То же утро 10 декабря. Открытый океан к востоку от Американского перешейка.

200-метровый «карманный авианосец» умеренно-быстро рассекал волны, и вокруг не наблюдалось никакой земли. Для примерно 900 западных туристов, эвакуированных в боевой обстановке из отелей сальвадорского городка-курорта Лос-Кобанос, этот факт (отсутствие видимой земли) пока был безразличен. Они избежали гибели. Они смогли отправить через офицера-радиста сообщения для своих близких, чтобы те не слишком беспокоились. Они под присмотром Ломо Кокоро, известного бизнесмена. И они едут домой через Коста-Рику. Пусть без комфорта, в матросских кубриках, но домой. Они, конечно, интересовались у офицеров временем прибытия в Коста-Рику, но их вполне устраивал ответ: прибытие сегодня вечером, а если мы чем-то можем помочь, то…

…В общем, на борту было все необходимое: столовая, санузел, медпункт, и офицеры, дружественно и профессионально реагировавшие на все проблемы, появляющиеся у пассажиров. Да, неуютно без смартфонов (отнятых в Лос-Кобанос бойцами CRR) но телевизоры, хотя бы, есть в кубриках, и в столовой. Хотя бы односторонний контакт с глобальной инфосферой. По CNN из спец-репортажа они узнали, из какой кошмарной задницы выбрались. Надо сказать, что репортеры по обыкновению, сгустили краски, и показали это, как Армагеддон в отдельно взятой маленькой республике Сальвадор.

Только немногие пассажиры, и только на рассвете заметили странности в маршруте «карманного авианосца». Хотя даже сейчас небо было основательно затянуто дымом, расползающимся от массированных пожаров, бушевавших на топливных хранилищах Сальвадора, лучи восходящего солнца легко пробивались сквозь мутную пелену. И не требовалось профессионализма, чтобы определить: корабль идет на зюйд-зюйд-ост. А ближайшие туристические порты Коста-Рики лежат на ост-зюйд-ост от Лос-Кобанос.

Догадливые пассажиры делились своими выводами с другими, и возникала кое-какая тревожность. Вскоре после завтрака два пассажира — основательные дядьки (первый — канадец, второй — янки из Вайоминга) настойчиво потребовали объяснений у первого попавшегося корабельного офицера. Офицер (дружелюбный чернокожий парень) без лишних слов пригласил канадца и янки на ком-бридж, и показал им маршрут прямо на экране навигационного компьютера. Карманный авианосец шел в Коста-Рику, но не в какой-либо порт Перешейка, а на остров Кокос (он же — Остров Сокровищ). В порядке объяснений, офицер далее привел обоих любознательных пассажиров на топ-бридж, и показал ладонью на дым, стелящийся по небу, и закрывающий восточный горизонт.

— Представьте, джентльмены, каково это: идти вдоль берега при такой видимости.

— Это рискованно, — согласился янки из Вайоминга, — но, мистер… Э-э…

— Унтер-штурман Мвабе, — подсказал офицер.

— …Мистер Мвабе, а согласован ли с властями Коста-Рики приезд на этот остров?

— Да, — унтер-штурман кивнул, — вообще-то босс уже давно купил там Свиное Рыло.

— Что-что купил? — переспросил кандец.

— Свиное Рыло, риф чуть к западу от Кокоса. Босс купил его у властей Коста-Рики.

— Гм… — произнес янки, — …Интересно: зачем мистер Ломо купил риф?

— Ну, для парковки, чтоб не занимать места туристических яхт у берега самого Кокоса. Остров Кокос маленький, восемь на три километра, но там горы, джунгли и водопады. Говорят, там спрятано золото инки Атауальпы, касса Моргана, еще всякие клады. Это прикольно, а главное: остров красивый. Вы можете завтра погулять там. Экологи-нези запросто договорятся с костариканскими гвардейцами насчет гида и формальностей.

— Экологи-нези, меганезийцы? — удивился канадец.

— Меганезийцы, да. Тут гнездятся морские черепахи, и мигрируют в Море Нези…

Унтер-штурман Мвабе повернулся лицом на вест-зюйд-вест, и подвигал ладонями, как ластами, изображая мигрирующую морскую черепаху.

…— Вот так они мигрируют. А позже возвращаются сюда гнездоваться. Еще тут место роения акул-молотов. Они и эти черепахи — в программе защиты от браконьерства.

— Я видел роение акул-молотов на Гавайях, — сообщил янки.

— Значит, вы понимаете, — сказал унтер-штурман, — вот, вечером мы придем на Кокос, и экологи-нези разберутся, как отправить вас домой. У них есть дальняя гидроавиация…

Мвабе повертел в воздухе ладонью, будто пропеллером, а затем повернулся к парочке пожилых европейцев-северян, неспешно поднимавшихся по трапу на топ-бридж.

