Рэйко выбралась из паланкина в административном районе Хибия на юге эдоского замка, перед особняком, который принадлежал ее отцу, одному из двух судей, поддерживавших порядок и закон в Эдо. Она отослала домой паланкин и эскорт, потом со свертком в руках пошла к воротам. Часовые открыли ей, и Рэйко поспешила в дом через внутренний двор, где полицейские сторожили закованных преступников, ожидавших решения судьи. В особняке Рэйко миновала общие залы, где располагался суд. Вошла в личные покои и закрылась в комнате, которая принадлежала ей в детстве. В уюте среди знакомых шкафчиков из тика, лакированной мебели, ниши с выступом для занятий учебой и настенной росписи с изображением цветущих слив Рэйко опустилась на татами и развернула свой сверток.

Внутри было два простых темно-синих кимоно из хлопка, пояса в тон и два белых исподних халата, тоже из хлопка, грубые белые носки, подбитый хлопковый плащ и соломенные сандалии — типичная одежда слуг. В нее были завернуты чашка для риса и палочки, расческа, шпильки для волос, платок на голову, буддийские четки и несколько медных монет. Единственное, что не могло принадлежать обычной служанке, так это кинжал в кожаных ножнах. Рэйко сменила шелковые одежды на грубое хлопковое кимоно, потом села за туалетный столик и внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале.

Для начала взяла кусочек ткани и стерла макияж: румяна и белую пудру с лица и губ. Ее положение выдавали зубы, окрашенные в блестящий черный цвет, как подобает замужней женщине. Рэйко как могла отчистила их щеткой до сероватого оттенка. Она надеялась, что никто не заметит выбритые брови — еще одну дань традиции и моде. Рэйко распустила блестящие черные волосы до пояса, открыла жаровню и сгребла пригоршню золы, которую втирала в волосы, пока в них не появились седые пряди. Потом завязала волосы в простой узел и улыбнулась своему отражению. Седина скрывала ее природную красоту и добавляла лет двадцать. Удовлетворение от маскировки почти перевесило страх перед опасностями, которые ждали ее в поместье Макино.

Рэйко закрепила ножны на бедре под кимоно, надела плащ и вновь упаковала узел, который взяла с собой, выходя из комнаты. Сутулясь, она пошаркала по коридору, имитируя походку старой женщины, но едва завернув за угол, увидела отца в черных одеждах судьи, спешившего прямо ей навстречу. Рэйко вздрогнула от страха. Она надеялась разминуться с ним, потому что не хотела посвящать отца в свою аферу. Но улизнуть нельзя — он ее видел. Рэйко съежилась, отец приблизился…

…и пошел дальше, не удостоив дочь и взглядом. Он ее не узнал! Решил, что перед ним одна из служанок. Рэйко подавила смешок, радуясь, что ее маскарад выдержал первую проверку, и поторопилась прочь из особняка.

На улице она высмотрела двух крестьян, несущих пустой каго — похожее на корзину кресло, которое можно было нанять за плату. Рэйко остановила их взмахом руки, забралась в каго и приказала доставить ее в эдоский замок. Пока ее несли мимо поместий, окруженных стенами, Рэйко остро ощущала свою уязвимость без привычной охраны. Она ежилась от холодного ветра, скучая по уединению и безопасности паланкина. Над ней возвышались конные самураи. Избавившись от атрибутов своего ранга, она не привлекала внимания мужчин, но невидимость — палка о двух концах. Если на нее нападет один из многочисленных воров или грабителей Эдо, никто не придет на выручку. Теперь сомнения овладели Рэйко в полную силу. У нее возникло странное, пугающее впечатление, что она утратила свои таланты вместе с личностью. Как она вызнает хоть что-то полезное о жене или наложнице главного старейшины Макино? Как защитит себя, пусть даже вооруженная кинжалом?

