Из открытых окон доносилась громкая музыка. Проезжающие мимо водители недоуменно оборачивались на черный джип, с нанесенной на боку аэрографией – выгнувшейся в истоме обнаженной девушкой. Внутри находились четверо молодых людей: две девушки на заднем сиденье и двое парней на переднем. Один из них, тот, что расположился на пассажирском кресле, высунул голую ногу в окно. Водитель – жилистый юноша двадцати трех лет, поправил темные очки, и надавил на педаль «газа». Машина взревела двигателем, и дорога самоубийственно начала бросаться под большие колеса. Впереди лежал длинный пустой участок асфальта, где можно было показать свою удаль и настоящую мощь автомобиля.

– Давай, Славка! – подначивал друга Иван, разбрызгивая пиво. – Жми на полную… Да-а-а!

Плеча водителя коснулась рука, похлопала, привлекая внимание. Вячеслав посмотрел в зеркало заднего вида, увидел, что это Кира и немного отпустил педаль. Машина сбросила скорость, и спидометр облегченно передвинулся на привычную цифру – сто двадцать. Девушка в зеркале одобрительно улыбнулась и вернулась к разговору с подругой. Слава знал, что Кира не терпит, когда он начинает лихачить, и с ней он редко разгонялся больше сотни километров в час. Музыка смолкла на секунду, погружая салон машины в непривычную тишину, лишь ветер сильным порывом врывался внутрь, трепля длинные волосы девушек.

– Светка, пиво дай, – Иван не глядя протянул руку назад и держал ее открытой ладонью вверх, пока не почувствовал, как туда вложили холодную, запотевшую банку.

Очередная композиция ударила по ушам. Белоснежная пена поднялась над крышкой. Голдин отпил из банки и замотал головой в такт композиции, подергивая ногой, подражая ударным. Бегущий по бокам лес, старался зажать дорогу в зеленые тиски, но кое-где виднелись вырубленные проплешины; техника только и ждущая, что ею воспользуются, не было только рабочих, что появятся в будни.

Субботнее утро, наполненное солнцем, чистым небом, почти неподвижным воздухом как нельзя лучше подходило для шашлыков. Часы еще не успели пробить пять утра, а четверо друзей уже загружали в салон джипа необходимые вещи. Среди которых выделялся не только собранный мангал, но и несколько упаковок пива, часть из которых была помещена в портативный холодильник, чтобы не успело нагреться. Дорога предстояла длинная, и никто не хотел пить теплый напиток.

Иван Голдин, Вячеслав Соболев, Кира Надеждина и Светлана Юдина познакомились в институте, быстро сдружились, но вскоре их дружба переросла в нечто большее – они начали встречаться. Съездить на шашлыки они планировали еще в начале недели, выбирая место, куда можно податься, чтобы подальше от цивилизации. Ехать к кому-то на дачу не хотелось, нужно было такое место, где есть и вода, и лес, и никого вокруг. После нескольких дней обсуждения и сотен, прочитанных интернет форумов, друзья нашли небольшой дикий пляж, всего в двух часах езды. Некто под ником «Сибиряк» расхваливал эту «…тихую гавань. Для всех тех, кто хочет хорошо провести время… и чтобы никто не мешал». Еще полчаса и ребята будут на месте, отмеченным на карте красным кружком. Навигатор отказывался ловить это глушь и приходилось использовать обычную карту, ориентируясь по немногочисленным ориентирам, которые подсказал «Сибиряк».

Притормозив, машина свернула на лесную дорогу. Автомобиль закачало из стороны в сторону, словно под колесами было бушующее море. Иван расплескал пиво, облив грудь.

– Твою-то мать. Славка можешь не трясти, я в пиве весь?!

– Ты на дорогу посмотри, – ответил Соболев, сосредоточено ведя машину, стараясь не наезжать на многочисленные корни деревьев. Они словно растолстевшие удавы торчали из земли так кучно, что порой казалось, джип не касается земли.

