Гости из «Триады»

Небольшой пассажирский вертолет, раскрашенный под акулу, летел низко над волнами Карибского моря. Солнечные блики сверкали на черном перламутре боков воздушной машины, дно которой было выкрашено в белый цвет. Стоял полный штиль, и лопасти вертолета потоками воздуха вздымали морскую воду.

Вдалеке показался берег.

— Приближаемся к мысу Гальинас, — оповестил пилот своих пассажиров. — Через двадцать — тридцать минут будем на месте.

Пассажирами вертолета были три солидных китайца: один из них, в костюме темно-коричневого цвета с лысиной и в очках, выглядел постарше других. Рядом с ними сидели двое латинов в полосатых брюках и ярких летних рубашках.

Один, наклонясь к другому, спросил:

— Слушай, Хосе, неужели мистеру Ли в такую жуткую жару не жарко в этом костюме?

— Может, ты лучше поинтересуешься у него, Пабло, чем загружать меня своими глупыми вопросами?

— Что мне, жить надоело? Говорят, он очень важная фигура в китайской мафии. За излишнюю болтовню босс мне голову снимет.

— Тогда помалкивай, — также шепотом на ухо своему товарищу произнес Хосе. — Сосредоточься. Сегодня у босса с мистером Ли серьезнейшие переговоры. Ты видишь, китайцы за всю дорогу не проронили ни слова.

— Да, серьезные люди, — уважительно произнес Пабло, поправляя пистолет в подмышечной кобуре, надетой на голое тело под гавайской рубашкой.

Вертолет летел над буйным тропическим лесом, едва не задевая верхушки высоченных пальм. За густой растительностью не было видно земли. Внизу не проглядывалось ни дороги, ни населенных пунктов.

Вдруг из зарослей тропического леса, неожиданно, как в сказке, вынырнул большой дом. Дом, похожий, скорее, на дворец.

Пабло с любопытством посмотрел на лица китайцев. Ему было интересно, отразится ли на них удивление. Увы, его ожидания оказались тщетны. Ни один мускул не дрогнул на лицах жителей Поднебесной. Казалось, что они спали с открытыми глазами.

— Извините, мистер Ли, мы подлетаем, — вежливо обратился Хосе к пожилому китайцу. — Внизу вилла синьора Наварро. Сейчас будем садиться.

Пожилой китаец ничего ему не ответил, только еле заметно кивнул.

Вертолет приземлился на большую площадку, на которой уже стояло два аналогичных вертолета. Пассажиры вышли на посадочное поле и, пригибаясь, отошли от воздушного потока, создаваемого вращающимися лопастями. Их встречало четверо латиноамериканцев. Один из них выступил вперед и почтительно обратился к пожилому китайцу:

— Уважаемый мистер Ли! Мы рады приветствовать вас на колумбийской земле. Синьор Наварро ждет вас.

Гости в сопровождении колумбийцев последовали к дому. Возле дома, в большой беседке, увитой плющом и лианами, в красивом плетеном кресле сидел плотный человек с густыми черными усами и цепким колючим взглядом карих глаз. Он был одет в просторную длинную рубаху из тонкого белого хлопка и такого же цвета просторные брюки. Синьор Наварро курил гаванскую сигару и иногда прикладывался к стакану с каким-то голубым аперитивом.

Когда гости вошли в беседку, он поднялся и дружелюбно протянул руку пожилому китайцу:

— Рад приветствовать вас, дорогой мистер Ли, на моей земле.

Мистер Ли, ответно пожав ему руку, произнес:

— Я тоже рад нашей встрече, уважаемый мистер Наварро.

— Присаживайтесь, дорогие гости, за стол. Прохладительные напитки, аперитивы, фрукты?

— Спасибо, но я бы хотел сразу перейти к делу.

— Я знаю, вы, китайцы, — деловые люди. Ну что ж, к делу так к делу.

Синьор Наварро подал знак рукой, и все лишние, кроме его помощника — экономиста и Хосе, вышли из беседки.

— Внимательно слушаю вас, мистер Ли.

— Мистер Наварро, я и остальные члены руководства нашей организации хотим узнать, сохраняются ли наши договоренности? Мы выполнили все поставленные условия. На семьдесят пять процентов перекрыли поставку товара из регионов Дальнего Востока. Мы прервали договора с большинством наших поставщиков. К середине лета вы гарантировали нам бесперебойную поставку товара по оговоренной в нашем договоре цене. До намеченного срока осталось менее двух месяцев. Мы вложили в ваш проект большие деньги. Мы поставили вам, как обещали, необходимые грузовые самолеты. Руководство моей организации хотело бы подробно узнать о вашем проекте. Мы хотели бы знать, каким образом товар будет беспрерывно поступать в таком большом количестве на восточное побережье Соединенных Штатов.

Диего Наварро, отпив голубого аперитива, медленно и четко ответил:

— Уважаемый мистер Ли, смею вас заверить, что все наши соглашения остаются в силе. Нам нет смысла подводить партнеров. То бишь вас. Мы нужны вам. Вы же ничуть не меньше нужны нам. Мы очень заинтересованы в дальнейшем сотрудничестве, и не в наших интересах нарушать данные вам обещания. Мы гарантируем, что первая партия товара поступит не позднее пятнадцатого июля. Мы также гарантируем, что товар бесперебойно будет поступать в оговоренных количествах и за оговоренную цену.

— Тогда почему вы не можете посвятить нас в подробности процедуры доставки груза? Мы ведь являемся компаньонами.

— Простите, уважаемый мистер Ли, но информацию о способе доставки мы не обязаны вам открывать. Об этом мы не договаривались в нашем соглашении.

— Но ведь мы можем договориться. На карту поставлено очень многое в нашем бизнесе. Если вы подведете нас, то мы потерпим колоссальные убытки.

— Мы вас не подведем. К тому же у вас есть наши определенные гарантии. И они вас удовлетворяли.

— Да, конечно, но почему бы вам тем не менее все же не ознакомить нас со схемой поставки груза?

— К сожалению, это зависит не от меня. Точнее, не от меня одного.

— Как так? — с удивлением произнес мистер Ли.

— Элементарно. Заключая соглашение с вами, я опирался на мнение моего партнера.

— У вас есть партнер?

— Да, есть. И очень серьезный. Практически весь проект принадлежит ему. У него сконцентрированы все финансовые средства, и он отвечает за всю операцию. Это очень серьезный человек, и никто не может сомневаться в успехе нашего совместного бизнеса. Все будет в порядке, мистер Ли, и груз будет регулярно поступать к вам.

— Понятно. Но мы бы хотели познакомиться с вашим компаньоном.

— К сожалению, он не считает нужным выходить на личные контакты. Все операции будут совершаться непосредственно через меня и моих людей.

— Хорошо. Нет проблем. Но мы можем узнать хотя бы имя вашего всемогущего компаньона?

— Он называет себя Альварадо.

После вышеописанной беседы в джунглях Колумбии на вилле Диего Наварро раздался телефонный звонок.

— Это вас, босс, — поднес пожилой колумбиец трубку отдыхающему у бассейна Наварро.

— Да, слушаю, — кинул он в трубку.

На другом конце радиотрубки Наварро услышал.

— Здравствуй, Диего.

— О, синьор Альварадо, рад вас слышать. Как продвигаются дела?

— Диего, появились проблемы. Наш человек находился в Италии и занимался переправкой специалистов, необходимых для осуществления проекта. Его охраняла семья Гамбино.

— Да, я знаю. Ведь это я заключил с ними договор. Вы имеете в виду господина Тарасюка?

— Да, именно.

— Так что же произошло?

— Его похитили.

— Что? — заскрежетал зубами Наварро. — Кто посмел это сделать? Кто эти самоубийцы?

— Я думаю, подробности ты выяснишь у семьи Гамбино. Известно, что это какие-то итальянцы и еще с ними… русские.

— Русские?! Откуда?

— Русские живут в России, если ты знаешь географию. Хотя эти могут быть откуда угодно. Твоя задача узнать, кто они, разобраться с ними и освободить господина Тарасюка. Он — необходимое звено нашего проекта.

— Нет проблем, мы похороним всех этих русских и итальянцев. Мы из них ремней нарежем, глаза повыкалываем. Вы же знаете, что моих людей много не только здесь, в Колумбии, но и в Соединенных Штатах. Они перевернут всю долбаную Америку. Так что считайте, что наши враги уже покойники. Я однажды уже разобрался с русскими в Нью-Йорке. Вы об этом знаете.

— Знаю, но не самое главное разобраться с ними. Главное — вызволить Тарасюка. На нем, как я уже говорил, замыкаются некоторые звенья нашего проекта.

— Понял. Запускаю в дело своих людей.

Центральный парк Нью-Йорка в вечернее время суток не был таким оживленным, как днем.

Днем «зеленые легкие» Нью-Йорка являются любимым местом отдыха жителей этого города. Особенно в солнечный уикэнд приверженцам пассивного отдыха нравится лежать на зеленых лужайках и ничего не делать, уминая гамбургеры и читая прессу.

Помимо любителей пассивного времяпровождения здесь также огромное количество роллеров, скейтбордистов и бегающих трусцой.

Но как только начинает смеркаться, Центральный парк пустеет и администрация настоятельно рекомендует гражданам избегать посещений этого места. Ночью парк — пристанище всевозможной шпаны, наркоманов и бездомных.

Вот и в данный момент, в девять часов вечера, два бомжа расположились на лавочке в районе зоопарка, в нескольких метрах от Пятой авеню. На одном из них была видавшая виды куртка цвета хаки, на другом — замусоленная фетровая шляпа и длинный потертый синий халат, какой в России любят надевать уборщицы «тети Клавы».

Они расположились на лавочке, на расстеленной между ними газете стояла початая бутылка дешевого виски и вскрытая банка дурно пахнущих консервов. Мирный незамысловатый ужин накануне уикэнда сулил им море удовольствия перед сном на уютных лавочках.

Неожиданно тишину затрапезной идиллии нарушили два микроавтобуса, с большой скоростью пронесшиеся по Пятой авеню.

— Смотри, смотри, Джо, это машины спецподразделений. Наверное, грабители какой-то банк обчистили.

— Да нет же, банки сейчас не чистят. Да и машины тогда бы мчались с сиренами. Это какая-то спецоперация, а в машинах, наверное, группа захвата полиции или ФБР.

— Да хрен с ними, Джо, наливай, а то я продрог, — с этими словами мистер «американская мечта» подвинул свой грязный стакан, и его товарищ плеснул в него порцию дрянного виски.

Два микроавтобуса, промчавшиеся по Пятой авеню, были на самом деле похожи на автомобили спецподразделений. Проехав Метрополитен-музей и поравнявшись с центральным прудом, машины свернули за угол направо, в районе Восемьдесят восьмой улицы и притормозили около старинного особняка. Это был дом Фрэнки Дженовезе.

Из микроавтобусов высыпало около пятнадцати человек в специальных касках и костюмах с надписью «ФБР» на бронежилетах и с автоматами в руках.

В дверь громко постучали с криками: «Открывайте, ФБР!» Самоуверенного охранника — двухметрового итальянца, открывшего дверь, сразу сшибли с ног.

Навстречу незваным гостям вышел Винсент Гровано — пожизненный консильери семьи Дженовезе в сопровождении еще двух охранников.

— Пожалуйста, ваш ордер на обыск или арест. Это частная собственность. Наши адвокаты…

Неожиданно его речь прервали автоматные очереди, и прошитое насквозь пулями мертвое тело вместе с изрешеченными телами двух охранников рухнули на пол.

Мнимая «группа захвата» рванулась дальше, расстреливая на ходу все живое, не проронив при этом ни слова.

Их натиск был настолько неожиданным, что многочисленные итальянцы, охранявшие особняк Дженовезе, не успели отреагировать и дать достойный отпор. Некоторые охранники, все же открывшие беспорядочную стрельбу и сумевшие ранить двух нападающих, были тут же расстреляны автоматными очередями.

Сразу при входе в особняк один из нападающих выхватил из чехла острый мачете и перерубил все телефонные кабели, но это было излишней мерой предосторожности. Кровавая бойня продолжалась буквально пару-тройку минут, и, убив дюжину людей, в том числе и женщин, находящихся в доме, несколько человек в черных масках ворвались в кабинет к старому дону.

Сидящий в кресле и читающий дневную прессу Фрэнки Дженовезе попытался было дотянуться до лежащего неподалеку от него на тумбочке кольта, но удар приклада по кисти, раздробив ему кость, лишил его этой возможности. Тут же в него уперлись дула четырех автоматов.

Не снимая маску с лица, один из нападающих с трудно скрываемым испанским акцентом злобно прорычал:

— Ну что, старый макаронник, не ждал гостей? Убивать мы тебя не собираемся. Сам скоро сдохнешь. И молись, чтобы от старости. Слушай меня внимательно. Если похищенный вами мистер Тарасюк не будет в течение трех дней освобожден, мы начнем валить членов твоей семьи, включая женщин и детей. Мы утопим вас в крови. Считай, что сегодня было только предупреждение. Ты понял, что я сказал? — Человек в черной маске наклонился к Дженовезе и посмотрел ему в глаза.

Ответом стал смачный плевок, который старый дон снайперски произвел прямо в левый глаз, смотрящий на него в упор из прорези маски.

На это последовал удар прикладом в челюсть, и старик Дженовезе потерял сознание.

 

Семья Тины

Прибыв в Нью-Йорк, а это было за два дня до событий на Пятой авеню, Феликс встретился с российскими ворами и своими товарищами и подробно поведал им об удачной операции в Сицилии, проведенной без сучка и задоринки.

Интуитивно Феликс понимал, что если в жизненной закономерности что-то сработало как слаженный механизм, то это событие непременно компенсируют какие-то сложности, какие-то проблемы. Он как будто предчувствовал грядущие мрачные события и передряги.

Тарасюка решили перевезти специальным грузовым самолетом на один из островов в Атлантическом океане и только оттуда этапировать на грузовом судне к берегам Флориды. Чтобы не терять время, Евгения Валерьяновича собирались допросить уже на судне. Но допрос не дал никаких результатов.

Изворотливый, как змея, и хитрый, как все хохлы (ведь говорят, когда хохол родился, еврей заплакал), господин Тарасюк отвечал на задаваемые вопросы охотно, но настолько ловко, что конкретное нахождение финансовых средств оставалось неизвестным. Он настолько путал все сведения, действия и фамилии, что основной допрос решили отложить до прибытия в США.

Пока удалось лишь выяснить, что огромные финансы были переправлены им в Колумбию и Венесуэлу для финансирования какого-то сногсшибательного проекта. Но как ни пытались докопаться до сути этого проекта, все попытки потерпели фиаско. То ли Тарасюк о нем ничего подробно не знал, то ли так умело скрывал сведения, что ни битьем, ни катаньем информацию у него выудить не удалось.

Но удалось узнать, что мистер Тарасюк сотрудничал с одним из крупнейших наркобаронов Колумбии Диего Наварро, с каким-то таинственным его партнером, коего Тарасюк никогда в глаза не видел, а также с представителями китайской «Триады».

До прибытия Тарасюка во Флориду оставалось не менее четырех дней, и время у российской братвы было совершенно свободно. А пока воры встречались со своими собратьями, проживающими в США, совместно разбирали наболевшие проблемы. Остальные коротали время в ресторанах, клубах и казино.

Подумав, чем бы занять свой досуг в эти свободные дни, Феликс сразу вспомнил о Тине. Почему бы не смотаться в Лос-Анджелес и не навестить эту очаровательную девушку?

Из отеля «Веллингтон» он набрал номер ее телефона, разумно взятый им до их ночной феерии еще в такси. После непродолжительных гудков трубку подняла сама Тина.

— Алло. Я вас слушаю.

— Это очаровательная принцесса Тина?

— Да. А кто ее спрашивает?

— Это из бюро доставок. Вы заказывали солнышко на завтрашний день?

— О-о-о! — изумленно и радостно провозгласила девушка на другом конце трубки. — Неужели это сам русский волшебник?!

— Именно. К вашим услугам.

— Позвольте вас спросить: где вы так долго пропадали?

— Ну вы же понимаете, милая леди, сколько у меня забот. Нужно было остановить тайфун у западного побережья Японии, предотвратить землетрясение в северных провинциях Индии и высушить наводнение в Боливии. В общем, как говорят у нас в России, — забот полон рот.

— Своеобразная поговорка.

— Она нелепо звучит по-английски, а по-русски это рифма.

— Но все-таки, когда высокочтимый волшебник после столь долгих трудов осчастливит своим прибытием Северную Америку, если, конечно, звонит из Соединенных Штатов?

— Я звоню из Нью-Йорка и прибыл на эту бренную землю вчера. И сразу мои стремления и чаяния, милая принцесса, были только о вас.

— Но почему же тогда, уважаемый маг и чародей, вы до сих пор в Нью-Йорке, а не у меня в Лос-Анджелесе? Будьте так любезны и перенесите свое колдовское тело на западное побережье.

— В мгновение ока не гарантирую, но семнадцатичасовым рейсом из аэропорта Кеннеди я могу стартовать.

— Ну тогда в чем проблемы? Я с нетерпением жду и встречаю вышеуказанный рейс в аэропорту. О'кей?

— О'кей!

Тина встретила Феликса в аэропорту на небольшом спортивном кабриолете ярко-желтого цвета. Она очаровательно выглядела, ее стройную, сногсшибательную фигурку обтягивали модные джинсы и симпатичный оранжевый топ. В красивых глазах светилась неподдельная радость.

— Прекрасно выглядите, леди, — любуясь ею, провозгласил Феликс. — Как дела?

— Замечательно. Только, честно говоря, немного скучала по тебе. Я подумала, что ты исчез из моей жизни так же внезапно, как и появился.

— Ну что ты. Я же написал в записке, что появлюсь, а волшебники всегда держат свое слово.

— Теперь я это вижу.

— Что нового в твоей жизни?

— В моей? Да ничего особенного. Только папа с мамой приехали.

— Да, да, ты рассказывала, что они работают в Бразилии.

— Да, именно. Они работают недалеко от города Форталеза. Там у них какой-то научно-исследовательский институт. Мама по профессии физик, а папа знаменитый в прошлом математик. В свое время сделал крупное математическое открытие — такого уровня, что ему могли бы дать Нобелевскую премию.

— А почему не дали?

— Разве ты не знаешь, что математиков не награждают Нобелевской премией?

— Нет. А почему?

— Рассказывают, что жена Нобеля сбежала от него с каким-то математиком, и господин Нобель в завещании о своей премии сделал специальный пункт о том, что математики не должны ее получать.

— Любопытно. Я этого не знал. Вот видишь, оказывается, и волшебники не все знают. Но ведь волшебники не боги.

— Кстати, я обещала отцу, что познакомлю тебя с ним.

— А это необходимо?

— Конечно необходимо, я ведь ему обещала. Он сам меня об этом просил.

— Неужели? Интересно, с какого такого случая?

— Я рассказала ему, что ты спас меня.

— Да?

— Я рассказала ему, что ты спас меня от здоровенных негодяев, пристававших ко мне, и раскидал их, как киногерой.

— Надеюсь, это все, что ты ему рассказала? — Феликс вопросительно посмотрел на Тину.

— Ну конечно, — смущенно улыбнулась девушка.

— И на этом спасибо.

— Едем ко мне домой?

— А что же мне остается делать — ты ведь обещала.

— Тогда вперед.

Машина подкатила к уже знакомому Феликсу дому. Девушка постучала в дверь, и через некоторое время ее открыли. Их встречала мать Тины. Это была красивая сорокалетняя женщина, чрезвычайно похожая на Наоми Кэмпбелл. Она приветливо поздоровалась с Феликсом и провела его в гостиную, где представила молодого человека отцу Тины.

Отец Тины, крупного телосложения пуэрториканец с богатой седеющей шевелюрой, усами и бородкой, был примерно лет на пятнадцать старше матери. Он познакомился с Феликсом и долго тряс его руку.

