1

За поворотом Лизе прямо в глаза ударил яркий луч предвечернего солнца. От неожиданности она зажмурилась и резко сбавила скорость. Сзади раздался негодующий визг тормозов следовавшей за ней машины. В отчаянии девушка свернула в боковую улочку – такую узкую, что хозяева лавочек, повыходившие из помещений в предвкушении вечерней прохлады, стали поспешно отодвигать рекламные щиты и стулья поближе к стенам домов, чтобы дать ей проскочить.

Впрочем, ехать дальше было некуда – улица упиралась в набережную. С тоскливым вздохом Лиза стала сдавать назад, виновато улыбаясь растерянно смотревшим на нее обитателям квартала.

А вот и знакомая площадь. Она не помнила, сколько раз уже проезжала мимо нее. Справа собор, слева стоянка автомобилей. Девушка решительно направила к ней свой серебристый «опель-корсо». Хватит паниковать! Нельзя же вечно крутиться по этому городку. Памела будет ждать ее в ресторане на набережной ровно в девять. Времени оставалось в обрез, а ей еще предстояло принять душ, переодеться и хоть немного отдышаться после безумной поездки из Милана.

Лиза уже в который раз корила себя за легкомыслие. Билет до Генуи ей достать не удалось, но она решила, что двести с лишним километров по автостраде – это не так уж и страшно. Поэтому и заказала машину прямо в аэропорту Милана. Собственно, дорога по Ломбардии оказалась именно такой, какой она ее себе и представляла – идеально ровной, широкой, плавно катившей вдоль равнин и вполне цивилизованных промышленных построек. Стариной здесь и не пахло, и Лиза пожалела, что ей не удалось толком посмотреть Милан. Впрочем, времени у нее достаточно, еще съездит.

Однако стоило выехать из Ломбардии, как пейзаж резко изменился. Лигурийская дорога петляла по горам и бесконечным туннелям, а к этому Лиза, и вообще-то не слишком любившая водить автомобиль, оказалась совершенно не готова. До небольшого городка на побережье, где ей предстояло провести две недели долгожданного отдыха, девушка добралась совсем измученной, но тут ее поджидало новое испытание. Улица, на которой находился ее отель, судя по карте, была в самом центре, однако Лиза кружила здесь уже полчаса и все никак не могла ее отыскать.

Выйдя из машины, она отбросила со лба белокурую прядь, и в который раз решительно развернула карту. Скоро она просверлит взглядом дыру в том месте, где красовалась надпись «Галерея Реджи». Нахмурившись, девушка в сотый раз принялась изучать пятачок, который знала уже наизусть. Вот же, названия окрестных улиц, все до одной знакомые. Однако куда подевалась та, что нужна именно ей? Да улица-невидимка так и оставалась для нее загадкой. Внезапно на карту упала тень.

– Вам помочь, мисс? – спросил по-английски мужской голос.

Лиза подняла глаза и обмерла. Похоже, от усталости у нее начались галлюцинации. Роджер! Не веря своим глазам, она тупо смотрела на мужчину. Не так уж много лет прошло с тех пор, как они виделись в последний раз, однако перемена, происшедшая с этим юношей, с которым она училась в школе, Лизу просто потрясла. Конечно, не было ничего удивительного в том, что он стал крепче и шире в плечах, а его золотисто-рыжие волосы чуть потемнели, но вот седина на висках... Да и вокруг глаз появились морщинки. Это в двадцать-то восемь лет! Глаза Роджера были по-прежнему ярко-голубыми, но их выражение! Куда исчезли вечно плясавшие в них чертенята? Теперь взгляд Роджера казался спокойным и даже печальным. Черты лица тоже стали тверже, и, пожалуй, красивее. Но все равно это был он – друг ее детства! И он смотрел на нее как на совершенно незнакомую женщину. Не могла же она так измениться! Или за годы разлуки ее черты полностью изгладились из его памяти?

– Что с вами? Вам нехорошо? – участливо спросил мужчина. Голос был тоже до боли знакомый, но странно другой.

Лиза отчаянно тряхнула головой, стараясь избавиться от наваждения. И, не в силах произнести ни слова, ткнула пальцем в карту.

– Ах, вот оно что! – улыбнулся мужчина. – С этим здесь вечная путаница. Галерея – это пешеходная улица. Пройдите сюда. Видите?

Лиза молча повиновалась и, бросив взгляд в направлении, куда указывал мужчина, ахнула от изумления. Еще одна небольшая улочка, за ней виднелась еще одна площадь, мимо которой она проехала сегодня не раз, а дальше... От площади ответвлялся узкий проход, вымощенный булыжником, и в глубине его ярко светилась надпись: «Астерия». Ее отель! С дороги увидеть его, как и саму «галерею», было просто невозможно. Какая же она дура! Вместо того чтобы наматывать круги по одному и тому же пятачку, надо было всего лишь спросить, тем более что итальянским Лиза владела вполне сносно.

Со вздохом облегчения она повернулась к мужчине и вздрогнула. Его улыбка! Ну почему он ее не узнает? И Памела тоже хороша! Ни словом не обмолвилась, что Роджер будет здесь вместе с ней. Хотя куда же ему деваться, ведь он ее муж. Окончательно сбитая с толку, Лиза выдавила слова благодарности и поспешно села в машину. Надо срочно уезжать, а со всем остальным она разберется позже!

Слабо улыбнувшись удивленно смотревшему на нее мужчине, она тронулась с места. Естественно, молодой человек не ожидал, что его помощь будет принята столь нелюбезно, но ей сейчас было не до вежливости. Роджер ее не узнал. В сердце Лизы медленно закипали гнев и обида. Ведь они выросли по соседству, вместе окончили школу, много лет были неразлучны! А теперь он смотрел на нее, словно на чужую.

Лиза плохо помнила, как добралась до отеля, зарегистрировалась, отдала ключи от машины портье, чтобы тот отогнал «опель» на стоянку. В маленьком уютном номере она устало опустилась на кровать. Ощущение было такое, словно ее выжали как тряпку, и повесили на прищепке сушиться.

Перед глазами, которые немилосердно щипали слезы, вставали картины детства. Вспоминались шалости, на которые Роджер был большой мастак. Воображение у него было неуемное, энергия била ключом, и тихая послушная Лиза всегда шла у него на поводу. Впрочем, Роджер был хорошим другом и никогда не заставлял ее отдуваться за свои проделки. Лиза невольно улыбнулась, вспомнив, как он утопил в бочке с водой башмаки их противной соседки миссис Паркер, вечно скандалившей с его родными и утверждавшей, что их собака гадит у нее в палисаднике. Ну и шуму тогда было...

Где-то неподалеку раздался бой часов. Лиза вздрогнула и, наконец, очнулась. Отбросив с лица прядь, она встала. Солнце клонилось к горизонту. Взгляд на часы подсказал, что уже восемь, пора было собираться. Пэм всегда отличалась редкой пунктуальностью, и вряд ли она изменилась за шесть лет.

Лиза тяжело вздохнула. У нее было достаточно причин нервничать в ожидании встречи со школьной подругой, и, будь эта встреча назначена дома, в Англии, она бы нашла предлог, чтобы от нее отказаться. Но здесь, за границей, можно было не особенно волноваться. Скорее всего, они проведут приятный, ни к чему не обязывающий вечер, после чего можно будет расстаться еще лет на десять...

Стоя в душе под струями воды – то обжигающе горячей, то ледяной, Лиза вновь прокрутила в памяти встречу с Роджером. Если он сегодня явится в ресторан, а, скорее всего так оно и будет, то его ждет сюрприз. Лиза давно уже избавилась от детской влюбленности. Роджер остался в ее памяти славным товарищем детских лет, но теплые воспоминания были омрачены горечью и чувством вины...

Стоп! Избавилась от влюбленности, говоришь? Внутренний голос издевательски захихикал. Встреча с сегодняшним Роджером – повзрослевшим, зрело-мужественным и красивым – всколыхнула в душе Лизы совершенно новые ощущения. Нет, это не возрождение старого чувства, размышляла она, выходя из душа и вытирая волосы полотенцем. Скорее это удар молнии! В такого мужчину она могла бы влюбиться с первого взгляда.

Лиза покачала головой. Лезут же в голову всякие глупости! Роджер есть Роджер, хоть изменился он, хоть нет. Ее старый друг детства, притом женатый на ее лучшей школьной подруге. Было и еще кое-что, связывавшее их гораздо крепче, чем Роджер или Памела могли себе представить, но об этом Лиза пока не хотела даже думать.

Открыв чемодан, она вынула из него бледно-розовое вечернее платье и, встряхнув, окинула его критическим взглядом. Слава Богу, платье не помялось. Лиза нарочно уложила свой воздушный наряд сверху, чтобы достать, как только приедет. Где-то сбоку должны быть босоножки. Ага, вот они. Тонкая серебряная шпилька, узенькая перемычка, оставлявшая открытыми пальцы ног, и серебряные ремешки, завязывающиеся вокруг лодыжки.

Лиза разложила платье на кровати, поставила рядом обувь и занялась прической. К счастью или к несчастью, ее волосы в особой укладке не нуждались. Прямые, пепельно-белокурые, почти серебристые, они спадали до середины спины. Хорошо, что длинные снова в моде, в который раз подумала Лиза, расчесывая волосы на пробор. Сложные модные прически ей не шли, укладка не получалась, даже подкрутить кончики феном было нелегкой задачей. Оставалось использовать бигуди или делать химию, но кудри ее отнюдь не украшали, тем более что от бигуди начинала разламываться голова.

Стянув волосы, Лиза приподняла их, прикидывая, стоит ли зачесывать наверх. На всякий случай у нее в косметичке лежала заколка, украшенная жемчужинами. Она как раз подошла бы к ее туалету. Однако, поразмыслив, Лиза отказалась от идеи делать высокую прическу. В конце концов, в школе она ходила с распушенными волосами. Если ее так невероятно изменило время, что даже Роджер не узнал, то Памела быстрее вспомнит подругу детства, если та будет походить на себя – школьницу.

Одевшись, Лиза придирчиво посмотрела в зеркало и осталась вполне удовлетворена. Бледно-розовый цвет, который для большинства женщин был опасен, поскольку просто «гасил» их, необыкновенно шел к ее очень светлой, почти не поддающейся загару коже, и придавал необычный дымчатый оттенок серым глазам, окруженным пушистыми ресницами. Мелкие веснушки, которыми был усыпан короткий, чуть вздернутый носик, в юности доставляли Лизе немало огорчений. Впрочем, многие находили их весьма пикантными, да и надоело вести с ними бесконечную борьбу, которая неизменно заканчивалась не в пользу Лизы. Она давно махнула на них рукой и лишь чуть припудривала нос, понимая, что это не избавляет от золотистой россыпи на носу, а лишь греет душу сознанием того, что она все-таки предпринимает попытки скрыть ненавистные конопушки.

Лиза нанесла на губы розовый блеск и забросила волосы на спину. Жемчужные серьги были почти не видны, ну да Бог с ними. На поиски подвесок у нее все равно не оставалось времени. Она провела руками по бокам, разглаживая платье – воздушный лоскут шелка, удерживавшийся на плечах тоненькими бретельками и до щиколоток мягко обтекающий ее худенькую, совсем девическую фигурку, и открывающий лишь ремешки босоножек. Лиза не любила мини-юбки, хотя ногами могла гордиться: они у нее были длинные, хорошей формы, со стройными лодыжками и узкой изящной ступней с красивыми пальцами. Любая обувь сидела на ее ногах идеально.

Что ж, осталось надеть на шею нитку жемчуга, сбрызнуть себя духами, и можно идти. Подхватив с кровати вечернюю сумочку, она бросила взгляд на часы. Без десяти девять. Набережная рядом, так что ресторан не может быть далеко. Хорошо бы обойтись без машины, подумала Лиза, спускаясь в вестибюль.

Дежурный за стойкой улыбнулся ей и вернул ключи от «опеля». Лиза вспомнила, что владеет итальянским, и спросила, как добраться до ресторана. К ее великому облегчению оказалось, что до него всего пять минут ходьбы. Ободренная этим сообщением, девушка наградила дежурного сияющей улыбкой и выпорхнула наружу.

Выйдя из-под арки, открывающей вход в так называемую галерею, она огляделась и почти сразу обнаружила неоновую вывеску ресторана. Лиза распрямила плечи и с наслаждением вдохнула морской воздух, напоенный к тому же ароматом цветов и деревьев, в изобилии растущих вдоль набережной.

Жара спала, и вечерняя прохлада ласкала ее обнаженные плечи и руки. Кругом были толпы людей, по проезжей части, время от времени, коротко сигналя, сновали бесконечные автомобили. Лизе пришлось лавировать в толпе, но она не жалела, что не воспользовалась машиной. Во-первых, поездка заняла бы у нее куда больше времени, чем прогулка пешком, а во-вторых... Вся эта масса гуляющих была такой умиротворенной и довольной! Слышался говор на разных языках, лица в большинстве своем светились улыбками. Люди прогуливались, сидели на лавочках, на парапете. Где-то рядом звучала музыка, уличные кафе были заполнены до отказа – еще бы, ведь самый разгар сезона. Неторопливо следуя к ресторану, Лиза поймала себя на том, что улыбается. Здесь сразу чувствовалось, что люди приехали отдыхать, и она ощутила себя частью этой жизнерадостной, расслабленной толпы. Подойдя к двери, Лиза решительно шагнула внутрь. Отпуск – долгожданный и заслуженный – наконец-то начался, и она не даст пустым тревогам омрачить его.

– Лиз! Вот и ты, дорогая! Дай мне на тебя посмотреть!

Памела возникла словно из ниоткуда, крепко обняла Лизу и, схватив за руку, потащила к окну, где было больше света. Глядя в сияющие глаза по-прежнему невероятного фиалкового цвета, Лиза почувствовала, что у нее сжимается сердце. Только теперь она поняла, как не хватало ей все эти годы энергичной и жизнерадостной подруги. Она почти не изменилась, лишь расцвела своей пышной экзотической красотой. Высокая, стройная, с великолепной грудью и тонкой талией, Памела была редкой красавицей уже в переходном возрасте, когда большинство девочек еще выглядели гадкими утятами. Однако ее красота почему-то не вызывала зависти. Или потому что была слишком совершенной, или из-за солнечного характера Пэм, умудрявшейся ладить со всеми, даже с самыми сварливыми старыми дамами и вредными девицами.

Памела пришла в их школу поздно, за два года до ее окончания, и, разумеется, все мальчишки тут же в нее влюбились, а девчонки стали набиваться в подружки. Но Пэм из всех парней выбрала рыжего задиру Роджера, а из девочек – незаметную тихоню Лизу. Так они и дружили втроем до тех пор, пока...

Постепенно улыбка сошла с лица Памелы, и ее взгляд, устремленный на Лизу, стал ласковым и немного грустным. Лиза вдруг поняла, что та смотрит в лицо подруги как в зеркало. В ее собственных глазах наверняка отражались те же самые чувства. Памела на мгновение замерла в нерешительности, а потом осторожно провела кончиками пальцев по щеке Лизы.

– Здравствуй, моя дорогая, – неожиданно глухо произнесла она. – Давно же мы не виделись!

И Лиза, с трудом сдерживая слезы, бросилась в объятия подруги.

Немного успокоившись, они уселись за столик в глубине зала. Лиза не сразу заметила, что он накрыт на четверых, но как только оправилась от первого потрясения, устремила удивленный взгляд на подругу.

– Это для Роджера и его родственника, – извиняющимся тоном пояснила Пэм. – Они придут позже – решили дать нам время наговориться. Надеюсь, ты не возражаешь? Я забыла тебя сразу предупредить, а сегодня по мобильнику почему-то не смогла дозвониться.

Ничего удивительного, раздраженно подумала Лиза. Мобильный у нее как всегда не вовремя разрядился, а доставать зарядное устройство со дна чемодана не было времени.

– Я же почти все время была за рулем, – сделала неловкую попытку оправдаться Лиза. – Вот и не стала его включать, чтобы не отвлекаться.

И тут же отругала себя за ненужную ложь. Что такого особенного в том, что человек забыл зарядить мобильный, пусть даже и перед дальней дорогой? Хотя с Памелой, всегда аккуратной и методичной, такого казуса случиться никак не могло. Лиза вновь почувствовала себя рассеянной девчонкой, которой постоянно нужно о чем-то напоминать. И уж совсем некстати она сообразила, что за всеми переживаниями забыла сообщить тете Диане о своем приезде. Та наверняка волнуется и ждет от нее известий. Ладно, сегодня все равно уже поздно, решила Лиза, а завтра она позвонит домой прямо с утра.

Подошел официант, и подруги заказали по безалкогольному коктейлю. Лиза с удовольствием выпила бы чего-нибудь покрепче – бокал вина, например. Но вовремя спохватилась, вспомнив, что с утра почти ничего ни ела, не считая сандвича, наскоро перехваченного на заправке.

Еще не хватало, чтобы меня развезло, мрачно подумала она. Причем именно сейчас, когда надо было сохранять голову ясной, чтобы не сболтнуть лишнего.

Лиза окинула взглядом зал. Обстановка здесь была уютной и располагающей к отдыху: приглушенный, мягкий свет, окрашенные в спокойные палево-дымчатые тона стены, украшенные композициями из ракушек, водорослей и морских звезд, негромкая музыка. Одним словом, изысканное местечко.

– Славно здесь, правда? – улыбнулась Памела, перехватив взгляд подруги. – Мы тут уже две недели и это наш любимый ресторан. Кухня в основном состоит из морепродуктов. Ты не против подобных блюд?

– Что ты, наоборот! Ужасно люблю морскую живность, – откликнулась Лиза, и обе рассмеялись.

После этого беседа потекла непринужденно. Девушки наперебой вспоминали разные эпизоды из детства, перемыли косточки школьным приятельницам, о которых хоть что-нибудь знали. Но при этом обе, словно сговорившись, избегали рассказывать о себе. Официант принес им новую порцию напитков, и в разговоре как-то сама собой возникла пауза. Пэм отпила глоток фруктового коктейля и слегка откашлялась.

– Ну, а ты как живешь? – словно наконец-то решившись, осторожно спросила она. – Мы ведь совсем ничего о тебе не знаем. Ты как в воду канула. За шесть лет – ни одной весточки. Только не думай, я тебя ни в чем не упрекаю! – поспешно добавила она, заметив, как неловко заерзала Лиза. – Жизнь такая суматошная, вечно разводит людей, особенно, если те живут в разных концах страны... Как тетя Диана и дядя Эван?

– Дядя Эван умер полгода назад, – грустно произнесла Лиза. Услышав, как негромко ахнула подруга, она поспешно опустила глаза и сделала большой глоток из своего бокала.

Памела крепко сжала ее руку.

– Прости, дорогая, я не знала. Это ужасная потеря для всех нас. Как это случилось?

– Рак, – коротко отозвалась Лиза.

Она до сих пор не могла полностью оправиться от невосполнимой утраты. Всего лишь месяц назад они с теткой смогли, наконец, более или менее спокойно заговорить о нем, стараясь, однако, избегать воспоминаний о том мучительном периоде, в течение которого Эван боролся с болезнью, а они изо всех сил пытались ему помочь, все отчетливее понимая, что битва с судьбой проиграна.

– Твоя бедная тетя, наверное, просто убита горем, – мягко заметила Пэм. – Они ведь так любили друг друга. Это была самая дружная пара во всем городе – всем на зависть.

– Да, – через силу улыбнулась Лиза. – Тете пришлось нелегко. Но ты ведь знаешь ее. Она сильная. Говорит, что жизнь продолжается, и живет. Я ею просто восхищаюсь.

Пэм задумчиво кивнула.

– Лучше расскажи, как у вас с Роджером, – сменила тему Лиза. – А то я, не дай Бог, начну реветь.

– Да-да, конечно, – закивала чуткая Памела, понимая, что тормошить школьную подругу расспросами о жизни сейчас, по меньшей мере, неуместно. – У нас все в порядке. Я работаю. Могу похвастаться: доросла до заместителя начальника департамента.

– А я могу поспорить, что знаю, какого именно, – подхватила Лиза. – По связи с общественностью, верно?

– Точно, – со смехом подтвердила Пэм.

– Поздравляю! Не сомневаюсь, что место начальника тебе обеспечено. А Роджер? По-прежнему весь в своей психологии?

– Представляешь, наш профессор пишет книгу! Это будет редкая заумь, в которой сам черт ногу сломит. Я, во всяком случае, чувствую себя полной дурой. – Памела говорила с иронией, однако в ее голосе отчетливо проскальзывали нотки гордости, да и глаза сияли совсем так же, как в те дни, когда она только влюбилась в Роджера.

– Рада за него и за вас обоих, – улыбнулась Лиза. – Похоже, любовь за эти годы не заржавела. Держу пари, ваша семья растет как на дрожжах.

При этих словах блеск в глазах Памелы померк, а улыбка стала какой-то вымученной.

– Да уж, – произнесла она с явно наигранной веселостью. – У меня уже восемь племянников, представляешь? По двое детей у Криса и Эдди, а у Риты – четверо!

– Когда же она успела? – ахнула Лиза. – Ей всего-то двадцать с небольшим!

Братья Памелы были старше ее, и к тому времени, когда семья перебралась в новый город, уже учились и колледже. Лиза их знала плохо, зато младшую сестренку своей подруги помнила прекрасно.

– А она выскочила замуж сразу после школы, родила одного за другим двух парней, а в прошлом году – двух девочек-близняшек, – с гордостью пояснила Пэм.

Лиза вгляделась в лицо подруги. У нее было такое чувство, что она вторглась на запретную территорию. В глазах Памелы затаилась стародавняя печаль.

– А вот своих детей у нас с Роджером по-прежнему нет, – неожиданно отрывисто бросила Пэм.

Лиза чуть не поперхнулась. Вот оно что! Для Памелы это была настоящая трагедия. Родом из большой семьи, она обожала детей и еще в школе говорила, что готова нарожать их целую дюжину. Сочувственно посмотрев на подругу, Лиза не знала, что ей сказать.

– Да, вот так. – Пэм криво улыбнулась и помешала соломинкой коктейль. – Тебе я могу признаться в этом, ты же знаешь, как я всегда мечтала о детях. А для всех прочих просто делаю вид, что слишком занята своей карьерой и мне еще рано думать о прибавлении семьи. На самом же деле... у нас просто ничего не выходит.

– А вы не пытались выяснить, почему? – осторожно спросила Лиза.

– Еще как пытались! Анализы у нас в полном порядке – и у меня, и у Роджера, – вздохнула Пэм. Мы прошли полный курс по специальной программе, без лекарств, конечно. Я их боюсь как огня, ведь они все гормональные. Специальное питание, физиотерапия... А результат – круглый ноль! Нас словно заклинило. Один врач заявил, что, мол, корни этой проблемы надо искать в нашем подсознании, но Роджер его просто высмеял. Иногда я думаю о том, что бесплодие сродни наказанию свыше! – На лицо Памелы набежала тень. – Впрочем, глупости все это. Я никогда не была особенно религиозной.

Лиза похолодела. Наказание? За что? Неужели Пэм что-то знает? Она нервно откашлялась и неуверенно произнесла:

– Может, все еще образуется. Вы молоды, и отчаиваться рано. – Она виновато посмотрела на подругу, понимая, как беспомощно звучат ее слова.

Но Пэм лишь солнечно улыбнулась и кивнула:

– Спасибо, моя хорошая! Я знала, что ты меня поддержишь.

– Но ведь это так! Бывает, люди по десять лет не могут завести детей, а потом их словно прорывает. Я знаю такие случаи. У вас все будет хорошо, ты даже в этом не сомневайся! – Последние слова она произнесла уже с непоколебимой уверенностью.

Памела улыбнулась, и обе снова принялись за свои коктейли. Внезапно на плечи Лизы легли крепкие руки.

– Ага, попалась, наконец, беглянка!

 

2

Обернувшись, Лиза посмотрела через плечо.

– Роджер! – взвизгнула она и, вскочив со стула, бросилась на шею молодому человеку. Тот крепко прижал ее к себе и тут же решительно отстранил.

– Дай-ка на тебя посмотреть, – тоном врача, собиравшегося осматривать капризную пациентку, произнес он.

Лиза почувствовала, как ее глаза наливаются предательской влагой. Милый Роджер! Он, конечно, стал шире в плечах, и рыжие волосы его слегка потемнели, но в глазах по-прежнему плясали чертики, а лицо было таким же по-мальчишески открытым и веселым. Однако никакой седины и странной печали в глазах. Мистика какая-то! Неужели у нее от усталости случилось временное помрачение рассудка? Перед ней был явно не тот человек, которого она встретила на площади. Лиза бросила взгляд на Памелу и увидела, как та украдкой смахнула слезу.

– Та-ак, – протянул Роджер, удовлетворенный осмотром. – Волосы те же, веснушки на месте. И все такая же тощая! Хоть бы поправилась немного, а то выглядишь как двадцатилетняя девчонка, а, Кэрри? – И он лукаво подмигнул.

Слезы мгновенно высохли, и Лиза невольно расхохоталась.

– Да ну тебя, Роджер! – досадливо поморщилась она, отстраняясь.

Первое имя Лизы было Кэролайн. Оно всегда казалось ей чересчур громоздким, а уменьшительное Кэрри вызывало у нее содрогание. Второе имя – Лиза – нравилось девочке гораздо больше. Кстати, именно Роджер, когда им было по восемь лет, предложил ей сменить имя. Более того, с его легкой руки все стали называть ее Лизой. Роджер постепенно так приучил окружающих к ее новому имени, что даже тетя Диана и дядя Эван со временем, казалось, забыли, что когда-то называли любимую племянницу Кэрри.

– Ну, а если серьезно, – тепло улыбнулся Роджер, – ты стала настоящей красавицей. Просто зимняя роза!

– Спасибо. – Лиза ласково коснулась его плеча.

– Ты и представить не можешь, как нам тебя не хватало, – прибавил Роджер, и Памела согласно кивнула.

Увидев, как затуманились глаза обеих женщин, Роджер сообразил, что разводить сантименты, пожалуй, не стоит, и снова вернулся к легкому, чуть насмешливому тону.

– Ну, девочки, надеюсь, мы дали вам время поговорить о своем, о девичьем? – весело сказал он. – Лиза, я хочу познакомить тебя с моим двоюродным братом. Дэвид!

Обернувшись, он помахал рукой.

Только сейчас Лиза заметила мужчину, стоявшего в стороне и наблюдавшего за их встречей. Он был чуть выше Роджера, строен и широк в плечах. Лицо же незнакомца Лиза смогла разглядеть лишь тогда, когда тот подошел ближе. И сразу же почувствовала, как ноги становятся ватными. Вот он – тот самый человек, который помог ей найти отель. Сейчас, глядя на обоих мужчин, стоящих рядом, Лиза поразилась тому, что ухитрилась их перепутать. Семейное сходство, конечно, было налицо, но, по сравнению с кузеном, Роджера можно назвать не более чем обаятельным симпатягой, в то время как Дэвид выглядел настоящим красавцем. И он был старше, это чувствовалось по всему – и по манере держаться, и по спокойному, какому-то мудрому выражению его лица. Похоже, что перед ней возник мужчина ее мечты!

– Помнишь, я тебе рассказывал о наших канадских родственниках? – продолжал Роджер. – Мы с ними долгое время почти не общались, но в последние годы Дэвид ведет дела в Лондоне и живет там почти постоянно. Так что мы очень сблизились. Дэвид, это наша давняя подруга – Лиза.

– Мы с Лизой уже встречались, – огорошил их Дэвид.

– Сегодня, – уточнила Лиза, протягивая руку. – Я немного заплутала, и мне любезно подсказали, как найти отель. Рада познакомиться с вами, Дэвид! – церемонно произнесла она, пожимая крепкую мужскую ладонь.

Ей показалось, или же он действительно задержал ее руку в своей чуть дольше, чем это позволяли правила приличия? Сердце Лизы слегка ёкнуло.

– Понятно, – кивнул Роджер. – Старина Дэвид! У него, похоже, жизненное предназначение приходить на помощь. – И он похлопал двоюродного брата по плечу.

– Давайте присядем, – предложил Дэвид. – Дамы, я смотрю, ничего не ели. Лиза, должно быть, умирает с голоду после долгой дороги.

– Кстати, как ты добиралась сюда из Генуи? – поинтересовался Роджер, усаживаясь рядом с женой и предоставляя Дэвиду возможность поухаживать за Лизой.

Досадливо морщась, Лиза поведала о своих злоключениях, однако постаралась придать рассказу комический оттенок. Все сочувственно поахали, немного посмеялись, и Дэвид понимающе качнул головой.

– Вы мужественная женщина, Лиза, – заметил он. – Не каждая решилась бы в одиночку проделать столь долгий путь, притом в чужой стране.

– Да что вы! – девушка слегка покраснела. Его слова прозвучали как отголосок возражений тети Дианы. – Что со мной могло случиться? Страна цивилизованная, да и итальянский я знаю неплохо. Наверное, от усталости меня просто заклинило. Могла бы уточнить дорогу гораздо раньше.

Лиза заказала себе салат и спагетти с морепродуктами. Еда была просто сказочной, вино – легким и необыкновенно приятным, но она, обычно ценившая хорошую кухню и сама любившая при случае поимпровизировать у плиты, на этот раз не смогла отдать должное вкусным блюдам, постоянно ощущая на себе изучающий взгляд Дэвида. В какой-то степени присутствие этого мужчины обернулось для нее настоящим спасением, поскольку при нем они беседовали на самые общие темы, не особенно касаясь личной жизни друг друга.

Лиза рассказала о себе лишь то, что сочла нужным. Роджер сокрушался по поводу смерти дяди Эвана и даже напустился на Лизу, ругая ее за то, что она ничего им не сообщила. Памела вовремя дернула мужа за рукав, и он, спохватившись, стал шумно выражать Лизе свое сочувствие. К счастью, ни Пэм, ни Роджер не стали расспрашивать ее, почему она так внезапно исчезла сразу после их свадьбы, хотя явно сгорали от желания выяснить отношения. Но не устраивать же разбирательство в присутствии постороннего человека, будь он хоть сто раз родственником! Дэвид появился в их жизни после исчезновения Лизы, и их личные дела вряд ли могли быть ему интересны.

Хотя... по некоторым его репликам Лиза поняла, что он не прочь был бы разузнать о ней поподробнее, и это ее сразу насторожило. Глядя на веселые лица школьных друзей, слушая их непринужденную болтовню – Пэм и Роджер с восторгом делились впечатлениями об Италии – Лиза с тоской думала о том, как несправедлива жизнь. Рядом с ней сидят двое людей, самых дорогих для нее после дяди Эвана и тети Дианы, а она должна таиться от них, размышлять, как бы сделать так, чтобы ей с ними больше никогда не встречаться! Причем пойти на это ради их же блага и ради еще одного существа, которое стало ей дороже всех друзей, вместе взятых.

Лиза поймала устремленный на нее взгляд Дэвида и поспешно опустила глаза. Ей всегда трудно было притворяться. Роджер постоянно твердил, что врать она не умеет и у нее все на лице написано. Что прочел сейчас на нем Дэвид? Во всяком случае, его взгляд был серьезным и странно задумчивым.

Наконец, ужин подошел к концу. Лизу не отпускали противоречивые чувства. Она испытывала одновременно и облегчение оттого, что расстается с друзьями, и нестерпимую тоску. Да, им снова предстояла долгая разлука... К тому же присутствие этого сурового красавца окончательно лишало ее душевного равновесия. Ничего себе отдых начинается! – сердито подумала Лиза, выходя на набережную. То ли еще будет!

– Вон наш отель – на самом верху. – Памела махнула рукой в сторону моря, где к невысокой скале прилепилась ярко освещенная постройка из розового камня. – Очень симпатичный, только немного суетливый, как все большие отели. А ты где остановилась, Лиза?

– Здесь, совсем рядом. Я специально сняла номер в небольшой гостинице – хотелось тишины и покоя.

– Да уж, суету ты никогда не любила, – заметил Роджер. – Но это пристанище хоть сколько-то отвечает твоим требованиям?

– Похоже, что да, я еще не успела как следует осмотреться, – улыбнулась Лиза. – Приехала, сразу помчалась в ресторан.

– Жаль, что нам завтра уезжать, – заметила Памела. – Мы так мало побыли вместе!

Уезжать? Лиза с трудом сдержала вздох облегчения. И одновременно разочарования. Чем дольше она находилась рядом с друзьями, тем сильнее был соблазн плюнуть на все и больше с ними не расставаться.

– Вечер еще не закончен! – объявил Роджер. – Вон там, на набережной, играет оркестр. Пошли, посидим немного.

Лиза слабо улыбнулась. Роджер, как всегда, брал инициативу на себя, и она готова была подчиниться. Однако Пэм решительно покачала головой.

– Опомнись, милый! – стала урезонивать она разошедшегося супруга. – Уже первый час. Лиза с ног валится от усталости, а нам с тобой в пять вставать. Ты что, забыл, во сколько наш самолет?

– Подумаешь! – заупрямился Роджер. – По мне, так можно и вообще не ложиться.

Молодые женщины с улыбкой переглянулись.

– Видишь? Нисколько не изменился! – со вздохом произнесла Памела, и Лиза засмеялась. – Нет уж, дорогой мой! Ты забыл, что у тебя завтра встреча с издателем? Хорош же ты будешь после бессонной ночи! У нас теперь есть номер ее телефона, пусть только попробует эта Лиза снова исчезнуть! Пообщаемся с ней дома.

– Видишь? – Роджер обернулся к Лизе и картинно вздохнул. – Нисколько не изменилась. По-прежнему вьет из меня веревки.

Все дружно расхохотались.

– Пойдем хоть, проводим нашу беглянку до отеля, – взмолился Роджер.

– Делай, что тебе говорят, – неожиданно вмешался Дэвид, – Полезайте на свою верхотуру, а Лизу провожу я сам.

От этой перспективы девушку вдруг пробрала дрожь, хотя ветерок, дувший с моря, был теплым и ласкающим.

– Не вижу в этом необходимости, – слабо запротестовала она. – Тут всего пять минут пешком – вон в ту арку. – Она махнула рукой в направлении галереи.

– Тем более, – отозвался Дэвид, – Я провожу вас, а потом нагоню Роджера и Пэм. Я ведь живу в том же отеле, что и они.

– Вот и отлично, – поддакнула Памела.

Лиза поняла, что спорить бесполезно. Да и в чем, собственно, проблема? Каких-то пять минут, и она сможет уединиться в своем номере. Ей надо хорошенько обо всем поразмыслить. Сегодняшний день, похоже, грозил перевернуть всю ее жизнь.

Погруженная в свои мысли, она рассеянно расцеловалась с друзьями, заверила их, что они обязательно встретятся дома, и в сопровождении Дэвида направилась к арке.

– Вам не холодно? – заботливо спросил ее спутник. – Мне показалось, вы продрогли.

– Да нет, это, наверное, от усталости, – отозвалась Лиза. – Я хотела извиниться перед вами за свой поспешный отъезд – там, в городе. Мне ужасно неловко, и я вам страшно благодарна за помощь. Просто меня совершенно измучила дорога, и я боялась опоздать, ведь Памела такая пунктуальная...

Она замолчала и подняла глаза на мужчину. На его лице играла легкая улыбка. Лиза мысленно отругала себя за дурацкое поведение. Ну что она оправдывается перед ним, как школьница?

– Вам совершенно незачем извиняться, – мягко произнес Дэвид, – Я сразу все понял. Идемте, пока дорога свободна.

Только сейчас Лиза сообразила, что они стоят у пешеходного перехода.

Пока они шли на ту сторону и пробирались затем мимо припаркованных к тротуару автомобилей, Дэвид украдкой бросал взгляды на спутницу. Поразительная женщина, думал он, хрупкая, почти прозрачная, в лице ни одной яркой краски, все мягкое, приглушенное, камерное. Как там сказал Роджер – зимняя роза? Пожалуй, скорее лилия. Такая тонкая, что, кажется, можно переломить одним движением руки, но в то же время чувствуется в ней какая-то скрытая сила, внутренний стержень, помогающий ей держаться на плаву.

Сегодня, когда, прогуливаясь по городу, он увидел ее на стоянке – бледную, особенно по сравнению с цветущими загорелыми туристами, измученную, с каким-то затравленным взглядом его сразу потянуло к ней. Захотелось помочь, утешить... Однако стоило ей увидеть свою гостиницу, как она сразу распрямилась, и ему стало ясно: перед ним человек, который привык все делать сам, обходясь без чужой помощи. Она заинтриговала его, и Дэвид решил, что непременно отыщет эту девушку. Судьба, да и только! Теперь он понял, почему Лиза смотрела на него столь пристально и удивленно. Должно быть, сходство с Роджером ввело ее в заблуждение, тем более что они давно не виделись.

Лиза скосила глаза на молча шагавшего рядом мужчину. Выражение его лица было по-прежнему серьезным и очень задумчивым. Она была благодарна ему за то, что он не стал приставать к ней с дежурными разговорами, например, выяснять, как давно она знакома с Памелой и Роджером? И произносить всякие милые глупости; правда, мол, какие они славные...

