Орденом Сувары награждается командир Зоухон

В последнее время читатель мог встретить множество новых и старых книг. С большим удовольствием я увидел переизданные заново работы Шермана и Нимица. Приятно вспомнить те чувства, которые я испытал, впервые прочитав их. И вот издатели порадовали нас несколькими сериями книг по истории войны. Среди них есть и вполне добротные, отлично подготовленные и прекрасно оформленные издания, но есть и примеры прямо противоположные. Я уже говорил, что не желаю цепляться к опечаткам и не слишком хорошей бумаге. Режим жесткой экономии царствует повсюду, и не нужно швырять в людей камни за попытки сократить расходы. Хуже, когда автор или переводчик даже не пытаются скрыть свое невежество.

Когда я увидел изданную в Ростове книгу «Соратники Гитлера: Дениц — Гальдер», то обрадовался. Новые сведения из биографии «гросс-пирата», как его у нас иногда называют, были бы очень кстати. Но уже в самом начале книги я встал в тупик. А кто же это такой, вице-адмирал Зоухон? Мне казалось, что Средиземноморской эскадрой у немцев командовал кто-то другой. Например, Вильгельм Сушон. Лишь спустя какое-то время мне удалось догадаться, что это на самом деле один и тот же человек — адмирал Souchon. Просто читается он немного по-разному. И я хочу предложить вам небольшой эксперимент. Назовите любому интересующемуся военно-морской историей фамилию Зоухон и попросите догадаться, а кто же это такой?! Ручаюсь, ответа вы не получите.

Дальше — больше. По страницам книги плывет с развевающимся флагом тяжелый крейсер «Принц Ейген». Ну здесь, слава богу, хоть ясно, о ком говорится. Нас радуют прелестной картинкой, изображающей «Военный тральщик». А что, бывают еще и мирные тральщики? Или редактор спутал тральщик с траулером? Ну, попутал нечистый, с кем не бывает.

Опять же, что это за гитлеровская лодка S-101? Гитлеровская — если судить по орлу на рубке. Американцы в своем S-типе за полсотни не перемахнули. Англичане вообще всего 3 штуки построили в Первую Мировую. Неужели Краснознаменная С-101 ухитрилась послужить и в составе Кригсмарине?! Ведь других лодок с таким литерно-цифровым обозначением мне найти не удалось.

Впрочем, не меньший шок я испытал, разглядывая иллюстрации в смоленском переиздании работы Нимица «Война на море». Никого уже не удивляют «боевые корабли», следующие за авианосцами, а «торпедные лодки», как простые, так и моторные, вообще дефилируют по страницам целыми эскадрами. Ведь battleship при некотором напряжении ума можно счесть за «корабпь». Слава богу, что battleship хотя бы не следует за «носильщиком воздушных судов», ведь aircraft carrier можно перевести и так. Он ведь остался авианосцем, значит, не все так скверно, как может показаться на первый взгляд! Ведь буквально на соседней странице нам демонстрируют «Английский конвой в Атлантическом океане». Ну, скажу я вам… Разве когда-нибудь смели мечтать ничтожные артиллерийские катера, что их произведут в трансатлантики?!

Можно привести и другие примеры. Вот, скажем, детальное описание биографии линейного крейсера «Худ». Спору нет, корабль во всех отношениях примечательный, я лично питаю к нему нежную любовь. «Линкорс изящным профилем легкого крейсера». Разве не так? Но доплыл наш крейсер до самого города Хабаровска, и тут случились с ним многочисленные конфузы. Наверное, не выдержал, бедняга, сибирских холодов. Например, вступили в командование кораблем люди в непонятном чине командора. Полагаю, каменный гость дон Жуана наведался на мостик гордости Королевского Флота. Но если вы думаете, что это тривиальный британский commander, сиречь кавторанг, то вы не правы. Переводилась книга с польского, вот при многочисленных переодеваниях капитан 1 ранга и превратился в гостя из прошлого.

Впрочем, бывает и не такое. Давненько, лет тому десять назад, случился у меня интересный разговор в редакции толстого журнала. В гранках я прочитал интересную повесть о похождениях некоего чеха в дебрях Южной Африки. Он даже сумел послужить в родезийской армии в чине поручика. Я спросил у редактора: «А откуда в Родезии поручики появились?» Мне казалось, что это самый что ни на есть обычный армейский капитан. Просто в повести, написанной по-чешски, он неизбежно станет поручиком. Однако я получил потрясающий ответ. «А вы что, в родезийской армии служили?! И точно знаете, что там поручиков нет?!» Крыть было нечем, действительно, не служил.

