Настоящее.

Я почти не спала. Когда коронер, наконец, забрал тело Стюарта, было два часа ночи. Во вскрытии не было необходимости: его болезнь была подтверждена документально. До его отправления в похоронное бюро, где он будет кремирован, необходимо было лишь покончить с некоторыми формальностями. Великий Стюарт Харрингтон не хотел, чтобы его видели в предсмертном состоянии. И уж точно он не хотел бы, чтобы его видели после смерти.

Вэл и Лиза оставались поблизости, помогая мне, когда снова и снова появлялись вопросы. Я выглядела убитой горем и измученной. Макияж исчез, элегантная одежда измялась. Мешки под глазами лишь способствовали образу переутомлённой вдовы. Паркеру хотелось обсудить юридические вопросы касательно Стюарта, но Лиза сказала ему подождать до утра. Она целеустремлённо выпроводила из квартиры всех, кто там не проживал сразу же, как унесли тело Стюарта. Медицинскому персоналу она объявила, что за своим оборудованием они могут вернуться на следующий день; как бы то ни было, миссис Харрингтон нужен покой. У меня ломило виски от вынужденных слёз, и я была бесконечно благодарна ей за то, что она взяла контроль над ситуацией в свои руки.

Вэл была единственной, кто остался. Меня затопили её поддержка и сострадание. Её доброе и отзывчивое сердце никогда не должно узнать про тьму в моём. Иногда я задавала себе вопрос: как долго мне удастся скрывать это, особенно от неё. Я понимала, что у меня нет выбора. Она могла никогда не узнать, что за страдания пришлось мне вытерпеть из-за её будущего. И я не хотела, чтобы она узнала. Ей было известно то же самое, что и остальным: я вышла замуж за Стюарта Харрингтона, всемирно известного гостиничного магната. Вэл видела то же самое, что и остальные: изысканная и утончённая молодая женщина, дефилирующая рядом с ним. «Разодетая конфетка», как выразительно описала меня моя мать, ставшая якорем спасения для мужчины, которого в таком молодом возрасте поразила жестокая болезнь, проводившая часы, работая на Общество Харрингтона, чтобы получить медицинскую помощь, когда её невозможно было найти. Когда мы были наедине, Вэл видела свою сестру: женщину, которая тосковала по прежним дням в академии и простой жизни. Но ей никогда не узнать ту женщину, что подписала договор на свою жизнь, ту, что была продана за долги, которые даже не были её долгами. Когда Вэл собралась уходить из пентхауса, мы обнялись, и я поклялась себе, что никто никогда не увидит ту женщину. Когда тело Стюарта поместят в печь, и его плоть сойдёт с костей, зловонный дым станет гарантией свободы, я стану свободной.

Только поднявшись наверх, в свою комнату, я начала расслабляться. Всё. С ним покончено. Девять лет ада закончились!

В качестве финального акта очищения я встала под тёплые струи души и смыла с себя смрад его загнивающего тела. И тут же ко мне вернулись воспоминания о Мятном человеке, с которым я была чуть меньше пятнадцати часов назад.

И, вместо того, чтобы заплакать, я рассмеялась. Впервые за многие годы я рассмеялась. Это были не просто смешки, у меня свело мышцы живота от такого эмоционального перепада. Мне больше никогда не придётся снова выдерживать испытание тем, что происходило на складе.

На меня лилась горячая вода, и я наслаждалась очищающим потоком. Я стала миссис Виктория Чёртова Харрингтон. И несколько дней мне придётся изображать из себя скорбящую вдову. Это новая роль, но я справлюсь. Буду пожимать руки, грустно улыбаться, если нужно, выдавлю пару слезинок.Ведь сама игра не нова для меня. Я делала это всю свою жизнь. Только теперь правда, которую я старалась похоронить, которая разъедала меня днём и ночью, сколько я себя помню, стала реальностью. Но она слишком мучительна, чтобы открыть её, слишком горька для моих близких. Я должна была представать перед ними в том образе, который им бы хотелось видеть, который им нужно было видеть. Им не захочется узнать, кем я на самом деле стала... чем я на самом деле стала. Им не захочется знать, что я убийца. Но теперь, когда я сделала это, у меня не было сомнений – я смогу сделать это снова.