Возможно, в этом и не было нужды. Ребята наверняка ввели его в курс дела, прежде чем тащить с собой в ресторан. Внезапно она ощутила жгучее сожаление. Пэм и Роджер завтра уезжают, и Дэвид уедет с ними. А ей так хотелось... Впрочем, это к лучшему, одернула себя Лиза. Тесное общение с близким родственником, а теперь еще и другом Роджера, ей ни к чему.

– Ну, вот мы и пришли, – объявила девушка. Они незаметно приблизились к гостинице. – Приятно было познакомиться с вами, Дэвид! – Лиза протянула руку. – И спасибо, что проводили.

– Надеюсь, мы видимся не в последний раз. – Сжав ее ладонь, Дэвид заглянул Лизе в глаза. – Мне бы хотелось встретиться с вами снова.

У нее перехватило дыхание, и она почувствовала, как к щекам приливает краска.

– Да, конечно... как-нибудь, – пролепетала она. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – мягко отозвался Дэвид.

Он выпустил ее руку, и Лиза почти бегом бросилась к раздвижным стеклянным дверям, которые бесшумно раскрылись перед ней. Не удержавшись, она обернулась и увидела, что Дэвид по-прежнему стоит перед входом, провожая ее взглядом.

Оказавшись в номере, Лиза первым делом отыскала зарядное устройство для мобильного телефона. Как ни печально, но звонок тете придется отложить до утра. Она беспокоилась, но не будить же ее среди ночи!

К счастью, Лизе сразу удалось найти розетку. Подсоединив телефон, она стала лихорадочно вспоминать, когда в последний раз оплачивала счет. Не хватало еще, чтобы мобильный отключили за неуплату! Лиза поспешно включила телефон и присела на кровать, глядя на дисплей. Поиск сети... Ага, кажется, все в порядке. Слава Богу, телефон работает. Лиза облегченно вздохнула и тут же чуть не подпрыгнула. Телефон в ее руке мелодично затренькал.

– Алло! – срывающимся голосом отозвалась девушка.

– Лиза, дорогая, что случилось? – раздался в трубке встревоженный голос тети. – Целый день не могу дозвониться. Я уже навоображала Бог весть, какие ужасы!

– Ох, тетя Диана, милая, прости, пожалуйста! – взмолилась Лиза. – Честное слово, у меня сегодня мозги набекрень. Я забыла зарядить мобильник, а потом уже было не до того.

– Что-нибудь с машиной? Как ты добралась? – продолжала допытываться та.

– Да все в порядке! – заверила ее Лиза. – Ехала я нормально, только слишком долго. Еле успела переодеться и тут же помчалась в ресторан. Буквально несколько минут назад пришла, сразу включила телефон, и ты звонишь.

– А сама позвонить не догадалась? – В голосе тетки звучал ласковый укор.

– Не хотела тебя тревожить, – призналась Лиза. – Я думала, ты уже легла.

– Да Бог с тобой, девочка! – возмутилась тетка. – Неужели ты думаешь, я смогла бы заснуть? В кои-то веки отпустила тебя совсем одну в такую даль! Нет, я ни за что бы не успокоилась, пока не убедилась, что у тебя все хорошо.

– Все просто отлично! – бодро отрапортовала Лиза. – Город милый, природа потрясающая, море теплое. Чего еще желать?

– А как прошла встреча? Как Роджер и Памела?

– Ох, тетя, не спрашивай! – вздохнула Лиза. – Я уже и так вся испереживалась. Все прошло прекрасно. Не думала, что я так сильно по ним скучала! Жаль, что в жизни все так нескладно... Кстати, а почему ты ничего не говоришь про Эми? Как она там?

– Спит, как ангелочек. – Даже по телефону было ясно, что тетя Диана улыбается. – Скучает по тебе, конечно, но мужественно готова ждать твоего возвращения – при условии, что ты будешь звонить каждый день. Сегодня я ее еле уложила. Ребенок был полон решимости ждать твоего звонка до победного.

– Ради Бога, тетя, не трави душу! Завтра с утра пораньше, как только встану, позвоню – пообещала Лиза.

– Боюсь, что это будет не слишком рано, – отозвалась ее тетка. – Уже за полночь, а ты устала с дороги. Все, дорогая, ложись спать. Потом обо всем поговорим, хорошо? Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, – вздохнула Лиза. – Поцелуй за меня Эми.

– Непременно, – пообещала тетя Диана и связь прервалась.

Лиза положила телефон на тумбочку и откинулась на подушки. С души свалился камень. Слава Богу, тетя догадалась позвонить, иначе она так бы и мучилась до утра.

Милая тетя Диана, что бы она без нее делала?! А ведь они даже не состояли в кровном родстве. Диана Уэстлейк была сводной сестрой Лизиной матери – дочерью второй жены ее отца от первого брака. Родители Лизы были учеными-экологами и, отправляясь в экспедиции, оставляли дочь на попечение дяди и тети. Во время одной из таких экспедиций в горах случился обвал, и все, кто туда отправился, пропали без вести. Спасатели несколько недель прочесывали местность, однако так и не смогли подобраться к самому опасному месту. Лизе тогда было всего четыре года. К тому времени она уже настолько привыкла жить у родственников, что не очень-то и осознала перемену в своей жизни. Она просто осталась с тетей Дианой и дядей Эваном, вот и все. Родителей Лиза помнила смутно, а со временем воспоминания о них свелись к фотографиям в семейном альбоме, отдельным образам, сохранившимся в памяти, и рассказам близких людей.

Своих детей у Дианы и Эвана не было, и они с радостью взяли племянницу под свою опеку, тем более что Лиза была тихой и послушной девочкой. Она обожала дядю и тетю, а те, в свою очередь, души в ней не чаяли. Эти взрослые были единственными родственниками, которые у нее остались. Они всегда и во всем поддерживали свою любимицу, понимали ее с полуслова и умели найти нужные слова, когда надо было утешить ребенка.

Лиза с детства бредила архитектурой, штудировала книги и еще в школе постоянно что-то чертила, поэтому никто не удивился, когда после школы она поступила и колледж на отделение архитектуры и строительства. Учеба давалась Лизе без особого труда, она выигрывала почти все студенческие конкурсы, а ее дипломный проект привлек внимание представителей весьма преуспевающей строительной фирмы. Лиза была на седьмом небе от счастья, когда ей предложили работу там по окончании колледжа – работу вполне престижную и хорошо оплачиваемую.

Единственным минусом было то, что филиал фирмы, где ей предстояло трудиться, находился в другом конце страны, а расставаться с родными ей не очень-то хотелось. Лиза билась над решением этой проблемы, когда на ее голову внезапно свалилась Эми. Вот тут-то и проявился истинный характер ее близких. Понимая, что Лизе одной не справиться, дядя и тетя смирились с необходимостью уехать из их городка. Они продали дом, в котором счастливо прожили не один десяток лет, распрощались с друзьями, милыми их сердцу местами и отправились вместе с Лизой и Эми на север. Тетя самоотверженно взяла на себя заботу о ребенке, понимая, что совмещать карьеру и воспитание девочки Лиза не сможет, тем более что она только-только приступала к работе.

На новом месте они освоились очень быстро.

Дружная и приветливая супружеская пара с милой и спокойной племянницей и ее прелестной малюткой сразу завоевала симпатии соседей. У дяди и тетки образовался новый, достаточно приятный круг общения, и Лиза вздохнула с облегчением. Сама она мало с кем общалась: катастрофически не хватало времени. Работы было невпроворот, а досуг она посвящала малышке.

Лиза искренне радовалась, что перемена в их жизни прошла почти безболезненно, но иногда, глядя на родных, все же испытывала чувство вины. Ведь в их возрасте не так-то просто было все бросить и начать новую жизнь. Это чувство во сто крат усилилось, когда у дяди обнаружили рак. Лизу постоянно терзали сомнения, не спровоцировано ли это переменой климата или еще какими-то факторами, связанными с переездом. Она никогда не делилась этими предположениями с тетей – той и без ее домыслов было тяжело. Но, похоже, Диана догадывалась о душевных муках племянницы и, несмотря на свое горе, всячески старалась ее ободрить и утешить.

Лиза тяжело вздохнула. После смерти дяди они только начали приходить в себя, а тут новые треволнения. Чтоб он провалился, этот Деннис Сламки! С той самой минуты, как он появился в их офисе – толстый, шумливый, не в меру жизнерадостный и сыпавший плоскими шутками, у Лизы возникло нехорошее ощущение, что с ним хлопот не оберешься.

Мистер Сламки был совладельцем кондоминиума, на строительство которого в тот момент были брошены все силы компании, и желал, чтобы его собственное жилище стало настоящим шедевром. Начальство, поразмыслив, решило пустить в ход тяжелую артиллерию в образе хрупкой Лизы. Помимо несомненного таланта и высокой квалификации, она отличалась редким терпением и могла выдержать натиск любого клиента, не раздражая последнего и умудряясь при этом одновременно отстаивать интересы компании.

Лиза изрядно натерпелась от мистера Сламки и его слащавой, увешанной драгоценностями супруги. Эти двое сами толком не знали, чего хотят, но считали своим долгом ставить под сомнение любое Лизино предложение. После многочисленных переделок и перестроек они изъявили желание, чтобы Лиза занялась интерьером. Девушка мягко объяснила, что она архитектор, в компании полно прекрасных дизайнеров, которые удовлетворят запросы даже самого придирчивого клиента, но супруги были непреклонны.

Начальник готов был встать на колени, чтобы уговорить Лизу согласиться. В принципе, отказываясь, она покривила душой, ибо интерьером занималась при случае с не меньшим удовольствием, чем проектированием. Просто уж очень ей надоели милейшие супруги. Однако клиент был влиятельным и перспективным, и с этим приходилось считаться.

Скрепя сердце, Лиза согласилась с доводами начальника. И тут для нее началась настоящая битва, причем в какой-то момент Лиза поймала себя на том, что получает от нее удовольствие. Ей удалось совершить невозможное: совместить откровенный китч со сдержанной простотой, да так, что получилось нечто весьма оригинальное. Сламки пришли в бурный восторг, начальство было счастливо, а Лизу наградили хорошими премиальными и отпуском на три недели. Причем босс заверил отличившуюся сотрудницу, что она может спокойно отправляться на все четыре стороны, и никто ее за время заслуженного отдыха ни разу не побеспокоит.

Первую неделю Лиза с наслаждением провела дома: возилась с малышкой, помогала тете по хозяйству, водила их в закусочные и парки, а оставшиеся две недели решила провести в Италии – в стране, о которой мечтает любой архитектор.

.Кстати, ее предчувствия насчет мистера Сламки оправдались. Во время их последней встречи в офисе он восторженно заверил Лизу, что она самый талантливый архитектор и дизайнер во всей стране и что он будет кричать о ней на всех перекрестках. Это-то он благополучно и осуществил. В принципе, Лиза была бы не против, да вот только первым местом, куда заявился Деннис Сламки, размахивая ее визиткой, была компания по недвижимости, через которую этот неугомонный мистер продавал свой прежний дом. Компания, в которой, по иронии судьбы, работала Памела! Той хватило одного взгляда на визитку, чтобы сообразить, о ком именно идет речь, а пара дополнительных вопросов подтвердила ее догадки.

В тот же вечер Памела по ее мобильному телефону разыскала Лизу. И когда выяснилось, что они едут отдыхать в одно и то же место – еще одно невероятное совпадение! – Лиза окончательно поняла, что их встреча неизбежна. От судьбы не уйдешь, тоскливо подумала она. Как ни старайся, она все равно тебя настигнет.

Боже, какое лицо было у Памелы, когда она во время их встречи говорила о детях! Лиза поежилась. Похоже, ей самой в будущем предстоит принять трудное решение. Тетя однажды намекнула на то, что все равно когда-нибудь тайное должно стать явным. Она заговорила об этом один-единственный раз – перед их переездом – и больше к этой теме не возвращалась. «Подумай, стоит ли обеднять свою жизнь, девочка», – сказала тетя Диана.

Ладно, поразмыслить надо всем этим у нее еще будет время, решила Лиза, поднимаясь с широкой гостиничной кровати. А теперь неплохо бы заснуть, вот только удастся ли? Для одного дня слишком много впечатлений и переживаний. У нее уже не было сил даже на то, чтобы принять душ. Наскоро вымыв ноги, Лиза выудила из чемодана ночную сорочку и, натянув ее, рухнула в постель.

 

3

Сон пришел к ней, как только она коснулась, головой подушки, – видимо, сказалось переутомление. Однако спала Лиза беспокойно. Мешали часы, где-то совсем рядом методично отбивавшие каждые полчаса. Стоило ей задремать, как бой часов тут же будил ее. Устав без конца просыпаться, она встала и подошла к окну. Отодвинув штору, Лиза с удивлением обнаружила, что уже совсем светло.

Окно ее комнаты выходило на боковую улицу – в точности такую же, как те, по которым она кружила накануне в поисках отеля. Улочка в столь ранний час была еще пуста, но за окнами домов уже ощущалось движение. Часы снова начали бить. Семь, сосчитала Лиза. И сразу же вслед за боем часов раздался мелодичный звон церковных колоколов. Звонят к утренней мессе, догадалась Лиза.

Небо над крышами домов было серым, но уже золотилось лучами утреннего солнца. Лиза потянулась и зевнула. Вставать не было смысла. Завтрак в отеле начинался с восьми, и делать ей было решительно нечего. Читать не хотелось, включать телевизор – тоже. Лиза снова забралась в постель и закрыла глаза. С улицы не доносилось ни звука, тихо гудел кондиционер, и она медленно погрузилась в сон.

Проснулась Лиза, словно от толчка и в первую секунду не могла сообразить, где находится. Протерев глаза, она взяла с тумбочки часики, которые положила туда накануне. Половина десятого! Пора на завтрак, а то можно и опоздать. Два с половиной часа крепкого сна удивительно освежили Лизу, и она чувствовала себя бодрой и выспавшейся. В считанные минуты, приняв душ, она вытащила из чемодана легкий длинный сарафан в мелкий цветочек и босоножки на невысоком каблуке, оделась, расчесала волосы и побежала на нижний этаж, где находился ресторан. Указатель она автоматически запомнила еще накануне.

В ресторане было почти пусто – большинство туристов уже успели поесть и разбрелись кто куда. Лиза наскоро позавтракала кофе и булочками, выпила стакан апельсинового сока и, улыбкой поблагодарив симпатичную официантку, вернулась в номер. Надо было разложить вещи, извлечь купальник и собраться на пляж.

Сегодняшний день Лиза решила посвятить отдыху. Она поваляется на пляже, потом, не спеша, пообедает, погуляет по городу, а уж вечером разложит карты и путеводители и станет соображать, куда лучше поехать в первую очередь. Впрочем, сейчас самым важным для нее было позвонить тете и Эми. Мобильный телефон уже зарядился. Лиза набрала номер, и трубку сразу схватила Эми. Слушая веселый щебет девочки, Лиза почувствовала, как к ней возвращается хорошее настроение. В конце концов, у нее отпуск. Все размышления она отложит на потом, а сейчас у нее впереди две недели солнца, моря и экскурсии к восхитительным памятникам архитектуры, до которых она обязательно доберется. Попрощавшись с Эми, Лиза перебросилась парой слов с тетей, пообещала позвонить еще раз вечером и занялась своими вещами.

Она едва успела развесить в шкафу платья и вынуть обувь, как раздался телефонный звонок, Звонил дежурный из вестибюля.

– Синьорина Лиза Прайс?

– Да, – с некоторым удивлением отозвалась Лиза.

– Прошу прощения, синьорина, вас ожидают в вестибюле.

– Кто? – тупо спросила ошарашенная Лиза.

– Какой-то синьор, синьорина. Он просит вас спуститься вниз.

– Одну минуту, – сказала Лиза. – Передайте, что я сейчас подойду.

По-прежнему недоумевая, она бросила на себя взгляд в зеркало. С утра она не успела подкраситься и сейчас показалась себе похожей на бледную поганку, но времени приводить себя в порядок не было. Может быть, Памела и Роджер решили что-то ей передать перед отъездом?

Пожав плечами, Лиза вышла из номера и направилась к лифту. Кто бы это ни был, лучше сразу покончить с этим, иначе она рискует сегодня вовсе не попасть на пляж. С ее белой, непривычной к южному солнцу кожей жариться на солнце после двенадцати просто опасно.

Выйдя из лифта, Лиза сделала несколько шагов по вестибюлю и застыла как вкопанная. С дивана навстречу ей поднялся Дэвид.

– Доброе утро! – бодро поздоровался он. – Как спалось?

И улыбнулся – широкой, неожиданно мальчишеской улыбкой, что сделало его сразу похожим на Роджера.

– Н-ничего, – пробормотала Лиза. – Но почему вы здесь? Я думала, вы уехали вместе с Памелой и Роджером. – Она покраснела и совсем смешалась. Ничего себе приветствие! Хоть бы поздоровалась. Этот парень решит, что она невоспитанная тупица. У него просто редкая способность заставлять ее попадать впросак.

Дэвид подошел ближе. В глазах его светилось откровенное восхищение.

– Не знаю, хорошо ли выспались, но выглядите потрясающе, – искрение сказал он и, увидев, что краска на щеках девушки стала еще ярче, добавил:

– Это у Роджера с Пэм кончился отпуск, а я только что приехал и собираюсь пробыть здесь две недели. С утра я отвез ребят в аэропорт, – кстати, они передавали вам привет, – а потом решил попробовать поймать вас. Я так и рассчитывал, что в первый день отпуска вы рано не проснетесь.

– Да уж, – невольно засмеялась Лиза.

Какой все-таки он красавец, просто дух захватывает! – думала она, рассматривая Дэвида из-под полуопущенных ресниц. Голубая рубашка с расстегнутым воротом выгодно оттеняла бронзовый загар и яркую голубизну его глаз, светлые брюки подчеркивали узкие бедра и длинные ноги. В медно-рыжих волосах играли блики солнечного света, а морщинки, лучиками разбегавшиеся вокруг глаз, придавали им особенно доброе выражение.

– Какие у вас планы на сегодня? – мягко спросил Дэвид.

– Да ничего особенного, – неопределенно пожала плечами Лиза.

– Честно говоря, я хотел предложить вам свои услуги в качестве гида. Я объездил почти всю Италию и мог бы вам кое-что показать, если хотите.

В его голосе не было особой уверенности, словно чутье подсказывало ему, что Лиза воспримет его предложение без особого восторга, Лиза действительно мучительно колебалась. С одной стороны, предложение было заманчивым. Поездить по стране в обществе привлекательного мужчины, который к тому же знает дорогу, было бы просто прекрасно. Тем более что он не совсем чужой человек. Он родственник Роджера, так что ему вполне можно доверять... С другой стороны, именно то, что он связан с Роджером, и создавало проблему. Стоп, приказала себе Лиза. Она ведь вчера раздумывала над тем, чтобы принять ответственное решение. Может быть, несколько дней в обществе кузена Роджера помогут ей окончательно определиться. К тому же ее тянуло к нему как магнитом, да и он, похоже, ею заинтересовался. Иначе, с какой стати ему сюда приходить? Лиза отбросила со лба прядь волос.

– Прежде чем пускаться на поиски приключений, я хотела бы искупаться, – объявила она. – Никогда не купалась в море.

– В Средиземном? – попытался уточнить Дэвид.

– Вообще ни в каком, – улыбнулась Лиза. – Так что для меня это уже само по себе приключение. Мне сказали, что где-то здесь, совсем рядом, муниципальный пляж.

– Что ж, муниципальные пляжи здесь неплохие, – подхватил Дэвид. – Но у меня есть идея лучше. Отличный пляж есть при нашем отеле, думаю, там вам будет приятнее. И народу все же поменьше.

– Но ведь им наверняка разрешено пользоваться только постояльцам, – возразила Лиза.

– И их гостям тоже, – сообщил Дэвид. – Надеюсь, вы окажете мне честь быть моей гостьей. А потом, если захотите, я отвезу вас в одно изумительное местечко. Это сравнительно недалеко – всего сто с небольшим километров по автостраде.

– Хорошо, – согласилась Лиза. Приняв решение, она обычно уже не колебалась. – Сейчас, только схожу за вещами.

– Я подожду вас здесь, – тактично предложил Дэвид. – Единственное... То место, куда я собираюсь вас отвезти, находится в горах, так что...

– Лучше мне надеть брюки, вы это хотели сказать? – закончила Лиза. – Договорились.

– В общем-то, это необязательно, но, пожалуй, так будет удобнее, – улыбнулся Дэвид.

– Я буду через пять минут, – кивнула Лиза и направилась к лифту.

Дэвид проводил ее взглядом. У этой женщины поистине редкая способность менять облик, оставаясь при этом самой собой, размышлял он. Вчера он видел ее усталой путницей и светской львицей, сегодня же она – настоящее воплощение весны, легкая и воздушная. Он сразу заметил, что Лиза не наложила макияж. Веснушки стали заметнее, зато кожа была атласной и чистой, как у ребенка. А брови и ресницы у нее золотисто-бронзовые. Удивительно! Такие белокожие и светловолосые женщины без грима часто кажутся бесцветными, но Лизу словно окружил золотисто-розовый ореол.

Дэвид покачал головой и снова уселся в кресло. Он, собственно, и сам толком не знал, что заставило его прийти сюда. Впервые за долгие годы он был по-настоящему заинтригован. Облик Лизы был окружен некой таинственностью, Конечно, этому способствовали рассказы Памелы и Роджера об их давно исчезнувшей подруге, но Лиза заинтересовала его и сама по себе. Что ж, посмотрим, усмехнулся Дэвид, беря со столика газету. В любом случае его отпуск, похоже, обещает стать гораздо интереснее, чем он предполагал.

Лиза сдержала обещание. Буквально через несколько минут она спустилась вниз, держа в руке довольно объемистую пляжную сумку. Дэвид заметил, что она успела переодеться, теперь на ней были легкие светлые брюки и голубой трикотажный топ на бретельках. Она чуть подкрасила ресницы и губы, а волосы скрутила в небрежный узел на затылке. Поймав одобрительный взгляд Дэвида, она чуть смущенно улыбнулась:

– Ну вот, я и готова. Так годится?

– Отлично! – бодро ответил Дэвид. – А теперь – вперед, пока еще не очень жарко.

За каких-то пять минут они преодолели небольшой подъем и въехали на территорию отеля, где остановился Дэвид. Вблизи розовое здание, построенное в начале прошлого века, оказалось довольно неуклюжим. Розовым цветом оно было обязано вовсе не камню, а штукатурке, и многочисленные башенки и балкончики делали его каким-то аляповатым. Зато оно все буквально тонуло в зелени: стены были увиты экзотическими ползучими растениями, кроны огромных деревьев прикрывали бестолковую архитектуру, прелестные кустарники и благоухающие клумбы радовали глаз. Дэвид повел Лизу в холл, где обстановка была стилизована под начало двадцатого века, но при этом все выглядело вполне современно. Лиза одобрительно кивнула: ей всегда нравилось гармоничное совмещение стилей.

Они миновали холл и через залитый солнечным светом внутренний дворик прошли в зону отдыха и спорта. Здесь располагались тренажерные залы, внутренний бассейн, сауны и прочие атрибуты здорового образа жизни, которыми любой уважающий себя отель считает своим долгом обзавестись.

– Вон там можно переодеться. – Дэвид махнул рукой в сторону павильонов. – Я вас подожду.

В дамской раздевалке Лиза быстро натянула на себя купальник. Она купила его перед самым отъездом, не особенно заботясь о том, насколько он моден. Просто выбрала первый, который ей приглянулся. Купальник был закрытым – насколько вообще можно назвать закрытыми современные купальники очень простого классического покроя. С низким вырезом на спине, он удерживался на плечах тонкими бретельками. Критически разглядывая себя в зеркале, Лиза подумала, что, наверное, зря выбрала белый цвет. Она и так светлокожая, и на фоне загорелых туристов будет смотреться как бледная поганка. Однако купальник отлично подчеркивал ее стройную фигурку, тонкую талию и узкие, почти мальчишеские бедра. Завязав вокруг талии парео с рисунком из огромных размытых светло-вишневых цветов на белом фоне, Лиза осталась вполне удовлетворена. В этом наряде она казалась легкой нимфой, готовой вот-вот взлететь в воздух.

Жать, что босоножки придется нести в руках, подосадовала Лиза, надевая пляжные шлепанцы под цвет парео. Подумав, она вынула еще одну заколку и потуже затянула волосы. С моря дул устойчивый ветерок. Не хватало еще, чтобы волосы распустились и тянулись за ней по воде как мокрая тряпка.

Бросив последний взгляд в зеркало, Лиза подхватила сумку, босоножки и поспешила в небольшой холл перед лифтом, где ее терпеливо ждал Дэвид.

– У вас просто ангельское терпение, – улыбнулась она. – Обычно мужчины не выносят сидеть и ждать, пока женщина приведет себя в порядок.

– Я на отдыхе, – лениво улыбнулся в ответ Дэвид. – В кои-то веки мне некуда спешить, так что я этим просто наслаждаюсь.

Хорошее свойство характера, отметила про себя Лиза, Она тоже умела получать удовольствие от мелких жизненных радостей, и ей импонировало это качество в других людях.

Они спустились на лифте к пляжу. Дэвид расположился за столиком у открытого бассейна, где радостно плескались обитатели отеля. Лиза положила сумку на стол, сняла парео и огляделась.

– Спускайтесь вниз, – сказал Дэвид. – Пляж здесь каменистый. Очень удобно – прямо с уступа вниз по лестнице, и уже в воде! Вы умеете плавать?

Лиза наградила его сердитым взглядом. Тот факт, что ей не доводилось купаться в море, вовсе не означал, что, не успев окунуться, она тут же пойдет ко дну. В свое время они с Пэм регулярно посещали бассейн, а плаванием она начала заниматься еще в детстве – об этом позаботились тетя и дядя.

– Не волнуйтесь, – заверила она Дэвида. – Не утону.

Тот в ответ лишь одобрительно кивнул.

Лиза спустилась к воде, лавируя между зонтиками, под которыми грели бока расслабленные отдыхом туристы. Прямо у лестницы, держась за перила, стояла пышная итальянская матрона, покрикивая на свой выводок, резвившийся в воде. Море здесь пенилось и кипело, стоял дикий визг, там и тут мелькали черноволосые головки.

Да, похоже, залезть здесь в воду будет весьма проблематично, улыбаясь, подумала Лиза. Несколько секунд она наблюдала за бесившимися детишками, остро жался, что с ней нет Эми. Как бы она радовалась! Надо будет обязательно взять ее с собой на море, как только представится возможность.

Невдалеке у нависающих над водой скал была еще одна лестница. Рядом с ней прямо на плоской скале загорали несколько человек. В воду оттуда никто не стремился, и Лиза направилась к лестнице. Здесь, по крайней мере, она сможет спокойно спуститься и поплескаться в свое удовольствие. Туристы проводили ее любопытными взглядами, на которые Лиза решила не обращать внимания. Наверное, удивляются тому, что она такая бледная, подумала она.

У лестницы игриво бились волны, образуя крошечные водовороты вокруг перил. Лиза осторожно спустилась в воду. Здесь было достаточно глубоко, можно было сразу плыть, и она осторожно окунулась в теплую пену. Боже, какое чудо! Соленая вода держала и подталкивала, искрясь золотыми бликами. Убегающая волна подхватила Лизу и понесла прочь от берега. Девушка быстро приспособилась кататься на волнах и, спустя несколько минут, уже откровенно наслаждалась купанием. Тут и плавать-то особо не надо уметь, держись себе на воде, и все.

Чуть подальше от берега волны были уже не такими бурными, и Лиза уверенно поплыла к дальнему буйку. Через некоторое время, повернувшись лицом к берегу, она увидела Дэвида. Тот спустился к пляжу и, казалось, внимательно следил за ней. Лиза помахала ему и поплыла к берегу, решив, что хорошенького понемножку. Время неумолимо приближалось к полудню, и, если они собирались отправиться куда-то за сотню километров, стоило поторопиться. Завтра она встанет пораньше и вдоволь насладится изумительным морем.

Подплывая к лестнице, с которой она спустилась, Лиза увидела, что Дэвид делает ей какие-то знаки. Она стала недоуменно всматриваться, и в эту минуту набежавшая неизвестно откуда волна подхватила ее и понесла к берегу прямо на скалу. Лиза инстинктивно нырнула – и вовремя. Еще немного, и ее выбросило бы прямо на камни.

Поймав убегающую от берега волну, Лиза сумела отплыть подальше в сторону. Держась в воде вертикально, она осмотрелась. Лестница, по которой она недавно спустилась, была полностью погружена в воду, как и плоская скала рядом с ней. Загоравшие на ней туристы уже перебрались повыше и теперь радостно болтали ногами в набегавших волнах. У скал был настоящий водоворот. Теперь понятно, почему там никто не входил в воду, сообразила Лиза, да и Дэвид, видимо, пытался предостеречь ее. Слава Богу, она вовремя нырнула. Утонуть в этом месте, конечно, трудно, но вот насажать себе синяков и испортить отпуск – это запросто. Лиза огляделась и поплыла вдоль скал к общей лестнице. К счастью, многодетное семейство уже удалилось, и, хотя в воде у лестницы кишели купальщики, теперь был реальный шанс пробраться между ними.

Дэвид, стоявший у перил, протянул Лизе полотенце. Она благодарно закуталась в него и потрясла головой, стараясь избавиться от воды, попавшей в уши.

– Вы в порядке? Я забыл предупредить, – извиняющимся тоном произнес Дэвид. – Но мне просто в голову не пришло, что человек, впервые попавший к морю, отправится в то место, где явно никто не купается.

– Здесь было слишком шумно, – принялась оправдываться Лиза. – Вот я решила пойти туда, где поспокойнее.

– Этот пятачок – настоящий бермудский треугольник в миниатюре, – пояснил Дэвид, когда они поднимались к бару. – В определенные часы вода устремляется в эту бухточку с бешеной скоростью, сметая все на пути. А потом, буквально через считанные минуты – отлив, и снова тишь и гладь. Есть, конечно, любители острых ощущений, которые специально караулят эти приливы, но в основном народ здесь только ножки мочит. А вы молодец, не растерялись! Трудно поверить, что вам никогда не приходилось бывать на море.

– Да ну, это чисто инстинктивно, – отмахнулась Лиза. – И потом я на море была, просто не купалась никогда.

– Ясно, – усмехнулся Давид. – Будете кофе?

– С удовольствием. И еще какой-нибудь фруктовый сок, если у них есть свеже-выжатый. Боюсь, вам придется снова немного подождать. Пойду, смою соль. У меня уже такое ощущение, что волосы стали, как пакля.

– У вас есть крем от загара? – заботливо осведомился Дэвид. – Могу предложить воспользоваться моим.

– Есть, есть, – заверила его Лиза, подходя к павильону, в котором она раздевалась.

По счастью, в раздевалке оказался фен. Лиза приняла душ, наскоро подсушила волосы и переоделась.

– Можете оставить купальник в моем номере, – предложил Дэвид, когда девушка присоединилась к нему в баре. – Надеюсь, ваше маленькое приключение не отбило у вас охоту купаться?

Лиза скосила на него глаза, притворяясь, что поглощена своим соком. Означает ли это, что он намерен и завтра пригласить ее в свой отель? Заманчиво, но вот разумно ли?

Дэвид наблюдал за девушкой краем глаза, сохраняя на лице привычное невозмутимое выражение. Лиза склонила голову, потягивая сок через соломинку. Чуть влажные волосы рассыпались по плечам волнами, и в них играли солнечные лучи. Бледные щеки порозовели после купания, казалось, что все ее лицо светится изнутри этим розовым сиянием. Море смыло краску с ресниц, и они обрели свой естественный бронзовый оттенок, который так понравился ему сразу. Однако вид у нее был такой, словно она в чем-то сомневается.

Дэвид невольно поморщился. Эта молодая женщина была совершенно не похожа на ту Лизу Прайс, о которой рассказывали ему Памела и Роджер. После их рассказов у него сложилось впечатление, что в их компании именно они сами были заводилами, а Лиза лишь плыла по течению, робкая и безынициативная. Однако сидевшая рядом с ним девушка была явно не робкого десятка. Скромная, даже застенчивая – да, но не робкая. И решения она умела принимать мгновенно. Как лихо сориентировалась эта девушка, когда ее накрыло волной!

Всего пару дней назад Дэвид был свидетелем того, как одну взбалмошную туристку занесло в эту бухту. Когда начался прилив, девица устроила форменную истерику. Она вопила, била руками по воде, истошно призывая на помощь, и упрямо стремилась к берегу именно в этом месте, хотя от нее всего-то и требовалось, что отплыть подальше и мирно выбраться на берег там, где это сделала Лиза. В конце концов, пришлось подключать спасателей. Девицу извлекли из воды в полуобморочном состоянии. Весь персонал отеля стоял на ушах, а молодая особа, похоже, получила от инцидента полное удовлетворение.

Да, Лиза Прайс, ты настоящая загадка! – подумал Дэвид. Впрочем, шесть лет – большой срок, а Памела и Роджер, насколько он понял, перестали тесно общаться с Лизой еще раньше, ведь они учились в разных городах. За это время в человеке могут раскрыться такие качества, о которых он даже сам не подозревает. Судя по тому, что рассказала Памела, Лиза – талантливый и преуспевающий архитектор и дизайнер. А раз так, то ей наверняка приходилось сталкиваться в своей жизни с разными ситуациями.

– Ну что, поедем? – спросил Дэвид, видя, что Лиза молчит. – Если вы, конечно, не очень утомились.

Лиза сбросила с себя оцепенение.

– Извините, – смущенно произнесла она. – Я, похоже, немного отвлеклась. Нет, я нисколько не утомилась, наоборот, взбодрилась и готова к новым приключениям.

– Вот и прекрасно. – Дэвид энергично поднялся на ноги и протянул девушке руку. – Тогда вперед!

Лиза засмеялась и вложила свои тонкие пальцы в его раскрытую ладонь. Его рука была сухой и теплой, от нее так и веяло силой, и Лиза почти физически почувствовала, как в нее вливается энергия. Ощущение было приятным – успокаивающим и волнующим одновременно. У Лизы слегка засосало под ложечкой. Она давно уже не чувствовала себя так хороню в обществе мужчины, и ее никогда ни к кому так не влекло – даже к Роджеру, ведь ее влюбленность в него была чисто платонической.

Рука об руку они прошли к лифту. Там уже столпилось изрядное количество народа – публика потянулась обедать. Пришлось потесниться – просторный лифт едва вместил всех желающих подняться наверх. Лифт пришел в движение. Легкий толчок, и Лиза слегка коснулась грудью широкой и крепкой мужской груди. Это нечаянное прикосновение вызвало в ней мгновенную реакцию, повергшую девушку в полное смятение. Сердце ухнуло куда-то в низ живота, отозвавшегося сладкой болью. Соски затвердели, и, казалось, они вот-вот прорвут тонкий трикотаж. Лиза поспешно отвернулась, чувствуя, как ее щеки заливает краска. Запах его одеколона щекотал ей ноздри, и это отнюдь не улучшало положения.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем лифт остановился. Лиза нарочно повернулась спиной к Дэвиду, вышла первой и направилась к холлу чуть впереди него. Она поспешно скосила глаза на топ. Слава Богу, вроде ничего не заметно. Мгновенный приступ желания оказался таким острым, что она была уверена – всем сразу бросятся в глаза, угадывающиеся сквозь тонкую ткань ее набухшие соски.

Лиза почти не слышала того, что ей говорил Дэвид. Он забрал из ее рук пакет с мокрым купальником и вроде бы спросил, не поднимется ли она в его номер? Лиза тупо замотала головой и пробормотала что-то насчет того, что подождет его в холле. Дэвид не стал настаивать. Он усадил Лизу в кресло у окна и пошел к себе.

Лиза с трудом перевела дух и откинулась на спинку кресла, стараясь расслабиться. Это животное влечение к почти незнакомому мужчине ее просто добило. А ведь она собралась провести в его обществе целый день! Теперь соображения насчет того, уместно ли ей тесно общаться с родственником Роджера, отошли на второй план. Перед ней стояла проблема посложнее. Сумеет ли она целый день держаться с ним спокойно и нейтрально, когда ей так и хочется, чтобы он снова к ней прикоснулся, хочется ощутить тепло его объятий, его губы на своих губах.

Да очнись же ты, наконец! – свирепо приказала себе Лиза. Ты же цивилизованная женщина, а не какая-то дикарка. Тетя как всегда права, она давно твердит, что ей пора обзавестись приятелем хотя бы ради здоровья. Ее последний роман завершился более двух лет назад, и с тех пор у нее не было ни одного любовника. Отсюда и реакция, сердито решила она. Стоило появиться привлекательному мужчине – и вот результат. Может, сослаться на головную боль и удрать в гостиницу?

Однако в глубине души Лиза знала, что ни за что этого не сделает. Несколько часов, проведенных в обществе Дэвида, разбудили в ней авантюрный дух, который, по-видимому, давно дремал в ее добропорядочной натуре. Она ведь предвкушала отдых как некое романтическое приключение! Вот он, отличный случай насладиться им в полной мере. Сердце Лизы екнуло, и она слегка поежилась. Похоже, отпуск обещает стать по-на-стояшему интересным. А обо всем остальном она будет думать потом.

