На окраине Западного Берлина в районе Шпандау расположен комплекс зданий, обнесенных высокой стеной из красного кирпича. Предназначенное вначале для таможни, это сооружение много лет служило тюрьмой для уголовных преступников. И хотя оно не отмечено в путеводителях для туристов, интерес к нему не иссякает вот уже без малого четверть века. Ныне — это тюрьма для главных немецких военных преступников, осужденных Нюрнбергским трибуналом. За свои преступления против мира и человечности сюда попали Шпеер, Редер, Ширах, Дениц и др. В настоящее время в тюремной камере Шпандау отбывает срок заключения нацистский военный преступник Рудольф Гесс.
Но вернемся к истории, которая произошла много лет назад. ...Поздно вечером 10 мая 1941 г. над Северной Англией неподалеку от Глазго появился двухмоторный немецкий истребитель «Мессершмитт-110». Летчик выбросился на парашюте, самолет разбился. Подоспевшему английскому фермеру пилот назвался капитаном нацистских ВВС Хорном. Летчика передали властям. Через несколько минут в загородном поместье премьер-министра Англии Черчилля раздался звонок: «Гесс в Шотландии». Да, под именем Хорна в Англию прилетел заместитель Гитлера по фашистской партии, генерал СС и СА, член тайного совета и кабинета министров фашистского рейха Рудольф Гесс.
Так открылась еще одна страница в подготовке гитлеровцев к осуществлению плана «Барбаросса». Учитывая весьма неблагоприятный для кайзеровской Германии опыт войны на два фронта, нацистское руководство стремилось парализовать действия Англии летом и осенью 1941 года, чтобы без помехи с ее стороны осуществить запланированную операцию против СССР. Программа-максимум нацистской дипломатии в этот период состояла в том, чтобы попытаться привлечь Англию к антисоветскому походу. Однако гитлеровцев устраивал и нейтралитет Англии в войне против Советского Союза. Они были убеждены, что любое соглашение с Англией будет крайне недолговечно: разгром Советского Союза решит судьбу и Англии, и ее империи.
В центре дипломатических маневров нацистской верхушки на Западе в 1940—1941 годах оказалась фигура Гесса. Случайно ли это? Состояние войны с Англией, а также стремление до последнего момента маскировать подготовку агрессии против СССР мнимыми планами вторжения в Англию — все это заставляло нацистское руководство осуществлять эту политико-дипломатическую операцию в глубочайшей тайне, с применением сугубо секретных мер. Это, безусловно, требовало максимально сузить круг участвовавших в ней лиц, и операция проводилась за спиной официального внешнеполитического аппарата рейха.
Гесс не только пользовался полным доверием фюрера, но и, пожалуй, являлся самым близким ему человеком. В годы первой мировой войны Гесс добровольно пошел на фронт и служил вместе с Гитлером в Баварском резервном полку. Еще будучи студентом Мюнхенского университета, Гесс помогал Гитлеру организовать нацистскую партию и захватить в ней руководство. Дружба нацистских вожаков окрепла в 1921 году, когда в одной из мюнхенских пивных Гессу проломили голову пивной кружкой, которая предназначалась для фюрера. После «пивного путча» Гесс девять месяцев вместе с Гитлером сидел в одной и той же камере тюрьмы Ландсберг. Именно там под диктовку Гитлера Гесс напечатал на машинке библию германского фашизма «Майн кампф». Вплоть до захвата нацистами власти Гесс был личным секретарем Гитлера. В фашистской Германии власть Гесса — «наци № 3», официального наследника Гитлера (после Геринга) — стала безграничной. От имени Гитлера Гесс заправлял всеми делами нацистской партии. Специальным указом Гитлера на него был возложен контроль за всей деятельностью фашистского правительства и других государственных органов. Ни одно распоряжение правительства, ни один закон рейха не имели силы, пока их не подписывали Гитлер или Гесс.
На Нюрнбергском процессе приводился официальный нацистский документ, в котором говорилось: «Декретом фюрера заместитель фюрера (т. е. Гесс. — Г. Р.) получает полную власть принимать решение от имени фюрера... Заместитель фюрера является представителем фюрера с полной властью... Канцелярия заместителя фюрера является канцелярией самого фюрера»1.