– Сибиряк предупреждал, что тут сложная дорога. Ничего, скоро это кончится… Вон просвет уже, – удерживать машину было сложно, Вячеслав тащился, переваливаясь с корня на корень.

Голдин протянул руку назад, в нее привычно вошла охлажденная банка пива. Иван подождал пока автомобиль встанет на лесную тропу, открыл банку и жадно припал, будто страдал от жажды.

– Ну, блин, болтанка – хоть коктейль смешивай.

– Я бы сейчас не отказалась от «Манхэттена» или «Секса на пляже», – задумчиво произнесла Светлана. – Или лучше «Мохито».

Юноша подмигнул водителю, повернулся к подруге.

– Насчет «Мохито» и «Манхэттена» ничего не скажу, но секс на пляже я тебя обещаю, – поиграл бровями и погладил голую коленку девушки.

– Похабник, – нарочито строго произнесла та, но видно, что ей понравилось предложение. Она притянулась к парню и поцеловала.

Кира отвернулась, рассматривая лесной массив за окном. Не то чтобы ей не нравилось, как целуются друзья, она считала это интимным занятием, которое не стоит показывать остальным. Поэтому они редко целовались со Славой в людных местах, предпочитая уединение.

– Светка, ты прелесть. Так бы и съел прямо сейчас.

Соболев улыбнулся. – Эй, давайте оставим попытки каннибализма до озера. Вань, сядь на место – сейчас опять трясти будет.

Голдин вернулся на сидение. Перед джипом вновь оказалась дорога, которую словно минами перекапывали. Машина ползла с черепашьей скоростью; все старались удержаться на месте, однако девушки несколько раз встретились головами и теперь хохотали, потирая ушибленные места. Десять минут спустя, будто в награду за долготерпение, между деревьями показался просвет, и автомобиль облегчено въехал на песок.

– Твою в дивизию, – присвистнул Иван на раскинувшееся перед машиной великолепие. – Это мы удачно приехали.

Среди деревьев, пряталась полянка, чуть дальше раскинулось небольшое, почти идеально круглое озеро, с зеркальной поверхностью, от которой разбегались сотнями копиями солнечные зайчики. Все это находилось в окружение статных красавцев-стволов, прямых, что солдаты на плацу и густых кустов, прорваться сквозь которые можно только на тракторе. Иван выскочил из машины и, разбежавшись, прыгнул в озеро. Кире показалось, что сейчас раздастся звук разбиваемого стекла, но водная гладь разошлась и накрыла Голдина с головой. Через несколько секунд, почти на середине озера, вылезла его макушка. Он закричал:

– Ребят она теплая, как Светка! Бросайте все! Идите сюда.

– Дурак! – беззлобно ответила Юдина и покраснела под взглядами друзей.

Слава с Кирой улыбались, глядя на смущенную подругу. У обоих возникла мысль, что и они не самые холодные в постели. Голдин посмотрел на подругу, теперь ей пришлось смутиться.

Несмотря на то, что Надеждиной двадцать три года, в плане любви она была новичком – влюбивший в первый раз лишь в институте в Вячеслава. Он и стал ее первым мужчиной, о чем она долго и упорно не хотела рассказывать своей лучшей подруге – Светке – но та видела ее насквозь, заявив с порога, что «наконец-то это случилось».

Друзья переглянулись и бросились к озеру, оставив машину открытой – в такой глуши, вряд ли кто-то попытается угнать ее. Вода, действительно, была настолько теплой, что навевала воспоминания из детства, когда еще кроха Соболев только-только пошел в первый класс.

Это был один из самых счастливых дней. Новенький рюкзак несильно бил по спине, в руках еле умещался большой букет для учительницы. Погода шептала уже несколько дней, делая осенние дни, по-летнему теплыми. Светло-бежевые сандалии загребали немногочисленную палую листву. Слава ждал это день с таким нетерпением, что вскочил за два часа до выхода. Отправляя в первый класс, папа пожал ему руку, как взрослому и взял честное слово, что он будет хорошим мальчиком, чтобы маме было приятно.

