Я именно вошла. Я подумала, что влетать пока не стоит. Мама говорит, что это называется интуиция. Когда что-то тебе подсказывает, как правильно.

Мама и Маша спали на большой кровати. Маша часто к утру попадала в кровать к родителям. Вообще у неё есть своя кроватка рядом. Но мама говорит, что ближе к утру Маша просыпается и просится к маме. Мама берёт Машу и машину подушку и кладёт их посередине кровати. Машу и подушку. Точнее, сначала подушку, а потом, сверху Машу. И они спят дальше. Вот и сегодня так случилось. Потому Маша спала рядом с мамой и держала маму за палец.

Я тихонечко забралась на кровать и села рядом. Маша сразу проснулась, вскочила и стала сонно оглядываться по сторонам. Она почти сразу увидела мои крылья, показала на них пальцем и сказала:

— О!

Подошла ко мне и стала меня за крылья трогать. Получилось щекотно, и я стала смеяться. Мама открыла один глаз и закрыла заново. Улыбнулась и говорит так тихо-тихо и сонно:

— Марин, ты здесь?

— Здесь! — говорю. А сама смотрю на маму внимательно и улыбаюсь.

А мама тоже улыбается и говорит мне:

— А я ещё сплю! И мне сон снится. Про то, как у тебя появились серебряные крылья, а Маша их тебе щекочет.

Я не выдержала и прыснула.

— Мама! — говорю так понимающе. — Это ты не спишь! Это, правда, крылья!

Я поняла, что мама имеет в виду. Так часто бывает. Когда тебя разбудили. Ты вроде бы проснулась наполовину. Но не до конца. И ещё можешь видеть сон. Можешь, какой-то новый увидеть. А можешь, лечь на другой бок и досмотреть тот, что тебе снился до того, как тебя разбудили. Вот и мама так решила, что мои крылья — это её сон. Но ведь это были мои крылья! А не её сон. Потому я ещё раз повторила:

— Это не сон! Это мои новые крылышки!

И тут мама как-то очень резко подскочила. Так, как будто бы она решила покачать пресс. Это так называется упражнение. Когда ложишься и поднимаешь всё, кроме ног и попы вверх, а потом опускаешь вниз. Мама так и сделала. Подняла всё вверх. Выпучила глаза так, что больше на лице почти ничего и не помещалось, а потом опустила всё обратно — вниз. Но глаза не закрыла. Так и лежала, с выпученными.

— Мама, ты чего, не рада?! — подозрительно спросила я.

Мама опять поднялась. И стала на меня смотреть. Точнее за меня. Как-то она даже и не улыбалась. Я заволновалась. Думаю: «Может ей цвет не нравится?!». А мама говорит каким-то безразличным голосом:

— Потрогать можно?

— Ну конечно! — удивилась я. — Чего это, думаю, мама меня вдруг спрашивает про такое? Никогда она не спрашивает, можно ли, например, потрогать мою руку, или косичку, или синяк какой. Всегда берёт и трогает, если хочется. А тут на тебе!

И мама потрогала. А точнее, она вытянула на руке один палец вперед и потянулась им до меня, дотянулась до крыльев и сразу же убрала его обратно. Так, будто бы она тронула колючего-преколючего ежа.

— Мама! — нахмурилась я. — Тебе что, мои крылья не нравятся?!

— Нравятся, — сказала мама без выражения. И я ей не поверила.

— Нет! Тебе не нравятся! Я же вижу! — начала паниковать я.

— Да дело не в этом, — вздохнула мама.

— А в чём тогда?! — не сдавалась я.

— Дело в том, что я очень… Очень… Удивлена, — вспомнила, наконец, мама нужное слово.

— Удивлена?! — удивилась я. — Почему это?!

— Да потому, что это удивительно! — как-то очень громко сказала или, даже, скорее, прокричала мама.

И тут я, наконец, поняла, что мама, которая сама же всё это вчера и придумала, со мной всё исправляла и мне помогла поверить. Эта вот самая мама не верит в то, что у меня правда выросли крылья!

— Да почему удивительно! — в отчаянии прокричала я в ответ. — Ты же сама вчера…

— Да! Сама! — громко согласилась мама. — Так я и до этого сама! Только до этого никаких крыльев не появлялось!

— Правильно! Потому что до этого мы неправильно всё делали! — не унималась я. — А вчера сделали всё правильно!

— Всё правильно, — эхом повторила мама.

— И вот теперь моя мечта сбылась! — сказала я неуверенным голосом и посмотрела на маму вопросительно.

— Действительно. Сбылась! — согласилась мама.

— Так ведь надо же радоваться! — с сомнением посмотрела я на маму, ожидая, что вот она сейчас, наконец, начнёт радоваться.

— Получается, что надо, — сказала мама, — но у меня почему-то пока что не получается, — честно призналась она.

— Почему? — растерялась я.

И тут мы вспомнили про Машу. Она всё это время бегала то ко мне, то к маме и обеспокоенно показывала на свою спинку и на мои крылья. И это означало, что и Маше тоже нужны крылья.

— Я мигом! — сказала я и сбегала в свою комнату за игрушечными крыльями на резиночках. Мы надели их Маше, и она сразу очень обрадовалась.

— Так. Ладно, — постаралась взять себя в руки мама. — Как известно, что ни делается — всё к лучшему! Давайте сейчас пойдём завтракать, а заодно всё и обсудим, — предложила мама и на её лице, наконец, появилась улыбка.

— Ура! Идём! — обрадовалась я. Вдруг оказалось, что я очень голодная. Маша тоже закивала в подтверждение того, что она тоже согласна позавтракать.