— Не-е-ет! — закричал Туралион.

Молодой паладин протолкался сквозь застывшую в неподвижности толпу, пал на колени у поверженного, мертвого рыцаря — своего командира, учителя, героя. Посмотрел на орка, стоящего горделиво с занесенным молотом, и будто сработал наконец невидимый механизм. Что-то передвинулось в душе — и вдруг стало на свои места.

Долгие месяцы Туралион сомневался в вере, мучился: как же Свет Небес может объединять, роднить все живое, все души, когда под тем же солнцем бродят столь чудовищные, жестокие, злые и падшие создания, как орки? Как примирить такое с верой? Сомнение разъедало душу, и Туралион лишь с завистью смотрел, как Утер и прочие паладины благословляли воинов, как лучились светом веры, побеждая врагов, не зная страха. Но слова этого орка впечатались в душу, зажгли, открыли… «Ваш мир достанется нам!» — так глумился недобитый вожак Орды. Не «наш мир», не даже «этот мир» — «ваш мир»! Вот он, тот самый, давно искомый ответ!

Ведь знал же про Темный портал — Кадгар рассказал еще при первой встрече и об орках, и о том, откуда они пришли. И потом много раз упоминали про портал. Но разум отмечал, а душа не понимала истинного смысла — до сих пор.

Орки не принадлежат этому миру — вот в чем разгадка! Они чужие этой земле, этому бытию, чужие человечьей вселенной. Они порождение иного мира, вдохновленные, отравленные демонами из миров вовсе чуждых и далеких.

Свет Небес и в самом деле объединяет все живое в этом мире, но не тех, кто пришел извне, кому не место здесь. Путь паладина ясен, светел и прост: во имя Света Небес, окутавшись его сияющей силой, очистить этот мир, искоренить все чужое, пришедшее извне, и тем сохранить чистоту.

Орки — чужаки, убивать их — благо для мира и Света!

— Клянусь Светом Небес, ваше время на этой земле кончилось! — крикнул, вскакивая, Туралион.

Невыносимо яркий, слепящий свет хлынул от него, и орки, и люди отвернулись, прикрывая глаза.

— Вы не из этого мира, вам не место в его Свете! Изыдьте!

Верховный вождь Орды отшатнулся, отступил на шаг, прикрывая глаза рукой. Туралион же, пользуясь передышкой, присел снова у тела павшего командира.

— Да пребудешь ты в Свете, мой друг, мой вождь! — прошептал, коснувшись пальцем раздробленного лба, и слезы паладина падали, мешаясь с кровью Первого рыцаря погибшего Штормграда. — Ты заслужил место среди святых воинов Света, и Свет примет тебя в свое лоно!

Мертвое тело засветилось чистым белейшим светом, и показалось, что черты усопшего смягчились, лицо его стало мирным, спокойным, почти радостным. Тогда Туралион встал снова, сжимая в руке обломок Лотарова меча.

— Грязная тварь, ты заплатишь за свои преступления против этого мира и его жителей! — пообещал, повернувшись к ошеломленному, ослепленному Оргриму.

Тот распознал угрозу в голосе, замахнулся, взявшись за рукоять молота обеими руками, ударил, предвосхищая удар врага, но Туралион, крепко ухватив эфес, ударил навстречу — и, встретив черное тяжкое навершие страшного молота, сломанный клинок полыхнул ослепительным белым светом. Тяжкий удар остановил молот, сотряс, и сотрясение от удара побежало по длинной рукояти, вырвало ее из орочьих рук. Черный молот упал бессильно наземь, а Оргрим лишь смотрел глазами, круглыми от ужаса, еще не в силах осознать произошедшее. Потом закрыл их, кивнул — рази, добей проигравшего!

Но в последнее мгновение Туралион развернул клинок, ударил не острием — плашмя. Молот Рока упал на колени, покачнулся — и рухнул рядом с Лотаром. Но жизнь не покинула его, Туралион видел, как подрагивает в такт дыханию его спина.

