Мария три часа смотрела на девушку, привязанную к стене. Девушка стонала и изгибалась. В ее нежный рот был вставлен кляп. Она не могла издать ни звука.

Спустя отведенное время, к ней подошел человек, пол которого сложно было понять — человек был одет в сплошной костюм без каких-либо намеков на отверстия. Он развязал девушку, вынул кляп. Она упала на пол и долго билась в судорогах. Ей принесли воды.

Позже она подползла к Марии и стала целовать ее ноги.

— Что ты делаешь?

— Я так хочу, позволь.

Мария не поняла, что происходит, и быстро направилась к выходу. Путь преградил Эдвард.

— Куда ты спешишь? Это был твой выбор.

— Я же не должна подчиняться? Вы сами говорили, что все только по желанию. И я не хочу, чтобы у моих ног кто-то ползал.

— Но ты так восторженно смотрела в ее глаза, пока она была привязана, не говори, что тебе не захотелось присоединиться.

Мария, наблюдая за девушкой, совсем забыла, что кто-то находится рядом, поэтому не учла, что за ней тоже кто-то может наблюдать.

— Поверь, она очень хочет то, что делает, — Кристина настаивала на том, что надо остаться и дождаться до желаемого конца.

Но Мария ушла. Глядя на девушку, которая, как кошка, пыталась обвиваться вокруг ее ног, Мария вспомнила про Аниту. Наверное, впервые за все время, она захотела узнать, как дела там, за границей ее сознания, куда так не хотелось возвращаться еще вчера, но сейчас, в этом клубе, вдруг стало интересно, что там происходит.

Мария поспешила к отелю, но по дороге свернула в ресторан, где заказала стакан воды и крепкий эспрессо. Когда ей принесли счет, она поняла, что оставила сумочку в клубе. Она просто про нее забыла. Может быть, сумочка лежала в автомобиле — она не могла вспомнить.

— Простите, — обратилась она к официанту, но, похоже, у меня совсем нет денег, я только что обнаружила, что забыла сумку в… — она не знала, как называется место, откуда только что пришла. Да и вообще не была уверена, что об этом стоит кому-то рассказывать. Ей стало неловко, пошарив в карманах, она обнаружила лишь пару монет, которых не хватило бы даже на глоток воды.

— Я знаю, откуда вы идете, — вдруг заговорил официант. — Сейчас позвоню им и узнаю, осталась ли там ваша сумочка.

Официант ушел звонить, а Мария раскрыла скомканный листок, в котором очень бледным почерком было написано: «Боль — путь к любви», а рядом был нарисован маленький ангелочек. Такую символику Мария видела на ручках в клубе. Ей казалось, что она попала в западню. Вернулся официант.

— Так и есть, ни о чем не беспокойтесь, можете заказать все, что пожелаете, — теперь лицо официанта приобрело выражение человека, который за спиной держит нож, но никогда об этом не скажет.

— Могу ли я позвонить от вас? В Финляндию. Я недолго буду говорить.

— Сколько угодно! — ответил официант, протягивая телефонную трубку, которую он держал при себе, словно зная о ее желаниях.

В ресторане проходила выставка неизвестного фотографа, который прислал свои снимки, желая остаться неизвестным публике. На стене, возле столика, где сидела Мария, с фотографии смотрела на посетителей девушка, скрывающая свою наготу прозрачной тканью. На ногах лежал маленький щенок, и она укрыла его голову своей рукой. В целом Мария успела насчитать около тридцати черно-белых снимков и несколько цветных, но в темных тонах, на которых были сняты отдельно руки, ноги, пальцы с кольцами, браслетами и без них. Особенно ее заинтересовала шея одной девушки на одном из фото. Девушка стояла на стуле и тянула голову с такой силой, что на шее вздулись все прожилки. Ее руки тянулись вниз. Фотография излучала напряжение, которое пугало и завораживало ее одновременно.

— Этот фотограф — настоящий гений. Жаль, что имя его неизвестно.