Фашистское мировоззрение студента Гесса складывалось под воздействием его наставника — мюнхенского профессора и отца фашистской геополитики Карла Гаусгофера. Геополитические бредни Гаусгофера именно через Гесса попали в книгу Гитлера «Майн кампф». Все внешнеполитические акции Гитлер сначала обсуждал с Гессом, а уже затем объявлял их программой действий политического и военного руководства рейха.
И вот, по разработанному Гитлером и Гессом плану Гесс должен был встретиться с руководителями английского правительства и предложить Англии широкую программу «мирного урегулирования».
Гесс начал предпринимать усилия в этом направлении еще с июня 1940 года, то есть сразу же после разгрома и капитуляции Франции. При осуществлении своих планов он использовал услуги сына генерала Гаусгофера — Альбрехта, работавшего до войны советником германского посольства в Лондоне и имевшего тесные связи с фашистскими и профашистскими кругами Англии. Альбрехт Гаусгофер передал Гессу список лиц, которые могли бы помочь установить контакты с английским правительством. (Этот список стал известен позднее. Вскоре после полета Гесса в Англию Гитлер потребовал от Альбрехта Гаусгофера отчет о ходе операции, а также список английских контрагентов Гесса. Подготовленный А. Гаусгофером документ фигурировал на Нюрнбергском процессе). Среди них были парламентский секретарь Невиля Чемберлена Дуглас Хьюм, члены правительства Черчилля Бальфур, Линдсей, Ведерборн, Батлер, лорд Астор, посол в Испании Самуэль Хор и многие другие2. На первом месте стояло имя герцога Гамильтона, которого Гесс знал лично. Именно через него и решил действовать Гесс.
23 сентября 1940 г. Альбрехт Гаусгофер направил герцогу письмо с предложением встретиться в Лиссабоне, однако английская сторона предложила Гессу самому прибыть в Англию. В письмах, которые получил Гесс от Гамильтона, герцога Бедфорда и сотрудника английского министерства иностранных дел Киркпатрика, ему гарантировалась личная безопасность3.
Это предложение было принято. Гесс начал тщательную подготовку к полету в Англию. В конце первой мировой войны он некоторое время служил военным летчиком.
В начале войны Гитлер издал специальное распоряжение, запрещавшее нацистским вожакам летать во время войны на самолетах. Однако на Гесса этот запрет не распространился. В течение нескольких месяцев он совершил около 30 продолжительных тренировочных полетов. Его выбор пал на новейший скоростной истребитель «МЕ-110». По требованию Гесса самолет переоборудовали для дальнего полета, установив на нем два дополнительных бака по 750 л горючего в каждом. Все было готово для полета; ждали лишь сигнала со стороны англичан и ждали его с нетерпением, гитлеровцы торопились. Ведь 30 апреля 1941 г. была установлена окончательная дата нападения на СССР — 22 июня. Но английская сторона медлила. Там каждый день подсчитывали солдат, танки, самолеты, которые немцы снимали с западного фронта и отправляли на восточный для войны против СССР. Англии уже не угрожало немедленное вторжение немецко-фашистских войск. В Лондоне не без оснований полагали, что время работает на английскую дипломатию. Не случайно сигнал Гессу прибыть в Англию был дан лишь в апреле 1941 года, когда до нападения гитлеровцев на СССР оставались считанные недели.
Швейцарский дипломат Карл Бургкардт сообщил А. Гаусгоферу, что встретился в Женеве с лицом «хорошо известным и уважаемым в Лондоне и связанным с руководящими кругами консерваторов и Сити». Этот человек передал ему английские условия заключения мира с Германией, которые сводились к следующему:
«1. Английские интересы в восточных и юго-восточных районах (речь идет о Европе. — Г. Р.), за исключением Греции, номинальны. 2. Ни одно английское правительство, способное управлять страной, не будет в состоянии отказаться от политики восстановления государственной системы Западной Европы (т. е. независимости Франции, Бельгии, Голландии, Люксембурга, Дании и Норвегии.— Г. Р.). 3. Колониальный вопрос не представит серьезных трудностей, если германские требования ограничатся прежними немецкими колониями и если итальянские претензии будут умеренными»4.
Таким образом, Гитлеру давали полную свободу рук в Восточной и Юго-Восточной Европе. Что касается возврата Германии колоний, то еще до войны английские и французские правительственные круги были не прочь удовлетворить немецко-фашистские колониальные претензии в основном за счет малых колониальных держав — Бельгии и Португалии. И в этом пункте английские предложения носили реальный характер. База для переговоров, как полагал Гесс, была достаточная. «Но переговоры,— докладывал Гесс Гитлеру, — будут трудными. Чтобы убедить английских лидеров, важно, чтобы я лично прибыл в Англию. Я достигну нового Мюнхена, но этого нельзя добиться на расстоянии. Я сделаю все возможное, чтобы моя поездка была успешной. Разрешите мне действовать» 5.
