Святой Афанасий Великий — сей живой и бессмертный образ добродетели и богоугодной жизни — родился в знаменитой столице Египта Александрии1. Родители его были христиане — люди благочестивые и добродетельные. Еще в дни отрочества Афанасия следующий случай предзнаменовал его будущую великую святительскую деятельность.

Однажды Афанасий играл со своими сверстниками на морском берегу. Дети подражали тому, что видели в церкви, изображая своей игрой священнослужителей Божиих и церковные обряды. Афанасия они избрали себе епископом, он же наименовал одних — пресвитерами, других — диаконами. Эти последние приводили к нему других детей — языческих, которые были еще не крещены. Афанасий же крестил их морской водой, произнося установленные для Таинства святого крещения слова, как то слышал от священника в церкви; к этому он присоединял поучения сообразно своему детскому возрасту. В то же время патриархом Александрийским был святой Александр2. Случайно взглянув из окон своего дома, находившегося на возвышенном месте недалеко от моря, на берег моря и увидев детскую игру, он с изумлением следил за совершаемым Афанасием крещением. Немедленно же он приказал привести всех детей к себе. Подробно расспрашивая детей, патриарх старался разузнать, кого именно они крестили, как вопрошали их перед крещением и что те отвечали, и узнал, что они в своей игре совершали все согласно уставу церковному. После того, посоветовавшись с клиром своим, он признал совершенное Афанасием крещение языческих детей истинным и довершил его миропомазанием, потом позвал родителей детей, действовавших в качестве пресвитеров, и посоветовал им, чтобы они воспитали их для священства. Родителям же Афанасия, призвав их, святой Александр поручил воспитать его в благочестии и книжном научении и потом, когда он придет в возраст, привести к нему и посвятить его Богу и Святой Церкви.

Когда Афанасий достаточно изучил науки и получил широкое умственное образование3, родители привели его к святому патриарху Александру и, подобно тому, как некогда Анна Самуила4, посвятили его в дар Богу. Вскоре после того патриарх поставил его клириком и рукоположил во диакона5. Как он в этом звании с юности мужественно боролся с еретиками и что от них претерпел — всего невозможно и перечислить, но нельзя и умолчать о некоторых его наиболее замечательных подвигах и деяниях.

В то время нечестивый Арий распространял свою безумную ересь и своим зловредным учением колебал всю Церковь. Хотя он был уже проклят на Первом Вселенском Соборе святых отцов в Никее6, отлучен от общения с Церковью Христовой и осужден на заточение, однако, низверженный и еле живой, не прекращал своей борьбы против Православия. Он стал действовать через своих учеников и единомышленников, распространяя повсюду яд своей ереси. Имея за себя перед царем многих ходатаев, особенно Евсевия, епископа Никомидийского7 с другими епископами, державшимися той же ереси, Арий через них испрашивал у Константина Великого себе милости, чтобы его освободили от заточения и позволили возвратиться в Александрию. Евсевий коварно убеждал царя, что Арий не вносит никакого учения, противного Православию, и не проповедует ничего несогласного с учением Церкви, но по зависти терпит от лукавства епископов, и что между ними спор не о вере, а только из-за пустых, отвлеченных слов8. Царь по своему простосердечию и незлобию, не подозревая еретической хитрости и коварства, поверил ложным уверениям и повелел прекратить спор и не препираться из-за слов, чтобы между Церквами не было раздора. Совсем не расследовав дела, он по своему милосердию позволил Арию возвратиться в Александрию. И вот нечестивый еретик, к общему церковному бедствию, вернулся в Александрию. Это обстоятельство было весьма тяжело и прискорбно для православных, в особенности же для святого Афанасия как воина Христова и твердого защитника истинных преданий Православия. В то время он был удостоен уже архидиаконского сана. Сей воин Христов преследовал еретика, вторгшегося подобно волку в Церковь Христову, изобличая его злоумышления и писаниями своими, и проповедью. В то же время Афанасий побуждал и святейшего архиепископа Александра написать послание к царю и сам вместе с ним писал, выставляя на вид простодушие, по которому царь, поверив обольщениям и басням еретическим, приемлет ныне Ария, отвергнувшегося Православной Церкви, отверженного Самим Богом и всеми святыми отцами, и попускает ему потрясать отеческие законоположения. Но царь по внушению Евсевия отвечал еще более резким посланием, угрожая им, если они не умолкнут, извержением из сана. Поступил же так благочестивый и добрый царь не для удовлетворения своего гнева и не потому, что был расположен к арианству, но имея ревность, хотя и не по разуму, о том, чтобы между Церквами не было раздора. Кротким сердцем своим любя мир, царь искал мира там, где его совершенно быть не может, ибо как еретичество может жить в мире с Православием?

Вскоре после этого святейший Александр преставился. Преемником его на Александрийскую кафедру был единогласно избран всеми православными Афанасий, как сосуд, достойный такового мира9. Тогда тайные плевелосеятели-ариане на время умолкли, не вступая в открытую борьбу с Афанасием, но потом по бесовскому подстрекательству обнаружили свое лукавство и явно открыли яд гнездящейся внутри них злобы, так как святой Афанасий не принимал нечестивого Ария в церковное общение, хотя последний имел у себя царское предписание о том. Повсюду стали ариане возбуждать на неповинного вражду и распространять злую клевету, стараясь, чтобы тот, кто достоин небесных селений, был не только низвержен с земного святительского престола, но и изгнан из города. Но Афанасий остался непоколебим, воспевая с Давидом: «Если ополчится против меня полк, не убоится сердце мое»10.

Руководителем коварного замысла был Евсевий, который только носил имя благочестия11, а на самом деле представлял собой сосуд нечестия. Воспользовавшись со своими единомышленниками незлобием царя и предполагая, что теперь наступило удобное для того время, возбуждал всех, дабы низложить с престола Афанасия. Евсевий думал, что если он низложит Афанасия, то потом легко одолеет и прочих православных и утвердит Ариево учение. Он стал распространять на праведника несправедливые и ложные изветы, которые еретикам казались достоверными. Для этого он нанял за деньги последователя Мелетия12 Исиона, изощрявшегося в коварстве Евдомона и сильного злобой Каллиника. Обвинения против Афанасия заключались в следующем: 1) будто он принуждает египтян платить подати на облачения священнические, льняные одежды, алтарные завесы и ткани и иную церковную утварь; 2) будто он недоброжелательствует царю и презирает царские предписания; 3) будто он любостяжателен и послал к одному из своих друзей на сохранение ящик, полный золота. К этому присоединилось еще обвинение касательно лжесвященника Исхира13, который был лукав, коварен и хитер в своей злобе; присвоив себе без обычного посвящения имя пресвитера, он совершил столько злых, беззаконных и преступных дел, что заслуживал не только низвержения и поношения, но и сурового наказания.

Узнав все об Исхире, блаженный Афанасий, всегда тщательный и осторожный в решении таких дел, послал в Мареоты14 пресвитера Макария, чтобы расследовать все о беззаконных деяниях Исхировых. Исхир же, боясь допроса и изобличения, бежал оттуда и, придя в Никомидию, стал клеветать на Афанасия перед Евсевием. Евсевий и его сообщники приняли Исхира, этого отступника Божия и нарушителя священных правил, как истинного священника и отнеслись к нему с почтением, ибо естественно любить подобного себе в злобе ли, или в добродетели. Сами, от чрезвычайной ненависти пылая гневом на Афанасия, они с великой радостью встретили Исхира. Они поощряли его дерзость и наглость и обещали почтить его епископским саном, если только он сумеет возвести на праведника какой-либо оговор и клевету. Исхир, будучи хитрым и искусным в таких делах, усиливался возвести на неповинного Афанасия обвинения. Он говорил, что по приказанию Афанасия пресвитер Макарий, разбойнически вторгнувшись в церковь, с великой яростью оттащил его от престола, опрокинул престол, Чашу же с Божественными Тайнами разбил и Священные книги сжег. Приняв эту клевету Исхира за истину и присовокупив ее к другим изветам, враги Афанасия приступили к царю Константину, наговаривая на святого Афанасия. В особенности они старались возбудить гнев царя, обвиняя Афанасия в том, что он не обращает внимания на царские письменные предписания и не слушает повеления царского, не принимая Ария в церковное общение. Кроме того, на блаженного возводили также обвинения по поводу какой-то мертвой руки, что Афанасий будто бы посредством ее волшебно творил чудеса и чарования (сами будучи воистину окаянными и явными чародеями); рука же эта будто бы принадлежала некоему клирику Арсению и отсечена была по козням Афанасия.