Сделав глоток воды, которая казалась сладкой и немного розовой, Мария протерла указательным пальцем кнопки телефона. Официант поправлял столы и расставлял аккуратно стулья, не обращая внимания на Марию. В ресторан зашла девушка с огромной коробкой, из которой в помещение быстро проник запах свежих булочек.

Мария уже минуту звонила домой, но никто не отвечал.

— Наверное, Анита спит, еще слишком рано. Будет ли она рада меня слышать? Алле, Анита? — Мария услышала, что кто-то снял трубку, но молчит. Даже дыхания не слышно. Прошло какое-то время, прежде чем на зов Марии эхом отозвалось с другого конца провода тихое, дрожащее «доброе утро».

— Кто говорит? Вас плохо слышно…

— А меня хорошо слышно? Анита, это ты?

— Да, я — Анита. Мария?! Не может быть! — девушка завизжала в трубку, она радовалась голосу Марии, словно ребенок первому снегу. Официант принес пирожное с вишней и еще кофе.

— Девочка моя, еще раннее утро, но я решила позвонить именно сейчас. Я хочу знать все, что происходит в твоей жизни.

— Я не ожидала звонка от тебя. Не ожидала. Совсем.

— Да, я тоже не собиралась звонить.

— Я думала, ты умерла. Почему-то мне так казалось несколько дней уже, что ты умерла…

— Тебя это ощущение радует, наверное?

— Нет, я не знаю, все так сильно вдруг изменилось. Теперь то, что было раньше, — не имеет абсолютно никакого значения. Ты знаешь, меня это даже пугает. Я будто чувствую себя виноватой.

— За что ты чувствуешь себя виноватой? Анита молчала. Потом вдруг коротко сказала:

— За то, что живу так, как хочу. Ты не понимаешь! Или понимаешь? Я не знаю! Я схожу с ума от того, что делаю то, что хочу, и каждый день мучаюсь от мысли, что это не правильно!

— Я, кажется, говорила тебе, что мы похожи. Вот в этом мы и похожи. Мучениями. Ну, расскажи, что происходит? Как там твой муж?

— Тебе интересно?

— Очень, правда.

— В первые дни мне было совсем плохо и тоскливо, поэтому я попросила соседку, с которой ты знакома, остаться здесь, со мной.

— Правильно, все правильно, я рада, что ты поступила так.

— Мария, тебя я не просила одобрять свои действия.

Анита постоянно колола своими фразами. Она обрывала ее и не давала договаривать фразы до конца. Постоянно вставляла непонятные звуки, словно что-то пытается сказать, но не позволяет себе это сделать.

— Понимаешь, соседка оказалась совсем другим человеком. Она обошла весь дом, я не сразу это заметила. И, разумеется, привела с собой детей, поэтому я не могла следить и за детьми, и за ней. Ты же будешь в ярости, когда увидишь, что вазу разбили!

Анита замолчала. Она проговорилась. Но Мария молчала.

— Понимаешь, соседка разбила вазу, которая стояла на шкафу, и ты всегда говорила, что трогать ее нельзя, что это слишком личная вещь.

— Возможно… Возможно я была бы в гневе тогда, но не сейчас. Я даже не удивлена, что эта ваза разбилась, надо было давно это сделать. Все не случайно. Так надо. Что-то еще разбилось?

— В общем, я забежала в комнату, она рассматривала какие-то бусины и сказала, что это очень плохие камни. Потом я подошла ближе и увидела, что внутри каждой бусины скрывается маленький паук. Что это значит?

— Ничего, не важно, выбрось их, закопай, сожги — не важно!

Анита не стала расспрашивать подробности о бусах, потому как давно их продала. Вернее, соседка сказала, что бусы стоят очень дорого, и через пару дней созналась, что продала их.

— Я рада, что ты не расстроилась из-за вазы. Мне даже легче стало. Но это не моя вина! Эта женщина невыносима! Как мне могло прийти в голову позвать ее в твой замечательный дом, в мой любимый дом?! Она решила, что теперь ей можно здесь хозяйничать, а я буду ее слугой. Меня это очень расстроило, ведь я так привязалась к ее детям.

