Игорь Росоховатский
Прыгнуть выше себя...
1
Струи густых испарений тянулись из потрескавшейся почвы. Они изгибались, похожие на танцующих змей, сплетались в клубок, раскачивались... Струи постепенно иссякали, и вот клубок уже танцевал на одном прозрачном стебле, затем отрывался и плыл над скалами и чахлыми кустарниками, переливаясь радугой меняющихся красок. Блекло-сиреневые, светло-синие, грязно-серые - сплошные полутона, ни одного четкого цвета. Из плывущего клубка то и дело высовывались "змеиные головы"...
- Забавно! - Олег улыбнулся.
Ант отвел глаза и кивнул. Он подумал: "Ты ведь воспринимаешь это иначе. И улыбка у тебя плохо получилась. Она - солдат, который не смеет ослушаться приказа, хотя у него дрожат коленки". Вытянул руку:
- Посмотри.
Олег тщетно вглядывался вдаль: он видел лишь танцующие струи.
- Извини, - с досадой проговорил Ант. - Я забыл, что ты не можешь отсюда увидеть. До того места около двадцати километров. Полетели!
И, уже взлетая, легко подхватил Олега.
- Все-таки здесь можно дышать, - будто споря, с кем-то, сказал Олег. Он то надевал, то снимал шлем. Повторил упрямо: - Если привыкнуть, то можно.
- Не вертись, уроню, - пригрозил Ант, зорко высматривая что-то внизу. Он сделал несколько кругов и опустился у полуразвалившегося сооружения с бойницами.
- Их следы?! - Олег был крайне удивлен и лихорадочно пытался разобраться. Неужели сразу же наткнулись на то, что искали? Невероятная удача! Правда, неизвестно, какой из двух экспедиций эта крепость принадлежала. Но строили, безусловно, земляне.
Он обошел сооружение, осматривая камни и глыбы пород, из которых оно было сложено.
- Строили для обороны: взгляни на бойницы. Значит, ожидали нападения. Но почему же тогда они не вернулись на корабль, который послужил бы самым надежным укрытием? И где корабль?..
Олег нагнулся, поднял какой-то предмет.
- Смотри, сломанный затвор карабина. Значит, они боролись с биологическими объектами, похожими на нас. Иначе пустили бы в дело генхас, а не охотничьи карабины... Смотри, следы! Отчетливые отпечатки. Вот эти, большущие. Похоже на Миронова! Размер башмаков - сорок пять, не меньше. Поройся в памяти, Ант, ты ведь записал туда сведения об участниках экспедиции. Учти и глубину следа. Миронов весил около ста килограммов...
- Это следы Миронова, - подтвердил Ант.
- Значит - первая экспедиция.
- Слишком часто говоришь "значит", - заметил Ант.
Олег обернулся было с недоумением, но вздохнул и продолжил осмотр. Он явно не находил чего-то важного.
- А где же следы противника? Посмотри, какие прыжки совершал Миронов. Но с кем он сражался? Что ты скажешь?
- Не знаю, - ответил Ант.
Олег поджал губы, выпятил подбородок. "Кажется, мой соратник больше умеет действовать, чем думать..."
- Во всяком случае, отсюда они ушли живыми, - объяснил он Анту. - Мы не знаем полностью исхода боя, но следы всех четверых ведут к скале. Не сможешь ли ты обнаружить следы и на камнях?
- Нет. На выступе скалы видны только засохшие капли крови, несколько нитей.
- Сделай анализ.
Ант тотчас откликнулся:
- Кровь человека. Первая группа. Нити арконовые. Возможно, Миронов или Кузяев были ранены. У обоих - первая группа крови и содержание гемоглобина выше нормы.
"Лаборанту для анализа понадобились бы долгие минуты, - подумал Олег. Сигом сделал это за доли секунды... Информация не требует дополнительных преобразований и проходит по другим каналам. Впрочем, тут дело еще и в скорости ее прохождения. Какой из этих факторов весомее?"
Он понял, куда ведут его подобные размышления, и, чтобы предупредить неминуемый вывод, решительно сказал себе: "Но и у меня есть преимущества. И кто знает, что окажется важнее?" Вслух проговорил:
- Попробуй проследить дальше.
Дальнейшие поиски не принесли результатов. Не удалось ни определить направления, в котором ушла после боя экспедиция, ни хотя бы убедиться, что ее участники остались живы.
- Помехи. Радиощупы не работают, - заметил Ант.
Он сделал несколько шагов, углубившись в тень от скалы. По его фигуре поползли дымки.
- Что с тобой? - крикнул Олег.
- Все в порядке, - с недоумением ответил Ант и обернулся.
Его лицо заколебалось и расплылось в дыму. На том месте, где только что стоял сигом, поднимался столб дыма.
- Ант!..
Из дыма вынырнула знакомая фигура, шагнула к человеку. Дым исчез.
- Мне показалось, что ты горишь, - сказал Олег, переводя дыхание.
- Оптический обман. Его создают испарения. Продолжим поиски?
- Да, но сначала мне необходимо перекусить.
Олег вынул из кармана несколько ампул и тюбиков, сел в тень. Только теперь почувствовал усталость.
Сигом стоял рядом, прислонясь плечом к скале и подставив спину лучам ослепительно белого светила.
"Ему хорошо, - позавидовал Олег. - Зарядился лучевой энергией - и никаких забот о пище. А я его задерживаю... Ничего, подождет".
Олег не спешил, стараясь как можно больше расслабиться и ни о чем не думать. Лениво смотрел на стреловидные изумрудные облака, на колеблющиеся дымки испарений, на неподвижные кусты, будто сплетенные из проволоки. На треугольное лицо Анта с мощным широким лбом и нарочито заостренными чертами, придававшими ему выражение яростной устремленности. Подумал о скульпторе, создавшем облик сигома: "Что он хотел сказать этой мятежностью линий?"
Лицо сигома поразило Олега еще на искусственном спутнике Земли, где они впервые встретились. Олег добивался разрешения на полет у членов Совета. Его познакомили с Антом и сказали:
- Полетит сигом. Он справится один. Обойдемся без ненужного риска.
Олег злился:
- Но там - мой брат. У меня никого не осталось, кроме него. Я понимаю, что теперь сигом, как видно, займет трон "царя природы". Пусть так. Но там - мой брат. Мой, а не его!
