Следующий полдень: 13 октября (слева от Линии Перемены дат). Вануату.
Остров Эфате. Город Порт-Вила (столица архипелага). Конгресс-Холл.
Здание Конгресс-Холла было построено в 2010-х, амбициозно по архитектуре, и очень дорого. Ходили слухи о жутком завышении сметы, и распиле международного кредита тогдашним правительством Вануату, но теперь это не имело значения. Конгресс-Холл, наряду с двумя премиум-отелями, и мормонским театром, получили попадания ракет «томагавк» с австралийского эсминца в начале декабря позапрошлого года. Тогда еще считалось, что Алюминиевая революция, это просто очередной незначительный мятеж туземцев, что Меганезия, это ненадолго, и надо лишь применить соразмерную силу…
…Применили. Результат обескураживающий, и уже после Первой Новогодней войны, поврежденные здания были реставрированы - за счет полуофициальных репараций из госбюджета Австралии. Переговоры о репарациях тогда вела 30-летняя Роми Фоккер, австралийка, бывший капитан диверсионно-штурмовой авиации нелегалов Tiki-foa...
…Сейчас Роми Фоккер (верховная судья по рейтингу текущего года), устроившись в удобном кресле на подиуме амфитеатра Конгресс-Холла, подумала, что здание, хотя амбициозное, но полезное. Просторно. Хороший обзор. И 1000 мест, поэтому толпу участников процесса удалось разместить так, чтобы не происходили перепалки…
…Судья по жребию Одо Гете, сидевший в кресле слева, тихо полюбопытствовал:
- Ты обеспокоена или просто мечтаешь?
- Просто, сумбур в голове, - сказала Роми, - я тут, а дочка балбесничает на пленере.
- Сколько лет дочке? - спросила судья по жребию Цао Сюян из кресла справа.
- Семь с половиной. Эмоционально-интегрирующий переход, так это называется.
- Я говорил: консультируйся об этом у меня, - напомнил Одо Гете.
- Одо - отец всех тонганских детей, - съехидничала Сюян.
- Давай-давай, - проворчал он, - увидим, как ты повеселишься, когда у тебя это будет.
- Ну, это нескоро! - сказала она, и глянула на часы, - Коллеги! Типа, начинать пора.
- Пора, - согласилась Роми, - вот, что, Одо, давай ты стартуешь, а я на очереди.
- Aita pe-a. Значит, флейм прекратили. Я включаю микрофоны...
…Одо Гете ткнул пальцем полосу значков на сенсорном мониторе, убедился, что цвет значков поменялся с фиолетового на зеленый, и заговорил.
- Леди и джентльмены! Начинается слушание по делу Диксона Спелмена, отставного подполковника морской пехоты государства Австралии, обвиняемого…
(Тут судья повернулся направо, чтобы встретиться взглядом со Спелменом, которого разместили в кресле за столиком с края подиума, под охраной четырех преторианцев).
… - Обвиняемого в вооруженном захвате 52 мусульман-некомбатантов в Кэрнсе, и в бесчеловечном обращении с этими персонами для продвижения своего ультиматума. Мистер Спелмен, понятно ли вам это обобщенное обвинение?
- Да, сэр! – по-военному четко отреагировал отставной подполковник.
- ОК, - сказал Одо Гете, - теперь, представители пострадавших персон могут озвучить обстоятельства дела, как они это понимают, и выдвинуть детальное обвинение. Кто от вашей команды будет говорить – пусть выйдет на подиум и представится. И, чтобы не тратить время, не повторяйте инфо-рапорт INDEMI, доступный на сайте. Ну, давайте.
Эта «команда» (как выразился судья) состояла из двух десятков адвокатов различного профиля, разного возраста, разного пола, и разной этнокультурной идентификации. В качестве оратора, они выдвинули стройную женщину, одетую в классический деловой костюм-двойку, но с капюшоном - продолжением воротника. Компромисс двух дресс-кодов: западного офисного и исламского. Капюшон считается эквивалентом хиджаба.
- Уважаемый суд! Леди и джентльмены! - начала эта дама, - Мое имя Надин Ханифа, я австралийка ливанского происхождения, мусульманка по вере, и юрист по профессии. Простите за мою педантичность, но в обобщенном обвинении говориться о захвате 52 мусульман-некомбатантов. Почему? Ведь обычная формулировка: «мирные жители».
- Вы, - ответила Роми Фоккер, - можете называть пострадавших, как считаете нужным, миссис Ханифа. Переходите к существу дела.
