В тот вечер отставной генерал-полковник Гастон Февр вернулся домой поздно. Весь день он провёл в обществе одной сногсшибательной блондинки родом с Оритании, по имени Анжелика, вдвое моложе его самого и привораживающей взгляды всех мужчин вокруг. Прелестная дама была польщена вниманием генерала, но гонку ему задавала, как молодому, и только крепкое здоровье и отличная спортивная форма спасали Февра. Выручили они его и сегодня, дама осталась довольна и при расставании до завтра нежно поцеловала генерала в нос.

Переступая порог своего дома, Февр вздохнул с облегчением: ещё несколько минут - и в душ, затем спать, запасаться силами для завтрашнего свидания. Внезапно в его мечты вторгся грубый, безжалостный видеотелефонный звонок. Февр чуть не завыл от огорчения, и только привычка к дисциплине побудила его подойти к зловредному аппарату. В тот же миг глаза Февра широко раскрылись от удивления: звонил сам Президент, да ещё не отключил изображение!

- Слушаю, господин Президент! - отчеканил Февр, как в былые времена.

- Добрый вечер, дорогой Гастон! Как ваши дела? - голос Президента прямо источал мёд и благовония. Однако Февр вовремя вспомнил, что он в отставке, а завтра его будет ждать кое-кто поважнее всех президентов Вселенной.

- Благодарю, господин Президент, мои дела в порядке! - сухо ответил он, намеренно обращаясь к собеседнику по должности, хотя тот явно хотел придать разговору дружеский характер.

- Дорогой Гастон! Как вы знаете, я был против вашего ухода в отставку...

- Не знаю об этом ничего, - отрубил Февр. - Напротив, мне известно, что вы полностью поддержали в этом вопросе комиссию по Обороне и Безопасности.

- Вас неправильно информировали! - льстиво-слащавый тон Президента недвусмысленно показывал, что он хочет чего-то от Февра. Генерал-полковник пожал плечами: президент добивается чего-то от отставника? Ну и глупость...

- Господин Президент, это не имеет значения. Я ни на кого не обижаюсь. Я уже отошёл от дел в сфере безопасности Галлии и полностью переключился на свои личные.

- А что вы думаете о назначении на ваш пост господина Жерара Ларм?

- Генерал-майора Жерара Ларм, господин Президент. Впрочем, в момент назначении он, кажется, был бригадным генералом. Не помню точно. Очень компетентный человек, работает ювелирно, действует внезапно для противника, использует совершенно новые, нетрадиционные схемы. Могу только поздравить вас с этим назначением. Лучшей кандидатуры я бы сам не предложил.

- Но он незаконно получил звание полковника! - завопил неожиданно Президент.

- Как это - незаконно? - удивился Февр. - Он, правда, в момент присвоения этого звания был штатским, отставным рядовым десанта, но для подобных случаев существует процедура внеочередного присвоения звания. Насколько я знаю, утверждение внеочередного звания - ваша функция. Или я что-то забыл?

- Нет, вы правы, - недовольно проворчал Президент. - Но Колюш, этот пьяница и врун, ввёл меня в заблуждение! Сказал, что Ларм доктор наук!

- А разве нет?

- Он стал доктором только после того, как получил звание полковника!

- Простите, не понимаю. Его диссертация плоха?

- Не знаю, я не физик...

- Зато я немного физик. И я читал его статью, - спокойно произнёс Февр. - И Максен её читал. Статья крайне интересная, революционная. По справедливости, за неё должны были сразу дать докторскую степень, как Эйнштейну.

- То есть вы полагаете, что Ларм - идеальная кандидатура на пост главы Службы Безопасности? - упавшим голосом спросил президент.

- Безусловно. Я и сам когда-то подумывал назначить его своим заместителем. К сожалению, от этой идеи пришлось отказаться из-за его мнемограммы.

- А что с ней такое? - оживился Президент.

- Из неё как будто следовало, что у Жерара Ларм раздвоение личности.

- То есть он сумасшедший?! - радостно завопил Президент.

- Едва ли. К психиатрам он не обращался, а свою 'вторую личность' сознавал как иллюзорную, о чём прямо заявлял нашим сотрудникам.

- Что это значит? - озадаченно спросил Президент.

- Это значит, что Ларм не псих, - пояснил Февр, недовольный тем, что принятие душа всё откладывается. - Ни один псих не считает свои видения иллюзиями.

- Но разве у нормальных людей бывают видения, раздвоение личности?

- Почему же нет? Простейший пример - мираж, он имеет вполне физическое объяснение. Другой пример - хороший актёр или писатель, который настолько вжился в образ, что считает себя, скажем, Наполеоном при Аустерлице или Кромвелем при Марстон-Муре. Если какой-нибудь психиатр сочтёт это сумасшествием, то подобного врача следует сразу лишить диплома. В конкретном случае генерал-майора Ларм наиболее вероятной причиной раздвоения личности следует считать нагуали. Под их воздействие он попал во время одной из операций нашего десанта на Земле.

- А в чём проявляется его раздвоение личности? - уныло спросил Президент.

- Уже ни в чём, - со злостью ответил Февр. - Ещё до моей отставки он прошёл операцию по удалению ложной памяти, и с тех пор Ларм совершенно нормальный человек.

Последовала пауза. Февр открыл было рот, чтобы пожелать высокопоставленному собеседнику спокойной ночи и разъединить, как вдруг услышал:

- Дорогой Гастон, а как бы вы отнеслись к тому, чтобы снова возглавить Службу Безопасности?

- Что? - удивился Февр. По ходу разговора он уже понял, что Президент непрочь придраться к Жерару по любому поводу, но не предполагал, что неприязнь зашла так далеко. - Вы что, отстраняете Жерара от должности?

- Да, мы его отстранили.

- Почему это?

- К нему серьёзные претензии со стороны комиссии по Правам Человека.

От злости Февру захотелось выругаться.

- У этих кретинов всегда претензии к тем, кто занимается делом! Я сам с ними ругался чуть ли не каждый день! Их бы разогнать ко всем чертям!

- Пожалуйста, не надо так говорить! - умоляюще произнёс Президент. - Они полностью поддерживают вашу кандидатуру на этот пост!

Глаза Февра широко раскрылись. Чтобы либерал-дебилы его поддержали хоть в чём-либо? Такого ещё не бывало...

- Вы хорошо поняли их мысль, господин Президент?

- Да-да, конечно! - торопливо заговорил глава государства. - Вашу кандидатуру поддерживают все! И парламент, и правительство! Требуется только ваше согласие!

Февр озадаченно почесал макушку. Если бы Президент начал разговор с того, что произнёс только что, отставной генерал-полковник не задумываясь послал бы его подальше, красавица Анжелика важнее. Однако сейчас, когда по ходу беседы в памяти всплыли старые интересы и чувства, вспыхнул азарт, и просто так отказываться уже не хотелось. Но и соглашаться...

- Не знаю, - промямлил Февр. - Я как-то не готов...

- Заверяю вас, вы получите безоговорочную поддержку со стороны всего руководства страны! - торопливо заверил Президент.

- Всё равно...

- Ну хотя бы займите эту должность временно, пока мы подберём подходящую кандидатуру! - ляпнул Президент, и Февру стало ясно, что в этом и заключается замысел тех, кто отстраняет сейчас Жерара Ларм: назначить его, Февра, временщиком, затем под благовидным предлогом отправить снова в отставку и назначить своего ставленника. Получится, будто он, Февр, закулисными играми убрал любимца всей страны. Однако отказываться уже не хотелось. Раз эти господа так хотят - что же, поиграем немного по их правилам, а там, глядишь, и по своим получится. А то обнаглели, назначают на важнейший государственный пост, как будто носки меняют...

- Господин Президент, вы меня убедили! - неожиданно-твёрдым тоном произнёс Февр. - Я принимаю ваше предложение! И не временно-исполняющим обязанности, а постоянным!

Ночью Эвар спал очень крепко. Видимо, сказалась вчерашняя усталость. Утром он проснулся позже обычного и тут же зажмурился от неожиданности: Мадлен, заметив, что он открывает глаза, быстро поцеловала мужа в переносицу. Ещё через миг крепкие руки Эвара обхватили её железным объятием, а губы осыпали поцелуями лицо прекрасной женщины. Мадлен потеряла равновесие и повалилась на мужа.

- Ай! - весело взвизгнула она.

- Попалась! - радостно констатировал Эвар, целуя смеющуюся Мадлен в шею.

- Ай, миленький! Отпусти, пожалуйста! Чуть позже!

- Отпускаю! - с явной неохотой в голосе сообщил Эвар, разжал стальное объятие, но прежде чем жена поднялась, поцеловал её в грудь.

- Давай сначала разберёмся с делами, я приготовлю завтрак! - сказала Мадлен, скрываясь в халате и поправляя причёску.

- Да, любимая! - радостно ответил муж. - Весь день - наш! Как хорошо быть в отставке!

И правда, от вчерашнего огорчения по поводу отставки не осталось и следа. Служба Безопасности осталась где-то позади, значит, так и надо. Ведь сомневался, когда принимал когда-то предложение Колюша. Единственное, что омрачало настроение - невозможность помочь англам. Ах, если бы как-то вернуть их домой... Но тут уж ничего не поделать. Остаётся вернуться к своим повседневным делам и надеяться, что проблема как-то решится сама.

