24.03.82.

У нас первый выход наверх. Выходим из лагеря в 6:30. Погода пасмурная. Несем с собой лестницы, флажки для разметки маршрута, фирновые страховочные колья, веревки, ледовые крючья. Путь, по которому мы движемся, уже размечен, однако он нуждается в дополнительной обработке.

Подходим к верхнему участку. Перед нами отвесная, высотой 70 м. ледовая стена с поперечной трещиной. Сверху нависают многотонные глыбы льда, готовые сорваться в любой момент. Передовая группа закрепила здесь две 40-метровые веревки и перекинула через трещину веревочную лестницу. Этот участок теперь не представляет особой трудности, но надо учесть, что каждому работающему на стене придется проходить ледопад по нескольку раз и с тяжелыми грузами. Поэтому принимаем решение собрать из отдельных 3-метровых секций 2 длинные лестницы и установить их в нижней и верхней частях — стены. На эту операцию уходит около 2 часов. Наконец вылезаем наверх и встречаемся с группой Славы Онищенко, которая делала сегодня заброску грузов на плато - на высоту 6100 м. Они спускаются вниз.

Узнаем, что Володя Шопин успел побывать в трещине, но все обошлось благополучно. Погода ухудшается, становится пасмурно и холодно, идет снег. Спускаемся вниз по обработанному пути. Скорее в базовый лагерь — обедать и отдыхать.

Через день выходим на более длительный срок — на 3–4 дня. Вчера выпал свежий снег. Путь угадываем только по маркировочным флажкам. Часа через 3 выходим наверх, приближаемся к промежуточному лагерю (6100). Перед нами огромное фирновое плато, так называемый Западный цирк, или Долина Безмолвия, перерезанная широкими поперечными трещинами. Справа под склонами Нупцзе угадывается возможный путь, по которому можно пройти под юго-западную стену Эвереста.

Перед нами возникает проблема выбора: идти наверх при сильном встречном ветре или ночевать в промежуточном лагере без спальных мешков, так как спальные мешки находятся в I лагере. Овчинников предлагает нам третий вариант - спускаться вниз вместе со всеми, а завтра снова вверх. Валентин Иванов принимает решение, и мы остаемся ночевать в промежуточном лагере. Надеваем на себя все теплые вещи, на дно палатки настилаем толстым слоем веревки и палатки, принесенные в промежуточный лагерь. Укрываемся сверху большой палаткой, сложенной в несколько слоев, и стараемся уснуть. Удается это не сразу, так как ночной холод проникает в палатку и дает себя знать.

Наутро погода улучшилась. Впервые видим на довольно близком расстоянии юго-западную стену Эвереста и вершину Лхоцзе (8550). Идем под склонами Нупцзе, обходя стороной края трещин. Тропу занесло снегом. Приходится ее отыскивать, проверяя плотность снега перед собой лыжными палками. На тропе нога не проваливается, но стоит шагнуть в сторону — и ты уже по щиколотку, а то и по колено в снегу. Заодно втыкаем в снег маркировочные флажки, чтобы после сильных снегопадов не потерять тропу.

Навстречу нам идут наши ребята - алмаатинцы, руководимые Казбеком Валиевым. Вместе с ними шерпы — высотные носильщики. Они ночевали в I лагере после того, как занесли туда грузы.

Дорога до I лагеря кажется бесконечной. Такой длинный переход на высоте 6400, тем более впервые в этой экспедиции, дается с большим трудом. Наконец последний подъем — и мы у палаток I лагеря. В глаза бросается огромное количество мусора, который остался здесь от пребывания нескольких последних экспедиций. Все, что было оставлено раньше, постепенно засыпается снегом и стекает вниз вместе с массами фирна. Еще больше мусора в месте расположения базового лагеря. Загрязнение Эвереста становится угрожающим. Невольно задаешь себе вопрос, куда приведет это бесконтрольное засорение гор, которое грозит не только популярным Гималаям, но и не менее популярным у нас в СССР Кавказу, Памиру, Тянь-Шаню, если своевременно не принять необходимые меры.

Перед нашей группой поставлена важная и ответственная задача: выбрать оптимальный вариант начала маршрута и приступить к обработке стены. Каждый раз выход на новую стену переживаешь заново. Под ее пристальным «взглядом» легко потерять присутствие духа и уверенность в себе. Выбираем вариант подъема, и вот раздается стук молотка — забит первый крюк в стену Эвереста. Стена на некоторое время становится нашим домом — не очень-то уютным и приветливым, но домом…

3.04.82.

