Та же дата: 10 июля, вечер. Каролинские острова. Мини-архипелаг Чуук-Вено.

1200 километров к востоку от Косраэ, 1000 километров к северу от Кавиенга.

Этот смешанный кораллово-вулканический мини-архипелаг не такой уж мини: 60 км в диаметре. Можно считать Чуук-Вено атоллом: он весь окружен коралловым барьером, однако в барьере есть проливы, и внутренняя акватория доступна для большегрузных кораблей. В начале 1940-х здесь была морская цитадель Японской Империи, а в 1945-м здесь же разместилась база Третьего флота США. База была актуальной до поражения Восточного блока в Первой Холодной войне в 1990-м, а затем, власти США подарили Каролинским островам формальную независимость, бросив окрестности военных баз в состоянии этнографической и экологической деградации. Такой уж стиль у империй.

Более половины площади островков мини-архипелага (когда-то чудесных, покрытых маленькими джунглями и пальмовыми рощами) была искалечена бетонными полосами подъездных путей, морских терминалов и аэродромов, а также чудовищными свалками разнородного металлолома. На остальной части площади размещались склады-ангары, защищенные проволочными заграждениями от туземного воровства. Туземцы жили в трущобных поселках, а кормились гуманитарными пакетами, и самой дешевой частью ассортимента здешних супермаркетов (сделанных для туристов). Туристов привлекало обилие затонувших кораблей и самолетов на мелководье, среди кораллов и рыбок.

В позапрошлом году бац: Алюминиевая революция и война. Пропал поток туристов, и гуманитарных пакетов. Выражаясь эпически: тяжелая пята войны раздавила здешнюю полудохлую экономику. Туземцы в основном, уехали на Американские Гавайи, где их признали беженцами (с правами на те же гуманитарные пакеты). А новыми хозяевами великой кучи металлолома Чуук-Вено стали kanaka-foa, или «нези» (как их называли американские СМИ). Тут возникла Инновационная авиационно-морская верфь «Би-2». Внушительный комплекс старых полуразрушенных доков площадью 100 гектаров был превращен в нечто сверхновое, крайне эффективное, но при этом (на всякий случай — с учетом некоторых военных рисков) весьма малозаметное. История добычи японских, южнокорейских, и тайваньских технологий для верфи «Би-2» могла бы стать основой криминально-шпионского блокбастера, но сейчас — не об этом. Сейчас о макете «Би-2» (тяжелого малозаметного бомбардировщика «летающее крыло», модель 1988 года).

В дневное время этот макет (полномасштабный, с размахом крыла 50 метров) служил учебным пунктом для стажеров и для юниоров-студентов техникума. Но после захода солнца место было свободно (для своих, конечно). Два субъекта, устроившиеся сейчас непосредственно на крыле — Мужчины 30 — 35 лет, европеоиды, были своими (причем в униформе офицеров авиации Народного флота). Они сначала помолчали, наблюдая за пасмурным небом без проблесков звезд, и гадали, видимо, пойдет ли снова дождь…

…Затем, тот, что был чуть старше, бросив взгляд в сторону узкого залива с берегами, заросшими манграми на мелководье, и кривоватыми кокосовыми пальмами, каким-то невероятным усилием вцепившимися своими корнями в узкую полосу мокрого песка, высказался совсем на другую, неожиданную тему:

— Прикинь, Корвин: если сравнивать «Крабикс» с «Крабоидом» позапрошлого года, то разница, как между каменным топором и секирой викингов.

— Поэтично сказано, Скйоф, — оценил тот, что был чуть моложе.

— Ну, так, я ж исландец. У меня исторические корни. Саги, понимаешь?

— Понимаю. Исторические корни. Кстати, история этих штук началась 100 лет назад, с летучей сковородки инженера Циммермана в Коннектикуте. Ты, конечно, знаешь.