– Обещаю, – кивнул мальчик. Он готов сделать все, что бы мама была рядом, но она опять заболела и осталась дома.

– После работы я тебя заберу. Беги, – отец потрепал его по челке.

Первый школьный день принес столько радости, что первоклассник Соболев только и говорил о школе, классе, учительнице, одноклассниках. Отец улыбался, слушая с какой жадностью, сын рассказывает о первых уроках. По пути к дому они зашли в магазин, где купили самый большой торт.

– Мама, мы дома! – закричал с порога Вячеслав и побежал в родительскую спальню. – Мам!.. Пап, ее тут нет, – мальчик подумал и к радости услышал, как в ванной комнате шумит вода. – Она там!.. Мам!

Распахнув дверь, он застыл на месте.

– Слава, что?.. Люда! – страшно закричал папа.

Соболев помнил, как отец пытался вытащить мать из ванны. Как вызывал»«скорую помощь»», держа мертвую жену на руках. А он стоял в ванной комнате, не обращая внимания, как новенькие сандалии заливает теплая вода с красными разводами.

– Я вещи достану, – Вячеслав мощными гребками доплыл до берега, оттуда помахал ребятам и принялся разгружать машину.

Плеча коснулась мягкая ладошка.

– Опять вспомнил?

Он поморщился.

– Да. Не обращай внимания. Иди, покупайся – вон, как Светка с Ванькой балуются.

Кира отрицательно покачала головой.

– Не хочу… Без тебя не хочу.

Соболев посмотрел на девушку, улыбнулся и поцеловал. Она ответила, прижавшись к нему всем телом.

– Эй, голубки, нам оставьте что-нибудь, – раздалось рядом. – Славка, ну ладно я каннибал, но ты-то Киру не съешь, – толкнули в плечо.

Ребята разомкнули объятия, Надеждина смущенно посмотрела на Голдина.

– Ванька, отстать – у них любовь!

– У нас тоже любовь, – оглянулся парень. – И я тебе сейчас это докажу.

Озеро встревожено всколыхнулось, Света весело засмеялась, и поплыла навстречу Ивану.

Мангал установили недалеко от озера, скоро над водной гладью разнесся запах огня, и легкое потрескивание углей. Небольшой, складной столик примостился рядом, на нем вкусным натюрмортом разместились шампура, шашлык и овощи. Пока огонь жадно пожирал сухое топливо, девушки нарезали помидоры, цукини, баклажаны, собираясь приготовить вегетарианские блюда. Ребята не разделяли их вкусов, поэтому насаживали на»«шпаги»» крупные куски мяса. По пальцам бежал рассол, колечки лука манили, но пока мангал не разогреется до нужного состояния, придется глотать голодную слюну и стараться заглушить ее пивом.

– Свет, почеши, – жалобно простонал Иван, вертясь волчком, стараясь почесать спину.

– Стой… Да не вертись ты, а то оцарапаю, – ногти заскребли по голой коже.

Голдин в блаженстве закрыл глаза.

– Светка, ты лучшая, – промычал, выгибаясь под ее рукой. – Надо будет это в постели повторить… Эй, за что?! – шлепок получился несильным, но разгоряченное плаваньем, солнцем и пивом тело откликнулось с большой охотой – ощущение, что по нему ударили сковородой.

– Чтобы не похабничал перед друзьями, – Юдина надула губки, но глядя на обиженного юношу, быстро сменила гнев на милость. – Ну, прости меня. Где больно?.. Давай поцелую.

Голдин мгновенно подхватил игру, указывая на различные части тела, которые никак не относились к спине. Вскоре они целовались, забыв о шашлыках и друзьях.

– Никогда бы не подумал, что у Светы такой чудесный дар – лечить то, что никогда не болело. Вань, не увлекайся… Вань… Ладно, сам доделаю, – Соболев принялся насаживать мясо на шампуры, не обращая внимания на парочку.