- Да, Ваша честь. Я знаю, что у вас простой судебный принцип: не изобретать ложные оправдания, а рассматривать преступление прямо и объективно. В данном случае, нет сомнений, что Спелмен с сообщниками устроил побоище в университетском кампусе, захватил 52 человек: женщин и маленьких детей, держал их в ужасающих условиях, и жестоко убивал, одного за другим, на глазах остальных, упиваясь своей властью над их жизнью и смертью. На это способны только патологически-криминальные субъекты. У подсудимого не видно ни капли раскаяния. Если он когда-либо окажется на свободе, то станет убивать снова. Остановить это: дело суда. Благодарю вас, я закончила.
Судья по жребию Цао Сюян удивленно посмотрела на нее и спросила:
- Правда, что ли?
- Простите, Ваша честь, я не поняла вопрос, - сказала Надин Ханифа.
- Aita pe-a, миссис Ханифа, я поясню, если вы не поняли. Подполковник Спелмен, как сказано в его досье, служил в морской пехоте Австралии 20 лет с плюсом. Он подал в отставку в июне этого года. Его служебные характеристики - превосходны. Он имеет значительное число наград за воинскую доблесть в «горячих точках», и специальную медаль ООН за спасение мирных жителей. Вы что, всерьез хотите убедить нас, будто Диксон Спелмен - маньяк типа Джека-Потрошителя из городской легенды Лондона?
- Ваша честь, я опираюсь на факты.
- Правда, что ли? А почему факты выдернуты из середины цепи событий? Так можно влепить пожарному штраф за хулиганство, потому что он разбил окно. Да, пожарный разбил окно, чтобы спасти людей из горящего дома. А зачем Спелмен учинил террор?
Надин Ханифа задумалась, затем прижала правую ладонь к груди.
- Я постараюсь ответить на этот вопрос, Ваша честь. Проблемы Спелмена с психикой начались недавно, под влиянием морского патрульного капитана Беллами Ранстоуна. Беллами - исламофоб, он не мог принять, что его племянница Лотти вышла замуж за мусульманина Дауда Салиха. Сначала Беллами не мог повлиять на это, однако, когда Вильям, отец девушки, умер, Беллами подбил Спелмена на убийство Дауда Салиха, и похищение Лотти. Они замаскировали это под разборки наркомафии, а похищенную молодую женщину, которая уже была беременна, принудили к аборту в Меганезии. Я понимаю, что доказательств недостаточно, но так развивалась цепь событий.
- Хм! - произнесла Роми Фоккер, - Если доказательств недостаточно, то как понимать сказанное вами? Это просто версия, или вы утверждаете, что все было именно так?
- Я утверждаю, что все было именно так, возможно, с несущественными нюансами.
- В таком случае, миссис Ханифа, продолжайте излагать эту цепь.
- Да, Ваша честь. Те, кто знал Дауда Салиха, талантливого молодого ученого-теолога, активиста антифашистского движения, были в шоке и, увы, среди них нашлась группа радикалов, решивших добиться справедливости путем захвата монастыря Эсаала. Я не оправдываю их, но они были спровоцированы действиями Ранстоуна и Спелмена. Еще можно было избежать новых смертей, но прилетели ваши военные и, не разбираясь в ситуации, открыли огонь. Затем, банда Спелмена атаковала кампус в Кэрнсе. И тогда Масум-Али Хусейн убил настоятельницу монастыря. Дальнейшее известно суду.
Цао Сюян положила на стол свой элнот, который держала в руке, а затем сообщила:
- У меня студенческая привычка конспектировать. Миссис Ханифа, давайте скоренько пройдемся по моему конспекту и проверим, верно ли я записала. Вы согласны?
- Да, Ваша честь, разумеется.
- ОК! - с энтузиазмом объявила Сюян, - Поехали! Итак, против брака Лотти Ранстоун с Даудом Салихом был ее дядя, Беллами Ранстоун. Ее отец Вильям не был против. Так?
- Да. И Вильям дал разрешение на брак, необходимое, поскольку Лотти было 16 лет.
- ОК. У Лотти и Дауда счастливо протекла семейная жизнь, и Лотти ждала желанного ребенка, но все было разрушено Беллами Ранстоуном и Диксоном Спелменом. Так?
- Да, насколько это видно по известным фактам, - ответила Надин Ханифа.
- ОК! – сказала Сюян, - Затем Ранстоун и Диксон убили Дауда, похитили Лотти, силой увезли ее в Меганезию, и заставили сделать аборт против ее воли. Так?
- Да, Ваша честь. Доказательств нет, но сказанное следует из известных фактов.
- ОК! Затем, добиваясь справедливости, Масум-Али Хусейн с товарищами захватили монастырь, но они никому не причинили бы вреда, если бы не встрял Спелмен. Так?
- Да. Это следует из последовательности событий после захвата монастыря.
- ОК! А как развивались бы события вокруг монастыря, если бы Спелмен не встрял?
Надин Ханифа снова задумалась, и через четверть минуты ответила:
- Сложно обсуждать нереализованные возможности, но если бы не атака Спелмена, то напряженность ситуации побудила бы австралийскую полицию детально расследовать убийство Дауда Салиха и, вероятно, установить вину Спелмена и Ранстоуна.