— Это плохо, Анита, дети ведь тоже к тебе привязались. Скверная соседка, но ты не прогнала ее?

— Нет, ты что?! Она очень злила и раздражала меня, пока я не раскрыла одну маленькую тайну. Однажды я ушла в магазин. И что-то меня потянуло пойти не по прямой дороге, а через лес, помнишь, там есть совсем узкая тропинка, о которой знают немногие. Я пошла по ней и увидела знакомый силуэт человеческого тела в брюках морковного цвета — они были такими яркими, что я не могла пройти мимо! Остановилась. Я поняла, что человек движется в сторону дома, но ведь и просто гулять по лесу он тоже мог. Но я решила проследить, куда он идет. Пошла тихонько за ним. Он ускорил шаг, потом остановился, закурил и обернулся. Я не поверила своим глазам!..

— Что?! Говори!

Анита замолчала, и Мария услышала всхлипывания и частое сопение.

— Я пошла за ним, ближе к дому. Соседка выбежала из дома со словами: «Иди ко мне скорее, она вернется быстро, такая исполнительная твоя женушка, и что я раньше не пользовалась ее наивностью?!».

— Это был Алекс?! — Мария крепко сжала от злости трубку телефона.

— Да, как ты уже поняла, это был он. В общем, младший ребенок, с которым я все время оставалась по ее просьбе, — его производства. Понимаешь? Она, видите ли, хотела, чтобы ребенок побыл с отцом, поэтому мне его приводила, а в это время бежала к Алексу. Мария, мне так плохо! Было плохо. Я хочу, чтобы ты приехала.

— Расскажи, что случилось дальше, Анита, как ты с ними разобралась?

— Когда она накинулась на шею Алекса, выбежал маленький и крикнул: «Папа, ты пришел!». Я даже не знала, что он умеет разговаривать! Она так всеми хорошо руководит, ее так сильно боятся собственные дети.

— И Алекс, похоже, тоже боится.

— Не знаю, мне кажется, что ее он любит. Так, как я хотела бы, чтобы меня любили.

— Да не может быть, боится просто!

— А может быть, из-за ребенка с ней, я не знаю. Зачем он вел такую скрытную жизнь? Я ничего не знаю и знать не хочу. Соседка мне предложила отдать им ключи от дома, а мне уйти в квартиру, где я сжила с мужем.

— Что? — Мария немного была шокирована услышанным.

— Именно так. Я даже хотела согласиться — так хорошо и легко мне стало в тот момент, когда все раскрылось, но его взгляд в мою сторону не изменился. Он так же, как и прежде, смотрел на меня. Словно я — самая опротивевшая ему вещь в этой жизни. Я подошла к нему и плюнула прямо в лицо. Потом повернулась к ней, понимая, что терять мне больше нечего, сказала забирать своих выродков и отправляться куда подальше. Не знаю, какая сила мне помогла справиться с гневом, но я спокойно дождалась, пока они уйдут, а уж потом разгромила все, что была в твоем доме.

Анита не ожидала, но Мария расхохоталась. Они помолчали минуту, успокоившись, Анита продолжила.

— Мне стали являться призраки и привидения. Страшно спать одной. Очень страшно. Поэтому я взяла твою записную книжку. Ты не предупреждала меня, что в твоей книжке такой выбор любовников! Но это развлекло меня на целый вечер. Я не могла одна убираться дома, и открыто заявила министру образования, что мне нужен помощник. Он согласился и пришел уже ночью. Он удивился, что тебя нет, очень. Но помогать не отказался. Сказал, что я буду ему должна. Разумеется, я поняла, о чем речь, но совсем была не против ублажать его до такой степени, чтобы совсем выбиться из сил. Мы вынесли весь мусор из комнаты на улицу в мешках, и он накинулся на меня прямо там. Я даже забыла, что ужасно холодно.

— Он подумал, что история с мусором — моя игра, правда?

— Да, я это поняла уже утром, когда он оставил деньги, какие-то серьги и сказал, что ты превзошла сама себя.

