23 октября. Раннее утро. Палау. Остров Бабелдаоб. Авиабаза Зюйд-Бабелдаоб.
Лэндинг A-380 в аэропорту Зюйд-Бабелдаоб прошел обычно. Лайнер остановился на парковочной площадке. Затем, в салоне авиалайнера, как будто из ниоткуда, возникли здоровенные негры, с инструментами, напоминающими помповые ружья, и мгновенно «обработали» недавний конвой арестантки: разложили всех семерых на полу в проходе. Дальше — обычная схема прибытия пассажиров. Открылись двери салона, и подъехали тележки-трапы. Когда Молли Калиборо и Читти Ллап спустились вниз, кто-то сверху бросил отнятые у конвоя ключи от наручников… Расстегивание и снятие «браслетов» фиксировалось на видео-камеру неким парнем в униформе. Другой, тоже в униформе, пихнул «браслеты» в пластиковый пакет. А Ллап с радостным визгом повисла на шее у внушительного негра, одетого в тропический комбинезон с пилотскими нашивками. И одновременно с этим к Молли подошел тот самый рыжий дядька-ирландец.
- Aloha, доктор Калиборо!
- Доброе утро, коммодор Дагд, — ответила она, тоже назвав его «по рангу».
- Вы очень смелая, — сообщил он, — меня это поразило.
- Поразило? Вот как? А у вас часто бывают такие происшествия на транспорте?
- Всякое бывает, — уклончиво ответил Гремлин, — а у вас еще нет планов на Палау?
- Я как-то сюда не собиралась, — слегка иронично сообщила Молли, — а что вы в данном случае понимаете под планами?
- Ну, в общем… — начал коммодор Народного флота, и тут…
…Рядом нарисовалась девушка лет 20, типичная микронезийка, невысокая, крепкая, чрезвычайно подвижная, и деловитая.
- Мы будем зависать в салуне «Голконда». Приходи туда, кэп, как освободишься.
- Отлично, Зикси, — сказал он, — а этот вариант уже согласован с доктором Калиборо?
- Ну, типа… — тут юная микронезийка повернулась к Молли, — …Типа, я та самая гид-универсал, про которую говорила Ллап, и она подтвердит. Когда слезет с шеи Мрере.
- Я могу подтвердить, не слезая с его шеи, — отозвалась таиландка, продолжая висеть на колоритном негре-пилоте.
- Тогда все в порядке, — заключила Молли Калиборо, — мы можем встретиться в салуне «Голконда»… Звучит странно. Американский Дикий Запад и Средневековая Индия.
- Есть алмазная кимберлитовая трубка «Голконда» в Конго, — заметил негр.
- Верно, мистер Мрере, но это уже нарицательное название. А исходно Голконда, это название древнего форта под Хайдарабадом, где шла скупка алмазов с приисков.
- Вы и про алмазы знаете, доктор Калиборо? — изумился Гремлин.
- Да, коммодор Дагд, ведь в смысле физики алмаз — интересный субстрат, на котором проявляется ряд квантовых эффектов… Но, лучше поговорим в другой обстановке.
…
От аэропорта Зюйд-Бабелдаоб до салуна «Голконда».
Молли Калиборо не верила в судьбу, но короткая цепь событий, нарушившая ясный и логичный план контракта в Университете Бангкока, и приведшая Молли в Меганезию, выглядела именно как шутка судьбы. Как еще объяснить, что подружкой Читти Ллап оказалась веселая энергичная 20-летняя микронезийка Зикси. Бой-френдом Зикси был белый креол, лет между 25 и 30, уроженец Канады (провинция Британская Колумбия — Ванкувер), носивший странное имя Гиена. В свою очередь, у Гиены имелся приятель и земляк (тоже уроженец Ванкувера) с не менее странным именем Глюон. А подружкой Глюона была микронезийка по имени Лимбо. Вообще, на «западный» манер скорее не подружка, а жена с ребенком, 2-летним малышом по имени Нэйг, однако в Меганезии термины «муж» и «жена» уже почти вышли из употребления, как «уродливые реликты колониализма». Так вот, Лимбо являлась дочкой Десмода Нгеркеа, президента Палау.