Рэйко боролась с коварной паникой, которая только и ждала момента захлопнугь ловушку. Она молилась, чтобы приступ не настиг ее сейчас, когда ее почти донесли до эдоского замка. Его стены, башни и крыши нависали над Рэйко, больше не символизируя дом или безопасность. Теперь замок провозглашал могущество режима Токугавы и сулил опасность чужакам — таким, как она. Носильщики остановились у ворот.

— Вылезай! — велели они Рэйко. — Плати!

Она неохотно выбралась из кресла среди солдат и чиновников, которые толпились на подъездной дороге. Отдавая деньги носильщикам каго, заметила румяного плотного самурая, что стоял перед воротами и оглядывал толпу. Рэйко узнала Номуру, капитана дворцовой стражи и друга, которого Сано попросил встретить ее здесь и доставить в поместье главного старейшины Макино. Номура увидел Рэйко и подошел.

—Ты Эми? — спросил он, назвав ее именем, которое придумал для Рэйко Сано.

—Да, высокочтимый господин.

Рэйко поклонилась, отметив, что Номура не узнал ее, хоть и видел, когда она выезжала с дворцовыми фрейлинами, а он сопровождал их. Сано сказал Номуре, что Эми — надоевшая ему любовница, которой нужна работа. Номура задолжал Сано — тот рекомендовал его для повышения по службе, — а потому с радостью согласился помочь, пусть даже не понимал, с чего вдруг ей понадобилось прислуживать именно в поместье главного старейшины Макино. Честь обязывала его выполнить свой долг без лишних вопросов.

—Тогда идем, — проговорил Номура.

Он вошел в ворота замка. Рэйко потащилась за ним. Часовые пропустили ее, потому что за девушку поручился Номура. Благодаря его влиянию их не задерживали и на следующих пропускных пунктах. Когда шли по знакомым улочкам чиновничьего квартала, сердце Рэйко билось как сумасшедшее. Вскоре они были у поместья главного старейшины Макино. На воротах висела черная траурная драпировка. Особняк выглядел зловеще, как темница.

Номура сообщил часовым в сторожевой будке свое имя и ранг.

—    Я хочу видеть управляющего поместьем, — сказал он им.

Они дали знать внутрь, и чуть погодя явился самурай. Он

был очень похож на Номуру.

— Здравствуй, почтенный кузен, — поприветствовал он Номуру. — Что привело тебя сюда?

—    Я ищу работу для этой женщины. — Номура показал на Рэйко. — Ее зовут Эми. Найми ее служанкой.

— Хорошо, — тут же согласился управляющий поместьем, не утомляя высокопоставленного родственника расспросами. — Пойдем со мной, — велел он Рэйко.

Та последовала за ним через ворота. Позади стражники закрыли створки. Рэйко праздновала победу — ей удалось проникнуть в поместье, но триумф подпортило жуткое ощущение, будто ее заточили в тюрьму. Она вспомнила, как навещала друзей в подобных местах — тогда ей оказывали все почести, приличествующие жене сёсакана-сама. Но сейчас управляющий вел ее к обиталищу слуг, двухэтажному деревянному зданию. Внутри он передал ее домоправительнице по имени Ясуэ, старой женщине с белыми волосами, землистого цвета кожей и горбатой спиной. За поясом серого кимоно торчала толстая, тупая палка.

— Это Эми, новая служанка, которую я только что нанял для дам, — бросил Номура Ясуэ. — Займи ее делом.

Он ушел, и Рэйко почувствовала, как оборвалась последняя ниточка, связывавшая ее с нормальным миром. Она знала, что не одна — Сано внедрил в поместье двух сыщиков на случай, если ей понадобится помощь, но Рэйко не представляла, где они. Она запоздало поняла, как мало разбирается в жизни служанок. От мысли, что не все господа обращаются со слугами так же хорошо, как они с Сано, страх только усилился.

