Так мы и познакомились, Парень из офиса и я.

Двадцать четыре очень напряженных часа спустя мы вернулись в «Нирвану» сделать то, что должны были делать прошлым вечером — разработать план, на этот раз по-настоящему.

— Новый образ — готово. — Я с удовлетворенным выражением лица вычеркнула первый пункт из списка, гордясь своей работой.

— А ты не чувствуешь себя участником одного из реалити-шоу с преображением?

Айзек мне улыбнулся, за этими очками ботана в черной оправе он выглядел великолепно и заинтересованно. Кто сказал, что магазинная терапия хороша только для женщин? Ха!

— Что это ты пишешь? — ко мне подкрался мой начальник Джим и сейчас читал из-за моего плеча. От неожиданности я подпрыгнула. Как обычно.

Боже, это начало меня раздражать.

— Ты можешь прекратить так делать? — запротестовала я, а Айзек хмыкнул и поблагодарил моего босса за то, что тот помог ему вчера вечером.

— Эй, не стоит благодарности. Все хорошо, я привык к странным просьбам Мелоди, — поддразнил Джим. — Однажды она… — начал мой начальник, но я похлопала его по руке и тут же вскочила.

— Джим. — Я нервно рассмеялась и кивнула Айзеку, мол, это шутка, нечего рассказывать. Затем повернулась, бросила злой взгляд на своего босса и сказала сквозь стиснутые зубы: — Не пугай человека.

Пятью годами безумия Мелоди.

— Если хочешь знать, мы с Айзеком разрабатываем план по возвращению его девушки, — подчеркнула я «если хочешь знать», надеясь, что он поймет намек.

Отвали.

— О, Боже, один из твоих планов, — пробормотал Джим, выставляя наши напитки на стол. Затем сказал уже Айзеку: — Очень надеюсь, что ты застраховал свою жизнь, — и после этих слов ушел.

Придурок.

— Не слушай его. Он просто шутит, — отмахнулась я, потом прочистила горло и посмотрела в свой блокнот.

«Страхование жизни… Настоящая королева драмы», — подумала я. Хотя однажды нас с другом чуть не переехал автобус, пока мы следили за его девушкой, пытаясь понять, изменяет она ему или нет. А еще был случай, когда нас с другом чуть не арестовали.

В любом случае, все это в прошлом. Кроме того, тогда все было иначе, с Айзеком не должно быть ничего слишком рискованного. План был довольно простым. Джим просто преувеличивал, и я собиралась доказать, что он неправ. Мои планы всегда хорошо заканчивались.

Ну, почти хорошо.

К счастью для Джима, я не расстроилась, ведь он подал нам лучшие коктейли за счет заведения.

Все правильно — мой начальник только что принес мне выпить во время перерыва, во время моей смены. Он был настоящим золотом.

Я послала ему я-тебя-прощаю-улыбку, взяла свой бокал, стукнулась с бокалом Айзека и вернулась к нашему разговору.

— Ладно, следующий шаг довольно прост. — Я смотрела ему в глаза, пока «готовила моего солдата к битве». — Нам нужно привлечь ее внимание, вызвать любопытство, заставить думать о тебе и только о тебе. Чтобы она не могла выкинуть тебя из головы.

— Как? — Айзек немного наклонился вперед и опустил взгляд на мой рот.

Ой, я снова это делала — играла с шариком в языке. Пришлось просто улыбнуться и указать на следующий пункт в блокноте.

— Это игра, Айзек. Игра, в которую тебе нужно научиться играть. Вся соль в том, чтобы отдавать не слишком много. Когда ты ей перезваниваешь или видишь на работе, то должен выглядеть заинтересованным, но не доведенным до отчаяния. Ты должен улыбаться, когда видишь ее и слышишь, но также нужно вести себя слегка холодно и отстраненно. Типа ты был занят, все обдумывая, поэтому и не позвонил сразу. Якобы понял, что тебе тоже нужно время. Скажи ей, что она была права в том, что не уверена в вас, и что нужно сделать перерыв. Заставь ее задуматься. Ей будет любопытно, почему ты не умоляешь и не просишь ее вернуться к тебе.

— А Кэти не посчитает меня мудаком? Не подумает, что мне все равно? — Айзек поставил свой бокал и с любопытством посмотрел на меня.

— Конечно же, она подумает, что ты мудак, — с энтузиазмом кивнула я. — Именно этого мы и хотим.

— Правда?