… — Могу ли я помочь вам, друзья?

— Доброе утро, офицер, меня зовут Линда Бйолд, из Швеции, — сообщила женщина.

— …А меня — Улоф, — добавил мужчина, — мы с женой подумали: тут обсуждается что-то важное, и решили подойти, мистер…

— Унтер-штурман Мвабе, — еще раз представился офицер.

— …Приятно познакомиться, — сказал Улоф.

— Мне тоже приятно познакомиться, — ответил Мвабе, — я тут объясняю, как мы решим вопрос отправки домой всех туристов, эвакуированных из Лос-Кобанос.

— О! — обрадовалась Линда, — Может, вы знаете, когда у нас получится попасть домой? Понимаете, мы заказали билет KLM на 12 декабря из Сальвадора, но у нас теперь нет вообще ничего с собой. Ни ID, ни карточки с кодами доступа к интернет-банку…

— А-а… — унтер-штурман извлек из кармана палмтоп, и что-то посмотрел на маленьком экране, — …Мистер и миссис Бйолд, вы ведь вечером передали записку для капитана.

— Да, я передал, только не через вас, а через другого офицера, — сказал Улоф.

Унтер-штурман кивнул и ткнул пальцем в экран.

— Ну, вот, тут по всем запискам европейцев, у которых пропали ID и коды. Вы можете улететь завтра в Белиз, и оттуда в Данию. Это, вроде, недалеко до Швеции.

— Да, это 500 километров от Стокгольма, — сказала Линда, — но самолет, ID, деньги…

— Забудьте, — сказал Мвабе, — все сделают экологи нези, без ID, бесплатно, и надежно.

— Что? — удивился Улоф, — Меганезийцы будут отправлять нас домой?

— Да. Не только вас. Они сами все объяснят, когда мы встретимся на острове Кокос.

— На острове Кокос? — еще более удивился швед, — Разве мы не идем в Коста-Рику?

— Ну, так Кокос это костариканский остров в 300 милях от Перешейка.

— О! Как интересно! — произнесла Линда, и стало ясно: скоро все на борту узнают, что карманный авианосец идет на остров Кокос, и что там вопросом отправки пассажиров домой займутся какие-то надежные экологи — меганезийцы.

Вечер 10 декабря. Район острова Кокос (300 миль к зюйд-вест от Перешейка).

Казалось, все пассажиры могли вздохнуть с облегчением. Им не придется проходить в абсолютно чужой латиноамериканской стране муторные бюрократические процедуры подтверждения персональной идентичности для визовых и банковских целей. Но одна персона на борту карманного авианосца была крайне обеспокоена этой перспективой. Персона записалась в бортовом опросном листе, как Тереза Мендоса, гражданка США. Внешне это была превосходно сложенная шатенка лет 25, принадлежащая, вероятно, к смешанной латиноамериканской расы. Такие девушки, как правило, делают успехи в артистичных видах спорта, отлично танцуют, и одной милой улыбкой выносят мозги у средней мужской особи homo sapiens из возрастного интервала 14–70 лет.

Казалось, в сложившейся ситуации мисс Мендоса было нечего бояться, но у нее были причины считать иначе. Вот почему, когда карманный авианосец начал маневрировать вблизи рифа Нарибусус (Свиное Рыло), эта девушка, изобретательно использовала трос спасательного круга на полуюте, чтобы покинуть борт. Мисс Мендоса сняла туфли, и скользнула по тросу в темный океан. Такое действие можно было бы считать формой суицида, если бы не маяк на пирсе у пляжа острова Кокос в миле к востоку от позиции карманного авианосца. Высота и яркость маяка достаточная, чтобы ориентироваться с поверхности воды и вопрос только в том, хватит ли пловцу сил и техничности, чтобы преодолеть эту милю. Мисс Мендоса отлично плавала, к тому же, как оказалось, ей не придется плыть всю дистанцию. Через полчаса со стороны берега появился яркий луч, вероятно, от носового прожектора патрульного катера. Если костариканская береговая охрана заметила человека в воде, то естественно, к нему направлен катер.