—   Не пугайся так, — сказала Ясуэ. Веселье сквозило во взгляде ее колючих глаз с желтоватыми белками. Губы растянулись в улыбке, показав крупные, выдающиеся вперед зубы желтого цвета. — Я тебя не укушу.

Она отвела Рэйко в холодную сырую комнату. На голом земляном полулежали ряды деревянных каркасов, покрытых соломенными матрасами. Ясуэ открыла шкаф и приказала:

— Оставишь свои вещи здесь.

Рэйко сунула свой узел и плащ в одно из множества отделений, где лежали одежда и личные веши служанок. Снаружи, от уборных, тянуло запахом мочи и испражнений. От мысли, что ей придется спать в такой тесноте и грязи, Рэйко стало плохо.

Ясуэ провела ее через различные здания, сообщая их назначение, и перечислила правила для слуг:

— Служанка должна быть как можно тише и незаметнее. Не приближайся к членам семьи главного старейшины Макино, к его вассалам или гостям, если тебе не велели им прислуживать. Не заговаривай с ними, если они не заговорят с тобой.

Вот и вся ее надежда вызвать подозреваемых на разговор и уличить их в преступлении, подумала Рэйко. Они с Ясуэ прошли по дорожке в сад из камней, белого песка и кустов. Там стояло здание с деревянными ставнями и просторной верандой.

— Это личные покои, — сказала Ясуэ.

Пока Рэйко с интересом глазела на место убийства, по крытой дорожке к зданию подплыла женщина. Стройная, изящная, лет сорока. Судя по описанию Сано, это была Агэмаки, вдова главного старейшины Макино. Следом появилась молодая хорошенькая девушка в компании поразительно красивого молодого человека. Рэйко предположила, что это наложница Окицу и актер Кохэйдзи. Она чуть шею не свернула, жадно разглядывая подозреваемых в убийстве, за которыми пришла наблюдать, но они быстро исчезли в личных покоях.

—    Тебе нельзя заходить внутрь без разрешения, — предупредила Ясуэ. — Идем дальше.

У Рэйко не было другого выбора, как позволить себя увести. Они отправились на кухню, довольно большую, где рвался из жаровен огонь, а воздух наполняли дым и пар. Повара- мужчины трудились над кипящими котлами, резали сырую рыбу. Они выкрикивали приказы мальчишкам, поддерживающим огонь, и служанкам, которые метали тарелки на подносы и накладывали еду.

—Сегодня банкет для важных людей из похоронной процессии главного старейшины Макино, — объяснила Ясуэ. — Помоги здесь.

Она посадила Рэйко за стол, где служанки яростно нарезали овощи, вручила нож и ушла. Рэйко испугалась, она и не предполагала, что ей придется работать на кухне. Слуга кинул ей связку громадного белого редиса. Не приученная к готовке, Рэйко неуклюже принялась резать. Нож соскочил, и она поранила палец, редиска окрасилась кровью. Служанки, сидевшие рядом, не обращали на Рэйко никакого внимания. Обе были пожилыми, с погрубевшими от тяжелого труда чертами лица.

— Я слышала, хозяина этого дома убили, — произнесла Рэйко. — Вы что-нибудь об этом знаете?

Они нахмурились, искусно орудуя ножами. Одна из женщин ответила:

— Нам приказано не распускать язык. Лучше тебе помолчать, а то беду накличешь.

Снова какие-то правила расстраивают ее планы! Рэйко огорченно вздохнула. Стерла пот с лица и угрюмо продолжила кромсать редис. Прошла целая вечность, пока вернулась Ясуэ.

—Госпожи приказали подавать еду, — сообщила она Рэйко. — Помоги их обслужить.

Рэйко с радостью оставила кухню вместе с двумя другими служанками, которым дали то же задание. Неся подносы, нагруженные закрытыми тарелками, они гуськом прошли к личным покоям. Стражники пустили их внутрь. Рэйко задрожала от волнения. Здесь она может узнать правду о смерти главного старейшины Макино.