Эвар заканчивал зарядку, когда зазвонил видеотелефон. На проводе оказался какой-то парень, по виду - журналист.

- Господин Ларм! - возбуждённо заговорил он. - Я с третьего канала телевидения! Позвольте взять у вас интервью!

- Откуда вы узнали номер моего телефона? - недовольно поинтересовался Эвар.

- Он уже в справочнике!

Глаза Эвара удивлённо расширились. Вот это оперативность: только вечером вывели из правительства, а утром номер уже рассекретили! А почему, собственно, не дать интервью? Вдруг это и есть шанс несчастных англов? Эвар положил трубку рядом с аппаратом и направился к жене на кухню.

- Милая, как у тебя дела? Меня просят дать интервью, я думаю, это займёт минут двадцать.

- Хорошо! - улыбнулась жена. - Я как раз успею закончить винегрет. Давай, иди, интервьюируйся!

Эвар кивнул и вернулся к видеотелефону.

- Ну, хорошо! - милостиво сообщил он журналисту. - Только пять минут в вашем распоряжении!

- Разумеется, господин Ларм! Вы не могли бы попросить правительственную охрану, чтобы меня пропустили в городок?

- Попробую.

Эвар подошёл к другому аппарату и набрал номер охраны.

- Слушаю вас, сударь! - сухо ответил ему какой-то парень в униформе.

- Ко мне посетитель. Пропустите его, пожалуйста!

- Сожалею, сударь! Я не могу принимать приказы от лиц, не являющихся членами парламента или правительства!

Эвар вздрогнул. Вот так сюрприз! Какие ещё права ему отменяются в связи с отставкой? Он подошёл к первому аппарату:

- Алло, сударь! К сожалению, пройти вы не сможете, сейчас я сам выйду к вам.

Минут через пять Эвар вышел за ограду правительственного городка, ища взглядом того самого парня-журналиста... и едва не упал от неожиданности: к нему бросилась целая толпа репортёров обоего пола, размахивающих микрофонами и телекамерами.

- Господин Ларм! Пожалуйста! Три слова для первого канала!

- Уделите одну минуту 'Международной газете', пожалуйста!

- Я с восьмого канала, умоляю вас!..

Эвар остолбенел под этим могучим напором. Тот парень, с которым он говорил несколько минут назад, оказался оттеснён коллегами далеко назад.

- Так, давайте по очереди! - пробормотал Эвар, силясь взять под контроль ситуацию. - Сначала женщины! Вы, мадмуазель! - кивнул он черноволосой девушке, на бэйджике которой значилось 'Мадмуазель Ирен Прасан, Галлия-ТВ-2'.

- Господин Ларм, какова подлинная причина вашей отставки?

- Полагаю, об этом правильнее спросить тех, кто её подписал.

- Но правительство ничего не хочет объяснять! Мы не верим, что всё дело в нарушении прав человека!

- Вы правы, я ничего не нарушал, - кивнул Эвар.

- То есть парламентская комиссия претензий к вам не имеет?

- Отчего же? Претензии имеет. Я обратился к ней с неприятной просьбой: позаботиться о гражданах Англии, которые содержатся в наших тюрьмах! Это невинные люди, а не террористы!

Толпа репортёров дружно охнула. Вопросы посыпались градом:

- Вы полагаете, над ними издеваются так же, как над нашими гражданами в Англии?

- Парламентская комиссия по Правам Человека отказалась помочь им?

- Вместо того чтобы поддержать вашу просьбу, они отправили вас в отставку?

- Вы подадите в суд?

- Вы примкнёте к оппозиции?

- Вы полагаете импичмент Президенту неизбежным?

Эвар опешил, оглушённый напором поборников свободы слова:

- Минуту, минуту, дамы и господа! Пожалуйста, спрашивайте по одному, иначе я вообще уйду! Если вас интересуют мои планы - я в отставке и в политику возвращаться не намерен. Правда, два года назад я рассуждал примерно так же, однако реальность заставила меня передумать.

Репортёры разом умолкли. Они растерянно поглядывали друг на друга, словно не понимали, как это молодой парень, блестяще показавший себя на сложнейшей работе и отстранённый по явной несправедливости, может радоваться своей отставке. Воспользовавшись всеобщим смущением, парень, тот самый, который вызвал сюда Эвара, задал свой вопрос:

- Господин Ларм, как бы вы отнеслись к тому, чтобы Англия провела силовую операцию по освобождению своих пленных, как это сделали мы?

- Одобрил бы это безоговорочно! - громко и безапелляционно ответил Эвар.

Мадлен не скрывала свою радость. Наконец-то не нужно делить мужа со страной! Милый Жерар отныне здесь, с женой, с семьёй, как было всего полгода назад! Не надо высокой должности, пышных церемоний, дутого почёта, правительственного городка, в который невозможно пригласить никого из знакомых! Да, конечно, пираты и террористы - это очень плохо, но, если верить телевидению, они изрядно присмирели за последнее время. И потом, почему со всеми проблемами мира должен разбираться Жерар? Это попросту несправедливо! Как можно скорее - обратно на Марселию, в тот тихий коттедж, откуда пришлось полгода назад перебираться в дом-крепость правительственного городка на Лютеции! Но это завтра-послезавтра. А сегодня - просто побыть с мужем. И единственные, кто, помимо жены, имеют теперь право на Жерара - это Пьер и Клара. Они давно просились в здешний зоопарк - вот сегодня и сходим, пожалуй.

Зоопарк, находившийся возле правительственного городка на Лютеции, был самым большим в Галлии, одним из трёх крупнейших в мире. В последний раз Мадлен и Пьер были в зоопарке три года назад, но не здесь, а на Марселии, и теперь, вместе с Кларой и Жераром, с интересом рассматривали живность.

Эвару зоопарк немного напомнил Амазонию: похожие трубы-переходы, по которым можно передвигаться как пешком, так и в вагончиках, только были они совсем коротки и соединяли не здания-колонны, а зоологические павильоны, в которых зрителей отделяли от животных стены из прочного стекла. За этими стенами животные находились в обстановке, максимально приближенной к их естественной среде обитания, включая привычные им температуру и давление, а также растительность.

Семья не задержалась в павильонах фауны Лютеции: местный животный мир был довольно беден, в этом заключалась одна из главных причин, по которым эту планету когда-то избрали 'столицей' Галлии. Синие волки и шакалы ничем, кроме цвета, не отличались от серых, завезенных когда-то на Марселию с Земли. Лютецийский заяц, действительно похожий на своего земного собрата, носил небольшие рожки, которые, скорее всего, были атавистическими, так как мало помогали ему при встречах с волками. Чуть больше внимания семья проявила к выходцам из здешнего океана, прежде всего большим тёмно-зелёным осьминогам с длинными 'ресницами' - по мнению учёных, нечто вроде локаторов. Эти существа жили у берега и представляли собой главную опасность для любителей морского купания.

- Почему купаются в море? - с опаской поглядывая на страшилищ, поинтересовался Пьер. - В нашем бассейне так хорошо!

- Сынок, не у всех же дома бассейн! - вздохнула Мадлен. Она вспомнила, что в последний раз была на марселийском пляже с сыном, когда ему исполнился год, и тут же добавила мечтательно:

- А главное, море - это свобода, необъятный простор, мощь и сила, бурные волны, солёные брызги, которые ветер бросает в лицо, и тогда хочется кричать от счастья, о вызове, который бросает море разбуженному сердцу, а главное - о свободе и дерзких мечтах, потому что море - это свобода и дерзкие мечты!

- Кроме того, эти чудовища водятся только здесь, у нас на Марсели - нет, а некоторым просто нравится риск, а то и возможность поохотиться на здешних чудовищ! - добавил Эвар, которому Жерар напомнил, что именно таково было когда-то хобби покойного лейтенанта Анри Клера.

- Что же тут интересного? - грустно отозвалась жена. - Или самому погибнуть, или животное убить?

Эвар пожал плечами. Он и сам никогда не испытывал большой страсти к охоте, хотя в бытность свою Эваристом Галуа нередко, захватив ружьё, заглядывал в лес, но скорее для прогулки, чем ради добычи.

Следующие два павильона были посвящены выходцам с Марселии и тоже не привлекли большого интереса семьи Ларм. Разве что белка-ласка - несмотря на свой скромный размер, мастерица неожиданного прыжка и обладательница небольших, но очень острых зубов и когтей, гроза хищников всей планеты: почему-то её, не испытывающей большого аппетита при виде травоядных, в марселийском зоопарке не было.

Фауна Оритании оказалась намного интереснее. Тамошние джунгли ещё не были вполне исследованы, но впечатление производили сногсшибательное. Среди огромных стволов и толстых лиан ползали, недовольно поглядывая друг на друга, огромные змеи - как ядовитые, так и просто склонные душить встречных в тесных объятиях, - воющие сумчатые крокодилы с большими лапами и выступающими из пасти клыками, летающие рептилии, напомнившие Эвару динозавров, которых он когда-то рассматривал с расстояния трёх шагов благодаря амазонской машине времени, и огромная оританская рысь с большими печальными глазами, нападающая даже на самых крупных хищников. Рядышком посетители увидели ядовито-зелёное плотоядное дерево с большими оранжевыми цветками, в которых прятались плоды-приманки, похожие на арбузы.

