Его путешествие для встречи с принцем Ашуром началось так хорошо!

Тем не менее, сейчас Ник лежал в луже собственной крови после бессмысленных побоев. И он всматривался в летний солнечный свет на лицах двух нападавших.

Баррас надавил на меч напротив груди Ника.

— Ты думал, что ты один из нас? Ты не такой. Ты — ничтожество.

— Просто убить его и закончить с этим? — Мило было скучно. Его пальцы были красными после того, как он ударил Ника, сдёргивая его с коня.

— Что ты скажешь, личинка? — Баррас был более игривым, словно кошка, что мучила мышь несколько часов, прежде чем отгрызла их головы.

Он хотел, чтобы Ник умолял, и это было понятно. Чтобы показать, насколько он слаб и жалок. Но даже если бы Ник умолял, он знал, что они убили бы его.

Всё, что он мог сделать, это смотреть на них и не показывать свой страх.

Наконец-то он нашёл хороший повод, чтобы покинуть дворец и поехать в виллу Кортасов, чтобы узнать больше о Ашуре и Амаре, чтобы попросить их быть союзниками принцессы. Но эти двое остановили его.

— Тебе до этого момента везло, — продолжал Баррас. — Эта сука-блондинка, жена принца Магнуса, твоя подружка — не понимаю, почему ещё король оставлял тебя живым так долго. Более бесполезного стражника я никогда не видел.

— Это твоя маленькая сестричка была довольно хороша, — протянул Мило, — хотелось бы уложить её на спину. Жаль, что она умерла.

Его взгляд стал красным от ярости, и Ник использовал последние капли своих сил, чтобы оттолкнуться от земли. Но давление меча и боль, что пронзила его кожу. Вынудила его откинуться обратно.

— Не смей говорить о моей сестре! — прорычал он, готовый к бою. К убийству.

Баррас жестоко улыбнулся.

— О, следовало бы разозлить тебя, злить каждый день её смертью.

Баррас был прав. Вынуждая служить на убийцу его сестры… Это вызывало у Ника такую ненависть, что он ничего не мог видеть прямо. Необходимость мести стала его мечтой.

Помощь Клео в уничтожении королевской семьи была единственной целью Ника.

Внезапно эти двое бандитов замерло. Они настороженно переглянулись, пока приближалась карета, останавливаясь прямо перед ними. Дверь скрипнула, и принцесса Амара выглянула оттуда, посмотрев на них.

— Добрый день, — сказала принцесса.

— Добрый день, ваша светлость, — ответили они, выпрямляясь.

Ник поднял руку и тихо простонал.

— Ваш друг выглядит так, словно у него был трудный день, — протянула Амара.

— Не обращайте на него внимания, — ответил Мило. — Он бежал от воров и едва ли не потерял жизнь. Слишком слаб, чтобы бороться. Но мы прибыли раньше, чем он умер.

— Занесите его в карету. Мои горничные его излечат на вилле.

Мило и Баррас колебались. Отрицать королевский запрос они не имели права.

— Да, ваша Светлость.

Они схватили Ника и грубо забросили его в карету.

Баррас протянул с натянутой улыбкой:

— Мы продолжим разговор позже.

Дверь закрылась, и Ник внезапно понял, что принцесса была не одна. Её брат, Ашур, сидел рядом с нею.

Во рту у Ника пересохло.

— Ваша светлость…

— Рад вас видеть снова, Николо, — принц Ашур нахмурился, осматривая его. — Всё в порядке?

Ник сгорбился на сидении, уверенный, что как минимум два ребра у него сломаны. У него были мелкие ножевые ранения по всему телу, но кровь нельзя было рассмотреть на красном мундире. Лицо было словно прокручено сквозь мясорубку, а правая щека пульсировала с каждым ударом сердца.

— Думаю, да, — выдавил он. — Спасибо вам за помощь.

— Ты друг Клео, не так ли? — спросила Амара.

— Я… Я… — он посмотрел на Ашура, что с любопытством рассматривал его.

— Друзья детства, — продолжала принцесса.

— Да, всё верно.

А если принц поделился с сестрой событиями той ночи? Знала ли она, что Ашур искал Родичи, или это секрет? Это была лишь одна тайна принца, что хранилась за этими серо-голубыми глазами.

