Глава 1

«В своей жизни я опять пришла к тупику. Я не знаю, что мне делать. И как жить дальше, я просто не знаю,» — SMS.

«Возможно, я не окажусь права. Заранее — извини. А если попробовать уговорить себя успокоиться, будто приземлилась в точку и нужно принять то, что окружает. Но принять не безоглядно — изменить всё нельзя, но можно последующие шаги делать, думая о тех, кто дороже всех. Трудно, но попробовать… Ты же очень сильная! Я вздыхаю, потому что не понимаю, почему так в жизни нашей порой происходит и очень сложно понять и тем более объяснить,» — ответные SMS.

У каждой есть свой Серёжа.

Почему-то именно так случалось в жизни всех её знакомых, приятельниц или подруг: влюблённость, симпатия, флирт, интрижка или большая и светлая любовь у кого-нибудь обязательно была с мужчиной по имени Сергей.

Да ладно отношения… Хотя бы брат, не обязательно родной! Любимый артист, в конце концов! Но только не у неё.

Ни-ко-го по имени Сережа. И это при том, что Сергей было её любимым именем.

Она шла и радовалась этим своим мыслям. Хотя они и были не слишком ободряющими. Зато отвлекали. Отвлекали от тревожной тоски, преследующей её. Тоски, причину которой она определить пока не могла.

Она шла на «автопилоте», потому что дорога вела её домой. Но вдруг, немного не дойдя до дома, резко остановилась у его торца.

— Хлеб!

Сердце тревожно забилось!..

Она, увлекшись своими думами, совершенно забыла о насущном. Не зашла в магазинчик по пути. Эх… Теперь придётся сделать крюк…

Она решила идти за домом, там можно пройти наискосок, сократив путь. Но, оказавшись на дорожке, она невольно залюбовалась деревьями — деревья разрослись, образовав естественную зелёную арку.

— Надо же! — восхитилась она.

Очень давно не ходила за домом, наверное, с тех пор, когда катала в коляске маленького сына.

Она, как заворожённая, пошла навстречу деревьям. Зачем сокращать путь, если можно пройтись в такой красоте! Тень от деревьев была настолько густой, что казалось, будто наступили сумерки. И было совершенно тихо. Всё это создавало ощущения попадания в другой мир.

Она шла медленно и наслаждалась каждым пройденным шагом.

И вдруг услышала мяуканье — тихое, раздававшееся позади.

Она остановилась и оглянулась — никого. Но мяуканье не затихало и улавливалось справа, со стороны дома. Перешагнув оградку, она подошла к дому.

— Ого!..

Все подвальные окошки были наглухо заделаны листами железа, причём сделано это было не слишком давно, судя по следам от сварки.

Мяуканье усилилось. И она пошла вдоль дома. Наконец, вместо глухих листов оказалась решётка.

Мяуканье прекратилось.

Она присела и попыталась вглядеться в подвальную сумрачность — ничего.

— Эй! Киса!

Из подвала не раздавалось ни звука.

Вокруг — словно лес, причём будто глубокий, ни единого щебетания не слышно… Сумерки. Подвальная тишина.

Стало жутковато. Она невольно оглянулась. И только вновь появившееся мяуканье прогнало оцепенение.

Она снова попыталась вглядеться в подвальную темноту — ничего не видно, даже блеска кошачьих глаз. Тогда попыталась просунуть руку в квадрат решётки, благо, место для руки оказалось достаточно.

Подвал, конечно же, был глубоким. Она упёрлась плечом в решётку и в тёмном пространстве пошевелила пальцами.

До пальцев осторожно дотронулась кошачья лапа. Видимо, тоже дотягивалась. Глубоко как…

— Кисонька…

Так невыносимо жаль стало кошку! И промелькнула жуткая мысль — сколько же могло в подвале оказаться замурованных животных! И кто только додумался заделать все окошечки! От кого это может спасти?

Она согнула пальцы. И кошка, тут же сообразив, что ей предлагают, ухватилась за эту спасительную возможность.

И началось осторожное вытягивание. Главное, чтобы и пальцы выдержали и лапы не сорвались.

Как только её локоть коснулся решётки, она левой рукой подхватила кошку под задние лапки.

Всё! Вытянула!

— Да ты кот!

Перед ней оказался довольно крупный котяра. Он был то ли бежевого, то ли рыжего цвета, определить это было невозможно, потому что кот был грязным. Он щурился от света, хотя совсем неяркого в этих сумерках густых деревьев.

— Сколько же ты там просидел! — она осторожно — только бы не напугать! — погладила его. — Лапочка…

Кот поднял голову и посмотрел на неё сквозь щёлочки глаз.

— Как тебя зовут?

Она уже смелее погладила измученное животное.

— А меня зовут Вера, — Вера вздохнула: — Если бы ты был серый, я назвала бы тебя Серёжей.

Она произнесла это, уже понимая, что возьмёт кота себе.

— Мя… бр… ря… — что-то нечленораздельное произнёс кот.

А Вера удивлённо наклонила голову, вслушиваясь.

— Боря? Тебя зовут Боря?

Кот смог открыть слезившиеся глаза и уставился на свою спасительницу.

— Какие у тебя глазки! Апельсинового цвета!

Вера поднялась и взяла кота на руки. Он прижался к ней, нисколько не сопротивляясь.

— Вот мы и нашли друг друга, — вздохнула Вера, улыбнулась и поспешила домой.

Ничего, насущное подождёт.

…Оказавшись в квартире, Вера спустила кота на пол и поспешила на кухню. Из недр старинного деревянного буфета она извлекла небольшую миску и, наполнив её водой, поставила перед котом.

— Пей, Борь… Вы хоть и живучие, но представляю, как ты хочешь пить!

Кот принялся лакать воду, а Вера опустилась перед ним на колени.

«Как же ты вовремя! Теперь мне есть о ком позаботиться. Теперь ты будешь ждать меня дома».

Боря пил долго. А когда утолил жажду, принялся умываться.

— Ну, вот и хорошо, — Вера поднялась и подошла к зеркалу. — Ты приведи себя в порядок, а я сбегаю в магазин, куплю всё для тебя.

Она причесалась, подкрасила губы и поспешила за покупками.

* * *

Он соскучился по такой страсти. Наверное, поэтому и сорвался. Сорвался из благополучия и спокойной любви.

Она, страсть его, была другой. Иной, совершенно не похожей не то что на его любовь, но даже на периодические увлечения.

Она была высокой и суперстройной. Всё в ней было ровное и необычное для него.

Волосы светлые, длинные, падающие ровными струями. Такие же струящиеся руки и ноги — совершенство без изгибов и форм, которое было сейчас в моде.

Он вдруг настолько пленился всей этой стройностью, что даже не обратил внимания на её небольшую грудь. Что-то его торкнуло, заставив позабыть о том, что в женщинах его привлекает большая грудь.

Наверное, её маленькую грудь затмили большие глаза, дико манящие его. Прямо встряхнул её откровенно жаждущий страсти взгляд и увлёк к себе, подчинив.

А ещё имя у неё было совершено обычное и очень распространённое. Не то что имя его любви, он даже, в начале их отношений, немного стеснялся её имени. Имя это, по его мнению, не только своей редкостью и простотой, но и явным значением, слишком резало слух.

А тут!..

Он неустанно повторял имя своей страсти в минуты их сближения. Неустанно ласкал её маленькую грудь, буквально до остервенения. А она только громче стонала, переходя на крик. И говорила, что дождалась всё-таки своего мужчину!

Она легко соглашалась на все его сексуальные эксперименты и благодарила, и хвалила, и восхищалась всем, а особенно им! Им, таким умным, желанным и искусным!

— Ты мой победитель, о котором я мечтала!

Он был щедрым. Для встреч снимал хорошие гостиничные номера, покупал что-нибудь очень вкусное, только вот не дарил ей цветов.

Она шумно восхищалась всеми его знаками внимания и не предъявляла никаких претензий. Напротив — одобряла и неизменно озвучивала своё одобрение. Конечно, они должны сохранять отношения в тайне и ничем не выдать их связь.

— Главное — мы вместе!

И он млел оттого, что мысли их едины.

Их страсть была прекрасна.

И то, что после бурной встречи он с не меньшим удовольствием возвращался домой, подтверждало его уверенность в том, что совмещение это не только ему полезно, нужно, но и нормально по отношению к его семье.

Ведь дома было так спокойно и уютно. Он ценил жену, которая безупречно вела хозяйство и избавляла его от бытовых хлопот.

Вот всё это ему, мужчине, не дошедшему пары шагов до четвёртого десятка лет, и было необходимо.

…Виктор, улыбнувшись в последний раз воспоминаниям о сегодняшнем свидании со своей страстью, нажал на кнопку звонка своей квартиры.

* * *

— Всё, котик, всё! — ветеринар почесал коту шейку.

Вера подошла к столу и заглянула Боре в глаза — вроде бы никакой обиды и даже страха, только остатки настороженности.

Она погладила кота: ничего, не ершится, только очень напряжён.

Ветеринар, крупный полноватый мужчина, взял бланк паспорта для кошек и принялся заполнять документ для своих посетителей.

— Ему чуть больше года, спасённому вашему, скорее всего он мартовский.

— Я слышала, что теперь без справки о прививках нельзя кошек даже за город вывозить.

— Я вам выдам паспорт международного образца, как что при желании сможете путешествовать по всему миру.

Ветеринар попросил Веру продиктовать свои данные, как хозяйки кота, и она протянула ему свой паспорт.

Мужчина-ветеринар с интересом и осторожностью посматривал на свою посетительницу. На его взгляд она выглядела идеально — не худая и не полная, с отличной, пропорциональной фигурой. Да и грудь была — что надо! Лицо такое… Да что там — красивая женщина!

— Как его зовут?

— Боря.

— Борис?

— Боря, — ведь именно так кот представился Вере.

— Хорошо. А какое ваше любимое число?

— Девять.

— Давайте запишем дату рождения — девятое марта, — предложил ветеринар, и Вера кивнула. — Окрас красный. Я вам все вакцинации проставлю и бирочки от лекарств наклею.

— У вас так ловко получилось таблетку от глистов ему дать!

— Это потому что он ещё в стрессовом состоянии. А так это не слишком просто — глотать обычно не хотят, некоторые даже выплёвывают.

— Понятно, — Вера гладила кота и чувствовала, что он успокаивается, становится расслабленным. И она совершенно не обращала внимания на заинтересованные взгляды мужчины. — А какой корм вы посоветуете?

— Профессиональный.

— Я «Хиллс» купила.

— Очень хороший. И знаете, вы ему время от времени корм для растворения шерсти в желудке покупайте. А то вон он какой красавец длинношёрстный у вас!

— Хорошо.

— Кастрировать не планируете?

— Посмотрим, как пойдёт!

— И вообще, обращайтесь при необходимости, — он поднялся и протянул Вере документы. — А это моя визитка. Скажете, что вы хозяйка Бори, я вас и по телефону проконсультирую, первое время могут возникать вопросы, раз у вас кота никогда не было. Ну и на прививки очередные приезжайте!

— Спасибо. Обязательно!

Вера совершенно не обращала внимания на взгляды мужчины, хотя он уже перестал посматривать украдкой.

— Вера!

— Да?

— Вы молодец, что спасли его, теперь он точно будет вашим лучшим другом.

Вера ещё раз поблагодарила. Убрала документы в сумочку и расплатилась.

С Борей на руках она покинула ветеринарную клинику.

…Пискнула сигнализация. На своём тёмно-синем «Пежо» она не слишком часто ездила. Но сегодня был особый случай.

Вообще, Вера обожала свою машину, следила за ней. «Пежо» её всегда был идеально чистенький не только снаружи, но и внутри. Приятели шутили, что Вере надо бахилы выдавать тем, кто садится в её машину. Но вот когда собралась везти Борю в ветклинику и сообразила, что не купила перевозку, без колебаний посадила кота прямо на сиденье. Единственное, за что она опасалась, так это чтобы он не спрыгнул и не стал метаться по салону. Но Боря оказался идеальным пассажиром.

И сейчас, когда волнения и процедуры оказались позади и Вера с Борей разместились в машине, уставились друг на друга. Боря теперь был намного чище, видимо, он успел вылизаться, пока она бегала в магазин за кормом и другими кошачьими принадлежностями.

— Красивый ты какой!

Вера погладила кота.

А он улёгся на сиденье, свернулся калачиком и вздохнул.

— Всё хорошо теперь, Борь…

Вера повернула ключ зажигания и вырулила со стоянки перед ветклиникой.

Дорога была пуста, к дому она возвращалась на противоходе потоку машин, спешащих после окончания рабочего дня.

Вера ехала не торопливо, чтобы не потревожить прикорнувшего кота. Ехала и улыбалась. Она поняла, что гнетущая её последнее время тоска не имеет значения. И когда она уловит суть, смысл этой тоски, то просто расстанется без сожаления с тем, за чем эта тоска пожаловала, чего бы это ей не стоило.

* * *

То, что дома никого не оказалось, ему не понравилось.

Почему, спрашивается, жена не предупредила? Что там у неё срочного стряслось? Может, неожиданно на перевод позвали? Но она не любит вечерние переводы, они вечно затягиваются, а она встаёт рано, по утрам ей с текстом хорошо работается.

Он прошёл в кухню. Налил себе кваса и сел за стол.

Необычная тишина. И не столько тишина, их дом никогда шумным-то и не был, сколько это непривычное одиночество его смущало.

Виктор пил квас осторожными глотками, будто время тянул. Хоть тишина его и смущала, казалось, как только она нарушится, произойдёт какая-то неприятность.

Он смотрел на новую кухонную мебель и словно увидел её впервые после недавнего ремонта. Надо же, сколько тут у них интересного! Оказывается, не просто так полочки с изящными бортиками — он-то думал, чтобы не было сплошняка из дверок, а оказалось для того, чтобы очень красивую посуду поставить. А здорово!

И тут он невольно улыбнулся — к нижней полочке был привязан колокольчик. Конечно! Вчера был последний звонок…

Виктор шумно вздохнул. У него с сыном Ильей сложились отношения, которые можно было назвать едва тёплыми. Хотя Виктор, согласно своим принципам мужского воспитания, активно приобщавший сына к спорту, не мог пожаловаться, что Илье это не нравится. Они и в футбол играли, и плавали, порой по выходным выбирались на пробежки, но душа сына была предназначена для другого. Призванием Ильи была музыка, отец же никак не мог принять это, по его мнению, не слишком мужское занятие. И ведь никто не заставлял его заниматься, просто у прабабушки было пианино и Илья, будучи крохой, уже нажимал пальчиками на клавиши, пытаясь наиграть мелодию.

В четыре года мальчик начал заниматься с педагогом, а потом с удовольствием ходил в музыкальную школу. Жена хотела попробовать отдать Илью в школу при Гнессинском училище, но Виктор настоял на школе с углублённым изучением английского языка.

— Да и ты ему с языком поможешь!

— Ладно, — жена не настаивала. — Если надо, музыка своё возьмёт.

И музыка своё брала.

А Виктор терпел.

Оттаял только на последнем звонке сына. Илья физически не был слабее сверстников, а вот музыка как раз выделяла его среди остальных. Почти всё выступление их выпускного класса прошло под аккомпанемент Ильи, и его отца это тронуло.

Может и правда, музыка — его призвание? Чем чёрт не шутит?!

И вообще, Виктор вопреки настроению с удовольствием окунулся в школьную атмосферу. Себя юным вспомнил, лёгкость ощутил какую-то! И вообще, уютный день такой выдался!

Да и вечер… Хотя поначалу думал пойти только на торжественную часть выпускного вечера. Но поскольку на последний звонок решили пойти все родные… Так приятно оказалось со всеми пообщаться, но… Но слишком много говорили о предстоящем поступлении Ильи в консерваторию!!!

Виктор опять почувствовал, что «заводится». Из-за выбора сына. Ну что за профессия для парня! Музыкант! Он что гений, чтобы так рисковать?!

— И вообще, где все?!

Ответом на его гневный вопрос стал звук поворачивающегося дверного замка.

Виктор поспешил в коридор.

На пороге стояла жена с рыжим котом на руках.

 

Глава 2

«Привет, как дела?» — SMS.

«Всё отлично!» — SMS.

«Может, пересечёмся?» — SMS.

«В издательстве я буду во вторник,» — SMS.

«Договорились. Тогда, как обычно,» — SMS.

В те годы, когда народное хозяйство страны стремительно разваливалось, состояние для Виктора Багонова не только стабилизировалось, но постепенно пошло в гору. И происходило всё это удачное становление в одном из павильонов Выставки достижений народного хозяйства.

Вот такое встречное движение.

