Они думали, что покорили, Что сломили тебя навсегда. Неужели и вправду решили, Что могли победить силы зла? Ты стоял неприступный как глыба, Город-камень и город-стена, Защищая родные святыни, Чтоб сияла России звезда! И фашист, грады бомб разметая, Не напился кровавой слюны. И не вырвала коршунов стая Сердце чайки на гребне волны. Сотни, тысячи и миллионы Благодарны стране и судьбе, Что из множества всех бастионов Ты – Святой на Священной Земле!

Я напишу тебе о прошлом, Я напишу о настоящем, О нашем будущем по звёздам, Когда вернёшься ты однажды. Я напишу, как ждут берёзки И пруд за маленьким пригорком. Я напишу, как стонут клёны, Когда бушует непогода. Как половцы ждут-скучают Твоих шагов – таких знакомых, И куст сирени, ожидая, Цветёт у милого порога. Как голуби воркуют сладко На проводах неподалёку, И пахнут травы луговые, И землю как ласкает солнце. Я напишу, как я тоскую, Как жду заветный треугольник, Как каждый день и час считаю, И как молю: «Святой Угодник!» Пусть пули мимо пролетают, Снаряды – не достигнут цели, И новый день пусть приближает Слово заветное – Победа! Я напишу: «Люблю и верю», И что надежды не теряю, Свои душевные все силы Тебе я, милый, отправляю. Я напишу о самом важном, Родной, я просто это знаю — Домой придёшь ты утром ранним, Я нашу встречу предвещаю!..

Треугольный конверт – иль беда, иль надежда, Строк скупые слова – ожидания — вечность. Треугольный конверт – одиночества мука, От письма до письма – чёрной лентой разлука. Треугольный конверт – нас спасёшь иль низвергнешь, Путеводная нить в эту даль, в неизвестность. Треугольный конверт ждём, слезинки глотая, Без него ничего никогда не узнаем. Треугольный конверт сохраним на столетья, Треугольный конверт – это память тревожного сердца.

Сколько их полегло под Ростовом, под Курском, Сколько их не пришло, и в домах стало пусто. Сколько звёзд не легло на шинели погоны, Только ветер в полях им укладывал волосы. Только с грустью глаза устремлялись на небо, И стонала земля, и желала возмездия. Сколько их, голубей, попрощалось навечно, Сколько скорбных свечей у икон на подсвечниках. Сколько пролитых слёз по пропавшим безвременно, Сколько белых берёз в память всем поколениям. И у братских могил преклоняю колени я, И пусть нет здесь имён, знаю точно одно: Ваше имя – Победы Святой Сыны!

Они не пройдут парадом в 45-м году по площади, Они не бросят штандарты победно врага покорённого, Они не будут отмечены на всю страну орденами, медалями, Их подвиг не будет высечен на памятных плитах и зданиях. Вся жизнь будет скрыта тайною, Быть может, вдали от Родины они навсегда останутся, И даже в архивах – скромные лишь несколько строк для памяти. Всегда, как по краю лезвия, на грани смертельной пропасти Они приносили весточки и час приближали нужный всем. Их дети, их внуки и правнуки о них вряд ли напишут повести, Поскольку вся правда о них, родных, повиснет как в невесомости. Они не расскажут о драмах, что прочно войдут в историю, Они не оставят надписи: «Здесь были советские воины!» Они не раскроют события, хоть знали о них первыми, Но, как белые голуби, о Мире миру поведают!

Они пройдут по Красной площади, Пусть на портретах, но живые. Ведь в памяти всей нашей Родины Они останутся такими. Они пройдут колонной стройною, И разовьётся знамя красное, То самое – с серпом и молотом — Пропитанное кровью влажною. Они пройдут не покорённые, А победители над злобою. И разольётся в небе громкое: «Ура защитникам!» народное. Они пройдут, такие разные, И рядовые, и полковники. И с орденами, и с медалями, В боях заслуженных в дни страшные. Они пройдут как символ времени, Что не забыть нам никогда вовек, Благодаря святому подвигу Стал жить, дышать и улыбаться человек. Они пройдут, они останутся, Бессмертный полк всегда в строю. И будет мир счастливый праздновать Победу главную свою!