Выходим из базового лагеря, на этот раз на 5 дней. Нас пятеро - к нам присоединился Сережа Ефимов. Он пришел с последним караваном и несколько выбился из общего графика. Проходим ледопад по уже знакомому пути. Перед ледовой стеной останавливаемся. Верхние глыбы угрожающе надвинулись и готовы сорваться вниз. Этот участок можно проскочить один раз, но рисковать каждый день неразумно. Надо искать путь обхода.

Быстро проскакиваем опасный участок и наверху встречаемся с группой Мысловского. Обсудив сложившуюся ситуацию, решаем потратить несколько часов для организации обходного, менее опасного, пути и ликвидировать угрожающее положение. Выполнить эту работу поручается двум двойкам. Двойке из группы Иванова - Туркевичу и Ефимову и из группы Мысловского - Шопину и Балыбердину. Путь до I лагеря прошли раза в два быстрее, чем в первый выход, — сказывается акклиматизация и хороший отдых. В течение 3 дней совершаем однообразную и тяжелую работу. Утром максимально загружаем рюкзаки снаряжением и продуктами, заносим их во II лагерь, выгружаем и к вечеру спускаемся в I лагерь. К нам снизу подошла группа Онищенко. Они забирают грузы, поднимаются во II лагерь и остаются там, чтобы продолжить дальнейшую обработку маршрута. Снова идем вниз на отдых.

Настал кульминационный момент в работе экспедиции: преодоление почти вертикального участка от III до IV лагеря. Дальше будет проще, хотя высота, на которой придется работать, значительно больше предельных высот, достигнутых когда-либо советскими альпинистами. Правда, мы «поднимались» на эти высоты в барокамерах, и все выдержали испытание, однако ставить знак равенства между пребыванием в барокамере и выполнением тяжелой альпинистской работы наверху никак нельзя…

С окружающих склонов часто сходят лавины. В один из дней я насчитал их целый десяток. Базовый лагерь расположен достаточно далеко от опасных склонов, и ни одна из лавин не дошла до палаток.

Нас постоянно беспокоят снегопады: состояние маршрута ухудшается. И — новое непредвиденное затруднение: наши помощники-шерпы отказываются идти выше II лагеря. Там постепенно скапливается снаряжение для III, IV, V лагерей, и II лагерь напоминает сейчас склад под открытым небом. У меня на глазах, когда мы забрасывали грузы, один шерпа, пройдя несколько веревок по стене, сбросил свою ношу с плеч, привалил к камню и ушел вниз. Как выяснилось, шерпы не привыкли работать в плохую погоду, а тем более на таком сложном маршруте, как наш. Лишь двое из них — Темпо и Самоду — поднялись выше II лагеря, и только Наванг дошел до высоты 8000.

Место для лагеря IV нашли на ажурном снежном гребне на высоте 8300.

17.04.82

Утром выходим из базового лагеря. Наша задача - окончательно установить лагерь IV и, если останется время, начать обработку участка выше него.

Весь путь до лагеря I проходим значительно быстрее, нежели в первые 2 выхода. Подходя к палаткам, еще раз бросаем взгляд на стену и оцениваем путь, который нам предстоит преодолеть. Выше заснеженных скал, над которыми установлен лагерь II, высится сначала серая, а потом черная стена. Нам надо подняться выше черной стены на неявно выраженный гребень, выводящий на Западный гребень.

18.04.82

На следующий день поднимаемся до лагеря II. Здесь находится Эрик Ильинский, он пойдет вместе с нами в лагерь III. Сюда же спускаются Иванов, Ефимов, а немного погодя Бершов и Туркевич. Они настроены оптимистично - им удалось обработать ключевое место маршрута — вертикальную стену между III и IV лагерями.

19.04.82

Утром, захватив по 3 баллона кислорода, выходим наверх. Сразу же ощущаю, что крутизна стены заметно возросла и идти значительно труднее. Считаем пройденные веревки - всего их между II и III лагерями более 20. Этот путь я прохожу впервые. Несмотря на кажущуюся простоту, для его прохождения мы затратили более 4 часов тяжелой работы.

В лагере III две палатки, установленные под скальной стенкой. Площадки вырублены в снежном надуве. Одна площадка расположена несколько выше другой. Мы с Валерой Хомутовым и с Эриком Ильинским разместились в нижней палатке, а в верхней палатке — Юра Голодов и Леша Москальцов.