Всю эту структуру личных контактов Зикси изложила Молли, пока они катились на мотороллере с коляской по 4-полосному шоссе из аэропорта к юго-западному берегу острова Бабелдаоб. Дальше, от берега в том же направлении тянулся неизящный мост военного образца на соседний остров Ореор.
- Раньше мост был симпатичнее, — призналась Зикси, — но 15 января UN OCEFOR все разбомбило в хлам. Типа, авиа-удар перед десантом с Сингапура. Дегенераты, блин. Больше всего досталось почему-то туристам. Шесть отелей как акула сгрызла. Мы там откапывали раненых из-под обломков, ужас, нах. Мосты, аэродромы, электростанции, понятно, а туристов реально жалко. Прикинь, док Молли, они же были не при чем.
- Да, — ответила доктор Калиборо, — я читала и о бомбардировке, и о том, что президент Десмод Нгеркеа ответным газовым терактом разрушил почти половину Сингапура.
- Ну, — ответила Зикси, — по ходу, это был тактический теракт против эскадры OCEFOR, чтобы сорвать вторжение и десант. И никто не доказал, что это был приказ Десмода.
- Никто не доказал? Вот как? Ну-ну, — скептически прокомментировала австралийка, а секундой позже замолчала, потому что с середины моста открылся потрясающий вид.
Молли раньше видела зеленые морские холмы Палау лишь на TV-экране, а теперь эта изумительная красота раскинулась справа и слева, во всю ширь обзора. До того вокруг расстилался просто островной тропический ландшафт, но теперь казалось, будто вокруг моста сработала сказочная машина времени, настроенная на каменноугольный период палеозойской эры. Тогда, 300 миллионов лет назад, мелководные теплые моря заливали низменные береговые равнины, образуя там обширные болота, в которых безудержно бурлила жизнь. То было время расцвета флоры и фауны, время юности планеты, время невообразимого фантастического разнообразии и яркости живых форм и красок.
- У нас самый красивый архипелаг в мире! — гордо объявила Зикси, а потом, видимо из соображений тактичности, добавила, — но, Австралия тоже очень красивая страна.
- Ты бывала в Австралии? — спросила Молли Калиборо.
20-летняя микронезийка слегка крутанула головой.
- Нет, я только по VR видела. Но хочется съездить. Только не сейчас. Сейчас, по ходу, политическое обострение, как-то так. Но, я так мыслю, что примерно к христианскому Рождеству все более-менее утрясется. Вот, тогда…
- Политическое обострение? Вот как?
- Ага. Из-за этой подлянки по отношению к Ллап. С попыткой экстра… Блин…
- Экстрадиции, — подсказала австралийка.
- Да, — Зикси на миг отняла левую руку от руля мотороллера и щелкнула пальцами, — я запинаюсь в латыни. У нас произношение другое. Вот. Сейчас глянь направо. Видишь большой плоский бурый блин на воде, вокруг яркие буйки и там два бота-комбайна?
- Вижу. Действительно большой объект. Хотя, скорее, это не блин, а круглое пятно.
- Ну, может, пятно. Так вот, это наш рекордный плафер. Полторы мили в диаметре.
- Плафер? — переспросила Калиборо, — Планктонная ферма?
- Ага. А вот уже берег Ореора, через пять минут будем в салуне «Голконда».
…
Это действительно оказался салун, почти голливудского образца из спагетти-вестерна. Первый этаж — веранда, вход на которую через воротца «летучая мышь». Тут табуретки, столики, стойка бара и лестница на второй этаж, и стрелочка «Hostel». В зале-веранде оказалось немного посетителей, и вот что интересно: некоторые были знакомы Молли Калиборо. Она видела их в салоне авиалайнера.
За одним столиком щебетали о чем-то две девушки-австралийки. На рейсе 818 после перехвата они были бледными от ужаса. А сейчас мордашки жизнерадостные, глазки хитрые, и взгляды скользят по фигурам местных темнокожих парней, группа которых расположилась на лодочном причале, и общалась с парой дельфинов. Эти дельфины, кажется, были их знакомыми, но не очень близкими, так что с удовольствием хватали рыбешек, которых им кидали из ведра. Но брать рыбешек из рук не соглашались…
Другой столик в салуне занимал мужчина с сынишкой-школьником (их Молли очень хорошо запомнила на рейсе 818). Мужчина общался через ноутбук по видеосвязи, и говорил довольно громко.