Вскоре появился Дэвид. Лиза отбросила со лба шелковистый локон и со спокойной улыбкой поднялась навстречу своему спутнику.

 

4

– Мы поедем вдоль побережья, – сообщил Дэвид, усаживая Лизу в «альфа-ромео». – Посмотрим город, там очень красивая гавань, а потом направимся в горы. Попробуем где-нибудь перекусить, хотя в середине дня все приличные рестораны закрыты. Вы еще не очень проголодались?

– Нет, – медленно произнесла Лиза. Она с любопытством оглядела автомобиль. Почему-то ей казалось, что Дэвид будет разъезжать на каком-нибудь «мерседесе», но он, похоже, выбрал то, что предложило агентство, не особенно заботясь о престиже.

Во время поездки они почти не разговаривали. Лиза с восхищением смотрела в окно. Живописные зеленые горы, террасы с плантациями фруктовых деревьев, прилепившиеся к горам белые виллы – даже по автостраде ехать было необыкновенно интересно. Дорога пошла вдоль моря – безмятежного, лазурно-голубого, сливавшегося на горизонте с таким же безмятежным небом. Лиза всегда любила ездить в автомобиле или на поезде, любоваться окрестностями и думать в это время о своем. Дэвид не отвлекал ее праздной болтовней, и девушка была ему за это благодарна. Похоже, молчать с ним так же приятно, как и разговаривать. Еще одно ценное качество, отметила Лиза.

Мирный южный пейзаж успокоил ее, смятение улеглось, и теперь она была уверена, что продержится весь день в обществе Дэвида и получит от поездки максимум удовольствия. Насколько все же приятнее быть пассажиром, а не вести машину самой!

В тихий приморский городок они прибыли около двух часов дня. Гавань, пестревшая яхтами и окруженная зелеными холмами, спускавшимися к самой воде, казалась погруженной в сон. На стоянках вдоль моря не оказалось ни одного свободного места, хотя людей почти не было видно. Город тонул в послеполуденной дымке. Дэвид проехался вдоль набережной, чтобы показать ее Лизе во всей красе, затем свернул на одну из боковых улиц. На мощеном тротуаре под сенью апельсиновых деревьев притаилось небольшое кафе. В этот час оно было так же пустынно, как и вся улица.

– Поразительно! – не удержалась Лиза, когда они остановились. – Город словно вымер. Я, конечно, знала, что существует такое понятие, как сиеста, но и предположить не могла, что она так неукоснительно соблюдается в наше время.

– Это еще что! – засмеялся Дэвид. – В Испании сиеста ощущается куда сильнее, чем здесь. Но вообще-то вполне логично в такую жару сидеть где-нибудь в тени и потягивать прохладительные напитки.

– А как же кондиционеры? – лукаво возразила Лиза. – По-моему, жара теперь никому не помеха.

– Должно быть, это уже в генах, – улыбнулся Дэвид, открывая дверь машины. – Ну, сами посудите, захочется вам работать в таком райском уголке в такую погоду?

Лиза вынуждена была признать, что он прав.

Дэвид предложил ей посидеть в тени за столиком.

– Попробую раздобыть нам что-нибудь поесть, – сказал он. – Но, боюсь, кроме сандвичей, мы ничего не получим.

– Я не очень-то хочу есть, – поморщилась Лиза, которая терпеть не могла американскую еду «фаст фуд». – Мне достаточно чашки чаю и булочки.

– Посмотрим, – с некоторым сомнением отозвался Дэвид.

Лиза присела за столик. Апельсиновое дерево над головой мягко шелестело листвой, перешептываясь с ветерком, налетавшим с моря, солнце пригревало, навевая легкую дремоту. Ее спутник прав: ни о какой работе в столь удивительном месте не хотелось даже думать. Лиза на минутку прикрыла глаза.

– Устали? – раздался над ухом голос Дэвида.

Лиза вздрогнула и открыла глаза. Неужели она и впрямь задремала? Мужчина водрузил на стол большую чашку чая и что-то наподобие кренделя. Себе он взял сандвич с ветчиной и сыром и пиво. Лиза неодобрительно покосилась на высокий запотевший бокал.

– Оно безалкогольное, – поймав ее взгляд, пояснил Дэвид. – Кстати, может, вы тоже хотите? Или выпьете вина?

– Чтобы меня окончательно развезло? – расхохоталась Лиза. – Нет, спасибо. И вообще...

– ...Вы, как благовоспитанная леди, не пьете так рано, – лукаво закончил за нее Дэвид.

– Боюсь, что я вообще мало пью, – вздохнула Лиза. – В любое время дня. Я, конечно, слышала о знаменитых итальянских винах, но оценить их явно не в состоянии.

– Могу преподать кое-какие уроки, – совершенно серьезно предложил Дэвид, вонзая зубы в сандвич. – Для того чтобы наслаждаться вином, вовсе не обязательно напиваться. Даже наоборот.

– Стало быть, вы ценитель вин, – заметила Лиза. – Это уже кое-что.

– В каком смысле? – удивился Дэвид.

– В прямом. Мы с вами в неравном положении, вам не кажется? Пэм и Роджер наверняка рассказывали обо мне, а я о вас совсем ничего не знаю.

Дэвид положил сандвич на тарелку и внимательно вгляделся в порозовевшее лицо девушки.

– А что бы вы хотели узнать? – спросил он. – Род занятий? Возраст? Семейное положение?

– Ну, что-то в этом роде, – смешавшись, пробормотала она.

– Нет проблем, – неожиданно широко улыбнулся Дэвид. – Мне скрывать нечего. Возраст – тридцать шесть, род занятий – совладелец компании по работе с недвижимостью, семейное положение – холост. Удовлетворены?

Ей показалось, или слово «холост» он произнес как-то странно? Лиза достаточно много работала с людьми и научилась различать в их голосах оттенки сомнения, неуверенности, фальши. Вот и сейчас у нее создалось впечатление, что Дэвид если и не солгал, то, во всяком случае, сказал не всю правду.

– Вполне. – Она поднялась на ноги. – Не возражаете, если я вас на минутку оставлю? Мне надо помыть руки.

– Разумеется. – Дэвид вежливо приподнялся.

Провожая взглядом стройную фигурку, направлявшуюся внутрь кафе, Дэвид досадливо хмурился. С каждой минутой эта молодая женщина нравилась ему все больше и больше, но между ними возвышался какой-то незримый барьер, которому он не находил объяснения. И ведь их явно влекло друг к другу. Когда в лифте они случайно соприкоснулись, его словно ударило током, а такого с ним давненько не бывало. Он трусливо сбежал в свой номер, чтобы немного прийти в себя и собраться с духом.

Но и Лиза не осталась равнодушной к его прикосновению, в этом он был уверен. И какого лешего он сейчас повел себя так по-мальчишески глупо? Лиза – чуткий человек, и по тому, как неуловимо изменилось что-то в ее лице, он понял, что девушка распознала фальшь в его голосе. Почему бы ему не признаться честно, что он вдовец? Она бы не стала приставать к нему с бестактными расспросами, в этом Дэвид не сомневался. С ней вообще было приятно – даже просто ехать в машине. Она откровенно наслаждалась чудесными пейзажами, не болтала о пустяках, не пыталась заводить светские разговоры, чего Дэвид терпеть не мог. А теперь из-за его глупости барьер между ними стал еще выше. Надо срочно заканчивать этот ланч и ехать дальше. Местечко, куда он собирался везти Лизу, было способно растопить любой лед. Ей там точно поправится.

Лиза вернулась к столику, и Дэвид встретил ее самой лучезарной улыбкой, какую сумел изобразить.

– Пейте чай, а то он совсем остынет, – сказал он. – Мне стоило труда уговорить хозяйку его приготовить. Чай здесь не очень-то в почете, все в основном пьют либо кофе, либо прохладительные напитки. И потом, нам пора ехать. Пока доберемся, у нас едва останется время, чтобы все осмотреть.

– А нам еще далеко? – подозрительно спросила Лиза.

– Ну, как сказать... Расстояние небольшое, но дорога весьма специфическая. Сначала мы будем взбираться в гору, а потом спускаться с нее к морю. Путь такой, что особой скорости не разовьешь, это не автострада.

– А по-другому никак не добраться? – спросила Лиза.

– Туда ходит паром, но только дважды в день, и лишь в определенные дни недели. Это тихое местечко – рай для так называемого экологического туризма. Там даже машину придется оставить километра за два. В самой деревеньке разрешается ездить на электромобилях.

– Любопытно. – Лиза сразу заинтересовалась. – Мои родители были экологами и, среди прочего, занимались обустройством именно таких экологически чистых зон. Они погибли, когда я была совсем маленькой, вам Роджер, наверное, рассказывал.

– Да, – кивнул Дэвид, – он говорил, что вас вырастили дядя и тетка. Они с Памелой с восторгом рассказывали о них и вообще о вашей семье. Вы ведь и сейчас очень близки с тетей?

– Мы всегда были одной семьей, – просто сказала Лиза. – А теперь, когда дяди не стало, не могу себе представить, как бы я оставила ее одну.

– Приятно сознавать, что в нашем мире еще остались люди, которым небезразличны семейные ценности, – сказал Дэвид и тут же обругал себя за банальную и напыщенную фразу. Лучше ему вообще не раскрывать рот: с Лизой он, похоже, обречен на то, чтобы попадать впросак. – Вы закончили? – отрывисто спросил он. – Едем дальше?

– Да, конечно. – Лиза допила чай и поднялась, немного удивленная его поспешностью.

Садясь в машину, она украдкой бросила взгляд на спутника. Правильные черты его лица казались застывшими, вокруг рта залегли складки. Непонятно, что произошло. Может, она что-то не то сказала?

Автомобиль вырулил на боковую улицу и, миновав пересечение с набережной, покатил в сторону гор. Дорога здесь сразу изменилась. Она шла вдоль густой поросли деревьев, склонявших ветви чуть ли не до самого капота машины. Вверх, вверх... Дорога становилась все более крутой и извилистой. Наконец, они выехали на склон горы, откуда открывался вид на небольшую долину. Внизу была деревенька, лепились друг к другу белые домики с черепичными крышами, окруженные геометрически правильными рядами посадок. Лиза не разобрала, что там было. Может быть, виноград? Но спрашивать у Дэвида она не решилась. Почему-то у нее было такое ощущение, что сейчас лучше всего молчать.

С этой минуты дорога стала огибать гору. Здесь она была довольно узкая, всего в два ряда, зато идеально ровная. Местные власти явно следили за тем, чтобы содержать свое хозяйство в полном порядке. Подъем местами был такой крутой, что дух захватывало. Справа от Лизы то нависала гора, причем так низко, что, казалось, – стоит открыть окно и можно будет до нее дотронуться, то разверзалась пропасть. Лизе порой даже страшно было смотреть в окно. Словно они ехали по самому краю ущелья. Потом дорога стала чуть шире, и ее снова обступили деревья, играя прозрачными изумрудно-зелеными листьями в лучах послеполуденного солнца.

– Все, отсюда едем вниз, – объявил Дэвид. И начался головокружительный спуск. Дорога то петляла в тени деревьев, то выныривала на открытое пространство, и у Лизы сердце камнем падало вниз при виде ущелий, выглядевших зловещими даже при солнечном свете. Пару раз ей показалось, что за скалами мелькнуло море, но, возможно, это была лишь дымка на голубом горизонте. Лиза забыла о времени, ей было не до разговоров, всем своим существом она впитывала спокойную и величественную красоту окружающего пейзажа.

Наконец, они свернули на дорогу, ведущую к селениям. Домики, пока еще редкие, лепились к самым скалам, к ним прилегали маленькие огороды, по которым бродили козы, и тщедушные виноградники. По сравнению с горным ландшафтом этот пейзаж казался таким убогим, что Лиза невольно испытала разочарование. Впрочем, оставалось положиться на Дэвида: он наверняка знал, куда ее везет.

Проехав небольшое расстояние, ее спутник притормозил. Лиза заметила, что, хотя дорога казалась пустынной, вдоль нее по правому краю стояли автомобили. Дэвид медленно поехал вдоль ряда, отыскивая местечко, где можно было бы припарковаться ближе к спуску.

– Дальше, как я уже говорил, на обычной машине ехать не разрешается, – пояснил он. – Придется идти пешком, хотя внизу, в деревне, есть небольшая рейсовая маршрутка. Если повезет, мы захватим ее, либо попросим подвезти нас кого-нибудь из местных. Ага, вот, кажется, и просвет.

Действительно, в ряду машин обнаружилось свободное место. Дэвид аккуратно припарковал машину, поставил ее на ручной тормоз и помог Лизе выйти. Затем стал сосредоточенно оглядывать обочину.

– Вы что-то ищете? – полюбопытствовала Лиза.

– Камни, – коротко отозвался Дэвид. Только теперь Лиза заметила, что под передние колеса припаркованных машин были подложены булыжники. Для подстраховки, догадалась она. Что ж, при таком крутом спуске это было вполне логично. Она первая увидела лежавшие неподалеку крупные булыжники и тронула Дэвида за локоть. Притащив камни к машине, они заботливо подложили их под колеса и только тогда начали спуск вниз.

– Деревня за тем поворотом, – махнул рукой Дэвид. – Готовы немного размяться?

– С превеликим удовольствием, – откликнулась Лиза. Поездка по живописной местности разбудила в ней романтический дух и привела в отличное настроение. Дэвид бросил на нее мимолетный взгляд и облегченно вздохнул. Выражение лица девушки было таким счастливым и безмятежным, что он невольно залюбовался ею. Его расчет оказался правильным: художественная натура Лизы заставила ее забыть обо всем на свете, кроме окружающей красоты.

Одолев спуск, они подошли к деревеньке. Главная улица круто уходила вниз, петляя между теснившимися один к другому белыми домами. К великому огорчению Лизы, улочка кишела туристами, которые паслись в лавочках, попадавшихся буквально на каждом шагу. Цивилизация в лице туристической индустрии пустила здесь глубокие корни. В лавках продавались открытки, какие-то примитивные сувениры, майки, шляпы и даже фрукты.

– Потерпите, – подбодрил Дэвид, проталкиваясь сквозь очередную группу туристов, галдевших у сувенирного киоска. – Сейчас выйдем к морю, там совсем другая картина.

Лиза кивнула. Она боялась, как бы в такой толчее кто-нибудь не наступил ей на ногу, смотреть по сторонам бедняжке было некогда.

– Скоро весь этот поток схлынет, – успокоил ее Дэвид. – По программе у туристических групп начинается время ужина, а после они погрузятся в свой транспорт и отправятся восвояси. Мы же, поскольку нам спешить некуда, спокойно оглядимся, прогуляемся, а перекусим чуть позднее.

– Звучит заманчиво, – улыбнулась Лиза.

Наконец им удалось выбраться из толпы, и взору Лизы открылся взгляд на крошечную бухту, со всех сторон окруженную нависшими над ней скалами. На площади перед бухточкой толпился народ, но зрелище все равно было восхитительное.

– Оставим этих варваров копошиться здесь, – объявил Дэвид. – У нас своя программа. Нам сейчас вдоль берега налево. Кстати, придется немного полазить по камням. Как ваша обувь, выдержит?

Он окинул критическим взглядом ее босоножки. Лиза невольно поморщилась. Надевать в жару кроссовки показалось ей просто кощунством, и она решила, что легкие босоножки на низком каблуке вполне подойдут для прогулки. Она вообще редко носила спортивную одежду – это был не ее стиль. Даже джинсам предпочитала обычные брюки. Но теперь Лиза пожалела, что не купила, как собиралась, хотя бы теннисные тапочки, которые можно надевать на босую ногу.

– Как-нибудь обойдусь, – бодро сказала она. – В случае чего рассчитываю на вашу помощь.

– Всегда готов, – галантно откликнулся Дэвид.

В это время откуда-то выкатилась новая компания жизнерадостно галдящих туристов, грозя смести всех собравшихся прямо в море.

– Караул! – округлив глаза в притворном ужасе, воскликнула Лиза. – Спасайся, кто может!

Дэвид расхохотался и, решительно взяв Лизу за руку, повел ее к тому месту, где утес, нависший над морем, казалось, вот-вот рухнет в воду. Отойдя на безопасное расстояние от экскурсионных групп, Лиза обернулась и невольно замерла в восхищении. Перед ней вертикально вверх уходила покрытая зеленью гора, прорезанная узкой улочкой, по которой они спустились. Как на этой горе держались дома, было совершенно непонятно, но вид был потрясающий.

– С моря, наверное, это смотрится просто фантастически, – мечтательно произнесла она.

– Да, – подтвердил Дэвид. – Я тут покатался на яхте в прошлом году, зрелище самое невероятное. Жаль, мой приятель, который меня возил, сейчас в отпуске с семьей. Но ничего, мы и сами обойдемся.

Вдоль нагромождения камней по краю берега шла тропа, проложенная явно для туристов, но, к счастью, сейчас здесь никого не было. Дэвид объяснил, что этот маршрут не самый популярный, большинство туристических групп водят в противоположную сторону, потому-то он и предложил именно этот путь. Обогнув скалу, они оказались на берегу еще одной крошечной бухточки, окруженной скалами. Склон горы, поросший кустарником, казался совсем необитаемым. Здесь царил полный покой, и трудно было поверить, что совсем рядом проходит оживленный туристический маршрут. Лиза остановилась и полной грудью вдохнула напоенный ароматами моря и прогретой зелени воздух. Она давно уже не чувствовала себя в такой гармонии с природой, и ее сердце наполнилось тихой радостью, к которой примешивалась непонятная печаль.

– Как хорошо, – тихонько произнесла она. – Даже хочется плакать.

Дэвид, стоявший совсем близко и по-прежнему державший ее за руку, лишь кивнул. На его лице было спокойное, задумчивое выражение. Несколько минут они стояли молча, наслаждаясь природой и дивным покоем. Как хорошо, что с ним можно просто молчать, подумала Лиза. Она знакома с этим мужчиной менее суток, но уже готова признать, что так комфортно не чувствовала себя много лет. Теплая крепкая ладонь, спокойно сжимавшая ее руку, словно придавала ей сил и уверенности.

– Вон там, наверху, есть небольшой утес, – ворвался в ее мысли голос Дэвида. – Если сумеем туда взобраться, можно будет посидеть и посмотреть на море. Попробуем?

Лиза кивнула и послушно последовала за ним к узкой, почти незаметной тропинке, уходившей наверх. К счастью, подошвы ее босоножек были рифлеными и не скользили на каменистой тропке, но Дэвид все же постоянно старался ее подстраховать. Подъем оказался довольно трудным, но таким захватывающим, что Лиза забыла обо всем на свете. Дэвид тоже был сосредоточен на том, чтобы она не споткнулась, и поэтому вверх они взбирались в полном молчании.

Наконец, оба достигли утеса, где в камне было выбито некое подобие скамьи. Лиза, слегка запыхавшаяся после восхождения, с радостью опустилась на скамью и перевела дух. Отсюда открывался вид на изрезанную скалами береговую линию. Взглянув вниз, девушка ахнула. Прямо под ними мягко плескались лазурные волны. Кто бы мог подумать, что подъем окажется столь крутым! Как же спускаться отсюда? Она подняла испуганный взгляд на Дэвида.

– Не волнуйтесь, – прочитав ее мысли, успокоил он. – Возвращаться мы будем по другой тропе. – Он указал влево. – Той, что более пологая. Однако идти вдоль берега будет не слишком удобно. Тропы там почти нет, придется пробираться по камням. Потому-то я вас туда и не повел. Крутой подъем легче крутого спуска.

– Ясно, – бодро кивнула Лиза.

Дэвид уселся рядом, искоса поглядывая на девушку. Щеки ее разрумянились, глаза блестели и в свете предвечернего солнца казались почти зелеными. Пока он был занят дорогой, Дэвиду некогда было размышлять о том, как действует на него ее близость, но сейчас, когда они сидели рядом, он снова ощутил предательское желание сжать ее в объятиях. И если бы только это! Знай Лиза, какие образы рождались сейчас в его воспаленном рассудке, она, скорее всего, бросилась бы в море с этого утеса. Надо было срочно спасать положение, пока он окончательно не потерял над собой контроль. И Дэвид поспешно принялся рассказывать Лизе историю этого местечка.

– Здесь вдоль побережья несколько таких деревушек. Прежде к ним можно было подобраться только по морю, горная дорога была почти непроходимой, особенно зимой. Да и береговая линия тут, как видите, труднодоступная. Удивительно, что люди вообще когда-то решили здесь поселиться. А сравнительно недавно кто-то очень умный вовремя сообразил, что лучшего местечка для так называемого экологического туризма не придумать, и развернул кипучую деятельность. Теперь здесь один из самых популярных маршрутов в Лигурии.

Лиза слушала очень внимательно. Интерес к экологии, по-видимому, передался ей от родителей, да и по роду своей деятельности она уже не раз сталкивалась с «зелеными», то и дело выходившими с пикетами и протестующими против застройки того или иного участка. Однако она никогда всерьез не изучала вопросы природоохраны, и осведомленность Дэвида в данной области ее просто поразила. Впрочем, будучи совладельцем компании, занимающейся недвижимостью, он, наверное, постоянно сталкивался с проблемами экологии... В итоге они углубились в пространную дискуссию, и время пролетело незаметно. В какой-то момент Лиза машинально отметила, что солнце уже спустилось совсем низко.

– Что-то я увлекся, – поймав ее взгляд, заметил Дэвид. – Пора выбираться отсюда, да и сидеть, на камнях сейчас уже небезопасно: они быстро остывают и начинают тянуть из человека тепло. Пойдемте, а то скоро начнет темнеть. Конечно, полюбоваться отсюда закатом было бы замечательно, но пробираться по камням в сумерках – удовольствие ниже среднего. – Он бросил взгляд на часы и удовлетворенно кивнул. – Пока дойдем, туристы успеют поужинать и отчалить, и мы сможем посидеть на берегу в тишине и покое.

Спуск оказался совсем нетрудным. Тропа полого уходила вниз, и Лизе даже не требовалось страховки. Зато потом им пришлось карабкаться среди нагромождения камней, отыскивая проходы вдоль скалы. Солнце начинало приобретать багряный оттенок, бухта в его лучах стала совсем золотой. Лиза откровенно веселилась, пробираясь между камнями. Это было настоящее маленькое приключение. Дэвид постоянно поддерживал ее то за руку, то за талию, а Лиза смеялась своей неловкости. Наконец, они выбрались на тропу. – Это было просто чудесно, – смеющимися глазами глядя на Дэвида, объявила Лиза. – Я чувствовала себя школьницей, которая залезла туда, куда не велено.

– Слава Богу, – откликнулся Дэвид. – А то я уж испугался, что вы станете проклинать меня на все лады за то, что я затащил вас в непролазную глушь.

– Ну что вы! – отмахнулась Лиза. – Я уже и не помню, когда в последний раз так резвилась.

Дэвид оказался прав: когда они добрались до деревни, ноток туристов схлынул. Остались лишь несколько пар вроде них. На площадь перед бухтой потянулись местные жители, желая насладиться наступающей вечерней прохладой.

Дэвид усадил Лизу на террасе небольшого ресторанчика, находившегося прямо у воды, и они с удовольствием поужинали супом из морепродуктов. Впрочем, супом это блюдо можно было назвать чисто условно, скорее оно напоминало жаркое из разнообразных моллюсков, лангуст и каких-то ракушек, плавающих в густом соусе. Лиза понятия не имела, что это за твари, Дэвид тоже не мог удовлетворить ее любопытства, но вкус у супа был просто божественный.

После энергичной прогулки на свежем воздухе аппетит у молодых людей разыгрался не на шутку, и какое-то время им было не до разговоров: оба сосредоточенно поглощали содержимое своих объемистых тарелок. Когда на посуде остались лишь груды раковин и пустых клешней, они удовлетворенно откинулись на спинки стульев и отдали должное отличному столовому белому вину.

– Десерт будем? – спросил Дэвид. – Здесь неплохое мороженое.

– Я – пас! – замотала головой Лиза и, окинув взглядом пустую тарелку, сокрушенно покачала головой. – Просто не верится, что в меня столько вместилось. Хорошо, что отпуск бывает нечасто, иначе я бы превратилась в шар.

– На отдыхе все быстро сгорает, – утешил ее Дэвид. – Тут много двигаешься, да и еду можно подобрать низкокалорийную, так что не стоит волноваться.

Они не спеша выпили кофе, болтая о всяких пустяках, затем Дэвид расплатился, и им не оставалось ничего другого, как пуститься в обратный путь. Лиза с сожалением бросила последний взгляд на мирную бухту, купавшуюся в лучах заходящего солнца. Надо будет обязательно приехать сюда еще раз – вместе с тетей и Эми, решила она.

 

5

В деревне им повезло. Наверх отправлялся не большой грузовик, и водитель любезно предложил подвезти их до припаркованной машины в кузове, где уже сидели две симпатичные местные жительницы. Дэвид помог Лизе забраться наверх, и грузовичок помчался со скоростью, которой от него никак нельзя было ожидать. Их постоянно мотало из стороны в сторону, Лизу, как ни старалась она держаться за борт кузова, кидало на Дэвида, и, в конце концов, он решительно обхватил ее за талию и крепко прижал к себе, стараясь оградить от ударов о борт. Лиза, до сих пор хохотавшая до слез, сразу притихла, В его объятиях ей было так хорошо и уютно. Захотелось положить голову ему на плечо и забыть обо всем на свете. К счастью, очередной поворот быстро привел ее в чувство. Расслабляться в этой ситуации было опасно. Не хватало еще вывалиться на каком-нибудь особо крутом вираже.

До своей машины они добрались за считанные минуты. Поблагодарив улыбавшегося во весь рот лихача-водителя и помахав на прощание спутницам, молодые люди направились к своей машине, одиноко стоявшей на склоне юры.

– Похоже, мы уезжаем отсюда последние, – заметила Лиза.

Солнце уже почти зашло, и здесь, среди деревьев, все было окрашено в тускло-серые цвета. Лиза невольно вздохнула. Печальное расставание с замечательным местечком, подумала она. Дэвид усадил ее в машину, и они тронулись в путь.

– Где-то тут должна быть развилка, – сказал он. – Я ее не очень хорошо помню, но она выходит на дорогу, которая позволит нам сэкономить километров пятьдесят. Дорога, правда, совсем пустая и почти не освещенная, но вполне ровная. Так что, думаю, ехать по ней будет вполне удобно.

– Согласна, – кивнула Лиза. – Вы – мой проводник, и я вам полностью доверяю.

– Спасибо на добром слове, – отозвался Дэвид, – Постараюсь оправдать доверие.

Он немного кривил душой. Дорогу назад он помнил плохо, потому что, возвращаясь из этих места в прошлом году, не был сам за рулем, и к тому же общался с приятелями, так что, в общем, и не обращал внимания на то, как они едут. Развилку он запомнил по чистой случайности, потому что о ней упомянул Марио.

Однако сегодня удача была явно на его стороне, ибо они уперлись в развилку, проехав всего километров пятнадцать. Дорога была совершенно пустынна, казалось, они попали на необитаемые земли. После очередного подъема дорога свернула вправо и вырулила на утес, откуда открывался вид на море. Там оказалось некое подобие смотровой площадки.

Лиза невольно вскрикнула: море и небо были дымчато-серыми и сливались в одну линию, прорезанную багровыми полосами закатных лучей. Внизу клубился туман, и создавалось впечатление, что они попали в сказочную страну. Дэвид свернул на площадку и остановил машину. Девушка выпрыгнула из автомобиля, не дожидаясь, пока Дэвид откроет ей дверь, и подбежала к парапету, ограждавшему площадку. Ее спутник подошел и встал рядом. Оба завороженно следили за тем, как гаснут багровые лучи, тают и растворяются во мгле очертания гор.

Мир медленно погружался во тьму. С моря дул легкий прохладный бриз. Дэвид бросил взгляд на Лизу, неподвижно застывшую рядом в безмолвном восхищении. Ее профиль неясно вырисовывался в темноте. Внезапно она обхватила себя руками и слегка поежилась, то ли от ветра, то ли от странного ощущения, возникшего, когда все вокруг слилось и стало сизо-серым.

Дэвид, повинуясь внезапному порыву, обнял ее за плечи и притянул к себе. Лиза не сопротивлялась. Она покорно прильнула к его плечу, впитывая тепло его тела. Дэвид слегка коснулся губами ее шелковистых волос. Они были теплыми, и от них исходил восхитительный аромат моря, солнца и еще чего-то необъяснимо нежного и пряного. Дэвид ощутил внезапный прилив желания. Развернув девушку к себе, он прильнул к ее губам, сначала осторожно, пробуя почву, а затем, ощутив едва уловимый отклик, более настойчиво.

Лиза сначала даже не поняла, что случилось. Ощутив вкус его губ, она на мгновение застыла в растерянности. А потом ее руки сами собой обвились вокруг его шеи, и губы раскрылись ему навстречу. Дэвид провел рукой вдоль спины девушки и крепко прижат ее к себе. Сквозь тонкую ткань топа она ощутила тепло его мускулистой груди, и ее груди налились сладкой болью желания. Дэвид сжал ладонью ее ягодицы и еще крепче притянул ее к себе, так, что ее живот вдавился в твердую плоть мужчины. Его язык стал медленно скользить вдоль ее рта, исследуя самые потаенные уголки, одна рука продолжала ласкать ее ягодицы, а вторая проникла под тонкую ткань топа, скользя вверх по ее обнаженной спине. Бюстгальтера на Лизе не было. Она вообще носили его нечасто – грудь у нее была небольшая и упругая. Дэвид спустил бретельку с ее плеча, его губы оторвались от нежного рта и двинулись вдоль шеи к ключице. Слегка отстранив от себя девушку, он спустил вторую бретельку и осторожно стянул топ к самой талии. По-прежнему крепко прижимаясь бедрами к ее животу, он провел пальцем вдоль ложбинки между ее грудей, очертил сначала один сосок, потом – другой. Лиза судорожно вобрала в легкие воздух. Дэвид слегка нажал подушечкой большого пальца на ее сосок, и по телу девушки пробежала дрожь. Она почувствовала тяжесть внизу живота и невольно потерлась о его выступающую плоть. Дэвид застонал и жадно вобрал в рот ее сосок. Лиза задохнулась. Откинув голову, она запустила пальцы в волосы мужчины. Их тела стали двигаться в медленном ритме – вверх-вниз, затем круговыми движениями.

Внезапно сгущающуюся темноту прорезал отдаленный луч света. Дэвид резко выпрямился, загораживая собой Лизу, а та поспешно подтянула топ кверху. Еще мгновение – и мимо них на скорости, совершенно недопустимой для такой дороги, пронесся автомобиль.

– Цивилизация, – мрачно буркнул Дэвид. – Нигде не дает уединиться.

Лиза смущенно привела в порядок бретельки топа. Момент был упущен – волшебство исчезло. Она вдруг остро ощутила, что всего минуту назад стояла полуобнаженная посреди дороги, бесстыдно отвечая на ласки мужчины, которого почти не знала.

– Пожалуй, пора ехать, – будничным тоном произнес Дэвид. – А то мы и к ночи не доберемся.

Лиза тупо кивнула, не зная, куда девать глаза.

Дэвид покровительственно обхватил ее рукой за плечи и повел к машине.

Лиза плохо помнила, как села в автомобиль и как они тронулись с места. Ее душил мучительный стыд и отвращение к себе. Господи, что на нее нашло? Она никогда не считала себя излишне чувственной особой и уж, конечно, не имела привычки бросаться в объятия первого встречного. Еще бы, ведь уже не девочка! У нее были романы, но Лиза всегда четко знала, где провести ту грань, за которой начинаются вольности. Внезапно ее прошиб озноб, и она инстинктивно обхватила себя руками.

– Холодно? – Дэвид протянул руку и ослабил кондиционер. – Так лучше? – заботливо спросил он. – Совсем его выключать не стоит, сразу станет душно.

Лиза молча кивнула и бросила косой взгляд на его профиль, четко вырисовывавшийся в темноте. Как он спокоен! – с неожиданной злостью подумала она. Еще бы, с такой внешностью он наверняка привык к тому, что женщины тают в его объятиях и готовы броситься ему на шею, стоит только поманить пальцем. Он сказал, что холост, а это не самая лучшая рекомендация для мужчины его возраста. Если молодой человек до тридцати шести лет не обзавелся семьей, то это означает, что он либо законченный бабник, не желающий связывать себя с одной-единственной женщиной, либо старый холостяк, не рискующий взять на себя ответственность за другого человека. Неизвестно, что хуже. И потом, тот факт, что он холост, не означает, что у него нет подружки, которой он благополучно изменяет, находясь на отдыхе. А может, он и вообще солгал, и у него в Канаде жена и куча ребятишек?

Господи, она же ничего, ну совсем ничего о нем не знает! Не говоря уж о том, что заводить интрижку с кузеном Роджера для нее вдвойне недопустимо.

Дэвид внезапно съехал на обочину, остановил машину и заглушил двигатель. Лиза вздрогнула и машинально огляделась. Они стояли напротив очередной смотровой площадки, ее парапет из белого камня слабо освещала всходившая луна. Дэвид нагнулся к Лизе и легко коснулся губами ее губ, но она сделала попытку уклониться от поцелуя.

– Если думаешь, что я собираюсь извиняться, то вынужден тебя разочаровать: ты глубоко заблуждаешься, – объявил Дэвид. – Я мечтал поцеловать тебя с той первой минуты, как только увидел на площади... Ты мне сразу понравилась, иначе, зачем бы я стал навязывать тебе свое общество? Уж, конечно, не ради того, чтобы развлечь подругу детства моего кузена и его жены, с которой они хоть и клянутся, что были не разлей вода, не виделись Бог знает сколько времени. Но если ты жалеешь, Лиза... Ты жалеешь?

Лиза, смотревшая на него во все глаза, медленно покачала головой, не очень сознавая, что делает. Зубы Дэвида сверкнули в темноте, – он удовлетворенно улыбался.

– Вот и хорошо. Признаться, меня это радует, – продолжал он. – Мы взрослые люди, и один поцелуй, пусть даже очень страстный, нас ни к чему не обязывает. Можно и дальше получать удовольствие от отпуска. Кстати, на тот случай, если тебя это интересует, я на данный момент совершенно свободен и не связан никакими обязательствами ни с одной женщиной. Иными словами, постоянной подруги у меня сейчас нет. А у тебя есть кто-нибудь?

– Нет. – Лиза поймала себя на том, что тоже расплывается в улыбке. Напряжение сразу отпустило, и ей снова стало легко и спокойно. Все-таки Дэвид – потрясающий человек! Как чутко он уловил ее настроение! Мысли он умеет читать, что ли? Впрочем, он прав: не стоит забивать себе голову лишними сомнениями. Они на отдыхе, и каждый из них имеет полное право развлечься в компании симпатичного партнера. А обо всем прочем можно будет подумать потом.

– Стало быть, договорились? – спросил Дэвид. – Ничего не усложняем, просто отдыхаем, и все.

– Договорились, – с улыбкой согласилась Лиза.

– Отлично. – Дэвид кивнул и завел двигатель.

Оставшаяся часть поездки прошла спокойно.

Вскоре они добрались до деревни, откуда было рукой подать до автострады. Весь путь по автостраде занял меньше часа, из чего Лиза заключила, что они действительно сэкономили километров пятьдесят. В город они въехали в начале одиннадцатого.

– Время детское, – заметил Дэвид. – Можно пройтись по набережной, послушать музыку, там на каждом шагу сейчас концерты: и в кафе, и импровизированные – прямо на улице. Заодно выпьем кофе. Хочешь?

Лиза ответила не сразу. С одной стороны, она почти не устала, и перспектива прогулки по набережной выглядела весьма соблазнительно. С другой же, несмотря на усилия Дэвида, она все еще не оправилась от потрясения, пережитом на смотровой площадке. Ей было необходимо побыть одной, хорошенько обдумать ситуацию и решить, как вести себя дальше. Девушка выпрямилась и покачала головой.

– Боюсь, что с непривычки я несколько переутомилась. Слишком много впечатлений для одного дня. Я ведь сто лет не была в отпуске, а за границей – так вообще первый раз. Видимо, я на сегодня пас. Больше всего мне сейчас хочется принять душ и как следует выспаться, тем более что меня всю ночь будил бой часов.

– Издержки проживания в центре города, – кивнул Дэвид. – Что ж, не стану настаивать. Едем к тебе в гостиницу.

Когда они остановились, ее спутник вышел из машины и открыл дверь с Лизиной стороны, чтобы помочь ей выйти. Девушка ступила на тротуар и оказалась почти вплотную к Дэвиду, который и не подумал отступить.

– Надеюсь, ты не откажешь мне в удовольствии продолжить завтра нашу совместную экскурсию? – галантно поинтересовался он. – У тебя есть какие-нибудь конкретные пожелания?

– Да, – кивнула Лиза. – Хотелось бы поехать в Милан и во Флоренцию. Конечно, это далековато, но...