Они прибыли на роскошную виллу, что находилась на пышном зелёном лугу. Принцесса призвала двух слуг, что помогли Нику выбраться из кареты, помогая добраться до дома. Две служанки после перевязали ему раны и провели на двор виллы, где он осторожно присел на ступеньки. Слуга подал ему бокал персикового сока, который он с удовольствием принял.

Принцесса сидела напротив Ника, и он ощутил, что всё сейчас лежит на его плечах. Будучи рядом с принцессой, он мог приблизиться к королевской семье больше, чем любой другой стражник. Если б его тело не болело так сильно и не было покрыто синяками, он был бы благодарен Баррасу и Мило за то, что они так услужили ему.

— Теперь давайте прямо. — принцесса Амара нарушила тишину. — Не верю, что вы пострадали от воров. Эта два скота сделали с тобой это — двое с одним. Они убили бы тебя, если б мы не остановили их?

— Думаю, это было в их планах, — признался Ник. — Спасибо, что вы вмешались… Я обязан вам жизнью.

— Почему они хотели сделать тебе больно?

— Потому что они ненавидят меня.

Амара рассмеялась от его честности.

— Да, думаю, это написано на твоём лице.

Ашур вышел на улицу и сел рядом с Ником, а Амара направилась за цветочной композицией, что слуга вынес во двор.

— Это от короля Гая, он надеется, что вам нравится эта вилла, — промолвил слуга. Амара кивнула и махнула им.

— Король Гай, — она повторила имя, проводя рукой над красивыми орхидеями. — Как мило с его стороны, не так ли, брат?

— Очень мило, — сказал сухо Ашур.

— Он изгоняет нас в забытое место за пределами дворца, а после отправляет цветы в знак дружбы. Он думает, что мы поверим в это?

— Не совсем уверен в том, что он вообще думает, — отметил Ашур. — Может быть, наш друг Николо знает?

Ник выпрямился, но это причинило ему сильную боль.

— Поверьте, я просто скромный дворцовый охранник. Вам лучше поговорить с Кроносом, если желаете узнать что-то. Он достаточно болтлив.

Его описание молчаливого пугающего капитана гвардии принесло ему улыбку от принца и насмешливый взгляд от принцессы. Может быть, она не понимает сарказм?

Ник хотел бы поговорить с Ашуром наедине, но Амара делала это невозможным.

Ашур наклонился ближе.

— Как ты себя чувствуешь? Больно?

Рядом с принцем он вспомнил, что случилось в переулке, и это было сложнее, чем он думал.

— Я выздоровею.

— Ты очень бледен.

— Я всегда такой.

— Ну смотри, — промолвил Ашур. — К счастью, кровь остановилась, и скоро ты будешь как новенький.

— Надеюсь, вы правы, — Ник поёрзал на месте.

— Знаю, ты хорошо знаком с моим братом, — промолвила Амара.

Ник понятия не имел, как реагировать на её заявление.

— Мы говорили раньше.

Она рассматривала его с открытым интересом.

— Ашур считает ваши отношения с принцессой Клейоной весьма ценными.

— Что?

— Она послала вас сюда для переговоров с нами, не так ли?

Он уставился на неё.

— Простите?

— Это догадка. Исправьте меня, если я ошибаюсь. Но нет причин для вас, кроме этой, чтобы проделать этот путь, не так ли?

Он прочистил горло и отпил немного персикового сока, чтобы успокоиться.

— Если это так, вы верите, что у неё есть причина отправлять меня?

— Таким образом, ты можешь понять, друзья мы или враги, — просто ответила Амара. — И она выбрала тебя, потому что больше никому не доверяет.

Ник посмотрел на Ашура.

Губы принца изогнулись в улыбке от ошеломлённого выражения Ника.

— Догадливость моей сестры легендарна в Крешии. Она почти всегда права.

— Принцесса должна знать, что мы достойны её доверия, — продолжала Амара, как будто не она только что заявила, что Ник пытался быть очень деликатным. — Мы рады предложить нашу дружбу Клео, но она должна быть готова помогать нам.

Ник осушил стакан одним глотком. Не было причин отказываться. Но теперь ему надо было узнать ещё больше.

— Чего вы хотите?

