Та же дата 16 июля. Раннее утро. Новая Ирландия. Пролив Селапиу.

Тэффи Саадат проснулась на узкой койке внутри кокпита «морского конька», немного растерялась, затем вспомнила, как оказалась здесь, и почти сразу увидела лист бумаги, приклеенный к прозрачной крыше, и отбрасывающий резкую тень (ведь солнце успело подняться над горизонтом). Текст записки сообщал:

«Доброе утро! Я нашел каравеллу, и переставил туда морского конька. Увидишь».

Это заинтриговывало. Тэффи вскочила с койки, почти бегом привела себя в порядок и надела бикини. Подумав несколько секунд, она схватила с полки маску и трубку (уже опробованные в заливе около Кимбе), и выглянула…

— …Доброе утро! — поприветствовал капитан Техас, сидевший на правом крыле.

— А-а… Доброе утро, Оули, — отозвалась египтянка, с удивлением глядя на экипировку капитана. Дайверский пояс снабжен не только ножом и фонариком, но и ярко-желтым предметом по форме и размеру вроде туристского термоса.

— Тебя удивил этот дивайс? — спросил он, коснувшись ладонью желтого предмета.

— В общем, да. А что это?

— Это контейнер со сжатым воздухом и пакрафтом. Типа, надувная мини-лодочка.

— А-а… Значит, это для безопасности?

— Нет, — он улыбнулся, — это не для безопасности, а для подъема клада, если найдется.

— Что, — спросила Тэффи, — там действительно может быть клад?

— Нырнем и узнаем, — объявил капитан-инструктор, и показал рукой вниз.

В зеленоватую воду уходил тонкий якорный трос, и небольшой якорь на конце троса находился на дне рядом с корпусом португальской двухмачтовой каравеллы. Она чуть перекосившись стояла будто на коралловом постаменте. Около нее неспешно паслась стайка рыбок. Несколько минут Тэффи заворожено смотрела на это, затем спросила:

— Почему корабль затонул?

— Вот! — капитан показал рукой направление. Приглядевшись, можно было разглядеть подводное коралловое поднятие. Несколько выступов торчали, как клыки, под самой поверхностью. Легко было представить, как каравелла, проходя по, вроде бы, чистому проливу между двумя пальмовыми островками, налетает днищем на эти клыки, затем продвигается по инерции на полста метров, стремительно набирает воду и…

…Тэффи снова посмотрела вниз.

— Какая тут глубина?

— По лоции примерно от 10 до 15 метров, на тросе 11 метров — ответил капитан.

— А мне можно будет нырнуть туда? — немного неуверенно произнесла она.

— Можно, но не сразу. Сначала продуй ушки. Дальше попробуем половинную глубину. Посмотрим, какая у тебя реакция на это. Если ОК, то ОК.

Профессиональный организатор фридайв-туров не одобрил бы такую поспешность для человека с минимальным опытом погружений, но в принципе, эти глубины считаются безопасными для новичка при соблюдении элементарной техники безопасности. Итак: поехали. Тэффи, держась за трос, легко достигла глубины 7 метров, а затем, по жесту-сигналу капитана, вернулась на поверхность. На старте ей было страшно, а на финише наоборот, она почувствовала себя смелой, как росомаха. Здесь бы профессиональный организатор настаивал на еще нескольких таких же пробных погружениях (чтобы эта эйфория от первого легкого успеха сгладилась, и новичок стал прислушиваться к себе, приглядываться к обстановке, в общем, вести себя под водой более взвешенно). Но, у капитана Техаса была другая профессиональная область, и потому он разрешил юной спутнице падение до самой каравеллы без предварительной психической адаптации.

Тэффи достигла глубины 11 метров с такой же легкостью, как перед этим 7 метров, и Дальше была лавина таких фантастических ощущений и впечатлений, что она почти почувствовала себя русалочкой из мультфильма. Ей казалось, что не составит проблем задержать дыхание на несколько минут. Она бесстрашно вплыла вслед за Оули в этот таинственный корабль сквозь проем, возникший из-за разрушения части палубы. Сюда проникал солнечный свет, и можно было увидеть…