20.04.82

Первыми выходят Голодов и Москальцов. Через час выходим мы с Хомутовым. Ильинский остается в лагере III.

После прохождения этого труднейшего участка добираюсь до лагеря IV. Москальцов и Голодов остаются здесь ночевать, а мы с Хомутовым спускаемся в лагерь III, чтобы завтра сделать еще одну заброску. Юра с Лешей должны начать дальнейшую обработку маршрута — так мы спланировали нашу работу…

4.05.82.

Голодов и Москальцов ушли наверх. Часа через полтора внезапно заработала рация. Говорит Голодов: «При переходе трещины Леша Москальцов потерял равновесие и упал вниз. Очень сильно ушиб переносицу, травмировал ногу. Чувствует себя нормально. Если к нам поднимутся Хомутов и Пучков, то мы втроем его спустим…»

Быстро снаряжается спасотряд. Я выхожу вместе с Леней Трощиненко, а Валерий Хомутов поджидает доктора Орловского и будет подниматься вместе с ним. Часа через полтора подходим к месту происшествия. Москальцов лежит на снегу. Трогать Лешу не решаемся, надо ждать доктора. Через полчаса подходит Орловский. Осматривает Москальцова и делает заключение: «Сотрясение мозга, двигаться противопоказано, необходимо транспортировать». По связи просим прислать на помощь четверых с носилками, а сами спускаем пострадавшего на станковом рюкзаке. Нести одному тяжело, а вдвоем и тем более вчетвером нельзя: не позволяет крутой извилистый рельеф. Поэтому через каждые 20–30 м. меняемся. Наконец, пройдя самую изрезанную часть ледопада, выходим на более ровный участок. Снизу подходит спасотряд. Укладываем Лешу на носилки и, меняясь четверками, спускаемся.

В 2 часа дня двойка Мысловский-Балыбердин сообщила по рации, что достигла вершины Эвереста. В самый торжественный момент жизни нашей экспедиции мы спускаем пострадавшего. На вершине ему уже не быть. Леша это понимает, и глаза его полны слез…

5.05.82.

Утром выходим на штурм в тройке: Хомутов, я и Голодов. Провожают нас так же торжественно, как и всех предыдущих восходителей. В лагерь I пришли в 15:00.

6.05.82.

Выходим в 9:00. На скалах много снега. Иду в кошках.

8 лагерь II приходим в 15:00. Здесь уже находятся победители. Объятия, поздравления с победой. Эдик сильно поморозил руки, страдает от боли, у него очень усталый вид. Они уже побывали на вершине, а у нас все еще впереди.

7.05.82.

Выходим из лагеря II с очень тяжелыми рюкзаками. Несем запас кислорода на все восхождение, потому что рассчитывать нам не на кого — наверху кислород в большом дефиците. Пользоваться будем тем, что несем с собой. В лагерь III пришли в 17 часов. По связи узнали, что двойка Валиев-Хрищатый делала попытку штурма, но из-за холода и ветра вернулась назад. Вторую попытку они сделали во второй половине дня и восхождение фактически совершали ночью.

8.05.82.

Вышли в 10:00. Несем по 5 баллонов кислорода, спальный мешок для IV лагеря, бензин и продукты. Рюкзак весит более 20 кг. Очень тяжело идти на отвесных И очень крутых участках. По дневной связи услышали, что двойке Ильинский-Чепчев база предлагает спускаться вместе с двойкой Валиев-Хрищатый для их подстраховки.

Мы поднялись в лагерь IV к вечерней связи. Нам неожиданно сообщили, что всем спортсменам, принимавшим участие в обработке маршрута, присвоено звание заслуженных мастеров спорта СССР. Первая мысль: «Как некстати это сообщение — ведь нам еще идти на штурм. И только после штурма можно будет по достоинству оценить наши заслуги. Да и дело не в звании, главное — взойти на вершину, тем более что до нее рукой подать». Голос в рации продолжает говорить что-то такое, что не сразу доходит до сознания:

Есть указание прекращать все восхождения.

Как прекращать? Все правильно, мы завтра все прекратим! Теперь все ясно, надо сейчас же идти наверх.

Сегодня V лагерь, а завтра — завтра покажет день, тем более такой день — 9 Мая!