— За свои злодеяния ты ответишь перед судом! — пообещал он обеспамятевшему орку, а свет вокруг сиял все беспощаднее, ослепительнее. — Ты прибудешь в столицу в цепях, предстанешь перед вождями Альянса! Они решат твою судьбу, и ты сам объявишь о своем полном и окончательном поражении!

Теперь сияние, исходящее от Туралиона, сделалось вовсе невыносимым — орки все отвернулись, прикрыв глаза. А он обратился к ним, замершим в нерешительности, ошеломленным тем, как очевидная победа вождя вдруг превратилась в унизительное поражение.

— Вам всем повезло куда меньше, — предрек им Туралион, грозя обломком меча.

Ослепительный луч вырвался из него. Сияли руки, глаза, кожа Туралиона светом настолько ярким, что черные скалы вокруг стали белыми от колоссальной ослепительной силы, исходившей от паладина.

— Все вы умрете здесь, весь ваш род, и мир навсегда избавится от вашей скверны!

Прыгнул вперед, и сиявший ярче солнца клинок рассек горло ближайшего орка, не успевшего и шевельнуться, чтобы защитить себя. Зеленокожий дикарь упал, брызжа кровью из раны, а Туралион, не глянув на него, бросился на полуослепших воинов Орды. Смерть будто разрушила заклятие — орки и люди снова сцепились в яростной схватке.

Утер и остальные паладины ордена Серебряной Длани, вернувшиеся с места боя с орками-берсерками во время сражения Лотара с Верховным вождем Орды, помчались на помощь собрату. Они врезались в Орду, светоносные ауры засияли вокруг них. За ними устремились воины Альянса.

Битва окончилась на удивление скоро. Многие орки видели поражение вождя, и страх овладел ими. Многие кинулись наутек. Иные бросили оружие и сдались. Вопреки обещанию, Туралион не смог заставить себя убивать беззащитных пленников, какие б страшные преступления за ними ни числились. Сдавшимся сохранили жизнь. Многие не дрогнули, сражались до последнего, но, растерянные, лишенные командира, они стали легкой добычей сплоченных и полных решимости воинов Альянса.

— Орочья банда сотни в четыре направляется на юг через Красногорье, — доложил часом позже Кадгар, когда битва уже завершилась и тишину горной долины нарушали только стоны раненых и угрюмое ворчание пленных.

— Отлично! — заметил обрадованно Туралион, занятый отрыванием от своего плаща длинной полосы.

Повязал ее вокруг талии как пояс, заткнул за него обломок Лотарова меча.

— Собери войска, иди за ними, но не слишком быстро. Сообщи всем командирам отрядов: догонять их не нужно.

— Это почему?

Туралион повернулся, глядя на мага удивленно, напомнил себе: хоть маг и необыкновенно талантливый, способностями военачальника он, мягко говоря, не наделен.

— Ты знаешь, где находится портал, ведущий в мир орков?

— В точности неизвестно. — Кадгар пожал плечами. — Где-то в топях.

— Теперь, когда поражение Орды очевидно всем, куда побегут выжившие?

— А-а, домой, конечно! — Кажущийся старцем маг заулыбался.

— Именно! А мы последуем за ними к порталу и уничтожим его — раз и навсегда!

Кадгар уже направился раздавать команды, как внезапно появился Утер.

— Живых орков, кроме тех, кто сдался на нашу милость, здесь не осталось! — объявил паладин.

— Поработали на славу! — согласился Туралион. — Горстка удрала, но мы пойдем следом за ними, пленим либо уничтожим и их.

Утер посмотрел на младшего собрата пытливо.

— Ты принял командование, — сказал тихо, полуспрашивая-полуутверждая.

— Похоже, да, — ответил Туралион чуть растерянно.