Он намеренно не смотрел на Анта и повернулся в сторону сигома, лишь когда тот заговорил. Ант неожиданно поддержал просьбу Олега. Он говорил не о чувствах, он доказывал членам Совета целесообразность полета вдвоем.
С тех пор Олег добросовестно убеждал себя, что благодарен сигому, но лишь временами удавалось заглушить подсознательную неприязнь к Анту.
Сейчас Олег почувствовал, что в нем снова просыпается раздражение при виде этой могучей фигуры, которая не нуждается ни в пище, ни в отдыхе, и отвел взгляд от сигома.
По скалам ползли фиолетовые пятна, то сливаясь, то расходясь, и перемычки между ними растягивались и лопались. Зрелище было не из приятных, да и вообще эта планета не казалась Олегу привлекательной.
- Мы разобьем планету на секторы и обыщем каждый из них. Будем искать, пока не найдем, - распорядился он.
Сигом Ант молча кивнул и протянул руку, приглашая в полет.
2
Олег сделал несколько шагов по камням, покрытым блекло-серой плесенью, и резко остановился. Рука потянулась к пистолету.
В темно-фиолетовой полутьме ущелья он различил двуногое существо. Похоже было, что оно подкрадывается, осторожно переставляя ноги и взмахивая руками, чтобы удержать равновесие. Над квадратной огромной головой возвышалось несколько шипов.
Олег сделал то, что предписывала инструкция, - включил кибернетический микропередатчик ЦП-1, запрограммированный на связь с представителями инопланетных цивилизаций и анализ поведения любых живых существ. Передатчик имел лазеры, работал на световых лучах и радиоволнах, посылал и звуковые импульсы - одновременно по восемнадцати кодам, составленным космолингвистами. Достаточно было существу как-то прореагировать на сигналы, и ЦП-1 тут же учитывал поправку и менял программу, сообщая об этом космонавту. Так продолжалось до полной расшифровки поведения аборигена и установления с ним связи.
Олег не шевелился - это было лучшим в данной ситуации - и приглядывался к существу, которое тоже замерло в нескольких шагах. Поза существа была одновременно угрожающей и испуганной; казалось, оно изготовилось для прыжка, только еще не решило - вперед или назад.
"Если не удастся нащупать контакт, придется его пугнуть..."
Существо сделало почти неуловимое движение. Олег скорее угадал, чем разглядел его. Усилием воли удержал палец на спусковой кнопке.
"Куда же запропастился Ант? Сказал: "Обследую пещеру" - и вот, в самую неподходящую минуту... Ант! - мысленно позвал он сигома. Вспыхнула досада на себя: - Мы же договорились не пользоваться телепатической связью! Я сам просил. Боялся... Боялся, что он узнает обо мне больше, чем я хочу рассказать..."
Олег мог бы послать сигому радиосигнал. Но для этого нужно переключить ЦП-1...
Индикатор автопередатчика кольнул лоб легким разрядом, в репродукторах шлема прозвучал голос сигома:
- Перед тобой никого нет. Мираж, отражение.
Мираж? Существо, замершее там, в тени, - мираж? Олег еще не верил, но рука, сжимавшая пистолет, ослабла. Он заметил, как мгновенно изменилась поза существа, как рядом проступила огромная фигура, и понял: это испуганное создание - он сам, вернее, - его отражение, а рядом - отражение сигома. И тут же услышал голос Анта:
- Мы отражаемся в мареве, как в системе зеркал. Объемное изображение.
Олег повернулся к сигому:
- Спасибо, дружище. Ты определил это быстрее меня. На незнакомой планете следует быть готовым к любым неожиданностям.
Ему стало стыдно своих слов, и он подумал: "Видно, быть мне большим начальником. Поучать в самые неподходящие минуты! А ведь просто-напросто струсил..."
Он поднял голову и посмотрел в глаза Анту. Тот подмигнул, и оба с облегчением рассмеялись.
Олег включил автоматическую линию светофильтров, расположенную в лобовой части шлема, над глазами.
Космонавты вошли в ущелье, сигом старался не вырываться вперед. Тени разбегались из-под их ног и плясали вокруг. Они то ярко вспыхивали, то тускнели, становились похожими на языки огня, на клочья тумана, на блики, бегущие по волнам, на стадо крохотных бегемотов...
Олег вспомнил планету, названную Лисьей. Что-то здесь напоминало ее неприветливые предательские просторы: скользкие камни, испарения... Но там еще были пылевые столбы... Он обрадовался: "Кажется, нашел отличительный признак - пыль. Здесь ее почти нет. Но почему?"
Не успел продумать эту мысль. Взмахнув руками, провалился в пустоту, перед глазами мелькнули яркие полосы. Упал на бок. Тут же поднялся. Он оказался в узкой щели с совершенно отвесными полосатыми стенами. Присмотрелся к полосам.
"Ловушка. Искусственная ловушка. Вот следы инструмента - оплавленные по краям борозды. Похоже, что здесь поработали лазеры. Возможно, земляне приготовили ее преследователям? Или все было наоборот? Но тогда у аборигенов планеты есть оружие типа лазеров..."
На дно щели упал конец троса с крючком. Олег защелкнул его на поясе и через секунду стоял уже у края щели рядом с сигомом.
- Это ловушка, Ант, - сказал он.
- Похоже, - согласился сигом.
3
Олег не услышал выстрела. Не почувствовал боли. Удар в правое плечо. Онемела рука.
Олег увидел фонтанчики каменных осколков на скале - их выбивали пули. Он упал, скатился в небольшую расщелину, осторожно выглянул. Снова ударили по камням пули, и Олег определил, что стреляли из-за скалы, похожей на лягушку. Он включил ЦП-1. Сигом упал рядом с ним, прикрыл человека своим телом.
- Только не стреляй, - предупредил он. - Мы ведь не знаем, кто это.
- Если нас убьют, мы тем более этого не узнаем, - проворчал Олег, борясь со мглой, застилающей сознание.
Лицо сигома оставалось невозмутимым.
- Я образую защитную оболочку, - сказал он. - Понесу тебя. Их выстрелы не причинят нам вреда. Попробуем установить связь. Но сначала надо излечить твою рану.
Голубое мерцание возникло у висков Анта, поднялось выше головы, куполом окружило их обоих. Сигом расстегнул скафандр Олега. Голубые молнии ударили из глаз Анта, вытянулись в одну вибрирующую нить, устремленную к Олегу. Олег почувствовал приятную теплоту и такое ощущение, будто чьи-то осторожные пальцы касаются его кожи. Одновременно прояснилось сознание, возвращались силы. Плечо оживало, но вместе с тем просыпалась боль.