Мысль о том, что надо взойти на вершину именно 9 Мая, вертелась в голове еще внизу, когда мы преодолевали ледопад. Мы, не сговариваясь, почти одновременно начали разговор о том, что по графику нам не хватает одного дня, чтобы взойти на вершину именно 9 Мая. Где же взять этот недостающий день? Единственная возможность — пройти за один день расстояние между двумя лагерями сразу. Поэтому после вечерней связи мы надели рюкзаки и в 19:00 вышли из палатки.

Единственной путеводной нитью была перильная веревка. Постепенно глаза начали привыкать к темноте, стали угадываться очертания ажурного снежного гребня, который нам предстояло пройти сегодня. Снег матово поблескивал под ногами. На остром как нож гребне пришлось садиться верхом, чтобы не потерять равновесие. На скалах угадывал направление движения на неудобном зигзагообразном траверсе. Провисев несколько минут на веревке, с трудом вскарабкался на узкую полочку с огромным живым камнем, на ощупь отыскивая мелкие зацепки. Вылез под нависающую стенку, переходящую в кулуар. Слева снежный гребень и снова длинный, нескончаемый кулуар.

По сыпучему скальному гребешку осторожно, чтобы не спустить камни на ребят, идущих следом, вылез на какой-то гребень. Резко дунул в лицо холодный резкий ветер. Оглядевшись, я понял, что нахожусь на Западном гребне и что передо мной в темноте простирается Тибет. Следовательно, до палатки V лагеря несколько десятков метров. На одном дыхании проскочил это расстояние, и вот впереди что-то полощется — палатка!

Обойдя палатку слева по острому снежному гребешку, опустился перед входом, аккуратно завязанным капроновым шнурком. Чтобы развязать узел, пришлось снять рукавицы. Руки мгновенно окоченели, но узел успел развязать. Залез в палатку прямо в кошках - на улице кошки не снять. Через несколько минут вваливаются Валера и Юра. С трудом снимаем кошки, ботинки решаем не снимать - утром на этом сэкономим целый час. Устраиваемся в спальных мешках на ночлег. Забываемся в полудреме.

Просыпаемся около 5 утра. Готовим питье, завтракаем, заполняем флягу, начинаем надевать кошки - это самая мучительная процедура. Руки не слушаются, дыхание срывается. Наконец все готово, можно выходить. На улице уже светло. Ветер сильный, но дует в спину. Начинается восход солнца. Гребень местами освещен солнечными лучами. Там, где их нет, мертвящий холод. Коченеют ноги и руки. Выходим на освещенное место, и сразу становится теплее. Однако приходится все время идти по теневой стороне… Снова замерзают ноги. К 8:00 подходим по черепичному склону под рыжую скалу. Сообщаем на базу, что через 3 часа будем под вершиной. Наше сообщение воспринимается довольно спокойно. Видимо, внизу в нашей решимости взойти на вершину не сомневались.

Идем все время вместе, собрав веревку в кольца. Поднимаемся все выше. Гребень где-то справа над нами, слева внизу виден ледник Ронгбук. Оттуда должны подниматься 2 экспедиции — из Англии и США. Кто-то даже заметил красную палатку. Значит, мы их опередили. Позднее мы узнали, что обе экспедиции отступили, потеряв 3 человек. Отыскиваем правильное направление движения, чтобы кратчайшим путем попасть на вершину. По зализанным серым камням, посыпанным снегом, по полкам и полочкам все ближе к гребню, на котором возвышается снежная шапка. Последние усилия. Пройдя скальную осыпь, попадаем на снежную подушку.

Вот она, вершина! В этом нет никаких сомнений. Дальше идти некуда. В центре небольшого снежного пологого гребня воткнуты кислородные баллоны, к ним привязаны вымпелы, оставленные нашими ребятами. Каждая связка оставляла на вершине свидетельство своего пребывания. Подойдя поближе, вижу в центре углубления, вырытого в снегу, верхушку пресловутой треноги.

Достаю фотоаппарат, снимаю панораму на цветную пленку, потом перезаряжаю пленку и фотографирую Юру с вымпелами и затем Валеру. Снова фотографирую круговую панораму окрестных гор. На несколько минут снимаем кислородные маски, чтобы подышать воздухом Эвереста. Поздравляем друг друга. Валера включил рацию и на одном дыхании выдал поздравление: «Всему советскому народу и всем народам, боровшимся с фашизмом, с Днем Победы, 9 Мая».