Царь, рассмотрев дело, пришел в недоумение: он хорошо знал и добродетель Афанасия, и в то же время возводимые на него обвинения казались ему более или менее вероятными. Поэтому он избрал средний путь: не осуждая Афанасия, он в то же время не отказал и в расследовании его дела. А так как в то время в Иерусалиме совершался праздник Обновления храма Воскресения Христова и сюда со всех стран собирались епископы15, то царь, воспользовавшись этим случаем, повелел епископам собраться в Тир16 для тщательного расследования обвинений против Афанасия Великого, а также для рассмотрения дела Ария. Действительно ли он, как сам утверждает, учит согласно учению святой веры и держится истинных православных преданий; если он низвержен по зависти, то чтобы снова был принят причтом и Собором и присоединен как один из членов к Телу Церкви; если же он верует противно ее учению и учит нечестию, то да будет судим по священным законам и примет достойную казнь по делам своим. По делу же Арсения царь повелел произвести прежде расследование, с тем чтобы, если Афанасий оказался виновным, подвергнуть его осуждению согласно с законами. Для достоверного исследования этого дела Константин послал одного из своих домоправителей по имени Архелай вместе с финикийским князем Ноном. Когда эти последние пришли в Тир (Афанасий в то время был здесь, ожидая изобличения возводимой на него клеветы относительно мертвой руки и волхвования), то они отложили расследование, пока не придут из Александрии ожидаемые клеветники, утверждавшие, что то беззаконие Афанасия (отсечение руки Арсения и волхвование) видели сами своими глазами. Эта отсрочка расследования произошла по смотрению Божию, как это ясно показал конец дела. Ибо Бог, свыше на всех призирая и избавляя обидимого от обижающих его, продолжил время для того, чтобы сам Арсений успел прийти в Тир. Арсений был одним из клириков александрийской церкви, по должности чтец; совершив одно большое преступление, он должен был подвергнуться суровому суду и жестокому наказанию; убоявшись этого, он бежал и в течение продолжительного времени скрывался неизвестно где. Коварные же противники Афанасия, изощрившись в кознях и совсем не ожидая, чтобы Арсений когда-либо явился из-за страха и стыда о содеянном им грехе, дерзко писали, что существует мертвая рука Арсения, и повсюду распространяли молву, что Афанасий совершил это гнусное преступление. Когда молва о том, что Афанасий за усечение Арсениевой руки подвергается суду, распространилась по всем странам, дошел слух этот и до самого Арсения, скрывавшегося в неизвестных местах. Соболезнуя о своем отце и благодетеле и скорбя сердцем о том, что истина беззаконно побеждается ложью, он тайно пришел в Тир и явился к самому Афанасию, припадая к его честным ногам. Блаженный Афанасий, радуясь прибытию Арсения, повелел ему до суда никому не показываться.

Шел тридцатый год царствования Константина17, когда из разных городов собрались в Тир епископы18. Пресвитер Макарий был приведен воинами, среди них был и воевода, хотевший вместе с епископами производить суд, а также и некоторые из других светских властей; явились и клеветники, и суд начался. Потом призван был и Афанасий. Сначала его ложно обвиняли по поводу льняных церковных облачений и завес, а также в любостяжании, но тотчас же ложь этой клеветы была изобличена, и всем стала ясной злоба клеветников.

Между тем злобная ненависть противников Афанасия не укрощалась, они все еще не насытились ложными клеветами на Афанасия, но прилагали к одной козни другую, к одной лжи — еще новую. Нечестные еретики подкупили одну бесстыдную женщину возвести клевету на Афанасия в том, будто он, пребывая у нее, против ее воли совершил с ней беззаконие.

Когда начался суд, судьи сели на своих местах и клеветники предстали, была введена и эта женщина. С плачем жаловалась она на Афанасия, которого никогда не видала и даже не знала, каков он по виду.

— Я ради Бога приняла его в дом свой, — говорила она об Афанасии, — как мужа почтенного и святого, желая себе и дому моему благословения. И вот, напротив, я пострадала от него. С наступлением полночи, когда я спала на постели, он пришел ко мне и насильственно надругался надо мной, так как никто не освободил меня от рук его, ибо все в доме уснули глубоким сном.

В то время как бесстыдная женщина так злословила и со слезами клеветала, друг Афанасия пресвитер Тимофей, стоя с ним за дверями и слыша упомянутую клевету, возмутился духом и, неожиданно войдя внутрь судилища, с поспешностью встал перед глазами той клеветницы, как будто он был сам Афанасий; он смело обратился к ней со следующими словами:

— Я ли совершил над тобой, женщина, ночью насилие, как ты говоришь? Я ли?

Женщина же та с еще большим бесстыдством возопила к судьям:

— Сей человек — мой растлитель и злоумышленник против моей чистоты, он, а не иной кто, пребывая у меня, за благодеяние мое воздал мне надругательством.

Услышав это, судьи рассмеялись, противники же Афанасия весьма устыдились, ибо явно открылась ложь их. Все удивились такой наглой клевете и признали Афанасия совершенно невинным в возводимом на него грехе. Но противники Афанасия стали обвинять святого мужа в чародействе и убийстве Арсения, внесли перед взоры всех какую-то страшную на вид мертвую руку и, с бесстыдством махая ею на святого, восклицали:

— Сия рука безмолвно вопиет на тебя, Афанасий, сия рука тебя обличает, она тебя уловляет и крепко удерживает, чтобы ты не избежал осуждения; ее свидетельства ты не будешь в состоянии избежать ни речами, ни хитростью, ни какой-либо кознью. Все знают Арсения, которому несправедливо и без всякого милосердия отсек ты эту руку. Итак, скажи нам наконец, для чего это тебе потребовалось и с какой целью ты отсек ее?

Афанасий же терпеливо выслушивал их, подражая Христу Господу своему, некогда осужденному иудеями и при этом не пререкавшему, не вопиявшему, но «как овца на заклание»19 веденному; он сначала молчал, потом, отвечая на обвинение, с кротостью сказал:

— Есть ли среди вас кто-либо, который бы хорошо знал Арсения? Нет ли кого-либо также, кто бы точно признал, действительно ли это его рука?

Когда многие поднялись со своих седалищ, утверждая, что они хорошо знают самого Арсения и его руку, Афанасий тотчас раскрыл занавес, за которым стоял Арсений, и повелел ему стать посреди собрания. И вот Арсений встал посреди судилища живым и здоровым, имея целыми обе руки. Блаженный же, с гневом взирая на клеветников, сказал:

— Не это ли Арсений? Не это ли тот, у которого, как вы говорите, отсечена рука? Не тот ли это, кого знают все александрийцы?

И, повелев Арсению, чтобы он протянул вверх сначала правую, потом левую руку, громко воскликнул, как бы призывая находившихся далеко от истины:

— Вот, мужи, и Арсений! Вот и руки его, которые совсем не были отсечены! Покажите же и вы своего Арсения, если такого имеете, и поведайте, кому принадлежит отсеченная рука, которая осуждает вас самих как сделавших это преступление.

Когда суд производился таким образом, от царя пришло на Собор послание, сильно обличавшее клеветников, Афанасия же повелевавшее освободить от несправедливого обвинения и милостиво призывавшее его к царю. Это произошло таким образом. Два пресвитера александрийской церкви, Апис и Макарий (не тот, который связанным был приведен на суд, но другой того же имени), придя в Никомидию, рассказали царю все об Афанасии, о том, как враги возвели на святого мужа ложные обвинения и составили несправедливое совещание. Царь же, уразумев истину и клеветы, происшедшие по зависти, написал к епископам на суд в Тир такого рода послание, что когда оно прочтено было на суде, приверженцев Евсевия охватил страх, и они не знали, что делать, однако, побуждаемые великой завистью, не перестали неистовствовать, не ограничились тем, что один раз уже побеждены и посрамлены, и, обратившись к другим лжеобвинениям, клеветали на приведенного на суд Макария. Лжеобвинителем явился Исхир, а лжесвидетелями — приверженцы Евсевия, которых Афанасий прежде отверг как лживых и недостойных веры. Афанасий желал, чтобы было достоверно исследовано об Исхире, действительно ли он истинный священник, и только тогда обещал отвечать по поводу возводимых на него обвинений. Судьи не согласились на это и продолжали производить суд над Макарием. После того как оговорщики истощили все свои клеветы, слушание дела было отложено, потому что требовалось произвести расследование на том самом месте, где будто бы Макарием был низвергнут алтарь, то есть в Мареотах. Видя, что для этого посылаются в Мареоты те самые оговорщики, которые с самого начала были отвергнуты им как лжецы, Афанасий, не вынося совершаемой несправедливости, не умолкая, восклицал:

— Угасла правда, попрана истина, погибло правосудие, исчезло у судей законное расследование и осторожное рассмотрение дел! Разве законно, чтобы желающий оправдаться содержался в узах, а суд всего дела был бы поручен клеветникам и врагам, и чтобы сами оговорщики судили того, на кого клевещут?

Так святой Афанасий Великий вслух взывал об этом и засвидетельствовал всему собору. Видя же, что он не будет иметь никакого успеха вследствие возраставшего количества врагов и завистников, тайно отправился к царю. И тотчас собор тот, или, лучше сказать, лукавое сонмище, осудил отсутствовавшего Афанасия. По окончании же в Мареотах несправедливого расследования по вышеупомянутому делу, произведенного согласно воле и желанию врагов святого Афанасия, судьи, сами достойные низвержения, определили, что Афанасий должен быть окончательно низвергнут. Потом отправились в Иерусалим, где приняли в церковное общение богоборного Ария те самые люди, которые только на словах держались благочестия и на бывшем Никейском Соборе притворно подписали догмат об единосущии Сына Божия с Богом Отцом. Но те, которые и сердцем, и устами содержали православную веру, внимательно обдумав слова и речи Ария и осторожно рассмотрев их, распознали обольщение, которое таилось под прикрытием многих слов и речей, и, уловив его, как лисицу, обличили его как врага истины. В это время пришло от царя другое послание (Афанасий тогда еще не успел дойти к царю), повелевавшее Афанасию и всем оговорщикам и судьям его немедленно явиться к нему. Это произвело великий страх среди членов собора, ибо враги Афанасия, произведшие незаконный суд, боялись, как бы не была изобличена их неправда, поэтому многие из них разошлись по своим странам. Евсевий же и Феогний, епископ Никейский20, и некоторые другие, ухитрившись придумать некоторые правдоподобные предлоги, для того чтобы замедлить в Тире, оставались здесь довольно продолжительное время, а царю отвечали письмами. Между тем Афанасий, явившись к царю в Никомидию, оправдался от возводимого на него обвинения в любостяжании. И в то время как приверженцы Евсевия медлили и не спешили явиться к царю, последний отправил Афанасия на Александрийскую кафедру со своим посланием, в котором были засвидетельствованы неосновательность и несправедливость всех клевет на святителя.