— Угу, — подтвердила я и, увидев его озадаченное лицо, продолжила объяснять: — Ну, мы хотим, чтобы Кэти понимала, что ты все тот же хороший парень, но с легким оттенком мудаковатости.

— Ты только что придумала это слово, — весело улыбнулся Айзек.

— Да, придумала, и оно потрясающее, так как передает суть. Именно это я и имела в виду, когда сказала, что нужно выглядеть заинтересованно, но отстраненно. Мы хотим, чтобы она знала, что тебе не все равно, а также что ты не собираешься сидеть, сложа руки, и ждать, когда она примет решение. Что не собираешься выполнять ее прихоти. И не помчишься, куда бы и когда бы она ни попросила. Нет, черт возьми!

— Ладно, — сказал Айзек, его голос звучал не слишком уверенно, и я знала почему. Мне не нужны были его пояснения.

Он был хорошим парнем, а не игроком. Айзек был настоящим джентльменом, и тут я запала на него чуть больше, так как он на самом деле был честным и милым. Однако, к сожалению, любовь — игра, и нам нужно правильно разыграть наши карты. А также удержать все на границе беспристрастности.

— Слушай, ты ведь знаешь, что нравится девушкам? — спросила я, а он пожал плечами с этим «откуда мне знать, черт возьми?» выражением на лице, которое заставило меня хихикнуть. — Мудаки. В твоем случае, красиво одетые мудаки.

— Я в замешательстве, — признался он и положил руки на стол, раскрываясь и делясь со мной своими мыслями. — С каких это пор женщин привлекают мудаки? Разве не девушки лет с шести мечтают о прекрасном принце на белом коне, который сражается с драконом и злой мачехой? Тот, кто привезет свою принцессу в замечательный замок — предпочтительно без свекрови, — будет ее защищать и исполнять все прихоти и желания своей женщины?

— Да, это правда. — Я сладко ему улыбнулась за то, что он изо всех сил пытался понять нас. Женщин.

— Мы все мечтаем о Мистере Один Единственный, каждая по-своему, но давай посмотрим правде в глаза: ни одна женщина не может устоять перед плохим парнем. Нам нужен мужчина, который заставляет нас гадать. Просто нам нравится, чтобы все оставалось интересными, а не становилось скучными и предсказуемыми. Нам нравится тайна, нам нравится хитрость.

— Хитрость? — лицо Айзека вытянулось, и я кивнула.

— Охота, завоевание и все в таком духе. Женщины — настоящие хищницы, Айзек. Возможно, мы и позволяем вам, ребята, ухаживать, но, в конце концов, именно мы соблазняем и принимаем решение пойти с вами на свидание и стать вашим «и жили они долго и счастливо». Будь ее Прекрасным Принцем, но не подноси ей все на блюдечке с голубой каемочкой. Пока не время. Держи ее в недоумении.

Мгновение Айзек пялился на меня, потеряв дар речи, немного растерянно обдумывая мои слова, но потом кивнул.

Ты ведь знаешь, что я права?

Я улыбнулась и подчеркнула второй пункт в списке.

Разожги ее любопытство, поддерживай ореол тайны.

Я дважды подчеркнула этот пункт, прежде чем снова взглянуть на Айзека.

— Так вот как ты заполучаешь парней? Оставляешь их в подвешенном состоянии? Разжигаешь любопытство? — спросил Айзек, удерживая мой взгляд.

«Возможно, а почему ты интересуешься, приятель?» — подумала я, сдерживая лукавую улыбку.

— Что, неужели ты его не видишь? Ореол тайны, который окружает меня? — Я подмигнула, отшутившись.

Нет, во мне действительно была загадка. И некоторая чудинка.

— О, я вижу, Пикси. — Айзек кивнул, легко улыбаясь и поигрывая бокалом в руке. — С легким оттенком мудаковатости, да?

— Да, — заверила я его.

— Думаю, что знаю, о чем ты, — наконец сказал Парень из офиса.

Потянувшись за своим бокалом, я стукнулась с бокалом Айзека, а затем сделала глоток.

— Хорошо. А теперь давай воплотим наш план в реальность, Прекрасный Принц.

* * *

Угадайте, кто на следующий день показался в отделе Айзека? «По чистой случайности» Кэти прошла мимо его кабинета — заглянула посмотреть, все ли «в порядке», так как он не отвечал на ее звонки и сообщения.

Сюрприз, сюрприз.