И ведь сам раньше не задумывался! Попросту привык отдавать приказы — и когда говорил от лица Лотара, и когда командовал половиной войска, отосланной Лотаром к Кель’Таласу.

Пожал равнодушно плечами.

— Если хочешь, можно отправить гонца на грифоне в Лордерон, спросить Теренаса и других королей о новом главнокомандующем армией.

— В этом нет нужды, — сказал твердо Кадгар, становясь рядом с другом и командиром. — Ты был заместителем Лотара, его голосом и правой рукой. Тебе было доверено командование половиной войска, когда армия Альянса разделилась. Теперь, когда Лотара нет, лишь ты единственный достойный кандидат на командирский пост.

Маг глянул на Утера дерзко, вызывающе: попробуй только оспорить! Но, к Туралионову удивлению, Утер лишь кивнул.

— Это так. Ты — наш командир, и мы последуем за тобой, как следовали за лордом Лотаром.

Подошел ближе, положил по-дружески руку младшему товарищу на плечо.

— Брат мой, я счастлив видеть, что твоя вера наконец окрепла, — сказал искренне, радостно.

Туралион улыбнулся — ему польстила похвала старшего паладина.

— Благодарю тебя, Утер Светоносный, ибо так будут именовать тебя отныне, в честь Света Небес, принесенного тобой сегодня на поле битвы!

Утер, удивленный и обрадованный, глубоко поклонился и молча пошел прочь, к рыцарям Серебряной Длани — должно быть, хотел сообщить о предстоящей погоне за орками.

— Я думал, он оспорит твое старшинство, — сказал Кадгар тихо.

— Он не хочет такой власти, — ответил Туралион, глядя Утеру вслед. — Он хочет быть впереди, но лишь как пример остальным, как лучший среди подобных. Он вполне доволен главенством в ордене, ведь там одни паладины.

— А ты? Ты вполне доволен, командуя всеми нами? — спросил друг прямо.

Туралион задумался, пожал плечами.

— Главенство мне досталось незаслуженно, но ведь его доверил мне лорд Лотар. А я верю ему, верю его разуму и здравому смыслу… А сейчас мой здравый смысл говорит мне: пора готовиться к маршу за удирающими орками!

Чтобы достичь мест, называемых, по словам Кадгара, Болота горя, потребовалась неделя. Могли двигаться и быстрее, но Туралион предостерег: орков не догонять! Надо сперва вызнать расположение портала и лишь тогда атаковать.

Смерть Лотара потрясла всех — но и вдохновила. Усталые, истомленные долгой войной солдаты теперь стали решительными, твердыми, упорными. Все глубоко скорбели, для всех потеря командира стала тяжким горем, и все пылали жаждой мести. Главенство Туралиона приняли без возражений, в особенности за него были те, кем он командовал в Кель’Таласе.

Путь через болота оказался изнурительным и нудным, но солдаты лишь чертыхались под нос, продолжая упорно идти к цели. Разведчики не теряли орков из виду, регулярно доносили о них, так что войско Альянса шло неторопливо и добычу упустить не боялось. Остаток Орды двигался беспорядочно, разрозненно, орки шли хоть и в одном направлении, но каждая группка друзей либо компаньонов — своим шагом. Туралион надеялся: подобный разброд продолжится и дальше. Несомненно, вожак Орды, этот Молот Рока, оставил во главе защитников портала умелого военачальника. Если орочий полководец сумеет сплотить разрозненные кучки беглецов в единое войско, объединит со своим отрядом, битва предстоит нешуточная. Туралион предупредил офицеров, чтобы не расслаблялись и не позволяли расслабляться воинам, если не отнестись к предстоящей битве серьезно, результаты могут быть плачевными.

По болотам шли, пока не добрались до места, называемого Черные топи. И тут удивился даже всезнайка маг.

— Не понимаю, — пожаловался, опустившись на корточки и глядя вниз. — Где же трясина? Где глей, сырость, вонь и топь?