Когда, таким образом, святой Афанасий управлял своей кафедрой, а Арий находился в Александрии, ариане производили большое смущение и молву в народе. Блаженный Афанасий, будучи не в состоянии видеть, что Арий возмущает и колеблет не только одну Александрию, но весь Египет, письменно сообщил об этом царю, увещевая его наказать богоборца и возмутителя народного. В ответ на это от царя немедленно пришло в Александрию повеление представить Ария связанным на суд царский. Во время пути к царю из Александрии Арий, достигнув Кесарии, увиделся с единомышленниками своими: Евсевием, епископом Никомидийским, Феогнием Никейским и Марием, епископом Халкидонским21. Посоветовавшись вместе, они составили на Афанасия новые клеветы, ни Бога не боясь, не щадя невинного мужа, но имея одно желание — прикрыть истину ложью, как говорит божественный Исаия: «Зачинают зло и рождают злодейство» те, которые сказали: «Ложь сделали мы убежищем для себя»22. Такое старание прилагали беззаконные еретики, чтобы низложить блаженного Афанасия с его патриаршего престола и захватить власть над православными. Итак, они пришли к царю — Арий, желая оправдаться, а Евсевий и его сообщники, чтобы способствовать его несправедливому делу и открыто лжесвидетельствовать против истины и Афанасия. Когда они предстали перед царем, то немедленно были допрошены по поводу бывшего в Тире собора, о том, что они там определили и какой суд произнесли над Афанасием. Они же отвечали царю:

— Царь! Мы не особенно скорбим о заблуждениях Афанасия, но мы объяты скорбью и ревностью об алтаре, который он разорил, и о Чаше со Святыми Тайнами, которую он сокрушил и разбил на части, а также и о том, что он возбранил и запретил посылать обычно посылаемую в Царьград из Александрии пшеницу23: это особенно нас опечаливает, это уязвляет нашу душу. Свидетелями таких его злодеяний были епископы: Адамантий, Анувион, Арвестион и Петр24; обличенный ими во всем этом, Афанасий избежал суда, по справедливости заслуженного им по его делам, однако низвержения не мог избежать, но единодушно всем собором был низвержен за то, что дерзнул на такие беззаконные дела.

Слушая эти речи, царь сначала молчал, смущаясь в душе своей, потом, не имея возможности остановить оговорщиков, распорядился, чтобы праведник на время был отправлен в Галлию25, — не потому, чтобы он верил клевете или был охвачен гневом, но ради умиротворения Церкви (как свидетельствуют люди, достоверно узнавшие царское намерение). Царь видел, сколько епископов восстало на Афанасия и сколь великое смятение возникло из-за этого в народе александрийском и египетском. И вот, желая утишить такую бурю, прекратить молву и уврачевать болезнования столь многих епископов, он приказал святому мужу на время удалиться из города26.

После этого сам царь Константин на 31-м году своего царствования скончался, будучи шестидесяти пяти лет от роду. Умирая, он оставил наследниками своего царства сыновей: Константина, Констанция и Константа, между которыми по завещанию и разделил царство, назначив старшему сыну Константину большую часть царства. Но так как при кончине Константина Великого не было ни одного из его сыновей, то он вручил свое завещание одному пресвитеру27, который был тайным последователем Ария. Тайно скрывая внутри себя ересь, пресвитер этот утаил также и царское завещание; когда многие расспрашивали его, сделал ли царь, умирая, завещание, — ничего не сказал об этом. Тайными же сообщниками в этом деле он имел некоторых из царских евнухов. В то время как старший сын Константин замедлил прийти к умершему отцу, Констанций поспешил поскорее отправиться из Антиохии и пришел прежде всех. Ему вышеупомянутый пресвитер передал тайно завещание его отца, причем в благодарность не просил себе никакой награды, кроме того, чтобы он перешел на сторону ариан и помогал им; он хотел, чтобы Констанций вместо благодарности Бессмертному Царю Христу за свое земное царство безумно признавал Его не Богом и Владыкой всех и не Творцом, а тварью! Вышеупомянутый Евсевий и все его сообщники содействовали этому, радуясь, если и новый царь утвердит определение о заточении Афанасия как справедливо и вполне законно состоявшееся. В то время они склонили к своей ереси и единомыслию с собой находившегося в царских палатах препозита28, а через него недуг арианского еретичества проник и в прочих евнухов29, которые по самой природе своей весьма склонны как к восприятию, так и к распространению среди других всякого зла. Потом и супруга царя, понемногу развратившись богохульными речами, сама заразилась тем же еретическим ядом. Наконец и сам царь, прельщенный арианским лжемудрствованием, восстал на Христа Господа и Владыку своего, так что на нем исполнились слова Божественного Иеремии: «Пастыри отпали от Меня»30. И повелел Констанций публично, чтобы было утверждено арианское лжеучение и чтобы все епископы мудрствовали так же, как он, а неповинующихся приказал убеждать угрозами.

Среди этой великой бури и смятения истинными кормчими для Церкви были следующие архипастыри: Максим Иерусалимский31, Александр Константинопольский32 и Афанасий Александрийский (о коем идет речь), который, хотя и находился в заточении, однако не оставлял кормила Церкви, утверждая Православие словом и посланиями своими. Евсевий же Никомидийский со своими единомышленниками всеми силами распространял свое еретическое лжеучение, воздвигая борьбу против православных и угнетая Церковь Христову. В особенности они вооружились против нее после ужасной кончины Ария. Хитрый и коварный Евсевий с великой честью ввел в Константинополь Ария на большое прельщение и соблазн верующих, ибо тогда не было там никого, кто бы противостал Арию, после того как к нему присоединились многие из властей, так как Афанасий находился в заточении. Но Бог, премудро свыше все устраивающий, разрушил планы их, пресекши злобу и жизнь Ария. И с какой силой язык его при жизни извергал хульные слова на Православие, с такой же и даже большей силой лопнуло чрево его, внутренности его выпали, и он, окаянный, валялся в своей крови в нечистых местах33. Так свершился достойный суд над необузданным языком и злым сосудом, напоенным зловонным гноем еретичества, каковым был Арий!

После того как сей ересиарх столь ужасным образом погубил душу и тело, Евсевий и его соумышленники приняли на себя весь труд о защите и распространении ереси и производили повсюду смущение, имея при этом ревностными помощниками евнухов — как бы свои собственные руки. Они особенно старались как бы заградить уста Афанасию, находившемуся в изгнании, чтобы он не распространял своих посланий в защиту Православия. Но Божий Промысл преклонил на милость сердце старшего сына Константина Великого, по имени также Константин34, который и годами и первородством был первым среди братьев. Последний освободил святого Афанасия из заточения и послал его со своим посланием в Александрию, на кафедру. В этом послании было написано: «Победитель Константин Александрийской церкви и народу желает радоваться. Думаю, что среди вас нет ни одного, который бы не знал о том, что недавно случилось с великим проповедником Православия и учителем закона Божия — Афанасием, о том, как против него врагами истины была воздвигнута общая борьба, и о том, что ему повелено было пребывать у меня в Галлии, чтобы иметь возможность уклониться на некоторое время от грозивших ему бедствий, но он не был осужден на постоянное изгнание. Мы относились к нему со всякой предупредительностью, заботясь, чтобы с ним не случилось какой-либо непредвиденной неприятности, хотя он поистине терпелив, как никто другой, воспламеняемый ревностью о Боге, он легко может перенести всякую тяготу. Отец наш Константин желал вскоре возвратить его на патриарший престол, но, скончавшись и не успев привести в исполнение своего намерения о нем, оставил это дело мне, своему наследнику, завещав о сем муже последнюю заповедь. Итак, мы повелеваем вам принять его ныне со всяким почетом и торжественной встречей».

С этим царским посланием святой Афанасий достиг Александрии, и все православные радостно приветствовали его35. А те, которые держались арианской ереси, стали устраивать между собой злоумышленные сходки и снова воздвигать против святителя гонение и возбуждать смятение в народе; они измышляли различные поводы для оболгания на святого, будто он без соборного суда возвратился на патриарший престол и по своей воле вошел в Церковь36, обвиняли его также в том, будто он был причиной различных смятений, убийств и ссылок, и возводили на него другие, прежние и новые обвинения. В то же время восстал против святого Афанасия сильно зараженный арианской ересью народ. Однажды толпа народа окружила святителя, ругая его оскорбительными словами, поднимая руки, чтобы растерзать и убить его. Афанасию едва удалось спастись и тайными путями выйти из города. Между тем арианские епископы, рассылая всюду послания, объявляли, что Афанасий, законно — соборным определением — низложенный, без соборного определения снова занял престол Александрийский, в то же время разглашали о насилиях, которыми будто бы сопровождалось его возвращение в Александрию. Таким образом, они закрывали для него доступ во всех странах в города и церкви. Между тем Константина, покровителя Афанасиева, не стало: он был убит в Аквилее воинами37. Этим воспользовались враги Афанасия и возбудили в покровительствовавшем им царе Констанции такой гнев против святого, что он обещал имущества и почести тем, кто возвестит, где находится Афанасий, если он жив, или принесет ему голову убиенного архипастыря. Афанасий же довольно продолжительное время скрывался в одном глубоком, безводном и сухом рву запустевшего колодца, и никто о нем не знал, кроме одного боголюбца, который питал его, охраняя его в том месте38. Потом, когда некоторые стали догадываться о присутствии здесь Афанасия, ибо повсюду его тщательно искали и расспрашивали о нем и уже хотели в одно утро захватить его, он, направляемый Божественным Промыслом, вышел ночью из рва и перешел в другое место; боясь, что и там его найдут и схватят, он удалился из восточных стран в пределы западной империи.

