1.
Сегодня перед первым уроком царило какое-то странное возбуждение. Смысл его прояснился во время первого перерыва.
- Ну, рассказывайте, у кого какие наваждения? - с улыбкой обратился вдруг Жозеф к товарищам по группе. - Или у вас ещё нет ностальгической ломки?
- У меня - ничего, - пожала плечами одна из девушек.
- И у меня! - подтвердила другая.
- А у меня было, ещё как! - радостно сообщила Мари. - Я смотрела представление цирка, где клоуном был Сен-Жюст! Вот это зрелище! Всё представление он стоял на голове, выкрикивал весёлые ругательства и размахивал ногами! Тем временем лошади прыгали через гильотину! А у тебя самого что? - обратилась она к Жозефу.
- У меня Гитлер просил милостыню и играл на аккордеоне 'Мой милый Августин'! А у тебя как? - спросил он у Эвара. Но тот только вздохнул:
- У меня невесело было. Июльское восстание - почти в точности как оно происходило. Погибшие люди...
Общее веселье тут же утихло.
- Да... - неуверенно произнесла Мари. - Наверное, дело в том, что тогда ты был рад победе, она казалась важнее всего. А теперь видишь, что все эти короли, президенты, революции - мишура, наносное, а вот люди, которых уже не вернуть...
- Почему не вернуть? - возразил третий из парней группы. - Пока существует Эксодус, остаётся надежда.
Разговор о наваждениях увял. Выяснилось, что из восьми учащихся группы только у четверых началась ностальгическая ломка, а другим она ещё предстояла. Наваждения у всех, кроме Эвара, были весёлые, но его слова о погибших огорчили всю группу.
- Кто-нибудь собирается идти в Охранение? - ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс вдруг третий из парней, явно стараясь сменить тему. Его вопрос вызвал общее оживление:
- Девушки в Охранение не ходят!
- Почему? Ходят, только им нельзя на опасные участки!
- И вообще, это добровольное дело!
- Конечно, добровольное, я ведь спросил - пойдёте ли? - недовольно сказал парень.
- Погодите, погодите! - ошеломлённо заговорил Эвар. - Я ничего не знаю про Охранение, мне не рассказывали! Что это такое?
- Как это - тебе не говорили? Почему? - удивился Жозеф.
- 'Почему, почему'. Он же самый талантливый из нас всех, - объяснила одна из девушек. - Им нельзя рисковать. Должен же кто-то наукой заниматься, а не только палить в чудовищ.
- Там не надо палить!
- Да ну, это не опасно! За весь период Спасения было лишь восемь несчастных случаев, и только один из них смертельный!
- Да объяснит мне кто-нибудь, что такое Охранение?! - возмутился Эвар. - Или хотите, чтобы я себя дураком чувствовал рядом с вами?
Все переглянулись.
- Охранение - это система безопасности колоний Спасения, - заговорил Жозеф. - Защита от всяких там чудовищ, контроль за изменениями, которые вызываются нагуалями. Только нас, спасённых, поначалу на контроль не поставят, нам же трудно определить, изменилось ли что-то или просто мы это впервые видим.
- На самые опасные участки нас тоже не отправят. Только туда, где разная мелочь ожидается. И вообще, раньше, чем окончится ностальгическая ломка, никуда не пустят. Сейчас можно только на тренировки ходить.
Эвар вздохнул. Жизнь колонистов Мира Спасения на поверку оказалась не столь уж безоблачной. Однако ещё хуже то, что о существовании опасностей и некоего Охранения, к службе в котором нужно готовиться прямо сейчас, он узнал из случайной беседы с друзьями по учебной группе. Почему Жюли ничего до сих пор не рассказала? Впрочем, мог бы и сам догадаться: про чудовищ Жюли говорила, хотя и мельком.
Его печальные размышления прервал Давид, вернувшийся с перерыва.
- Так, друзья мои! - с весёлой деловитостью заговорил он. - Сейчас у нас последнее занятие на сегодня, а потом экскурсия в Англию периода войны Роз! Попрошу всех надеть шлемы мнемофонов, и займёмся астрофизикой!
- Ну как, есть вопросы? - спросил у учеников Давид, когда те сняли шлемы. Все неуверенно переглянулись.
- Это непривычно, но, кажется, всё понятно, - задумчиво произнёс Жозеф. - Просто надо самим поразмышлять.
- У меня вопрос насчёт Большого Взрыва! - заговорил Эвар. - В лекции сказали, что сегодня основной считается открытая модель Вселенной. Согласно ей, наша Вселенная - одна из многих в структуре Метакосмоса, и её можно сравнить с ячейкой Бенара. Или с живой клеткой. Но ведь это не одно и то же!
- Да, конечно, - кивнул Давид. - Но и Вселенная не может быть вполне отождествлена ни с ячейкой Бенара, ни с клеткой живого существа. Потому в лекции и давалось два сравнения - для наглядности.
- Однако ячейки Бенара и живые существа возникают вследствие самоорганизации систем, в состав которых входят. Значит ли это, что и Вселенная образовалась в результате самоорганизации Метакосмоса?
- Откуда вы знаете про самоорганизацию? - вскинулся Давид.
- Мы по философии проходили! - засмеялась Мари.
- Ах, вот в чём дело! - улыбнулся Давид. - Спасибо, что указали на нестыковку в учебной программе. По физике мы тоже будем проходить самоорганизацию, но чуть позже, в рамках курса неравновесной термодинамики. Однако поздравляю вас, Эвар, вы сделали совершенно точный вывод. Да, сегодня считается, что вселенные образуются вследствие самоорганизации Метакосмоса.
- А Конструктор - это то, что раньше называлось Богом?
Давид почесал в затылке:
- Ну - можно так сказать, хотя это неточно. Понятие Конструктора широко используется учёными государств, а для нас имеет значение скорее в плане истории науки. Проблема ещё и в том, что исторически понятие Бога довольно расплывчато. Хотите знать моё частное мнение? Явление самоорганизации приводит к тому, что Метакосмос приобретает личностные черты. В этом смысле он сам для себя - Конструктор.
Мари негромко ахнула. Эвар словно и не заметил, что завёл разговор в дебри абстрактных рассуждений:
- Если так, то не являются ли нагуали одним из проявлений самоорганизации?
- Понятия не имею! - улыбнулся Давид. - Знаете что, Эвар? Попробуйте решить эту задачу! Вы уже владеете достаточными знаниями, а мозги у вас такие, что нашим учёным остаётся тихо завидовать. Библиотека в вашем распоряжении. А сейчас - простите великодушно, пора отправляться на экскурсию!
Они вышли из класса и направились к экскурсионному павильону.
- Давид, мне кажется, что Генрих Шестой был, как бы это сказать, не от мира сего, потому что его дед, Карл Шестой, был сумасшедший! - заявила вдруг Мари.
- Согласен! - присоединился Эвар. - Как раз это доказывает, что Генрих Шестой был потомком Карла Шестого, а Карл Седьмой - нет!
Группа заволновалась: Эвар и Мари затронули вопросы французской истории, которые интересовали всех присутствующих.
- Эвар, ты считаешь, что Жанна Дарк была неправа, когда короновала дофина Карла?
- Конечно, права!
- Как же так, если он не имел права на престол?
- Какая разница? Все эти права на престол - чепуха! - уверенно заявил Эвар. - И вообще, лучше всего республика!
Девушки захихикали.
- А лучше всего - президент вроде Робеспьера? - съехидничала Мари.
- Почему обязательно Робеспьер? - недовольно возразил Эвар. - Он и не был президентом. А как тебе Шарль де Голль?
- Де Голль, между прочим, сам был роялистом!
- Но он даже не попытался восстановить монархию! Это и доказывает преимущество республики! - уверенно заявил Эвар.
- Если дофин Карл не имел права на французский престол, что же такого хорошего сделала Жанна Дарк? - упорствовала Мари. Хотя сама она была поклонницей Жанны, девушку уязвило, как Эвар использовал её же аргумент насчёт роялистских взглядов де Голля.
- Ещё раз говорю: права на престол - чушь. Важно, что англичане были жестоки, убивали мирных людей тысячами, грабили, насиловали женщин. Жанна должна была спасти французов, а не задумываться о феодальных глупостях. Она так и поступила, и правильно!
Мари недовольно пожала плечами. До прибытия в двадцать шестой век она была роялисткой, и, хотя знакомство с Миром Спасения побудило её изрядно пересмотреть свои взгляды и изменить поведение, прежняя баронесса нет-нет, да и проскакивала в девушке.
Группа вошла в экскурсионный павильон.
- Друзья мои, продумайте хорошенько, кому что интересно! - обратился к ученикам Давид. - Вы уже неплохо знаете этот период, а время экскурсии ограничено: два часа.
- Хочу посмотреть битву при Сент-Олбансе! - заявил Жозеф.
- А мне бы заглянуть в обычную английскую деревню ближе к концу войны! - сказала Мари. Быстро выяснилось, что мужская часть группы настроена поглазеть на сражения, тогда как дамы предпочитают ознакомиться с бытом тогдашних англичан из разных слоёв общества. Давид быстро развёл учеников по кабинкам.
- Всё помнишь, не запутаешься, как в прошлый раз? - напутствовал он Эвара.
- Нет, - заверил его молодой человек. - В прошлый раз мне просто захотелось посмотреть на взятие Йорка шотландцами с точки зрения сначала обороняющихся, а затем штурмующих, вот я и запутался в командах. Но теперь всё будет в порядке!