За энергетическим защитным куполом щелкали по камням пули, выбивая фонтанчики. ЦП-1 сообщил Олегу: объекты живые. Их поведение резко отличается от поведения людей. Важнейшие особенности: необузданная алогичная агрессивность, отсюда - нежелание вступать в какие бы то ни было контакты...
- Слушай! - крикнул Олег Анту, повышая громкость ЦП-1 до предела. - Это не люди. Может быть, они убили наших?
- Рано делать выводы, - ответил Ант.
Будто забыв о противниках, проговорил:
- Пройдет трое-четверо суток, и ты окончательно поправишься. Но сейчас я отнесу тебя к кораблю. Ты останешься в нем до полного выздоровления, а я продолжу поиски один.
- Скажи проще: ты мне не будешь мешать, человек.
- Ого, ущербное самолюбие! - воскликнул Ант. - Только этого нам и не хватает.
Олег вовремя вспомнил о локаторах и поисковых системах корабля и не стал возражать. Он сможет вести поиск и оттуда. Если ребята живы, они откликнутся...
Он следил за голубоватым куполом, ожидая, когда в нем блеснут серебристые нити. Это означало бы, что сигом перевел оболочку на режим отталкивания. Но вот на прозрачный купол наплыли и повисли неподвижно осколки камней, а он мерцал все так же ровно и спокойно.
- Почему ты не переводишь оболочку на отталкивание?
- Если в нее попадет пуля, оболочка оттолкнет и ее.
- Пусть оттолкнет, - нетерпеливо сказал Олег.
- Но в таком случае пуля полетит туда, откуда она выпущена, и может попасть в стрелявшего...
- Пуля будет на излете и потеряет силу, - напомнил Олег, морщась от боли.
- Мы ничего о них не знаем.
Плечо жгло. Боль разливалась по руке.
- Я и не собираюсь бороться с ними, - примирительно сказал Олег. Ему надоел спор. Он думал: "Не все так просто, как твои прописные истины, сигом. Мы дали тебе то, что хотели бы иметь сами, и лишили того, чего хотели б лишиться. В тебе мы пытались усложнить свою личность и упростить организм там, где это можно. Боюсь, что нам удалось не столько первое, сколько второе. И упрощение организма вызвало упрощение личности. Отсюда такая верность прописным истинам, даже в минуты опасности..."
Сигом поднял Олега на руки, стремительно взлетел мерцающим облаком.
Далеко внизу быстро поплыли щербатые зазубренные гряды скал, похожие на изломанные пилы. Острое лицо сигома было обращено вперед. По нему пробегали ярко-белые блики, рассеянные защитной оболочкой. Густые шелковистые волосы развевались вокруг головы.
Сигом опустился у самого корабля. Олег включил кодовый микропередатчик, скомандовал автоматам корабля открыть люк и подать трап-эскалатор. В каюте он тотчас опустился в кресло. Слабость после ранения еще не прошла, несмотря на то, что сигом непрерывно посылал ему биоимпульсы, передавая часть своей энергии. Успокоительно светились индикаторы приборов, в озонированный воздух, созданный кондиционерами, вплетался надоевший запах пластмассы. Олег протянул руку, переключил кондиционеры на "запах ковыльной степи".
Сигом стоял напротив, опершись о спинку другого кресла.
- Я пойду, - сказал он, - прошу тебя не выходить из корабля, пока не получишь от меня сигнала.
Он настроил приемник корабля на свою волну.
- Я помогу тебе отсюда поисковыми системами, - сказал Олег.
- Лучше бы после моих сигналов.
"А не слишком ли ты о себе воображаешь, парень? - подумал Олег. - И не слишком ли недооцениваешь меня? Впрочем, одно вытекает из другого. Ты иногда мне кажешься подростком, могучий сигом. Самоуверенным юнцом..."
- Очень прошу тебя не покидать корабль, - повторил Ант. - Мы совсем не знаем эту планету и не готовы даже психологически к ее сюрпризам.
"Но, по твоему мнению, ты готов больше, чем я, - усмехнулся про себя Олег. - Ну, что ж, иди, а там посмотрим". Он сказал:
- Не волнуйся. Если заметишь что-нибудь существенное, немедленно сообщи, и я подскажу тебе, как действовать дальше.
Выразительное лицо сигома стало встревоженным:
- Ты ведь не со мной соревнуешься. Мы оба - партнеры против неизвестности. Но ты ранен, и я иду на разведку. Разве не так обстоит дело?
- Ладно, не волнуйся, - проговорил Олег. - Я не высуну отсюда носа.
- До моих сигналов, - напомнил сигом.
- До твоих сигналов. Я буду послушным... - И мысленно досказал: "Как исправный автомат, ты ведь этого хочешь..."
Олег еле дождался, пока сигом ушел. Он лег в кресло, устроился поудобнее. Рана ныла. Он повернулся - боль чуть успокоилась. Согнул ногу, вытянул руку - и даже улыбнулся от облегчения. Почувствовал себя почти счастливым, вернулось желание размышлять. Но мысли приходили невеселые. Он думал: "Попробуй утешиться тем, что ты не такой уж примитив, что есть другие, еще проще. Можешь отнести себя к разряду благородных и смелых исследователей. Но вот у тебя растянуто сухожилие или задет сустав - и весь твой сложный разнообразный мир сужается до больничного окошка. Все великие мысли уменьшаются и гаснут. Горячие порывы подергиваются пеплом. Ты становишься рабом своего сухожилия или сустава. Садишься так, чтобы на них было поменьше нагрузки. Ложишься так, чтобы они были в тепле, чтобы им было удобнее. Только бы не болело - и ты уже счастлив. Как тебе мало сейчас нужно, человек..."
4
Олег щелкнул тумблером, и каюту наполнил треск разрядов. Луч метался по шкале, регистрируя быстро меняющиеся шумы. Олег передал ведение поиска автоматам. На экране засверкали точечные вспышки и молнии, изломанные кривые сплетались в паутину, разрывались, произвольно склеивались.
"Тебе придется все-таки раскрыться, красотка, - приговаривал Олег. Он будто заклинал планету, уговаривал и угрожал одновременно. - Можешь злиться сколько угодно, но ты ведь присвоила себе то, что тебе не принадлежит: надо вернуть. Людей нельзя красть безнаказанно. И шутки с ними тоже кончаются не всегда удачно. Человек - это не так уж много, по мнению некоторых, но все же кое-что. Уж поверь мне. И лучше бы тебе поладить с нами по-хорошему или вообще не связываться..."