- Ух… - отозвалась Сюян, - …А в какой момент Хусейн освободил бы монашек?
- Я не знаю, Ваша честь. Вероятно, переговорщик и Хусейн нашли бы решение, чтобы никто не пострадал, но все крайне усложнилось из-за действий банды Спелмена.
- Миссис Ханифа, - включился Одо Гете, - приведите хоть какой-то вариант решения.
- Простите, Ваша честь, но работа полицейского переговорщика незнакома мне.
- Упс! – Одо Гете хлопнул по столу, - А с чего вы взяли, что какой-то вариант был?
- Я опираюсь на заявление офицера Николсона, переговорщика. Там сказано, что был вариант, при котором Ранстоун согласился бы стать заложником вместо монашек.
- И что, миссис Ханифа, по-вашему, это был бы допустимый вариант?
- Ваша честь, я опираюсь на заявление переговорщика. У меня нет иных данных.
- Глубокий профессионализм, - иронично прокомментировала Роми Фоккер, - сколько времени прожил бы Ранстоун в руках Хусейна? Вопрос риторический. Возможно, нам следует опросить представителя INDEMI... Да?.. ОК! Суб-инспектор Фуга, подойдите. Миссис Ханифа, останьтесь. Возможны вопросы по вашей интерпретации событий.
16-летний суб-инспектор взбежал на подиум, поправил на себе униформу, и спросил:
- Сента судья, мне как, ждать вопросов, или пройтись по конспекту сенты Цао?
- Пройдитесь по конспекту, это будет полезно, - ответила она.
- Да, судья, - сказал он, - я иду в обратном порядке. Вариант переговорщика-асси был согласован в облаках. Но одна монашка смогла позвонить, и прилетели штурмовики с нашего Вудларка. Программа теракта получила недопустимый параметр и закрылась.
- Стоп, суб-инспектор! - тут Роми Фоккер вскинула ладонь, - Хотя вы стажер, судя по нашивкам и возрасту, но уже восприняли сленг INDEMI, не очень понятный людям со стороны. Что значит «согласован в облаках»? И что там про параметр программы?
- Сента судья, разрешите, я сейчас кратко объясню, а детально - когда придет время.
- Давайте пока кратко, - разрешила судья.
- Полу-крот! - объявил он, - В австралийском Минобороны сидел полу-крот, который работал на исламистов, но с разрешения австралийской разведки. И слив Ранстоуна по программе такого теракта с заложниками был согласован на самом верху. В облаках.
- Слив, это в смысле что? - спросил Одо Гете.
- В смысле, - ответил Квэк Фуга, - для халяльного бизнеса Австралии было отличным выходом, чтобы Хусейн отрубил голову Ранстоуну, и больше никто не пострадал бы. Халяльный бизнес: порядка 10 миллиардов баксов в год, а жизнь своего патрульного капитана: порядка 1 миллиона баксов суммарно. Ясно, что оффи слили капитана.
- Хм! - буркнула Роми Фоккер, - Это просто версия, или имеются доказательства?
- Второе, - сказал суб-инспектор, - но разрешите показать материалы позже.
Роми Фоккер переглянулась с коллегами (оба кивнули), и произнесла:
- Материалы позже. А пока скажите: откуда цена жизни австралийского капитана?
- Из таблицы Минобороны Австралии, я могу показать в сети, - ответил Квэк.
- Я ни разу не удивлена, – прокомментировала Цао Сюян.
- Оффи это оффи, - отозвался Квэк, - ну, мне двигать дальше?
- Да, - лаконично подтвердила Роми.
- Программа теракта, короче, закрылась, - продолжил он, - при наших штурмовиках, поменять монашек на Ранстоуна - никак. Но интересанты надеялись перезапустить программу, и послали к монастырю австралийский спецназ с переговорщиком: авось получится. Те интересанты, что умнее, стали отползать от проваленной программы. А переговорщик-асси вернул террористам кнопку, и террористы стали халифатить.
- Опять сленг! - буркнула Цао Сюян, - Расшифруйте вашу последнюю фразу.
- Да, сента судья. Наши резервисты с Вудларка подавили террористов авиапушками, и электромагнитной бомбой, убившей аппараты связи. Но позже переговорщик-асси дал террористам айфон, они снова получили инфо-канал, и стали транслировать типичный халифатский snuff. Убийство, изнасилование. Кстати, адвокат террористов только про убийство сказала, а про изнасилование – нет.
Надин Ханифа отреагировала почти мгновенно.
- Уважаемый суд! Я протестую! Слова «адвокат террористов» лживы, и…
- …Понятно, миссис Ханифа, - перебил Одо Гете, - вот что, суб-инспектор, вы бы тут выбирали выражения. Адвокат не от террористов, а от потерпевших мусульман.
