Клео проснулась на громадной кровати и сонно потянулась к мужу.

Но никого не было.

Она привстала на локте и увидела, что простыни не были смяты.

Магнус не вернулся вечером.

Когда вчера вечером она искала его, то поняла, что пропал не он один — ещё Ашур и Таран.

Она не знала, беспокоиться ей или злиться.

Когда она думала об этом, пришла служанка, юная оранийка Ана, внимательная и Вежливая. Улыбка её не пропала и при виде паутины странных синих линий, покрывающих всю правую руку Клео.

Ана не задавала вопросов, только вежливо говорила, помогая Клео одеться в простое, но прекрасное бледно-розовое платье с золотыми шнурками на лифе.

Это было одно из платьев, к которому Клео тоже попросила сделать карман.

— Ты видела принца Магнуса утром? — спросила Клео.

— Нет, Ваше Высочество, — Аня осторожно провела щёткой по волосам Клео.

— А прошлой ночью?

— Нет. Пожалуй, ему тоже понравился фестиваль.

— Сомневаюсь. Ему что-то нужно.

— Может быть, он ищет вам подарок.

— Может быть, — кивнула Клео, хотя это было крайне подходящее занятие для Ашура и Тарана! Ну почему он её не предупредил?

Он пытался её защитить.

— Ведь я не дура, которую надо держать подальше от крутой скалы, — пробормотала она.

Ана нервно откашлялась, мягко улыбаясь.

— Конечно, нет, принцесса.

Как же Клео желала, чтобы Нерисса была рядом! Хотела увидеть взгляд на мир её подруги, когда всё рушилось.

Нерисса сказала, что у них с Феликсом важное дело, что они вернутся, как только смогут. Но когда Клео попыталась добиться конкретики, Нерисса только качала головой.

«Я делаю то, что должна», — ответила она.

Клео доверяла Нериссе, ведь та заслужила её доверие. Но всё равно — её бросили наедине с её мыслями, заботами и страхами.

— Вчера в таверне я слышала прекрасную песню, — Ана приколола волосы Клео с одной стороны — с другой она всегда оставляла их, чтобы скрыть линии.

Ну, можно подумать, этот город не пел который день!

— Да? — рассеянно спросила она. — О чём?

— О последней битвой между Клейоной и Валорией, — промолвила Ана. — Но не о мести и гневе, а о мучительной необходимости. А они любили друг друга, как сёстры.

— Какая трагическая и фантастическая песня. Я не читала ничего, что разубедило бы меня в их вражде до и после объявления войны.

— Возможно, но это так мило.

«Как и ты мила, дорогая. Ты такая красавица — понятно, что ты хочешь себя уберечь».

Клео посмотрела в своё отражение. Ана напряжённо расчёсывала её волосы.

Кто это сказал?

«Поддайся волне, — продолжил голос. Клео не знала, мужской он или женский. — Пусть они тебя поведут. Не противься. Сопротивление — это боль».

Родич Воды.

Клео метнулась рукой к горлу, к поднимающимся ввысь линиям.

— Оставь меня! — жестче, чем хотелось, приказала она Ане.

Ана не стала спорить, не сказала, что ещё не закончила, просто поклонилась и вышла.

— И ты оставь, — Клео яростно смотрела в своё отражение. — Немедленно.

«Никогда, — ответил голос. — Я выбрала тебя. Это просто. Я тебя получу».

— Ничего простого.

«То, что мы говорим, значит, что контроль так близко… У меня прежде не было смертной формы. Это будет прекрасно — увидеть этот мир, вкусить его, почувствовать запах. Я так долго без этого… Ты мне не поможешь?»

— Помогу? — Клео мотнула головой, чувствуя, как колотилось в груди сердце. — Убить меня?

«Смертная жизнь мимолётна. Семьдесят, восемьдесят лет… А я вечна, — Клео видела, как синим засияли глаза. — Иди к Каяну. Он поможет тебе сделать всё настолько безболезненно, насколько это возможно. Мой брат нетерпелив, он может гневаться и быть непредсказуемым, так что, послушавшись, ты только всем поможешь».