… - Марион, я тебе говорю, тут гораздо приятнее. И публика вроде нашей, а не всякие ненормальные психи, как в Индонезии — Малайзии — Таиланде. И тут безопасно.
… - Милая, ты что, не знаешь CNN? У них все передачи про курорты — заказные. Если хорошо пишут про Малайзию, то за те деньги, которые с нас потом сдерут наценкой.
… - Я знаю, что ты знаешь, но я объяснил, потому что ты сделала вид, что не знаешь.
… - Эбби! Оставь на минуту свой iPod, и скажи маме: как тебе здесь?
Мальчишка-школьник оторвался от маленького электронного планшета и заявил:
- Ма! Тут ваще круто! Тут зеленые горы из моря, и кораллы даже круче, чем у нас на Большом Барьерном рифе, рукой можно с лодки дотянуться, и дельфины рядом…
… - Ма, я говорю: рядом. Вот, я камеру повернул, видишь? Ты давай, ма, прилетай.
Мужчина снова повернул ноутбук камерой к себе.
… - Так, Марион, искать не надо, я уже нашел рейс «Interflug» на завтра на утро.
… - Нет, это германско-сингапурская авиакомпания, неплохая, и малобюджетная…
… - Марион, ты же всегда сама выбираешь отель, так что выбери, а мы с Эбби до завтра останемся в хостеле.
… - Это хороший хостел, вроде студенческого, там тесновато, но чистенько.
В углу зала за столиками устроилась компания австралийских парней-студентов, тоже знакомая по рейсу 818. Разложив бумажную карту Палау, они сосредоточенно изучали потенциальные точки будущего турне.
«Эти тоже в Таиланд теперь не полетят», — подумала доктор Калиборо.
…Тут Зикси тронула ее за плечо и показала ладонью на лестницу.
- Хэй, док Молли, давай бросим твою дорожную сумку в комнату. И, может, ты хочешь принять душ, типа того?
- В комнату? В этом хостеле? — с сомнением в голосе переспросила доктор Калиборо.
- Это необычный хостел, он сделан по японскому студенческому проекту, который не пошел в Японии. Слишком необычный. Но авторы переехали сюда, и реализовали!
- Ах вот как? По японскому студенческому проекту? Ну-ну.
- Ага! — Зикси схватила сумку, и потянула Молли Калиборо вверх по лестнице.
…Лестница вела на галерею, идущую вокруг второго этажа, и на нее выходили весело раскрашенные двери с номерами. Подойдя к одному из этих номеров, Зикси протянула австралийке коммуникатор-браслет, напоминающий пластиковые наручные часы.
- Вот! Это заодно и ключ. Устраивайся, док Молли, а потом подходи к стойке. Бармен Кеннеди Ганди, классный дядька, и в курсе про тебя. А я сбегаю, организую встречу.
- Подожди минутку. Я подойду к стойке, и что дальше?
- Дальше ты кушаешь, пьешь, и ждешь меня. Я быстро. В случае чего звони мне. ОК?
- ОК, — согласилась австралийка, и через мгновение Зикси исчезла, лихо съехав вниз по перилам лестницы. Молли хмыкнула, и поднесла коммуникатор к кружочку на двери.
…
Комната маленькая, почти кубическая, с пестрыми стенами. Ультра-минимализм. Над входной дверью — полка. Крыша — сплошное окно, затененное шторкой. Левую стенку занимает двухъярусная койка, правую — раздвижной шкаф. А в стене напротив — дверь, снабженная рисунком в виде тучки из которой идет дождик.
- Интересное местечко в японском стиле, — вслух объявила доктор Калиборо, открыла раздвижной шкаф, и обнаружила полотенца и халат цвета морской волны, кажется из искусственного шелка. Переодевшись в этот халат, она решительно толкнула дверь с рисунком дождевой тучки, и… Попала в зал сауны. Прямо посредине зала стояли два совершенно голых парня-японца, и беседовали на какую-то деловую тему, используя электронные блокноты, чтобы демонстрировать друг-другу поясняющие графические схемы. Увидев Молли, они вежливо поклонились. Она поклонилась в ответ (а что еще оставалось делать в таком случае), потом огляделась, и проводила взглядом изящную смуглую девушку, выходящую из кабинки, снабженной пластиковой занавеской.