- Да, сен судья. Извините.
- …Хотя, - продолжил Одо, - странно, миссис Ханифа, что вы забыли изнасилование.
- Ваша честь, я старалась экономить суду время, и указывать только главные факты.
- Вы, типа, сэкономили 5 секунд, - заметила Цао Сюян, - и стало так, будто насилие по видеоканалу было единичным эксцессом, а не стратегией. Это вы специально, что ли?
- Нет, ваша честь. Я вовсе не собиралась оправдывать действия Масум-Али Хусейна!
- Еще разберемся, - сказал Одо, - а вот интересно, суб-инспектор, зачем австралийский переговорщик вернул террористам инфо-канал? Что вы знаете об этом?
- Сен судья, тут все связано. Когда интересанты, что умнее, стали отползать, у руля со стороны асси осталась Сезани Модрингтон. Она из отдела культуры, она не понимала картину игры, и рулила вслепую по программе, пытаясь форсировать психологическое давление на капитана Ранстоуна. А дальше нарисовался Спелмен. Вот.
- А если бы Спелмен не нарисовался, что тогда? - спросила Роми.
- Ну… - Квэк развел руками, - …В методичке такая штука называется «Мюнхен-72».
- А по-простому? – спросил Одо.
- По-простому, это провал освобождения заложников на Олимпиаде 1972-го. Не было единого управления, не были согласованы действия спецназа, и вот что вышло.
- Суб-инспектор, конкретнее! Какой процент заложников погиб на той Олимпиаде?
- 100 процентов, сен судья.
Одо Гете похлопал ладонью по столу и повернулся к ливано-австралийке.
- Миссис Ханифа, судя по вашим жестам, вы что-то сказать хотите.
- Да, Ваша честь. Я хочу сказать: опираться на мнение этого юноши-стажера по таким серьезным аналитическим вопросам было бы не очень осмотрительно.
- Пуф! - Одо фыркнул, - Суб-инспектор Фуга опирается на методичку, составленную опытными образованными экспертами спецслужб. А на что опираетесь вы? Где ваши свидетели от спецслужб? Они все ушли в отказ. Офицер Николсон сослался на некую запретительную инструкцию, а генерал-комиссар Модрингтон заявила: no comments.
- Но, Ваша честь! Вовлеченный персонал спецслужб Австралии, это не две персоны.
- Тут вы правы! - согласился Одо, - Позже мы опросим свидетеля из того персонала, о котором вы говорите. Но сейчас мы слушаем суб-инспектора Фуга.
- Принимается, - отреагировала Роми Фоккер, - давайте, суб-инспектор, продолжайте движение по конспекту судьи Цао в обратном порядке.
Квэк Фуга коротко, эстетично, и четко (по-самурайски) кивнул.
- Да, судья. Если по конспекту, то Ранстоун и Диксон убили Салиха, похитили Лотти, увезли в Меганезию, и принудили к аборту. Но, реально, Дауда Салиха убил Спелмен. Застрелил на парковке в городе. Это дало Лотти возможность выскочить из ловушки - квартиры Салиха в кампусе Кэрнса. Она сбежала, и избавилась от эмбриона. Спелмен только подвез ее до нашей Луизиады, 1000 километров к норд-ост от Кэрнса.
- Вот оно как… - с этими словами Роми повернулась к ливано-австралийке, - …Вам не кажется, миссис Ханифа, что это серьезно меняет суть дела?
- Ваша честь, мне кажется, что суб-инспектор говорит о том, чему не был свидетелем.
- Ну, - ответил Квэк, - позже можно опросить свидетелей.
- Мы опросим, - сказала Роми, - а сейчас продолжайте, суб-инспектор.
- Да, судья. Если по конспекту, то Лотти и Дауд поженились с согласия Вильяма, отца девушки, жили счастливо, и только дядя Беллами резко возражал. Но, реально Вильям ограждал Лотти от приставаний Дауда. Затем, родня Дауда, через каналы в полиции и Минобороны, ликвидировала Вильяма, и Дауд сделал Лотти своей собственностью по правилам шариата. Эти правила действуют в исламском VIP-секторе кампуса Кэрнса, поэтому для освобождения Лотти потребовалась то, что сделал Спелмен. Такие дела.
- Откуда инфо о правилах кампуса? – спросила Цао Сюян.
- От свидетелей, и из агентурных источников, - сказал Квэк.
- Так, может, уже послушаем этих свидетелей? - предложила она.
- Поддерживаю, - откликнулся Одо Гете.
- Принято, - резюмировала Роми Фоккер, - кого послушаем, суб-инспектор?
- Судья, прошу вызвать мисс Лотти Ранстоун.
Мгновенно вмешалась ливано-австралийка.
