1
_________________________
Другой отряд авантюристов случайно наталкивается на лагерь
_________________________
Лагерь авантюристов к концу дня. Первое наше чувство — восхищение. Сколько сделано за одну неделю! Палаток больше нет. Готов десяток бараков. Они окружают площадь и начинают собою два проспекта, один к лугу, другой к речке.
По правую сторону площади — барак, поместительнее других, служит, по-видимому, провиантским складом. Передняя стенка у него откидывается и образует как бы первобытный прилавок. На прилавке стоят стаканы.
По левую сторону площади — другой барак, в том же роде, но еще поместительнее и наглухо закрытый. Возможно, что в нем хранятся палатки, инструменты, запасы дров. У дороги на лугу идет постройка навеса для вьючных животных, которые как раз возвращаются с речки, куда погонщик водил их на водопой.
Вдруг пробегает какая-то тревога. Собаки скачут кругом и лают. Люди бросают работу. Они что-то заметили. Понемногу все собираются вместе. Иные пошли в бараки за ружьями.
Вот все они стоят вокруг столба и смотрят в скрытую от нас даль. Надпись, оставшаяся с прошлого раза, господствует над ними и дает им название. Они о ней не думают; они поглощены своей тревогой. Но зато нами овладевает странное чувство; мы не можем оторвать глаз от этой кучки людей, сплотившихся вокруг столба; от этого возникающего и взволнованного чего-то, чье имя называет столб.
Наконец, появляется то, что высматривали; пять человек, два осла и мул, едва держащиеся на ногах.
Первый же взгляд прибывших обращается к надписи. Доногоо-Тонка! Несмотря на усталость, у них вырывается ликующий жест, правда, один-единственный.
В то же время и основатели выходят из оцепенения. Завязывается беседа. Нам нетрудно понять, что говорится.
— Это и есть Доногоо-Тонка?
— Ясное дело. Вы же видите.
— Невелик Доногоо-то.
— Меньше Чикаго, конечно. Но почем знать, что будет.
— Живется хорошо?
— Великолепно. Роскошный вид. Здоровый климат. Взгляните, какой цвет лица.
_________________________
— А золото находят?
— Да, порядочно.
— А где?
_________________________
Один из основателей указывает на речку. Наступает молчание. Прибывшим все это еще не вполне ясно. Но они так измучены усталостью, что избегают затруднений.
Они говорят, что припасы у них вышли, что они голодны, что в дороге у них пало два мула и пришлось бросить поклажу.
Основатели становятся любезны. Само собой, в Доногоо что-нибудь да найдется. Пища, питье, помещение — все это в Доногоо можно получить. Но только жизнь здесь дорога, ужасно дорога.
Если у этих господ есть деньги…
Подходят к бараку с напитками. Основатель, являющийся его содержателем, входит туда, размещает на прилавке пять стаканов и пять бисквитов. Он предлагает даже немного паштета из анчоусов. Но надо платить вперед.
Что и исполняется.
Те все еще голодны. Им подают селедки. Дорога селедка, господа, непомерно дорога! Сами посудите! В такой дали от берега!
Потом заходит речь о помещении.
Большой барак налево — как раз то, что требуется. Его очистят в один миг. Или, может быть, эти господа предпочитают взять на прокат палатку?
Происходит препирательство. Двое из этих господ решают поделить палатку. Трое остальных поселятся в бараке.
Но в Доногоо-Тонка имеются не только предметы первой необходимости. Один из основателей возвращается из своего барака с гитарой. Он устраивается у подножия столба. Двое других усаживаются рядом с ним.
И вот, пока народ Доногоо-Тонка располагается в кружок, раздается песня, сопровождаемая звуками гитары и хлопаньем в ладоши.
2
Париж, платформа Орсэйского вокзала.
Ламандэн и его пионеры садятся в Бордосский скорый поезд. Банкир, профессор Ле Труадек, Бенэн, Лесюер, несколько друзей явились сердечно проводить их.
У Ламандэна вид очень веселый. Он занят размещением своего отряда. Смотрит за багажом. Расточает объятия и прощальные приветствия.
Он находит для каждого любезное слово и целых несколько фраз для профессора Ива Ле Труадека.
3
Доногоо-Тонка, его столб и его народ. Утреннее оживление.