А вот и выходцы с Земли. Эвар сразу узнал свою старую знакомую - тёмно-серую змею-холм. В павильоне не было обычной почвы, только прозрачный песок, в который змея старательно зарылась, образовав спираль, смертельно опасную для всякого, кто решится вскарабкаться на холмик. Жерар обиженно вздохнул, вспоминая свою первую и единственную встречу с этим проклятым чудовищем, немногим больше самых крупных оританских змей, но необычайно коварным и при этом терпеливым, способным неделями поджидать очередную свою жертву посреди пустыни.

'Коричневые зубы', как окрестили десантники уже после гибели Жерара ту дрянь, с которой он первый вступил в бой на Земле: нечто вроде крабов, но с огромными зубастыми пастями. А вот 'камни' с ядовитыми клешнями...

Были и не столь примечательные представители земной пустыни: небольшие змеи, скорпионы и прочие существа, встреча с которыми особо возбуждает путешественника. Эвар отметил про себя практически полное отсутствие морской фауны, которая на других планетах явно преобладала над сухопутной.

- Мама, а что там? - спросил вдруг Пьер, указывая на небольшой чёрный павильон в стороне.

- Давай посмотрим! - живо кивнула молодая мама. Эвар подхватил Клару, которая, судя по её недовольному виду, уже устала ходить, и все вместе направились к таинственному павильону.

- Сожалею, детям сюда заходить нельзя! - решительно остановил их сотрудник охраны зоопарка.

- Почему? - поинтересовался Эвар. Охранник робко посмотрел на него:

- Здравствуйте, господин генерал-майор... Простите, детям туда нельзя. И беременным женщинам тоже.

- Но почему? - начала сердиться Мадлен.

- Понимаете, мадам, в этом павильоне... - охранник смущённо посмотрел на малышей, явно размышляя, как бы объяснить особенности охраняемого объекта. - В общем, там довольно неприятные существа.

- Чем именно они неприятны? - снисходительно спросил Эвар. Охранник выразительно взглянул на него:

- Ну, господин генерал-майор... Там стемки с Вашингтонии...

- А, ясно, - кивнул Эвар и посмотрел на жену. Та тоже всё поняла: стемки, похожие на земных сусликов, но бурого цвета, жили почти всё время в темноте, а при любом освещении в спектре, доступном человеческому глазу, затевали брачные игры. При этом ухаживаний за самкой практически не было. Самцы просто дрались между собой, победитель загрызал и пожирал проигравшего, и в этом торжественном пиршестве принимала участие также самка, после чего они переходили к вещам более интимным. Разумеется, супруги Ларм тут же забрали детей от малоприятного павильона и направились к другим животным из Колумбии.

Когда они уже покидали последний павильон, Эвар неожиданно услышал:

- Господин генерал-майор! Можно вас на три минуты?

К Эвару обращался солидный господин лет пятидесяти, в синем деловом костюме и больших тёмных очках.

- Можно, если снимете очки! - недовольно ответил Эвар, сразу вспомнивший, как Изабель Ронсар описала таинственную даму, передавшую ей жуткие файлы. К тому же было ясно, что этот господин следил за ним, Эваром, и его семьёй, пока они гуляли по зоопарку.

Незнакомец улыбнулся, кивнул и подчинился. Эвар сразу узнал Поля Бижу - исполнительного секретаря Трудовой партии.

- Что вам угодно, господин Бижу?

- Могу я поговорить с вами наедине?

- Извините, у меня нет тайн от жены. Или говорим здесь, или - прошу прощения и до свиданья.

Бижу смущённо посмотрел на Мадлен, вздохнул и решился:

- Хорошо, господин Ларм. Наверное, вы правы. Тем более что вопрос косвенно касается всей вашей семьи. Руководство нашей партии предлагает вам войти в наш предвыборный список.

- Сожалею, господин Бижу, мне очень хорошо в отставке, и возвращаться в политику я не вижу смысла.

На лице собеседника отразилось недоумение:

- Как же так, господин Ларм? При вашей популярности в народе...

- Меня очень быстро забудут, не сомневайтесь.

- Но вы не имеете права игнорировать интересы страны!

- Что, простите? - удивлённо и высокомерно спросил Эвар. - Я честно плачу налоги, отслужил своё в армии, а потому полагаю, что мой долг перед страной исчерпан. До свиданья, сударь!

- Нет, постойте! - умоляюще вскричал Бижу. - Я неправильно выразился! Хотел сказать другое!

Эвар остановился: было очевидно, что он нужен господину Бижу позарез.

- Выражайтесь правильно, сударь, и всё будет замечательно.

Бижу нервно облизнул губы:

- Господин Ларм, мне поручено сообщить вам, что в случае вашего вхождения в наш предвыборный список, наша партия внесёт в свою предвыборную программу пункт об освобождении пленных англов!

- Этого недостаточно, сударь. Нужно вообще прекратить захват и удержание мирных граждан, даже если их страна воюет с нами.

- Хорошо, - кивнул Бижу неуверенно. - Это можно внести в нашу программу. Тогда я смогу рассчитывать на ваше согласие?

Эвар вопросительно посмотрел на жену. Мадлен легонько кивнула.

- Хорошо, сударь. Позвольте узнать: на какое место в предвыборном списке вы предполагаете ввести меня?

- На пятое.

- Извините, это несерьёзно. В случае победы оппозиционного блока, вашей партии достанется три-четыре министерских портфеля. Я что - буду рядовым членом парламента? Простите, не привлекает.

- О, господин Ларм, вы правы, - торопливо ответил Бижу. - Я постараюсь убедить наше руководство, чтобы вам предоставили по крайней мере третье место! Кроме того, в программу нашего блока будет внесён пункт, согласно которому вы снова станете руководителем Службы Безопасности!

Эвар ненадолго задумался. Посмотрел вопросительно на жену: Мадлен улыбалась, всем своим видом демонстрируя поддержку мужу.

- Хорошо, сударь. Только прошу вас передать своему руководству, что если хоть один пункт из того, о чём вы мне сейчас сказали, окажется нарушен, я прекращу участие в ваших партийных делах!

- Да-да, конечно! - торопливо заверил его Бижу. - Не сомневайтесь, господин Ларм! Всё будет соблюдено неукоснительно!

Он облегчённо вздохнул, радостно заулыбался, поклонился Мадлен и направился к выходу.

- Недолго продлилась твоя отставка! - подмигнула Мадлен. Эвар виновато улыбнулся:

- Ты права, я непоследователен. Но очень хочется, чтобы несчастные люди поскорее вернулись домой.

- Я тебя отлично понимаю! - горячо заговорила женщина. - Ради этого можно потерпеть всякие дворцовые интриги!

- Однако сегодня, по крайней мере, я твой!

- Да, и я так рада этому... - застенчиво улыбнулась Мадлен. В тот же миг, словно наперекор им обоим, послышалось:

- Господин Ларм! Можно с вами поговорить наедине?

Эвар обернулся: на этот раз к нему обращалась элегантная дама лет сорока. 'Если не ошибаюсь, она из руководства партии 'зелёных'!' - отметил про себя Эвар, а вслух произнёс:

- Простите, сударыня, ваш вопрос случайно не связан с политикой?

- Связан! - лукаво улыбнулась дама.

- В таком случае, боюсь, что не смогу быть вам полезен: только что я пообещал баллотироваться от Трудовой партии!

- Как это? Почему? - растерялась дама.

- Выходит, они немного опередили вас.

- Но если мы предложим вам более выгодные условия? - умоляюще произнесла дама.

- Сожалею, я не нарушаю свои обещания ради выгоды. А можно мне спросить? Это не вы ли передали вчера диск с компрометирующими файлами госпоже Изабель Ронсар?

- Не понимаю, о чём вы говорите, - покраснела дама и быстро удалилась.

- Надеюсь, это была последняя моя политическая встреча на сегодня? - вздохнул Эвар. - Даже здесь нельзя побыть без политики...

- А по-моему, как раз в зоопарке ей самое место! - заявила Мадлен, и супруги Ларм весело рассмеялись.

Был уже вечер, когда семья Ларм, усталая, но довольная проведенным вместе днём, направилась домой. У входа в правительственный городок их остановил охранник:

- Мой генерал! Я очень сожалею, но с первого числа следующего месяца ваши пропуска недействительны!

- Что? - удивился Эвар. - А как же мы будем возвращаться к себе домой?

- Мой генерал, я очень сожалею, но у меня приказ...

- Ах, вот как! - раздражённо произнёс Эвар. - Что же, я сам виноват, должен был это предвидеть. Ладно, найдём выход.

Они направились к своему дому.

- Миленький, мне кажется, ничего плохого, если на днях мы вернёмся домой на Марселию, как ты считаешь? - просительно сказала Мадлен. Эвар неопределённо кивнул:

- Согласен, баллотироваться я могу и оттуда. Единственное неприятно - частые переезды.

- А давай рассматривать их как путешествия! - улыбнулась жена, и они вошли в дом. Мадлен увела малышей в детскую, а Эвар взял видеотелефон:

- Добрый вечер, дорогой Жерар! Я так рад вашему звонку! - поспешно ответил ему собеседник.

- Алло, господин Бижу! У меня неприятная новость. Через две недели нам придётся покинуть правительственный городок, мне отменяют пропуска!

- Что? - возмутился Бижу. - Это безобразие! Произвол правителей, теряющих власть! Я срочно приму меры! Не беспокойтесь, пожалуйста, никто ваши пропуска не отменит!