Постучал по твердому красному камню, сменившему болотную землю, нахмурился.

— Что-то здесь не так…

— Выглядит, будто лава застывшая, — заметил Бранн Бронзобород.

Дворфы захотели сопровождать войско до конца войны, и Туралион радостно согласился. И бойцы они замечательные, и компаньоны отличные. Нравились ему оба брата Бронзоборода, простодушные любители посмеяться, поесть и выпить как следует — и за женщинами ухлестнуть. Но Бранн к тому же был склонен к учености, знал многое, и Кадгар провел несколько вечеров в беседах с ним, обсуждая малопонятные писания, пока остальные болтали о вещах куда более приземленных. Все дворфы Стальгорна были знатоками горных пород и самоцветов, Бранн же слыл знатоком и среди них. Потому, когда и он не сумел опознать камень, сменивший трясину, это выглядело по меньшей мере тревожно.

Дворф поскреб камень толстым ногтем, покачал головой.

— Но я не знаю огня, способного так выжечь и расплавить землю. Тем более такой простор. Я никогда подобного не видел.

На сколько хватало взгляда, впереди расстилалась равнина из такого же красного камня.

— К сожалению, я видел, — сказал Кадгар, вставая. — Но не в этом мире.

Дальше объяснять не стал и, видя выражение на его лице, никто не решился расспрашивать, кроме Мурадина. Но брат прервал его.

— Парень, знаешь, что твое имя означает на дворфском, а? — спросил Кадгара Бранн. — Оно значит «доверие». Мы тебе доверяем. Ты же скажешь нам, когда у тебя все будет готово.

— Так или иначе, эта перемена связана с орками, — заметил Туралион. — Не самая плохая для нас перемена, по твердому камню гнаться за ними куда приятнее, чем по трясине.

Остальные закивали — все, кроме задумчивого и хмурого Кадгара. Снова оседлали коней, направились к порталу.

Несколькими ночами позже Кадгар внезапно оторвал взгляд от лагерного костра и объявил:

— Думаю, у нас беда.

Все обернулись, встревоженные, посмотрели на мага.

— Я посоветовался с другими чародеями и думаю, мы нашли причину перемен. Землю изменяет сам Темный портал. Самое его присутствие влияет на наш мир. Меняются сперва земли, ближайшие к порталу, затем все дальше и дальше. Думаю, эта красная равнина разрастается.

— И с чего бы порталу так менять наши земли? — спросил Утер.

Глава ордена Серебряной Длани никогда особо не любил магов и не доверял магии, считая ее, как и большинство людей, нечистой, а может, и вовсе порождением демонов, но, сражаясь бок о бок с Кадгаром, стал если не уважать, то, по крайней мере, относиться к нему без предубеждения.

— Точно сказать не могу, надо еще посмотреть и проверить. — Маг покачал головой. — Кажется, портал соединяет два мира — этот и родной для орков Дренор, и он не просто мост. Он как-то сплавляет оба мира, делает единым целым — по крайней мере, в точке портала.

— А их мир как раз из такого красного камня? — предположил Бранн.

— Почти. Когда-то в видении мне открылся орочий мир. Унылое, безрадостное место, почти безжизненное. Да, там многое из такого камня. Выглядит, будто природу там убили, высосав из земли всю жизнь. Думаю, дело в их магии, увечащей саму землю. Хворь эта и запустение проникают через портал и расползаются дальше всякий раз, когда орки используют магию.

— Еще один повод уничтожить эту мерзость, — объявил Туралион. — И чем скорее, тем лучше!

— Да, — согласился маг. — Чем скорее, тем лучше.

Прошло еще три дня, и вернувшиеся разведчики доложили: орки остановились.

— Все собрались в большой долине, — рассказал разведчик. — А перед ними — нечто вроде огромных ворот.