— Да, так я и знала. И что ты сказал? Ну, что ты ей ответил? — спросила я, подпрыгивая вверх-вниз, стремясь узнать побольше.

У Айзека был обеденный перерыв, и он пришел как обычно, а я на несколько минут перестала играть. Все равно не могла сконцентрироваться, так как до смерти хотелось узнать, был ли у него какой-нибудь контакт с Кэти.

— Сказал, что я в порядке, что все хорошо. Что понял, зачем ей понадобилось время, что она была права, сказав, будто я пренебрегал ею. Я на самом деле пренебрегал ею, но еще и собой. Вот почему попросил предоставить отпуск в следующем месяце. Сказал, что планирую отдых. Что мне тоже нужно взять время на раздумье.

Он быстро учится.

Я им гордилась.

— Хороший мальчик. Что она сказала? Что сделала? Как выглядела? Подробности, пожалуйста, — продолжила я с «я же тебе говорила» выражением на лице.

Айзек ухмыльнулся. Маленькая, но значительная победа была у него в кармане. Кэти заглянула к нему сама, а он отказался от привычки и не связывался с ней чуть больше суток.

— Я бы сказал, она выглядела удивленной, ошеломленной, потерявшей дар речи.

Взрыв, женщина повержена. Смотрите, у нас тут поверженная женщина.

— Возможно, ей просто искренне жаль, что она мне отказала и точка. А может, она вообще больше не испытывает ко мне чувств.

— Такое возможно, но ты не звонишь и не пишешь своему бывшему четыре раза, а затем не отправляешься на его поиски, если ничего не чувствуешь. Вообще ничего. Следующие несколько дней имеют решающее значение. Нам следует делать по одному маленькому шажку за раз, Айзек. Сегодня хороший день. — Я кивнула и очень хитро улыбнулась.

— Как скажешь, Королева Заговоров, — поддразнил он.

Вы слышали этого мужчину? Айзек официально присвоил мне титул «Королева Заговоров».

И я не собиралась ему противоречить. Этот мужчина прав, я владела природным талантом и острым безошибочным инстинктом, когда дело касалось любви, но, как это обычно бывает, мой дар был применим только для других. А самой мне очень не везло, когда дело касалось отношений.

— Теперь мы сделаем следующий шаг, — сказала я ему, лукаво улыбаясь. — Снизим уровень мудаковатости, достаточно для того, чтобы возбудить приступ ностальгии.

— Приступ ностальгии? — Айзек улыбнулся в ответ. — И ты хочешь сказать, что на самом деле существует шкала мудаковатости? — поддел он.

— Ха-ха-ха. — Я нахмурилась и продолжила рассуждать, пока мы направлялись в кафе, которое с некоторых пор стало местом наших обычных послеобеденных тусовок.

— Нужно найти повод, чтобы написать ей сообщение. Что-то, что напомнит тебе о ней, Айзек. По чему ты скучаешь больше всего? — спросила я. У меня появился комок в горле, потому что мне хотелось знать все, но в то же время я этого не желала.

Айзек задумался, а затем рассказал мне о том, что они были самой счастливой и влюбленной парой, когда ездили в Париж.

«Париж такой романтичный. И они были влюблены и счастливы», — подумала я. — «Ой-ой-ой».

— Хорошо, теперь доставай свой телефон и напиши ей. Скажи ей, что нашел вашу с ней старую фотографию из Парижа. У тебя есть хоть одна?

Конечно же, была, и не одна, а множество фотографий. И я просмотрела их все, одну за другой.

Как бы ни было больно, они действительно хорошо смотрелись вместе. Там была одна фотография у Эйфелевой башни, на которой они крепко обнимались. Они смотрели друг на друга, и я почувствовала, как животе образовался неприятный узел.

— Вот эту. Отправь ей вот эту и скажи, что ты рылся в телефоне, чтобы отправить кое-какие документы со всеми своими цифрами, ну или чем ты там зарабатываешь на жизнь, — я в шутку высунула язык, скрывая свои эмоции, — и наткнулся на эту фотографию. Отправь фото и спроси Кэти, не хочет ли она вернуться в те дни. Напиши, что ты бы хотел, что хочешь пережить это снова, и поблагодари за прекрасные воспоминания.

Айзек кивнул и быстро начал набирать текст, а я потягивала свой кофе и ждала, пока телефон не звякнул. Я тут же посмотрела на телефон и схватила его раньше Айзека. Слегка наклонилась вперед, я улыбнулась, касаясь его плеча.

