— Нет! Маттиас, не надо!

Я пыталась его остановить, оттолкнуть от себя, но было поздно. Меня парализовало. Кровь потекла Маттиасу в рот, и он успел несколько раз жадно глотнуть, прежде чем его оттащил охранник. Я чувствовала, как по моей шее сбегает теплая струйка. Маттиас так торопился, что моя кровь темнела теперь на его подбородке.

Он коснулся губ и взглянул на испачкавшиеся пальцы.

— Как я и думал, — сказал он, встречая мой взгляд. — Великолепно.

Прежде чем я успела что-то сказать или крикнуть, Маттиас скривился от боли. Его окутало пламенем, и через миг он скрылся в облаке пепла.

У меня перехватило сердце.

— Маттиас!

Тщетно. Маттиас исчез. Как же так?! Он ведь принимал участие в ритуале брата. Получил бессмертие. И все же моя кровь его убила. Его больше не было.

Серебро… неужели оно смогло нейтрализовать силу ритуала? Повлияло на бессмертие?

Доктор Грей ругнулась и уставилась на меня:

— Ты его убила.

Меня сковал ужас. Я поверить не могла в то, что это случилось, да еще так быстро. Маттиас знал ведь, что произойдет, если он выпьет моей крови, и все равно на это пошел. Зачем? Чтобы доктор Грей не имела над ним власти? Он так не хотел участвовать в ее играх с дампирами? Не то чтобы я его в этом винила, но умирать-то зачем? Нужно было найти другой выход. Он мог ее остановить. Убить, наконец. Я ведь знала, что мог.

Однако не стал.

Маттиас говорил, что прожил четыреста лет, и вот его больше нет. И все из-за моей крови.

— Я сделала лишь то, чего вы хотели, — выдавила я. — Маттиас умер из-за вашего гребанного «Ночного дурмана».

Доктор Грей вмазала мне ладонью по щеке, отчего в ушах у меня зазвенело, а лицо прострелило болью, но ученая тут же взяла себя в руки.

— Маттиас должен был умереть, — твердо сказала она, затем кивнула в сторону Ноя. — Как и этот. Я знала, но пыталась бороться с естественным ходом вещей. В итоге все само уладилось. Видишь: это судьба?

Глаза у меня щипало от слез.

— Все, что я вижу — это дамочку, которая сделала неправильный выбор.

Она пронзила меня взглядом:

— О нет, я воительница. И ты тоже.

— Воительница.

— Да. Как амазонка. — Воспользовавшись тем, что я все еще стою как вкопанная из-за шока, она ткнула пальцами в мою кровоточащую шею. Улыбнувшись, Моника нарисовала себе на лбу и скулах багряные линии, словно какая-то язычница.

— Забавно, люди не могут учуять в твоей крови того же, что вампиры. В ней есть особые сверхъестественные феромоны.

Меня затошнило от вида этой женщины, раскрасившей себя кровью и при этом спокойно рассуждающей о науке.

— Как, думаешь, лучше назвать ребенка? — спросила она, глядя в колыбельку.

Дочь Маттиаса открыла глаза — серые, чуть темнее, чем у отца. Сморщившись, она захныкала.

За этим последовал какой-то жуткий звук, потом металлический скрежет и дикий крик — человеческий.

Завыла тревога.

— Карсон! — тревожно вскрикнула доктор Грей. — Какого черта там происходит?

Схватив за рукав платья, она потащила меня к двери, мимо неподвижного тела Ноя. Я заметила, что охранника, которого вырубил Деклан, не видно — похоже, он пришел в себя и свалил. С его стороны это было разумно.

От увиденного в коридоре зрелища у меня перехватило дыхание.

Футах в тридцати от нас на полу корчился Карсон, его горло было перерезано. Он зажимал рану руками, но кровь лилась сквозь пальцы. Охранник, вколовший Деклану новую сыворотку, неподвижно лежал в красной луже неподалеку. Деклан, уже пришедший в себя, стоял над отцом, держа в руке нож.

Я перестала дышать. В груди все сжалось.