Кадгар глянул на командира, на братьев Бронзобородов, на Утера. Не иначе это портал!

— Прикажи воинам — атакуем немедленно, — сказал Туралион негромко, одной рукой вытягивая обломок Лотарова меча, а второй — поднимая свой молот.

Кадгар в который раз поразился перемене, произошедшей с другом за последние несколько месяцев. Туралион стал суровее, властнее, увереннее в себе, из неопытного перепуганного юноши вырос в испытанного воина, умелого командира. Но после Лотаровой смерти будто веяло от него спокойствием, мудростью — и даже властительным величием. Он стал будто больше от мира сего, стал его неотъемлемой важной частью. Несомненно, это было своего рода магией, чем-то полностью противоположным обычной чародейной, устремленной на подчинение, на повелевание силами и стихиями. Кадгар ее не понимал, но ценил. Туралион словно открывал себя миру, не пытаясь подчинить, и сила мира лилась в него. Хотя паладин и не мог ею управлять, как обычный маг, но мог искусно изменять ее, подстраиваться под нее — с неменьшим эффектом.

Воины приготовились к атаке. Пошли осторожно, стараясь, чтобы лошадиные копыта не слишком грохотали по твердому камню. Впереди лежал пологий длинный спуск, неожиданно обрывавшийся в глубокую долину, чьи дальние склоны вздымались огромными стенами. Как разведчики и доложили, посреди долины стояли огромные врата, не соединенные ни с каким строением или стеной. Кадгар, завидев их, ахнул: это уж точно Темный портал, никаких сомнений! Сотня футов в высоту и столько же в ширину, вытесан из серо-зеленого камня, изукрашен страшно и грубо: оскаленные черепа, крутящиеся шипастые вихри вокруг них. Порог тоже грубо изукрашен, но верхняя балка, перекрытие, — простой гладкий камень. К порогу вели четыре широкие ступени, светившиеся зеленью, переливавшиеся чернотой, потрескивавшие, искрившиеся от колдовской энергии, напитавшей их. Кадгару портал казался гигантской воронкой, вихрем, излучающим чудовищную силу, — и окном в невообразимую даль. Маг ощущал, как эта зияющая дыра, будто жадный рот, высасывает силу из земли, вгрызается, тянет в себя.

Орки суетились у портала, растерянные, не знающие, что делать. Было их куда больше, чем выживших после битвы у Черной Горы. Туралион не ошибся, Молот Рока оставил охрану у портала. Но все равно силы Альянса превышали орочьи, к тому же орки держались порознь, настороженно, словно не доверяя друг другу больше, разбившись на привычные семейные группы и охотничьи отряды. Это уже было не войско, просто собрание банд и шаек.

— Вперед! — закричал Туралион, прыгая за край скалы.

Съехал по длинному склону прямо на головы нескольким оркам, сидевшим у подножия. Проткнул обломком Лотарова меча одного, молотом раздробил череп другому, отшвырнул к первому, тот от удара соскользнул с меча и шлепнулся наземь. За командиром поспешили Утер и паладины, встали рядом, двинулись вместе с ним к орочьей массе, за ними — все войско Альянса.

Кадгар, понимавший, что пользы от его магии куда больше, чем от меча, остался стоять наверху вместе с прочими магами, наблюдая за битвой. Та оказалась быстротечной. Лотар с Туралионом превратили разрозненные отряды Альянса в единую боевую силу, сражающуюся как одно целое, и каждый воин понимал: бьются все вместе против общего врага. Копейщики прикрывали меченосцев и воинов с секирами, лучники под их прикрытием поддерживали издали. Среди орков же царил разброд, каждая банда сражалась сама по себе, и потому нетрудно оказалось разбить их поодиночке, перебить либо захватить в плен. Армия Альянса прошла неудержимо через долину, оставляя за собой лишь бездыханные орочьи тела либо пленников в цепях. Пленных оказалось чуть ли не больше, чем пожелавших сражаться до последнего.