«Давненько меня не заносило в студенческую общагу, — подумала австралийка, — а тут оригинальная геометрия. Периферия — комнаты, центр — сауна, у каждой комнаты свой выход в сауну. Очень по-японски сделано: сэкономили площадь коридора, и время на перемещение по коридору. Но как-то все уж очень по-спартански… Доктор Калиборо зашла в одну из свободных кабинок, с удовольствием приняла душ, потом вернулась в свою комнату и извлекла из сумки легкий тропический брючный костюмчик, в котором собиралась идти на интервью в Бангкоке. Одевшись, она покрутилась перед зеркалом, и сказала себе: «Отлично выглядишь, Молли». С этой мыслью, она спустилась в салун.
За стойкой бара наблюдался колоритный толстый дядька — этнический индус в красно-желтой пестрой рубашке с бейджем слева на груди:
«КЕННЕДИ ГАНДИ. МАСТЕР БЫСТРОЙ КУХНИ И КОКТЕЙЛЕЙ».
Не долго думая, Молли Калиборо уселась за стойку и произнесла:
- Доброе утро! Вы действительно мастер быстрой кухни?
- Доброе утро, доктор Калиборо, я действительно такой мастер. Что вы бы съели?
- Вы меня знаете? — удивилась она, — А откуда?
- Да, мэм. Меня уже предупредила Зикси.
- Ах, вот как! Ну-ну. А чем вы кормите?
- Всем, что могу сделать, а я могу многое! — гордо ответил он и широко улыбнулся.
- Очень интересно, мистер Ганди. А про что из того, что вы можете сделать, вы готовы утверждать, что это годится в качестве завтрака для человека моей комплекции?
- Абсолютно про все! — сказал бармен, — Но, если важно мое мнение, то я бы предложил специальный омлет с лобстерами и беконом под толстым слоем кокосового соуса. А в смысле напитков, если вы не против спиртного, я бы выбрал для вас коктейль «Дикий Вомбат». Это специальный коктейль для австралийцев.
- Я поняла по названию, что это для австралийцев. А что там в составе?
- Ничего опасного, мэм. Там оранж, лимон, имбирный сироп и виски.
- …Имбирный сироп и виски, — задумчиво повторила она, — Ну-ну. А еще варианты?
- Еще есть коктейль «Тигровая акула». Там какао и ром слоями. А сверху — корица.
- Ром слоями? Ну-ну. А что вы сами пьете до полудня, мистер Ганди?
- Я сам предпочитаю большую кружку чистого какао и рюмочку зеленухи.
- Ах, вот как? Тогда, пожалуйста, сделайте мне именно такой вариант, если это не противоречит омлету с лобстером. И я прошу не класть в омлет много бекона. Мне представляется, что избыток жирной пищи не очень-то полезен в жаркую погоду.
- Вы абсолютно правы, доктор Калиборо. Сейчас все будет сделано именно так! А вам удобно будет кушать тут, за стойкой, или лучше за столиком?
- Мне удобнее за стойкой, поэтому я здесь и сижу, разве это не очевидно?
- Я уточнил для порядка, мэм, — он снова широко улыбнулся.
Она улыбнулась в ответ, и тут ее взгляд упал на статуэтку на полке за спиной бармена. Кажется, это был Будда, сидящий в позе лотоса. Только почему-то лицо у Будды было европеоидное. Из любопытства Молли спросила:
- Мистер Ганди, а кто изображен в этой скульптуре?
- Майтрейя Нараяна, — ответил индус.
- Мм… Это бог?
- Это аватара бога, — мягко поправил он, и добавил, — завтрак будет через пять минут.
- Спасибо, мистер Ганди, — сказала Молли, и, в ожидании чудес его мастерской кухни, вытащила из сумочки плоский японский коммуникатор, удобный для чтения выпусков сиднейского новостного туристического медиа-канала.