– Не проблема, – беспечно отмахнулся Дэвид. – Обязательно съездим. Но мне кажется, что именно завтра ехать туда – не самая удачная идея. В понедельник почти все музеи закрыты. Могу предложить другой вариант. Что скажешь о прогулке на яхте до Генуи? Там тоже есть на что посмотреть, уверяю тебя.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – отозвалась Лиза. – Только... откуда возьмется яхта?

– Я ведь говорил, что у меня здесь приятель. Он сейчас в отпуске, но, зная, что я приеду, оставил мне свою яхту. Так как? Могу заехать за тобой часов в девять, и мы стартуем прямо от пристани.

– Превосходно. – Лиза наградила его ослепительной улыбкой. – В девять не поздно? Я могу встать и пораньше.

– Тогда в половине девятого, – одобрительно кивнул Дэвид. – Чем раньше мы выедем, тем лучше, чтобы успеть до жары. Тебя разбудить?

– Не надо, я сама себе будильник, – засмеялась Лиза и прибавила уже более серьезным тоном: – Я тебе очень благодарна за сегодняшнюю экскурсию, Дэвид. Это было просто восхитительно, я отдохнула душой.

– Всегда рад быть вам полезным, – склонился он в полушутливом поклоне.

– А теперь – спокойной ночи. – Лиза приподнялась на цыпочки и легко коснулась губами его щеки. Дэвид чуть качнулся вперед, но она отстранилась и, развернувшись, побежала в арку, ведущую к входу в гостиницу.

– Спокойной ночи, – донесся до нее голос Дэвида.

Оказавшись в своем номере, Лиза первым делом решительно направилась в душ. Стоя под струями то ледяной, то обжигающе горячей воды, она прокручивала все, что произошло за день. Перед ее мысленным взором калейдоскопом промелькнули недавние картинки: лазурная бухта, зеленые склоны гор, нависшие над берегом скалы, отблески закатного солнца на воде... На душу ее снизошло ощущение блаженного покоя. Все-таки природа способна возродить человека, как ни избито это звучит, подумала Лиза, выходя из душа и растираясь полотенцем. Что стоят мелкие людские страстишки по сравнению с величием гор и безбрежностью моря?

И все же от людских страстей никуда не деться, печально усмехнулась девушка, накидывая халат и принимаясь расчесывать волосы. Величие природы может лишь временно облегчить их бремя, взбодрить ум своей мощью, но не поможет решить проблемы. Хотя, как знать? Вот, например, сегодня. Находись она в городе, запертая в четырех стенах, так бы сидела и мучилась, коря себя за внезапную вспышку страсти. А здесь день был наполнен впечатлениями, и на общем фоне их с Дэвидом страстный поцелуй показался лишь небольшим эпизодом, навеянным романтической обстановкой.

Лиза несколько раз встряхнула волосы, чтобы стали пышнее, и глубоко вздохнула. Слава Богу, у нее еще сохранились какие-то крупицы здравого смысла. Она смочила ватный диск лосьоном и принялась протирать лицо. Покончив с этой процедурой, она пристально вгляделась в свое отражение в зеркале, и глаза ее сузились.

Итак, подведем итог. Внезапно рядом с ней возник мужчина – очень привлекательный, свободный, судя по всему не стесненный в средствах и располагающий досугом, чтобы ее развлекать. И более того, готовый это делать, ибо она ему нравится, в чем он сам успел признаться. Единственный минус – он кузен Роджера, но это обстоятельство на данном этапе большого значения не имеет. Их явно тянет друг к другу, им хорошо вместе, с ним приятно даже молчать.

Что же касается ее самой, то нельзя не признать, что в последнее время она немного скисла. Лиза вообще не отличалась влюбчивостью. В колледже у нее был довольно вялый роман с однокурсником, который полностью заглох к последнему курсу. А четыре года назад в ее жизни появился Адам, но и эти романтические отношения нельзя было назвать очень бурными. К тому же непреодолимым препятствием в устройстве личной жизни оказалась Эми и привязанность Лизы к родным.

Адам желал, чтобы Лиза принадлежала только ему и ничем и никем другим не интересовалась. Их отношения продолжались два года, и к концу этого срока Лизе порядком надоел ревнивый и эгоистичный любовник. Когда он получил повышение и после прощального скандала отправился в Штаты, Лиза вздохнула с искренним облегчением. А потом на них свалилась болезнь дяди Эвана, и ни о каких романах уже не могло быть и речи. После смерти дяди и Лиза, и тетя Диана были опустошены морально и физически, так что личная жизнь девушки сама собой сошла на нет. Так и получилось, что в течение последних двух лет Лиза ни с кем из мужчин не встречалась, разве что в компании, и то по-дружески.

И вот теперь, похоже, жизнь предлагала ей нечто новое и весьма интересное. Она и сама привлекательная, свободная, не очень стесненная в средствах, а главное, уже достаточно взрослая, чтобы позволить себе завести курортный роман без ущерба для душевного равновесия. Что ж, стоит попробовать, Лиза озорно подмигнула своему отражению. Пора ложиться в кровать. Она немного почитает, потом как следует выспится, а завтра ее ждет новое волнующее приключение в обществе восхитительного мужчины.

Мелодично запел мобильный. Наверняка тете Диане не терпится узнать, как она провела день, подумала Лиза, хватаясь за телефон.

Это действительно оказалась тетя, потребовавшая подробного отчета о том, как она провела время. Лиза послушно описала поездку на побережье, стараясь говорить о Дэвиде в самых нейтральных тонах. Однако тетушку провести было непросто.

– Судя по твоему рассказу, этот Дэвид очень симпатичный. А как он выглядит? – спросила тетя.

– Он и выглядит очень симпатичным, – отозвалась Лиза. – Послушай, тетя, мы с тобой наговорим на астрономическую сумму, и я потом весь год буду работать на то, чтобы оплатить счет. Лучше все расскажу, когда приеду.

– Похоже, этот молодой человек не оставил тебя равнодушной, – объявила тетка, презрев призыв племянницы.

– Что ты выдумываешь! – возмутилась Лиза. – Стоит мне пообщаться с мужчиной, как ты начинаешь делать далеко идущие выводы.

– Не хочешь говорить – не надо, – мягко сказала Диана. – Но я тебя слишком хорошо знаю. Этот Дэвид – не просто обычный знакомый, и, чтобы делать далеко идущие выводы, достаточно послушать твой голос. Он ведь тебе понравился, правда?

– Ну, правда, – со вздохом согласилась Лиза. – Но это еще ничего не значит.

– Может, и не значит, – задумчиво протянула ее тетка. – Как знать. В любом случае меня это радует, ведь ты уже давно не обращаешь внимания на мужчин.

– С этим мужчиной мне все равно ничего не светит, – решительно заявила Лиза. – Одно то, что он двоюродный брат Роджера, говорит само за себя.

– Боже мой, девочка, о чем ты?! – искренне ужаснулась тетка. – А если он тебе понравится всерьез? А если ты в него влюбишься? Что будешь делать? Неужели ты снова пожертвуешь своим счастьем?

– Я никогда не жертвовала своим счастьем! – горячо запротестовала Лиза.

– Ну, хорошо, пусть будет так, – успокоилась тетя. – Но, видишь ли, детка, сегодня мне звонила Памела. Похоже, они с Роджером страшно рады, что ты, наконец, нашлась, и...

– Я вовсе не нашлась, и что-то не заметно было, чтобы они все эти годы меня искали, – неожиданно для себя огрызнулась Лиза.

– Детка, милая, послушай меня. – В голосе тети прозвучала такая нежная мольба, что у Лизы на глаза навернулись слезы. – Ты же знаешь, я всегда на твоей стороне и хочу только твоего счастья. Посмотри, как складываются обстоятельства. Роджер и Памела явно не хотят больше упускать тебя из виду. Пэм недвусмысленно намекнула мне, что они собираются приехать повидаться. А тут еще Дэвид...

– Как приехать? – ахнула потрясенная Лиза. – Слова насчет Дэвида она просто пропустила мимо ушей. – Тетя, этого ни в коем случае нельзя допустить! Скажи хотя бы, пусть дождутся моего возвращения, я что-нибудь придумаю.

– Не волнуйся, раньше они не наведаются, – сдержанно произнесла Диана. – А теперь послушай меня. Ты уже принесла в жертву дружбу, которой дорожила, мужчину, который тебя любил, и я не хочу, чтобы ты отказалась от возможного счастья еще раз. Всю жизнь скрывать правду ты все равно не сможешь! Извини, дорогая, я не хочу портить тебе настроение, тем более в отпуск, но все же имей в виду: я считаю, что тебе пора все рассказать Пэм и Роджеру.

– Только не это...

– Выслушай меня до конца, прошу тебя. Я с самого начала считала, что отец девочки должен знать о ее существовании и, если ты помнишь, это твой дядя уговорил меня поступить так, как хотела ты. Что ж, может быть, на тот момент вы и были правы, но сейчас, уверяю, права я. Подумай над этим, родная, я тебя очень прошу. Ты не представляешь, какая гора свалится с твоих плеч...

Закончив разговор, Лиза медленно положила мобильный на тумбочку и подошла к окну. Все ее беззаботное настроение улетучилось, словно его и не было. Она уже не чувствовала себя уверенной, независимой особой, готовой к приключениям. Внезапно свинцовым грузом навалилась усталость. Лиза сбросила халатик и решительно взялась за ночную рубашку. Надо лечь и постараться уснуть, утро вечера мудреней.

Однако, с минуту подержав рубашку в руках, она поняла, что лечь в постель, конечно, можно, но вот заснуть ей точно не удастся. Разговор с теткой всколыхнул все сомнения, терзавшие ее с момента встречи с Памелой, сомнения, которые она тщательно старалась загнать в глубь сознания. С тяжелым вздохом Лиза положила рубашку на кровать и, подойдя к шкафу, вытащила из него топ и джинсы. Может, если она немного погуляет по набережной, выпьет какой-нибудь легкий коктейль, на душе у нее станет спокойнее? Да и свежий воздух поможет потом заснуть.

Натянув джинсы и топ, Лиза небрежно заколола волосы, сунула ноги в сабо и, подхватив сумочку, решительно вышла из комнаты. Косметику она уже сняла, но сейчас это было неважно. Она ведь не собиралась идти в ресторан или с кем-то встречаться.

Сверкавшая огнями набережная пела, танцевала и веселилась повсюду. То тут то там под гитару распевались шлягеры, в основном итальянские. Слушатели с жаром подхватывали припев, хлопали в ладоши и притоптывали в такт. Набережная рядом с кафе была заставлена столиками. На импровизированной эстраде звучала «живая» музыка, хотя пели солисты в основном под караоке. Пройдя немного вдоль мостовой, где вовсю сновали автомобили, Лиза остановилась и прислушалась. Музыка оказалась очень приятной, хотя песня была ей незнакома. Оглядевшись, она увидела, что из-за столика неподалеку поднимается молодая пара, явно собравшаяся уходить. Лиза решительно двинулась к освободившемуся месту и успела занять его, в считанные секунды, опередив двух лохматых юношей.

Изучив меню, Лиза решила заказать бокал белого вина и мороженое. Официант появился на удивление быстро, принял заказ и тут же исчез. Лиза откинулась на спинку стула, глубоко вздохнула и стала слушать музыку. К тому времени, когда у столика возник официант с ее заказом, она уже физически ощутила, как отступает сковывавшее ее напряжение. Лиза расплатилась сразу, решив, что быстро съест мороженое, еще немного пройдется и отправится в отель. Встречу с Дэвидом никто не отменял, и выспаться ей все же не мешало.

Глотнув вина, она удовлетворенно улыбнулась. Это было правильное решение – пройтись по набережной, тем более что на одиноких молодых женщин здесь, похоже, никто особенно не обращал внимания, и в такой толпе ей явно ничего не грозило.

Покончив с мороженым, Лиза механически оглядела сидевших вокруг людей. Надо же, так поздно, а сколько здесь детей, подумала она. Папаши и мамаши явно не желали приносить свой отдых в жертву режиму их отпрысков. И Лиза в который раз пожалела, что с ней нет Эми.

Неподалеку очередная компания поднялась, готовясь освободить места. Лиза машинально проводила их взглядом и вдруг напряженно подалась вперед. За столиком, слева от освободившегося, сидел подозрительно знакомый мужчина. Дэвид! Бедняжка от души надеялась, что не произнесла его имя вслух. Она поспешно схватила сумочку и, не допив вино, бросилась прочь.

Дэвид уловил сзади какое-то движение и, повернув голову, увидел удаляющуюся женскую фигуру. Лиза? Он невольно приподнялся в попытке разглядеть женщину, но та уже успела раствориться и толпе. Нахмурившись, Дэвид взял со столика виски с содовой и сделал неторопливый глоток. Похоже, эта девушка готова не на шутку вскружить ему голову, раз мерещится на каждом шагу. Или это все-таки была она? Маловероятно, решил Дэвид, вид у Лизы был действительно усталый, когда они прощались. Скорее всего, она уже в постели и видит десятый сон.

При этой мысли Дэвид слегка поежился: сразу нахлынули воспоминания о жарком поцелуе, которым они обменялись посреди дороги. Он недовольно покачал головой. Давно уже ему не случалось до такой степени терять над собой контроль. Бог мой, не выскочи эта машина из-за поворота, он мог бы попытаться овладеть ею прямо там, у парапета. И наверняка бы все испортил, мрачно подумал Дэвид. Хоть Лиза, похоже, и отвечала на его поцелуи с такой же страстью, но потом явно об этом пожалела бы.

Он допил виски, отсчитал деньги и, оставив их на столике, не спеша направился к аллее, которая вела к его отелю. Какой бы загадкой ни была Лиза Прайс, у него есть еще почти две недели, чтобы ее разгадать.

 

6

Лиза почти бегом добралась до гостиницы, взлетела по лестнице и, поспешно открыв дверь номера, захлопнула ее за собой. Только теперь она смогла перевести дух и сразу почувствовала себя полной дурой. И что она так мчалась, словно за ней гнались? Ничего ведь особенного не случилось. Даже если бы Дэвид подошел к ней, можно было бы спокойно объяснить, что ей не спалось, и она решила прогуляться. В конечном счете, ведь это была чистая правда. Нет, она неисправима!

Тяжело вздохнув, Лиза сбросила босоножки, переоделась в ночную рубашку и, после короткого визита и ванную, улеглась в постель с твердым намерением заснуть. Однако выполнить свое решение ей никак не удавалось. Она снова и снова прокручивала в голове события последних двух дней, вспоминая каждое слово, каждый жест, выискивая скрытый смысл происходящего и ломая голову над тем, что же ей делать дальше. А хуже всего были воспоминания, нахлынувшие на нее после разговора с теткой, и от которых она никак не могла отделаться.

В их классе училась Джерри Ли – симпатичная девочка, на первый взгляд ничем не выделявшаяся среди остальных учениц. Учителя относились к ней с особым сочувствием: Джерри жила с тяжело больной матерью. Она ни с кем не дружила, держалась особняком и с первых классов школы была влюблена в Роджера – пылко и безнадежно. Девчонки за ее спиной хихикали, подшучивали над ней, иногда открыто смеялись, но это ничего не меняло. Кстати, Джерри Ли даже не пыталась привлечь к себе внимание Роджера. Она кротко воспринимала его дружбу с Лизой, а затем и роман с Памелой приняла как должное. После окончания школы Джерри Ли часто наведывалась в колледж, где учились Роджер и Пэм. Сама она не могла бросить мать и уехать учиться в другой город. В разговорах с Лизой Памела иногда упоминала об очередном появлении Джерри Ли на какой-нибудь вечеринке, и обе не придавали этому никакого значения. И, как выяснилось потом, совершенно напрасно.

Это случилось примерно через месяц после свадьбы Памелы и Роджера, Лиза тогда только-только устроилась на работу и с увлечением осваивала возложенные на нее обязанности. Как-то вечером ей, как обычно, позвонила тетя Диана и с легким недоумением сообщила, что ее разыскивает Джерри Ли.

Лиза была удивлена и стала вспоминать, сколько же времени прошло с тех пор, как она в последний раз хоть что-то слышала об однокласснице. В какой-то момент все посещения той колледжа, где учились Памела и Роджер, внезапно прекратились, Джерри Ли перестала быть темой для разговоров. Когда же она исчезла? Год назад? Пожалуй, даже больше, прикинула Лиза.

Она записала номер телефона, продиктованный теткой, и... напрочь о нем забыла. Началась работа над проектом, отнимавшая все ее свободное время и заполнившая все мысли. И только пару недель спустя после разговора с теткой, зачем-то пролистывая ежедневник, Лиза случайно наткнулась на телефон Джерри Ли. Ей сразу стало неловко – вряд ли бывшая одноклассница стала бы искать ее по пустякам.

Лиза набрала номер немедленно. Ей ответил сухой женский голос, сообщивший, что Джерри Ли тяжело больна и лежит в больнице. Узнав, кто звонит, женщина немного смягчилась и сказала, что Джерри Ли хотела повидать Лизу как можно скорее по очень важному делу. Городок, где жила Джерри, находился в тридцати милях от Нориджа, и в – первое же воскресенье Лиза отправилась туда, сократив свой обычный визит к дяде и тетке.

Ее сразу провели в палату, где лежала Джерри. При виде бывшей одноклассницы Лиза едва удержалась от возгласа, настолько изможденной и больной та выглядела. Однако бедняжка встретила ее улыбкой. Говорить ей было трудно, и она лишь вручила Лизе письмо и попросила заехать к ней домой.

Выйдя из палаты, Лиза с трудом сдерживала слезы. Лечащего врача Джерри Ли в воскресенье, естественно, не оказалось, но того, что она услышала от медсестры, было достаточно. У Джерри обнаружилась неизлечимая болезнь мозга, которая быстро прогрессировала, и дни ее были сочтены.

Прежде чем отправиться домой к Джерри Ли, Лиза зашла в небольшое придорожное кафе, заказала себе кофе, сандвич и принялась читать письмо. Чем дальше она читала, тем больше приходила в ужас. Кофе и сандвич так и остались нетронутыми – к концу чтения у Лизы в горле стоял такой ком, что, казалось, она больше в жизни не сможет проглотить ни кусочка.

Оставив на столе деньги, Лиза вышла из кафе, села в машину и долго сидела в ней, не в силах пошевелиться. Ей показалось, что прошла целая вечность до того как она завела двигатель и неумелым рывком, словно в первый раз села за руль, тронулась с места. Дом Джерри Ли она отыскала без труда, но собраться с силами и позвонить в дверь... Это действие потребовало от нее новых героических усилий.

Наконец она все же вышла из машины и на ватных ногах направилась к двери. Открывшая ей высокая чопорная женщина оказалась той самой обладательницей холодного голоса, с которой Лиза прежде говорила по телефону. Она оглядела пришедшую с некоторым подозрением, однако, по-видимому, инструкции, полученные ею от Джерри Ли, были предельно четкими. Узнав, кто она такая, миссис Херст сразу пропела Лизу в детскую.

Лиза судорожно вздохнула и резко села на постели. Прошло шесть лет, но она и сейчас ощущала острую боль, пронзившую ее сердце, когда она увидела девочку. Совсем крошку – ей было чуть больше года. Дочь Джерри Ли и... Роджера.

– Ее зовут Эмили, – раздался за ее спиной голос миссис Херст.

– Я знаю, – сдавленным голосом отозвалась Лиза.

Даже если бы она не знала, что Эми – дочь Роджера, догадаться об этом не составило бы труда. Девочка была точной копией отца. Те же рыжие кудри, те же голубые глаза. Даже улыбка, которой малышка доверчиво наградила склонившуюся нал ней Лизу, была в точности как у Роджера.

Лиза пробыла в доме Джерри Ли недолго. Отказавшись от предложенного чая, она пообещала миссис Херст, что свяжется с ней в ближайшее время, и бросилась прочь. Лихорадочно запустив двигатель, она помчалась домой, к дяде и тетке. Близился вечер, ей предстоял потом долгий путь назад, в Норидж, где она обосновалась по месту работы. Наутро ее ждал нелегкий день, но Лизу это нисколько не волновало. Она готова была пересечь Англию из конца в конец, лишь бы разобраться с навалившейся на нее новой проблемой.

А проблема была действительно серьезной. Лиза уже знала, что мать Джерри умерла год назад. И, выходит, когда не станет ее самой, об Эми просто некому будет позаботиться. Миссис Херст – всего лишь няня, которая не собиралась брать девочку на воспитание, Эми наследовала некоторую сумму денег, которая очень пригодится ей, когда она станет взрослой. Но сейчас единственный путь, который ей оставался, – это детский приют. Обо всем этом надо было как следует поразмыслить и, разумеется, рассказать дяде и тете.

Когда Лиза вошла в дом, она, по словам тетки, была бледна как полотно. Прервав встревоженные возгласы родных, она молча выложила на стол письмо Джерри Ли, затем бросилась в кресло и, наконец, дала волю слезам.

Пока ее родные читали письмо, Лиза оплакивала свою прошлую жизнь, понимая, что с этой минуты все изменилось безвозвратно. Ей предстояло принять нелегкое решение, которое Джерри Ли переложила на ее плечи.

Она оказалась вовсе не так проста, эта Джерри! Понимая, что Роджера ей никогда не заполучить, она решила понести от него ребенка, ничего об этом ему самому не сказав. Лизе это было просто непонятно. Как можно вот так хладнокровно лишить ребенка одного из родителей, заведомо обрекая его на безотцовщину! Но Джерри Ли, видимо, была из числа тех людей, которые, одержимые единственной мыслью, не желают видеть и слышать ничего вокруг, и ни о ком и ни о чем не думают.

Джерри вынашивала свой замысел довольно долго. Наконец, она дождалась благоприятного момента. В один из очередных ее приездов в колледж Памела отсутствовала, отправившись на какой-то там сбор. Джерри Ли не писала, как ей удалось устроить так, чтобы остаться с Роджером наедине. Насколько Лиза поняла, эта девушка разрыдалась, стала описывать свою тоскливую жизнь. Роджер пожалел ее, стал утешать, а дальше... В общем, муж Памелы оказался самым обыкновенным мужчиной, не лучше и не хуже многих других.

Обнаружив, что она беременна, Джерри Ли перевезла мать в небольшой приморский городок, мотивируя это тем, что тамошний климат лучше скажется на ее здоровье. Потом на свет появилась Эмили. Лиза так и не поняла, собиралась ли Джерри рассказать со временем Роджеру, что у него есть дочь? Однако, как бы там ни было, внезапная болезнь все перевернула. Джерри долго размышляла, стоит ли поставить обо всем в известность своего бывшего возлюбленного, но так и не написала ему, а вместо этого связалась с Лизиными родными. В письме она просила Лизу позаботиться о девочке и самой решить, каким образом это лучше сделать.

В тот вечер Лиза впервые по-настоящему убедилась в своей способности принимать быстрые решения. Когда тетя Диана и дядя Эван после потрясения немного пришли в себя, она заявила им, что ни за что не допустит, чтобы малышку отдали в приют. И те горячо поддержали племянницу.

Однако надо было срочно решать, кто станет опекуном Эмили, и вот тут-то их мнения разошлись. Лиза категорически отказалась что-либо сообщать Памеле и Роджеру, с ужасом представив себе, как ее подруга, только что вернувшаяся домой после медового месяца, узнает о том, что у любимого мужа есть внебрачный ребенок. И в страшном сне такое представить себе было невозможно! Памела была так счастлива, они строили планы, собирались завести большую семью... Лиза не призналась бы себе в этом даже под страхом смерти, но в ее решении сыграла роль простая женская солидарность и своего рода мстительность. Она была так зла на Роджера, что просто боялась с ним встретиться. Бог знает, чего она наговорила бы, окажись они лицом к лицу. Как он посмел! Как мог так подло предать Памелу и бросить Джерри Ли? Хотя бы поинтересовался, как сложилась дальше ее судьба, так нет же – переспал и забыл! В тот момент Лиза была твердо убеждена в том, что он недостоин этого ребенка, и она больше никогда – никогда! – не пожелает его видеть.

Через неделю Лиза объявила родным о своем решении удочерить девочку и воспитать ее самой. Родные по-разному отнеслись к ее решению. И дядя, и тетка в принципе не возражали против того, чтобы взять малышку на воспитание, но тетя Диана считала, что псе же следует рассказать обо всем Роджеру и Памеле.

Однако Лиза проявила неожиданное упрямство. Она искренне любила свою подругу и радовалась ее счастью. Сумеет ли Памела даже при ее солнечном характере простить Роджера? А что, если их брак развалится? Как бы ни возмущалась Лиза малодушием Роджера, такого печального финала этой паре она не желала. При мысли о том, что светлый мир Пэм может рухнуть в одночасье, Лиза просто содрогалась. Нет, она ни за что не разрушит собственными руками семью единственной подруги. О том, что общаться им больше не придется, лучше было не думать.

В конце концов, тетя Диана сдалась, тем более что Эван неожиданно встал на сторону Лизы. Кроме того, тетка немного кривила душой, убеждая Лизу, что ребенку будет лучше жить в полноценной семье, и, напоминая о том, что она сама себе противоречит: ведь совсем недавно Лиза так яростно выступала против безотцовщины. В действительности Диану беспокоило лишь то, что, взвалив на себя ответственность за ребенка, племянница лишится возможности обзавестись собственной семьей. Она ведь только встала на ноги, у нее впереди вся жизнь!

Впрочем, времени на споры у них было немного. Через месяц Джерри Ли умерла, и Лиза подала заявление на опекунство. Как выяснилось, в метриках Эмили Роджер не был указан как ее отец. В этой графе вообще стоял прочерк. Лиза была совершеннолетней, имела собственные средства, неплохо зарабатывала и жила с вполне обеспеченными и дееспособными родственниками. Попечительский совет принял это во внимание, и ходатайство Лизы было удовлетворено довольно быстро.

К этому времени она успела достаточно близко познакомиться с Эми и завоевать ее полное доверие. Вскоре после смерти Джерри Ли Лиза перевезла малышку к себе вместе с миссис Херст, которая согласилась поработать еще немного, но сразу предупредила, что надолго не останется. Она собиралась уйти от дел на заслуженный отдых. Эта дама, поначалу показавшаяся Лизе такой сухой и чопорной, была нежно привязана к Эми, и вскоре прониклась искренней симпатией к опекунше, видя, что та прекрасно ладит с девочкой и легко с ней справляется.

В маленькой квартирке, которую снимала Лиза, сразу стало тесно и суматошно, но никто не высказывал возражений. Однако все понимали, что долго так продолжаться не может. И вот тогда-то Лиза попросила тетю Диану и дядю Эвана продать дом и переселиться к ней в Норидж.

Дядя и тетка, часто навещавшие племянницу, поскольку ездить к ним у нее теперь не было возможности, отнеслись к ее предложению с полным пониманием. Для Лизы это было весьма неожиданно. Она чувствовала себя виноватой перед родными, понимая, как трудно им в их возрасте сорваться с насиженного места, бросить привычный образ жизни, друзей и знакомых. Да еще и свести общение с ними к минимуму. Кстати, это был самый веский аргумент для немедленного переезда: живя в непосредственной близости к родителям Пэм и Роджера, сохранить тайну существования Эми было практически невозможно. Рано или поздно кто-нибудь из досужих кумушек дознался бы, что в их семье появился ребенок, а, учитывая сходство Эми и Роджера, нетрудно было представить, что за этим последует. Вот так и получилось, что за какие-то несколько месяцев жизнь Лизы и ее родных круто изменилась. Эми оказалась прелестным ребенком, живым, веселым и ласковым. В первые годы Лиза непрерывно таскала девочку по врачам, боясь, что та могла унаследовать страшную болезнь, унесшую жизни ее матери и бабушки. Пока никаких подтверждений не было, но врачи предупреждали, что в переходном возрасте может проявиться все что угодно. Об этом Лиза тоже старалась не думать, а пока они пичкали девочку витаминами и следили за тем, чтобы она вела самый здоровый образ жизни…

Лиза перевернулась на другой бок. Часы на колокольне церкви пробили три. Лиза подложила руку под голову и закрыла глаза. Эми давно стала центром ее маленького мира, без нее Лиза просто не представляла своей жизни. Девочке исполнилось уже семь лет, она ходила в школу и была совсем непохожа на свою тихую бесцветную мать. Малышка и характером пошла в Роджера, однако была не столь озорной. Она росла всеобщей любимицей. Друзья и коллеги Лизы, которым та коротко сообщила, что удочерила дочь умершей подруги, баловали девочку постоянно, тетя и дядя Лизы не могли на нее надышаться. И идиллия была бы полной, если бы не одно обстоятельство.

Лиза перевернулась на спину и стала смотреть в потолок. Шесть лет назад тетя сказала ей, что она могла бы гордиться своим искусством конспирации. Ей удалось исчезнуть из поля зрения Памелы и Роджера. Но в глубине души она всегда тосковала по ним и, противореча самой себе, даже досадовала на то, что те ее не искали. Словно вычеркнули ее из своей жизни, как, впрочем, и она их. Но у нее на то были веские основания, а у них? Неужели счастливые молодожены ни разу не задумались о том, почему их ближайшая подруга внезапно перестала звонить, писать, уехала неизвестно куда вместе со всей семьей?

И вот теперь они встретились. Лиза зажмурилась, сдерживая подступившие слезы. Как же она была рада снова увидеть Памелу и этого паршивца Роджера! Судя по тому, что сказала тетя (кстати, где Пэм раздобыла их домашний номер?), теперь они вряд ли от нее отстанут.

Внезапно Лиза нахмурилась, снова вспомнив слова Памелы о наказании, ниспосланном на них свыше. Может, ей все же что-то известно? А что, если, узнав об Эми, Пэм и Роджер захотят забрать девочку к себе? Ведь у них нет своих детей. При мысли о том, что у нее отберут малышку, Лизу прошиб холодный пот. Ведь Роджер легко сможет доказать отцовство. И что тогда? Судиться с лучшими друзьями? Господи, как же все сложно!

А тут еще неожиданная проблема с Дэвидом. Сказать, что он ей понравился, значит не сказать ничего, честно призналась себе Лиза. Никогда еще ни один мужчина так ее не завораживал. Ее тянуло к нему как магнитом. Притом до такой степени, что она готова была потерять голову и забыть обо всем на свете. Похоже, и он к ней неравнодушен, и курортный роман при обоюдном согласии им обеспечен.

А дальше? Все тот же вопрос... Допустим, Дэвид захочет продолжить их знакомство. Он неизбежно узнает об Эми, и что тогда? Как он себя поведет? Как отнесется вообще к факту существования у нее ребенка? Лиза слишком мало знала Дэвида, чтобы просчитать его реакцию, однако понимала, что мужчины не всегда положительно относятся к тому, что у любимой женщины есть о ком заботиться и помимо них. Это она уже крепко уяснила на своем горьком опыте.

Тетя в разговоре намекнула на Адама. Правда, как всегда, очень деликатно. «Ты пожертвовала человеком, который тебя любил», – сказала она. В действительности Лиза сомневалась, что Адам способен любить кого-либо, кроме себя самого. Они познакомились на корпоративной вечеринке. Адам был преуспевающим адвокатом, высоким, импозантным и весьма самоуверенным. Как оказалось – немного старше Лизы.

В течение почти двух лет они встречались и даже были любовниками. Лизу вполне устраивали их отношения. Адам ей нравился, хотя она и не была влюблена в него по уши. Ей импонировала его напористость, нестандартность суждений, чувство юмора и даже его консерватизм. Адама же привлекала в ней неяркая и в то же время незаурядная внешность, скрытая сила характера при внешней хрупкости, спокойный и уравновешенный нрав. Он сам не раз говорил ей о том, что ему нужна именно такая жена, которая, по его мнению, придаст дополнительный вес его положению в обществе.

Года два назад Адам добился повышения по службе и перевода в филиал, находившийся в Штатах. Молодой человек был очень доволен и тут же сделал Лизе предложение. Он хотел на ней жениться, но при одном условии: они уезжают, а Эми отправляют в интернат. Лиза, услышав это, буквально лишилась дара речи. А сам Адам, который ничего не понял, стал очень резонно объяснять, что долг перед покойной подругой она уже выполнила. Ведь Лиза позаботилась о девочке, как и обещала, а теперь настало время налаживать свою личную жизнь.

В интернате Эми будет хорошо, они подыщут ей самый лучший, причем, как можно ближе к Нориджу, чтобы тетя Диана и дядя Эван могли ее навешать. Иногда Эми будет приезжать к ним в гости. Что же касалось самих стариков, то для Адама было само собой разумеющимся, что они останутся в Норидже. Адам собирался создать свою семью, в которой родным его жены не оставалось места.

Лиза и прежде не пылала страстью, но теперь слова Адама ее просто заморозили. Она промямлила, что ей нужно все взвесить и поспешно удалилась. Дома она поделилась с теткой, и та совершенно ошарашила ее своей реакцией. Разумеется, ни о каком интернате для Эми Диана и слышать не хотела, зато прочие предложения Адама приняла достаточно спокойно. Она полностью согласилась с тем, что Лизе пора начать строить собственную жизнь, и заявила, что они с Эваном берут на себя дальнейшее воспитание девочки. Лиза была потрясена и растрогана до глубины души, но смириться с таким решением никак не могла. Ведь сначала ее родные положили жизнь на воспитание ее самой, потом бросили все ради того, чтобы растить Эми – совершенно чужого ребенка, А теперь готовы принести в жертву свое налаженное существование ради того, чтобы Лиза где-то там, вдали от них, жила в свое удовольствие...

Нет, для нее подобный исход был просто немыслим! Ее загрызла бы совесть, да и что это была бы за жизнь, ведь она через месяц-другой просто изведется от тоски и печали.

К тому же бросить Эми для нее было немыслимо, она уже привязалась к девочке настолько, что почти забыла, что та – не ее дочь. Разговор с теткой подействовал на Лизу как нельзя более успокаивающе. Она еще больше укрепилась в своем решении. По сравнению с благородством и великодушием Дианы и Эвана, доводы Адама казались мелочными и эгоистичными. Расцеловав тетку, она тут же позвонила Адаму и договорилась встретиться с ним на следующий день, чтобы окончательно все уладить.

Об этой встрече Лиза не любила вспоминать. Она и сейчас поморщилась, когда перед ее глазами вырос образ Адама. В его глазах сверкало возмущение и недоумение. Он искренне не мог понять, почему его возлюбленная отказывается от такой блестящей перспективы – выйти замуж за красивого, молодого, преуспевающего мужчину, подающего блестящие надежды. Любая другая женщина была бы на седьмом небе от счастья, тем более, женщина, обремененная незаконнорожденным ребенком. К тому времени, когда Лиза и Адам познакомились, история удочерения Эми уже почти забылась, и многие считали, малышку родной дочерью Лизы.

Адам без обиняков выложил Лизе все, что он думал о ее поведении и о так называемой черной неблагодарности. В собственных глазах этот молодой человек выглядел настоящим героем: ведь он готов был пойти на то, чтобы забыть о ее сомнительном прошлом, хотя это могло впоследствии неблаговидно отразиться на его карьере. А она – она так гнусно ему отплатила!

Слушая его высокомерную отповедь, Лиза сначала возмутилась, потом пришла в бешенство, но под конец уже с трудом удерживалась от смеха. Слава Богу, что у нее открылись глаза до того, как она вышла за него замуж! Его хваленый консерватизм, казавшийся ей таким привлекательным, обернулся обыкновенным ханжеством, а напористость – банальным хамством. Глядя на него в тот момент, Лиза искренне недоумевала, что же она находила в нем раньше?

Наконец ей надоело слушать его нытье. Перебив своего несостоявшегося жениха на самом интересном месте, именно тогда, когда Адам упивался размышлениями о добродетели, Лиза объявила, что рада за него. Теперь, когда у него открылись глаза, ему нет нужды подвергать риску свою карьеру. Он может спокойно отправляться в Америку, где наверняка встретит подходящую девушку. Затем, не дав Адаму и рта раскрыть, она попрощалась и сбежала, радуясь, что успела вовремя унести ноги.

Выслушан Лизу, тетя и дядя не стали обсуждать ее решение и больше об Адаме не заговаривали. Однако, как выяснилось позже, это не означало, что они о нем забыли. По крайней мере, тетя... Бедную Диану неотступно грызло чувство вины – ведь Лиза отказала Адаму во многом и из-за них.

Но последующие события, особенно болезнь Эвана, лишь подтвердили правоту Лизы, Без нее тете пришлось бы совсем худо, а бросить все и вернуться к ним Лиза уже не смогла бы: Адам этого просто б не допустил. Развод с ним тоже был бы весьма проблематичен. Адам сразу предупредил Лизу, что женится один раз и на всю жизнь. Как бы не сложилось в дальнейшем, развода своей жене он не даст ни под каким видом, заявил тогда он.

Лиза вздохнула и поправила подушку. Правильно говорят: все, что ни делается, к лучшему. Кстати, Адам все же успел жениться перед отъездом. Лиза невольно усмехнулась, вспомнив этот эпизод. Буквально через неделю после их разрыва он сделал предложение девушке, служившей менеджером в их офисе. За несколько дней до его отбытия они с Лизой встретились на очередной корпоративной вечеринке, и Адам с некоторым злорадством представил ей молодую жену.