Тем временем Рыцари Смерти, множество орков и прочих членов Орды удрало через портал, предпочтя бегство смерти либо плену. Только небольшая разномастная группка осталась у портала, прикрывая отход.

Когда Туралион прорубился сквозь заслон и вышел к лестнице портала, на верхней ее ступени встали двое широкоплечих мускулистых орков с тяжелыми иззубренными топорами в руках. Медальоны и кости свисали, вплетенные в их волосы, торчали из ноздрей, ушей, бровей, висели, приделанные там и сям по всем доспехам. Шевелюра орков вздымалась частоколом шипов, будто и самые волосы их были оружием. Плечо и левая нога одного были обмотаны окровавленными бинтами, но оба казались равно высокомерными, уверенными в победе, несмотря на недавнее поражение вождя.

— Перед тобой Ренд и Мэйм Черноруки! — прокричал раненый орк, когда оба кинулись вниз по ступеням на Туралиона. — Наш отец, Чернорук, вел Орду до того, как был подло убит выскочкой Оргримом! Теперь он сгинул, а мы возродим Орду, сделаем больше прежней — и сотрем вас с лица земли!

— Нет! — сказал Туралион, и голос его зазвенел сталью среди ущельных стен.

Перед черным вихрем портала он казался крошечной искоркой, но раскаленной добела, сияющей, ослепительной.

— Ваш вождь захвачен в плен, ваше войско разбито, ваши кланы — рассеяны и разрознены, весь остаток вашей Орды — здесь, в этой долине, окруженной нами!

Поднял обломок меча и молот, грозя.

— Сразитесь со мной, если посмеете! А нет — удирайте в свой мир и никогда больше не высовывайтесь оттуда!

Насмешка подействовала — оба брата ринулись на паладина, голося свирепо. Но молодой паладин, только что сделавшийся командиром целой армии, не дрогнул. Шагнул назад и ударил молотом и обломком меча по орочьим топорам, отшиб их к земле. Шагнул вперед, ударяя вверх, и попал обоим оркам по подбородкам. Получивший молотом орк отшатнулся, оглушенный, а его брат задрожал, закачался, едва устоял на ногах — кровь хлынула из глубокой раны под челюстью.

Кадгар, стоя на скале, видел, как оба орка, рыча, снова кинулись в бой, но ярость и боль ослепили их, Туралион легко уклонился от размашистых ударов. Скакнул вперед, между орками, на ходу ударил обоим в живот, а затем еще и пнул их сзади, согнувшихся от боли. Оба брата грохнулись со ступеней на закаменевшую красную почву, а Туралион уже стал над ними, меч и молот в его руках со свистом рассекли воздух.

К несчастью, братья были не одни.

— Родичи, сюда! — заревел Ренд. — Убейте человека!

Еще двое орков кинулись на паладина, давая братьям время собраться с силами и отступить. Те еще кидались на людей, махали топорами, но, как показалось Кадгару, не слишком усердно. Братья определенно переоценили свои шансы в войне против людей. В строю войск Альянса, приближающихся к порталу, наметился разрыв — и они тут же обратились в бегство, стараясь выбраться из ловушки. За ними кинулся и кое-кто из сородичей. Но Туралион был слишком занят оставшимися орками, чтобы гнаться за братьями. Многие орки отказались удирать, а некоторые плевали вслед Чернорукам, проклинали их. А двое пришедших на помощь Чернорукам всерьез решили разделаться с паладином.

Один зарычал, ударил тяжелым топором. Туралион парировал молотом, отбил топор вбок, сделал выпад обломком, изувеченный клинок проткнул латы и глубоко вошел в орочью плоть. Орк выпустил оружие из обессилевших рук, охнув, схватился судорожно за окровавленное лезвие. Глаза зеленокожего остекленели — и он, обмякнув, свалился наземь.