— Рад нашему знакомству, молодой человек. Вас зовут Феликс?

— Да. Меня зовут Феликс, — вежливо улыбнулся молодой человек.

— А меня Эрнесто Гонсалес, — представился отец Тины.

— Очень приятно.

— Присаживайтесь. Джин, виски, ром? У меня есть отличный ямайский ром. Предлагаю его отведать.

— Не откажусь.

— Вам со льдом?

— Да, пожалуйста.

Мистер Гонсалес из красивой бутылки разлил по бокалам ямайский ром. Его супруга поставила перед ними вазу со льдом и ушла с Тиной в столовую накрывать стол.

— Я слышал, вы заступились за мою дочь? — спросил Гонсалес.

— Да так, пустяки.

— Ну что вы, Тина была совсем иного мнения. Я чрезвычайно благодарен вам за этот поступок. Считайте, я у вас в долгу.

— Так должен был поступить любой уважающий себя мужчина.

— Не скажите. Сейчас столько подонков, столько трусов. Мне Тина говорила, что вы из России? — с любопытством посмотрел он на Феликса.

— Да, из Москвы.

— А здесь, в Соединенных Штатах, какими судьбами?

— Да так, некоторые коммерческие вопросы.

— Если не секрет, какой у вас бизнес?

— Финансовый, — не вдаваясь в подробности, ответил Феликс и отпил глоток ямайского рома. Ром и правда был превосходным. Отец Тины не обманул.

— Работаете с банковскими структурами? — вновь поинтересовался отец Тины.

— Да, в определенном смысле.

— Это хорошо.

— А вы, как я знаю, научный работник?

— Да. Работаю в Южной Америке. Различные изыскания в области квантовой физики. Вообще, по профессии я математик.

— Я знаю, Тина рассказывала мне.

— А вы, Феликс, любите математику?

— Если честно, не очень. Предпочитаю гуманитарные науки.

— Но ведь вы работаете в финансовом бизнесе.

— Тем не менее.

— А вы любите шахматы?

— Да, шахматы — интересная игра.

— Тогда, может быть, сыграем партию, пока дамы накрывают на стол?

— Я не против, — согласился Феликс.

Отец Тины поставил на журнальный столик шахматную доску, и они вместе расставили фигуры.

Феликс хорошо играл в шахматы. Не каждый профессионал мог похвастаться, что выиграет у него. Но в отце Тины буквально через несколько минут он почувствовал чрезвычайно сильного противника.

Эрнесто Гонсалес выстраивал хитрые комбинации, и, сражаясь с ним, Феликсу приходилось несладко. Он тоже был не лыком шит и пытался мужественно противостоять своему сопернику.

— А вы, Феликс, достойный противник, — теряя ладью, произнес отец Тины, но тут же через несколько ходов «съел» слона Феликса. — Честно говоря, мне мало кто мог противостоять в этой игре. Вы меня удивляете, молодой человек.

Феликс, ободренный похвалой, произвел ловкую рокировку. Он все больше сознавал, что его соперником оказался маститый гроссмейстер.

Прошло еще несколько минут, и Феликс осознал, что проигрывает. Гонсалес периодически объявлял ему «шах», и Феликсу все труднее было перемещать короля с места на место. Ферзь был им потерян, шансы на победу казались ничтожными, а если сказать откровенно — просто нереальными.

В это время в гостиную вошла Тина и объявила:

— Папа. Феликс. Мама приглашает вас к столу.

После приглашения дочери Эрнесто Гонсалес посмотрел на Феликса и деликатно предложил:

— Ну что, молодой человек, некрасиво заставлять дам долго ждать. Вы достойный противник, и я предлагаю ничью. Вы согласны?

— Разумеется, но все же ситуация похожа на мое поражение.

— Игра, как и жизнь, бывает изменчива, даже в последний миг ситуация может измениться. Так что прошу к столу.

Когда все четверо собрались за столом, отец Тины произнес традиционную молитву «Благодарность Господу Богу за ниспосланную пищу» и поднял бокал с калифорнийским вином:

— Я хочу произнести тост за нашего русского гостя. Феликс, мы рады что вы повстречались на пути нашей дочери и помогли ей в тяжелую минуту. Вы всегда можете рассчитывать на нашу семью. Дай бог вам здоровья, счастья и удачи, а также вашим родным и близким.

Застолье проходило в доброжелательной атмосфере. Феликсу нравились эти милые люди, он же, по-видимому, нравился им. Проведя два часа в дружеской беседе и отведав все блюда, замечательно приготовленные матерью Тины, молодые люди вежливо попрощались и укатили в западный Голливуд — центр ночной жизни Лос-Анджелеса.

Полночи они провели в модных клубах. Посетили клуб «Рокси», где проходят концерты рок-музыки, но так как Феликс любил слушать рок только по настроению, они перебрались в джаз-клуб «Нуклеус нюанс», что на Мелроуз-авеню. Но и там пробыли недолго. Они побывали еще в нескольких классических ночных клубах и в два часа ночи подъехали к дому Тины.

Девушка предложила Феликсу переночевать в комнате для гостей. На что Феликс тактично ответил, что ему сподручней переночевать в коттедже на Беверли-Хиллз, любезно предоставленном его друзьями.

Они договорились встретиться в одиннадцать утра и поехать на Палм-Спрингс, который находится в двух часах езды к востоку от Лос-Анджелеса и является курортным раем высшего общества на краю пустыни.

 

Гибель воров

Комиссар нью-йоркской полиции с самого утра находился в плохом настроении. Все было не так. Каждый поступающий к нему на стол рапорт или отчет носил негативный характер.

Он ходил по кабинету, меряя его шагами вдоль и поперек, от окна к письменному столу, от стола к несгораемому сейфу и обратно. Благо кабинет просторный и для его упражнений в ходьбе было истинное раздолье. Мягкий ковролин, покрывающий пол, приглушал шаги, и если бы вместо ковролина был паркет, то тишину кабинета помимо тиканья старинных часов нарушал бы стук каблуков комиссара.

Подойдя к селектору внутренней связи, Фред Морроу нажал кнопку, связывающую его с секретаршей. Из селектора послышался услужливый женский голос:

— Слушаю вас, сэр.

— Бетти, пригласите ко мне в кабинет капитана Джефферсона и моего помощника лейтенанта Клэйтона.

— Слушаюсь, сэр.

— И вот что еще, Бетти. Свяжитесь, пожалуйста, со специальным агентом Пирсоном и попросите его по возможности срочно подъехать ко мне.

— Он только недавно был здесь, в управлении, сэр.

— Тогда найдите и пригласите его ко мне.

— Слушаюсь, сэр.

Селектор замолчал. Комиссар закурил очередную сигарету.

«Что-то я зачастил в последнее время. Курю одну за другой. Наверное, нервы сдают. Видно, старею», — размышлял Фред Морроу, глубоко затягиваясь и с наслаждением выпуская дым.

Через пятнадцать минут за длинным столом комиссара сидели все приглашенные секретаршей лица.

Свою речь Фред Морроу начал с общего обзора криминальной ситуации в городе. Рассмотрев некоторые факты и назвав несколько цифр, он перешел к более конкретному, ради которого вызвал всех присутствующих в свой кабинет.

— Помимо всего того, что произошло за последнее время в нашем городе, я бы сказал, за последние три-четыре месяца, вчера случилось и вовсе из ряда вон выходящее происшествие. Девять человек убиты в доме главы крупнейшего итальянского клана Фрэнки Дженовезе, среди них две женщины. Убили всех, кто был в доме, кроме самого старика. Фрэнки Дженовезе под надежной охраной находится сейчас в госпитале Кони-Айленд. Он сильно не пострадал: у него переломана кисть и сильный ушиб челюсти. Отвечать на вопросы следователя Дженовезе отказывается. Упертый старик. Слова из него не вытянешь.

— Разумеется, сэр, — вставил лейтенант Клэйтон. — Старик ведь придерживается старых традиций, а в «Коза ностра» одним из самых главных законов считается «омерто» — молчание или смерть. Хоть это и древний закон, но и старик тоже древний, так что вряд ли он что-нибудь скажет, сэр.

— Вообще-то, лейтенант, я себя не тешу такой надеждой, и тем не менее подобного масштаба массовое убийство повышает кривую преступности в нашем городе до неимоверных высот. И что больше всего настораживает — за последние три месяца это третье происшествие. Сначала расстрел русских возле отеля «Хилтон», затем убийство китайцев в Чайнатауне, а теперь и расправа с «Коза ностра». Самое любопытное в этих случаях то, что нападения были совершены на преступных лидеров. Я думаю, что это неспроста. Интуиция подсказывает мне, что все три кровавые расправы взаимосвязаны. И, начиная с расстрела у отеля «Хилтон», я бы хотел задать вопрос именно вам, агент Пирсон. Что слышно о русских?

Агент ФБР не стал сразу отвечать на вопрос комиссара. Он сделал долгую паузу и переспросил:

— Вы спрашиваете у меня, комиссар, что слышно о русских?

— Да, именно.

— Вам сообщить о положении на сегодняшний день, или вы хотите услышать что-то конкретное?

— Вы прекрасно понимаете, агент Пирсон, что меня интересует. И коль мы сейчас работаем вместе, по распоряжению вышестоящих руководителей, я очень надеюсь на ваш опыт и активную помощь.

Агент ФБР прекрасно понимал, какую информацию хочет от него услышать комиссар, а поэтому сразу перешел к делу.

— На самом деле, у русских наблюдается большое оживление. Эти люди совершенно непредсказуемы, но я научился с ними работать, и у меня есть качественная сеть информаторов. Я не могу подробно сообщить о том, какие события назревают. Не потому, что не хочу, а потому, что нет еще достоверной информации, есть только предположение. Но могу сказать с уверенностью, что грядет какой-то серьезный конфликт, и наверняка русские примут в нем участие, а этот народ чрезвычайно специфичен и опасен. Они достаточно сильны, закалены в лишениях, до безрассудства отчаянны и идут к своей цели напролом. В их действиях зачастую отсутствуют логика и здравый смысл. У русских совершенно иной менталитет и очень мощная преступная организация. Или, как окрестили мы ее в нашем отделе, — «Русский синдикат».

— «Русский синдикат»? — переспросил Фред Морроу.

— Именно «Русский синдикат», — повторил Фокс Пирсон. — И этот синдикат силен и безжалостен к врагам.

— Что-то вы о них, агент, уж очень высокого мнения.

— Я знаю, о чем говорю. Я работаю с ними больше пятнадцати лет.

— Хорошо, — согласился комиссар. — Но что конкретно вы можете сообщить о том, что происходит сейчас?

— Конкретно? — задумался Пирсон. — Я не хочу блуждать в предположениях и высказывать свои догадки, но одной информацией я все же с вами поделюсь… — Спецагент сделал паузу.

— Какой информацией? — прервал паузу комиссар.

— В данный момент несколько русских проживают в отеле «Веллингтон». Причем большинство из них являются серьезными авторитетами в криминальном мире России. Я связывался со своими коллегами из Москвы, и мне преподнесли эту информацию из засекреченных источников ФСБ. Хорошо, когда есть добрые связи, — самодовольно улыбнулся Пирсон. — Так вот, я предполагаю, и не без оснований, что эти люди каким-то образом связаны с интересующими нас событиями. Но у нас на них ничего нет, и поэтому без причины тревожить их нет смысла.

— Но это как сказать, — почесал переносицу комиссар Морроу. — Я надеюсь, их хоть держат под контролем?

— Да. За отелем ведут наблюдение двое агентов.

— А что вы думаете обо всем этом, капитан Джефферсон? — поинтересовался Фред Морроу у начальника отдела по борьбе с наркотиками.

— Я пока еще точно не знаю, насколько эти события взаимосвязаны с тем, что находится в моей компетенции, — медленно произнес Джефферсон. — Но если что-то станет известно, я сразу доложу вам.

— А чем занимаются сейчас эти русские мафиози? — вновь поинтересовался комиссар у агента ФБР.

— Они ведут себя довольно тихо и закон не нарушают. Собираются в ресторане «Националь», но чаще в ресторане «Тройка» на Берген бульваре.

— Если не ошибаюсь, номер триста семьдесят восемь, — уточнил комиссар.

— Да. Вечера многие из них проводят именно там.

Гия Черный и Леван Седой прилетели из знойного Майами в Нью-Йорк. Вместе с Дато Сухумским и Арамом они ужинали в излюбленном ресторане «Тройка».

— Ну ты, брат Гия, отлично загорел на жарком солнце Майами. Совсем как негр стал. Теперь я понимаю, почему тебе дали погоняло Черный, — смеялся Дато над своим земляком. — Я вижу, вы с Леваном немало на песочке понежились, пока мы здесь, в Нью-Йорке, с братвой зависаем.

— Да на хрена мне это солнце, брат, — отозвался Леван. — Вы тут так или иначе в движении, а мы во Флориде не при делах. Мы же сюда не кайфовать приехали, а делюгу конкретную решать. Сначала Кирпич к вам из Майами выехал, а теперь и мы посчитали нужным в деле общем поучаствовать.

— Точно Леван говорит, — вступил в разговор Черный. — Он мне уже вторую неделю цинкует, что время впустую тратим. Вот и решили к вам перекинуться. Нашим парнягам, там, на Майами, и без нас неплохо. Резвятся вовсю, краль тискают.

— Да нет, братья-воры, — возразил ему Арам. — Честно говоря, и мы здесь пока не при делах. Ждем у моря погоды. Баклуши бьем. Ну что поделать, с наскока такую делюгу не замутишь. Нужно ждать и ждем.

— А где сейчас Бес? — поинтересовался Гия.

— Да он вместе с Кольком Шальным у Васи Зайца на Брайтоне, в карты режутся. В «Арбате».

— В каком «Арбате»? — удивленно спросил Леван.

— Кабак такой. Русский. Выходцы из России открыли.

— А-а-а… А то я думаю, названия кабаков как в Москве, считай, что из России не выезжали. Прям как на родине.

— Э-э, биджо! Твоя же родина Грузия! — рассмеялся Арам.

— Вот ты злой армянин. Для нас, воров, родина там, где мы живем. Ведь мы, воры, по сути интернациональны.

— Ты у нас еще и интернационалист? — продолжал подшучивать над кентом Арам.

— Слышь, тормозни, братуха.

— Я шучу, Гия. Правильно ты все говоришь. У воров нет национальности. Все равны. Вор и есть вор, а значит, мне брат.

— А я уж чуть было не оскорбился, — улыбнулся Гия.

— Да ладно вам, шутники, — вошел в разговор Дато Сухумский. — Может, рванем в «Арбат»? Навестим братву.

— Не стоит, — возразил ему Арам. — Бес цинканул, что они сами сюда часикам к девяти подтянутся. Сейчас восемь, так что дергаться туда-сюда.

Был понедельник, и ресторан закрыли для посетителей, в зал кроме «законников» никого не пускали. Именно поэтому вошедшие в верхней одежде три человека выглядели по крайней мере странно. Характерная внешность выдавала в них латиносов. Когда они направились в сторону воров, Арам, заметивший это, сразу воскликнул:

— Воры! Шухер!

Но было уже поздно. Достав из-под полы длинных курток по короткоствольному автомату, они открыли по ворам, сидевшим за столиком, огонь. Гия и Леван сразу были прошиты короткими очередями.

Арам резко бросился в сторону Дато Сухумского и повалил его на пол. «У-у, падлы! И почему я сегодня с собой волыну не взял?!» — пронеслось в голове у Арама. Он быстрым движением извлек из кармана выкидной нож, открыл его и, приподнявшись, умело метнул в нападавшего.

Нож просвистел в воздухе и метко вонзился в горло одного из латиносов, войдя в него по самую рукоять. Но двое других нападавших в тот же миг открыли беспорядочный огонь по Араму. Отчаянный вор упал, изрешеченный пулями.

Выпустив еще несколько очередей в лежащих на полу «законников», двое нападавших бросили своего мертвого товарища и выбежали из зала.

Хозяин ресторана, старый прожженный еврей, выходец из России, был опытный малый и не стал первым делом вызывать полицию.

«Ничего, можно помедлить с этим. Если что, за нерасторопность отмажусь чем-нибудь, придумаю какую-либо вескую причину. А вот урки — люди серьезные, с ними лучше не играть, — трезво размышлял пожилой хозяин ресторана. — Звякну я лучше близким этих „законников“. Пусть сами решение принимают. А в полицию я и позже позвонить смогу. Так сказать, сообщить о происшествии».

Сделав нужный звонок, пожилой еврей услышал в ответ, что Паша Бес и его товарищи уже подъезжают к ресторану.

В ресторане Бес, Шальной, Заяц и Симон увидели кровавое зрелище. Взяв себя в руки, они выслушали заикавшегося от страха официанта, его сбивчивый рассказ о том, что произошло.

В это время Симон ощупал пульс у расстрелянных товарищей. Когда он наклонился к Дато Сухумскому, ему показалось, что у него едва пробивается пульс.

— Братва! Датошка вроде жив.

— Быть не может, брат. Секи, он весь в крови, — удивленно взглянул на него Вася Заяц.

— Да я тебе говорю, пульс пробивается, — с этими словами Симон вытащил из кармана кнопочный нож и вытер его хромированное зеркальное лезвие о рукав своей рубахи.

— Что ты хочешь? — удивился Заяц.

— Погоди.

Симон поднес новенькое блестящее лезвие клинка к приоткрытым губам Сухумского, и оно тут же запотело.

— Дышит, в натуре, братва, дышит! — с уверенностью воскликнул Симон.

— Тогда забираем его с собой и дергаем. Сейчас здесь будет куча полицейских, — сказал Паша Бес.

— Нет, брат. Дороги он скорее всего не выдержит, — возразил ему Симон.

— А что ты предлагаешь?

— А вот что! — воскликнул Симон и обратился к взмокшему хозяину ресторана: — Набирай-ка, друг мой, девять, один, один, вызывай фараонов и «скорую помощь». Расскажи все как было, только опусти наш приход. Позаботься о нашем друге по высшему классу.

— Да, дорогой, — продолжил мысль товарища Паша Бес, извлекая из кармана пачку стодолларовых купюр. — На, возьми, да чтоб лучшие хирурги были для нашего друга. Головой за него отвечаешь. Все расходы покроем сполна. Ну а нам, братва, пора отваливать.

— Да, дергаем, — сказал Вася Заяц, и вся компания устремилась наружу, не пробыв в помещении и десяти минут.

Хозяин ресторана дрожащей рукой набрал номер девять, один, один.

Расстрел «законников» в ресторане «Тройка» глухим эхом отозвался в доме Фрэнки Дженовезе. Настало время для решительных действий.

Обмозговав совместно с итальянцами два массовых убийства, русская братва и «Коза ностра» уверенно пришли к заключению, что эти события совершены колумбийцами, связанными с делом компании «Сателлит интернэшнл». Сомнений не оставалось, расстрелы стали следствием похищения господина Тарасюка.

Паша Бес для начала решил обмозговать и принять решение в своем кругу, среди российской братвы.

Старый «законник» собрал всех в Манхэттене в апартаментах отеля «Веллингтон».

— Воры, братва! — обратился к присутствующим Паша Бес. — Пора перетереть по поводу этих оборзевших латинов…

— Да нюх мы топтали этим колумбийцам! Да и китаезам тоже! Перегасим всех, и делу каюк! — засверкал глазами Кипиш и передернул затвор своего парабеллума.

— Не рамси, братуха! Спусти пар… — прервал своего кента Феликс Чикаго. — Прав ты в главном. Мы — российская братва, и негоже нам перед этими гадами заднего давать. Оторвем их по-русски!

— Так-то оно так. Только как мы вычислим ублюдков? — поинтересовался Паша Бес.