В то время на западе по смерти Константина II царствовал младший из сыновей Константина Великого — Констант. Достигнув Европы, блаженный Афанасий отправился в Рим и, явившись к папе Юлию39 и к самому царю Константу, подробно все рассказал им о себе. Между тем в Антиохии тогда происходил Собор восточных епископов, сошедшихся для освящения церкви40, которую начал созидать Константин Великий, а закончил его сын Констанций. Для этого собрались там все восточные епископы, среди которых было немало ариан. Эти последние, пользуясь покровительством царя, собрали беззаконный собор и снова объявили святого Афанасия, находившегося тогда на Западе, низверженным, написав в послании к папе клеветы на Афанасия, побуждая и папу признать его низложенным. В Александрию же на патриарший престол они избрали сначала Евсевия Емесского41, отличавшегося красноречием, но тот отказался, зная, как глубоко чтут александрийцы своего архипастыря Афанасия. Тогда поставили на Александрийский патриарший престол некоего Григория, родом каппадокиянина42, но тот не успел дойти до Александрии, как туда пришел уже из Рима Афанасий. Это произошло следующим образом.

Папа Юлий, тщательно рассмотрев клеветы, возведенные на Афанасия, признал их ложными и потому снова отпустил его на Александрийскую кафедру вместе со своим посланием, в котором резко, с угрозами изобличал дерзнувших низвергнуть его. Святой был принят православными александрийцами с великой радостью. Противники же его, узнав об этом (глава их Евсевий Никомидийский в это время уже умер43), весьма смутились и тотчас внушили царю послать в Александрию вместе с Григорием войско, чтобы возвести на патриарший престол. И вот царь послал вместе с еретиком Григорием, еретиками же избранным на патриарший престол, воеводу по имени Сириан со множеством вооруженных воинов, повелев ему Афанасия умертвить, Григория же возвести на архиепископскую кафедру. Однажды, накануне одного праздника, когда в александрийской соборной церкви совершалось всенощное бдение и все православные молились в церкви с пастырем своим Афанасием и воспевали церковные песнопения, внезапно ворвался Сириан с вооруженными воинами. Обходя церковь, он искал только одного Афанасия, чтобы убить его. Но святой, покрываемый Промышлением Божиим, тайно вышел из церкви, окруженный народом, и так как в это время наступила ночная тьма, то он прошел незаметно среди всеобщего смятения и множества народа, избежав таким образом гибели, как бы рыба из самой середины сети, после чего снова возвратился в Рим. После этого нечестивый Григорий занял, как хищник, престол Александрийский. В народе поднялось сильное волнение, так что мятежники подожгли даже один храм, называвшийся Дионисиевым.

Святой Афанасий пребывал в Риме в продолжение трех лет, пользуясь глубоким уважением царя Константа и папы Юлия. Имел он там себе другом святого Павла, архиепископа Цареградского44, также изгнанного нечестивыми еретиками со своего престола. Наконец по общему согласию обоих царей, Констанция и Константа, в Сардике45 был созван Собор восточных и западных епископов по вопросу об исповедании веры, а также по делу Афанасия и Павла46. Среди них западных было более трехсот, а восточных — немногим более семидесяти, в числе которых находился и прежде упомянутый Исхир, в то время уже епископ Мареотский47. Сошедшиеся из Асийских церквей48 епископы не хотели даже видеться с западными до тех пор, пока те не удалят с Собора Павла и Афанасия. Западные же епископы не хотели даже об этом и слышать. Тогда восточные епископы отправились в обратный путь и, дойдя до фракийского города Филиппополя49, составили там свой собор, или, лучше сказать, беззаконное собрание, и единосущие открыто предали анафеме; это нечестивое свое определение они письменно разослали всем зависимым от них церквам. Узнав об этом, святые отцы, собравшиеся в Сардике, прежде всего предали анафеме это богохульное собрание, еретическое и нечестивое их исповедание50, потом они извергли клеветников Афанасиевых из занимаемых ими иерархических степеней и, утвердив составленное в Никее определение веры, ясно и точно исповедали Бога Сына единосущным с Богом Отцом.

После этого западный царь Констант в письме к брату своему Констанцию о Павле и Афанасии умолял его разрешить им возвратиться на свои престолы. Когда же тот все отлагал их возвращение, царь Констант снова написал к нему уже в более резких выражениях. «Если ты, — писал он, — добровольно меня не послушаешь, то и без твоего согласия я посажу каждого из них на престол его, ибо тогда я с вооруженной силой пойду на тебя». Испугавшись угрозы брата, Констанций принял Павла, пришедшего прежде, и с честью отослал на его престол.

Потом он через послание, написанное в духе кротости, призвал к себе из Рима святого Афанасия и после беседы с ним увидел, что это муж весьма премудрый и богодухновенный. Подивившись великой премудрости Афанасия, Констанций оказал ему великий почет и со славой возвратил его на патриарший престол; при этом он написал к народу александрийскому и ко всем находившимся в Египте епископам и князьям, к августалию51 Несторию и к находившимся в Фиваиде и Ливии правителям, чтобы они приняли Афанасия с великой честью и уважением. Снабженный вышеупомянутым царским посланием, блаженный пошел через Сирию и Палестину и посетил святой город Иерусалим, где с любовью был принят святейшим Максимом исповедником; они рассказали друг другу о своих бедствиях и напастях, которые претерпели за Христа. Созвав восточных епископов, которые прежде из страха перед арианами дали свое согласие на низвержение, Афанасий привлек их к единомыслию и общению с ним — и они воздали ему достойную честь, он же с радостью простил им содеянное против него согрешение их. Это было третье возвращение святого Афанасия на патриарший престол после трех его изгнаний52. И вот после бесчисленных трудов, скорбей и болезней он наконец немного отдохнул и думал остальное время провести в облегчении от них и покое.

Между тем на него надвигались новые волнения и жестокие бедствия. В это время нечестивый Магненций, начальник римских войск, составив со своими единомышленниками заговор, убил Константа, государя своего53. Тогда ариане подняли голову и воздвигли жестокую борьбу против Церкви Христовой. Против Афанасия снова начались наветы и гонения, и все прежнее зло возобновилось. Снова появились против Афанасия царские указы, угрозы, снова Афанасию пришлось испытать бегства и страхи, снова его стали разыскивать по всей стране и по всему морю. Царь послал в Александрию для занятия патриаршего престола каппадокийца Георгия54, который, придя в Александрию, потряс Египет, поколебал Палестину и весь Восток привел в смятение. Снова низвержены были со своих престолов: святой Максим с Иерусалимской кафедры, святой Павел — с Константинопольской. А о том, что происходило в это время в Александрии55, святой Афанасий сам рассказывает следующее.

«Снова некоторые, ища убить нас, — повествует святой Афанасий, — пришли в Александрию, и наступили бедствия, жесточайшие прежних. Воины внезапно окружили церковь, и вместо молитв раздались вопли, восклицания и смятение, все это происходило в Святую Четыредесятницу. Завладев патриаршим престолом, Георгий Каппадокийский, избранный македонианами и арианами, еще более возрастил зло. После пасхальной седмицы девицы были заключаемы в узы, епископы связанными уводились воинами, дома сирых и вдовиц расхищались, и в городе происходил совершеннейший разбой. Христиане ночью выходили из города, дома запечатывались, клирики же бедствовали за своих братий, все это воистину было крайне бедственно, но несравненно большее зло последовало вскоре за тем. После Святой Пятидесятницы народ постился и собирался помолиться при гробнице святого священномученика Петра56, ибо все гнушались Георгием и избегали общения с ним. Узнав об этом, коварный Георгий возбудил против нас стратилата57 Севастиана, державшегося манихейской ереси. Севастиан со множеством воинов, вооруженных обнаженными мечами, луками и стрелами, ворвался в саму церковь и напал на бывший там народ, но нашел мало молящихся, так как большая часть вследствие позднего времени удалилась. Тем же, которые находились в церкви, Севастиан причинил жесточайшую скорбь. Он приказал разжечь огромный костер и, поставив дев близ огня, принуждал их исповедать Ариеву ересь. Но, когда Севастиан оказался не в силах принудить их к этому, так как увидел, что они совсем не обращают внимания ни на огонь, ни на угрозы, обнажил их и повелел бить без пощады, лица же их иссек ранами настолько, что по прошествии продолжительного времени родные едва могли узнавать их. Мужей же, которых числом было сорок человек, предал новому мучительству: мучители подвергли их ужасному бичеванию жесткими и колючими ветвями только что срубленной финиковой пальмы и содрали им плечи, так что у некоторых пришлось несколько раз вырезать тело вследствие того, что иглы глубоко вонзились в него, другие же, не вытерпев боли, умерли от язв. Всех же тех дев, которых с особенной жестокостью мучил, послал в заточение в Великий Оасим, а мертвые тела убиенных ни православным, ни своим не позволил взять, но воины скрыли их в одном месте непогребенными, думая, что таким образом останется никому не известной такая жестокость; так они поступили, будучи безумны и повреждены смыслом. Православные же радовались о мучениках своих за их твердое исповедание православной веры, но в то же время рыдали о телах, что они находятся неизвестно где. И через это еще более изобличались нечестие и жестокость мучителей. Вслед затем из Египта и Ливии были сосланы на изгнание епископы: Аммоний, Моин, Гаий, Филон, Ермий, Павлин, Псипосир, Линамон, Агафон, Агамфа, Марк, еще другие Аммоний и Марк, Драконтий, Аделфий, Афинодор и пресвитеры Иеракс и Диоскор; мучители так жестоко угнетали их, что некоторые умерли в пути, а другие в местах заточений. На вечное же заточение ариане осудили более тридцати епископов, ибо злоба их, подобно Ахаву58, была настолько сильна, что, если бы было возможно, они готовы были изгнать и истребить истину с лица всей земли.»