На следующее утро я проснулась с ощущением спокойствия. Когда я зашла в кухню, там меня уже ждали Лиза и Кристина - мой личный помощник.

– Миссис Харрингтон, – начала Лиза. – Как вы знаете, мистер Харрингтон заранее подготовил всё необходимое для своих похорон и кремации. С вашего позволения, мы бы проконтролировали их организацию и убедились, что всё исполняется в точности с его указаниями.

Я сжала руку Лизы. Мои глаза наполнились слезами, и я ответила:

– Спасибо вам.

Кристина сказала:

– Звонила секретарь мистера Крейвена. Он хотел бы встретиться с вами сегодня утром. И предложил местом встречи свой офис. Я сказала ему, что сейчас не самое лучшее время. Однако, он был весьма настойчив. Что вы бы хотели ответить ему?

Я знала, чего бы хотела. Я бы хотела, чтоб он, мать его, был в моей власти, но пока я – новоиспечённая вдова, мне не следует быть столь решительно настроенной. Поэтому я серьёзно посмотрела на Лизу, женщину, которая всё это время была так добра ко мне, и сказала:

– Не думаю, что мне стоит выходить из дома.

– Конечно же, не стоит. Я надеялась, что именно это вы и скажете. – Она напряглась. – Не могу понять, почему ему необходимо решить всё сейчас. Неужели до него не доходит, что сейчас вы слишком расстроены?

Я кивнула Кристине.

– Думаю, если ему так хочется поговорить со мной, он может приехать сюда. Но я бы предпочла, чтобы он немного подождал. – Повернувшись к Лизе, я спросила, – Где Трэвис? Сначала мне нужно поговорить с ним.

– Он здесь. Я дам ему знать, чтобы он ждал вас в вашем кабинете после того, как вы поедите.

Я склонила голову набок, стараясь не выдать улыбки.

– В кабинете мистера Харрингтона. Мне кажется, что все важные дела в этом доме всегда решались именно в главном кабинете. Передайте Трэвису, чтобы он ждал меня там через тридцать минут.

– Да, мэм, – сказала Лиза, и они с Кристиной обменялись взглядами.

– А после обеда сообщите мне, как идут дела со всеми подготовками.

Мой приказ был встречен дружным "да, мэм", и напоминанием Лизы о том, что меня ждал завтрак.

* * *

Меня всегда восхищал вид, открывающийся из окна кабинета Стюарта. Океан и небо заполняли собой огромные окна, озаряя всю комнату. Я вспомнила первый раз, когда увидела этот вид. Тогда я была молодой и наивной, хотя думала, что сильная и опытная. К счастью, несправедливость, с которой я сталкивалась с ранних лет, подготовила меня к будущей жизни и дала мне сил, чтобы выжить. Ох, как же сильно ошибался Стюарт, когда видел во мне только лишь шлюху.

Усмехнувшись, я вспомнила ужас в его глазах, когда он осознал, что я не только достойно противостояла ему, а ещё и победила! Всё, чем он бахвалился передо мной, было теперь моим, всё это было моим, но, самое главное и в первую очередь, я обрела свободу!

Стук в дверь заставил меня развернуться от вида передо мной к открывающейся двери. Трэвис вошёл, не дожидаясь моего приглашения. Наши взгляды встретились в безмолвном поединке. Мы продолжали молчать, пока он закрывал дверь и шёл к моему столу. Я заняла место, которое принадлежало моему мужу и указала ему на другое кресло.

– Садись.

Он медленно сел, расположив в кресле свои длинные ноги и мощное тело. На его лице по-прежнему сохранялось выражение превосходства. Я подалась вперёд, мои длинные распущенные волосы спадали на плечи.

– Расскажи мне, как ты провернул это.

Он небрежно положил руки на краю кресла.

– Что? О чём конкретно вы меня спрашиваете, миссис Харрингтон?