А подвигло Виктора на это обстановка в семье. Он не мог спокойно смотреть на то, как родители начинают отчаиваться и растерянно смотреть друг на друга — зарплату на заводе стали платить не регулярно, и они не знали, как жить, поскольку давняя привычка к стабильности и относительной беззаботности сковывала мысли.

Со временем мама начала плакать, пугаясь зыбкого времени, а отец… продолжал верить и надеяться, только не понятно во что и на что.

И тогда-то Виктор оторвался от учёбы и огляделся. Не многое в то время процветало. И одним из этого немногого было торговое дело.

Вокруг были разные — продуктовые и тряпочные — рынки, рынки, рынки.

Витя пошёл по этим рынкам.

Продукты он отмёл сразу — это проверки по срокам годности, санитарным условиям, контрольные закупки, а значит, придётся давать взятки и немалые, поскольку докопаться можно до чего угодно.

А вот вещи… Он медленно ходил между рядами вещевых рынков и внимательно наблюдал.

Тут всё примеряли — обувь, одежду. Примеряли, придирались, капризничали. А уж это ковыряние в нижнем белье…

Его привлекла бижутерия. Украшения тоже выбирали, да. Но тут было хотя бы без одевания-раздевания за тряпочкой или примерки обуви, подстелив картонку на асфальт.

А ещё Виктор заметил, что этими безделушками интересуются представительницы прекрасного пола самого разного возраста. Да и украшения эти бывают разного качества, и не простенькие, как это может показаться на первый взгляд.

И вот после достаточно долгого и тщательного обдумывания дел решил.

Когда-то дед подарил Виктору пять тысяч рублей, сказал, чтобы внук после окончания института купил себе машину. В те годы «Жигули» можно было купить за такие деньги. Эту сумму дед положил на срочный вклад в сберкассу. По срочному вкладу шли какие-то неплохие по тем временам проценты, если деньги со счёта не снимать несколько лет. Но Виктор проигнорировал все проценты и пропустил мимо ушей уговоры работницы кассы — он снял голую сумму, намереваясь пустить её в дело.

И не прогадал! Потому что уже через несколько дней забрать деньги со счетов оказалось невозможно. Перемены в стране шли полным ходом. Получилось, что Виктор успел выскочить из последнего вагона поезда, мчащегося в пропасть.

Виктор оформил документы и съездил в Польшу, закупил партию симпатичной бижутерии. Но не стал обосновываться ни на каком из «тряпичных» рынков. Он арендовал помещение в одном из павильонов ВДНХ. А рассудил так: у людей там хорошее настроение, они ведь отдыхать приходят на выставку.

Виктор зарегистрировал своё предприятие, заказал вывеску на щите перед входом в павильон и встал за прилавок.

Дело пошло хорошо, но надо было учиться.

Тогда он решил привлечь маму. В один из вечеров сел с родителями за стол переговоров. Всё равно же зарплату теперь чудовищно задерживают, а жить на что-то надо. И тогда Багоновы решили — отец останется на заводе, а мама уволится и поможет сыну с его торговлей.

Вот Витя и крутился! И за товаром мотался, и за прилавком стоял, и учился. И главное — у него всё получалось.

Чрез полгода, как раз в зимние каникулы, он арендовал место в ещё одном павильоне, который находился в противоположной от центрального входа части ВДНХ. В новую точку поставили торговать маминых приятельниц, тоже не выдержавших безденежья и бросивших завод.

Всё было замечательно.

А осенью он встретил её. Свою Веру.

Веру с подругой привлёк его товар. Подруга рассматривала всё живо и заинтересованно. А Вера спокойно и почти равнодушно. И Виктор загляделся на эту удивительную девушку. Его поразило то, что она была с косой. И коса эта поразительно шла ей. Взгляд её не просто спокойный, а задумчивый, с едва заметным налётом грусти.

«Она как будто с какой-то старинной картины сошла — утончённая красота», — успел подумать Виктор и едва не упустил возможность познакомиться.

Благо, за прилавком стояла мама, и как только подружка выбрала и купила себе брошечку и девушки пошли дальше по павильону, Витя помчался с ними знакомиться.

И познакомился. Конечно, благодаря шустрой подружке Веры. Он пригласил их прогуляться по ВДНХ — подружка-хохотушка сразу согласилась, а Вера не отказалась.

Виктор вёл с девушками незамысловатую беседу, но отзывалась на его разговор в основном подружка. Витя же посматривал на Веру и пытался сообразить, чем бы её зацепить, прогнать это её безразличие.

И тут его озарило — книжная ярмарка! На ВДНХ проводилась какая-то книжная ярмарка! Как удачно!

Благо, подруга моментально сообразила, что его Вера интересует. И хорошо, что она оказалась нормальной девчонкой. Подружка-хохотушка подмигнула Вере и заторопилась к «китайскому» павильону за какой-то кепкой.

А Виктор с Верой долго бродили по книжной ярмарке, с удовольствием рассматривая стенды различных издательств. Тут уж у них разговор был интересным, они кое-что из книг купили.

А после Вера не отказала ему, дала номер своего телефона, правда домой поехала одна, Витя лишь до метро её проводил.

Ну и… закрутилось-завертелось.

* * *

Виктор удивлённо уставился на жену. Но удивление это быстро растаяло, потому что неожиданно его будто током прошибла мысль — «Она всё знает!»

И его охватил нешуточный страх — а ведь он может потерять её! Ведь вот же, несколько минут назад, случилась вспышка гнева на ровном месте, потому что жены рядом не было!

Вот ведь она стоит — его Вера, изумительная! С великолепной фигурой, которую она сумела сохранить, глазами её удивительными! Стоит и спокойно держит на руках большого рыжего кота.

«Она знает, что я увлёкся… слишком», — но это было не самое поразительное, о чём он догадался: «И она выгонит меня!»

Виктор ужаснулся своим мыслям, но постарался не подать вида.

А сомнений в правильности этих мыслей не было, иначе Вера позвонила бы и предупредила, что собирается взять кота, а тем более взрослого, посоветовалась бы с ним! Ведь это у них было заведено! Так нет же — просто поставила его перед фактом!

Вера опустила кота на пол, и он пошёл к лотку, стоящему в тёмном уголке коридора.

«А я и не заметил горшок-то!» — тут же спохватился Виктор.

— Ничего себе! — удивился Витя. — Умный какой!

Вера кивнула. Она стягивала с себя кроссовки — выглядела уставшей, но глаза светились счастьем.

— Где ты его взяла, Вер?

— Мы встретились.

— Да?

Вера в очередной раз кивнула и отправилась в ванную. Быстренько умывшись и переодевшись, она снова появилась в коридоре.

А кот тем временем обнюхал все уголочки, пройдясь по коридору, и подошёл к Вере.

— Пойдём на кухню, Борь!

— Значит, это Борис? — Виктор с интересом наблюдал за женой и котом.

— Боря.

Поскольку времени на приготовление ужина не осталось, Вера решила ограничиться макаронами с сардельками.

— Вить, ты ужинать будешь?

— Да, — тут же отозвался он и почувствовал голод. Ведь во время своей недавней страстной встречи, он только фруктами перекусил.

Пока готовился их нехитрый ужин, Вера возилась с котом. Она пыталась его накормить кормом из баночки.

— А вкусно пахнет! — удивился Витя. — Прямо как паштет!

— Да, это хороший корм.

— А я думал, для чего ты мисочки эти достала и в раковину поставила. Оказалось, для кота.

— Они удобные, как раз подошли!

— Ты к ветеринару с ним ездила?

— Да. У Бори всё в порядке. Ему чуть больше года всего.

— Ну и отлично.

А Боря тем временем поел и, устроившись на пороге кухни, принялся вылизываться.

— Молодец какой!

— Кот мой! — Вера подмигнула Боре, улыбнулась и принялась расставлять тарелки для ужина.

Ели молча. Витя лишь изредка посматривал на жену. А Вера то и дело смотрела на Борю, который тщательно вылизывался.

Виктор мысленно пытался успокоить себя, убедить, что эти его вспышки мыслей — ерунда. Ни о чём Вера не догадывается!

— Сардельки вкусные какие!

— Да, — Вера мельком взглянула на мужа, она почти не отрывала взгляда от кота. — И не ели мы их давно. Я купила, потому что к ветеринару надо было съездить и готовить было некогда.

— Ну и здорово.

Даже хорошо, что Вера поглощена этим котом. Красивым таким, главное! Пушистый, крупный, с мощными лапами — прямо львенок! Зато Витя может поразмышлять, ведь всё же не просто так эти тревожные мысли вспыхнули.

Он с удовольствием ел и перебирал в памяти недавнюю страстную встречу. Всё было как обычно — только безумная близость. Как всегда был её умилённый взгляд, когда он принялся доставать отличные фрукты. Львиную долю угощения она забирала домой — фрукты для сына, и никаких подозрений от мужа. Вроде бы ничего не поменялось. Но что же заставило сейчас вспомнить о недавнем свидании? Может то, что встречаться они стали чаще, а влечение ни на йоту не ослабло и они, как обычно, будто дорвались друг до друга после паузы? Наверное.

После ужина Виктор с Верой пошли в комнату и, включив телевизор, устроились на диване. Они всегда смотрели вечерние новости.

В комнату за ними пришёл кот. Боря сначала долго смотрел на работающий телевизор. Потом повернулся к светящемуся экрану спиной и уставился на Веру.

— Ну, иди к маме, — Вера похлопала рукой по дивану.

Боря тут же запрыгнул. А после уселся Вере на колени. Она стала чесать его.

Витя улыбнулся, глядя на них.

— Кстати, Вер, а где наш человеческий детёныш?

— У бабушки.

— Повезло!

— Да.

Вера встала, пересадила кота в кресло. И…

— Тебе, Вить, грех жаловаться. Ты время отлично проводишь.

Она даже не была уверена, верна ли догадка, озарившая её. Скорее, да, потому что одновременно с пришедшей мыслью исчезло ощущение тревожной тоски.

— Ты о чём? — Виктор попытался беззаботно улыбнуться.

— Надеюсь, ты определился?

* * *

У бабушки был не только Илья, но и вся его школьная компания. На следующий день после последнего звонка выпускники отправились а Сивцев Вражек, к бабушке Ильи Багонова, Валентине Эдуардовне. Давно, ещё с первого класса, приятели Ильи относились к ней как к своей подружке, обожаемой и любимой.

Вообще-то, бабушкой Валентина Эдуардовна приходилась Вере, а Илье была уже прабабушкой. И был ей всего семьдесят один год.

— Хорошо, что все мы рожали прилично рано, — не раз говорила Валентина Эдуардовна: и она, и её дочь, и внучка стали мамами почти в девятнадцать лет. — И теперь я адекватная, полная сил прабабушка и наслаждаюсь этим!

Когда Илья появился на свет, Валентине Эдуардовне было пятьдесят четыре года, и она ринулась помогать внучке. Ведь Вере нужно было продолжать учёбу! И потом, она просто безудержно стремилась как можно больше времени проводить с правнуком, с её обожаемым Илюшоночком!

Вообще, Валентина Эдуардовна был женщиной уникальной — она любила жизнь и радовалась ей. И никаких тебе стенаний ни по какому поводу.

А ещё она любила красивых людей. И что самое замечательное, красоту находила во многих — внутреннюю или внешнюю, пусть даже едва заметную прекрасную чёрточку!

Она лучилась светлой жизненной энергией и была хронической супероптимисткой.

— Это у меня, наверное, от смешения кровей!

Её отец был поляком, а бабушка по матери — цыганкой. И хотя внешних черт этих наций нисколько не проглядывалось в ней, душевный склад был удивительным.

Родителей и старшую сестру обожала. И сама порхала как прекрасная пташка в потоках их любви. Ведь не любить её было невозможно: нежная, ласковая, добрая, озорная!

Валентина была жуткой модницей и, несмотря на скромную жизнь, умела выглядеть эффектно. Соседи и знакомые восхищались и любовались ею.

А ещё она была артисткой. В школе участвовала во всех концертах и конкурсах, и дома пела и танцевала.

Но учиться пошла в финансовый техникум, потому что обожала цифры и хотела стабильности. А артисткой она может быть и параллельно серьёзной профессии.

И нисколько не пожалела о принятом решении. Ведь она встретила там свою любовь! А не пойди она в этот техникум, не оказалась бы на танцах в доме культуры того института, где он учился!

Любовь была бурной. Он был студентом строительного института, и поженились они, как только Вале исполнилось восемнадцать. А ровно через девять месяцев после свадьбы у них родилась дочь.

— Светлана Геннадьевна Шабанова, — с гордостью говорила Валентина.

Конечно, Валентине помогала мама. Да и сестра, Надежда, всё свободное время посвящала племяннице. И всё же Светочку пришлось уже в полгода отдать в ясельки.

К этому времени Валентина закончила техникум и пошла работать. Её муж Геннадий учился на четвёртом курсе института.

Геннадий был родом из Минеральных Вод, прекрасный Шабанов, которого Валя любила до беспамятства. И поэтому совершенно не обращала внимания на то, что его родные никак не проявляются. А на единственное осторожное замечание мамы Валя лишь улыбнулась:

— Ну и ладно! Зато Геночка только мой!

Мама же грустно улыбнулась:

— И то верно…

И замолкла, решив больше не поднимать эту тему. Посмотрим, что будет. Но сама часто думала о том, что всё же странно это: на свадьбу никто не появился, и со стороны жениха были только сокурсники. Да и на девочку новорождённую посмотреть не приехали. Ну хотя бы Генина мама!

Но дочка была счастлива, и поэтому мама только помогала Валентине, не тревожа.

Геннадий настоял на том, чтобы Валя поступила в институт и сам помог ей подготовиться к вступительным экзаменам. Он к тому времени перешёл на пятый курс. И всё было замечательно, пока на семью вдруг не посыпались несчастья.

В начале осени умер отец. И мама, Любовь Григорьевна, сдала прямо на глазах. Отчего Валентине ещё тяжелее переживалось несчастье, казалось, горе захлестнуло и отступать не собирается.

Встряхнула Валентину зимняя сессия в институте — ведь столько сил всеми близкими потрачено на то, чтобы она могла посещать занятия, так она и огорчить их не имеет права, надо всё сдать!

И вроде бы дышать стало полегче, хоть и немного… А тут навалилась новая беда — Геннадий был обвинён в спекуляции. Он решил немного подзаработать и откликнулся на предложение друга — перепродать списанный магнитофон. Друг его занимался в институте технической стороной проведения собраний, вечеров отдыха и другой самодеятельностью, такая у него была общественная нагрузка. И вот институт купил новый катушечный магнитофон, а старый был списан. А поскольку Гена смог его починить, они и решили продать втихаря. В те годы технику купить было не так просто. Зато просто оказалось прищучить около комиссионного магазина двух незадачливых продавцов.

За спекуляцию в Советском Союзе карали, торговля с рук была запрещена. И ребята никак не смогли объяснить, почему у них нет документов на магнитофон и почему они не сдали его в комиссионный магазин. А когда происхождение магнитофона было выяснено, их обвинили и дали срок.

Валентина осталась со слабеющей матерью, маленькой дочерью и учёбой в вечернем институте.

А ещё она умудрялась ездить к мужу на свидания. Брала с собой маленькую Свету и отправлялась во Владимирскую область, где находилась колония, в которой отбывал наказание муж.

И вот когда трёхлетний срок заключения подходил к концу, Валентина впервые увидела свою свекровь. Мать Геннадия приехала к ней в квартиру. Представилась. На приглашение пройти она ответила презрительным взглядом, о внучке даже не заикнулась. Произнесла лишь:

— Геннадий возвращается домой. Если бы не ты, он жил бы спокойно и обеспеченно уже не один год. Во всех его неудачах и бедах ты одна виновата. Я тебя проклинаю!

Входная дверь гулко грохнула. А на вопрос мамы, кто это приходил, Валентина ответила, что ошиблись.

Несколько дней Валя провела словно в оцепенении. Она уговаривала себя не верить ни единому слову свекрови, но понимала, что уговоры эти ни к чему. И уже вскоре Валентина нашла в почтовом ящике письмо от Геннадия. Он сообщал, что мама его права, что жизни у них нормальной не будет. И просил её развестись с ним, ведь это сделать в данный момент, пока он отбывает заключение, не трудно.

И Валентина развелась.

Она стала другой женщиной. Женщиной, которой приходилось рассчитывать только на себя. И которой нечего ждать.

Валентина окончила институт, и диплом позволял ей занимать руководящие должности. Чем она и не упустила воспользоваться. А её любовь к людям, доброжелательность и умение поддерживать хорошие отношения со всеми, сделали своё дело — вкупе с отличным владением профессией — помогли ей занять пост главного бухгалтера. И временами она меняла место работы, но отнюдь не должность. А переходила она из организации в организацию только из-за бо́льшей зарплаты и бо́льших премий. Ведь она одна растила дочь.