- Простите, мистер Фуга, но юридически корректнее говорить: миссис Лотти Салих.
- Хм… - отозвался Одо, глядя на экран своего ноутбука, - …Тут в протоколе все четко: свидетель идентифицировал себя, как мисс Лотти Ранстоун из Кэрнса. Так вот, миссис Ханифа, если вы назовете этого свидетеля «миссис Салих», то через минуту будете за дверью, а через час улетите в Австралию по акту депортации. Ясно?
- Да, Ваша честь, простите, я не знала, - с этими словами Надин прижала руку к груди, изобразив всем своим видом искреннее раскаяние в своей ошибке. На самом деле, она провела рассчитанный заход, напомнив участникам, что приглашенный свидетель, это (согласно австралийским законам) вдова Дауда Салиха и мусульманка по религии.
- Ну, - произнесла, тем временем, Роми, - где тут мисс Лотти Ранстоун?
- Я уже иду! - достаточно громко сообщила названная персона, шагая по ступенчатой дорожке между секторами амфитеатра. Лотти была одета в костюмчик стиля «реггетон» (короткие обтягивающие джинсовые шортики, и яркая короткая майка). По правилам психологии, стиль одежды влияет на психологический настрой, и сейчас тинэйджерку переполняла готовность выпендриваться на эстраде перед публикой…
…Сейчас, наблюдая за Надин Ханифа, можно было отметить знаковые пертурбации ее мимики. Впервые на этом судебном заседании ливано-австралийка занервничала. Она строила свою тактику исходя из того, что Лотти вообще не появится на заседании, или появится, но в депрессивном состоянии, и не доставит хлопот. Такие данные получила Надин от филиала «Emirates Finances». Порой клиенты весьма небрежно информируют адвокатов, и адвокатам приходится выкручиваться экспромтом - это такой бизнес. Тем временем, Цао Сюян поинтересовалась у свидетеля:
- Мисс Ранстоун, как развивались ваши отношения с Даудом Салихом?
- Судья, это была такая глупость. Я, как многие девчонки в школе, фанатела от сериала «Жемчужные башни Куфайна». Сказка для взрослых о жизни в маленьком эмирате на берегу Персидского залива. «Тысяча и одна ночь», только в современной упаковке. Я переносила одно на другое, в смысле Дауда Салиха на этот сериал. Вокруг была такая скучная жизнь с кучей мелких проблем, и вдруг появилась дверь в сказку. Я вошла. А оказалось, что выход не предусмотрен. Это как мышеловка, где сыр. Щелк!
Тут Лотти сделала жест, будто схватив нечто. Цао Сюян удивленно округлила глаза (в обычном виде – монголоидные, миндалевидные), и переспросила:
- Мышеловка? В смысле, вы не могли просто уйти?
- Да, судья. А вы не знали, что так бывает?
- Ну, я знала, я из Гонконга, где торговля людьми процветает, хотя подпольно. Но, мне казалось, что поступать так в Австралии с белой австралийкой… Это не принято.
- Мне тоже так казалось, - ответила Лотти, - но у мусульман это принято везде. Мне бы посмотреть, что пишут разумные люди. Но, моя голова была загружена враньем, будто мусульмане - такие же люди, как мы. Нужны усилия, чтобы не верить в это, если этим пичкают, начиная с детского сада. Проще и комфортнее было верить в это, и в сериал.
- А когда вы перестали верить, мисс Ранстоун? - поинтересовалась Роми Фоккер.
- Через неделю после свадьбы, когда Дауд впервые избил меня, запретил мне покидать исламский сектор кампуса без его разрешения, и сказал охране не выпускать меня.
- Там зона шариата? - спросил Одо Гете.
- Да, - подтвердила Лотти, - только что суб-инспектор говорил про это. Так и есть.
- Мисс Ранстоун, - сказала Роми, - я выросла в Австралии, и знаю, что полиция четко реагирует на сигналы о домашнем насилии. Вы обращались в полицию?
- Да, но у исламского сектора кампуса свои правила. Полисмен, которому я позвонила, передал информацию Дауду. И Дауд снова избил меня. Такая мусульманская сказка.
Одо Гете очередной раз похлопал ладонью по столу, и повернулся в сторону команды представителей потерпевшей стороны.
- Вот что, уважаемые юристы. Ваш оратор так интерпретировала факты, что это очень похоже на попытку обмануть суд. Это что, стратегия такая? Я жду ответа.
- Ваша честь, - произнес доктор философии права Лонгин Сэджерс, старший и самый титулованный участник этой команды, - мы полагаем, что миссис Ханифа действовала несколько рискованно, однако не обманывала суд, а лишь преувеличивала некоторые субъективные факторы, что является обычным приемом в состязательном процессе. Я надеюсь, что Высокий суд позволит миссис Ханифа пояснить мотивы этого приема.