— Не отвечай, — сказала я. — Что бы там ни было написано, не отвечай. Мы отправили ей сообщение не для того, чтобы вы могли пообщаться, а для того, чтобы она могла подумать.

Айзек просто кивнул, его спокойный взгляд дал мне понять, что он начинал доверять, действительно доверять мне в этом. Я посмотрела на экран телефона, с любопытством прочитала в режиме предварительного просмотра слова Кэти, и как она относилась к Айзеку.

«Я скучаю по тем моментам, скучаю по тому времени, когда были только мы…»

Затем снова посмотрела на него с улыбкой до ушей.

— Все хорошо? — спросил Айзек немного нерешительно, и я кивнула.

— Попалась.

* * *

«Что посеешь, то и пожнешь», — запомните мои слова.

Всего лишь после одной недели воплощения нашего плана, общение с Айзеком стало — не буду лгать — лучшим моментом каждого моего дня. Конечно же, мне приходилось все отрицать перед Майком и Джоном, а иногда и перед самой собой.

Я просто ему помогала — вот что продолжала говорить своим друзьям. Я не собиралась повторять одну и ту же ошибку снова, не в этот раз, не теперь, когда я стала старше и мудрее.

Не я не была такой. По правде говоря, чем больше я узнавала Парня из офиса, тем больше он мне нравился. И я имею в виду — всё в нем.

Он начал приходить в «Нирвану» после работы — мой Парень из офиса больше не работал сверхурочно. А также снова начал играть на гитаре (иногда мы играли вместе), но в большинстве случаев Айзек брал рабочие документы на дом. Для него была важна работа и повышение, как он сказал. Ведь он так много для этого работал. Я отдавала ему должное за то, что он не хотел сдаваться.

Большинство вечеров, когда Айзек приходил в «Нирвану», он сидел в дальнем конце стойки, работая и ожидая, когда я сделаю перерыв, чтобы мы могли поговорить. Айзек и его числа.

Внимание, ботан! Внимание, ботан!

Было ли неправильно с моей стороны пялиться на него, пока он возился над своими цифрами? Неужели я совсем сошла с ума, раз думала, что он выглядел сексуально, когда был так сосредоточен на том, что делал, подняв очки на лоб и закатав рукава? Ох уж эти его руки…

Вы и не представляете, сколько у нас было общего. Я запала. Это было правдой, не только Кэти попалась на крючок. Я тоже.

Мелоди запала на Парня из офиса. Какого черта я делала? Мне хотелось сильно себе врезать.

Айзек тоже не помогал. Он продолжал задавать вопросы обо мне — что мне нравилось, какие у меня мечты, — заставляя меня влюбляться в него еще сильнее.

— А чем ты хочешь заниматься по жизни? — спросил он во время одного из моих перерывов.

— Хочу стать композитором, — сказала я и увидела, что он был ошеломлен.

Я его удивила. Держу пари, он думал, что мне хочется записать свой собственный альбом, стать известной певицей. Я бы не возражала против этого, но в действительности мне очень-очень сильно хотелось стать композитором.

— Сейчас у меня каникулы в колледже, поэтому я работаю каждый вечер. Учеба начинается через несколько недель, а учусь я в Академии музыкального и драматического искусства. Хочу писать свою собственную музыку, — сообщила я и рассказала ему о своем даре.

О том, что могла с легкостью играть практически на любом инструменте без необходимости читать ноты. Мои родители-хиппи рано об этом узнали, и мне дали доступ ко всем инструментам, имеющимся в доме. Мои родители тоже были музыкантами.

— Это удивительно, Пикси. — Боже, как же сильно мне нравилось, когда он меня так называл. — Но твой звучный голос заслуживает собственной афиши, не думаешь? Ты могла бы записать что-нибудь.

— Возможно, однажды, — я пожала плечами и успокоила своих бабочек, — но сначала хочу написать песню тебе.

Я подмигнула и в шутку высунула язык, но Айзек торжественно кивнул.

— Скажи мне, Пикси, если бы я был песней, то какой бы песней я был?

Я с трудом сглотнула, прежде чем ответить, потому что уже знала ответ — я думала об этом, конечно же, думала. Музыка была для меня всем — моим родным языком, — и у меня была песня для Айзека. У меня уже давно была для него песня.

— «Wanderwall» от Oasis, — сказала я, и он молча уставился на меня.

Он смотрел на меня таким взглядом… и вот когда я поняла, что у меня проблемы.

Мне понравилось то, как он на меня смотрел.