Командир спецгруппы «Бета», в отличие от более старшего по званию полковника Вернера, был профессионалом.
Выслушав приказ, он возразил:
– Господин полковник! Я готов выполнять все ваши приказания, но позвольте некоторые детали операции определять мне самому. Применение вертолётов в данной ситуации совершенно нецелесообразно. Мы этим только спугнём преступника: по нашим лесам он спокойно сможет уйти куда угодно или просто спрятаться в соседнем доме. Гораздо лучше послать туда два взвода моих бойцов и оцепить эту деревеньку. Пять моих человек в бронежилетах осмотрят указанную усадьбу – и тогда всё станет ясно! А потом – по обстановке: либо набить морду этому забулдыге за ложный вызов, либо взять преступника «тёпленьким».
– Хорошо! Я поеду с вами.
– Как вам будет угодно!
* * *
За окнами стояли не декабрьские морозы, не февральские вьюги, а затяжной холодный апрель.
Именно в ту ночь грянула долгожданная оттепель, и снег начал таять прямо на глазах.
Дешёвенький мобильник в пластмассовом корпусе не имел функции «навигатора», но Мод и без него неплохо ориентировался на местности.
В тёплых зимних ботинках, которые ему дал Аксель, он частенько проваливался в снег, оставляя за собою глубокие следы.
По ним его нетрудно было выследить, и тогда он сменил тактику: он стал делать петли, огибая прямые участки, и старался идти по проталинам, а не по самому снегу.
Это удлиняло дорогу, зато наверняка затрудняло задачу для преследователей.
Мобильный телефон, по которому он мог получить «отбой», молчал.
Значит, его бывшего хозяина до сих пор допрашивают!
* * *
К Акселю не применяли особых форм «пристрастия».
Факт найма пришлого «гастарбайтера» он не отрицал, но он честно зарегистрировал его в местном самоуправлении. У этого «румына» были какие-то документы, и все налоги с его зарплаты он честно отчислял в госбюджет.
«Это он – тот самый Мод Расмуссен? Да что вы такое говорите! Вот уж не знал, иначе обязательно бы поставил ему ведро шнапса! А где он сейчас? Да понятия не имею! Наверняка спит, вместе с моими коровушками! У нас всё по трудовому кодексу: после шести вечера он получает двойной тариф, и его лучше не беспокоить!»
Хозяин сам вызвался разбудить своего батрака, «чтобы тот чего-нибудь не натворил с перепугу!»
Он попросил спецназовцев остаться за дверями коровника, пока он будет будить этого «нехристя».
Лишь через пять минут он вышел оттуда, разводя руки в стороны:
– А его там нет!
Командир группы захвата понял: он попался на примитивное представление, целью которого было простое желание выиграть время, за которое Мод сумел убежать ещё куда-то дальше.
Он грязно выругался и скомандовал:
– Собак сюда! Операция «прятки»!
А в доме напротив в подушку тихо плакала Скайсте, племянница Акселя.
Она знала: ей никогда больше не удастся коснуться даже губ этого красивого «Робина Гуда»!
Вот только очередные месячные у неё почему-то прекратились.
* * *
К озеру «Долгое» Мод вышел к самому восходу солнца.
Можно было и передохнуть.
Домик друга «худышки Акселя» был на том берегу, и он даже увидел эту деревушку.
Он пошёл в обход, налево, как говорил старик Аксель, но дойти до новой «отлёжки» Моду было не суждено.
Он услышал лай собак и увидел бегущих за ними «коммандос».
Как его вычислили, и где была его ошибка – этого Мод так и не узнал.
Прямо перед ним – озеро «Долгое», покрытое тонким слоем льда.
Бежать по нему – полное безумие: уже через пять шагов он проломится под его весом, но даже утопиться там ему эти сволочи не позволят!
Мод выхватил из кармана свой «левый» Чезет, из которого он не сделал даже пробного выстрела.
Но он не стал отстреливаться: это было совершенным безумием!
Незаметным движением руки он кинул его на лёд, даже не привставая.
Пистолет заскользил по тонкой глади и с тихим звуком «глюк» исчез в ближайшей проруби.