На секунду мне показалось, что это сделал Деклан — что он убил отца и охранника, — но лезвие кинжала было чистым. На предплечье у дампира виднелся длинный порез, из которого сочилась кровь. Деклан поднял голову, и наши взгляды встретились.

— Стой на месте, — громко, чтобы перекрыть сигнализацию, крикнул он. — Не подходи.

Дверь в клетку дампира-монстра была сорвана с петель, и тварюга медленно выбиралась из своей темницы.

— Черт. Я же велела им его убить. Такое уже не раз случалось, — прошипела доктор Грей. — Карсон предпочитает их усыплять. Считает, что так гуманнее. Но это… — тихо выругалась она. — Идиот, самый настоящий идиот.

Это все из-за ее приказа избавиться от дампира. Карсон хотел оборвать жизнь чудовища цивилизованным путем и дал монстру шанс напасть. Кроваво и жестоко. И смертоносно.

Деклан бросился на дампира, но тот с легкостью его отшвырнул. Деклан врезался в стену и свалился на пол. Он не двигался, по его футболке растекались темные пятна, отчего я, вскрикнув, зажала рот кулаком. Дампир подошел к нему. С его когтей капала кровь. Кровь Карсона. И Деклана.

Эта тварь собиралась его убить.

— Деклан, нет! — завопила я.

Дампир повернул ко мне голову, принюхиваясь. Воздух пах мною. Это привлекло его внимание, и он медленно побрел к нам через весь коридор. Я повернулась было, чтобы бежать, но ногти Моники Грей зарылись мне в кожу.

— Не двигайся, — велела она. — Стой очень-очень тихо.

Ее телохранитель наперевес с шокером, которым остановил Маттиаса, бросился к дампиру, но чудовище, взмахнув когтистой лапой, играючи располосовало человеку горло. Охранник упал. Похоже, серебряные стены ничуть не сдерживали тварь. Даже думать не хотелось, насколько же он будет силен, оказавшись снаружи.

Я посмотрела на Ноя — единственного, кто отделял нас от чудовища. Его кровь огромной лужей растекалась по кафельному полу, но он все еще дышал. Он вяло попытался отползти от приближающегося дампира. Черные глаза чудовища, нацеленные только на меня, уловили движение.

— Крррррооовь, — прорычал он.

— Ной, — прошептала я. — Нет.

Я не могла позволить дампиру разорвать его на части. Ной просто беспомощно лежал на месте. И никак не мог защититься.

— Нет! — заорала я. — Ну же, иди сюда, урод! Смотри на меня! Моя кровь вкуснее!

— Ты какого черта вытворяешь? — рявкнула на меня доктор Грей.

Отличный вопрос. Чтобы спасти Деклана и Ноя, истекающих кровью, мне придется приманить дампира к себе.

Похоже, в конце концов, я выбрала смерть. Забавно, ведь именно ее с самого начала я и пыталась избежать.

А что смешнее всего, мне казалось, я сделала правильный выбор.

Дампир укусит меня, выпьет моей крови, убьет — и подохнет сам.

Да будет так.

Дочка Маттиаса будет жить, Деклан будет жить, и я чертовки надеялась, что Ной, даже несмотря на пулю в груди, тоже будет жить.

Это судьба. Все это. Все, что произошло за последние дни, вело меня прямиком к этому моменту.

Меня просили убить короля вампиров. Я это сделала, пусть и не так, как ожидалось.

А теперь я убью дампира — монстра, собирающегося разорвать на части тех, кто стал мне дорог.

Мне не нужно оружие. Я сама — оружие. Нравится мне это или нет.

И все же по мере того как приближалось чудовище, я чувствовала, как решимость выходит из меня, как воздух из дырявого шарика.

Доктор Грей схватила мою руку.

— Дура, — прошипела она. — Ты понимаешь, что все погубишь?

О да, вроде как понимаю. Но сейчас ее планы сделать из меня карманного киллера далеко не так важны.

Дампир, подобравшись совсем близко, пристально меня изучал. Он высунул язык, облизывая белые губы. Монстр протянул ко мне когтистую лапу. Я приготовилась.