— Думаю, нам в этом поможет наш старый друг мистер «воротила теневого бизнеса», — произнес Феликс, экстренно прилетевший сегодня из Лос-Анджелеса, прервав свой так называемый «кратковременный отпуск».

— Какой такой воротила? — поинтересовался Коля Шальной.

— Тарасюк Евгений Валерьянович. Его как раз сегодня утром доставили на Майами.

— Дайте, братва, я с этой падлой пообщаюсь! — играясь острым стилетом, быстро тыкая им промеж пальцев раскрытой левой руки, положенной на стол, с энтузиазмом обратился к присутствующим Коля Шальной.

— Да, возможно, придется обратиться к твоему искусству владения пером, — согласно кивнул Паша Бес. — Не хрен жалеть этого мудилу. Из-за него столько близких наших полегло.

— Да, братва, много… — с сожалением вздохнул Феликс. — Тогда зачем медлить? Надо дергать в Майами. Если никто не возражает, я вылечу туда вместе с Шальным. Так сказать, для коррекции его необузданного гнева.

— Да, противовес ему не помешает, — согласился старый «законник». — А то Колек Шальной — вор отчаянный и дерзкий. Как бы не перестарался с Тарасюком. Он ведь нам еще живой нужен.

— Да ладно вам, братва. Вы уж совсем из меня Фреди Крюгера сделали, — оскалился Шальной. — Но на эту хохловскую гниду и правда злости много скопилось.

— А вот для этого, брат, Феликс-то и нужен, чтобы гасить твои дерзкие эмоции. Чикаго у нас человек рассудительный. — Паша Бес выразительно посмотрел на Шального.

— Да я че, я с Филом хоть на край света, — спрятал стилет в карман Коля Шальной.

— Тогда по рукам, братва! Не будем терять время. Вылетайте первым же рейсом… И фарта вам!

— Базара нет. Заметано.

Выйдя в аэропорту Майами, где Феликса и Колю Шального встречали Винчестер и Гоша, Чикаго сразу почувствовал, что Флорида является одним из самых жарких мест в Соединенных Штатах в прямом и переносном смысле. Температура повысилась почти до тридцати градусов, и влажный морской воздух был душным.

Вместе с Гошей Винчестером гостей встречал Сани Делоручи, отвечающий за транспортировку ценного груза в виде господина Тарасюка.

Сначала гостей повезли на Оушен-драйв, где находятся самые популярные отели, построенные еще в двадцатых годах в стиле арт деко. Приехав в отель «Кардозо», расположенный на пляже Майами-Бич, они поднялись в просторный номер люкс с замечательным видом на океан.

В номере был включен климат-контроль, и Феликс с Колей Шальным, не успев адаптироваться к жаре, облегченно вздохнули.

В большом зале, обставленном оригинальной мебелью, их уже ждали двое представителей семьи Дженовезе и трое японцев из клана «Черный лотос». Поздоровавшись, Феликс поинтересовался у Сани Делоручи:

— А где мой приятель Джино?

— Он находится сейчас с пленником.

— Где вы его держите?

— На одном закрытом пляже, в районе Вест Палм Бич. На Майами везти его было рискованно.

— Ну и что? Рассказал он вам что-нибудь новое? — поинтересовался Феликс у всех присутствующих.

— Он очень хитрый человек, Феликс-сан, — произнес японец лет пятидесяти с деформированными «кентусами» на кулаках, характеризующими его как профессионального бойца. — Изворотлив, как лисица. Реальной и полезной информации пока очень мало. Он подтвердил, что финансовые средства переводились на счета банков в Колумбии и Венесуэлы. Указанные им счета сейчас обрабатывают наши люди. В большинстве своем это подставные компании.

— Тем не менее, — вошел в разговор Сани Делоручи, — мы считаем, что он нам мозги пудрит. Сто процентов, что он обладает полезной информацией, но хитер, собака.

— Тогда, может, сразу поедем к нему и совместными усилиями добудем у него необходимые сведения? — предложил Чикаго.

— Хорошо, мы не против, — согласились присутствующие.

Через некоторое время машины уже двигались из Майами на север по восточному побережью.

Большой закрытый пляж не действовал по причине его реконструкции, затеянной японским бизнесменом, находящимся в дружеских отношениях с кланом «Черный лотос». Он находился между городами Вест Палм Бич и Орландо в довольно пустынном месте.

Уже на подъезде к нему Феликс своим зорким глазом обнаружил много постов с охранниками, с которыми по рации переговаривался Сани Делоручи.

Миновав все блокпосты, они подъехали к зданию — небольшому, закрытому на ремонт отелю. По лестнице гости спустились в подвальное помещение. Пройдя по его лабиринтам с разными хитрыми дверьми и переходами, они оказались в комнате, где в привинченном кресле, за привинченным столом восседал сам мистер «финансовый магнат» с изрядно потрепанным и измученным видом.

Увидев его физиономию с обвисшими щеками и синими кругами вокруг глаз, Феликс тем не менее с трудом удержался, чтобы не садануть кулаком в мясистый нос.

«Гнида позорная. Сколько по твоей вине людей погибло!» — Но трезвый рассудок, взяв верх над эмоциями, удержал Феликса от необ-думанного поступка. Ведь удар с вложенной в него злостью и яростью, а также омерзением, которые Феликс испытывал к так называемому предпринимателю, мог лишить того жизни, а это в планы Чикаго не входило.

Когда все присутствующие расположились за столом, Феликс обратился к сидящему напротив него хохлу.

— Ну что, урод, — произнес Чикаго по-русски, заранее извинившись перед теми, кто не знал русского языка. — Ты же знаешь нашу поговорку «Не пойман — не вор». Так вот — ты пойман. — Феликс сделал паузу и пристально посмотрел в глаза Евгения Валерьяновича, а затем продолжил: — В твоих интересах не гнать нам пургу, которую ты гнал до сих пор, а честно и откровенно ответить на все интересующие нас вопросы.

— Я и так правду говорю! Почему вы мне не верите? — задал нелепый вопрос Тарасюк.

— Закрой рот, гнида! — завращал глазами Шальной, поигрывая стилетом. — Хавальник свой откроешь, когда тебе скажут!

— Тебе не верят потому, — продолжил Феликс, — что ты конкретное фуфло гонишь! Как ты думаешь, было ли у нас время и возможности навести подробные справки, что ты за птица?

Тарасюк пожал плечами. Дескать, сомнений нет.

— Так вот, мы прекрасно знаем твой интеллектуальный уровень. Тип ты достаточно грамотный и хитромудрый для того, чтобы ту пургу, которую ты гонишь, можно было принять за действительность. Но тебе не повезло, мы не лохи. Твое фуфло здесь не прокатит. Так что сейчас соберись с мыслями и снова пройдемся по перечню задаваемых тебе вопросов.

— Но я честно обо всем рассказал, — продолжал скулить Тарасюк.

— Может, ему вкачать препарат, который применили на китайце в Лос-Анджелесе? — прошептал на ухо Феликсу японец. — Мы его с собой на всякий случай захватили.

— Посмотрим. Но, может, он нам и не понадобится, — также шепотом ответил Феликс мистеру «Якудза» и уже в полный голос продолжил: — Слушай, Евгений Валерьянович, я так понимаю, что тебя еще в полный рост не трамбовали? Я так понимаю, что ни «русский утюжок», ни паяльник в жопу на тебе еще не практиковали? Очень зря. Эти наши российские методы отличаются весьма высокой результативностью.

— А может, с ним перышком поиграть? — сверкнул лезвием стилета Коля Шальной. — Я в этом большой дока, а с тобой, гнида, буду и вовсе виртуозом! Для тебя уж постараюсь вовсю! Я тебя такой болью подогрею, что тебе, гнус, это в твоих самых жутких кошмарах не снилось!

Психолог Феликс уловил искру страха в расширенных зрачках и понял, что надо ковать железо, пока горячо.

— А что, неплохая идея. На самом деле тебе придется пообщаться с господином Шальным. Он по жизни человек добрый, но обладает исключительным умением вызывать боль. Маркиз де Сад от зависти бы помер, а гестаповским палачам впору у него уроки брать. Ну что, господа, — обратился он к присутствующим, незаметно подмигнув Сани Делоручи. — Может, покинем господина Тарасюка на часик? Оставим его наедине с мистером Шальным, а он, в свою очередь, продемонстрирует свое незаурядное искусство.

Феликс, как коршун над добычей, наклонился над Евгением Валерьяновичем и посмотрел ему прямо в лицо. У того непроизвольно стала подергиваться губа. Потом, повернувшись к Шальному, он произнес:

— Ну что, уважаемый брат, узник в твоем распоряжении. А мы с господами пока выйдем. Гошу я оставлю тебе в помощь, он замечательный специалист по утюгам и паяльникам. Прошу вас, господа.

Все вышли. Коля начал со зловещей ухмылкой вращать перед лицом Тарасюка обоюдно острый стилет, а Гоша вытащил из сумки заранее предусмотрительно упакованные туда указанные Феликсом электроприборы.

От страха зрачки у Тарасюка еще больше расширились, на лысине выступил обильный холодный пот, и он стал лепетать нечто несуразное.

Феликс, взглянув на него перед выходом, понял, что этот — крепкий орешек — вот-вот расколется, но игру нужно было довести до конца, чтобы достичь максимального результата, и он захлопнул за собой дверь.

Показная экзекуция продлилась не более десяти минут. Вскоре вышел улыбающийся Коля Шальной.

— Вот так. Даже порезать этого мудилу не удалось, хотя чертовски хотелось эту мразь пописать. Дело сделал засунутый ему в задницу паяльник. Как только Гоша вмонтировал инструмент в надлежащее место и включил в розетку, Тарасюк не заставил себя ждать. По мере того как прибор нагревался, он становился все сговорчивее, а когда уже начало конкретно припекать, согласился рассказать нам все.

— Так что, он сейчас готов к разговору?

— Совершенно. Если снова заартачится, повторим понравившуюся ему процедуру.

— Ну тогда послушаем его.

Когда все снова вошли в комнату, взмокший Тарасюк сидел в кресле и дрожал от страха.

— Да, я вижу, ты вовсе не Жанна д' Арк и совсем не Джордано Бруно, — приколол хохла Винчестер. — Да, да, ты ведь человек разумный и ответишь на все наши вопросы честно. Так?

Тарасюк согласно кивнул, продемонстрировав готовность.

Евгений Валерьянович оказался обыкновенным трусом. Жидким, как стул при диарее. Запинаясь и трясясь от страха, он ответил на все поставленные вопросы и, как показалось Феликсу, довольно честно.

Он поведал присутствующим, что еще два года назад снюхался с колумбийским наркобароном Диего Наварро, и тот предложил поучаствовать в грандиозном проекте. Этот проект заключался в глобальной и стабильной переброске наркотических веществ в Соединенные Штаты Америки, а потом, возможно, и в другие регионы.

Заручившись в целях личной безопасности гарантиями — хитроумными банковскими договорами, проведя ряд сложнейших финансовых операций, чтобы обезопасить себя от партнеров, он начал активно концентрировать деньги на счету «Сателлит интернэшнл» и отмывать их через некоторые финансовые структуры китайской «Триады».

Клан «Триады» — «Черный дракон» — впоследствии тоже стал партнером Тарасюка и Диего Наварро. Они, совместно обналичив деньги в Соединенных Штатах, переправляли грандиозные суммы в Колумбию для финансирования какого-то сногсшибательного проекта, который Диего Наварро осуществлял со своим компаньоном. Но этого таинственного компаньона Диего Наварро никогда не представлял Тарасюку.

И главное, Евгений Валерьянович божился, что не знает, каким способом колумбийцы собираются переправлять товар в Штаты. ЭТО держалось в тайне даже от него. По словам Диего Наварро, компаньон поставил перед ним условие — внимательно наблюдать за Тарасюком и координировать его действия.

Феликс понял, что хохол их не обманывает или в основном не обманывает.

— Скажи теперь вот что…

— Что угодно…

— Мне нужно знать, где базируется Диего Наварро. Где находится он сам? Где его люди? Какими каналами вы переправляли деньги? Каким образом? Через каких людей? Короче, все подробности о переправке финансовых средств для Диего Наварро. Ты меня хорошо понял?

— Да, хорошо.

— И еще, учти следующее. Не дай бог, если ты нас в чем-нибудь обманул. Гошин паяльник у тебя до тех пор будет шипеть в заднице, пока из живота не вылезет. Ты сам лучшая гарантия своих слов. Если захочешь что-то добавить, то это, может быть, даст какой-то шанс тому, что ты останешься жив. Ты все понял?

— Да, да, конечно.

Тарасюк подробно отвечал на задаваемые ему вопросы. Он рассказал обо всем, что знал: где, когда, сколько и почему. Сообщил, что помимо своей головной ставки в Колумбии дружественный ему наркобарон еще имеет базу в Соединенных Штатах. Она находится между Чикаго и Детройтом в так называемой «Стране Великих озер». Именно на ней сконцентрированы основные силы Диего Наварро, при помощи которых он контролирует свой бизнес на территории Штатов.

— Что представляет собой эта база? — поинтересовался Феликс.

— До шестидесятых годов там находилась военно-воздушная база США. Но в конце шестидесятых она, из-за нерентабельности, была закрыта. В семидесятых ее выкупил у государства владелец одной частной авиакомпании. А уже с ним, в восемьдесят пятом году, о ее приобретении сумел договориться Диего Наварро. Не знаю, как они договорились, но через четыре месяца после продажи авиавладелец бесследно исчез.

— Насколько большая эта база?

— Сама база по современным масштабам не очень большая: несколько ангаров, жилые помещения казарменного типа, административные здания. Но помимо базы мистер Наварро умудрился выкупить пару-тройку близлежащих ферм, там тоже его люди. Кроме них, в радиусе тридцати-сорока миль практически нет других населенных пунктов.

— А что, государственные структуры не суют к нему нос?

— Нет. Они жирно подмазаны. Диего Наварро их очень сытно кормит, и они не лезут в его дела. Заправляет на этой базе правая рука господина Наварро, его главный советник и мозговой центр Рикардо Сантьяго. Он руководит практически всей наркоторговлей на территории США. Львиную долю обналиченных финансовых средств мы направляли именно на базу. Там есть надежное хранилище, в котором он держал деньги, документы и ценные бумаги. Может быть, часть ваших денег еще там.

— А другая часть?

— Я знаю, что большие суммы уходили, как я уже сказал, на счета банков Колумбии и Венесуэлы. А наличка концентрировалась именно на этой базе у Сантьяго.

— Сколько колумбийских боевиков Наварро на базе?

— Я не знаю точно.

— А ты пораскинь мозгами, не то нам придется помочь тебе это сделать.

— Я думаю, сотня, а может быть, и полторы.

— Нехилая армия! — присвистнул Шальной. — Ну ничего, мы тоже не лыком шиты. Нюх я их топтал!

— А есть ли у него еще люди в США? — снова обратился Феликс к Тарасюку.

— Конечно. И немало. Он же большой наркоторговец. Но основные силы все же сосредоточены на этой базе, и именно оттуда он посылает группы на различные дела.

— Вот, оказывается, откуда приехали эти гады, которые моих братьев порешили! — зло воскликнул Коля Шальной. — Правильно кричал Кипиш, всех мы их перегасим, сучар колумбийских.

— А ты можешь нарисовать план-схему базы? — не обращая внимания на злость Шального, спросил Феликс у Евгения Валерьяновича.

— Я плохо помню… Я там был всего лишь…

— Слышь! Ты мне тюльку не трави! Тебе же Фил сказал, пораскинь мозгами, а то я тебе сейчас конкретно черепную коробку вскрою и раскину твои мозги по стенам! — зарычал Шальной на побелевшего от страха хохла и прислонил холодное лезвие стилета к его носу.

— Ну я… я это… я попытаюсь…

— Вот, вот. Попытайся, — похлопал его по плечу Феликс. — И смотри, каждая «случайная» ошибка может стоить тебе жизни. Шальной шутить не любит, — кивнул Феликс в сторону свирепо сопящего «законника». — Если ты нам ни в чем не соврал, если операция пройдет гладко и мы вернем деньги, то я обещаю, что мы сохраним тебе жизнь. Так что постарайся, дружище, не ошибиться. А то будешь кормить кусками своей плоти акул Саргассова моря в районе Бермудского треугольника. Благо это недалеко отсюда.

— Я понял, я все понял. Только умоляю, сохраните мне жизнь. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы вы получили обратно свои деньги.

— Не только мы, дружище, но и наши друзья из семьи Дженовезе. Да и нашим приятелям из «Якудзы» вы кое-что задолжали.

— Я понял… Я сделаю… Я все сделаю… Только умоляю, не убивайте меня! Прошу вас, оставьте мне жизнь! Очень прошу, — причитал Евгений Валерьянович.

— Не скули, сучара! Мы будем позже твою судьбу решать. После того как деньги вернем да с колумбийскими ублюдками посчитаемся. Кстати, хочу у тебя поинтересоваться. Кто наших братьев в марте у отеля «Хилтон» замочил?

— Это китайцы. Это их рук дело. Но поручил им тот же Наварро. Он страшный человек. А я тут ни при чем. Я когда вошел к ним в дело, не мог без Диего Наварро принимать какие-либо решения. Это он приказал убрать ваших коллег. Честное слово, он. Я тут ни при чем.

— Я тебе дам ни при чем, гадина! — замахнулся Шальной на испуганного хохла, но Феликс перехватил его руку.

— Подожди, братуха, не горячись. А скажи мне, — вновь обратился к Тарасюку Феликс, — это на самом деле были китайцы?

— Да, точно. Мистер Наварро специально плотнее повязал их с этим делом. Они ведь сейчас его партнеры по Америке и согласны получать товар только от него. Это огромные деньги. Очень огромные.

— Хорошо. А чем ты занимался в Европе?

— Я там прятался. Мне было опасно оставаться в Америке.

— А зачем тебе нужен был офис?

— Да так, разная мелочь. Занимался подборкой специалистов для работы в Америке. Разные там физики, химики, инженеры. В основном из стран СНГ. Помогал людям находить высокооплачиваемую работу.

— На хрена это тебе? У тебя же, барыга, миллионы, а ты еще занимался перекачкой мозгов из России, гнида, — возмущался Шальной.

Евгений Валерьянович потупил глаза.

— Да это так… был конкретный заказ. Да это так… между прочим… поручили… Просто помогал людям.

— Короче, хватит блеять, благодетель хренов! — Шальной подвинул к Тарасюку бумагу и карандаши. — Малюй, гнида! Да чтобы без ошибок! Башкой за точность ответишь.

Евгений Валерьянович начал подробно вычерчивать план расположения базы колумбийцев.

 

Акция федерального агента

Получив от Евгения Валерьяновича необходимую информацию, Феликс и Коля Шальной отправились в Нью-Йорк. Все остальные покинули Майами и вместе с Джино Кастелано и Сани Делоручи поехали к озеру Мичиган, в славный город Чикаго.

Гоша, Леня Винчестер, а также неразлучные кикбоксеры Гена и Славик устали нежиться под лучами яркого солнца Флориды. Отдохнули от всей души: плескались в волнах Саргассова моря, с утра до вечера валялись на пляже, кадрили сексапильных красоток и покрылись густым бронзовым загаром. Но, как говорится, «делу время, а потехе час». Отдохнули и хватит. Пора за работу приниматься, выполнять ту миссию, ради которой приехали.

Решено было всем концентрироваться в Чикаго. На мобилизацию сил отводилось четыре дня.

Феликс и Шальной рванули в Нью-Йорк, чтобы собрать там своих кентов и тоже направиться на родину Аль Капоне.

В аэропорту Кеннеди, как только наши друзья сошли с трапа комфортабельного «Боинга», их сразу окружили шестеро людей в штатском. В одном из них Феликс признал агента ФБР, который проверял его документы в ресторане на Брайтоне.

— Господа, прошу вас проследовать за нами.