– Ты, мать твою, прекрасно знаешь, о чём я спрашиваю. Как ты заставил меня поверить в то, что вчера в наушниках я слышала голос Стюарта? Я знаю, это был его чёртов голос. Что за херню ты устроил?

– Я расскажу тебе, что я сделал, если ты выслушаешь меня.

– Не смей ставить мне грёбаные ультиматумы! Насколько я знаю, ты больше не работаешь ни на меня, и уж тем более ни на Стюарта. Я хотела видеть тебя только для того, чтобы сказать тебе, чтобы ты убирался нахрен из моего дома!

Трэвис сжал губы и покачал головой.

– Мистер Харрингтон боялся, что именно так ты себя и поведёшь. Поэтому он хотел сделать так, чтобы это было невозможно. И он был так близок к этому. – Трэвис встал. – Я не уйду. Ты не уволишь меня, а если будешь использовать свои грёбаные мозги хотя бы на половину так же, как ты использовала свою киску, то ты захочешь знать больше. – Он сверлил меня взглядом.

– О, да пошло всё на хер!

Он повернулся к двери.

– Мне это до лампочки. Что касается меня, я буду с удовольствием наблюдать, как ты будешь падать со своих грёбаных высот на землю.

– Ты, мать твою, не уйдёшь из этого кабинета, – объявила я, повышая голос. – Я задала тебе вопрос. Как ты заставил меня поверить в то, что там был Стюарт?

Я отказалась от мысли упомянуть о том, наблюдал ли он, как я занималась сексом с Мятным человеком. Я и так сомневалась, что это было в первый раз. Камеры наверняка были там ещё дольше, чем я знала про них. У меня свело желудок.

– Ты использовал запись его голоса. Так?

– Вы только что уволили меня, миссис Харрингтон. Я ничего не обязан вам говорить.

– Где они? Как много этих записей? Это только аудиозаписи или есть ещё и видео?

Его губы искривились в омерзительной ухмылке.

– Только представь, ты сможешь увидеть лица всех этих друзей.

Я ненавидела это долбаное слово. Друзья такого не делают!

– Чего ты хочешь? Это шантаж? Тебе нужны деньги?

Угрожающе возвышаясь надо мной, он насмешливо улыбнулся:

– Нет, мне не нужны деньги. У меня есть деньги. Мистер Харрингтон позаботился об этом.

Грёбаное дежавю обрушилось на меня, словно кувалда. Сразу же вспомнились слова Стюарта, произнесённые им десять лет назад: "У меня есть деньги, которые я могу одолжить. Но дело в том, что мне это не нужно. Тогда я решил, что в обмен на деньги я хочу получить что-то другое, что-то нестандартное".

Я вскочила на ноги.

– Ни за что на свете я не пойду на это снова. Как со Стюартом. Я не буду снова это делать.

Трэвис нахмурил брови.

– Я не хочу жениться на тебе. Хрена с два! Не обольщайся. Но тебе следует быть благоразумной и усвоить, что ты можешь многого не знать и не понимать о своём покойном муже. Он заключал сделки, многие из них включали тебя. Так что, если ты действительно думаешь, что сможешь отказаться от этих сделок без негативных последствий, то тогда ты точно просто тупая овца.

– Я заключила сделку со своим мужем и больше ни с кем. Я выполнила свои обязательства.

Трэвис пожал плечами.

– Думаю, ты узнаешь больше, когда побеседуешь с мистером Крейвеном. Я думал, что ты хотела бы начать свой с ним разговор проинформированной. – Он склонил голову. – Я ошибся.

Я закрыла глаза, собираясь с силами. Снова усевшись в кресло, я спокойно произнесла:

– Я задала тебе вопрос. Уверена, вчера это был ты. Как твой работодатель, мать твою, спрашиваю тебя, как ты это сделал?

– Ты только что…

– Расскажи и мы поговорим о возможном будущем.

Трэвис вернулся к своему креслу и сел. Вытащив свой телефон, он сделал то, чего я опасалась больше всего: он открыл приложение и показал мне мобильник.