На одном из экранов возникло размытое пятно. Оно постепенно прояснялось, и треск утихал. Уже можно было различить скалы, трещины в них, глыбу обвалившихся скальных пород. Олег передвинул рычаг на "обзор", и на экране поплыли унылые гряды скал, ущелья, наполненные туманом, как молоком.
Теперь и на других экранах возникло по кусочку панорамы. Шесть экранов обзора - шесть окошек, шесть лучей, протянувшихся на сотни и тысячи километров. Киноаппараты автоматически снимали все, что появлялось в окошках, на нескончаемые рулоны пленки, анализаторы первого контроля просматривали ее, дублируя тысячи кадров, где имелось хоть что-то отличное от миллионов других, анализаторы второго контроля выбирали из этих тысяч сотни. Если бы на планете было обнаружено что-то необычное, оно бы тотчас появилось на контрольном экране в сопровождении звуковых сигналов.
Шли часы. У Олега устали глаза, он прикрыл их отяжелевшими горячими веками.
И вдруг услышал шаги. Легкие, мягкие. Они доносились из-за перегородки, отделяющей каюту от узкого коридора, который вел к пульту управления кораблем.
Олег раскрыл глаза. Шаги затихли.
"Чепуха, послышалось", - подумал он, но на всякий случай переключил один из экранов на рубку управления. Она была пуста.
Но беспокойство не уходило. Чтобы отвлечься, Олег стал анализировать свое состояние: "В какой части мозга родилось это беспокойство? Боязнь неизвестности... Предки уплатили за нее кровью, мукой, жизнью, а мне она ни к чему. Это не оскорбительно для них, но мне она в самом деле не нужна. Я могу логично размышлять, сопоставлять, сравнивать... Но, может быть, моему дальнему потомку эта моя логика тоже будет ни к чему, как мне первобытные страхи?
Возможно, у него будет что-нибудь совершеннее, и моя логика покажется ему атавизмом, вроде аппендикса. Ведь она рождена в определенных условиях и выработана для определенных целей..."
Размышления все же успокоили Олега. Он переключил все экраны на внешний обзор, анализаторы - на повышенную готовность, главной компьютер - на выборку и продолжал наблюдение.
Поплыли размытые очертания причудливых скал, то похожие на столбы, то напоминающие земных животных. Он подумал: "Будь на моем месте пришелец с другой планеты, он видел бы их совсем по-иному и сравнивал бы совсем иначе, даже обладай он таким же устройством зрения. А если бы абориген этой вот планеты оказался на Земле, с чем бы он сравнивал наши горы? Или березы, которых здесь нет, или реки... Может быть, если хочешь что-то понять в космосе, надо уметь отрешиться от памяти? Но как же тогда действовать? От чего отталкиваться? Вот я снова слышу шаги, хотя их здесь не может быть. А почему не может быть?
Он невольно начал фантазировать, перебирать варианты, при которых в закрытом корабле мог появиться кто-то... Проникновение через щели в обшивке или пространство между атомами... Если вдуматься, предметы в основном заполняет пустота, как вода - человеческое тело. Но почему неизвестный должен просочиться, хотя на незнакомой планете следует допускать даже такое... Следует ли? А ведь он мог просто войти в корабль, когда здесь никого не было... Дать сигнал автоматам - и они опустили бы трап-эскалатор. Но как он мог узнать код? Чем бы подал сигнал? А если у него есть радиоорганы?..
Олег почувствовал, как постепенно покрывается холодным потом. Противно липла одежда, капли поползли по лбу, по спине между лопатками. "Стоп! сказал он себе. - С воображением шутки плохи. Ты доигрался до того, что у тебя возникает навязчивая идея, а от нее избавиться совсем не просто. Давай подумаем спокойно..."
Олег долго ругал себя и постепенно немного успокоился. "Надо разобраться. Выяснить, с чего все началось... Собственно говоря, все началось с того, что послышались шаги. Или с того, что я был ранен? Нет, все началось уже тогда, когда мы прилетели на эту планету, где бесследно исчезли две экспедиции. Мне почудился дымный столб вместо сигома. Да, да, мне и тогда чудилось. А тут еще - развалины, ловушка, выстрелы... И неизвестность. Вот откуда взялись эти шаги, которых на самом деле нет".
Он щелкнул тумблером автоматического поиска и уставился на экраны. Туманные облака выползали из расщелин, иногда слабо светились, принимая самые причудливые формы. Заработал контрольный экран. На нем сначала появилось облако в форме треугольника с черным пятном посредине. Затем возникла летящая фигура. Да это ведь Ант! Значит, он ничего не обнаружил...
Олег следил за сигомом, пока тот не исчез с экрана.
Проступило новое облако. Оно медленно вращалось, наклоняясь вдоль оси, похожее на юлу. Если бы Олег не был уверен, что это облако, то мог бы заподозрить в нем корабль. Облако исчезло, появились ущелье и светящиеся точки, расползающиеся из него.
Олег прокрутил эту часть пленки несколько раз. В том, как расползались светящиеся точки, угадывалась какая-то закономерность. Надо бы прояснить пленку через светофильтры...
Он не успел выполнить свое намерение.
Теперь шаги отчетливо послышались за стеной. Они то затихали, то возобновлялись.
"Пора кончать со всей этой чепухой! Осмотрю корабль, потом обойду коридоры. Просто так, чтобы окончательно убедиться в ложности своих страхов".
Он увидел на экране рубку, одноместную каюту, лабораторию, грузовые отсеки, помещение генхаса... Затем решительно отложил пистолет и поднялся. Подошел к двери. Помедлил секунду, вспомнил, что не осмотрел наружные люки. Вернулся и переключил экран на люки, зная, что не обнаружит ничего нового...
Третий наружный люк был открыт и трап-эскалатор опущен.
"Неужели забыл закрыть его после ухода Анта?"
Олег почти инстинктивно нажал кнопку автомата, закрывающего люк. И тогда в круглом черном проеме появилось плывущее светящееся лицо...
5
Первое движение - правая рука схватила пистолет.
Второе, третье, четвертое - левая рука судорожно нажимает на кнопку автомата.
Люк не закрывается.