Как выяснилось, об этом Лизе позже рассказала секретарша шефа, Адам желал выбрать в жены девушку из провинции, полагая, что все прочие девицы слишком развращенные и развязные. Лиза едва не поперхнулась кофе, слушая Вики. Бедняга Адам, как же он закоснел в своих убеждениях! Сделать карьеру он, наверное, сможет, но ему явно не хватало гибкости. Ладно, теперь это уже не ее дело. Возможно, жена его кое-чему научит. И Лиза в который раз поздравила себя с успешным и своевременным избавлением от предстоявшего ей разочарования.

Часы пробили четыре. Лиза устало взбила подушку и попыталась устроиться поудобнее. Надежды на то, что удастся выспаться, уже не осталось. Хорошо, если она хоть чуть-чуть поспит. На ум снова пришла мысль о Дэвиде, но Лиза тут же прогнала се прочь, ибо эти размышления сну никак не способствовали. Она глубоко вдохнула, сосчитала до семи и выдохнула. Повторила несколько раз и сделала попытку полностью от всего отключиться. Слушай ночь! – велела она себе, стараясь полностью расслабиться.

 

7

Когда Лиза проснулась, в комнате царил полумрак, но сквозь жалюзи пробивались лучи солнечного света. Боже мой, сколько времени? Это была ее первая мысль. Схватив со столика часы, Лиза прищурилась, разглядывая циферблат. Восемь часов. Дэвид обещал заехать за ней в половине девятого!

Лиза выпрыгнула из постели и пулей помчалась в ванную. О завтраке думать уже не приходилось, успеть бы кое-как собраться! Она поспешно приняла душ, натянула светлые джинсы, выудила из шкафа белую рубашку, завязывавшуюся узлом на талии, которая, слава Богу, не помялась в чемодане. Затем сунула ноги в легкие спортивные тапочки и занялась своим внешним видом. Так, чуть подкрасить глаза и губы, расчесать волосы и заколоть их в свободный узел на затылке... Не забыть бы защитный крем и кепку, подумала Лиза. С ее светлой кожей на воде она сгорит в одну минуту. Про веснушки не хотелось даже думать – они уже обсыпали нос, а дальше, надо полагать, им будет полное раздолье.

Лиза достала солнечные очки, бросила в пляжную сумку купальник, крем и, поразмыслив, добавила тоненькую шерстяную кофточку. Неизвестно, сколько времени займет их путешествие на яхте, а вечером на море может быть прохладно.

Застегивая браслет часов, она машинально отметила, что осталось пять минут. Пора спускаться вниз. Дэвид может приехать с минуты на минуту.

Мелодично запел мобильный телефон. Лиза поспешно схватила его. Это, как она и предполагала, была тетя Диана.

– Лиза, милая, прости, что тебя отвлекаю, – торопливо сказала тетка. – Ты еще не ушла?

– Уже убегаю, – жизнерадостно отозвалась Лиза. – Хорошо, что ты позвонила, а то я ведь, наверное, опять до вечера не соберусь. Как вы там?

– Все отлично, – заверила ее тетка. – Я только хотела сказать: ты, пожалуйста, не переживай из-за того, что я тебе вчера наговорила. И не порти себе настроение. Я же тебя знаю. Наверняка всю ночь не спала.

– Ну-у... – неуверенно протянула Лиза, зная, что тетю все равно не обманешь.

– Так вот: не расстраивайся. Я уверена, что все наладится.

– Конечно, наладится, – тепло отозвалась Лиза. Она была искренне благодарна тете за то, что та позвонила ее успокоить, – Я что-нибудь придумаю. Ты, главное, сама не волнуйся.

– Не буду, – мягко заверила Диана.

В это время затрезвонил телефон на прикроватной тумбочке.

– Ой, тетечка, милая, мне пора бежать! – взмолилась Лиза. – Вечером позвоню, когда вернусь. Целую тысячу раз.

– Беги, родная, хорошего тебе дня, – ласково напутствовала племянницу Диана.

Как и предполагала Лиза, звонил портье сообщить, что за ней приехали. Сбегая по лестнице, она почувствовала, что у нее отлегло от сердца. В конце концов, ей всегда удавалось разобраться с собственными проблемами. Об этом можно будет подумать несколько позже. А пока она отправляется и путешествие на яхте вдоль побережья Средиземного моря с самым удивительным мужчиной в мире.

Дэвид сидел в холле рядом с баром, просматривая газеты. В полумраке его черты казались отлитыми из бронзы, в волосах играли золотистые блики. До чего все-таки хорош! – с замиранием сердца подумала Лиза. Положив на стойку дежурного ключи от номера, она медленно пошла к Дэвиду. Тот поднял глаза от газеты и, увидев Лизу, поднялся ей навстречу.

– Доброе утро! Как спалось? – бодро приветствовала его девушка.

– Отлично! – в тон ей отозвался Дэвид. – Ну как, готова отправиться на поиски приключений?

– Всегда готова! – отрапортовала Лиза.

– Что ж, тогда вперед.

Дэвид подхватил Лизу под руку и вывел наружу. Оба окинули друг друга одобрительным взглядом и дружно расхохотались. Лиза надела светло-голубые джинсы и белую блузку, а на Дэвиде была светло-голубая рубашка и белые джинсы, причем оттенки почти в точности совпадали.

– Как сговорились! – весело сказала Лиза.

– Да уж, – откликнулся Дэвид.

Выйдя из галереи на оживленную улицу, Лиза стала искать глазами машину.

– До гавани всего пять минут пешком, – извиняющимся тоном пояснил Дэвид в ответ на ее вопросительный взгляд. – Не было смысла выводить машину, да и оставить ее там негде. Парковка с раннего утра забита. Давай свою сумку.

– Она не тяжелая, – попыталась возразить Лиза, но Дэвид решительно снял ношу с ее плеча и перенес на свое.

– Позволь мне продемонстрировать хорошее воспитание, – с наигранной любезностью произнес он, и Лиза снова рассмеялась.

– Ну, как хочешь, – с нарочитой беззаботностью отозвалась она.

Дэвид, всю дорогу искоса наблюдавший за девушкой, слегка нахмурился. Вид у его спутницы был вполне безмятежный, но сейчас, когда они вышли на яркий солнечный свет, стало заметно, что под глазами у той залегли тени, а лицо хранило отпечаток какой-то скрытой тревоги. У него на мгновение мелькнула мысль поинтересоваться, в чем, собственно, дело, а заодно и расспросить о вчерашнем эпизоде на набережной. Однако Дэвид туг же отказался от своей идеи. С этой девушкой и так все непросто, а ненужные расспросы лишь осложнят дело. Ему вовсе не улыбалось, чтобы она на весь день замкнулась в себе. Кроме того, Лиза явно старалась казаться веселой и беззаботной, так с какой стати портить ей настроение?

Она мне потом сама все расскажет, внезапно подумал Дэвид. Хотя с чего бы ей с ним откровенничать? И какое может быть «потом»? Ну проведут они несколько дней вместе, а потом он, может, ее больше никогда и не увидит. Почему-то от этой мысли Дэвиду стало не по себе.

– Нам еще далеко? – ворвался в его мысли голос Лизы.

Дэвид очнулся от раздумий и, оглядевшись, сообразил, что они уже дошли до гавани. И что за бред ему лезет в голову! Не хватало еще начать отвлекаться, когда они выйдут в море. Фарватер и маршрут он знал неплохо, но все же недостаточно, чтобы вести яхту на автопилоте.

– Нет, мы уже на месте, – бодро объявил он и махнул рукой вправо. – Вон она стоит! «Алессия» – по имени дочки Марио.

Лиза проследила за его жестом и сразу увидела покачивающуюся на волнах белую яхту с синей надписью по борту «Алессия».

– Очень симпатичная, – осторожно заметила на. – А кто ее поведет?

Дэвид на мгновение, казалось, смутился.

– Ну-у, – протянул он, – вообще-то я взял на себя смелость вести ее сам. Только не пугайся, – поспешно прибавил он, заметив сомнение, промелькнувшее во взгляде. – Здесь неподалеку есть очень живописное местечко, там можно позагорать и искупаться. А за ними – симпатичное селение, там мы сможем пообедать. Местные итальянские траттории – нечто незабываемое! Ни в одном ресторане тебя так вкусно не накормят! А заодно и местный колорит сразу почувствуешь.

– Да, конечно, – неуверенно согласилась Лиза. Ей почему-то вдруг стало не по себе оттого, что им предстоит провести день наедине: сначала на яхте, а потом – в каком-то там уединенной месте. Сразу припомнились события вчерашнего вечера, и ее обдало волной жара.

Впрочем, шагая вслед за Дэвидом к яхте, она сумела заставить себя успокоиться. Наверняка «живописное местечко» известно не ему одному, и там уже с раннего утра пасутся туристы. Эта мысль принесла неожиданное ощущение разочарования, и Лиза разозлилась. В последние дни она ведет себя по-дурацки, оправдывая все худшие предположения мужчин насчет женской непоследовательности. Ей хочется быть рядом с Дэвидом, но еще больше хочется бежать от него как можно дальше.

Яхта была небольшой, но вполне современной и довольно уютной. Дэвид показал девушке рубку и каюту, в которой находилась обитая кожей скамья, кушетка, стол и небольшой шкаф, служивший одновременно буфетом и баром.

– Здесь можно отдохнуть, – пояснил он. – Марио даже ухитряется тут спать, когда уходит рыбачить на пару дней. Сейчас немного душновато, но как только включится вентиляция, сразу станет прохладнее. Кстати, у тебя есть защитный крем? На воде солнце даже утром коварное, так что советую хорошенько намазаться, не то сгоришь в одну минуту.

Лиза кивнула, открыла сумку, которую Дэвид положил на скамью, и принялась рыться в ней в поисках крема и кепки. Пока Дэвид поднимал якорь и запускал мотор, Лиза щедро смазала лицо и руки, потуже затянула в узел волосы и надвинула кепку на лоб. Убедившись, что кепка сидит прочно и есть шанс, что ее не сорвет ветром, Лиза водрузила на нос солнечные очки и стала подниматься по трапу наверх.

Легкое покачивание свидетельствовало о том, что они отошли от причала. Поднявшись на палубу, Лиза оперлась на поручни и устремила взгляд на берег, который уже начинал понемногу удаляться. Гавань пестрела яхтами, катерами и лодками, за ней открывался вид на небольшой парк и дорогу, по которой сновали машины. А дальше простирались зеленые склоны. Сквозь деревья проглядывали розовые стены отеля, где остановился Дэвид. Небо было безмятежно голубым и совершенно безоблачным, ветерок мягко ласкал щеки, и вся картина была такой мирной и уютной, что у Лизы потеплело на сердце.

Яхта развернулась и, набирая скорость, устремилась в открытое море. Вдыхая всей грудью свежий морской воздух, Лиза все еще смотрела на удаляющийся берег. Дэвид в данный момент наверняка занят своей навигацией, она присоединится к нему попозже. Сейчас ей хотелось просто стоять, лениво глядя на искрящееся ласковое море, уютный пейзаж и ясное небо, и ни о чем не думать. Лиза подняла голову, подставляя лицо ветерку, усиливающемуся по мере того, как яхта набирала скорость.

– Лиза! – позвал Дэвид. – Ты там случайно не заснула?

Девушка с сожалением оторвала взгляд от удаляющейся полоски суши и побежала на корму.

– Я просто смотрела на берег, – извиняющимся тоном пояснила она, подходя к Дэвиду, – и не хотела тебе мешать.

– Вот и умница, – одобрительно кивнул тот, пристально глядя вперед. – Еще немного и вырвемся на оперативный простор, но из гавани надо выходить осторожно – здесь есть пара неприятных местечек. Хочешь порулить?

Лиза засмеялась и подошла ближе. Дэвид встал позади нее, показал, как надо держать штурвал, и положил ладони поверх ее рук. Мужские руки были крепкими, теплыми, и у Лизы по спине пробежала легкая дрожь. Она качнула головой:

– Боюсь, моряк из меня неважный. Пойду-ка лучше посмотрю на волны.

Дэвид не стал возражать. Близость ее тела, аромат ее кожи явно не способствовали концентрации внимания, а зацепить яхту за какой-нибудь камень не входило в его намерения.

Вскоре впереди замаячила одинокая гряда. Слишком низкая, чтобы ее можно было увидеть с берега, вблизи она напоминала окруженную валунами небольшую скалу, полого спускавшуюся в море. Дэвид осторожно подрулил к гряде и бросил якорь в некотором отдалении.

– Ближе подходить опасно, – пояснил он. – Здесь много мелких подводных камней. Это место я запомнил, потому что в последний мой приезд ребята заставили меня вести яхту.

– А купаться здесь можно? – спросила Лиза, оглядываясь по сторонам.

– Ну, разумеется! – откликнулся Дэвид. – Предлагаю доплыть до скал, отдохнуть там немножко, а потом уже двигаться дальше.

– А яхту не унесет? – с опаской спросила Лиза. Застрять на этом необитаемом острове, пусть даже совсем близко от берега ей вовсе не улыбалось.

– Не волнуйся, – заверил ее Дэвид. – Якорь у старушки надежный, да и волнения сегодня совсем нет.

– Странно, – задумчиво протянула Лиза, – Я была уверена, что здесь соберется толпа туристов, однако никого нет...

– Все очень просто. Для туристов это место не представляет особого интереса. Загорать они могут и на пляже, а с маской нырять здесь и неудобно, и смотреть не на что. К тому же местные жители берегут этот кусочек суши как заповедник и посторонних сюда не возят. Этот рай как бы только для своих.

– Понятно, – кивнула Лиза. – Что ж, пойду переоденусь.

– Давай, – согласился Дэвид и с преувеличенной серьезностью принялся рассматривать что-то под рулем.

Лиза поспешно нырнула в каюту. Стянув с себя джинсы, она выудила из сумки пакет с купальником. Заглянув в него, Лиза тихо ахнула и с досады прищелкнула языком. Вот что значит собираться впопыхах! Вместо закрытого купальника она схватила бикини. Да еще какой! Узенькие трусики-танго и два треугольничка, едва способные прикрыть даже ее небольшую грудь.

Бикини Лизе почему-то никогда не нравилось, хотя все в один голос утверждали, что при ее фигуре ей только такой купальник и носить. Лиза всегда отшучивалась, тем более что не так уж часто ей приходилось вообще красоваться в купальнике. Однако в этот раз отмахнуться не удалось. Как только стало известно, что она едет отдыхать, тетка отправилась в бутик и самолично купила ей бикини, а потом орлиным взором следила за тем, чтобы Лиза уложила ее покупку в чемодан.

Обижать тетю девушке не хотелось, но и напяливать на себя эти две полоски ткани она не собиралась категорически. И вот, пожалуйста! Как раз тогда, когда она оказалась наедине с мужчиной в открытом море, у нее только и есть, что этот сверхоткровенный наряд. Стоя босиком в одних трусиках и расстегнутой рубашке, Лиза беспомощно смотрела на свисающие с пальцев лоскутки и лихорадочно соображала, что же делать. Придумывать отговорку, почему она не может сейчас купаться, было глупо. И тут Лиза вспомнила. Она же вчера оставила мокрый купальник в номере Дэвида! Может, он догадался его захватить? Обрадованная, девушка бросила на скамью бикини и, подойдя поближе к люку, позвала:

– Дэвид!

К ее полному смятению, буквально через секунду в проеме появился силуэт.

– Да? – спросил мужчина и сделал шаг вниз по лестнице.

Лиза растерялась до такой степени, что напрочь утратила дар речи.

– Нужна помощь? – поинтересовался Дэвид и внезапно замер на полпути.

Лиза покраснела до корней волос и инстинктивно запахнула рубашку, прикрывая грудь. Надо же было так нелепо попасть впросак! Задумавшись, она совершенно забыла о том, что стоит посреди каюты босиком, в одних трусиках и расстегнутой рубашке. Ей и в голову не приходило, что Дэвид явится на ее зов самолично. Интересно, успел ли он поставить яхту на якорь? Чего доброго, пока он стоит тут с разинутым ртом, они налетят на какую-нибудь мель. Судорожно глотая воздух, Лиза лихорадочно соображала, как выпутаться из дурацкого положения. Дэвид продолжал стоять, как громом пораженный. Кровь бушевала в писках, сердце колотилось, как бешеное. Идиот! Неужели не мог сообразить, что она еще не переоделась! С другой стороны, зачем было его звать? Он не мог оторвать глаз от точеной фигурки девушки. Боже, как хороша!

Лиза сняла кепку, и волосы заструились по ее плечам. Тонкая ткань рубашки почти ничего не скрывала, но еще до того, как Лиза запахнула ее, Дэвид успел увидеть нежные холмики грудей и темные полукружья слегка выступающих сосков, гладкий живот с узкой впадинкой пупка и заветный треугольник, просвечивавший сквозь тонкое кружево трусиков. У него перехватило дыхание. Сразу вспомнилось, как он ласкал ее груди накануне, и мышцы его живота невольно сократились. Дэвид мог лишь стоять и пожирать глазами девушку, борясь с непреодолимым желанием в один прыжок перекрыть расстояние между ними, заключить ее в объятия и целовать до бесконечности.

– Я... – пролепетала Лиза и, окончательно смешавшись, опустила глаза. Руки ее сомкнулись вокруг плеч, и она вздрогнула, словно ей стало холодно.

Этого Дэвид уже вынести не мог. В мгновение ока он оказался рядом с Лизой и крепко прижал ее к себе. На короткое мгновение девушка напряглась, но не сделала попытки вырваться. Дэвиду было достаточно и такого поощрения. Чуть отстранив Лизу, он приподнял ее голову и прильнул губами к ее губам. На какую-то долю секунды ее губы неподвижно замерли, но уже через мгновение ожили, затрепетали, отвечая на его поцелуй.

Что со мной творится? – эта-мысль мелькнула где-то в дальнем углу сознания Лизы и туг же растворилась в наслаждении, которое она испытывала от прикосновения твердых губ мужчины к своим губам, движения его крепких теплых рук. Его ладони скользнули под ее рубашку, поднялись вдоль спины, потом спустились к талии. Губы Дэвида нежно и властно ласкали ее рот, язык медленно проник внутрь, двинулся вдоль десен, исследуя глубины ее рта. Одна рука плавно заскользила от талии по направлению к животу, затем вверх, минуя грудь. Осторожно добравшись до плеча, его пальцы спустили с него рубашку.

Лиза высвободила руку из рукава и закинула ее за голову Дэвида, лаская его затылок. Вскоре рот мужчины оторвался от ее губ и начал путешествие вдоль шеи к ключице, а затем ниже, ниже – к груди. Добравшись до нежно-розового соска, губы жадно сомкнулись на нем.

Между тем другой рукой Дэвид окончательно освободил Лизу от рубашки. Обхватив ладонями ее упругие ягодицы, он с силой прижал девушку к себе – так, что она ощутила напряженно выступающую мужскую плоть, казалось, пульсирующую даже сквозь грубую ткань джинсов. Дэвид вновь приник к ее соску, словно к источнику спасительной влаги, Лиза же, откинув голову и запустив в его волосы дрожащие пальцы, откровенно наслаждалась своими ощущениями.

Весь мир перестал для нее существовать, оставалось лишь блаженство прикосновений, от которых по ее телу пробегала сладостная дрожь. Если бы она была в состоянии соображать, то поняла бы, что еще никогда не чувствовала себя столь желанной, столь полноценной женщиной. Дэвид оторвался от правого соска и прильнул губами к левому. Одновременно его пальцы проникли под ткань трусиков и стали ласкать обнаженную кожу ее ягодиц, медленно и неумолимо спускаясь все ниже и ниже.

С губ Лизы сорвался стон наслаждения, и она невольно слегка развела ноги в стороны. Дэвид оставил сосок и медленно опустился на колени, стягивая с Лизы трусики. Она бесстыдно позволила ему освободить себя от этой последней хрупкой зашиты, прикрывавшей ее тело, позволила его рукам пройти весь путь от ее щиколоток до внутренней стороны бедер, а его губам прижаться к шелковистому белокурому холмику, прикрывавшему заветные глубины, где уже скапливалась влага. У Лизы было такое ощущение, что она истекает влагой, все ее существо было готово принять его, раствориться в нем. Губы Дэвида спустились ниже, и все тело девушки конвульсивно содрогнулось, балансируя на грани экстаза.

Дэвид резко вскинул голову, пружинистым движением поднялся на ноги и, подхватив Лизу, уложил ее на кушетку. Крепко прижав ее к себе одной рукой, он стал лихорадочно расстегивать джинсы.

– Прости, не могу больше, – срывающимся шепотом произнес он ей прямо в губы.

Лиза развела ноги в стороны, приглашая его овладеть собой. Она жаждала взять его с не меньшей силой, чем он желал ее. Еще мгновение, и он вошел в нее – властно, почти грубо, но Лиза, ощутила лишь блаженное чувство долгожданного слияния, и все ее тело устремилось ему навстречу. Прикосновение шершавой ткани джинсов к ее бедрам лишь усиливало возбуждение. Они достигли пика блаженства в считанные минуты и спустя несколько мгновений уже плавали в густой истоме послевкусия любви.

Наконец Дэвид приподнялся на локте и осторожно вышел из ее лона. Лиза судорожно вздохнула. Это был вздох удовлетворения и одновременно сожаления о том, что минуты блаженства были такими быстротечными. Дэвид виновато улыбнулся и легко коснулся ее губ.

– Извини, что все прошло так быстро, – шепнул он. – Я просто очень тебя хотел. И... прости, что на тебя набросился. Теперь я понимаю, что отчаянно желал тебя с первой минуты, как мы познакомились. Обещаю, в следующий раз все будет по-другому.

«В следующий раз!» Лиза невольно ощутила сладостную дрожь. Неужели этому суждено повториться? Она всегда считала себя не слишком чувственной особой, относя это за счет природного рационализма. И вообще редко давала волю чувствам, а уж представить себе, что может так пылко откликнуться на страсть мужчины, она и вовсе не могла.

– Ты не сердишься? – Дэвид заглянул ей в лицо.

Лиза медленно покачала головой и улыбнулась.

– Нет. Это были самые волнующие минуты в моей жизни. Я еще никогда так... не возбуждалась. Надеюсь только, что ты не поймешь превратно мою уступчивость, – прибавила она, стараясь, чтобы ее голос звучал легко и беззаботно.

– Напротив, мне очень даже лестно, – в тон ей ответил Дэвид. Он сразу почувствовал, что Лиза вот-вот снова скроется в своей раковине, и решил подыграть ей, чтобы не дай Бог, все сходу не испортить.

– Ну и хороню, – с явным облегчением отозвалась она. – Кстати, здесь можно где-нибудь сполоснуться, или придется освежать себя морской водичкой?

Дэвид махнул рукой в сторону дверцы в углу каюты.

– Там есть все удобства и даже некоторое подобие душа, – сообщил он. – Но потом я все же предлагаю действительно освежиться морской водой, она не в пример лучше той, что в крапе.

– Я быстро, – пообещала Лиза.

Дэвид приподнялся, давая ей возможность соскользнуть с их импровизированного ложа. На мгновение Лиза пожалела о своей поспешности. Так приятно было лежать рядом, ощущая его тело, пусть даже и сквозь рубашку. Ну уж нет, хорошенького понемножку! Она и так сегодня позволила себе расслабиться сверх меры.

В крошечном туалете действительно оказался шланг, из которого можно было ополоснуться. Горячая вода, естественно, отсутствовала, но Лизе как раз необходимо было слегка остыть. Направив на себя струю прохладной воды, она поймала себя на том, что улыбается. Когда Лиза собиралась в отпуск, тетя от всей души желала ей отдохнуть. Вот она и отдыхает по полной программе. Что ж, может оно и к лучшему. Обо всем остальном можно будет поразмыслить потом, а пока стоит насладиться тем, что ей отпущено.

 

8

Выйдя из туалетной комнаты, Лиза спохватилась, что вопрос с купальником так и остался нерешенным. Дэвида в каюте уже не было – очевидно, он поднялся на палубу. Пошарив в кучке сваленной рядом с кушеткой одежды, Лиза извлекла из нее две узенькие полоски белой ткани и, всмотревшись в них, внезапно расхохоталась. Надо же, какая ирония судьбы! Тетя прямо-таки волшебница. Ее подарок, сделанный с явным подтекстом, дал тот самый результат, на который она намекала. Можно себе представить, как они будут смеяться, когда Лиза об этом расскажет ей. Но, спохватившись, она тут же подавила смех. Чего доброго, Дэвиду снова приспичит поинтересоваться, что случилось, и тогда они застрянут здесь до ночи. Не то, чтобы Лиза возражала против такой перспективы, но... хорошенького понемножку. Она не жалела о том, что произошло, но теперь, когда к ней вернулась способность рассуждать здраво, уже не была уверена в том, что сможет повторить все заново через столь короткий промежуток времени. После любого решительного шага Лизе необходимо было дать себе передышку, чтобы взглянуть на все со стороны и трезво оценить ситуацию.

Вздохнув, она решительно нацепила на себя купальник. Сидел он на ней, надо сказать, превосходно. Единственным смущающим ее обстоятельством было то, что Дэвиду он мог показаться слишком... провокационным. Но поскольку проблема уже разрешилась сама собой, Лиза не видела никаких оснований не надевать его теперь. Можно ведь и побыть женщиной-вамп, хотя бы и недолго.

Поднимаясь по трапу, Лиза заметила, что на палубе подозрительно тихо. И это ощущение усиливалось с каждым шагом. Тишина висела в воздухе тяжелым камнем, который, казалось, можно было пощупать. Даже плеск волн почти не был слышен. Лиза невольно поежилась.

– Ну, наконец-то, – раздался за ее спиной нарочито бодрый голос Дэвида, и от неожиданности Лиза буквально подскочила.

– Ради всего святого, Дэвид, нельзя так пугать людей! – возмутилась она. – Ты подкрался, как злоумышленник.

– Я и не думал подкрадываться, – вознегодовал Дэвид. – А что касается злого умысла, то он у меня действительно есть. Хочешь угадать с трех раз, какой?

Похоже, угадать можно было и с одного раза, Лиза почувствовала, что краснеет, и поспешно пониже натянула кепку, скрывая лицо.

– Тебе необыкновенно идет бикини, – понизив голос, произнес Дэвид. – Такая фигура, как у тебя, встречается у одной женщины на миллион. – И, заметив, что Лиза окончательно смутилась, прибавил будничным тоном: – Кстати, я захватил твой купальник, который ты оставила у меня в номере... Ты что, Лиза? Что я такого сказал? Да перестань же, наконец, смеяться! Ты можешь членораздельно объяснить, в чем дело? – Лиза в ответ лишь беспомощно помотала головой между приступами душившего ее смеха. Дэвид наверняка вообразил Бог знает что, но ей было наплевать. Вот и толкуй после этого о судьбе: любит – не любит, плюнет – поцелует. Всего одна фраза! Если бы он сообщил ей о купальнике, когда они только остановились! Или если бы Лиза сообразила спросить об этом раньше. Или захватила нормальный купальник...

Успокоившись, она подняла глаза и встретила вопросительный взгляд Дэвида.

– Ты знаешь, зачем я тебя позвала? – спросила она.

Дэвид покачал головой. Вид у него был по-прежнему озадаченный. По мере того как Лиза объясняла ситуацию, выражение его лица медленно менялось. Однако, похоже, ничего смешного он в этом не находил. Когда же она замолчала, он приподнял ее голову и осторожно прижался губами к ее губам.

– Ну, значит, так тому и быть, – тихо сказал он.

Лиза сразу ощутила, как ее заливает предательское тепло, и чуть отстранилась. Только сейчас она заметила, что Дэвид уже в плавках. Отступив на шаг, Лиза оглядела его. Стройная фигура, ни грамма лишнего жира, мускулатура развитая, но в меру. Человек явно следил за собой, но нарциссизмом не страдал и не пытался накачать сверхмощные мышцы. Да, перед ней был идеал мужчины. Опасный идеал.

Дэвид слегка улыбнулся под ее взглядом, и Лиза поспешно отвела глаза. Наверняка он привык к тому, что женщины рассматривают его с восхищением, вот и она уставилась на него, как восторженная школьница на своего кумира.

– Ну что, поплыли? – спросил Дэвид.

К удивлению Лизы, на воде мерно покачивалась маленькая резиновая шлюпка. А она-то волновалась, что придется добираться до скалы вплавь, а потом прятаться в тень – ведь крем от загара в бикини не спрячешь.

– Ой, я только возьму с собой кое-что, – быстро сказала она и, не дожидаясь ответа, бросилась вниз, в каюту.

Прихватив тюбик и полотенце, Лиза взлетела вверх по трапу. Дэвид был уже в шлюпке и галантно помог ей спуститься.

– Можно было бы, конечно, и вплавь добраться, – заметил он, когда они отплыли, – но уж больно неудобно сидеть на голых камнях.

– А это судно точно никуда не уплывет? – с опаской поглядывая на яхту, спросила Лиза.

– Ну, если уплывет, то придется влезть на скалу и размахивать полотенцем. – Дэвид сделал картинный жест. – Не волнуйся, никуда она не денется, – успокоил он Лизу, заметив, что шутка пришлась ей не по вкусу. – И потом, мы пробудем там недолго. Скоро станет так жарко, что никакая тень нас здесь не укроет. Немного поплаваем, а потом отправимся обедать.

И тут Лиза вспомнила, что со вчерашнего вечера у нее не было и крошки во рту. Она незаметно сглотнула, моля Бога о том, чтобы желудок громким урчанием не напомнил о преступной небрежности по отношению к нему.

Они подплыли к скале с теневой стороны. По сравнению с противоположной стороной, обласканной солнцем, согревавшим море и наполнявшим его мерцающими искрами, здесь было темно и как-то даже зловеще сумрачно. Лиза невольно поежилась, вглядываясь в черные глубины, где медленно и лениво шевелились водоросли. Купание в этом месте ее вовсе не прельщало. Оставалось надеяться, что здесь не будет медуз или какой-нибудь другой противной морской живности. Спросить же об этом у Дэвида Лиза постеснялась. Она и так уже выставила себя трусихой. Еще один дурацкий вопрос – и Дэвид просто поднимет ее на смех.

Дэвид между тем осторожно миновал темное местечко и вывел лодку в проем между скалами. Сюда проникали косые лучи солнца, а камни были низкими и пологими – своего рода миниатюрная бухточка, защищенная со всех сторон. К удивлению Лизы, здесь обнаружился крепко вбитый крюк, к которому Давид и привязал шлюпку. Похоже, он действительно знал, что делает.

– Ну, все. Здесь можно и окунуться. Выбирайся первой, я подержу.

Лиза соскользнула в воду без особых затруднений. Вода показалась ей прохладнее, чем накануне, но это было неудивительно, ведь они находились далеко от берега. Зато море было ласковым, оно обволакивало, подхватывало, мягко влекло за собой. Лиза с наслаждением легла на спину и стала покачиваться на волнах, следя за Дэвидом, решительно устремившимся в открытое море.

Он был по-настоящему хорошим пловцом, об этом свидетельствовали его ровные уверенные движения и легкость, с которой он разрезал воду. Отплыв на приличное расстояние, ее спутник повернул назад, и Лиза невольно вздохнула с облегчением. Не то чтобы она боялась моря, просто относилась к нему с осторожностью. Подплыв совсем близко, Дэвид предложил Лизе небольшую совместную прогулку в открытое море. Она с готовностью приняла предложение. Ощущение было бесподобным. Держась за плечи Дэвида, она перебирала ногами, а мужчина нес ее вперед, рассекая игривые волны.

Вволю нарезвившись, они выбрались, наконец, на камни. Дэвид вынул из шлюпки полотенца, крем и небольшой сверток. После того как полотенца были расстелены на камнях и Лиза, усевшись, занялась своими плечами, Дэвид развернул бумагу и извлек пару сандвичей с ветчиной и сыром и две банки кока-колы.

– Пора перекусить. Но давай прежде я помогу намазать тебе спину, – предложил он.

Лиза согласилась с некоторой опаской. Прикосновение теплых мужских ладоней к ее коже вызвало легкое покалывание, однако Дэвид проявил похвальную сдержанность. Тщательно растерев ей спину, он молча протянул ей крем и отодвинулся. Лиза ощутила некоторую досаду. Какое самообладание! – саркастически подумала она, энергично растирая ноги. Хотя, скорее всего ему на нее уже наплевать. Свое он получил, может теперь и расслабиться. Она искоса бросила на него сердитый взгляд и тут же поняла, что была не права. Дэвид сидел, с отсутствующим видом глядя куда-то вдаль, и явно старался не смотреть на Лизу. Вовсе ему не все равно, сообразила она, просто не хочет навязываться. Покончив с растиранием, она сполоснула руки в воде и решительно потянулась к сандвичу.

– Просто гениально, что ты позаботился о еде, – жизнерадостно объявила она. – Честно говоря, я не успела позавтракать.

Дэвид улыбнулся с явным облегчением.

– Вот и ешь себе на здоровье, – отозвался он. – Я, хоть и успел позавтракать, с удовольствием к тебе присоединюсь. Как показывает практика, сколько ни съешь за завтраком, после морской прогулки и купания аппетит все равно зверский.

Оба дружно принялись за еду, изредка обмениваясь веселыми улыбками. Поразительно, думал Дэвид, насколько ему хорошо с ней рядом. О том, что произошло в каюте, он старался не думать. Это было бы чревато опасными последствиями. Во-первых, заниматься любовью на камнях не очень-то удобно, а во-вторых, рискованно еще и потому, что Лиза, чего доброго, решит, что он какой-нибудь сексуальный маньяк. Она же не виновата в том, что его тянет к ней словно магнитом. Находясь рядом с этой женщиной, Дэвид изнывал от желания взять ее за руку, притронуться к щеке, отвести прядку волос со лба. Ему хотелось прикасаться к ней каждую секунду, чувствовать ее рядом с собой. Такого с ним не случалось с тех пор, как... Да вообще никогда не случалось!

Дэвид невольно нахмурился и отложил сандвич, потрясенный этим открытием. Вот так, совершенно случайно, за самым будничным занятием, жуя бутерброд, можно обнаружить нечто такое, что грозит перевернуть всю твою жизнь. Он провел ладонью по лбу и, схватив кока-колу, сделал лихорадочный глоток.

Лиза, незаметно наблюдавшая за Дэвидом, тоже отложила сандвич. За считанные секунды выражение его лица менялось несколько раз, причем так быстро, что было трудно за ним уследить. Она успела разглядеть только последнее, перед тем, как он отложил сандвич: это была глубокая растерянность. Что случилось?

Дэвид сказал, что не женат, но, может, у него есть невеста или подружка, и он только сейчас, понял, что ей изменил? Или просто сообразил, – что, поддавшись минутной слабости, позволил себе случайную связь с совершенно незнакомой женщиной. Лизе вдруг стало зябко. Она молча смотрела на воду, тихо плескавшуюся о камень, и вода внезапно показалась ей черной и зловещей. Лизу охватило дурное предчувствие, и ей вдруг отчаянно захотелось оказаться подальше от этих камней, одиноко стоявших посреди моря и навевавших тоску.

– Замерзла? – Заботливый голос Дэвида ворвался в невеселые мысли молодой женщины.

– Что? – переспросила она и, встретив его вопросительный взгляд, покачала головой. – Нет. Просто я на минуту представила, что потерпела кораблекрушение и оказалась совсем одна на этих камнях – далеко от всего мира. И мне стало так тоскливо...

– Ты не одна, – очень мягко сказал Дэвид, придвигаясь совсем близко. – Ты со мной, а я ни за что бы не допустил, чтобы с тобой что-нибудь случилось. И тосковать бы тоже не дал.

Он обнял Лизу за плечи и, приподняв ее голову за подбородок, прильнул к ее губам долгим и очень нежным поцелуем. Тоскливое ощущение рассеялось как дым. Лиза просто купалась в тепле мужских рук, в поцелуе, в волнах нежности, исходивших от Дэвида и окутывавших ее мягким коконом. Похоже, она снова все неправильно истолковала. Дэвид сейчас казался искренним, и ей так хотелось ему верить. Когда он, наконец, оторвался от ее губ, Лиза прижалась щекой к его крепкой мускулистой груди и надолго замерла в его объятиях. Жесткие темные волосы щекотали щеку, слышно было ровное биение его сердца, и молодая женщина закрыла глаза. Как бы ни сложилось все дальше, эти минуты все равно останутся самыми прекрасными в ее жизни.

Позже они еще немного поплавали, в этот раз вокруг скал, обследуя их. Выбрались на камни с другой стороны, но там солнце палило нещадно, и им пришлось быстренько нырнуть в воду. Мимо проскользнул небольшой косяк рыб, совсем рядом заколыхалась медуза. Вернувшись к своим полотенцам, молодые люди допили теплую кока-колу и еще немного посидели на камнях, болтая о всяких пустяках. Наконец Дэвид пристально взглянул на солнце и объявил, что пора возвращаться на яхту.