Мужчины, конечно же, были в её жизни. Но замуж она выйти не смогла. Не было у неё женского счастья.

А долгожданный покой и не проходящую радость в её жизнь принёс правнук — Илья был единственным мужчиной, подарившем Валентине Эдуардовне душевное равновесие.

— Илья, как тебе моя идея? — Валентина Эдуардовна с правнуком возвращалась домой.

Они проводили одноклассников Ильи и неторопливо брели от метро «Смоленская» в сторону Севцева Вражка.

— Ты молодец, бабуль! Мне мгновенно спокойно стало!

Валентина Эдуардовна предложила правнуку подать документы и в московские вузы, тем более сделать это теперь можно и через Интернет.

— В крайнем случае пойдёшь на платное отделение!

— Да я думаю, что и на бюджет смогу поступить, — уверенно ответил Илья. — На предварительных тестах я набрал очень приличные баллы.

Илья собирался поступать в Лондонскую консерваторию. И всех это волновало. Несмотря на все похвалы преподавателей музыки, на одобрение деда, а уж его-то слова дорогого стоили. И всё же, всё же…

— Я уверена, что ты в консерваторию поступишь! — Валентина Эдуардовна с удовольствием оперлась на предложенную правнуком руку. — Просто подстраховаться никогда не помешает.

Илья кивнул — всё правильно.

— А мама во мне уверена больше, чем мы с тобой, бабуль, вместе взятые!

Валентина Эдуардовна погладила его по плечу. Они некоторое время шли молча.

— Илюшоночек, а как там мама?

Для Валентины Эдуардовны Илья был искренним источником информации о внучке.

— Все отсеки работают нормально, — улыбнулся он. И вдруг произнёс очень серьёзно: — Бабуль, а что тебя беспокоит? Я тут недавно подумал, что ты не просто так о маме меня теперьспрашиваешь то и дело!

— Конечно, не просто так, я волнуюсь за неё! Она же, наверняка, тоже мной интересуется. Это естественно. А тем более с тобой я вижусь чаще!

— Это-то да! — Илья подавил вздох. — Но ты вкладываешь в вопрос гораздо больше.

Валентина Эдуардовна остановилась. Её правнук в свои неполные семнадцать лет был не только умным, но и проницательным.

— Я хочу, чтобы у твоей мамы всё было хорошо в семье. Я должна быть в этом уверена. Чтобы хотя бы у неё… А насчёт последнего времени — возраст больше и волнение пропорционально возрастает!

Илья чмокнул бабулю в макушку. Как же она их всех любит!

— Илюш, ведь ты же знаешь, что у меня семейная жизнь не сложилась…

— Но мы — твоя семья и любим тебя просто безумно!

— Я знаю, хороший мой, знаю! Но…

— Понятно. И у тебя, бабуль, и у Светланы, — мама Веры всегда откликалась только на своё имя, а не на «бабушку».

— Да, у Светочки моей тоже всё кувырком пошло.

Валентина Эдуардовна вздохнула. Дочь её развелась с отцом Веры, но тут уж кроме Светы никто виноват не был, она сама, просто взбесившись с жиру, понеслась черт те куда. И поэтому очень уж хотелось, чтобы у единственной обожаемой внучки всё было замечательно, без потрясений, а значит, и у её Илюшоночка тоже.

— А в последнее время, бабуль, ты всё тревожнее об этом меня спрашиваешь. И дело не в прожитых годиках!

— Да, я знаю. Потому что…

— Почему?

Валентина Эдуардовна покрепче сжала руку правнука, и они снова пошли.

— Да трепещется что-то во мне. И это не о Свете — она сейчас живёт, как хочет и абсолютно довольна всем. Значит, это Вера моя…

Илья как-то осторожно кивнул.

— Знаешь, бабуль, а я тоже не очень-то спокоен. Хотя в общем — всё нормально. Только вот они молчать стали.

— Молчать… А кто в эту молчанку играть начал?

— Папа. Потому что он обычно первым вываливал на маму всё о своём деле — как в офисе дела, по каким салонам проехался, какие проблемы. А тут: задумчивый и не — слова!

Валентина Эдуардовна всегда боялась, что мужа внучки испортят деньги. Он очень удачно стартовал в своём нехитром бизнесе, но ничего подобного не произошло. Бабушка Веры была убеждена, что не случилось этого только потому, что Виктор действительно любил свою жену. А вот это их молчание, на которое даже Илюшоночек внимание обратил… А ведь Илья и к ЕГЭ готовится, и из-за фортепиано всё свободное время не встаёт!

— Илюш, но ведь грозятся очередной волной мирового кризиса, может, у отца какие-нибудь трудности, вот он и не хочет маму беспокоить?

— Эти экономические кризисы — дело рук властителей земли!

— Однако, учитель истории у вас замечательный!

Валентина Эдуардовна решила отвлечь правнука от темы родителей. И с удовольствием выслушала теорию относительно происхождения мировых финансовых кризисов. А в итоге сама была потрясена. По версии, которую изложил Илья, нынешние владыки мира — потомки самых могущественных масонов. Они владеют энергетическими консорциумами, фармацевтикой, электроникой, агропромышленным комплексом, транспортом, системами безопасности, банками — всем. И есть только один закон — право сильного. И всё зависит от этих сильных. Политики своими карьерами и благосостоянием обязаны тем, на чьи деньги проводятся избирательные кампании. И все системы служат владыкам, доверившим им исполнять их волю.

— Вот почему какая-нибудь яркая фигура кочует с поста на пост в самых передовых учреждениях, причём нигде ничем хорошим не отличается, но и не исчезает!

— Почему? — поинтересовалась Валентина Эдуардовна.

— Он масон!

— Ага!

— Да, и, короче, когда народы начинают рыпаться, то есть пытаются взять свою судьбу в собственные руки, владыки боятся выпустить поводья власти, они начинают потихонечку трясти рынки. Самое эффективное средство — отличный экономический кризис, который буквально ставит на колени, ведь даже самый независимый предприниматель всегда обязан своему банкиру, не говоря уже о демократиях! В итоге простой народ затягивает пояса.

— Отличная теория!

— Да, и, наверное, самая реалистичная!

Валентина Эдуардовна согласно кивнула. Главное — отвлечь Илюшоночка от проблем родителей. А в том, что проблема в отношениях Веры с мужем имелась, бабушка не сомневалась. Но об этом ей нужно порассуждать наедине с самой собой. Ну а пока она будет наслаждаться обществом обожаемого правнука.

Но как же сердце болело о Вере.

 

Глава 3

«А ты не сможешь меня возле издательства встретить во вторник?» — SMS.

«Во вторник не получится. Заказать тебе такси?» — SMS

«Спасибо!» — SMS

«Напиши, во сколько! Целую». - SMS

Они молчали до отъезда сына в Англию. Нет, конечно, они разговаривали, но отношения их как мужа и жены можно было назвать только молчанием.

Вера задала свой вопрос и теперь ждала ответа. Она для себя решила, что это соседское существование им ни к чему. И почему-то не возникало в этом сомнений — они расстанутся. Хотя ведь ещё оставался вариант, что Виктор, действительно, загружен проблемами… И тогда, конечно, необходимо поговорить.

Но разговор был возможен только после отъезда сына. И, ради спокойствия Ильи, Вера терпеливо переживала день за днём, будто осторожно шагала по трясине. Благо, рядом был совершенно волшебный кот Боря.

А тем более не только личная жизнь напоминала хождение по болоту. Только ЕГЭ чего стоили! Вере казалось, что она волнуется больше сына. Ведь это тебе не живое общение с преподавателями — если ученик заметно нервничает, сидящие в комиссии учителя и словом поддержат и улыбнутся своему выпускнику. А тут — чужая школа, на входе чуть ли не полный обыск, совершенно не только равнодушный, но чаще недоброжелательный наблюдатель. Но что делать? Это тебе не сельская школа, где легко набрать заветную сотню баллов, это огромный город Москва, к которому приковано столько внимания.

Когда сын отправился на первый экзамен, Вера не находила себе места. Она думала взяться за перевод, но сосредоточиться не смогла совершенно. И это ещё хорошо, что первый экзамен необязательный.

Вера сделала себе чая и села возле кухонного окна — воспринимать она сейчас могла только визуальную информацию.

«Это ещё хорошо, что Илья решил сдавать по максимуму!»

В ЕГЭ для получения аттестата, необходимо было сдать два основных экзамена — русский и математику. А дальше нужно было выбирать из любых предметов тот, который требует ВУЗ. Максимально можно сдавать три обязательных экзамена. Некоторые выбирали один и готовились к нему целый год. Так сделали все ученики выпускного класса сына и только Илья Багонов указал в анкете, что будет держать экзамены по трём разрешенным дополнительным дисциплинам.

— Илюш, а ты сможешь к стольким экзаменам подготовиться? — Вера растревожилась, ведь он ещё и фортепиано занимался очень плотно.

— Да я и не думаю к ним готовиться! Английский-то я по-любому сдам, тем более этот результат мне сможет пригодиться! А остальные — так… Я же учу предметы и все годы учил, уж что-нибудь я накрапаю!

— Ты думаешь?

— Абсолютно уверен!

Вера понимала, что это страховка, всё же Илья волнуется, сможет ли поступить в консерваторию. Но говорить о своей догадке не стала, потому что не показывала сыну ни кусочка сомнения в его успехе.

Но вот, наконец, Вера увидела сына! Илья брёл по дороге, видно было, насколько он измотан.

— О! — невольно вырвалось у Веры, когда она заметила влетевшую во двор машину.

Илья остановился, подождал, пока отец припаркуется. Это Виктор так лихо въехал во двор. Вера смотрела на сына и мужа, которые вместе шли к подъезду.

Муж… Муж только по документам. Да ладно, не до этого сейчас…

— Ну как?

Вера с интересом и тревогой смотрела на Илью.

Он устало улыбнулся.

— Я хорошо написал! Точно!

Отлегло. Ну, слава Богу!

Мать с отцом с нетерпением ждали от Ильи подробностей. Но он поспешил позвонить бабушке, вернее своей прабабушке, Валентине Эдуардовне.

Вскоре они сели обедать. Илья улыбнулся родителям, которые смотрели на него, с нетерпением ожидая рассказа о первом выпускном экзамене.

— Хорошо, что я ничего с собой не взял!

И Илья рассказал, как при входе в кабинет отбирали мобильные телефоны, как вдруг в классе раздалась резкая команда — «Встать!» — и все вскочили со своих мест. Так проверяли, не удалось ли что-нибудь пронести экзаменующимся.

— В туалет под конвоем водили! И сопровождающий стоял внутри, возле раковин ждал!

— Бред какой-то, — пробормотала ошеломлённая Вера.

Она в последний месяц смотрела много передач, посвящённых ЕГЭ, но там в основном обсуждали нужность такого экзамена и качество тестов. О «внутреннем сопровождении», специфическом, она ничего не слышала.

— Совсем обалдели?! И ведь это только в крупных городах происходит! — возмутился Виктор. — Из сельских школ по сто баллов почти все легко привозят.

— Но я всё равно написал хорошо! Правда, сначала живот прихватило резко, но я сел прямо и глубоко подышал — отпустило. А потом такое ощущение возникло… Будто ничего в моей голове кроме обществознания нет и каждый из доставшихся мне вопросов именно те, которые я лучше всего знаю и понимаю!

Вера улыбнулась.

— Это нормально! Вообще, с теми, кто хорошо учится, обычно так и происходит!

— И с теми, у кого нервная система в порядке, — добавил Виктор.

А Вера почувствовала дрожь в груди, услышав эти слова мужа.

Нервы в порядке. Чтобы нервы Ильи были в порядке, она терпит уже целый год. Да, именно это и необходимо сейчас их сыну и поэтому она ещё подождёт. И именно поэтому она не торопит мужа с ответом на тот вопрос.

Определился ли он?

Хотя ведь не выдержала, спросила…

Сейчас это могло подождать. И Виктор пока будет молчать, понимая важность момента. Подождать, когда Илья сдаст ЕГЭ и поступит в консерваторию в Лондоне.

— Мам!

Вера очнулась от растревоживших её мыслей.

— Мам, а испеки вечером блинов!

Илья обожал мамины блины.

— А сметана есть? — тут же оживился Виктор.

— Нет, — Вера смотрела на сына с мужем немного смущённо. — Я же…

— Я схожу, куплю! — тут же откликнулся Виктор. — Знаешь, так сразу блинчиков захотелось!

Блинчики. Её замечательные, вкуснейшие блинчики. Вот Илюшка скоро уедет и…

Вера смогла остановить слёзы, грозившие подобраться к глазам.

* * *

Секрет Вериных вкусных блинчиков был прост — много яиц и немного муки. Обычно, на стакан молока она клала яйцо и пару ложек муки с горкой, замешивала и добавляла сахар и соль, в её секретных пропорциях, и маленькую ложечку крахмала.

Сейчас Вера взбивала миксером все ингредиенты и вспоминала недавний совместный обед: всем им было тепло и комфортно за общим столом. Вера почувствовала, что они одна семья. На какой-то миг это ей показалось.

А ещё она помнила, как этот миг растаял, когда они с Виктором встретились взглядами. Он ей уже всё же чужой. И… значит она права.

Вера размешивала получившееся тесто — можно ещё ложечку муки добавить…

…Это началось после того, как муж зарегистрировался на «Одноклассниках» и они однажды нашли Ленкину страничку.

Или нет?! Нет!

Всё началось с того момента, как единственная Верина подруга Наташа уехала на ПМЖ в Канаду. А ведь они дружили лет с шести. Больше, чем дружили.

К моменту начала школьной жизни Веры, её родители развелись: сложилось так, что отец уезжал в другой город, а мать осознала, что встретила любовь всей своей жизни. И Вера переехала жить к бабушке, Валентине Эдуардовне.

— Верочка, я и так хотела забрать тебя, чтобы ты пошла в английскую школу, — они уже разобрали все Верины вещи и сели передохнуть: бабушка притянула к себе внучку, обняла. — А тут, видишь, как получилось…

Конечно, в такой ситуации Вере лучше всего было остаться с бабушкой. А тем более девочка в последнее время постоянно находилась в нервном напряжении: отец вёл какие-то переговоры, занимался своим карьерным ростом; мать вообще переживала бурный роман и обрывки её разговоров, доносившихся до Веры, это… было слишком для её неполных семи лет. И живя в такой обстановке Вера жутко тосковала по бабушке! Ей очень хотелось покоя и любви! И так хотелось в Сивцев Вражек! Тем более и подружка у неё там была самая лучшая в мире — Наташка, соседка.

Ко времени поступления девочек в школу соседи, и так жившие дружно, стали практически одной семьёй. Они объединили усилия, чтобы жизнь Веры и Наташи в их школьные годы стала спокойной, стабильной и счастливой. Бабушки договорились, что в будни Наташина, которая уже вышла на пенсию, будет опекать школьниц, а выходные Валентина Эдуардовна брала на себя.

Девчонки ликовали — мало того, что они пойдут в один класс!!! Так ещё и отдыхать будут с Валентиной Эдуардовной! Её, красивую, молодо выглядевшую сорокасемилетнюю женщину, никто не осмеливался назвать бабушкой, и девочки играли в сестёр, а Валентина Эдуардовна исполняла роль их мамы — вместе им было замечательно!

И правда, не зря школьные годы называют чудесными. Они оказались счастливыми в жизни Веры. Потому что помимо душевного окружения, она с удовольствием училась. И училась не только в школе, но и на дополнительных курсах сначала английского, а потом и французского языков. И всё это вместе с Наташкой! Наташкой, с которой они понимали друг друга с полуслова.

А уж выходные!

Подруг не зря отдали учиться в школу с углублённым изучением иностранных языков. Они обе поступили в Институт иностранных языков по её окончании. И стали дипломированными переводчиками-синхронистами с английского и французского.

Только вот личная жизнь их диаметрально отличалась. Вера рано вышла замуж, родила, а Наташа обходилась редкими романами, ей не слишком везло.

Веру это беспокоило. А Наташа вдобавок с удовольствием помогала Вере с малышом. Когда Вера родила, Валентина Эдуардовна наняла няню, чтобы внучка не прерывала учёбу, да ещё мама Виктора помогала. И, конечно же, Наташа с удовольствием возилась и Илюшкой.

Вера однажды попыталась намекнуть подруге, что личная жизнь важнее, на что Наташа только отмахнулась:

— Не волнуйся, Вер, от судьбы не уйдёшь!

— Всему своё время?

— Конечно! Вот у тебя наследственное — рано выйти замуж и сразу родить!

— Ну да, у нас у всех так…

— Вот! Так что не мешай мне наслаждаться крестником!