Ты иди к госпоже Агэмаки, — велела Рэйко одна из служанок. — Ее комната там.

Они свернули за угол и исчезли из виду. Рэйко понесла свой поднос вдоль коридора к открытой двери. Вдова сидела одна. Рэйко собралась было зайти, но вдруг чья-то рука яростно стиснула ее плечо.

— Стань на колени, прежде чем войти! — прошипела ей в ухо Ясуэ.

Она отвесила Рэйко подзатыльник и удалилась. Рэйко осталась стоять. В ушах звенело после удара. Ее трясло — она забыла правила поведения служанок и не знала, что Ясуэ следит за ней. Старуха двигалась неслышно, как кошка. Рэйко встала на колени и перевалилась за порог. Агэмаки смотрела в пустоту, занятая своими мыслями. Стремясь подобраться ближе к объекту наблюдения, Рэйко встала, подкралась к Агэмаки и поставила поднос рядом с ней.

Агэмаки молчала, не глядя ни на Рэйко, ни на еду. Рэйко подумывала, не приступить ли ей к знакомству. Слоняется ли поблизости Ясуэ, следя, чтобы она выполняла правила? Рэйко начала снимать крышки с тарелок на подносе, выжидая какой-нибудь реакции от Агэмаки.

—  Можешь идти, — отстраненным голосом произнесла Агэмаки.

У Рэйко вздрогнули руки.

— Ты что, не слышала? — повторила Агэмаки. — Вон отсюда!

Рэйко очень не хотелось терять шанс, но она кротко повиновалась. Снаружи девушка замешкалась, не желая уходить из личных покоев, так ничего и не сделав. Откуда-то доносились звуки сямисэна, мужское пение и женское хихиканье. Рэйко прокралась дальше по коридору и заглянула в комнату, где актер Кохэйдзи забавлял наложницу Окицу и служанок. Рэйко сказала себе, что никто ее не хватится, если она быстренько осмотрит место убийства. Может, повезет найти то, что проглядели Сано с сыщиками.

Она пробежала по коридору к комнате, которая, по ее догадкам, принадлежала главному старейшине Макино. Открыла дверь, проскользнула внутрь, закрылась и оглядела спальню. Холодная и лишенная мебели, комната дышала атмосферой недавней смерти. Рэйко передернулась, осматривая возвышение, на котором лежало тело Макино. Открыла шкафчики вдоль стены, но обнаружила лишь пустые отделения: кто- то убрал вещи мертвеца. Потом заметила узкую вертикальную щель между двумя секциями полок.

Следуя интуиции, Рэйко сунула палец в дыру и нащупала выемку на боку полки. Нажала, секция крутанула'сь, одна часть выехала вперед, другая откатилась в полутемный чулан. Она нашла потайную комнату! Рэйко жадно заглянула внутрь.

На нее уставились человеческие фигуры. Рэйко сдержала крик. Но фигуры не двигались и не издавали ни звука. Присмотревшись, она поняла, что их головы склонены под неестественным углом, а руки-ноги болтаются внутри одежды. Куклы в натуральную величину, подвешенные на крюки. Озадаченная Рэйко осмелилась зайти в комнату, которая пахла потом и застарелым дыханием. Теперь она насчитала десять кукол, все женского пола. У них были прекрасные лица, искусно вырезанные из дерева и раскрашенные. На каждой изящный парик и дорогое узорчатое кимоно из шелка. Рэйко заметила иероглифы на стене рядом с куклами. «Такао великого Миуры», «Отова Мацубы»… Куртизанки из квартала увеселений Ёсивара.

Озадаченность сменилась пониманием. Рэйко слышала, что некоторые мужчины заказывают себе «модели» — кукол женщин, которые доставили им особое удовольствие в постели, — чтобы заново пережить наслаждение, занимаясь с ними любовью. Свернутый футон в углу и взгляд под одежду одной из кукол подтвердили догадку. В теле куклы, сделанном из набитой кожи, было отверстие в промежности, заполненное вареным, давленым редисом.