"Надо выйти из каюты и пойти в рубку. Там, на пульте, - дублирующая кнопка".
Светящееся лицо застыло, чуть покачиваясь...
Ноги приросли к полу.
Олег сделал усилие - закрыл и открыл глаза. Лицо исчезло.
Стало стыдно. "Доигрался, голубчик, до галлюцинаций... А ну, топай в рубку!"
Подействовало. Олег прошел к пульту и, включив экран, послал команду автомату, закрывающему люк. Автомат не сработал.
"Значит, он поломался - только и всего", - заклинал себя Олег, сдерживая воображение.
За спиной послышался всхлипывающий вздох, визгливый смешок.
"Стоп! Не оборачивайся. Там никого нет. Забыл, что у тебя галлюцинации?.. Ну вот, выходит, можно все-таки пересилить страх? А теперь обернись.
Убедился, что в рубке, кроме тебя, никого? Продолжай размышлять нормально. Если основной и дублирующий автоматы люка поломаны, что само по себе почти невероятно, надо втянуть эскалатор и закрыть люк вручную, при помощи блоков и рычагов..."
Он вышел в коридор и, громко топая, подошел к заслонкам-фильтрам. Это был последний барьер перед люком.
Олег остановился, вспомнил все, что сделал до этого, проанализировал, сравнил с инструкцией. "Пожалуй, особых расхождений нет".
Он вышел к люку, попробовал рвануть на себя ручку блоков. Она не поддавалась. Возможно, трап-эскалатор зацепился за что-то на почве. Необходимо спуститься и отцепить его.
Нельзя сказать, чтобы Олегу очень хотелось выходить из корабля. Вспомнилось предупреждение сигома.
Олег ступил на почву и увидел, что конец трапа застрял в расщелине. Олег попытался осторожно освободить его, потом разозлился, дернул сильней.
Он почувствовал удар по шлему, увидел в отдалении цепочку фонтанчиков.
"Стреляют!"
Олег спрятался за трап. Болели голова, плечо. Включил ЦП-1. Нельзя было упускать ни одной возможности договориться. Пули щелкали вокруг Олега. Ближе, ближе... Огненная игла задела руку.
"Только не стрелять. Пусть поработает ЦП-1. Они должны откликнуться..."
Он понял, что руку не просто задело. Силы убывали. Тошнило.
Из-за груды скал вышли темные фигуры...
"Вот они. Те, кто в меня стреляет. Те, с кем я должен договориться. Наладить контакт... Ант прав. Во что бы то ни стало - наладить контакт. Стрелять нельзя. Нельзя. Нельзя..."
Он положил левую, раненую руку на правую, удерживая ее от поспешных действий.
Фигуры надвигались. Одна из них была ближе других.
Олег уже различал лицо, похожее на человеческое, но почти безглазое, с раскрытым ртом.
"Наладить контакт. Контакт. Контакт. Не стрелять. Не стрелять. Контакт..."
ЦП-1 пискнул и отключился.
"Сейчас враг выйдет на позицию, с которой видна моя голова. Он выстрелит. Почему я думаю "враг"? Неизвестный, а не враг. Неизвестный, который может стать и другом. Но все равно он выстрелит".
Олег достал пистолет, послал несколько светоимпульсов так, чтобы не зацепить, но напугать.
Фигуры залегли. Поползли, охватывая его полукольцом.
Олегу неудержимо захотелось взбежать на трап, подняться в корабль.
"Стоп! Или ты погиб! Пока добежишь, тебя сшибут выстрелы. А если и удастся, то как поднимешь трап? Они ворвутся вслед за тобой. Что же делать? Думай еще. Попробуй снова включить ЦП-1. Вспомни инструкцию: использовать все возможности..."
Несколько секунд он чувствовал лишь боль в руке, пытающейся включить передатчик.
Наконец-то! Олег обрадовался так, будто уже наладил связь.
Новая пуля ударила в шлем, на миг от толчка он потерял сознание. Затем увидел, что враги уже совсем близко.
Еще один удар в шлем, еще два удара подряд. Пуля задела ногу.
"Попытайся хотя бы выдернуть трап!"
Он вложил все в это усилие. Казалось, что сухожилия сейчас лопнут, как канаты от чрезмерной нагрузки.
Трап выскочил из расщелины. Олег послал новые очереди светоимпульсов. Фигуры исчезли.
За несколько секунд он взлетел по трапу и схватился за ручку блоков. Когда дверца люка захлопнулась, Олег прислонился к стене и попробовал отдышаться. Пот заливал глаза, слепил. Волоча ноги, космонавт прошел сквозь фильтры, откинул шлем, утерся. Поплелся в каюту, опустился в кресло. Подумал с отчаянием: "Как видно, чтобы понять иное существо, надо стать им". Новая мысль взбудоражила его: "Может быть, шаги не были галлюцинацией? Кто-нибудь из них пробрался в корабль и открыл изнутри люк, испортив автоматы? Но почему тогда все они не пробрались? Включить генхас или стерилизаторы? А если тот, кто пробрался в корабль, не замыслил ничего плохого - он ведь мог бы уже осуществить свои планы. Но откуда я знаю, что он их не осуществляет? И разве мало работал ЦП-1?"
Олег герметизировал каюту и включил стерилизаторы, создав вокруг корабля защитное энергетическое поле. Старался прогнать сомнения, думал: "Сомнения, пожалуй, лучшее, на что мы способны. Но они имеют и оборотную сторону. Великое умение как раз и состоит в том, чтобы уловить момент, когда надо отрешиться от них. Иначе никогда не начнешь действовать..."
Сквозь его мысли пробился телесигнал сигома. Олег насторожился. Сигнал послышался четче: "Что случилось? Почему работают стерилизаторы? Возвращаюсь".
Олег выключил защитное поле, настроил приемник на волну Анта. Приготовился открыть люк, как только получит сигнал о прибытии.
6
Автоматы люков по-прежнему не работали. Пришлось открыть вручную. "Хорошо хоть, что трап не нужно опускать". Олег высунулся в люк, держась за скобу. Сигома не было видно. Через несколько секунд послышался резкий нарастающий свист.
Боль в барабанных перепонках. Закружилась голова. Сами собой разжались пальцы. Олег упал с высоты семи-восьми метров на оплавленную почву. Его спас спецкостюм, который он так и не снял. Но удар все же был достаточно сильным. На несколько минут Олег потерял сознание.
Очнувшись, он увидел перед собой темную стену корабля.