Наташина судьба появилась, только когда ей исполнилось тридцать. И судьбой её оказался канадец французского происхождения. Профессия, такая обожаемая, развела подруг по разным континентам.

— Вер, если бы не твоя ранняя любовь, мы бы улетели в итоге вместе.

— Наверное, — вздохнула Вера, которой оказывали знаки внимания очень часто.

— Если бы мы тогда не потащились с тобой на ВДНХ…

— Сама же говоришь — у каждого своя судьба. И мне грех жаловаться.

Но мысль о том, что придётся расстаться, приносила Вере невыносимые страдания. Наташе всё-таки было полегче, огромная любовь оказалась мощным обезболивающим.

За несколько дней до отъезда Наташа пригласила Веру и Валентину Эдуардовну в ресторан.

— За самую лучшую компанию, — улыбка у Наташи была грустная, — за то, чтобы мы время от времени собирались!

— Обязательно, — Валентина Эдуардовна звонко стукнула по бокалам своих девчонок. — И всё лучшее у нас впереди!

Конечно, расставаться не хотелось. Но уж как сложилось, поэтому надо отпустить ситуацию, чтобы стало легче.

— И, Вер, не забывай, ты обязательно будешь крестной моего ребёнка!

— Как договаривались, — кивнула Вера.

Они строили осторожные планы на будущее, и главным было — обязательно встречаться!

Наташа наслаждалась мгновениями в обществе Веры и Валентины Эдуардовны. Ведь они были самыми близкими ей людьми, и расставаться тяжелее всего было с ними.

Да и Вера… У неё словно глаза потускнели.

— Верунь, может ты литературным переводом займёшься? — осторожно предложила Наташа. — В институте ты лучше всех делала обратный перевод, помнишь, препод наш говорил, что у тебя стилистически получается лучше, чем у оригинала!

Тренинг в институте был такой: раздавались куски русского текста, их преподаватель любил практиковаться на современных авторах, тексты переводились на английский или французский, а после тасовались и раздавались студентам, чтобы снова перевели на русский. Вот у Веры и получался обратный перевод получше, чем текст оригинала.

— Да, — подхватила Наташину идею Валентина Эдуардовна. — Я обожала Верочкины переводы, когда она ещё в школе училась!

Вера покупала литературу на иностранных языках, чтобы потренироваться в переводе, когда ещё в школе училась: она перевод записывала, а Валентина Эдуардовна читала.

— Вер, тем более ты недавно говорила, что новую книгу твоего любимого француза безобразно перевели!

— Отвратительно, — согласилась Валентина Эдуардовна.

Вера пожала плечами.

— Попробую. Надо только придумать, как свои услуги получше преподнести.

Это Наташино предложение оказалось спасительным. Потому что Вера придумала, как лучше обратиться в издательство, и главное — она стала настолько загружена, что тосковать об уехавшей подруге почти не оставалось времени.

Этого французского писателя Вера определила для себя как гения. Потому что сюжеты его книг всегда оказывались интересны до того, что оторваться от чтения было невозможно, да ещё он всегда доносил до читателя здравую, чистую, великую мысль о том, какие отношения и чувства надо ценить.

Только вот перевод его книг на русский язык оставлял желать лучшего. Поэтому, чтобы получить работу переводчика в издательстве, она купила книгу в оригинальном варианте и перевела. В русском издании заложила страницы с подчеркнутыми перлами, типа «на пожар приехали пожарники». А особенно Вера выделила абзац, в котором было следующее: «а приехал я сюда, чтобы найти девушку, для которой музыка значила многое (смысл жизни которой — музыка)». Вот так, со скобками были представлены варианты, из которых редактор не удосужился выбрать лучший. Потому что редактор, скорее всего, и не заглядывал в текст. Ведь французский гений был востребован и издатели торопились опубликовать бестселлер.

Вера собрала посылку: русское, со своими пометками, и французское издания, свой перевод. Изложила свои мысли о том, почему книгам этого писателя нужен хороший перевод. И отправила на имя главного редактора.

Ей позвонили через неделю и предложили сотрудничество.

Это спасло.

Теперь все дни были расписаны полностью. Перевод, заботы по дому. Вечерние или дневные синхронные переводы на различных переговорах и встречах, а тем более Наташа порекомендовала подругу своим французским клиентам. Вера до того вплелась в этот бесконечный рабочий поток, что, действительно, не слишком почувствовала отсутствие подруги. Но только поначалу.

Человек достаточно быстро привыкает к сложившимся условиям. Вот и Вера привыкла. И время от времени стали набегать слёзы, так хотелось оказаться рядом с Наташей…

А вот однажды…

Теперь Вера была уверена, что всё случилось ещё и из-за того, что она стала позволять себе паузы. И паузы эти проходили в уютном кафе с вкусными пирожными. Кафе находилось в одном здании с издательством, для которого Вера делала переводы — здание было большим, офисным и там размещалась не одна организация. Вот и кафе было подстать этим солидным образованиям.

Вера с удовольствием проводила там время за чашечкой кофе. И однажды столкнулась с девушкой. Причём в прямом смысле — девушка неожиданно развернулась, поскольку там, где она хотела сесть, было всё занято.

— Извините!

Благо, у Веры даже кофе не расплескался.

— Ничего, ничего…

Короче, они оказались за одним столиком. И, конечно же, разговорились.

Оказалось, что работают они в одном издательстве. И Лена, так звали ту, с которой Вера столкнулась, была мерчендайзером, занималась пополнением книг издательства в выделенных ей магазинах.

Разговорились о современной литературе. От французского гения, которого переводила Вера, Лена была в восторге. А ещё она обожала одну российскую писательницу — Заведенскую.

— Жизненно так рассказывает, с юмором! Попробуйте, почитайте!

Лена достала из сумочки книгу в мягкой обложке.

— Вот, возьмите, я как раз дочитала, пока на работу ехала.

— Спасибо.

Теперь у них образовался повод встретиться ещё раз и не случайно.

— А вы только этот француза переводите?

— Есть ещё один, его позиционируют, как второго гения, но это не так.

— Наверное, потому, что продать надо.

— Наверное. Но на самом деле у него романы с мистической основой. И никаких мыслей, которые автор хочет донести. Движение, достаточно занимательное, но порой заторможенное.

Лена с восхищением смотрела на свою случайную знакомую, оказавшуюся интересной собеседницей. И очень приятной женщиной. Они решили прейти на «ты».

— Ты только с французского переводишь?

— Ещё английский знаю. Мне тут главный сказал, что дадут какого-то англичанина, вполне достойного.

— Интересно, что ты скажешь о Заведенской? Расскажешь, ладно? — попросила Лена. — И вообще, давай в следующий вторник встретимся?

— Давай.

Вере легко было с Леной. Да и после отъезда Наташи она кроме как с мужем, сыном и бабушкой близко не общалась ни с кем. Получается, подруга ей всё-таки нужна…

Лена же оказалась человеком из другого мира — простой. А ещё общительной и веселой.

Муж был удивлён сближением Веры с женщиной, которая работает мерчендайзером.

— Она хоть среднюю школу-то закончила, мерчендайзерша твоя?

— Вить?.. — Вера не ожидала такого от мужа.

— Нет, — пожал он плечами. — У тебя с Наташей весь класс поступил в институты, да и в инязе у вас не придурки учились!

— Вить, высшее образование есть и у не слишком образованных людей. Помнишь, когда мы Илью в первый класс записывали?..

Виктор хохотнул и кивнул. Тогда они повеселились на славу. Они были поражены, что взрослые пишут — образование у них «высшИе», и они предоставили копию «сведЕтельства» о рождении ребенка.

— Ну, в общем, ты права.

Но Витя как-то с подозрением посмотрел на Веру.

Приревновал. Почему-то не поверил, что после такой душевной подруги, как Наташа, Вера сможет с кем-нибудь сблизиться.

И даже в один из вторников неожиданно встретил жену возле издательства.

Но Вера, действительно, вышла с женщиной. И они оживлённо беседовали и улыбались друг другу.

 

Глава 4

«Нужно встретиться!!!» — SMS.

«Хорошо. Можно завтра — днём или утром», — ответное SMS.

Когда Виктор увидел, что Вера выходит из здания с какой-то блондинкой, пару минут понаблюдав за ними, вышел из машины и окликнул жену.

Лена повернулась на его голос, поздоровалась. Потом Лена с Верой попрощались, и Лена поспешила в сторону метро.

А Виктор стоял, будто оглушённый резким громким звуком. И справиться с этим ощущением не мог.

— Это и есть твоя Лена?

— Ага, — Вера с удивлением смотрела на мужа. — Что за сюрприз?

— Соскучился, — улыбнулся Виктор и кивнул в сторону, куда удалилась Лена. — А у неё умненькая мордочка.

— Умненькие мордочки у собак!

— Ну…

Вера пожала плечами и села в машину.

— Я должен был посмотреть, что это за подружка у тебя появилась.

— Зачем?

— А может, я ревную!

Виктор озорно подмигнул жене.

— А если бы я на машине была?

— Но тебе ведь на метро быстрее!

Он сделал радио погромче, и они поехали.

При такой громкой музыке разговаривать было невозможно. Вера улыбнулась и уставилась на дорогу. Ревнует…

Виктор говорить был не в состоянии, потому что разум его застлала мысль — эта Лена должна оказаться под ним!

В тот же вечер Виктор засел на сайте «Одноклассники». Он уже давно завёл себе страничку и с удовольствием находил знакомых и приятелей.

Сегодня он нашёл очередного одноклассника и позвал Веру посмотреть на него.

— Помнишь, я тебе рассказывал, парень у нас толстый был? Мы с пацанами ещё хохмили — как он в туалет ходит с таким брюхом огромным, говорили, что, наверное, сидя!

— Помню, — Вера с удивлением смотрела на подкачанного атлета.

— Это он! Представляешь, как себя в порядок привёл! — Виктор щёлкнул на надпись «фото». — Вот его школьная фотка!

Вера придвинула стул и села рядом с мужем.

— Ты бы сделала себе страничку!

— Можно. Ленка тоже мне советовала, мы могли бы с ней переписываться.

— Тем более! — Виктор почувствовал дрожь в коленях. — А давай найдём её. Говори фамилию и возраст.

И они её нашли. Виктор тут же предложил Лене дружбу. Он внимательно рассматривал фотоальбом Лены Золотаревой, которая была на семь лет моложе его. И которую…

— Слушай, Вер, а почему она на фотографиях одна всегда?

— Вон, с двоюродной сестрой есть.

— С сестрой… У неё дети есть? Муж?

— У неё есть сын, она вечно гоняет его от компьютера, и они на ночь глядя делают уроки, хотя парень умный, — Вера вздохнула. — А муж… Он есть, она ухаживает за ним, называет «мой» и «скотина безрогая». Не очень о нём распространяется.

Они ещё посмотрели Ленины фото — очень хорошо она на них выглядела.

Потом Вера пошла готовить ужин.

Виктор написал Лене сообщение: «Привет! Мы сегодня поздоровались, но не познакомились. Меня зовут Виктор. Давай дружить!»

* * *

Бывает, что мощная положительная энергия, которую впускаешь в свою жизнь, оказывает невероятное действие.

У Веры возникла мысль о бесплодных женщинах, которые беременеют после того, как усыновляют ребенка — будто организм раскрывается, обретя мощный заряд. Конечно, её ситуация не шла в сравнение с подобными чудесными случаями, но появление в её жизни кота будто придало сил, уверенности и позволило всё принять. И главное — пережить время до отъезда сына.

Как ни странно, но Вера не страдала от своих догадок, не переживала. Она просто наблюдала за всем будто со стороны. И поначалу она не знала, что у Виктора появилась другая, она просто чувствовала изменения. Причём изменения происходили в ней — она перестала получать удовольствие от секса. Причем Виктор, заметив эти сбои в организме жены, всячески старался разбудить её ощущения, был внимателен и настойчив.

— Не прячься, как улитка в раковину.

Вера всегда шла ему навстречу, желание возникало, но в итоге ничего не получалось. И с каждым разом становилось только хуже. Поэтому в очередной визит к гинекологу она поделилась своей проблемой с доктором.

— Может быть, у меня климактерический период начинается?

— Рановато, — ответила доктор. — Но с нашей экологией всё может быть. Давайте проверим гормональный фон.

Всё оказалось с гормонами в порядке.

— Значит, есть какая-то психологическая проблема, попробуйте обратиться к специалисту-психологу, — и врач даже выписала Вере направление.

Направление оказалось в психоневрологический диспансер, там принимал районный психолог. Вера понимала, что это всего лишь профильное учреждение, но название отпугивало. Поэтому она решила повнимательнее взглянуть на всё — на себя, на мужа, на их окружение. Ведь психолог будет убирать то, что блокировало Верины чувства, будет искать причину этой блокировки, поэтому станет расспрашивать…

Вера присмотрелась. Она мысленно определила то, на что обратила внимание, в недавнем времени началось или это давно в её жизни.

— Наташка уехала!

Да, грустно. Но в момент её отъезда в сексуальной жизни Веры никаких сбоев не наблюдалось.

— Илья будет учиться в Лондоне!

Но это решено было три года назад. Она свыклась с этим решением. И если бы отъезд сына был тому причиной, то проблемы начались бы совсем недавно — волнение перед скорым отъездом, а не год тому назад.

— В остальном — ничего необычного.

Значит, извне.

Сотрудничество с издательством Вера отмела, это произошло в период Наташкиного отъезда.

— Так… Остается только Лена. И по времени совпадает.

Тут всё стало настолько очевидно — даже смешно.

Виктор же подружился с Леной в «Одноклассниках». Он передавал Вере временами привет от неё, обычно в те дни, когда она ездила как переводчик-синхронист в компании и фирмы, на которые работала по договору.

— Вот видишь, я как раз время скоротал, пока тебя не было!

Лена несколько раз передавала для Виктора грибы — сначала сушеные, а потом, в сезон, свежие.

— Мы в «Одноклассниках» одну фотку обсуждали, вот я и узнала, что он очень любит грибы, — очаровательно улыбнулась Лена.

— Это же целое сокровище! — удивилась Вера в первый раз.

— У меня этих сокровищ навалом, у меня ведь папа — лесник!

И после этого разговор у них перешёл на проблемы в семье Лены. Впервые.

А однажды Виктор объявил, что пригласил Лену на Верин день рождения.

— Зачем? — она удивилась, что он так поступил, ведь о Верином дне рождения они ещё не разговаривали.

— Ну вы же дружите, — Виктор был неподдельно удивлен вопросом жены.

— Мы общаемся всего лишь полгода!

Виктор пожал плечами.

— Я думал, она тебе смогла заменить Наташку!

— Наташку не надо заменять, она у меня есть!

— Ну, Вер, чего ты завелась? Лена — нормальная девка. Я не сомневался, что ты её на день рождения пригласишь!

Вера не стала говорить, что она не собиралась этого делать. У неё, действительно, даже в мыслях этого не было. Ведь на её день рождения собирается сложившаяся компания, она и не думала звать нового человека.

— Нет, ну твоя же сумасшедшая староста будет, а её тоже вначале никто не приглашал!

— Это святое!

Вера улыбнулась, и Виктор понял, что проблема исчерпана.

Староста их институтской группы была девушкой активной, и когда они завершили учебу, взяла за правило приходить к однокашникам на дни рождения. Она будто курировала их, словно была негласным опекуном.

Старосту звали Людмилой, и она полностью оправдывала своё имя. Людмила по зову сердца пошла работать в школу, всегда была душой компании и то, что она посещала бывших сокурсников, только украшало их дни рождения. Людмила отлично пела, аккомпанируя себе на гитаре, и каждый раз являлась с разными кавалерами.

Но в этот раз Люда появилась лишь в сопровождении гитары.

— Пошли все мужики к чёрту, сегодня я танцую с твоим мужем! — заявила она после бурного поздравления Веры с днём рождения.

На дне рождения Веры танцевали всегда. Как раз перед подачей чая устраивали танцы, и Люда пела под гитару.

И в этот раз всё было как обычно. И когда все уже оттанцевали, Люда исполнила все песни, которые приготовила к сегодняшнему вечеру, и разговор за столом стал раздробленным — Илья что-то обсуждал с дедом, прилетевшим из Лондона, Валентина Эдуардовна разговаривала с Людмилой — та подумывала о ребенке, ведь её бросил очередной кавалер и пришла мысль о том, что нужен человек, который всегда будет с ней, и бабушка Веры поддерживала это решение. Вера слушала маму, рассказывающую о премьере в театре Вахтангова и к ним присоединились двоюродные родственники. Виктор о чем-то беседовал с Леной — и это было правильным: мало того, что Лена оказалась в этой компании впервые, она ещё и не всегда могла поддержать беседу. А тем более это он её пригласил.