Давид улыбнулся в ответ и вышел. Эвар положил руки на пульт перед собой и невольно взглянул на бесцветный пока экран.
- Итак, битва при Босуорте! - шепнул он самому себе и написал команду, а затем нажал клавишу 'Пуск'. Очень удачно, что битва, которую он решил посмотреть, сама продолжалась ровно столько, сколько отведено на экскурсию. Значит, не придётся ущемлять себя.
Окружающая комната мгновенно исчезла, и Эвар с пультом оказался словно парящим в воздухе над босуортской равниной. Августовский ветер не ощущался, только было видно, как колышутся деревья. Внизу, слева от Эвара, в направлении к востоку, маршировали солдаты - вероятно, наёмники-французы. Эвар с неудовольствием подумал, что сейчас запутается, где чьи войска. Остаётся полагаться на своё знание обстоятельств сражения. Он вспомнил, что большую часть армии Тюдора составляют всё-таки англичане, сторонники Ланкастера, примкнувшие к нему во время марша от побережья Уэльса до Лестера. Всего лишь пять тысяч человек под командованием неопытного полководца, для которого это первое сражение в жизни, против двенадцати тысяч солдат прославленного Ричарда Третьего...
Эвар нажал на пульте кнопку 'вправо' и сместился примерно на пол-километра к востоку. Ага, вот и второе войско - заняло один из холмов у Босуорта. Королевская армия уже заметила противника, и часть её - видимо, авангард под командованием Норфолка - удалялась от холма, чтобы атаковать.
- Лучники!
Эвар скорее понял смысл команды, донёсшейся откуда-то снизу, чем расслышал её. Кавалеристы, среди которых выделялся Норфолк со своим знаменем, сдвинулись к флангам, пропуская вперёд лучников. Прикрываемые конниками, те не спеша приближались к авангарду Тюдора под командованием графа Оксфорда.
- Пли!
Сотни стрел взметнулись в воздух, поворачиваясь, пролетая совсем рядом с Эваром. Молодому человеку стало не по себе, мурашки пробежали по коже: что, если одна из стрел попадёт в него? Нет, конечно, ничего не будет, пройдёт мимо, как будто насквозь, и всё же неприятно, пусть лучше промахнутся. Вот стрелы начали опускаться на французов - и словно град забарабанил по щитам солдат войска мятежников. Послышались крики боли, несколько человек упали.
- Пли!
Снова в воздухе стрелы - и опять они бьют по щитам закованных в железо солдат. Словно зачарованный, Эвар наблюдал за движением стрел - залп за залпом. Казалось непостижимым, что хоть кто-то мог уцелеть под этим смертоносным дождём, но солдаты Тюдора стояли непоколебимо.
- Конница, в атаку!
Королевские конники выехали вперёд и, ускоряясь, понеслись на противника, прикрывшегося щитами и, кажется, неготового отразить кавалерийскую атаку. Воздух наполнился стуком копыт по земле, лязгом доспехов, криками всадников и ржаньем лошадей. Внезапно что-то произошло: откуда-то из-за спины Эвара вынырнули несколько десятков конных рыцарей. Не сразу замеченные врагом, прикрытые от лучников королевскими же кавалеристами, они неслись прямо к знамени Норфолка. Эвар издал недовольное восклицание: вот и упустил самое интересное - откуда взялись эти безумцы, пытающиеся остановить бурю...
Воины вокруг Норфолка разворачивали коней, пытаясь задержать врагов, вступали в рукопашные схватки, но поздно: сражённый ударом чьего-то меча, командир королевского авангарда медленно опустился с лошади на землю.
Прежде чем Эвар досмотрел сцену гибели Норфолка, слева донеслись ликующие крики. Латники-французы, размахивая мечами, бежали на вражеских конников, захваченных врасплох гибелью командира - и вот уже солдаты королевского авангарда начали медленно отступать, возвращаясь к холму, откуда лишь несколько минут назад начали своё триумфальное выдвижение в предвкушении лёгкой победы.
Помня, что следующая драма разыграется на холме, где находится королевская армия, Эвар сместился ещё на триста метров правее, ища взглядом знамя лорда Стэнли. А, вот оно. Что же тут происходит? Да ничего. Стоят спокойно, ждут приказа. А сам лорд Стэнли? Внимательно смотрит, как приближается войско его мятежного приёмного сына - Тюдора. Когда же произойдёт то, что историки назвали предательством лорда Стэнли?
Опасаясь пропустить ключевой момент сражения, Эвар сдвинулся влево, так, чтобы видеть события у подножия холма. А, вот оно: сам король Ричард Третий уже идёт в атаку, нацеливаясь на знамя Тюдора. Смелый манёвр, попытка одним ударом решить участь битвы, всё равно - двоим претендентам на английскую корону не хватит места под солнцем. Кавалеристы обеих армий схватились на мечах... Эвар спустился пониже, выбирая самую удобную позицию, чтобы увидеть побольше... А, вот Генрих Тюдор, будущий король - до чего растерян, не сравнить с Ричардом. Вся заслуга будущего повелителя Англии - что не успел ещё ни с кем поссориться...
Словно зачарованный, Эвар смотрел, как Ричард и его воины сражают одного за другим защитников Тюдора. Падает знаменосец, штандарт мятежников летит под копыта коней... Да, вот оно: со стороны холма вылетают конники Стэнли, Ричард не успевает встретить их, в последний момент разворачивает коня, вступает в неравный бой сразу с тремя противниками - и падает замертво. Король Англии Ричард умер. Армия погибшего владыки сдаётся. Да здравствует новый король - Генрих Тюдор!
Внезапно всё исчезает. Там, где только что сражались кавалеристы, мгновенно возникают стены. Экскурсия окончена. Как быстро пролетели два часа!
Эвар тряхнул головой, сбрасывая азарт увиденной битвы и успокаивая разгорячённую кровь. Сразу пришла мысль: ещё ночью я оплакивал гибель трёх человек, которые пали со мной рядом в дни революции. А сейчас, только что на моих глазах погибли сотни, если не тысячи людей - и никаких чувств, кроме возбуждения. Почему так? Оттого ли, что погибшая женщина была в двух шагах от меня, а солдаты обеих армий - в десятках метров? Или из-за их доспехов, скрывших кровь и увечья? Или потому, что Июльская революция - часть моей памяти, а война Роз - не более чем исторический факт, предмет увлекательной экскурсии? Всё-таки много ещё во мне от того, прежнего мальчишки-забияки, который размахивал ножом перед изображением Луи Филиппа...
2.
Эвар со смешанными чувствами направлялся к кабинету Жюли. Сейчас он толкнёт дверь - и предстанет перед самой прекрасной девушкой в мире. Но...
- Добрый день, Жюли!
- Привет, Эвар! - радостно улыбнулась психолог. - Как твои дела?
Улыбка этой девушки, хотя всего лишь дружеская, сбивала с мысли и вызывала желание повести разговор совсем не в том русле, которое намечено. Однако Эвар мысленно прикрикнул на себя и, не сводя жадного взгляда с красавицы-психолога, заговорил:
- Спасибо, Жюли. У меня уже начались наваждения, но пока ничего страшного.
- Что именно? - услышав про наваждения, красавица посерьёзнела.
- Ну... в эту ночь мне приснилась июльская революция: как мы строили баррикады, а солдаты сначала стреляли в нас, а затем перешли на нашу сторону...
Эвар замялся, не решаясь рассказать, чем закончился сон. Жюли внимательно смотрела в его глаза и, казалось, понимала, что многое недосказано.
- Потом я прогуливался по цветущему лугу, - вышел из положения Эвар.
- А как ты попал на луг?
- Не помню. - Эвар решил, что скорее умрёт, чем ответит на этот вопрос. Кроме того, он слышал, что при преодолении наваждений часть сна нередко выпадает из памяти.
- Ладно. А когда ты видел революцию, всё было в точности как в прошлом?
- Не совсем. Сначала я не собирался вмешиваться в события, но потом, когда началось строительство баррикады и появились солдаты...
Жюли покачала головой, помолчала немного, затем сказала:
- Я тебя понимаю. Трудно остаться в стороне, когда другие люди рискуют жизнью ради дела, которое тебе дорого. Однако в следующий раз помни, что всё это давно в прошлом и твоё дело победило. Будь снисходителен к прошлому, как и подобает победителю.
- Хорошо, Жюли, я постараюсь, - кивнул Эвар. - Однако у меня есть и другой вопрос.
- Да, я тебя слушаю.
- Почему ты не рассказала мне про Охранение?
Жюли смутилась, отвернулась, ответила не сразу:
- Я считаю, что тебе не нужно служить в Охранении.
- Почему? Туда берут даже девушек, а я мужчина.
- Девушки служат только на объектах низкого уровня риска. Если бы я была уверена, что и ты будешь служить там же, я с удовольствием рекомендовала бы тебя в Охранение. Однако я знаю тебя достаточно хорошо и не сомневаюсь, что ты попросишься на объект высокого уровня риска. Или я неправа? - она пристально посмотрела в глаза Эвара. Молодой человек смутился:
- Понимаешь, я же не девушка...
- Эвар, поставь себя на моё место. Ты бы направил в Охранение человека, который в нашей колонии всего три месяца и известен своей склонностью к неоправданному риску?
Молодой человек покраснел, но не так от упрёка, как оттого, что представил себе коралловые губы Жюли вблизи.
- Если я обещаю, что буду осторожен, ты меня пустишь?
