Как выяснилось позже, женитьба Томми Коулмана на сестре убитой жены его покойного брата пришлась по сердцу отнюдь не всем жителям города. Многие по-прежнему были под впечатлением от трагической любовной истории Эдварда Коулмана и Королевы Кукурузы. Родители девушек были в отчаянии, так как боялись, что ужасный сценарии повторится снова. И даже сама юная новобрачная признавалась жениху в самые доверительные минуты, что, несмотря на то что девушку тянуло к нему, она одновременно испытывала ужас.

Люди говорили, что жена Томми даже красивее своей сестры, красивее Королевы. Возможно, у нее закружилась голова. Она любила всеобщее восхищение.

Ходили сплетни, что Руби Перл сразу же после случившегося заявил: любой «парень из Бауэри» или «истинный американец», купивший початок кукурузы у изменницы, будет отвечать перед «Мясниками».

То обстоятельство, что Коулман-младший завоевал руку и сердце своей нареченной, оказалось для него не просто победой, но и упрочнением социального положения. Юный главарь банды не только одержал верх над своим соперником, но также показал всем, что дерзкий и сообразительный пройдоха вроде него может процветать в праздности за счет собственной жены.

Никто никогда не считал Томми Коулмана джентльменом. Осознавал он это или нет, юноша добивался сестры Королевы не только из любви, но и из-за денег, которые она получала. Не говоря уже о том, что обладание такой красоткой много значило в районе, где он промышлял.

Однако из-за предупреждений и угроз Руби самые щедрые клиенты прекрасной торговки стали держаться от нее подальше и доходы начали сокращаться.

Подобно своему брату, главарь «Сорока воришек» не умел мириться с неудачами — тем более если речь шла о деньгах. Прошло лишь два месяца после свадьбы, когда жена принесла домой всего пять шиллингов, и Томми пришел в ярость. Ее доходы и прежде не соответствовали его ожиданиям, но теперь, спустя два месяца, терпеть стало невозможно. Новобрачные стали скандалить, и тени прошлого снова обрели реальность.

— Разве ты не можешь зарабатывать деньги сам? — крикнула сестра Королевы, заражаясь буйной яростью мужа. — Дай мне отдохнуть. Почему бы не использовать твоих головорезов?

— Ты права, — неохотно согласился Томми. — Мои ребята готовы собрать большую дань, стоит только сказать.

— Ну вот и хорошо, — весело сказала жена.

— Есть только одна загвоздка: ведь они не ты. Мужчина пользуется уважением, если его содержит женщина.

— Я хочу на какое-то время перестать торговать кукурузой, — проговорила сестра. — Я беременна. И устала. Может, мне надо немного отдохнуть, прежде чем появится малыш.

— Хорошо, — сдался Томми: перспектива иметь наследника весьма его заинтересовала. — Но лишь до тех пор, пока не перестанешь кормить ребенка грудью. У нас только-только наладились дела. Я не хочу, чтобы ты все испортила.

Коулман хотел сына, но со слезами на глазах готов был поклясться, что новорожденная — самый красивый ребенок во всем Файв-Пойнтс, а может быть, и на целом свете.

— Вылитая мать, — хвастался он.

На протяжении нескольких месяцев Томми не возражал, что его жена сидит дома, вместо того чтобы ходить по улицам, заниматься своим ремеслом и приносить ему деньги. «Сорок воришек» и без того неплохо справлялись: подкарауливали на улицах запоздалых прохожих, обчищали пьяниц, воровали кошельки, пускали кровь, оставляли своих жертв голыми и без сознания на тротуарах, где тех находили полицейские и, если повезет, приводили в чувство.

Но в один прекрасный день возникли проблемы.

Два головореза, Скала Махони и Жадина Армонд, рыскали по берегу у дамбы у Кастл-гардена и наткнулись там на недавно прибывшего в страну немецкого эмигранта. У того в кармане оказалось двенадцать центов. Они оглушили его и бросили в реку, где он тут же и утонул, а ребята вернулись в заведение Зеленой Черепахи, чтобы разделить добычу.

Сначала они заказали выпивку. Хозяйка налила им какого-то пойла. Потом Жадина Армонд, оправдывая свое прозвище, заявил, что ему причитается семь центов из двенадцати, так как именно он бросил толстого немца в реку.

— Нет! — возразил Скала. Ведь не кто иной, как он, нанес тот сокрушительный удар, от которого бедняга отключился. Если кто и заслуживает семь центов, то это Махони. Взывая к здравому смыслу, подельник стал утверждать, что если бы он не вырубил немца, то Жадина не смог бы бросить тело в реку.

Это заявление вывело Армонда из себя. С сознанием своей правоты он ухватил соперника зубами за нос. Дабы не лишиться носа, Скала вытащил нож и сунул его противнику между ребер. К несчастью, это лишь замедлило действия Жадины.