Пили чай, наслаждались сладостями, отходили покурить… Всё как обычно. И вот, когда Лене понадобилось выйти из-за стола, Виктор подал ей руку. Казалось бы, ничего особенного, обычный жест вежливости, а тем более Лена сидела на диване и подниматься с мягкого не слишком удобно, но Вера, которая заметила этот поступок мужа боковым зрением, вдруг почувствовала, как внутри будто встряхнулось всё. Словно кратковременное потрясение — вспыхнуло и отпустило. Она вновь стала слушать маму, а потом и сама принялась рассказывать о спектакле в малом зале Вахтанговского театра, на котором недавно была.

— Я сидела в первом ряду, артисты были на расстоянии вытянутой руки. И через какое-то время я поймала себя на мысли, что все происходящее случается на самом деле. Вот так гениально они играли.

Они в тот вечер много говорили о театре, пили чай, и временами Вера чувствовала озноб, оставшийся от той вспышки.

…И вот, когда Вера составляла свой список, этот момент дня её рождения вспомнился во всех мельчайших деталях. И поняла, что в то мгновение, когда Виктор подал Лене руку, она почувствовала вспышку удивления. Там, где-то глубоко в ней содрогнулось удивление. Но это было столь кратковременно, и поверить тогда в это Вере в голову не приходило.

А вот теперь, когда она села и стала расставлять всё одно за другим. Вот сейчас только и подтвердилось всё.

— Ну да…

Да, Лена стала называть своего мужа скотиной рогатой. И посыпались эти SMS о проблемах в отношениях с мужем. Видимо, после отличных свиданий с Виктором возвращаться к своей скотине, доводившей её, Лене было тяжело.

— А я ей ещё советовала принять решение!

Стало так противно! Получается, Виктор спал с двумя женщинами. Да ещё и стремился помочь Вере справиться с её сексуальной недостаточностью. И лишь какое-то неведомое чувство спасало Веру от контактов с мужем, она постепенно от него отстранялась. И он день ото дня всё меньше проявлял инициативу.

Но почему-то оставался в семье. И не стал отвечать на Верино — «Надеюсь, ты определился?»

Вера же ждала, чтобы Илья сдал эти ЕГЭ и спокойно улетел в Англию. Только и всего. И ей не жалко будет разорвать эти брачные узы, если все её выводы окажутся верными. Почему — она рассуждать не стала. Ей хватило разложить по полочкам для себя эту проблему с мужем.

— Главное — у меня есть Борька! — подвела итог своих рассуждений Вера. — А бабушка бы сказала: не пойман, не вор. Ладно, посмотрим… Вдруг я никудышный психолог, не говоря уже о следователе!

От всех её рассуждений отвлекло SMS, пришедшее на мобильный.

 

Глава 5

«Знаешь, наверное, я решусь… Поговорим завтра об этом?» — SMS

«Поговорим» — ответное SMS.

«Книжку прочитала?» — SMS.

«Да. Завтра расскажу, что думаю» — ответное SMS.

Её отец был лесником. Самым настоящим, со сторожкой в лесу, таких сейчас совсем мало. Лена обожала бывать в этом уютном лесном домике. И не только успокаивающаная тишина леса привлекала её, она обожала слушать рассказы отца. Николай Золотарёв рассказывал дочери о своей жизни до того, как встретил Ленину маму.

Он объездил всю страну. Она слушала отца и представляла себе все уголки, в которых ему довелось побывать, — и Дальневосточный край, и Уральские горы, и тундра, и Прибалтика, и Средняя Азия… Они посвящали этим рассказам много-много времени, потому что отец ездил по стране долго-долго. А когда все рассказы закончились, отец будто подвел итог, сказав:

— Но лучше всего сразу ехать в Москву. Там и жизнь бьёт ключом, и дом можно устроить.

По немного грустным глазам отца можно было понять, что для него Москва — уже упущенная возможность. А то, как растрепал дочери челку, сказало ей, что итог этот — для него.

И Лене это запало, причем глубоко в душу. Поначалу она грезила о далеких землях, прочитала книги о каждой стороне, где побывал отец. Пристрастившись к чтению, она одолела все книги о путешествиях, которые имелись в библиотеке их села, благо, мама работала библиотекарем.

Только вот Москвы она боялась. Как это там можно получить сразу всё?

Но когда подросла, стала замечать людей, которые были родом из их села, но жили в Москве. Эти люди приезжали навестить родителей, привозили детей на отдых, ведь Москва эта, пугающая и загадочная, находилась всего в двухстах километрах от них. Лена обратила внимание на этих приезжающих и поняла, что они были другими.

Они одевались, говорили и вели себя как люди, у которых было всё и сразу. И ещё она вспоминала погрустневший взгляд отца, упустившего Москву… Вот тогда она и стала думать.

Самый простой способ, пришедший ей в голову, был выйти замуж за москвича. Тем более пацанов из Москвы, гостивших летом у бабушек-дедушек было предостаточно.

В шестнадцать лет в их селе уже положено было иметь парня. И к Лене клеились многие. Но эти многие ей были ни к чему, они ей оказались полезны только для того, чтобы понять — она девочка очень даже симпатичная.

И благодаря своей привлекательности она смогла подцепить желанную добычу. Да тем более попался парень, отслуживший в армии, он как раз приехал повидаться с бабушкой и отдохнуть после службы. Подцепила и подсекла, забеременев.

Вот так — быстро и надёжно Лена оказалась в Москве. Да ещё в отдельной квартире. С мужем и вскоре родившимся сыном. Правда, по воле случая осталась Золотарёвой. Они торопились расписаться, приехали в московский загс со справкой о беременности невесты, впопыхах заполняли заявление о регистрации брака. Вот Миша, Ленкина добыча, и напортачил. В общем, выйдя замуж, она осталась Золотарёвой.

Будучи беременной, Лена не работала. Родители — и её, и Михаила — помогали неожиданно образовавшейся молодой семье. Лена же вынашивала ребенка, ежедневно ожидая мужа с работы и драя их квартиру.

Эта квартира, доставшаяся Мише от дяди отца, до недавнего времени сдавалась. И отмывать её Лене пришлось долго и тщательно. А тем более она это любила. Убираясь, она отвлекалась, хотя бы на несколько часов в день забывая, что она живёт в Москве. Потому что привыкала она к желанной Москве довольно трудно.

Ведь здесь невозможно было выйти за дверь и вернуться со свежей зеленью со своей грядки. А Лене так не хватало этого копания в земле! И те цветы в горшках, которые она развела на подоконниках и на балконе, были каплей в море её любви к земле. Эх, только на расстоянии понимаешь, что особенно тебе дорого.

Лена привыкла ходить по магазинам, которых в Москве оказалось столько!.. И училась отовариваться в тех, где были цены пониже. Конечно, средств им с Мишей хватало, но всё же…

А ещё она скучала по матери с отцом. Как же ей их не хватало! Но ведь она сама захотела столичной жизни! Единственное, что радовало — хорошие отношения с родителями мужа. А ведь не всем это удаётся! Но они были родственными душами — по устремлениям, ценностям и отношению к жизни.

— Повезло мне со свекровкой, — говорила себе Лена и продолжала привыкать к Москве.

Она мечтала о том, что когда родит, с малышом уже можно будет ездить, смотреть Москву. А то она как поселилась в этом районе, неподалёку от МКАДа, так кроме окружающих её домов и магазинов ничего не видела. Правда, в день свадьбы они катались по столице на машинах, но нигде не останавливались из-за ужасного дождя, лившего без остановки.

А ещё она обязательно пойдёт работать. Устроится же она без проблем, ведь в паспорте уже стоял заветный штамп о московской регистрации.

О, получение этого штампа было отдельной историей! Конечно, прописать в квартире мужа ей никто добровольно не предлагал. А она этого жаждала! Но просить мужа об этом не решалась. Она же по большой любви за него замуж вышла! Решение этой проблемы явилось к ней практически на блюдечке с голубой каёмочкой! Она пошла вставать на учёт в женскую консультацию — давно уже надо было это сделать. Пришла и тут же столкнулась с проблемой. К поликлинике нужно было прикрепиться, раз у неё не было местной прописки. Ей дали заявление на прикрепление, перечень необходимых документах и на словах добавили, что необходимо присутствие мужа.

А Миша в это время получил возможность стать старшим смены, он работал в бригаде обходчиков московской тепловой компании, а это обещало прибавление зарплаты. Конечно, ему было не до хождения по поликлиникам.

— Лен, я сейчас не отказываюсь никого заменять, когда начальник просит! Мне необходимо это повышение! Он уже начал мне показывать, как документы по смене заполнять!

— Но что же делать? Мне же тогда придётся в нашу областную больницу ездить. Меня же без обменной карты ни один роддом не примет!

— Не понял?

— Ну… К нам в область! Это же больше двухсот километров! Наверное, мне так будет проще. Потому что главврач в вашей поликлинике по вопросам прикрепления принимает только раз в неделю, да ещё и рассматривает заявление. Вдруг меня и не прикрепят! — Лена махнула рукой. — Ты же на неделе только раз выходной и то, или в субботу, или в воскресенье!

Миша растерянно и взволнованно смотрел на жену. Как? Ездить за две сотни километров? И с работы он ну никак не сможет сейчас отпроситься!

— А почему? Что, такие сложности?

— Ну так прописка ж у меня в Ярославской области! — напомнила Лена мужу.

— Слушай, давай тебя сюда пропишем, какие проблемы-то? Кстати, паспортный стол в какую-то субботу работает! Ты узнай, всё узнай, как тебе прописать и смотаемся!

Вопрос решился быстро, будто сам чёрт ей ворожил! Лена прописалась и встала на учёт в женскую консультацию. У неё к тому времени уже было пять месяцев беременности.

— Я москвичка! И согласия ничьего не потребовалось, потому что Мишка в этой двушке один прописан! — квартира была муниципальная, Миша прописался сюда как опекун дяди-инвалида, чтобы не платить налог на наследство, так что с пропиской всё оказалось очень просто. — Всё! Ура!!!

Первый год после рождения ребёнка прошёл как в угаре. И только по прошествии этого непростого времени Лена чуть заметно вздохнула. И принялась оформлять документы для яслей. Она должна пойти работать! Она одичала в обществе крошечного ребёнка, безвылазно находясь в спальном микрорайоне Москвы. И трудно ей так стало оттого, что муж по любому поводу стал отлучаться из дома. Оказалось, что дружба для него важнее семьи. А ведь поначалу он не отходил от Лены, поскольку отношения между супругами были свежими — сперва сексуальное влечение было сильнее тяги спасать мир.

Спасает мир, именно так Лена называла отлучки мужа. Он, перейдя на должность начальника смены, больше не выходил ни на какие замены. Он работал по четкому графику и в выходные не отказывал в помощи своим многочисленным друзьям. То машину покупает кто-нибудь, а после они её обмывают, то всей компанией едут на место ДТП, в которое часто попадали его приятели, потом активно всей компанией помогают пристроить тачку в сервис, после — забрать. Опять же, обмывают отремонтированную… Потом и Миша купил себе машину. А ещё всякие рыбалки и охоты! В общем, бесконечная вереница важных дел!

А она наедине с малышом! Миша лишь поглядывал на сына, видимо, не до конца осознав своё отцовство. Подруг у неё в Москве не было. Во дворе с детьми гуляли сложившиеся компании мамочек, видимо, ещё с юности дружившие, Лена не решалась к ним присоединиться, чтобы не рассказывать свою историю.

Она всё же сошлась с одной молодой мамочкой, такой же одиночкой, на детской площадке, но та вскоре вышла на работу, потому что её ребенок был старше Лениного Вани. Поболтать теперь с этой нормальной девчонкой удавалось не часто. И, кстати, именно она посоветовала Лене отдать сына в ясли, а самой куда-нибудь устроиться поработать!

Точно, она так и сделает, а муж пусть спасает свой мир, перебесится же он в конце концов! Устанет играть!

Она всё утрясла. И решила пойти в магазин, где работала приятельница. К сожалению, московская прописка без образования предоставляла не очень широкий выбор рабочих мест. Лена решила устроиться уборщицей, чтобы не нести материальную ответственность в отличие от продавцов.

Работала Лена очень хорошо, ведь убираться она любила. Вверенная ей территория магазина не вызывала нареканий — идеально! Однажды, когда Лена проработала в этом магазине больше года, один из охранников усмехнулся — Лену в очередной раз похвалил администратор.

— Что, Золотарёва, оправдываешь свою фамилию по полной? — съязвил охранник.

— Да, всё блестит как золото! — огрызнулась Лена. Ей лучше было оставаться невеждой, чем дать повод этому охраннику для подначек. Лена не хотела развивать тему об уборщиках нечистот и своём, получается, призвании в этом занятии.

Но всё-таки охранник добился своего — Лене стало обидно. Ну что толку оттого, что она стала москвичкой? Живёт в районе, натыканном однотипными домами, работает уборщицей в магазине, имеет одну приятельницу, с которой и поболтать-то некогда, водит по утрам сынишку в детский сад. В саду этом ещё и в родительский комитет умудрилась вляпаться. Муж продолжает спасать мир и ему она, похоже, нужна только для постели. Нет, он не жалеет никогда для неё денег, но почему-то тепла от него Лена не получает. Она одна тянет на себе дом — всё, вплоть до общения с сантехниками, ну некогда Мише этим бытом заниматься! Она даже так и не выбралась за эти годы посмотреть Москву.

— Да ещё и этот гад-охранник язвит, — чуть не всхлипывала Лена, идя домой. — А всё потому, что огрёб от меня половой тряпкой. Нечего руки потому что распускать!

Она дошла до дома. В квартире был чисто, за сыном идти было рано, муж уехал на очередную рыбалку.

— Почитаю пока!

Вот, что всегда спасало её, — книги! А особенно она полюбила романы о современной жизни. Она покупала много романов в бумажных обложках, потом отвозила их маме. Они обсуждали вместе кое-что.

Книги. Вот, что ей нужно. Может, пойти работать в книжный магазин? Но она вряд ли сможет целый день неторопливо прохаживаться между стеллажами, там деятельность только — вновь поступивший товар расставлять. Да и рабочий день длинный…

Лена включила компьютер — подарок мужа. И к Интернету подключен! Только вот Миша все никак не поможет сделать ей страничку в «Одноклассниках», а ей так хочется, ведь тогда можно хотя бы общаться с кем-нибудь из школы! Ну ладно, как-нибудь, она сама разберётся!

Лена нашла сайт с поиском работы. Она вводила разные формулировки для поиска. И, наконец, нашла место в издательстве — надо же, и как она раньше этого не сообразила сделать! Она позвонила и договорилась о собеседовании. Лена претендовала на место мерчендайзера.

Её взяли. Девушка, которая проводила собеседование, задала очень много вопросов. И предложила, помимо работы мерчендайзера, должность курьера.

Лене поручили курировать три «Ашана» — два за МКАДом, а один в городе. Тот, что в городе был не слишком далеко от издательства.

Лена согласилась. Во-первых, она была женщиной сильной и активной. А во-вторых, оказалось, что должность мерчендайзера не предполагает появление в самом издательстве, чего Лене так хотелось. Мерчендайзеры должны были раз в неделю появляться в офисе при складе, который находился в ближайшем подмосковном городе. А работа курьера давала возможность попадать в издательство! А там ведь можно и авторов увидеть! И вообще, Лена считала, что в издательстве удивительные люди работают.

Лена была уверена, что в её жизни начинается новый, значительный этап.

* * *

Был вторник. Лена сидела в кафе, находящимся в здании, где находилось издательство. Она пришла минут за сорок до обычного времени их встречи, чтобы успокоиться, ещё раз проговорить про себя всё то, что хотела сказать Вере, и быть уверенной в том, что не отступит.

И ведь жизнь у неё изменилась, когда она поменяла работу. Она выросла даже в собственных глазах. Теперь Лена чувствовала себя значительным человеком. Она следила за наличием книг издательства в трёх огромных супермаркетах. Заказывала нужные издания, расставляла книги на полках. Разъезды она обожала — она в транспорте читала!

Совмещение работы мерчендайзера с обязанностями курьера позволило ей проникнуть в само издательство. И так как все документы она доставляла секретарю главного редактора, знала все новости и потихонечку понимала, кто где работает и что значит. Она легко подружилась с девушкой-секретарём, и они каждый раз вместе чаёвничали.

В общем, жизнь в издательстве оказалась будничной. Коридор единил помещения: в комнатах столы были плотно придвинуты, и всё это напоминало муравейник. Исключение составлял кабинет главного редактора и приёмная.