Между тем царь Констанций по смерти брата своего, царя Константа, победив Магненция, стал обладать Востоком и Западом59. Как на Востоке, так и на Западе он начал распространять арианскую ересь, склоняя западных епископов всякими способами — и посредством страха, и посредством ласк, подарков и различных соблазнов — к тому, чтобы они согласились на Ариево вероопределение и приняли его ересь. С этой целью он повелел составить собор в итальянском городе Медиолане60 для низвержения Афанасия; он думал, что арианство только тогда утвердится, когда Афанасий будет совершенно низвержен и истреблен из числа живых. Много явилось тогда у царя единомышленников: одни принимали арианство из-за страха, другие — привлекаемые царскими почестями; те же, которые тверды были в Православии, уклонялись от того беззаконного собора61. Таковы были: Евсевий, епископ Верцеллинский, Дионисий Медиоланский, Родан Толосанский, Павлин Тривиринский и Лукифор Калаританский62; они не подписали определения о низвержении Афанасия, считая низвержение его отвержением от веры и истины. Вследствие этого они были сосланы в Аримин63: прочие же епископы, собравшиеся в Медиолане, осудили Афанасия на низвержение.

Здесь надлежит сказать о том, как Евсевий и Дионисий не подписали определения сего беззаконного собора. Когда арианские епископы собрались в Медиолан и, не ожидая других епископов, православных, составили собор и подписали свои имена под определением о низвержении Афанасия, Дионисий Медиоланский, недавно возведенный во епископский сан и еще молодой годами, был убежден арианскими епископами подписать соборное определение, ибо он устыдился столь многих благообразных и много послуживших епископов и против воли подписал свое имя вместе с ними. После того православный епископ Верцеллинский Евсевий, почтенный годами, пришел в Медиолан (когда тот беззаконный собор уже закончился подписанием имен) и расспрашивал Дионисия о том, что совершилось на соборе. Дионисий же, рассказывая о совершившемся беззаконном суде над святым Афанасием, исповедал со многим сожалением и раскаянием свое согрешение, как он был обольщен и подписал свое согласие на низвержение Афанасия. И укорял его за то блаженный Евсевий, как отец сына, ибо Дионисий имел себе в лице Евсевия как бы отца духовного, частию — ради его преклонной старости, частию — ради того, что он и епископствовал уже много лет, при этом и по своему положению епископ Верцеллинский стоял выше Медиоланского64. Видя же сердечное покаяние Дионисия, Евсевий не велел ему скорбеть: «Я знаю, — сказал он, — что мне сделать для того, чтобы имя твое было изглажено от среды их». И произошло следующее.

Епископы арианские, узнав о пришествии Евсевия, призвали его в свое собрание и, показав ему составленное ими осуждение Афанасия на низвержение с подписью их имен, хотели, чтобы и он подписал свое имя под определением. Евсевий же, притворившись, что соглашается с их собором и как будто желая подписать, взял хартию и стал читать имена подписавшихся епископов. Дошедши до имени Дионисия, как бы оскорбленный, воскликнул:

— Где я подпишу имя мое? Под Дионисиевым? Ни в коем случае! Дионисий выше меня да не будет! Вы говорите, что Сын Божий не может быть равен Богу Отцу, почему же вы сына моего предпочли мне?

И отказался старец подписаться до тех пор, пока имя Дионисия не будет изглажено с высшего места. Епископы же арианские, весьма домогаясь подписи Евсевия и желая его успокоить, повелели, чтобы имя Дионисия было изглажено. Дионисий своей рукой изгладил с хартии свою подпись, как бы предоставляя высшее место старейшему епископу Евсевию Верцеллинскому, а сам как будто желая подписаться под ним. Когда имя Дионисия было изглажено, так что не оставалось и следов письмен, блаженный Евсевий перестал притворно соглашаться с собором ариан и явно исповедал истину, насмехаясь над арианами.

— Ни я не осквернюсь вашими беззакониями, — говорил он, — ни сыну моему Дионисию не позволю быть участником вашего нечестия, ибо незаконно подписывать беззаконное осуждение на низвержение невинного архиерея — это воспрещают Закон Божий и церковные правила. Да будет всем известно, что Евсевий и Дионисий более не подпишут вашего осуждения, исполненного злобы и беззакония. Благодарение Богу, избавившему Дионисия от соучастия с вами и научившему нас, как изгладить из среды имен ваших его имя, которое было беззаконно подписано.

Ариане, увидев себя осмеянными Евсевием и Дионисием, подняли на них руки для того, чтобы причинить им насилие, и, оскорбив их многочисленными ругательствами, сослали обоих в заточение, каждого отдельно, и так сильно угнетали блаженного Евсевия в заточении, что он там страдальчески и умер.

Услышав о том и узнав, что воины епарховы по царскому повелению идут, чтобы схватить его, святой Афанасий, вразумленный неким Божественным явлением, в полночь вышел из епископии и скрылся у одной добродетельной девицы, которая была посвящена Богу и жила как истинная раба Христова. Он скрывался у нее до самой кончины царя Констанция, и никто о нем совершенно ничего не знал, кроме Бога и одной только той девицы, которая сама прислуживала ему и приносила ему от других книги, какие он требовал; во время пребывания там Афанасий написал много сочинений против еретиков65.

Между тем александрийский народ разыскивал пастыря своего святого Афанасия, обходя с этой целью повсюду. Все весьма скорбели о нем и с таким усердием искали его, что каждый готов был с радостью отдать жизнь свою за нахождение его, — и Святую Церковь удручала глубокая печаль. Ариева же ересь весьма усилилась не только на Востоке, но и на Западе. По царскому повелению в Италии и по всему Западу те епископы, которые не соглашались подписать «иносущие» еретического учения о том, что Сын Божий — иного существа, чем Отец, были низлагаемы со своих престолов. В то время и святой Ливерий, папа Римский, бывший преемником блаженного Юлия, наследника святого Сильвестра, изгнан был с Римского престола за свое Православие, на его место избран из еретиков некто по имени Феликс66. После того как отовсюду Святая Церковь продолжительное время была утесняема и преследуема, приблизилась кончина царя Констанция. Находясь между Каппадокией и Киликией на месте, называемом Монсийские источники, он лишился там и царства, и жизни67. Равным образом поставленного еретиками лжеепископа Александрийского постиг суд Божий, «и погиб нечестивый с шумом», будучи убит эллинском народом, поднявшим мятеж из-за одного места в Александрии, принадлежавшего ему, которое Георгий хотел отнять68.

По смерти Констанция на престол царский вступил Юлиан69, который принялся уничтожать Констанциевы уставы и законы и возвращал всех из изгнания. Узнал об этом и Афанасий, но он опасался, как бы ариане не привлекли к своему нечестию Юлиана (тогда еще не обнаружилось отступничество Юлиана и совершенное отречение его от Христа). Тем не менее святой Афанасий среди глубокой ночи вышел из вышеупомянутого дома девицы, в котором скрывался, и явился посреди церкви Александрийской. Кто в состоянии изобразить радость, охватившую всех православных, — как отовсюду стекались они, чтобы увидеть его, со сколь великим наслаждением клирики и граждане и весь народ смотрели на него и с любовью его обнимали?! Прибытие его возбудило в православных мужество, и они немедленно изгнали ариан из Александрии, город же и себя самих поручили Афанасию, пастырю и учителю своему.

Между тем беззаконный Юлиан, прежде тайный язычник, теперь уже явно показал свое отвержение. Утвердившись на царстве, он перед всеми отрекся от Христа и похулил пресвятое имя Его, поклонился идолам, соорудил повсюду капища и повелел приносить мерзостные жертвы нечестивым богам; и были повсюду воздвигнуты жертвенники, разносился смрад и дым, совершались заклания животных и проливалась их кровь. Обличаемый великими столпами и учителями церковными, Юлиан воздвиг на Церковь жестокое гонение и в самом начале гонения вооружился против святого Афанасия. Когда царь советовался со своими единомышленниками и премудрыми своими волхвами и вопрошал еще и волшебников и чародеев, как истребить с лица вселенной христианство, всем пришло на мысль, что должно истребить с лица земли и погубить Афанасия. Они так рассуждали: «Если низвержено будет основание, то тогда легко будет отдельно разорить и прочие части христианской веры». Снова составился беззаконный суд над Афанасием, снова в Александрию было послано войско, снова пришел город в смятение. Церковь была окружена и потрясаема руками вооруженных воинов, но разыскивали только одного Афанасия, чтобы убить его. Он же, как и прежде, покрываемый Промыслом Божиим, прошедши среди толпы, избег рук ищущих его и ночью достиг реки Нил. Когда святой сел на один корабль с целью отплыть в Фиваиду, догнали его любящие его и со слезами говорили:

— Куда опять уходишь от нас, отче? На кого оставляешь нас, как овец, не имеющих пастыря?