Но всех переплюнул город Минск. Во втором томе «Энциклопедии военного искусства. Командиры Второй Мировой войны» нас потрясают сообщением о том, что 30 ноября 1942 года контр-адмирал Райт разгромил адмирала Танаку в бою у Тассафаронги (стр. 471). Остается лишь радоваться, что тремя сотнями страниц ранее Манштейн все-таки проиграл Курскую битву. А то, глядишь, жили бы мы по сей день в каком-нибудь «Рейхскомиссариате Ост» и не подозревали об этом.

В заключение маленький тест на сообразительность. Какой орден получил бравый Зоухон? Эта транскрипция всем нам известной фамилии тоже иногда встречается…

Гросс-адмиралы из 3-го «В»

Шалости с транскрипцией — это еще не самое скверное, что может ждать читателя при встрече с только что изданными книгами. Ведь там «про львов прочтешь такие вещи… И сколько львы живут, и кое-что похлеще», как выразился некогда автор «Дяди Степы», хотя по другому поводу.

Этой книге не повезло дважды. Когда Воениздат выпустил ее в первый раз, то повесил длиннющее, совершенно несъедобное название в стиле прошлых веков — «Американские авианосцы в войне на Тихом океане». Но ведь адмирал назвал свою книгу «Combat command». Мы видим здесь столь излюбленную англичанами игру слов. Это сочетание можно перевести и как «Боевое командование» (в смысле командование на поле боя), и как «Боевую команду». В конце концов, если уж не цепляться к букве, то можно прочитать и как «В огне сражений». Но, увы… Ведь Фредерику Шерману не везло всегда. В американском флоте существует традиция называть эсминцы именами знаменитых моряков. Не очень знаменитых тоже. Из всех командиров Быстроходного Авианосного Соединения не получил своего эсминца, разумеется, только Фредерик Шерман. Есть эсминец «Форест Шерман», названный в честь его однофамильца, ни разу за всю войну не вышедшего в море. От начальника штаба адмирала Нимица этого не требовали. Появился эсминец «Сэмюэль Эллиот Морисон», названный в честь прекрасного историка, в военных подвигах абсолютно не замеченного. А вот эсминца «Фредерик Шерман» не было и нет. Второй раз адмиралу Фредерику Шерману и его книге повезло не больше. Ее решили хорошенько прокомментировать и дополнить.

Ладно. Пока читаешь текст основной книги, все нормально. Немного удивляют, конечно, «самолеты «Enterprise», атакующие «Хирю». При современном развитии компьютерного набора вполне можно было вставить хирагану. Жалко, что ли? Иероглифов не прочитают — и пусть, зато красиво. Но это дело вкуса, можно не соглашаться, хотя спорить по большому счету не о чем. Зато когда доходишь до примечаний, из которых читатель «должен получить всю необходимую статистическую, военную, техническую… информацию», то здесь тебе становится плохо по-настоящему.

Сначала нас бьют по голове «Генеалогией авианосца». Мало того, что написана она полным невеждой, так еще вдобавок невеждой агрессивным, пытающимся навязать нам свое мнение, подать его как некую сокровенную истину, ниспосланную свыше.

Итак, откровение первое. «Арк Ройял» и «недостроенные немецкие и французские авианосцы» имели бронированные полетные палубы. Лично я, по простоте душевной, считал, что таких палуб на них в помине не было. «Викториес»? Да. «Тайхо»? Да. «Синано»? Согласен. «Арк Ройял»? Ну, приехали. Я коллекционирую справочные и иные ляпы в военно-морских изданиях, но нигде я не сумел найти упоминания о бронированной полетной палубе этого знаменитого корабля. Ни единой строчки.

Дальше — больше. Нам предлагают некую классификацию авианосцев, не вписывающуюся ни в одну официальную и неофициальную систему. Ударный авианосец, бронепалубный, реконструированный, линейный, разведывательный… Кто больше? Я, например, могу. Чем, например, плох «авианосец с ржавым пятнышком на носу»? Тоже вполне законный класс, готов поспорить — довольно многочисленный. Так как «корабль, подобно дамским часикам, никогда не доводился до состояния совершенной исправности» (адмирал фон Шанц).