Теперь о том, что же находилось на берегу залива, кроме названных мангров и пальм. Неопытный взгляд не различил бы там никаких следов техногенного воздействия. Так, бесполезный кусок соленого болота, оставшийся в первозданном виде. Сейчас (когда беззвездная пасмурная ночь накрыла остров) даже опытный человек не смог бы здесь заметить присутствие техники. А она здесь была и много. Под камуфляжными сетями, имитирующими фактуру болотных джунглей, стояли в шеренгу вдоль пляжа полсотни небольших боевых летательных аппаратов модели «Crab-X» (попросту «Крабикс»). По форме они, правда, напоминали крабов-монстров с панцирями 4-метрового диаметра, и соответствующим размером клешней. Крабы привстали на передних лапах, выставили клешни с боков от туловища — будто готовились атаковать кого-то. Эти клешни были сплюснутыми мотогондолами с широкими серпами-лопастями воздушных винтов, а на морде у каждого краба имелся этакий короткий хобот: новая авиапушка…

…Суб-майор Скйоф Исландец, продолжая смотреть на шеренгу «Крабиксов», сказал:

— Да, я знаю про Циммермана. Его сковородка не успела стать боевым истребителем ко Второй Мировой войне, поэтому проект завял.

— Нет, не поэтому, — возразил Корвин, — просто, в мозгах у военных бюрократов настала реактивная эра. И винтовую сковородку закрыли. Хотя потом дважды реанимировали.

— Дважды? — переспросил Скйоф, — По-моему, только однажды, в Канаде.

— Нет, еще раз в СССР. И оба раз что-то мешало доделать. Пока не дошло до нас.

Скйоф пыхнул своей фиджийской сигарой, и уточнил:

— Дошло до Ематуа Тетиэво с Тувалу. Реально волевой ученый-прикладник. Он ведь на первой фазе проекта был один против всех авиаинженеров. Ты помнишь?

— Еще бы! Я тоже выступал против. На стороне Тэтиэво был только Пиркс Металлика, который летчик-истребитель, а не инженер. И, пока Тетиэво не убедил коллегию, всем казалось, что Пиркс на его стороне только по религиозному мотиву. Они оба — humi.

— Да, — согласился Скйоф, — если на мой взгляд, то humi, это странная религия. Хотя, не настолько странная, как межзвездный коммунизм, в который ты меня лихо впутал.

Корвин Саммерс улыбнулся, и сделал отрицательный жест ладонью.

— Религия humi не странная. «Гуманистический манифест», который у них в основе, в общем, логичен для условий войны постмодерн-постиндастриала за место на планете против глобального позднего индастриала. Проще говоря — для наших войн. А книжка «Город Галактики» профессора Ларосо, лежащая в основе межзвездного коммунизма, действительно странная. Она сконструирована для других условий политэкономии.

— Для условий звездолета, летящего к Тау Кита? — иронично спросил Скйоф.

— Не обязательно к Тау Кита, — сказал Корвин, — это может быть полет к Марсу с целью колонизации. Про Тау Кита я не знаю, но на Марс по-любому полетит экспедиция, это программа, которая стала возможной еще в конце прошлого века.

— Корвин, ты заразился звездоплаванием от этих тау-китян. E-oe?

— Aita-e! Я не заразился, а увлекся интересной задачей. Не звездоплаванием, которое в перспективе интересно, но скорее для ученых-физиков, чем для инженера вроде меня. Поэтому, я выбрал более понятную задачу, предложенную, кстати Хуаном Ларосо. И поэтому я договорился с тобой об инвестировании. Астродемон — тема реальная.

— Жестко реальная, — подтвердил суб-майор, — а кто автор, все же? Ты или?..

— Скйоф, я же сказал: автор — Ларосо.

— Корвин, ты шутишь. Этот профессор — параноик.

— Не параноик, а парафреник, — поправил штаб-капитан.

— Ладно, пусть он будет просто псих…

Высказав такую компромиссную идею, Скйоф отступил от темы, и прокомментировал действия Корвина вопросом:

… - Так, ты что, радикально перешел на самокрутки?

— Да. Я больше доверяю махорке с огорода соседей-хиппи, чем тому, что в магазине.

— Ну, может ты прав в этом. Но вот что у меня не укладывается в голове: как псих мог предложить новую, прагматичную, легко реализуемую космическую технологию?

— Скйоф, ты, по ходу, не услышал меня, — сообщил Корвин, прикуривая самокрутку.

— Хэх… Я услышал, но, по ходу, не понял.

— Это потому… — Корвин затянулся самокруткой, — …Что ты не в курсе парафрении.

— Хэх… И что такое парафрения?