Кира, стоя рядом, легко толкнула его бедром. Он вопросительно посмотрел.

– А у тебя ничего не болит? – спросила она и закусила губу.

Слава рассмеялся, положил несколько»«шпаг»» на мангал.

– Рядом с тобой у меня болит только сердце, потому что не может вместить всю мою любовь к тебе.

Маленькая ладошка коснулась груди, небесно-синие глаза посмотрели на юношу.

– Может я смогу излечить тебя?

– Готов отдаться в твои надежные руки, – Соболев положил свою руку на ладонь Киры, добавил, наклоняясь к ней: – и губы.

Солнце, отражаясь от зеркальной глади озера, запрыгало сотнями солнечными зайчиками на целующихся молодых людях. Окружающий мир притих, с интересом наблюдая за парами, от которых исходило такое чувство любви, что могло напитать всех вокруг и осталось бы еще. Они бы так и стояли, забыв обо всем на свете, если бы настойчивый запах горелого мяса не сделал вкус поцелуя горьким.

– Горим! – завопил Иван и бросился снимать шампура с почти обугленными кусками мяса. Осторожно сняв горячие куски, произнес с сожалением: – Эх, какое мясо пропало. Все ты, Светка.

– Я-то тут причем? – вопросительно посмотрела девушка. – Сам полез целоваться.

Голдин прочесал затылок, посмотрел на подругу, на испорченное огнем мясо, махнул на него рукой.

– Юдина, ты стоишь того, чтобы испортить все мясо на свете.

– Надеюсь, ты не собираешься воплотить это в жизнь? – Слава быстро очистил шампура от гари и уже насаживал на них новую порцию шашлыка. – Свет, отговори этого вандала от покусительства на наш завтрак, обед и ужин, а то будем питаться одними овощами.

Такого Голдин допустить не мог, поэтому поцеловав девушку в щеку, принялся рьяно помогать другу.

Вокруг разливался одурманивающий запах шашлыка, пропитывая собой деревья, листву и, казалось, само озеро. Легкий ветер, будто возникший на запах, теперь играл с волосами девушек, приятно холодил разгоряченные тела, заставлял листву негромко шептаться, создавая ту неповторимую обстановку, которая бывает только в лесу. Ребята даже музыку не включали, наслаждаясь окружающими звуками. Подружки неспеша, пили охлажденное вино, в то время как ребята употребляли пиво. Простые овощные салаты давно дожидались на столе, пока их съедят; первые шампура с исходящим паром и соком, мясом занимали почетное место в середине. Пластиковые стаканчики наполнены алкоголем. Голдин поднялся со складного стула, откашлялся, сделал важный вид, словно докладчик на ученом совете.

– Друзья, позвольте сказать несколько слов… Свет, хватит смеяться… Мы давно друг друга знаем… Нет, ну что я смешного говорю?..

– Ты сейчас Николая Ивановича напоминаешь, – прыснула в кулачок Кира. – Осталось очки надеть и лысину заиметь.

Иван поставил банку пива на стол, изобразил пальцами очки, произнес, стараясь подражать преподавателю:

Смех разнесся над тихой поляной. Друзья плакали, держась за стол, чтобы не упасть. Соболев не удержался и свалился на траву, чем вызвал новый приступ веселья.

– Ванька… мясо, – хохотал Вячеслав. – Сгорит.

Пока Иван менял шампура, ребята немного успокоились. К столу вернулся Голдин.

– Так… на чем я остановился? Ах, да – за нас, – отпил из банки. Сел, поставил ее на стол, потер от удовольствия руки. – Ну-с, приступим. Братва, не стесняемся, можно кушать руками, тут все свои – свиньей никто не обзовет.

Некоторое время над полянкой раздавались звуки удовольствия, легкие смешки, треск за ушами, и короткие восхищения от успешно приготовленного мяса. Несколько раз юноши меняли»«шпаги»» над мангалом, пока девушки умоляюще не заявили, что если они так будут есть, станут похожими на коров.