Святой отвечал:

— Не плачьте, чада, ибо сей мятеж, который ныне видим, вскоре прекратится.

Сказав это, он отплыл в путь свой. Между тем за ним поспешно следовал один военачальник, которому мучитель70 повелел немедленно убить Афанасия, как скоро настигнет его. Когда же один из находившихся с Афанасием издали заметил того военачальника, плывшего вслед за кораблем и уже настигавшего его, и хорошо признал его, то стал увещевать своих гребцов грести поспешнее, чтобы убежать от преследователей. Но святой Афанасий, немного повременив и прозревая имеющее с ним быть, повелел гребцам направить корабль снова к Александрии. Когда те сомневались по поводу этого и боялись исполнить повеление Афанасия, он велел им мужаться. Тогда, обратив корабль направо, они поплыли в Александрию прямо навстречу гонителям; когда они приблизились к ним, то взоры варваров были омрачены как бы мглой, так что видя не видели и поплыли мимо. Афанасий же спросил их:

— Кого вы ищите?

Они отвечали:

— Ищем Афанасия, не видали ли вы его где?

— Он плывет, — отвечал Афанасий, — немного впереди вас, как будто бежит от каких-то преследователей, поторопитесь, и тогда вы скоро догоните его.

Так святой спасся от рук убийц. Достигнув Александрии, он вошел в город, и все верующие радовались его возвращению, однако он скрывался до смерти Юлиана71. Когда вскоре после того нечестивый царь погиб, на престол царский вступил Иовиниан, бывший благочестивым христианином. И снова Афанасий безбоязненно воссел на престол свой, благопопечительно управляя Церковью. Но и Иовиниан царствовал недолго — всего семь месяцев72 — и умер в Галатии. На престол вступил Валент73, зараженный арианской ересью. Снова бедствия постигли Церковь. Нечестивый царь, приняв власть, заботился не об общем мире, не о победах над врагами, но начал снова стараться, как бы распространить и утвердить арианство. Православных архиереев, не соизволявших на его ересь, он низлагал с их кафедр. Таким образом он изгнал прежде всего святого Мелетия, архиепископа Антиохийского74. Когда эта внутренняя борьба, утеснявшая повсюду Церковь Христову, достигла до Александрии и по велению епарха воины должны были взять под стражу святого Афанасия, блаженный тайно вышел из города и, скрывшись в семейном склепе, пребывал там в продолжение четырех месяцев — и никто не знал, где он. Тогда вся Александрия, скорбевшая и сетовавшая о святом Афанасии, подняла большой мятеж, тревожимая от царей столь великими и столь многими скорбями. Александрийцы хотели уже отпасть от Валента и приготовили оружие для восстания.

Узнав об этом, царь, боясь их отпадения и междоусобной войны, позволил Афанасию, хотя и вопреки желанию, безбоязненно управлять Александрийской церковью. Таким образом, Афанасий, престарелый воин Христов, после долгих трудов и многих подвигов за Православие перед самой уже кончиной своей пожив непродолжительно в тишине и мире на своей кафедре, почил о Господе75 и присоединился к отцам своим, патриархам, пророкам, апостолам, мученикам и исповедникам, подобно которым подвизался на земле. Он епископствовал сорок семь лет76 и преемником себе на Александрийской кафедре оставил Петра77, блаженного друга своего, участника во всех своих бедствиях. Сам же преставился для получения светлых венцов и воздаяния неизреченных благ от Христа Господа своего, Ему же со Отцем и Святым Духом слава и держава, честь и поклонение ныне и всегда и во веки веков. Аминь.

 

Примечания:

1 Св. Афанасий Александрийский родился около 297 г., незадолго до жестокого гонения Диоклетиана на христиан, о котором у него, однако, не осталось личных воспоминаний.

2 Св. Александр, епископ Александрийский, — ревностный защитник Православия против ариан, управлял Александрийской церковью с 312 по 326 г.

3 Александрия, место рождения Афанасия, представляла много средств для образования ума, и он приобрел сведения разнообразные, он изучал право, познакомился с произведениями языческих мудрецов и поэтов Греции, словом, по выражению биографа святого Афанасия, изучал «круг наук», то есть александрийских ученых; но на это употребил он немного времени, как свидетельствует о том св. Григорий Богослов. Главное же внимание было обращено им на изучение Священного Писания под руководством опытных наставников, и св. Афанасий так изучил все книги Ветхого и Нового Заветов, как другой не изучил и одной. Как можно полагать по одному из первых сочинений св. Афанасия, то были наставники огласительного училища в Александрии. Умственное образование Афанасия довершено было в обществе подвижников, которых он любил и с которыми отыскивал случаи знакомиться, многократно он видел прп. Антония Великого, и самого Афанасия за строгую жизнь считали в числе подвижников.

4 См. 1 Цар. 1.

5 Известно, что Афанасии, будучи еще немного более чем мальчиком, занял место в качестве любимого члена в доме св. Александра, жил с ним, «как сын с отцом», и таким образом, провел несколько плодотворных лет в центре церковной деятельности, под кровлей первосвятителя, авторитет которого признавался более чем ста епископами Египта, Ливии и Пентаполя. Афанасий стал как бы помощником и домашним секретарем в письменных сношениях по делам церковным. В сан диакона святой Афанасий был рукоположен в 319 г. Уже в это время Афанасия сделали известным особенно сочинения его «Против язычников», и «О воплощении Бога Слова». Это были первые сочинения его, написанные рано, но они давали право надеяться на многое.

6 Первый Вселенский Собор в Никее (город в Вифинии, северо-западной части Малой Азии) происходил в 325 г. На нем была изобличена и осуждена ересь александрийского пресвитера Ария, который учил, что Сын Божий не рождается предвечно из существа Бога Отца, а сотворен Им из небытия во времени, не единосущен Ему и не равночестен; в этой ереси скрытно заключалось решительное отрицание Божества Иисуса Христа и нашего искупления Им, короче — ниспровержение всего христианства. Когда открылось нечестие Ария, Афанасий принимал живое участие в борьбе св. Александра, архиепископа Александрийского, с Арием и тем возбудил против себя ариан. Так было еще до Вселенского Собора, а на Никейском Соборе св. Афанасий, бывший тогда в сане архидиакона александрийской церкви и сопровождавший св. Александра на Собор, победоносно опровергал Ария, к утешению отцов Собора.

7 Евсевий, епископ Никомидийский, был другом и сторонником Ария и покровительствовал ему. На Первом Вселенском Соборе он защищал Ария и хотя согласился подписать составленный на Соборе Символ веры, но не соглашался на отлучение Ария от Церкви, за что, равно как и за сношения с отлученным ересиархом, сам подвергся ссылке. Но благодаря покровительству Констанции, сестры императора, Евсевий был возвращен из ссылки и, заняв снова кафедру, стал действовать против православных.

8 На Первом Вселенском Соборе поборники неправомыслия, за недостатком правды на их стороне, думали помочь себе лукавством, предлагая прочим членам Собора такой Символ веры, в котором неопределенность выражений о Сыне Божием давала место перетолкованиям ариан. Но свв. отцы, исповедуя Сына Божия «из сущности Отца» рожденным и «Отцу единосущным», включили эти выражения в свой Символ и тем утвердили древнюю веру в «Бога истинна от Бога истинна». Символ этот подписали все члены Собора, даже державшиеся стороны Ариевой, но неискренно, при этом они греческий термин, выражающий единосущие Сына Божия, «омоусиос», читали как «омиусиос» — подобносущный или, по крайней мере, понимали в последнем смысле. Евсевий и хотел представить царю дело так, что между православными и арианами происходит только недоразумение и споры из-за различного понимания терминов и выражений Символа, а не из-за сущности веры, и что Арий совершенно согласен с Символом Никейского Собора.

9 Кончина св. Александра Александрийского последовала пять месяцев спустя по возвращении его с Первого Вселенского Собора. Афанасия в то время не было в Александрии. Оставляя свою паству, умирающий старец искал вокруг блуждающим взором, кому поручить ее. «Афанасий, Афанасий! — взывал Александр. — Ты думаешь убежать, Нет! Не убежишь». Действительно, Афанасий не избежал жребия, предназначенного ему свыше. Предызбранный отойдям пастырем и желанием паствы, едва он явился в Александрию, как народ неотступно стал требовать от собравшихся епископов, чтобы посвятили ему во епископа Афанасия, и дотоле не успокоился, пока не получил желаемого, хотя и против воли самого Афанасия.

10 Пс. 26, 3.

11 Евсевий с греческого значит благочестивый.

12 Мелетий, епископ Ликопольский (в Фиваиде), восстал против возвращения в Церковь отрекшихся от нее в гонение Диоклетиана.