Деклан на другом конце коридора неуверенно поднялся на ноги и только сейчас заметил, что тварюга стоит прямо передо мной. На его лице ничего не отразилось, но он перехватил нож покрепче.

— Пожалуйста, оставайся там, — еле слышно прошептала я. — Не хочу, чтобы и ты умер.

И тут мне в голову закралась ужасная мысль. Что, если дампир меня прикончит, но моя кровь не окажет на него нужного эффекта? «Ночной дурман» должен убивать вампиров, а это чудовище — вампир лишь наполовину. Вдруг он и дальше будет косить людей налево и направо?

Нет, должно сработать. Просто обязано. Моя жертва не может оказаться напрасной. Пожалуйста.

— Ну все, — кинула доктор Грей любопытному дампиру, подобравшемуся ко мне вплотную, так что я уже ощущала его дыхание. — Плохой мальчик. Ты должен вернуться на место и впредь вести себя прилично.

Ей что, хватает наглости думать, что она сможет договориться с этим страшилищем? Да она вконец рехнулась.

— Крооооовь, — визгливо протянул дампир.

— Да, — кивнула доктор Грей. — Кровь Джиллиан вкусно пахнет, да? Но тебе ее нельзя.

Дампир не отрывал глаз от нее, будто ее голос его загипнотизировал.

— Монииииикаааа.

Она изумленно распахнула глаза:

— Верно. Ты знаешь мое имя. Это… чудесно.

Бледная костлявая и когтистая рука потянулась к ее лицу.

Доктор Грей ликующе улыбнулась, но уже в следующий миг в ее глазах мелькнула паника.

— Монииикааа, — протянул дампир, подбираясь еще ближе, чтобы провести языком по ее щеке. — Кроооовь.

И тут до меня дошло, в чем дело. На ее лице — моя кровь. Доктор Грей сама сделала боевой раскрас, чтобы походить на воительницу. Да на ней моей крови больше, чем на мне.

— Джиллиан, — хрипло велела она. — Отвлеки его. Ну же.

Нет уж, и не подумаю. Я отошла от нее, медленно и тихо, и встала возле Ноя.

— Джиллиан, — рявкнула она. — Ты что делаешь?

— Оставляю вас наедине с вашими исследованиями. В конце концов, они важнее, чем жизнь одной женщины, так ведь?

— Стой, — это она уже обращалась к дампиру, облизывающему ей лицо, как дьявольский щенок. — Нет. Уйди сейчас же, а то…

Это было последним, что она сказала. Острые как бритва зубы дампира сомкнулись на ее горле, раздался жуткий хруст. Я в ужасе попятилась, споткнулась и свалилась на пол. Неподвижное тело Ноя загородило меня о твари.

Дампир был слишком занят, кормясь кровью доктора Грей, и не заметил, как со спины к нему подкрался Деклан. Тот воткнул нож глубоко ему в спину, пронзая сердце. Вскрикнув, монстр повалился на тело Моники.

Я бросилась к колыбельке, но дочь Маттиаса была в порядке. Только плакала, из серых глаз градом текли слезки. Взяв ее на руки и бережно прижав к груди, я вышла обратно в коридор.

Деклан стоял над телом Карсона, глядя в остекленевшие глаза приемного отца. Я подошла к нему.

— Деклан. — У меня перехватило дыхание. — Соболезную.

Он повернулся ко мне. На безжизненном лице ничего не отражалось.

— Спасибо.

— Ты как?

— Хорошо.

Я хотела дотронуться до него, утешить, но он увернулся от моей протянутой руки.

— Надо здесь все уладить, — сказал он, переводя взгляд на останки доктора Грей. — Я так и не успел спросить у нее, почему мне не сказали правду. О том, что она моя мать… и почему она врала насчет отца.

У меня с языка чуть не сорвалось, что его настоящий отец — Кристоф, но я захлопнула рот. Не лучшее время для подобных откровений. И так слишком много случилось. Я не хотела причинять ему еще большую боль.

— Мне жаль, — вместо этого сказала я.

Невыразительный взгляд упал на Ноя.

— Ему нужна помощь.

— Деклан. — Я переложила девочку на другую руку, чтобы дотянуться до него, но он снова избежал контакта.