– Я здесь, дорогая. – Голос Стюарта вернулся из могилы, словно насмехаясь надо мной. Трэвис снова нажал на кнопку. – Кивни, если поняла.

Проглотив отвращение, я спросила:

– Только аудиозаписи? Или видео тоже?

– Эта – только аудио. Я записал ключевые фразы. Но какое-то время ушло на поиск фразы, чтобы заставить тебя взять его в рот. Поэтому казалось, что старый добрый муженёк отвлёкся.

И снова у меня свело желудок, и знакомо напряглись мышцы шеи.

– Эта? – спросила я.

Трэвис склонил голову набок и поднял бровь.

– Ты сказал, что эта – только аудио. Предполагаю, есть ещё записи.

Он кивнул.

– Так тебе не нужны деньги? Все хотят денег. Во сколько мне обойдётся избавиться от них? – Я посмотрела на часы; Паркер Крейвен должен был появиться здесь уже минут через пятнадцать.  – Сколько мне будет стоить заставить тебя рассказать мне всё, что ты знаешь?

– Я уже сказал тебе, мне не нужны деньги.

Я откинулась в кресле.

– А как вообще я узнаю, что у тебя есть информация, видео, а может, и ещё что-нибудь? Ты мог бы просто показать мне, чем ты располагаешь.

– Мог бы. На этот шанс ты уповаешь? А знала ли ты, какие изменения хотел внести в завещание мистер Харрингтон? Бьюсь об заклад, что нет. А если бы знала, то поняла, что причиной, почему этого не случилось, стала не его смерть. Это произошло из-за того, что Паркер Крейвен всячески препятствовал этому. Он самолично желал получить то, что мистер Харрингтон хотел отдать мне.

– Меня? – Мой голос прозвучал слишком кротко для моих ушей. Я распрямила плечи и заговорила более уверенно. – Я знала об этом. А ещё я знаю, что нельзя, чёрт побери, завещать другого человека. Я не чёртова машина или домашнее животное. Я человек.

Глаза Трэвиса расширились.

– А сучка, оказывается, знает больше, чем мы все думали. – Он поёрзал в своём кресле. – Он не завещал тебя, только твой договор. Если бы ты открыла свои грёбаные глаза, то поняла бы, что он делал это для твоего же блага, чёрт возьми!

Я моргнула, пытаясь осмыслить его слова.

– Для моего же блага? Чушь! В том договоре нет ничего ради моего блага. Всё было только для него.

– Ты просто, мать твою, сексуальная бабёнка. И я наблюдал за тем, как все, от банкиров до политиков, трахали тебя до потери сознания. - Он понизил голос. – Это правда, я хотел, чтобы подошёл и мой черёд. Я ждал слишком долго. Но сначала слушай, и слушай хорошенько. Мистер Харрингтон был уверен, что будет надёжнее, если твой договор окажется у меня, чем у Патрика Крейвена. Так что имей это в виду, когда он войдёт сюда и будет стараться убедить тебя в обратном. Я знаю всё о сделках Стюарта Харрингтона, причём не только о тех, которые стали законными благодаря «Крейвен энд Ноулз». «Харрингтон Спас энд Сьютс» – это больше, чем кажется на первый взгляд, куда больше. Это целый мир, который слишком хорошо знал твой дражайший отчим. Те люди, о которых говорил тебе мистер Харрингтон, они больше, чем какая-то тёмная сила: они – самое настоящее подполье «Харрингтон Спас энд Сьютс».

Я попыталась осмыслить то, что имел в виду Трэвис.

– Гангстеры? Те, что убили Рэндала.

Он кивнул.

– И да и нет.

Телефон на моём столе зазвонил, разряжая напряжение нашей беседы. Пристально посмотрев на него, я вдохнула и взяла трубку. Это была Кристина.

– Миссис Харрингтон, прибыл мистер Паркер Крейвен.

– Скажи ему, что у меня встреча. Я подойду к нему, как только смогу. – Я повесила трубку.

– Что ты хочешь сказать…? – я спросила Трэвиса. – И да и нет.