— Как правило, это когда субъект считает себя наделенным сверхспособностями. Есть варианты: контакты с ангелами, демонами или инопланетянами, построение великой империи будущего в деревне Большие Жопы, конструирование вечного двигателя, и улучшение человеческой расы путем гибридизации с лошадью. Кентавров знаешь?

— Корвин, а если без приколов?

— Если без приколов, то парафреник может, в редких случаях, обладать поразительной проницательностью. Случаи известны в истории, можешь глянуть в интернете.

В этот момент очень низко над землей, со звонким шелестом проскользнули какие-то объекты, невидимые в темноте пасмурного вечера. О них можно было судить лишь по характерному звуку, и по резкому краткому дуновению явно искусственного ветра. А меньше, чем через минуту, со стороны ВПП, невидимой отсюда, послышался шорох авиационных шасси, соприкоснувшихся с грунтовым покрытием.

— Хэх! Это Ури-Муви Старк своих ребят тренирует? — поинтересовался Скйоф.

— Может он, это его поляна, — ответил Корвин, — а может, Улат Махно, или Йети Ткел. Может, еще кто-то. Сегодня тут почти все профи-авиа-флибустьеры Северо-запада.

Суб-майор хмыкнул и прикурил потухшую фиджийскую сигару, а Корвин спросил:

— Скйоф, а почему ты решил лично участвовать в этом рок-н-ролле?

— А ты угадай.

— Я не буду угадывать. Неэтично получится.

— Корвин, если ты заговорил об этичности, то ты угадал правильный ответ. Трудно не угадать. Все просто. Элаора Тимбер — моя vahine. Ее сын — мой сын по обычаю. Тевау Тимбер, соответственно, мой родич по обычаю, и Наилау Тимбер — тоже.

— Скйоф, а кто такой Наилау Тимбер?

— Это старший сын Тевау Тимбера, хороший парень, полковник. Он уже на авианосце «Хаббакук-плюс», рулит авиадивизией и десантным полком Фиджи, направленными с главной базы Лувулуву прямо на этот 610-метровый кораблик. Такие дела, Корвин.

— Хм… А смысл всего этого?

— Смысл: раздраконить Лоренгау, освободить заложников, а дальше видно будет.

— Криво как-то, — заявил Корвин, — ни подготовки, ни техники годной. E-oe?

— E-o, — буркнул Скйоф, — ты думаешь, Тимберы советовались со мной? Хер там! Мне сообщили вчера вечером, когда авиадивизия уже вылетела с Фиджи на северо-запад.

— А! Типа постфактум: мы с тобой одной крови, ты и я, помоги, брат?

На эту цитату из «Книги Джунглей» Киплинга, Скйоф отреагировал грубо:

— Skit a trynid slik braedur (исл: говна на рыло таким братьям).

— Хм, — произнес Корвин, — по ходу, ты не в восторге. Скажи: что я могу сделать?

— Респект тебе, камрад, за это предложение.

— Скйоф, давай без церемоний. Просто скажи: чего надо?

— Корвин, прими под командование мой авиа-дивизион. Только до рассвета. Вероятно, произойдет перебазирование в Кавиенг, пока темно. Или, на оперативном поле пойдет внезапная движуха, и потребуется быстро работать. Ты понимаешь?

— Понимаю. А кто твой заместитель по авиа-дивизиону?

— Лейтенант Гваранг, вы знакомы.

— Точно. Я помню его по Первой Новогодней войне. Мы поладим. Aita pe-a.

— Ну, тогда, я предупрежу суб-коммодора Нгоро, и скажу Гварангу, что ты рулишь.

— ОК, — Корвин коротко кивнул, — а ты куда?

— Я на «Хаббакук-плюс». К рассвету вернусь сюда или в Кавиенг, в зависимости от.

— Ну, суб-майор, удачи в небе.

— Тебе того же, штаб-кэп, — ответил Скйоф, на секунду сжал ладонями плечи Корвина, улыбнулся, как зверски близкому другу, спрыгнул с крыла бомбардировщика-макета, обернулся, коротко козырнул, и быстро зашагал в сторону ситуационного штаба.

…

Ночь с 10 на 11 июля. Бугенвильский авианосец «Хаббакук-плюс».

