Дождь хлестал по стеклам обрамленных арками окон. Темно-серые тучи висели над головой, роняя тяжелые капли, собиравшиеся на земле в широкие грязные лужи. В студии Музея автоматических механизмов в этом сероватом свете даже кипы атласа и шелка казались тусклыми, а разноцветные ленты и золотая тесьма лежали холодными серыми змеями.

Клара вонзила иголку в квадратик шелка и бросила взгляд на часы: половина третьего. Она нервно прикусила губу. Час, оставшийся до того момента, когда она должна будет осуществить свой план, казалось, никогда не пройдет. Она отложила шитье и подошла к окну.

Только бы перестал дождь. Если дождь не прекратится, наставник не поведет Эндрю в парк – а другого плана у нее не было.

Клара вновь посмотрела на часы. Она не могла ждать другого дня – ведь Фэрфакс мог уехать из Лондона раньше, чем собирался. Да и Себастиан мог догадаться о ее планах. И вообще, даже несмотря на дождь, пора действовать. Не следовало ждать, когда Себастиан вернется из «Альбиона». Хотя ей очень хотелось узнать, как прошла его встреча с матерью, она боялась, что, увидев мужа, потеряет решимость и откажется от своего плана. Оставалось лишь надеяться, что даже если полное примирение невозможно, то Себастиан с матерью все же смогут найти какое-то взаимопонимание.

В отличие от них с Фэрфаксом.

Грудь стиснуло болью, и Клара, стараясь отвлечься от этих мыслей, выглянула в окно.

Звон дверного колокольчика донесся из нижнего холла, и Клара, вздрогнув от неожиданности, направилась к лестнице внизу. А экономка уже приветствовала посетителя.

Увидев стоявшего в дверях графа Раштона, Клара замерла. Его крупная широкоплечая фигура, казалось, заполнила весь дверной проем. Войдя в холл, он снял шляпу и плащ и, стряхнув с них капли дождя, передал миссис Маршалл.

– Добро пожаловать в Музей автоматических механизмов, милорд. – Шелестя юбками, миссис Фокс подошла к графу и взмахом руки указала в сторону комнат. – Прошу вас, осмотритесь здесь самостоятельно. А если вам нужна будет экскурсия, то я сообщу мистеру Блейку о вашем приходе. Плата за осмотр выставки составляет один шиллинг.

– Миссис Фокс! – Клара поспешила к гостю. – Милорду, разумеется, нет необходимости оплачивать посещение нашего музея.

– Посетитель есть посетитель, миссис Уин… миссис Холл. И осмелюсь сказать, что граф…

– Миссис Фокс, прошу вас!.. – воскликнула Клара. Предательский румянец на щеках выдавал ее смущение. – Лорд Раштон, добро пожаловать в музей моего дяди. Сожалею, что мы не слишком хорошо подготовились к вашему визиту. Миссис Маршалл, принесите, пожалуйста, чай, а я провожу милорда в гостиную.

Граф, казалось, тоже смутился. Коротко кивнув миссис Фокс, он в сопровождении Клары направился в примыкавшую к холлу комнату.

– Еще раз прошу прощения, милорд, но ваш визит для нас полная неожиданность. – Клара закрыла дверь и влажными от волнения ладонями разгладила подол платья. – К сожалению, Себастиана сейчас нет дома.

– В любом случае я здесь не для того, чтобы встретиться с ним, – ответил Раштон.

Он прошелся по комнате, разглядывая автоматы и механические игрушки, расставленные на полках и столах. Граф повернул ключик музыкальной мышки и с минуту наблюдал, как зверек, поднося флейту к крохотным зубкам, наигрывал веселый мотивчик. Смешок гостя снял напряжение, и Клара немного успокоилась. Тут вошла миссис Маршалл с подносом и начала разливать чай.

– Как уже сказала миссис Фокс, мой дядя с радостью устроит вам экскурсию, – проговорила Клара, когда экономка вышла.