*** 23 октября, утренний выпуск. SVN (Sydney Voyager-News) ***
Тема дня: перехват авиалайнера компании «QAN» над Молуккскими островами.
* Десмод Нгеркеа, мэр-президент Палау (автономии в составе Меганезии) объявил, что лайнер находится в аэропорту Зюйд-Бабелдаоб, никаких препятствий к вылету нет.
* Австралийские пилоты и сервис-персонал авиалайнера отдыхают. Лайнер вылетит из Палау ориентировочно в 16:00 (и прибудет в Бангкок в 20:00).
* Австралийские пилоты А-380 рейс 818 сообщили, что Олле Бобич, капитан-директор авиа-отряда Палау, принесли им извинения «за психологически-жесткий контакт».
* 59 из 367 пассажиров перехваченного рейса уже отказались лететь в Бангкок. Из них некоторые намерены вернуться в Австралию, а другие — остаться отдыхать на Палау. Примерно двести подтвердили, что полетят в Бангкок, и около ста пока не решили.
* Остается неизвестной судьба семерых официальных лиц (пяти австралийцев и двух таиландцев) летевших рейсом 818 в качестве сопровождающих мисс Читти Ллап.
* Читти Ллап, 25-летняя эмигрантка из Таиланда, жила на Каролинских островах и, по данным Интерпола, занималась созданием мини-субмарин для переброски кокаина на курорты Таиланда. На днях ее арестовали в Сиднее, куда она прибыла на инженерную конференцию по экологической технике. Подробнее — в репортаже Китиары Блумм.
***
…Тут Молли Калиборо обнаружила рядом с собой циклопическую кружку с какао и миниатюрную, порядка унции, рюмочку с пронзительно-зеленой жидкостью. Считая жидкость в рюмочке каким-то ликером вроде шартреза, австралийка сделала сначала несколько глоточков горячего какао, а затем смело глотнула «зеленухи» и…
- А…Х… Х…
- Секунду, мэм! — пришел на помощь бармен и выверенным движением хлопнул ее тяжелой ладонью точно между лопаток.
- Уф… Спасибо, мистер Ганди! Я не думала, что этот напиток почти чистый спирт!
- На самом деле, доктор Калиборо, в зеленухе меньше 90 процентов спирта, это же домашний самогон, а не фабричный ректификат.
- Домашний самогон? Вот как? — сипящим голосом отозвалась она.
- Да, мэм. Я считаю, что домашние напитки более полезны, чем фабричные, но это мое мнение, которое я никому не навязываю. В любом случае, зеленуха — полезный напиток.
- Полезный, вы уверены? Ну-ну, — произнесла Молли, осторожно сделала еще глоточек зеленухи, и вернулась к чтению.
…
*** SVN (Sydney Voyager-News). Специальный репортаж Китиары Блумм ***
Кто такая Читти Ллап, зачем понадобилась ее экстрадиция в Таиланд, и как из-за этой экстрадиции вспыхнул политический конфликт? Наш австралийский официоз сегодня утверждает, что к Читти Ллап применена не экстрадиция, а депортация на родину после закрытия австралийской визы. Но вчера сообщалось, что Читти Ллап подлежит именно экстрадиции в Таиланд за соучастие в трафике кокаина, пейотля и фаэтона. Будто бы, с целью этого трафика Читти ввезла в Австралию специальную нарко-мини-субмарину. Сдвинемся еще на неделю в прошлое, и увидим, что Читти, представитель партнерства «Hummer-shark» (округ Йап, Меганезия) ввезла мини-субмарину «Авокадо» легально на сиднейскую выставку экологической техники. И приставки «нарко» тогда не было. Эта приставка, как утверждает сайт «Nonamus», появилась вследствие некой сделки между властями Австралии и Таиланда, и главным (калифорнийским) офисом ТНК «Chevroil».