Девушка вздохнула:
- Эвар, тебе не требуется моё разрешение. Ты можешь сам обратиться туда. Но учти: если командир группы сочтёт твоё поведение неосторожным, тебя сразу исключат из Охранения. Это будет неприятно и тебе, и мне.
Эвар кивнул:
- Жюли, обещаю тебе, что буду очень осторожен.
- Ну, хорошо, - кивнула девушка. - Сегодня в восемнадцать ноль-ноль приходи на пятый этаж того же корпуса, где у вас учёба. Комната пятьсот три.
- Спасибо, Жюли. Можно мне спросить? Почему служба в Охранении вызывает такое беспокойство? Мне говорили, что за всё время было только восемь несчастных случаев.
- Да, но из них шесть - в нашей колонии за последний год. Один смертельный.
- Понимаю, - вздохнул Эвар. - Клянусь, я буду очень осторожен. Но у меня ещё вопрос. Наверное, нам будут это преподавать, но... Жюли, как управляется колония? Кем?
Девушка вздохнула и улыбнулась:
- Не сомневалась, что однажды ты задашь этот вопрос, неисправимый республиканец. Могу тебя порадовать: короля у нас нет.
- А что есть?
- Для начала уточню, кто такие 'мы'. Мир Спасения - это свыше ста колоний.
- На Земле?
- Не только, хотя в основном - да.
- Прости, я слышал только про четыре колонии: нашу - амазонскую, а также европейскую, тибетскую и гвинейскую.
- Это самые большие. Общая численность населения в колониях превышает сто миллионов человек. Наши колонии находятся на всех материках и самых больших островах, более того - не только в настоящем, но и в прошлом.
- В прошлом? - вздрогнул от удивления Эвар. - Зачем создавать колонии в прошлом?
- Это, как правило, станции наблюдения. Дело в том, что нагуали меняют и прошлое тоже, хотя пока незначительно. Однако и там, на станциях наблюдения, проводятся мероприятия по программе Эксодус и живут спасённые люди.
- А за пределами Земли колонии есть?
- Крупных колоний нет, но станции наблюдения имеются в нескольких районах Вселенной. Как ты понимаешь, машина времени позволяет добраться куда угодно, и вопрос только в целесообразности.
- То есть вы действуете под носом у государств, а они вас не замечают?
- Хороший вопрос, - улыбнулась Жюли. - Удивительно, но так и есть. Одно из объяснений этому состоит в том, что нагуали, возможно, действуют везде по одним и тем же механизмам. Нас не хотят видеть на Земле, и как результат - также в космосе. Впрочем, мы и не стремимся быть заметными: никому не вредим, значительных ресурсов не потребляем, используем энергию светил и управляемых термоядерных реакций. Возможно, дело в этом.
- Понимаю. У колоний и станций наблюдения есть единое руководство?
- Да, разумеется.
- Кто в него входит? Кто их избирает?
- Эвар! - покачала головой Жюли. - Мне придётся сейчас сказать тебе не очень приятную вещь. Высшее руководство Миром Спасения осуществляется Советом Старших, но выборов как таковых нет.
- Тогда откуда этот Совет берётся? - заволновался Эвар.
- Начнём с того, что далеко не все жители колоний хотят состоять в нём. К примеру, я не хочу - если только обстоятельства не сделают моё присутствие там необходимым. В этом случае Совет сам пригласит меня.
- А если я захочу?
- Сожалею, Эвар: спасённые - а они составляют двадцать процентов населения колоний - не могут входить в руководящие органы. Однако почти всё население нашего Мира, в том числе члены Совета, это потомки спасённых людей из разных времён.
- Почему же нам нельзя участвовать в управлении? - недовольно спросил молодой человек. Малоприятные известия немного ослабили на время его интерес к Жюли как к женщине.
- Эвар, представь, что ты оказался в руководстве колонии. Как ты будешь принимать решения, исходя из чего?
- Но ведь базовую информацию о состоянии дел мы, спасённые, получаем на уроках!
- Думаешь, этого достаточно? Есть вещи, которые невозможно ввести в твой мозг через мнемофон. Личный и генетический опыт, например. У тебя определённые идеалы, и в руководстве колонией ты будешь основываться на них. Но ведь они происходят из девятнадцатого века!
- Разве всё в прошлом было так плохо? - пробормотал Эвар, чувствуя, что сбит с толку.
- А ты сам как полагаешь? В твоей учебной группе есть девушка-роялистка. Она не совершила никаких преступлений, поэтому её забрали из прошлого. Она ничем не выделяется среди других спасённых, вежлива, доброжелательна и благодарна. Но как ты думаешь - её можно ввести в органы правления?
- Нет, конечно, роялистов нельзя.
- А республиканцев можно? Наш строй отличается от выборной республиканской государственности больше, чем республика от монархии.
Эвар грустно вздохнул. Ему казалось несправедливым, что спасённые могут рисковать собой в Охранении, но не имеют права руководить. Однако он понимал, что если высказать вслух подобный довод, это скорее снизит его шансы вступить в Охранение.
3.
До шести часов вечера оставалось минут двадцать, когда Эвар уже подходил к нужному корпусу. Собственно говоря, это не было здание в том смысле, к которому молодой человек привык в своём прошлом. Вся колония представляла собой несколько тысяч высоких цилиндрических башен различного назначения, в основном жилых, связанных между собой длинными трубообразными переходами. Передвигаться по ним можно было не только пешком, но также на движущихся, бегущих с разной скоростью дорожках и в небольших вагончиках на подвесном монорельсе. Весь путь от одной башни до другой, где бы они ни находились, занимал не более получаса - если только не было настроения пройтись пешком. Сейчас был тот самый случай. Поглядывая задумчиво на джунгли, простирающиеся за прозрачными стенами перехода, Эвар отмерял шагами расстояние до нужного корпуса, старался настроиться на предстоящий разговор в Охранении.
Вот и нужный корпус. Подняться в лифте... Комната пятьсот три - направо. Постучаться на всякий случай... Это привычка почти всех спасённых, ненужная здесь: двери автоматически запираются, если хозяин комнаты отдыхает или просто не настроен принимать гостей. Дверь открыта - значит, можно заходить. В небольшой комнате пусто, пахнет хвоей. В голову лезут ненужные мысли вроде 'Не ошибся ли я?'
Неожиданно противоположная стена сдвинулась, и Эвар увидел здоровенного рыжего парня в одних спортивных трусах и тапочках, словно состоящего из сплошных мускул.
- Привет! Ты Эвар, да? - доброжелательно улыбнулся рыжий. - В Охранение хочешь поступить? Меня зовут Ян! - и он протянул огромную ладонь. Эвар несмело ответил на рукопожатие.
- Да, я Эвар! - робко улыбнулся он.
- Отлично, будешь в моей группе. Примерно знаешь, чем мы занимаемся?
- Надо воевать с чудовищами?
- Вроде того. А что для этого требуется, как ты думаешь?
- Ну-у... Оружие, конечно. И не трусить. А что ещё?
- А вот и нет. Оружия ты здесь не увидишь. Потому что, как только ты выходишь на пост, сам становишься оружием. И насчёт 'не трусить' ты неправ. В нашем деле как раз нужно трусить, только умеючи.
- Это как? - спросил озадаченный Эвар.
- Как по-твоему, что такое испуг? Это ведь нормальная реакция твоей психики на опасность. А что нужно для правильного применения оружия? Ровно то же самое! Не так ли?
- Так, - пробормотал Эвар, чувствуя, что чем больше узнаёт, тем меньше понимает.
- Ну вот. Оружие у нас такое, что как только ты замечаешь опасность, так она сразу устраняется. Только успей заметить её раньше, чем погибнешь. Да и переломы тебе ни к чему. А как заметил - тут же забудь про неё, успокойся и дальше оглядывайся, чтобы ничего не упустить. Понятно?
- Кажется, да, - пробормотал Эвар. Он догадывался, что оружие Мира Спасения намного превосходит всё, что было известно в девятнадцатом веке, но то, что рассказывал Ян, выходило за рамки воображения. - Ян, а почему в Охранении можно погибнуть? Вы же спасаете людей из прошлого. Почему не спасаете тех, кто рискует в Охранении?
- Не так это просто. Не всегда получается, к тому же нужно выждать некоторое время, а это довольно неприятно, особенно для родственников человека, считающегося погибшим. Так что лучше беречь и себя, и других.
- Ясно, - пробормотал Эвар, хотя мало что понял из объяснения.
- Ну как, хочешь прямо сейчас потренироваться? - посуровел Ян.
- А можно? - Эвар смущённо оглядел свой спортивный костюм.
- Конечно, можно! Иди вон туда! - Ян указал влево. Эвар неуверенно кивнул и сделал несколько шагов. Стена впереди сдвинулась, открывая большую чёрную дверь с надписью: 'Внимание! Тренажёр!' Эвар взялся за дверную ручку, потянул на себя, шагнул в темноту...
И почувствовал, что падает в бездну. Едва успел дёрнуться, как вокруг вспыхнул свет, а невидимая сила вдруг подхватила и мягко подняла над пропастью.
- Поздравляю с прохождением первого испытания! - услышал Эвар голос Яна. - Дальше давай!
Висеть над бездонной пустотой, чувствуя себя во власти невидимой силы, было неприятно. Неуклюже помахав руками и ногами, Эвар вдруг ощутил под собой твёрдую почву. Позади зияла пропасть, а спереди, слева и справа - лесная чаща. Лёгкий ветерок, несущий запах миллионов свежих растений, приятно будоражил. Немного подумав, Эвар шагнул к деревьям, между которыми виднелся узкий проход. Внезапно из травы взметнулась узкая, гибкая тень...