Здесь важно отметить еще одно обстоятельство, и о нем упоминает в своем докладе Гитлеру Гесс: «Я нахожусь в постоянном контакте с важными лицами в Англии... все они знают, что я всегда являлся сторонником англо-германского союза». Гесс не договаривает о том, что даже на фоне фашистских вожаков он выделялся тем, что его антикоммунизм, враждебность к социализму, Советскому Союзу носили поистине патологический характер. И это, несомненно, делало фигуру Гесса удобной для переговоров с англичанами.
В ночь с 9 на 10 мая германская авиация после длительного перерыва вновь нанесла сокрушительный удар по английским городам. В налете приняло участие около 1000 бомбардировщиков и истребителей. Гитлер остался верен себе: переговоры с Англией он хотел вести «с позиции силы». Прежде чем сесть с англичанами за стол дипломатических переговоров, он стремился показать, что у него есть и другие «возможности» воздействовать на Англию. Однако сразу после налета самолеты 2-го и 3-го воздушного флота, силами которых он был осуществлен, в соответствии с планом «Барбаросса» начали передислокацию на восток для войны против Советского Союза.
На следующий день, 10 мая, к вечеру Гесс появился на заводском аэродроме фирмы «Мессершмитт» в Лагерлечфельде близ Аугсбурга. Подготовленный к полету «МЕ-110» уже стоял на взлетной дорожке. Не медля ни минуты, в 18 час. 10 мин. по среднеевропейскому времени Гесс стартует и берет курс на Глазго в Северной Англии. Перед отлетом личный пилот Гитлера Бауэр вручил ему секретную карту всех закрытых и опасных для полета зон на территории Германии. Две радиостанции немецких ВВС — в Париже и Калундборге (Дания) помогают Гессу ориентироваться в полете, чтобы не сбиться с курса. У побережья Шотландии самолет Гесса встречают два английских истребителя. Они пристраиваются к «МЕ-110» и как бы в качестве почетного эскорта или охраны вместе с ним продолжают полет. Около 10 час. вечера 1500 км пути остаются позади, и Гесс у цели: под ним «Дунгавел-Касл»— поместье герцога Гамильтона.
Дальше события из сферы детективно-приключенческой переходят в область тайной дипломатии. На начальной стадии ведение переговоров с Гессом поручили опытному дипломату Айвору Киркпатрику, который был в 1933—1938 годах советником британского посольства в Берлине.
Первая беседа Гесса с Киркпатриком состоялась в ночь на 13 мая и длилась почти до утра. Затем она была продолжена 14 и 15 мая. В своих мемуарах Киркпатрик подробно описывает эту встречу. Чувствовалось, что Гесс облечен доверием Гитлера, позицию нацистской Германии он излагал с апломбом. Гесс старался убедить Киркпатрика в том, что Англия войну проиграла, дальнейшее ее продолжение грозит стране лишь новыми поражениями и бедствиями. «Положение Англии совершенно безнадежно, ее изгнали из континентальной Европы и ей уже никогда не восстановить там своих позиций», Англия «осталась в одиночестве», и ее «мощь будет сокращаться, тогда как сила Гитлера будет возрастать с помощью всей Европы», записывал потом слова Гесса Киркпатрик. Гесс приводил цифры производства военных самолетов Германии и Англии, сравнивал потери английского тоннажа с возраставшим количеством спускаемых на воду немецких подводных лодок. Он нарисовал довольно мрачную картину будущего Англии, если она не прекратит войны: Германия создаст огромный воздушный и морской флот, авиация подвергнет непрерывным и безжалостным ударам английскую промышленность и города. Весь остров превратится в груду развалин, а население будет вымирать с голоду, так как из-за подводной блокады в Англию не прорвется ни одно судно с продовольствием.
Гесс заявил Киркпатрику, что он «пользуется безраздельным доверием фюрера. Это позволяет ему со всей ответственностью вести переговоры и заверить... в готовности фюрера... заключить великодушный мир с Англией на следующих условиях: гегемония Германии на европейском континенте и возврат ей бывших немецких колоний; гегемония Великобритании в ее заморских владениях, которые останутся нетронутыми и получат гарантии от Германии. Таким образом, немецкая армия и английский флот будут править всем миром. Такая англо-немецкая коалиция будет настолько сильной, что позволит... без всякого риска или неприятностей распрощаться с американцами, и это будет очень хорошо для всего мира»6.
