В дверь позвонили и, открыв ее, Марта увидела перед собой незнакомого мужчину средних лет.

– Вы… Каролина? – спросил незнакомец.

– К счастью, нет, – ответила с вызовом Марта. – Вам нужна Каролина? Ее нет дома.

– Вообще-то я хотел бы повидать Элисенду, – как-то уж очень робко произнес гость.

– Ее тоже сейчас нет дома. А вы, простите, кто? – не скрывая своего неудовольствия этим визитом, просила Марта.

– Я давний знакомый Элисенды. Мне надо срочно поговорить с нею по личному вопросу. Не скажете ли, где я могу ее найти?

– Она уехала в больницу. Ее дочь Эстефания вот-вот должна родить. Могу дать вас адрес больницы.

– Спасибо. Вы оказали мне большую любезность.

В больницу Максимилиан прибыл, когда Эстефания была еще в операционной, а Элисенда и Каролина с волнением дожидались результатов операции.

– Так вот, значит, ты какая, Каролина! – восторженно произнес Максимилиан, глядя на дочь.

– Зачем ты сюда пришел? – набросилась на него Элисенда. – Тебе здесь нечего делать, Максимилиан!

– Мне сказали, что Эстефания рожает. Я имею право сейчас быть рядом с нею.

– Максимилиан? Какой Максимилиан? – Каролина почувствовала, что от нее что-то скрывают. – Мама, кто этот человек? Почему он на меня так странно смотрит? И почему считает, что имеет какие-то права на Эстефанию?

Элисенда молчала, но тут вставил свое слово Максимилиан:

– Твоя дочь задала вопросы, Элисенда. Что ты собираешься ей отвечать?

– Мама, говори правду, – уже почти догадалась обо всем Каролина, но не могла поверить своей догадке.

– Этот человек – Максимилиан Димарсо. Твой отец.

– Но как же такое может быть? – изумилась Каролина. – Ты говорила, что наш отец умер. Объясни же все, наконец!

– Я объясню тебе, дочка, – сказала Элисенда. – Только не сейчас, когда все мои мысли об Эстефании. А тебе, Максимилиан, лучше отсюда уйти.

– Нет, я не могу уйти, пока моя дочь находится под скальпелем хирурга.

– Максимилиан, прошу тебя, – со слезами на глазах попросила Элисенда. – Мне надо сейчас пойти к падре Эустакио, помолиться за Эстефанию. Операция затягивается, и я боюсь… Боюсь!.. А ты в это время перекусишь где-нибудь и потом вернешься сюда.

– Боишься оставить меня с Каролиной?

– Пойдем, пойдем, – взяла его под руку Элисенда и увела из больницы.

– Падре Эустакио! – пала перед ним на колени Элисенда. – Я пришла просить Господа, чтобы он простил мне все плохое, что я совершила. Чтобы не забирал мою девочку!

– Элисенда, встань, – падре помог ей подняться с колен и усадил не стул. – Расскажи, что случилось. Облегчи свою душу.

– Ох, падре, я очень грешна! И потому столько лет не исповедовалась.

– Элисенда, не думай о нашем разговоре как о таинстве. Просто расскажи мне, что тебя приводит в такое отчаяние…

Операция была долгой, и вот, наконец, Архенис вышел в коридор и сообщил, что Эстефания родила девочку.

– Ну слава Богу, – облегченно вздохнула Элисенда. – А как себя чувствует Эстефания?

– Она еще под наркозом, – уклончиво ответил Архенис и пригласил Хулио Сесара к себе в кабинет.

– Что-нибудь не в порядке с девочкой? С Эстефанией? – встревожился Хулио Сесар. – Архенис, не тяни, говори прямо.

– К сожалению, – сказал Архенис. – Эстефания в очень тяжелом состоянии… В общем, готовься к худшему.

– Этого не может быть! – воскликнул Хулио Сесар. – Она же только что родила. Или это не так?

– Все так. Девочка родилась недоношенной, слабенькой, но со временем она придет в норму. А у твоей жены всегда было больное сердце. Мы и кесарево сечение стали делать только потому, что у нее отказывало сердце. Да к тому же она еще и потеряла много крови… Так что тебе не следует уходить из больницы: худшее может случиться в любой момент.

Когда Хулио разрешили войти к Эстефании, она встретила его словами: «Я люблю тебя!» – и заплакала.

– Я тоже тебя люблю, радость моя! – сказал Хулио Сесар. – Не надо плакать. Почему ты плачешь? Что с тобой, моя дорогая?

– Просто я счастлива. Я счастлива!

Максимилиан, только здесь, в больнице, узнавший о сердечной недостаточности Эстефании, потребовал, чтобы Элисенда немедленно провела его в палату к дочери.

– Что ты хочешь сказать ей? – испугалась Элисенда. – Что ты – ее отец? Ты хочешь ее убить?

– Я не буду говорить об этом, – пообещал Максимилиан. – Но я хочу видеть мою девочку!

– Ладно, мама, – разрешила их спор Каролина. – Я представлю его как своего лучшего друга.

