Утро 11 июля. Большой Папуа. Маданг. Ресторан отеля «Astrolabe-Lodge».

Можно было порадоваться за хозяина отеля. Повезло, так повезло: полная аренда: все комнаты, помещения, ресторан, и даже бассейн с фитнесс-залом! И оплата авансом на неделю из госбюджета Австралии! Делегация: сто человек, которые жрут и пьют в три горла, поскольку платит за жратву и пойло (опять же) госбюджет Австралии. Но где же меганезийская делегация? На самом деле, она (делегация) была уже здесь, только очень маленькая, незаметная. Она состояла из одного человека: капитан-лейтенанта Татокиа.

Полчаса до назначенного времени старта переговоров, капитан-лейтенант (еще, кстати, король) скрытно выдвинулся к отелю «Astrolabe-Lodge». Он погулял по рынку перед входом, дал серебряную монету (меганезийский фунт) самой симпатичной из девушек, торгующих фруктами, взял с прилавка банан, и сказал: «оставь сдачу себе, красотка».

Дальше, король Фуо, на ходу почистил банан и, надкусывая белую мякоть, подошел к дверям ресторана, где его остановил полковник австралийского спецназа.

— Простите, сэр, но тут режим топ-безопасности. Дипломатические переговоры.

— Ну, типа, я в курсе! — сказал Фуо, снова откусывая банан, — Я как раз туда.

— Простите, сэр, но тогда вы должны быть в реестре делегатов.

— Ну, типа я там есть. Меня зовут Фуо Тотакиа, я король Номуавау.

— Э… Вы уверены, сэр? — спросил полковник, с подозрением глядя на основательного породистого 30-летнего полинезийца, одетого в камуфляжную жилетку и бриджи.

— Это, типа, философский вопрос, — многозначительно изрек Фуо, — вот что, полковник, давайте, как доисторические скептики, будем во всем сомневаться. Я читал книжку, в которой написано: ни в чем нельзя быть уверенным, итак поступать надо не на основе уверенности, а на основе рациональности, тогда преуспеешь. Короче: у вас, я вижу, тут фотокамера-сканер для face-control. Вот и посмотрите, что она напишет про меня.

…

Еще через несколько минут, австралийский полковник (обалдевший от такого метода применения античного скептицизма), проводил меганезийского капитан-лейтенанта к соответствующему месту за столом переговоров.

— Ну, вот, — произнес Фуо, усаживаясь в кресло перед флажком (3-лепестковый черно-желто-белый стилизованный цветок на лазурном фоне), — по ходу, я не опоздал. Будем начинать, или ждем еще кого-нибудь?

— Будем начинать, — ответил генеральный советник UISAG Дживс Миллсон.

— Ну, тогда… — Фуо вытащил элнот из нагрудного кармана, — …Начинайте, я готов.

— Э-э… — протянул Чарльз Найтхарт, атташе из МИД Австралии, — …Мистер Татокиа, а почему вы один представляете Меганезию на этих сложных переговорах?

— Это не ко мне вопрос, это наш Верховный суд так постановил.

— Э-э… А вы, прошу прощения, владеете достаточной информацией, чтобы мы могли конструктивно обсудить сложившееся положение дел, и возможные решения?

— Да, — без колебаний ответил король Номуавау.

— Э-э… В таком случае, предлагается начать с самой острой проблемы: сегодня банда, называющая себя Практическими этнографами, как мы думаем, союзная с Макнабом, атаковала городок Ванимо на крайнем северо-западе Папуа. Разрушен морской порт, и взорвано шоссе, связывающее Папуа с Ирианом, индонезийской Новой Гвинеей. Если немедленно не заняться правопорядком, то аграрный сектор Папуа ждет коллапс.

— И что, мистер Найтхарт?

— И, — сказал австралийский атташе, — мы предложили бы отбросить мелкие вчерашние разногласия, связанные с разницей нашей религиозной политикой.

Фуо Татокиа утвердительно кивнул.

— Хорошая идея. Давайте отбросим. Пусть у каждого будет своя религия.

— Мистер Татокиа, я приветствую этот ваш шаг навстречу! Если эта проблема снята, то можно вернуть практику совместных патрулей в Маданге, и распространить эту схему дальше на запад по побережью, прежде всего, на Вевак и Ванимо.