Клео изучала странный, отрешёный взгляд. Казалось, на неё смотрела другая.

— Никогда! Я буду сражаться до последнего вздоха, — прорычала она.

Она схватила гребень с серебряной рукоятью, который оставила Ана, и швырнула в зеркало, радуясь звону стекла.

Родич Воды не произнесла ни слова.

Клео вылетела из своих покоев, зная, что, если останется там, то просто сойдёт с ума.

Она врезалась во что-то твёрдое и тёплое. И очень высокое.

— Клео, — Магнус мягко обнял её за плечи. — Что случилось? Опять тонула?

— Нет, — она затаила дыхание. Он бы так обеспокоился, узнав правду… Она не готова. — Я просто хотела… Найти тебя. Где ты был? С Ашуром и с Тараном?

Он кивнул и помрачнел.

— Пойдём со мной.

Паника сдавила её сердце. С Тараном случилось что-то ужасное? Родич Воздуха захватил его?

— Что?

— Тебе надо кое с кем встретиться.

Он взял её за руку и повёл по коридору в сторону тронного зала.

— С кем?

— С кем-то, кто может тебе помочь.

Полуденный свет наполнил тронный зал, рассыпаясь по полу витражами и отбиваясь от золотых жил в мраморных колоннах, заставляя их сверкать.

Там стояли Ашур и Таран.

Человек, о котором шла речь, стоял между ними. Красавица с ягодными губами… Клео испытала странное беспокойство.

— Принцесса Клейона Аврора Беллос, — слишком официально представил её Магнус. — а это… Валия.

— Просто Валия? — удивилась Клео.

— Да, — Валия прищурила свои зелёные глаза, словно оценивая её. — Девушка с именем богини, не так ли?

Клео не ответила.

— Мне сказали, ты можешь помочь, — вместо того промолвила она.

Валия изогнула брови.

— Я могу задать один вопрос? Из чистого любопытства?

— Попробуй.

— Ты не взяла фамилию мужа. Почему? — в ответ на удивлённый взгляд Клео Валия смягчила свой вопрос улыбкой. — Это так любопытно.

Клео не впервые спрашивали об этом. Обычно этот вопрос задавал кто-то из дворян, глядя на неё поверх кубка или тарелки.

— Я последняя в линии Беллосов, — просто ответила Клео. — И считаю, что правильно было бы почтить всех моих предшественников и не позволить роду просто так исчезнуть.

— Как любопытно, — Валия взглянула на Магнуса. — И ты позволил это?

Магнус всё ещё смотрел на Клео, и его рука покоилась у неё на спине.

— Клео сама выбрала.

Какой замечательный ответ!

— Беллос — доброе имя, — промолвила Валия. — Я хорошо знала твоего отца.

Клео содрогнулась.

— Ты?

Валия кивнула и повернулась к мраморному помосту.

— Я прямо здесь встречалась с ним. Несколько раз.

Клео схватилась за её ответ.

— А какова причина?

— Ему приснился сон, что на его дворец напали. В отличие от твоей матери, он не верил в магию, но после смерти королевы Елены думал о многом, чтобы укрепить своё царствование и получить больше возможностей, что помогли б ему, — она поднялась на вершину помоста и положила ладонь на заднюю часть золотого трона, глядя на него так, словно там сидел сейчас король Корвин. — Он убедил меня помочь ему. Я воспользовалась своей магией, поставила печать на врата этого дворца, чтобы обезопасить всех. Думаю, что он сделал это ради безопасности тебя и твоей сестры.

Клео вспомнила, как магия держала ворота. Магия, которую пробила Люция, вызвав взрыв в центре кровавой битвы — это стоило сотен жизней.

— Просто невозможно, — Магнус покачал головой. — Мой отец отыскал волшебницу, что наложила это заклинание. И когда она оказалась ему не нужна, он… — он заколебался. — Он её… прогнал.