- Очень на это надеюсь, - проворчал Эвар и разъединил. Подумал, чем бы заняться. Сел к компьютеру, вошёл на сайт биржи. Оказывается, те акции, которые по наитию купил полгода назад Жерар, поднялись в среднем в двадцать раз. Эвар покачал головой: хотя акции и сильные, цена явно завышенная. Лучше их продать сейчас, а там видно будет.

Он уже выполнил нужные операции, когда в комнату заглянула взволнованная Мадлен:

- Любимый, ты не можешь подойти сюда? О тебе говорят по телевизору!

Заинтригованный, Эвар поспешил в соседнюю комнату. Действительно, показывали пресс-конференцию премьер-министра, посвящённую отставке генерал-майора Жерара Ларм. Герой дня даже узнал среди публики несколько журналистов, задававших утром вопросы ему:

- Господин премьер-министр, нельзя ли уточнить, за какие именно нарушения отстранён Жерар Ларм?

- К нему были серьёзные нарекания со стороны комиссии по Правам Человека!

- Подробнее расскажите об этом, пожалуйста!

- Сожалею, это связано с государственной тайной!

Зал недовольно загудел.

- Правда ли, что Жерар Ларм добивался освобождения пленных англов? Верно ли, что их содержат в таких же бесчеловечных условиях, как наших граждан на Темзии?

- На этот вопрос вам ответит министр Полиции и Тюрем!

- Когда ответит? Почему его здесь нет?

- Он на важном совещании!

- А почему вы в нём не участвуете?

- Это внутриминистерское совещание!

- Господин премьер-министр, а вы поддерживаете идею освобождения англов, как призывает Ларм?

- Я пока не готов ответить на этот вопрос!

Эвар покачал головой. Пресс-конференция всё более напоминала игру в пинг-понг, в которой премьер-министр имел явное преимущество над своими многочисленными, но не столь опытными противниками.

- Почему комиссия по Правам Человека не занимается защитой интересов англов?

- Это выходит за рамки её компетенции!

Толпа журналистов заволновалась. Премьер-министр вёл себя просто нагло, фактически не отвечал на вопросы, а футболил собеседников.

- Господин премьер-министр, что вы думаете об импичменте Президенту, который сейчас дебатируется?

Эвар вздрогнул. Итак, импичмент уже обсуждается! Значит, и роспуск парламента очень вероятен, а следом за ним и досрочные выборы. Неужели, действительно, получится победить и парламентским путём, без крови осуществить всё то, о чём вчера говорил маршал Бордо?

- Я не думаю, что импичмент пройдёт. У нас большинство в парламенте.

Журналисты недовольно загудели: ссылка премьер-министра на собственное преимущество в силе ни у кого симпатии не вызывала.

- Правда ли, что Жерару Ларм отменяют пропуска в правительственный городок?

Эвар и Мадлен одновременно издали взволнованное восклицание. Неужели Бижу уже успел проинформировать журналистов? Быстрый он...

- Этот вопрос касается правительственной охраны!

- Однако она подчиняется вам и Президенту!

Премьер министр закашлялся и схватился за стакан с водой. Пил он не торопясь, и было ясно, что он попросту обдумывает свой ответ на неприятный вопрос.

- Существует определённый порядок работы правительственной охраны. Он не может нарушаться.

Журналисты снова шумно выразили своё недовольство.

- А не связано ли предстоящее выселение Жерара Ларм с тем, что он вступил в Трудовую партию и баллотируется на следующих выборах на третьей позиции списка?

- Что? Ларм вошёл в Трудовую партию? - искренне растерялся премьер-министр.

- А вы разве не знаете? - ехидно спросила журналистка, задавшая вопрос. - Об этом только что сообщил первый канал телевидения!

Премьер-министр бросил куда-то влево гневный взгляд: вероятно, там сидел его референт, который на этот раз облажался. Но прежде чем журналисты успели обрадоваться своему маленькому успеху, их противник перешёл в наступление:

- Я бы не рекомендовал Трудовой партии включать господина Жерара Ларм в свой предвыборный список!

Зал возмущённо заволновался.

- Почему? Боитесь проиграть?

- Нет! Потому что господин Ларм психически ненормален!

Зал дружно взвыл.

- Вы можете это доказать или голословно утверждаете?

- Могу! У нас в распоряжении имеется старая мнемограмма Жерара Ларм! Из неё чётко видно раздвоение личности!

Это заявление заметно шокировало журналистов, и на несколько секунд в зале воцарилось молчание.

- Больше вопросов нет? - ехидно поинтересовался пресс-секретарь.

- Есть! - поднял руку знакомый Эвару журналист. - Как могло случиться, что человек, которого вы называете ненормальным, несколько месяцев руководил спецслужбой и достиг на этом поприще куда более значительных успехов, чем его предшественники?

Премьер-министр недовольно поморщился.

- Карьера господина Жерара Ларм - всецело на ответственности его предшественника Алена Колюша. Именно он нашёл этого человека, дал ему высокое воинское звание, помог защитить диссертацию, а затем оказался им же отстранён. Как вы знаете, генерал-майор Колюш не всегда ответственно подходил к назначениям. Достаточно вспомнить его секретаря, который оказался шпионом пиратов.

- Простите, господин премьер-министр! Вы полагаете, что Жерар Ларм недостоин тех званий и степеней, которые ему присвоены? Может, и орденов тоже?

Премьер-министр закашлялся и снова схватился за стакан с водой, а затем ответил:

- Этого я не говорил. Господин Ларм несомненно имеет определённые заслуги. Однако присвоение ему учёной степени и воинских званий прошло с некоторыми нарушениями процедуры.

Зал снова загудел.

- Получается, что Жерар Ларм честно заслужил всё то, что имеет, и пострадала только процедура? Если так, то не кажется ли вам, что её следует пересмотреть?

Премьер-министр жалобно взглянул на пресс-секретаря, и тот поспешно произнёс:

- Дамы и господа, прошу не отвлекаться от темы пресс-конференции! Военные и научные заслуги господина Жерара Ларм несомненны! Никто не собирается оспаривать его учёную степень и воинское звание! Однако мы обсуждаем сейчас только его отставку! По этой теме есть ещё вопросы?

- Когда правительство ознакомилось с мнемограммой генерал-майора Жерара Ларм? - спросили из зала.

- Сегодня, - недовольно ответил премьер-министр.

- То есть к отставке она отношения не имеет?

- Нет.

- А разве при приёме его на работу в Службу Безопасности у него не снимали мнемограмму?

- Снимали незадолго до этого, - упавшим голосом ответил премьер-министр. - Она была в порядке.

- То есть если даже Жерар Ларм был раньше не вполне нормален, то теперь всё в порядке?

- Не знаю, - грустно ответил премьер-министр. - Психиатры говорят, что полной гарантии излечение психических заболеваний не даёт...

Эвар вздрогнул от неожиданности: жена тронула его за плечо.

- Милый, там тебе звонит этот... господин Бижу.

- Да, любимая, спасибо, сейчас подойду, - кивнул муж. Он вышел в гостиную и взял трубку:

- Слушаю, господин Бижу!

- Простите, господин Ларм. Это правда - насчёт вашей мнемограммы?

Эвар вздохнул.

- Вы имеете в виду, что у меня было раздвоение личности? Да, правда. Однако затем я прошёл операцию по удалению ложной памяти, и последующие мнемограммы были в порядке.

Бижу грустно вздохнул.

- Простите, а нельзя ли, чтобы вы снова прошли мнемоскопирование? Подтвердить, что и сейчас всё в порядке...

Эвар вздрогнул. Меньше всего он хотел, чтобы в его мозги снова полезли посторонние. И если это окажется препятствием к новой политической карьере - что поделать, без неё можно обойтись. Вот только англов жалко. Однако в любом случае, ведь мнемоскопирование покажет на этот раз совсем не тот результат, который нужен Трудовой партии...

- Сожалею, господин Бижу, на это я пойти не могу. Во-первых, я располагаю секретной информацией самого высшего уровня, которая не должна оказаться достоянием посторонних, даже врачей. Во-вторых, мне неприятно ваше недоверие. Если это ваше условие непременно для того, чтобы я баллотировался - считайте, что сегодняшнего разговора между нами не было. До свиданья.

Он со злостью разъединил. Судя по всему, парламентский путь к прекращению войны с Англией плакал. Но не проходить же из-за этого повторное удаление ложной памяти. Тем более что чёрт его знает, что при этом окажется удалено. Эвар виновато взглянул на жену:

- Прости, любимая! Я обещал этот день тебе, а приходится заниматься разными глупостями, да ещё, похоже, мы вернулись к тому, с чего начинали.

- Не огорчайся, милый, всё к лучшему! - улыбнулась Мадлен. - Ты сделал всё, что мог, для спасения несчастных людей. Лучше поступить невозможно...

Её руки нежно легли на плечи Эвара. Молодой человек не выдержал - обнял свою жену, подхватил её на руки и, целуя в губы, понёс к постели. Долой политику, когда любовь заявляет свои права...

- Вот и всё, мой генерал. Моя рекомендация - в ближайшее время попробовать разобраться с источниками финансирования террористов, - произнёс Эвар, завершая свой отчёт Гастону Февру перед окончательной передачей полномочий. Февр пристально посмотрел в лицо генерал-майору:

- Во-первых, давайте без званий. Я для вас Гастон, а вы для меня - Жерар. Во-вторых, я предлагаю вам быть моим заместителем.