— Умри! — завыл второй орк, бросаясь на Туралиона.

Но тот успел выдернуть обломок и, мгновенно ударив, полоснул обломанным краем орка по горлу. Это не остановило бы здоровенного разогнавшегося дикаря, но паладин отбил его топор молотом и, размахнувшись коротко, саданул по голове. Зеленокожий рухнул как подкошенный, брызнув кровью из раздробленного виска, и больше не встал.

Туралион глянул на тела поверженных орков, затем — на Черноруков, почти добежавших до конца долины. Посмотрел назад, на склон, и заметил Кадгара.

— Сейчас! — закричал, указывая обломком Лотарова меча на портал. — Уничтожь это!

— Отходи! — крикнул Кадгар в ответ. — Я не знаю, что может случиться!

Почти уже и не смотрел на друга, лишь отметил вскользь: тот заторопился прочь от каменного монстра, связавшего миры. Одиннадцать магов объединили силы с Кадгаром, сосредоточились на портале.

Молодой маг явственно ощущал собранную в портале магическую силу, связь между Азеротом и Дренором, ощущал разрыв в ткани мироздания, создавший и поддерживающий эту связь. Разрыв может попросту поглотить любую брошенную в него магию. А повлиять на огромные миры перед ним либо за ним, исцелить их ткань — не хватит никакого колдовства. Остается одно: уничтожить сам портал, вход в разрыв. Какую б силу магии в камень ни залить, он останется камнем, а камень всегда можно разбить.

Сосредоточившись, Кадгар призвал силу, направил в себя магическую мощь. На землях вокруг портала осталось мало жизни и энергии, но сам он был напитан ею — и никакого предохранителя, никакой преграды, помешавшей бы колдунам призвать, извлечь, использовать для себя. Это и сделали Кадгар с магами, вычерпав силу портала, направив ее в Кадгара. Волосы у того встали дыбом, искры проскакивали по коже лица, срывались с кончиков пальцев. Вокруг завихрило, завыл ветер, и магу показалось: засверкали, ветвясь, молнии, или это срывающиеся с его же волос разряды энергии? Все, силу выбрали до предела — и хоть бы ее хватило!

Посмотрел на Темный портал, прикрыл глаза, развел широко руки, повернул ладонями кверху. Сосредоточившись, собрал до последней частицы поглощенную магию, связал, слепил в раскаленный шар, зависший, дрожа и пульсируя, перед лицом. Так много слито в него, так зыбко, так ненадежно — и отлично! Потянулся магическим чувством к порталу, к его энергиям, чуть передвинулся, прицеливаясь.

Наконец открыл глаза — и резко свел руки, в последнее мгновение повернул кисти, ударив ладонью о ладонь. Слепленный из магической энергии шар понесся к порталу, на лету вытягиваясь, заостряясь, превращаясь в подобие бесплотного копья.

Оно врезалось в самый центр портала, выплеснув энергию на обрамлявшие его каменные блоки. Взрыв сшиб с ног большинство солдат Альянса и многих еще сражавшихся орков, да и Кадгар качнулся, стараясь устоять на краю скалы. Тяжкое перекрытие портала и колонны разлетелись вдребезги. К счастью для людей, все большие обломки втянуло внутрь, в вихрящуюся темень.

А потом вихрь черноты схлопнулся, померк, исчез, и Кадгар ощутил, как вздохнул облегченно мир Азерота, избавившись от связи с Дренором, оторвав от себя умирающий, жадно сосущий чужую силу мир. Глянул вниз: Туралион встал на ноги, весь засыпанный каменным крошевом и запыленный, но, похоже, невредимый. Отряхнулся, стер пыль с лица и улыбнулся магу.

— Не думаю, что они смогут воспользоваться этой дырой снова! — крикнул другу.

Оба расхохотались, усталые, но счастливые.

Война кончилась, и Альянс победил. Орки больше не смогут угрожать Азероту!