Через пару секунд туда же полетел и мобильник, подаренный Акселем, но до дырки во льду он не доехал.
Впрочем, к этому предмету не смог бы прицепиться даже самый злой следователь: мобильный телефон – это не криминал!
Только теперь Мод поднялся на ноги, и именно в этот момент на него налетели собаки.
Они повалили его на землю и стали злобно лаять.
«Сейчас на меня наденут «браслеты» и погрузят в машину. Потом одиночная камера и первый допрос. Я потребую адвоката, и до его приезда демонстративно объявлю голодовку».
Но всё получилось иначе.
* * *
Двое вооружённых спецназовцев отогнали от Мода собак и подняли его на ноги.
Он покорно протянул руки, на которые тут же надели наручники.
Сначала его поставили возле толстого дерева и заставили упереться в него лбом, а ноги широко расставить в стороны.
Через пять минут в ста метрах от того места остановились армейский джип со служебными номерами и «спецфургон».
Из джипа вылезли три человека в гражданском, а из фургона – трое автоматчиков.
Того, кто шёл впереди, Мод никогда не видел, но по его повадкам понял: какой-то офицер, но никак не спецназа.
Это был полковник Херлуф Вернер.
Автоматчики тут же направили стволы в его сторону.
Одно неверное движение – и Мод получил бы такую порцию свинца, что сами Архангелы не смогли бы доставить его душу к вратам рая: «из-за перегруза».
Его тщательно обшмонали и передали своему «боссу» всё, что нашли: деньги, использованные автобусные билеты, зажигалку и фляжку с деревенским самогоном.
– Есть там хоть какие-то документы? – спросил полковник Вернер.
– Никаких! – чётко ответил боец.
– Жаль: мне так хотелось найти хоть какую-нибудь «липу»!
Если бы у задержанного оказались документы, появлялся реальный шанс вычислить их изготовителя.
Одно дело – это их служебная типография, и тогда круг подозреваемых резко сужался, и совсем другое – чужая, например, МИДовская.
Но у него не было даже того «румынского» паспорта!
– У него руки в масле. Похоже на оружейное, – доложил другой боец, – но следов пороха на руках нет!
– Это ничего не доказывает: тут у них в деревнях все охотники, а свой карабин он мог скинуть где угодно, по дороге! – уверенно заявил полковник.
Командир «Беты» хотел что-то возразить, но сдержался.
Про этот «винчестер» уже слагались целые легенды, но его никто нигде и никогда не видел, с того самого момента, как он был зарегистрирован в соответствующем центре.
Дискутировать с этим дуболомом он считал бесполезным: свою задачу командир «Беты» выполнил, а все дальнейшие детали его не касались.
Он скомандовал своим людям:
– Game-over! Благодарю за службу! Все на базу!
* * *
С полковником Вернером остались только два нижних чина из его отдела, а автоматчиков он отпустил.
Интеллектуальных заместителей, которые могли бы помочь ему советом, на такие операции он предпочитал не брать: ему не нужны были лишние свидетели, которые далеко не всегда разделяли его методы ведения следствия.
Он нервно рявкнул:
– Где эти «Зигмунд и Фрейд»?
– Уже едут сюда.
«Зигмундом и Фрейдом» называлась неразлучная парочка двух дознавателей.
Разумеется, они носили другие имена и фамилии, но в «Короне» их называли только так, и они могли заставить говорить даже мёртвого.
Владея несколькими языками, и имея за спиною огромный багаж знаний по психологии и медицине, они любили состязаться между собой в остроумии, особенно в присутствии тех, кому грозило пожизненное заключение.
Хладнокровно делая допрашиваемому инъекцию «эликсира правды», они вслух комментировали и объясняли тому симптомы применения этого препарата:
– Сейчас по твоему телу пробежит волна жара. Она начнётся с места укола, дойдёт до головы, оттуда пойдёт к пяткам, и тебя прошибёт горячий пот. При этом ты непременно обоссышься! Потом будет ещё одна волна, только послабее, а третья будет и вовсе незаметной! Тебя охватит эйфория, правда, язык занемеет. Ты будешь заплетаться, зато говорить будешь только правду. Как под присягой!