Услышал смешок. Визгливо-прерывистый. Затем послышалось в смехе откровенное злорадство.
"Значит, опять ловушка, западня. А я еще надеялся установить с ними контакт. Они давно приняли передачи ЦП-1, расшифровали их и передали на той же волне сигнал, который я воспринял, как сообщение сигома. Мои попытки наладить контакт они использовали, чтобы мне же устроить ловушку".
Олег нарочно застонал, сделал несколько судорожных, будто бы конвульсивных движений. А сам в это время протянул руку к пистолету, нащупал рукоятку, снял скобу предохранителя. Еще раз застонал, дернулся и застыл, ожидая, пока враги подойдут. Они хотели устроить ему ловушку, так сами в нее попадут!
Страх исчез. Пришло другое чувство, захлестнуло, наполнило до отказа бодрящим соком. Оно клокотало глухим рычанием у горла, било ударами барабана в виски, и Олег чувствовал свои напрягшиеся мускулы, соленость крови во рту.
Теперь он жаждал, чтобы они наконец-то появились, заклинал их, сжигаемый нетерпением: "Идите же, идите скорей, спешите..."
Пистолет слегка дрожал в его руке, но что-то неведомое подсказало, что он перестанет дрожать, когда появится цель.
Снова послышался торжествующий смех, и рядом с Олегом шлепнулся, шипя и крутясь, круглый предмет. Тот же неведомый инстинкт подсказал, что надо делать. Олег отшвырнул предмет, вскочил - больше не было смысла притворяться - и включил пистолет на стрельбу очередями. Он бил светоимпульсами во все стороны, превращая скалы и чахлую растительность в месиво, в потоки лавы. Сквозь грохот рушащихся скал прорывались пронзительные стоны и крики, а он все бил...
7
Взобравшись на корабль, Олег больше не закрывал люк. Пусть они только сунутся! Он вспомнил порыв ярости, который только что пережил, думал о том, что люди на Земле назвали бы это чувство пережитком прошлого. Мысленно отвечал им: "Это не пережитки прошлого, а программа, заложенная в нас природой. Нельзя ведь жить так: ударят по одной щеке - подставь другую..."
Размышляя, Олег готовился к встрече с врагами. Кроме пистолета-лазера, он решил использовать на этот раз неотразимое оружие - генхас - и включил кибермозг аппарата на поиск и анализ противника. Однако уже через несколько минут на пульте генератора хаоса загорелся индикатор, разрешающий лишь узко направленное, лучевое применение. Это означало, что излучение волнами опасно для самого человека: основные ритмы колебаний организма противника оказались близки к ритмам человека.
"Они похожи на нас. Что ж..."
Если бы Олег включил генхас на Земле, все люди и животные, чьи организмы имели близкие характеристики, были бы уничтожены в радиусе десяти километров за несколько секунд. Волны генхаса, изменив колебания молекул их клеток, убили бы их, неузнаваемо изменив трупы, превратив их в камни, в дерево, в пыль, в воду. Но здесь...
Олегу казалось, что его руки и ноги удлинились и окрепли, а глаза могли бы видеть и в темноте, и сквозь призрачные струи испарений. Впервые за время пребывания на этой планете он почувствовал в ней что-то родное. Ее скалы стали продолжением его рук и ног, ее цепкие кусты - его пальцами. Мост возвелся сам собой, лег через пропасть отчуждения, - то, чего не могли сделать любовь и любопытство, сделала ненависть.
Телесигнал сигома: "Не включай генхас. Возвращаюсь".
"Как бы не так! На этот раз они не обманут меня!"
"Не применяй генхас. Иначе ты уничтожишь людей".
Олег отчетливо услышал мягкие шаги. Смотровое окошко каюты на миг заслонила тень, и в тот же миг он включил генхас!
Олег почувствовал, что ему становится нечем дышать. Что-то надвигалось, несмотря на генхас, грозило смять его, раздавить. Что-то огромное, как туча. Не коварное, но безразличное к нему, к его судьбе, к его страху и ненависти. Непостижимое и неумолимое.
Он взглянул на индикатор генхаса - не светится...
Олег прижался к стенке и закричал от страха: ему могло почудиться что угодно, но чтобы сам собой выключился генхас...
Все же и сейчас он сумел совладать с собой. Сжал зубы, больно прикусив губу. Выбрал позу, удобную для обороны...
Каюту залил свет, дверь распахнулась. На пороге стоял сигом, а за ним притаилась темная фигура, похожая на те, которые пытались окружить Олега.
- Это я, Олег, успокойся.
"Опять обман. Нельзя поддаваться... Если это Ант, то почему за ним темная фигура? Что они замыслили?"
- Олег, дружище...
"Голос Анта. Но разве трудно подделать голос?"
Сигом шагнул к Олегу, а темная фигурка осталась в дверях. Ант выдвинул ящик столика, достал зеркало и протянул его Олегу. И тот увидел в круглом блестящем кружочке страшное лицо - со сведенным, перекошенным ртом, с изломанными бровями, в крупных каплях пота. Искусанные губы покрыты кровью и застывшей пеной. В огромных глазницах сверкали страхом и ненавистью черные точки.
Видение надвигалось на Олега...
- Кто ты? - закричал он, пытаясь прикрыться руками.
- Это зеркало, Олег. А в нем - ты.
"Это не Ант. Кто угодно, но только не он. Они хитры, но человека Земли им не обмануть!"
Он собрал остатки сил и бросился вперед.
Сигом хотел было включить отбрасыватель, но сдержался - Олег мог ушибиться. Поэтому Ант только поймал человека в энергетические нити оболочки и спутал его, как сетью.
Перед сигомом сейчас находилось взбешенное испуганное существо, меньше всего напоминавшее Олега. Ант заметил волосы, вставшие дыбом на гусиной коже. Рентгеновским и гамма-зрением увидел, как колотится сердце и напряженно вздуваются серые лоскуты легких, как сокращаются железы, выбрасывая в кровь адреналин...
За секунду сигом успевал передумать и перечувствовать больше, чем сотня человек - за всю жизнь. И сейчас, вспомнив все, что связывало его с прошлым, Ант испытал невыносимую жалость к этому существу, виновному разве лишь в том, что не может подавить свои инстинкты органами Высшего контроля, которых у него нет.