— Я тут всего три года работаю, и единственное потрясение, которое здесь было до меня — автора хорошего прохлопали. Короче, у одной редакторши сестра родная была нашим автором и она той женщине сказала, что её книга нам не подходит.

— Она ушла в другое издательство? А как вообще узнали, что она к вам обращалась?

— В общем, дело было так: та писательница принесла свою первую книгу нам как раз во время отпуска той редакторши.

— А-а!

— Книга прошла. Когда уже готовили к публикации, то уже пошли разговоры, что просто суперская книга! Вот она и испугалась, что у сестры конкурентка появилась и следующую книгу нового автора завернула.

— А как узнали? Та писательница в другое издательство пошла и…

— Пойти-то пошла, да это ещё что!.. Она замуж вышла за кинорежиссера, и он теперь по каждой её книге фильм делает!

— Ну… Кто же мог такой поворот событий-то предположить? — и тут Лену осенило: — Слушай, это не Виктория Иевлева?

— Она! Представляешь?!

— Я её книги обожаю!

Секретарша согласно кивнула и продолжила:

— Весь прикол-то был в том, что режиссёр пришёл автора в наше издательство искать, по опубликованной нами её первой книге! Сам пришёл! Видимо, её искал… Пришёл к главному редактору! Тут-то всё и выяснили!

— И как наш? — Лена кивнула в сторону двери кабинета главного редактора.

— Это уже другой главный! Тогда все слетели! А этот очень внимательно ко всем относится! Всё отслеживает!

— А при тебе, что, совсем ничего интересного не происходило?

— Ну почему же! Не столь резонансное, но всё же!..

— Ну?

— Одна переводчица прислала нашему главному свой перевод этого французского гения и уже выпущенную нами книгу с пометками! Там, действительно, такие ляпы были! А у неё перевод — идеальный, вот ей точно ни редактор, ни корректор не нужны!

— Выпендрёжница?

— Нет! Она, знаешь, аристократичная такая! Поначалу все настороженно её воспринимали, но потом…

— А что, переводчики тоже здесь работают?

— Нет! Но она же, например, и с редакторами общается! Главный прямо вокруг неё ходуном ходит!

— Может, он в неё влюблён?

— Это запросто! Но вообще, она очень позитивный человек, от неё прямо положительная энергия струится! И профессионал, конечно, она высококлассный.

— Значит, в семье всё нормально, — заключила Лена. Потому что она после очередной семейной неурядицы готова была бросаться на окружающих.

— Кстати, эта переводчица сейчас у главного!

Лена предложила выпить ещё по одной чашечке чая — ей очень хотелось увидеть эту женщину.

Вскоре Вера вышла в сопровождении главного редактора, который, действительно, просто увивался за ней. Вера поздоровалась с Леной и пожелала всего доброго секретарше.

— Она только переводы привозит? — решила уточнить Лена.

— Главный иногда её выдёргивает, ведь перевод можно и по электронке прислать! Вот сейчас вызвал, потому что наш любимый французский гений приезжает в Москву. Нам, для поднятия продаж, нужно организовать интервью с ним. И главный хочет, чтобы Вера Дмитриевна взяла у него интервью! Она же как никто его книги знает! С журналом он уже договорился!

— Конечно, раз она профи!

— Да ещё с такой внешностью!

— Ну да, — согласилась Лена.

— И во Францию в ближайшее время собираются, с каким-то автором переговоры вести и с его издателями!

— Очередной гений?

— Посмотрим.

Лена допила чай и попрощалась.

Возле лифта всё ещё о чём-то беседовали главный редактор и Вера. Лена незаметно проскользнула на лестницу и припустила вниз. Из укромного уголочка первого этажа подсмотрела за Верой… Ухитрилась познакомиться с ней в кафе — действительно, она оказалась очень милой…

… - Я заказала твоё любимое пирожное!

Чай, заваренный в белом керамическом чайнике, тоже уже стоял на столе.

— Спасибо, Лен, — Вера улыбнулась подруге и устроилась за столиком напротив неё.

Лена обворожительно улыбнулась в ответ — улыбка всегда помогала ей быть поувереннее в себе.

— Я как всегда жду, что ты скажешь о книге! Волнуюсь! Знаешь, это как интересную передачу ждать!

— Да ладно тебе, — смутилась Вера. Это возведение в статус звезды ей не нравилось, получалось, что Лена заведомо ставила себя на ступень ниже.

К этой их встрече Вера прочитала книгу писательницы из Санкт-Петербурга «Простые девочки».

— Ну? — кивнула Лена на книгу, которую Вера достала и подвинула к ней.

— По частностям — слово «брелок» неправильно склоняет, — Вера налила себе чая. — А ещё — «молодой юноша»!

— И что?

— Подставь вместо «молодой» антоним!

— Старый юноша?

— Ты это можешь себе представить?

Лена хохотнула.

— Кстати, я в Интернете посмотрела, автор — выпускница филологического факультета Петербургского пединститута.

— Нормально, — Лена даже не притронулась к своему пирожному. — А вообще, как тебе книга?

— Не моя.

— Это из-за того, что там подружки переспали с мужьями друг друга? При этом не поссорились, а продолжили дружить, зная об этом?

— Конечно! Я считаю, что литература должна воспитывать, прививать моральные нормы!

Лена удивленно подняла брови. И постучала ноготками по книге.

— Это же развлечение!

— Любая литература!

Вера принялась за пирожное.

Лена лишь отпила немного уже остывшего чая. Для Лены-то эта книга оказалась знаком! Но сегодня обсуждение книги было не главным…

— Знаешь, Вер, вот эта твоя позиция, эти принципы твои, твоя цельность помогли мне наладить жизнь! И спасибо тебе за все советы! И за SMS, мне порой так одиноко было, говорить о проблеме было тяжело, а вот так попереписываться проще.

— Я всё это писала и говорила тебе от души, так, как считаю сама..

Лена подлила Вере чая.

Набрала побольше воздуха в лёгкие и шумно выдохнула.

— Знаешь, Вер, я всё же думаю начать новые отношения. Я устала от этого спасителя мира, когда друзья настолько важнее семьи — это ужасно!

— В таких размерах, как у тебя — да, — заметила Вера. И улыбнулась: — Только ты мне ничего не говорила, что у тебя кто-то на горизонте показался!

Но Лена будто не услышала её замечания.

— Вер, я встретила своё счастье! У меня теперь есть не идиот, а надёжный, спокойный, отличный любовник! Вот!

Лена достала мобильный и принялась что-то выискивать в нём.

— Сейчас… Сейчас я покажу тебе его SMS!!!

Вера мгновенно поняла, чей номер она увидит над сообщением. И значит, она правильно догадалась… вычислила… просчитала… А главное, мгновение назад она даже не почувствовала надежду, что Лена говорит не о Викторе…

«Люблю! Люблю!»

«Хочу тебя! Моя женщина!»

Конечно, это был номер Виктора, её мужа. Удобный номер, который Вера давно знала наизусть.

— Он женат, — Вера пожалела, что сказала это. Зачем?

— Ну и что? — весело отозвалась Лена.

Хотя веселость эта далась ей с трудом. Почему-то не произвело на Веру впечатление её признание. Может, не поверила? Да нет — SMS от Виктора! Знает Вера прекрасно номер мужа!

— Пока! — Лена поднялась из-за стола. — И насчёт «женат» — это ничего!

— Тогда — удачи. И счастья тебе, женщина!

И хорошо, что не стала говорить, что в хвалебном отзыве Лены о Викторе ключевым было слово «любовник». И это её — «начать новые отношения».

Когда через несколько минут Вера оказалась на улице, она в первый момент пожалела, что не заказала себя ещё пирожное и не допила чай.

Лена стояла, положив руки на плечи Виктора, а он осторожно касался её спины.

Во второй момент, когда Вера встретилась глазами с мужем, она поняла, что всё сделала правильно.

Во взгляд Виктора накатил ужас, когда он увидел Веру. Тут же в её сторону посмотрела Лена, посмотрела обжигающе ледяными глазами.

 

Глава 6

«Я сказала Вите, что мы с тобой в этот вторник не встречаемся, так как ваш сын улетает завтра в Лондон, и он тут же предложил встретиться — потрахаться!» — SMS.

«Тебе так всё равно, потому что у тебя есть главный редактор?» — SMS.

«Оставь» — ответное SMS.

«меня» — ответное SMS.

«в» — ответное SMS.

«покое!» — ответное SMS.

Оглядываясь на всё произошедшее, Вера была уверена, что находилась под действием анестезии неизвестного происхождения. Иначе её сердце разлетелось бы на куски. Но, видимо, она была нужна здесь. Поэтому и ни слова не сказала Виктору, вернувшемуся домой после удивительной встречи возле издательства.

Вера надеялась, что он заночует в гостиной, сделает вид, будто заснул под телевизор. Им всего лишь нужно было проводить сына, не вызвав подозрений — Илье сейчас и без них волнений хватает!

«Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!» — такое сообщение послал Виктор жене, находясь дома и не решаясь заговорить с ней, но ответа не получил.

Прочитав послание, Вера скатала плед и положила посередине их кровати. Если Виктор всё же решит ночевать в спальной, то найдёт ответ на своё SMS.

Вера дождалась сына, который перед отъездом гулял со своей школьной компанией.

— Мам, у тебя голова болит?

— Нет. Всё нормально, Илюш.

— Ты не волнуйся за меня! Ты из-за отъезда такая замученная? — Илья вглядывался в глаза матери.

— Просто устала сегодня! — Вера потянулась к нему и поцеловала в щёку. — Спокойной ночи!

Илья кивнул. Вера ушла в спальную, а Илья заглянул к отцу, смотревшему телевизор в гостиной.

Вера понимала, что уснуть ей сегодня не удастся. Ей предстояло несколько томительных часов…

«Я нужна Илье? — думала Вера, когда уже легла и с удивлением поняла, что муж занял своё место на кровати. — Но он же улетает в Лондон! Он поступит в консерваторию, а после будет гастролировать, потому что талантлив без преувеличения и без сносок. А я буду наблюдать за ним издалека и ждать редких визитов в Москву. Я для этого нужна?»

Ей даже не хотелось плакать. Вера уже принялась было дальше порассуждать о своём будущем бесполезном существовании, как к ней прыгнул Борька. И устроился спать прямо возле её подушки.

Нет, днём он всегда ложился возле Веры, когда она позволяла себе отдохнуть. И обычно укладывался на неё. Но вот ночью…

Вера погладила кота — «Конечно, я нужна Борьке, — наверное, если бы она заплакала, возможно, стало бы легче. — И бабуле я нужна… Вот, значит, завтра!..»

…Валентина Эдуардовна позвонила рано утром и сказала, что она уже на подходе.

— Валентина Эдуардовна! Ну что вы! Мы бы заехали за вами! — к телефону подошёл Виктор.

— Ничего! Я добралась на противоходе в полупустом поезде!

— В такую рань вставать вам пришлось!

— Зато с Илюшкой подольше побуду! Всё, Вить, открывай дверь, я уже вхожу в подъезд!

Валентина Эдуардовна всё же за предотъездной суетой заметила, что её любимая Верочка слишком бледненькая и немного растерянно себя ведёт!

— Вер, всё у Ильи будет нормально!

— Я знаю, бабуль!

— Дмитрий его прямо в аэропорту встретит!

— Да, папа даже сегодня уже звонил!

— Всё, перестань волноваться!

Вера пожала плечами — да она вроде бы давно уговорила себя, что для сына будет лучше учиться в Лондоне. Ах, да, это же из-за…

Конечно, бабушка уверена, что вся эта её бледность и растерянность связаны с отъездом Ильи. Потому что как только Валентина Эдуардовна переступила порог дома внучки, тут же случился взрыв счастья — и Виктор, и Илья, и Вера были очень рады её появлению! Всё происходило, как обычно!

«Волшебная анестезия,» — Вера благодарила неведомые силы за этот сильнейший душевный наркоз.

…Они дождались, когда самолёт, следующий курсом до Лондона, оторвётся от московской земли. И побрели в сторону парковки. Виктор шёл впереди, он был задумчив — и не только думы о сыне терзали его. Вера шла, будто отстранившись от происходящего, — она уже приняла решение, для исполнения которого было нужно только время. Валентина Эдуардовна тоже молчала — по её лицу струились неслышные слёзы.

Слёзы бабушки Вера заметила только возле машины. Она обняла её:

— Всё будет хорошо, бабуль!

— Я знаю, только не представляю, как буду без Илюшоночка!..

— Мы скоро будем вместе ходить на его концерты! На VIP-местах сидеть будем!

— Это понятно, — Валентина Эдуардовна улыбнулась сквозь слёзы.

— Илюшка будет приезжать на каникулы!

— Дима даже сказал, что и на выходные сможет его в Москву отправлять, чтобы мы не слишком тосковали, особенно в первое время.

— Конечно, папа понимает, что без тебя очень тяжело!

Валентина Эдуардовна лишь махнула рукой.

Виктор уже открыл машину, стоял, облокотившись о крышу и грустно улыбался, глядя на них.

— Валентина Эдуардовна, а давайте, вы к нам жить переедете? — предложил он.

— Ну, я вам прям нужна, — Валентина Эдуардовна вздохнула.

— Ну, хотя бы на время, — Виктор вздох подвил.

— Бабуль, хоть сегодня поедем, — Вера скользнула безразличным взглядом по лицу мужа: — Вить, ты, кажется, на работу собирался.

Он мгновенно догадался, что Вера хочет побыть дома без него — это и понятно. Но он очень надеялся, что присутствие Валентины Эдуардовны отодвинет разговор, которого не избежать, но итог которого можно будет изменить или отложить его на время.

— Да, мне надо в офис съездить, но это ненадолго!

Они устроились в машине, немного успокоились, но ехали молча. Виктор поехал по платной трассе, чтобы избежать пробку на Ленинградском шоссе. И хорошо, что до дома добрались быстро, потому что Вере уже не терпелось…

…Валентина Эдуардовна изумленно смотрела, как внучка складывает вещи — Вера аккуратно упаковывала всё необходимое в чемодан и в две дорожные сумки. Тщательно проверила документы — паспорт, на машину, на квартиру, все другие свидетельства. Улыбнулась Вера, лишь когда начала складывать кошачьи вещички — миски, корм, горшок, игрушки…

— Вера, что происходит?

— То самое, бабуль, то самое!

Вера позвала Борьку и посадила в переноску, которую купила вчера, после встречи с Леной.

— Прям уже что, край? Раз ты собралась уходить?

— Да. И я во всём уверена.

— Ладно. Поехали, — Валентина Эдуардовна помогла Вере выставить чемодан и сумки к лифту. Раз уж внучка так решительно действует. — После поговорим!

* * *

— Вера, я приехал тебя встретить. Ведь знаю, что у вас эти вторничные посиделки! А ты выскочила, как угорелая! Я ничего не понял! Вообще думал, что ты из-за отъезда Илюхи такая нервная, даже будто в неадеквате была! И не знал я, что ты на машине! Наоборот, хотел поддержать тебя накануне расставания с сыном! Но раз ты была в таком состоянии, я даже решил с тобой помолчать. И поэтому попросил Валентину Эдуардовну с нами пожить — с ней нам будет легче!

Виктор остановил машину. Закурил. И вышел. Он помнил испуганное лицо Лены — конечно, она испугалась, потому что он мгновенно взбесился. Он что, трахает её для того, чтобы она проблемы ему создавала? Ленка сказала, что ничего такого Вере не говорила! Но ведь и наврать могла! Эх, могла…

— Ленка тебе сказала, что я с ней?.. Да что ты! Знаешь, у неё буйная фантазия! И свои желания она решила выдать за действительность, видимо! Да ты сама видела, как она на мне повисла! Я сам обалдел вчера… Вер, я просто не хотел тебе говорить — зачем? Во-первых, мне эта её симпатия показаться могла! Во-вторых, вы дружите и незачем мне было между вами клин вбивать! Ты же понимаешь, что я люблю тебя! Глупо думать, что я могу даже посмотреть на сторону, не то что…

Виктор выбросил окурок и пошел по тротуару. Оказалось, он остановился возле какого-то парка. Парк был с молоденькими деревьями, и его Виктор про себя назвал «каким-то лысым». Вроде бы и площадки детские симпатичные, и дорожки из новой плитки, но этой новизне не рад глаз. Гораздо больше симпатизирует старый парк с тенистыми аллейками и уютными деревянными лавочками — с ними связаны воспоминания и туда тянет. Но сейчас он даже не понимал, куда приехал после того, как отвёз Веру с Валентиной Эдуардовной домой.