— С какой стати? — возмутился Шальной.

— Вы должны поехать с нами в управление. — Агент Пирсон говорил по-русски.

— На хрена нам с вами идти? Что вы хотите нам предъявить? — негодовал Шальной.

Подогревшись в самолете полбутылкой доброго виски, он во всю ширь проявил свой и без того достаточно агрессивный характер.

— Сержант Томпсон, наденьте на этого человека наручники и зачитайте ему его права, — обратился Пирсон к чернокожему здоровяку, стоящему слева от Шального.

Тот, не дожидаясь повторения приказа, схватил агрессивного «законника» за руку и стал ее больно выворачивать.

— Ах ты падла черножопая! Негр вшивый! — рассвирепел Шальной и пнул сержанта ногой в пах.

Тот согнулся, выронив наручники, но двое других сразу ринулись к Шальному. Шустрый жулик ловко вывернулся и выхватил из-за лацкана пиджака половинку опасного лезвия для бритья. Недолго думая, он успел полоснуть по щеке одного из нападавших, но тут же был повален на землю. Буяна скрутили и повели к стоящей рядом машине.

В момент сопротивления негодующего вора два агента схватили Феликса за руки, а агент Пирсон направил на него пистолет и произнес:

— Надеюсь, вы будете более благоразумны или, может быть, тоже попытаетесь оказать сопротивление?

Чикаго свободно проводили во вторую машину. Ровно через полчаса их доставили в нью-йоркское отделение ФБР и развели по разным камерам временного содержания.

Через несколько минут Феликс был доставлен в кабинет для допросов, там его поджидал Фокс Пирсон.

— Феликс Ларин? — вместо приветствия произнес он.

— Нет, граф Монте-Кристо, — с озорством огрызнулся Феликс. — Вы же, агент, и так, наверное, все обо мне знаете. Вы серьезная организация и наверняка с нашего прошлого знакомства собрали обо мне достаточно информации, чтобы не задавать нелепых вопросов.

— Разумеется. Вы, я вижу, неглупый человек, господин Ларин, и поэтому сразу перейду к делу. Все о вас я, разумеется, выяснил у российских коллег.

— Понимаю, вы же не зря фиксировали мои данные.

— Так вот, — продолжил Пирсон, — в информации сотрудников ФСБ о вас сказано, что вы известная личность в криминальном мире России, но, к сожалению, у них на вас ничего нет. Чего не скажешь о вашем дружке Николае Парамонове, он же Шальной, он же Псих. Он находится во всероссийском розыске. За сопротивление при аресте и за нанесение телесного повреждения нашему агенту мы посадили бы его минимум лет на пять-семь. Но увы. Я обещал российским коллегам, в виде компенсации за многочисленные услуги с их стороны, депортировать Парамонова в Россию. Сейчас, возможно, ему немного намнут бока, хотя я об этом, конечно, не знаю. — Агент ФБР хитро прищурился. — И уже завтра мы его депортируем и сдадим вашим органам в аэропорту Шереметьево. А там по совокупности преступлений ему грозит не менее пятнадцати лет. Что такое российские тюрьмы, я знаю. — Фокс Пирсон улыбнулся.

«Много ты знаешь, америкашка, — подумал Феликс. — Если ты думаешь, что „вору в законе“ будет хуже в российской тюрьме, чем в вашей, ты глубоко ошибаешься. И хоть у вас здесь санаторий по сравнению с нашей зоной, а тем более с „крыткой“, но „законник“ у нас в местах лишения свободы чувствует себя как рыба в воде». А вслух сказал:

— Я понимаю, агент, за что вы взяли Николая. Сопротивление властям, нанесение телесных повреждений… Но что вы попытаетесь инкриминировать мне? Ведь за мной в вашей стране никаких грехов не водится.

— Здесь за вами пока не числится ничего противозаконного, — немного помедлив, пошел в лобовую атаку агент Пирсон. — В этом вы абсолютно правы. И депортировать вас практически не за что. Но ведь вы, мистер Ларин, прекрасно понимаете, что ничего невозможного в мире нет. И если у меня возникнет желание, я смогу вас не только депортировать в Россию, но и предъявить обвинение здесь… Например, за хранение наркотиков. — Агент подмигнул молодому человеку.

— Разумеется, я знаю ваши хитромудрые штучки. Это не ново ни у вас, ни у нас. Только какого черта вам это нужно? Что вы от меня хотите?

— А это уже вопрос по существу. — Агент ФБР снова сделал паузу. — У меня есть предложение.

— Предложение?

— Да. Я хотел бы с вами заключить, так сказать, джентльменское соглашение.

— Соглашение?

— Именно. Я хочу предложить вам в обмен на некоторую информацию полнейшую свободу.

— По-моему, агент, вы не по адресу обратились. Ведь однажды мой приятель Василий вам недвусмысленно ответил на аналогичное предложение. Неужели вы считаете, что я больше подхожу на роль стукача? — Феликс гневно посмотрел на собеседника. — Ищите «дятла» среди своих информаторов.

— Зря вы так, молодой человек. Я вовсе не хотел принизить ваше достоинство. Я кое-что узнал о вашей личности и не стал бы зазря склонять вас к подлым, по вашему мнению, поступкам.

— Тогда что же вы от меня хотите?

— Не надо никого сдавать, тем более доносить на кого-то. Мне не нужно ни имен, ни фамилий, ни информации о каких-то конкретных событиях.

— Удивительно! — Феликс недоверчиво усмехнулся.

— Я хочу вам задать вопросы, так сказать, на общие темы. Если вы посчитаете возможным ответить на них, я буду вам благодарен. Если нет, ваше право. Но если вы сможете удовлетворить мое любопытство, я даю вам мужское слово, что вы сегодня же уйдете отсюда на все четыре стороны.

— Мужское слово? — переспросил с ухмылкой Феликс.

— Но вы же умный человек — наверняка понимаете, что мне незачем врать. Получив нужную информацию, я не буду иметь интереса оставлять вас здесь.

— Логично… Хотя верится с трудом.

— Но ведь вы ничего не теряете?

— И на этот раз вам в логике не откажешь.

— Тогда, может, стоить попробовать?

— Стоит. Только без протокола, без всяких там штучек, диктофонов и подслушивающих устройств.

— О'кей! Что вы предлагаете? — поинтересовался агент.

— Я предлагаю прямо сейчас выйти из этого кабинета и перейти в холл. Там я укажу, в каком месте мы с вами побеседуем. Или да, или нет. Я просто хочу оградить себя от подслушивающих устройств.

Агент Пирсон на несколько секунд задумался, потом решительно ответил:

— Хорошо. Хоть это по протоколу не положено, я согласен. Пойдемте.

Они вышли из кабинета и, пройдя по длинному коридору, оказались в небольшом холле, где стояли кофеварочный автомат и три кожаных кресла.

— Меня устроит здесь, — сказал Феликс. — Только чтобы нам никто не мешал.

— Хорошо, — согласно кивнул Фокс Пирсон, и они расположились в креслах.

— В Нью-Йорке в ближайшие месяцы было убито несколько российских криминальных авторитетов, — начал агент Пирсон. — Как они называются у вас, «воры в законе». Вы знаете об этих убийствах?

— Возможно.

— Что бы вы могли рассказать об этом?

— Простите, агент, но я могу предложить вам только два варианта ответа. Первый — «ничего не знаю», а второй — «без комментариев».

— Выбираю второй. По крайней мере он честней. Тогда я поставлю вопрос иначе. Ожидаются ли в Нью-Йорке очередные крупномасштабные разборки, связанные с русскими?

— Думаю, что нет.

— В мою компетенцию входит управление русским отделом ФБР по Нью-Йорку. И если отбросить излишний патриотизм, то меня в большей степени волнует проблема с русским криминалитетом именно в Нью-Йорке. Сейчас имеется информация, что в Нью-Йорке появилось много русских преступников крупного масштаба. Мне не хотелось бы, чтобы с этим были связаны возможные беспорядки, разборки и убийства.

— Я вас понимаю, сэр.

— Так вот, я бы хотел услышать от вас полезную информацию по этому поводу.

Феликс задумался. Ему необходимо было во что бы то ни стало выйти отсюда, чтобы продолжить дело, ради которого он приехал, и в то же время суметь не раскрыть карты, а, точнее, не показать козыри.

— Хорошо. Я, возможно, сообщу вам нечто, что может вас заинтересовать. Возможно, вы и правы по поводу русских. Я говорю слово «возможно». Возможно, в Нью-Йорк и приехали какие-то уважаемые в криминальной среде России люди. Возможно, они могли бы устроить здесь нечто неприглядное для ваших отчетов…

— Так что же?

— А то, что, мне кажется, если бы я вышел отсюда, то многие нежелательные элементы могли бы покинуть Нью-Йорк в течение двух суток, и в дальнейшем эти так называемые криминальные элементы не устроили бы в вашем городе ненужных вам событий.

— А где гарантия того, что интересующие меня люди на самом деле покинут Нью-Йорк?

— Гарантия то, что, выйдя от вас, я сам постараюсь в ближайшие часы покинуть Нью-Йорк. А в дальнейшем, покончив с моими коммерческими делами, я повторяю, «законопослушными» коммерческими делами, я желаю благополучно покинуть вашу гостеприимную и свободную страну и нормально отправиться в милую моему сердцу Россию. Как вам мое предложение?

— В общем-то да, но…

— Что вас еще интересует, агент?

— Мне хотелось бы получить информацию о компании «Сателлит интернэшнл».

— «Сателлит интернэшнл»? — изобразил задумчивость Феликс. — Что-то где-то я слышал об этой компании. Да, да, точно! Рассказывают, что ее президент страшный мошенник. Говорят, что он наворовал у людей и у страны, то бишь у США, огромные суммы денег. Говорят, что он связан со злыми мафиозами… Пренеприятнейший тип. Вот кем, например, по моему мнению, должно активно заниматься Федеральное бюро расследований, а не такими добропорядочными людьми, как я.

— Конечно, «мистер добропорядочность». Но что вы еще можете рассказать об этой компании?

— К сожалению, мои информации базируются на слухах, а посему ничего конкретного сообщить не могу.

— Очень жаль.

— Это означает, что наш договор теряет силу?

— Отчего же, я сдержу свое слово, мистер Ларин. Но и вы должны выполнить свое обещание.

— Разумеется, я ведь не враг себе.

— Надеюсь. Пойду оформлю документы на ваше освобождение.

— Будьте так любезны.

Агент Фокс Пирсон сдержал свое слово. Ему не было смысла дольше задерживать Феликса, но, будучи человеком разумным, он для перестраховки направил за ним двух агентов.

Выйдя на улицу, Чикаго поймал такси и поехал в сторону Бронкса.

Оторваться от хвоста было делом техники. Остановив такси у знакомого ему ресторанчика на Вебстер-авеню, он попросил таксиста подождать его, при этом положив перед ним пятидесятидолларовую купюру, в два раза превышавшую сумму, которую показывал счетчик.

Когда он зашел в ресторан, один из агентов ФБР последовал за ним. Феликс нарочито громко поинтересовался у бармена, как пройти в туалет. После того как дверь за молодым человеком закрылась и щелкнула задвижка, агент расположился у игрового автомата буквально в трех шагах от входа в туалет.

Насколько наивны бывают такие агенты, наверное, мало читают детективных книг и редко смотрят шпионские фильмы.

Зато этим информационным багажом в полной мере обладал наш соотечественник. Он бывал здесь и прекрасно знал, что окно в туалете выходит во внутренний двор. Открыв оконную раму, Феликс легко перенес натренированное тело на подоконник и спрыгнул вниз.

Пройдя быстрым шагом по длинному переулку, он вынырнул на улицу, параллельную Вебстер-авеню. Там, без труда поймав такси, Чикаго двинулся в противоположном направлении. Хвост был виртуозно отрезан.

В Манхэттене Феликс из телефона-автомата позвонил подруге Симона и сказал ей, чтобы она передала своему бой-френду, что он будет ждать его в пять часов в ресторане «Индокитай» на улице Лафайета, недалеко от площади Астор. И еще он попросил, чтобы Симон внимательно пронаблюдал, нет ли за ним хвоста.

В ресторане «Индокитай», поджидая друга, Феликс заказал пару блюд вьетнамской кухни и поглощал их с волчьим аппетитом. Ведь после завтрака в самолете у него крошки во рту не было. Вьетнам долгое время был колонией Франции, и блюда содержали элементы французской кухни. «Индокитай» являлся фешенебельным рестораном первой категории и считался излюбленным местом встречи различной величины звезд и звездочек.

Вот и в данный момент за соседним столом, справа от Феликса, в окружении галантных кавалеров из киношной братии сидела Джилиан Андерсон — героиня популярного сериала «Секретные материалы». «Агент Скалли» ела панированного осьминога и запивала его мартини «Бьянко» с оливками. Фокса Малдера по близости не наблюдалось, но его персонаж вызвал в голове образ агента Пирсона.

"Все-таки почему он меня так спокойно выпустил? — подумал Феликс. — Хотя, в общем-то, необходимости в моем задержании никакой не было. А так, возможно, у него появлялся шанс проследить за мной и получить дополнительную информацию.

Бедолаги давно уже, наверное, заметили мое исчезновение и сейчас пытаются разыскать меня в городе. Но обнаружить человека в многомиллионном мегаполисе — это все равно что найти иголку в стогу сена. А тем более, если он находится на виду. Ресторан «Индокитай» же куда как видное место, так что пускай посбивают башмаки, рыская по всему Нью-Йорку".

Во время размышлений за столик к нему подсели Симон и Яша Эмигрант.

— Здорово, брателла! Рады тебя видеть живым и невредимым! Что случилось в аэропорту? Куда вы исчезли? Где Шальной?

— Привет, бродяги. В аэропорту нас замели фэбээровцы. Шальной там погорячился, буранул и писанул одного сержанта лезвием. Теперь бедолагу депортируют в Россию, а там прямиком по этапу.

— А как же ты?

— А у них на меня ничего нет. Промурыжили, потрахали мозги, а потом отпустили. Приставили, правда, двух агентов… Да я их, тупоголовых, в Бронксе с хвоста скинул.

— Да ладно?!

— Да, это было несложно. Проделал банальный крюк со вторым выходом. Ну, короче, хрен с ними. Слушайте меня внимательно, потом передадите Бесу и моим парнягам. Сейчас необходимо…

Феликс рассказал Яше и Симону об информации, полученной от Тарасюка. Он объяснил, что ФБР активно следит за всеми приехавшими русскими, а также за многими на Брайтон-Бич.

— Фэбээровцы по-черному пасут нашу братву по причине двух расстрелов: в «Хилтоне» в начале весны и в «Тройке» сейчас. Я так понимаю, на Брайтоне у них много информаторов, и им известно о связи этих убийств с компанией «Сателлит интернэшнл».

— Да, гнусов и стукачей у нас на Брайтоне хватает, но и достойных парняг немало…

— Это хорошо, потому что сейчас вам придется подобрать на Брайтоне несколько надежных парней. Надежных, хорошо владеющих оружием и без заднего.

— Ну этого добра у нас хватает, — гордо улыбнулся Симон. — У меня несколько кентов в элитных спецподразделениях воевали. Надежные парняги.

— Отлично, братуха, такие люди нам нужны. Разумеется, когда сорвем куш, их без внимания не оставим. Щедро поделимся.

— Без базара. Сомнений нет. Что будем делать?

— Для начала пусть Паша Бес и мои ребята аккуратно переберутся в Чикаго. С полной конспирацией заметете им следы. Затем вы тоже собирайте парней и двигайтесь туда же. Настало время поквитаться с колумбийскими ублюдками.

— О-о-о, это я с превеликим удовольствием, братуха, — радостно потер руки Симон. — Я их за дырки в моем брюхе, да за погибших близких моих валить буду по-черному.

— Разумеется, как и все мы. Оторвемся по полной программе. По-русски…

— Да, латиносы узнают, что такое русская братва. — В глазах Симона заблестел злой огонек.

— Но бойня, братва, предстоит нелегкая. Нас поддержат итальянцы и люди из «Черного лотоса», они тоже подтягиваются к Чикаго. А уж оттуда…

 

Разгром логова колумбийцев

Подготовка к дню, которого давно ждали и к которому давно готовились, завершилась. Врага нужно было добить прямо в сердце, прямо в осином гнезде. Концентрация сил производилась в загородной резиденции семьи Дженовезе, а точнее, чикагского филиала, которым заправлял Джино Кастелано.

Помимо парней Феликса, Беса и Кирпича, Симон, Заяц и Яша Эмигрант привезли с собой еще семерых парней с Брайтон-Бич. Они были закалены в различных войнах и боевых операциях, которые США устраивали в последнее время. Парни были настоящими профессионалами, и это угадывалось по их крепкому телосложению, походке и взгляду так называемых «диких гусей» — наемных солдат в Америке.

Помимо себя и Сани Делоручи Джино Кастелано собрал еще восемнадцать человек. Он тоже выбрал наиболее подготовленных солдат «Коза ностры», хорошо владеющих оружием и умеющих вести бой.

Ждали прибытия японцев. В назначенное время, а японцы отличаются пунктуальностью, на летную площадку приземлились два вертолета, в которых прибыло четырнадцать человек из «Якудзы», вооруженных до зубов новейшими видами оружия и готовых ринуться в бой по первому приказу своего босса. Возглавлял их Шигеро Мацумото.

Среди выходящих из вертолета Феликс с удивлением заметил своего друга Яшидо.

— А ты здесь зачем? — поинтересовался у него Феликс. — Твоя же миссия людей восточным единоборствам учить.

— Нет, Феликс-сан. Твоя война — моя война. И не будем больше об этом.

В итоге общая численность составляла чуть больше пятидесяти человек.

— Не маловато ли нас? — поинтересовался Джино Кастелано у Феликса.

— Ничего, брат, каждый из наших за них двоих прокатит, а то и за троих. И еще, на нашей стороне внезапность. Зададим жару этим ублюдкам!

Феликс и Кирпич подошли к Паше Бесу.

— Слушай, Паша, — осторожно начал Феликс. — Тебе уже под семидесятник, и для бойни, которая предстоит, ты староват. Может, останешься? Мы и без тебя повоюем.

— Слышь, Фил, — возмутился Бес. — Или ты думаешь, я волыну разучился держать? Ты на мои годочки не смотри, я и сейчас могу не хило пошмалять. Куда все, туда и я.

— Нет, брат, не горячись, — вставил Эдик Кирпич. — Фил прав. Ну какой из тебя боец? Ходишь — на клюку опираешься. Хочешь лети. Но наша к тебе просьба, посиди-ка, брат, в вертолете. Вертолет, если что, тоже надо оборонять, — Эдик хитро подмигнул Феликсу. — А то как же мы обратно полетим и капусту повезем?

— Ладно. Посмотрим. Дальше видно будет, — пробурчал старый вор. — Может, старику хотелось под пулями башку свою сложить, все же веселее, чем помирать в койке.

— Нет уж. Давай, дорогой, как в той песенке поется, — пошутил Феликс, — «Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет». Ты как главнокомандующий в штабе посидишь.

Они весело рассмеялись.

— Ладно. Шут с вами. Уболтали старика, — проскрипел Паша Бес.

Вылетели к назначенному месту на шести вертолетах. Феликс взял в руку надежный АК-74 и распихал в куртке шесть полных рожков. В подмышечной кобуре лежал его надежный «Стечкин» с двумя запасными обоймами.

Симон, отслужив некогда в Афганистане, посоветовал всем смотать валетом по два рожка изолентой, чтобы сподручней было их менять. Его совету вняли и перемотали рожки попарно. Все тщательно подготовились к операции — были хорошо вооружены. Винчестер и Гоша взяли, помимо укороченных складных автоматов Калашникова, еще и по снайперской винтовке Дегтярева.