— Тоже хорошая идея, мистер Найтхарт. Давайте завтра же сделаем это.

— Э-э… Вы действительно согласны?

— Да. Давайте мы сделаем две группы по сто бойцов: для Вевака и для Ванимо. Каждая группа: девяносто ваших, десять наших. Я думаю, этого хватит для правопорядка.

— Превосходно! Давайте! — обрадовался атташе, и тут встрял советник Миллсон.

— Мистер Найтхарт, мне кажется, сначала надо согласовать термин правопорядок.

— А… Разве это проблема, мистер Миллсон?

— Да, проблема. Пока мы не решим, кому принадлежат леспромхозы-плантации, мы не определим, где правопорядок, а где захват земель, транспорта, и аграрной продукции. Посмотрите акт о разногласиях, составленный раньше с майором фон Зейлом.

С этими словами, генеральный советник UISAG придвинул к атташе пачку из дюжины листов распечатки, сшитых степлером.

— Э-э… — протянул тот, глянув на первый лист, — …Кажется, все гораздо сложнее, чем в материале, который я изучал утром. Мне следует ознакомиться с этим. Я бы попросил генерала Финчерли сейчас перейти к вопросу, который в компетенции военных.

— К вопросу Фиджи-Бугенвильской угрозы? — спросил Финчерли.

— Да, да, — подтвердил Найтхарт, уже погрузившийся в чтение акта о разногласиях.

Австралийский генерал кивнул и повернулся к полинезийскому королю.

— Мистер Татокиа, существует беспокойство в Комитете FPDA в связи с вторжением авианосца Бугенвиля с авиадивизией Фиджи в Ново-гвинейское море.

— FPDA… — пробурчал король, и набрал аббревиатуру на своем элноте, — …Five Power Defense Agreement. Военный блок: Британия, Австралия, Новая Зеландия, Малайзия, и Сингапур. Ну, и к чему вы сейчас сказали это?

— Это может усложнить наши с вами отношения в Папуа, — пояснил Финчерли.

— Усложнить? — спросил Фуо, — Но Протокол NG нарушен Австралийской стороной. Он пропал. А о чем-то новом мы не договорились пока. Чего нет, того нельзя усложнить.

— Имеется в виду, — уточнил австралийский генерал, — что нам с вами необходимо будет построить разумную систему отношений в Папуа. А военная сила ваших партнеров по Тройной Унии крайне усложнит построение такой системы.

— Пока что, — произнес король, — это усложняют не наши партнеры, а ваши. Я понимаю: правительство Австралии ведет бизнес с террористами, исламистами, хрисламистами, эмиратами, и султанатами. Это нас не касается. Но если вы помогаете их бандитизму: захвату земель, кораблей, и заложников, то нам с вами сложно поладить. Давайте, для разнообразия, попробуем вести себя, как нормальные соседи. Вот.

Возникла пауза, как обычно бывает после таких заявлений. Затем подал голос адмирал Дуллард.

— Мистер Татокиа, вы высказали серьезную претензию, требующую доказательств.

— Доказательства у вас в правом боковом кармане, — спокойно ответил Фуо.

— А-а… Гм… Как это понимать, мистер Татокиа?

— Просто, мистер Дуллард. Если взять телефон из этого кармана, и посмотреть, с кем за позавчерашний день вы больше всего говорили, то это окажется Салман Абу-Хаджуд, гражданин Британии, включенный CIA в топ-100 исламских террористов. Тот, который командовал бандой, захватившей «Мидгардсорм». Он спросил: обещания по Мадангу остаются ли в силе? Вы ответили: да. Но он проверил, и позвонил мистеру Миллсону. Миллсон сказал: есть проблемы с Мадангом. И Абу-Хаджуд, снова позвонил вам…

— Откуда вы можете знать, с кем и о чем я говорил? — перебил австралийский адмирал.

— Из интернета, — невозмутимо ответил король Фуо, — может, вы не в курсе, но сейчас в Мабате, в 15 километрах к северу от Маданга, на борту «Мидгардсорма», что-то типа конференции для СМИ. Там показывают телефоны террористов, распечатки всякие…

— Это — жопа! — не удержавшись, прокомментировал кто-то из младших австралийских дипломатов, но остальные не обратили особого внимания на эту реплику.