— Убил, собственно говоря, — поправила его Валия, — ну, или убил ту женщину, которую считал за это ответственной. А после отправил её отрубленную голову в коробке королю Корвину. Но твой отец ошибся. Его жертва, вне всяких сомнений, была ведьмой, но вот только не той.

Клео зачарованно слушала всё это.

— Если это правда, то почему ты не помогла отцу, когда он больше всего в этом нуждался? Если ты настолько сильна, что сумела наложить такое заклинание, почему ты не помогла ему, когда на дворец напали, а он умирал на моих руках?

Валия молчала, и Клео пыталась отыскать хоть какой-то след сожаления в её взгляде, но встретила только твёрдость.

— Потому что это была его судьба, — наконец-то ответила она, а после посмотрела на левую руку Клео. — Может быть, и твоя предрешена.

Клео хотелось сопротивляться. Топнуть ногой и потребовать, чтобы эту ведьму навеки вышвырнули из этого дворца, но она заставила себя успокоиться.

Каждый раз, когда она думала о том, как с нею говорил Родич Воды — молчавший сейчас, к счастью, — по её коже распространялся смертельный холод.

Она не позволяла себе бояться того, что ещё не произошло.

Она ещё всё контролирует. Она будет сражаться.

— Замечательно, — Клео гордо вскинула подбородок. — Прошлого не изменить. Но можешь ли ты помочь сейчас?

— Отличный вопрос… Позволь-ка мне оценить.

Валия спустилась с помоста и потянулась к Клео. Клео позволила это только потому, что не хотела сопротивляться той, что могла ей помочь.

Валия рассматривала линии, что тянулись от символа воды на левой ладони, потом смахнула волосы с её шеи и посмотрела на её бледную кожу.

— Это по всей руке? — спросила она.

Клео кивнула.

— Знаки Тарана дальше.

Таран молчал, стоя прямо, словно солдат.

Ашур наблюдал за Клео и Валией, задумываясь буквально над каждым произнесённым ею словом.

— И каков вердикт? — спросил Ашур. — Ты можешь помочь.

Валия вынула из складок своего чёрного одеяния сверкающий обсидиановый кинжал, казалось, выточенный из того же камня, что и Родич.

— И что ты собираешься этим делать? — спросил Магнус.

— Мне нужна кровь, — промолвила Валия.

— Ты не ранишь Клео! — прорычал он.

— Но я должна, — ответила Валия. — Кровь принцессы поможет понять мне, смогу ли я ей помочь.

— Нам нужна Люция, — обратилась к Магнусу Клео.

— Согласен, — напрягся он. — Но Люции тут нет, и мы понятия не имеем, когда она вернётся.

— Люция, — повторила Валия. — Принцесса Люция Дамора, предсказанная волшебница. Да, она бы очень помогла, не так ли? Мне было бы приятно повстречаться с нею лично. Те рассказы, что я слышала о её последних путешествиях, кажутся весьма интересными.

Клео не нравилась эта женщина. Её вид, её выправка, её слова. Ей не нравилось, что Валия знала её отца и повернулась к нему спиной, когда могла помочь во время той роковой битвы, а сейчас даже не испытывала раскаяния или ответственности за его смерть.

Валия была высокомерна и самоуверенна, и Клео отталкивало это.

Но Магнус был прав. Люции тут не было. Потому ей придётся проглотить гордость и надеяться на то, что ведьма поможет.

— Я буду первым, — Таран встал между Клео и ведьмой. Он закатил рукав рубашки и протянул ей правую руку. — Режь меня, если тебе это поможет.

— А где лунный камень? — спросила Валия. — Он бы очень помог.

Магнус и Клео обеспокоенно переглянулись. Ведьма знала о Родичах куда больше, чем все остальные.

— У меня его нет. Я отдал его принцессе Люции, когда она попросила об этом, и только она знает, где он сейчас.

— Вижу, — Валия взглянула на Клео. — А аквамарин?

— Так же, — солгала Клео. — У Люции всё.

Её хрустальный шар был там же, где и всегда, в кармане платья, в бархатном мешочке, чтобы Клео не вынуждена была прикасаться к нему.