— Рад, что ты не пострадала, — сказал он и ушел. Широко и размеренно зашагал по коридору. Моей сердце разбивалось на тысячи осколков от того, что я видела в Деклане не больше эмоций, чем в момент нашей первой встречи.

Стоя возле Ноя, я укачивала девочку, пока та не перестала плакать. Через несколько минут принесли носилки для раненого и мешки для трупов Моники, Карсона и охранников.

Это моя кровь сделала доктора Грей такой притягательной для дампира, разорвавшего ей глотку. Обмазавшись ею, Моника превратилась в мишень.

Она хотела сделать меня олицетворением смерти. Только не знала, что смерть будет ее собственной.

Что ж, наверное, это справедливо.

* * *

— Я так хреново себя чувствую, — простонал Ной, приподнимаясь на больничной койке, когда восемь часов спустя я заглянула к нему в палату.

— Ты и выглядишь не лучше, — подтвердила я.

— Вот уж спасибо.

Я улыбнулась, впервые за последнее время.

— Не думаю, что Карсон хотел тебя убить. Тогда он целился бы в голову.

— Да уж, врачебного такта в тебе хоть отбавляй… Не советую идти в сиделки.

— Все с тобой будет хорошо.

— Твои слова да богу бы в уши.

— Ты что, верующий?

— Нет, просто нравится фраза.

Бледный как простыня Ной сглотнул. Он нервно теребил пальцами шнур от капельницы, пока доктор, заглянувший проверить повязку, не вышел.

— Джилл, послушай…

— Что?

Он схватил меня за руку и крепко сжал:

— Здесь небезопасно. Для тебя.

Мое сердце забилось быстрее.

— Ты о чем? Доктор Грей ведь мертва, и Карсон тоже.

— Это неважно. Тебе надо отсюда выбираться. Возьми мою машину. Ключи под передним сиденьем. Беги без оглядки.

— Но почему?

Ной меня пугал. Я-то думала, что уже получила полагающуюся мне дневную норму страха, но, видно, ошибалась.

— Где ребенок? — спросил он.

— В детской. Внизу сделали новую, уже без монстров по соседству.

Он кивнул.

— Карсон пытался скрыть, как ты во всем замешана, так что здесь мало кто знает твою истинную роль. Большинство считает, что ты аспирантка доктора Грей, нянька для дампиров. Они так думают, потому что я им это сказал.

— Так в чем проблема-то?

— Кое-кому все же известно, кто ты и что течет по твоим венам. И почти все они, как, например, те двое от правительства, которые недавно наблюдали за тобой и Тобиасом, заражены тем же безумием, что и доктор Грей. Они захотят сделать из тебя оружие, чтобы убивать вампиров, нравится тебе это или нет. Я уже говорил, что читал здешние документы. Как только смогу, упорхну отсюда сам. Слишком уж много я знаю об этом месте.

Это правда. Ничего не изменилось. Моя кровь по-прежнему заражена «Ночным дурманом». Кое-кто вполне может решить, что это достаточное основание удерживать меня здесь.

— А что Деклан?

Ной покачал головой:

— Он на новой сыворотке Карсона. И ему больше не надо делать уколы. Он здесь вырос, это его жизнь. Он будет исполнять приказы, как его и обучили.

— Но… он же теперь другой. Должен быть… — В моем голосе звучало отчаяние.

— Я в этом далеко не так уверен.

Деклан и двух слов мне не сказал, когда уходил после кровавой бойни. После этого я его искала, но он явно не хотел быть найденным. По крайней мере, мною.

Я принялась обдумывать слова Ноя.

— Придется взять девочку с собой. Я обещала Маттиасу, что буду ее защищать.

Ной кивнул:

— Ну же. Иди. Только время зря тратишь.

Я выдавила улыбку.

— Ты даже с пулей в груди командуешь.

— Пулю уже вытащили, — поморщился он. — Хотя боль никуда не делась.

— Но… постой-ка. Доктор Грей говорила, мне нужно регулярно колоть катализатор, а то я умру.