— Мы хотим, — начал Ашур, — Родичей. Мой отец решил, что это может находиться здесь и нужно Крешии. Но он человек грубой силы, а не нежной утончённости. Многие погибнут, если его армия прибудет сюда, чтобы бросить вызов Гаю. Я бы предотвратил это, если подобное возможно.

Из описания Ашура, император Кортас был ужасно страшен, как и его репутация, и столь же безжалостен, как и Гай. Дрожь пробила позвоночник парня.

— Вы считаете, что Клео знает, как найти Родичей?

— Да, — сказала с улыбкой Амара.

Ник замолчал, глядя на них с сомнением и подозрением. Они слишком стремительно заявили о своих намерениях, слишком готовы к правде. Это было лишь частью крешийской откровенности или Ник должен был прислушаться к этому, как к предупреждению?

Его первая задача — защитить Клео. Он не мог рассказать им всё, пока не доверял им полностью.

И он слишком далёк от этого.

Ашур рассмеялся.

— Думаю, мы испугали его. Слишком много, слишком быстро, не так ли?

Амара провела рукой по блестящим чёрным волосам, поглаживая их и заправляя несколько выбившихся прядей.

— Думаю, что тебе удалось окрутить его. Твоё печальное очарование вновь помогает тебе, брат?

Ник почувствовал, что краснеет.

— Не расстраивайся. Ты не первый, что попался в сеть моего брата, — Амара наклонилась вперёд и похлопала Ника по коленке. — Посмотри только, он готов броситься со скалы!

Окрутить? Довольно чист? Она имела в виду, что она знала?

Ник не был окручен. Только Клео, может быть, делала это, и то по его выбору… Клео была его семьёй. Ашур не был никем, кроме потенциальной угрозы для Ника, потому что тот знал слишком много.

Голос Амары стал звучать громче.

— Скажите Клео, что мы готовы поделиться с нею сокровищами. Мы возьмём два кристалла, она получит два остальных. После того, как всё будет сделано, мой отец вторгнется и подчинит Пелсию и Лимерос Крешии. Оранос будет принадлежать Клео. Не будет никаких причин для кровопролития, если она поступит так, как пожелает император.

Пожелает? Скорее потребует.

Нет, нельзя так. Приезд сюда — большая ошибка.

Ашур поднялся с кресла и подошёл к дверям, его лицо скрылось в тени от Ника.

— Кроме того, вы сообщите нам о планах короля. Уверен, он ищет Родичей.

Даже говорить об этом было предательством. Если Ника обнаружат, то наказание он получит от короля такое, что избиение Мило и Барраса будет лишь нежными объятиями. Он присоединится к обвиняемым повстанцам завтра во время публичной казни, и хорошо, если он просто потеряет голову.

Он должен был уйти. Он должен был вернуться к Клео и сказать, что не доверяет крешийцам. Только время покажет, будут ли они верны своему слову.

— Я расскажу ваше предложение принцессе.

— Попросите, чтобы она ответила поскорее, — промолвила Амара. — Мы не можем ожидать, ты же понимаешь.

— Я скажу ей об этом, — промолвил хрипловато Ник.

Он пытался уйти, и Ашур отвёл его к ожидающей пути во дворец повозке.

— Прости мою сестру, — сказал Ашур. Солнце светило ярче, и его глаза стали куда более яркими, чем просто серо-синими. — Иногда она слишком нетерпелива. Она не хотела никого обидеть.

— Она и не обидела, — промолвил Ник.

— Она постоянно недооценивает меня. Я самый младший сын, безответственный брат. Она может быть младшим ребёнком в семье, но в её арсенале слишком много оружия.

Это не удивляло Ника.

— А ты? — спросил он.

Ашур немного усмехнулся.

— Я редко заинтересован в одном и том же в течении нескольких дней, если я не считаю это очень важным. Часто то, что я считаю самым особенным, не представляет интереса или ценности для других. Но это не имеет для меня значения, что думаю другие. А ты?

Глубокий голос с лёгким акцентом был фактически гипнотизирующим.

— Не понимаю, о чём вы.

— Ты заботишься о том, что подумают другие?

Ник уклонился от его взгляда.

— Я лишь скромный дворцовый стражник, которого все считают бесполезным. Сегодняшний день доказывает это. Когда дело доходит до моей судьбы, я не имею никакого контроля над тем, что другие думают обо мне.

