12 мая, утро. Лихтенштейн. Вадуц. Отель Нозанненхоф

Лихтенштейн — маленькое княжество, которое может показаться огромной площадкой, построенной для ролевых игр в Средневековье. Или для съемок кино про рыцарей. Тут средневековые цитадели гармонично вписаны в красивейшие предгорья Альп, причем соседствуют с современной городской инфраструктурой. Хотя, называть Вадуц и Шаан городами как-то странно: в них по 5 тысяч жителей, а во всей стране — около 40 тысяч. Городская застройка современного типа, с большими зданиями отелей, супермаркетов, административных и коммерческих офисов сосредоточена на западе княжества — вдоль Рейна, по которому проходит граница со Швейцарией. Одно из больших зданий: отель Нозанненхоф, недавно построенный — обладал конференц-залом, соответствующим по размеру, качеству, и оснащению тем требованиям, которые предъявляют конференции международного уровня. Сегодня более трехсот делегатов (не считая обслуживающего персонала) собрались там на открытие всемирного симпозиума «Пищевые технологии будущего». Трагические и крайне досадные события вчерашнего дня остались позади, поскольку злодей-террорист пойман. Делегаты заняли места, началась скучная череда церемониальных выступлений, после которых предполагалась содержательная часть: непубличные переговоры на фуршете в просторном зале, обустроенном так, чтобы для желающих открывались разнообразные возможности общаться тет-а-тет. Пока ничего необычного не произошло. Первый докладчик уже выступил и уступил место второму. Между тем, всего в нескольких километрах к западу от них, готовился некий сюрприз.

* * *

На противоположной (швейцарской) стороне Рейна расположен городок Зевелен, где экономика основана на туризме и пивоварении. Зевелен лежит на высоте 500 метров, а западнее простирается полоса альпийских лугов, переходящая в горный массив Алвиер Аппензелле. Через эти луга вверх к горам идут извилистые дороги-серпантины, вдоль которых кое-где размещены автомобильные парковки, кемпинги и ресторанчики. Как правило, альпинисты-любители оставляют автомобиль на какой-либо парковке, или в кемпинге, и движутся пешком с рюкзаками на штурм вершин. Кстати, вершины здесь умеренной сложности, высотой в пределах 2300 метров. Из всего сказанного ясно, что никого не удивил тяжелый рэндж-ровер, оставленный на парковке недалеко от начала маршрута к вершинам Фулфирст и Гамсберг. Хозяин рэндж-ровера. парень лет 30, по внешним признакам — германец или скандинав, занял это парковочное место накануне вечером, внес оплату за два дня, и ушел с рюкзаком к базовому лагерю альпинистов у подножья Фулфирста. Конечно, местные жители удивились бы, если бы знали, что этот парень не дошел до базового лагеря, а извлек из рюкзака складной велосипед, собрал, и покатился на северо-восток, минуя Зевелен, к мосту Золлштрассе через Рейн.

Там, на мосту, пограничную полицию ничуть не удивил парень велосипедист, который катился вечером из Швейцарии в Лихтенштейн. Он не выделялся среди тех других, кто живет в Шаане или Вадуце, а работает в сфере туризма на Швейцарской стороне Рейна. Итого к утру 12 мая: Тяжелый рэндж-ровер стоял на левом берегу Рейна около подножья Фулфирста. Хозяин этой машины находился, вероятно, где-то в Шаане или Вадуце.

