Феликс свесился с борта судна, стараясь не упасть в воду. Он часами смотрел на морских птиц и увидел, что среди них был золотой ястреб.

Может быть, Хранитель смотрел на его страдания.

Он почувствовал, что кто-то похлопал его по спине, и обернулся, чтобы посмотреть на преступника.

Это был Мило Иагарис, бывший дворцовый стражник, что был обвинён в пособничестве повстанцам, за что отправлен в оранийскую темницу, где оставался до недавнего времени. После своего освобождения Мило не узнал, что это Феликс ответственен за кражу его формы.

Лучше будет, если Мило не узнает эту мелочь. Вряд ли он будет столь снисходителен, как король.

Он был в паре с Феликсом в качестве телохранителя в этом путешествии. Феликс признал, что Мило, похожий на гору мышц, имеет право на это. Кроме того, судя по разговорам, которые были у них в эти дни на море, Мило был более чем готов безжалостно причинять боль, когда это необходимо. И даже когда не необходимо.

— Морская болезнь? — поинтересовался Мило.

— А на что это похоже?

Мило рассмеялся.

— Будем считать, она. Не могу поверить, что ты прежде не был в море.

— Поверь в это. А теперь иди и оставь меня умирать.

— Не волнуйся, это ненадолго. Я уже вижу землю.

Феликс поднял налитые кровью глаза, увидев вдали, за милями вспененного моря — его желудок заклокотал, — край земли.

— Слава богине, — простонал Феликс. — Думаю, останусь в Крешии навсегда.

— Полагаю, скоро мы узнаем, почему король приехал сюда, — промолвил Мило.

— Ты же не думаешь, что ради песка и солнца?

Это была забавная мысль — Кровавый Король заботится о мирском. Но это не тревожило Феликса, он не имел чёткого представления относительно планов короля в столице империи, захватившей почти треть известных королевств.

Наконец-то, корабль пришёл в порт. Феликс следовал за королём, когда они шли по трапу, стараясь подавить желание броситься вниз на деревянный причал и зацеловать его.

Это Крешийся Империя. А точнее, столица Крешии, известная как Жемчужина империи, резной город природных чудес, экзотики этого острова, размером примерно с Оранос. Феликс слышал рассказы о красоте Крешии, но после того, как провёл жизнь в холодном, застывшем Лимеросе, он не мог подготовиться к этому всего лишь по описанию.

Высокие деревья были богаты тысячами густых зелёных листьев, размером с человека, и песок вдоль берега сверкал, словно драгоценные камни. Вдалеке, вдоль пляжа, он был уверен, что видит обнажённых женщин.

Король решил, что во время поездки Мило и Феликс не будут носить официальную лимерийскую униформу, что выделяла бы их, как две красные водоросли в саду маленьких цветочков. Вместо этого они носили наряды, подходящие для лордов — кожаные штаны, белёные льняные туники и плащи, — лучших Феликс никогда не видел, — сделанные из овечьей шерсти, казалось бы, светлые и буквально воздушные.

Теперь, когда он стоял на твёрдой земле, Феликс обнаружил, что чувствовал себя Коброй куда больше, чем прежде, готовым и желающим защитить короля в этом незнакомом мире.

Кровавый Король. Тот, что приносит вред невинным, порабощает бедняков, мучает слабых.

Его щека дёрнулась.

«Убирайся из моей головы, Йонас», — подумал Феликс.

Он увидел фигуру, ожидающую их в конце доков, и внезапно замедлил шаг. Он расправил плечи и высоко держал голову, когда они подошли к темноволосой красавице.

Феликс не верил в любовь с первого взгляда, но вожделение с первого взгляда… Да, это вполне реально и доказано этим великолепным существом перед ним.

— Смею ли я верить своим глазам? — промолвил король Гай, останавливаясь перед красивой девушкой. — Принцесса Амара Кортас прибыла официально поприветствовать меня? Признаю, удивлён, не ожидал увидеть вас здесь.

«Принцесса Амара».

Феликс слышал, что дочь и сын императора Кортаса были в Ораносе королевскими гостями, но не видел прежде принцессу. Она была прекрасна, как её экзотическая родина, с длинными иссиня-чёрными волосами, что спадали свободными волнами по её спине. Её губы были красны, как рубины. Глаза цвета серебра едва тронуты синевой. Её безупречная кожа была тёмно-коричневого оттенка. Она носила цветное платье без рукавов, демонстрирующее её прекрасные обнажённые руки, ещё и с длинным разрезом, начинающимся от середины бедра. Её живот был прикрыт лишь прозрачным материалом, что развевался на ветру.