Адмирал Дуллард выразительно развел руками.

— Мистер Татокиа, вы предвзято интерпретируете. Я действовал с целью освобождения заложников. Да, мне пришлось говорить с Абу-Хаджудом, который захватил лайнер. И мистер Миллсон работал также с целью освободить заложников.

— Именно! — поддержал советник UISAG, — Все мы работали с этой целью. Банда Абу-Хаджуда ликвидирована вашим спецназом, «Мидгардсорм» освобожден, заложники, практически, не пострадали, поэтому нам нет смысла сейчас обсуждать этот вопрос.

Король Фуо поднял указательный палец на уровень глаз, и покачал им, как маятником.

— Не совсем так, мистер Миллсон. На лайнере была только часть банды. Абу-Хаджуд подчиненный, над ним стоял Рахсул-Шах. Над Рахсул-Шахом стоял Вазир Нурхалид, известный фигурант из секретариата Большого Масличного Клуба. Он бывает у вас в Австралии, встречается с вашими банкирами, и с премьером, мистером Дремером…

— …Послушайте, давайте не усложнять, — перебил Миллсон.

— Давайте не усложнять, — эхом отозвался Фуо, — но еще, вы ошибаетесь, говоря, будто заложники не пострадали. У многих проблемы, особенно у детей, и молодых женщин. У одной женщины преждевременные роды на 5-м месяце. Ее 8-летний сын в шоке, а что с мужем, она не знает. Муж среди заложников, оставленных террористами в Лоренгау. В Лоренгау сейчас больше половины людей с «Мидгардсорма». Почти весь экипаж, и все пассажиры мужчины. Как освободить их, если непальские миротворцы ООН встали на сторону террористов? Я вижу только так: придет бугенвильский авианосец, и бум!

— Минуту, мистер Татокиа! — сказал Миллсон, — Откуда известно, что все миротворцы непальского батальона «голубых касок» являются сообщниками террористов?

— Известно, — ответил Фуо, — что этот батальон, 450 бойцов, через две недели должен вернуться домой. Ротация. Командир батальона, Дорджи Шресто, решил заработать деньги себе и своим людям. Записи были в вещах ликвидированного Абу-Хаджуда. Уплачен аванс 100 тысяч долларов, а еще 200 тысяч Шресто должен был получить на финише. Очень большие деньги для Непала.

Фуо Татокиа замолчал, поскольку решил закурить. Он вытащил сигару и зажигалку из кармана, но девушка-австралийка в униформе с погонами сержанта негромко сказала:

— Здесь запрещено курить, сэр.

— Хэх! — король окинул ее заинтересованным взглядом, — Правда, что ли?

— Э-э… — она резко покраснела, — …Да, сэр. Извините, сэр, но таковы правила, сэр!

— Хэх… — король растянул губы в немного хищной, но добродушной улыбке, после чего поднялся из-за стола, сладко потянулся, и сообщил, — …Я пойду, покурю на улице, а вы подумайте про заложников в Лоренгау. А то мало ли как там может повернуться дело.

Произнеся эти слегка загадочные слова, полинезийский король зашагал к дверям, и там остановился, на пару секунд затормозил, чтобы прикурить сигару. Затем, он вышел под открытое небо, оставив за собой легкое облачко табачного дыма.

Атташе оторвался от чтения акта разногласий по земельным участкам Папуа, моргнул несколько раз, и поинтересовался:

— Куда ушел мистер Татокиа? Я что, пропустил какой-то важный момент?

— Боюсь, что так, мистер Найтхарт, — ответил генеральный советник Миллсон.

— Э-э… Что именно я пропустил?

— Конфликтный диспут, сэр. В итоге, мистер Татокиа вышел покурить, сказав, что нам лучше освободить заложников с «Митгардсорма» в Лоренгау как-то цивилизованно. В противном случае, этим займется авиадивизия Фиджи на авианосце Бугенвиля.

— А насколько серьезна эта фиджийско-бугенвильская команда?

— Вопрос скорее к военным, — сказал Миллсон.