Короткий щелчок - Эвар ощутил лёгкий укол, когда из его правого плеча вылетела тонкая молния, мгновенно поразившая кобру в прыжке. Секунду спустя у ног молодого человека дымилось то, что осталось от змеи.
- Медленно работаешь! - с неудовольствием сообщил Ян. - На боевом посту тебя десять раз съедят, прежде чем ты испугаешься! Ладно, для первого раза сойдёт. Двигай дальше.
Эвар испытывал смешанные ощущения: с одной стороны, окружающий лес был довольно зловещ. Но с другой - чего опасаться, если тебя защищает невидимая могучая сила? Правда, её надо позвать...
Он не успел ничего понять, когда сзади вдруг обрушилось нечто тяжёлое. Всё вокруг поплыло, удаляясь в белёсый туман обморока...
- Ну как, всё в порядке? - услышал он озабоченный голос Яна, когда очнулся. Ян вытирал лицо Эвара влажным полотенцем.
- Что это было? - спросил Эвар - и сам удивился, какой голос слабый.
- Пума. Не заметил ты её. Ладно, не огорчайся: все новички ей в когти попадаются. Нападает, каналья, сзади и тихо. Учти на будущее: почаще оглядываться - залог собственной безопасности!
- Ян, а эти все ужасы настоящие или виртуальные, вроде компьютерной игры?
- Как тебе сказать? - почесал в затылке Ян. - Настоящие, но не совсем. Это как прививка: зараза почти настоящая, но повредить тебе не может. Даже если ты ошибёшься, то не погибнешь и не покалечишься, мы тебя заберём. Но синяки запросто возможны. Понимаешь меня?
- Вроде да, - вздохнул Эвар.
- Пойдёшь на вторую попытку?
- Конечно, - кивнул Эвар. Он твёрдо решил тренироваться, пока не упадёт от усталости. Пошатываясь, он поднялся и снова направился к той стене, за которой дверь с надписью: 'Внимание! Тренажёр!'
- Эй, не спеши! - окликнул его Ян. - Учти: это комбинированные джунгли, нечто среднее между амазонскими, индийскими и африканскими! Там есть одна дрянь, плюющая ядом! И колючки ядовитые попадаются! Так что пугайся любого неприятного ощущения и подозрительного звука или движения, но в меру!
Эвар кивнул и взялся за ручку двери, ведущей в тренажёрное помещение.
Майское солнце щедро рассыпало по земле ласковые лучи, маня теплом и светом. Глаз радовала зелень растений, легонько покачивающихся в такт дуновениям ветерка. В предместье Тампль было куда спокойнее, чем в измученном, залитом кровью недавних боёв Париже. Возможно, поэтому хотелось приехать сюда пораньше - прогуляться, вдохнуть полной грудью чистый, свежий воздух, поглазеть на смешливых местных барышень.
Когда Эвар вошёл в ресторане 'Ванданж де Бургонь', где намечалась вечеринка по случаю оправдания артиллеристов, отказавшихся сложить оружие после роспуска Национальной гвардии, там не было никого, кроме Дюма.
- О, привет, Александр! - прямо с порога завопил Эвар. - Как твои дела?
- Привет! Хороши дела! - пробасил, ухмыляясь, усач. - 'Генрих Третий и его двор' будет ставиться в Англии!
- Поздравляю! А как мушкетёры?
- Что? - самодовольное выражение вдруг покинуло физиономию знаменитого литератора и сменилось безмерным изумлением. - Какие ещё мушкетёры?
- Ну как же?! - удивился Эвар. - 'Три мушкетёра'! Д'Артаньян и его друзья!
Глаза Дюма выпучились, словно он понятия не имел, о чём толкует приятель. Эвару стало не по себе. 'Он что, действительно не понимает, о чём я говорю? Может, я спутал - это не он написал, а его сын?'
- Ну как же! - упавшим голосом продолжал Эвар, садясь за стол напротив Дюма и чувствуя, что в чём-то ошибся. - Миледи, кардинал Ришельё...
- Хм! - задумчиво отозвался вдруг Александр. - Про эпоху Ришельё написать действительно интересно. Может, и мушкетёры там будут фигурировать какие-нибудь - знаешь, этакие безголовые балбесы, для которых честь - это махание шпагой ради интересов сильных мира сего. Только если я возьмусь за такое, то не кардинал будет главным героем и, конечно, не эти тупые авантюристы. Миледи, говоришь... Красивая, потрясающе красивая женщина, одинокая, скажем, вдова, которую Ришельё пытается использовать, а она просто хочет спокойно жить ради своей любви и ребёнка... Она, разумеется, погибнет, и убьют её те самые мушкетёры. Соберутся вместе, заманят в ловушку и убьют её, связанную. Этим они покажут, чего стоят их рассуждения о чести.
- Вот как?! - изумился Эвар. - Я понял совсем иначе...
- Как? Что ты понял? - снова удивился Дюма.
- Мне кажется, эти мушкетёры, хотя и роялисты, не так уж плохи, - попытался выйти из положения Эвар, мучительно соображая, где же он допустил ошибку и почему друг словно забыл про самый известный свой роман.
- Что, тебе они нравятся? - ухмыльнулся Дюма. - А ещё республиканец! Ну, ладно! Постараюсь показать их как можно выгоднее! А главного из них сделаю похожим на тебя, если не возражаешь! Только математикой он заниматься не будет. Что скажешь?
- Ну, давай, - упавшим голосом ответил Эвар. Он оглянулся, ища повод сменить тему, и обнаружил, что банкетный зал уже полон.
- Э-э! Заболтались мы с тобой! - понизил голос Дюма. - Уже банкет начинается! О мушкетёрах поговорим в другой раз!
- Прошу внимания! - журналист Франсуа Распай поднялся с места и постучал ложечкой по своему бокалу. - Сегодня мы чествуем наших замечательных артиллеристов! Вот с кого должна брать пример армия! Слово для первого тоста предоставляется...
- Эвару! - выкрикнул кто-то. - Он отличился на баррикадах!
- Да, точно! Пусть тост произнесёт Эвар!
- Согласен! - улыбнулся Распай. Он ободряюще улыбнулся через стол Эвару и подмигнул:
- Давай, друг! Зажигай первый факел!
Эвар, всё ещё размышляющий, что же такого неправильного он сказал Дюма, налил себе бокал шампанского и поднялся с места. 'О чём бы произнести тост? - думал он. - Конечно, за будущую республику и против Луи Филиппа. Да, но... зачем это? Луи Филипп давно мёртв. Пусть он не во всём был прав, оскорблять покойника некрасиво, тем более что когда-то он сражался за Республику'. Вдруг взгляд его упал на противоположную сторону стола, и молодой человек увидел Жюли. Она сидела по левую руку от Дюма и загадочно улыбалась. 'Жюли! Вот оно, главное! Красота и благородство женщин!'
- Господа! - заговорил он уверенно. - Предлагаю оставить политику прошлому и поднять бокалы за самое главное, что существует в этом мире: за красоту наших женщин и их терпение к нам, непутёвым мужчинам! Да здравствуют прекрасные женщины! Пусть они правят миром!
Зал разразился рукоплесканиями. Присутствующие словно забыли, что пришли сюда ради политики. Все спешили опрокинуть бокалы в честь красоты и женственности.
- Мадмуазель! - обратился вдруг Александр Дюма к Жюли. - Несколько минут назад наш друг Эвар подсказал мне идею нового романа. Главной героиней в нём будет очень красивая, умная, благородная и смелая женщина. Вы не возражаете, если этот образ я нарисую с вас?
Эвар проснулся и рассмеялся. 'Вот это да! Я обсуждал с Александром Дюма роман, который он тогда ещё не написал! Ничего удивительного, что он так изумился! Да, но... получается, я ему подсказал сюжет? Конечно, при условии, что и мой друг видел когда-то этот же самый сон. Жюли вдохновила Александра на образ Миледи... Неужели действительно? Вот так наваждения... Ах, Жюли, как же ты прекрасна и желанна... Найду ли я в себе когда-нибудь силы сказать тебе это наедине, вслух?'
4.
- Есть вопросы по пройденному материалу? - поинтересовался Давид, когда все сняли шлемы мнемофонов. Ученики неуверенно поглядывали друг на друга: история Мира Спасения, которую они только что прошли, оказалась совсем не так проста, как могло показаться сначала.
- Давид, почему государства не смогли создать свою машину времени? - спросил, наконец, Жозеф.
- Хороший вопрос! - улыбнулся Давид. - И знаете, друзья, на него нет чёткого ответа. Строго говоря, только государства знают, почему у них это не получилось. Впрочем, наверное, и они не знают, иначе исправили бы свои ошибки и всё сделали. Когда-то некоторые государства обвиняли руководство Эксодус в том, что оно использует свои возможности, чтобы затруднить чужие исследования и предотвратить появление конкурентов, но вот уже сотни лет мы живём раздельно, а машина времени так больше никем и не создана.
- Мне кажется, создать машину времени мог только Борис Рабинович! - задумчиво сказала Мари. - И вообще, я думаю, что каждое открытие, если оно по-настоящему важно для людей, может быть сделано только одним человеком. А если этот человек преждевременно умрёт или просто займётся чем-нибудь другим, и открытие не состоится. Причём человечество даже не заметит этого, наука пойдёт другим путём, а все подумают, что иначе и быть не могло.