У Терезы Мендоса была уже готова легенда для общения с костариканцами. По этой легенде, ее звали по-другому, и она просто выпала с любительской яхты. Так бывает, особенно — среди балбесов, берущих напрокат яхту для дикой вечеринки, на которой в недопустимом сочетании употребляется алкоголь и марихуана. Костариканцы с этим сталкивались, так что не удивятся, а составят протокол, и отправят молодую идиотку ближайшим теплоходом на Большую Землю (т. е. на Перешеек). Ничего особенного…

…Вот катер, слепя прожектором, подрулил к девушке (она, согласно сценарию, очень убедительно махала рукой и устало кричала: «Help me! Ayuda por favor!»). Вот ей уже протянуты крепкие руки морских бойцов. Она ухватилась, и была втащена на борт. На следующем шаге, кто-то (вероятно медик) ласково сказал: «Вы в шоке, мисс. Я сделаю вам инъекцию». Да, ничего такого, обычная процедура. И вдруг: у-упс — блэкаут. Еще минута, и то, что в темноте показалось малым патрульным катером береговой охраны Коста-Рики, тихо утонуло, ненадолго оставив за собой цепочку больших пузырей.

Продолжение событий на борту мини-субмарины класса «У-галеон».

В темное время суток такая мини-субмарина, находясь в надводном положении, почти неотличима от 40 — 60-футовых мотолодок — полицейских перехватчиков и спасателей ближнего радиуса. А когда такая мини-субмарина уходит в подводное положение, то в визуальном смысле, ее, как бы, вовсе нет. Как выразился (по несколько иному поводу) легендарный поэт и океанолог Александр Городницкий:

Глубина погружения У-галеона была всего 20 метров, но при его размере 15 метров — попробуй, найди. Увидеть можно с воздуха в ясный день, либо на мониторе сонара. И попробуй, отличи эту штуку от крупной акулы или некрупного кита. Разве что, знать заранее, что она где-то здесь — по оперативным разведданным. Но это иная история, а сейчас захваченная персона лежала на столе в маленьком кубрике, и по бокам от нее расположились двое молодых мужчин:

Первый — гаитянский негр по прозвищу Укунгу (на языке суахили — «туман»), как бы медик, но в некотором смысле — бокор (колдун Вуду) из команды дона Ломо Кокоро.

Второй — сингапурский китаец по прозвищу Койотль (вроде, за сходство с койотом-оборотнем из культового сериала «Гримм»), младший IT-эксперт фирмы «Robotron».

Третий номер экипажа — молодая калифорнийская китаянка Винни Лао, находилась на маленьком мостике, чуть приподнятом над кубриком, и занимала кресле шкипера (как единственный подводник-профи на борту У-галеона)…

…Койотль широко улыбнулся (или оскалился) так что, казалось, уши заострились, и энергично потер ладони (или лапы), после чего обратился к бокору Вуду.

— Ну, напарник, начинаем работать. Аккуратно, по моему сигналу, снимаем с добычи одежду, предмет за предметом. Но пока не трогаем эту штуку на левой руке.

— Эта штука что такое? — поинтересовался Укунгу, приглядываясь к браслету (кажется серебряному) на запястье Терезы Мендоса.

— Вероятно, — произнес Койотль, — это микрокомпьютер, а на коже под ним — ключ.

— Ключ типа штрих-код? — предположил бокор Вуду.

— Да, типа того, хотя, картинка-ключ обычно стилизована под простую татуировку.

— Ясно. Какие еще варианты, чем эта штука может быть?

— Еще вариант наоборот: эта штука — ключ к микрокомпьютеру, вшитому под кожу.

— Бро! — окликнула Винни Лао с мостика, — ты про смарт-имплант. E-oe?

— E-o, — ответил Койотль, и снова кивнул.

Межд тем, Укунгу пригляделся к браслету, и уверенно сообщил:

— Под этой штукой есть имплант размером примерно дюйм на полдюйма.

— Как ты это увидел? — удивился этнический сингапурский китаец.

— Просто внимательность, — ответил молодой гаитянский колдун.

— Проверим, — сказал Койотль, — давай, Укунгу, начинай раздевать ее. Следи, если там крючочки или присоски. Бывают ловушки-блокировки. Неправильно снимешь — сразу сотрется вся память в микрокомпьютере.

— ОК, напарник, будем аккуратны! — бокор размял пальцы, — Я начинаю с футболки…

…И процесс пошел. Через четверть часа захваченная персона была голой, как кочерга. Ловушек-блокировок не нашлось. Пришло время заняться браслетом, под которым, по утверждению колдуна Вуду, был спрятан имплант. IT-эксперт вооружился магнитным сканером. Еще четверть часа заняло обследование, и в итоге последовал вывод:

— Hei foa! Браслет нефункционален, и служит только, чтобы маскировать имплант.

— Убрать браслет, что ли? — спросил Укунгу.

— Да, — без колебаний, подтвердил Койотль.

Браслет был снят, и стало ясно, что смарт-имплант вшит там, где обычно расположен циферблат наручных часов. Маленькую выпуклость кожи трудно было бы увидеть, не приглядываясь, если бы не татуировка в виде розы ветров на этой выпуклости.

