Пережитое в Энсинаде заставило Хулио Сесара на многое посмотреть другими глазами. Как и Рей, он почувствовал, будто родился заново. Роды были мучительными, но многое виделось ему теперь совсем иначе. Рей остался в живых, а прошлое умерло. Наконец-то он принял решение: он понял, что в его жизни была единственная настоящая любовь – Эстефания! Как достойно, как благородно она всегда поступала, а все, что он ставил ей в упрек, было продиктовано только любовью, а он еще смел оскорбляться, и оскорблял ее. Хулио Сесару было невыносимо стыдно. Приехав в Каракас и узнав, что его разыскивали сестра и мать Эстефании, он позвонил Элисенде. С охами и вздохами она сообщила ему, что у Эстефании плохо с сердцем, что при родах можно опасаться самого худшего. Так ей сказал врач. Хулио Сесар не поверил плохому. Теперь, когда он все так ясно понял, когда они снова будут вместе, и уже навсегда, проживут до старости, вырастят детей, порадуются внукам, ничего дурного случиться не могло.
Он позвонил в дверь, стоял на пороге и смотрел на свою Эстефанию, на ее округлившуюся фигуру, светлые волосы, яркие губы, чудесные темные глаза. Сейчас они смотрели на него вопросительно.
– Если ты простишь меня, Эсти, я останусь с тобой навсегда. Я люблю тебя, я все понял, я не могу больше жить без тебя…
И по мере того, как он выговаривал эти слова, лицо ее освещалось улыбкой. Она видела, что говорит он выстраданное, она верила ему.
– Входи, Хулио, я очень тебе рада. Я всегда любила тебя, и теперь я верю: мы с тобой будем счастливы…
Эстефании ее подруга нашла урок французского, и она теперь преподавала, зарабатывая себе на хлеб. Вопрос работы был очень серьезным вопросом для Хулио, он хотел сам обеспечивать свою семью, хотел избавить Эстефанию от необходимости работать.
Они как раз обсуждали эту проблему, когда Элисенда в сопровождении Самуэля пришла навестить дочь. Элисенда щебетала, восхищалась Хулио-младшим, а Агирре, сразу же поняв, какие вопросы мучают молодых, предложил Хулио работать в банке – сначала на очень простых операциях, а в дальнейшем все будет зависеть от самого Хулио. Удача! Небывалая удача! У них у обоих есть работа! Теперь оставалось только попросить переехать к ним Брихиду для помощи с малышом, и, похоже, все их проблемы будут решены.
Эстефания тут же позвонила Брихиде, и обрадованная Брихида пообещала быть через полчаса у них.
Брихида была на седьмом небе, она только мечтать могла, чтобы Хулио помирился с Эстефанией, а ей дове¬рили сидеть с внуком.
Семейство Альберто прощалось с ней тепло и с грустью. Она стала здесь всем родной, заботясь обо всех, помогая и советом, и делом, дом оставался без Брихиды сиротой. Приходите меня навещать к невестке с сыном, говорила она, – мое место там, возле детей, возле внуков…
Но отъезд Брихиды был не главной неприятностью для Альберто, у него были беды и посерьезнее. Дон Фернандо приступил к исполнению обещанного, принялся мстить своим врагам. В одной из газет появился разоблачительный материал против Альберто Эрнандеса. В опубликованной заметке его называли террористом, который участвовал в подрывной деятельности, в том числе и в ограблении банка. Прочитав это, Гойо покачал головой: сообщение могло принести Альберто серьезный вред, его могли выкинуть из редакции. Нужно было срочно принимать меры: подавать в суд за клевету, искать поддержки у профсоюза и ассоциации журналистов.
Гойо отправился к Альберто, Альберто был в ярости. Он прекрасно знал, чьих рук это дело. Одна журналистка скомпрометировала себя тем, что за определенную мзду публиковала непроверенные факты. Альберто вывел ее на чистую воду, ее исключили из ассоциации журналистов, и вот теперь она продолжала делать то же самое, и, безусловно, за мзду, уже против Альберто.
– Так ты думаешь, что она тебе мстит?– спросил Гойо. – Нет, за такую работу ей всегда платили, и я не сомневаюсь, мстит мне Фернандо Мальдопадо.
– А какое отношение ты имеешь к ограблению банка? – продолжал расспрашивать Гойо.
– Никакого. Единственно верный факт – это то, что я коммунист. Но компартия в нашей стране легальна, на протяжении уже многих лет она полноправно участвует в выборах, так что тут, по-моему, нет ничего порочащего.
– И все-таки, в чем там дело с этим банком?