— Да, братва, — скалился Эдик Кирпич. — Думал ли я — русский вор, что в такой компании участвовать буду. Прямо не жулик, а морпех какой-то.

— Ладно тебе! — посмотрел на него Паша Бес. — За правое дело я и в танк бы залез, если б смог, а то привыкли современные жулики только на стрелках качать да рамсы разводить. Так что, братуха, постреляем за воровское.

— Да базара нет. Я так, к слову…

База колумбийцев находилась между озерами Гурон и Мичиган, недалеко от их стыка, в ста километрах от канадской границы. Здесь хвойные леса соседствовали с лиственными. И хоть район был достаточно густо населен, но в радиусе сорока миль от лесной базы каких-либо значимых поселений не просматривалось.

Заранее были спланированы места, где станут приземляться самолеты, окружив логово противника.

Люди семьи Дженовезе прочесали всю местность, маскируясь под туристов и охотников. Они тщательно составили план местности, расположенной на ней бывшей военной базы и трех небольших ферм, принадлежащих колумбийцам.

Было принято решение, что двумя фермами займутся японцы, а третьей — самой большой — девять человек Джино Кастелано во главе с Сани Делоручи. Остальные должны были атаковать базу.

Разбившись на маленькие группы по пять-шесть человек с разных сторон, объединенные силы русских, японцев, итальянцев устремились в заданном направлении, по намеченному маршруту. Каждая группа была снабжена миниатюрной рацией для обеспечения связи.

Вместе с Феликсом шли Яшидо, Сэмэн, Бетон, Леня Винчестер и Симон. По предварительным сведениям, на их пути должны были встретиться один дозорный пункт из двух человек и вышка, на которой находился вооруженный пулеметом человек. Тихо крадучись, Феликс и его друзья шли, стараясь не выходить на лесные опушки и поляны. Минуя все открытые места, они пробирались по самым густым зарослям. Когда до первого охранного пункта оставалось менее двухсот метров, Феликс и Яшидо быстро двинулись вперед.

Два колумбийца сидели на расстоянии шести-семи метров друг от друга. Один листал «Плейбой», прислонив винтовку М-16 к сосне, а другой, ничего не подозревая, чистил автомат. Халатность обошлась им дорого.

Подобравшись сзади к любителю порночтива, Феликс молниеносным движением перерезал ему глотку. В то же время ловко брошенный «шурикен» Яшидо поразил висок второго колумбийца. Тот, как и первый, даже вскрикнуть не успел, упал замертво на землю, уронив из рук недочищенный автомат.

Вскоре показалась сторожевая вышка. На ней беспечно курил, облокотившись о перила, смуглый латинос. Теперь поработать предстояло Винчестеру. Он вскинул снайперскую винтовку с глушителем и умело приставил ее к плечу. Прицелившись, нажал на спусковой крючок. Пуля угодила прямо между глаз колумбийца. Он безжизненно повис на деревянных перилах, и с его головы слетела зеленая кепка.

Пройдя еще метров триста, приятели увидели забор из колючей проволоки. Поработав плоскогубцами, они стали по рации связываться с остальными группами, чтобы приступить к атаке.

Почти все добрались до назначенного места и приготовились к штурму.

Вдруг метрах в пятистах от Феликса раздалась автоматная очередь, потом еще одна. Видно, какая-то группа не смогла бесшумно пробраться через колумбийских дозорных, и они вступили с ними в перестрелку.

Стало ясно, что медлить больше нельзя. В проделанный проем все шестеро рванулись на территорию базы. Держа наизготовку автоматы, они устремились в сторону ближайшего ангара. Пять минут длилась кровавая перестрелка. Заранее изучив расположение помещений на базе, парни неплохо ориентировались на местности.

Колумбийцы бежали отовсюду, беспорядочно стреляя. Латиноамериканцы разительно отличались от нападающих яркой одеждой, пестрыми рубашками, светлыми брюками, в то время как нежданные гости были одеты преимущественно в одежду черных и защитных цветов. Поэтому бой велся в открытую: практически сразу было видно, кто свой, а кто чужой.

Феликс и его товарищи, продвигаясь к главному административному зданию, вели постоянный беглый огонь. Колумбийские боевики, не ожидавшие нападения, то и дело становились мишенью для команды Феликса, потому что все, в том числе и он сам, поднаторели в бесчисленных упражнениях со стрелковым оружием в тире и вне его. За плечами некоторых была афганская война.

Продвижение группы Чикаго напоминало компьютерную игру «Мортол комбат», где при появлении очередной гавайской рубахи по ней молниеносно выпускалась автоматная очередь, окрашивая ее в красный цвет. Пули свистели прямо над головой, но лишь одна серьезно царапнула левое плечо Сэмэна, что, впрочем, не помешало ему продолжать неистовую атаку.

Яшидо был вооружен мощным семизарядным помповым ружьем без приклада. После каждого громкого выстрела, проделывающего большие дыры в телах колумбийцев, он резко передергивал затвор.

Привезенные друзьями Сэмэна базуки давали о себе знать оглушительными взрывами, производящими огромные разрушения на базе противника. Ворвавшись в здание, группа Чикаго перемещалась по лестничным клеткам и коридорам с кровавым азартом, зачищая территорию от колумбийцев.

Бетон, обвешанный гранатами, как смертоносный сеятель закидывал их в дверные проемы, гарантируя свободное продвижение своим товарищам.

Во всех зданиях базы велись жестокие бои. Грохот взрывов, автоматные очереди и крики сраженных слышались отовсюду. Для каждой группы был запланирован определенный объект, конкретное строение на базе, в которое надо было проникнуть и очистить от обнаглевших латиносов.

Перед Феликсом стояла наиважнейшая задача. Он должен был со своими людьми ворваться в святая святых — главное административное здание, где, по словам Тарасюка, находились апартаменты Рикардо Сантьяго. Он проживал с женой и двадцатилетним сыном, и именно оттуда, по предположениям Евгения Валерьяновича, можно было попасть в хранилище.

Когда добрались до стальной двери, являвшейся входом в апартаменты Сантьяго, все помещение вокруг него было усеяно трупами.

— Давай-ка, братва, я подорву ее гранатами, — выкрикнул Бетон. Но в тот же момент раздалась автоматная очередь из соседнего помещения, и пуля угодила ему в предплечье. — Бляха-муха! Вечно мне не везет. Мало того что в Москве подранили, так и здесь, на чужбине, норовят, — прикрывая рану левой рукой, сквозь зубы процедил он.

В ту комнату, откуда раздалась очередь, Сэмэн с яростью закинул сразу три гранаты. Громоподобный тройной взрыв не оставил сомнения, что это помещение досконально зачищено.

— Ну-ка, братва, схоронитесь. Пусть отведают «шайтан трубу». — Симон вскинул на плечо мощную базуку, принял правильную позицию, натренированную еще в Афгане, и с двадцати пяти метров выпустил по длинному коридору снаряд в стальную дверь.

Прогремел взрыв. Стальная дверь слетела с петель.

Взрывной волной Симона отбросило в сторону, и он треснулся головой о стену, но не один из осколков в него не попал. Безумного афганца только слегка контузило, но буквально через минуту, оклемавшись, он поднялся и с ошалевшим взглядом поковылял за товарищами.

Феликс с автоматом наперевес первым рванулся в разрушенный дверной проем. Врываясь внутрь помещения, он споткнулся и упал на левое колено. Именно это и спасло ему жизнь. Из другого конца комнаты раздалась очередь. Если бы Чикаго не оступился, то пули прошили бы его насквозь, а сейчас лишь одна просвистела, задев мочку уха, и обожгла ее раскаленным металлом.

«Ни хрена себе! — промелькнуло в голове Феликса, когда он открыл ответный огонь, превращая стреляющего в решето. — Второй раз заново родился. За какие такие заслуги Господь подарил мне несколько жизней?!» Но тут же, обернувшись, Феликс заметил, как сползает по стене бежавший вслед за ним Винчестер. На его куртке цвета хаки в двух местах выступила кровь.

— Яшидо, помоги ему! — крикнул Феликс другу и рванулся в другую дверь.

Следом за ним, тяжело дыша и громко топая, неизменно несся Сэмэн.

Чикаго, пробежав три дверных проема, увидел в одной из комнат чей-то силуэт и чуть было не открыл по нему огонь, но вовремя углядел, что это безоружная женщина лет сорока. Он угадал в ней, по описаниям Тарасюка, супругу синьора Сантьяго Изабеллу. Подбежав к ней, Феликс прокричал ей прямо в испуганное лицо:

— Не бойтесь, мэм. Не двигайтесь и ничего страшного с вами не случится.

В это время Сэмэн вбежал в соседнюю комнату и через несколько секунд, грязно матерясь, вытащил за длинные волосы молодого парня.

— Вот сучонок. С ножом на меня кинулся. Раненую руку оцарапал.

У парня был разбит нос — Сэмэну пришлось его разоружить ударом приклада. Приставив к виску молодого колумбийца дуло автомата, Феликс бросил женщине:

— Есть кто-нибудь еще в помещении?

Та истерично замотала головой.

— Возьмите себя в руки, мэм, и отвечайте на вопросы. От этого зависит жизнь вашего сына. Я ведь правильно понимаю, это ваш сын? А вы жена Рикардо Сантьяго?

Женщина испуганно закивала, нижняя губа ее дрожала, а на глаза навернулись слезы. У ее сына из разбитого носа красной юшкой струилась кровь. После воспитания прикладом он вел себя смирно и с паническим страхом смотрел на окружающих его людей.

— Где ваш муж? — обратился Феликс к женщине.

Она указала рукой на обитую красным деревом дверь.

— Что там?

Женщина попыталась что-то ответить, но голосовые связки ее не слушались.

— Там хранилище?

Она согласно кивнула.

— Ваш муж там один?

Женщина снова кивнула.

— Почему он не взял вас с собой?

— О..о…он просто… он там… он там уже два часа, — выдавила из себя женщина.

— Глубоко ли находится хранилище?

— Т-т-там… три этажа под землей.

— Почему он не забрал вас?

— Не знаю. — Женщина испуганно пожала плечами. — Там… там внизу… ничего не слышно. Там герметичное помещение. Умоляю вас, не убивайте моего сына.

— Это зависит от вас и вашего мужа.

Поручив синьору Изабеллу Симону, Феликс подошел к двери и осмотрел конструкцию.

«По всей видимости, под деревом бронь, и неизвестно, возьмет ли ее гранатомет. Наверняка тут без мощного автогена не обойтись».

Он заметил хорошо замаскированную видеокамеру с микрофоном.

«Глаз — алмаз, — подумал про себя Феликс. — Вот, оказывается, в чем дело. Тут без конкретного блефа ничего не сделаешь. Есть неплохая идея». Он обратился к своим друзьям по-английски:

— Если Сантьяго не откроет дверь в течение трех минут, я думаю, стоит прикончить его жену и сына, а дверь рано или поздно вскроем.

Сэмэн сначала недоуменно посмотрел на Феликса, дескать, на хрена он с ним, русским парнягой, в столь экстремальной ситуации решил общаться по-английски. Но зная Чикаго и понимая, что он ничего напрасно не делает, не показал своего удивления, а, сориентировавшись, сунул дуло автомата в рот молодого колумбийца и ответил тоже по-английски:

— Нет проблем, босс! Сейчас я размозжу ему голову.

Симон догадался о планах Феликса, ловко подыграл ему. Нацелившись в лоб Изабелле, он провозгласил:

— Засекай время, Феликс. Если синьор Сантьяго не додумается в течение трех минут открыть дверь, я прострелю этой суке голову.

Четкая игра и виртуозный блеф сделали свое дело. Буквально через минуту автоматические замки на двери щелкнули. Феликс открыл дверь и стал спускаться вниз по крутым ступеням, следом за ним двигался Симон.

Минуя три лестничные площадки, освещенные тусклым светом, молодые люди вошли в большое помещение. Там, перед огромным пультом управления, сидел невысокий коренастый человек с седеющими висками и короткими бразильскими усиками.

Когда Сантьяго увидел вошедших людей и направленные на него дула автоматов, он обреченно опустил глаза.

— Кто вы? — загробным голосом поинтересовался он.

— Ангелы смерти, — зло пошутил Феликс.

— Умоляю, пощадите мою жену и сына. Убейте меня. Возьмите мою жизнь.

— Тебя убить мы всегда успеем и наверняка это сделаем. Слишком много наших друзей погибло от ваших рук. Но жизнь твоей жены и сына зависит от того, насколько ты поможешь в решении нашей проблемы.

— Что вам нужно? — поднял глаза на непрошеных гостей Рикардо Сантьяго.

— Мы пришли за деньгами компании «Сателлит интернэшнл», которые ты вместе с Тарасюком украл у нас. И сейчас мы хотим забрать их у вас. Иначе придется помимо тебя прикончить еще твою семью. Ну-ка, Симон, братишка, притащи их сюда.

Симон при помощи Сэмэна приволокли жену и сына Сантьяго. Сэмэн вновь сунул в рот молодого колумбийца дуло автомата. При этом он так свирепо сверкал глазами, что не оставалось сомнений: в любой момент парня прикончит автоматная очередь.

— Стойте! Не трогайте их! Я сделаю все, что вы скажете! — задрожал пожилой колумбиец, видно, он на самом деле испытывал к семье нежные чувства.

Да, такое бывает даже у отъявленных убийц и головорезов.

— Я повторяю, нам нужны деньги компании «Сателлит интернэшнл». Это сумма около ста миллионов долларов.

— В хранилище только четыре. Больше здесь нет.

— А где остальные?

— Остальные в Колумбии. Ими распоряжается мой босс.

— Диего Наварро?

— Да. Они у него.

— Веди нас в хранилище. И запомни, если ты выкинешь какой-нибудь фокус, мой друг в упор расстреляет твое семейство.

Рикардо Сантьяго подошел к стене, на которой висела картина Пикассо или, по крайней мере, ее удачная копия. Сдвинув раму в сторону, он открыл присутствующим пульт цифровой панели. Пробежавшись пальцами по клавишам, Сантьяго набрал цифровой код. Одна из стен помещения отодвинулась в сторону, и Феликс увидел хранилище, оборудованное по последнему слову техники. Это помещение не уступало по своим наворотам хранилищам лучших банков в Швейцарии. На одной из полок ровными рядами лежали пачки новых банковских купюр.

— А что в этом сейфе? — показал Феликс на большой несгораемый шкаф.

— Здесь документация моего босса.

— Надеюсь, ты знаешь код этого сейфа?

Пожилой колумбиец потупил глаза.

— Я задал вопрос. Или, может быть, Сэмэну сначала прикончить одного из членов твоей семьи? Кого выберешь?

— Не убивайте никого. Я знаю код.

— Открывай.

Рикардо Сантьяго подошел к сейфу, набрал код и открыл тяжелую дверь. На нижней полке лежала пухлая папка из крокодиловой кожи. Феликс взял ее, положил на стол и раскрыл. В ней было большое количество бумаг: математические расчеты, списки, документы по различным финансовым операциям и карты. Сразу не разберешься.

Феликс застегнул папку.

— Ну теперь расскажи, дружище, где мне найти самого Диего Наварро и как отыскать деньги «Сателлит интернэшнл»?

— Вы обещали оставить жизнь моей семье. Вы обещали, что не убьете их. Я вам все отдал.

— Нам еще нужна информация.

— Я не могу вам ее дать. Я не во все посвящен.

— Может, ты хочешь попрощаться с семьей?

Рикардо Сантьяго внимательно посмотрел в глаза Феликса и, видимо, интуиция что-то подсказала пожилому колумбийцу.

— Если бы я вам что-то сказал и предал Наварро, то в любом случае моей семье тогда не жить. И за свою жизнь я кое-что научился читать в человеческих глазах. Вы не убьете жену и сына.

Пожилой колумбиец каким-то седьмым чувством умудрился почувствовать блеф в угрозах Феликса.

— Да! Черт тебя побери! — зарычал Феликс. — Мы русские! Мы не убиваем женщин и детей! А вот тебе с удовольствием вышибу мозги за своих погибших товарищей!

— А мне уже все равно, — тихим голосом произнес Рикардо Сантьяго, быстрым движением засунул себе в рот капсулу и тут же раскусил ее.

Неизвестно, какой сильнодействующий яд содержала в себе капсула, но старый колумбиец рухнул на пол. Феликс пощупал у него пульс. Рикардо Сантьяго был мертв.

Пока Феликс разбирался с Рикардо Сантьяго, бой на базе колумбийцев подходил к концу. Лишь некоторые из латиносов еще пытались оказать вялое сопротивление, но их попытки были тщетны. Со злостью мстили боевикам Диего Наварро за своих погибших товарищей не только русские, но и итальянцы. Они со свирепым натиском крушили убийц.

Представители «Якудзы» тоже были безжалостны. Они разгромили две фермы подчистую, практически сровняв их с землей. Сами же потеряли почти треть своих бойцов.

У итальянцев было убито шесть человек и пятеро тяжело ранены.

Из русской братвы смертельно раненными оказались трое. Леня Винчестер скончался буквально через пять минут после ранения в грудь. Также от взрыва гранаты погибли кикбоксер Гена и один из «солдат удачи», которых пригласил Яша Эмигрант. Несколько человек получили ранения.

Зато колумбийским боевикам здорово досталось. Три четверти из них были уничтожены, остальные ранены и сдались в плен. Добивать пленных не в русских традициях, поэтому, собрав своих раненых и убитых, русская братва, «Коза ностра» и «Якудза» быстро погрузились в вертолеты и разлетелись в разные стороны.

Медлить было нельзя, потому что к месту бойни в ближайшее время должны были подоспеть силы полиции и правительственные войска.

Праведная месть почти свершилась, но сам Диего Наварро, главный инициатор похищения денег и убийств, был еще жив. И деньги «русской братвы», а также семьи Дженовезе и японского клана «Черный лотос» еще не вернулись.

Четыре миллиона долларов поделили поровну между тремя сторонами и по общему согласию направили в семьи погибших товарищей.

 

Малява из «Бутырки»

Родина встретила Колю Шального пасмурной погодой и двумя черными «Волгами», подогнанными к трапу самолета.

Агенты ФБР, конвоирующие Шального из Нью-Йорка, передали его своим иностранным коллегам в аэропорту Шереметьево-2.

— Ну что, землячки, соскучились по бродяге? — улыбнулся он сотрудникам Петровки.

— Да уж заждались мы тебя, господин Шальной, — улыбнулся ему в ответ человек в мешковатом сером пиджаке и не по теме подобранном коричневом галстуке.

На фоне двух хорошо одетых американцев, сопровождающих «законника» из Нью-Йорка, он выглядел по меньшей мере не как денди.

— Прошу, Шальной, в экипаж, как говорится, карета подана.

— Карета так карета, — хмыкнул вор. — А вот браслетики бы ослабили, а то все руки отекли.

— Нет уж, уважаемый гражданин, потерпи до «Бутырки».

— А че, в «Бутырку»? — недоумевал «законник». — Могли бы куда покруче. Хотя бы в Лефортово, али, может, по рангу не положено? Имя, поди, у меня весовое.

— Сойдет и «Бутырка». Нечего хорохориться.

Сотрудник Петровки помог Шальному усесться на заднее сиденье автомобиля, придерживая его голову.

— Лапы. Лапы свои убери от башки, мусорюга, — недовольно пробурчал Шальной. — Че, думаешь, не протиснусь?

Прямо из аэропорта машины устремились на Петровку, 38. Там его допрашивали двое суток. При допросе присутствовали сотрудники ФСБ — этого требовал протокол.

Шальной двое суток огрызался и требовал пригласить ему адвоката, но адвоката упорно не приглашали.

Через двое суток упрямого «законника» отконвоировали в Бутырскую тюрьму, где его, восемь суток не оформляя, продержали в отстойнике, проводя ежедневные допросы. Никаких связей с внешним миром он не имел. «Дороги» к нему проложены не были, и он не мог отправить или получить «маляву» или еще какое-нибудь сообщение. Все это было вне правил, но правила устанавливают те, у кого есть власть. Во время допроса Шальной возмущался, поливал их матом и по-прежнему требовал адвоката.