- Наверное, ты права! - отозвался Эвар. - Вон как долго доказывали Великую теорему Ферма, и это после того, как она была сформулирована. А если бы Ферма не открыл её для людей? Никто даже не знал бы, что именно нужно доказывать!
Наступила непродолжительная пауза.
- Ещё вопросы есть? - Давид окинул всех взглядом, явно намереваясь объявить о конце занятия.
- Да, у меня вопрос! - поднял руку Эвар. - В лекции сказано, что проект Эксодус прекратил сотрудничество с государствами из-за того, что спасённые начали возражать против него. Но почему они возражали? Ведь их самих избавили от гибели, так отчего же им не нравилось, что спасают также других?
- О, это скорее вопрос к психологам! - улыбнулся Давид. - Я могу только высказать своё частное мнение. Многие люди, получив помощь, вскоре убеждают себя, что иначе и быть не могло: дескать, они такие хорошие, что заслужили, а то и вообще сами всё сделали. И когда они видят, как спасение приходит к другим, они не вспоминают свои прежние злоключения, от которых избавлены, а возмущаются разбазариванием общественных средств.
Ученики переглянулись в замешательстве. Общее мнение выразила Мари, она спросила робко:
- Вы же не думаете, что мы так поступим?
- Нет, конечно! - ободряюще улыбнулся Давид. - И я открою вам небольшую тайну: с тех пор, как Эксодус стал внегосударственной программой и возник наш Мир, спасение касается не всех невинных людей, как было прежде, а только тех, которые представляются, как бы это сказать, благодарными, умеющими ценить сделанное им добро. Вы нам представляетесь порядочными, благодарными людьми, достойными своего жизненного шанса!
- Но ведь существует вероятность ошибки? - неуверенно спросил Жозеф.
- Верно, однако если неблагодарный человек оказывается в одиночестве, меньшинстве, ему неудобно демонстрировать свои истинные чувства, приходится скрывать.
- Да, правда! - кивнула одна из девушек. - Психологи говорят, что редко кто показывает на людях свои дурные наклонности, если не рассчитывает на поддержку.
- Вот и отлично! - снова улыбнулся Давид. - Вопросов больше нет? В таком случае, наше занятие окончено! Идите к себе, отдыхайте!
Эвар облегчённо вздохнул, когда джунгли остались позади.
- Ладно, первый уровень тренажёра ты прошёл! - раздался голос Яна. - Возьмёшь второй прямо сейчас или отложишь на завтра?
- Давай попробую второй уровень! - заявил Эвар. Первый успех гнал адреналин и требовал развития.
- Ладно, тогда двигай вперёд! Держись, парень, это тебе не пара гадюк!
Эвар шагнул вперёд - и в один миг травянистая почва исчезла из-под ног, сменилась тёмно-бурыми камнями пустыни. 'Странно! Какая опасность может поджидать в пустыне?' - удивился Эвар, но на всякий случай оглянулся. И вовремя: в двух шагах сзади к нему подбирался вихрь торнадо - или нечто похожее на него, совершенно бесшумное и коварное, не предупреждающее о себе ветром, словно вышедшее на охоту. Миг - и с неба обрушилось что-то вроде гигантского стеклянного колпака, который накрыл странное торнадо, а затем оба исчезли, словно их и не бывало. Эвар тряхнул головой: не время удивляться странному чудовищу и способу его устранения, надо идти дальше. Что там? Холмы какие-то. Подняться, что ли?..
Почва внезапно ушла из-под ног, открывая гигантскую пасть, переходящую в бездонную глотку, трепещущий исполинский язык и острые колоннообразные зубы. Эвар едва успел вскрикнуть, как со всей поверхности его тела изошло синеватое пламя. Прежде чем кандидат в Охранение мигнул, исполинская змея, в пасти которой он только что находился, исчезла, будто испарилась, а сам он повис в воздухе над бездонной впадиной.
- Вот как... эта пакость маскируется под холмы, значит... - бормотал он, дрожа всем телом, беспомощно размахивая руками и ногами и медленно передвигаясь в воздухе к твёрдой почве. - Что за чёрт... Надо сейчас же забыть про эту мерзость и идти дальше... - Однако тело отказывалось повиноваться, пребывая во власти кошмара предыдущих секунд, и Эвар сдался:
- Ян, можно сделать перерыв?
Тотчас пустыня вокруг исчезла, сменилась знакомыми стенами, а тёмно-бурые камни под ногами превратились в светло-синий пол в комнате Охранения. Эвар потерял равновесие от неожиданности и опустился на пол. Ян улыбнулся, присел на корточки рядом и похлопал его по плечу:
- Отлично, молодец! Только не переоценивай свои силы! Я думал, ты после первого уровня прекратишь, а ты две вон какие гадости выдержал. Новички обычно после первой просятся на перерыв.
Эвар облизнул губы:
- Что это за торнадо такое странное? Я даже ветра не ощутил. И бесшумное.
- Понятия не имею. Водится в пустыне такая дрянь. Причём только в пустыне, а в джунгли не заходит, деревьев боится. Возможно, действительно образуется от нормального вихря.
- Ведёт себя, как живое. Схватить пытается.
- А ты как думал - залечь на землю, оно и пройдёт мимо? Нет, дружище, тут надо испугаться, и вовремя, иначе погиб. Охотится эта пакость за людьми.
- Зачем? Ест их, что ли?
- Понятия не имею. Может, ест, а может, ещё что-то с ними делает. Сам понимаешь, мы не проверяли. Главный бич жителей пустыни.
- Что - в пустыне живут люди? - удивился Эвар.
- А как же! Только немного их там. Скорее всего, как раз из-за таких 'торнадо'.
- Не из-за змеюк?
- Страшная штука, да? Впечатляет по первому разу. Но ты ещё с ней потренируешься, привыкнешь. Для жителей пустыни, кстати, змеюка - не самое страшное: не лезь на холмы, вот и всё. А куда деться от 'торнадо'? И не только эти пакости в пустыне водятся.
- Да... Это, говоришь, второй уровень? А третий есть?
- Конечно! Только не спеши там побывать. Оттуда змеюка эта гигантская тебе ужиком покажется.
Эвар вздохнул. Нелегко, оказывается, подготовиться к службе в Охранении. Впрочем, этого следовало ожидать. Он робко произнёс:
- Ян, ты хоть намекни, что за кошмары на третьем уровне.
- Не спеши! - усмехнулся Ян. - Всему своё время. Успеешь ещё познакомиться с ними.
Желая отвлечься после неприятного знакомства со вторым уровнем тренажёра Охранения, Эвар заглянул в библиотеку - благо идти не далеко, двумя этажами ниже. Из головы не шло предложение Давида: попробовать построить математическую модель нагуалей, исходя из структуры Метакосмоса и её самоорганизации. Правда, с этим не всё ясно - такая махина, что и воображению еле поддаётся. Имеет смысл попробовать несколько вариантов структуры, посмотреть, как первичное допущение влияет на результат. Значит, для начала полезно ознакомиться с литературой по гипотезам строения Метакосмоса. А потом... ладно, там видно будет.
Он подошёл к дверям библиотеки, в душе рассчитывая увидеть нечто вроде учреждения на улице Ришельё, памятного ему по прошлому. Дверь услужливо открылась, как в большинстве помещений колонии, и Эвар вошёл внутрь. Библиотека оказалась небольшой комнатой, в которой стояли длинный стол и три стула.
- Простите! Где библиотекарь? - машинально произнёс Эвар, понимая, что вопрос едва ли получит ожидаемый ответ.
- Проходите и садитесь к столу! - раздался мелодичный женский голос.
- Спасибо, - пробормотал Эвар и последовал совету.
- Желаете внести функцию библиотеки в меню вашей комнаты?
Из этих слов Эвар понял одно: в библиотеку ходить не обязательно, можно получать нужную информацию прямо у себя дома.
- Да, пожалуйста, - неуверенно ответил он, ища глазами, откуда доносится голос.
- Ваш заказ принят, Эвар. По возвращении к себе вы сможете получать все необходимые материалы. Желаете ознакомиться с чем-либо прямо сейчас?
- Да, пожалуйста, - он облизнул губы. - Мне нужны физические теории Метакосмоса и гипотезы, касающиеся его структуры. - Он немного подумал. - И ещё, пожалуйста, существующие теории нагуалей.
- Ваш заказ принят. Наденьте шлем мнемофона, пожалуйста!
Верхняя часть стола поднялась, и Эвар увидел мнемофон - точно такой же, как те, которыми он пользовался на уроках.
5.
- Могу я узнать, за что меня арестовали? - пристально глядя в глаза начальнику тюрьмы Сент-Пелажи и стараясь скрыть своё недовольство под любезной улыбкой, произнёс Эвар. Начальник тюрьмы недовольно засопел:
- Вы подозреваетесь в нелояльности к Его Величеству и призыве к мятежу!
- Отчего так? - изобразил удивление Эвар.
Этот его вопрос вызвал неожиданную реакцию у собеседника: тюремный начальник вздрогнул, посмотрел на арестанта, словно впервые увидел его, и почесал затылок.
- Вы же были на вечеринке Общества Друзей Народа девятого мая? - неуверенно произнёс он, наконец.
- Да, был. Мы с Александром Дюма говорили о том, что можно написать роман об эпохе Ришельё. Ещё я произнёс тост в честь прекрасных женщин...