Когда переходишь к изучению стратегических измышлений новоявленных Маханов и быстрых разумом Клавзевицев, то волосы, уже вставшие дыбом, вообще норовят оторваться от головы. Начинается это с «флангового нависания» американского флота из Сан-Диего над любой попыткой японцев вырваться за пределы малайско-филиппинского барьера. Действительно, с берегов Америки оч-чень нависаешь над какими-нибудь Соломоновыми островами, находящимися за 6000 миль. И американский флот в Пирл-Харборе за 4000 миль от Японии есть не что иное, как гнусная провокация.

Потом нас убивают предложением организовать «дальнюю блокаду» острова Оаху. На сухом языке стратегии это означает развертывание системы патрулей на некотором удалении от блокируемого объекта. При этом патрульные корабли должны располагаться на таком расстоянии, чтобы противник не имел возможности проскользнуть между ними. Это расстояние определяется развитием средств наблюдения и связи. Дальняя блокада подразумевает развертывание патрулей на расстоянии 600–700 миль от цели, чтобы не попасть под удар береговой авиации. Остров Оаху торчит, как пуп, посреди океана. Все помнят формулу «Два пи эр»? Какова будет длина линии патрулирования и сколько для нее потребуется кораблей? Создается впечатление, что специалисты по геостратегии не в ладах с математикой, изучаемой в четвертом классе.

Атолл Мидуэй в качестве базы для дальнейших операций тоже выглядит привлекательно. Нужно только забыть, что:

Первое. На острове нет источников пресной воды, и потому даже временное размещение там полка становится тяжелой проблемой. Американцы больше батальона и не держали.

Второе. В лагуну не могут заходить корабли крупнее эсминца, да и тот будет испытывать проблемы. Максимум, что может базироваться на Мидуэе — дивизион торпедных катеров.

Третье. На аэродромы можно воткнуть те самые сто с небольшим самолетов, которые американцы и загнали накануне боя, никак не больше. Самое подходящее количество для поддержки блокады Оаху, до которого эти самолеты и долететь не могут.

Впрочем, кто обращает внимание на такие досадные мелочи. Масштабнее надо мыслить, господа! Глобально.

А после гибели в бою при Мидуэе 4 авианосцев совсем не понятно, зачем Япония воевала. Это не мне непонятно, это стратегам непонятно. Просто нужно было скомандовать «Шашки наголо!», ах, простите, «Катаны наголо!» и с криком «Банзай!» — вперед на супостата. Три года продлится война или три часа — уже не имеет никакого значения. Действительно, зачем немцы воевали после Сталинграда? Ведь война действительно была проиграна.

А теперь я отчетливо вижу совершенно апокалиптическую картину. Садятся два шахматиста играть. Белые делают ход «е2 — е4», после чего предъявляют противнику пять пудов компьютерного анализа и говорят: «Сдавайтесь! Моя позиция выиграна, анализ это подтверждает, сводите к нулю психологические последствия поражения». Примерно так подходят к анализу проблем войны и мира новоявленные гросс-адмиралы.

Впрочем, полный разбор всех дикостей, которыми буквально нашпиговано «Приложение I. Теоремы стратегии», займет слишком много места. Единственное, что я могу сказать: господа, прежде чем начинать разглагольствовать о тонкостях тензорного анализа, подучите основы арифметики!

Слава былому величию!

Не следует видеть в данной книге просто сокращение трехтомника Роскилла, изданного у нас в 60-х годах. Хотя за основу взят именно этот труд, автор капитально переработал его для американского читателя, и, по сути, перед нами совершенно самостоятельная книга.

Описание действий Королевского Флота нужно начинать где-то с середины 20-х годов, потому что истоки почти всех неприятностей лежат именно там. И нужно сказать прямо, что свою первую битву британский флот проиграл, причем проиграл с треском. Британское правительство одержало полную и безоговорочную победу над собственным флотом, вынудив его с идиотской пунктуальностью соблюдать малейшую запятую всех международных договоров. Ни один флот мира, кроме английского, не строил кораблей, полностью отвечающих договорным ограничениям. Так появились уроды вроде «Короля Георга» или крейсеров типа «Колонии». Не лучше выглядели и эсминцы. Но самый страшный удар флоту нанесли Королевские ВВС, отобравшие у него все самолеты. В итоге к началу войны Королевский флот подошел с плохими кораблями и совершенно никудышной авиацией. Но нужно признать, что хорошо постарались и собственные адмиралы берегового плавания. Много бед британскому флоту в годы Первой Мировой войны принесли попытки лондонских стратегов руководить эскадрами через головы адмиралов на местах. В начале века это еще можно было объяснить детской эйфорией от новой игрушки — радио. Но чем объяснить такие же попытки 30 лет спустя, сказать трудно. Тем более, что плачевный опыт подобного вмешательства уже имелся. И все-таки Адмиралтейство не оставляло попыток «порулить». Вспомните знаменитую перепалку между Черчиллем и Тови во время охоты за «Бисмарком». Вспомните злосчастный PQ-17 и директиву Паунда.

