Из-за спины Вирджинии показалась пожилая женщина. Она выглядела сурово и мужественно: крупная, широкая, одетая в простое черное платье с белоснежным воротником и фартуком.

— Могу я чем-нибудь помочь вам? — спросила миссис Клемм, вставая перед дочерью.

Сыщик представился, коснувшись полей своего котелка.

— Я главный констебль Джейкоб Хейс, глава нью-йоркских дневной и ночной страж, — сказал он, случайно или намеренно забыв главное: стража только что распущена, и теперь он представляет новорожденную Нью-Йоркскую муниципальную полицию.

Как бы там ни было, на Мадди, судя по всему, его титул не произвел впечатления.

— Я Мария Клемм, — проговорила она без выражения.

Детектив взглянул на жену поэта, стоявшую позади.

Она казалась ребенком, но сыщик знал, что девушке по меньшей мере двадцать. На щеках Сисси сиял яркий румянец; не зная всех обстоятельств, можно было принять его за признак здоровья.

— Это моя дочь, Вирджиния По.

— Рад познакомиться с вами обеими. — Хейс слегка поклонился дамам. — Дома ли хозяин?

— Мистер По в городе, по работе.

— Ясно.

— Если это насчет долга, то Эдди недавно добился успеха. В данный момент идет работа над статьей. Так что можете не сомневаться, он получит гонорар и оплатит все счета.

Констебль покачал головой.

— Я не по поводу счетов, — заверил он ее.

Во взгляде миссис Клемм появилась какая-то тень подозрения, не ускользнувшая от взгляда сыщика. Он отметил про себя ее беспокойство и испытал сочувствие к одинокой пожилой женщине, опасающейся за своих детей.

— Не знаю, когда он вернется, — проговорила она.

Потом, повернувшись к дочери, Мадди спросила, не лучше ли той не стоять на сквозняке и вернуться в комнату. Девушка улыбнулась Хейсу, молча послушно переступила порог и скрылась во внутренних комнатах; там она села в укромный уголок и занялась каким-то рукоделием. С такого расстояния нельзя было понять, что она делает: вышивает шерстью или вяжет крючком.

Детектив сумел разглядеть через широкую спину миссис Клемм, что номер состоит из двух комнат. Возможно, там был еще небольшой кабинет или спаленка. Кажется, кухня в помещении отсутствовала, хотя была чугунная печка, топившаяся, несмотря на довольно теплую весеннюю погоду.

Констебль остался в коридоре. Висящие клоками обои, потертый ковер на полу.

— Вы хотели войти и подождать Эдгара, сэр? Но моя дочь не совсем хорошо себя чувствует, и, боюсь, ваше присутствие… — Сильный, но дрожащий голос Мадди внезапно перешел на шепот. — Это невозможно.

— Нет, — ответил Хейс, — я вовсе не намерен злоупотреблять вашим гостеприимством, мадам. Просто передайте мистеру По, что мне нужно с ним поговорить. Он сможет найти меня в кабинете на первом этаже мужской тюрьмы, на перекрестке Сентер-стрит и Леонард-стрит. Пожалуйста, скажите, что, если он не явится, я вернусь.

— Хорошо.

— Спасибо.

— Спасибо, главный констебль.

— Эдгар знает, кто я такой, миссис Клемм. Просто скажите, что Старина Хейс хочет с ним побеседовать.