*
«Chevroil» это монопольный оператор морских газовых месторождений Таиланда и, по данным «Nonamus», Бангкок поставил условие сохранения этого статуса на следующее десятилетие: монополист должен нанести удар по обмену кокаина на девушек. Как уже отмечала пресса, секс-туризм Таиланда покупает самых красивых девушек из наиболее бедных стран Индокитая. А с недавних пор эти девушки стали объектом перекупки. Их вывоз в Меганезию приобрел такой размах, что напугал кого-то в Бангкоке, и возникло условие для ТНК «Chevroil». В Австралии это ТНК выступает, как крупный оператор шельфового газа, и как спонсор Объединенного Центристского блока в парламенте.
*
Так возникла (по мнению «Nonamus») сделка с головой гражданина Меганезии. На что рассчитывали наши «отцы отечества»? Может, они не знают о втором артикуле Хартии Меганезии? Или они поверили аналитикам ООН, уверяющим, что правительство Иори Накамуры уже кланяется Нью-Йорку? Странное доверие. Месяц назад Народный флот негласно уничтожил в Меганезии все «реформаторские заготовки» ООН (прозападный парламентский клуб и четыре крупные мусульманские общины). 30 сентября Накамура заявил, что Хартия вечна и неизменна, и что Меганезия разрабатывает ядерное оружие. Между прочим, всего в 500 милях от берегов нашего Квинсленда, на атоллах бывшей папуасской Луизиады и бывшей французской Новой Каледонии, расположена цепочка диверсионных меганезийских авиабаз. Может «отцы отечества» не знают всего этого? Может, они не помнят декабрьской «танкерной войны», вдоль восточного побережья?
*
В этих вопросах нет ничего нового, и ответ известен давно. Он не меняется со времен Вьетнамской войны, на полях которой Австралия оставила полтысячи своих парней, а впятеро больше вернулись домой инвалидами. Потом были еще войны в Магрибе, и в Месопотамии, и в Мексике, и «отцы отечества» никогда ничего не знали. Сейчас нам остается только надеяться, что они вовремя скажут сами себе «стоп», и не устроят нам очередную Вьетнамскую войну прямо у наших родных берегов…
***
Тут Молли отвлекло негромкое символическое покашливание.
- Десмод, тебе как обычно? — спросил бармен.
- Да, Кеннеди. И заранее спасибо.
- Десмод? — переспросила Молли, повернув голову.
- Aloha, доктор Калиборо, — сказал по-мальчишески стройный дядька, вероятно, англо-микронезийский метис, — меня зовут Десмод Нгеркеа.
- Президент Палау? — с некоторым удивлением спросила она, поскольку полагала, что функция президента не очень совмещается с позицией на табурете у стойки салуна.
- Мэр-президент, — уточнил он, — так в контракте называется моя работа. Хотя, многие называют меня просто президентом. Это или по привычке, или для краткости.
- По привычке? Вот как?
- Да, я был тут президентом еще до вступления Палау в Конфедерацию Меганезия.
- Надо же, — снова удивилась Молли, — а я думала, что все дореволюционные правители малых островных государств либо эмигрировали, либо расстреляны. В Меганезии это называется ВМГС, если я не ошибаюсь.
- Да, доктор Калиборо. Это называется «Высшая Мера Гуманитарной Самозащиты», а относительно меня можно говорить об исключении из того правила, которое вы очень лаконично изложили. Я всегда считал себя управдомом, а не правителем государства.
- Управдомом? — в третий раз удивилась австралийка.
- Да. Во-первых, так я устроен в смысле психологии. А во-вторых, на Палау 20 тысяч жителей. Как в микрорайоне вашего родного Сиднея. Правитель микрорайона, это же смешно, вы не находите?
- Вот как? А мне кажется, что теракт в Сингапуре получился не очень смешной.
Мэр-президент Палау сделал глоток коктейль из стакана, принесенного барменом, и неопределенно пожал плечами.
- Иногда управдому приходится принимать военно-политические решения.
- А по-моему, мистер Нгеркеа, управдом, это гораздо больше, чем какой-то правитель государства. Первая функция имеет практическую полезность, а вторая — нет. И, мне кажется, что Накамура Иори тоже управдом. А вам, мистер Нгеркеа?
- Мне не кажется, — с улыбкой ответил мэр-президент, — я просто уверен. Иори-сан, это лучший управдом, какого я знаю. Не случайно он выиграл координаторский конкурс.
- Координаторский конкурс, это метод, которым здесь выбирается правительство?