Роми Фоккер быстро переглянулась с коллегами и кивнула.
- Суд позволит. Мы слушаем ваши объяснения, миссис Ханифа.
- Благодарю, Ваша честь, - ливано-австралийка прижала ладонь к груди, - в семейных конфликтах люди сгущают краски. Несколько вопросов к мисс Ранстоун помогут нам установить действительное положение дел. Позвольте мне поговорить с ней.
- Поговорите, - сказала Роми, - но без провокационных приемов.
- Ваша честь! Я не давала повода!..
- Вы слышали, что я сказала, миссис Ханифа. Приступайте.
Ливано-австралийка коротко кивнула и повернулась к Лотти.
- Мисс Ранстоун, вы говорили: конфликт с мужем был через неделю после свадьбы.
- Вообще-то, конфликт - это слабо сказано. Он избил меня. А так – да, через неделю.
- Простите, мисс Ранстоун, я лишь уточнила время. А как прошла та первая неделя?
- Как? - отозвалась Лотти, - Родичи подарили Дауду 70-футовую яхту. В «Жемчужных башнях Куфайна» супер-яхты вдвое больше, но 70 футов, это тоже круто.
- Значит, - сказала Надин, - вы с мужем провели неделю на яхте, и все было хорошо?
- Так, - Лотти пожала плечами, - это яхта. Море, дайвинг, кораллы. Мне нравилось.
- Мисс Ранстоун, а вы общались на яхте с вашим мужем?
- Да, - предельно кратко ответила Лотти.
- Значит, вы общались. А можно ли попросить вас рассказать об этом подробнее?
- О чем рассказать? О фразах за столом: «передай мне соус, пожалуйста»?
- Мисс Ранстоун, а вы с мужем занимались сексом в ту неделю на яхте?
- Да, - снова последовал предельно краткий ответ.
- И, - продолжила Надин, - было ли ваше сексуальное влечение взаимным?
Лотти изобразила гримасу предельной брезгливости.
- Что-то я не пойму, миссис Ханифа, вы юрист или вуайерист?
- Простите, мисс Ранстоун, но ваши отношения с мужем имеют значение в деле.
- Я, - ответила Лотти, - объясню, что по-настоящему имеет значение. Через неделю мы вернулись на берег, и я поехала одна на вечеринку к друзьям. Когда я вернулась, Дауд избил меня, запер в доме, и отнял контрацептивные таблетки. Имеет значение тот секс, который был дальше, ведь я забеременела, хотя не хотела рожать до 18 лет. Мне очень повезло, что Дауда убили, когда срок был небольшой, и обошлось мини-абортом. Вам понятно, что я сказала, миссис Ханифа, или как?
Для Надин совсем не стала сюрпризом такая реакция свидетеля. В делах, касающихся домашнего насилия, психологически понятно нежелание жены отвечать на вопросы о периоде, когда отношения с мужем были взаимно-радостными. По теории, и по опыту, Надин знала, что разговорить свидетеля можно, применив метод сопереживания.
- Мисс Ранстоун, еще раз, простите. Ваши чувства понятны мне, как женщине. То, что произошло, действительно ужасно, и только преодолев это вместе, мы…
- …Как женщине?! - резко перебила Лотти, и повернулась к судьям, - Это ведь просто говорящая вещь, тряпкоголовая кукла! Какие чувства у вещи? Что ей понятно?
- К порядку, мисс Ранстоун! - строго сказала Роми Фоккер, - Держите себя в руках!
- Судья, честно, я стараюсь, но...
- …Просто, помолчите! - перебила Роми, - А вы, миссис Ханифа, кажется, не уловили предупреждения суда насчет провокационных приемов.
- У нее адвокатские настройки прошиты в сознании, - предположила Цао Сюян.
- Пусть общается со свидетелем через нас, - предложил Одо Гете.
- Вот это в тему, - оценила Роми, - так, мисс Ханифа. Суд запрещает вам обращаться к свидетелю прямо. Задавайте вопросы суду, а суд транслирует их. Вам ясно, или нет?
- Да, ваша честь, - механически ответил Надин.
Сейчас она мысленно ругала себя за несвоевременно распознанную «петлю», хорошо известную среди профи. Это называется: «сценарно подготовленный свидетель». Если обычная подготовка свидетеля, это репетиция ответов на те предполагаемые вопросы, которые задаст адвокат оппонента, то сценарная подготовка, это иное дело. Свидетель «зомбируется», чтобы при вопросе на некую тему, включить агрессивный сценарий. В данном случае, темой были человеческие отношения Лотти с Даудом. И, когда Надин затронула это, у Лотти включилась последовательность заранее записанных реплик, с тщательно построенным оскорблением в конце. Если бы Надин вовремя угадала такой грязный трюк, то успела бы сменить тему, пока «петля» не затянулась. Но, угадать без адекватной информации о «группе поддержки» свидетеля мог бы только экстрасенс.