Таким образом, гитлеровцы предлагали создать англо-германскую коалицию, которая господствовала бы над всем миром. Такая коалиция, и Гесс этого не скрывал, была бы направлена не столько против США, сколько против Советского Союза.
Примечательно замечание Гесса о том, что уход в отставку Черчилля отнюдь не является необходимой предпосылкой англо-германского соглашения, гитлеровцы готовы заключить его и с ним.
На следующий день переговоров с Киркпатриком Гесс выдвинул еще два тезиса. Один сводился к тому, что Германия будет вести морскую и воздушную войну против Англии до тех пор, пока не будут прерваны все линии снабжения. Блокада не кончится и в том случае, если метрополия капитулирует, а империя будет продолжать сражаться. На деле это означало то, что сговор с английскими правящими кругами должен был «распахнуть двери» фашистской Германии в Британскую империю.
Не менее важным для дальнейшего хода англо-германских переговоров являлся и второй тезис, выдвинутый Гессом. При разделе сфер влияния между Германией и Англией в мировом масштабе «в любом мирном договоре должна быть зафиксирована эвакуация английских войск из Ирака и сохранение там прогерманского правительства Рашид Али Тайлани». Гесс слишком рано открыл карты, показав, что, вопреки «обещаниям» Гитлера, Германия отнюдь не собирается сохранить за Англией Британскую империю.
И на третий день переговоров с Киркпатриком Гесс продолжал шантажировать английских руководителей. Он заявил, что «немцы учитывают американское вмешательство и не боятся его. Они знают все об американской авиационной промышленности и о качестве ее самолетов. Германия может превзойти совместное производство Англии и Америки»7.
Обсудив предложения Гесса, английское правительство решило продолжать переговоры с ним на более высоком уровне, подключив к ним члена кабинета Черчилля лорда-канцлера Джона Саймона, сторонника мюнхенского сговора. Обсуждалась даже возможность встречи Гесса с Черчиллем, но это было признано нецелесообразным. «Черчиллю не пришлись по вкусу эти советы, — писал английский публицист Лезер. — Его встреча с Гессом могла бы вызвать замешательство»8.
Переговоры Саймона и Киркпатрика с Гессом происходили 10 июня на вилле близ Олдершота в строжайшей тайне. Саймон фигурировал на них под именем «доктора Гатри», а Киркпатрик — «доктора Макензи». Да и сам Гесс выступал как «господин Джей». Содержание переговоров стало достоянием общественности лишь пять лет спустя, во время заседаний Нюрнбергского процесса.
«Мы вошли в конференц-зал, — рассказывал впоследствии Киркпатрик. — Гесс, облаченный в новую блестящую летную форму и сапоги, уже поджидал нас. Нас официально представили... Мы уселись за стол: Гесс — по одну сторону, а я и Саймон — по другую, а переводчик во главе стола»9.
Гесс передал англичанам документ под названием «Основы соглашения», который тут же был зачитан Киркпатриком. Он гласил: «1. Чтобы воспрепятствовать возникновению новых войн, между державами «оси» и Англией должно быть проведено разграничение сфер интересов. Сферой интересов стран «оси» должна быть Европа, сферой интересов Англии — ее империя. 2. Возвращение Германии ее колоний. 3. Возмещение германским гражданам, которые жили в Британской империи до или во время войны, ущерба, причиненного их имуществу или жизни мероприятиями правительства в империи или такими действиями, как грабеж, беспорядки и т. д. Германия обязуется на равных условиях обеспечить возмещение ущерба британским подданным. 4. Заключение перемирия и мира с Италией».
Эти условия в точности совпадают и с заявлением об условиях мира с Англией, сообщенных Гитлером Риббентропу еще летом 1940 года сразу после разгрома английских войск под Дюнкерком. Изложив свои предложения, Гесс мог с основанием сказать: «Эти идеи суть идеи фюрера».
Когда речь зашла о разграничении сфер влияния Англии и фашистской Германии, Саймон спросил, включает ли понятие «Европа» (входящая в сферу влияния Германии) какую-либо часть Советского Союза. Гесс ответил, что «само собою очевидно, что европейская Россия нас интересует... Азиатская часть России не включается в сферу интересов Германии» 10. По сути дела, Гесс ответил на вопрос о дальнейшем направлении нацистской агрессии: объект атаки — Советский Союз, ее цель — захват территории СССР, по крайней мере до Урала.