Эвар с удивлением посмотрел на генерал-полковника, словно сомневаясь в том, что услышал.

- Простите... Гастон. Я правильно вас понял? Вы хотите, чтобы...

- Я хочу, чтобы вы стали моим заместителем и продолжили делать то, что начали, - с ударением в голосе ответил Февр. - Вы идеально руководили Службой Безопасности, и правильнее всего было бы вас оставить на прежнем посту. К сожалению, это невозможно по независящим от нас обоих причинам. Однако мне бы очень хотелось видеть вас своим заместителем. Вам будут предоставлены все полномочия, которые вы потребуете.

- Но премьер-министр...

- Будет против вашей кандидатуры? Это моя проблема. Если не утвердят вас, я тоже уйду. Сейчас правящей коалиции меньше всего нужны новые скандалы и конфликты. И без того Президент получил импичмент и через полгода назначены парламентские выборы.

Эвар вздохнул и задумался. Уже и вещи начали укладывать с Мадлен, готовясь к возвращению на Марселию, а дело вон как оборачивается...

- Хорошо, Гастон. Только у меня две просьбы...

- Какая первая?

- Пожалуйста, сегодня же решите вопрос, утвердят меня вашим заместителем или нет. Дело в том, что через несколько дней будут аннулированы наши пропуска в правительственный городок.

- Хорошо, принято, - кивнул Февр. - А вторая?

- Видите ли, с определённого момента для меня центральным вопросом являются права пленных англов...

- Понимаю, - кивнул Февр. - Проинспектировать нам вдвоём места их заключения, разумеется, не проблема. Хотя что там инспектировать - правительство уже фактически признало издевательства и медицинские эксперименты над англами. К сожалению, я не вижу, каким образом, используя наше с вами служебное положение, изменить ситуацию, добиться освобождения пленных. Если только... - задумался он. Эвар выжидательно посмотрел в лицо Февра. Тот тряхнул головой:

- Нет, не знаю. Давайте так: хотите вести какие-то игры с оппозицией по этому вопросу - возражать не стану, но сам участвовать в них не буду. Вам такой вариант подходит?

- Да, - кивнул Эвар. Он и сам смутно представлял себе, как можно добиться освобождения англов, если не действовать вместе с правительством или с оппозицией.

- Любимый, ты нарасхват! - улыбнулась Мадлен, когда муж поведал ей подробности своей встречи с Февром. Эвар пожал плечами:

- Не знаю, нарасхват ли. Оппозиция от меня уже отказалась из-за мнемограммы...

- Они будут кусать себе локти! - убеждённо заявила Мадлен. - А этот Февр, оказывается, человек умный. Почему же у него не получалось сделать то, что удалось тебе?

Эвар задумался. Надо же когда-нибудь рассказать жене правду, пусть не всю сразу...

- Понимаешь, любимая, у меня есть одна особенность: я вижу некоторые вещи, которые незаметны другим людям...

- Только не надо про раздвоение личности! - засмеялась Мадлен. - Я ведь тоже вижу некоторые вещи не так, как другие люди. Например, Земля показалась мне голубым шаром - помнишь, я тебе рассказывала?

Эвар вздрогнул и застыл, поражённый внезапной мыслью. В самом деле... Как он мог забыть слова жены, сказанные на Земле? Да, конечно, жена говорила это Жерару, а когда Эвар снова вернул свои права - не о том думал, хотелось побыстрее доставить Поля и Сюзан в интернат на Оритании, потом всё время занят был служебными делами, свободное время посвящал семье, а не поискам истины. Но теперь-то уже пора?!

- Мадлен! - изменившимся голосом произнёс муж. - Прости, что я не сказал тебе этого раньше. Просто забывал. Ты правильно видишь Землю, она действительно голубой шар.

- Да? - удивилась женщина. - А тогда почему другие... - она запнулась. - Не понимаю...

- Это те самые нагуали так воздействуют на людей, искажают восприятие, - вздохнул Эвар. - Из-за них Земля кажется одним бурой лепёшкой, а другим - полушарием, полусферой. На самом деле, видела её правильно ты. Мне кажется, на тебя нагуали не действуют... - и он осёкся, поражённый странной мыслью. На Мадлен наугали не действуют? Тогда почему она видит его, Эвара, своим мужем Жераром? И не только она... Пираты, с которыми он разговаривал при разных обстоятельствах, тоже способны преодолевать наваждение нагуалей, но ни один из них не заметил, что в нём, Эваре, живёт также Жерар. 'Но я же вижу себя в двух лицах?!' - в отчаянии подумал глава семейства и на всякий случай заглянул в зеркало, чтобы убедиться, что не ошибается сам. - 'Я сойду с ума...'

- Ну? - настойчиво спросила Мадлен. - Допустим, нагуали воздействуют, обманывают всех, кроме меня. И тебя, верно? Мы с тобой видим всё правильно, а другие - нет. Знаешь, я бы решила, что сошла с ума, если бы не всё то, что с нами происходит. Но какое отношение это имеет к Службе Безопасности?

Эвар тряхнул головой: что толку сейчас каяться в самозванстве, рассказывать жене про память Эвариста Галуа, если самому многое непонятно.

- Понимаешь, - запинаясь, заговорил он. - Не только мы с тобой видим то, что на самом деле. Некоторые другие люди тоже.

- Ага! - радостно ответила жена. - Я была уверена, что это так! Не может быть, чтобы только мы с тобой вдвоём видели всё правильно! А кто эти другие?

- Пираты! - вздохнул Эвар. - Почему-то именно они видят всё как есть.

- Они и мы с тобой? - удивилась Мадлен. - Опять ничего не понимаю.

- Мне кажется, сопротивление иллюзиям, которые создают нагуали, как-то связано с неприятием общества, - задумчиво произнёс Эвар. - Человек как бы отторгает то, что ему преподают окружающие, и успешнее сопротивляется иллюзии.

- Я разве отторгаю общество? - озадаченно спросила Мадлен. - А знаешь, наверное, ты прав, только я никогда раньше об этом не задумывалась. Вот когда ты докладывал в университете в первый раз, я мало что понимала, но чувствовала, что ты прав. Все кругом - уважаемые люди, профессора - уверяли, что ты ошибаешься, а я верила не им, а тебе, хоть они такие умные и образованные. И вот - надо же! - прошло всего два года, и они вдруг прозрели, что ты прав. Получается, что я, с моим несчастным школьным образованием, разобралась во всём лучше их?

Эвар молча кивнул. До него самого только теперь доходило, что Мадлен совершенно права. Тогда, в университете, он воспринял её поведение просто как реакцию любящей жены, в глазах которой муж всегда молодец, но ведь...

- А ты сам? - вдруг произнесла Мадлен, возвращая мужа к реальности. - Я бы не сказала, что ты отторгаешь общество. Хотя...

Эвар вздохнул. Бывший Эварист Галуа ещё как отторгал окружающее общество, не хуже современных пиратов. Но как рассказать об этом жене? И что имеет в виду она под этим 'хотя'? Жерар Ларм вступал когда-нибудь в конфликт с обществом? Вряд ли, не то и ему Земля показалась бы голубым шаром, и солдаты вокруг не стояли бы под наклоном. С другой стороны, для подростков неприятие окружающего мира очень характерно. Так почему они не видят того, что закрыто для большинства взрослых? А может, видят, а потом утрачивают эту способность? Как это проверить?

Словно спасая Эвара от потока мучительных размышлений, ведущих непонятно куда, зазвонил видеотелефон. Эвар со вздохом облегчения взял трубку: это звонил Февр.

- Слушаю, Гастон!

В ответ послышался печальный вздох:

- Простите, Жерар. У меня не получилось. Не знаю, чем вы насолили нашему премьер-министру, но он категорически отказывается утвердить вас моим заместителем...

Эвар пожал плечами:

- Что же, спасибо, что выяснили это. Нам, наверное, пора собирать вещи.

- Я очень сожалею, Жерар...

- Ничего страшного. Спасибо вам за попытку. До свиданья!

Эвар разъединил, и Мадлен тут же внимательно посмотрела ему в лицо:

- Ты рассердился на него?

Муж пожал плечами:

- Не знаю, милая... Честно говоря, я и не надеялся, что у него получится. Но, понимаешь, он мне обещал, что если не утвердят меня, то и он откажется принимать полномочия. А сейчас об этом не сказал ни слова.

- Да ну их всех! - воскликнула с неожиданной силой Мадлен. - Они мне так надоели! То зазывают тебя, ну прямо как будто отчизна гибнет, то сами же отказываются! Не понимаю: неужели у людей совсем нет гордости? Не сознают, как это позорит их самих? Всё, милый, собираем вещи - и на Марселию! Видеть больше не желаю этих болтливых зануд!

Эвар охотно подчинился. Пять минут спустя супруги Ларм уже собирали чемоданы в путь.