– А дело в том, что я еще совсем зеленым юнцом ездил в Никарагуа отвозить деньги в их фонд национальной борьбы просто как курьер. Потом выяснилось, что эти деньги из банка были украдены. Довольно долго велось следствие, я давал объяснения, и меня признали невиновным. Впоследствии даже не привлекли к делу. Протоколы наверняка сохранились в архиве прокуратуры. Так что это чистейшая клевета.
– Ну что ж, придется подавать в суд, – решительно сказал Гойо.
Да, дон Фернандо начал мстить. Он собирался начать с Исамар и Марты Агирре. Но сама жизнь препятствовала его мести. Его любимого сына, его Рейнальдо спасли в Энсинаде от смерти Брихида, Алехандро и Исамар. Дон Фернандо умел ценить такие вещи. И отправился поблагодарить Исамар. Но Исамар и на порог его не пустила. Она не могла понять цинизма дона Фернандо. Как он смел появиться у нее?! Он?! Причина всех ее бед и несчастий! Убийца ее отца, растоптавший их чистую и прекрасную любовь с Алехандро!
Фернандо ошеломил обрушившийся на него поток ненависти. Честно говоря, от Исамар он этого не ожидал. А Исамар сказала ему самые жестокие слова, какие он только слышал в жизни:
– Вы разбили не одну жизнь, страдает Алехандро, страдает Гильермо, страдает ваш внук Кике. И вот увидите, не я, не Марта, а ваши собственные сыновья потребуют от вас ответа!
Горько было признаваться в этом Фернандо, но он вынужден был признать, что Исамар сказала правду. Когда он отправился к свому внуку Кике с чудесным дорогим велосипедом, надеясь повидать его и порадовать, Кике закричал:
– Нет! Нет! В газетах, в школе, все говорят, что ты убийца! Меня презирают, со мной не хотят играть, и я тоже не хочу, чтобы ты дарил мне подарки. Мне не нужно велосипеда, я тебя не люблю! Уходи!
С Кике сделалась настоящая истерика, и Фернандо вынужден был уйти.
Так что Исамар была права, и все-таки Фернандо надеялся, что он сумеет повернуть дело так, что его сыновья опять будут с ним заодно, ведь вернулся же к нему Рей. А уж казалось, как был зол из-за Брихиды!
Роса просто смотреть не могла на почерневшего от горя Фернандо. Не тюрьма его сделала таким, из тюрьмы он вернулся свеженьким как огурчик, полным сил и желания добиться успеха. Довели его родные детки: благородный Алехандро, внучек Кике и Исамар. Роса ничего против них не имела, но смотреть на страдающего Фернандо не могла. И предложила позвать в гости Виолету и Гильермо, они как раз приехали из свадебного путешествия и живут теперь у Сандры. А там, глядишь, и Рей с Мерсе придут.
Гильермо обрабатывали с двух сторон: Сандра была решительно против визита к Фернандо, зато Рей умолял навестить старика, который так заброшен и так несчастен. Доброе сердце Гильермо не выдержало, он с Виолетой отправился навестить старика-отца.
Глядя на своих сыновей Рея и Гильермо, на молодых хорошеньких жен Виолету и Мерсе, Фернандо оттаял и воспрял духом. Он вновь поверил в силу клана Мальдонадо, в своих сыновей, а они у него все настоящие мужчины, и в то, что род Мальдонадо будет множиться и укрепляться из года в год.
Он приободрился, оживился, и когда молодые ушли, сказал Росе:
– Ты всегда была умной женщиной, Роса. Но сегодня превзошла сама себя! Ты заслуживаешь премии, Роса, и ты ее получишь!
Роса рассмеялась, она старалась не зря: наконец-то Фернандо по-доброму принял ее Виолету, и больше не говорил, что Гильермо сделал плохой выбор.
Про выбор Гильермо Сандра ничего не говорила, но зато без конца говорила о плохих манерах Виолеты, учила ее на каждом шагу, и эти нотации и замечания омрачали безоблачную счастливую жизнь Виолеты с Гильермо.
Аврора была непримирима, она твердо знала: Фернандо и Рейнальдо – преступники, им не место в порядочном доме. И когда Рейнальдо пришел поговорить с Алехандро, она выставила его за порог. Алехандро пытался как-то смягчить ее, объяснив, что никак не может разделить до конца ее ненависть. Он чувствует родную кровь и в отце, и в брате, отец растил его, с братом они вместе выросли.
– Рей такая же жертва, как и ты, мама. Мы все оказались в очень сложной ситуации, когда ты выгоняешь у меня на глазах моего брата, мне не становится легче. Понимаешь?
– Не требуй от меня понимания после всего того, что я пережила и выстрадала, сынок! Ты забыл, как Фернандо издевался надо мной, а Рейнальдо наслаждался моими страданиями! – ответила ему Аврора.