Алана хотела уйти вслед за Вулфом. Ей было больно от того, что он так грубо с ней обошелся. Отделаться от Джонатана оказалось нетрудно. Когда он присоединился к группе своих закадычных друзей и оставил ее одну, словно ненужную вещь, она просто-напросто повернулась и ушла. Отыскав мать у стола с закусками, Алана предупредила ее о том, что уходит.

– Ты не должна так поступать, – с растерянной улыбкой заявила миссис Малоун.

– Думаешь, мама, мне приятно, что отец напился и ведет себя по-хамски? А ты не можешь увезти его отсюда! Извинись за меня перед Джонатаном и его родителями.

– Не думай, что твои выкрутасы остались незамеченными, – прошипела мать.

– Избавь меня от грязных намеков! – Алана повернулась, чтобы уйти, но вдруг остановилась. – Поговорим утром, после того как ты сделаешь внушение папе. Впрочем, не обещаю, что завтра встану я рано. Могу проваляться в постели весь день.

Алана направилась в гардероб, забрала подбитое мехом пальто с капюшоном и стала высматривать Вулфа. Однако его нигде не было видно.

Найдя свой экипаж, Алана не обнаружила на козлах Старого Китайца, который этим вечером выполнял обязанности кучера. Куда же он запропастился? Заметив Томпсонов, Алана поспешила к ним.

– Вы не могли бы отвезти меня домой? Родители решили остаться на балу, а я очень устала, – громко и отчетливо произнесла она, стараясь, чтобы ее услышали все, кто был вокруг.

Томпсоны, конечно же, согласились оказать ей услугу, и вскоре экипаж тронулся в путь.

– Высадите меня, пожалуйста, у отеля «Тремонт», – попросила Алана, когда они отъехали от особняка Сиэрсов.

Марта ахнула. Брови Томпсона полезли вверх.

– Какого дьявола! – вскричал он. – Что вам нужно в этом отеле?

Алана вскинула подбородок.

– Я думаю, что Вулф сейчас там. Он должен со мной объясниться.

Марта и Томпсон переглянулись.

– Он остановился у нас, – глубоко вздохнув, сказа капитан.

– Отлично, – сказал Алана, – тогда я еду к вам.

Сняв шляпу, Томпсон провел рукой по волосам.

– После всего, что произошло сегодня вечером, вам вряд ли стоит заезжать к нам, мисс Малоун.

Марта подалась вперед и коснулась колена мужа.

– Сомневаюсь, что мы сможем переубедить Алану, дорогой. Ты же знаешь, какая она упрямая. Или ты хочешь, чтобы она испортила свое роскошное платье, выпрыгнув из кареты?

Томпсон поджал губы и с мрачным видом уставился в окно. Остаток пути они провели в тишине.

У подъезда их дома горел одинокий газовый фонарь. Выйдя из экипажа, Алана почувствовала что-то неладное. Холодок пробежал по ее спине.

– Произошло что-то ужасное, – прошептала она на ухо Марте.

И в этот момент из тени вышел Старый Китаец.

– С Вулфом случилась беда, – сообщил он.

У Аланы упало сердце.

– Где он?

– Наверху. Уинстон внес его в дом через черный ход. – Старый Китаец повернулся к Томпсону. – Мы положили его в одну из комнат, которыми вы не пользуетесь. Будет лучше, если слуги не узнают о его присутствии в доме. На него напала целая банда, мои ученики отбили Вулфа и уничтожили следы схватки.

– Боже мой! – вскричала Алана, схватив наставника за руку, но он постарался ее успокоить:

– Все будет хорошо. Сейчас Вулф в тяжелом состоянии, но над ним колдует доктор Чот и его помощники.

Алана еще больше встревожилась. Доктора Чота приглашали только в тех случаях, когда дела были совсем плохи. Комок подступил у нее к горлу.

– Пустите меня к нему, – потребовала она. – Я нужна Вулфу.

– Алана, не надо, – промолвил Томпсон.

Однако Марта ее поддержала:

– Алана права, – заявила Марта мужу. – Если бы на месте Вулфа был ты, меня ничто не остановило бы.

Они двинулись вверх по лестнице. Старый Китаец передал зажженный фонарь одному из своих учеников.

– Поставь его в спальне Томпсонов, чтобы снаружи было видно, что хозяева вернулись.

Когда Алана вошла в комнату, где разместили Вулфа, у нее подкосились ноги. Избитый окровавленный Вулф неподвижно лежал на кровати. Он был совершенно голым, его пах прикрывал кусок белой ткани. Спальня была превращена в ярко освещенную операционную. Повсюду горели газовые лампы, а также свечи, в изобилии стоявшие вокруг кровати на столах и стульях. Свет умножали расставленные под нужным углом зеркала, которые собрали по всему дому. Ярко освещенный Вулф казался мертвенно-бледным.

Окна были завешены тяжелыми одеялами, чтобы свет не рассеивался. Портьеры на двери тоже были плотно задернуты. Любопытным слугам запретили совать нос в эту комнату, и они старались держаться от нее подальше.

Алана медленно подошла к кровати. Кто-то принес ей стул, однако она не стала садиться. Ее душили рыдания. Томпсон обнял девушку за плечи.

Старый Китаец собрал квалифицированную команду лекарей. Доктор Чот сразу же откликнулся на его зов и незамедлительно приехал, чтобы осмотреть пострадавшего и оказать ему первую помощь. На боку Вулфа зияла глубокая рана. Старый Китаец и доктор Чот занялись ее обработкой, им помогали двое учеников, хорошо разбиравшихся в медицине. Уинстон втыкал в ноги Вулфа тонкие иглы, похожие на миниатюрные копья.

