Скотланд-Ярду было сообщено, что любое упоминание о скорпионе, в какой бы форме оно ни было сделано, следовало отмечать и расследовать; но это ни к чему не привело, что меня, во всяком случае, совсем не удивило. Все, что мне удалось узнать, поступило по неофициальным каналам. И я пришел к выводу, что было бы целесообразно посетить Лондон.

Я распорядился вести наблюдение за Мигуэлем, чье заведение было, похоже, прибежищем сомнительных личностей. Помните, у меня не было неоспоримых доказательств, что он что-то знает о тайных делах индуса, но в разговорах, ведшихся по телефону из кафе, больше ни разу не упоминали о Скорпионе. Однако я решил нанести ему визит вежливости перед отъездом в Лондон, и не сомневаюсь, что мной опять управляло Провидение.

Одевшись так, чтобы не выделяться среди посетителей этого заведения, я пришел туда и заказал себе коньяк. Мигуэль поставил передо мной рюмку; я закурил сигарету и огляделся по сторонам.

В кафе было две женщины и восемь или девять мужчин Четверо из них играли в карты за столом, стоявшим в углу, а остальные пили и курили. Обе женщины были одеты безвкусно и явно принадлежали к преступному миру. Они вели оживленную беседу с красивым алжирцем. Мне знакомо было лицо только одного посетителя кафе, это был опасный человек, Джин Сейч; он чудом избежал электрического стула в Соединенных Штатах. Он хорошо был известен парижской полиции. Он улыбнулся как раз той женщине, которой алжирец уделял, кажется, больше внимания.

Еще один человек, привлекший мое внимание, учитывая мое увлечение физиономистикой, был темноволосый бородатый мужчина, игравший в карты. Его лицо было изуродовано багровым шрамом, шедшим от брови к левому углу рта, поэтому казалось, что его лицо искажено гримасой, придававшей ему вид взбешенного хищника. Мысленно я окрестил его «человеком со шрамом».

Я как раз собирался уходить, когда Сейч встал, пересек кафе и нагло уселся между алжирцем и женщиной, с которой последний разговаривал. Повернувшись спиной к алжирцу и жадно глядя на женщину, он что-то ей сказал.

У таких женщин тяжелый характер, вы понимаете? Она отвесила ему славную оплеуху, так что он свалился на пол. Тотчас алжирец вскочил, в руке у него появился нож. Сейч откатился в сторону и тоже выхватил нож из бокового кармана брюк.

Прежде чем он успел пустить его в ход, Мигуэль, хозяин-квартерон, бросился на него и попытался выкинуть на улицу. Но хотя Сейч был и небольшого роста, он отличался ловкостью и бешеным нравом. Он выскользнул из рук этого гиганта, повернулся и занес нож над хозяином кафе. В этот момент алжирец ловко выбил у него нож, и Сейч остался обезоруженным лицом к лицу с Мигуэлем. Яростно вскрикнув, он схватил Мигуэля за горло, и оба упали на пол.

В такой схватке исход, конечно, мог быть только один, так что алжирец убрал нож в карман и сел на свое место. Мигуэль крепко схватил Сейча и поднял его над головой подобно тому, как тяжелоатлеты поднимают тяжести.

Затем он вынес брыкающегося, взбешенного Сейча в открытую дверь и, стоя на верхней ступеньке лестницы, бросил его на середину улицы.

В этот момент я заметил, как что-то блеснуло на полу около стула, на котором сидел алжирец. Я как раз встал, собираясь уйти. Я подошел к этому предмету и поднял. Как только мои пальцы коснулись его, мое сердце сильно забилось.

Это был золотой скорпион.

Совершенно забыв об опасном окружении, я стоял и рассматривал золотое украшение, лежавшее у меня на ладони… когда неожиданно его стремительно выхватили! Напротив меня стоял алжирец, его коричневое лицо подергивалось от ярости.

— Где ты нашел этот амулет? — крикнул он. — Он принадлежит мне.

— Не спорю, — ответил я. — Он твой.

Алжирец свирепо на меня взглянул. Это происшествие едва ли заслуживало такого проявления чувств. Он обменялся красноречивым взглядом с кем-то подошедшим ко мне со спины. Обернувшись, я встретился со злобным взглядом квартерона, который, наведя порядок, вернулся в кафе и теперь уставился на меня.

— Ты нашел его на полу? — спросил подозрительно Мигуэль.

— Да.

— Скорпион выпал, когда ты выбил нож у этого нахала, — сказал он, обращаясь к алжирцу — Тебе следовало бы быть поосторожнее!

Опять они обменялись многозначительными взглядами; алжирец снова сел, а Мигуэль вернулся за стойку Я покинул кафе, чувствуя на себе их злобные взгляды.

Ночь была очень темная, и когда я спустился по ступенькам на тротуар, то кто-то дотронулся до моей руки. Я стремительно повернулся.

— Не останавливайся, приятель, — услышал я голос Джина Сейча. — Что ты подобрал с пола?

— Золотого скорпиона, — ответил я быстро.

— А! — прошептал он. — Я так и думал! Это я и хотел выяснить. Они оба заплатят за то, что так со мной обошлись. Приятель, не советую тебе здесь задерживаться, впрочем, себе посоветую того же.

Прежде чем я успел что-нибудь сказать или попытаться его удержать, он повернулся и побежал по узкому проходу между домами, который как раз в этом месте ответвлялся от улицы.