Гастон Февр чувствовал себя не в своей тарелке. Прежде всего, неудобно было перед Жераром, которому наобещал много всего, но так и не выполнил. Однако помимо этого - омерзительное ощущение от беседы с премьер-министром. Тот словно спятил: вёл себя нагло и высокомерно, недвусмысленно намекал, что хоть сейчас готов отправить Февра обратно в отставку, вслед за его предшественником. Пожалуй, именно это обстоятельство удержало Февра от предъявления того ультиматума, о котором он говорил Жерару. Но кого, в конце концов, правительство собирается назначить во главе Службы Безопасности? Не Колюша ведь? Он так опозорился, что дальше некуда. Максен годился бы на эту должность, если бы не был человеком науки, для которого спецслужба - всего лишь рабочее место, способ заработка. Максен очень хорош как заместитель по научным вопросам, а в тандеме с Жераром оказался просто великолепен, но чтоб он самостоятельно принимал решения в сфере безопасности - исключено.

Остаётся единственный вариант: правительство намерено привести в Службу Безопасности кого-то со стороны. Февр вздохнул: ведь и Жерар человек со стороны, а вон как справился... Кто же может быть новым претендентом на должность? Да кто угодно. Не обязательно специалист по безопасности или даже просто военный. Жерар отлично наладил работу Службы, и теперь она какое-то время сможет функционировать без сбоев, назначь начальником хоть шимпанзе. А правительству, собственно, много не надо: всё равно через полгода парламентские выборы, нужно просто дотянуть до них без значительных проколов в военных и экономических вопросах.

Февр потёр лоб ладонью. Пожалуй, именно то обстоятельство, что правительство может сейчас обойтись без него, является главным, если не единственным, аргументом в пользу того, чтобы не уходить со своего поста. По сути - просто ослиное упрямство. Да, пожалуй, ещё перед Анжеликой покрасоваться охота. Однако перспектива не радует: или всё-таки уйти, освобождая место для ставленника правящих оболтусов, или превратиться в их марионетку, послушно выполнять самые идиотские распоряжения.

А ещё - проблема пленных англов, с которыми непонятно как быть. О том, что участь этих людей является одной из самых важных проблем самой Галлии, Февр задумался только в последние дни, благодаря Жерару. Да, он знал об издевательствах над ними давно, но как-то привык за много лет: мол, и они с нашими поступают так же. А вот пришёл Жерар, спас наших, устроил бучу - и стало ясно, что англов тоже надо как-то выручать. И чёрт его знает, что для этого придётся сделать. Ясно одно: чтобы прекратить эту гнусность, огромных полномочий шефа спецслужбы не хватит. Иначе Жерар всё уже сделал бы сам...

- Папа, когда мы пойдём в лабиринт? - настойчиво поинтересовался Пьер. Сегодня он задавал этот вопрос уже в третий раз. В первый - когда семья Ларм ещё только прибыла в марселийский Диснейленд и ознакомилась с планом предлагаемых аттракционов. Тогда Мадлен пояснила сыну, что лабиринт едва ли самый интересный аттракцион и, что немаловажно, там нет очереди, а потому лучше идти туда после посещения мест более захватывающих. Второй раз - полчаса назад, и тогда Эвар уже открыл было рот, чтобы ответить 'Сейчас!', как вдруг Клара указала пальцем на лодочки и капризно заявила: 'Хочу, хочу!'. Перед этим семья посетила Планету Тайн, Пещеру Ужасов, Парк Динозавров, Остров Скелета, Страшные Горки и несколько аттракционов не столь запоминающихся.

Чтобы не привлекать излишнего внимания окружающих, наверняка помнящих успешного и скандального начальника Службы Безопасности, Эвар надел сегодня большие тёмные очки. Он предложил было и Мадлен поступить так же, но молодая женщина отказалась наотрез. Как результат, на неё глазели очень многие, хотя, скорее всего, это было вызвано не тем, что прохожие узнавали в ней супругу экс-шефа спецслужбы, а просто обращали внимание на очень красивую женщину.

Планета Тайн выглядела издали довольно привлекательно, однако по приходе туда как взрослые, так и дети разочаровались: выяснилось, что это просто несколько фанерных и надувных сооружений, с горем пополам изображающих рельеф безжизненной планеты. Пещеру Ужасов семья прошла минут за пять, прислушиваясь сначала с интересом, а затем не без раздражения к душераздирающим завываниям из тёмного прохода и скучающе рассматривая пластмассовые сталактиты и сталагмиты. Динозавры понравились всем, даже Эвар признал в душе, что игрушечные рептилии очень похожи на тех живых, которых он рассматривал вблизи в бытность свою в Амазонии. На Острове Скелета Пьер быстро разыскал 'сокровище' - коробочку со сладостями и детскими игрушками, - а потому сразу утратил интерес к тамошним пиратам и зубастым чудовищам. На Страшные Горки, куда маленьких детей не допускали, Мадлен пошла с Пьером, оставив Клару на попечение мужа. После этого аттракциона семья пообедала, а теперь снова встал вопрос, что бы ещё посетить.

- Может, действительно, заглянем в лабиринт? - неуверенно спросил Эвар жену. Мадлен вопросительно посмотрела на Клару, но та только вертела головой, не высказывая конкретных пожеланий.

- Хорошо, пойдём! - улыбнулась молодая женщина, и все вчетвером направились к лабиринту.

- Папа, ты говорил, что можешь выйти из любого лабиринта? - поинтересовался Пьер. Эвар улыбнулся:

- Нет, не из любого, но из здешнего, думаю, мы найдём выход, как только захотим.

- А из какого нельзя?

- Ну, например, из такого, в котором вместо стен колонны.

- А почему?

- Да, мне тоже интересно! - поддержала сына мама.

- Потому что в нём нет сплошных стен, придётся ходить вокруг одной и той же колонны... - Эвар замялся: чтобы как следует объяснить, почему трудно выходить из лабиринта с колоннами, нужно сначала пройти обычный. К счастью, Мадлен поняла затруднение мужа и весело заявила:

- Ну, пойдёмте же туда, в этот таинственный лабиринт!

Семья вступила в лабиринт: Пьер шёл впереди и решал, куда нужно поворачивать, Мадлен отставала от него на шаг, иногда - когда сын спешил - придерживала его, а за ней следовал Эвар с Кларой на правом плече, присматривавший, чтобы всё было в порядке. Справа и слева потянулись ряды зелени выше человеческого роста, в которой виднелись проходы, то ли ведущие к выходу, то ли обманывающие посетителей.

- Ну, папа? Как нам отсюда выйти? - требовательно поинтересовался Пьер, останавливаясь после пятого поворота.

- Ты уже хочешь выйти? Так просился сюда! - засмеялась мама.

- Не хочешь попробовать сам найти выход? - Эвар подошёл ближе и погладил сына по голове.

- Не знаю... - мальчик неуверенно оглянулся, словно прикидывая, куда лучше идти.

- Моё обещание остаётся в силе: как только мы захотим выйти отсюда - найдём путь! - уверенно заявил отец семейства. - Только тогда станет не так интересно!

- Нет, давай, пусть сначала Пьер поищет! - теперь уже и Мадлен, не сомневающаяся в способностях мужа, захотела, чтобы сын попробовал свои силы.

- Только не убегай от нас, Пьер! - предупредил Эвар. - Иди медленно, чтобы мы успевали!

- Да, не спеши! - подтвердила жена, которая не испытывала ни малейшего желания бегать.

- Сюда? - неуверенно сказал мальчик, указывая на самый большой проход. Отец и мать проследовали за сыном.

- Теперь сюда...

Минут через пять стало ясно, что они заблудились. Пьер тыкался в разные проходы, но по некоторым признакам было видно, что семья кружит одним и тем же путём. Навстречу попадались и другие посетители, изрядно уставшие и недовольные затянувшимся аттракционом.

- Может, теперь попробуем по твоему методу? - жалобно обратилась Мадлен к мужу.

- Я не против, - улыбнулся Эвар. - Что скажешь, Пьер?

Мальчик молча кивнул. Он чувствовал себя неловко оттого, что завёл сюда родителей и сестру, а теперь заплутал. Эвар понял его настроение и ободряюще кивнул:

- Пьер, бери маму за руку! Пошли!

Эвар, держа девочку на правом плече и касаясь зелёной стены указательным пальцем левой руки, двинулся вперёд. Через пять шагов появился проход. Эвар оглянулся на жену и сына, кивнул и шагнул влево.

- Но мы там уже были! - неуверенно произнёс Пьер.

- Давай не будем отставать! - веско ответила мама. Она ни секунды не сомневалась, что муж идёт правильным путём. Ещё через три шага слева появился совсем узкий проход. Теперь уже Мадлен не выдержала, видя, что муж уверенно шагает туда:

- Милый, там вряд ли выход!

- Давайте, давайте! - оглянулся Эвар, ища её и сына взглядом. Несколько шагов по сомнительному проходу, затем ещё два поворота налево - и перед ними открылся выход.

- Как, это всё?! - с разочарованием в голосе произнёс мальчик. Клара, с любопытством следившая с папиного плеча за странными манёврами взрослых, радостно засмеялась

- Я ведь предупреждал, что по моему методу получится не так интересно! - подмигнул Эвар сыну.

- Зато вышли! - радостно заявила Мадлен. - Куда теперь отправимся?

- Может, просто посидим, отдохнём? - предложил муж.

- Да! Давайте!

Эвар купил детям сладости. Все четверо направились к ближайшей скамеечке и уселись там. Дети ели сладкое, смеялись и болтали ногами, родители с удовольствием вдыхали приятный воздух здешнего парка, полного красивых и ароматных цветов. Издали доносились весёло-испуганные возгласы тех, кто не побоялся Страшных Горок. Погода была ясная, и настроение отличное.

