Закат окрасился блестящей медной полоской на небе. Рейко и Венте ехали на санях через поляну, покрытую снегом, что светился огнем отраженного света. Они со своей упряжкой были одни среди безмолвного пустынного пейзажа, который тянулся насколько мог охватить глаз.

Они провели долгий тяжелый день, идя по следу, который, должно быть, оставил Масахиро, когда скрывался от гнавшихся за ним солдат. Здесь уже не было никаких человеческих следов. Сначала Рейко искала в небольших деревнях вблизи города, населенных японскими торговцами и фермерами, но в конце дня они перешли на территорию айнов.

Теперь Рейко почувствовала, что она действительно оторвалась от всего ею знакомого. Территория айнов была самым безлюдным местом из всех, что она когда-либо видела. Она испытала страх горожанина перед лицом дикой природы, и страх, что она не найдет Масахиро. Все, что связывало с ним, был невидимый глазу запах следов. Она вцепилась в Венте, когда сани врезались в лед. Ее тело окоченело от холода. Поднялась полная луна, на закате небо окрасилось в цвет темного кобальта. Громадное количество звезд, больше, чем Рейко видела когда-либо, блестели, как кристаллы. Мороз крепчал. Как она и Венте выживут ночью в этом замороженном краю?

Нагруженные сани стучали по льду. Пути не было видно, лунный свет не проникал сквозь толстые тени деревьев. Казалось, тропа, по которой они пробирались под звездным небом, была дорогой в никуда. Рейко начала опасаться, что уже скоро она найдет свою смерть, когда перед ней открылась поляна. Венте остановила собак и слезла с саней, когда они еще продолжали движение по инерции. Собаки лаяли на хижину, которая показалась, как по мановению волшебной палочки. Рейко неуклюже встала, Венте побежала к хижине.

— Что это за место? — Рейко не верилось, что в этой глуши были следы пребывания людей.

— Люди приходят сюда, когда охотятся, — ответила Венте.

Охотничий домик был покрыт соломенной крышей, которую завалило снегом. Весь день Рейко отказывалась признавать вероятность того, что собаки найдут замороженное тело мертвого Масахиро. Теперь она вздохнула с облегчением. Пошатываясь, она пошла к хижине, крича:

— Масахиро! Масахиро!

Венте подняла соломенный коврик, служивший дверью. Собаки, по-прежнему привязанные к саням, неистово бросились к двери, которую она обнаружила. Венте заглянула вовнутрь, затем повернулась с мрачным лицом к Рейко.

— Здесь его нет, — сказала она.

Разочарование поразило Рейко, она отказывалась этому верить. — Он должен быть здесь! Он должен быть здесь! Масахиро! Она зашла в хижину. В тусклом лунном свете, который светил через дверной проем, она увидела грязь, насыпанную рядом с циновками, покрывавшими стены, место для костра, заполненное холодным пеплом. Хижина была пустой. Рейко без сил осела на колени и расплакалась.

Венте отвязала собак и привела их в помещение, которое они жадно обнюхивали. Стоя на коленях у костра, она просеяла сквозь пальцы золу и понюхала их. — Охотников здесь долго не было.

Рейко подумала, что Венте могла бы точно определить, сколько дней назад здесь горел огонь, но какое это имело значение? Масахиро здесь не было. Собаки лаяли и зарычали, беспокоясь чем-то, что они нашли в углу. Это была стопка ковриков.

— Они пахнут мальчиком, — сказала Венте. — Он сидел там, спал там.

Это не утешило Рейко. — Но где же он сейчас? — она плакала. Против собственной воли, она представила его неподвижно лежащим в сугробе, с закрытыми глазами. Ей казалось, что уже она не может вздохнуть. Лишь упрямая надежда спасти его не давала ей умереть.

Венте вышла из комнаты, и Рейко поспешила за ней. — Мы должны продолжать поиски. Поехали!

Но Венте развязала лежащий на санях сверток и принесла его в дом. — Мы остаться здесь на ночь. Утро придет, мы будет искать.

— Мы не можем ждать так долго, — в ужасе сказала Рейко.

— Ночью холодно и опасно. — Венте распаковала еду и одеяло. — Нам нужны согреться, поесть и поспать.