Судно, слава Богу, оказалось на месте, в целости и сохранности. Лиза тут же помчалась одеваться. Несмотря на крем, солнечная ванна в непосредственной близости от воды оказалась все же нелегким испытанием для ее светлой кожи. Ей было необходимо хотя бы срочно смыть соль. К тому времени, когда Лиза привела себя в порядок, оделась и вышла на палубу, яхта уже развернулась и устремилась вдоль берега. Дэвид поднял парус, и море с легкостью подхватило небольшое суденышко. Лиза присоединилась к Дэвиду на корме и с удовольствием взялась вместе с ним за штурвал.

– Сегодня большого веселья не получится, – пояснил Дэвид. – Ветер не тот.

Лиза слабо представляла себе, что такое «большое веселье», ей пока и этого было вполне достаточно. Подставляя лицо ветру, она впитывала свежий морской воздух и ощущала себя невесомой. Предоставив Дэвиду все технические проблемы, она бездумно отдалась движению, полностью отрешившись от всех мыслей.

Когда Дэвид убрал парус, включил мотор и направил яхту к берегу, Лиза даже немного огорчилась. Прогулка была такой прекрасной, дарила такое божественное ощущение легкости и покоя, что жаль было вновь спускаться на грешную землю. Только сейчас Лиза поняла, в каком постоянном напряжении жила, причем не один день или месяц, а целые годы. И она была искренне благодарна Дэвиду, что он, хоть и невольно, нашел способ дать ей полностью расслабиться и разрядиться.

Причалив к берегу у небольшого селения, Дэвид повел Лизу в местную тратторию. Названия в меню ей абсолютно ни о чем не говорили, и только после долгих объяснений ее спутника и молоденькой официантки она сумела, наконец, выбрать себе блюдо. Когда же его принесли, у Лизы глаза округлились от ужаса.

– Боже мой, Дэвид, это что, шутка? – возмущенно спросила она. – Одному человеку столько съесть просто не под силу! Это же порция на троих, не меньше!

– Мне грустно тебя огорчать, – покачал головой Дэвид, – но это порция на одного. И попробуй только не съесть – местный повар наложит на себя руки.

Веселые искорки, плясавшие в глазах Дэвида, мягко говоря, не вязались с его сокрушенным видом. Сердито хмурясь, Лиза с тяжелым вздохом взялась за вилку. Впрочем, ощущение того, что ее разыграли, пропало, стоило ей увидеть, какого размера блюдо принесли Дэвиду. При этом вид у него сделался довольный, как у кота, которому предложили миску сметаны.

– Отлично! – бодро заявил Дэвид. – Приступим. Вот увидишь, справиться с этой горой вкуснотищи будет гораздо проще, чем ты ожидала. Спешить нам некуда, сейчас начнется сиеста, а в сиесту здесь по улицам одни дураки разгуливают – на потеху местной публике. Допивай свое вино, и давай закажем другой сорт – тот больше подойдет под морепродукты.

К изумлению Лизы, Дэвид оказался прав. То ли после морской прогулки у нее разыгрался аппетит, то ли ассорти из даров моря оказалось уж очень вкусным, но постепенно ее тарелка стала пустеть. Гора раковин понемногу росла, и Лиза с наслаждением открывала для себя все новые деликатесы, половины названий которых она даже не знала. К ее глубокому удовлетворению, их не знал и Дэвид. Его осведомленность по части отдыха и жизни в Италии и собственное невежество уже начинали ее угнетать. Однако чувство справедливости заставило Лизу отогнать завистливые мысли.

– Ты поразительно хорошо знаешь Италию, – заметила она. – Наверное, часто сюда приезжаешь?

– Да, – кивнул Дэвид, вытирая руки салфеткой. – В первый раз я попал в эту страну, когда еще учился в колледже. Мы путешествовали автостопом от самого Рима, добрались сюда и здесь осели. Подрабатывали понемногу то тут, то там... Так я познакомился с Марио. Не могу сказать, что досконально исследовал всю Италию, но Лигурия – мой конек. Я в нее просто влюбился с первого взгляда. Горы, море... И потом, здесь все-таки север, и не так жарко, как в других местах... – Дэвид взял бокал и сделал глоток. Лигурия действительно была его излюбленным местом отдыха. Он часто приезжал сюда и после колледжа, привез молодую жену провести в этих местах медовый месяц. Барбара полностью разделяла его любовь к этому краю и сразу подружилась с Марио и его семьей. В последний раз она была здесь – уже с Джой – за несколько месяцев до их трагической гибели.

А потом... Дэвид несколько лет не мог заставить себя приехать сюда. Все это длилось до тех пор, пока два года назад Марио лично не явился в Англию. Совместными усилиями с Роджером и Памелой ему удалось заставить Дэвида вернуться в Лигурию, и после этого его поездки возобновились. Хотя каждый раз, когда они ездили по тем местам, куда он возил жену и дочурку, на Дэвида наваливалась боль и тоска. И только в этом году... Дэвид невольно вздрогнул и стиснул ножку бокала. В этом году тоска отступила. Он, конечно, все помнил, но это скорее была тихая грусть по тому, что ушло навсегда. Чувство потери рядом с Лизой внезапно притупилось. Это открытие, уже второе за сегодняшний день, потрясло Дэвида. Неужели он встретил женщину, с которой возможна новая жизнь?

Словно очнувшись, он перевел взгляд на Лизу. Она сидела очень спокойно, глядя на море и слегка покачивая свой бокал. Вид у нее был совершенно безмятежный. Белокурые полосы, казалось, переливались, как перламутр. Кожа, уже немного позолоченная солнцем, была почти прозрачной, и вообще создавалось впечатление, что напротив него сидит воздушная нимфа, готовая вот-вот раствориться в воздухе и исчезнуть.

Дэвид внезапно протянул руку и осторожно взял пальцы Лизы в свои, словно желая убедиться, что она – существо из плоти и крови. Его спутница повернула голову и улыбнулась тепло и солнечно, и Дэвид поднес ее пальцы к губам, а потом приложил нежную руку к своей щеке.

Он явно о чем-то вспомнил, догадалась Лиза, когда Дэвид внезапно замолчал, отпил глоток вина и стал пристально рассматривать свой бокал. На его лице появилось что-то вроде маски, так бывает с людьми, пережившими глубокое горе, которое накладывает отпечаток на всю их жизнь. Сколько бы времени ни прошло, горькие складки вокруг рта и опушенные уголки губ время от времени выдают их затаенную скорбь. А еще эта боль в глазах. Именно боль увидела Лиза, когда он взял ее за руку.

Она намеренно уставилась на море, делая вид, что целиком поглощена плеском волн. Любое неверное движение или невпопад произнесенное слово могли причинить Дэвиду новую боль, уж, ей ли этого не знать! И Лиза с трудом сдержала вздох облегчения, увидев, как страдание стало потихоньку уходить из его глаз, когда он прижал ее руку к своей щеке. Когда-нибудь Дэвид все ей расскажет, подумала она. Хотя может, после этой поездки они никогда больше не увидятся.

Лиза мягко отняла руку и постаралась завести разговор на нейтральную тему. Ее искренне удивило, что хотя траттория находилась на набережной, а терраса, на которой они расположились, была, по сути, у самого края тротуара, за все время, что они здесь сидели, мимо проехали от силы две-три машины. Дэвид тут же пустился в пространные разъяснения по поводу сиесты и того, как ее полагается проводить. Лиза слушала, задавала наводящие вопросы, делала какие-то замечания. Почему-то ей казалось важным, чтобы Дэвид сейчас как можно больше говорил, причем на самые отвлеченные темы.

Когда они покончили с обедом, Лиза взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что они пробыли здесь больше двух часов. Расплатившись, Дэвид повел ее по набережной в небольшое кафе, которое, в отличие от крупных ресторанов, в часы сиесты было открыто. И там они еще немного посидели за кофе и десертом, прежде чем вернулись на яхту.

Путь назад показался Лизе очень коротким. Она уже строила планы, как лучше пронести вечер, когда Дэвид предложил прогулку по городу, а потом ужин в ресторане. При мысли об ужине Лизе стало не по себе. Она сомневалась, что до завтрашнего дня сможет проглотить хоть кусочек, но своими соображениями делиться не стала. Дэвиду надо было сделать несколько важных звонков, и, хотя он предложил Лизе поехать к нему в отель и там до вечера спокойно позагорать, она решительно воспротивилась. Ей тоже необходимо было отдохнуть, а заодно привести в порядок мысли и чувства. Последнее тревожило ее больше всего.

Лиза отказалась и от предложения Дэвида проводить ее до гостиницы. Договорившись встретиться в восемь часов на набережной, она поспешно направилась в свой номер.

Приняв душ и вымыв волосы, Лиза позвонила тетке, расспросила, как у них дела, коротко отчиталась о совершенной морской прогулке и, сославшись на то, что ей хочется немного поспать в сиесту, распрощалась. Диана, похоже, нисколько не удивилась нежеланию племянницы долго разговаривать. Она даже не задала ни одного вопроса и вообще во всем том, что касалось Дэвида, проявила крайнюю деликатность. Это насторожило Лизу.

Тетя знала ее слишком хорошо и, казалось, умела читать мысли на расстоянии. Вот и сейчас она понял, что Дэвид – это не просто случайное знакомство, и боялась... Чего? Сделать неверный ход?

Лиза резко дернула щеткой волосы и невольно поморщилась. Какие же все деликатные, просто противно! И она сама туда же. Ведь умирает от желания узнать, что там утаил от нее Дэвид, но ни за что не станет допытываться. Хотя любая другая женщина нашла бы способ вызвать любовника на откровенность. Половина ее неприятностей – от излишней деликатности, со вздохом подумала Лиза, заканчивая расчесывать волосы. Времени у нее оставалось достаточно. Отказавшись от идеи прогуляться по ближайшим магазинам, она забралась в постель и с наслаждением потянулась. Поскольку в последние дни ей так и не удалось толком выспаться, отдых казался ей верхом блаженства. И хотя Лиза была уверена, что ни за что не заснет, через минуту она уже провалилась в глубокий сон без сновидений.

 

9

Телефонный звонок вырвал Лизу из блаженного отдыха, и в первую секунду она даже не поняла, где находится. Неужели опоздала на работу? А где же Эми? И тетя Диана?

Телефон продолжал трезвонить. Открыв глаза, Лиза, наконец, сориентировалась и, все еще плохо соображая, сняла трубку.

– Лиза? – Голос Дэвида звучал не очень уверенно.

– Да, – тупо отозвалась она, в растерянности не зная, что еще сказать. Где же часы, чтоб они провалились? Неужели уже восемь? Вроде непохоже.

– Извини, я не вовремя? Ты хорошо себя чувствуешь? – В тоне мужчины зазвучали тревожные нотки.

Лиза, зажав трубку ладонью, прочистила горло.

– Все замечательно, – заверила она Дэвида. – Банально уснула, вот и все. Последние дни были на редкость суматошные, и я почти не спала, – пояснила она.

– Слава Богу, – с облегчением отозвался Дэвид. – А то я испугался, вдруг ты обгорела на солнце или простудилась.

– Простудилась? В такую жару? Ты шутишь!

– К сожалению, нет, – отозвался Дэвид. – Как раз в такую жару при смене климата можно запросто простудиться. Но будем надеяться, что с тобой такого не произойдет. Я уже освободился и хотел предложить встретиться до восьми. Как ты смотришь на то, что я заеду за тобой минут через десять?

– Двадцать, – уточнила Лиза. – Не забудь, мне надо еще одеться. И вот еще что: ужинать я еще не готова.

– Я и не предлагаю сейчас ужинать, – смеясь, успокоил ее Дэвид. – Просто хотел, чтобы мы посидели у нас на террасе, потом прогулялись. А там решим...

– Хорошо, – согласилась Лиза. – Через двадцать минут буду готова.

Выпрыгнув из кровати, она подбежала к шкафу и принялась перебирать свою одежду. Вечером на террасе роскошного отеля надо выглядеть понаряднее. Подумав, Лиза остановилась на бледно-голубом шелковом платье, которое купила перед отъездом в порыве мгновенного умопомешательства и была уверена, что надеть ей его здесь не придется. Короткое, оставлявшее открытыми колени, с расклешенной юбкой, глубоким вырезом на спине и декольте, демонстрировавшим ложбинку между грудей, платье было, пожалуй, слишком откровенным, чтобы разгуливать в нем вечером по южному городу без спутника. Зато для данного случая подходило идеально. Лиза ни за что бы себе в этом не призналась, но сегодня ей хотелось выглядеть соблазнительно, чего прежде никогда не случалось.

Она выбрала серебряные босоножки на очень высоком каблуке, подчеркивавшие ее стройные длинные ноги, которые, кстати, утром немного загорели, и их уже было не так стыдно демонстрировать на курорте. Волосы она расчесала и оставила в свободном полете, забросив на спину, в уши вдела бирюзовые сережки и занялась макияжем. Чуть-чуть потемнее тени на веках, чуть больше, чем обычно, туши на ресницы, а вместо помады – блеск для губ, делавший их более объемными и чувственными.

Лиза критически оглядела свое отражение в зеркале и осталась довольна. Не так сильно накрашена, чтобы выглядеть вульгарной, но одновременно более женственна и уже не так похожа на худенькую школьницу. Подумав, Лиза брызнула духами в ложбинку между грудей. На ум ей сразу пришла избитая формула: брызни духами туда, где ты хочешь, чтобы тебя поцеловали, и она покраснела.

Лиза весь день гнала от себя воспоминания о близости с Дэвидом, но сейчас по ее телу пробежала дрожь предвкушения. Не зря же он зовет ее к себе в отель. Пусть это было и банально, и просто неприлично, но Лиза знала: если он предложит ей подняться в номер, она отказываться не станет. А там будь что будет! Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного с мужчиной, и пусть даже это просто курортный роман, она мечтает вновь оказаться в его объятиях.

Дэвид был точен. Когда Лиза спустилась вниз, тот в темно-синих легких брюках и белой рубашке с короткими рукавами уже ждал ее в фойе. Его одежда смотрелась весьма элегантно и как нельзя лучше подходила для летнего вечера. Лизе захотелось зажмуриться. Неужели этот великолепный мужчина принадлежал ей всего несколько часов назад?

Дэвид окинул ее наряд восхищенным взглядом.

– Ты великолепна! И как тебе удается преображаться по несколько раз за день? – искренне удивился он, предлагая ей опереться на свою руку.

Лиза с улыбкой продела руку в сгиб его локтя. Какое все-таки блаженство чувствовать себя желанной. Она заметила восхищение и нечто более откровенное в глазах обслуживающего персонала и мужчин, сидевших в фойе.

– Все мне завидуют, – шепнул ей Дэвид, выводя ее на улицу.

Он оставил машину рядом с входом в свой отель и велел не отгонять на стоянку, из чего Лиза заключила, что его планы весьма разнообразны. Дэвид повел Лизу через отделанное мрамором внушительное фойе на террасу, освещенную лучами заходящего солнца. Выбрав укромный уголок, он усадил молодую женщину и заказал коктейли: виски со льдом для себя и «дай-кири» для Лизы.

Вертя в руках бокал, она рассеянно рассматривала цветы, повсюду рассаженные или расставленные в кадках, белую лестницу, спускавшуюся к подъемнику, доставлявшему отдыхающих на пляж, который в этот час был уже закрыт.

Дэвид тоже смотрел в сторону, ибо всякий раз, когда он переводил взгляд на Лизу, его словно магнитом притягивали ее обнаженные плечи и ложбинка между грудей. Сквозь тонкую ткань платья угадывались ее соски, и Дэвид с трудом удерживался от желания протянуть руку и обвести хоть один из них большим пальцем. Желание стремительно нарастало, и он в отчаянии ломал голову, стараясь придумать предлог, чтобы пригласить Лизу в номер. Был, конечно, риск, что она откажется, но если так... что ж, тогда все будет ясно.

Разговор не клеился. Каждый был поглощен своими переживаниями. Напряжение росло, и Лиза уже начала теряться в догадках. К коктейлю они почти не притронулись, и...

– Я, кажется, оставил в номере свой мобильный, – внезапно произнес Дэвид странно глухим голосом. – А у меня намечен еще один важный звонок, я о нем вспомнил только сейчас. Может, поднимешься со мной в номер или... – Он неловко замолчал.

Возникла пауза, Дэвид поднял глаза на Лизу, и та еле заметно кивнула. Оба одновременно поднялись и на деревянных ногах направились к лифту. В лифте Дэвид нашарил руку Лизы, и ее пальцы крепко переплелись с его собственными. Его охватило чувство облегчения и благодарности. Она все правильно поняла! И так же, как он, сгорает от желания снова быть с ним. Милая женщина простила ему неуклюжую ложь насчет мобильника, который он, кстати, выключил и нарочно оставил в номере, не желая, чтобы его донимали звонками.

У дверей номера Дэвид, пропустив Лизу вперед, повесил снаружи табличку «Просьба не беспокоить». Привести ее сюда стоило ему большого линейного напряжения, и рисковать непрошеным вторжением он не собирался. Отель – это, конечно, избито и непристойно, но сейчас сей факт его почти не волновал. Он хотел быть с этой женщиной, а на все остальное ему было наплевать.

Лиза находилась в ванной, где сосредоточенно мыла руки. Дэвид тем временем вынул из мини бара банку с кока-колой и сделал большой глоток, чувствуя, как пересохло у него в горле. Его гостья вошла в комнату и остановилась рядом с кроватью, рассматривая помещение. Дэвид медленно подошел к ней, заключил в объятия и стал покрывать легкими поцелуями ее лоб, щеки, веки, волосы.

Лиза замерла, поскольку никак не ожидала от него такой нежности, и сейчас купалась в лучах исходившего от него тепла. Ее руки сами собой обвились вокруг его пояса, большие пальцы проникли под ремень. Она подставляла его поцелуям лицо, шею, плечи, чувствуя, как его руки плавно скользят вдоль ее спины: одна вверх, другая вниз. Дэвид спустил с ее плеч одну бретельку за другой, одновременно расстегивая молнию на платье. Через мгновение оно с еле слышным шорохом упало к ногам Лизы.

Ее пальцы затеребили пуговицы его рубашки, а он все продолжал покрывать поцелуями ее плечи, медленно-медленно спускаясь вниз к груди. Наконец Лиза справилась с пуговицами, и его рубашка полетела в сторону, Дэвид с силой прижал к себе женщину, так, что пряжка его ремня врезалась ей живот. Зато, каким блаженством было ощущать его обнаженную грудь. Жесткая поросль щекотала ее соски, усиливая наслаждение.

Дэвид подхватил Лизу на руки и, отбросив покрывало, уложил на кровать. В считанные минуты он освободился от остатков одежды и лег рядом. Медленно, головокружительно медленно он стал покрывать поцелуями ее тело, ведя губами от груди к животу и ниже – к заветной впадинке, все еще прикрытой тонким кружевом трусиков. Он стал целовать ее сквозь кружево, одновременно его рука проникла между ее бедер и, оттянув тонкую ткань, принялась исследовать жаркое лоно. Лиза выгнулась дугой, задыхаясь от наслаждения, а ласки мужчины становились все настойчивее, интимнее. Он умело и уверенно возбуждал ее, попеременно лаская то ее грудь, то губы, пока Лиза не взмолилась о пощаде.

Ей было даровано долгожданное блаженство. Тонкая ткань была сорвана, и он соединился с ней, трепещущей от предвкушения. Их тела стали медленно двигаться в едином ритме, то нараставшем, то вдруг замедлявшемся. Дэвид постепенно подводил Лизу к самому краю бездны и в последний момент отступал, дразня и отказывая в желанном освобождении. У Лизы не было никакого опыта в любовной игре, но она отзывалась на ласки мужчины с готовностью, трогающей его до глубины души и одновременно усиливающей возбуждение.

Когда, наконец, наступил долгожданный момент экстаза, и перед глазами Лизы поплыли радужные круги, она судорожно обхватила руками Дэвида, цепляясь за него как за последнюю соломинку, и он с силой прижал ее к себе. Весь мир куда-то рухнул, перестал существовать, и они остались парить в невесомости, ощущая лишь друг друга и свое слияние...

В этот вечер перед сном Лиза звонить тете не стала. У нее было такое чувство, словно она сплошной комок страсти, и каждый, кто ее увидит или услышит, мгновенно догадается, как именно она провела вечер. Она даже в фойе гостиницы хотела проскользнуть незаметно, но вовремя сообразила, что это было бы верхом глупости. Все равно, что повесить на грудь табличку «Я только что занималась любовью». В конце концов, кому какое дело! Она счастлива, и все! И Лиза гордо прошествовала мимо портье и дежурного, одарив их ослепительной улыбкой.

В последующую неделю отдых превратился для Лизы в сплошную идиллию, где не было места ни страхам, ни волнениям, ни раздумьям. Поклявшись себе получать удовольствие от каждой минуты, она упорно гнала от себя любые неприятные мысли. Например, о том, что им было очень интересно общаться друг с другом, но разговор никогда не заходил о личном. Они болтали о чем угодно: об искусстве, архитектуре, книгах, увлечениях, о его работе, о ее работе. Но ни разу ни Лиза, ни Дэвид не заговаривали о своих семьях. Никаких детских воспоминаний, упоминаний о родителях, детях, родственниках.

И еще одна тема, казалось, была запретной – Роджер и Памела. Дэвид не интересовался и тем, как они дружили, ни тем, почему расстались. Для Лизы это было колоссальным облегчением. Еще несколько дней – и у нее будет возможность хоть до конца своих дней копаться в воспоминаниях, анализировать, перебирать каждую мелочь. A пока она просто радовалась жизни.

Дэвид, естественно, тоже обратил внимание на некоторую однобокость их общения. О Лизе он знал только то, что рассказывали кузен и его жена. При нем они также строили догадки и о неожиданном разрыве. Получалось, что их брак стал для Лизы большой трагедией, ведь она с детства была влюблена в Роджера.

Кстати, Дэвиду это толкование показалось неубедительным: они столько лет дружили втроем, и Лиза прекрасно знала, что ее подруга и Роджер неминуемо поженятся. Однако Памела со свойственной ей чуткостью возразила, что одно дело – знать, что это когда-нибудь произойдет, и совсем другое – присутствовать на свадьбе в качестве подружки невесты.

Дэвид тогда просто пожал плечами. Эта история его не слишком заинтересовала. Мало ли кого из школьных друзей разбросало по жизни! Однако теперь, когда Лиза стала для него не абстрактной фигурой из жизни его родственников, а реальной, даже слишком реальной женщиной, он в мыслях снова и снова возвращался к рассказам Памелы. И нестыковка в ее рассуждениях становилась ему все яснее.

Тот факт, что Лиза за все время, которое они проводили вместе, практически ни разу не обмолвилась о друзьях детства, которым они были обязаны своим знакомством, лишь усиливал подозрения. Дэвид гнал от себя эти мысли, но все равно терзался. Спрашивать напрямик он не решался, тем более что давно заметил: стоило только подобраться к какой-нибудь запретной теме, как глаза Лизы становились прозрачными, и она замыкалась в себе. А ему их отношения уже стали слишком дороги, и он отчаянно боялся их испортить.

С другой стороны, у него ведь тоже был свой скелет в шкафу, и Лиза об этом догадывалась. Он понял это по ее деликатному поведению в тот день, в траттории, и по тому, как тщательно она обходила тему его прежних посещений Италии. В принципе Дэвид уже готов был ей все рассказать, но обстановка ленивой беззаботности и безоблачного счастья не располагала к подобного рода признаниям. И Дэвид со вздохом принял их неписаные правила игры. Пусть все идет само собой, вернутся домой, тогда и поговорят.

Впрочем, и на этот счет у него тоже были сомнении. Лиза ни словом не обмолвилась о том, что будет делать по возвращении, или о том, что их пути могут пересечься в Англии. Это было, пожалуй, больнее всего. Словно у нее там совсем другая жизнь, где новым лицам нет места. Может, она замужем? Дэвид терялся в догадках. Она отдавалась ему со страстью, действительно чем-то похожей на отчаяние. Но поскольку Дэвид немного разбирался в этих вопросах, он предположил, что у нее просто очень давно не было физической близости с мужчиной.

И что самое печальное – его терзала ревность. Он сам не знал, к кому ревнует: к какому-то абстрактному существу, которому была отдана та часть ее души, которую Лиза закрывала от него. Хоть эта мысль была сродни безумию, Дэвид понимал, что без этой женщины его жизнь станет пустой и бессмысленной. Она была ему нужна, он это чувствовал с той минуты, как увидел ее впервые – на стоянке автомашин. Это была судьба, иначе с чего бы его вдруг понесло пешком в город, причем совершенно без всякой цели. Он встретил ее, и она была нужна ему целиком – без всяких оговорок.

Он сдержал обещание и отвез Лизу во Флоренцию и в Пизу. Геную и ее окрестности они облазили вдоль и поперек. Душа архитектора здесь просто пела, и Лиза откровенно наслаждалась памятниками и городскими пейзажами. Она брала с собой блокнот и некое подобие миниатюрного этюдника, делала зарисовки и какие-то записи. И хотя Дэвид посмеивался над тем, что она и на отдыхе не может забыть о работе, в его душе росло восхищение ее увлеченностью своим делом и ее талантом, ибо не надо было быть специалистом, чтобы не отметить ее тонкое чутье и безупречный вкус.

А то, как загорались ее глаза при виде какой-нибудь небольшой уютной площади или городского уголка, приводило Дэвида в полный экстаз. В такие минуты Лиза казалась неземной красавицей, окруженной сияющим ореолом. Да и вообще от нее исходило какое-то необыкновенное тепло, согревающее окружающих. Дэвид отметил, что, хотя Лиза и не привлекала к себе всеобщего внимания и не стремилась к этому, она легко находила общий язык со всеми: начиная с туристов на пляже и кончая обслуживающим персоналом в гостиницах и ресторанах. И, что было особенно важно, – к ней тянулись дети, и она умела с ними обращаться.

Дэвиду иногда приходила в голову мысль о том, что ей знакомы заботы материнства. Может, у нее действительно есть ребенок? С каждым днем он чувствовал, что его чувство становится все сильнее, и с каждым часом у него возникало все больше вопросов, на которые не было ответа.

Лиза же просто радовалась отдыху, обилию впечатлений, обществу красивого галантного кавалера и великолепного любовника и гнала от себя все тревоги и грустные мысли. Да, Дэвид, безусловно, был мужчиной ее мечты, но она приняла решение: вернувшись домой, она не станет с ним встречаться. Слишком многое было поставлено на карту, здесь решалась не только ее судьба. Развязать этот запутанный узел не было никакой возможности, оставалось лишь обрубить канат и утопить узел в море. А этот отпуск останется одним из ее самых счастливых воспоминаний. К сожалению не все, что дарит жизнь, надо принимать. Судьба может вдруг оказаться слепой, зоркими должны быть сами люди...

Лиза не сомневалась, что сумеет пережить разрыв с Дэвидом. Время – самый лучший лекарь, а работа и домашние хлопоты помогут постепенно все забыть. Она была благодарна Дэвиду за деликатность, ведь он не докучал ей ненужными вопросами и не делал никаких попыток разузнать о том, о чем она не хотела говорить. Правда, и ему было что скрывать, иначе вряд ли бы он с такой легкостью принял правила игры: ни слова о личной жизни. Но об этом Лиза думать тоже не желала. Если бы она рассчитывала на него в будущем, можно было бы терзаться ревностью, гадать, есть ли у него постоянная подруга и чем он жил до встречи с ней. Но для курортного романа... Чем меньше знаешь, тем лучше.

Накануне отъезда Дэвида они собрались посетить Милан. Лизе очень хотелось посмотреть знаменитый собор, а заодно и посетить магазины, которые, по уверению Дэвида, здесь были самые лучшие и к тому же весьма доступные по ценам, поскольку как раз сейчас начинались распродажи. Машину Лизы они сдали в первые дни, рассудив, что на двоих им хватит и одной. Дэвид уезжал из Италии надень раньше Лизы. У него были срочные дела, и, как ни хотелось ему продлить удовольствие, задержаться он не мог. Однако Дэвид предусмотрительно договорился, что Лизу отвезут в аэропорт, чему та была несказанно рада.

Во зрелом размышлении она решила, что все складывается как нельзя лучше. Во-первых, не будет лишней траты времени перед отъездом: не надо ехать в аэропорт заранее, чтобы заправить, а потом сдать машину. Во-вторых, Дэвид уедет раньше, и не будет вопросов о том, кто ее встречает и не надо ли отвезти ее домой. При мысли о том, что Дэвид может оказаться у них дома, внутри у Лизы все холодело. Она не собиралась давать ему свои координаты – только номер мобильного, который она просто поменяет по возвращении. Дэвид – человек занятой, вряд ли он станет тратить время на поиски женщины, с которой приятно провел время на отдыхе.

А пока – что ж, у нее оставались еще сутки блаженства. Иногда Лиза на мгновение задумывалась о том, что настанет время, когда рядом не будет его теплых надежных рук и она больше не услышит его спокойный, чуть ироничный голос. Не увидит его улыбки, такой нежной и сияющей, которую он дарил только ей... И сердце ее при этом обрывалось и камнем падало в пустоту. В такие минуты пустота овладевала всем ее существом, грозя поглотить целиком, затопить тоскливой безнадежностью.

Лиза с ужасом представляла себе, что, возможно, пройдут годы, пока она сумеет справиться с этим вакуумом, не говоря уж о том, чтобы его заполнить. И тогда ее одолевали сомнения: может, стоит все же попробовать рассказать ему? Дэвид был наделен умной и чуткой душой и наверняка бы все понял. Но вот сумеет ли он сохранить все в тайне? Ведь он часто общается с Памелой и Роджером, они ему родные. И потом, это значило бы, что и Лизе придется с ними общаться. Куда ей тогда девать Эми? Не сможет же она вечно прятать от них девочку!

Лиза тоскливо качала головой, признавая, что надо смириться. У них с Дэвидом нет будущего. И к тому же сам он ни разу даже не намекнул, что хочет продолжить их отношения в Англии. А раз так, то и думать тут нечего.

Иногда у Лизы мелькала мысль посоветоваться с теткой. Здравый смысл и спокойная уверенность Дианы не раз подсказывали ей верные решения. Однако, немного поразмыслив, она отказалась от этой идеи. По телефону ничего толком не расскажешь. Помочь тетка все равно не сможет, и только будет напрасно переживать, да еще, не приведи Господи, напридумывает с три короба, ведь она целыми днями сидит дома. Возня с Эми, конечно, отнимает много времени, но по вечерам тетя совсем одна, и ничто не может помешать ей зациклиться на одной теме, тем более такой для нее животрепещущей. Не стоит, решила Лиза.

В своих вечерних разговорах с тетей она давала подробный отчет о том, где побывала и что видела, но о Дэвиде старалась упоминать лишь вскользь, просто как о приятном спутнике. Тетя Диана тоже не развивала эту тему, что настораживало. Лиза была уверена, что опытная женщина обо всем догадалась и будет терпеливо ждать, когда подвернется удобный случай, чтобы подвергнуть племянницу тонкому допросу. И получит исчерпывающую информацию, уж это точно.

 

10

В Милан они прибыли в одиннадцать утра, успев до отъезда искупаться и позавтракать. Ехали не спеша, останавливаясь на заправках, чтобы выпить кофе и размять ноги. Лиза не уставала поражаться резкому контрасту пейзажа, который менялся, как по мановению волшебной палочки, стоило им пересечь границу провинции. Во Флоренции лигурийские скалы уступили место белым отрогам пологих гор Тосканы, особенно впечатляющим в районе Каррары – знаменитом месте добычи мрамора. По сравнению с лучезарными ландшафтами Тосканы, расчерченные, словно по линейке, оливковыми рощами и испещренные промышленными постройками равнины Ломбардии казались монотонными и какими-то безликими. Однако сам Милан Лизе понравился сразу. Несмотря на нагромождение промышленных строений, окружавших город, он казался зеленым и уютным. А площадь, на которой располагался знаменитый кафедральный собор, привела Лизу в полный восторг.

Побродив по собору и прогулявшись до театра «Ла Скала», молодые люди разошлись в разные стороны. Дэвид назначил деловое свидание коллеге, тоже отдыхавшему в Италии, а Лиза была полна решимости совершить набег на местную торговую галерею. Дэвид настоятельно советовал ей отправиться на Монте Наполеоне – место паломничества модниц, ибо там находились самые знаменитые магазины.

Изучив карту, Лиза довольно быстро сориентировалась, но сначала все же решила пройтись по тем магазинам, которые находились рядом. Отсутствие Дэвида было ей на руку, поскольку она собиралась купить кое-что для Эми, да и вообще Лиза плохо себе представляла, как будет перебирать наряды под его пристальным взглядом. Договорившись встретиться в одном из уличных кафе, которых здесь было великое множество, они расстались.

Бродя по магазинам, Лиза сначала то и дело одергивала себя, заставляя смотреть на часы, но вскоре так увлеклась, что совершенно забыла о времени. Такого фестиваля модной и нарядной одежды и аксессуаров она еще не видела. Ей стоило большого труда оторваться от одного ряда полок и стоек, и перейти к другому. В конце концов, Лиза решила, что все обойти за такой короткий срок она все равно не успеет. А раз так, то надо покупать понравившиеся вещи.

Спустя два часа, нагруженная сумками, едва помещавшимися в руках, и чрезвычайно довольная, она медленно направилась в сторону кафе. До назначенного срока оставалось еще почти полчаса, и Лиза тихо порадовалась, что выработала правильную тактику покупок.

Она набрала целую кучу прелестных вещичек для Эми, купила тетке элегантное светло-голубое шелковое платье, которое оттенит ее глаза, пару туфель и сумку. О себе Лиза тоже не забыла. Два костюма для работы, блузка, черное с белой вставкой вечернее платье – о таком она давно мечтала и лодочки на каждый день – вот далеко не полный перечень ее приобретений. Поколебавшись, Лиза все же купила себе демисезонное пальто серого цвета, сапоги и в тон к ним сумку. Подумав об аксессуарах, она поморщилась, потому что и здесь не ударила в грязь лицом и набрала поясов, портмоне, косыночек и прочих мелочей не только для себя и тетки, но и в подарок приятельницам.

Добравшись до кафе. Лиза с облегчением обнаружила, что Дэвида еще нет. Слава Богу, у нее было время, чтобы разместить покупки у столика, протереть лицо салфеткой, поправить волосы и выпить холодного сока, чтобы не выглядеть разгоряченной растрепой, когда появится Дэвид. Галерея находилась в тени, но Дэвид был прав: жара здесь по сравнению с побережьем стояла адская. Лиза успела наполовину опустошить стакан с соком, когда появился Дэвид. К ее удивлению, он был не один, а в обществе симпатичной супружеской пары. Эндрю – высокий худощавый мужчина лет сорока, с проницательными темными глазами и волосами, тронутыми сединой на висках, которого Дэвид представил Лизе как своего партнера, – сразу понравился девушке. Он, как и Дэвид, был родом из Канады, но в последнее время жил в Италии.

Его жена Мелисса, наполовину итальянка, идеально ухоженная лама, была немного моложе мужа. Характер этой женщины, видимо, представлял полную противоположность спокойному выдержанному характеру Эндрю. Мелисса испытывала постоянную необходимость всех теребить, непрерывно щебетала и одаривала всех и вся ослепительной улыбкой, демонстрируя неестественно белые и ровные зубы. Лиза с трудом удерживалась от желания спрятаться от нее куда-нибудь под стол.

– Извините, дамы, – после обмена приветствиями сказал Эндрю, – боюсь, что нам с Дэвидом придется покинуть вас на полчасика. Надеюсь, вы не возражаете, Лиза, если моя жена вас немного развлечет?

– Что вы, нисколько! – с несколько вымученной улыбкой отозвалась Лиза, которой сама перспектива быть оставленной на съедение Мелиссе вовсе не представлялась радужной.

– Вот и отлично! – Дэвид незаметно подмигнул Лизе, поймав ее сердитый взгляд. – Даю слово, мы ненадолго.

– Так мы вам и поверили, – засмеялась Мелисса. – Не вздумайте бросить нас здесь до вечера! Предупреждаю: не появитесь через час, я увезу Лизу обедать в поместье моего дядюшки.

Эндрю закатил глаза в притворном ужасе.

– О, это было бы бесчеловечно! Дядя Мелиссы способен заговорить человека до полусмерти.

При мысли о том, что, возможно, придется провести какое-то время в компании человека еще более разговорчивого, чем Мелисса, Лизе стало не по себе. Однако деваться было некуда. Мужчины удалились, а экспансивная итальянка, невзирая на протесты собеседницы, заказала им обеим кофе с мороженым.

Разговор, если вообще можно было так назвать непрерывный поток безумно эмоциональных фраз, исходящих от Мелиссы, естественно, шел о магазинах. Новая знакомая знала решительно каждую лавку в Милане и во всех подробностях просвещала Лизу по поводу того, где и что нужно покупать. Она наморщила носик, услышав, в каких магазинах побывала Лиза, из чего та заключила, что сделала свои покупки не в самых фешенебельных местах. Зато теперь я получила массу информации, давясь от смеха, подумала Лиза. Так что в присутствии снобистски настроенных личностей можно небрежно заметить, что в самых популярных местах ей ничего не понравилось. Вот будет забавно!..