После того как следователи устали бороться с упертым жуликом, его решили перевести в общую камеру.

Когда Шального ввели в камеру, тот невольно поморщился. На тридцати шести шконках размещалось около восьмидесяти человек. Запах потных тел и грязного белья с непривычки ударил в нос.

«Мусора поганые. Куда уважаемого жулика впихнули. Могли бы хотя бы на спецуху препроводить». «Законник» уверенным шагом направился прямо к столу под маленьким решетчатым окном.

Подойдя вплотную к столу, он обратился к сидящим за ним уголовникам, играющим в «стиры», — самодельные карты:

— Приветствую, бродяги. Кто здесь смотрящий по хате?

Четверо играющих оторвались от карт и подняли на него глаза. Один из них, коротко стриженный, с глубоким шрамом через левую бровь, прищурившись, внимательно посмотрел на подошедшего Колю. Потом глаза его изумленно округлились, и он, отложив стиры в сторону, воскликнул:

— Шальной! Неужели ты? — Он встал из-за стола и обнял «законника». Повернувшись к остальным играющим, объявил: — Братва, прошу любить и жаловать — Коля Шальной, вор.

Узнал Колю Шального его старый знакомый Веня Шрам — урка опытный, имеющий за плечами четыре ходки. Во время третьей он чалился вместе с Шальным во Владимирском централе.

Коле Шальному сразу определили место у окна на нижнем ярусе. Это козырное место было положено ему по воровскому сану. Смотрящий смотрящим, но он-то вор.

Коля уселся за стол и поинтересовался у Шрама:

— А кто еще из жуликов сейчас на «Бутырке» присутствует?

— Мираб Кварацхелия да Костя Баланда. Они на больничке сейчас.

— «Дорога» к ним налажена?

— А то как же. Сегодня же оповестим о твоем прибытии. Чифирок будешь?

— Не откажусь.

— Пашок, налей-ка чифирку в кружку, — попросил он своего кента.

Выпив чифира, они стали играть в карты и говорить о том о сем, вспоминать общих знакомых, близких, разговаривать, так сказать, «за жизнь». Шрам рассказал «законнику» одну историю.

— Вот, например, кум мой, не чета мне, бродяге. Кандидат технических наук. Умница. Есть у него друг, тоже большой ученый, талантливый инженер. Так тоже туда же. За границу, за бугор. Че им в России-матушке не сидится? Рвутся куда-то за границу. На большую деньгу надеются. Думают, им слаще там будет. — Шрам отхлебнул два глотка чифира из алюминиевой кружки и передал ее своему товарищу. — Так вот. Завербовали этого ученого в каком-то агентстве в Риме для работы в Южной Америке. В Колумбии, по-моему.

Услышав знакомые уху за последнее время названия, Шальной с любопытством прислушался.

— Так вот он, значится, приехал в Рим. Составили с ним там договор. Подписали все бумажки. Зарплату, не поверишь, обещали восемь тысяч баксов в месяц. Здесь-то он, в своем научно-исследовательском институте, только двести получал. Вот так-то у нас, братуха, умные головы ценят. — Веня Шрам снова отхлебнул чифира и закурил папироску.

— Так а че дальше-то? — поинтересовался Шальной.

— Че, че… А вот че… Отправляют этого бедолагу прямехонько в Колумбию. Последний раз он звонил моему куму пять месяцев назад из города, название интересное такое… Картахена. Вот. А больше от него ни слуху ни духу, как сквозь землю провалился. Семья в панике. Запросы делали… По посольствам там разным… Ни хрена тебе… Нигде ничего о нем не знают.

— А что кум-то твой?

— А что кум. Это хоть и был его близкий кент, да где он его отыщет. Да это еще что… Он сам-то чама, на такое же предложение клюет. Считает, мол, что его кенту недосуг позвонить в семью или ему. Считает, что тот нехило там устроился, что про дом забыл. Норовит через то же самое агентство контракт оформить. Я ему говорю, на хрена это тебе, Валера, нужно. Твоего кента там уже, поди, заколбасили местные аборигены. И ты туда же. Да его не убедишь. Упертый. Заработать хочет. Уже анкеты свои направил…

В голове у Шального зародилась какая-то непонятная мысль, вызванная то ли совокупностью названных Шрамом стран, то ли еще чем-то…

— Слышь, Шрам. А ты можешь у своего кума адресочек этого агентства попросить?

— Нет проблем. Он как раз ко мне завтра на свиданку должен прийти. Только тебе это зачем?

— Надо… Мысля одна есть… Проверить кое-что хочу…

На следующий день, получив римский адрес, Шальной обратился к своему адвокату с просьбой передать своим близким следующее: необходимо связаться с его друзьями в Америке, они знают с кем, и пересказать историю про ученого и сообщить адресок агентства в Риме.

«Мало ли что. Чем черт не шутит. Вдруг это не случайное совпадение?» Шальной отчетливо помнил рассказ Тарасюка о том, что его фирма в Италии занималась подбором специалистов для Америки, в том числе и для Колумбии. Бывают в жизни совпадения…

Вечером после разгрома базы Диего Наварро программа теленовостей Си-би-эс вещала на всю страну о борьбе наркомафий. Телезрителям было сообщено, что различные группировки наркоторговцев заново делят рынок сбыта. Потом долго говорилось о наплыве наркотических веществ в Соединенные Штаты Америки, как о страшном бедствии, и о том, что все силы нужно бросить на борьбу с наркомафией.

Русской братве задерживаться в Америке было по крайней мере рискованно, и они специально организованным проходом пересекли мексиканскую границу. Общую встречу назначили на курорте мирового масштаба Акапулько.

Специалисты, тщательно изучив бумаги, добытые на базе колумбийцев, обнаружили среди различных списков, схем и планов о передвижении финансовых средств чрезвычайно любопытный документ. В нем фигурировал небольшой остров, расположенный недалеко от острова Сан-Андерс в Карибском море. Судя по документам, на нем находилась большая научно-исследовательская база.

На небольшом острове общей площадью около восьми квадратных километров, помимо базы и крохотного поселка, ничего не было. Правда, там велись большие строительные работы. Грузовые корабли доставляли груз из разных портов. Этот островок, как и остров Сан-Андерс, принадлежал Колумбии.

— Интересно, почему на небольшом островке ведутся столь бурные работы? — задумчиво произнес Джино Кастелано.

— Да, это на самом деле любопытно, — подтвердил Феликс. — Если учесть, что документация была обнаружена в секретном сейфе, я думаю, именно здесь нужно искать разгадку нашей проблемы.

— Тогда давайте рванем на остров, — предложил Паша Бес. — Пора завершить нашу делюгу. Рубанем по острову и поставим крест на этом деле. Возвернем капусту и рванем в Россию-матушку. Больно уж по родным местам я истосковался.

— Нет, Паша. Тут с нахрапу не решишь, — возразил старому вору Феликс. — Здесь тщательно подготовиться надо. Обмозговать все. Информацию собрать. Мы же совершенно не знаем, что собой представляет этот остров. Что там находится? Сколько там людей?

— Правильно говорит Феликс, — одобрил Джино Кастелано. — Это не колумбийская база близ озера Мичиган. Здесь их территория и необходимо действовать с максимальной осторожностью.

В этот момент со знойной улицы в охлажденное кондиционером бунгало вошел Вася Заяц с Яшей Эмигрантом.

— Из России от Шального весточка пришла.

— Да ладно? — удивился Бес. — Как он там?

— Чалится «терпигорец» в Бутырке.

— Какие ты старые воровские слова знаешь! — удивился Бес. — Так «законников», поди, уже лет сорок не кличут.

— Да, поди, и мы не лыком сшиты и стариков хорошо слушали.

— Так че майкует нам Шальной?

— Он где-то очень любопытную информацию надыбал. Как он умудрился, хрен его знает. Но его весточка заслуживает внимания.

— Не тяни. Рассказывай.

— Так вот. Он «цинкует» нам, что некое итальянское агентство приглашает из России выдающихся специалистов: ученых, инженеров и составляет с ними контракты… Где бы вы думали?

— Где?

— В Колумбии. Но самое любопытное то, что фирмы эти находятся в Риме и Венеции.

— Неужели фирмы Тарасюка?!

— Именно! Именно через них были направлены в Колумбию высококлассные русские специалисты. И самое что интересное, после прибытия в Картахену о них больше никто ничего не слышал.

— Да, любопытная информация, — задумался Феликс.

— И вот что еще. На следующей неделе, в четверг, в Санта-Фе-Де-Богота, по аналогичному контракту прибывает знакомый Коли Шального, некто Валерий Нефедов, кандидат технических наук.

— Тогда надо встретить ученого, — предложил Феликс.

— Разумеется, — подтвердил Вася Заяц.

— У меня вроде кристаллизуется одна смелая мысль… Братва, есть идея! Он сначала куда прибывает?

— Сначала в Рим. В следующий вторник.

— Отлично. Мне потребуются помощь и связи семьи Дженовезе.

— Нет проблем! Что угодно, — с готовностью произнес Джино Кастелано.

— Тогда в воскресенье мы с тобой, Джино, должны рвануть на Апеннинский полуостров.

Увидев недоуменные взгляды присутствующих, Феликс произнес:

— Мой план заключается в следующем…

Валерий Павлович Нефедов был кандидатом технических наук и долгое время возглавлял головное специализированное конструкторское бюро одного крупного авиамоторного завода. Ему было сорок два года. Узнав о выгодном контракте, по которому он сможет зарабатывать до восьми тысяч долларов в месяц, работая по своей специальности, Валерий Павлович загорелся идеей отправиться на работу в Америку.

Нефедова не отпугнул тот факт, что его хороший товарищ, выехавший по аналогичному контракту полгода назад, не подавал о себе никаких вестей.

«В жизни все может быть, — думал Валерий Нефедов. — Может, ему сейчас настолько хорошо, что он решил порвать со своей прошлой жизнью. В общем-то со стервой женой отношения у него никогда не ладились и, улучив момент, он, вероятно, просто соскочил от нее. Непонятно, конечно, почему он не звонит мне? Но что его судить? Человеческая натура отличается тем, что люди больше любят делиться плохим, чем хорошим. Ну да ладно, бог с ним.» Только сегодня Валерий Нефедов в Риме подписал контракт и должен был завтра вылетать в Колумбию.

В данный момент он, растянувшись на диване в небольшом уютном номере недорогого отеля, в очередной раз перелистывал контракт.

В номер постучали. Открыв дверь, Нефедов увидел на пороге высокого, ладно сложенного парня в легкой летней рубашке и белых брюках.

— Вы Валерий Нефедов? — спросил он у него по-русски.

— Да. С кем имею честь?

— Меня зовут Феликс. У меня к вам есть деловое и очень выгодное предложение. Позвольте войти…

 

Проект наркобарона

В аэропорту Санта-Фе трех прибывших из Рима российских инженеров встречал полный человек в шортах с табличкой «Колумбия стар». Когда инженеры подошли к нему, он на ломаном русском языке произнес:

— Здравствуйте. Меня зовут Энрико Салас. Я встречать вас в Колумбии и препровождать в Картахена, откуда мы отвозить вас на место, где работать. — Потом, оглядев вновь прибывших, прочитал: — Круглов Евгений, Нефедов Валерий и Белых Иван.

Гостей погрузили в микроавтобус и повезли в Картахену. Здесь они переночевали в небольшом мотеле и рано утром их направили в порт. В большом быстроходном катере они с огромной скоростью устремились по водной глади Карибского моря.

Несмотря на то что скорость катера была предельно высокой, на место назначения они добрались лишь поздно ночью.

Изрядно утомленных и измученных морской болезнью пассажиров высадили на пристань, где гостей встретила группа людей, вооруженных автоматами. В открытом джипе «Хамер» военного образца охранники повезли инженеров в глубь, как позже выяснилось, небольшого острова.

Миновав две ограды из колючей проволоки и множество блокпостов, гостей подвезли к трех-этажному зданию, похожему на студенческое общежитие, и разместили в просторном трехместном номере.

Номер был достаточно скромно меблирован и не напоминал апартаменты фешенебельного отеля. Но инженеры были настолько измучены дорогой, что комфорт их совершенно не интересовал. Им пообещали, что завтра утром предоставят полнейшую информацию по всем интересующим вопросам. Согласившись с этим предложением, россияне уснули без задних ног на простецких койках.

Утром за ними явился Энрико Салас и препроводил их в просторный кабинет, отделка которого радикально отличалась от того номера, где они провели ночь. Здесь находилась добротная мебель из красного дерева, а пол устилал огромный ковер с длинным ворсом.

За громадным столом сидел человек с редкой рыжей шевелюрой и круглым розовым лицом, которое было покрыто несметным количеством веснушек. Когда он вышел навстречу гостям из-за стола, инженеры увидели перед собой невысокого коренастого мужчину преклонного возраста, с большим обвислым животом.

Придирчиво осмотрев вновь прибывших, он представился на русском языке:

— Я руковожу работами на этой базе. Фамилия моя Бузько, зовут Ефим Карпович. Вы прибыли по контракту для работы по своим специальностям. — Он достал анкеты, привезенные инженерами, и ознакомился с ними. — Так-с. Круглов и Белых… — инженеры-электронщики, работали на судостроительном заводе в Санкт-Петербурге… А Нефедов… Так-с… — специалист по дизельным агрегатам… Замечательно.

Рыжий толстяк снова оглядел прибывших и продолжил:

— На этой базе, господа, мы занимаемся некоторыми судостроительными работами. Каждый из вас станет работать по своей специальности. Вас ждет, как и обещали в агентстве, хорошая заработная плата. Вы будете находиться здесь на полном довольствии. Деньги же будут переводиться на открытые на ваше имя счета в банке Картахены. Не скрою, работы много и работа напряженная, но и зарплата высокая. Теперь самое главное. По истечении срока подписанного вами контракта дополнительным условием к нему является то, что вы не должны иметь никаких контактов с внешним миром.

— Но ведь это не было предусмотрено в контракте, который мы подписали в Риме.

— Да, но в нем есть дополнительный пункт, в котором указано, что жить и работать вам предстоит, строго подчиняясь внутреннему распорядку, установленному администрацией того места работы, на которое вы прибудете. У нас ведутся секретные разработки, и поэтому дисциплина чрезвычайно строгая. Я сегодня вас подробно ознакомлю с теми правилами, которые вы обязаны выполнять, работая в нашей организации…

Научно-производственная база на небольшом острове в Карибском море оказалась достаточно крупным военизированным объектом. Сам остров был разделен на две части.

На одной работало порядка тридцати российских специалистов, в свое время подписавших контракт с итальянским агентством. Это были специалисты различного профиля: от инженеров-механиков — до работников в области ядерной физики. Они трудились в отдельных лабораториях, практически не общаясь друг с другом. За этим строго следила военизированная охрана, состоящая из латиноамериканцев. Глубокая конспирация объяснялась производственной необходимостью и секретностью.

На другой же половине за двумя высокими заборами из колючей проволоки виднелся ангар. И именно туда, на хорошо оборудованную пристань, прибывали грузовые корабли и танкеры. Ангар был громадных размеров. Не каждая авиабаза США могла похвастаться столь объемным сооружением. Что делали в этом ангаре, оставалось загадкой для российских инженеров и ученых. Как показалось Валерию Нефедову, здесь все были чрезвычайно немногословны и неохотно общались. Таков порядок.

Первый день ушел на ознакомление с характером и объемом работ.

Нефедов был определен в конструкторское бюро, где помимо него четверо специалистов трудились над чертежами дизельных двигателей. Когда Валерий обратился к старшему по этому отделу, который представился как Сергей Николаевич, для разъяснения общей задачи, тот сдержанно заметил:

— Валерий, тут каждый выполняет только свою работу, так сказать, коллега, чрезвычайно узкая специализация. Вот ваше место, вот те узлы и агрегаты, которые вам необходимо тщательно проработать.

Он четко поставил перед Валерием конкретную задачу, и Нефедов разложил перед собой чертежи и схемы.

Но эта документация для вновь прибывшего «инженера» была темным лесом, он ничего не понимал в технологии дизельных агрегатов. Ровным счетом ничего…

И неудивительно. Под фамилией Нефедов из Рима прилетел не кто иной, как Феликс. Да, да, именно Феликс Чикаго.

Еще в Риме, зайдя в номер Валерия Нефедова, он доходчиво объяснил российскому инженеру, что то место, куда он едет работать, является ловушкой и по некоторой информации, полученной от сведущих людей, для российских ученых нет гарантий не только благополучного возвращения, но и самой жизни.

Тут же Феликс предложил Валерию сорок тысяч долларов, чтобы тот передал ему имеющиеся документы. Валерию Нефедову пришлось согласиться. В противном случае Феликсу пришлось бы просто-напросто его вырубить.

Русского инженера увезли и надежно спрятали люди из семьи Дженовезе. Они же отправили документы высококлассным специалистам, и все фотографии на них были искусно переставлены. Теперь с фотографии смотрело привлекательное лицо Феликса. Остальное было делом техники и импровизации.

И вот теперь Феликс Чикаго сидит, склонившись над документами, в которых ровным счетом ничего не соображает, делая вид, что поглощен их внимательным изучением. Время близилось к вечеру, и играть роль толкового научного сотрудника ему пришлось недолго.

После довольно приличного ужина в столовой всех развели по отдельным одноместным номерам. Дисциплина походила на казарменную, после команды «отбой» хождение по территории было запрещено.

Но Феликсу на распорядок базы было глубоко наплевать. Он прибыл на остров с конкретной целью: подробно разузнать, что здесь делают. В часах фирмы «Слава» был вмонтирован микромаяк, и друзья знали о его местонахождении.

Медлить было нельзя. Уже завтра в бюро Феликса могли свободно раскрыть. Именно этой ночью ему предстояло пробраться на другой конец острова. Его интересовал ангар.

Дождавшись двух часов ночи, Феликс аккуратно нырнул в коридор и, крадучись, прошел к выходу. Он давно заприметил камеру в коридоре, но также сумел вычислить «мертвую зону», которую камера могла не охватить. Повернув за угол, Феликс увидел вахтенного охранника, сидящего перед мониторами. Тот, отвлекшись от мониторов, уставился в экран телевизора, где транслировался футбольный матч между сборными Бразилии и Колумбии.

Феликсу не составило труда, низко пригнувшись, пробраться под окном охранника и незаметно выскользнуть наружу. Он заранее спланировал маршрут, по которому должен был передвигаться.

Чикаго дождался, когда два вооруженных охранника свернут за угол, где он прятался, и бесшумно юркнул в темноту тропического кустарника.

Добравшись до колючей проволоки, Феликс вынул из кармана плоскогубцы, которые заранее стащил из бюро, и перекусил ими колючую проволоку. Добравшись до второго заграждения, он проделал с ним то же самое.

Короткими перебежками, стараясь не выходить на свет, Феликс незаметно добрался до ангара. Теперь ему нужно было проникнуть внутрь.

С главного входа это сделать было нереально: автоматические ворота охраняли четверо вооруженных латиноамериканцев.

Обойдя ангар, Феликс заметил запасной вход, у которого дежурил всего один охранник, вооруженный винтовкой М-16. Он сидел на деревянном ящике и курил сигару.

Бесшумно, как кошка, Феликс вплотную приблизился к латиноамериканцу и отключил его четким ударом в висок. Охранник, не издав ни звука, рухнул, повалившись прямо на свое оружие.

Порывшись по карманам латиноамериканца, он вытащил электронную карту-ключ. Вставив ее в специальное отверстие на двери, услышал легкий щелчок. Дверь отворилась. Феликс вошел внутрь.