– Моя ты буреночка, – Иван притянул Свету, поцеловал и шутливо укусил за обнаженное плечо. Причмокнул: – Какая ты вкусная – так бы и съел.

Юдина чмокнула его в ответ.

– Обойдешься, ты и так за троих ешь. Смотри не лопни.

Голдин взял последний шампур, откусил с него мясо, произнес разжевывая:

– Не лопну.

День клонился к вечеру. Уставшее за день солнце спускалось к горизонту, задевая верхушки деревьев. Жара отошла, уступая место легкому ветерку, чуть прохладному оттого и бодрящему. На прозрачной пленке озера отражались редкие, раскрасневшие лучи заходящего солнца. Порой ее тревожили всплески, гребки, прыжки и над водой разносились довольные голоса друзей.

Светлана, задержав воздух, нырнула и поплыла к противоположному берегу. Прозрачная вода позволяла разглядеть неглубокое дно, песчинки и камушки на нем, даже мелкую рыбешку, которая и не думала пугаться человека. Мерными гребками, рассматривая подводный мир, она стремилась к виднеющемуся впереди заросшему травой берегу. Ребята не беспокоились за подругу – Юдина была чемпионкой института по плаванью. Для нее проплыть метров сто под водой, что им пройти. Света часто занимала призовые места на различных чемпионатах. Казалось, что в прошлой жизни девушка была рыбой, так вольготно она чувствовала себя в воде. Летом она много времени проводила на озерах или реках, а в остальное время в бассейне. Родители, сами бывшие мастера спорта поддерживали дочь и радовались, что девочка сама захотела пойти по их стопам.

– Светка! – махал руками Голдин. – Молодец! Ты лучшая!

Девушка смущенно отмахнулась, отбросила назад мокрые волосы.

– Вы красиво плаваете, – неожиданно раздалось за спиной.

Юдина вздрогнула, резко обернулась. Среди подступающих к озеру деревьев, в тени стоял человек: невысокий, коренастый, с густой, почти закрывающей глаза, бородой.

– Спасибо.

– Светка, ты чего там застряла?!

Ребятам было не видно человека и они не понимали, что делает их подруга: то ли задумалась, то ли белочек разглядывает.

– Плыви к нам!

– Извините, мне к друзьям надо, – Света медленно сделал несколько шагов назад, не сводя глаз с незнакомца. Тот тоже смотрел на девушку, но в глазах не было и намека на агрессию, да и на маньяка он не был похож. Стоял, прислонившись к дереву, скрестив руки на широкой груди, и слегка улыбался.

– Не хочешь на меня поработать?

– Нет, спасибо, – еще несколько шагов назад, вода уже доставала ей до талии.

– Мне бы пригодилась такая русалочка. Ты подумай: оплата хорошая, график нормированный, да и отпускных много, к тому же вода всегда будет в твоем распоряжении, – незнакомец вопросительно посмотрел на девушку.

– Я такими делами не занимаюсь, – холодно ответила Света, прекрасно понимая, о какой работе, может идти речь.

– Ну, смотри, я предложил – ты подумай.

Вместо ответа девушка резко ушла под воду, и не выныривала, пока не наткнулась на друзей.

– Ты чего так долго? Я уже беспокоится начал, – укоризненно поинтересовался Иван, приобнимая Свету.

– Да… так, – отмахнулась она, решив не говорить друзьям о человеке – зачем портить хороший день.

К тому же он ничего не сделал, а его нелепое предложение, на которое может повестись только малолетка – она уже о нем забыла.

– Поплыли к берегу, собираться надо, – предложил Слава, обернулся к машине и… – Эй, вы чего там делаете?

Все повернулись к берегу. Юдина удивленно посмотрела на того самого мужчину. Как он успел так быстро добраться до их стоянки? Озеро пусть и небольшое, но пока его обойдешь, минут десять потратишь. Коренастый незнакомец сидел за пластмассовым столом, двумя пальцами очищая перед собой место. На его лице была брезгливость, и хотя ребята весь мусор сразу же убирали в черные мешки, и вокруг не было ни соринке, судя по лицу мужчины, вокруг были кучи мусора.