Внезапно Мелисса перестала болтать, и Лиза, с удивлением подняв глаза от креманки с мороженым, обнаружила, что ее с интересом рассматривают блестящие черные глаза собеседницы. Впрочем, интерес был вполне дружелюбный.

– А вы хорошенькая, – без обиняков заявила Мелисса, по-видимому, удовлетворенная осмотром. – И стильная. Вы случайно не модель?

– Нет, – отозвалась Лиза. – Для модели я ростом не вышла. Я архитектор.

– Вот как? – Мелисса была явно удивлена. – Вы с Дэвидом хорошо смотритесь. Давно с ним знакомы?

Лиза сразу насторожилась. Деликатностью, похоже, эта женщина не отличалась, так что ждать от нее можно было всего, чего угодно. Оставалась единственная возможность избежать назойливых расспросов – это направить разговор в то русло, которое представляет интерес для собеседницы. Мелисса явно больше любила говорить, чем слушать.

– Нас познакомили друзья, – тщательно выбирая слова, сказала Лиза. – Они тоже здесь отдыхали.

– Ах, да, он же говорил! – оживилась Мелисса. – Памела и Роджер, да? Он ведь в родстве с Дэвидом. Мы всегда с ними общаемся, когда приезжаем в Англию. Так они и ваши друзья? Я что-то вас не припомню.

– Мы вместе учились в школе, а потом долго не виделись, – коротко сообщила Лиза.

– Да, жизнь разводит людей, – вздохнула Мелисса. – У меня в школе был миллион подружек, и где они теперь? Я уже много лет ни с одной не виделась и даже не перезванивалась. Так оно и бывает, когда женщина выходит замуж. Весь круг общения сводится к знакомым мужа.

– А вы давно знаете Дэвида? – Лиза надеялась, что этот вопрос отвлечет Мелиссу от ее персоны.

– О да! Они с Эндрю учились в одном колледже, только на разных курсах. По-настоящему они подружились позже, когда стали работать в одной фирме. Мы даже дружили семьями. А потом Дэйв уехал, и нам его ужасно не хватает. Он такой славный! Но мы его понимаем – после такой трагедии он просто не мог больше жить на прежнем месте, где все напоминало ему о Барбаре и Джой. Удивительно, что он снова стал ездить в Италию, ведь они были здесь все втроем незадолго до того, как Барбара и Джой погибли.

Лиза застыла с поднятой ложечкой и смотрела на Мелиссу во все глаза. О чем она говорит?

– Ой, вы ведь, наверное, не знаете, – спохватилась та, встретив взгляд Лизы. – Неудивительно, Дэйв такой скрытный. Он и с близкими-то не делится переживаниями, что уж там говорить о посторонних! Барбара – это жена Дэйва, а Джой – их маленькая дочурка. Дэйв их боготворил. В жизни не видела, чтобы мужчина так любил свою семью. Мы их очень хорошо знали. Собственно, Эндрю и познакомил Барбару с Дэйвом, так что все развивалось у нас на глазах: и их роман, и свадьба, и рождение ребенка. Девочка была очень похожа на Дэйва, просто маленькая копия, только волосы совсем рыжие.

– И что же случилось? – не выдержав, спросила Лиза.

– Пьяный таксист выскочил на встречную полосу, – вздохнула Мелисса. – Так все банально и нелепо. Барбару занесло, и они врезались в дерево. Обе погибли на месте. Это был кошмар. Мы думали, Дэйв не переживет. Он весь почернел, замкнулся, а ведь прежде был таким веселым и общительным. – Мелисса сокрушенно покачала головой. – Он до сих пор, по-моему, не вполне оправился. Мы все мечтаем о том, чтобы Дейв встретил, наконец, хорошую девушку, но боюсь, этот мужчина – однолюб. Хотя... – Она на мгновение запнулась. – В какой-то момент мне показалось, будто он немного отогрелся, когда влюбился в Памелу. Но и тут ему не повезло. Она была уже замужем, да еще за его родственником. Дэйв такой правильный. На его месте я бы увела ее, тем более что Роджер, по-моему, ужасно бестолковый. Не исключаю, что и Памеле Дэйв очень даже нравился. Но, увы!..

Дальше Лиза уже ничего не слышала. Трескотня Мелиссы слилась для нее в сплошное тарахтенье. Дэвид и Памела? Абсурд какой-то! И какая трагедия! Вот почему он так помрачнел тогда, в траттории, когда рассказывал о своих путешествиях по Италии. Оказывается, они связаны с тяжелыми воспоминаниями. Вот почему он разделял нежелание Лизы говорить о семье – вовсе не из деликатности, как ей казалось сначала. В душе Дэвид хранил любовь и верность своей жене. А она, Лиза, была для него лишь объектом для приятного времяпрепровождения. Он ведь нормальный мужчина, ему нужен секс, хотя бы время от времени. Наверняка подружек у него хоть отбавляй.

Лиза не верила в то, что у него могла быть интрижка с Пэм, уж слишком это противоречило открытой и честной натуре обоих. Да и зачем это Дэвиду? Вокруг полно хорошеньких незамужних девушек, которые будут рады провести с ним вечер-другой. Включая и меня, горько усмехнулась она.

Что ж, подумала Лиза, помешивая в чашечке остывший кофе, тем легче будет порвать с ним, ведь она для него просто приятная спутница на несколько дней, не более. А что до его внимания и заботливости, так и это естественно. Любой нормальный мужчина, подцепив на курорте красотку, постарается обеспечить себе и ей максимально комфортное времяпрепровождение. Все естественно, твердила себе она. Вот только почему так противно ноет в груди, словно сердце болит? Она не имеет права отдавать кому-либо свое сердце, и уж тем более Дэвиду.

К счастью, Мелисса была так увлечена воспоминаниями, что не заметила состояния Лизы. Поощрения ей не требовалось, и она продолжала болтать, нисколько не интересуясь, слушают ее или нет, и, не удивляясь тому, что ее собеседница вовсе перестала кивать и вставлять какие-то замечания. Когда, наконец, вернулись мужчины, Мелисса в красках расписывала, какой замечательный дом они купили на юге Франции. Эндрю немедленно получил нагоняй от жены за долгое отсутствие, и Лиза только теперь сообразила, что совершенно не помнит, сколько прошло времени с того момента, как они ушли.

Дэвид подошел к Лизе и, виновато улыбнувшись, сел рядом:

– Извини, что так задержались. Я вижу, поход по магазинам прошел успешно. – Он кивнул в сторону сложенных рядом с ее стулом пакетов.

Лиза с трудом выдавила улыбку. Даже смотреть ему в глаза она сейчас почему-то не могла.

– Да, все отлично, – сказала она. – Купила именно то, что хотела, и даже больше.

– Великолепно, – вмешалась Мелисса. – Где вы оставили машину? Предлагаю сложить туда пакеты, пойти прогуляться, а потом всем вместе пообедать.

– Надеюсь, не у твоего дядюшки? – шутливо поинтересовался Дэвид.

– Нет-нет! – замахал руками Эндрю. – Такому испытанию мы вас не подвергнем. Но вообще-то идея хорошая. Что скажете?

Лиза бросила вопросительный взгляд на Дэвида. Еще час назад это предложение не вызвало бы у нее никакого энтузиазма, ведь, в конце концов, сегодня тот самый последний день, который они могут провести вместе. Но теперь она была даже рада тому, что появилась возможность не оставаться с ним наедине. Слишком многое из того, что поведала ей Мелисса, вызывало вопросы, на которые она не хотела бы получить ответ. Да и вряд ли она сможет вести себя естественно после всего, чего наслушалась здесь. Пока они оба будут в компании, у нее найдутся силы привести свои чувства в порядок, и, может, хоть остаток дня она сумеет продержаться. Тем более что ей вряд ли потребуется принимать активное участие в разговоре – Мелисса об этом позаботится сама.

– Хорошо, – с расстановкой произнес Дэвид, слегка хмурясь. – Но, боюсь, мы не сможем задержаться надолго. Мне завтра рано утром уезжать, а нам ведь еще возвращаться за двести пятьдесят километров.

– Ерунда, – отмахнулась Мелисса. – Все вы успеете. Ну что, готовы? Тогда пошли.

Последующие несколько часов пролетели именно так, как рассчитывала Лиза, за что она была искренне благодарна Мелиссе и Эндрю. Восхитительные дворцы, церкви и парки, по которым водили ее новые знакомые, стали для нее настоящим благословением. У нее просто не было времени отвлекаться на горестные раздумья. Она впитывала все, что видела, запоминала архитектурные детали и откровенно наслаждалась каким-то удивительно спокойным и ровным духом города. Даже туристов здесь, похоже, было меньше, чем в Пизе и Флоренции. А может быть, Эндрю и Мелисса нарочно выбрали наименее популярные маршруты, на которых не возникало столпотворения.

Мелисса болтала не переставая, Эндрю и Дэвид отвечали ей. Так что Лизе и впрямь можно было не участвовать и общей беседе. Иногда она ловила себя на том, что упускает нить разговора, и отделывалась общими фразами. Похоже, остальные этого не замечали. Они давно не виделись, им было о чем поболтать, было что вспомнить, и Лизу, в конце концов, даже стали немного раздражать постоянные ссылки Мелиссы на события, происходившие в прошлом.

Это было прошлое Дэвида, в котором Лизе не было места. Впрочем, и в будущем ей в его жизни тоже места не оставалось, и Лиза чисто автоматически включила защитную систему, все больше абстрагируясь от мужчины, с которым в течение нескольких дней была почти счастлива, и с которым завтра ей предстояло расстаться навсегда.

Дэвид, незаметно наблюдавший за Лизой, все больше хмурился. Что-то случилось в тот момент, когда они с Эндрю отсутствовали, причем что-то очень скверное. Если в начале их знакомства ему и приходилось ощущать некий барьер, который она сознательно или машинально воздвигала между ними, то теперь у него была твердая уверенность в том, что эта женщина отгородилась от него каменной стеной, которая с каждой минутой становилась все толще.

Лиза почти не участвовала в разговоре и, казалось, была поглощена собственными мыслями. Дэвид поймал себя на том, что бросает на Мелиссу недовольные взгляды. Эндрю был его большим другом, и, хотя Мелисса не относилась к числу женщин, которые привлекли бы внимание Дэвида, он смирился с выбором приятеля и относился к его жене снисходительно. Тем более что та была открытой, жизнерадостной, а ее болтовня, хоть порой и раздражала, оказывалась вполне безобидной. Мелисса никогда не злословила и ни за что сознательно никому бы не причинила вреда.

Сознательно – нет, а вот нечаянно... Глядя на отрешенное лицо Лизы, Дэвид ругал себя за то, что неосторожно оставил ее вдвоем со словоохотливой итальянкой на столь долгое время. Что та успела наболтать? Он терялся в догадках, однако никакой возможности спросить об этом у самой Лизы у него не было. Друзья постоянно требовали его внимания, приходилось участвовать в разговоре, и он мог лишь с возрастающим отчаянием наблюдать, как дорогая его сердцу женщина все больше и больше уходит в себя.

Как он и предполагал, они задержались в городе гораздо дольше, чем планировали. Мелисса настояла, чтобы они зашли к ним домой выпить кофе и пообщаться с детьми. Отказаться было неудобно, да и Лиза, похоже, не возражала. Наблюдая, как легко она общается с малышами его друзей, Дэвид, в который раз задал себе вопрос – нет ли у нее собственных детей? Это нисколько не меняло его отношения к ней, зато возникал вопрос: если у нее есть ребенок, почему она ни словом о нем не обмолвилась?

Обычно мамаши не упускали случая поговорить о своих чадах. Впрочем, есть ведь и такие женщины, которые умеют находить общий язык с детьми, даже не имея собственных. Господи, добраться бы поскорее до дома! Дэвид твердо намеревался увидеться с Лизой в Англии и там уже выяснить отношения до конца.

К его полному отчаянию, неугомонная Мелисса предложила проводить их на машине до Павии, заехать в этот крошечный исторический городок, посмотреть местную крепость и поужинать там. Все попытки Дэвида возразить, что уже поздно, а ему еще надо собраться, она отмела с ходу, заявив, что мужчине собраться – раз плюнуть, а у Лизы еще целый день в запасе. Эндрю, похоже, тоже хотел продлить общение с другом, и Дэвид сдался, тем более что с Лизиной стороны никаких протестов не последовало.

В итоге, до Лигурии им удалось добраться лишь к полуночи. В дороге они почти не разговаривали. Коротко обсудив события дня, оба пришли к выводу, что он прошел весьма плодотворно, и что друзья у Дэвида очень славные. Затем оба замолчали.

Лиза закрыла глаза и сделала вид, что дремлет. Дэвид не стал ее тревожить, хотя и сгорал от желания засыпать ее вопросами. Впрочем, для выяснения отношений трудно было выбрать более неподходящее время. Уже стемнело, и Дэвид тоже немного устал, хотя сам себе в этом ни за что бы не признался. К тому же за ужином он позволил уговорить себя выпить немного вина, и теперь полностью сосредоточился на дороге, которая, как только они добрались до Лигурии, стала немилосердно петлять и нырять в туннели. В конце концов, он принял твердое решение разобраться со всем дома, а пока оставить Лизу в покое и не портить последние часы, которые они могли провести вдвоем.

Лиза попросила отвезти ее сразу в гостиницу. Возразить было нечего – время близилось к часу ночи, а вставать Дэвиду надо было в шесть утра. Остановив машину у лестницы, ведущей к входу, он решительно повернулся к Лизе, обнял ее и поцеловал – с силой и нежностью. Она откликнулась на его поцелуй, но, как ему показалось, без особого пыла. Что ж, приходилось прощаться по-английски сдержанно и почти церемонно.

Дэвид вручил своей спутнице заранее заготовленную визитную карточку со всеми своими телефонами, включая домашний и мобильный. Лиза в ответ вынула блокнот, нацарапала номер своего мобильника и, вырвав листок, подала его Дэвиду. Вид у нее при этом был такой, что мужчина понял: просить какие-либо другие координаты не имеет смысла. Что ж, со вздохом подумал он, провожая взглядом Лизу, решительно направлявшуюся по галерее к гостинице, это лучше, чем ничего.

Лиза скрылась за дверью, и Дэвид, покачав головой, включил зажигание. Отпуск закончился, пора было возвращаться к серой повседневности. Впрочем, теперь, когда в его жизни появилась эта загадочная женщина, вряд ли его повседневная жизнь останется серой и рутинной, усмехнулся он про себя, выруливая на набережную.

Войдя в номер и устало бросив сумку на кровать, Лиза сообразила, что по-прежнему сжимает в руке карточку Дэвида. Первым ее порывом было выбросить ее в мусорный ящик, но рука не поднялась, и Лиза опустила карточку в сумку. Позже она решит, что с ней делать.

Присев на кровать, Лиза вынула мобильный телефон и повертела его в руках. Звонить тете она была сейчас не в силах. Голос сразу же выдаст ее, а отвечать на взволнованные расспросы Дианы она просто не могла. Не сию минуту. Завтра она отдышится, и ей станет легче. У нее будет целый день, чтобы спокойно обдумать ситуацию и решить, как лучше поступить.

Сбросив босоножки, Лиза направилась в ванную. Стоя под струями прохладной воды, она физически ощущала, как с нее стекает усталость и напряжение. Укладываясь в постель, молодая женщина уже чувствовала себя гораздо лучше. Завтра, все завтра, подумала Лиза, погружаясь в сон.

 

11

Заснула она, как ни странно, мгновенно и спала очень крепко. Ее разбудил звонок телефона. В первую секунду Лиза решила было, что звонит Дэвид, но определитель высветил номер телефона Дианы, и Лиза поспешно нажала клавишу соединения. К счастью, она хорошо выспалась, и переживания вчерашнего дня еще не успели навалиться на нее со всей силой. Так что Лиза была в состоянии вполне бодро и жизнерадостно отчитаться за прошедший день. Тем более что врать ей не пришлось. Она с чистой совестью рассказала, как их развлекали друзья Дэвида, и как в результате она попала в отель далеко за полночь.

Тетя, казалось, была удовлетворена ее рассказом, к тому же сейчас, когда они с Эми с нетерпением ждали возвращения Лизы домой, подробно расспрашивать ее обо всем не имело смысла. Пожелав племяннице хорошо провести последний день отпуска, Диана повесила трубку.

Лиза не спеша позавтракала, посетила муниципальный пляж, найдя его вполне сносным, но, конечно же, не столь роскошным, как тот, что в отеле Дэвида. В принципе можно было отправиться и туда. В отеле ее хорошо запомнили и вряд ли предложили бы удалиться. Однако Лиза твердо решила: Дэвид уехал, и с этим покончено. Она не собиралась возвращаться туда, где ей все напоминало о нем, и бередить тем самым душу. Как раз хорошо, что появилась возможность провести день самостоятельно, и у нее будет хоть какое-то воспоминание об отпуске, не связанное с Дэвидом.

Памятуя о том, что, начиная с завтрашнего дня, отдыхать особо не придется, Лиза решила немного расслабиться и заранее разобрать карты, проспекты, открытки и свои зарисовки, сделанные в различных городах. Следовало рассортировать их так, чтобы можно было при случае воспользоваться ими для работы. Увлекшись, Лиза не заметила, как пролетело время. А, спохватившись, взяла сумочку и помчалась в магазины делать последние покупки. Ей хотелось привезти с собой специи, оливковое масло и пару бутылок вина, чтобы побаловать тетю.

С покупками она разделалась на удивление быстро, магазины находились рядом, их ассортимент поражал воображение. Сложив приобретения в номере, Лиза надела легкий белый сарафан, подкрасилась и отправилась в дорогой погребок, где заранее заказала себе столик. В конце концов, она и без посторонней помощи может устроить себе праздник. Отметить последний день отпуска Дэвида так, как хотелось, им не удалось, но свой последний день она отпразднует обязательно.

Сидя в уютном погребке и потягивая белое вино в ожидании заказанного блюда, Лиза на мгновение расслабилась, но тут же пожалела об этом. Перед глазами мгновенно возникло лицо Дэвида, его веселые голубые глаза, ласковая улыбка. Она почти физически ощутила прикосновение теплых крепких мужских рук, губы возлюбленного на своих губах, и даже зажмурилась, сглатывая комок, подступивший к горлу. Непрошеные слезы щипали глаза, грудь сдавило так, что трудно было дышать. Вот и все твое самообладание, с горечью подумала молодая женщина. Сколько еще времени пройдет, пока боль отступит, и она научится вспоминать дни счастья с тихой грустью и благодарностью?

Лиза вздохнула и расправила плечи, словно стараясь сбросить с себя воспоминания. Легко сказать – перевернуть страницу и жить дальше! Впервые за долгие годы она почувствовала себя беззаботной девчонкой, какой-то по-настоящему защищенной. В течение многих лет на ней лежала ответственность сначала за тетю и дядю, потом за Эми. И, всегда уверенная и себе, всегда в ровном настроении, она была опорой своим близким, их надежным оплотом. Лиза не имела права выплескивать переживания на родных, ведь им и так досталось. Хотя тетя и дядя поддерживали ее всегда и во всем, без них Лиза просто пропала бы, однако рядом с ней не было человека, с которым позже можно было бы разделить бремя забот или хотя бы просто поделиться переживаниями.

Всю сознательную взрослую жизнь она оберегала других, не позволяя себе расслабиться. И вдруг на ее пути возникает мужчина, берущий на себя чуть ли не ежеминутную заботу о ней. Пусть всего на несколько дней, но за это короткое время ей довелось понять, что значит иметь рядом человека, на которого можно опереться. Она, конечно, не умрет, вернется к прежней жизни, но в ее сердце останется пустота. Кто знает, может и невосполнимая. Ибо Лиза сомневалась, что в ближайшем будущем встретит кого-то, кто мог бы завладеть ее сердцем так, как Дэвид...

– Синьорина, вам нехорошо? – участливо спросил подошедший официант.

Лиза вздрогнула, только сейчас сообразив, что вцепилась в ножку бокала с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Усилием воли, вернув лицу привычно-сдержанное выражение, она выдавила улыбку.

– Нет-нет, все хорошо, не беспокойтесь.

Официант принес и поставил перед ней только что приготовленное фирменное блюдо, дразнящее обоняние восхитительным ароматом, подлил вина в бокал и удалился.

Лиза сделала судорожный глоток из бокала. Аппетит у нее пропал напрочь, и она с трудом заставила себя немного поковыряться в тарелке. Поспешно закончив ужин, она расплатилась и вышла из ресторана.

Чтобы немного успокоиться, Лиза решила пройтись по набережной. Шумная праздничная толпа веселилась точно так же, как в первый день ее приезда. Веселье оказалось заразительным, оно подхватывало, затягивало, завораживало... Среди такого количества ярких платьев, среди песен и взрывов смеха грустить было совершенно невозможно, и Лиза поймала себя на том, что невольно отвечает на улыбки прохожих.

Казалось, что веселье, это здесь вечно. Завтра утром она уедет, но никто не заметит ни ее отсутствия, ни отсутствия многих других, кто наряду с ней покинет город. На смену им прибудут новые люди, которые станут вот так же бродить по набережной, присоединяясь к группам поющих и танцующих и заглядывая в рестораны и бары. Трудно представить, что через какое-то время сюда нагрянет зима, набережные опустеют, море остынет и будет неприветливым. Казалось, атмосфера праздника должна сохраняться здесь круглый год.

Спасибо тебе, чудный город! Ты подарил мне несколько самых прекрасных дней в моей жизни, улыбаясь, подумала Лиза. Проходя мимо ресторана, где в первый вечер она встретилась с Роджером и Памелой, Лиза слегка нахмурилась. В последние дни о ее друзьях ничего не было слышано. Тетя больше не заговаривала на эту тему, с Дэвидом они ее тоже не обсуждали. Но у Лизы было предчувствие, что ее расставание с этими двоими ненадолго. Похоже, она услышит о них очень скоро, и к чему это приведет – неизвестно. Как поступать дальше, Лиза пока еще не придумала, решив, что будет действовать по обстановке. Одно было ясно: бегать от счастливых молодоженов ей больше ни к чему.

Лиза резко остановилась, чуть не налетев на лохматого молодого человека с гитарой. Вот оно, решение! Пришло совершенно неожиданно и незаметно. А ей-то казалось, что она вовсе и не думает об этом. Чутье подсказывало, что этот выход из создавшегося положения – единственно верный. А если она не собирается уклоняться от общения с друзьями, то, стало быть, остается одно – все им рассказать.

Лиза внезапно ощутила, что у нее гора свалилась с плеч. Наверное, это решение подспудно зрело, а течение всего времени, после того как она встретилась с Роджером и Памелой. И Дэвид... безусловно, тоже сыграл свою роль. За эти дни Лиза так отогрелась в его объятиях, купаясь в лучах его нежности, что у нее появилась новая уверенность в своих силах, которую она осознала только сейчас.

Необходимо встретиться с Памелой и все ей объяснить. Срок давности уже прошел. Увидев их вместе, Лиза поняла, что Памела и Роджер по-прежнему крепко любят друг друга, и теперь вряд ли уже что-то сможет разрушить их союз. Пэм поймет и, при ее душевной чуткости, не станет пытаться разлучить Лизу с Эми, тем более что девочку удочерили по всем правилам.

Конечно, придется объясняться с Роджером... Ну да ладно, может, оно и к лучшему! У Лизы уже столько на душе накипело, что она с радостью выложит все, что о нем думает. Пусть тоже немного попереживает, ему на пользу, сердито подумала Лиза. Как ни странно, несмотря на его дурость и легкомыслие, она не стала хуже к нему относиться. Роджер есть Роджер, он всегда был таким – бесшабашным и легкомысленным, причем ему столько времени все сходило с рук, что и требовать от него чего-то было бессмысленно. И ведь и на этот раз тоже сошло – Лиза приняла удар на себя. Памела не зря твердила, что за Роджером нужен глаз да глаз...

Лиза расправила плечи и с наслаждением подставила лицо легкому бризу. Решено, так она и сделает. У нее снова будут любимые друзья, которых ей так не хватало. И Дэвид... Ведь если она разберется, с Памелой и Роджером, то ее общению с любимым человеком ничего не будет мешать. Он поймет ее, в этом Лиза не сомневалась. И, может быть, она обретет свое женское счастье, потому что кроме Дэвида ни один мужчина на свете ей не нужен. Она любит его, и Дэвид, как она надеется, отвечает ей взаимностью. Господи, взмолилась про себя Лиза, сделай так, чтобы все обошлось! Только бы они все поняли друг друга, тогда все будет хорошо!

В отель она летела словно на крыльях. Завтра домой, она снова будет с Эми и с тетей, и, как только представится возможность, позвонит Памеле и назначит ей встречу.

Однако выполнить свое решение Лизе удалось не сразу. Домой она вернулась благополучно, даже самолет не задержали. Эми и тетя были счастливы. Обе бурно радовались подаркам и заставляли Лизу снова и снова рассказывать об ее итальянских приключениях, показывать фотографии, которые ей удалось проявить в последний день пребывания в Италии, открытки, карты и проспекты. Эми так соскучилась, что не отпускала Лизу ни на шаг. И только поздно вечером, уложив девочку спать, она выкроила полчаса, чтобы поговорить с тетей.

Лиза честно призналась, что влюбилась, и тетка с глубокой нежностью расцеловала племянницу. Естественно, она обо всем догадалась, но из деликатности не решалась расспрашивать и теперь была благодарна Лизе за откровенность.

Когда же Лиза сообщила о своем решении рассказать Памеле о малышке, Диана не смогла сдержать слез.

– Я всегда знала, что ты у меня умница, – растроганно произнесла она, вытирая глаза. – Сердце у тебя мудрое, оно должно было подсказать тебе правильное решение. Ведь это какой камень с души! Памела тебя искренне любит, она все поймет. Ну, а Роджер... побесится немного, как все мужчины, – они ведь не любят оправдываться, а потом уймется. Все будет хорошо, моя родная, вот увидишь!

Лиза улеглась в постель в умиротворенном состоянии. Эми вымолила разрешение спать именно с ней, и сейчас, чувствуя рядом теплое тельце и прислушиваясь к легкому посапыванию ребенка, молодая женщина ощутила истинное блаженство. Самое любимое существо рядом, а скоро, может быть, с ней будет и еще один дорогой ей человек.

На работе ее появление вызвало бурный прилив энтузиазма, особенно у начальника. Оказалось, он давно уже вынашивал некий план и лишь ждал возвращения Лизы, чтобы повесить на толковую сотрудницу его осуществление. Первым делом ей надлежало отправиться на строй площадку, где уже вовсю шли подготовительные работы. И, встретившись с инженерами, разобраться с возникшими проблемами на месте. Лиза была далеко не в восторге от оказанного ей доверия, тем более что у нее имелись свои соображения поданному проекту. Но о том, чтобы высказывать какие-либо возражения, не могло быть и речи.

С другой стороны, во всем этом были и свои плюсы. Например, в Италии во время экскурсий ей удалось ознакомиться с весьма любопытными архитектурными решениями, которые она с удовольствием использовала бы в данном проекте. Безусловно, на месте это сделать было гораздо проще, тем более что начальник предоставил ей зеленую улицу, заявив, что полностью доверяет ее вкусу и знаниям.

В результате первые две недели после ее возвращения оказались забиты работой до отказа. Площадка находилась на значительном удалении, и хотя Лизу возили каждый день туда и обратно на служебной машине, домой она возвращалась поздно совершенно выбившаяся из сил. О том, чтобы выкроить время для встречи с Памелой, нельзя было и мечтать. К тому же в разгар творческой деятельности Лиза не могла ни на что отвлекаться, кроме самых будничных дел. На объяснения с друзьями у нее не хватало ни душевных сил, ни времени, ибо каждую свободную минуту она, естественно, посвящала Эми и тете. И даже Диана, видя, что дело откладывается, ни словом не обмолвилась об этом, понимая, что ситуация сейчас крайне неподходящая. Сам же Дэвид не позвонил ни разу, а Лиза так замоталась, что у нее не было времени на переживания по этому поводу. Но дни шли, проект вырисовывался все четче, в голове ее оставалось все больше свободного места, и постепенно ей стали приходить на ум неприятные мысли. Неужели она все же переоценила свои силы? Что, если их курортный роман был для него лишь эпизодом и он уже забыл о ней?

Лиза сразу же прогнала эти мысли прочь. Дэвид – занятой человек, причем не менее чем она сама. Если у нее в первые дни недели не выдалось свободной минуты даже для Памелы, то наверняка и у него ситуация не лучше. Он мог уехать в командировку. Или произошло еще что-нибудь непредвиденное... В любом случае теперь ее рабочий режим отрегулируется, она будет сидеть в офисе, поэтому найдет возможность связаться с Памелой, а там разберется и с Дэвидом.

И вот долгожданный миг освобождения от ежедневных поездок на стройплощадку настал. В четверг Лиза провела там всего полдня. Она приехала в сопровождении начальства, которое выразило полное удовлетворение проделанной работой и милостиво разрешило ей не контролировать больше деятельность инженеров каждый день. Заканчивая работу, она с радостью подумала о том, что сможет сегодня сама забрать Эми из школы. Оли проведут вместе часть вечера, а затем она попробует позвонить Памеле.

У нее ведь был и еще один «долг». Коллеги по работе в ультимативной форме потребовали, чтобы она отправилась с ними в паб и поведала им подробности сногсшибательного путешествия по южным краям. На сегодняшний вечер Лизе удалось отговориться, сославшись на то, что Эми ни за что не простит, если в первый же свободный вечер Лиза покинет ее, а вот завтра она готова идти с ними хоть на край света! Теплое отношение коллег тоже как-то особенно грело душу. Прежде Лиза не замечала этого. Поистине Дэвид разбудил в ней все чувства и заставил посмотреть на окружающий мир по-новому. Она теперь ощущала его более полно и остро.

Подойдя к школьной ограде, Лиза стала высматривать Эми в толпе высыпавших из здания детишек. Вон она, в ярко-голубой курточке, так удачно оттеняющей блестящие глаза и рыжие волосы девочки, заплетенные в две толстые косички. Эми, увидев Лизу, восторженно взвизгнула и, помахав рукой, помчалась навстречу. Присев на корточки, женщина крепко обняла малышку.

– Как хорошо, что ты пришла! – обрадовалась Эми. – Зайдем в кондитерскую? Пусть бабушка позлится!

Дорога из школы занимала не более десяти минут, но на полпути к дому располагалась небольшая кондитерская, в которой выпекали восхитительные воздушные булочки. Когда Лиза встречала Эми, они частенько заходили туда и являлись затем домой, нагруженные сладостями, что вызывало шутливые протесты Дианы. Мол, Лизе и Эми пока волноваться не о чем, сердилась она, обе могут лопать сладкое и мучное сколько душе угодно, а вот ей уже надо следить за весом. Они же в ответ лишь непочтительно фыркали: тетя Диана в свои пятьдесят с небольшим была стройной как тополь, и ожирение ей явно не грозило.

– Обязательно зайдем, – заверила девочку Лиза. – Бабушка сама с удовольствием выпьет чаю с булочкой, а себе мы возьмем еще и мороженое.

– Здорово! – обрадовалась Эми, крепко беря ее за руку. – А ты больше не будешь поздно приходить домой?

Лиза с улыбкой взглянула на малышку и уже открыла было рот, чтобы ответить, как вдруг ей почудилось слева какое-то движение.

Повернув голову, она увидела припаркованную в конце улицы машину и стоявшего рядом с ней мужчину. Поза у него была напряженная, и даже на расстоянии от него веяло ледяным холодом. Дэвид!..

На мгновение Лизе показалось, что она сейчас лишится чувств. Она судорожно глотнула воздух и с силой сжала ручонку Эми. Что делать? Ей хотелось броситься к нему навстречу, но ноги словно приросли к тротуару. Дэвид на нее не смотрел. Его взгляд был прикован к Эми – тяжелый, осуждающий взгляд, от которого у Лизы внутри все похолодело.

– Дэвид... – непослушными губами еле выговорила она.

Мужчина словно вышел из транса. Несколько секунд он молча смотрел на Лизу, а потом сел в машину, резко сдал назад, развернулся и уехал. Молодая женщина невольно прижала ладонь ко рту. На ее глаза навернулись слезы.

– Мама Лиза! – Эми испуганно заглянула ей в лицо. – Кто этот человек? Что с тобой, мама?

Голос девочки вернул ее к действительности. Взяв себя в руки, она притянула ребенка к себе.

– Ничего, моя родная! Пойдем домой, а то ты замерзнешь.

– Но кто это был? – с тревогой допытывалась девочка. – Он такой страшный! Он хотел нас забрать?

– Что ты, детка! Дядя, наверное, просто обознался. Ты же видела, что он уже уехал, – принялась успокаивать девочку Лиза. – Пошли, а то бабушка будет волноваться...

Она плохо помнила, как добралась до дома. Хохотушка Эми тоже притихла и изо всех сил цеплялась за ее руку, словно и впрямь боялась, что ее отнимут и куда-нибудь увезут.

Дома рядом с теткой в привычной обстановке Лиза немного успокоилась и кое-как прожила вечер, занимаясь повседневными делами и играя с девочкой. Однако тревога витала в воздухе, и, хоти они с Эми, словно сговорившись, ни словом не обмолвились о странном инциденте, Лиза время от времени ловила на себе вопросительный взгляд Дианы. Тетя явно догадалась, что здесь что-то не так, но ни о чем не спрашивала. Это был их стиль жизни: все привыкли щадить друг друга, и, случись что-то у одного из членов семьи, другие не стали бы приставать с назойливыми расспросами, а терпеливо бы ждали, пока с ними поделятся и попросят совета.

Уложив Эми спать и заверив ее, что все хорошо и ничего страшного не случилось, Лиза спустилась вниз. Поцеловав тетю, она вскользь заметила, что у нее разболелась голова и ей хочется лечь пораньше. Диана лишь понимающе кивнула и посоветовала принять аспирин и положить в постель грелку.

В своей спальне Лиза разделась, затем зашла в ванную, приняла душ, вернулась и улеглась в кровать. Было всего десять вечера, но она надеялась, что сумеет заснуть. За последние две недели бедняжка действительно вымоталась, и напряжение сказывалось на ее нервах. Снотворное Лиза никогда не принимала. И единственное, что признавала в таких случаях, – это липовый чай, поэтому, когда в дверь постучала Диана, с благодарностью приняла из рук тетки спасительную чашечку.

Тетя ласково поцеловала ее в щеку и тихонько вышла, прикрыв за собой дверь. Все ясно, подумала Лиза, пообщалась с Эми. Диана всегда заходила к девочке перед сном, и та наверняка не выдержала и рассказала о странном мужчине, напугавшем ее у школы. Допив чай, Лиза откинулась на подушку и закрыла глаза. С тетей она поговорит завтра, а сейчас ей бы самой разобраться со своими растрепанными чувствами.

Почему Дэвид так бурно отреагировал, увидев Эми? Пусть Лиза и не рассказывала ему о ребенке, но ведь должен же он понимать, что она взрослая женщина и у нее есть прошлое! Должен-то должен, издевательски ответил внутренний голос, да вот только, пилимо, не очень-то сей факт пришелся ему по душе. Неужели она ошиблась? В последние годы Лиза убедилась, что неплохо разбирается в людях. Шеф открыто заявлял, что, помимо таланта, одним из главных достоинств Лизы считает ее потрясающую способность находить общий язык даже с самыми упрямыми и вздорными клиентами. Что ж, клиенты – это одно, а мужчины, в которых влюбляешься, совсем другое.

От этого открытия ей стало тошно. Дэвид казался ей таким чутким и отзывчивым! И ведь он потерял ребенка, а что может быть страшнее этого! Лиза не была родной матерью Эми, но одна мысль о том, что с ее девочкой может что-то случиться, приводила ее в неописуемый ужас.

Нет, она, по-видимому, совсем не понимает мужчин, со вздохом подумала Лиза, взбивая подушку. Взять хотя бы Роджера. Кто бы мог подумать, что он способен на предательство? Впрочем, этот паршивец подарил ей такую радость, что она давно уже его простила. Данное открытие пришло неожиданно, и Лиза даже села в постели. Она действительно перестала злиться на Роджера, причем уже давно, и, доведись ей сейчас встретиться с ним наедине, она, скорее всего, поблагодарила бы его за Эми. Лиза невесело усмехнулась. Что ж, одним камнем на душе меньше!

У нее немного отлегло от сердца. Дэвид не первый мужчина, которым ей пришлось пожертвовать ради девочки. Она уже давно все для себя решила: Эми для нее важнее всех мужиков на свете вместе взятых. А раз так, то, стало быть, и ее чувство к Дэвиду не может быть настоящим, и теперь ей будет легче от него избавиться. Мужчина, не готовый принять ее ребенка, для нее просто не существует.

С этими мыслями Лиза, наконец, заснула. Однако сон ее был поверхностным, тревожным. В нем мелькали, переплетаясь, образы Роджера, Памелы, Джерри Ли, Дэвида, ее родителей, дяди Эвана, тети и маленькой Эми... В результате она встала с головной болью и не выспавшаяся.