— Мне все равно! — сказала Рейко, хотя продрогла до костей. — Я должен найти моего сына, пока не стало слишком поздно!

— Завтра. — Голос Венте был сочувствующим, но твердым. — Собакам надо отдохнуть.

Собаки лежали на полу комнаты, прижимаясь друг к другу, полностью обессиленные. Рейко сдалась, потому что ее жизнь зависела от их сил. Она помогла Венте принести хворост из леса и развести огонь. Венте ударила куском железа по кремню. Искры зажгли древесные опилки. Она поднесла фитиль керамической масляной лампы и, когда он загорелся, поставила лампу на край костровой ямы. Рейко, опустошенная, уставилась на пол. Пламя лампы осветило грязные черные узоры на подстилке, от просыпанного пепла. Они выглядели почти как письменные знаки.

Венте хотела пройти по ним. Рейко закричала:

— Постой! Не надо! И указал на пол. — Это еще одно сообщение от моего сына. Он написал его золой. — Она прочитала: "Мама, папа, я встретил несколько добрых местных охотников. Я иду с ними в их деревню. Масахиро".

Огромное, блаженное облегчение охватило Рейко. Кошмарная картина с умирающим в снегу Масахиро, изменилась на счастливую сцену, на которой местные айны его кормили, защищали и сопровождали в безопасное место. Он снова обманул смерть!

— Деревня не далеко, — сказала Венте. — Мы будем там завтра.

Она разложила небольшой костер и покормила собак, которые вскоре заснули. Рейко и Венте выпили горячий чай и поели суп из корня лилий и пельмени из сушеного лосося. Еда, свет, треск огня и храп собак успокаивали Рейко и добавляли уверенности, что она увидит Масахиро завтра. Несмотря на то, что домик был недостаточно теплым, она впала в приятное забытье. Но Венте волновалась, она подходила к двери и выглядывала в ночь.

— В чем дело? — Чувство опасности, о которой раньше она не думала, заставило Рейко прогнать сон. — Кто-то там есть?

Венте покачала головой и села, но она напряженно прислушивалась. Мгновение спустя она снова выглянула за дверь.

— Что же не так, — сказала Рейко. — Скажи мне, что.

* * *

Сано, Хирата, Марумэ, Фукида и Крыса лежали в ряд под дворцом, вглядываясь сквозь решетку. С наступлением сумерек сутолока внутри замка Фукуяма уменьшилась, кругом было пусто, за исключением двух солдат, идущих по дорожке к главному входу. Фукида прошептал:

— Как насчет этих?

— Слишком мелкая сошка для наших целей, — сказал Сано.

— Очень скоро это будет слишком поздно, чтобы захватить хоть кого-то, — предупредил Марумэ, но через несколько минут появился капитан Окимото. — Ага, вот это мне нравится.

Марумэ выскочил из-под решетки. Сано и другие люди последовали за ним, выхватив мечи, и бросились на Окимото. — Эй, что такое., — воскликнул Окимото, остановившись в недоумении.

Сано и его товарищи окружили Окимото. Хирата схватил его сзади, забрал мечи и рукой прижал горло.

— Отпусти меня! — прохрипел Окимото, уцепившись в руку Хираты, хватая ртом воздух, Хирата держал его без особых усилий. Часовые у дверей дворца прибежали к нему на помощь.

— Бросьте мечи или он умрет, — сказал Сано. Оружие упало в снег: самураи были друзьями Окимото:

— Хорошо. Теперь откройте дверь

Часовые неохотно, но быстро повиновались. Марумэ и Фукида взбежали по ступенькам. Хирата вел Окимото, который, волоча ноги, выдавил:

— Что вы хотите?

— Говорить с правителем Мацумаэ, — сказал Сано. — Вы нам нужны, чтобы помочь нам добраться до него. Пройдя через дверь, он приказал часовым:

— Не вздумайте идти за нами. Он и его люди вели Окимото по дворцу. Они наткнулись на солдат, которые обнажили оружие и преградили им путь, пока Сано не закричал:

— Отойдите! У нас ваш капитан. Хирата сильнее сжал горло Окимото, который задыхался. — Пропустите, или мы убьем его.

