Пятница, 27 мая, 8.30

Дежурный «Л’Отеля» доставил письмо Малахая Сэмуэльса в Парфюмерный дом Л’Этуаль на следующее утро, когда Жас и Гриффин выходили. Она открыла конверт и прочла записку. Выводя «Ситроен» Робби из двора на Рю де Сен-Пер, Жас рассказала, что там было написано.

– Он верит, что черепки настоящие, что духи тоже настоящие, – сказала она. – Малахай превосходный ученый, но… Мы такие жалкие, отчаявшиеся существа, не так ли?

– Что мы ищем, во что бы поверить?

Она кивнула.

– Мы называем мифологией чужую религию.

– А-а, твой старый друг Джозеф Кэмпбелл.

Она рассмеялась, но смех получился не торжествующий, а жалкий.

– Надежда умирает последней, – сказал Гриффин. Теперь это было его поражение.

Утро выдалось ненастное и немного прохладное для конца мая, меланхоличное. Но Парижу шла меланхолия. Город надел серые облака с небрежностью француженки, привычной к высокой моде. Жас опустила стекло машины. В воздухе пахло рекой, которая протекала всего в квартале отсюда, ранними утренними автомобилями, букетами роз возле цветочной лавки и свежим хлебом из пекарни в конце улицы.

Разные компоненты создавали уникальный аромат, не свойственный ни одному другому городу и даже этому городу в любое другое время суток.

– За нами следует синяя машина. Она висит у нас на хвосте с того момента, как мы выехали, – заметил Гриффин.

– Полиция?

– Неужели они настолько плохи в слежке? Не беспокойся, у нас больше часа до открытия магазина, а до него всего пять минут езды, верно? Мы от них оторвемся.

На углу машина проехала прямо, потом Жас свернула налево.

– О’кей, он исчез, – сказал Гриффин. – И на хвосте больше никого. Хотя бы пока. Обогни этот блок. Аккуратно и не спеша.

– Похоже, ты знаешь, как избавиться от слежки.

– Обо всем этом я знаю из кино, что крутят в самолетах, и еще из книг. Всегда хочется почитать романы по отзывам в «Нью-Йорк таймс», но не выходит. У меня страсть к высокооктановым триллерам. Если мои любимые писатели хорошо расследуют, то у нас все в порядке, а если нет… тогда…

– Не сказать чтобы ты меня этим обнадежил.

– Действительно, я как-то не подумал.

Они молча ехали еще минут пять, а потом Гриффин сказал:

– У них может быть не одна машина. Возможно, вызвали другую, чтобы прицепиться к нам в новом месте, но на хвосте никого не видно.

– У нас на хвосте. Очень драматично.

– Я все, что у тебя есть, так что не будь слишком строга, о’кей?

Жас кивнула.

– Гриффин? – Краем глаза она увидела, как он повернулся – Думаешь, Робби в порядке?

– Да. Он изобретательный, умный. Но кроме того, он верит в то, что делает. Если кто-то и может выжить чистым усилием воли, так это Робби.

Еще через несколько домов он предложил остановиться и позавтракать.

– У нас есть как минимум час до открытия магазина. Найди место, где можно сидеть и наблюдать улицу из окна.

Жас повернула налево, потом направо и остановилась у кафе.

Они сели за столик у окна с видом на широкий бульвар и заказали cafe au lait и круассаны. Пока ели, говорили мало, ковыряя сдобные булочки. Несмотря на то что никто из них не упомянул о том, что было ночью, Жас чувствовала, что идет молчаливое обсуждение. Она не знала, произошла ли встреча ради них с Гриффином, или же это просто был выход из ужасной ситуации. Ей надо в этом разобраться, но лишь когда Робби найдется и окажется в безопасности.

– У меня есть около двухсот евро, – сказал Гриффин. – На снаряжение этого должно хватить. Но если мало, у тебя есть наличные?

– У меня кредитка.

– Не надо использовать кредитные карты. Их можно отследить.

– Когда мы все это купим, как потом занести в дом, не насторожив полицию и не вызвав у них подозрений? – спросила она.