Рэйко скривилась от кислого запаха редиса, представляя, как Макино совокупляется с «моделью» на футоне. Потом заметила полку, нагруженную множеством свитков. Развернув парочку, увидела, что это изображения любовных игр. Картинки выцвели от пятен.

Под полкой стояли два лакированных сундука. Рэйко заглянула в них. В одном поверх свернутых в кольцо веревок лежали деревянные палки, обитые кожей. Вероятно, Макино нравились и жесткие игры. Во втором сундуке обнаружились девять фаллосов разных размеров; каждый был тщательно вырезан из нефрита и занимал собственное место во внутренней обивке. Десятое, пустое углубление когда-то вмещало самый большой из них. Рэйко вспомнила, что Сано говорил ей об осмотре тела главного старейшины. Не отсутствующий ли фаллос повредил задний проход Макино — и стал орудием убийства? Если так, Макино убил тот, кто знал о существовании этой комнаты.

Может, одна из женщин, за которыми пришла наблюдать Рэйко.

Вдруг Рэйко услышала осторожные шаги по коридору. Она застыла от ужаса. Дверь в спальню Макино отворилась. Нельзя, чтобы ее здесь нашли! Рэйко дернула полки, закрываясь в потайной комнате. Шаги приблизились. Рэйко увидела, как между секциями проник палец и нажал на выемку. Сердце запрыгало в груди, когда секретная дверь открылась. Рэйко быстро спряталась за ней.

В комнату зашел самурай с длинным свертком. Рэйко затаила дыхание, осторожно выглядывая из-за двери, и увидела, как мужчина опускается на колени перед сундуком с нефритовыми фаллосами. Он откинул крышку и развернул сверток. Это был какой-то цилиндр, завернутый в одеяло. Самурай вложил его в пустое углубление, закрыл сундук и встал. Выходя из комнаты, он прошел совсем рядом с Рэйко. Она узнала мужчину по описаниям Сано. Тамура, первый вассал главного старейшины Макино. Секции полок вернулись на место. У Рэйко вырвался вздох глубокого облегчения, когда она услышала, как Тамура покидает спальню Макино.

В первый же день она обнаружила улики, которые отводили подозрение от воюющих фракций и указывали на домочадцев Макино. Если главного старейшину избивали фаллосом, то убийца — Тамура. Он мог спрятать орудие сразу после преступления, а сейчас решить, что настало время положить его на место. Рэйко не терпелось рассказать обо всем Сано.

Тут она заметила, что музыки больше не слышно. Да и служанки не хихикают — наверное, разошлись. Надо выбираться.

Рэйко выскользнула из потайной комнаты и закрыла секретный проход. Когда она выходила из личных покоев, стражники подозрительно косились на нее. Рэйко заторопилась к кухне по дорожкам между зданиями. Она была в таком воодушевлении, что перспектива тяжелого труда мало ее заботила. Но когда она пробегала через сад, как из воздуха появилась Ясуэ. Домоправительница нахмурилась, схватила Рэйко за руку и потребована ответа:

— Где ты была?

—Я заблудилась, — соврала Рэйко.

Ясуэ недоверчиво фыркнула.

— Скорее что-то вынюхивала.

Она выхватила из-за пояса палку и три раза сильно ударила Рэйко поперек спины. Рэйко упала на четвереньки, крича от боли и возмущения.

—Я слежу за тобой, — предупредила Ясуэ, сгребла Рэйко за шиворот и поставила на ноги. — Вспомни это, когда снова захочешь сунуть куда-то свой нос. — Она подтолкнула Рэйко палкой. — А теперь я нагружутебя работой, чтобы ты не успевала пакостить.

Вот у нее уже и враг появился, уныло подумала Рэйко. И все-таки она надеялась продержаться здесь достаточно долго, чтобы выяснить правду о смерти главного старейшины Макино.