Раунд проигран (понимала Надин), и придется задавать вопросы через судей, которые предвзято относятся к исламу, даже не скрывая этого. Впрочем, грамотный адвокат не сдается после одного раунда, и порой может обратить в свою пользу даже негативную предвзятость судей. Именно к такой тактике сейчас экстренно перешла Надин.
- Уважаемый суд! Жаль, что мое сочувствие к свидетелю расценено, как провокация и, вероятно, это моя вина. Я не учла недоверие канаков к мусульманам, из-за которого в большинстве конфликтов заявление не мусульманина против мусульманина считается априори истинным, а контраргументы мусульманина считаются априори ложными…
- …Миссис Ханифа, - перебил Одо Гете, - зачем вы тратили время на визит сюда, если реально думаете, что в Меганезии такие порядки?
- Ваша честь, я буду счастлива убедиться, что люди, думающие так - ошибаются.
- Хэх… А конкретнее?
- Конкретнее, Ваша честь, хочется понять: если бы мужа звали не Дауд, а Джон, и этот конфликт был не в мусульманском доме, то вам бы тоже хватило лишь слов жены для признания ее мужа – монстром? Или вы потребовали бы независимых свидетельств?
- Миссис Ханифа, вы утверждаете, что мисс Ранстоун лжет? - напрямик спросил Одо.
- Нет, Ваша честь. Но, как я говорила, в семейных конфликтах люди сгущают краски. Несильный удар в пылу спора излагается обиженной стороной, как жестокие побои.
- Значит, миссис Ханифа, вы утверждаете, что не было побоев, и всего прочего?
- Ваша честь, я лишь утверждаю, что ситуация не исследована.
Одо Гете хмыкнул и выразительно посмотрел на Цао Сюян. Она постучала ногтем по экрану своего элнота, и холодно произнесла.
- Миссис Ханифа, а что нам исследовать? Версия мисс Ранстоун согласуется со всеми известными фактами. А ваша версия противоречит всем фактам. Я напоминаю, что вы говорили. Лотти и Дауд были счастливой семьей, беременность Лотти была желанной, Ранстоун и Спелмен убили Дауда, похитили Лотти и принудили к аборту. Как мы уже установили, это ложь от первого до последнего слова. Или у вас есть новая версия?
- Ваша честь, я прошу лишь проверить некоторые утверждения мисс Ранстоун.
- Так, - сказала Роми Фоккер, - где, по-вашему, лжет мисс Ранстоун? Что проверять?
- Я полагаю, Ваша честь, что рассказ о побоях несколько преувеличен.
- Миссис Ханифа, побои или были, или нет. Если вы не отрицаете, что они были, тогда нечего исследовать. Итак: ваш ответ? Отвечаете ли вы, что побоев не было?
Ливано-австралийка дрогнула, оказавшись перед выбором в стиле «оба хуже». Если не отрицать, что Салих избивал жену, то будет публично (перед TV-камерами) потеряна ключевая позиция в судебных дебатах. Исламский сектор кампуса Кернса предстанет анклавом фундаменталистов, и атаку Спелмена одобрит заметная доля австралийцев и новозеландцев. Опять поляризация общества вокруг «исламской проблемы», и убытки мусульман-бизнесменов (клиентов Надин). Альтернатива: заявить, что побоев не было (надеясь, что у незийского суда нет доказательств). В этом случае, если доказательства найдутся, то итог для клиентов будет еще хуже, чем в первом варианте, а Надин будет депортирована с лейблом «пособник исламистов» (что может отвратить от нее многих потенциальных клиентов из числа австралийских бизнесменов не мусульман). Выбор получался, как в азартной игре (а Надин терпеть не могла азартные игры)…
…Погрузившись в тяжелые раздумья, она забыла о времени. Минуты текли, и у судей исчерпывалось терпение. На четвертой минуте Цао Сюян предложила:
- Коллеги, может пора засчитать нокаут и убрать фигуру с поля?
- А может, мы пока кофе попьем? - высказал идею Одо Гете.
- Позвольте внести предложение! - громко заявил Квэк Фуга.
- Вносите, суб-инспектор, - отреагировала Роми Фоккер.
- Сента судья, - продолжил он, - можно посмотреть документальный видеоматериал.
- Хм! Почему нет? – она переглянулась с коллегами, и кивнула, - ставьте ваше кино.
