П сказала, что давно ждала этого, давно предупреждала меня. Теперь, считает она, уже поздно.

Все здесь меня так угнетает, что я ничего не желаю, кроме как подняться наверх. Хоть сейчас я готов поменяться местами с кем угодно с первого уровня. Мне наплевать, если я вообще не получу никакого жетона. Я согласен, чтобы мне дали пожить там, на поверхности, всего один день, я бы прожил его, и потом мне оставалось бы лишь умереть. Если бы мне позволили. Если.

Ведь бабочки тоже живут один день. Но живут. Не в пещерах, а под солнцем. На ветках. Свободные. Где хотят.

Нет смысла оплакивать свою судьбу, но что еще остается? И как я живу? Прозябаю. Ем, встречаюсь с П, болтаю с Икс-107, сплю. Вот и весь круг моих занятий. Нет, ещё я могу нажать кнопки, если получу соответствующую команду. Если мне прикажут. Это, конечно, настоящая работа. Но разве этого достаточно?

Нет, этого мало. Зачем нам устроили такую легкую жизнь? Только знай нажимай кнопки. И все. Пустяки.

Ну, а после? Что прикажете делать после того, как я нажму кнопки? Что мне остается делать после того, как я исполню свой долг? Будет ли для меня еще какое-либо поручение? Может, я буду Богом, каким был он перед сотворением мира? Пребуду — один в огромной и пустой вселенной? Как жестоки люди, зачем они создали себе Бога, обреченного жить наедине с вечностью? Зачем они приговорили Бога, зачем приговорили меня к вечному одиночеству?