– Буду очень рад, – кивнул Раштон. – На меня большое впечатление произвела демонстрация на благотворительном вечере у леди Ростен. У меня есть еще один сын, которого очень заинтересуют изобретения вашего дяди.

– Дарайус? – спросила Клара и тут же поняла, что не следовало называть его по имени.

Раштон приподнял свои кустистые брови.

– Себастиан вам о нем рассказывал? У этого парня всегда была светлая голова. Мне сообщали из Санкт-Петербурга, что они вместе с моей невесткой занимаются машинами, которые производят арифметические вычисления.

Клара кивнула. Неужели Раштон все еще не знает, что Дарайус приехал в Лондон?

– Я… я с нетерпением жду знакомства с ним, – сказала она, не в силах сдержать дрожь в голосе. И опять посмотрела на часы. Полчаса… а дождь, казалось, припустил еще сильнее – стучал в окна словно тысячи мелких камешков.

Клару охватили дурные предчувствия: Эндрю скорее всего не поведут в парк, – а у нее не было иного способа увидеть сына.

– Милорд, прошу меня извинить. Я сейчас позову дядю. – Она больше не могла разговаривать с Раштоном – ведь ее план трещал по швам. – Ему будет очень приятно узнать, что вы здесь.

Граф внимательно посмотрел на нее.

– Минуточку, миссис Холл. Я подумал, что вы могли бы пригласить вашего отца на ужин перед его отъездом в Суррей.

У Клары перехватило дыхание.

– Э-э… милорд, я…

– Бастиан, – продолжал лорд Раштон, – рассказал мне о ваших сложных отношениях с отцом. Хотя он и заверил меня, что эти гм… разногласия никоим образом не скажутся на нашей семье, мне бы хотелось услышать от вас подтверждение его слов.

Боже правый! Две недели назад она могла бы дать такие гарантии, но теперь… Скованная ледяным страхом, Клара сделала глубокий вдох, пытаясь избавиться от охватившего ее чувства безысходности.

– Могу я поинтересоваться, что именно рассказал вам Себастиан? – спросила она.

– Кроме этого, ничего, – ответил Раштон. – Именно по этой причине я здесь.

Стук дождя, казалось, отдавался у Клары в висках. Она посмотрела на окна. Вода бесконечным потоком струилась по стеклам, изливаясь из толстого одеяла тяжелых серых туч. Слабый и бледный свет едва освещал комнату.

– Эти разногласия связаны с моим сыном Эндрю, милорд, – проговорила она, не отрывая взгляда от окон. – По завещанию покойного мужа, мистера Уинтера, опека над Эндрю перешла к моему отцу.

– И по этой причине вы в последнее время не можете встретиться с мальчиком? Да-да, припоминаю… Вы, кажется, спрашивали о нем у лорда Маргрейва.

Клара кивнула и нервно прошлась по комнате.

– Я очень люблю своего сына, милорд, – произнесла она с отчаянием в голосе. – Запрет встречаться с ним разбил мне сердце, и я… Прошу вас поверить мне, когда я говорю, что люблю его больше всего на свете.

– Я в этом не сомневаюсь, миссис Холл, – ответил Раштон. – Однако я все же не могу понять, каковы причины подобного запрета.

– Просто отец лишает меня возможности видеться с Эндрю, вот и все, – пробормотала Клара.

Граф пристально смотрел на нее какое-то время, затем, нахмурившись, проворчал:

– В таком случае Бастиан ошибается, считая, что ваш разрыв с отцом не затронет репутацию моей семьи.

«Эндрю в парк не придет», – снова подумала Клара, глядя в окно. Она лихорадочно искала другую возможность побега, но ее мысли разбегались и в голову совершенно ничего не приходило. Тут – словно солнце, вырвавшееся из-за туч, – промелькнула новая возможность. Резко обернувшись, она пристально посмотрела на графа, и ее сердце гулко забилось. Да, ливень помешал ее планам, но лорд Раштон… Ведь он единственный человек среди ее знакомых, обладавший большей властью, чем Фэрфакс. И если она во всем признается, то, может быть, он попытается ей помочь.