Впрочем, не лучше выглядел и высший командный состав флота в начале войны. Паунд, Форбс, Корк энд Оррери примечательны только нерешительностью и вялостью. Понадобилось 2 года, чтобы к руководству флотом пришли такие адмиралы, как Тови, Сомервилл, Эндрю и Джон Каннингхэмы, Вайэн. В то же время упомянем и одну «персону в случае». Сменивший Эндрю Каннингхэма на посту командующего Средиземноморским флотом победитель у Ла-Платы Джон Харвуд показал свою полнейшую несостоятельность. Не всегда хороший командир эскадры становится хорошим командующим флотом. Упомяну еще одного офицера, сделавшего за годы войны блестящую карьеру — от капитана 1 ранга и командира флотилии эсминцев до полного адмирала и командующего флотом. Это лорд Луис Маунтбеттен. Но здесь не обошлось без семейственности. Все ли знают, что лорд Луис — это сын принца Луи Баттенберга? Да, того самого адмирала и Первого Морского Лорда, который был женат на внучке королевы Виктории.

Когда пытаешься объяснить причины побед британского флота, то сложно найти какие-то рациональные аргументы. Итальянцы боялись его панически, до судорог. Немцы всеми силами стремились избегать боя. Почему? Невольно начинаешь вспоминать тени Дрейка и Нельсона. Хотя, конечно, следует упомянуть прекрасную подготовку личного состава — артиллеристов, механиков, связистов. Блестящие качества показал младший и средний офицерский состав. Вообще действия Королевского Флота в годы войны становятся лучшим подтверждением справедливости фразы Наполеона о том, что моральный и материальный факторы относятся как три к одному.

В то же время нельзя полностью забывать и об этой материальной одной четвертой. Если бы не помощь Соединенных Штатов, шансы выиграть Битву за Атлантику у англичан стали бы довольно призрачными. Десятки эскортных авианосцев и сотни эскортных кораблей, которые спасли Британию, были построены на американских верфях, хотя воевали на них англичане. Это был закат британской морской мощи. Если во времена Джервиса и Нельсона британские адмиралы частенько могли наслаждаться абсолютным численным превосходством, да и Битти с Джеллико не могли пожаловаться на слабость своих флотов, то в этой войне британским адмиралам приходилось проявлять чудеса изобретательности, чтобы одерживать свои победы. Поэтому блеск Матапана, Нордкапа, Бискайского залива ничуть не уступает сиянию Сент-Винцента и Трафальгара.

Но, говоря о прекрасных качествах британского флота, нельзя забыть об одном крупнейшем недостатке. Внезапно выяснилось, что англичане совершенно не умеют высаживать десанты. Искусство комбинированных операций было создано американцами. Если не считать высадки диверсионных групп, все попытки англичан самостоятельно предпринять что-то серьезное завершались провалом. Они не могли добиться даже тактических успехов. Дьепп и Тобрук это ясно показали. Лишь когда за дело взялись американцы, появились некоторые успехи.

С годами экономическое положение Британии продолжало ухудшаться. И сегодня Королевский Флот уже позабыл о двухдержавном стандарте. Он занимает не то пятое, не то седьмое место по силе, но все-таки остается великим флотом. Традиция, которая создается триста лет, не может исчезнуть в одночасье. Вспомните любопытный заголовок в газете «Известия» во время Фолклендского конфликта. Заголовок, разумеется, немного крикливый, его нельзя воспринимать буквально. Однако общую ситуацию он описывает совершенно точно. «Ночью британская эскадра высадила десант на остров. Из-за сильного шторма аргентинский флот выйти в море не сумел». Если Королевский Флот таков в дни упадка, представьте себе, каким он был в дни славы!

Александр Больных