Риккардо Эспозито (для своих — Эрик) приходился троюродным племянником Стефано Рамазотти (для своих — дядя Стефо). По крайней мере, так поняла это Линда Вилворт. Выглядел Эрик неброско — чуть выше среднего роста, довольно крепкий круглолицый кареглазый брюнет, с нейтральным (не слишком волевым, но и не слишком мягким подбородком). В общем — парень, как парень — если бы не манеры. С первого момента знакомства (которое произошло час назад) Линда почувствовала себя Алисой в стране чудес, и не потому, что вокруг были особенные чудеса, а потому, что Эрик умел очень увлекательно рассказывать о самых, казалось бы, элементарных вещах.

Сначала Линда даже подумала, что он профессиональный тур-гид с артистическими и историко-лекционными талантами. В принципе, ясно, что дядя Стефо, располагающий множеством самых неожиданных связей в мире бизнеса южной Европы, мог бы найти такого гида, чтобы организовать мотоциклетную экскурсию для голландской подружки «кузины Ви». Кстати — да. Мотоциклетную. Ведь на 4-колесной машине, а тем более, на экскурсионном автобусе ко многим интересным точкам просто не проехать. И пробки — неописуемо-колоритные пробки Мусорной Столицы Европы (как называет Неаполь в недружественно-настроенной северо-европейской прессе). А мотоцикл (правда, ценой некоторого снижения комфорта), позволяет проскакивать почти где угодно.

Впрочем — Неаполь был лишь началом экскурсии, а дальше… Дальше склоны Везувия. Пообещав прекрасные виды на кратер, Эрик совершил тактическую ошибку — не учел капризов зимней погоды и, когда была достигнута уже километровая высота, внезапно пропало солнце. Не совсем пропало, а затянулось чем-то серым. Молодой неаполитанец остановил мотоцикл, поднял лицевой щиток шлема, и многозначительно произнес:

— Великие древние боги!

— Что — великие древние боги? — переспросила Линда.

— Великие древние боги, — пояснил Эрик, — вероятно, считают, что мы еще не оказали им достаточного уважения, так что кратер нам пока не покажут.

— М-м… А как надо оказать этим сердитым богам наше уважение?

— Надо, — ответил он, — зайти в местную таверну и выпить вина, сделанного из винограда, выросшего на склонах Везувия. Есть здесь недалеко таверна одного человека, его зовут Джузеппе, он друг хороших друзей дяди Стефо, в общем, поехали, пока нет дождя.

— А мы успеем до дождя? — спросила Линда, глядя на быстро чернеющее небо.

— Не успеем, — честно сказал он, — но, чем раньше поедем, тем меньше промокнем.

…И, правда — не успели. Таверну Джузеппе они увидели уже сквозь потоки ливня. Оба колеса их транспорта так и норовили застрять в той трясине, которой моментально стала боковая грунтовая дорога, но — крутящий момент движка «Testatretta» выручил, и они (мокрые с головы до ног, и покрытые брызгами глины) вкатились под широкий навес у дверей таверны. Вообще-то, как успела разглядеть Линда, эта таверна была лишь малой частью весьма значительной плантации винограда и фруктовых деревьев. По структуре плантация представляла собой несколько циклопических ступеней-террас, вырезанных, вероятно, очень давно, в склоне горы, и снабженных древними дренажными каналами, облицованными деревом, почерневшим от времени. Где-то на другом краю плантации виднелись сквозь пелену дождя, две старые виллы с хозяйственными постройками…

…А вот появился сам Джузеппе — пожилой крупный дядька, напоминающий ожившую винную бочку, очень веселящуюся оттого, что стала человеком.

— О! Хо! Это же Эрик, чтоб мне лопнуть! И где ты нашел такую красивую девушку?

— Привет, дядя Джузеппе, знакомься, это Ли, подружка кузины Ви.

— О! Хо! Тоже из Карибской Семьи, верно?

— Не совсем так, дядя Джузеппе, тут все сложнее.

— Сложнее? — переспросил бочкообразный неаполитанец, — Ну, конечно! У Карибской Семьи всегда все сложно. Это ж Америка, а у американцев принято все усложнять. Не смотри на меня так осуждающе, Эрик. Я не собираюсь совать нос в дела дона Стефо, конечно, если он меня не попросит. Ну, давайте, переодевайтесь, а я займусь столом. Кстати, как здоровье, Эрик? Что-то ты бледный. Дырки в шкуре беспокоят?

— Все нормально, дядя Джузеппе, просто городская жизнь…

— Понятно, — сказал хозяин таверны (и плантации), — ну, идите в комнату за гостиной, и найдите там в шкафу, что вам подходит по размеру. Потом мыть руки и за стол!

* * *

Если у Линды Вилворт были хоть какие-то сомнения насчет того, в какую компанию она попала с подачи Кэтти Бейкер (aka кузина Ви), то в течение дружеского обеда возникла кристальная ясность. Хотя, Линда (как уже отмечалось ранее) звезд с неба не хватала, ее скромных знаний (почерпнутых из TV-новостей и кино), хватило чтобы понять: семья Рамазотти — это часть разветвленного криминального сообщества провинции Кампания, известного, как «Camorra», или «неаполитанская мафия». Другой (более рассудительный) человек на месте Линды, наверное, держал бы эту догадку при себе, но она…

…Когда Джузеппе пошел смотреть футбол, оставил ее наедине с Эриком, спросила:

— Эрик, я правильно поняла, что ты троюродный племянник дона Стефо?

— В общем, мы родственники, — уклончиво ответил молодой гид, делая глоточек вина.

— И, — продолжила Линда, — ты тоже в мафии?