Эстефания удивилась, увидев незнакомого посетителя, вошедшего вместе с матерью и Каролиной, но Максимилиан сказал, что знал ее совсем маленькой.

– Ты, вероятно, меня не помнишь. А мне так приятно увидеть тебя снова, – говорил Максимилиан, ласково глядя на дочь. – Ты очень красивая… Мне сказали, что у тебя есть маленький сын… А как твое замужество?

– Вполне удачное, – ответила Эстефания. – Мы живем скромно, но счастливо.

– Максимилиан, не стоит сейчас задавать Эстефании так много вопросов, – напомнила Элисенда. – Ей надо отдохнуть. Пойдемте. Я приду к тебе завтра утром, доченька.

– Мама, я знаю, что там, за дверью, Исамар, – сказала Эстефания. – Попроси доктора, чтобы ей разрешили ко мне войти.

– Я видела твою дочку, она очень симпатичная! – радостно сообщила Исамар Эстефании.

– Да, мне это уже известно, – с печалью в голосе произнесла Эстефания. – Прости, но я хотела поговорить с тобой о другом… Исамар, если я умру, то… не оставляй, пожалуйста, моих детей и Хулио.

– О чем ты говоришь, Эстефания? – прервала ее Исамар. – Что за глупости пришли тебе в голову?

– Нет, Исамар. Я чувствую, что мои дела очень плохи. Поэтому и осмелилась тебя просить, чтобы ты помогла Хулио Сесару поставить на ноги детей. Он всегда любил тебя… Пообещай мне, что поможешь ему и моим детям.

– Но как я могу тебе это обещать? – чуть не плача, сказала Исамар.

– Пообещай! Так мне будет спокойнее.

– Ну хорошо, Эстефания, обещаю тебе.

– Спасибо, Исамар, спасибо!

Утром Брихида по просьбе Эстефании привезла в больницу маленького Хулио. Мальчик, увидев мать, почему-то заплакал, и Эстефания тоже не смогла сдержать слез.

– Деточка моя, как я по тебе соскучилась! – она прижала к себе малыша, и тот затих, успокоился, а затем и улыбнулся.

Эстефания целовала его ручки, щечки, волосики, а слезы текли из ее глаз.

Медсестра принесла ей девочку.

– Она и вправду красавица, – улыбнулась Эстефания. – Хулио, посмотри, какая у тебя сестричка. Люби ее и защищай…

– Эстефания, ну что ты все время плачешь? – не выдержал Хулио Сесар. – Тебе это вредно. Видишь, какие у нас прекрасные дети!

– Да, они замечательные, – согласилась Эстефания. – Давай назовем нашу дочь Джульеттой: это имя похоже на твое.

– Мне бы хотелось назвать девочку в твою честь, – сказал Хулио Сесар, – но если ты так хочешь, то назовем ее Джульеттой. Красивое имя.

Детей унесли, а Эстефания, взяв руку Хулио Сесара, взволнованно произнесла:

– Я благодарна тебе за нашу любовь. Ты подарил мне такое счастье!.. Я люблю тебя, Хулио, и буду любить всегда… Я люблю тебя на этом свете и, уверена, буду любить там…

– Что значит «там»? Зачем ты так говоришь? – сердце Хулио разрывалось от боли, но он, как мог, старался подбодрить Эстефанию. – К чему вообще все эти разговоры? Мы должны думать о будущем, о наших детях.

– Как ты не понимаешь, Хулио, я буду любить тебя вечно!

В тот же день Эстефания умерла.

Эта смерть запоздало примирила и объединила двух самых близких Эстефании людей.

– Я любил ее, – говорил Хулио Сесар Элисенде. – Это была действительно большая любовь, но я не смог ее оценить. А когда все понял – Эстефания была уже при смерти. Мне сейчас очень тяжело…

– Даже когда ты ошибался, она все равно любила тебя, – успокаивала его Элисенда, – и была счастлива с тобой. Признаюсь, я всегда в глубине души хотела любить так же, как любила тебя Эстефания. Ваши малыши, мои внуки, родились от этой любви, и мы с тобой должны сделать все, чтобы они были счастливы.

– Я буду всегда любить ее, Элисенда…

Убитый горем Максимилиан пил один в ресторане. Туда же пришел другой человек, у которого имелся серьезный повод, чтобы напиться: Фернандо Мальдонадо, намеревавшийся пообщаться с любимым внуком, был грубо изгнан Авророй из ее дома.

Мужчины оказались за одним столом и, разговорившись, поделились друг с другом своими бедами. Весь вечер они провели, как добрые приятели, и лишь прощаясь, вспомнили, что так и не назвали своих имен.

– Максимилиан Димарсо, – исправил ошибку один из них.

– Фернандо Мальдонадо, – поддержал его другой.

Дома Фернандо пришлось узнать еще одну не столь же радостную, но весьма неожиданную новость: Роса решила поступить в вечерний колледж.

– Как тебе могло прийти подобное в голову? – рассмеялся Фернандо.