* * *

Для охвата дальнейших событий, надо наблюдать одновременно за рэндж-ровером на парковке и за симпозиумом в отеле Нозанненхоф. На симпозиуме первый докладчик уже выступил и уступил место второму. На парковке что-то щелкнуло: у рэндж-ровера отвалились панели кузова и крыша. На обозрение немногочисленной публики предстало нечто, напоминающее рекламную инсталляцию оружейной фирмы: револьвер с барабаном почти в рост человека, но без ствола. Отсутствие ствола не стало помехой для стрельбы. Со звуком, напоминающим тысячекратно усиленный скрип гвоздем по стеклу, 6-дюймоваые снаряды с кроткими интервалами выстреливали из гнезд в барабане, отбрасывая назад поток ярко-желтого пламени. Через несколько секунд на парковке горел не только рэндж-ровер, но также соседние машины. А снаряды по высоким параболам летели на восток, за Рейн… На симпозиуме второй докладчик вышел на трибуну, и произнес первую фразу. Между тем, снаряды достигли цели. Точность была не особенно хороша: три снаряда попали в конференц-зал, а три — в другие части здания отеля. Хотя это не играло роли, поскольку здание, не рассчитанное на такие вещи, просто сложилось внутрь себя, как карточный домик. Над руинами лениво поднялась пыль и отдельные языки пламени. А минутой позже детонировали баллоны с пропаном в кухонном цеху отеля.

Почти вся публика из окружающих кварталов, понятно, высыпала на улицу. Не стали исключением и сотрудники, работавшие в офисном здании — штаб-квартире пищевого холдинга «Eltsen», расположенном в километре от Нозанненхофа. В это время, один из служебных компактвэнов — электромобилей вкатился на подземную парковку «Eltsen», затормозил на разметке, и водитель тоже побежал на улицу. Он вел себя как все прочие, поэтому не привлек внимания. Вообще, все внимание публики было сосредоточено на разрушающемся и горящем отеле. Прошло несколько минут, и об этом парне-водителе вспомнили, поскольку только что припаркованный компактвэн сильно задымил.

Порой аккумуляторные и топливно-ячеечные электромобили загораются. Внезапные пожары электромобилей с литиевыми аккумуляторами стали проблемой еще в 2010-х. Позже похожей проблемой стали возгорания автомобилей с топливным водородом. И подобные возгорания никого уже не удивляли. Холдинг «Eltsen», конечно, следовал всемирному анти-парниковому мейнстриму (осуждающему дизельные, бензиновые и пропановые автомобили), но следовал по-своему. После ряда совещаний в правлении, холдинг «Eltsen» перешел на суперконденсаторные электромобили. Это дорого, но это хорошо для «инновационного» PR, и не огнеопасно. Суперконденсаторы не горят…

Однако, этот электромобиль задымился, затем в его салоне вспыхнули сидения. На парковке сработали датчики дыма и (почему-то) радиации. Решительные мужчины из внутренней охраны офиса, схватив огнетушители, метнулись на борьбу с пожаром — и потоки криогенной вскипающей углекислоты (минус 78 Цельсия) ударили в пламя.

Йост Земан — шеф внутренней охраны сначала убедился, что процедура начата, а после этого занялся выяснением причин. Он хотел найти водителя — но никто из сотрудников даже не смог вспомнить, как выглядел водитель, и куда ушел. Йост Земан просмотрел записи с видеокамер на парковке, но этот парень надел бейсболку так, что его лицо не попадало в кадр. Похоже, это был не водитель, а кто-то иной, забравший компактвэн и электронный ключ от парковочного шлагбаума. Водитель вряд ли жив (подумал Йост Земан, причем не ошибся). Сопоставление обстоятельств привело к выводу: парень, притворявшийся водителем — это террорист, и надо объявлять эвакуацию здания. Это относилось и к группе охранников, пытавшейся потушить горящий компактвэн. После приказа об эвакуации, они бросили это занятие, и стали выводить персонал из здания.