- Да? - офицер, казалось, очень удивился. С минуту он смотрел непонимающе на Эвара, затем поднялся из-за своего стола и прошёлся по комнате.
- Однако вы с Дюшатле руководили толпой манифестантов в годовщину захвата Бастилии! - как-то страдальчески произнёс он, наконец.
- Разве я говорил при этом что-нибудь нелояльное?
- Не знаю, - пробормотал вдруг начальник тюрьмы и громко вздохнул. Он вернулся на своё место, и Эвар, к своему удивлению, неожиданно заметил на столе телефон старинного вида. Начальник тюрьмы поднял трубку:
- Введите свидетельницу, пожалуйста!
Прежде чем Эвар успел задуматься, каким образом здесь оказался телефон из следующих десятилетий, дверь кабинета открылась, и на пороге появилась... Жюли!
- Арестованный! - странным голосом произнёс вдруг начальник тюрьмы. - Согласны ли вы взять в жёны свидетельницу Жюли, быть с ней в радости и печали, в здоровье и недуге, пока смерть не разлучит вас?
- Да! - выкрикнул Эвар. - Я мечтаю об этом! Я люблю тебя, Жюли! - он подбежал к девушке и приник губами к её правой руке.
- А вы, свидетельница Жюли? Согласны ли стать женой арестованного Эвара, быть с ним в радости и печали, в здоровье и недуге, пока смерть не разлучит вас?
- Увы! - ответила вдруг Жюли. Она грустно улыбнулась, покачала головой и отняла руку у влюблённого. - Прости, Эвар! Я очень хорошо отношусь к тебе, но люблю другого человека - своего жениха! Я знаю, ты найдёшь своё счастье! Желаю, чтобы это произошло как можно скорее! Твоя ностальгическая ломка окончилась, Эвар! Пора выходить в жизнь! Будь счастлив, мой мальчик!
Как хорошо, что это всего лишь сон... Жюли! Я буду бороться за тебя! И надеюсь, что наяву твой ответ окажется совсем иным!
Сегодня на первый урок Давид пришёл вместе с улыбчивой белозубой темнокожей девушкой с азиатскими чертами лица.
- Всем привет! - звонким голосом заявила незнакомка. - Позвольте представиться: я - Диана, ваш куратор по рабочему распределению. Скоро заканчивается срок вашей адаптации, и мне бы хотелось узнать, каковы ваши планы на будущее!
- Зарабатывать побольше! - выкрикнул Жозеф и улыбнулся. Эвар смешался. Впервые за время проживания в колонии он вспомнил, что существуют деньги, которые надо как-то зарабатывать. С момента своего прибытия в Мир Спасения он получал сведения, что на его имя открыт банковский счёт, туда переводятся кем-то деньги на его адаптацию, идущие на оплату жилья, питания, одежды, учёбы, экскурсий и абонемента в спортзале. Ежемесячно Эвар получал из банка уведомление о движении средств на счету. Поскольку затрат было немного, то запасённая денежная сумма потихоньку увеличивалась. Сразу вспомнилось, что адаптируемые спасённые считаются в колонии малообеспеченными: они не могут себе позволить путешествия даже в пределах Земли, роскошное жильё, личный транспорт вроде яхт и самолётов, женские украшения из натуральных драгоценных камней, специальные экскурсии во времени. Разумеется, без всего этого нетрудно обойтись, но чтобы позволить себе ухаживать за Жюли, наверняка нужен настоящий доход...
- Отлично вас понимаю! - улыбнулась Диана Жозефу. - И кем вы хотите работать?
- Я хочу быть инженером-наладчиком машинного парка! - заявил Жозеф.
- А я - диспетчером наземного транспорта!
- Врачом-окулистом!
- Дизайнером женской одежды!
- Детским воспитателем!
Пожелания учеников посыпались градом, прежде чем Эвар сообразил, на что может претендовать.
- Открыть свой частный бизнес никто не желает? - поинтересовалась Диана, делавшая какие-то пометки в блокноте. Шум в классе моментально утих.
- Страшновато, - жалобно произнесла одна из девушек, явно выразившая общее мнение.
- Если страшно, то, конечно, не надо! - добродушно улыбнулась Диана.
- Скажите, сколько получает школьный учитель математики? - неуверенно спросил Эвар.
- Начинающий получает пятнадцать тысяч в неделю! - ободряюще улыбнулась ему девушка. - Только зачем вам это? Почему бы вам не преподавать в Университете? Оклад лектора - не менее сорока тысяч!
Эвар прикинул: ежемесячные затраты на питание составляли около трёхсот... чего? Денежная единица Мира Спасения не имела названия. Но в общем, ясно: если удастся получить работу лектора в Университете, денег окажется предостаточно. Тогда не стыдно будет прийти к Жюли и впервые пригласить её на свидание.
- А что нужно, чтобы меня приняли лектором в Университет?
- Ваша заявка! - снова улыбнулась Диана.
- Как же её подать? - растерялся Эвар.
- Считайте, что уже подали! Обычно от кандидата на должность лектора требуются научные публикации, но вам, разумеется, зачтут те, которые уже есть!
- Не надо! - решился вдруг Эвар. - Я сделаю математическую модель нагуалей и представлю её в Университет!
- Очень хорошо! - кивнула Диана. Она словно и не усомнилась, что Эвару под силу решение этой сложнейшей задачи в такой короткий срок. - Итак, друзья, - деловито обратилась она теперь уже ко всем ученикам, - я рада, что вы столь серьёзно относитесь к выбору своей профессии! Начиная со следующей недели, вы сможете стажироваться каждый на своём будущем рабочем месте! Успеха вам всем!
Перед очередной тренировкой у Яна, Эвар решил сформулировать, наконец, модель в предварительном виде. Как он и предполагал с самого начала, выбор конкретной структуры Метакосмоса мало влиял на конечный численный результат, хотя математические различия формул оказывались значительны. Все выкладки предстояло ещё проверить, однако не вызывало сомнений, что на следующей неделе решение уже будет готово для доклада в Университете. Так что должность лектора удастся получить не только за старые заслуги.
Работа над задачей настолько захватила Эвара, что он едва не пропустил время выхода на тренировку. Спохватился только без четверти шесть, быстро переоделся, выскочил из комнаты, спустился в лифте на стоянку монорельсовых вагонов и через минуту был в нужном корпусе. Вошёл к Яну, переводя дух, без минуты шесть.
- Привет! - улыбнулся Ян, демонстрируя великолепные зубы. - Ну что - сегодня пойдёшь на третий уровень?
- Да!
- Хорошо. Только не забудь, сначала всё-таки первые два!
Второй уровень Эвар прошёл вчера, при этом так устал, что даже не заикался о попытке на третьем. Единственное утешало: первый уровень удаётся преодолеть за пятнадцать минут.
- Ну, давай! Успеха!
Что там, за дверью? Сделав первый шаг - сразу развернуться. Темнота - страшно. А, вот и свет. Кобра прыгает - и больше её нет. Пропасть - страшно - перенестись на другую сторону, осмотреться. Ядовитая колючка - страшно - уже нет. Где пума? Не важно. Это не бревно, а крокодил: страшно! - Было. Колючие заросли, страшно! - Нет, всё уже чисто. Быстрая тень, страшно! - Пума, оглушённая невидимым ударом, падает в метре слева...
Вот и второй уровень. Что это, холмы? Гигантские змеи, наверное? Страшно, а подойти придётся... Ближайший холм словно вскипает, слышен рёв гибнущей змеи - быстро обернуться, ага, вовремя, вот и 'торнадо'... был. Что это - песчаная буря? Страшно - подняться над ней повыше. Теперь спуститься. Внизу камни. Они шевелятся, норовят ухватить клешнями за ноги - страшно... Камни вспыхивают синеватым огоньком, и этой опасности больше нет - сразу оглядеться...
Второй уровень позади! Ну, держись, Эвар, сейчас начнётся...
Шаг вперёд... Что это - чёрная бездна? Больно! Нет, уже всё хорошо. Я в космическом скафандре? Что это было, секунду назад - я оказался в космосе? А сейчас я где - в межзвёздном пространстве? Как горячо... Нет, всё хорошо. Что это - огонь, море, безбрежный океан пламени подо мной? Я возле какой-то звезды? Мне страшно! Ян, я сдаюсь, забери меня отсюда, пожалуйста!
- Всё-всё, не волнуйся, Эвар. Уже порядок. Выпей водички!
- Да... спасибо...
Стакан стучит мне по зубам - у меня дрожит рука... и всё тело. Ян смотрит виновато. Почему? Он ведь меня предупреждал, что третий уровень невыносимо страшен. И всё же я пройду его, знаю, что пройду! Что ещё ждёт там - чёрные дыры, ядерные взрывы, непостижимые уму космические катаклизмы? Какой же мощью обладает Мир Спасения, если космос, звёзды служат всего лишь тренажёром для добровольцев, идущих в Охранение? И что ждёт меня на боевом посту, если нужна такая тренировка?
6.
Они сидели все вместе в ресторане 'Ванданж де Бургонь': Эвар, Дюшатле, Александр Дюма, их друзья и соратники. По правую руку от виновника торжества находилась та самая женщина, которая погибла у него на глазах на баррикаде во время Июльской революции. Только на этот раз она не была пьяна и выглядела очень аккуратной. На вид ей можно было дать лет тридцать. Минуту назад выяснилось, что её зовут Жаклин.