– Лорд Раштон… – Она старалась, чтобы ее голос звучал ровно, но тот все равно дрожал, потому что Клара понимала, что ныряет в неизвестность. – Милорд, я… Мне известно о скандале, в котором оказалась замешана ваша семья. Я и в самом деле полагала, что мои трудности не коснутся семьи титулованного дворянина, но теперь… Я должна предупредить вас: мой отец, дабы распространить ложные слухи, может обратиться к вам, милорд.

Раштон нахмурился.

– Слухи, касающиеся вас?

– Да. Именно поэтому я была вынуждена покинуть Мэнли-парк, хотя мало кто, кроме нас с отцом, знает об этом.

Граф молча, с совершенно непроницаемым лицом, ожидал продолжения. Но Клара тоже молчала: глядя невидящими глазами в пространство, она собиралась с духом.

Наконец граф нарушил молчание.

– Итак, я слушаю вас, миссис Холл.

– Мой отец считает, что я виновна в смерти мужа.

Все еще не в силах взглянуть Раштону в лицо, Клара поведала всю историю – как склонилась над Ричардом, лежавшим на земле, и как в этот момент появился ее отец. А также о предложении, которое сделала Себастиану, – то есть о Уэйкфилд-Хаусе и о том, что надеялась вернуть себе Эндрю в обмен на поместье.

– А Себастиан… Он понимал, что замужество – мой последний шанс вернуть сына, – продолжала Клара. – К несчастью, мой отец отклонил наше предложение. Более того, он стал угрожать, что распустит обо мне ложные слухи, если я не оставлю Эндрю в покое.

– А вы не предвидели такой реакции?

– Нет, милорд.

– В таком случае, миссис Холл, – проговорил Раштон все с таким же невозмутимым видом, – я бы предложил вам выполнить требование вашего отца и оставить сына в покое.

Сердце Клары едва не остановилось от той бесповоротности, с которой были произнесены эти слова. По сути, граф Раштон подтверждал, что ей оставалось только одно – сдаться. Но Клара уже решила, что ни за что этого не сделает. Она знала, что никогда не будет по-настоящему счастлива с Себастианом, никогда не сможет любить его так, как ей хотелось, если Эндрю останется во власти Фэрфакса.

Судорожно вцепившись в спинку стула, Клара заявила:

– Милорд, причина, по которой я вышла замуж за Себастиана, связана с моим желанием вернуть себе сына. Вы должны понять, что я не откажусь от своей цели.

Граф смерил ее взглядом короля, взирающего на своего вассала.

– Если вы хотели выйти за него только по этой причине, то почему же Себастиан женился на вас?

– Он… он сказал мне, что вы пожелали, чтобы он поскорее вступил в брак.

– Он мог жениться на любой другой женщине. Почему он выбрал именно вас?

И тут Клара едва не выпалила: «Себастиан женился на мне, потому что хотел этого, потому что любит меня!» – солгать Раштону не могла, и не только потому, что отчаянно нуждалась в его помощи, но и потому, что он ее свекр. Кроме того, она могла поставить под угрозу репутации графа и всей его семьи…

Прижав руку к груди, Клара рассказала о шифровальной машине.

– Себастиан искал эти чертежи для Дарайуса, милорд, – закончила она свой рассказ.

Раштон метнул на нее пронзительный взгляд.

– И Дарайус сам приехал за ними?

Клара кивнула.

– Да, милорд.

– Почему сам?

Клара молчала, пытаясь успокоиться. Ей казалось, что ее сердце разрывалось от отчаянного желания вернуть Эндрю и тех чувств, которые она питала к мужу. Но она не могла допустить, чтобы эти чувства помешали ей добиться главного – освободить Эндрю. И если она собиралась просить лорда Раштона о помощи, то должна была говорить только правду.

– Потому что, милорд… – Клара чувствовала себя так, словно ступила на край глубокой пропасти, дно которой было усеяно острыми камнями. – Потому что Дарайус хотел, чтобы Себастиан встретился с бывшей графиней Раштон.