Текущая позиция: восток Ново-гвинейского моря, между двумя большими островами: меганезийской Новой Ирландией (на севере) и папуасской Новой Британией (на юге).

Дистанция до Кавиенга (Новая Ирландия) 150 км (направление север).

Дистанция до мини-архипелага Чуук: 1150 км (направление север).

Дистанция до Солангай-Лоренгау: 400 км (направление запад-северо-запад).

Текущая скорость: 11 узлов (20 км/час), курс WNW (запад-северо-запад).

«Crab-X» казалось, материализовался из темноты секундой раньше, чем выскочить в область над палубой, освещенную прожекторами. Секундой позже, он поймал палубу колесами шасси, пробежал несколько метров, и застыл.

— Типа, новейшая игрушка, — сообщил один встречающий офицер (в ранге полковника самообороны Бугенвиля, судя по униформе и нашивкам) другому офицеру (одетому в униформу, соответствующую тому же званию, но другой страны — Фиджи).

— Типа, да, — согласился второй, — я смотрел тест-драйв по видео, а вживую — впервые.

Оба офицера были ровесники (примерно 25 лет) и, может, слишком молоды для ранга полковников. Но, первого звали Акато Оуноко, а второго — Наилау Тимбер. Известная аксиома: дети диктаторов продвигаются по службе несколько быстрее, чем остальные. Впрочем, Акато и Наилау продвигались не запросто, а форсировано осваивая науку и технику войны. Папаши-диктаторы готовили их вовсе не к безоблачной жизни. Сейчас молодые люди получили под свое командование ударную морскую группировку. Пока справлялись, но бой был еще впереди. А сейчас вот прилетел наблюдатель союзников (меганезийцев). Суб-майор Скйоф Исландец. Правильный канак, известный по войне, бизнесу, и другим важным делам. А для Тимбера даже родич.

…Скйоф спрыгнул из кабины на палубу, по очереди обнялся с младшим Тимбером и с младшим Оуноко, после чего полюбопытствовал:

— Мужики, а у вас найдется годный кофе с каплей рома?

— Хоть залейся, — уверенно ответил Наилау Тимбер, — идем на лааг-бридж.

— Там и поговорим, — добавил Акато Оуноко, и распорядился, обращаясь к командиру палубной команды, — лейтенант, откати машину суб-майора Скйофа в ангар.

— Будет сделано, полковник, — лаконично отозвался тот.

…

Лааг-бридж (резервный мостик управления) применяется для дела только в кризисных боевых ситуациях. А в остальное время удобен для таких неформальных встреч, когда разговоры о жизни и политике сочетаются с просмотром новостей, а также (во многих случаях) с мозговым штурмом над отрывочными данными радиоперехвата. И конечно хороший кофе (причем по-флотски: не в чашечке, а в основательной кружке) является необходимым аксессуаром для встреч на лааг-бридже…

… Акато Оуноко разлил кофе в три кружки, плеснул по чуть-чуть рома, и спросил:

— Суб-майор, правда ли, что асси послали малазийцев на хер с их пактом FPDA?

— Пока что, — произнес гость, — на переговорах получены заверения, что оба тяжелых австралийских корабля: эсминец и вертолетоносец, будут находиться вблизи Лоренгау исключительно в качестве наблюдателей.

— Ха-ха! — Акато потер руки, — Против нас остались только малазийцы и ООН-овцы.

— Расслабляться не надо, — спокойно сказал Скйоф, — чтоб вы были в курсе: малазийцы сегодня перегнали в Лоренгау большую часть своей истребительного авиации, это 22 самолета «Shisin» — китайских модифицированных клонов старых советских Su-27.

— Перегнали прямо в Лоренгау? — искренне удивился Акато, — тогда, значит, малазийцы нарушили Протокол SL Марианского Меморандума. На Солангай-Лоренгау не может находиться регулярная военная группировка индомалайских государств. E-oe?

— E-o. Только прикинь: им больше некуда перегонять на этом оперативном театре.

— Почему некуда? — удивился Наилау, — А Индонгвинея? В Джайяпуре есть аэродром с хорошей полосой, и оттуда им менее 500 миль до вероятной точки боевого контакта.

— E-o, — повторил Скйоф, — им была бы лучше база в Индонезийской Новой Гвинее. Но индонезийским оффи абсолютно ни к чему пускать малазийцев на свои аэродромы.