— Это серьезно, — отозвался адмирал Дуллард.

— Очень серьезно, — уточнил генерал Финчерли, — ведь если мы ввяжемся в бой против коалиции Фиджи-Бугенвиль, и начнем побеждать, то нези не останутся в стороне. А в военной доктрине нези записан жесткий принцип: любыми методами избегать потерь собственных солдат. Любыми методами, сэр, вы понимаете?

— Это нехорошо… — задумчиво произнес атташе МИД Австралии, — …Наверное, я тоже выйду покурить, и переговорю с мистером Татокиа тет-а-тет.

— Сэр, вы ведь не курите, — удивленно отреагировала та самая девушка-сержант.

— Юная леди, — мягко ответил Найтхарт, — политика, это искусство возможного. И если спектр возможностей зависит от того, курю я, или нет, я буду курить или не курить по обстоятельствам, смотря, какой из вариантов расширит спектр моих возможностей.

…

Обнаружив короля Фуо Татокиа сидящим на кривоватой скамейке между пальмами, с сигарой в руке, Чарльз Найтхард (уже успевший купить аналогичную сигару тут, на маленьком рынке) спросил:

— Мистер Татокиа, вы не возражаете, если я тоже покурю в этом живописном месте?

— Aita pe-a, — ответил король, широким жестом показав на свободную часть скамейки.

— Mauru-roa, — поблагодарил австралийский атташе, уселся, прикурил, и сообщил, — мне понятно желание генерала-президента Тевау Тимбера блеснуть военным потенциалом спецназа Фиджи-Тонга. Его миллионная страна еще только формирует национальную идентичность на фоне форсированного роста экономики, а его молодые полковники, которым не досталось битв в Новогодних войнах, жаждут славы. Я не ошибаюсь?

— Ну, — отозвался полинезийский король, — как-то так. А к чему вопрос?

— Это, — пояснил Найтхарт, — не столько вопрос, сколько рассуждение. Мотив Тимбера понятен, но где мотив адмирала-президента Оникса Оуноко? Его страна, Бугенвиль, не настолько крупная, даже по меркам Океании. 200 тысяч жителей, это как Вануату, или Самоа, это меньше, чем на Южных Соломоновых островах. Итак, Бугенвиль пришел к Новогодним войнам тотально разоренным после полувековой цепи конфликтов вокруг независимости от Республики Папуа.

— От Папуа это на бумажке, — поправил Фуо, — а реально, от Австралии.

Австралийский атташе затянулся сигарой, чихнул, а затем ответил:

— Да, я понимаю. К сожалению, на рубеже веков моя страна избыточно акцентировала политику доминирования в Южно-Тихоокеанском Форуме. Но, теперь независимость Бугенвиля неоспорима, и у адмирала Оуноко должен быть мотив строить гражданскую экономику и социальную сферу.

— Ну, верно, — Фуо кивнул, — вот это Оникс как-то делает.

— Странно, — заметил Найтхарт, — по мнению наших аналитиков, именно Оникс Оуноко выдвинул идею вторжения в Ново-гвинейское море, и убедил Тевау Тимбера.

— Ничего странного, — сказал Фуо, — просто, Оникс так строит свою экономику. Война в Северном Папуа, и в северо-папуасском море, это хороший бизнес для Бугенвиля. Вот, Оникс пригласил свергнутого папуасского президента Меромиса, и готовился. Теперь дождался момента, и пригласил фиджийцев на войну. Умный ход: начать войну, когда нейтральным соседям видно, что враг ведет себя глупо и бесчестно. Такие дела.

— По-своему логично, — произнес австралийский атташе, и внутренне похвалил себя за решение-экспромт пообщаться в предельно неформальной обстановке с этим КАК БЫ полудиким королем (вождем, ariki) маленького полинезийского атолла.

Одно из любимых выражений в сленге нео-канаков: КАК БЫ. Это значит: «оно может показаться таким, и в чем-то оно действительно такое, однако далеко не во всем». Эта поправка КАК БЫ к эпитету «полудикий» принципиально меняла суть дела. Капитан-лейтенант (и король маленького атолла) Фуо Татокиа был полудиким, но это никак не отменяло его интеллекта, и даже некоторого политологического образования. Слабого образования, зато свободного от многих стереотипов. Сейчас Найтхарту (который уже полтора десятка лет проработал на младших дипломатических постах) было ясно, что стереотипы не дали политическим аналитиком родного МИД увидеть такой простой и очевидный мотив в поведении диктатора Бугенвиля. А у короля Фуо нет политических стереотипов, и он увидел — ибо очевидно. Тавтология, но уместная в данном случае.