В то же время выяснилось, что гитлеровцы не намерены идти ни на какие уступки Англии в Западной Европе. От ответов на вопросы Саймона о будущей судьбе Голландии, Норвегии и других западноевропейских стран Гесс сначала уклонялся, но в конце концов, потеряв терпение, заявил: «Так же, как мы не будем вмешиваться в дела Британской империи, так и Англия в будущем не должна вмешиваться в дела Европы... Мы, как господствующая держава Европы, не должны постоянно опасаться, что Англия станет вмешиваться в дела европейских государств»11. На попытку Саймона выяснить, какую роль в Европе будет играть Италия, Гесс категорически ответил, что это касается лишь Германии и Италии, а Англия к этой проблеме никакого отношения не имеет.
Саймон поблагодарил Гесса за беседу и обещал довести его предложения до сведения английского правительства. Однако на этом переговоры не закончились. Киркпатрик и переводчик по просьбе Гесса покинули зал, и у него состоялась с Саймоном сверхсекретная беседа с глазу на глаз. Ее содержание неизвестно общественности до сих пор. Есть основания предполагать, что Гесс либо предъявил Саймону полномочия от Гитлера на ведение переговоров, либо передал ему письмо Гитлера английскому правительству. И в дальнейшем к Гессу относились не как к военному преступнику, а как к официальному эмиссару Гитлера. По личному распоряжению Черчилля его поселили в комфортабельной вилле и с ним должны были обращаться «как с важным генералом, попавшим в наши руки» 12.
Осенью 1941 года, когда первоначальное успехи гитлеровцев на советско-германском фронте кое у кого в Англии посеяли иллюзии о «непобедимости» и «всесилии» немецких фашистов, переговоры с Гессом возобновились. Их поручили самому приближенному к Черчиллю члену английского кабинета, его личному другу, министру авиационной промышленности лорду Бивербруку. Эти переговоры с Гессом велись в обстановке еще большей секретности, чем предыдущие. Бивербрук именовался «Лингвигстоном», Гесс выступал под псевдонимом «Джонатан». Нюрнбергскому трибуналу стенограммы переговоров Гесса с Бивербруком ни обвинением, ни защитой представлены не были. Лишь спустя 18 лет, в 1959 году, в выступлении по радио Бивербрук приоткрыл немного завесу над своими переговорами с Гессом. По его словам, Гесс заявил ему: «Англия ошибается, если полагает, что война между Германией и Россией приведет к такому их взаимному ослаблению, что исчезнет существующая опасность для Европы и Британской империи» 13.
Есть основания полагать, что Бивербрук не был последним государственным деятелем, с которым пришлось встречаться Гессу в Англии. В стенограммах Нюрнбергского процесса сообщается о весьма примечательном факте. На заседании 31 августа 1946 г. Гесс пожелал сообщить трибуналу о своей миссии в Англию. Свой рассказ он начал словами: «Весной 1942 года...», но тут же был прерван председателем Трибунала англичанином Лоуренсом. Более к этой теме уже не возвращались 14.
Финал миссии Гесса известен. Поскольку его полет не удалось сохранить в тайне от общественности, в Англии была выдвинута версия, что Гесс пал жертвой английской контрразведки.
В Германии же официальные нацистские круги поспешили объявить Гесса сумасшедшим. Германское информационное агентство сообщило, что Гесс был «одержим навязчивой идеей», а оставленное им письмо «ввиду его бессвязности свидетельствует о наличии признаков умственного расстройства» 15. Интересно, что версия о «сумасшествии» была подсказана Гитлеру не кем иным, как самим Гессом.
Таким образом, Гессу не удалось осуществить гитлеровскую программу-максимум — на основе тотального соглашения с Великобританией о разделе мира привлечь ее к антисоветскому выступлению. Весьма показателен такой факт. Когда Черчиллю передали слова Гесса о том, какие «громы и молнии» обрушат нацисты на Англию, если она откажется пойти с ними на мировую, тот спокойно заметил: «Если бы Гесс прибыл годом раньше и рассказал о судьбе, которую нам уготовили немцы, мы испугались бы. А чего нам опасаться теперь?» У Черчилля были все основания игнорировать нацистские угрозы. Руководители английской политики к моменту прилета Гесса в Англию, то есть к маю 1941 года, обладали не только обширной информацией о готовившемся нападении фашистской Германии на СССР, но им была известна и дата нападения. Понятно поэтому их нежелание связывать себе руки каким-либо твердым, зафиксированным соглашением с Гитлером. В Англии полагали, что для фашистской Германии война против СССР будет нелегкой и приведет к взаимному истощению как Германии, так и Советского Союза.