Содержатель буфета кончает прибивать к строению тщательно выведенную дегтем вывеску:
DONOGOO CENTRAL BAR
Напротив два других основателя, взобравшись на крышу большого барака, силятся расположить возможно лучше огромную надпись, которую держат за оба конца:
LONDON & DONOGOO-TONKA’S SPLENDID HOTEL
Подручный следит снизу за видом надписи и подает советы.
Неподалеку собрано пять мулов. На них — вьючные седла, но нет поклажи. Три хорошо вооруженных погонщика заканчивают приготовления. Нам ясно, что отправляются за припасами в ближайшую местность и погонщикам дают указания насчет покупок, времени пути и маршрута.
Слева суетятся несколько человек. Их занимает речка. Несмотря на расстояние, мы как будто узнаем кое-кого из вновь прибывших. Они нагибаются, орудуют инструментами, производят какие-то не вполне для нас понятные операции.
Вдруг один из них принимается размахивать руками. Остальные наклоняются к нему. Все, по-видимому, охвачены каким-то странным восторгом. Они прыгают на месте, потом бегут, крича. Караван, уже тронувшийся было, останавливается. Даже соорудители вывесок, и те отвлекаются от своей работы.
_________________________
«У нас золото! В речном песке есть золото!»
_________________________
Меньше всех удивлены, конечно, не основатели. Но они стараются не показывать виду. Они словно говорят:
«А что? Вы сомневались?»
На самом же деле они не могут прийти в себя; они обмениваются взглядами, означающими: «Неужели это возможно?! Или существует бог?» Они находят, что немного сглупили.
Но их смущение длится недолго. Вот уже они наставляют погонщиков каравана.
«Слышите? Золото, целыми лопатами. Постарайтесь рассказать об этом как следует».
Во время разговора содержатель буфета незаметно исчезает. Через минуту он появляется снова и прилаживает под вывеской скромный аншлаг:
В ВИДУ ТРУДНОСТЕЙ ЦЕНЫ НА ТОВАРЫ ПОВЫШЕНЫ НА 50%
Что же касается владельцев «London & Donogoo-Tonka’s Splendid Hotel», то не успели мы заметить их отсутствия, как они уже занялись акробатическими упражнениями на крыше и развертывают дополнительную надпись:
НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ СОСЕДСТВО С ЗОЛОТЫМИ ПРИИСКАМИ
4
_________________________
Меланхолия в открытом море
_________________________
Ламандэн на юте парохода. Он печален. Ясно, что он размышляет о предстоящих неразрешимых осложнениях.
Основать город! В центре пустынного материка! С двадцатью четырьмя пионерами с площади дю Тертр и из кафе Ротонды! Шутка, нечего сказать!
По-видимому, легкий приступ морской болезни окончательно омрачает его размышления.
5
_________________________
Враги Ле Труадека возобновляют атаку
_________________________
Ив Ле Труадек в своем кабинете. Вид у него довольно представительный, он курит сигару.
Но вот служанка подает ему конверт.
Он вынимает оттуда газетную вырезку:
_________________________
ТАРПЕЙСКАЯ СКАЛА.
Мсье Ив Ле Труадек принял в настоящее время победоносный вид, весьма забавляющий тех, кто его знавал раньше, и заявляет всем и каждому, что не сомневается в своем торжестве на выборах в Институт, до которых осталось всего несколько недель.
Тем не менее мы можем повторить, не боясь быть опровергнутыми, утверждение, однажды уже высказанное нами печатно.
Доногоо-Тонка, краеугольный камень славы географа Ива Ле Труадека, — веселый вымысел, если только это не темная плутня. Доногоо-Тонка не существует и никогда не существовал.
Мы с удовольствием примем в нашей редакции всякого, кто сочтет возможным доказать нам обратное.
_________________________
К чему скрывать? У мсье Ле Труадека начинает ныть под ложечкой. Его осеняет мысль, что ему не следовало есть свекольного салата и что он едва ли его переварит.
6
_________________________
Явившаяся от акционеров делегация задает банкиру несколько щекотливых вопросов
_________________________
В директорском кабинете на больших бульварах место Ламандэна занял банкир.
Он подписывает бумаги и задает подчиненным работу. Он озабочен, но отлично владеет собой.
Курьер подает карточку, на которой карандашом написано несколько слов. Банкир чуть заметно кривит губы, отпускает подчиненных и велит пригласить просителей.
Являются, довольно церемонно, три господина. Банкир встречает их непринужденно и с достоинством. Пока произносятся первые слова, он быстро взвешивает и оценивает вошедших.