Мгновение я стоял в замешательстве, пристально глядя ему вслед. По счастливой случайности я узнал за десять минут больше, чем за девять месяцев, в течение которых использовал всю свою изобретательность и возможности полиции! Par la barbe du prophete! Судьба, следующая за преступниками по пятам, помогла мне.

Вспомнив совет Джина Сейча, я пошел быстрым шагом по улице, темной и пустынной, проходившей через район, обозначенный красным цветом на карте Парижа, на которой отмечались совершенные преступления. Дойдя до угла улицы, где горел фонарь, я остановился и оглянулся в темноту у себя за спиной. Я не мог никого увидеть, но подумал, что смогу услышать шаги, если кто-нибудь за мной крадется.

Возникшее подозрение заставило меня ускорить шаг. Я хотел попасть на многолюдный бульвар, на который вела эта второстепенная улица, где я находился. Я добрался до него без происшествий, но, чтобы сбить со следа возможного преследователя, по пути к себе домой я несколько раз прятался и запутывал след. Домой я прибыл около полуночи, убедившись, что ускользнут от преследования, если оно действительно было.

Все было подготовлено к тому, чтобы я мог покинуть Париж, и теперь я позвонил своему помощнику на службу, чтобы проинструктировать его относительно владельца кафе и алжирца, а также дать указание разыскать тайное убежище Джина Сейча. Теперь я считал еще более важным отправиться в Лондон немедленно.

В правильности своего предположения я убедился сразу же, как только поднялся на борт парохода в Булони. Когда я ступил на палубу, то оказался лицом к лицу с мужчиной, который стоял, опершись на поручень, и, вероятно, изучал отъезжающих. Это был человек крепкого телосложения, темноволосый и бородатый, и его лицо показалось мне знакомым.

Прикуривая сигарету, я обернулся и посмотрел назад, чтобы увидеть его лицо в профиль. Я мгновенно его узнал, когда увидел на лице шрам. Это был тот человек, который играл в карты в кафе Мигуэля вчера вечером.

Меня порой критиковали, особенно мои английские коллеги, за мою склонность часто прибегать к маскировке. Они полагали, что опытный преступник на эту удочку не попадется. Я же отвечал, что могу принимать облик людей самых различных профессий. Я считал, что золотой скорпион является отличительным знаком какой-либо банды, общества или преступной группы, и только благодаря тому, что я прибегнул к маскировке, мне удалось избежать опознания крупным бородатым мужчиной, который, возможно, высматривал именно меня!

Мне очень захотелось узнать, избежал ли я преследования, которое я заподозрил на темной улице около кафе, или же меня выследили и установили мое настоящее имя. Во всяком случае, теперь мы поменялись с человеком со шрамом ролями. В Фукстоуне он взял себе место в третьем классе на поезд, идущий в Лондон, я же устроился в соседнем купе.

Прибыв на Чаринг-кросс, он некоторое время постоял около билетных касс, взглянул на часы, а затем взял свою сумку и вышел на привокзальный двор. Я последовал за ним.

Человек со шрамом подошел к такси и обратился к шоферу. В этот момент я находился у него за спиной и услышал часть их разговора.

— На Боу-роуд к Восточному вокзалу!

— Это слишком далеко.

— Что? А…

Я оглянулся. Бородатый мужчина держал в руке банкноту, по-видимому фунтовую. Я увидел, как шофер такси согласно кивнул. Не теряя ни секунды, я бросился к другому таксисту, который как раз освободился.

— На Боу-роуд к Восточному вокзалу, — сказал я. — Двойная оплата, если поторопитесь!

Эта поездка на такси напоминала скорее соревнование. Но я рассчитывал на помощь судьбы, которая следует по пятам за преступниками! Мое такси отъехало первым: у шофера были веские основания для того, чтобы поторапливаться. С того момента, как мы свернули на набережную, и до того момента, как прибыли к месту назначения, я не видел такси человека со шрамом! Свой громоздкий багаж я надеялся забрать позднее.

На Боу-роуд я заметил в темном углу телефонную будку, из которой хорошо просматривалась вся улица. Я вошел в нее и начал ждать. Мне необходимо было остаться незамеченным. Если только мой бородатый приятель не был чрезвычайно удачлив, то он не мог добраться сюда раньше меня.

Мне пришлось ждать почти шесть минут. Затем не более чем в десяти ярдах от меня остановилось его такси, он вышел и отпустил машину. Бородач держался совершенно свободно; он, очевидно, был доволен тем, что его никто не преследовал. Он остановился у входа в вокзал почти около моей будки и закурил сигару.

Поставив сумку на землю, он не спеша огляделся по сторонам; в это время рядом с тротуаром остановилась большая крытая машина бледно-желтого цвета, за рулем которой сидел смуглолицый шофер неопределенной национальности, так как на нем были надеты защитные очки. Но прежде чем я успел составить план действий, человек со шрамом сел в подъехавшую машину, и она плавно отъехала в восточном направлении. Проходивший грузовик заслонил ее от меня, и мне даже не удалось разглядеть номер.

Но я успел увидеть кое-что другое, что принесло мне некоторое облегчение. Когда человек со шрамом садился в машину, поданную смуглым шофером, на его ладони сверкнул какой-то золотой предмет!