Черчилль недаром говорил о «замешательстве», которое вызвала бы в Англии публикация сообщения о его прямых переговорах с эмиссаром Гитлера. Английский народ не допустил бы никакого сговора с нацистами. Простые люди были полны решимости отстоять национальную независимость своей родины в борьбе с фашизмом.
Все это привело к отказу английских правящих кругов принять предложения Гесса, и они не пошли на соглашение с гитлеровской Германией накануне ее нападения на СССР.
Проведенный Гессом зондаж позиции английского правительства, результаты которого ему было позволено сообщить в Германию через немецкую дипломатическую миссию в Дублине, убедил гитлеровцев, что им нечего опасаться за свой западноевропейский тыл во время «блицкрига» против СССР. И с середины мая 1941 года они приступили к последнему этапу стратегического развертывания немецко-фашистских войск у границ Советского Союза. За четыре недели с запада на восток были переброшены войска последнего эшелона —14 танковых и 12 моторизованных дивизий, 4 пехотных корпуса, авиационный корпус ,6. Позиция, занятая впоследствии английскими правящими кругами в вопросе об открытии второго фронта, свидетельствует, что расчеты, которые Гитлер и его клика связывали с «миссией Гесса», не были столь уж беспочвенными.
В то время как Гесс вел переговоры в Англии, Верховное командование вермахта с 1 июня 1941 г. приступило к осуществлению операций «Акула» и «Гарпун». С целью создать впечатление подготовки к высадке в Англии оставшиеся на западе немногочисленные немецко-фашистские войска начали демонстративное передвижение десанта широким фронтом — с побережья Норвегии, Голландии и Франции. Чем больше войск отправлялось с запада на восток, тем громче гитлеровская пропаганда и пресса кричали о подготовке высадки немецких войск в Англии. Эти действия предназначались не только для маскировки подготавливаемой агрессии против СССР (в это время уже были определены штабом ОКВ дата и час нападения — 22 июня, 3 час. 30 мин. утра), но и для дезинформации широких масс населения Германии. Гитлеровцы пытались внушить им мысль, что действительно готовится высадка в Англии, война против СССР — якобы вынужденная мера со стороны Германии, которая вызвана враждебностью СССР по отношению к рейху и «кознями большевиков».
Подлинные патриоты Германии прилагали героические усилия к тому, чтобы помешать нацистам втянуть страну в преступную агрессивную войну против Советского Союза или, по крайней мере, ослабить готовящийся удар.
С начала 1941 года руководство антифашистской организации посредством радио несколько раз сообщало Советскому правительству данные о концентрации гитлеровских войск на границах Советского Союза и сроках нападения. В мае 1941 года было сообщено, что нападение начнется 22 июня. 10 июня молодой коммунист, сын рабочего социал-демократа Рудольф Рихтер перешел советскую границу, чтобы предупредить о готовящейся агрессии и дать Советской Армии возможность своевременно принять необходимые меры для ее отражения. Вечером 21 июня этот интернациональный подвиг повторил солдат 74-й немецкой пехотной дивизии Альфред «Дисков, в прошлом рабочий мебельной фабрики в Кольберге 17.
Рано утром 22 июня в фашистских частях, расположенных у советских границ, был зачитан приказ Гитлера о войне против СССР. Сразу же после этого унтер-офицер Вильгельм Шульц, механик-коммунист из Эйзенаха, вплавь бросился через реку Буг на советскую сторону. Гитлеровцы открыли огонь по смельчаку. Шульц был смертельно ранен, но добрался до советского берега. «Друзья,— успел он сказать советским пограничникам,— я — коммунист. Сейчас начнется война. На вас нападут, будьте бдительны, товарищи!» Немецкий коммунист Шульц — посланник КПГ и всех демократических прогрессивных сил Германии, действуя в духе пролетарского интернационализма и подлинного патриотизма, выполнил свой долг. Он умер за тридцать две минуты до начала немецко-фашистской агрессии против Советского Союза 18.