Она пахла жасмином, совсем немного, но в сочетании с приятным ароматом этой страстной тропической погоды Феликс нашёл это опьяняющим глотком пелсийского вина.

— Король Гай. Какое удовольствие видеть вас здесь, — она проигнорировала его саркастическое удивление, поклонилась и подала руку. — Добро пожаловать в Крешию.

— Вы ещё прекраснее, чем во время нашей последней встречи, — он взял её за руку и прикоснулся к ней губами. — Как это возможно? Всего лишь несколько недель…

Её губы растянулись в улыбке.

— Честь для меня слышать такое.

— Император здесь?

— Нет. Он во дворце. Мой старший брат, Дастан, вернулся сегодня утром из Касторья, нашего нового царства.

— Это большая победа для него, — король нахмурился. — Надеюсь, он выкроит время для встречи со мной сегодня. Мы прошли достаточно долгий путь.

Амара кивнула.

— Уверена, он пожелает увидеть вас. Мой отец рад вашему визиту, и я имею честь сопровождать вас в королевскую резиденцию. После того как вы в Изумрудном Копье поедите, отдохнёте от долгой дороги. Это допустимо?

Король тонко улыбнулся.

— Конечно. Благодарю, принцесса.

Она улыбнулась и посмотрела на Феликса и Мило. Феликс кривовато улыбнулся, надеясь очаровать её, как многих митиканских девушек.

«Да, принцесса, — подумал он, — ты могла бы заставить меня забыть Лисандру».

— Принцесса, — промолвил король, — позвольте представить мне двух моих самых доверенных советников, Мило Иагариса и Феликса Габраса.

Феликс и Мило поклонились перед нею.

— Очень приятно, — промолвила она, сделав реверанс в ответ. — Учитывая взгляды, буду считать, ваша светлость, что в Митике «Советник» синоним «стражник»?

Король рассмеялся.

— Вы очень проницательны. Как я мог забыть об этом, принцесса?

— Я ничего не забыла о вас, — улыбка Амары неизменно оставалась на её прекрасном лице. — Продолжим наш путь?

В Митике кареты были закрыты, с маленькими окнами, крепкими дверями и большими деревянными колёсами, предназначенными для длительных поездок по ледяным, скалистым дорогам. В Крешии они были скорее под навесом, затенённые, но открытые для солнца. Колёса — тонкие и стройные, и сама карета из бледно-белого дерева, ещё и с драгоценными металлами.

Феликс откинулся на сидении и закрыл глаза, наслаждаясь тёплыми лучами на лице. Несколько лошадей чисто-белого окраса, с ароматными цветами, вплетёнными в гривы и хвосты, вывели повозку из доков, и кучер перемещался по гладкой каменной дороге. Крешия была столь красочна, её здания, магазины и таверны очень отличались от всего, что Феликс прежде видел.

Вскоре Феликс понял, что драгоценности были куда более красивыми, чем богатыми. Это само совершенство. Каждая деталь, каждый укромный уголок, каждый дюйм в городе был безупречен, даже детали в живописи и скульптуре. Окна сверкали. Улицы сияли. На небе — ни одного облака.

— Красота, — пробормотал Феликс.

— Да? — отозвалась Амара, и Феликс был удивлён, что случайно привлёк её внимание. — Мой отец поставил физическую красоту на первое место в Крешии, особенно в Джевеле. Он считает красоту силой.

— Что же происходит, когда появляется уродство? — спросил Феликс.

Её выражение стало задумчивым.

— Я не могу даже думать о подобном.

— Ну, теперь, Мило, уверен, что у тебя ничего не получится.

Феликсу удалось вызвать искреннюю улыбку принцессы — но король и Мило сидели близко и слышали, так что пора уже и замолчать.

Карета миновала своё отражение в гигантском куполообразном серебряном здании, которое Амара называла главным храмом Джевела. Феликс не знал многого о крешийской религии, но был уверен, что они не молятся ни Валории, ни Клейоне.

Наступила тишина на несколько долгих мгновений, пока Амара наконец-то не заговорила.