Они прошли в комнату, в которой правитель Мацумаэ, все еще завернутый в перетянутое веревками одеяло, выл в своей постели. Двое слуг придерживали его голову. Его лицо было залито кровью, которая текла изо рта красными струйками. Он зарычал на слуг, когда они разжимали его челюсти. Доктор стоял, держа в руке керамическую чашку.

— Что происходит? — сказал Марумэ.

Доктор посмотрел на него, больше обеспокоенный состоянием своего пациента, чем испуганный неожиданным появлением сбежавших заключенных. — Правитель Мацумаэ пытался укусить себя до смерти. Мы пытаемся дать ему успокоительное зелье.

Он налил жидкость из чашки в рот правителя Мацумаэ, который взревел и выплюнул зелье. Его губы и язык были надкушены. Очевидно, Текарэ не отказалась от попыток убить его.

Окимото воскликнул:

— Господи! Хирата отпустил его и он опустился на колени перед правителем Мацумаэ и расплакался. Сано увидел, что этот жестокий человек действительно заботился о своем господине, чье тяжелое состояние шокировало его. Он сказал врачу:

— Разве вы не можете вылечить его?

Врач с сожалением покачал головой. Сано сказал:

— Тогда позвольте мне попытаться. Он сделал знак всем остальным отойти от кровати и присел рядом с правителем Мацумаэ:

— Текарэ, слушай. Я выяснил, кто убил тебя.

Она зарычала, показав Сано окровавленные зубы. — Я уже знаю. Это он! — Она кусала губы правителя Мацумаэ. Послышался его собственный крик и полилось еще больше крови.

— Нет, — сказал Сано. — Он невиновен во всем, кроме наказания других людей из-за вашей смерти. А убила вас ваша сестра.

— Венте? — Презрительно отреагировал голос Текарэ. — Она слишком слабая и робкая. Она бы никогда не осмелился поднять палец против меня.

Сано, по крайней мере, отвлек ее от нападения на правителя Мацумаэ, а теперь он должен был убедить ее:

— Она была с вами ночью, вы умерли. Она побежала в лес, и вы преследовали ее.

— Да. Как вы узнали?

— Ваш старый друг сказал мне, Дайгоро. Он был там. Он видел. Хотите знать, почему Венте убежала?

Текарэ смущенно нахмурилась:

— Потому что она была расстроена. Потому что она хотела уйти от меня.

— Этого она и добивалась, чтобы вы так думали, но настоящая причина в другом. Она заманила тебя в ловушку.

Хотя Сано видел, что его мнение принято к сведению, Текарэ сказала:

— Это смешно. Венте не достаточно умна, чтобы использовать ловушку с луком.

— Ей и не нужно было быть умной, — сказал Сано. — У нее был сообщник, который додумался до этого. Они вступили в сговор, чтобы убить вас. Он установить ловушку и должен был быть уверен, что вы попадетесь в нее.

— Нет! — Убедившись в том, что это правда, Текарэ взвыла от ярости. Сестра, которая всю жизнь ей уступала, которую она тиранила всю жизнь, победила ее. Тело в конвульсиях задергалось внутри одеяла и натянуло веревки, у Текарэ не было больше причины подавлять сознание правителя Мацумаэ. Его голос сказал:

— Видишь, моя возлюбленная, это был не я. Я невиновен.

— Вы хотите знать, кто бы сообщником Венте? — спросил Сано.

Текарэ рыдала и проклинала:

— Она не сможет уйти от меня. Я буду преследовать ее до могилы!

— Кто? — Задал вопрос очнувшийся правитель Мацумаэ.

— Это был Гизаемон, — ответил ему Сано.

Дух правителя Мацумаэ отделился на его лице от Текарэ. Он потемнел от шока:

— Мой дядя? Он никогда бы не обидел тех, кто имел значение для меня.

Капитан Окимото также выглядел потрясенным:

— Он никогда бы не предал нашего господина.

Хирата достал жвачку. — Вы все знаете, какое отношение это имеет к Гизаемону. Он бросил ее, когда устанавливал ловушку с луком. Я нашел ее. Он виновен.