…Хотя нет, чтобы осознанно увидеть какой-либо объект внутри корпуса затонувшего корабля времен Колумба (а не просто скользнуть взглядом по интерьеру, обросшему за прошедшие полтысячелетия всякими водорослями и моллюсками), требуется опыт. У канадской египтянки, ранее видевшей затонувшие каравеллы лишь по TV, разумеется, отсутствовал такой опыт. Она недоуменно крутила головой, и наблюдала вокруг лишь однородную массу колыхавшихся буро-зеленых лент, украшенных мелкими черными устрицами. Как склад каких-то готичных новогодних елок с готичными же елочными игрушками. Чуть позже она бы внезапно обнаружила, что запас воздуха в ее легких не безграничен. Окажись она здесь в одиночестве, ее, с немалой вероятностью, ждали бы серьезные проблемы. Но, рядом находился капитан Техас (который, кстати, сейчас не высматривал потенциально-возможные сокровища, а следил за юной напарницей, и за временем). Вроде бы, все было в порядке, но в заранее определенный момент, капитан решительно прервал дайв-сеанс. Он плавно вытолкнул девушку наверх, к солнцу.

Именно так: плавно вытолкнул. Без спешки. Где-то за 3 метра до поверхности, Тэффи поняла, что он сделала это своевременно. Промедли он несколько секунд, и она точно испугалась бы, ощутив острую потребность немедленно, сразу, глотнуть воздуха. Но, благодаря рассчитанному графику, она не успела испугаться. Вот поверхность. Вдох!

— Уф… (выдох, сразу еще вдох, и выдох)…Уф!… Я, кажется, не рассчитала силы.

— Aita pe-a, — ответил он, — у тебя нет опыта, и ты не знаешь, к чему прислушиваться в организме. Так всегда бывает. Надо понырять неделю, тогда начнешь разбираться.

— А-а… А-а можно мне еще нырнуть туда?

— Извини, но нет. Нельзя давать организму сразу много незнакомой нагрузки. И тут, в общем-то, нет смысла больше нырять. Каравеллу кто-то обчистил до нас.

— Что, правда? Жаль…

— …Но, — продолжил капитан Техас, — кое-что там осталось. Если ты поможешь, то мы притащим Саммерсам прикольный сувенир.

— Какой сувенир?

— Бронзовая 2-дюймовая вертлюжная пушка. На вид весит полцентнера, типа того.

— Что надо делать? — с мгновенно вспыхнувшим энтузиазмом, спросила она…

…Оули Техас не представлял себе грандиозности этого энтузиазма. Для этого ему бы потребовалось знать, что любимая книжка Тэффи Саадат, это роман Маргарет Блэкчок «Любовь под Веселым Роджером». И что там присутствует почти такой же сюжетный поворот: главным героям надо поднять пушку с затонувшего корабля, чтобы…

…Кому интересно — тот прочтет, для чего им была эта пушка. А в данный момент был важен сам антураж. Мужчина и женщина среди загадочных необитаемых островков в неисследованном уголке океана. И пиратская авантюра, которая должна привести этих специфических героев к достижению цели (опять же специфической). Кроме того, эта авантюра (по сюжету) толкнула героев друг к другу. Очень конкретно толкнула.

В какой-то момент Тэффи уже устойчиво ассоциировала себя с находчивой карибской мулаткой, а Оули Техаса — с хитрым и холодно-отважным лейтенантом-канониром 30-пушечного британского фрегата. Фрегат коварно потоплен в проливе Черной чайки, но лейтенант-канонир не намерен сдаваться, и он еще покажет врагам, почем фунт лиха! Находчивая местная мулатка поможет этому парню, нешуточно тронувшему ее сердце.

Именно поэтому, после (уже не книжного, а реального) подъема упомянутой пушки, и загрузки в экраноплан, Тэффи повела себя как та мулатка, даже в смысле лексики:

«Пушка у нас, давай уберемся из пролива» (и экраноплан уходит к пляжу).

«Не люблю быть в мокрых тряпках!» (и купальник-бикини падает на песок).

«Любое желание за глоток кокосового сока!» (и Оули немедленно добывает большой спелый кокос, и срубает с него верхушку)…

…Стоп-кадр. Есть много эротичных фото девушек на пляже. Но обнаженная девушка нубийской расы, выпрямившаяся во весь рост, запрокинувшая голову, жадно пьющая содержимое из кокосового ореха со срубленной верхушкой, это…

…Как минимум, редкий образ в фото-арте. А в жизни — очень даже возбуждающий.