- Ты прости, что мы тебя оставили тогда на месте дуэли! - смущённо обратился Дюшатле к Эвару. - Были уверены, что тебе уже не помочь, а со стороны дороги шли жандармы.
- Всё в порядке, - улыбнулся Эвар. - Не огорчайся. Всё сложилось очень хорошо.
- Спасибо, что вы обо мне помните! - заговорила Жаклин. - Мне так приятно!
- Конечно, помню. И не забуду никогда. Надеюсь, когда-нибудь Эксодус придёт и за тобой.
- Неужели? Я нужна кому-то - беспутная шлюха, пьянчужка?
- Не говори так о себе! Ценой своей жизни ты спасла тогда нас всех - кто был на баррикаде. И, наверное, спасла многих других людей тоже. Надейся, Жаклин. Ты заслужила свой жизненный шанс! - Эвар откашлялся и продолжил:
- Друзья мои! Я всё время забываю вам сказать: Жанна Дарк спасена, не погибла на костре в Руане!
- Ух ты! - все присутствующие вскочили с мест. Вопросы посыпались градом:
- Как это произошло? Кто её спас?
- Куда же она делась из Руана?
- А потом она вышла замуж?
- Друзья, простите! Сейчас у меня мало времени, а рассказывать долго! Давайте поговорим об этом в другой раз!
Все приумолкли, неуверенно поглядывая на Эвара.
- А ты был прав! - заговорил вдруг Дюма. - Я действительно написал тот роман, про мушкетёров, и он мне нравится больше всех! Только теперь я бы изменил финал. Миледи не должна была умереть.
- Вы обо мне? - Жюли, а может, Миледи появилась у входа и направилась к столу. У Эвара болезненно сжалось сердце. Несколько дней назад она отказала ему, но это было в тюрьме. Что, если теперь она сменила гнев на милость?
- Всё же убивать Констанцию Бонасье не следовало! - вставил Дюшатле.
- Я её не убивала, а только дала сильное снотворное - надеялась задержать мушкетёров. Мне в голову не приходило, что милейшему д'Артаньяну важнее убить меня, чем помочь своей возлюбленной.
Эвар вздохнул:
- Неужели я так похож на д'Артаньяна? - обратился он к Дюма.
- А ты сам как думаешь? - ухмыльнулся великий писатель.
- Протестую! - заявила Миледи-Жюли. - Эвар не даст в обиду женщину, скорее погибнет сам! И наука, знаете ли, это не пустое махание железкой! Но, боюсь, вам, господин Дюма, этого не понять.
- Мадам, я восхищён тем, как вы бросаетесь на защиту нашего друга, но... посмотрим, правы ли вы. Скоро ему предстоит испытание. Надеюсь, он выдержит с честью.
- Какое ещё испытание? - озадаченно спросил Эвар Александра.
- Увидишь, дружище. Не торопи события. Всему своё время.
Со смешанными чувствами Эвар переступил порог университетского корпуса. С одной стороны - приятно, что его зачислили на должность лектора ещё до основного доклада. С другой - страшновато: вдруг не удастся оправдать доверие? Хотя - что значит 'страшновато'? Сегодня в пять часов вечера предстоит идти в Охранение, впервые на боевой пост, вот там будет страшновато. В течение трёх часов противопоставлять свой испуг тем ужасам, которые исходят от нагуалей. А сейчас - всего лишь лекция перед людьми, которые были доброжелательно настроены к нему, Эвару, ещё раньше, чем увидели. До лекции ещё пять минут. Проверить, всё ли в порядке. Кажется, да.
Из ближайшей комнаты вышла Диана. Девушка выглядела очень серьёзной и сосредоточенной.
- Вы готовы, Эвар?
- Да. Можно начинать.
- Хорошо! - кивнула девушка. - Заходите, надевайте шлем мнемофона - и начинайте.
Вот он, мнемофон - уже приготовлен. Сесть за стол, надеть шлем. Начали:
- Исходная посылка данной работы - предположение о том, что нагуали по своей природе вызваны самоорганизацией Метакосмоса. Модель построена для нескольких вариантов его структуры...
Эвар закончил ответы на вопросы, снял шлем и почувствовал себя неуютно. Как-то непривычно выступать перед невидимой аудиторией. Сколько людей слушали лекцию - десять, сто, тысяча, миллион?
В комнату вошла улыбающаяся Диана:
- Потрясающе, Эвар! Я не сомневалась, что лекция захватит всех, но такого не ожидала!
- Вы тоже учитесь в Университете? - удивился Эвар.
- Да, конечно! Там учатся почти все жители нашей колонии моложе двадцати восьми. И мне очень понравился ваш вывод, что нагуали вовсе не уникальны, представляют собой реакцию на деятельность живой материи и разума, такие же явились причиной гибели динозавров...
Эвар невольно улыбнулся: забавно, когда слушатель пересказывает твою же лекцию. Но самое главное - судя по всему, Диана и другие учащиеся поняли, о чём речь.
- Ой, что это я?! - спохватилась Диана. - Совсем забыла сказать: по итогам доклада Учёный Совет предлагает вам, Эвар, должность не лектора, а профессора! Вы будете руководить аспирантами и вести собственную исследовательскую тему, начальный оклад шестьдесят тысяч!
- Спасибо! - улыбнулся новоиспечённый профессор. - Это мне не помешает!
Он посмотрел на часы. До выхода на боевой пост уже не так много времени.
- И куда идти на боевой пост? - Эвар с недоумением окинул взглядом ту же самую комнату, откуда он, с благословения Яна, уходил в последние месяцы на тренажёр.
- Не волнуйся, всё узнаешь через десять минут.
Ян выглядел сосредоточенным и чем-то недовольным. Ему было явно не до Эвара. Новоиспечённый профессор отошёл от командира, решив пока просто осмотреть комнату: хотя он не впервые был здесь, но во время всех прежних визитов, связанных с тренировками, ничего толком не посмотрел. Комната как комната: в одном углу, справа, диван, в другом - стол и два стула. На столе что-то лежит. Посмотреть любопытства ради?
Фотография. На ней - Ян вместе с Жюли. Обнимаются, улыбаются и смотрят в камеру. 'Прости, Эвар! Я очень хорошо отношусь к тебе, но люблю другого человека - своего жениха!' - так сказала Жюли в том сне. И что же - Ян её жених?..
- Ян... Жюли - твоя невеста? - Эвар еле расслышал самого себя: голос стал вдруг каким-то сдавленным и словно чужим. Ян обернулся и посмотрел с удивлением:
- Да, мы собираемся пожениться на днях. А что?
- Нет... ничего...
Вот, значит, как. Тот сон не обманул. И как теперь мне поступить? Отбивать Жюли у Яна? Хорошо, что сейчас не принято драться на дуэлях, а то бы меня угораздило сделать эту глупость. Неприятно: дрожь во всём теле, а мне сейчас идти на боевой пост. Надо взять себя в руки, собраться...
- Так, Эвар! Готов идти на пост?
- Да, я готов! - это не совсем правда, но лучше отправиться прямо сейчас навстречу всем нагуалям...
- Внимание! Иди направо!
Что это - к боевому посту идти через правую стену? Она сдвигается в сторону. За ней дверь с надписью 'Осторожно! Охранение - боевой пост!' Открыть - и сразу оглядеться. Я в джунглях. Хорошо, это всего лишь первый уровень опасности. Значит, Жюли выходит замуж за Яна... Как мне теперь быть? Я уже профессор Университета, зарабатываю как следует, могу позволить себе ухаживание за любимой девушкой, удовлетворение всех её капризов. Но она любит другого! Ещё немного - и выйдет за него замуж! Сколько дней до их свадьбы? Может, я успею? Успею - что именно? Прийти к ней и сказать 'Жюли, я люблю тебя, знаю, что ты выходишь за другого, и прошу передумать'? Нет, это не годится, нужно что-то другое. Ой! Что это? Как больно! Словно что-то вонзилось в ногу и жжёт... Я уже не чувствую ступню... Сейчас упаду... Перед глазами - радужные круги... Падаю...
- Ну как, тебе лучше?
Эвар открыл глаза. Он снова находился в кабинете Яна, лежал на диване. С правой ноги Эвара был снят ботинок. Ян осматривал распухшую ногу Эвара и выглядел очень недовольным.
- Что это было? - Эвар не без труда выговорил эти слова: язык словно одеревенел и еле повиновался.
- Ядовитая колючка, та самая, которую ты хорошо знаешь. Обычная амазонская колючка, никакого отношения к нагуалям не имеет, просто мешает тем, кто на боевом посту. Хорошо, противоядие под рукой, я тебе его вколол. Что с тобой случилось? Ты же сто раз благополучно проходил её! Почему сейчас напоролся?
- Я отвлёкся...
- Что? - заорал вдруг Ян. - Как это ты отвлёкся? На что? В небе сверхновая вспыхнула, что ли? Или пуму заметил?
- Я не могу тебе сказать, - отворачиваясь, пробормотал сквозь зубы Эвар.
- Не можешь сказать?! А ты знаешь, что мне пришлось экстренно вызвать другого человека, чтобы прикрыть этот участок? Это же боевой пост, защищающий колонию! Зачем ты тренировался столько времени, если ничему не научился? Какого чёрта ты вообще пришёл в Охранение? Ты что думаешь - это танцевальная площадка?
Эвар понуро молчал, стараясь не глядеть на Яна. Получилось всё как нельзя хуже. Из-за неприятной новости, касающейся Жюли, подвёл Охранение и Яна, сам чуть не погиб.