- Папа, а мы пойдём в лабиринт с колоннами? - озорно улыбаясь, спросил Пьер.

- Что?! Только не это! - с весёлым испугом в голосе отозвалась мама.

- Я надеюсь, такого лабиринта здесь нет! - засмеялся Эвар.

Бум...

Эвар не сразу понял, что это за звук. Только какой-то голос внутри него произнёс: 'Тревога!'

Бум! - уже гораздо ближе. Мысль пробудилась от благостной спячки и понеслась галопом. 'Странный шум, похоже на взрывы. Это какой-то аттракцион? Непонятно... Разве есть поблизости аттракционы со взрывами? Может, это со стороны Острова Скелета - какое-нибудь 'морское сражение'? Нет, это далеко отсюда...'

Бум! - снова близко, но уже с другой стороны. 'Это не может быть аттракцион, иначе доносилось бы из одного и того же места', - подумал Эвар. Хорошее настроение улетучилось напрочь.

Мимо пробежала, прихрамывая, женщина средних лет, её левая рука была окровавлена.

- Что случилось? Вам нужна помощь? - вскочил с места Эвар, но пострадавшая женщина, не отвечая, уже убежала к выходу. Эвар и Мадлен тревожно переглянулись. Поодаль бежали к выходу ещё десятки людей, среди них тоже были пострадавшие.

- Мне это всё не нравится! - уверенно заявила молодая женщина. - Пойдём отсюда!

- Погоди, милая! - остановил её муж. Что-то в происходящем было, хотя и зловещее, всё же какое-то искусственное. Что это за взрывы? Не аттракцион, разумеется. Но и вряд ли авария на каком-либо аттракционе - ведь и в этом случае источник шума не менялся бы. Эвар принял решение:

- Оставайтесь пока здесь, никуда не уходите! Я попробую выяснить, что происходит!

Мадлен испуганно кивнула и крепко прижала к себе малышей. Эвар окинул взглядом парк. Вот какой-то здешний служащий в белой униформе, он наверняка в курсе...

- Простите, сударь, что происходит? Что это за взрывы? Куда побежали люди?

Служащий странно посмотрел на Эвара, ответил, запинаясь:

- Н-не знаю, сударь... Что-то страшное...

Бум!..

'Что-то страшное - но при этом сам он никуда не бежит? Непонятно...' Решение пришло неожиданно.

- Милая, иди за мной так, чтобы я тебя всё время видел! - обратился Эвар к жене. Мадлен и дети поднялись со скамейки и двинулись за ним. Эвар направился в ту сторону, откуда прозвучал последний взрыв. Не успел он сделать и два десятка шагов, как увидел перепуганных людей, бегущих к выходу.

- Что случилось?

- Теракт, сударь! Уходите скорее!

- Теракт? Вон на том аттракционе?

- Да! Взорвалась бомба!

- Милый, пойдём к выходу? - дрожащим голосом спросила Мадлен. Эвар отрицательно покачал головой:

- Нет, я хочу сначала разобраться здесь! Да и на выходе сейчас будет давка, спешить туда не стоит.

Поглядывая то и дело на жену и детей, шедших в десятке метров позади него, Эвар приблизился к аттракциону, откуда только что убежали люди. Комната смеха. Внутри есть кто-нибудь? Нет, все разбежались. А где был взрыв? Не заметно, но запах сгоревшего пороха ощущается... А, вот: в конце помещения два зеркала разбиты и дым чёрный оседает. Странно, пострадавших не видно. Так это там? Бомба взорвалась и почти ничего не повредила? Пороховая бомба? Разве такие используются террористами? Так что же здесь произошло? Просто взорвался порох, вроде хлопушки? И это так напугало людей? Несколько человек легко ранены... Нет, всё это не так безобидно. В общем, понять испуг людей можно, ведь случилось неожиданно, да и вряд ли кто-то разбирается в проблемах терроризма. Только это скорее не теракт, а хулиганство. Хотя, конечно, и хулиганам в Диснейленде не место. Но что получается - хулиганы взорвали хлопушки или, скорее, петарды сразу в нескольких местах? Несколько людей пострадали... Это уже опасное хулиганство. Кто бы этим ни занимался, он окажется в тюрьме на довольно продолжительный срок. Зачем он это делает? Заложил в нескольких местах мины-петарды и распугал посетителей?

- Бум... - это уже где-то вдалеке. Какая-то последовательность во всех этих взрывах. Что именно? А, вот: каждый следующий ближе к входу в Диснейленд. Самый первый, вероятно, был у какого-то удалённого аттракциона. Как будто кто-то подгоняет посетителей Диснейленда на выход. Стоп... А ведь это может оказаться не так уж невинно...

Эвар схватился за мобильный видеотелефон и набрал номер Февра. Не отвечает. Тогда Максен...

- Здравствуй, Жерар! Рад видеть тебя! Как дела?

- Привет, Андре! Слушай, ты можешь срочно связаться с шефом? Я сейчас в марселийском Диснейленде, здесь кто-то заложил петарды на нескольких аттракционах и распугал посетителей. Так вот, я не исключаю, что это теракт! Сейчас сотни людей соберутся у выхода, возникнет паника, давка, и тогда...

- Я понял тебя! - возбуждённо ответил Максен. - Ты прав! Я срочно звоню шефу! Тебе перезвоню потом!

Связь разъединилась. Эвар тоскливо посмотрел по сторонам. Рядом происходит нечто зловещее, в чём разобраться пока невозможно. Бежать к выходу нельзя, это попросту опасно - хотя бы потому, что там сейчас давка. Рассуждая логично, если речь действительно о теракте, то сейчас безопаснее всего здесь, где неприятность уже состоялась. Однако ждать непонятно чего, даже без уверенности, что опасность реально существует - так томительно, просто невыносимо...

Он вернулся к жене и детям. Малыши выглядели напуганными. Мадлен с тревогой посмотрела мужу в лицо:

- Милый, так что это?

- Точно не знаю, но спешить на выход нам пока не стоит, - вздохнул Эвар. Вдалеке снова послышался взрыв.

- Опять сядем на скамеечку? - с сомнением в голосе спросила жена. Клара захныкала:

- Мама, я хочу на ручки!

Хотя в семье было принято, что Клару обычно носит папа, девочка предпочитала, чтобы это делала мама. Эвар задумчиво посмотрел, как жена берёт девочку на руки, и заговорил:

- Милая, посуди сама: пронести бомбу на территорию Диснейленда практически невозможно, у входа проверяет охрана с детекторами. А тут, получается, пронесли с десяток бомб. И бомбы странные: начинены не толом и не пластитом, а порохом. Несколько человек ранены, но, кажется, ни один не пострадал серьёзно.

- Это хулиганство! - воскликнула Мадлен.

- Я бы так же подумал, только уж очень невыгодное хулиганство: тот, кто его затеял, окажется в тюрьме надолго.

- Тогда зачем ему это? - с удивлением в голосе произнесла женщина.

- Пока точно сказать не могу, только предполагаю...

Прежде чем Эвар закончил мысль, зазвонил его мобильный видеотелефон.

- Да, Андре! Что-нибудь выяснили?

- Жерар, какой ты молодец! - возбуждённо закричал Максен. - Иди к выходу, там всё объяснят! Всё равно Диснейленд на сегодня закрывается!

При этих словах Пьер недовольно захныкал.

- Пойдём, пойдём! - Эвар забрал у жены девочку и двинулся к выходу. Минут через десять они подошли к воротам. Там стояла длинная очередь желающих покинуть Диснейленд, и Эвар подумал было, что им придётся ждать, но вдруг услышал:

- Господил Ларм! Пройдите, пожалуйста, сюда!

Со стороны служебного входа какой-то офицер махал рукой. Эвар насторожился, но направился к неизвестному. Ещё через несколько секунд семья Ларм вышла на улицу. Там стояла огромная толпа и виднелись по крайней мере два десятка полицейских машин с мигалками. Помимо полицейских, там расхаживали с озабоченным видом люди в штатском, в которых без труда узнавались бывшие подчинённые Эвара.

- Мой генерал, вы поедете сейчас домой или побудете немного с нами? - почтительно обратился к Эвару полковник полиции. Эвар вопросительно посмотрел на жену.

- Конечно, давай побудем немного здесь! Интересно же, что тут приключилось! - возбуждённо заявила Мадлен. Эвар кивнул полковнику:

- Да, я пока с вами!

- Дамы и господа! Дирекция просит прощения за случившееся! Пожалуйста, возьмите пригласительные билеты! В следующий раз пройдёте бесплатно! - послышался умоляющий голос администратора Диснейленда. Эвар взглянул на Мадлен:

- Ну как, дорогая, возьмём?

- Да, конечно! Мы их заработали! - засмеялась жена. - Я схожу за билетами, а ты пока выясни, что всё-таки здесь произошло! - и она удалилась, оставив детей на попечение мужа.

- Это действительно был теракт! - возбуждённо заговорил полковник. - Вернее, попытка теракта, которую вы, мой генерал, вовремя сорвали! Преступники рассчитывали, что посетители Диснейленда, напуганные взрывами, бросятся одновременно к выходу и возникнет давка. Это должно было отвлечь охрану, а тем временем злоумышленники пустили бы ядовитый газ!