У двоих прифранченный вид и довольно глупые физиономии. Они тщательно отделывают свои фразы. Эти не очень страшны. Опаснее третий. Его, видимо, не смущают ни обстановка, ни забота о том, как себя держать. Банкир, в сущности, только им и занят.
Эти господа явились поделиться известного рода беспокойством, овладевшим частью акционеров. По поводу Доногоо-Тонка распространяется нелепая клевета. Это повлияло на курс акций. Этим господам хотелось бы, чтобы в противовес этой кампании были выдвинуты решительные аргументы. В состоянии ли правление представить таковые?
Банкир заявляет, что он всецело разделяет законную тревогу акционеров. Но каких-либо серьезных опасений питать не приходится. Дело переживает мертвую полосу. Не кризис, нет; просто мертвую полосу. Затрачивается немало усилий, но их результаты скажутся только немного погодя. Надо иметь доверие. А что касается всяких клевет, слишком уж глупых, то на это можно только пожать плечами.
Впрочем, если кто-либо из этих господ располагает временем, то правление будет очень радо побеседовать с ним обстоятельнее, посвятить его в поневоле негласные подробности дела и даже помочь ему предпринять осведомительное путешествие.
Третий акционер, к которому это явно относится, остается таким же сдержанным; но в его взгляде нет ничего откровенно враждебного, ничего непримиримого.
Беседа заканчивается не слишком тягостно.
Все же, оставаясь один, банкир принимает очень озабоченный вид.
7
Последовательные, затем одновременные картины.
1. Ламандэн на пароходе. Серый денек. Размышления Ламандэна расплываются в тумане. Все же одно его видение настолько осязательно, что мы можем кое-что разобрать.
Человек, похожий на Ламандэна, по-видимому, сам Ламандэн, стоит, привязанный к колу. У его ног что-то дымится и пылает. Увенчанные перьями верзилы машут руками и пляшут вокруг него.
2. Ле Труадек в своем кабинете. Он думает о Ламандэне, об этом слишком медленном корабле, везущем их счастье.
Мы начинаем видеть эту думу.
Пароход в открытом океане. На пароходе Ламандэн, чересчур большой, непомерный, вне всякого разумного соответствия с размерами труб и мачт.
Корабль безнадежно недвижим или же подвигается так медленно, что разницы нет никакой.
Тогда Ле Труадек, тоже огромный, ступает в море, прямо в море, как раз за кораблем. Он упирается в корабль; наваливается, пихает изо всех сил. Но море упруго, как смола.
3. Банкир перестает писать и откидывается в кресле. Он печально хмурит лоб, проводит двумя пальцами по глазам. Мы видим его мысль. Ламандэн! Ламандэн, выпуклый, твердый, плотный, как рукоять инструмента. Банкир хватает Ламандэна, двигает им, взмахивает, как лопаткой или мотыгой. Идет как будто усиленная работа. Но вот он замирает с поднятой рукой, разинув рот, словно человек, который работает инструментом и вдруг замечает, что держит всего только ручку.
8
Рынок в Тагаральзиньо.
Караван мулов готов двинуться в обратный путь в Доногоо-Тонка. Товары навьючены на спины животных. Отправляется также несколько коз.
Погонщики еще разговаривают. Вокруг них толпится народ. Погонщики с жаром говорят о Доногоо-Тонка и его богатствах. В двадцатый раз изображают это золото, которое в реке можно собирать пригоршнями. Жители Тагаральзиньо слушают. Они не всему верят на слово, но слушают. Они и не такие чудеса видели.
Да и у этого двинувшегося в путь каравана совсем не плохой вид. Обитатели Доногоо-Тонка, может быть, и не добывают столько золота, как они о том рассказывают. Но кормятся хорошо.
9
_________________________
Ламандэн решает поведать пионерам все
_________________________
Палуба на пароходе. Большая часть пионеров тут. На море свежо. Кое у кого из пионеров, по-видимому, морская болезнь. Остальные ждут своей очереди, щупают у себя под ложечкой или отчаянно скучают. Иные пробовали было играть в карты или рисовать. Но слишком качает. Остается только зевать или блевать.
Поодаль виден силуэт Ламандэна. Он величествен, но уныл. Можно подумать, что он отправляется на скалу изгнания. Пионеры глядят на него, говорят о нем: «Невеселый вид у хозяина!»