Гриффин медленно отпил кофе.

– Малахай в записке оставил тебе свой телефон?

Жас поискала записку в блокноте и протянула ему.

Гриффин достал свой телефон и набрал номер психотерапевта.

– Малахай, это Гриффин. Я с Жас. Нам нужна ваша помощь.

Через полтора часа Жас остановилась у Дома Л’Этуаль и открыла ворота во двор. Любой мог видеть, как она припарковала машину, из которой вышли трое. Жас, Гриффин и Малахай Сэмуэльс с чемоданом. Гость, собирающийся у нее пожить.

От гостиницы Малахай приехал на такси и встретился с ними возле спортивного магазина, где они сложили свои покупки в его чемодан.

В доме Гриффин сразу включил стерео и отнес чемодан на кухню.

– Дайте мне несколько минут, – сказал он. – Надо позвонить Элси, должен ее разбудить.

– Делаешь это каждое утро? – спросила Жас.

– Где бы я ни был, – ответил Гриффин и направился в гостиную.

– Он хороший человек, – заметил Малахай. – Робби повезло, что он его друг.

Жас кивнула, не решившись произнести хоть что-нибудь. Преданность Гриффина своей дочери растрогала ее.

Жас открыла чемодан и с помощью Малахая выложила снаряжение на стол.

– Спасибо, – сказала она. – Вы очень любезны.

– Не стоит благодарности. Я приехал сюда именно для этого. Помогать тебе, чем смогу.

Она взяла шлем и кухонными ножницами отрезала ценник.

– Нам многое предстоит. Судя по тому, что сказал Гриффин, не уверена, что вы сможете убедить Робби продать вам черепки.

– Я собрал около четверти миллиона долларов.

Она покачала головой.

– Кажется, Робби кого-то отравил насмерть. Деньги не смогут заставить его изменить решение. – Она снова покачала головой. – Это просто сумасшествие. С самого детства он делал ради идеалов то, чего не стоило. Он чуть не погиб, когда был в Тибете в разгар восстания, чтобы узнать, как помочь монахам спасти их реликвии. Но теперь…

– Его вера сильна.

– В несуществующие вещи, в черепки, которые всего лишь часть выдуманной сказки. Мифы – это лишь метафоры.

– Остатки сосуда не миф. Они реальны. Реинкарнация тоже реальность, – сказал Малахай.

Он был готов сражаться, Жас – нет.

– Это не стоит того, чтобы умереть, – сказала она.

– Все, ради чего стоит жить, достойно того, чтобы умереть. – В голосе Малахая прозвучала тоска, и Жас замялась с ответом.

– Вы говорите, как он.

– Вера нас объединяет во многом.

– Никогда не думала, что вы романтик.

– Это меня не удивляет. Я знаю тебя гораздо лучше, чем ты меня.

– Я вас вообще не знаю.

– Жас, я ужасно хочу узнать, что написано на черепках и были ли в сосуде духи, помогающие людям вспомнить их прошлые жизни. Но я пришел не просто раздобыть инструмент памяти. Я здесь потому, что беспокоюсь за тебя. Хотел быть рядом, если понадобится помощь. Когда-то у меня был брат… – Он умолк на несколько секунд. – Хочу помочь найти твоего брата.

Малахай положил руку ей на запястье.

После того как ночью Гриффин вытащил ее из люка, рука покрылась синяками, и Жас постаралась не вздрогнуть от прикосновения.

Он посмотрел на синяк.

– Это я ушиблась. Пустяк.

Вернувшись в комнату, Гриффин закрыл телефон и спрятал его в карман. Жас заметила, что широкий лоб Малахая слегка нахмурился.

– Как Элси? – спросил он.

– Тяжелая утрата. Ночью сдохла одна из ее золотых рыбок. Пришлось пообещать вместо нее двух других и подводный замок.

Не успела Жас отреагировать, как зазвонил домашний телефон.

Она бросилась к нему и схватила трубку до второго звонка.

Это был инспектор Марше. У Жас заколотилось сердце, и она затаила дыхание.