— Что ты говоришь, Ли! Мафия — это на Сицилии, а мы в Кампании.

— Хорошо, — она кивнула, — не мафия, а Каморра. Так это называется, я права?

— Ли, не верь газетным сплетням, — ответил Эрик, — организованная преступность, это изобретение журналистов. На самом деле, существуют просто разные отрасли бизнеса, разные взаимоотношения бизнеса с обществом, с муниципалитетами, со структурами государственной власти, и с прессой в разное время. Никакой бизнес не бывает совсем легальным, или совсем нелегальным. Природа и общество не содержат абсолютов.

— Ого… — выдохнула юная голландка, ошарашенная этим философским тезисом, — …Ну, ладно. А ты можешь прямо сказать, чем ты занимаешься? Какой у тебя бизнес?

— У меня есть профессия: креативный мусорщик, — ответил Эрик.

— Мусорщик? — переспросила она, — Я видела в кино. У мафии так называются бандиты, которые зачищают… Ну, отстреливают кого-то.

Риккардо Эспозито — Эрик схватился за голову.

— О, боги! Нельзя так верить кино-детективам. Честное слово, я занимаюсь не какими-то отстрелами, а мусором. Отходами деятельности человеческих поселений. Это огромная проблема нашей цивилизации! Любой миллионный город производит полмиллиона тонн мусора в год. Этот мусор надо собрать, переработать, обезвредить, а еще лучше — снова запустить в экономический оборот, превратив в топливо, стройматериалы или аграрное удобрение. Я горжусь тем, что работаю в этом благородном бизнесе. Такие парни, как я, спасают цивилизацию! Спасают незаметно, без фанфар и оваций, но каждый день!

— Ого… — снова отреагировала голландка, — …Ты спасаешь цивилизацию?

— Да, я спасаю цивилизацию, — без тени смущения подтвердил он.

— Гм… А дырки в шкуре, про которые оговорился Джузеппе?

— Ну, ты же понимаешь: бывают плохие парни, которым не по нутру, что кто-то спасает цивилизацию.

— И что? Эти плохие парни в тебя стреляли?

— Да. Ранней осенью прошлого года. Две пули в живот. Так я потерял сколько-то метров кишечника, но осталось достаточно, так что медицина за меня спокойна.

Не ограничившись словами, молодой неаполитанец расстегнул пуговицы на рубашке, и продемонстрировал на левом боку два круглых шрама от пуль изрядного калибра.

— О, черт… — тихо сказала она, — …И это только из-за борьбы с мусором?

— Да. Если хочешь, я тебе покажу газетные статьи в Интернете. Я попал в прессу.

…От чтения газетных статей Линда Вилворт вежливо отказалась. Она была не из той социально-возрастной группы, которая читает газеты. Но, если бы она согласилась, то, вероятнее всего, ее знакомство с эксцессом вокруг «мусорного креатива» своего нового знакомого началось бы вот с этой архивной статьи.

*** La Stampa. Неаполитанская «мусорная мафия» — новая война? ***

В полдень на 45-м шоссе около Торе-дель-Греко был обстрелян автомобиль Риккардо Эспозито, инженера, возглавляющего группу перспективных инноваций в холдинговой компании «Pulito-Maestro», известной по ряду крупных дел о коррупции и нелегальной монополии на рынке утилизации мусора. А вечером неизвестные произвели выстрел из гранатомета в офис банка «Sierra-negoziato» в Неаполе на углу Ачерра и Медианно.

В обоих случаях есть раненые. Подробности пока не разглашаются.

По мнению источника в полиции Неаполя, оба эти инциденты связаны с обострением борьбы за передел рынка «мусорных подрядов» между альянсом местных мафиозных кланов, и некой финансово-промышленной группой, близкой к новому руководству министерства социального развития…

* * *

Если копнуть поглубже, то несколько лет назад во Флориде, в FIT был бравый экипаж гоночной трехместной яхты класса «Soling», Эрл, Эрик, и Кэтти. Почему Гарри Лессер, Риккардо Эспозито и Вайлет Тирс взяли такие псевдонимы — не важно. То, что они не достигли видимых спортивных успехов — тоже не важно. Главное — этих троих связала особенная морская дружба. И, экипаж продолжал действовать слаженно — правда, как правило, через компьютерную сеть, но все-таки эффективно. В частности, разработка новой успешной стратегии «семьи» Рамазотти в экономической войне за контроль над «мусорным Клондайком» провинции Компания, не в последнюю очередь была плодом деятельности этой, в своем роде, выдающейся тройки.

Серия тяжелых поражений, постигших каморру в конце «нулевых» годов, вынудили неаполитанских донов пойти на модернизацию слишком архаичной стратегии. Если в прошлую эру стратегия каморры сводилась просто к созданию нелегальных свалок, и к торпедированию инициатив правительства по созданию мусоросжигающих заводов, то теперь «семья» сама возводила предприятия по переработке мусора, а сверхприбыли извлекала, превращая продукт переработки в нелегальную присадку к материалам для дорожного и складского строительства. И это было только начало. Правда, в сентябре прошлого года покушение вывело Эрика из строя на некоторое время, но теперь он вернулся к работе по мусору… И тут, возникла тема с гипер-лайнером «Либертатор». Семейный совет собрался и решил: пусть Эрик направит основные свои усилия на эту неожиданную тему — поскольку потенциальный приз действительно велик. На борту «Либертатора» собраны пассажиры «стоящие» несколько триллионов долларов. Даже легендарные карибские пираты, грабившие караваны испанских «золотых галеонов», никогда не видели ничего близкого к этой сумме. Так что «пушки к бою»! Пора было инициировать первый выстрел, знаменующий начало триллионной войны.