Ламандэн поворачивается на каблуках и решительной поступью идет к пионерам. Они, видимо, удивлены и ждут, кроме тех, у кого морская болезнь и кого не способно заинтересовать столь незначительное происшествие.
Нам нетрудно догадаться, о чем он говорит.
«Господа, прошу у вас пять минут внимания… Совершенно конфиденциальное сообщение… касающееся вас ближайшим образом…
Я боюсь, что вы не вполне отдаете себе отчет в том, какие нас ожидают трудности, и мне хочется вас предупредить.
_________________________
…Город Доногоо-Тонка — не совсем то, что вы думаете…»
_________________________
Он кашляет, умолкает, следит за выражением лиц.
_________________________
«Остается сделать еще многое… Собственно даже, как говорил Наполеон, остается сделать все.»
_________________________
Он опять замолкает. Пионеры, не рисуя себе ничего определенного, догадываются о какой-то беде.
«Нас ждет саванна, дикий лес в сотнях миль от берега…
_________________________
Доногоо-Тонка существует, конечно…
но… в виде проекта.
_________________________
Вы понимаете?…»
Пионеры начинают понимать. Но на эту речь они откликаются самым различным, а в отдельных случаях и весьма странным образом.
Некоторые пионеры впадают как бы в ярость: «Нас морочили! Это гнусно! Давно бы пора сказать! Мы ни шагу дальше не ступим!»
Один начинает хохотать, все громче, хлопая себя по бедрам и топоча каблуками. Он все пуще заливается. Он протягивает руки к волнам, словно ища свидетеля, достойного оценить столь уморительное положение.
Другой, уже давно подтачиваемый морской болезнью, вдруг блюет до самого основания бизань-мачты.
Третий заливается слезами, как ребенок, заблудившийся на перекрестке.
10
_________________________
Прибытие в Рио де Жанейро
_________________________
Ламандэн, пионеры и множество носильщиков сходят с пристани.
Они садятся в экипажи, едут по грязным, кривым улицам, потом гораздо более широкой дорогой и, наконец, останавливаются перед длинным, низким домом в пальмовом саду; это гостиница.
Ламандэн проходит к себе в комнату, приводит в порядок свой туалет, выходит. Он идет на почту, поблизости от отеля.
Чиновник вручает ему две телеграммы.
Одна — от банкира:
_________________________
Положение очень щекотливое.
На бирже понижение. Неприятные слухи.
Сделайте невозможное, чтобы добиться очень скорых результатов.
_________________________
Другая — от профессора-географа:
_________________________
Избрание сомнительно. Злостные противники.
Нуждаюсь красноречивом документе, чтобы задушить клевету.
_________________________
Ламандэн воздевает руки к небу.
«Вот чудаки! Пожаловали бы сами сюда. На бирже понижение! Избрание в Институт! Мало у меня забот!»
Но его меланхолия находит в этом новую пищу.
Он комкает депеши и бросает их в сточную канаву. Ему хочется быть одному. При мысли, что его ждут двадцать четыре пионера, у него возобновляются первые приступы морской болезни.
Он наугад шагает по улицам. Идет, понурив голову. Ничего не видит, ни пронзительных трамваев, ни носильщиков, которые его толкают. А как было бы приятно побродить по этому мощному городу, так далеко от родины! Ребенком он мечтал о нем, как о чем-то таком, что слишком прекрасно для человеческих глаз. И вот он является сюда с таким же воодушевлением, как в какой-нибудь Леваллуа-Перрэ дождливым вечером! И вот он бродит здесь с опущенной головой!
На каком-то перекрестке он не знает, куда свернуть, и останавливается. Он оглядывается налево, потом направо. Он вздрагивает, у него захватывает дыхание он пятится назад. На стене, в двух шагах от него, афиша.
_________________________
В СУББОТУ 29 ОКТЯБРЯ
ОТПРАВЛЕНИЕ В ДОНОГОО-ТОНКА
через
УБЕРАБУ и ГОЙАШ
Выданные Агентством билеты дают право:
1) На проезд по железной дороге до конечной станции;Агентство Мейер-Кон.
2) На пользование мулом от этой станции до Доногоо-Тонка;Улица Санто-Антонио, 6.
3) На бесплатный провоз 50 килограммов багажа.
Гг. пассажиры должны позаботиться о своем продовольствии.
Агентство не берет на себя никаких обязательств в отношении продолжительности пути.
_________________________
Конец части четвертой