Пройдя по длинному коридору, он опять оказался перед металлической дверью. Открыв ее, Феликс обомлел. Он оказался внутри огромного помещения, освещенного прожекторами. В центре находилась большая металлическая конструкция, напоминающая космический корабль из фантастических сериалов.

«Ни черта ж себе! — подумал Феликс. — Это что еще за агрегат?» Внимательно присмотревшись к металлической конструкции, Феликс наконец понял, перед ним была самая настоящая…

Феликс не мог поверить своим глазам. Перед ним возвышалась ПОДВОДНАЯ ЛОДКА!

Корпус субмарины был покрыт темными матовыми пластинами. Ее размеры были меньше размеров атомных подводных лодок, состоящих на вооружении крупных держав. Но форма, длинный эллипсовидный силуэт… Да, эта субмарина разительно отличалась от тех, которые Феликс видел по телевидению и в научно-технических журналах.

У Чикаго перехватило дыхание.

«Ничего себе проект. Вот, оказывается, что задумали колумбийские наркоторговцы. Вот, оказывается, на что ушли средства компании „Сателлит интернэшнл“. Да, на самом деле этот проект по масштабам не имел аналогов в современном наркобизнесе, он мог обеспечить бесперебойную поставку смертоносного товара в Штаты».

Но тут размышления Феликса прервал уткнувшийся ему в спину автомат. Через мгновение Чикаго был окружен пятью автоматчиками и сразу получил мощный удар прикладом в затылок, после чего потерял сознание.

Очнулся Феликс в темной сырой комнате на жесткой циновке из пальмовых листьев. Он не знал, сколько времени провел без сознания. Голова нещадно болела, и тело казалось каким-то ватным и непослушным. Страшно хотелось пить.

Прошел еще час, может, два или три. Феликс потерял ориентацию во времени. Наконец дверной замок щелкнул. Дверь отворилась, и в помещение зашло несколько колумбийцев. Чикаго подхватили под руки и выволокли из камеры.

Протащив его по полуосвещенному коридору, колумбийцы запихнули Феликса в просторный грузовой лифт. Кабина лифта поднялась на несколько ярусов. Когда дверь автоматически отворилась, Феликсу надели наручники и вывели в более освещенный коридор со стенами, покрытыми белым пластиком.

В одной из комнат его усадили в металлическое кресло. С другой стороны стола, напротив него, сидел человек крупного телосложения, с густыми черными усами и смуглой кожей. Гордая осанка и самоуверенный взгляд выдавали в нем человека, чувствовавшего себя хозяином на этой земле. Он со злым любопытством рассматривал Феликса. Колумбиец вплотную подошел к молодому человеку и обратился к нему по-английски:

— Кто ты такой? Почему проник на запрещенную территорию?

Феликс нагло посмотрел на усатого колумбийца и произнес:

— А ты кто такой?

В ответ колумбиец с размаху ударил Феликса по лицу. На губе Чикаго появилась кровь.

— Меня зовут… — усатый колумбиец сделал паузу, — Диего Наварро. И я здесь бог.

— Очень приятно. — Разбитые губы Феликса растянулись в улыбке. — А меня граф Монте-Кристо.

Усатый колумбиец снова ударил его, на этот раз ногой в живот. Удар пришелся в солнечное сплетение, и Феликс начал задыхаться.

— Ты, я вижу, наглый тип, — почти шипя, произнес Диего Наварро. — Но я сейчас начну из тебя жилы вытягивать и резать на маленькие кусочки, как делают салат из авокадо. Ты попал к нам под именем Валерий Нефедов. Но мы получили факс из Италии. Мистер Нефедов имеет совершенно иную внешность. Я повторяю свой вопрос. Кто ты?

Неожиданно из темного угла вышел человек преклонных лет в костюме и галстуке.

— Я, по-моему, знаю этого парня.

Феликс поднял глаза и внимательно посмотрел на подошедшего мужчину. Он тоже где-то его видел. Точно, ошибки быть не могло. Он видел этого человека в ресторане на Брайтон-Бич, когда агент Фокс Пирсон проверял документы у Феликса. В тот раз федеральный агент представил его как начальника нью-йоркского отдела по борьбе с наркотиками. Точно. Это он. Ошибки быть не могло. Капитан Джефферсон.

— Это русский, — произнес Джефферсон.

— Понятно, что он не с острова Мадагаскар, — произнес Диего Наварро.

— Я видел его в Нью-Йорке, на Брайтон-Бич. У меня даже записаны его данные. Сейчас, один момент. — Капитан Джефферсон извлек из внутреннего кармана электронную записную книжку. — Вот, вот, — произнес он, покопавшись в ней. — Ларин Феликс. Бизнесмен из Москвы… Тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения. В Соединенные Штаты прибыл…

«Вот явный пример суки, — подумал Феликс. — Неудивительно, что в Америке наркобизнес процветает, если даже столь ответственные лица в полицейском управлении сотрудничают с наркобаронами. Так что Америка так же насквозь пронизана коррупцией, как и Россия».

— Ну и за каким чертом ты здесь? — вновь поинтересовался Наварро у молодого человека.

Феликс молчал.

Диего Наварро достал из коробки гаванскую сигару, откусил ее конец специальным приспособлением и тщательно раскурил от зажженной лучины.

— А в общем-то, мне глубоко наплевать, кто ты и зачем сюда приперся. Я тебе сначала прострелю коленные чашечки, потом локтевые суставы, а затем и вовсе разряжу всю обойму тебе прямо в глаза, и твои мозги растекутся по полу.

В это время раздался телефонный звонок.

— А, синьор Альварадо, слушаю вас… Что? Вы сейчас наблюдаете за нами через видеокамеру? Не трогать его? Почему? Что? Сейчас зайти к вам? Ну хорошо, сейчас зайду.

Диего Наварро отключил трубку и на минуту задумался. Потом со злостью посмотрел на Феликса и произнес:

— Почему-то Святая Дева Мария тебе улыбается, русо амиго, поживешь еще немного. Уведите его в камеру.

Феликса тотчас взяли под руки и отвели в то же помещение, откуда и привели. Диего Наварро ленивой походкой, раскачивая свое грузное тело, вышел из кабинета и, пройдя по коридору, поднялся по лестнице на следующий этаж.

У солидной металлической двери он нажал на сигнал. Дверь автоматически отворилась. Он зашел в большой кабинет, одна полукруглая стена которого состояла из множества экранов. Перед пультом управления, на котором находились многочисленные кнопки и клавиши, сидел человек.

Когда Диего Наварро вошел, человек в кресле развернулся к нему. Это был мужчина лет под шестьдесят с седой шевелюрой, аккуратной профессорской бородкой и в очках с толстыми линзами в золотой оправе.

— Проходите, синьор Наварро, присаживайтесь. Виски, ром, бренди?

— Нет, спасибо. Так почему вы попросили, чтобы я не убивал этого парня?

— На это у меня есть личные мотивы. Об этом потом. Сейчас я бы хотел узнать у вас, как ликвидируются последствия разгрома нашей базы на озере Мичиган.

— Потеря базы для нас большая утрата. Сейчас необходимо выбрать новое место, так как на территории разгромленной базы мы больше ничего восстановить не сможем. Правительство всерьез взялось за расследование. Теперь нужно открывать новые филиалы. Этим вопросом мои люди уже детально занимаются. Мы планируем организовать как минимум три базы на территории Соединенных Штатов.

— Да, но вам следует поторопиться, так как подводная лодка уже готова и мы можем спустить ее на воду. Я намерен осуществить пробное плавание через неделю. Так что через полмесяца она уже будет готова транспортировать груз по назначению.

— Что с китайцами?

— Они подтвердили готовность к принятию груза в том объеме, который был запланирован. Китайцы отказались от большинства своих поставщиков, транспортирующих товар из Азии и с Дальнего Востока. Я думаю, что американский рынок в настоящее время может проглотить гораздо больше товара, чем мы рассчитывали.

— В таком случае сможем ли мы увеличить объемы производства нарковеществ?

— Без всякого сомнения. На нас будет трудиться вся Южная Америка. Я провел тщательную работу со своими конкурентами. Теперь конкурентов у меня практически нет. А готовы ли промежуточные базы для дозаправки субмарины?

— На пути от Колумбии и Венесуэлы, до западного побережья Соединенных Штатов, на различных островах нами построено шесть промежуточных баз. Они полностью запущены в эксплуатацию и готовы хоть сейчас принять подводную лодку.

— А вы уверены, синьор Альварадо, что субмарина сможет выйти в море через неделю?

— Разумеется. Она практически готова, ждут лишь последние доработки и испытания.

— А вы уверены, что антирадарная обшивка корпуса субмарины сделает ее на самом деле невидимкой для пограничных кораблей?

— Абсолютно. Это новейший аппарат улучшенной конструкции. Над ним, как вы знаете, трудилось более тридцати специалистов из бывшего Союза.

— Кстати, насчет специалистов. Вы не могли бы мне подсказать, сколько ученых и инженеров уже выполнили свою миссию в работе над нашей субмариной? — поинтересовался Диего Наварро.

— Процентов шестьдесят-шестьдесят пять. А что?

— Если они выполнили свою работу, я думаю, для соблюдения секретности их необходимо ликвидировать, как, впрочем, и большую часть рабочих.

— Неужели вы не можете найти другого способа, чтобы сохранить в тайне наш проект?

— Это самый надежный метод, синьор Альварадо, — зловеще улыбнулся Наварро. — Нет человека — нет проблем.

— Лично мое мнение, что необходимо найти какой-нибудь другой способ, — задумчиво проговорил Альварадо. — Но в любом случае я не хочу даже косвенно принимать участие в жестоких акциях. И вы знаете, синьор Наварро, что я с трудом взял на себя грех, ввязавшись в наркобизнес.

— Я знаю. Но смею вас заверить, что те миллиарды, которые мы сумеем заработать на вашем проекте, смогут компенсировать ваши душевные переживания.

— Как сказать… как сказать… — задумчиво, с грустью в голосе, проговорил синьор Альварадо. — В любом случае назад пути нет.

Маяк, установленный в часах Феликса, был устроен таким образом, что если вовремя — два раза в сутки — не завести часы, они начинают подавать сигнал, отличный от предыдущего. И это сразу означает для людей, получающих сигнал, что хозяин часов попал в непредвиденную ситуацию.

Представители так называемого «Русского синдиката» во главе с Пашей Бесом, а также их союзники из «Коза ностры» и «Якудзы», получив видоизмененный сигнал, поняли, что с их товарищем что-то случилось.

Они давно уже зафиксировали месторасположение острова, на который прибыл Феликс, и тщательно готовились к операции по нанесению решающего удара. В район Карибского моря «союзники» подтянули все свои силы, мобилизованные за короткий промежуток времени. Они собрали большое количество вооруженных людей, готовых к предстоящей операции по захвату острова Диего Наварро.

Остров принадлежал Колумбии, поэтому операцию нужно было провести быстро, чтобы к боевым действиям не были привлечены колумбийские правительственные войска.

По просьбе Паши Беса, Яша Эмигрант пригласил для участия в штурме острова около двух дюжин своих друзей, имеющих опыт боевых действий. Это было несложно, поскольку «солдатам удачи» обещали хорошие гонорары в случае удачно проведенной операции. А отваги и профессионализма бравым парням, отслужившим в морской пехоте и «командос», было не занимать.

Семья Дженовезе и клан «Черный лотос» тоже тщательно подготовились к предстоящей операции, в совокупности собрав до шести десятков боевиков. Сконцентрировали свои силы «союзники» на восточном побережье Никарагуа, на островах Маис. Туда же были подтянуты вертолеты и быстроходные катера.

Все понимали, что на острове в Карибском море, где находился Феликс, колумбийцы осуществляли какой-то глобальный проект.

На протяжении четырех дней готовые к нападению россияне и их партнеры обследовали остров с воздуха, установив на небольших разведывательных вертолетах приборы многократного увеличения. Тщательно изучили план, схему колумбийской базы, но все равно информации было недостаточно, для того чтобы начать штурм.

Тогда было решено захватить языка. На эту операцию решились Яшидо Акиямо и Сережа Кипиш, имеющие опыт подводного плавания с аквалангами.

Под водой они доплыли до скалистого берега, который посчитали наиболее подходящим местом для задуманной операции. У небольшого утеса, который скрывал их от света прожекторов, постоянно блуждающих лучами по берегу, они расстегнули акваланги и спрятали их в каменной нише, которую образовали волны, постепенно сточившие часть утеса. Карибское море было спокойным. Стоял полный штиль, и звезды отражались в покрытой легкой рябью водной глади, создавая иллюзию того, что звездное небо занимает все окружающее пространство.

На расстоянии ста метров от них находилась сторожевая вышка. Она стояла чуть поодаль от остальных охранных пунктов, и до ближайшего из них было не менее пятисот метров. Осторожно продвигаясь от валуна к валуну, от утеса к утесу, молодые люди маленькими, но быстрыми перебежками продвигались к намеченной цели.

Один раз луч прожектора едва не застиг их, но они вовремя успели укрыться в тени кустарника. Подобравшись почти вплотную к пятиметровому деревянному сооружению, наверху которого находилась площадка с навесом, где был установлен прожектор, молодые люди притаились за густой тропической растительностью.

Яшидо и Кипиш заметили, что на земле возле вышки стоит человек. Он о чем-то переговаривался с тем, который находился наверху на смотровой площадке.

Яшидо Акиямо бесшумной походкой осторожной рыси подобрался к стоящему у основания вышки колумбийцу и резким движением свернул ему шею так, что тот не успел издать и звука.

В это время Сережа Кипиш босиком, быстро поднялся на смотровую площадку. Выскочив из люка, как призрак, он, не дав колумбийцу, находящемуся на смотровой площадке опомниться, нанес свой коронный «хук справа». Этим излюбленным ударом он не раз посылал в нокаут противников на различных соревнованиях международного ранга.

На этот раз «хук справа» вновь не подвел своего хозяина. Колумбиец, не успев вскрикнуть, тут же потерял сознание. На всякий случай, залепив ему рот скотчем, он стал спускать его вниз по лестнице. Кипишу помог Яшидо, и они вдвоем аккуратно дотянули вырубленного стражника до утеса. Там, крепко связав руки и ноги охранника, водрузили на бессознательное тело маску и акваланг, которые предусмотрительно взяли с собой. Потом заново залепили скотчем ему рот, вставив туда дыхательную трубку от кислородных баллонов для того, чтобы избежать проникновения морской воды в дыхательные пути колумбийца, находящегося в бессознательном состоянии.

Затем сами облачились в акваланги и, нырнув со своим пленником под воду, поплыли к резиновой лодке, в которой их поджидал Сэмэн в пятистах метрах от острова. Доплыв до лодки, они погрузили в нее едва не захлебнувшегося морской водой пленника, которая просочилась через маску. Так что Сэмэну в первую очередь пришлось делать колумбийцу искусственное дыхание, что явно не доставило ему удовольствия. Он перекачал часть воздуха из своих обширных легких в глотку колумбийца и несколько раз резким движением надавил ему на грудь. Тот наконец пришел в себя, откашлялся морской водой и замычал.

— У-у, свинья колумбийская, нахавался какого-то дерьма и чилийских перцев, — отплевывался Сэмэн, матеря колумбица, и заново заклеил ему рот скотчем.

— Что, братан, не по вкусу поцелуй этого мучачо? — пошутил над приятелем Кипиш.

— А ты, умник, сам попробуй, — огрызнулся Сэмэн.

Еще где-то через километр их поджидал быстроходный катер, на который они погрузили пленника в резиновую лодку, и забрались сами. Мощный мотор взревел, и катер с большой скоростью понесся в сторону островов Маис.

Плененный колумбиец не занимал высокого положения в иерархии наркообъединения Диего Наварро и, разумеется, многого не знал, но все же кое-какие полезные сведения из него выпотрошить удалось.

Братьям Дубовицким, несмотря на свою «врожденную природную доброту», все же пришлось несколько раз надевать на голову пленника полиэтиленовый пакет. С четвертой попытки, которая длилась свыше двух с половиной минут, колумбиец, вытаращив глаза, промычал что-то нечленораздельное, что походило на согласие рассказать о том, что он знал.

Знал же он следующее…

На острове находится около ста сорока боевиков Диего Наварро. Помимо них на базе тридцать российских ученых и около семидесяти рабочих, нанятых в Венесуэле. Все эти люди занимаются постройкой какого-то плавательного аппарата.

Он также поведал о том, что четыре дня назад охраной был схвачен русский, который пытался проникнуть на запретную территорию. Русский еще жив и его содержат в подземной камере главного административного корпуса.

Для общения с пленником пришлось привлечь переводчика.

— Где находится твой босс Диего Наварро? — задал вопрос Джино Кастелано.

Колумбиец, выслушав перевод и понимая, что врать не в его интересах, так как ему светит перспектива очередной примерки полиэтиленового пакета, честно ответил:

— Мой босс находится на острове.

— Он один заправляет там делами? — снова задал вопрос Джино Кастелано.

— Нет. Вместе с ним на острове находится его партнер.

— Как его имя?

— Его все называют синьор Альварадо, но я его никогда не видел.

— А теперь, мучачо, покажи-ка нам на плане острова, где что находится, — обратился к нему Яша Эмигрант. — Но не дай бог ты ошибешься, понравившийся тебе полиэтиленовый пакет мы примотаем к шее скотчем и так и оставим.

Феликс уже пятые сутки лежал на матрасе в полутемной камере и размышлял:

«Любопытно, почему я еще жив? Почему меня даже не пытают, хотя этого следовало бы ожидать? Даже матрас выдали и кормят достаточно сносно. Отчего такие неожиданные привилегии? Видно, всему виной непонятный телефонный звонок, который раздался в тот момент, когда Диего Наварро покушался на мои коленные чашечки. Как он назвал его по телефону? Синьор Альварадо… Кто же этот таинственный Альварадо? И с какой стати он тормознул желание этого долбаного наркобарона покуражиться надо мной? Ну да ладно, хрен с этими латинами. Черт разберет, что у них на уме. Интересно, знает ли уже братва о том, что меня повязали? Наверное, знает. Часики уже давно сигнал подают».

Неожиданно его размышления прервал скрежет открывающейся двери. В проеме двери показались силуэты нескольких человек.

«Что им опять понадобилось? И почему эти охранники слишком больших габаритов?» — мелькнуло в голове у Феликса, и тут же он услышал до боли знакомый бас.

— Чикаго, братан! Ты?!

Ошибки быть не могло. Голос принадлежал комодообразному Сэмэну. Вслед за ним в комнату протиснулись массивные братья Дубовицкие и кикбоксер Славик с автоматами наперевес.

Узнав своих кентов, Феликс от неожиданности чуть снова не рухнул на матрас, с которого приподнялся.

— Ни хрена себе! А вы откуда здесь? Легки на помине!

— А ты как думал, братуха! Думал, мы своего кента этим колумбийским мартышкам оставим? Хрен им в нос! Ты как, в норме? Идти можешь?

— Еще бы!

— Тогда погнали. — Сэмэн кинул Феликсу складной автомат Калашникова. — Сейчас здесь на острове Армагеддон творится похлеще, чем на той базе возле озера Мичиган.

— А как же вы меня надыбали?

— Да мы отсюда одну латиноамериканскую мартышку уперли. Он нам все подробненько и расписал. Но времени нет. Погнали. Нам еще Наварро найти надо. Кипиш уже по рации майканул, что надыбал его след.

— Тогда вперед!

 

Финальная схватка

План нападения на остров Диего Наварро был тщательно подготовлен. Внимательно изучив документы, карты, сведения, полученные от разведчиков, и сопоставив все это с информацией колумбийца о том, где и что находится, русская братва и их союзники хорошо подготовились к штурму колумбийской базы.

Нападение было разбито на три этапа.

Первым этапом с разных сторон в аквалангах к острову подплыло несколько подготовленных людей. В их план входило бесшумно ликвидировать охранников, находящихся на сторожевых вышках.