— Я проверю. Пока не волнуйся. Вот мой электронный адрес. — Ной сунул мне в ладонь клочок бумажки. — Свяжись со мной при первой же возможности, и в Сан-Диего не появляйся, там тебя могут узнать. А теперь проваливай, пока еще не поздно.

— Да, сэр.

Я наклонилась и поцеловала Ноя в щеку. Затем направилась в детскую, чтобы взять ребенка у двух охранников, считавших, что я аспирантка доктора Грей. Я сказала им, что хочу ненадолго вывести девочку на свежий воздух. Они мне поверили.

Отбросив любые сомнения и тревоги, я вышла на улицу.

* * *

Доктор Грей говорила, что из-за «Ночного дурмана» я, скорее всего, умру. Она сказала, если я хочу жить, мне нужна ее помощь и постоянные уколы катализатора. Она явно наплела это только затем, чтобы сделать меня во всем покорной ей истребительницей вампиров.

Но так ли это? Не было похоже, что она опять врала.

И вот она мертва, и я не то чтобы об этом сожалела. Она понесла наказание за все, что натворила, ответила за каждое решение, принятое за последние тридцать лет, поплатилась за свою верность Кристофу. Сколько женщин умирали в родах, делали свой последний вздох, чувствуя, как нечто ужасное прокладывает себе путь из матки? А доктор Грей стояла и спокойно за этим наблюдала.

Я прижимала к груди дочку Маттиаса, жалея, что у меня нет переносной люльки, чтобы положить туда девочку и быстрее добраться до «мустанга» Ноя. Был почти полдень, прошло ровно четверо суток с того момента, как мне ввели «Ночной дурман».

Четверо суток борьбы за свою жизнь. И ничего еще не закончилось.

Я должна уйти отсюда. Не знаю, куда поеду…одна, с ребенком на руках. У меня не было никаких детских вещей, я ужасная няня, у меня напрочь отсутствовал материнский инстинкт, но я знала, что так надо сделать. Я хотела защитить девочку, несмотря ни на что.

Я отмахнулась от желания вернуться в дом в надежде на лучшее.

Ной прав. Если кто-то придерживается тех же взглядов, что и доктор Грей, мне опасно здесь находиться. И ребенку тоже.

— Ты это куда? — Глубокий голос заставил меня замереть.

Деклан. Он пошел за мной.

Преисполнившись решимости, я повернулась к нему лицом.

— Ухожу.

— В самом деле?

— Да.

— Ты в Сан-Диего?

— Нет. Я… еще не определилась. — Я с трудом сглотнула.

Он оглянулся на дом.

— Они хотят, чтобы ты осталась. Надо провести с твоей кровью еще пару тестов. Нравится тебе это или нет, но ты участвуешь в исследовательской программе.

Я покачала головой:

— Я не останусь.

Его взгляд опустился на мои руки.

— А они знают, что ты хочешь увезти ребенка?

— Деклан, просто отпусти меня. Прошу. Девочка в опасности. Я обещала Маттиасу, что защищу ее. Не пытайся меня остановить.

Несколько секунд он просто изучал меня, сохраняя на лице это пустое выражение, которое я просто ненавидела.

— Я не пытаюсь тебя остановить.

— Правда?

— Да.

— Тогда что ты здесь делаешь?

— Разве непонятно? — спросил он. — Еду с тобой.

Я вытаращила глаза:

— В смысле?

Он снова оглянулся, и на этот раз я заметила в нем некую настороженность.

— Садись в машину, пока нас никто не увидел.

Я не стала спорить. Забралась внутрь, и положила девочку на колени, потому что класть ее было некуда. Деклан уселся на водительское сидение и вытащил ключи из-под коврика, словно знал, что они там.

— Ной… — начала я.

— Он мне сказал.

— Но он говорил, что ты… что сыворотка. — Голова шла кругом, и я никак не могла облечь свои мысли в слова. — Не понимаю.

— Ты серьезно думаешь, что сыворотка что-то изменит? — сухо спросил он, захлопывая дверь и вставляя ключ в замок зажигания. — Она сглаживает эмоции — большую их часть, — но я все еще понимаю разницу между правильным и неправильным. И она не сотрет воспоминания о том, что я испытал. Меня не заставят делать то, с чем я не согласен. С сывороткой или без нее, я знаю, чего хочу. — Он фыркнул. — Хотя пройдет немало времени, прежде чем я это получу.