— Мой дядя. Он был для меня как отец. Я доверял ему свою жизнь. — У правителя Мацумаэ было выражение ребенка, перед которым на дороге открылась пропасть. Его голос звучал как эхо из колодца. — И он забрал у меня женщину, которую я люблю. — Его охватила ярость. — Он ответит за то, что сделал. Приведите его ко мне сразу.

— Я боюсь, что это не возможно, — сказал Сано. — Его нет в замке.

— Куда он убежал? — Вспылила Текарэ. — Где Венте? Я хочу увидеть ее.

— Венте убежала сегодня утром, — сказал Сано. — Гизаемон хочет убить ее, чтобы она никогда никому не рассказала, что у них был сговор с целью убийства Текарэ. Он погнался за ней. Сано не стал говорить о своей жене, правителя Мацумаэ и Текарэ не волновала судьба Рейко. — Я со своими людьми буду охотиться за ними. Но нам нужна ваша помощь. Нам нужны сани, собаки и солдаты.

— Нам также нужны проводники, — сказал Хирата. — Пусть два местных мужчины пойдут с нами.

— Все, что вы хотите, — сказал правитель Мацумаэ. — Но я собираюсь с вами.

— Я тоже, — добавила Текарэ через него.

Сано не хотелось брать их с собой:

— Это не очень хорошая идея. Нам предстоит трудный путь, а вы не вполне здоровы.

— Если мы не пойдем, то вы не получите ни моих солдат, ни мои сани, ни моих собак, ни варваров, — объявил правитель Мацумаэ. — А сами вы далеко не доберетесь.

Сано хотел спасти Рейко, у него было мало времени, чтобы тратить его на дискуссии, и ему не приходилось выбирать:

— Хорошо, если вы настаиваете.

— Если кто-то в состоянии привлечь к ответственности этих убийц, то это буду я, — сказал правитель Мацумаэ.

— Я, — вторил ему эхом голос Текарэ.

— Мы выйдем на рассвете, — дал указание правитель Мацумаэ.

— Когда рассветет, будет слишком поздно, — запротестовал Сано.

— Путешествовать по Эдзо в темноте слишком опасно, — сказал правитель Мацумаэ. — Нам не придется ждать, когда поднимется солнце. В то же время, нам надо приготовить припасы на дорогу. Развяжите нас.

* * *

— Я боюсь, что они нагонят нас здесь, — сказала Венте. — Ты имеешь в виду слуг правителя Мацумаэ? — спросила Рейко. Венте кивнула.

По мере удаления от Фукуямы, Рейко все меньше опасалась погони:

— Мы не видели никого, кто бы следовал за нами. Может быть, они даже не знают, что мы скрылись из замка. Или, может быть, их это не интересует.

Рейко не думала, что солдаты сильно обеспокоятся из-за двух женщин. Единственным человеком, кто, несомненно, обеспокоится ее исчезновением, был Сано. Она почувствовала острую боль разлуки с ним. Он, вероятно, не знал, что она ушла, и она понятия не имела, что с ним случилось.

Не обращая внимания на заверения Рейко, Венте прошлась по комнате, крутя руками. Глядя на нее Рейко начала нервничать:

— Почему ты так уверена, что они идут за нами?

Венте колебалась, разрываясь между желанием не разглашать свои личные дела и искушением излить душу. Она вздохнула:

— Он не хочет, чтобы я ушла.

— Кто?

— Гизаемон.

— Какое ему до тебя дело?

Стоя на коленях у огня, Венте, не повернув головы, заговорила едва слышным голосом:

— Чтобы я молчала.

— Молчала о чем? — огонь в яме горел еле-еле, но внезапный холод Рейко почувствовала не от этого.

— О том, что он убил Текарэ.

— Гизаемон — убийца? — Рейко была более запутана откровением Венте, чем ошеломлена. Этот человек был главным подозреваемым Сано, поэтому то, что он оказался виновным, не могло шокировать. — Ты знала?

Венте молча кивнула.

— С каких пор?

— С ночи, когда Текарэ умерла.