Св. Петр, архиепископ Александрийский, более снисходительный к падшим, как верховный архипастырь всего Египта отлучил его за это от Церкви. Но Мелетий с единомысленными ему епископами присвоил себе права главного областного епископа и не признавал власти преемников св. Петра. На Первом Вселенском Соборе раскол Мелетия был осужден, но мелетианские епископы существовали до половины V в. В 326 г. Мелетий и его единомышленники препятствовали избранию св. Афанасия на Александрийскую кафедру, а когда это избрание состоялось против их желания, то стали распускать клевету, что Афанасий избран незаконно, шестью или семью епископами, тайно от прочих. Мелетиане, таким образом, были противниками Афанасия наравне с арианами, сторону которых они держали.

13 Исхир не был священником. Правда, его посвятил в этот сан еще при св. Александре Коллуф, самовольно восхитивший себе права епископские, но на Александрийском Соборе 324 г. этот Коллуф был низложен как самозванец, а все им поставленные не признаны посвященными.

14 Мареотийская область лежала в северо-западном Египте, к югу от Александрии, по берегу залива, и в церковном отношении находилась под властью епископа Александрийского.

15 Епископы собирались в Иерусалим на праздник освящения императором Константином Великим великолепного храма Воскресения Христова над местом погребения тела Спасителя и Его Воскресения. Храм освящен был 13 сентября 335 г.

16 Город Тир был расположен на восточном берегу Средиземного моря. Это был один из древнейших укрепленных и красивейших приморских торговых городов Финикии и вместе ее столичный город.

17 Здесь время царствования Константина Великого считается не от начала его единодержавия, а с самого начала его царствования (с 306 по 324 г. он управлял западной половиной империи, а с 324 по 337-й — всей империей).

18 Собор в Тире происходил в 335 г. под наблюдением императорского чиновника Дионисия. Всех епископов приехало на Собор до шестидесяти человек. Св. Афанасий прибыл с 48 епископами Египта. Здесь присутствовали епископы именитых престолов: Антиохийского — Флакилл, Иерусалимского — Максим, Солунского — Александр. Св. Афанасий по прибытии хотел занять место, которое принадлежало ему по достоинству его кафедры, но ему было повелено председателем Собора Евсевием, епископом Кесарийским (известный церковный историк — сторонник ариан), встать как лицу обвиняемому. Совещания Собора велись пристрастно, в пользу Ария и его единомышленников и во вред св. Афанасию.

19 См. Ис. 53, 7.

20 Феогний, епископ Никейский, вместе с Евсевием Никомидийским прежде других принял учение Ария, поддерживал его на Первом Вселенском Соборе, после чего, хотя и подписал православный Символ веры, но за сношения с Арием был сослан; по возвращении Ария и Феогний вызван был из ссылки. Явно он отрекся от лжеучения, но тайно покровительствовал арианам.

21 Марий, епископ Халкидонский, подобно Феогнию Никейскому и многим другим, разделял учение Ария, обвинял Афанасия на Тирском соборе и был в числе следователей по мареотскому делу вместе с Феогнием и другими единомышленниками Ария.

22 Ис. 59, 4; 28, 15. Пророк рассуждает здесь о тех, грехи которых разъединяют их с Богом. Подобно таким грешникам поступали и обличители Афанасия, покрывавшие истину ложью.

23 С давних времен Египет, славившийся своими плодородием, посылал в Рим через Александрию флот, нагруженный хлебом для раздачи нуждающемуся народу. Когда Константин Великий основал в 330 г. новую столицу в Византии, названную по его имени Константинополем, а также Царьградом, то, заботясь об усилении ее населения и о средствах к ее содержанию, переменил назначение этого флота: милость раздачи хлеба предоставлена была Константинополю. Всего хлеба раздавалось до 80 000 мер. Враги Афанасия, таким образом, рассчитывали разглашением новой клеветы возбудить гнев царя, произвести в то же время возмущение народа в столице. Чернь, недовольная Афанасием, могла произвести бунт и во время его, как надеялись враждебные Афанасию епископы, убить святого мужа. «Как могу я это сделать (остановить провоз пшеницы), — возражал Афанасий на новую клевету, — я человек честный и бедный.» Евсевий Никомидийский отвечал: «Нет, Афанасий — человек сильный, богатый, его на все достанет!»

24 Все это были арианствующие епископы, сторонники Евсевия Никомидийского.

25 Галлия — нынешняя Франция.

26 Св. Афанасий был отправлен в город Тревы — ныне Трир — многолюдный, цветущий главный город северо-восточной области древней Галлии (так называемой Белгики). Здесь Константин Великий и сам нередко проживал, когда был обладателем только западной половины империи, теперь там имел пребывание Константин, старший сын императора, в 335 г. сделавшийся правителем Галлии, Испании и Британии. Трирским епископом в это время был Максимин, защитник Православия. Он с любовью и уважением принял Афанасия, который взаимно сохранял к нему привязанность. И Константин-младший, питая уважение к святителю, старался облегчить скорбь изгнания. В Трире св. Афанасий находился два года и четыре месяца.

27 Арианскому пресвитеру Евтокию, тому самому, который имел сильное влияние на Констанцию, сестру императора Константина Великого, в деле возвращения Ария и его единомышленников из ссылки.

28 Препозит — начальник царского двора и евнухов. Доверенностью Констанция особенно пользовался евнух Евсевий, арианец.

29 Евнухами назывались в древности лица, которые служили при царских дворах в качестве стражей при опочивальнях цариц и царевен.

По большей части евнухи были скопцами. При византийском дворе должность евнухов была весьма почетная, они представляли собой вообще царедворцев-вельмож и имели большое влияние на государей и управление страной. Константин Великий стал назначать их на низшие должности и тем ограничивал их влияние, но при Констанции евнухи приобрели сильное значение при дворе.

30 Иер. 2, 8. Подробно стих этот читается так: «Священники не говорили: “Где Господь?”, и учители закона не знали Меня, и пастыри отпали от Меня...» Здесь от имени Господа пророк Иеремия изобличает священников, правителей и пророков Израиля, позабывших милости Бога и отступивших от Него. Жизнеописатель св. Афанасия Александрийского в переносном смысле относит эти слова к Констанцию и арианствующим епископам, которые отступали от истинной веры во Христа Бога.

31 Св. Максим III, патриарх Иерусалимский, занимал кафедру с 333 по 350 г. Он пострадал за имя Христово и был исповедником. Когда на Тирском Соборе ариане требовали от православных епископов, чтобы они подписали беззаконный приговор об Афанасии, то Пафнутий, епископ города Таиса в Верхней Фиваиде, исповедник, пострадавший в царствование Максимиана II, взял за руку Максима, вывел его из собрания и сказал: «Нам, исповедникам, неприлично принимать участие в таком Соборе». Память св. Максима совершается в Греческой Церкви 17 ноября.

32 Св. Александр, патриарх Константинопольский, управлял кафедрой с 325 по 340 г. Константин Великий, обманутый притворным исповеданием веры Ария, приказал Александру принять ересиарха в церковное общение в храме Святой Ирины. Св. Александр, тогда (в 336 г.) почти уже столетний старец, не желал этого и в течение нескольких недель молился со своей паствой об отвращении сего угрожающего зла. Накануне принятия Ария Александр вошел в церковь Святой Ирины, пал ниц перед святым престолом и молился о том, чтобы ему не пришлось быть свидетелем такого святотатства и чтобы лучше он сам или ересиарх был взят из мира сего. Известно, что Арий внезапно умер, когда на другой день торжественно шел в церковь.

33 Греческие церковные историки V в. Сократ и Созомен так описывают смерть Ария. В роковое утро, когда согласно приказанию императора Константина Великого Арий должен был быть принят в церковное общение, он, надменный более обыкновенного и делая разные пустые замечания, находился на своем пути в церковь, окруженный единомышленными ему евсевианами и любопытствовавшей возбужденной толпой. Но вдруг он схвачен был внезапным приступом боли в желудке и отправился в отхожее место позади Константиновой площади. Вскоре затем здесь с ним сделался обморок, и вместе с испражнениями вышли его внутренности, с выпадением кишок, печени и селезенки и обильным излиянием крови, так что он почти немедленно умер. Между тем сопровождавшие его лица ждали его довольно продолжительное время. Наконец, отправившись к нему с целью позвать его, они были поражены ужасным зрелищем. У Ария (ему было тогда более 80 лет) лопнуло чрево, и он лежал, плавая в своей крови и представляя ужасающее зрелище. Эта ужасная смерть Ария невольно вызвала сравнение ее со смертью Иуды предателя. Она произвела глубокое уныние в рядах его сторонников и, естественно, была принимаема православными как высший приговор над всем его делом. И действительно, если смерть Ария была даже и естественной, во всяком случае, она была ужасной внезапной смертью, и в ней нельзя не видеть высшего суда Божия.

34 Константин II — старший сын Константина Великого, при разделении империи в качестве императора получил в управление Галлию и западную часть Северной Африки.

35 Это было в конце 338 г.

36 Враги Афанасия ссылались на то, что постановлением Тирского Собора он был низложен и теперь занимает кафедру по распоряжению светской власти, вопреки церковным правилам.

37 Аквилея — в древности большой и значительный город в Верхней, или Северной, Италии, к северу от Адриатического моря. Здесь в марте 340 г. произошло междоусобное сражение между Константином и Константом, в котором первый и был убит, а Констант сделался владельцем всего Запада.

38 В своем потаенном убежище св. Афанасий написал сильное воззвание к епископам всех церквей, в котором изобразил все ужасы нечестия, совершившиеся перед его глазами, и умолял подать помощь славной церкви Александрийской, попираемой еретиками. Но благочестивые пастыри могли только плакать и просить помощи свыше, так сильно было смятение, произведенное в Александрии нахлынувшим полчищем ариан, и помощи искать было не у кого, так как своеволие еретиков пользовалось полным покровительством императора Констанция.