– Гангстеры и элитные сутенёры, кроме всего прочего. Рэндал был готов заключить с ним торговую сделку. На тебя. Ты была товаром, пока не вмешался мистер Харрингтон. Он выкупил сделку Рэндала. Спас тебя от них. И им это не очень понравилось. Чтобы успокоить их и не позволить аннулировать соглашение, он согласился делиться тобой.

– Это чушь собачья! Он наслаждался тем, что делился. Это всё было ради него.

– Да, ему это нравилось, – признал Трэвис, – но это было не только ради него. Это было ради тебя.

– Ради меня? С чего это? И почему Рэндал пошёл бы на сделку?

– Они потребовали тебя. Твой отчим не предлагал тебя по собственной инициативе.

Я покачала головой.

– Откуда эти люди вообще узнали обо мне тогда, десять лет назад?

Трэвиса напрягся, он расправил плечи.

– Этого я не могу тебе рассказать.

Я сузила глаза.

– Не можешь или не скажешь?

– Думаю, не скажу.

– Кто они?

– Они могущественные люди и подонки. Люди, которые управляют этим городом, этим штатом, а некоторые из них даже всей грёбаной страной. Этих людей можно встретить в загородных клубах и в закоулках. Некоторых из них ты знаешь, некоторых не видела никогда. Среди них есть те, кто хочет жестоко покарать тебя, и есть те, кому плевать, жива ты или умерла. Кто-то из них трахал тебя, а кто-то и пальцем тебя не тронул, но они превратили твою жизнь в дерьмо. – Он подался вперёд. – Они – твой самый страшный кошмар. И, хочешь верь, хочешь не верь, сейчас, когда мистера Харрингтона больше нет в живых, ты смотришь на единственного человека, который может спасти тебя от них.

– Паркер? – спросила я с дрожью в голосе.

– Один из них. Точно так же, как вчерашний друг. Мистер Харрингтон не хотел огорчать их. Поэтому я сделал то, что сделал. Если бы ты не услышала голос своего мужа, наверняка, запаниковала бы. Ты не готова узнать, с кем имеешь дело. Патрик Крейвен один из тех, кто погряз в долгах и доведён до отчаяния. Ты – ключ к его спасению. Поэтому он не завершил оформление завещания. Мистер Харрингтон хотел, чтобы твоё соглашение перешло ко мне. Мистер Крейвен же хочет его для себя.

– Что я для тебя?

Трэвис внимательно оглядел меня от груди до глаз.

– Ты сучка. Все эти десять лет ты была словно заноза в заднице. Но ты оказалась намного сильнее, чем я думал. Я хочу сделать то, что мистер Харрингтон не мог или не хотел сделать. Я хочу увидеть, как те мудаки расплачиваются, и думаю, что вместе у нас хватит закалки, чтобы довести это до конца. По-моему, для этих козлов настало время заплатить за всё, что они сделали со мной и с тобой. Ты не согласна?

Мой телефон снова зазвонил.

– Что? – От заявления Трэвиса у меня кружилась голова.

– Мэм, мистер Крейвен…

– Кристина, скажи ему, что я слишком расстроена, чтобы встретиться с ним сегодня. Передай ему, что нам лучше встретиться после похорон Стюарта.

Я посмотрела на самодовольное выражение лица Трэвиса. Повесив трубку, я сказала:

– Я не верю тебе. Нет ни одной причины тебе доверять. – Хотя я знала, что Стюарт безоговорочно доверял ему. – Но я хочу обдумать то, что ты сказал, прежде чем приму какое-либо…

Громкий голос Кристины и открывающаяся дверь заставили меня оборвать фразу на полуслове. У меня расширились глаза, когда я увидела, что мимо моей помощницы в комнату проталкивается Паркер Крейвен, который тут же останавливается на месте, столкнувшись лицом к лицу с Трэвисом.

Хотя «лицом к лицу» - это не совсем точное выражение, ибо Трэвис возвышался над ним на добрые сантиметров пятнадцать.

– Виктория, это не может ждать… – начал Паркер, изо всех сил стараясь не обращать внимания на гору мышц перед ним.