Запутанная Рейко удивилась:

— И ты ничего не сказала? Она придвинулась к Венте, которая избегала ее взгляда:

— Ты понимаешь, сколько неприятностей можно было бы предотвратить, если бы ты сказала тогда?

Несчастная, Венте опустила голову:

— Я извиняюсь.

— К сожалению, не достаточно хорошо! — И даже теперь, когда Рейко хотела считать ее другом и как-то поддержать ее, она почувствовала что-то недосказанное, что-то плохое. Она решила узнать остальное:

— Откуда ты знаешь, что Гизаемон убил Текарэ? Ты видела, как он устанавливал ловушку с луком?

— Нет, — прошептала Венте. Вокруг нее витала тайна, как мухи возле гнилого мяса.

— Тогда как?

— Это было ошибкой, — сказал Венте жалобным тоном.

Так же она сказала, когда Рейко впервые спросила ее об убийстве.

Теперь Рейко знала, Венте не имела в виду, что Текарэ умерла в результате несчастного случая. — Скажи мне, что случилось. На этот раз я хочу знать правду.

Глядя в огонь, Венте пробормотал:

— Однажды я подралась с Текарэ. Японские дамы, услышав шум, позвали Гизаемон. Он разнял нас.

Дрова в костровой яме разгорелись, в их огне, среди дыма, который поднимал красные искры, Рейко увидел картину, как Венте и Текарэ бьют друг друга кулаками, царапаются и кричат друг на друга, а Гизаемон оттаскивает их друг от друга.

— Он слышал, о чем мы говорили, — продолжала Венте. — Он понял, что я зла на Текарэ, за то, что она плохо ко мне относилась. Позже он подошел ко мне. Он сказал, что мы можем исправить это, чтобы Текарэ больше никогда мне не вредила. Я его спросила, как? Он сказал, чтобы я делала то, что он сказал.

От удивления Рейко сглотнула слюну. В своих самых фантастических предположениях, она не могла себе представить, чтобы японец договорился об убийстве с кем-то из местных-эдзо. И уж, конечно, не могло быть и речи о заговоре между этим неприветливым, жестоким самураем и этой кроткой, нежной женщиной, которая не имела с ним ничего общего, кроме желания избавиться от того же человека. Ужас прокрался в Рейко.

— На следующий день он сказал мне привести Текарэ за пределы замка после наступления темноты, — сказала Венте. — сказал, чтобы она последовала за мной к горячему источнику. Он сказать, чтобы я спряталась за дубом и подождала, когда она пройдет мимо меня, потом шла домой. Вот и все.

Тон Венте отражал удивление, которое она почувствовала, что ее проблема с Текарэ может быть решена таким маленьким количеством усилий с ее стороны. Рейко была удивлена, потому что история была не такая, как она ожидала.

Идею убийства, казалось, заговорщики не обсуждали.

— Так что я сделать то, что Гизаемон сказал. Это получилось легко. Во время обеда она стала меня ругать и спорить со мной. Я вышла из замка. Она пошла за мной. Я привела ее на дорогу и убежала. Все получилось так, как сказал Гизаемон. Но следующее утро…

Воспоминание тенью легло на лицо Венте:

— Текарэ умерла. Тогда я поняла, почему Гизаемон заставил меня привести ее на эту дорогу. Она бросила мучительный взгляд на Рейко:

— Таким образом, он мог ее убить!

— Ты этого не подозревала? — спросила пораженная Рейко.

— Нет! — Венте стукнула кулаками по коленкам. — Я думала, что он просто встретится с Текарэ в лесу и поговорит с ней. Может быть, напугает ее и она оставит меня в покое.

— Ты не задумывалась, почему Гизаемон захотел тебе помочь?

— Я подумала, что он меня пожалел, — сказала Венте таким тоном, словно простая жалость могла побудить дядю правителя Мацумаэ, чтобы заступиться за представителя народа, который он презирал. Она настаивала:

— Это было ошибкой.

Ее ошибка, которая оказалась роковой для ее сестры.

— Я просто хотела быть свободной от Текарэ! Я никогда не хотела, чтобы она умерла!