После осуществления этой операции к объекту ринулись катера. За триста-четыреста метров до острова они заглушили двигатели. Чтобы не поднимать шума, группы нападающих пересели в резиновые лодки и при помощи весел бесшумно подплыли к острову.

В их задачу входило молниеносно атаковать, используя фактор неожиданности, важные стратегические объекты. Именно с этим вторым этапом прибыла группа, которая должна была освободить Феликса и атаковать административное здание.

Третьей волной — завершающим этапом, на остров налетели вертолеты, открывшие огонь по местам сосредоточения колумбийских боевиков. Выпущенные торпеды метко поражали казарменные помещения, где уже видели десятый сон колумбийцы.

После осуществления точечных ударов, нацеленных на конкретные объекты, дабы не повредить ангар, главное административное здание и помещение, где проживали рабочие и ученые, из вертолетов стала десантироваться оставшаяся часть объединенных сил «союзников».

Ближайшие базы вооруженных сил Колумбии находились далеко, и даже если бы поступило сообщение о стрельбе и взрывах на одном из небольших островков, то потребовался бы не один час, чтобы к этому месту прибыли военно-воздушные морские силы. Но все равно необходимо было действовать оперативно. Каждая группа выполняла четко поставленную перед ней задачу.

Группа Сэмэна должна была освободить Феликса и захватить Диего Наварро. Первую часть своей миссии они успешно выполнили — Феликс освобожден. Теперь им предстояло найти самого наркобарона.

Из рации Сэмэна раздался голос Сережи Кипиша:

— Сэмэн, Сэмэн, ответь.

— Да, Кипиш, слушаю.

— Я на летной площадке. Человек, похожий на Наварро, вместе с четырьмя колумбийцами вынырнули из зарослей. Приближаются к вертолету.

— Попытайся задержать их. Открой огонь.

— Понял.

— Где ты находишься?

— В трехстах метрах к востоку от административного здания.

— Задержи их. Сейчас мы будем.

Феликс, Сэмэн, братья Дубовицкие и Славик бегом устремились к выходу.

— Как же он успел выскользнуть из здания? Ведь оно окружено нашими парнями, — на ходу прокричал Сэмэн.

— А ты че думаешь, братан, здесь нет подземного хода? — также на ходу ответил своему приятелю Феликс.

Выскочив из здания, они устремились в направлении, указанном Сережей Кипишем. За ними бросились пятеро спецназовцев из числа тех, кого пригласил Эмигрант.

Когда они увидели вертолет, его лопасти бешено вращались, и он вот-вот готов был взлететь.

Тут Сэмэн увидел Сережу Кипиша. Он лежал на траве и тяжело дышал, из его живота струилась кровь.

— Я двоих сучар подстрелил, но и они меня, гады, задели, — прохрипел Кипиш.

В это время вертолет оторвался от земли и начал плавно подниматься в ночное небо. Преследующие открыли автоматный огонь, но вертолет поднимался все выше и выше.

Тогда Феликс, недолго думая, вырвал из рук одного из «солдат удачи» базуку и, приняв удобную стойку, прицелился.

— Ну, гниды, каюк вам! — Он нажал на спусковой крючок, и мощный снаряд со вспышкой вырвался из жерла базуки.

Как молния, оставляя огненный след, Чикаго рванулся к своей цели.

Это мгновение Феликсу показалось вечностью. Он не должен был промахнуться. Просто не имел на это право. Ведь на вертолете, успевшем подняться на полсотни метров, находился тот, кто был главным виновником смерти его товарищей.

Все в руках Господа Бога, но суд он вершит руками достойных.

Снаряд прямой наводкой попал в вертолет Диего Наварро. Пламя взрыва осветило ландшафт, как гигантская сигнальная ракета. Все это длилось мгновение, но Феликсу показалось, что он видит замедленную съемку: и полет снаряда, и вспышка, и обломки вертолета, разлетающиеся в разные стороны.

Основная миссия мщения была выполнена.

Операция была настолько внезапной и так тщательно спланирована, что колумбийские боевики не сумели оказать сопротивления. Боевые действия по захвату острова подходили к концу.

Феликс и его люди устремились к ангару, который удалось захватить людям Джино Кастелано и Сани Делоручи. Те уже стояли вокруг подводной лодки и с изумлением рассматривали ее. Она на самом деле поражала воображение. Это было новейшее достижение современной науки и техники. Недаром над ее созданием трудились лучшие умы инженеров и ученых из бывшего Советского Союза.

«Как жаль, — думал Феликс, — что столь умные головы покидают родину, не имея возможности у себя заработать необходимые средства для существования, соответствующие их знаниям и талантам».

— Как ты думаешь, послал ли Диего Наварро сигнал о нападении колумбийским властям? — поинтересовался Сани Делоручи у Феликса.

— Сомневаюсь. Не в его интересах засветить свою базу перед колумбийским правительством. Он в этом заинтересован не более, чем мы. Но все равно не стоит слишком долго задерживаться на острове, — решительно заявил Феликс.

К этому времени в ангаре, где находилась подводная лодка, собрались все руководители «Русского синдиката», «Якудзы» и «Коза ностры».

Обыскав весь остров, перерыв его вверх дном, «союзники» сумели обнаружить золотые слитки и наличную валюту на сумму не более пяти миллионов.

— Что же делать? — задумчиво произнес Шигеро Мацумото. — Каким способом нам удастся вернуть деньги?

— Да, — вторил ему Джино Кастелано. — То, что нам удалось разыскать в хранилищах на этом острове, вряд ли составит двадцатую часть украденных у наших организаций денег. Может, стоит повнимательней поискать тайники на острове?

— Нет смысла. Мы уже успели с пристрастием, я повторяю, с особым пристрастием допросить о местонахождении тайников наиболее важных, по нашему мнению, колумбийцев, захваченных в ходе операции. Если мы не смогли из них вытянуть информацию до сих пор, то вряд ли вытянем ее в дальнейшем, — уверенно произнес Шигеро Мацумото. — Тем более у нас мало времени.

— Друзья мои, так ведь деньги же перед вами! — воскликнул Феликс, как некогда легендарный Архимед провозгласил знаменитое слово «Эврика!» — Где? — не сразу понял своего товарища Паша Бес.

— Вот же деньги компании «Сателлит интернэшнл»! — произнес Чикаго, указывая на подводную лодку.

— Точно! — правильно понял Феликса Джино Кастелано. — Это чудо техники наверняка потянет не менее чем на сто миллионов, а то и больше.

— Только как превратить ее в деньги? — с сомнением поинтересовался Сани Делоручи.

— Но об этом мы подумаем позже, — сказал Феликс. — Главное, для начала ее нужно переправить с острова в надежное место.

— А как это осуществить? — поинтересовался Шигеро Мацумото.

Феликс ненадолго задумался, потом произнес:

— Есть идея…

Он распорядился, чтобы в ангар привели всех российских инженеров и ученых. Через несколько минут напуганные и растерянные специалисты стояли в ангаре и с изумлением и страхом смотрели на окружающих их вооруженных людей.

Выискав среди них знакомого ему руководителя работ Ефима Карповича Бузько, Феликс жестом подозвал его к себе.

Тот то ли от испуга, то ли не поняв жеста Феликса, вытаращив глаза, оставался стоять среди российских инженеров.

Тогда Феликс что-то шепнул братьям Дубовицким и те приволокли еле живого от страха Бузько к Феликсу.

— Если не ошибаюсь, Ефим Карпович?

Бузько испуганно кивнул.

— Слушайте меня внимательно. От этого зависит ваша дальнейшая судьба. Вы меня понимаете?

Руководитель работ кивнул опять.

— Ваши бывшие работодатели — гнусные колумбийские наркоторговцы. Они уничтожены. Ваша судьба в ваших руках. Если вы будете честно сотрудничать с нами, то сможете сохранить свою жизнь. Сейчас придите в себя и отвечайте на мои вопросы, тогда останетесь живы и здоровы.

Когда-то Ефим Карпович был выдающимся инженером и занимал должность главного конструктора на военном судостроительном заводе. По законам советского времени он считался невыездным. В середине восьмидесятых Бузько попал под пристальное внимание спецслужб США. Завербовать главного конструктора секретного завода было делом техники и профессионализма сотрудников внешней разведки Соединенных Штатов.

Нащупав тайную кнопочку, коей являлась патологическая и всепоглощающая любовь к денежным знакам, им не составило труда за долларовое вознаграждение предоставлять агентам Центрального разведывательного управления интересующие их сведения и документы.

Как-то, после очередной продажи секретной информации, Ефим Карпович одним местом, называемым в народе задницей, почувствовал, что находится на грани провала.

Американские спецслужбы помогли ему тайно покинуть Советский Союз и прибыть в США.

В дальнейшем судьба свела его с таинственной личностью, которая именовала себя синьор Альварадо. Понимание того, что Бузько является большим специалистом в постройке подводных аппаратов, стало зародышем проекта постройки субмарины. Так началось плодотворное сотрудничество между российским конструктором, шпионом и предателем отечества Бузько и таинственной личностью под именем Альварадо.

— Слушайте меня внимательно, Ефим Карпович, и четко отвечайте на поставленные вопросы. Вы меня поняли?

— Да, да, конечно. Я сделаю все, что в моих силах, — дрожащим голосом подтвердил свое желание сотрудничать Бузько.

— Готова ли подводная лодка к плаванию?

— Совершенно. Завтра планировался ее спуск на воду и пробное плавание к Ямайке, — с готовностью отвечал Ефим Карпович, принадлежащий к категории тех людей, которые охотно идут на контакт и продают все и всех для спасения своей шкуры.

Феликс интуитивно уловил на данном этапе это его позитивное качество и пошел в лобовую атаку.

— Дружище, — по-свойски, но твердо начал Чикаго. — Мне глубоко наплевать на то, какие грехи за тобой числятся. Лично нам тебе предъявить нечего. А поэтому у меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. — Феликс ухмыльнулся, процитировав знаменитую фразу из романа Марио Пьюзо. — Ты должен сейчас, в течение короткого промежутка времени собрать команду и подготовить лодку к плаванию. Это наверняка позволит сохранить тебе жизнь и накопленные тобою средства. В состоянии ли ты выполнить эту задачу?

— Да. Как раз это входило в мою компетенцию, — с готовностью подтвердил Бузько. — Именно я должен был осуществить это завтра в одиннадцать часов утра. К погружению практически все готово. Сформирована команда из русских специалистов. Они перед вами. — Он указал на группу россиян, стоящих неподалеку. — Так что я могу приступить к подготовке к плаванию прямо сейчас. Но вы на самом деле сохраните мне жизнь? — с тенью сомнения посмотрел Бузько на Феликса.

— А ты сам подумай. На кой хрен нам твоя жизнь? — засмеялся Чикаго. — Сделаешь все как надо, и вали на все четыре стороны. Мы же не кровожадные колумбийцы. И не забывай, что это твой шанс на свободу.

— Я все понял. Будьте покойны, я вас не подведу.

— Это ты будь покоен. Это в твоих интересах.

— Я понимаю. Я все сделаю в наилучшем виде.

— Сколько тебе потребуется времени, чтобы спустить лодку на воду и тронуться в плавание?

— Часа два, три.

— Уложись в два.

— Понял.

— Тогда не будем терять время.

Началась экстренная подготовка подводной лодки к плаванию. Субмарину с экипажем из российских специалистов решено было отправить вместе с Гошей, который отслужил срочную службу подводником, и с пятью парнями из бывших морских пехотинцев.

Пока шла подготовка субмарины к отплытию, на острове производилась зачистка территории от колумбийских боевиков.

Феликс вместе с бригадой своих парней рыскал по острову, обшаривая все помещения в надежде найти таинственного синьора Альварадо. Но как найти человека, которого он никогда не видел, среди убитых, раненых и пленных колумбийцев? Это было похоже на задачу из русской народной сказки «найди то, не знаю что».

Но и тут пригодился «моральная проститутка» Бузько, проявивший рвение для того, чтобы услужить своим новым хозяевам. Он был одним из немногих, знавших в лицо синьора Альварадо. Ефим Карпович указал Феликсу на одного чернокожего парня, который, по его словам, прислуживал синьору Альварадо.

Чикаго таскал за собой по всему острову запуганного чернокожего для опознания колумбийского «мистера икс». Он потратил на это не менее часа, но поиски оказались безуспешными.

Тогда Феликс решил тщательным образом осмотреть апартаменты и кабинет синьора Альварадо. Он вместе со своими парнями перерыл помещения, перевернув все буквально вверх дном.

Найдя сейф, спрятанный за выдвигающейся книжной полкой, Чикаго вместе с Эдиком Кирпичом — профессиональным «медвежатником» долго трудился над его вскрытием.

— Да, нехилый сейф, — устало произнес вспотевший Кирпич. — Редко какой ящик не поддается моему искусству, но этот… Этот больно мудреный. Код я вроде подобрал, а вот с панелью ничего разобрать не могу. Навороченный какой-то прибамбас. Разве что рвануть?

— Ну рвануть, так рвануть. Была не была, — согласился Феликс.

Они подсоединили к панели взрывное устройство и, выйдя с дистанционным пультом, взорвали взрывчатку. Когда дым рассеялся, увидели, что искореженная дверца приоткрыта и из сейфа вырывается пламя.

Сорвав со стены огнетушитель, Феликс направил внутрь сейфа струю пены, но было уже поздно. Сейф был устроен так, что при его незапланированном вскрытии все бумаги, находящиеся в нем, самовозгорались при помощи специального устройства.

Содержимое сейфа превратилось в грязное месиво из пены и бумажной золы.

— Да, нехило придумано, — покачал головой Эдик Кирпич.

Феликс, вытащив из ножен длинный клинок, решил на всякий случай поковыряться в грязной жижи сгоревшего шкафа. Неожиданно в сплошном месиве он нащупал какой-то твердый предмет. Засунув руку, Чикаго извлек стальную коробочку сантиметров десять на пятнадцать. Вытерев коробку о плед, лежащий на кресле, Феликс, щелкнув замком, открыл крышку. Внутри коробочки лежал золотой медальон, искусно изготовленный хорошим ювелиром и инкрустированный драгоценными камнями.

Повертев его в руках, Феликс обнаружил на поверхности небольшой выступ. Когда он на него нажал, крышка медальона открылась, и взору Чикаго представился миниатюрный, искусно выполненный портрет молодой красивой мулатки и ребенка, похожего на ангелочка. Работа, по-видимому, принадлежала очень талантливому художнику, на миниатюре был отчетливо прорисован каждый волосок.

Внимательно присмотревшись к изображению, Феликс поймал себя на мысли, что он уже где-то видел эти лица. Защелкнув медальон, Чикаго положил его к себе в карман. Тем не менее мысль напряженно работала. Где, где он видел эти лица? Они были определенно ему знакомы. Но копаться в глубинах своего сознания не было времени. Пора покидать «таинственный остров капитана… капитана Наварро», точнее, ныне покойного «капитана Наварро», ошметки которого были разбросаны по всей территории.

Ну что ж, зло и громко жил, зло и громко умер.

Бузько уложился в назначенное время, в течение двух часов сверхсовременная подводная лодка была спущена в канал, примыкающий к глубокой бухте. Включили шлюзовые камеры, и уровень воды стал быстро подниматься.

Когда вода покрыла две трети корпуса субмарины, невесть откуда появился Вася Заяц с бутылкой текилы в руке.

— Братва! Только этот кактусовый самогон я и смог надыбать! — возбужденно прокричал он, видно, успев приложиться к содержимому своей находки. — Зачем нарушать старую морскую традицию? — Заяц с размаху швырнул бутылку о подводную лодку, и она вдребезги разбилась о матовую броню субмарины.

— Как всегда в своей манере, — ухмыльнулся Симон и подмигнул Яше Эмигранту.

Глухо зашумели дизельные двигатели, и металлическое чудо современной техники тронулось по заполненному водой каналу. Заранее был проложен ее маршрут к никарагуанскому побережью. Именно там, в тихой гавани одного из безлюдных островов под названием Маис, было решено спрятать ее на первое время.

«Русскому синдикату» и его союзникам не имело смысла дольше задерживаться на разгромленном острове. Рано или поздно сюда прибудут колумбийские флот и авиация. Скорее всего, ждать их осталось недолго. Встреча с вооруженными силами отнюдь не входила в планы союзников.

Русских ученых, погнавшихся на чужбине за длинным долларом, они оставили на острове. Пусть с ними разбирается российское посольство в Колумбии. Отнюдь не прибыльное злоключение послужит им хорошим уроком для того, чтобы в следующий раз они долго думали, прежде чем продавать свои мозги на чужбину. Весьма неплохим завершением их вояжа станет депортация в Россию-матушку. Хотя, если им улыбается жить в странах третьего мира, то, как говорится, вольному — воля.

Ну, а представители «Русского синдиката» и их японские и итальянские союзники, погрузившись на вертолеты и катера, покинули остров, где вынашивался один из самых глобальных проектов в истории наркоторговли.

В вертолете, в котором летел Феликс, прямо напротив него, со связанными руками сидел начальник нью-йоркского отдела по борьбе с наркотиками — капитан Джефферсон.

Феликс настолько презирал продажных служителей закона, как, впрочем, и всех коррумпированных представителей власти, что у него возникло непреодолимое желание — засадить пяткой в лобешник этого гнусного оборотня.

Впрочем, он не стал отказывать себе в этом удовольствии и залепил капитану в лоб увесистым ботинком.

Если бы Чикаго знал, что именно капитан Джефферсон информировал колумбийцев о том, что русские авторитеты любят проводить свое время в ресторане «Тройка», из-за чего были расстреляны три «законника» и тяжело ранен его близкий друг Дато Сухумский, то удар наверняка просто сшиб бы голову продажного полицейского.

В данном же случае Феликс легко пнул Джефферсона, голова которого откинулась назад, и мнимый борец с наркотиками от неожиданности вскрикнул.

— Вы об этом еще очень сильно пожалеете, — брызгая слюной, кинул он Феликсу. — Я офицер полиции Соединенных Штатов и вам это с рук не сойдет.

— Что?! Ты — офицер полиции? — угрожающе нагнулся над ним Феликс. — Ты гнусная и продажная паскуда! Ты — лживый оборотень! Такие, как ты, хуже и опасней, чем Диего Наварро, ныне покойный. Ты якобы служишь своей стране, а на самом деле помогаешь убивать населяющих ее людей. Гнида, ведь из-за этого героина умирают дети!

— Но послушайте… Я, — заикаясь, забубнил капитан Джефферсон. — Я могу быть вам полезен…

— Нам полезен?!

— Мы можем договориться. Если вы меня отпустите…

В глазах Феликса появилась ненависть. В его голове с молниеносной скоростью прокрутились кадры с последующими событиями, в которых увидел он страшную, пагубную сущность наркоты. Он вспомнил, как от наркотиков погибали его друзья, как от передозировки умирали подростки.

Чикаго понимал, что с одобрения именно продажных работников правоохранительных органов наркотическая чума с каждым годом все больше и больше поглощает человеческие души и жизни.

— Говоришь, отпустить тебя? — процедил сквозь зубы Феликс. — И правда, а на хрена ты нам нужен?! Хорошо, будь по-твоему! Сэмэн, отпусти его прямо сейчас!

Сэмэну не нужно было долго объяснять, он понимал своего шефа буквально с двух слов.

Недолго думая, Сэмэн схватил Джефферсона в охапку и с размаху вышвырнул его в открытый люк вертолета.

Истошный вопль продажного полицейского затихал по мере того, как его грузное тело уносило притяжением земли вниз, пока оно не превратилось в точку, а потом и вовсе исчезло.

Сэмэн смачно сплюнул ему вслед и задраил люк.

— И правда. А на хрена он нам нужен, — улыбнулся Сэмэн всем присутствующим своей добродушной улыбкой.