Почти погасшее пламя в салоне компактвэна вспыхнуло с новой силой. От машины за следующие минуты осталось только шасси, стоявшее на дисках от колес, и еще что-то наподобие стандартной 200-литровой стальной бочки. Причем все это раскалилось до коричнево-красного мерцания, хотя гореть было уже нечему. Диски колес постепенно плавили асфальт, тонули, и вся конструкция оседала. Асфальт начал вскипать и гореть. Раскаленная конструкция утонула до самой бочки. Вокруг образовалось вяло горящее асфальтовое болото. Дальше, уже у стен подземной парковки от жара стали плавиться пластиковые двери, и трескаться стекла смотровых окошек. Последним, что видел шеф внутренней охраны, прежде чем окончательно отступить с паркинга на улицу, это растущие сталактиты из расплавленного пластика, в которые превращалась обшивка потолка. Пластик со сталактитов обильно капал вниз и загорался еще в падении…

Единственное, что оставалось делать Земану, это снять видеоролик на смартфон, и покинуть подземное помещение, становившееся похожим на ад из кино-триллеров…

С улицы нечего было ждать помощи. Там все службы экстренного реагирования, все мобильные амбулатории, все пожарные и полицейские экипажи, ехали к руинам отеля Нозанненхоф. Старожилы Вадуца и Шаана не припомнили такого плотного трафика в Лихтенштейне со времен Второй Мировой войны, и такого ужаса тоже. Хотя, во время Второй Мировой войны Лихтенштейн не подвергался бомбардировкам, а сейчас вот…

* * *

На противоположной (швейцарской) стороне Рейна, с парковки у начала пешеходного туристического маршрута к вершинам Фулфирст и Гамсберг, на эти чудеса смотрели в бинокли сотрудники RCR. Опергруппа — полковник Вальтер Штеллен, майор-комиссар Поль Тарен, и стажер-эксперт Жаки Рюэ приехала через час после обстрела, и занялась выяснением деталей здесь, на позиции, откуда был произведен залп по отелю. Оружие опознали сразу: шестиствольный реактивный миномет «Nebelwerfer», модель 1940-го, современная реплика, метающая снаряды весом треть центнера на 7 километров. Если исследовать эту машинку, то, возможно, удастся определить изготовителя. Но сейчас опергруппу интересовало иное: визуальные эффекты вокруг штаб-квартиры пищевого холдинга «Eltsen». 8-этажная коробка из стекла и бетона теряла четкость очертаний, и превращалась в мираж. Нижние этажи будто плавали в волнах дыма, который полз из широкого проема, где скрытый пандус уходил с улицы на подземную парковку.

— Держу пари, это связанные события, — проворчал майор-комиссар Тарен.

— Еще бы, — согласилась Жози Рюэ, — это «Eltsen», надругавшийся над улиткой Помми. Возможно, это главная цель террориста, а обстрел отеля лишь отвлекающий ход. Так получается, что пожарные с большим опозданием приедут к штаб-квартире «Eltsen».

— Не слишком ли сильно для отвлекающего хода? — спросил Штеллен.

— Вы намекаете, что главная мишень это симпозиум? — предположил Тарен.

— Да. Или кто-то конкретный из участников симпозиума. А остальные за компанию.

— Но, коллега Вальтер, тогда улитка вообще не при чем.

— Разумеется, улитка только прикрытие, — подтвердил германский полковник.

— Странно как-то там горит, — сообщила стажер-эксперт.

— В смысле? — не понял французский майор-комиссар.

Жози Рюэ не успела ответить, поскольку появилась толпа репортеров. Опергруппе еще повезло, что СМИ только сейчас пронюхали о шестиствольном реактивном миномете, найденном в швейцарских горах. Большинство репортеров пока продолжали торчать у горящих руин отеля Нозанненхоф. Некоторые обратили внимание на задымление офиса холдинга «Eltsen», куда (только сейчас) подъехали две пожарные машины. Их экипажи начали заливать водой подземную парковку и цокольный этаж — в прямом TV-эфире. И телезрители смогли наблюдать некий физический эффект в развитии. Возгорание было ликвидировано. Из арки въезда и окон цокольного этажа теперь шел лишь пар. Логика подсказывала, что паровой поток оттуда должен постепенно слабеть, но он почему-то усиливался. Предположив, что отдельные объекты там продолжают гореть, пожарные продолжили заливку. Вода уже поднялась по внутреннему пандусу до уровня улицы…

Но почему-то от поверхности шел пар. Причем шел все сильнее. Затем пар пошел из цокольных окон, показался из окон первого этажа, и далее все выше. Будто прямо под зданием происходило извержение гейзера. Во второй половине дня, когда к месту этих событий приехала опергруппа RCR, пар шел уже из всех окон, и улица была затянута колышущимся туманом. Никто ничего не понимал. Несколько позже Йост Земан, шеф внутренней охраны офиса «Eltsen» увидел кое-кого…

— Жаки! Это ты, что ли?