К особенно неразговорчивым они применяли и другие методы.
Разложив перед таким упрямцем кучу скальпелей, щипцов и других инструментов, они перебрасывались дежурными шуточками:
– Анестезию позабыли сделать! Говорила мне утром жена: не надо было так напиваться! Ты извини, пациент, я сегодня «с бодуна». Если не тот нерв вырывать у тебя буду – ты не обижайся!
Они могли и просто беседовать, проявляя эрудицию в самых различных областях, прощупывая этим характер «клиента» и пытаясь расположить его к себе.
И если тот проявлял разговорчивость и откровенность с ними, он мог отделать простым допросом.
Но они могли совершенно спокойно натянуть на его голову полиэтиленовый пакет и дожидаться, когда тот начнёт синеть от удушья.
Снимая его на некоторое время, они говорили ему с очень приятной улыбочкой:
– Первый раунд ты выиграл. Рекламная пауза: нам надо выпить кофе. На Олимпиадах боксёры сходятся трижды, у профессионалов их пятнадцать, а нам и сорок пять не в тягость!
За всю историю деятельности этого «дуэта» было всего несколько случаев, когда «клиент» ничего так и не сказал.
Причиной этого обычно были остановка сердца допрашиваемого, его умопомешательство или другая «производственная травма».
* * *
Эти два «Ангела Ада», несмотря на свою духовную близость, были полной противоположностью друг другу: один был толстоват, другой худощав, один любил классическую музыку, другой – «heavy metal», один предпочитал по выходным смотреть телевизор, а другой – делать пробежку трусцой.
«Зигмунд» был женат, а «Фрейд» оставался закоренелым холостяком, один был убеждённым вегетарианцем, а другой не мог представить себе обеда без сочного куска жареного мяса.
Но они оба органически ненавидели тупиц, к которым относился полковник Вернер.
Они не состояли ни при каком подразделении и не подчинялись ему, а отдавать приказы им мог только «Верхний Босс»: начальник «Службы Охраны Короны».
* * *
В тот день звёзды весьма причудливо собрались в судьбе Херлуфа Вернера.
С одной стороны, благодаря таланту своих заместителей и профессионализму начальника группы «Бета», он поймал за хвост свою «Жар-Птицу».
А с другой, незадолго до этого «Зигмунд и Фрейд» позорно облажались: безобидная доза «пентотала», которую они ввели в вену подозреваемого в нелегальной торговле оружием, оказалась для него смертельной.
Допрос проводился не в тюрьме, а на территории преступника, в антисанитарной обстановке, и на скорую руку. После его смерти этим представителям законности самим пришлось делать оттуда ноги.
И тогда они приняли решение: «Теперь всё должно быть под контролем, под наблюдением штатных медиков, хотя бы на полгодика!»
Приблизившись к этой компании, едва глянув в лицо задержанного, «Зигмунд» пропел «Фрейду»:
– Так вот куда вы удалились, мой милый Мод, мой милый Мод!
Будь полковник Вернер чуть умнее, он бы спокойно отнёсся к этим театральным выкрутасам.
Этот «дуэт» слегка бы подурачился, но всего через несколько часов у него наверняка была бы полная раскладка на всех этих «кротов», с их подробными приметами.
Мод, насколько они все знали, обладал хорошей памятью и наблюдательностью.
Но вместо этого Вернер закричал на «Зигмунда»:
– Хватит передо мной паясничать! Начинайте работать, прямо сейчас! И чтобы через полчаса у меня была бы вся подноготная на тех, кто ему помогал!
«Фрейд» и «Зигмунд» обменялись понимающими взглядами: «Идиот!»
– Господин полковник! Мы не работаем в антисанитарных условиях! Потрудитесь доставить этого задержанного в нашу амбулаторию, со всеми сопроводительными бумагами. «Arrividerci»!
Они уселись обратно в автомобиль, оставив взбешённого Херлуфа Вернера на берегу озера, вместе с двумя его такими же тупыми «бульдогами».