Сигом думал:
"Его так легко убить, что он должен постоянно доказывать себе и другим: я не трус. Достаточно вывести из строя орган или перебить сосуд - и заменить нечем. Он вынужден бояться повреждений и ненавидеть все, что может их причинить. Удивительно, как, несмотря на все это, человек-личность поднимается над человеком-животным".
Сигом перегнал психоэнергию из излучателя в глаза. Хоть это было вредно для него, но могло наиболее эффективно подействовать на Олега. Из глаз сигома потянулись два невидимых луча, и там, где они скрестились, появилась сверкающая точка. Она коснулась Олега, и он упал...
8
Он увидел над собой встревоженное лицо сигома, спросил:
- Это все-таки ты, Ант?
Почувствовал руку сигома на своем лбу, услышал его слова:
- Нет, не я, а джин из бутылки.
Только теперь поверил.
- Мне показалось, что ты пришел не один.
- Тебе не показалось.
- Кто же это?
- Еще не знаю. Но думаю, один из тех, кого мы ищем.
Олег стремительно поднялся, повернул голову и увидел двуногое существо, одетое в пластмассовый костюм. Бледно-фиолетовое лицо, глаз почти не видно. Из раскрытого рта выглядывают зубы. Существо стояло неподвижно, прислонясь к стене каюты.
- Не бойся. Я держу его под телеконтролем, - проговорил сигом.
- Но почему ты сказал, что это один из тех?
- Это Миронов.
- Что?!
- Присмотрись.
Лучи, исходящие из глаз сигома, потянулись к Олегу. Он почувствовал, что с него сваливается гнетущая тяжесть, что возвращаются спокойствие и зоркость ума, как вода возвращается в колодец. Он посмотрел на ноги существа - это были ноги Миронова, и плечи - его плечи. Но лицо - чужое...
- Миронов, - позвал он, и громче: - Иван!
Существо безучастно смотрело куда-то в угол, и Олег вспомнил, что оно находится под контролем Анта.
- Сними телеконтроль, - попросил Олег.
- Опасно. Не сумел с ним договориться.
- Я дружил с Мироновым. Сними контроль.
- Ладно.
Выражение бледно-фиолетового лица мгновенно изменилось. Из безучастного стало затравленным и злобным. Существо ринулось к двери. Убедившись, что ему не открыть ее, подскочило к пульту, стало беспорядочно нажимать на кнопки.
"Он что-то помнит", - воспринял Олег мысль сигома и шагнул к существу. Оно обернулось, по-звериному щелкнуло зубами. Олег ударил его в челюсть, послал в нокдаун.
Когда существо, пошатываясь, встало, Олег снова произнес имя Миронова, повторяя, его на разные лады, разным тоном. Существо не реагировало, лишь затравленно озиралось.
Олег вспомнил девушку с густыми, сросшимися, сердитыми бровями, за которой они оба ухаживали и которая стала женой Миронова, раздельно произнес:
- Вика. Виктория. Вика. Жена Вика. Сын Митя. Митенька...
Ни один мускул не дрогнул на лице существа.
Олег посмотрел на сигома, думая: "Возможно, ты опять ошибся, сигом, считая, что понимаешь "человека лучше, чем он сам себя. Это не Миронов."
"Не ошибся", - ответил сигом.
"Что бы еще попробовать? Надо найти что-то очень привычное, знакомое ему и в то же время требующее безусловного подчинения. Может быть, это".
- Пять, четыре, три, два, один... Старт!
Существо сделало жест - автоматический жест космонавта, опускающего голову на подушку кресла и закрывающего глаза. Олег начал быстро, не давая памяти существа выключиться, произносить команды. Иногда по вздрагиванию век или движению бровей он улавливал реакцию, но была она слабой, мгновенной и быстро затухала.
"Возможно, это непроизвольные движения, а не реакция на мои слова?"
Олег называл имена, фамилии, должности товарищей по экспедиции, но это не произвело никакого впечатления. Тогда, отчаявшись, он начал говорить все, что приходило на ум и могло иметь хоть какое-то отношение к Миронову:
- Пойдем на корт, косолапый? Я достал новую книгу Рейка. Хочешь мороженое? Эй, перевернешь лодку, баловень! Помнишь прогулку на Памир? Ты зарос так, что Вика тебя не узнает. А помнишь Роланда, Рольку, который всегда пользовался твоими конспектами?
Он говорил еще долго и уже отчаялся, - не потому, что устал, а потому, что дошел до воспоминаний детства и не знал, о чем говорить дальше. Вспомнив о дворовой футбольной команде, на всякий случай выпалил:
- Пас!
Нога существа лягнула невидимый мяч.
- Еще пас!
Нога дернулась еще раз.
"Неужели попал в точку?"
"Кажется, ты нащупал контакт, - обратился к нему сигом. - Воспоминания детства".
- Ванька-циклоп, циклопчик, Ваня, мама зовет!..
Существо повернуло голову, прислушалось. Слабая улыбка тронула его серые губы. Глаз не было видно, но у них собрались морщины.
- Кожа Миронова приобрела защитный цвет, и по той же причине запали глаза, - сказал сигом.
Но Олег это уже понял. Теперь он поверил в то, что перед ним - Миронов. Боясь потерять контакт, быстро говорил:
- Около вашего дома был луг, а за ним - река. Мы ловили карасей. Карась - земная рыба. Хорошо клюет на зорьке. Помнишь рыбачью зорьку, циклопчик?
Губы существа шевельнулись. Олег угадал слово, которое они прошептали: "Помню..."
Он положил руку на плечо Миронова, привлек его к себе.
- А помнишь меня, Олега, твоего друга? Посмотри на меня. Помнишь?
Миронов начал оседать, валиться на бок.
- Пусть отдохнет, - проговорил Олег. - Слишком сильное потрясение.
Он уложил Миронова в кресло.
9
Десять часов беспробудного сна. Затем несколько часов горячечного бреда. Миронов метался, кричал, вопил, плакал. Он грозил неизвестным врагам:
- Вы так - и мы так! Негодяи! Палачи! Подлецы! Убийцы! Вы так - и мы так! Тогда не жалуйтесь!
Олег, с помощью сигома залечивавший свои раны, прислушивался к горячечным словам, пытаясь уловить хоть какой-то намек на события, развернувшиеся на этой планете. Наконец он развел руками и сказал Анту:
- Типичный бессистемный бред.
- В нем есть система. Бред подчинен одной идее.
Олег вслушивался...