Все работали слаженно и быстро. Ученики промыли рану какой-то пахучей жидкостью, от которой у Аланы перехватило дыхание. А затем доктор Чот погрузил в рану пальцы.

Увидев это, Алана ахнула, ей стало нехорошо.

– Нож повредил печень, – сказал доктор Чот. – Мы промыли рану, а теперь больному нужен естественный приток крови к этому месту, чтобы она зажила. Сейчас Уинстон вынет несколько игл и тем самым вызовет кровотечение. Не пугайтесь, Алана, так нужно!

Алана все еще пребывала в шоке. Тело Вулфа было похоже на кусок сырого мяса. Что случилось на балу? Кто избил Вулфа? Джонатан? Ее отец? Мысли Аланы путались.

Доктор тем временем кивнул Уинстону, и тот вынул пару игл из тела Вулфа. На расстеленные полотенца полилась алая кровь.

Зажав ладонью рот, чтобы не вскрикнуть, Алана опустилась на стул.

– Успокойся, пожалуйста, – тихо сказал Уинстон.

Алана лихорадочно вспоминала все, чему ее учил наставник. В конце концов ей удалось справиться с паникой. Заметив это, Уинстон кивком предложил Алане дотронуться до ступни пострадавшего, чтобы войти с ним в контакт.

Пальцы Аланы сильно дрожали, перед влажными от слез глазами все расплывалось. Уинстон взял ее руку и положил на ступню Вулфа. И тут она отчетливо ощутила жизненную энергию всех, кто прикасался к нему. Эта энергия текла по телу Вулфа и поддерживала в нем жизнь.

Алана не знала, сколько времени прошло. Голос Старого Китайца вернул ее к действительности.

– Мы сделали все, что было необходимо, – сказал он и посмотрел на Томпсона. – Хочу предупредить вас, что местонахождение Вулфа нужно держать в секрете, поскольку мы не знаем, откуда исходит опасность.

Томпсон кивнул.

– Я согласен с вами, эта мысль тоже приходила мне в голову. Я устрою столько рождественских мероприятий, что слугам будет некогда отдыхать и совать нос не в свои дела. Загруженные по горло работой, они не обратят внимания на то, сколько человек едят в этом доме, и у них не будет времени следить за тем, где находится каждый член семьи в ту или иную минуту. Моя дочка тоже ни о чем не должна знать.

– Я присмотрю за ней, – пообещала Марта.

– А как же я? Мне как быть? – спросила Алана, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

Старый Китаец бросил на нее внимательный взгляд.

– Скоро светает, – сказал он. – Вам нужно уходить. Я буду сообщать вам о состоянии Вулфа по мере возможности. Уинстон проводит вас.

Алана встала и застыла, глядя на Вулфа. Ей было больно сознавать, что она сейчас уйдет, а он останется здесь, беспомощный, не подающий признаков жизни. Вулф находился без сознания, и Старый Китаец не гарантировал, что он выйдет из комы.

Старый Китаец сдержал слово. Время от времени он наведывался к Алане и приносил ей известия о состоянии Вулфа. Алана сутки напролет проводила в своей комнате, отказываясь выходить и общаться с родителями. На пятый день Старый Китаец согласился отвезти ее к Вулфу.

Вулф лежал голым под легким одеялом, его распухшее тело было все в синяках, и он выглядел еще хуже, чем в ту ночь, когда на него напали. Его грудь была туго перевязана, чтобы сломанные ребра не смещались. Фиолетовые синяки уродовали лицо. Увидев его разбитые губы, Алана почувствовала, как от боли у нее сжалось сердце. Вулф по-прежнему был без сознания.

– О боже! – воскликнула Алана, и у нее подкосились ноги.

Старый Китаец успел подхватить ее, не дав упасть. Из глаз Аланы хлынули слезы. Казалось, они лились из глубины души. Старый Китаец поднял ее на руки и сел в кресло. Она устроилась на его коленях, как маленькая девочка, и припала щекой к груди старика. Тело Аланы сотрясали рыдания. Волосы рассыпались по плечам и упали на лицо. Старый Китаец осторожно убрал пряди. Его грустные глаза, не мигая, смотрели в серое небо за окном. В этот момент он выглядел очень старым и усталым.

Взяв наконец себя в руки, Алана снова подошла к постели, на которой неподвижно лежал Вулф.

– Его трудно узнать. Как же жестоки мы, люди, по отношению друг к другу! Как мы можем творить такое?

– Когда спадет опухоль, Вулф не будет выглядеть столь ужасно. Раны заживут, но, возможно, на лице останутся небольшие шрамы.

Алана дотронулась до волос Вулфа.

– Я могу ненадолго остаться с ним наедине? – спросила она, и наставник кивнул.

Когда он вышел из комнаты, Алана нашла на щеке Вулфа небольшой участок неповрежденной кожи и коснулась ее губами. Волна эмоций захлестнула Алану, и по лицу снова потекли слезы.

– Прошло уже пять дней, Вулф. Очнись!

Но он не шелохнулся. Она заметила небольшое зеркало, лежавшее на столике у кровати. Алана знала, зачем оно тут. Она поднесла зеркало ко рту Вулфа, чтобы убедиться, что он дышит.

– Не смей оставлять меня! – всхлипнув, произнесла Алана. – Слышишь? Не оставляй меня! – Ее голос смягчился. – Пожалуйста, Вулф. Я погибну без тебя.