— Как это ни к чему? — возразил Наилау Тибер, — А ихний общий ислам?

Меганезийский суб-майор отрицательно качнул головой.

— Как говорят в Индонезии: на Аллаха надейся, но лодку привязывай. У индонезийской экономики все еще шок после Второй Новогодней войны, в которую они вписались на стороне ООН, за обещания новых дешевых кредитов с Запада. Кредиты они получили. Только этих кредитов не хватило даже, чтоб восстановить сгоревшие нефтепромыслы в Индонгвинее. А убытки от гибели плантаций под озоновой дырой — ничем не покрыты. Кстати, вот исламская солидарность: когда Индонезия рухнула в шок, малазийцы сразу хапнули кусок их сегмента сбыта на пальмовом масличном рынке. Так что хрен теперь индонезийские оффи помогут малазийским. Тем более, у них историческая нелюбовь.

— Скйоф, а как было сделано, чтоб эта дыра родилась, уползла к западу, и исчезла?

— Это был бонус-эффект от развития старой технологии «Starfish», придуманной янки в начале 1960-х, для масштабного тихого уничтожения электросвязи методом высотного ядерного взрыва. Янки взрывали мощные одиночные заряды в ближнем космосе. А мы взорвали ансамбль мини-зарядов в озоновом слое. Детали спроси у его друга, он автор.

Тут суб-майор показал взглядом на Акато Оуноко.

— Да, — сказал сын бугенвильского диктатора, — это Невилл Кавендиш придумал.

— Акато, — заметил Наилау, — ты говорил, что он твой друг, но не что он автор дыры.

— Я не говорил, потому что Кавендиш не очень этим гордится. Куча людей там влипли вообще зря. Многие папуасы, например, у которых посевы на фермах погибли.

Молодой фиджиец пожал плечами и пробурчал.

— Хули делать: война. Хэх! Значит, в какой-то момент нас атакуют 22 штуки «Shisin»?

— С высокой вероятностью, так, — подтвердил исландец.

— Понятно, — сказал Акато Оуноко, — наши «zero-neo» против такого врага не годятся. Значит, мы, согласно Тройной Унии, просим, это… Товарищескую помощь.

— По-товарищески, — сказал Скйоф, — надо согласовывать свои военные рейды заранее. Между прочим, в Тройной Унии это ясно сказано. А вы метнулись с пол-оборота, без всяких консультаций с нашим штабом. Вы до сих пор не прислали программу рейда.

— Скажи моему папе, — проворчал молодой бугенвильский полковник.

— Моему тоже, — поддержал фиджиец, и после паузы добавил, — но ведь, по жизни, мы справедливо идем войной на тряпичников. Они хозяйничают в Ново-гвинейском море, будто после Новогодней войны подписан не Марианский Меморандум о мире, а акт о капитуляции Меганезии. При том, что вы, и наша Уния, победили их. Что за херня?

— Мужики! — строго сказал Скйоф, — Справедливость, политика, и технология войны не пересекаются. Точнее, пересекаются, но только в специальных точках. Я не эксперт по политике, и не эксперт по справедливости, которая хрен ее знает что. Но, я эксперт по военной тактике, которая учит: рейд авианосной группы надо заранее согласовывать с ключевым союзником. Ну, если вы не хотите играть в камикадзе.

— И что дальше? — спросил Акато.

Меганезийский суб-майор сделал длинную паузу, после которой ответил:

— Что-что. У нас Уния. Мы вмешаемся. А дальше Иори-сан посчитает, кому какая доля положена от репараций с врагов, и кто какие компенсации платит внутри Унии. После утверждения Верховным судом (а суд, по ходу, это утвердит, ведь Иори-сан классный бухгалтер), должны быть исполнены все взаиморасчеты. Что вам еще неясно?

— А-а! — вспомнил Науилау, — Ведь топ-координатор Накамура Иори еще и бухгалтер.

— Фюрер-бухгалтер, так папа говорит, — добавил Акато.

— Хэх! — Скйоф хмыкнул, — Фюрер-бухгалтер? Прикольно. Надо запомнить.

— Политически все ясно, — подвел черту Акато, — а что тактически?

— Тактически мы будем сейчас рисовать программу рейда, — сказал исландец.

…