На протяжении следующего получаса они катались по полу пивнухи, стараясь одержать друг над другом верх. Наконец Армонд завладел ножом и воткнул его в горло товарищу.

Скала тяжело рухнул на пол.

Томми Коулман и все члены банды «Сорок воришек», явившиеся в тот вечер к Зеленой Черепахе, молча стояли в стороне, ничего не в силах поделать.

Жадина Армонд сбежал, оставив беднягу Махони лежать на полу с пробитым черепом.

Парни крайне неудачно выбрали время для драки. Тело Мэри Роджерс выловили из Гудзона всего несколькими неделями раньше, и в Джерси прошел слух, что ребята из Четвертого района, вероятно, причастны к этому.

Когда стало ясно, что бандиты из Файв-Пойнтс — первые подозреваемые в деле, сержант Макардел из ночной стражи, вместе с пятью «Кожаными головами», явился в бакалейную лавку Розанны Пирс и в «Притон убийц» в поисках свидетелей. Старина Хейс снова заглянул к Зеленой Черепахе и во второй раз задал Томми несколько вопросов.

У полиции не было улик, чтобы обвинить «Сорок воришек» в убийстве Мэри Роджерс. И все же доходы их главаря катастрофически сократились.

Коулман без обиняков сказал жене, что настало время вернуться на городские улицы. Он умел все хорошенько взвесить и обдумать, а посему разработал собственный план увеличения заработков. С тех пор сестра Королевы разгуливала по улицам в районе Бродвея и Сити-Холл-парка, торгуя своим товаром, не одна. Их маленькая дочь, красивая, голубоглазая, одетая точно так же, как мать, тоже занялась этим ремеслом. Два нежных голоса зазвучали хором, словно звонкие монетки:

Кукуруза! Горячая кукуруза! Покупайте белоснежную горячую кукурузу! У вас, господа, много денег, А у нас, бедняжек, — ни гроша за душой. Покупайте нашу кукурузу, А мы, бедняжки, пойдем домой.

Каким же стал их доход после такого нововведения? По самым скромным расчетам, в эти тяжелые времена можно было ожидать, что мать и дочь заработают как минимум двадцатку в неделю.

Непоколебимый обвинитель решил, что это и есть мотив убийства, и жюри присяжных с ним согласилось. Ведь меньше чем через месяц после того, как девушки вернулись на улицы города торговать своим золотистым товаром, сестру Королевы и, что всего ужаснее, ее маленькую невинную дочь нашли в дальнем конце переулка Коу-Бэй. Кто-то забил обеих до смерти. Рядом лежало тело толстошеего краснолицего «мясника» Руби Перла.

Томми никогда не простит главному констеблю, что тот заставил его смотреть на тела его зверски убитых жены и дочери в морге. На суде коварный обвинитель заявил, что Перл будто бы снова стал любовником хорошенькой торговки. Томми застал их в зловонном тупике, которым оканчивалась Коу-Бэй, где парочка ворковала и целовалась, потерял голову и расправился с соперником. А потом, напоследок, укокошил и свою маленькую дочку, поверив грязным слухам, что она вовсе не его чадо, а ребенок Руби.

Томми все отрицал.

— Ложь! — пронзительно воскликнул его адвокат, баварский иммигрант, молодой человек по фамилии Хуммель, на своем ломаном английском. — Наглая ложь!

Томми выступил с речью:

— Вот что случилось в ту роковую ночь. Это истинная правда — ни больше ни меньше. Мои жена и дочь ушли работать на улицу, но было поздно, а они все не возвращались, и я забеспокоился. Я вышел из дому и столкнулся с этой крысой в Коу-Бэй. Моя жена покоилась мертвая у его ног, а бездыханная дочка лежала в углу словно куча лохмотьев в ожидании, пока за ними придет мусорщик.

Глаза Коулмана заблестели при этом воспоминании. И он продолжил свой душераздирающий рассказ:

— Этот краснорожий ублюдок стоял, а они были мертвы. Я сказал: «Что происходит, парень? Зачем ты это сделал?» А он, клянусь, ответил: «А тебе какое дело? Да, я это сделал. И что ты теперь намерен предпринять?» Тогда пришлось грохнуть Руби Перла, и, черт возьми, мир стал чище после этого. — Не обращая внимания на адвоката, Томми встал и с вызовом крикнул присутствовавшим на процессе сторонникам убитого соперника: — Слышите, вы, подлые помощники «Мясников»? — Он пробежал взглядом по рядам любопытствующих, потом посмотрел на адвоката, на судью в черной мантии, на присяжных. — А теперь скажите мне: кто поступил бы иначе?

Но, к несчастью для главаря банды, двенадцать присяжных не поверили в эту историю. В присутствии главного констебля Джейкоба Хейса, пристально наблюдавшего за происходящим с галерки, Томми был приговорен к казни через повешение и отправлен в «Томбс» ожидать своей участи.