— Какая-то странная демаскировка гаджета, — озадаченно пробурчал Укунгу.

— Нет, — Койотль, глядя на монитор сканера, покачал головой, — это не демаскировка, а маркировка поля для ключа. Хотя не очень удачный способ.

— А какой ключ к этому? — полюбопытствовала Винни Лао.

— Я без понятия. Нам придется… — тут Койотль выразительно посмотрел на Укунгу.

— Ясно, — отозвался гаитянский колдун, — мне приступать прямо сейчас, или как?

— Прямо сейчас, если шкипер не возражает.

— Я не возражаю, — отозвалась Винни Лао.

— ОК, — заключил колдун Вуду, зарядил какую-то ампулу в инъекционный пистолет, и предупредил, — тебе лучше не смотреть, напарник. Это неприятно помнить, это трудно забыть, и это портит аппетит. Давай, я просигналю, когда будет готово.

Койотль молча переместился из кубрика на маленький мостик, занял кресло рядом со шкиперским, окинул взглядом квартет мониторов над пультом управления и спросил:

— Как там дела?

— Вот, — ответила Винни Лао, — наблюдаю в инфракрасном спектре эко-флотилию, или тусовку в честь вест-индских ламантинов из залива Аматике. Будь здесь трубадур, он сочинил бы балладу, как экологи-волонтеры среди ночи, показывают мастер-класс по специальной камасутре для условий палубы. Но я не трубадур, такие дела, бро.

— Слушай, гло, а ламантины там реально под угрозой, или это легенда-прикрытие?

В ответ шкипер похлопала его по плечу.

— Не кипяти себе ганглии. Если креативная парочка Бокасса — Шеппи взялась за это, то вопрос решен. А объективно, Аматике-бэй, это полузакрытый угол Карибского моря, в который сливается аграрная химия с полей, отходы из отелей, и еще нефтепродукты из портов Белиза и Гватемалы. Не сейчас, так позже, это стало бы угрожать фауне. А для экологических активистов этого уже достаточно. По-любому, эко-активисты доверяют Бокассе и Шеппи, которые ранее уже организовали спасение и расселение коралловых ламантинов Папуа. Так что я прогнозирую успех миссии дирижабля «Пандора-До».

— Как бы, все логично, — произнес Койотль, — но власти Белиза и Гватемалы, опасаясь потерять туристическую репутацию, будут через СМИ трубить, что загрязнения нет.

— Наоборот, — ответила Винни, — они уже сейчас подхватили тему, и валят проблему на транснациональные концерны, хищнически эксплуатирующие природу региона.

— Заявка на международное экологическое финансирование? — предположил Койотль.

— Ну, разумеется! — подтвердила шкипер, — Так что, есть превосходный скандал вокруг экологии Аматике-бэй, на фоне которого не слишком заметны наши поставки оружия тольтекам. И вообще: дискредитировать тему спасения ламантинов невозможно. Они слишком симпатичные. Ты видел ламантнов непосредственно? Общался с ними?

— Нет, а что, они реально такие очаровашки?

— Бро! Они фантастически милые! Как огромные ожившие плюшевые игрушки…

…Тут калифорнийская китаянка отвлеклась на тихое прерывистое шипение, которое донеслось со стороны кубрика, и настороженно спросила:

— Что там Укунгу делает с этой фигуранткой?

— Зомбирует, — буркнул Койотль.

— Ну, блин… Что, вот так реально?

— Да, реально. Он погрузит фигурантку в подконтрольное коматозное состояние, и она расскажет все, что знает. На сленге бокоров это называется: провести через землю.

— Через землю, это что, в смысле: через мифический подземный мир мертвых?

— Да, гло, что-то типа того.

— Хэх… — Винни Лао почесала себе за ухом, — …А ты думаешь: это по правилам Tiki?

— Нет, — буркнул Койотль, — только правила Tiki для людей, а не для таких существ, как Тереза Мендоса. Или Текла Мурилло, так она записана в бюро юстиции США при ее иммиграции с родителями с Кубы. В ее водительской лицензии, выданной уже в Нью-Джерси — имя Теа Фернандес. Сальвадорской банде она представлялась как Теона, без обозначения фамилии. Сейчас она, как бы, Тереза Мендоса. Хотя, важны не ее имена, разумеется, а ее функция. Она — заказчик киднеппинга и прессовки неугодных людей.

— Бро, я примерно в курсе, чем она занималась, — сказала Винни Лао.

— Ну вот… — Койотль развел руками, — …Такие дела, гло.

— Такие дела, — отозвалась она, — а на какую спецслужбу работает эта фигурантка?

— Это мы узнаем, когда химия и магия Вуду выпотрошит ее мозги, — ответил он.