— Это ужасно.

— Совсем не ужасно, я ему так понравилась, что мы договорились сходить вместе на детский спектакль! Он же очень любит детей. И он ничего не спрашивал о тебе, будто все, что произошло, действительно хорошо. Когда он ушел, я принялась изучать дальше записную книжку и нашла интересное имя в графе на букву «Р».

— Рикардо?!

— Да, я позвонила по этому номеру, и мне ответил мужчина. Мы долго говорили обо мне, потом он рассказал, что уехал в Австрию, где сейчас и находится. А потом, Мария, я не знаю, как получилось, он завлекал меня своими словами, и я, словно под гипнозом, все ему рассказала. Я рассказывала с удовольствием о том, что у тебя здесь происходило. Я рассказала ему абсолютно все.

— Зачем?

— Я не знаю, он такой интересный, так расспрашивал о тебе.

— Он пообещал приехать к тебе?

— Нет, он живет один, и я ему не нужна, потому что любит он только тебя. Единственное, что он не сказал мне, — почему вы перестали общаться…

— Потому что я не верила ему, он был слишком навязчивым, постоянно хотел быть рядом со мной, всегда слушался меня во всем и пытался угодить.

Мария поняла, что еще одному человеку сделала больно.

— Потом я позвонила еще по нескольким номерам. Несколько раз отвечали женщины, и я просто им говорила: «Мне нужно поговорить с вашим мужем». Некоторые женщин кидали трубку, а одна сказала: «Если ты та самая Мария, то можешь прийти и забрать его вещи, он повесился, узнав, что ты ему изменяешь». В своей предсмертной записке жене, он все изложил так, как есть.

— Анита, кто это был?

— Не знаю, в книжке он подписан «По средам, в нечетные дни», под буквой «Г».

— Бедная женщина, его жена. Вот о ней я знала, и он все время грозился себя убить, но я только смеялась, мне никогда не приходило в голову его жалеть. Больше ты туда не звонила?

— Нет, зачем? А еще приходит какой-то старик — я не могу сказать, что он мне нравится, но он настойчиво пьет со мной чай и говорит, что не важно, сколько тебя нет, он будет ждать тебя здесь. Кажется, я его видела раньше…

— Не прогоняй его, он — очень милый и заботливый.

— Не прогоняю. Он рассказал, что после вашей последней встрече ему приснился сон. Он видел свою жену, которая настояла на том, чтобы он следил за тобой.

— Вот старик, он же придумал это! Он просто очень любит свою жену и ждал одобрения от нее, чтоб приходить ко мне.

Официант подошел к Марии.

— Вам пора, Вас ждут в клубе.

— Еще минуточку, я только попрощаюсь, — он одобрительно кивнул.

— Анита, прости меня за все, прости, Анита. Я искуплю свои грехи пред тобой, перед всеми, я такая жалкая.

— И ты меня прости. Но скажи, правильно ли я поступаю? Здесь теперь гораздо меньше вещей, прости, но лучше мне сейчас об этом сказать. И, кажется, соседка украла кое-что из твоих драгоценностей.

— Решать только тебе, как поступать. Разве я могу тебе что-то советовать? Я крепко обнимаю тебя и хочу, чтобы хотя бы ты стала абсолютно счастлива, Анита, делай для этого все, что захочешь. Я чувствую, что все меняется. Я не знаю, как тебе объяснить. Но иногда годами смотришь в одно окно и видишь один и тот же пейзаж, а в один момент подходишь к тому же окну — и пейзаж уже совсем другой. А иногда, оказывается, надо разбить окно, чтоб начать видеть мир по-другому. Мне кажется, сейчас окно трещит и трескается, и скоро его вынесет совсем. Прощай, живи, как хочешь.

Мария почувствовала, как ее бросило в жар, и она еще попросила воды у официанта, но он отказал.

— Вам следует пройти в клуб. Срочно! Вас ждут люди, невежливо заставлять ждать людей, Вы разве не понимаете? Идите быстрее!

Все были очень странными. Или это был сон?