Правда, капитан Техас был субъектом, не склонным терять голову от эротики. Все же, психический склад иной (не безоглядный), и годы вполне взрослые. В принципе (с его военно-капитанской точки зрения) Тэффи вела себя естественно и адекватно моменту, грациозно и однозначно показывая, чего она хочет в данный момент жизни. И момент подходящий. Но капитан Техас помнил, что Тэффи, это не одна из девушек-моряков Народного флота, у которых такие манеры были бы ожидаемыми, поэтому (на всякий случай) спросил:

— Ты к сексу на пляже как вообще?

— Вообще! — объявила она, с однозначно-утвердительной интонацией (и, кстати, в этот момент, на секунду выйдя из образа карибско-пиратской мулатки, подумала, что очень правильно поступила, согласившись на некую мелочь, предложенную чудо-докторами Дюбуа и Винсентом в качестве штриха-дополнения к оргазмотронной процедуре). Еще секундой позже, Тэффи ощутила возникший и быстро нарастающий эффект в нижнем сегменте живота. Этакий инстинктивный сигнал организма: «ну, давай, поехали!».

…Короче говоря, Тэффи вернулась назад в образ из «Любви под веселым Роджером». Вовремя вернулась, поскольку капитан Техас перешел к действиям, которые могли бы смутить канадскую египтянку с нулевым сексуальным опытом (но не романтическую пиратскую мулатку из романа Маргарет Блэкчок). Объективно, сексуальный опыт был, разумеется, все равно на нуле, но (удачное совпадение) капитан Техас (за отсутствием специальных пожеланий партнерши) выбрал типично-пляжную позу doggy-stile. Такая довольно архаичная поза рекомендована военно-флотской медициной «для коитуса на природной неподготовленной площадке» из соображений элементарной санитарии. В эротических фильмах эта поза занимает относительно малую долю экранного экшена, поскольку считается визуально менее экспрессивной, чем даже миссионерская. Но на практике, люди занимаются любовью на пляже не для кинозрителя, поэтому — вот так.

Тэффи была рада, что, из-за геометрии позы doggy-stile, партнер не видит ее лица. По роману, это лицо должно было отражать бурю эмоций, а на практике (как справедливо подозревала Тэффи) сейчас на нем отражается сосредоточенное любопытство (как при первом опыте фридайвинга — предшествовавшем сегодня первому опыту секса). И, как отмечено выше, она была рада, что согласилась с предложением Дюбуа и Винсента.

Поскольку тема всплывает уже второй раз — несколько слов об этом. Когда доктора, с профессиональным изяществом, провели над канадской египтянкой оргазмотронную процедуру, они спросили: «мадмуазель, мы советуем, вам избавиться от мембраны на вагинальном канале, потому что данный ненужный рудимент способен доставить вам дискомфорт при первом сексуальном опыте». И за минуту произошло избавление. Тут социальный философ мог бы отметить: в первобытные времена эта операция быстро и безболезненно проводилась старшей женщиной в семье с каждой девочкой, близкой к возрасту готовности. А в КАК БЫ цивилизованные времена, лишней мембране начало придаваться значение, как сакральному сокровищу «непорочности». И в коне XX века появилась косметически-хирургическая операция «восстановления девственности» (за немаленькие деньги с клиентки — такой бизнес, связанный с ценностями цивилизации). Перефразируя научного фантаста Гарри Гаррисона «Специалист по этике» тут можно пошутить: «Если одна из ценностей вашей цивилизации это рудиментарная пленка на канале влагалища, то я могу сказать, какова цена всей вашей цивилизации вообще». И хватит об анатомических рудиментах сомнительной условно-западной цивилизации.

На очереди оргазмотрон, потому что он сработал. Тэффи почувствовала будто теплый медленный и ласковый электрический разряд, прокатившийся поперек живота, и вдоль позвоночника, как волна от поясницы до затылка. И в следующие секунды она как-то отстраненно прислушивалась к эху этой волны, будто бы многократно отражавшемуся внутри ее тела. Только когда эти несколько секунд прошли, она услышала собственное шумное дыхание — как после спринтерской пробежки. И она не знала, что делать… Тут ладонь капитана Техаса осторожно погладила ее от лопаток до крестца и обратно.

— Алло, Тэффи, ты как?

— Я?… А… Я бы полежала немного. Просто… Просто хочется закрыть глаза и лежать.

— Ну, это естественно, — сообщил он, перевернул ее на спину, и четырьмя движениями указательного пальца, чуть касаясь кожи, нарисовал смайлик на ее животе.

…