- Какой газ? - машинально поинтересовался Эвар, думая о другом. Дети, раскрыв рот, прислушивались к разговору взрослых, но, к счастью, ничего не понимали.

- Фосген. Мы захватили два баллона.

Эвар покачал головой: фосген - штука серьёзная, могли быть немалые жертвы. Итак, смысл новой тактики террористов ясен: не пытаться пройти с бомбами на охраняемые объекты, а устраивать панику и давку, после чего наносить удар по перепуганным людям уже на выходе. Надо будет обсудить это с Максеном.

- А откуда они взяли чёрный порох?

- Его предостаточно на территории Диснейленда: хлопушки, петарды, разнообразная пиротехника.

Эвар сделал себе мысленное замечание за то, что сам не догадался до такой простой вещи.

- Иначе говоря, террористы получили доступ к складам Диснейленда, - размышляя вслух, произнёс Эвар. - Вероятно, среди персонала их человек. Вы задержали сотрудников Диснейленда?

- Да, мы сейчас допрашиваем их.

Внезапная мысль пришла Эвару в голову.

- Могу я также побеседовать с ними?

Полковник даже вздрогнул от неожиданности.

- О, мой генерал, конечно! Мы будем очень рады!

Появилась довольная Мадлен, помахивающая билетами:

- Ну как, едем домой?

- Милая, у меня тут образовалось одно неотложное дело, но оно займёт буквально несколько минут! - обратился к ней муж. - Подожди, пожалуйста, здесь! - он указал на ближайшую скамейку. Уголки губ жены недовольно опустились, но она ничего не сказала, увела детей на скамейку.

- Где вы проводите допрос? - обратился к полковнику Эвар, не желая терять время, чтобы не усилить недовольство жены.

- Вот тут, в административном корпусе! - указал полковник на небольшое белое здание рядом со входом. Эвар кивнул и направился внутрь.

- О, мой генерал! - расплылся в улыбке, при виде его, некий господин в штатском.

- Где вы допрашиваете персонал? - безо всяких прелиминариев поинтересовался Эвар.

- В соседней комнате! - господин в штатском указал направо. Эвар прошёл туда и сразу увидел того служащего в униформе, с которым разговаривал минут двадцать назад. Он сидел среди других сотрудников Диснейленда в ожидании своей очереди. Допрос вели полицейский майор и штатский.

- Господа, вы позволите мне задать при вас несколько вопросов этому господину? - Эвар, не церемонясь, указал на знакомого служащего.

- Да, конечно! - вскочили с места офицеры.

- Сидите, сидите, - остановил их жестом Эвар. - Итак, сударь! - обратился он к служащему Диснейленда. - Менее получаса назад мы с вами беседовали возле комнаты смеха...

- Не помню! - категорически заявил собеседник.

- Вы напрасно отрицаете! - нахмурился Эвар. - Я порекомендую снять вашу мнемограмму, и мои слова сразу подтвердятся.

- Возможно, мы с вами и беседовали, - недовольно ответил сотрудник Диснейленда. - Просто я не запомнил подробностей.

- Тогда я сейчас напомню. Вы сказали, что не знаете, что происходит, откуда взрывы, но это очень страшно.

- Возможно, - процедил сквозь зубы служащий.

- Скажите, кто вы по специальности?

- Механик.

- В пиротехнике не разбираетесь?

- Нет!

- Давно работаете здесь?

- Полгода.

- Неужели за эти полгода вы ни разу не присутствовали при фейерверках, имитации сражений с пиратами, разбойниками?

- Сожалею, это не входит в мои обязанности.

- А что вы делали возле комнаты смеха?

- Не помню. Возможно, просто прогуливался.

Эвар вздохнул и обратился к офицерам:

- Господа, рекомендую вам обратить особое внимание на этого человека. Обязательно снимите его мнемограмму. Я уверен, там найдётся немало интересного. В особенности рекомендую вам разобраться, зачем этот человек прогуливался в местах, где происходили пиротехнические взрывы, и сеял панику.

- Ах, вот как! - оживлённо ответил штатский. - Спасибо, мой генерал, это действительно крайне интересно! А с вами, сударь, - обратился он к служащему, - побеседуем вне очереди.

- Вот и отлично! - кивнул Эвар. - Тогда я пойду, пожалуй. Всего вам наилучшего, господа офицеры, удачного дня! - и он поспешно вышел и направился к скамейке, где его ожидали жена и дети. Мадлен скучающе смотрела по сторонам.

- Дорогая, ты на меня не сердишься, что я отлучился? - виновато спросил Эвар.

- Не сержусь, - ответила женщина, хотя складки у губ опровергали эти её слова. - Хорошо, что ты быстро вернулся. Теперь мы можем ехать домой?

- Да, конечно! - они направились к автостоянке. - Дело в том, что у меня возникло одно подозрение, и я им поделился...

- Я так и поняла, - коротко ответила Мадлен. Она усадила детей на заднее сиденье и пристегнула Пьера ремнём безопасности, а Клару взяла на руки и села сама. Автомобиль тронулся с места. Через двадцать минут они подъехали к своему дому, и тут зазвонил мобильный видеотелефон Эвара. На экране отставной генерал-майор увидел Февра.

- Алло, Гастон!

- Добрый день, Жерар! - возбуждённо заговорил шеф спецслужбы. - Поздравляю вас с предотвращением теракта!

- Спасибо, - ответил Эвар без радости в голосе. Хотя Мадлен не сделала ему выговор, от отца семейства не укрылось её недовольство. И это понятно: семейный отдых оказался изрядно подпорчен, да ещё и муж не вовремя вспомнил о своей былой работе в спецслужбе.

- Это ещё не всё! Мы выяснили, что главной мишенью террористов были вы и ваша семья!

- Ах, вот как, - вздохнул Эвар. - Спасибо за новость. Я-то надеялся, что с моим уходом с должности их интерес ко мне исчерпается.

- Я договорился с вашей городской полицией, чтобы рядом с вашим домом проезжали дополнительные патрули!

- Спасибо, - опять безрадостно ответил Эвар. Его не обрадовала перспектива ходить отныне в Диснейленд и магазины под полицейским конвоем. Да ещё, наверное, теперь придётся носить с собой оружие. Хуже трудно придумать...

- Будем на связи, Жерар! В ближайшее время ждите интересных новостей! - жизнерадостно сообщил Февр.

- Какие новости?

- Потом, всё потом! - загадочно ответил Февр и разъединил.

- Ой, мама! Полиция будет нас охранять? - с неожиданным восторгом завопил Пьер, с открытым ртом выслушавший разговор папы с неизвестным дядей. Эвар печально вздохнул и посмотрел в зеркальце на жену. Она была явно озадачена энтузиазмом сына.

- Когда мы в следующий раз пойдём в Диснейленд? - спросил Эвар, чтобы сменить тему разговора.

- Не знаю, - недовольно ответила Мадлен. - Включи радио, пожалуйста. Хоть новости послушаем.

Эвар беспрекословно выполнил просьбу жены. Из динамика раздался голос диктора:

- Таким образом, вхождение в правительство Трудовой партии позволяет избежать досрочных выборов, а возможно, и ухода нынешнего Президента, несмотря на вынесенный ему импичмент!..

- Что?! - в один голос воскликнули муж и жена, словно диктор мог их услышать. Пьер испуганно посмотрел на них. Эвар и Мадлен переглянулись и растерянно замолчали, прислушиваясь. Спустя несколько минут они уже были в курсе важных для страны событий, происшедших за предшествующие часы. Как выяснилось, Трудовая партия в последние месяцы вела тайные переговоры с правящей коалицией о возможном вхождении в её состав. Вчера было подписано секретное предварительное соглашение, а сегодня достигнуто окончательное. Теперь правящая коалиция имеет устойчивое большинство в парламенте, несмотря на уход из неё некоторых депутатов, недовольных постоянными скандалами, апогеем которых стало отстранение Жерара Ларм. Вместе с тем, отмена парламентских выборов вызывает сильное недовольство партий, остающихся в оппозиции. На их сторону перешли некоторые депутаты из правящей коалиции...

- Ах, дорогой мой! - вздохнула Мадлен. - Как хорошо, что ты не вошёл в эту Трудовую партию! До чего грязная игра!

Эвару оставалось только вздохнуть в ответ. Вот и выходит, что участь тысяч невинных людей, содержащихся в здешних тюрьмах, не более чем мелкая разменная монета в руках власть имущих. Для чего заигрывала с ним Трудовая партия, давала обещания, которые не собиралась выполнять? Наверное, просто хотела усилить нажим на партнёров по переговорам.

Эвар выключил радио. Теперь они ехали домой в полном молчании. Радостное настроение, с которым ещё недавно гуляли по Диснейленду, испарилось без остатка, раздавленное сначала жуткими событиями в городке веселья и развлечения, а теперь и отвратительными политическими новостями. Вот и родной дом. Остановить машину перед входом, подождать, пока жена и дети выйдут, отъехать в гараж. Зайти в дом, в ванную, умыться после неудачного отдыха. Пройти в гостиную. Что это жена так внимательно смотрит по телевизору? Какая-то интересная передача? Вот и хорошо, можно отвлечься, наконец, от всего неприятного, что сегодня приключилось...

- Любимый, - сдавленным голосом произнесла вдруг Мадлен, не отрывая взгляд от экрана. - Только что произошёл военный переворот.