– Напрасно ты смеешься, – нисколько не обидевшись, сказала Роса. – Я хочу быть образованной. Меня всегда привлекала умственная деятельность, и я убеждена, что смогу получить диплом. Ты будешь мной гордиться!

– Я и так горжусь тобой, Роса, – поцеловал ее Фернандо. – Ты прекрасная хозяйка, ласковая, заботливая жена. А твоя способность преподносить сюрпризы и вовсе восхитительна!

– А ты не объяснишь, с чего это у тебя развеселое настроение? – поинтересовалась Роса.

– Охотно! – ответил Фернандо. – Брак Элисенды оказался такой же фальшивкой, как и она сама. Представь себе, эта вертихвостка – никакая не вдова. И даже замужем она никогда не была. Сегодня мне рассказал это отец Каролины и Эстефании, который жив-здоров и пьет так, что трудно предположить в нем мертвеца.

– Да, это и в самом деле потрясающая новость! – согласилась Роса. – И что ты теперь собираешься делать?

– Аннулировать на брак с Элисендой теперь не составит большого труда. Надеюсь, Андраде управится с этим за несколько дней, и тогда, моя образованная, мы с тобой официально поженимся!

– Я обожаю тебя, Фернандо! – Роса бросилась к нему с объятиями, но в это время кто-то позвонил в дверь.

– Кого это несет нелегкая? – недовольная Роса пошла встречать гостя, которым оказался Ускатеги.

– Фернандо, – сказал он, войдя. – Я пришел просить тебя о помощи. Аврора просто остервенела, и у меня больше нет сил быть у нее мальчиком на побегушках. Работа официанта для меня слишком унизительна, да еще и в ресторане моей сумасшедшей сестры. Я ушел от нее. Но у меня нет ни гроша. Помоги мне, Фернандо. Найди для меня какое-нибудь приличное дело. Клянусь, я тебя не подведу.

Фернандо, сам не далее, как сегодня, пострадавший от крутого нрава Авроры, отнесся к Ускатеги с сочувствием и пообещал подыскать для него подходящую работу.

На следующий день он, пригласив к себе Андраде, поручил ему заняться расторжением брака с Элисендой.

– А что ты можешь доложить мне по делу о землях Ферейры? – строго спросил он затем.

– Это рискованное мероприятие, – ответил Андраде. – Я сделал все, как мы договорились, но боюсь, что когда-нибудь может разразиться большой скандал.

– Тебе не следует бояться, Андраде, – уверенно сказал Фернандо. – При моей власти и моих связях мы застрахованы от любого скандала. Посмотри: это сегодняшняя газета. «Журналист Эрнандес замешан в нападении на банк. А следствие молчит». Как тебе такой заголовочек? То-то же! Никто не смеет покушаться на честь Фернандо Мальдонадо!

Когда Алехандро узнал о тяжелых родах Эстефании, он предложил Леонардо вместе поехать в больницу:

– Я по-прежнему воспринимаю Эстефанию как сестру, да и тебе она не чужая.

Леонардо согласился и, приехав в больницу, увидел там Каролину, которая была очень взволнована.

– Не стоит так убиваться раньше времени, – попытался успокоить ее Леонардо.

– Ах, ты ничего не знаешь, – ответила Каролина. – Тут еще одно событие произошло…

– Ну, так расскажи, облегчи душу, – предложил Леонардо. – Ты ведь знаешь, что я люблю тебя и всегда готов тебе помочь.

– Нет, не сейчас… Прости, но я хочу представить тебе Пабло Очоа. Это мой новый друг.

Увидев, как по-хозяйски, будто это его собственность, обращается с Каролиной Очоа, Леонардо поспешно покинул больницу. И даже на похороны Эстефании не пошел.

Мишель, внимательно наблюдавшая за Леонардо, поняла, что он чем-то очень расстроен, и пригласила его в театр.

– Прости, но у меня болит голова, – ответил на это Леонардо. – Видимо, мне надо хорошо отоспаться.

Он действительно собирался лечь пораньше спать, но неожиданно ему позвонила Каролина.

– Лео, можно я сейчас приеду к тебе? Мне так плохо!..

– Да, разумеется, – сонливость Леонардо тотчас же развеялась.

Приехав, Каролина рассказала своему бывшему мужу обо всех своих переживаниях, связанных со смертью Эстефании, а затем не утаила и историю с отцом, внезапно воскресшим из мертвых. Леонардо, как мог, утешал ее и даже предложил остаться у него до утра, но Каролина, выплакавшись, уже вполне пришла в норму и стала собираться домой.

– Спасибо тебе, что выслушал меня. Ты умеешь это делать, как никто на свете.

– А что же твой «новый друг»? – не удержался от колкости Леонардо.

– Это совсем другое, Лео… – неопределенно ответила Каролина.

Он проводил гостью до ее машины, и там Каролина еще раз поблагодарила Леонардо.

– Спасибо тебе за все, – она обняла Лео и поцеловала в губы так, словно прощалась с ним навсегда.

Этот самый поцелуй и увидела Мишель, возвращавшаяся из театра. «Так вот что значит его головная боль! – подумала она. – Зачем только надо было врать мне?»