— Лен, ты же прекрасно знаешь, что у нас с тобой только секс. Ну не мог я не откликнуться на твой дикий призыв голодной женщины! Знаешь, наверное, от женщин, обделенных хорошим сексом, особые волны исходят, — Виктор с отвращением смотрел на грубо скошенную траву на газонах этого парка. — Лен, я и так тебе здоровье поправил! Грудь-то у тебя перестала болеть! По-моему, этого достаточно! И раз ты больше не нуждаешься, то!.. То — прощай!!!

Виктор дошёл до конца улицы, на которой остановился. И закурил.

— Это я Ленке скажу, если первая моя речь прокатит и у нас с Верой всё в порядке будет. Вера стоит того, чтобы от Ленки отказаться. Но если Вера брыкаться начнёт, то такую любовницу-Лену терять не надо!

Виктор прошёл по выбритому газону до ближайшей скамейки. Действительно, только разбили этот парк! Даже ещё не огородили. И скамейки новенькие — но не очень удобные.

Он достал мобильник. Лена в него была занесена, как «Анатолий». Но если прочесть SMS, пришедшие от этого Анатолия, то станет понятно, что их связывает бурная страсть.

— Интересно, Вера лазала в мой телефон?

Виктор пролистал все сообщения, прочел их переписку — ему не хотелось удалять столь возбуждающий его текст.

— Да и глупо удалять… Вера, наверняка, не смотрела, не такой она человек, чтобы шарить по чужим вещам!

Да и потом, если бы ей всё было известно… Эх, что-то сильно он увлёкся…

— Ну, Ленка всё-таки сука! Знает же, что нам и так сейчас нелегко из-за отъезда сына! И вообще, зачем ей это?

И будто отвечая на его вопрос, на телефон поступило сообщение. От Анатолия.

«Я люблю тебя!» — гласило SMS.

— Черт бы тебя побрал! — прорычал Виктор.

Он в это мгновенье отчетливо понял, что он-то любит только Веру, и слова эти хочет слышать только от своей жены. Понял так, что резануло по глазам.

* * *

Вслух Валентина Эдуардовна заметила лишь, что квартира, из которой Вера ушла, принадлежит её отцу, и что прописан там Илья. И отправила Веру успокоиться и поспать. Оказалось, внучка не сомкнула глаз этой ночью. Сама же принялась устраивать кота и с удовольствием с ним общаться.

— Боренька, пусть Верочка поспит, а я тебя пока покормлю! Пойдём на кухню, хороший мой!

Валентина Эдуардовна не переставала удивляться коту, который понимал речь. И шёл возле неё по направлению к кухне.

Саму же её обуревали тревожные мысли. Ведь она уже почти год чувствовала: у внучки в семье что-то не так. И вот — её тревоги оказались не напрасными.

— Смотри, Борь, здесь будут стоять твои мисочки, — Валентина Эдуардовна поставила кошачью посуду в самый уютный уголок кухни. Она налила ему воды и насыпала корма. — Кушай, мой хороший.

Валентина Эдуардовна помнила, как тяжело было ей во время развода с Геннадием Шабановым, единственным мужчиной, которого она любила. А вот её дочь Светлана развелась с лёгкостью, стремясь к своему режиссеру. И теперь настала очередь Веры — что будет?

— Мне-то пришлось развестись, когда Светочке было два годика, Вере было неполных шесть лет, когда её родители расстались… Но тут-то! Прожили семнадцать лет! Все критические для супружества годы Вера с Виктором миновали, вроде бы не обратив на даты никакого внимания! Им никто не мешает, живут в отдельной квартире…

Валентина Эдуардовна видела, что настроена внучка решительно, и что удивило её — она не мучается, не печалится. Не понятно!!!

— Неужели Вера сама?.. — подумала Валентина Эдуардовна и несказанно удивилась вырвавшимся словам.

Всё объяснилось через несколько часов, когда внучка, заспанная, пришла к бабушке.

— Чайку, Вер? Или пообедаем?

— Чайку…

— Илюшенька звонил!

— Да?!

Вера мгновенно оживилась.

— Да, долетел хорошо, дед встретил! Я и с Дмитрием поговорила — в общем, всё замечательно! Он Илье уже какого-то преподавателя нанял. Всё отлично!

— Хорошо, — вздохнула Вера.

Из прихожей в кухню пришёл Борька. Он потянулся, разминая лапки и спинку, и потом мяукнул, посмотрев на Веру. Она похлопала по колену, и кот прыгнул к ней на руки.

— Он волшебный, Вер! Мы уже с ним успели подружиться!

Валентина Эдуардовна осторожно посматривала на внучку и при этом была очень внимательна.

— Ага! Мы с Борькой поэтому и встретились, чтобы я не оставалась одна!

Вера почесывала коту между ушками.

Валентина Эдуардовна напряглась — понятно… Значит о том, что Виктор звонил, говорить не стоит. По крайней мере, пока.

Они принялись за чай.

— Бабуль, я с вареньем буду. Какое у тебя есть?

Варенье у Валентины Эдуардовны было всегда, она готовила его бесподобно.

— Абрикосовое, вишневое и уже нового урожая — клубника.

— Давай абрикосовое! Съем целую банку!

— Давай…

Валентина Эдуардовна достала варенье и подвинула внучке… целую банку. Сама же чай решила попить с мёдом.

Чаёвничали молча. Валентина Эдуардовна с удивлением смотрела, как Вера поедает варенье. Эх, значит, все не так… Значит, это Виктор…

— Верочка?.. — треть съеденной литровой банки насторожила бабушку.

— Бабуль, — Вера подавила вздох. — Если от меня стали гулять, значит, я плохая! Значит, я виновата в том, что случилось…

— Больше ты ничего не надумала? — изумилась бабушка.

— Только это. Всю ночь думала.

Валентина Эдуардовна коснулась руки Веры.

— Девочка моя, давай поговорим? — разговор с Виктором посеял сомнения в её душе. Он волновался за жену — это беспокойство о сыне слишком её из колеи выбивает. — Может, все и не так?

— Бабуль, я бы не стала тебя волновать, если бы хоть на йоту сомневалась.

У Валентины Эдуардовны слёзы навернулись на глаза от этих слов внучки. И тут же сжалось сердце — значит, край… И эти обтекаемые слова Вити…

Вера рассказала бабушке всё — весь свой прожитый год со всеми ощущениями, проблемами, догадками. И о своём анализе всей ситуации.

— Умненькая ты моя…

— Самое противное, что вот я тебе сейчас всё рассказывала, и мне пришло в голову, что Витька мог давно уже гулять. Наверное, ему это было необходимо.

— С такой красавицей-женой?

— Ну, я же…

— Да, да! Плохая ты, я это помню!

В шоке Валентина Эдуардовна была оттого, что разбила семью внучки Лена. Они ведь дружили! И Валентина Эдуардовна приветствовала эту дружбу, которая хоть немного потеснила печаль Веры из-за отъезда Наташи. И бабушке казалось, что Лена — хорошая девчонка, открытая, добрая, хотя и простоватая.

— Вер, а как ты думаешь, кто из них? Ну… первым начал?

Вера пожала плечами.

— Знаешь, я думаю, у них было взаимное притяжение. Наверное, это у них любовь. Так что…

Так, всё ещё хуже, чем решила Валентина Эдуардовна. Много же за эту бессонную ночь Вера надумала! У них, значит, любовь. Или страсть, которую они не стали подавлять, чтобы не причинять боль Вере. Вере, замечательной жене, Вере, хорошей подруге. Валентина Эдуардовна по себе знала, что вспыхнувшую страсть можно усмирить, пережив. Грубо говоря — перебесившись!

— Вера, это можно перебороть!

— Я понимаю, и я бы смогла, если бы со мной что-то подобное произошло! — кивнула Вера. — Но… А если это любовь?

Ну конечно, Верочка же не имеет подобного опыта! И Виктор — её единственный мужчина. А живёт она по своим святым, идеальным убеждениям! Ну, а как ещё? У неё-то в жизни шаг за шагом было всё правильно…

— Ты считаешь, что их надо оставить в покое? Ну… не мешать, не нервировать!

— Ну да…

— Вер, а тебе что, всё равно?

Валентина Эдуардовна понимала, что этот вопрос причинит внучке боль. Если не прямо сейчас рана откроется, то всё равно будет толчком к этой боли. Но и находиться в состоянии странного душевного анабиоза — не дело!..

— Пока всё равно. Знаешь, я даже порадовалась, что смогла всё правильно вычислить. И… Мне кажется, он приучил меня… ну, наверное, я привыкла чувствовать его любовниц. А тут просто из ближнего окружения, вот меня и пробило!

— Думаешь, они были? Любовницы…

Вера повернулась к окну. И долго смотрела на окна дома напротив.

— Думаю, да… Противно.

Но Валентина Эдуардовна была уверена, что Вере надо поплакать. Все равно боль есть, к чему бы Вера не привыкла. А слёзы и облегчение принесут и покой.

«У них любовь, — мысленно повторила слова внучки Валентина Эдуардовна. — Эх, Вера, Вера…»

 

Глава 7

«Я тебя люблю» — SMS.

«Любишь? Приезжай!» — ответное SMS.

Виктор сидел на кровати, обхватив голову руками, — он не представлял, как теперь будет жить. Жить без Веры. Вот так неожиданно его увлечение проявилось и разбило то, чем он дорожил больше всего на свете. Своей Верой.

Вера разговаривать с ним, видимо, не хотела. Он уже сделал несколько звонков — её номер был недоступен, а Валентина Эдуардовна обещала передать, что он звонил. В том, что бабушка его жены скажет о звонке, Виктор не сомневался — уж он постарался правильно поговорить. И, возможно, поможет примирить его с Верой.

Паника напала на Виктора, когда он приехал домой и понял, что Вера ушла. Конечно, ушла. И кота своего забрала.

Борька, конечно, был Вериным котом. Потому что, когда приходили домой Виктор или Илья, кот встречал их, сидя в дальнем конце прихожей и внимательно рассматривая. Дожидался, когда пришедший переобуется, и уходил в комнату. А когда приходила Вера… Мало того, что он чувствовал её, минут за двадцать до возвращения усаживался возле входной двери! И как только она входила, терся об её ноги. А стоило Вере переодеться, Борька прыгал к ней на руки, обнимал её, а Вера гладила его по спинке.

Виктор открыл шкаф в их спальне — верхняя одежда была на месте… Значит, у него был шанс увидеть жену. Перед мысленным взором явилась картинка — Вера собирает вещи — как видение. Он чертыхнулся и отогнал от себя эту пессимистическую мысль!

— Что это я? Получается, что Вера не вернется и я увижу её только когда она придёт за теплыми вещами?

И снова эта картинка перед глазами.

— Ну, это мы ещё посмотрим!

Виктор разозлился.

Чёрт возьми! Как же он не любил быть дома один! Да ещё в таком состоянии!

— Значит, эта сучка что-то Вере напела!

Виктор пока не задумывался, почему же Вера ушла, а не стала выяснять с ним отношения. Волны злости захлёстывали его. Он злился на жену за то, что она так поступила. Злился на себя, что завёл эту интрижку! Но было всё так пикантно, это общение Веры с Леной только усиливало желание. Он слишком увлёкся — это да. Но Лена стоила этого его безоглядного, скоростного движения в ритме страсти.

Виктор злился на Ленку.

— Ну что ей стукнуло в голову? Что, муж совсем задолбал и она решила выстроить новые отношения? Со мной?

Виктор относительно Лены мог применить лишь слово «отношения». Любовь он испытывал только к Вере.

Его телефон пискнул — сообщение кто-то прислал.

— Ага… Любишь, значит, меня?..

Вот тогда-то он и решил отыграться по полной!..

…Лена примчалась к нему через час. И на лице её отражался целый букет чувств — страх, торжество, любопытство, радость…

— Проходи, что замерла на пороге? — Виктор махнул в сторону спальни: — Вера ждёт!

Лена оцепенела, кровь отхлынула от лица и резко проступили голубоватые прожилки.

— Да шучу я! Выперла ты её.

— Вить, я не словечка…

— Не трынди, — грубо оборвал он её и, схватив за руку, дёрнул в сторону комнаты.

— Вить, — Лена попыталась обернуться, но получила лёгкий пинок в зад.

Она, обескураженная, просеменила к спальной. И застыла на пороге. Виктор прошёл в комнату, намеренно грубо толкнув её плечом.

Лена не знала, что и думать. Конечно, Виктор был напористым, инициативным и не всегда спрашивающим её согласие, но… это касалось секса. А тут… Отчего такая грубость? Злится, что Вера ушла? Странно… Зачем ему Вера, если Лене он неустанно говорил, что лучшего секса, чем с ней, у него не было?

— Проходи, присаживайся.

Сам Виктор разместился на пуфике, Лене же указывал на постель.

— Доставай телефон, звони мужу и говори, что ночевать ты сегодня не придёшь.

Улыбку Лена сдержать не смогла. А Виктор ухмыльнулся. Лена присела на краешек кровати и достала телефон из сумочки. Нашла номер мужа и отвела взгляд от Вити.

— Привет… Мишенька, у моей подруги проблемы большие, мне надо бы у неё переночевать. Да, Вера. Её никак одну не оставишь. Тут ситуация…

Ещё какое-то время из трубки доносилась невнятная речь мужского голоса.

— Давай, Миш. Пока.

Лена смотрела на Виктора с торжествующей улыбкой.

— Всё!

Виктор лишь дёрнул бровями.

— А где твой ребёнок?

— Он у мамы в деревне! Каникулы же!

— Ну-ну…

Виктор подошёл к кровати и, отдёрнув покрывало, приподнял подушку. Ночной сорочки жены на месте не оказалось…

Лена попробовала матрас несколькими пружинистыми движениями.

— Классная у вас спальня!

— У вас? — Виктор подошёл к ней, взял сумочку и выудил оттуда телефон. Сумочку он отшвырнул на пол, а телефон протянул Лене. — У нас.

Лена сдвинула брови. Волнение, бушевавшее где-то глубоко внутри, начало прорываться наружу, и сердце заколотилось дико.

— Ты меня не поняла что ли? Звони и говори, что ушла от него. А то ишь ты — Мишенька!

В висках застучало так, что недавняя бледность усилилась в разы и жилки вспухли на висках.

Лена дрожащими пальцами нажимала на кнопки, выбирая номер мужа.

— Миша? Миша, я не приеду ночевать, потому что ухожу от тебя. Я люблю другого человека.

Лена нажала на кнопку и выключила телефон.

— Любишь?

— Люблю.

— Посмотрим, насколько тебя хватит.

Виктор взял из рук Лены телефон и положил на туалетный столик — абсолютно чистый столик, Вера забрала все духи и баночки с кремом.

— Иди в ванную, сейчас я полотенце тебе большое дам, завернёшься в него. Конечно, клёво было бы на тебя Верин халатик нацепить, но она все лёгкие тряпки забрала.

Он подошёл к шкафу.

«Совсем ушла!» — ликующая мысль отразилась на Ленином лице.

Виктор снова ухмыльнулся и кинул ей полотенце — посмотрим, как ты запоешь…

Когда Лена вернулась из ванной, на лице её играла счастливая улыбка — всё замечательно, и у неё ещё есть целых два месяца, чтобы решить вопрос с ребёнком! Всё замечательно. И нужно-то всего было — подтолкнуть Веру. Вот что значит интеллигентный человек!

— Сбрасывай полотенце и иди ко мне, — Виктор сидел на кровати и перед ним стоял ноутбук. — Ты знаешь сказку «Золотая антилопа», ещё мультик по ней есть изумительно нарисованный?

— Нет, — Лена присела на краешек кровати, она растерянно смотрела на Виктора.

— Я так и знал. Ну, тогда давай посмотришь, — Виктор облокотился о спинку, раздвинул ноги и предложил Лене устроиться между его ног. Она, голая, уселась на предложенное место, прислонилась к Виктору, хотя он до сих пор был в джинсах и рубашке.

— Ты пока мультик посмотри, а я тебе грудь помассирую.

— Очень кстати, — промурлыкала Лена и устроилась поудобнее. Она улыбнулась — вот какой у неё теперь муж заботливый!

— Да? А что, проблемы были? Опять болела?

— Вчера что-то немножечко, переволновалась, наверное, — да и с мужем заниматься сексом не хотелось, а он упорно настаивал и из-за этого её нежелания и зажатости она кроме дискомфорта и боли в груди ничего не испытывала.

— Смотри, смотри!

Лена смотрела мультфильм, а Виктор массировал её грудки. Её грудь умещалась в руке идеально, он время от времени сжимал её груди, а потом раскрывал ладони, держа на них её мягкие грудки.

И отчего-то вспомнился эпизод из его школьной жизни: из тех лет, когда уже в юных организмах во всю бушевало гормональное брожение. Разговоры на тему взаимоотношения полов проходили обычно в раздевалке до и после уроков физкультуры. И как-то один из пацанов сказал, что грудь женщины должна помещаться в ладони её мужчины. Они тогда с парнями бурно обсуждали эту тему. Дурь, конечно… Но сейчас Виктор подумал — у него теперь как раз… по размеру.