Изумление на миг исказило лицо графа.

– Что?..

– Дарайус знал, что Себастиан категорически откажется от этой встречи, поэтому приехал, чтобы уговорить его. И еще он пытался установить причину его отставки из Веймара и…

– Какова же истинная причина его отставки? – перебил граф.

Этот вопрос подтвердил подозрения Клары. Значит, Себастиан так и не рассказал своим близким о проблеме с рукой… Почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы, Клара проговорила:

– У него порой сводит пальцы правой руки, поэтому он больше не может играть на пианино. Екатерина заподозрила неладное и именно по этой причине искала встречи с ним.

– И какова была реакция Себастиана?

– Он встречался с ней в отеле «Альбион».

Раштон ударил кулаком по столу, и Клара от неожиданности вздрогнула.

– Когда она вернулась в Лондон? – Лицо графа покраснело от гнева, а взгляд стал стеклянным.

– Я не знаю, милорд, – пробормотала Клара. – Я рассказываю вам все это только потому, что прошу вас помочь мне вернуть сына. Я должна убедить моего отца…

– Лорд Фэрфакс – законный опекун мальчика, – резко перебил Раштон. – Неужели вы действительно рассчитываете на то, что я стану вмешиваться в чужие дела, тем более в вопросе воспитания собственного внука? Если ваш отец запретил вам встречаться с сыном, миссис Холл, значит, у него есть на то весьма основательные причины. И если вы думаете, что я рискну стать объектом сплетен, вмешавшись в дела вашего отца, то жестоко ошибаетесь.

– Милорд, прошу вас…

– Миссис Холл, если бы я знал это до вашего венчания с Себастианом, то никогда бы не одобрил этот союз, – холодно произнес Раштон. – Я не потерплю… – Граф внезапно умолк, глядя в сторону двери.

В следующее мгновение дверь гостиной отворилась и в комнату вошли Себастиан и Дарайус. Клара замерла, боясь даже вздохнуть.

Себастиан переводил настороженный взгляд с жены на отца; Дарайус же молча поглядывал на брата.

– Себастиан!.. – В голосе графа звучал с трудом сдерживаемый гнев. – Дарайус!.. Я хочу сказать вам несколько слов наедине. Немедленно.

– Подождите. – Клара быстро подошла к мужу и протянула руку, собираясь коснуться его плеча. – Себастиан, я…

– Миссис Холл!.. – прогремел голос Раштона. – Прошу оставить нас!

– Милорд, вы должны позволить мне объяснить…

– Вы уже все объяснили. – Граф кивком указал на дверь. – Пожалуйста, выйдите.

Клара в отчаянии бросила взгляд на Дарайуса, но не увидела понимания в его хмуром ответном взгляде. Внезапная боль перехватила ее горло, и, не в силах взглянуть на мужа, смотревшего на нее с неодобрением, Клара поспешно вышла из комнаты.

Едва она закрыла за собой дверь, как раздался громкий голос графа, отчитывавшего своих сыновей. Клара обхватила плечи руками, пытаясь унять сотрясавшую ее дрожь. Миссис Фокс внимательно посмотрела на нее, однако промолчала.

– Г-где дядя Гранвилл? – запинаясь, спросила Клара.

– Он отправился проверить выставку на Сент-Джеймс-стрит, – ответила миссис Фокс. Она поджала губы. – Не хотите ли… У меня в столовой есть немного бренди, если желаете. Вы очень бледны.

Клара покачала головой.

– Нет, благодарю… Мне нужно срочно идти. Прошу вас, будьте так любезны… когда увидите Себастиана, скажите ему, что я сожалею.

– Сожалеете о чем?

– Он поймет. – Клара схватила свою шляпку и сунула руки в рукава плаща. – Пожалуйста, просто скажите ему.

– Миссис Холл, мне кажется, что сейчас вам лучше никуда не ходить. Скажу откровенно, вы неважно выглядите.

– У меня нет выбора, миссис Фокс. – Клара решительно распахнула дверь и вышла на улицу.