— Замечательно. Что ж, постараемся обойтись так, — кивнула Валия и, глядя на Клео, Магнуса и Ашура, скользнула кончиком своего клинка по отмеченной коже Тарана. Это был не прямой разрез — она крутила лезвие, словно пыталась начертить символы на его плоти.

Таран не дрогнул, когда выступила кровь.

Валия провела рукой по его коже и посмотрела на кровь на ладони.

— В твоей жизни был выбор, что причинил тебе боль, — промолвила она. — То, что ты сделал со своей матерью, тебя преследует по сей день.

— Что?! — прорычал Таран. — Какая разница?

— Твоя кровь — это то, чем ты есть. В ней твоё прошлое, настоящее и будущее. Это не просто гадание, дорогой… — Валия посмотрела на кровь Тарана вновь. — Я вижу, как ты ревновал к брату, такому правильному… когда ты узнал об убийстве, ты захотел отомстить не только из-за любви к нему, а потому, что чувствовал себя виноватым, отвернувшись от него. Это правда?

Таран побледнел, а круги под его глазами стали ещё темнее.

— Правда.

Магнус прочистил горло.

— Может быть, стоит перейти к проблемам? Не стоит жить в прошлом.

— Ты слышишь голос внутри себя? — спросила Валия Тарана, проигнорировав принца. — Того, что просит тебя отпустить?

Клео задрожала.

— Да, — кивнул Таран. — Я слышу его и сейчас. Он хочет, чтобы я отправился к Каяну. Говорит, что приведёт меня туда, если я позволю. Но я не хочу. Я лучше умру, чем дам демону забрать моё тело и жизнь. Я хочу…

Он задрожал, и его руки метнулись к горлу в попытке прекратить удушье.

— Он задыхается! — воскликнул Ашур. — Прекрати это, Валия! Что бы ты с ним ни делала, останови это сейчас же!

— Я ничего с ним не делаю, — Валия покачала головой. — Я даже не смогу. Ему уже слишком поздно… Им всем слишком поздно.

— Убирайся! — прорычал Магнус. — Ты уже достаточно сделала. Просто уходи и не возвращайся.

— Мне кажется, я могу помочь и иначе, — спокойно ответила Валия.

— Нам не нужна твоя помощь! Прочь!

Клео бросилась к Тарану. Его лицо синело, а белые линии тянулись по челюсти и щекам.

— Посмотри на меня, — в отчаяньи прошептала она. — Пожалуйста, посмотри на меня! Всё хорошо. Просто дыши!

Таран смотрел ей в глаза, и в его карем взгляде плескались боль и страх — прежде чем он вывернулся из её рук, падая. Ашур подхватил его, прежде чем он рухнул на мраморный пол. Он прижал пальцы к его артерии, потом — поднёс к носу.

— Без сознания, но дышит, — произнёс Ашур.

— Это всё вина ведьмы, — мрачно промолвил Магнус.

Клео оглянулась, увидев, что Валия исчезла из тронного зала. Она испытала странное облегчение. И ещё большее облегчение от того, что Таран жив.

Она сосредоточила внимание на Магнусе.

— Ты должен сказать, что случилось в прошлую ночь. Всего этого можно было избежать!

Он сжал зубы.

— Я пытался защитить тебя.

— Ты думаешь, что сможешь защитить меня от этого? — она убрала волосы, обнажая горло. — Ты не сможешь. Валия уже сказала, что слишком поздно.

— Не поздно. Я в это не верю.

Она не хотела с ним спорить, не хотела говорить ничего, о чём потом будет жалеть.

— Ашур, пожалуйста, позаботься о Таране. Я… Мне нужно уйти отсюда, отдохнуть. Я возьму Энцо с собой.

— Куда ты? — спросил Магнус, бросившись к выходу.

Она не была уверена.

Куда-то, где нет всего этого. Куда-то, где она будет думать о счастливых временах, о которых успела забыть.

Куда-то, где можно восстановить силы и сосредоточиться.

— На фестиваль, — сказала она.