39 Святой Юлий — папа Римский, ревностный защитник Православия от ариан, покровитель Афанасия, занимал престол с 337 по 352 г.

40 Так называемой Золотой церкви, великолепно заложенной Константином Великим и отстроенной Констанцием. Здесь и происходил Антиохийский собор в январе 341 г. На соборе присутствовало до девяноста епископов. Отцы собора отвергли Символ Собора Вселенского и в то же время издали несогласные между собой, один за другим, три свои символа (полуарианские), а потом и еще четвертый, и ни в одно не хотели включить выражение, ясно определившее Православие: единосущный. Решив по-своему дело веры, они обратились потом к делам церкви Александрийской.

41 Евсевий Емесский славился своим образованием, он обучался в Александрии, а потом у Евсевия Кесарийского; Емесским он называется по городу Емеса (город в Сирии, южнее Антиохии), в котором был епископом. Он был любимцем Констанция, которому сопутствовал в походах.

42 Григорий Каппадокиянин (Каппадокия — восточная область Малой Азии) получил образование в Александрии и некогда пользовался расположением св. Афанасия. Григорий был человек грубого и буйного характера.

43 Евсевий Никомидийский умер в 342 г.

44 Св. Павел, патриарх Константинопольский, избранный по указанию его предшественника, св. Александра Константинопольского, занимал патриарший престол три раза: первый раз в 340 г., но скоро был изгнан, и на его место императором Констанцием был переведен Евсевий Никомидийский; когда через два года Евсевий умер, православные избрали опять Павла, а ариане Македония. Вторично Павел занимал патриарший престол с 342 по 344-й, но потом был низвергнут Констанцием с престола, а на его место возведен был еретик Македоний. Но и после этого Павел, когда православная партия одерживала верх, призывался в Константинополь и занимал кафедру — в третий раз в 346-350 гг. — современно или попеременно с Несторием. Потом Павел был сослан Констанцием в г. Кукуз (в Малой Армении) и в 351 г., томимый голодом в заточении, удушен был собственным омофором арианами. Память его 6 ноября.

45 Сардика находилась на границе владений обоих братьев, Констанция и Константа в Иллирии, теперь София — столица нынешней Болгарии.

46 Констанций согласился на созвание Собора, уступая требованию своего православного брата, которого просили о том западные епископы и который, глубоко уважая святого Афанасия, желал его оправдания. Собор происходил в 311 г. Он: 1) утвердил Никейский Символ, 2) разобрав дело, оправдал Афанасия и 3) предводителей арианства объявил низложенными, воспретил православным иметь с ними общение и подверг осужденных анафеме.

47 Исхир был поставлен епископом арианами.

48 Асийских, то есть восточных; из них главными были Феодор Ираклийский, Наркисс Неронопольский, Менофант Ефесский, Стефан Антиохийский, Акакий Кесарийский и Георгий Лаодикийский.

49 Филиппополь — город во Фракии, к юго-востоку от Сардики (ныне Пловдив). Филиппопольский собор состоялся под председательством Стефана Антиохийского. Этот собор снова осудил Афанасия, Павла Константинопольского, Римского Юлия, Сардикийского Протогена и других православных епископов. Констанций поддержал решение Филиппопольского собора, и Афанасий вместе с другими гонимыми должен был оставаться в изгнании. Он удалился в Наисс в Дакии.

50 Филиппопольский собор составил новый символ, более арианский, чем символы собора Антиохийского.

51 Августалий — царский наместник в римской провинции.

52 Это было в 348 году.

53 Магненций возмутил против Константа его армию, которая низвергла его с престола. Констант бежал, но по дороге был убит Магненцием. Это было в начале 350 г.

54 Этот Георгий был человек без образования, грубого характера, и сначала был поставщиком мяса для армии. Георгий был лжеепископом около четырех лет (357-361 гг.) и за это время причинил много скорбей и утеснений не только церкви Александрийской и населению православному, но и язычеству.

55 Это было в отсутствие Афанасия.

56 Здесь разумеется св. сщмч. Петр, архиепископ (патриарх) Александрийский.

57 Стратилат — начальник, воевода.

58 Ахав — восьмой царь Израильский, по настоянию своей супруги Иезавели, женщины злой, властолюбивой и развращенной, распространивший среди израильтян идолопоклонство и со злобой преследовавший служителей Истинного Бога.

59 Магненций в течение трех с половиной лет после смерти Константа удерживал за собой титул цезаря на Западе. Констанций рассеял его приверженцев, причем Магненций окончил жизнь самоубийством. Вся империя после того объединена была под главенством Констанция до самой смерти его, последовавшей в 361 г.

60 Медиолан — древний город так называемый Цизальпинской Галлии, или нынешней Северной Италии, — центр процветания наук и искусств. Ныне Милан — главный цветущий город итальянской области Ломбардии с многочисленным населением.

61 Собор был созван по просьбе Римского папы св. Ливерия, преемника Юлия, в 355 г. На Соборе присутствовало до 300 западных епископов. Ариане требовали на нем осуждения Афанасия, но западные настаивали на первоначальной подписи Никейского Символа. Тогда Констанций, слушавший в соседней комнате все рассуждения отцов Собора, вошел в залу совещаний с мечом в руках и сказал, что он сам обвиняет Афанасия. Отказавшимся подписать осуждение Афанасия угрожала ссылка, поэтому некоторые подписали, а несогласные были сосланы.

62 Верцеллы — город в Северо-Западной Италии; Толоса — на реке Гаронне, в Южной Франции; Трир (иначе Тревы или Тривириум) — на реке Мозеле, в Восточной Франции; К а л а р и я — на острове Сардиния (в Средиземном море).

63 Аримин, ныне Римини, — древнейший цветущий город Умбрии, северо-восточной части Италии, на берегу Адриатического моря.

64 То есть епископская кафедра Верцелл в иерархическом отношении считалась выше Медиоланской.

65 Св. Афанасий Великий был одним из знаменитейших писателей Древней Церкви. Он отличался глубоким знанием Священного Писания и богословским талантом. Так как он всю жизнь свою провел в борьбе с арианами, то и сочинения его носят отпечаток этой борьбы и направлены главным образом против ариан. Важнейшие из сочинений св. Афанасия следующие: 1) Четыре слова против ариан, где Афанасий делает полнейшее опровержение всех их возражений. 2) Послание к Епиктету, епископу Коринфскому, о Божественной и человеческой природе в Иисусе Христе. 3) Четыре письма к св. Серапиону, епископу Тмунтскому, в которых он доказывает Божество Святого Духа и равенство Его с Отцом и Сыном, против македониан, учивших, что Святой Дух есть служебная тварь, не имеющая участия в Божестве и славе Отца и Сына. 4) Послание об определениях Никейского Собора в защиту единосущия. 5) Книга о Святом Духе. Во многих из своих сочинений св. Афанасий описал волнения и дела ариан, сопровождая описания замечаниями в пользу Истины Христовой; такова, например, его история ариан, написанная к монахам. Высокий образец апологии (защиты) пастырской составляет письмо св. Афанасия к императору Констанцию. Кроме того, известны сочинения св. Афанасия, относящиеся к объяснению Священного Писания, из них прежде всего обращает на себя внимание пасхальное письмо св. Афанасия, весьма важное в том отношении, что в нем перечисляются книги Ветхого и Нового Заветов; послание к Марцеллину о псалмах; остались также краткие отрывки толкований его на книги Иова и Песнь песней, на Евангелия от Матфея и Луки. К числу нравоучительных сочинений относятся послание его к Аммуну против порицающих супружество и послание к Руфиниану о том, как принимать еретиков в Церковь. Одно из самых назидательных сочинений св. Афанасия есть житие Антония Великого, святой Златоуст советует читать житие Антония каждому, какого бы кто состояния ни был.

66 Св. Сильвестр, папа Римский — современник Первого Вселенского Собора, управлял Церковью с 314 по 335 г. (память его 2 января), его непосредственным преемником был св. Марк (336 г.), а после него — св. Юлий (337-352 гг.), защитник Афанасия и строгий ревнитель Православия, и наконец св. Ливерий (352-366 гг.). Феликс II занимал кафедру после удаления императором Ливерия (355-356 гг.) и одновременно с ним, почему иначе называется антипапою.

67 В юго-восточной части Малой Азии Констанций умер, возвращаясь с Востока после борьбы с персидским царем Сапором, 3 ноября 361 г.

68 Это было в декабре 361 г.

69 Юлиан Отступник, племянник Константина Великого, царствовал с 361 по 363 г.

70 То есть император Юлиан.

71 Юлиан был убит во время битвы с персами 26 июня 363 г.

72 Иовиниан умер 17 февраля 364 г.

73 После смерти Иовиниана войско 26 февраля избрало его преемником Валентиниана, который через месяц отдал восточную половину империи своему брату Валенту, ревностному арианину. Валент царствовал с 364 по 378 г.

74 Мелетий, патриарх Антиохийский, занимал кафедру с 358 по 381 г. Был защитником Православия, за что по проискам ариан несколько раз подвергался удалению с кафедры.

75 Св. Афанасий Великий преставился 2 мая 373 г.

76 Из них более 20 лет провел в изгнании.

77 Петр II, патриарх Александрийский, управлял Церковью с 373 по 380 г.