Вечный огонь – наша память, Вечный огонь – наш подвиг. Павшие, как живые, в бликах огня для потомков. Вечный огонь – наша сила, Наша стена обороны — Армия непобедимых, несломленного духа народа. Вечный огонь – наша гордость. Наше красное знамя Победы, Водружённое над Рейхстагом как символ освобождения. Вечный огонь – наша слава, Непобедимая мощь добра бесконечного, Вечный огонь – наша правда, Наша совесть, наш долг, наконец-то. Вечный огонь – наша доблесть, Наша верность святыням исконная, Вечный огонь – наша честность, Перед всеми, кто верит и помнит. Вечный огонь – наше чувство, И от волнения учащается сердцебиение, Вечный огонь – наше слово, Генетический код другим поколениям!

70 лет Победы, Так далеко и так близко. Их всё меньше с годами, Но в сердце память всё так же хранится. Помнят, как шли в добровольцы, Помнят сырые окопы. И не сдавались как, помнят, И как поднимали роты. Как хоронили товарищей прямо в братских могилах, И, проходя испытания, казалось бы, мёртвые, становились живыми. 70 лет Победы, Так много и так мало, Чтобы забыть, сколько жизней уничтожено было напрасно, Чтобы забыть разруху, и холод, и голод ужасный, Чтобы забыть слезинки девчушки в шинели солдатской. 70 лет Победы, Так радостно и так страшно. Неужели всё опять повторится Из-за чьих-то амбиций однажды?! Неужели безумному миру непонятна святая заповедь, Что за зло, что сотворите, Вас обязательно будут спрашивать! 70 лет Победы, Так просто и так сложно, Вы заслужили все звёзды Вселенной, ветераны, отважные воины! 70 лет Победы! Отпразднуем и запомним: «Победа в Великой Отечественной войне – советского народа подвиг!»

Наступает Победный май, И сирень расцветает буйно. Как же долго шли мы к этому дню, Как волнительно, как трудно. Продвигались с боями вперёд, вперёд, Увязая порою в трясине, Но мы знали – за нами советский народ, За нами Отчизна милая! Наступает Победный май, И салют прозвучит гулко. Как же страшно было порой в пути, По полям, да по минным, ползти грудью. Не сдавались, смерти смотрели в лицо, Шли на танки, на амбразуры. Ведь мы знали, что воюем за жизнь на земле, За простое счастье подлунное. Наступает Победный май, И «Ура!» прогремит дружно. Как же вольно под небом под мирным жить, Не отсчитывая секунды!.. И дышать, и любить, и счастливым быть, И смеяться под небом звёздным. Наступает Победный май, Май Победы Добра и Солнца!

Она хотела убежать, Но стон и плач, и входит ворог. Двух жертв ведёт с собой палач, С ним бесполезны разговоры. Они валяются в ногах, Целуют сапожищи зверя, Но сатана неумолим, Он счастлив от людской потери. Она не ропщет, Жребий свой она спокойно принимает, Унизиться до слёз, Нет-нет, кровь гордая не позволяет. И вот – уж новых жертв ведут, Подводят к самой кромке яра, А здесь – аж сотни голосов Стенают узниками ада. Нагие дети, старики, Больные, что не ходят даже… И рядом лишь одно зверьё, Шакалы крови алчут, жаждут. Подводят больше, больше тел, Для них они уже не люди. «О Боже! Как же зверь посмел Решать за все – все наши судьбы?! Как, окаянный, он решил, Что одному ему подвластно, Что он – судья и господин?! О Боже! Как же страшно, страшно!» Но вот уж взводятся курки, И крики разрывают воздух… Она хотела убежать, Но тёплый ручеёк окрасил волосы.

Раньше здесь была жизнь, А теперь её просто не стало. Ей вынесли приговор И даже не думали приглашать адвоката. Люди – не люди, звери – не звери, Исчадия ада, наверное, Вынесли свой вердикт — Жизни не быть – во мгновение. Всех – в деревянный сарай, Крепко закрыли засовы, Адский костёр разожгло Племя бесовское в злобе. Но затрещал адов дом, Жизнь ещё билась живая, И врассыпную, сбивая огонь, Воля людская бежала. Но, передёрнув затворы свои, Путь преградили шакалы, Жизни – конец, так решили они, Брызжа слюной, словно ядом. Гордо сражалась уставшая жизнь, Но были силы неравными, И обессилено падали вниз Жизни тела бездыханные. Раньше здесь была жизнь, А теперь только пепел в поле. Помним вечно, скорбим… Хатынь – наше горькое горе!