Первыми на берег вышли ребята, негромко попросив девушек не выходить, пока не разберутся с незнакомцем.

– Здравствуйте, – заинтересованным голосом начал юноша. – Позвольте узнать, кто вы и что делаете на нашей поляне?

– Славка, какой к черту, позвольте? Мужик, ты кто? – попытался встрять Иван, но был остановлен более спокойным другом.

Голдин никогда не отличался сдержанностью, хотя всегда – разумом. Он понимал, где стоит накричать, а где напором не взять. Ловко лавируя между этими стадиями, он для одних был хам и непробиваемая скала, для других – приятная личностью.

Коренастый незнакомец отодвинул пальцем полупустую тарелку, стряхнул крошки и, скрестив пальцы, положил руки на стол. Посмотрел на ребят долгим, оценивающим взглядом.

– У меня много имен, – пожал плечами.

– Мы же не спрашиваем, как вас зовут, нам интересно, что вам нужно, – повторил вопрос Вячеслав, вспоминая, где в машине находится бита.

Мужчина усмехнулся, отклонившись, посмотрел за спины ребят.

– Она, – кивнул в сторону девушек, потом подумав, добавил: – Да и вторая ничего.

Ребята оглянулись: подружки стояли по пояс в воде, и на лицах играло то удивление, то страх.

– Не понял? – откашлялся Соболев. – Зачем они вам нужны?

– Так, для личного пользования, – тарелка с салатом упала на траву. – Сколько вы за них хотите? Много не заплачу, но…

– Мужик, ты охренел предлагать такие вещи? – взвился Голдин. – Так, взял свои ноги в руки и пошел отсюда, пока мы тебя с песком не смешали.

Незнакомец, прищурившись, посмотрел на Ивана и как ни в чем, ни бывало, продолжил:

– Не стоит сразу отказываться, вы же не знаете, что я готов предложить за этих девушек.

– Чтобы вы не предложили, нас это не интересует. Прошу уйти, нам не нужны неприятности, – все еще вежливо, но с ощутимым холодом попросил Соболев.

Незваный гость заинтересованно взял пустой шампур, легко согнул его пополам.

– Неприятности – зачем они нам? Договоримся как… люди, – на последнем слове он поморщился, словно ему было неприятно. – Вы мне девушек, я вам… – задумался на несколько секунд, – так и быть жизнь оставлю.

Такое предложение удивило ребят. Они переглянулись, вновь посмотрели на наглого незнакомца. Видимого оружия у него не было. Конечно, под широкой холщовой рубашкой мог скрываться пистолет или нож, но не похоже, что незнакомец имеет при себе хоть что-то опасное.

– Мужик, ты достал. Даю две секунды, чтобы убрался отсюда, иначе я за себя не ручаюсь, – пригрозил Голдин и направился к машине. Он прекрасно помнил, что бита, лежит в багажнике с левой стороны, прикрытая от любопытных глаз тряпкой. Мужчина не шелохнулся, лишь с небольшим разочарованием наблюдал за действиями юноши. Как тот взял тяжелую дубину и широким шагом приблизился к столу. С другой стороны подошел его друг, выставил ладонь, останавливая разгоряченного парня.

– Еще раз просим, по-хорошему просим – оставить нас.

Мужчина опустил глаза в стол, произнес задумчиво:

– Странные вы существа. Собираетесь убить, даже не узнав имени – в наше время это было не принято. – Ребята молчали, он тяжело вздохнул. – Это я пригласил вас сюда, и место указал.

Друзья переглянулись.

– Сибиряк? – недоуменно поинтересовался Соболев.

– Меня больше знают под другим именем… Леший.

– Да хоть Полкан – вали отсюда! – еле сдерживался Иван.