- Так, ладно! - заявил Ян уже спокойным тоном. - Моё решение таково: в Охранении тебе больше делать нечего. Минут через пять ты будешь в порядке, отправляйся домой и занимайся другими делами. До свиданья, всего тебе наилучшего, успехов!
Ну вот. Я уже дома. Как здесь хорошо, тихо, спокойно, безопасно, уютно... Из Охранения меня выгнали с позором, как и опасалась Жюли. Она, разумеется, уже обо всём знает. Как я это объясню? Что ей скажу? Что она была права, когда не хотела пускать меня в Охранение? Не об этом бы мне с ней говорить. Жюли... я потерял тебя. Да ещё такой позор - на всю колонию. К чему мне теперь место в Университете? Я жить не хочу... Но не вешаться же. Моя жизнь уже не принадлежит мне. Не для того меня спасали эти люди. Не хочу, чтобы они сочли меня неблагодарным, пожалели о том, что для меня сделали. Я виноват, ошибся, но пусть моя вина не ляжет грузом ни на кого другого.
Кажется, я придумал, что делать. Пусть в Университете останется модель нагуалей, а больше я, наверное, уже ничего полезного не смогу сделать. Значит, остаётся единственный путь...
Жюли только что вернулась в свой кабинет после знакомства с очередной группой спасённых, когда в дверь постучали - верный признак, что сейчас войдёт один из курируемых, - и на пороге появился Эвар.
- Здравствуй, Жюли.
Голос у Эвара был такой, словно его приговорили к смертной казни, а покрасневшие глаза и тёмные круги под ними явственно говорили, что он провёл бессонную ночь.
- Привет, Эвар! - улыбнулась девушка. - Отчего ты такой невесёлый?
- Разве ты не знаешь, что произошло вчера? - Эвар сел за стол напротив неё. Куратор отлично поняла, что имеет в виду Эвар, но решила попробовать перевести разговор на другую тему:
- Ты имеешь в виду свой доклад в Университете? Блестяще! В университетской газете пишут, что это революция! Поведение нагуалей можно будет предсказывать! Со временем мы научимся использовать их! А ты сам, Эвар, почему не читал эту статью?
- Прости, Жюли, я о другом.
- О чём же? - девушка старательно сделала большие глаза, изображая недоумение.
- О моём позоре на боевом посту! - вздохнул молодой человек, опуская взгляд.
- Какой ещё позор? - Жюли усердно сделала вид, что не понимает.
- Я провалился на дежурстве, и Ян выгнал меня из Охранения.
- Так уж и выгнал?! Просто пришёл к выводу, что это не для тебя. А разве не так? Ты творческий человек, тебе непросто сосредоточиться, а рисковать тобой колония не имеет права.
- Так что же, вместо меня рисковать будут другие люди, а я отсижусь в Университете? Ты считаешь, это нормально?
Тон Эвара показывал, что парень на грани истерики. Жюли тихонько вздохнула, стараясь не показать, как ей неприятно его настроение:
- Эвар, каждый из нас делает то, что может. Я тоже не хожу в Охранение...
- Но ты девушка! А я мужчина!
- Что из этого? Эвар, ты понимаешь, что благодаря твоей теории Охранение станет теперь гораздо безопаснее? Скорее всего, нам вообще не придётся больше привлекать туда людей, обойдёмся роботами. И это твоя заслуга!
Жюли тщетно надеялась, что в какой-то момент после её очередной реплики собеседник улыбнётся, наконец, и скажет нечто вроде: 'Да, ты права, это я просто расклеился'. Вместо этого Эвар ответил мрачно:
- Жюли, я понимаю, что ты стараешься меня успокоить. Только зачем это? Я больше не нужен колонии. Модель нагуалей я сделал, больше ничего у меня не получится. Буду только попусту деньги в Университете получать.
Девушка начала раздражаться. Складывалось впечатление, что Эвар попросту наслаждается своим самобичеванием. Можно, конечно, ответить резко, иногда это помогает, но небезопасно для него.
- Прошу тебя, Эвар, не говори такие вещи! Ты нужен, необходим нам всем, живущим в Мире Спасения! Ты великий учёный и замечательный человек!
Эвар как-то странно посмотрел на неё и вдруг произнёс:
- Жюли, я люблю тебя! Пожалуйста, будь моей женой!
Девушка вздрогнула, словно от удара током. Если бы те же слова прозвучали раньше, хотя бы вчера, они бы не были так неожиданны. Получается, всё самобичевание Эвара имело единственной целью выпросить её похвалу, заставить её саму высказаться о его достоинствах? Господи, как это трудно совместить - обязанности куратора-психолога с необходимостью дать сейчас деликатный отказ...
- Прости, Эвар, не могу ответить тебе взаимностью. Дело не только в том, что я значительно старше тебя. У меня жених, Ян, ты с ним знаком, и я люблю его. Не сомневаюсь, что ты скоро найдёшь другую девушку, не менее достойную, чем я.
Эвар печально кивнул:
- Я знал, что ты ответишь мне именно так. Выходит, мне нет места в вашем Мире Спасения.
- Что?! - Жюли даже подскочила на месте от возмущения. - Эвар, что такое ты говоришь? Как это - тебе нет места? Тебя ожидает блестящая карьера, всеобщее признание - и как учёного, и как избавителя наших колоний от ужаса нагуалей! Ты спасёшь множество людей!
- Нет, Жюли. Ты говоришь это лишь для моего успокоения. Если бы ты считала меня таким замечательным, ответила бы совсем иначе на моё признание.
Жюли растерялась. Что это - шантаж? Каприз восходящей звезды? Эвар хочет убедить её, что если она не ответит на его чувство, то он погубит себя, а заодно тех людей, которых спас бы его труд? Девушка опомнилась: Эвар влюблён, по-настоящему влюблён, а потому хватается за соломинку, рискуя вызвать неудовольствие. Но как же быть? Сделать вид, что у него есть шанс? Нет, это слишком жестоко. Пожалуй, следовало ещё раньше дать ему понять, на какое отношение он может рассчитывать.
- Прости, Эвар! Ты замечательный учёный, но я люблю не тебя, а другого человека! На днях мы с ним поженимся! Сожалею, но не могу сказать тебе ничего больше! Пожалуйста, иди к себе и постарайся успокоиться! Включи электросон и отдохни! Уверяю тебя, когда проснёшься, увидишь всё в ином свете! Твоя настоящая любовь ещё впереди!
Эвар печально вздохнул, молча кивнул, глядя в пол, и вышел, пошатываясь, из кабинета. Жюли схватилась за голову и начала мучительно размышлять, что же делать, если теперь парень решится на какую-нибудь отчаянную глупость.
Вот и всё. Пришло время решать, и другого пути у меня нет. Я должен уйти отсюда. Я понял, что никто не станет насмехаться надо мной, припоминать позор в Охранении, но от этого ещё больнее. А главное - не могу без тебя, Жюли... И не могу видеть, как ты станешь женой другого...
- Не плачь, Эвар! Всё будет хорошо, поверь мне!
- Жюли... Ты пришла ко мне... Это сон, да?
- Ну - может, и сон. Так ли это важно, Эвар?
- Жюли! Когда я проснусь, то соберусь с духом и приду к тебе, чтобы сказать, наконец: я решил уйти из Мира Спасения. Ты говорила, что многие из ваших людей отправляются в государства, чтобы убедить их поверить в ваш мир, принять его, увидеть иными глазами Землю.
- Эвар! Ты уверен в том, что собираешься сделать? Может, переждёшь, пока твои чувства успокоятся?
- Нет, Жюли. Я люблю тебя, теряю разум и не хочу нечаянно причинить зло тебе или Яну. Знаешь, чего мне сейчас хочется? Похитить тебя. Увезти куда-нибудь на край света. Только я никогда так не поступлю. Моя любовь не должна причинять тебе страдание. Прости, что я наговорил лишнего у тебя в кабинете. Давай оставим это. Как мне попасть в Галлию?
- Что же... Раз ты уверен, что иного пути нет... Только, понимаешь, Эвар, просто так попасть туда ты не сможешь. Ведь для них ты не существуешь, как и наш мир. Тебе не поверят, сочтут врагом, примут за шпиона или проявление нагуалей.
- Как же мне быть? Как поступают ваши люди, когда направляются в государства?
- Тебе придётся изменить свой внешний облик. Стать похожим на одного из жителей Галлии, который считается погибшим. Но этого мало, тебе нужно принять его сознание, привычки, чувства. Это намного труднее, чем дежурить в Охранении. Так что подумай - твой ли это путь?
- Я уже достаточно подумал, Жюли. Я сделаю то, о чём говорю. Надеюсь, у меня получится.
- Что же, Эвар. Тогда напоследок прими один совет: не спеши уверять всех в Галлии направо и налево, что Мир Спасения существует. Если тебе не поверят, то объявят сумасшедшим. А поверят - сочтут нашим шпионом.
- Хорошо, Жюли. Я сделаю так, как ты говоришь. Буду очень осторожен.
- Береги себя, Эвар. А напоследок позволь мне сделать кое-что...
Что это? Жюли, ты подходишь ко мне? Обнимаешь меня? Нет сил удержаться - и я сжимаю тебя в объятиях... Твои поцелуи так горячи, и я ищу губами тебя... О, как желанно прикосновение твоих уст... Я приникаю к твоей груди, целую... О, какое блаженство... Ради этого мига стоило родиться и жить...