Принц покачал головой.

— Ты ошибся дважды.

— В самом деле? — он отвернулся и скрестил руки на больной грудной клетке, пытаясь не закатить глаза. — И в чём же в первую очередь?

— Никто не контролирует твою судьбу. Тебя.

— Вы так считаете… — прошипел Ник, глубоко вздохнув. — А второе?

— Ты не бесполезен.

Ник удивлённо посмотрел на принца, но Ашур просто повернулся и ушёл.

— Может быть, у вас будет безопасное путешествие обратно во дворец, — не оборачиваясь, промолвил принц.

* * *

Стражники, назначенные для сопровождения Ника домой, вытолкнули его из кареты за пять миль до города.

— Ты можешь дойти отсюда, — усмехнулся один.

— Конечно, — кивнул Ник, — большое спасибо, — когда экипаж поехал, он добавил, — прогорклые груды конского навоза, вот вы кто!

Пострадавший, весь в синяках, униженный, он шагал по зелёным полям и лесам, что пересекались новой имперской дорогой короля.

Он понятия не имел, что расскажет Клео. Всё было таким ирреальным, что если б не боль в груди и спине, что сейчас он чувствовал, он бы считал это сном.

Ник думал, что следует срезать путь через лес. Он уже начал хвалить себя за первую хорошую за день идею, как кто-то подошёл к нему. Прежде, чем он понял это, Ник снова лежал на спине и едва дышал.

— Мы опять встретились, — промолвил удивительно знакомый голос.

Ник моргнул, пока его зрение не очистилось достаточно для того, чтобы увидеть Йонаса Агеллона, склонившегося над ним и прижавшего кинжал к горлу. Это был второй раз, когда Йонас угрожал Нику этим оружием.

— Ты… — начал он.

— Молчи, — промолвил Йонас. — Пока не время. Мне надо кое-что ещё тебе пояснить, прежде чем ты заговоришь. Понял?

Лицо мятежника было скрыто в тени пышных деревьев. Насекомые не заканчивали свою симфонию. Тепло в сочетании с потерей крови заставляло Ника быть слишком близким к потере сознания.

Он покосился на спутника Йонаса — высокого, загорелого и опасного на вид парня, что стоял, скрестив руки на своей широкой груди. Наконец-то взгляд Ника вернулся на Йонаса, и он едва заметно кивнул.

— У нас были разногласия, — промолвил Йонас. — И, видя тебя в красной форме, не уверен, что этот разговор будет чем-то кроме траты моего дыхания, но пусть так. У меня есть друзья, которых завтра казнят. Мне нужно спасти их, и есть несколько вариантов. Несмотря на эту форму, ты должен быть верен Клео. Если ты верен Клео, ты не верен Дамора. На самом деле, я верю, что ты ненавидишь их. Да или нет?

— Да, — удалось выдохнуть Нику сквозь стиснутые зубы.

Йонас мрачно кивнул.

— Я хочу, чтобы они умерли. Но сначала мне нужно помочь друзьям. И чтобы помочь им, мне нужна помощь от кого-то, кто заслуживает доверия и носит мундир. Знаю, что обо мне говорят и в чём обвиняют. Если меня узнают, меня убьют, а убийца получит хорошую награду.

— Нам пора убираться, Йонас, — проворчал его спутник. — Давай ускоримся.

Йонас не отводил от Ника взгляда.

— Мне нужна твоя помощь. Ты должен знать, что согласившись, может быть, тебя убьют, но это будет славная смерть. Если ты откажешься, я не убью тебя. Ты можешь вернуться к своей новой жизни на коленях перед королём. Это твой выбор. Твой ответ означает твою судьбу. Прямо сейчас скажи, Ник, ты со мной? Или ты против меня?

После этого дня с избиением и издевательствами, что заставили его почувствовать себя бесполезным, у Ника был выбор. От того, кого он ненавидел с первого момента знакомства.

Мятежного пелсийского дикаря, что мечтает о мести.

Лидера мятежников, что проигрывали столько раз.

Предполагаемого убийцы королевы Альтии.

Похитителя Клео.

Йонас Агеллон был столь же надёжным, столь слизкая морская змея.

И ни одно решение в его жизни не было проще.