– У вас новости?

– Нет. Но позвольте зайти поговорить с вами, – произнес Марше.

Жас вышла из кухни в кладовую, чтобы поговорить без свидетелей.

– Нельзя ли просто поговорить по телефону?

– Это займет лишь несколько минут.

Запахи в комнате, отделанной белым кафелем, вызвали давно забытые воспоминания. Ей нравилось готовить вместе с бабушкой, которая всегда доверяла Жас подбор ингредиентов.

От сушеных продуктов исходил теплый аромат. У нее защемило сердце.

– Вы как-то продвинулись?

– Ничего существенного, мадмуазель.

На одной полке лежала дюжина белых упаковок Mariage Feres Chinese и японского зеленого чая. Любимый чай брата. Она провела пальцами по золотым надписям будоражащих воспоминания названий. Aigulles de Jade, Голубой Будда, Dargon de Feu.

– Тогда о чем разговаривать?

– Знаю, как это трудно, – начал Марше.

– Мне не нужно ваше сочувствие, я лишь хочу знать, что вы делаете для поисков моего брата.

Жас прислонилась к двери и закрыла глаза. Она не ожидала, что именно коллекция чая Робби заставит ее реально осознать его исчезновение.

– Мадемуазель Л’Этуаль, мне надо с вами поговорить. Совсем недолго.

– Почему вы за мной следите?

– Мы охраняем вас, а не следим. Именно это я хотел обсудить с вами.

– Охраняете от кого?

– Боюсь, что не могу сказать.

– Или не хотите?

– Я не вправе говорить об этом в данный момент…

– Это же мой брат. – Голос ее эхом раздался в маленькой кладовой.

– Я отлично знаю и сожалею, но ничем не могу помочь. Поверьте… если бы у нас была какая-то подтверждающая информация о том, где он и в каком состоянии, вы бы уже знали.

– Вы хотя бы узнали, кто тот человек, который здесь умер?

– Ничего определенного.

– Вам известно, кто он был?

– Мы уже на пути.

– Что это значит? На пути? Вы знаете, кто он, или нет? В нашем бутике убили человека!

– Жас? – за дверью стоял Гриффин.

Она открыла дверь.

– Ты в порядке?

Она кивнула.

– У нас кое-что есть, но трудно разобраться, – сказал Марше.

Ей было все равно, насколько ее сочтут грубой или истеричной.

– Моего брата нет с ночи понедельника. А теперь пятница. Пятница. Я хочу знать, что вам известно.

– Понимаю, насколько это тяжело, мадемуазель.

Жас сделала глубокий вдох, посмотрела на светильник на потолке. Как долго он там? Сорок лет? Сто? Удивительно, как долговечны некоторые вещи. Никогда не меняются. С другими это происходит быстро. Слишком быстро.

– Когда узнаю что-нибудь, о чем смогу рассказать вам, то обязательно скажу. Между тем я хотел поговорить с вами о том, чтобы вы согласились принять нашу защиту и не пытались избегать нас, как сделали это вместе с мистером Нортом сегодня утром.

– Какая опасность мне угрожает?

Предупреждение Марше не напугало, а разозлило ее. Терпение у нее иссякло.

– Мы не знаем, что стало причиной первоначального инцидента. Если это личное… ссора любовников… неудачный бизнес, тогда нет, вы вне опасности.

Она устала слушать Марше.

– Но если проникший в дом человек охотился за черепками сосуда, над которым работали ваш брат и мистер Норт, – продолжил Марше, – тогда да, вам может угрожать опасность. Очень серьезная опасность. Пока ваш брат не найден, местонахождение черепков неизвестно. Кто бы за ними ни охотился, он может думать, что вы знаете, где они, или что Робби спрятал их где-то в доме. И если вас правильно мотивировать, то вы можете помочь… или вас можно заставить помочь… отыскать сокровище.

Жас вздрогнула. Он это сделал, сумел ее напугать. Будь он проклят. Она не позволит сбить ее с толку. Теперь главное отыскать Робби.