…
Видеоматериал оказался основателен и многогранен, а по компоновке и длительности сопоставим с TV-мини-сериалом. Исламский VIP-сектор и в общем плане (с дрона), и отдельными ракурсами (с внутренних видеокамер наблюдения). Можно было увидеть массовый уличный намаз на молельных ковриках, и шариатский патруль, можно было оценить процент женщин в ваххабитских никабах (черных мешках с узкой смотровой прорезью), можно было сосчитать люкс-автомобили саудовских «студентов», а также осмотреть интерьеры их «студенческих квартир» в «VIP-общежитии». И, можно было визуально ознакомиться с темой телесных наказаний, в частности - с историей Лотти Ранстоун. Даже ее общение по интернет-видео с оператором спецотдела полиции по домашнему насилию было скачано разведкой нези. Лотти показывала на web-камеру кровоподтеки на своем торсе, и давала пояснения оператору-полисмену. Затем, аудио-вставка: звонок этого оператора-полицейского на сотовый телефон Дауда Салиха. Так полиция «слила» жалобу на домашнее насилие тому, кто совершил это насилие.
Когда видео-демонстрация завершилась, Цао Сюян заметила:
- Суб-инспектор, это кино попадет в СМИ. И Местная служба безопасности убьет все «жучки» нашей разведки, и поставит мощный «firewall» на внутренних инфо-сетях.
- Это не станет проблемой, сента судья, - лаконично и уверенно ответил он.
- У разведки своя технология, - сказал Одо Гете, - но я другого не понял. Там что, база ХАМАС, Аль-Каиды, или «Jamaat4sea»? Австралийской разведке наплевать что ли?
- Сен судья, - сказал Квэк, - это реально кусок университетского кампуса. Просто, там разрешена стилизация для саудовцев и эмиратчиков под их родную среду обитания. В Австралии мини-зоны шариатского контроля стали возникать в середине 2010-х.
- И что? - спросил Одо, - Во всех этих зонах такие патрули, и такие домашние побои?
- Я не знаю всю тему шариатских патрулей, - ответил суб-инспектор, - но побои, это в исламе топ-фактор стабильности семьи, и есть инструкция, как делать это правильно.
- В каком смысле, правильно? – не поняла Роми Фоккер.
- Ну, в их религиозном смысле. К примеру, Дауд Салих ведь был не садист-психопат. Наоборот, он был почти образцовый индивид их общины... Лотти, не обижайся.
Лотти Ранстоун махнула рукой и даже попробовала улыбнуться.
- Квэк, я не обижаюсь. Все верно. Чем подробнее ты сейчас объяснишь, тем лучше для девчонок в Австралии, которые это увидят, начнут думать головой, и не попадут в эту долбанную мусульманскую сказку.
- Суд не возражает против подробных объяснений по этому вопросу, - сказала Роми.
- Тогда вот, - продолжил суб-инспектор, - мусульманская семья, это типа, ферма, и там женщина, это типа, вьючный и племенной скот. Поэтому, бить женщин следует таким способом, чтобы вызывать страх и повиновение, но не вредить функциям организма…
В этот момент Надин Ханифа (еще не совсем утратившая боевой дух) перебила:
- Я протестую! Суб-инспектор намеренно проводит дегуманизацию потерпевших!
- Уточните: где тут дегуманизация? - предложила ей Роми Фоккер,
- Ваша честь, мне кажется: это очевидно! Суб-инспектор ставит знак равенства между потерпевшими и скотом. Это дегуманизация, отказ признать общечеловеческие права определенной социальной группы. Такая практика осуждена международным актами, начиная с Нюрнбергских актов 1945 года против нацизма.
- Суб-инспектор, вам следует ответить на протест миссис Ханифа, - сказала Роми.
- Да, сента судья. Я не понимаю, что она хочет мне предъявить. Я говорил, как должен мусульманин обращаться с женщиной. Вот, у меня на планшете книга, авторитетная в исламе: Ибн-Джарир Аль-Табари «История пророков и королей», составлена в IX веке. Цитата из главы «Последние годы пророка Мухаммеда». Можно, я зачитаю?
- Да, - разрешила судья.
- Вот, - сказал он, - это из прощальной проповеди Мухаммеда. «Аллах разрешает вам закрывать их»… (Их, это в смысле женщин)… «В отдельных комнатах и бить их, но не сильно. Если они воздержатся от дурного, то у них есть право на пищу и одежду в соответствии с обычаем. Обращайтесь с женщинами хорошо, поскольку они подобны вашему домашнему скоту, ничем не владеют»… Вот, сента судья, не я это придумал.
- А я не удивилась, - прокомментировала Цао Сюян, и с любопытством посмотрела на ливано-австралийку, - миссис Ханифа, вы читали эту книгу?
- Да, сента судья, но эта цитата вырвана из контекста. Я могу объяснить...
- …Не надо объяснять, - перебил Одо Гете, - тут даже креветке все понятно.
- Точка! – решительно заключила Роми Фоккер, - Коллеги, я предлагаю прямо сейчас принять постановление о действиях Спелмена по Салиху, и прерваться до завтра.
…