— О, черт, Йост! — изумилась стажер-эксперт Рюэ, — Ты откуда тут?

— Я тут занимаюсь безопасностью холдинга «Eltsen». А ты?

— Я тут занимаюсь безопасностью региона. Спецслужба RCR.

— Знакомый? — спросил полковник Штеллен.

— Да, это капитан Земан из «голубых касок», мы познакомились на фуршете у дяди.

— Я бывший капитан. Теперь в частном охранном секторе. Как там бригад-генерал?

— Дядя Анри, как всегда, в своих радиоэлектронных тайнах, — ответила она, — Йост, ты вообще видел, что случилось в подземном паркинге? Как начался пожар?

— Я много чего там видел, и вот что странно… — начал он.

— Давайте переговорим в стороне, — предложил майор-комиссар Тарен…

Все четверо (опергруппа RCR и шеф безопасности офиса «Eltsen») переместились на уютную аллею у набережной Рейна, и купили в автомате по чашке кофе.

— Теперь выкладывай, — потребовала Жози Рюэ.

— Вкратце, — произнес Земан, — случилось следующее. Неизвестный застрелил водителя, выбросил тело в мусорный контейнер, забрал его униформу, смарткарту, и компактвэн, приехал на паркинг, затем ушел, использовав неразбериху при обстреле отеля.

— А на видеокамерах он зафиксирован? — спросил Штеллен.

— Да, но лицо закрыто козырьком кепи.

— Передайте нам копии видеозаписей, может, мы найдем что-то, — сказал Поль Тарен.

— Да, разумеется. В общем, неизвестный ушел. Затем компактвэн задымился, и тогда сработали датчики угарного газа и радиации.

— Радиации? — переспросил полковник.

— Да. Я спустился в паркинг, когда компактвэн уже горел, и сигналили оба датчика. По мнению наших парней, это был просто сбой, параллельное подключение, что-то вроде. Версия в тот момент казалась логичной, ведь откуда быть радиации, если просто горит электромобиль. Но позже я подумал: это электромобиль на суперконденсаторах, в нем нечему так гореть. В общем, лучше давайте я покажу вам, что я снял на смартфон.

Видеоролик на смартфоне Йоста Земана производил сюрреалистическое впечатление. Больше минуты после просмотра, трое офицеров опергруппы молчали, пытаясь как-то примирить существование странной тепловыделяющей бочки и свои представления об устройстве мироздания. Первой нарушила молчание Жаки Рюэ.

— Ух, какой большой подарок Каимитиро! Обычно эти штуки намного меньше.

— Какие штуки? — не понял Поль Тарен.

— Бочка в догорающем электромобиле, это кристадин-фюзор, — пояснила она.

— По TV говорили, что фюзор, это кустарная кремниевая батарейка, — заметил он, — и что гигантская энергоемкость таких батареек просто выдумка.

— Посмотрим, что теперь будет по TV, — с готичной иронией ответила Жаки, и показала ладонью на стадо репортеров, снимавших жуткие эволюции здания холдинга «Eltsen».

— Мы по ноздри в дерьме, — хмуро объявил Вальтер Штеллен.

— Жаки, что такое кристадин-фюзор на самом деле? — поинтересовался Земан.

Темнокожая француженка энергично помассировала свои щеки.

— Ух! Попробую рассказать кратко. Помнишь, два года назад был большой хайп вокруг межзвездного астероида Каимитиро?