Между тем, король выпустил изо рта кривоватое колечко дыма, и снова спросил:

— А к чему вопрос?

— Я ищу путь предотвратить войну, — пояснил Найтхарт, — и я стараюсь понять, какие действия для этого необходимы.

— Войну не предотвратить, — сказал Фуо, — война уже началась. Хотя, наверное, можно сделать эту войну не очень военной, типа того.

— Как вы сказали, мистер Татокиа? Сделать войну не очень военной?

— E-o! — король энергично кивнул, и добавил, — Не случайно суд назначил меня сюда.

— Э-э… Мистер Татокиа, вы хотите сказать, что у нас общие интересы?

— E-o! В чем-то общие. Когда Оникс выведет на оперативный простор свой флэттоп с фиджийскими десантниками, может начаться колбаса. Для нас, kanaka-foa, лучше не доводить до этого. Пусть ваши парни вернутся домой живыми, и мы будем дружить.

— Э-э… Я не силен в военной терминологии. Что значит «флэттоп» в данном случае?

— Простой авианосец — плавучий стол. Как сто лет назад. Спираль диалектики. Вот.

Чарльз Найтхард подумал: «О, черт! Кто (и зачем?) объяснил полинезийскому королю диалектику Гегеля?». На этой мысли он снова затянулся сигарой, и снова чихнул.

— Уф! Мистер Татокиа, все иначе, чем я полагал. Но, политика, это путь рационального сотрудничества. Какие шаги могли бы сделать эту войну… Э… Не очень военной?

— Ну, — сказал Фуо, — во-первых, надо освободить заложников из Лоренгау, и упаковать непальских миротворцев. Во-вторых, убрать из Папуа хрислам и президента Инсара, а поставить такого, который вернет землю Меромису, и не будет прессовать туземцев.

— Задача… — произнес атташе, — …Непростая. Верхушка Большого Масличного Клуба состоит из амбициозных и упрямых субъектов. А верхушка британского банковского капитала, с которой связан БМК, это крайне бюрократизированная и неповоротливая конструкция. Итого: средневековая Азия с британским викторианским снобизмом.

Король затянулся сигарой и выпустил из ноздрей облачка дыма.

— В этой вселенной многое непросто, мистер Найтхарт. Но, если надо объяснить что-то непростое, то наглядность помогает. Флэттоп «Хаббакук-плюс» сейчас вышел в Ново-Гвинейское море, и движется к островам Солангай.

— Э… А насколько это большой корабль?

— Достаточно большой. 610 метров длиной, и 90 метров шириной.

— Э… Это ведь больше, чем обычный авианосец США.

— E-o. Примерно вдвое больше по длине, и втрое больше по числу самолетов.

— Я не понимаю… — тут Найтхарт снова затянулся сигарой и чихнул, — …Строительство авианосцев дорого, миллиарды долларов за штуку. Откуда у Оуноко такие деньги?

— В больной экономике, — авторитетно сказал Фуо, — даже чайники выходят дорогие, а в здоровой экономике даже авианосцы выходят дешевые. Ну, относительно дешевые.

— Гм… — буркнул австралийский атташе, — …Все равно я не понимаю, но это сейчас не главное. Вы говорите: на этот огромный авианосец можно посмотреть с воздуха?

— Можно, — король кивнул, — авиа-рикши уже возят туристов на экскурсии.

— Экскурсии, — эхом продублировал Найтхарт, подумав, что кое у кого сильно убавится снобизма при виде корабля, несущих столько боевых самолетов, сколько в 1941 году за несколько часов разгромили почти весь Тихоокеанский флот США. И, в мозгу атташе мгновенно сложилась идея этакого виртуального Перл-Харбора. Идея, которую надо отшлифовать в общении с экспертами делегации, и утром красиво подать в Канберру.

…