Рейко поняла, что Венте гораздо меньше ответственна за преступление, чем Гизаемон, она была виновна скорее в наивности, чем в убийстве. Но Текарэ была мертва и намеревалась Венте или нет, но действия Венте внесли вклад в ужасные последствия убийства.

— Ты должна была сказать! — В ярости сказала Рейко. — Ты виновата перед своей сестрой. Как бы плохо она ни относилась к тебе, но она не заслуживала смерти. Ты заслужила наказание!

Униженная Венте съежилась перед Рейко:

— Я хотела сказать. Но Гизаемон сказал, что если я так сделаю, то он убьет меня. Я стараюсь исправить то, что я наделала. Раскаяние и мольба заполнили глаза Венте:

— Я стараюсь помочь вам найти сына.

Рейко, наконец, поняла, почему Венте взяла на себя риск подружиться с ней. Это было не просто, потому что Рейко защитила ее от госпожи Мацумаэ. Венте винила себя за то, что случилось с Масахиро, она хотела как-то искупить то, к чему привело убийство ее сестры. Погибший мальчика и его отчаянная мать дали ей шанс. Но Рейко подозревали ее в других, менее благородных мотивах.

— Ты сопровождала меня сюда не только ради меня и моего сына. — сказала Рейко. — Ты боялась Гизаемона, особенно после смерти Сирени. Ведь ты же догадалась, что он убил ее.

Огорчение на лице Венте было ее ответом.

— Вот почему ты так поспешила уйти, — сказала Рейко. — Он боится, что ты сломаешься и признаешься. Ты хотела уйти от него, прежде чем он мог бы убить тебя. Теперь я понимаю, почему он будет гнаться за нами. Теперь Рейко стало известно, что Венте была не единственный человеком, который был должен опасаться Гизаемона. Если он найдет их, она сама будет поймана и он устранит обоих свидетелей.

— Я сожалею, — прошептала Венте.

Но Рейко не могла ее простить, хотя Венте была добра к ней. Если бы Венте разоблачила Гизаемона сразу, правитель Мацумаэ мог бы наказать их и был бы удовлетворен, он, возможно, не сошел бы с ума и не закрыл бы Эдзо. Когда Рейко представила, чего бы не случилось, если бы Венте сразу призналась, ее стало трясти от гнева. Масахиро не был бы послан сюда и взят в плен. Ни он, ни Рейко, ни Сано не были бы в этом затруднительном положении сейчас. Рейко пересела на противоположную сторону от костра и уставилась на Венте через остывающие угли.

Через некоторое время Венте робко сказала:

— Мы уйдем, когда восходит солнце, сейчас лучше спать.

Рейко была слишком расстроена, чтобы спать, но она также очень устала и нуждалась в отдыхе. Она принесла коврик и легла на него.

Венте разложила маты и развернула толстое, пуховое одеяло, которое они принесли. — Давай спать со мной.

— Нет, спасибо. Рейко не мог поверить, что Венте предложит такую близость после того, что только что произошло.

— Надо, — сказала Венте. — Одной — холодно. Вместе — тепло.

Рейко увидела, что небольшой костер, который разложила Венте, не в состоянии обогревать помещение всю ночь. Уже дрожа, она неохотно подошла к Венте.

— Сними одежду, — сказала Венте, снимая сапоги, пальто и халат.

Рейко смотрела с обидной тревогой. Она никогда не испытывала сексуального влечения к женщинам и она ненавидела эту женщину. У Венте на руках была кровь, даже если это не входило в ее намерения.

— Одежда, теплая, — объяснила Венте. — Надо просушить.

Поняв свою ошибку, Рейко решила, что, если она хочет выжить, ей лучше сделать, как говорила Венте. Она разделась так быстро, как только могла. Стуча зубами, она свернулась калачиком на одеяле рядом с Венте. Она вздрогнула, когда их обнаженные спины соприкоснулись. Венте положила более тяжелые одеяла над ними. Их тела грелись в темном, душном помещении под одеялом. Венте вскоре заснула. Рейко слушала ее тихое дыхание, чувствовала ее женский запах. Когда Рейко погрузилась в сон, изумление охватило ее. Она была в глуши леса, плоть к плоти с убийцей, от которой зависели ее жизнь и ее воссоединение с сыном.