— Простите, король Гай, но я должны спросить, так как была слишком заинтересована с момента новости о вашем посещении. О чём вы хотите поговорить с моим отцом? Что за срочное дело заставило вас проделать этот путь?

— Я восхищаюсь вашей искренностью и вашим любопытством, принцесса, но, боюсь, это моё дело и дело императора. Уверен, вы поймёте.

— Бросьте. Уверена, вы можете мне намекнуть.

Улыбка застыла на губах короля.

— Разве вам понравился визит в моё королевство, принцесса?

Амара колебалась, прежде чем ответила из-за слишком резкого изменения темы.

— Очень.

— Мне жаль, что вы уехали прежде, чем мы смогли попрощаться.

— Да, и я была так несчастна, пропустила даже стражей на вилле, что сопроводили бы меня и моего брата в ваш дом. Простите за грубый отъезд, но мне надо было уходить. Я не могла больше находиться в вашем царстве.

На первый взгляд, это был лишь вежливый разговор двух членов королевской семьи, но Феликс готов был поклясться, что слышал что-то тёмное, иное, не дружелюбное в их тоне.

— Как жаль, — промолвил король. — Я послал стражников, потому что мне удалось отыскать прекрасные покои для вас во дворце.

— Как мило!

Король посмотрел на неё, его улыбка стала шире, и тёмные глаза блестели с интересом.

— Вы меня разочаровали, принцесса. Знаменитая крешийская прямота, как правило, заметна. Неужели мы продолжаем играть в эту игру?

— Я участвую только в тех играх, в которых собираюсь побеждать.

— А ваш брат, принц Ашур? Играет так же, как и вы?

— Боюсь, не так хорошо.

— Неужели он тоже покинул Митику и вернулся домой?

Феликс изучал лицо Амары, но её невозможно было прочесть.

— Пока нет, — просто ответила она.

Король замолчал на долгое мгновение, пока карета приближалась к дворцу.

— Может быть, в один прекрасный день вы будете говорить мне свои мысли, а не прятать их.

— Не уверена, что они вам понравятся, король Гай.

— Не стал бы убеждать в этом.

Феликс чувствовал, что они с Мило будто бы стали полностью невидимы, оставив только двух представителей королевских семей в карете, что мерились силами друг против друга.

— Как принц Магнус? — спросила Амара.

— Очень хорошо.

— В самом деле. Вы видели его в последнее время?

Король сузил глаза.

— Мой сын на данный момент путешествует, но мы всё ещё поддерживаем тесную связь. Я только что получил сообщение от него о том, что нынче в Лимеросе.

— О, да, знаю, — она вздохнула. — Ваш милый маленький наследник так решим продолжать свой путь… Так упрям.

— Полагаю, упрямство показывает в нас отца и сына.

— Да. И он так един с женой, не так ли? Когда в последний раз я видела их в Лимеросе, они не могли оторвать взгляды друг от друга. Любовь… Одна из немногих вещей в этой жизни, ради которой следует убивать. Вероятно, он на всё готов для неё. Как романтично, учитывая, что она — самая большая угроза для вашего трона.

Выражение лица короля было решительным и невозмутимым, но лицо в тени немного покраснело.

— Простите, — нахмурилась принцесса Амара. — Разве я расстроила вас?

— Вовсе нет, — ответил король, и Феликс смотрел, как он заёрзал в кресле. — Но скажите мне… Как ваша поездка в Лимерос, где вы якобы видели моего сына и его жену?

— Не якобы. Я видела их. В храме Валории на самом деле.

— Вы случайно не встречали мою дочь Люцию?

— Не могу сказать. Зачем? Она тоже покинула королевское гнездо? Господи, Ваша Светлость, мне кажется, что оба ваших ребёнка покинули вас в это деликатное время для вашей власти. Это достаточно разочаровывает.

Феликс и Мило обменялись взглядом. Свидетелями чего, собственно говоря, они стали?

Король усмехнулся, удивив присутствующих.

— Принцесса, на самом деле, вы особенная молодая женщина. Обещаю больше никогда не недооценивать вас.

— Это мудро, — сказала она, а после посмотрела вперёд. — Смотрите! Мы почти в Изумрудном Копье. Это место, по которому я соскучилась, а я была далеко.

Феликс повернулся на сидении, чтобы увидеть массивный золотой дворец, возвышающийся и тянущийся к небу.

— Король Гай… Феликс, Мило… — Амара улыбнулась. — Добро пожаловать в мой дом!