— И чего ты хочешь? — спросила я.

— Тебя, — просто сказал он. — И чтобы ты была в безопасности. Это из-за меня ты во все это встряла. Я хотя бы могу устроить, чтобы ты осталась цела.

Я была потрясена.

— Деклан…

— Понимаю, ты хочешь поскорее от меня избавиться…

— И вовсе я этого не хочу.

На глаза навернулись слезы, когда я позволила себе почувствовать облегчение и счастье — облегчение от того, что Деклан здесь и со мной, и счастье, потому что я даже поверить не могла, что это вообще возможно.

— Я думала, тебя больше нет, что новая сыворотка забрала тебя у меня.

— Никуда я не делся. Но новая сыворотка… это по-прежнему проблема. Я хочу быть с тобой, но сейчас это невозможно. И не знаю, когда ситуация изменится.

В голове услужливо вспыли воспоминания о нашей близости. Если Деклан на сыворотке, этого больше не повторится. Карсон говорил, что эффект от инъекции будет постоянным, хотя я и отказывалась в это верить.

— Доверься мне. Я умею быть терпеливой.

Я наклонилась и прижалась к его губам. Деклан в ответ меня не поцеловал. Это напомнило мне о Маттиасе — я ведь тоже отказывалась целовать его, пусть и не потому, что ничего не чувствовала.

Деклан вырулил на трассу. В моих руках теплым грузом лежала девочка, совсем крохотная, но полная жизни.

— А для дампира ее не так уж и притягивает мой запах, — сказала я.

— Он действует только на меня. — Деклан взглянул на меня. — Нам нужно остановиться, кое-что купить. Детское питание, подгузники.

Я скорчила гримасу.

— Кошмар, менять подгузники. Этого я вовсе не планировала. Хотя я ничего из этого не планировала.

— Думаю, ты справишься. Мы пока затаимся и через пару дней свяжемся с Ноем. Я взял с него обещание позаботиться о Молли.

Я улыбнулась такому беспокойству о кошке.

— Вот видишь? Ты все еще лапочка.

Он выгнул бровь:

— Забота о тех, кого я приручил, еще не делает меня лапочкой.

— Ну, раз ты так говоришь.

— А еще нам надо присматривать за вампирами, когда они найдут и освободят Кристофа. Теперь, когда Маттиаса нет, это лишь вопрос времени.

Во мне поднялась новая волна страха.

— Ты и в самом деле так думаешь?

— Да. И поэтому мы будем за ними следить. А если твое тело снова начнет отторгать «Ночной дурман»…

— То что мы будем делать?

— Все уладим.

Я заставила себя улыбнуться.

— А для безэмоционального дампира с багажом в виде младенца ты очень оптимистичен.

Он поднял бровь, но взгляда от дороги не отрывал.

— Стараюсь.

Это еще не все, я знала. Перед глазами у меня постоянно маячил образ Маттиаса с губами, перемазанными в моей крови, за секунду того, как он развеялся пеплом.

И было кое-что еще, что никак не могло меня оставить, пусть и в ином плане. То, что сказал мне вампир, прежде чем вонзить клыки мне в шею. Я вздрогнула, дотрагиваясь до свежих ранок.

«Я тебя найду». 

Вот что он мне прошептал. Он взял с меня слово, что я позабочусь о девочке, а потом сказал: «Я тебя найду».

Не самые обычные слова для человека на пороге смерти.

Я никак не могла выкинуть из головы его книги о магии и рассказ о дружбе с Гудини, мастером иллюзий, славившемся своими трюками с исчезновением.

Я вспомнила, как Маттиас с отвращением рассказывал о том, как брат заставил его выпить крови девочки-дампира по время ритуала «Амарантос».

«Бессмертие, — думала я, пока Деклан гнал машину в сторону восходящего солнца. — Истинное бессмертие».

Ради него, пожалуй, можно и умереть.

~~~ КОНЕЦ ~~~