Последний бой, а нас немного, Мы защищаем этот дом. И выдал нам паёк последний Наш славный батька-«управдом». Последний бой, а там далече Сестрёнка милая и мать, И не придётся, видно, Маша, На твоей свадьбе погулять. А мне невестой будет пуля, Дружком мне будет острый штык, Невеста ведь, она – не дура И знает «свадебный язык». Последний бой, в его предчувствии Пронзает воздух тишина, И даже в небе как-то грустно Плывут над нами облака. Последний бой, и разорвётся На клочья дерзкая душа. Но знайте, мы сюда вернёмся, Здесь наша – Русская земля!

Спросите у ветеранов, Что для них значит 9 Мая. За что в сороковых погибали, Ещё не успев в этой жизни подняться. Спросите, как шла пехота — Врукопашную, с гранатой под танки. Как сидели в мрачных окопах, Глотая слёзы, перемешанные с каплями дождя и градом пота. Спросите у ветеранов, Как на десятерых делили краюху хлеба, Как в госпиталях бредили ночами, А врач ставил диагноз – гангрена. Спросите у ветеранов, Как не сдавались в плен и падали грудью на дзоты, Как пробирались во вражеский тыл И проделывали диверсионную работу. Спросите у них, ещё живых, Как писали письма любимым с фронта, Как маленькие весточки от родных Спасали во время страшной бомбёжки. Спросите у ветеранов как лунь седых, Как нюхали порох вместо табака в вышитых кисетах, Как партизанами уходили в леса И порой пропадали в болотах где-то. Спросите, как часто видели в снах Берёзки, клёны и речку у милого дома. Как не переставали верить, мечтать, Что будет, будет Победа, совсем скоро. Спросите у них, заслуживших покой, Что для них значит 9 Мая. Спросите – и, может, поймёте тогда, За что они жизни свои отдавали!

На довоенной фотографии — Он и Она – такие красивые. Тонкие брови вразлёт, А серые с поволокой глаза — Такие милые. Улыбка очаровывает вас И ямочка на подбородке. Как залихватски вьётся вихор И лёгкая-лёгкая чёлка. Её расстреляли ещё в 43-м За содействие партизанам. Он чуть-чуть не дожил до Победы, Погиб в самом Берлине в мае. На довоенной фотографии — Он и Она – такие красивые. Пусть в памяти нашей живут всегда Родные наши, любимые!

Мне страшно, мама, Поблизости разорвался снаряд, А мы снова идём в атаку… Мне страшно, мама, Вчера совсем ещё молодой сержант Получил смертельную рану. Мне страшно, мама, Мы чуть не попали в окружение И еле-еле смогли отбиться. Мне страшно, мама, По ночам мне давно уже совсем не спится. Мне страшно, мама, Боюсь в очередном бою сойти с ума От потоков крови, бездыханных тел, И этих сотен глаз, неподвижно смотрящих в небо… Мне страшно, мама, Опять ползу, глотая солёные капли и стискивая в руках железо. И снова – взрыв! – осколки, клочья, земля стенает… Мне страшно, мама! Прости меня! По-моему, я – умираю…

Устала от людской несправедливости, От зависти, злобы и подлости. Устала улыбаться сквозь слёзы И не ждать ничьей помощи. Устала стоять в очереди за счастьем И не испытывать даже радости. Устала играть роль перед дураками, Которые считают себя очень важными. Устала смотреть в зеркала кривые И видеть кривые же в них отражения. Устала разговаривать с мёртвыми как с живыми, А с живыми – как будто с тенью. Устала от мира, в котором – хаос, Где каждый норовит обставить другого. Устала от глаз, смотрящих в небо, Которые ждут, что вот-вот разорвётся бомба. Устала от горя, печали и боли, Устала искать противоядия. Устала от этого страшного слова, Которое войной называется. Устала не находить ответы На, казалось бы, простые вопросы. Устала вновь и вновь слышать, Что остались только чёрные полосы. Устала следить за играми масок, Под которыми лица искажены. Устала от этого вечного страха. Люди, опомнитесь, Ну что же вы?!

