Машина спускалась в горную долину; солнце всходило всё выше и выше. Зоя дремала на заднем сиденье.

— Невероятно, как она решилась на это! — вздохнула Кэт. — Подумай, Джереми, ведь только по счастливой случайности Уилф не поехал домой. Если б он не сломал зауб, как ты думаешь, она бы смогла?..

— Ей-богу, не знаю. Мне кажется, она была на всё способна. И его бы приговорила вместе с остальными.

— Он, наверно, и сам так думает. Бедняга Уилф! По-моему, он с самого начала знал, что это дело её рук.

— Может быть.

— Зато у Криса и Сонси теперь всё пойдёт по-другому.

— Надеюсь. Забавная пара. Она всё ещё больна. Ей бы врачу показаться, Кэт.

Кэт рассмеялась.

— Она уже показывалась перед тем, как приехать к Алисе. Она беременна.

— Что?!

— Да. Отсюда и тошнота, и сонливость. И эти истерики.

— Беременна? Откуда ты знаешь?

— Она сама призналась мне вчера вечером. Но я и так догадывалась. Помнишь, как она всё время сидела, сложив руки на животе? Верный признак. Все беременные так сидят, даже в самом начале. Материнский инстинкт, наверно. Она, ведь, и Крису ничего пока не говорила.

— Неужели?!

— Она не знала, как поступить. Боялась, что Бетси заберёт ребёнка к себе, а Крис её поддержит. Такого Сонси бы не пережила.

— Вот дурочка!

— Она ещё очень молода, Джереми, а Бетси её здорово запугала. Но мне она сказала, что после убийства всё переменилось. Когда она увидела труп Дамьена и услышала, как Бетси рассуждает о том, что все мы, дескать, смертны, Сонси поняла: перед ней не всемогущая ведьма, а просто самоуверенная эгоистка. И решила бороться: благо, теперь было за что. В случае чего она бы просто ушла от Криса и забрала ребёнка с собой.

— Бедный Крис!

— Ничего, так ему и надо.

Кэт глядела на мелькавшие за окном селения.

— А Берди-то, Берди! Какую работу проделала, а? Ладно-ладно, не спорь. — Кэт лукаво взглянула на мужа.

Джереми улыбнулся.

— А я и не спорю. У неё есть всё, что для этого требуется: ум, как стальной капкан, и такое же сердце в придачу.

— Ну тебя, Джереми, ты просто…

Они рассмеялись и поближе придвинулись друг к другу. Горы всё дальше и дальше убегали от них.

Алиса кружила возле своего дома, вернее, того, что от него осталось. Тоби ходил за ней по пятам.

— Вот тебе и дом, — сказала она.

— Я очень сожалею, мисс…

— Зови меня Алиса, — задумчиво перебила старуха. — Да-да. Такова жизнь. «Меньше слов, больше дела», — как говаривал мой отец.

Тоби удивлённо уставился на неё. Алиса рассмеялась.

— А ты думал, я, как погляжу на это, так и оземь? Потому и потащился за мной, а? Да нет, сынок, что мне в этом доме? Разве что память, но ведь она и так при мне. Получу страховку и отстрою себе небольшой домик — много ль одной надо? Комнату для себя да ещё одну для ребятишек, если наедут погостить. Может, Крис с женой и ребёночком, дай бог им здоровья. А то и младшенький, Родни, кто его знает? Анна-то нет, та не приедет. Так и буду в новом домишке век доживать.

— Знаете, я очень рад, — от все души сказал Тоби. — Рад, что вы такая оптимистка, Алиса. А Тереза боялась…

— Где ей понять!.. Не дом, не вещи мне надобны, сынок. Не понимают люди, вот беда-то в чём. Да попроси меня Бет по-людски, всё бы ей отдала. Но она не из таких… — Алиса вздохнула, отвернувшись от пепелища, и взяла Тоби под руку. — Гляди, вот он, мой дом. — Она жестом обвела сад и горы за ним. — Вот это и есть моё жильё. Были б мои деревья рядом, а спать я могу хоть в шалаше. — Алиса сокрушённо покачала головой. — Урожай-то так и не собрали. Придётся нанимать местных и выкладывать денежки… — Она вдруг повернулась к нему с озорным блеском в глазах. — Пока с полгода у Терезы поживу. Говорит, я не помешаю. Вечерами могу с крохой посидеть, коль Терезе с кем отлучиться надо будет, а?

Тоби смотрел куда-то вдаль и, к своему ужасу, чувствовал, как заливается жарким румянцем, вовсе неподобающим немолодому уже человеку.

— Только обещай, если всё у вас сладится, не забирать Терезу к себе. Переезжай сюда, тут и будешь жить, — сказала, как припечатала.

И Тоби, сам того от себя не ожидая, поклялся этой старой перечнице, что она будет жить рядом с Терезой до конца своих дней. Уже потом, вспоминая её хриплый смех, он не мог взять в толк, как старухе удалось заставить его признаться в том, в чём он себе не признавался. Да, провела его, как мальчишку.

Он оставил её сидеть в саду, в плетёном кресле.

— Я вернусь через полчала. Вас устроит?

— Очень даже устроит! — откликнулась Алиса. И, откинувшись на спинку кресла, стала смотреть, как растут её деревья.