- Вы еще пожалеете! Без команды не стрелять! Огонь! Гады! Вы так - и мы так! Каков привет - таков ответ. Око за око и зуб за зуб! Вот вам! Что, довольно?
Олег повернулся к Анту:
- Ты прав. Ясно, что враг, с которым они воевали, был подлым и жестоким. Но кто он, каковы его приметы?
- Говоришь не о том, - сказал сигом. - Бред подчинен одной идее. Слышишь: "Вы так - и мы так". Это опыт земной истории, земная логика. А тут - космос, иной мир, иной угол преломления света... А жители планеты лишь мхи и кустарник...
- Но тогда с кем же они воевали? - А в памяти назойливо звенело: "Иной угол преломления света, иной угол... И этого достаточно, чтобы человек превратился в зверя? Ты смешон, сигом..."
- Погоди, - сказал Ант. - Он, кажется, очнулся.
Миронов раскрыл глаза, удивленно посмотрел на Олега:
- Ты?
- Иван, вспомнил? Циклопчик, старый друг... напугал меня, - обрадованно заговорил Олег.
- Откуда ты здесь?
- Меня послали разыскивать вас. И вторую экспедицию - ту, что вылетела вслед за вами.
Белые полоски над глазницами, которые, вероятно, были бровями, удивленно поднялись:
- Вторую экспедицию? Мы ничего не знали о ней...
И мгновенно выражение лица изменилось:
- Они могут ворваться сюда!
- Кто они?
- Враги. Космонавты. Не знаю, с какой планеты они прибыли. Те, с кем мы воевали. Увидели их, как только прилетели. Пробовали установить контакт. Но они убегали, исчезали. А потом начали стрелять в нас. Расставляли ловушки. Сергей погиб...
Олег думал: "Пробовали установить контакт... Ловушки... Стреляли... Почти то же, что было с нами, со мной..."
"Вот именно, ты напал на верный след, - подсказал сигом. - А помнишь, как ты испугался существа, которое было твоим отражением?"
"Ты хочешь сказать, что они увидели такие же отражения и пробовали установить контакт с ними? Не может быть..."
"Может, - твердо ответил сигом. - Они преследовали их. Им казалось, что те хитрят, и они начали хитрить. И чем больше прибегали к уловкам они, тем больше ловчили и те, их отражения... Началось искажение психики..."
"Стреляли участники второй экспедиции. Они ведь не могли узнать в них людей. Ни по внешности, ни по поведению. Вначале и те, и другие преследовали свои отражения. Люди изменились, озверели. Затем экспедиции обнаружили одна другую и приняли друзей за коварных врагов, которых преследовали. Началась ожесточенная борьба, постепенно возрождался старый принцип: вы так - и мы так. Помнишь, к чему он приводил на Земле?.."
"Преломление света, - вспомнил Олег. - Но он ошибся. Все было иначе. Я еще не знаю как. Но иначе". Спросил мысленно: "Но я-то не сошел с ума. С кем я воевал? Кто стрелял в меня?"
Во взгляде сигома появилась жалость, и Олег понял, что Ант подтвердил страшную догадку. И, чтобы испробовать последний шанс, спросил у Миронова:
- А мой брат? Ты ничего не сказал о нем. А остальные?
Судорога прошла по лицу Миронова, заволокла белесой мутью глаза. Он бормотал:
- Твой брат, твой брат... Ну да, твой брат...
Муть начала оседать куда-то на дно глаз, взгляд прояснился...
- Мы обнаружили корабль. В нем был враг. Один. Он стрелял в нас...
Олегу показалось, что волосы на голове становятся жесткими, как иглы, и пытаются поднять шлем. Он знал, что обязан спросить, никак не может не спросить, все равно придется спросить... И он спросил, читая на лице сигома сострадание:
- Мой брат был среди вас?
- Да.
"Теперь я знаю, с кем воевал и кого, может быть, убил или ранил, думал Олег, чувствуя, как судорога сводит руку, - ту, которой он стрелял. - Иной угол преломления света..."
А Миронов все бормотал:
- Твой брат... Где он сейчас?.. Странно...
"Иной угол преломления света... И все? Достаточно, чтобы раздавить нас? Кто же мы такие?"
Олег услышал мысленный ответ сигома:
"Нет, не угол, а логика. Земной опыт, земная логика".
Скафандр его стал необыкновенно жестким, сдавил, сковал Олега, превратил в куколку, внутри которой замурована личинка жука. И в таком оцепенении он думал: "Никогда мы не будем свободны от памяти или от логики. Потому что главное в нас - память. И отрешиться от нее отрешиться от себя. Я понимаю, сигом, ты не желаешь мне плохого, не хочешь утяжелить ни мою вину, ни горе. А я не хочу облегчить их. Но случилось то, что должно было случиться. Чтобы оно не случилось, мне нужно было прыгнуть выше себя. Вот именно, выше себя... Но ты не поймешь этого, сигом. Чтоб понять до конца человека, надо быть им".
Он посмотрел на сигома, и в его взгляде были горечь и отчаяние, но был и вызов. И тогда сигом сказал:
- Дело в том, Олег, что я был человеком. Не удивляйся. Меня звали Антоном, и в той человеческой жизни у меня были жена Ксана и дочка Вита. Когда я погиб, меня начали воссоздавать. Сначала - как модель мозга в памяти кибернетической машины. У меня спросили, хочу ли я быть прежним...
- Но почему ты отказался? - спросил Олег.
Миронов весь встрепенулся и переводил взгляд с одного на другого, силясь понять их спор.
Ант задумался, совсем по-человечески потирая переносицу.
- Можно рассказать об опасностях, которых я не мог одолеть в прежней жизни; о друзьях, которых не мог спасти; о целях, которых не мог достичь. Но я скажу о другом. Когда-то в юности я долго размышлял и пытался понять, в чем же величие человека? Может быть, его нет, и человек никогда не выйдет из предопределенного круга? Я тогда не ответил на свой вопрос...
Олег на миг поднял голову, и по его лицу нельзя было догадаться, хочет ли он услышать ответ, который нашел человек, став сигомом.
- Ты догадался, Олег? Все же это сумел лишь человек. Прыгнул выше себя. И остался самим собой. Совместил несовместимое. Оказывается, это все-таки возможно, дружище.
Рассеянный взгляд Олега скользнул по каюте, по приборам, по кнопкам пульта...
- Ты останешься с Мироновым в каюте, а я полечу искать остальных людей. И твоего брата... - сказал Ант и подумал: "Если не поздно..."