Мы победили в этой войне, Мы спасли миллионы жизней, Почему же беспощадный мрачный бес Низвергает нашу Победу в бездну?! Мы отстояли право на жизнь Для сотен стран и народов, Почему же спустя семьдесят лет Вдруг решили забыть этот подвиг?! Мы на поте и крови сотен тысяч людей Добывали миру долгожданное счастье, Почему же злой и безумный вепрь Нам решил пророчить несчастья?! Мы искали правду, не кривду, не ложь, Никому не пытались изменить сознание, Почему же еретический пророк Вдруг вздумал изменить мироздание?! Мы не будем метаться, мы не будем стенать, Мы просто знаем, что мы – правы! Пусть пытается ужалить змея, Но ведь и она может лишиться жала!

Бомбы на Киев, страшные дни – помним, Одессу, погромы, сожжённых людей — помним, Горящую Волгу и Павлова дом – помним, И насмерть стоявшую Брестскую крепость – помним. Блокаду и мор, и Жизни Дорогу — помним, Великую битву на Курской дуге — помним, И мальчика Витю, и в небе полёт голубей – помним, Герой-Севастополь и партизан в катакомбах Керчи – помним. Оккупацию Минска и подвиг на «Малой земле» – помним, Змиёвскую балку и смелый Кавказ — помним, Непокорённую Тулу и Мурманск, разрушенный весь, – помним, Расстрелы в Смоленске, отважный молодой Краснодон – помним. И «Лужский рубеж» и подводные лодки Полярного – помним, Самоотверженный Ржев и помощников в брянских лесах – помним, И дорогу железную, что построили женские руки в 32 дня, – помним, Пионеров-героев прекрасные все имена — помним. Всех замученных зверски в концлагерях – помним, Славных лётчиков, шедших в боях на таран, – помним. И Матросова Сашу, что телом своим амбразуру закрыл, – помним, Всех ковавших Победу в глубоком тылу — помним. На гашетке «максима» застывшие пальцы Маншук – помним, И повешенную девочку «Таню», не выдавшую себя, – помним. И Хатынь, что горела в свирепом огне, — помним, Медицинских сестрёнок на бранных полях – помним. Снайпера Алию, что косила фашистов орду, – помним, Всех, всех, всех, кто бойцов вдохновлял в лагерях полевых, – помним. И разведчицу-мотоциклистку Надю Кириллову – помним, Бабий Яр и невинных младенцев, что мучили звери-бандеровцы, – помним. Все народы и страны, что нам помогали в священной борьбе, – помним, Наших маршалов всех, приближавших счастливейший миг, – помним. Не пустивших в столицу врагов нашей милой страны – помним, Всех пропавших в застенках, но тайн не выдавших, – помним. Всех погибших, не доживших до светлого дня, – помним, Освободителей всех, всех народов и всех государств – помним. Самый первый парад, вдохновивший народ, – помним, И салюты в честь первых победных шагов – помним. Знамя алое, что над Рейхстагом взвивалось, как искры огня, – помним, И на стенах оставленные имена навсегда – помним. Наш народ-победитель, подаривший всему человечеству мир, – помним, Зажигаем мы Вечный священный огонь и Святого Георгия ленточку носим всегда — помним!!!

Прекрасна жизнь, Когда на свете есть любовь, Есть счастье, дружба, мир И нет врагов. Когда не думаешь о том, Что, может, завтра Тебя не станет, И не только лишь тебя, — Земли не станет в один миг. Когда умрёт на свете всё живое, Не будет птица петь У твоего окна, Не будет шелестеть Листвою тополь У дома твоего. И никогда, Да, больше никогда Ты не увидишь солнца яркий блик И не услышишь голос человека. Густая мгла и тишина Покроют мир навеки. Прекрасна жизнь, Когда на свете есть любовь, Когда душа не чувствует огонь. Так будем же беречь Наш хрупкий мир, И пусть не плачут дети, А у стариков Не прибавляется седин.