— Помню. Обычный инфо-мусор про космических пришельцев — вампиров. Когда этот астероид улетел, инфо-мусор постепенно рассеялся. А что?

— Йост, ты забыл важную деталь. Несколько недель этот астероид был рядом с Луной, в гравитационно-устойчивой точке лунно-земной либрации.

— Просто, я не думал, что это важно. Есть какие-то законы космической механики.

— Какие? Как объект, зависший в точке либрации, вдруг улетел из Солнечной системы?

— Это странно, — ответил Земан, — но, видимо, есть какое-то естественное объяснение.

— Да уж… — иронично начала Жаки Рюэ, а затем махнула рукой, — …Но, не важно. Когда Каимитиро улетел, некто под ником Пента Интерстеллар Каимитиро залил в интернет статью о протонном синтезе в туннельном диоде-кристадине из кремния, насыщенного водородом. Эффект кристадина открыл Лосев в 1922-м, на оксиде цинка. А эта статья объяснила механизм туннелирования, предложив, кроме того, трансмутацию на основе подобного квантового механизма.

— А можно как-то попроще? — подал голос майор-комиссар Тарен.

— Да, Поль, конечно. Трансмутация это попросту превращение химических элементов. Алхимики искали трансмутацию свинца в золото. А та статья показала трансмутацию кремния при захвате протона — ядра водорода, в легкий нестабильный изотоп фосфора, который распадается на стабильный алюминий и альфа-частицу — ядро гелия. Процесс аналогичен азот-протонному захвату в CNO-цикле звезд, или бор-протонному захвату, который исследовался в 2015-м у нас в Парижском Политехническом институте…

— …Жаки, вы обещали рассказать попроще.

Она сделала виноватое лицо и прижала руки к груди.

— Ой, Поль, извините. Проще говоря: это вроде холодного термоядерный синтеза.

— Знаешь, — заметил Земан, — эта бочка выглядела не холодной, а чертовски горячей.

— Все относительно, — сказала Рюэ, — кристадин-процесс очень холодный в сравнении с дейтериевой бомбой. И довольно чистый в смысле радиации. У альфа-частицы слабая проникающая способность, а доля гамма и нейтронного излучения в этом процессе не настолько большая, чтобы повредить человеку на дистанции. Тем более, сам источник теперь под водой, и за бетонными стенами. На улице риска нет, хотя пожарные что-то намеряли, вот уже расставляют «пропеллеры» у стены…

Действительно, пожарные расставляли на тротуаре стойки с черно-желтыми значками, похожими на рисунок пропеллера, и с надписью «radiation danger».

— …Но, — продолжила Рюэ, — энергетика порядка 100 гигаджоулей на грамм водорода.

— Сколько это в привычных единицах? — спросил полковник Штеллен.

— Сейчас скажу. Если в этой бочке кремний, насыщенный водородом, то водорода там примерно 5 килограммов. По энергетике это как поезд из цистерн с бензином.

— Вот дерьмо… — произнес Тарен, и поглядел на здание-офис пищевого холдинга. Пар теперь выползал из окон на всех восьми этажах и даже из-под крыши. Вода в залитом подземном паркинге, похоже, кипела. Из темного проема-арки выезда на дорогу порой выплескивались волны кипятка. Толпа зевак при этом отскакивала на несколько шагов назад, однако не расходилась. Обычное человеческое любопытство…

— Жаки! — окликнул Штеллен, — Что, по-вашему, произойдет дальше с этим зданием?

— Я думаю, — ответила она, — горячий пар постепенно разрушит стыки, и здание просто ссыплется. Как башни-близнецы в Нью-Йорке в 2001-м. Падающая масса, разумеется, раздавит бочку, электротермическая схема разорвется, тепловыделение прекратится.

— А сколько времени это займет?

— Понятия не имею, — стажер-эксперт пожала плечами, — может день, или полдня.

— Значит, — сказал он, — торчать тут бессмысленно. Собираемся и едем в Майншпиц.