За завтраком Лиза почти ничего не ела, лишь отломила кусок булочки и выпила две чашки чаю. Эми, уже забывшая о том, что произошло накануне, радостно щебетала, предвкушая вечернее развлечение. Лиза собиралась с коллегами в паб, поэтому они заранее договорились, что тетя Диана отведет Эми в местное кафе – лакомиться мороженым и суфле. Хотя, если честно, вряд ли и сегодня ей удастся составить компанию своим сослуживцам. Ничего, как-нибудь отговорится, зато сможет полежать в тишине.

Рабочий день стал для нее настоящим кошмаром. Слава Богу, клиенты в пятницу не слишком рвались общаться с ними. Погода стояла чудесная, и все были рады воспользоваться ясными деньками, может, последними перед наступлением осенней слякоти. Лиза постоянно ловила себя на том, что никак не может сосредоточиться, и пряталась за спасительным монитором компьютера, чтобы, не дай Бог, кто-нибудь не заметил слезы, подступавшие к ее глазам в самый неожиданный и неподходящий момент. Перед ее мысленным взором то и дело возникало окаменевшее лицо Дэвида. Лизе казалось, что ее сердце тоже окаменело и тяжким грузом прижимает ее к земле.

Ее бледность и вялость не прошли незамеченными, но коллеги с готовностью поверили объяснениям, что она просто измоталась. Прощаясь в конце рабочего дня, Лиза извинилась, сказав, что сегодня идти куда-либо просто не в состоянии. Мэри Джейн, одна из тех менеджеров, с которыми у Лизы сложились приятельские отношения, похлопала девушку по руке и сочувственно произнесла:

– Иди домой, Лиз, прими горячую ванну, выпей аспирина и поспи часок. Мы все равно раньше восьми не соберемся, а паб сегодня открыт до полуночи. Станет лучше, приходи, а нет – так в другой раз, ничего страшного. Тебе действительно надо отдохнуть, начальство тебя просто заездило.

Все согласно закивали. Лиза благодарно улыбнулась Мэри Джейн и чмокнула ее в щеку.

– Постараюсь, – с вымученной улыбкой согласилась она.

Слава Богу, что тетя Диана сегодня сама забирает Эми из школы, подумала Лиза, сворачивая к дому. Господи, только бы остаться одной!

 

12

Не успела Лиза вставить ключ в дверь, как та распахнулась. На пороге стояла тетка, полностью одетая для выхода.

– Вот и ты, дорогая, – произнесла она.

Лизе сразу бросилось в глаза, что вид у тети Дианы какой-то странно напряженный, и она насторожилась.

– У нас гости, дорогая, – поспешно произнесла та.

Этого еще не хватало! – мелькнуло в голове у Лизы, но тут дверь открылась, и Лиза застыла как вкопанная. Навстречу ей с кресла поднялся Роджер.

– Я полагаю, вам есть, о чем поговорить, – произнесла с легким нажимом тетка. – Ну, а мы пошли.

– Привет, Роджер! – тупо произнесла Лиза, чувствуя, как в голове начинают стучать молоточки. – Извини, я сейчас, только сниму жакет.

Роджер так же тупо кивнул. В эту минуту раздался звонкий детский голосок, и сверху по лестнице скатилась Эми. Похоже, вторжение очередного мужчины ее уже не удивило, малышка радостно кинулась к Лизе, не обращая на Роджера ни малейшего внимания.

– Мама Лиза, мы пошли! – объявила Эми. – Мы принесем тебе мороженое. Клубничное! Или лучше суфле? Что ты хочешь?

– Все равно, моя хорошая, – отозвалась Лиза, машинально поправляя выбившийся из косы девочки непокорный рыжий локон. – Главное, не забудь: пирожных ешь сколько угодно, но мороженое только одно. Договорились?

– Ну, мама Лиза...

– Эми! – Она постаралась придать голосу твердость, но невольно улыбнулась, глядя на запрокинутую мордашку девочки.

– Ладно, – согласилась Эми. – Все, мы пошли. До свидания, сэр, – вежливо прибавила она, бросив взгляд в сторону Роджера.

– Идем, детка, – улыбнулась Диана. – Пока, дорогая, тебе бы следовало прилечь, – заметила она, целуя племянницу. – Всего доброго, Роджер, рада была тебя видеть.

Роджер пробурчал что-то невразумительное. Лиза чмокнула Эми в шелковистую макушку, проводила их до двери, затем устало повернулась к нежданному гостю. И на мгновение замерла. Тот стоял с таким растерянным видом, что Лизе стало его жаль.

– Извини, я сейчас, – сказала она. – Если хочешь выпить, в буфете есть виски – тетя держит для гостей – и вино.

Не дав Роджеру опомниться, Лиза выскочила из комнаты и помчалась наверх. Вымыв руки и проведя по лицу влажной салфеткой, она попыталась оценить ситуацию. Роджер не мог приехать ни с того ни с сего. Стало быть, ему что-то сказал Дэвид. Вопрос – что именно сказал. Впрочем, это было неважно. Ей предстояло объяснение – и нешуточное.

Войдя в гостиную, она увидела Роджера, сидящего в кресле с мрачным видом. В руках у него был стакан виски – неразбавленного. При виде ее Роджер вскочил.

– Как ты могла! – завопил он. – Как? Ты хоть понимаешь, что ты наделала? Ты хоть знаешь, как мы искали этого ребенка? Памела до сих пор себя казнит. Она считает, что у нас нет детей из-за того, что мы бросили моего ребенка! Я мог ожидать предательства от кого угодно, но только не от тебя!

Лиза медленно опустилась и кресло. Роджер продолжал сыпать бессвязными обвинениями, но она уже его не слушала. Первых слов было достаточно. Ей сразу вспомнилась оговорка Памелы при их встрече. Все встало на свои места. Они знали! Но откуда? Ведь Джерри Ли... В душе Лизы внезапно стало нарастать огромное облегчение – и гнев. Как он смеет! Сам кругом виноват и теперь пытается свалить все на нее!

– Да замолчи ты, наконец! – с силой сказала Лиза, стукнув кулачком по подлокотнику кресла.

Роджер так и застыл с открытым ртом, глядя на поднимающуюся ему навстречу женщину. Она, казалось, становилась все выше ростом, а он превращался в карлика. Перед ним сейчас была тигрица, готовая защищать своего детеныша.

– Откуда ты узнал? – чеканя слова, спросила Лиза. – Я заменила ей мать и имею право знать.

– Не понимаю, какое... – промямлил Роджер, опускаясь назад, в кресло.

– Откуда? – резко повторила свой вопрос Лиза. – Перед смертью Джерри Ли призналась, что в какой-то момент хотела тебе сообщить, но потом передумала. Это она попросила меня взять на себя заботу о девочке, ясно? Меня, а не тебя! Я удочерила Эмили. Официально я ее мать, и хочу знать, каким образом ты узнал о существовании ребенка?

– Ладно... – Роджер, казалось, выдохся, и теперь взгляд его был пустым и почти равнодушным. – Ты ведь знаешь, что дом и имущество Джерри Ли были проданы с торгов? Так вот, среди прочего, у них был старинный секретер, который сразу купили.

Лиза кивнула – она помнила его.

– Так вот, – продолжал Роджер, – в нем находился потайной ящик. Семейство, купившее секретер, о нем и не подозревало. И не узнало бы никогда, если б не чересчур любопытные отпрыски. Дети обнаружили ящик, в нем оказалось письмо с указанием адреса моих родителей. Семья переслала его по назначению, нераспечатанным, разумеется. Письмо на самом деле предназначалось мне, и в нем Джерри Ли сообщала о рождении дочери. Так что она действительно собиралась поставить меня в известность, но почему-то письмо так и не отправила.

Гнев Лизы иссяк, уступив место легкой грусти.

– Мы уже никогда не поймем, почему, – тихо произнесла она.

Роджер мрачно кивнул.

– Как только мы узнали, – продолжал он, – то сразу кинулись выяснять, что сталось с ребенком. Но ты же знаешь, какие у нас законы об усыновлении. Никто ни под каким видом ничего не скажет. Нам лишь сообщили, что девочка попала в хорошую семью и вполне благополучно устроена. Если бы знать...

– А как Памела ко всему этому отнеслась? – мягко спросила Лиза.

– Сама-то как думаешь? – Лицо Роджера сложилось в болезненную гримасу. – Слава Богу, что это произошло спустя три года после того, как мы поженились. Узнай Пэм обо всем до свадьбы или сразу же после нее, когда умерла Джерри Ли, это вылилось бы в полную катастрофу! И дело даже не в том, что она наверняка бы бросила меня. Просто я убил бы ее веру в людей. Представь себе, вечный солнечный лучик, который в ней живет, мог погаснуть! Я бы этого не вынес!

– Не вижу разницы, – глухо произнесла Лиза, стараясь не смотреть на него. – Она ведь все равно узнала.

– Не в этом дело! – взволнованно воскликнул Роджер. – Ты что, не помнить, какой Пэм была в школе? Она же была такой доверчивой, что весь мир казался ей прекрасным! Наивная чистая девочка просто отказывалась верить, что в нем существует злоба, предательство, ревность. А к двадцати пяти годам она уже поработала, поднабралась опыта, ей легче было смириться с моей... – он запнулся, – оплошностью. Это ведь даже была не измена, Лиза! Джерри Ли сыграла на моей жалости, и... Лиза! Что с тобой? Перестань, ради Бога! Ну, не плачь, я тебя умоляю! Конечно, я свинья, я не имел права на тебя накидываться... Лиза!

Он бросился к ней, опустился на колени и прижал ее голову к своему плечу. А Лиза продолжала рыдать. Это были слезы колоссального облегчения, которые ручьями текли из ее глаз. Все эти годы в потаенном уголке сознания гнездилось сомнение: а вдруг она поступила неправильно? И вот сейчас Роджер сам подтвердил, что она действовала так, как надо. Открой Лиза им горькую правду сразу, без промедления, – и тот час разрушилось бы счастье двух людей, которых она после дяди и тети любила больше всего на свете.

– Дай мне воды, пожалуйста, – слабым голосом попросила Лиза, отрываясь от его плеча. – И салфетку.

Роджер кинулся к буфету, схватил салфетку, протянул Лизе и трясущимися руками открыл бутылку с минеральной водой. Кое-как наполнив бокал, он подал его расстроенной женщине. Хорошенько высморкавшись и отпив глоток, Лиза взглянула ему прямо в глаза и сказала:

– Я получила письмо от Джерри Ли через две недели после вашей свадьбы. Вы тогда были в Европе.

Роджер побелел, как полотно, и молча опустился в кресло. Некоторое время оба молчали. Наконец, Роджер глухо произнес:

– Понятно. Ты когда-нибудь сможешь меня простить?

– Давно простила, – искренне отозвалась Лиза. – И даже больше: я тебе очень благодарна. Эми – сама как солнечный лучик. И она...

– Точная моя копия, – мрачно закончил Роджер. – Теперь я понимаю, почему ты вынуждена была уехать. В нашем городке все бы в один день выплыло наружу. Но как ты объяснила ситуацию Диане и Эвану?

– Нечего было и объяснять, – пожала плечами Лиза. – Они все знали с самого начала. И тоже любили тебя и Памелу. К тому же я все равно собиралась уезжать, а расставаться с ними мне не хотелось. Так что убедить их последовать за мной оказалось не так уж и трудно.

– Ясно, – кивнул Роджер. – Что ж, ты всегда была настоящим другом, и я тебе по гроб жизни обязан.

– Ох, ради Бога, только не это! – сердито отмахнулась Лиза. – Там, где люди друг другу обязаны, дружбе приходит конец. Я уже сказала – неизвестно еще, кто кому обязан. И, кстати, Эми я тебе не отдам, хоть доказывай свое отцовство до посинения. У меня все документы в порядке.

– Да что ты! – Роджер, казалось, искренне удивился. – У меня и в мыслях не было отбирать у тебя девочку. Кстати, она зовет тебя «мама Лиза». Ей известно, что ты не ее мать?

– Эми знает, что я ей не родная. Мы решили, что нет смысла скрывать от нее правду.

– А как насчет отца? – осторожно поинтересовался Роджер.

– Я объяснила, что он уехал далеко-далеко, но когда-нибудь вернется и обязательно ее найдет, – резко ответила Лиза, поднимаясь с кресла. – А теперь скажи мне вот что: почему ты приехал? Тебе Дэвид сказал?

– Сказал! – Роджер закатил глаза. – Это не то слово! Он ворвался ко мне вчера вечером – счастье еще, что Памелы не было дома, и такого наговорил, что до сих пор не верится. Никогда не видел своего кузена таким взбешенным. Что там произошло у вас в Италии? Не знай я, что Дэйв – однолюб, так решил бы, что он в тебя влюбился. Он, между прочим, вбил себе в голову, что Эмили – наш с тобой ребенок. Что ты так на меня смотришь?

Лиза действительно смотрела на него во все глаза. Какая же она дура! Всю ночь промаялась, строила самые невероятные предположения, а такая простая мысль ей даже в голову не пришла! Она так привыкла к Эми, что и думать забыла о том, что девочка как две капли коды похожа на отца. Лиза сразу вспомнила намеки Мелиссы на то, что Дэвид влюблен в Памелу. Конечно, это преувеличение. Просто две такие светлые натуры, как Пэм и Дэвид, не могли не почувствовать симпатии друг к другу. И Дэвид при своей порядочности, естественно, решил, что Лиза предала подругу. Тем более что о детской ее влюбленности в Роджера наверняка хоть что-то да говорили.

Лиза выпрямилась. Теперь ей все стало ясно. Дэвид усомнился в ее порядочности, поэтому и умчался, как одержимый. В ее душе всколыхнулась гордость. Он даже не счел нужным с ней как-то объясниться! А раз так, то Дэвид ее не заслуживает. Этот мужчина просто очередной самолюбивый самец, готовый думать о женщинах самое худшее.

Все! – решила про себя Лиза. Хватит с меня любовников, да и просто приятелей – ревнивых, ветреных, самолюбивых и эгоистичных! Она бросила взгляд на циферблат. Шел девятый час. Скоро вернутся тетя и Эми, и надо выпроводить Роджера до их прихода.

– Ну, вот что, Роджер! – решительно объявила Лиза. – У меня на сегодняшний вечер есть планы. Мои коллеги уже две недели не могут дождаться от меня отчета об отпуске. Мы встречаемся в пабе. Так что давай пока распрощаемся, а со всем остальным разберемся потом. Я вообще-то собиралась сама поговорить с Памелой, но, если хочешь, можешь сделать это сам. А теперь тебе пора уходить.

– Еще чего! – Роджер неожиданно ухмыльнулся во весь рот и сразу стал похож на себя, семнадцатилетнего. – Памела отправилась па два дня на какое-то благотворительное сборище, а мой поезд уходит в половине первого ночи. Я тебя сто лет не видел и с удовольствием послушаю, как ты будешь рассказывать об Италии. Могу даже кое-что дополнить. И на твоих коллег посмотреть любопытно. А если кто-то начнет опрашивать о моем сходстве с Эми, так я твой родственник, договорились?

– Ну и свинья же ты! – только и сказала Лиза и пошла наверх приводить себя в порядок.

С того памятного дня прошла неделя. Лиза если и не успокоилась окончательно, но, во всяком случае, испытывала ощущение, что она наконец-то примирилась сама с собой. Вечер в пабе прошел замечательно. Роджер как всегда покорил окружающих своим обаянием и непосредственностью. Об Эми не было сказано ни слова. Если у кого и возникли какие-то мысли, то их деликатно держали при себе. На прощание, провожая Роджера на вокзал, Лиза взяла с него слово, что он все расскажет Памеле, но Дэвиду даже не заикнется. Роджер, который к тому времени был изрядно навеселе, похоже, вмиг протрезвел и дал торжественное обещание. Судя по тому, что ее никто не тревожил, он сдержал слово.

Лиза решительно гнала от себя все мысли о Дэвиде. Он должен перестать для нее существовать – и точка. Может, когда-нибудь она и встретит свою настоящую любовь, а может, так на роду ей написано, нет. Придется примириться, мрачно твердила себе она.

В пятницу на работе случился неожиданный аврал, и Лизе пришлось задержаться. Она предупредила тетю по телефону, что не сможет вовремя забрать Эми, и со спокойной душой продолжала заниматься делами до тех пор, пока, наконец, начальство не перестало верещать и милостиво не отпустило ее домой.

Подходя к дому, Лиза увидела припаркованный неподалеку незнакомый автомобиль и сразу насторожилась. Слава Богу, это не била машина Дэвида – его «BMW» она запомнила на веки вечные.

Дверь ей открыла улыбающаяся Диана, и за ее спиной Лиза сразу увидела Памелу. Тетя молча отступила в сторону. Молодые женщины несколько секунд смотрели друг на друга, а потом, повинуясь внезапному импульсу, бросились в объятия друг другу. Тетя Диана закрыла дверь и незаметно исчезла. Лиза и Пэм, взявшись за руки, прошли в гостиную и сели на диван. В глазах обеих стояли слезы.

– Лиза, милая! – Памела опомнилась первой. – Прости, что сразу не приехала и не позвонила. Роджер мне все рассказал, но мне... нужно было время. Ты меня понимаешь?

Лиза молча кивнула. Говорить ей было трудно – в горле стоял комок.

– Я очень благодарна тебе за то, что ты для нас сделала, – продолжала Памела, – но... я вообще-то приехала не только ради того, чтобы тебя поблагодарить. У меня замечательная новость. – Она запнулась, а потом выпалила: – Лиза, я беременна!

– О Господи! – ахнула та и крепко обняла подругу.

– Да! – радостно подтвердила Пэм. – Роджер еще не знает. Понимаешь, после того как мы встретились в Италии, меня словно вдруг что-то отпустило, как пружинка лопнула. А потом... у меня уже были нарушения цикла, и я привыкла не придавать им значения, но... Меня стало подташнивать, голова иногда кружится. На этой неделе я сходила к врачу, сдала анализ. Все подтвердилось – я жду ребенка!

– Пэм, я так за тебя рада! И за Роджера, – прошептала Лиза. – Ты на меня не сердишься?

– Что ты, моя хорошая! – Памела ласково погладила подругу по руке. – Я лучше всех тебя знаю и понимаю, что ты это сделала ради меня. Плохо только, что мы расстались так надолго. Кстати, я познакомилась с Эми, пока тебя ждала. Она чудная девочка. Если бы я не знала, что она не твоя дочь, то сказала бы, что она вся в тебя. То есть, она похожа на Роджера, но по воспитанию, по каким-то мелочам в ней сразу угадываешься ты. Спасибо тебе, родная!

Лиза не выдержала, и обе залились слезами. Сколько прошло времени, не знали ни та ни другая. Слишком о многом хотелось им поговорить, слишком многим надо было поделиться. Годы словно канули в вечность, и, казалось, они снова стали беззаботными девчонками, как тогда, когда еще учились в школе.

Лиза не услышала ни звонка, ни шума в прихожей и очень удивилась, когда тетя Диана, осторожно просунув голову в дверь гостиной, сообщила:

– Извините, девочки, но у Лизы, похоже, сегодня большой приемный день. К ней еще один гость. – И, посторонившись, пропустила в дверь Дэвида.

Лиза замерла, стиснув руку Памелы мертвой хваткой. Однако та не растерялась.

– Привет, Дэвид! – солнечно улыбнулась Пэм. – Ты не находишь, что уже несколько поздновато для визитов? – И, обернувшись к Лизе, мягко высвободила руку из ее сведенных пальцев. – По-моему, вам стоит поговорить наедине. Диана, Эми еще не спит? Можно, я почитаю ей на ночь? Вы же знаете, у меня большой опыт.

– Конечно, Пэм, милая, – отозвалась та. – Идем. Прошу вас, Дэвид, проходите. Напитки в буфете. Если хотите, я принесу вам чаю.

– Благодарю вас, миссис Уэстлейк, не стоит беспокоиться, – напряженно произнес Дэвид, входя в гостиную, – Добрый вечер, Лиза. Извини за позднее вторжение. Я был в командировке неподалеку и решил заехать... по пути в Лондон.

– Добрый вечер, Дэвид! – Лиза изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал ровно. – Садись. Хочешь что-нибудь выпить?

– Нет, спасибо. – Несмотря на приглашение, Дэвид продолжал стоять, неловко переминаясь, что было ему совсем несвойственно. В другое время Лизу это могло бы рассмешить, но сейчас она смотрела в сторону.

Внезапно Дэвид подошел к ней и порывисто обнял ее за плечи.

– Лиза, нам надо поговорить. Боюсь, между нами, – он запнулся, – вышло небольшое недоразумение.

Лиза невольно вскинула на него глаза. Недоразумение? И это он называет недоразумением? Внезапно она почувствовала, как напряжение, державшее ее в тисках всю последнюю неделю, отпустило, и ей вдруг стало удивительно легко. Лиза прищурила глаза. Что ж, посмотрим, что он скажет.

– Я должен был сразу с тобой объясниться, – продолжал Дэвид, видя, что она молчит. – Но мне наследующий же день пришлось уехать в командировку, а по телефону выяснять отношения не хотелось.

– И когда же ты вернулся из командировки? – спросила Лиза.

– Сегодня вечером, – ответил Дэвид, и Лизе вдруг бросилось в глаза, что у него ужасно усталый, почти больной вид. Глаза запали, морщинки вокруг них стали глубже, и по обеим сторонам рта залегли скорбные складки.

Лизу разрывали противоречивые чувства: жалость и торжество одновременно. Стало быть, не одной ей приходилось страдать всю эту неделю. Он тоже мучился! А раз так, то она ему действительно небезразлична! И тут же ей в голову пришла еще одна мысль. Если он уезжал и командировку и вернулся только что, значит, он точно ничего не знает: ведь ни у Памелы, ни у Роджера не было времени ему что-либо сообщить.

– У тебя усталый вид, – мягко заметила она. Дэвид недоверчиво поднял на нее глаза, удивленный ее неожиданно ласковым тоном.

– Я виноват перед тобой, – покачал он головой. – Но эта девочка... Понимаешь, ее появление было для меня полной неожиданностью. Мне не удалось сделать так, чтобы мы встретились раньше. Но в тот вечер я летел к тебе как сумасшедший. После того как мы расстались, все пошло как-то не так. Я клял себя на чем свет стоит за то, что не объяснился с тобой еще в Италии. Ведь я сразу понял, что если у меня и есть шанс начать жизнь заново, то только с тобой. Видишь ли... мы ничего друг другу не рассказывали о себе. Мне все время казалось, что ты избегаешь этой темы, и теперь я понимаю, почему. Но... дело в том, что мне тоже было, что скрывать, Я был женат…

Лиза подняла руку и осторожно коснулась его щеки.

– Не надо ничего говорить, я все знаю.

– О чем? – тупо спросил Дэвид, хотя это было очевидно.

– О трагедии в твоей семье, – тихонько произнесла она.

Несколько секунд Дэвид изумленно смотрел на нее, а потом его осенило.

– Мелисса, черт бы ее побрал! – воскликнул он. – Я догадался, что она тебе что-то наплела, но что она выложит всю подноготную, мне и в голову не приходило. И когда она только успела?

– Нечего бросать женщин одних чуть ли не на два часа, – не удержавшись, съехидничала Лиза.

В душе у нее все пело. Она нужна ему! Он хочет начать с ней новую жизнь!

– Какие там два часа... – начал было Дэвид, и замолк. Он словно увидел Лизу в первый раз. И это было настоящее чудо! Она вся лучилась, глаза сияли звездным светом, кожа казалась прозрачной, волосы словно окружал нежный ореол. – Боже мой, как же ты прекрасна! – прошептал Дэвид, заключая ее в объятия. – Если бы ты знала, как я тебя люблю! Я и не думал прежде, что способен на такое чувство.

– Я тоже люблю тебя, – шепнула Лиза, глядя прямо ему в глаза. – С самого первого вечера.

Вместо ответа Дэвид прижался к ее губам. На некоторое время все объяснении отошли на задний план, и только мысль о том, что они в доме не одни, вовремя посетившая Лизу, заставила ее оторваться от любимого. Тот, похоже, все сразу понял.

– Прости, что я тогда сбежал, – повторил он. – Просто Эми... ты все поймешь, когда увидишь фотографию Джой – моей погибшей дочурки. Они похожи как две капли воды. Джой была чуть младше Эми, когда ее не стало. Потому-то я и был так потрясен. А вторая мысль... ну, ты понимаешь. И дело не в том, что ты... не то, чтобы предала Памелу, но проявила слабость... Я ведь знал, что ты с детства была влюблена в Роджера. Их родители до сих пор считают, что именно поэтому ты и исчезла с их горизонта, когда они поженились... Лиза, что с тобой?

Она почти не слышала его последних слов. Его дочь была почти точной копией Эми! Это судьба.

Лиза была так потрясена, что его слова потонули в тумане. Однако, встретив его тревожный взгляд, растерянная женщина поняла, что настало время прояснить ситуацию. Лиза стряхнула с себя оцепенение.

– Так ты был готов начать со мной новую жизнь, даже знай, что у меня есть ребенок от Роджера? – напряженно спросила она.

– Ну да! – В голосе Дэвида звучало недоумение.

– Очень благородно с твоей стороны, – улыбнулась Лиза. – Но, видишь ли, хоть я действительно была влюблена в Роджера в раннем детстве, но.… Когда он стал встречаться с Пэм, я вдруг поняла, что совсем не ревную. Я и сейчас люблю Роджера – как брата. Потому-то мы и дружили втроем. И самое главное, Лиза невольно вздохнула, Эми действительно дочь Роджера, но родила ее не я.

Из горла Дэвида прорвался какой-то странный звук. Лиза крепко взяла его за руки.

– Это давняя и печальная история, – начала она, – Роджер был у нас видным парнем, и не я одна пала жертвой его чар…

К тому времени, когда она закончила рассказ, глаза у Дэвида были совсем круглыми. Выслушав ее, он некоторое время молчал, затем произнес:

– То есть, ты хочешь сказать, что удочерила дочь Роджера и своей бывшей одноклассницы? А Эми знает, что ты не ее мать?

– Знает, конечно, – пожала плечами Лиза. – Мы никогда от нее этого не скрывали. У нее на тумбочке стоит фотография Джерри Ли.

– Неужели у тебя никогда не было желания высказать Роджеру все, что ты о нем думаешь? То есть, я понимаю, то, как ты поступила, это просто верх благородства, но...

– Было, и еще какое! – перебила Лиза. – Особенно в самом начале. Я хотела его придушить. Но, скажи, пожалуйста, много ли пользы было бы от этого ему самому... и Пэм? Ведь они тогда только что поженились. А его родители? Не забудь, во всей этой истории замешаны близкие мне люди, которых я знала и любила с детства – по сути, мол вторая семья.

– Понимаю, – кивнул Дэвид. – И все же поразительно! Ведь ты пошла на такой шаг, будучи совсем молоденькой. Ты представляла хоть, во что превратишь свою жизнь?

– Нет, – решительно тряхнула головой Лиза. – Я думала, прежде всего, о Пэм... и об Эмили. Она была такая трогательная, и одна-одинешенька на всем белом свете. По-твоему, я могла ее бросить?

– Нет, – со вздохом согласился Дэвид, крепко прижимая девушку к себе. – И это меня пугает. Жениться на такой альтруистке...

– Жениться? – Лиза лукаво взглянула на него и отодвинулась. – Что-то не припомню, чтобы ты делал мне предложение.

– Я делаю его сейчас. Хотя и жаль, что в неформальной обстановке. Я прошу тебя оказать мне честь стать моей женой. Ты согласна?

Лиза кивнула и вложила руку в его ладонь. Глаза ее светились счастьем.

– Прошу прощения, – внезапно раздался с порога смущенный голос Памелы. – Надеюсь, я не очень помешала, но...

– Ну, как всегда испортят самый торжественный момент! – притворно возмутился Дэвид. – Да будет тебе известно, что именно в эту минуту я попросил Лизу стать миссис Грейсон и ждал ответа.

– Тогда я имею полное право участвовать, – жизнерадостно объявила Памела, входя в комнату, – Лиза, и каков же твой ответ? Мы ждем.

– Я согласна, – торжественно объявила Лиза, и все рассмеялись с видимым облегчением.

– Вот и, слава Богу! – радостно всплеснула руками Пэм. – Лиза всегда была мне как сестра, и то, что мы теперь по-настоящему породнимся, меня несказанно радует. Мне очень неловко сбрасывать вас на грешную землю, но надо срочно решить одну проблему.

– Какую? – и один голос спросили Лиза и Дэвид.

– Если вы обратите свой взгляд на часы, – многозначительно произнесла Памела, – то увидите, что вообще-то поздновато, и возвращаться домой по ночным дорогам не слишком-то разумно. Диана любезно предложила гостевую комнату, а ты, Дэвид, если решишь остаться...

– Дэвид может переночевать в кабинете, – подхватила появившаяся на пороге Диана. – Или в твоей комнате, Лиза, а ты поспишь вместе с Эми.

Лиза растерянно переводила взгляд с тетки на подругу. Обе сияли и были явно в своей стихии, а Лизу при одном упоминании о том, что Дэвид будет спать в ее комнате, бросило сначала в жар, а затем в холод. У него самого вид был откровенно глупый, активность дам его явно огорошила.

– Пусть Дэвид сам решает, – объявила она. – В кабинете тесновато, но диван там довольно удобный.

Кабинетом называлась крошечная комнатка на первом этаже, назначение которой сначала поставило Лизу в тупик. Сама бы она дом ни за что так по-дурацки не спроектировала. Не приди к единому мнению по поводу назначения каморки, Лиза с Дианой поставили туда диван, стол и Лизин компьютер. Получилось некое подобие кабинета. Эми очень любила сидеть там вечерами, когда Лиза работала. Самой же Лизе не раз случалось прикорнуть на диване, так что ее мнение насчет его комфортности можно было считать вполне авторитетным. Пока она вспоминала все это, ей в голову пришла еще одна мысль.

– А как же Роджер? – наморщив лоб, спросила она у Пэм. – Он не станет возражать, если ты останешься?

К ее удивлению, Памела и Диана дружно расхохотались.

– Это и есть та самая проблема, из-за которой я позволила себе нарушить ваше уединение, – лукаво произнесла Пэм. – Время позднее, и пабы скоро закрываются. Дело в том, что Роджер вообще-то уже давно сидит в вашем, местном. Он ухитрился настолько сдружиться с твоими коллегами по работе, Лиза, что не мог отказать себе в удовольствии провести время в их теплой компании, пока мы будем, как он изволил выразиться, «выяснять отношения». Должна сказать, что его предложение снова встретиться вызнало немалую волну энтузиазма, особенно со стороны одной особы. Мэри Джейн, так, кажется, ее зовут?

– Есть такая, – мрачно кивнула Лиза. – Так ты хочешь сказать, что эта свинья весь вечер сидит в пабе и надирается с моими коллегами? Ну, попадись он мне только! Руки чешутся надрать ему уши.

– Если хочешь, я могу сделать это за тебя, – свирепо заявил Дэвид. – У меня руки чешутся надрать ему задницу, да так, чтобы мало не показалось.

– Эй, вы там не особенно увлекайтесь! Он все-таки мой муж, – предостерегла их Пэм. – Впрочем, сейчас я и сама не прочь задать ему взбучку. С прискорбием сообщаю, что Роджер только что мне звонил и, похоже, он уже лыка не вяжет. Боюсь, мне понадобится ваша помощь, чтобы извлечь его из паба, – сокрушенно качая головой, закончила она.

Диана постаралась скрыть улыбку, но Лиза с Дэвидом с самым грозным видом дружно поджали губы.

– По-моему, вам надо это сделать как можно скорее, – мягко заметила тетя и, слегка усмехнувшись, прибавила: – Наша местная полиция не смотрит сквозь пальцы на то, что пьяные шатаются по улице.

– Ладно, – вздохнула Лиза. – Только я, с вашего позволения, туда не пойду. Мне надо заняться приготовлением комнат для гостей. Паб совсем близко...

– Я знаю, – перебила Памела. – Я же его там сама и высаживала. Кстати, мне тоже понравились твои коллеги, мы успели перекинуться парой слов. Похоже, ты пользуешься большой популярностью на работе, дорогая.

– Не я, а Роджер, как выясняется, – пробурчала Лиза. – Давайте займемся делом.

Памела засмеялась и вышла за дверь. Диана тактично испарилась вслед за ней.

Дэвид в мгновение ока оказался рядом с Лизой и заключил ее в объятия.

– Ты не будешь возражать, если я останусь? – осторожно спросил он, заглядывая ей в глаза.

Лиза лишь тихонько покачала головой, и он тут же обхватил губами ее нежные розовые губы.

– Перспектива переночевать в твоей комнате была бы очень заманчива, – прерывая поцелуй, прошептал Дэвид. – Но только, если бы ты была со мной.

Щеки Лизы залила яркая краска.

– У меня кровать полуторная, – отшутилась она.

– Послушайте, у вас еще будет время налюбоваться друг другом, – нетерпеливо вмешалась Пэм, снова возникая на пороге. – Идем, Дэвид, ради всего святого! А то, боюсь, как бы чего не вышло...

Дэвид поцеловал Лизу в щеку и поспешил вслед за Памелой. Лиза проводила их взглядом и с улыбкой отправилась наверх, где Диана уже раскладывала постельное белье. У них действительно еще будет время. Впереди целая жизнь!

 

Эпилог

– Повернись чуть-чуть, вот так, – скомандовала Памела, вертя Лизу перед зеркалом. – Дай, я вот тут поправлю. Ну, все отлично! Ты просто восхитительная невеста.

Лиза критически оглядела себя со всех сторон. Действительно, вроде неплохо. Белое кружевное платье с открытыми плечами мягко облегало фигуру. От кринолина и оборок Лиза наотрез отказалась, впрочем, как и от длинной фаты. Ее волосы, зачесанные наверх, украшал лишь небольшой венок из флёрдоранжа и прикрепленная к нему вуалетка.

– Жаль, я не могу быть подружкой невесты, – с улыбкой заметила Пэм и оглядела свою округлившуюся фигуру. – Зато Эми сегодня просто неотразима – как и ты!

Лиза смущенно улыбнулась. Сама того не сознавая, она была действительно необычайно хороша. Свет счастья, озарявший ее глаза, словно окутал ее всю легким ореолом. Она казалась еще более воздушной, чем обычно. В душе ее все пело.

Конечно, не весь период до свадьбы оказался для молодоженов таким уж безоблачным. Труднее всего было уладить дела с Лизиной работой. Дэвиду и в голову не приходило настаивать, чтобы будущая жена бросила заниматься любимым делом. Причем с ее-то профессионализмом она могла легко устроиться в любом месте, где бы им ни довелось жить. И все же ее начальство никак не хотело примириться с тем, что Лиза уедет в Лондон. С большим трудом обе стороны, наконец, все же смогли достичь временного компромисса. Молодожены решили пожить в Норидже, пока не найдется подходящее жилье в столице. Сам же Дэвид организовал все так, чтобы половину недели проводить в Лондоне, а вторую половину, здесь, со своей семьей.

Другая не менее серьезная проблема была связана с Дианой. Бросать ее одну Лизе не хотелось, да и малышка Эми и слышать не хотела о том, чтобы расстаться с бабушкой. Однако сама тетя Диана по вечной своей деликатности боялась стать обузой для молодых супругов. Пришлось потратить немало усилий, чтобы уговорить ее переехать жить к ним, когда они устроятся. В качестве компромисса решено было оставить дом в Норидже, куда Диана всегда могла вернуться, если сочтет необходимым. Лиза и Дэвид наперебой убеждали ее в том, что без нее им все равно не обойтись, иначе придется нанимать для Эми няню. Этот аргумент оказался решающим. Диана и представить себе не могла, что ее девочку будут оставлять на попечение чужого человека, поэтому, скрепя сердце, согласилась жить с молодыми. А Памела к тому же как-то лукаво заметила, что вряд ли их семейство надолго останется в том же составе, так что Диану ждет широкое поле деятельности...

Стук в дверь прервал размышления Лизы.

– Девочки, вы готовы? Машина ждет, а жених уже полчаса как изнывает у церкви, – жизнерадостно объявил Роджер, входя в комнату вместе с отцом, которому предстояло вести Лизу к алтарю. – Вот это да! – Он даже слегка присвистнул. – Никогда еще не видел тебя такой красивой. Просто ослепительна!

Лиза улыбнулась и, расправив плечи, горделивой походкой подошла к кровати, чтобы взять лежащий на ней свадебный букет. Именно в эту минуту она вдруг почувствовала себя действительно одной из прекраснейших женщин на снеге. Она была любима и желанна, выходила замуж за самого лучшего человека в мире, рядом были близкие, друзья и коллеги. Жизнь расстилалась перед ней во всей своей полноте, рисуя самые заманчивые перспективы. На глаза ее внезапно навернулись слезы.

Папа, мама, дядя Эван, Джерри Ли... Она словно услышала их голоса, желающие ей счастья. Лиза на мгновение зажмурилась, а когда открыла глаза, то встретила взгляд Памелы – теплый и все понимающий. Они улыбнулись друг другу. Отец Роджера предложил Лизе руку, и она стала спускаться по лестнице – навстречу новой жизни.