— Довольно! Довольно! — мультфильм подходил к концу, слышались вопли жадного и злого героя-мультяшки.

Виктор сжал груди Лены и с силой притянул её к себе.

— Вот и ты будешь жить со мной так же — всего в избытке, и пока не скажешь — «Довольно!»

Лена улыбнулась, и Виктор тут же почувствовал её настроение.

— И это не касается денег, — он ещё сильнее сдавил ей груди. — Это касается удовольствий. Ты будешь получать от меня свои оргазмы до тех пор, пока не перенасытишься, а меня будешь ублажать как я захочу, пока не свалишься от усталости. И посмотрим, когда ты скажешь «довольно»!

— А если не скажу?

— Скажешь, — он просунул свои ноги между её ног и грубо раздвинул, преодолев предел её возможностей так, что Лена вскрикнула от боли. — Всего физического воздействия это будет касаться.

— И… что будет, если я скажу «довольно»? — выдохнула она, едва не крича от боли, потому что Виктор не останавливался, медленно продолжал это мучительное разведение её ног.

— Ты уйдёшь.

Он резко отпустил её, да так, что она подалась вперед и встала на четвереньки.

— Выключи компьютер и поставь его на столик, я сейчас душ приму и начнём… вместе жить.

Он встал и, отвесив Лене звонкий шлепок по попе, скрылся за дверью спальни.

«Как только тебе станет невмоготу, я схвачу тебя за твои обворожительные вздёрнутые грудки и вышвырну! Или раньше выставлю, пинком под зад — если Вера надумает вернуться…»

* * *

Вера проплакала почти всю ночь. Удивительная душевная анестезия закончилась, и боль накатывала острыми волнами.

Она винила себя — эта мысль, что из-за несовершенства Виктор подался на сторону, просто исполосовала Веру. И виновата она не только как женщина. Но и как жена и мать. Это она не растолковала Виктору, не пробилась сквозь его мировоззрение, и только поэтому он так до конца и не понял своего сына. А ведь Илья — замечательный! Такой талантливый мальчик у них! Он талантлив из-за Вериных генов, это её мальчик целиком и полностью. Илья внешне даже похож на Вериного отца — черты лица, высокий. Пальцы у Ильи длинные, музыкальные, тоже как у деда и как у Веры. А вот спортивная фигура у него сформировалась только благодаря Виктору, они вместе занимались.

— Ну неужели плохо, что Илья не боксер?

Вера всхлипнула и расплакалась. Борька, который устроился спать возле кровати, запрыгнул к Вере и сел рядом. Он наклонял голову то вправо, то влево, будто вслушиваясь в её редкие слова.

Казалось, она перебирала день за днём все прожитые с мужем годы. Господи, ну неужели они месяц за месяцем совершали ошибки?

Она Виктора любила. Ухаживала за ним, в доме их всегда было уютно, чисто, сыто и вкусно. Вера неустанно поддерживала порядок, который очень ценил муж — ни пылинки, всё по местам, вплоть до мелочей. Готовила то, что он любил, но и сына никогда не забывала — бабушка ещё всегда обращала внимание на их разнообразное ежедневное меню. Вера знала все привычки Виктора, отчего жил он в абсолютном комфорте… Следила за сыном — за здоровьем Ильи, образованием, духовным развитием. Да и сама — хороша собой, умна… Виктор постоянно с ней советовался…

— Наверное, когда много хорошего — это плоховато…

Слёзы текли по щекам…

Всё дело в постели? Но ведь им было хорошо вместе… Даже очень! И днём, задолго до ночи, Виктор не упускал возможности прикоснуться к жене, поцеловать, сделать комплимент.

Казалось, слезам не будет конца. Они струились неконтролируемым потоком.

— Я виновата? — прошептала Вера вопрос, на который никак не могла ответить положительно.

И тут кот, всё это время сидящий рядом недвижимой мягкой игрушкой, подошёл к Вере и осторожно потрогал лапкой её щёку.

— Что, Борь? — прошептала Вера.

Борька мяукнул. И стал лизать Вере щёки — одну, потом другую.

Кот, как мог, пытался донести до Веры, что очень её любит, потому что она лучше всех на свете, самая хорошая, самая красивая. И ни в чем не виновата.

Вера свернулась калачиком, и Борька улёгся, прижавшись к ней. Так они и уснули. Кот, понимающий всё, и Вера, выплакавшая всю горечь и обиду…

…До четырех часов утра Валентина Эдуардовна слушала, как всхлипывала её Верочка. Но она решила для себя, что беспокоить внучку не будет, чего бы ей это не стоило — начнёшь жалеть, только хуже сделаешь. Вере надо выплакаться. А уж утром посмотрим, что унесли её слёзы.

В семь Вера уже вышла на кухню.

— Доброе утро.

— Доброе, девочка моя, — Валентина Эдуардовна подремала пару часов после того, как плач за стеной стих.

— Хороша я, да?

— А ты намочи полотенце холодной водой и приложи к лицу, — но Валентина Эдуардовна махнула Вере и сама поспешила в ванную. Вернулась с ледяным влажным полотенцем. — Вот, приходи в себя!

Валентина Эдуардовна принялась печь оладышки. Они в сочетании с кофе уж точно повысят настроение.

Когда полотенце потеплело, Вера сняла его и поплелась в ванную.

— Вер!

— Да? — она остановилась и оглянулась.

— Виктор вчера несколько раз звонил… И тебе, конечно, но у тебя телефон выключен. Я не стала ему говорить, что ты совсем от него ушла. Вера, может вам стоит поговорить… — ведь внучка проплакала почти всю ночь. — Ну, бывает… И вообще, многое можно простить… Жизнь же — не простая вещь. И почему ты должна уступать его этой… Ленке?

— Бывает… Только я всю нашу жизнь перебрала за эту ночь. И… я понять-то не могу его, — Вера вздохнула: — И мне кажется, она уже у него.

Вера махнула рукой и скрылась за дверью ванной.

А Валентина Эдуардовна дождалась, когда зашумит вода, и набрала Витин мобильный.

— Да, — послышался его заспанный голос.

— Виктор, Лена сейчас с тобой?

— … Валентина Эдуардовна… — он не смог скрыть потрясения, вызванного её вопросом.

— Понятно. Значит, очень близко.

— Да… нет… Валентина Эдуардовна!!!

— Удачи, Вить.

Валентина Эдуардовна отключила телефон. И покачала головой — вот, значит, насколько Вера её проницательна!

Она принялась печь оладышки. Достала варенье, сметану и паштет. Включила кофеварку. Беспокоила её лишь мысль — Вера может развить в себе чувство вины и не подпустит к себе другого мужчину! Господи, да ей всего тридцать пять лет! Ну… скоро тридцать шесть… А Илюшке в августе — семнадцать, он же рано в школу пошёл, потому что к пяти годам программу первого класса освоил! Вера и сама с ним занималась и на какие-то занятия его водила! И что Витьке нужно-то ещё! Дурак!

— Солнышко моё, Верочка, — бормотала Валентина Эдуардовна, переворачивая оладышки. — Ну и правильно ты всё решила! Ничего, я всё устрою! Сделаю так, что ты поймешь, чего стоишь!

— М-р-р… Мяу!!!

Это Борька подал голос. Хотя до этого спокойно сидел на табурете и наблюдал за перемещением оладышек.

— Молодец, Боренька!

 

Глава 8

«Вера, поговори со мной, пожалуйста!» — SMS.

…

«Вера, а как там Илья?» — SMS.

«Нормально,» — ответное SMS.

«Вера, я люблю тебя!» — SMS.

…

«Она какая-то неуёмная», — думал Виктор, наблюдавший за Леной, накрывающей стол к завтраку.

Сексом они занимались до четырёх утра. И Лене всё было мало, она готова была продолжать, уже казалось, что бесконечно. Разумеется, можно предположить, что она просто дорвалась. Хорошо, если так.

— Витюш, я пока уберусь, да? Потом в магазин сбегаю! Ты во сколько будешь? Я на ужин хочу одну вкусненькую штуку приготовить. А ещё я…

— Лена, — прервал Виктор поток её слов. — Ты на работу-то сегодня идёшь?

— Нет, сегодня мне не надо. У меня поставки сегодня, а всё раскладывать я поеду завтра!

— Понятно. Деньги в верхнем ящике комодика. Можешь брать на всё, что нужно.

— Ага! — она чуть ли не ликовала. — Тебе яйца какие?

— В мешочек.

Лена повернулась к плите, чтобы не пропустить момент закипания.

Виктор же подавил вздох и потянулся к своему мобильному. Он был удручен разговором с Валентиной Эдуардовной и надеялся только, что со временем у него получиться достучаться до Веры. А пока он отсылал ей сообщения. И ответила она только на ту, в которой он спросил о сыне. И решил, что обязательно позвонит сегодня Илье. Но только о разрыве с Верой — ни-ни!

Яйца в мешочек возникли перед Виктором. И он машинально потянулся к маслёнке, но её на привычном месте не оказалось.

— Вот, я тебе уже помазала!

На тарелке лежали бутерброды.

— Я вообще-то сам люблю. Знаешь, не очень аккуратно размазано. Вернее, не размазано, а пара кусков масла лежат на хлебе! Что это такое?!

Лена замерла от страха. А Виктор взял нож и принялся размазывать масло.

— Маслёнку надо доставать самой первой, чтобы к началу завтрака масло слегка подтаяло!

— Ладно, — пробормотала Лена и поняла, что монетки из-под копыт золотой антилопы начали сыпаться.

— Ты там что-то насчёт уборки говорила?

— Да, я думаю, стоит квартиру в порядок привести!

Виктор швырнул нож на стол. От этого звякающего скрежета у Лены мурашки по спине побежали.

— У нас чисто! Убираться будешь, когда время придёт! — он гневно зыркнул на неё: не надо намекать, что Вера не должным образом поддерживала чистоту в квартире. — То, что ты прирожденная уборщица, не значит ежедневное натирание полов!

— Хорошо. Я поняла. Кушай. Не волнуйся.

Лена присела на краешек табурета и замерла.

Виктор кушал. Но на самом деле он заорать хотел!!! И чтобы этот крик мужчины, который совершил ошибку и раскаивается, услышала его жена. И вернулась.

Все последующие его движения были такими же резкими, как и воображаемый крик. Он всё бросал, чуть не порвал рубашку, а потом и шнурки.

Когда причесался, швырнул щётку на пол.

— Ты сможешь позвонить, когда соберешься домой?

— Не знаю, — буркнул Виктор. — Постараюсь.

Ему хотелось крикнуть ей в лицо, что собирается он только ехать в Сивцев Вражек и пытаться помириться с женой, на коленях ползать, вымаливая прощение! Только вот надо на это решиться…

— Пока, — от её поцелуя он загородился ладонью. — Купи себе какой-нибудь одежды, что ли!

Лена кивнула и осторожно улыбнулась.

А как только входная дверь захлопнулась за Виктором, тут же выдвинула верхний ящичек комода, стоящего в прихожей, и пересчитала деньги.

— Ни фига себе — пятьдесят тысяч! И это просто на расходы…

Она ещё раз пересчитала купюры. И, прислонившись к стене, опустилась на корточки.

На глаза её навернулись слёзы — она поняла, что ей предстоит нешуточная борьба с Верой, которая уже ушла из жизни Виктора. Она ушла, а всё, что когда-то делала, осталось: все обычаи, привычки, порядки… И поэтому надо стиснуть зубы и терпеть, сносить все Витины колкости, крики и замечания. Ничего, она справится, ведь в постели-то у них всё о'кей!

Лена поднялась, положила деньги на место. Стерла слёзы. Ничего. Обед она приготовит из того, что найдёт в холодильнике — наверняка, у Веры достаточно запасов. И будет думать — вдруг всё это затянется, и Виктор ещё не одну неделю будет невыносим? А ведь день, он длиннее ночи!

Она быстренько сообразила, что будет готовить, достав из морозилки по куску говядины и свинины. И пошла на разведку. Нет, её не слишком интересовали тряпки в шкафах…

В прихожей она почти сразу обнаружила две связки ключей. Она тут же поняла, что это ключи не от этой квартиры. Виктор кинул ей связку на случай, если ей понадобится отойти.

— Так… Это, наверное, от квартиры её матери и бабушки… Так! И, наверняка, Вера поехала к Валентине Эдуардовне. Наверняка, они же вместе Илью ездили провожать.

На одной связке было два каких-то навороченных длинных ключа и один маленький. Лена закрыла глаза и попыталась представить дверь квартиры в Сивцевом Вражке.

— Там… горизонтальная прорезь и маленький финский внизу. Эти-то, наверняка, от материнской квартиры, конечно, муж Вериной матери какой-то режиссер и там точно крутые замки…

А вот вторая связка как раз подходила для квартиры Валентины Эдуардовны.

— Какие молодцы, держат ключи на всякий случай.

Лена решила пойти, сделать дубликат ключей от квартиры Валентины Эдуардовны. Пригодится. И халатик себе какой-нибудь прикупит.

* * *

— Вер, а когда у тебя отпуск? — Валентина Эдуардовна с удовольствием смотрела на внучку, с аппетитом уплетающую оладышки.

— Официально через неделю. А так, считай, уже начался! Синхронистом меня до середины августа дёргать не будет моя контора.

— Такое солидное ЗАО ты называешь конторой?

— Хозяин-то из конторы родом, поэтому там конторские порядки!

Вера работала синхронистом-переводчиком по договору. А основным её местом работы было издательство.

— Вот, значит, как!

— А в издательство завтра съезжу… Хотя, лучше попрошу, пусть мне на электронную почту скинут. И буду в своё удовольствие переводить.

— Понятно.

Вера сейчас, после душа, выглядела пободрее. Будто смыла с себя остатки слёз и почти избавилась от горечи.

— Вер, давай-ка я тебя отправлю в дом отдыха! Помнишь, я прошлым летом ездила?

— Ты в санаторий ездила, — заметила Вера.

— Да! Но там по соседству дом отдыха с таким же названием. Так вот, там обширная культурная программа! Там отлично!

Вера недоуменно смотрела на бабушку — зачем, спрашивается, ей нужна обширная культурная программа, позвольте спросить?

А Валентина Эдуардовна хотела только одного — Вера должна понять, что она красивая женщина, за которой мужики косяками будут бегать. А то ещё после всех своих речей убедит себя, что она виновата во всем и искренне поверит в этот бред. И вообще, у неё взрослый сын, и она может устраивать личную жизнь, а не гнобить себя.

— Вер, тебе сейчас нужно побыть на людях! А то ты забьешься в комнату, и… мысли же одолеют! На это… переживание время нужно. Потому что вот в какой-то момент всё вроде бы и ничего, а потом — хлоп — и накрыло!

Вера посмотрела на бабушку долгим взглядом.

— Ну, да. А там — завтрак, обед, ужин. Только мне скорее в санаторий надо!

— Тогда давай в санаторий. Кстати, там массажи всякие, грязевые ванны! Бассейн! Точно, давай, поезжай-ка лучше в санаторий. Я всё тебе организую!

— Бабуль, только давай в том корпусе, где номера люксовые.

— Ну уж конечно, не в те, которые по путёвкам от собеса! Хотя там всё отремонтировано, очень всё симпатичное. Но в том, шестом, шикарно! Конечно, красавица моя, я тебе всё по высшему разряду организую!

Вера оживилась — всё же бабушка молодец! Точно, надо уехать! А то судя по SMS, ещё чуть-чуть и Виктор сюда заявится.

— Бабуль, а там места-то будут? А то ведь обычно заранее бронируют!

— Даже если сейчас выяснится, что всё занято… У меня там есть человек, который всё устроит!

— Что, опять в тебя кто-то влюбился?

Вера приподняла бровь — поклонников у бабули до сих пор хватает!

— Практически!

— Отлично, только не вздумай за меня платить!

— Да? Вер, а у тебя деньги-то есть? А то я не видела, чтобы ты брала.

— У меня всё на карточке. Все мои гонорары и получки. И знаешь, довольно приличная сумма!

Виктор говорил, что все заработанные женой деньги, это ей на косметику. Он не хотел слушать о суммах, хохотал и отмахивался. Ну Вера и не стала сопротивляться. Пусть. Пригодятся. Пригодились.

От этих воспоминаний у неё слёзы навернулись на глаза — Господи, но ведь хорошо всё было! За исключением проблемного последнего года, конечно…

Вера всхлипнула и уткнулась в бабушкино плечо.

— Время, нужно время, — Валентина Эдуардовна обняла внучку. — Всё проходит, и это пройдёт…