Нет, убивать или калечить он никого не собирался, но если этот мужик и дальше будет так себя вести он готов использовать биту по прямому значению. Ему, в отличие, от мягкого Славки хватит мужества ударить человека.

Сибиряк осторожно посмотрел на дубину в руках юноши, произнес разочарованно:

– Значит, сделки не будет.

– Нет, – в голосе Соболева послышалось облегчение.

– Девушек вы мне не отдадите, и плату за них брать не хотите? – уточнил Леший.

– Нет… Я рад, что вы это понимаете, поэтому еще раз прошу…

Коренастый мужчина перебил юношу:

– Вам так жизнь не дорога, что вы готовы пожертвовать ею, ради этих двух?

– Мужик, ты достал своим разглагольствованием. Три секунды, на то чтобы убраться отсюда… Раз…

Сибиряк посмотрел на раскрасневшего Голдина, усмехнулся:

– Иначе что?

Такого Иван стерпеть не мог. Отодвинув друга, подошел к столику на расстоянии удара, произнес сквозь сжатые зубы, пристально глядя на наглого гостя:

– Иначе мозги по земле собирать будешь.

– Попробуй… сопляк.

– Убью! – взорвался Голдин и обрушил биту на мужчину.

Он целился не в голову – в плечо. Пусть ярость и била через край, все же он понимал, что ему светит, если он убьет человека. Ему хотелось только напугать – немного покалечить, чтобы Леший понял, что они не шутят… Вот только ничего не получилось.

Соболев не сразу понял, что произошло, а когда мозг собрал в едино, всю смазанную картинку ему стало плохо. Он видел, как Иван занес для удара биту. Как она с неумолимой точностью опускается на того, кто представился Сибиряком, и от такого удара нельзя убежать… но мужчина и не пытался. Наоборот, он подался вперед. Резко встал со стула. Перехватил руку Голдина. Дернул на себя и… неуловимым движением вырвал ему горло.

Из ступора Соболева вывел девичий крик ужаса. А дальше все пошло совсем не так, как он думал. Леший отпустил друга – тот, захлебываясь кровью, упал на траву, и задергался в судорогах. Кровь быстро перекрасила траву в красный цвет, и побежала по небольшому склону к озеру.

– Тварь, – холодно произнес Вячеслав и бросился на мужчину.

Тот ожидал его нападения, но не ожидал, что напор окажется настолько сильным, что он отступит и даже упадет, споткнувшись о стул. В другое время Слава не стал бы трогать лежачего, давая ему шанс подняться, но не сейчас. Он бил ногами до тех пор, пока мужчина не захрипел и не перестал дергаться. Только тогда он позволил себе выдохнуть и дать нервно бьющемуся сердцу успокоиться.

– Он… мертв? – раздался обеспокоенный голос Киры. – Ты убил его?

Вячеслав посмотрел на лежащего в крови незваного гостя, обернулся к девушкам, обреченно кивнул.

– Да, – добавил, скорее для себя: – Он мертв.

– Ошибаешься, – прохрипели сзади.

Соболев только и успел повернуться, как был сбит с ног и вздернут за них вверх… деревом. Стройная ель, держала его своими»«лапами»», впиваясь в тело жесткими иглами. Под Соболевым встал Сибиряк, произнес с сожалением:

– Надо было согласиться на плату.

– Отпусти их. Они тебе ничего не сделали. Возьми меня, – холодно предложил Слава, ни на секунду не допуская, что может как трус убежать, оставив подруг.

– Поздно, – тяжело вздохнул Леший. – Надо было раньше соглашаться.

Повернулся к девушкам, улыбнулся, посмотрев на них. Кира и Света непроизвольно отступили, неотрывно наблюдая как корчится в зеленых»«руках»» ели Соболев.

– Слава, – по щекам Надеждиной бежали слезы.

– КИРА! – закричал юноша, и… ель разорвала его надвое.

Сибиряк только глянул через плечо и вновь повернулся к девушкам. Хлопнув в ладони, радостно потер их.

– Ну, здравствуйте… русалочки мои.