– Миссис Харрингтон, может быть, вы хотите выпроводить мистера Крейвена? – Самоуверенный Трэвис тут же превращается в Трэвиса-телохранителя, того самого, что всегда каким-то образом смущал и пугал меня.

Придя в себя, я встала.

– Паркер, я ценю, что ты нашёл время приехать сюда прошлой ночью и сегодня утром. Но, как ты можешь себе представить, сейчас всё в таком беспорядке.

– Конечно, – его голос источал сочувствие. – Поэтому я здесь. Но кое-какие юридические вопросы нельзя оставлять без внимания. Мне необходимо получить лишь несколько подписей. Нам даже не придётся ничего обсуждать, оставим это на потом. Просто подпиши всё, а я позабочусь об остальном.

Он думал, что я долбаная идиотка? В предостерегающем взгляде Трэвиса появилось какое-то новое выражение. Могла ли я довериться ощущению того, что теперь он меня защищал? Мне всегда казалось, что я была жертвой.

– Я могу увидеть бумаги? – спросила я, игнорируя внезапно сжавшиеся челюсти Трэвиса.

Паркер обогнул Трэвиса, открыл свой портфель и вытащил папку.

– Виктория, ты не делаешь ошибку. Так лучше для твоего будущего и памяти Стюарта. – Он открыл папку и пометил страницу. – Тебе нужно всего лишь поставить свою подпись, – он показал мне на нужное место, – вот здесь.

– Нет, Паркер.

Он озадаченно посмотрел на меня.

– Нет?

– Я же спросила, могу ли я увидеть их. Оставь их у меня. Позволь мне просмотреть их. – Я склонила голову набок, сдерживая улыбку. – Ведь даже Стюарт позволил мне прочитать мой договор, прежде чем я подписала его. Уверена, ты тоже предоставишь мне такую возможность?

– Я бы хотел, – начал он, – однако у нас жёсткие сроки.

– О, десять лет назад тоже были жёсткие сроки. Когда тебе нужен мой ответ?

Он нахмурил брови и провёл рукой по своим мягким тёмным волосам. Свет, лившийся из окон, позволил мне увидеть предательские седые прядки.

– Сейчас, Виктория, он нужен мне сейчас. Это не может ждать.

Я взяла папку и протянула её Трэвису.

– Прости, Паркер. Уверена, что, как скорбящей вдове, мне полагается снисхождение в сроках. Я снова поговорю с тобой после похорон.

Он разинул рот от моей дерзости и оценивающе посмотрел на Трэвиса, несомненно, раздумывая, удастся ли ему вернуть свою папку.

– Послушай, я не понимаю…

– Спасибо, мистер Крейвен. – Кабинет наполнил голос Трэвиса. – Миссис Харрингтон только что дала вам свой ответ. Она поговорит с вами после похорон мистера Харрингтона.

Я сжала губы, уголки которых были чуть приподняты вверх. Мне пришлось собрать все свои силы, чтобы не сказать ему: кивни, если понял, мудак!

 Паркер отступил на шаг назад.

– Виктория, я не просто так был главным юристом Стюарта. – Он слегка склонил голову в сторону Трэаиса. – Мой тебе совет: будь осторожна с тем, кому верить. Ты в долгу перед Стюартом и миром, который он создал для тебя, ты должна знать всё. Не позволяй эмоциями взять верх над разумом.

Не хотел ли он тоже сказать, что я тупая овца? Я не доверяла ни одному из этих мужчин.

– До свидания, Паркер. В данный момент я не собираюсь принимать решения ни под влиянием эмоций, ни под влиянием здравого смысла. В данный момент все мои мысли заняты лишь погребением моего умершего мужа. – Я снова села в кресло Стюарта. – Ты хочешь, чтобы Трэвис тебя проводил?

Оба мужчины пристально смотрели друг на друга. Хвала Богу за мраморные полы и роскошные ковры. Их можно будет легко очистить после того, как закончится перепалка этих двух.

С едва заметным кивком, Паркер наконец-то развернулся и сказал:

– Нет, благодарю, я знаю дорогу.