- Да, доктор Калиборо. Так по Хартии. Граждане пишут социальные заявки, эти заявки усредняются в социальный запрос, и кто дешевле остальных берется за эту работу, тот занимает пост топ-координата. Конкурс на самого экономичного подрядчика.
Молли Калиборо кивнула.
- Я читала вашу Хартию. Это схема, сводимая к задаче линейного программирования.
- Абсолютно так! — подтвердил Десмод, — Я учил это по экономике в университете. В современной физике, значит, такие задачи тоже встречаются, так, доктор Калиборо?
- В вычислительной механике, — поправила она, — это не физика, а инженерная теория преобразования физических закономерностей в прикладные расчеты. Например, для расчета поведения ансамбля частиц, мы заменяем их некой условной сплошной средой, обладающей условными свойствами. И даже изменение средней кинетической энергии частиц мы представляем, как поток некой среды, несмотря на то, что представление о флогистоне — субстанции-носителе тепла осталось в прошлом. Иногда мы производим дальнейшую замену: для целей расчета, представляем условную сплошную среду, как условную решетку или сеть с узлами и связями… Извините, я немного увлеклась.
- Нет-нет, продолжайте, доктор Калиборо, я стараюсь улавливать.
- Хорошо, — сказала она, — тогда я начну с корневого принципа. Когда надо рассчитать физический процесс, мы вынуждены упрощать. При этом что-то теряется, и это что-то приходится заменять условностью. Как именно заменять? Вот в чем вопрос.
- Понимаю! — произнес Десмод, — То же самое, если имеешь дело с людьми.
…
В это же время. Архипелаг Палау. Остров Пелелиу.
По меркам Микронезии, остров Бабелдаоб (центральный в архипелаге Палау) — почти континент, 400 квадратных километров. Но в мире значительно лучше известен остров Пелелиу, который в 30 раз меньше, и расположен в 50 км к юго-западу от Бабелдаоба. «Кровавый Пелелиу» — под таким именем он вошел в историю осенью 1944 года. Если проводить конкурс среди демонстраций массового человеческого безумия, то битва за Пелелиу попадет на пьедестал почета. Две американские дивизии морской пехоты при поддержке дюжины крейсеров и авиации, штурмовали укрепрайон, созданный одной японской дивизией. За 70 дней боев погибло почти 15 тысяч человек — в двадцать раз больше, чем когда-либо обитало мирных жителей на маленьком заболоченном острове Пелелиу. Много десятилетий минуло после той войны, и туристы приезжали сюда на экскурсии и изумлялись обилию железобетонных фортов и грудам ржавеющей боевой техники — танков, артиллерийских орудий, самолетов, и десантных катеров.
Укрепрайон был реставрирован военно-историческим клубом «Hit Takeoff», и туристы теперь могли увидеть быт 12-тысячного японского гарнизона, перекусить в армейской столовой, прокатиться по болотам на маленьком японском танке TK-94, и полетать на знаменитом истребителе «Зеро» (разумеется, с пилотом-инструктором). И ни у кого не возникала мысль, что укрепрайон-то настоящий. Такая тренировочная база Народного флота, функционирующая у всех на глазах. Социально-психологический камуфляж…
Семерку арестованных участников «австрало-таиландского конвоя» переправили не на берег Пелелиу, а на борт одного из «технических экспонатов» у причала: 30-метровую бронированную паровую канонерку Рендела модели 1867 года. Полтораста лет назад подобные корабли, прозванные «плавучими утюгами» (за неуклюжую форму и цельно-железную конструкцию) перечеркнули господство деревянных линейных парусников и открыли новую эпоху на флоте. А сейчас (в модерновой версии) они могли выполнять множество неожиданных функций, например, функции офиса разведки INDEMI. Если требовалось, то «офис» тихо отходил на несколько миль в море. Так было и сейчас.
…Между арестантами (находившимися, вроде бы, в обычном кубрике, оборудованном двухъярусными койками и кабинкой — полноценным, хотя и тесноватым, санузлом), и группой наблюдателей (устроившихся в кают-компании) была стена. Обычная стена со стороны первых, и прозрачное окно со стороны вторых. Старый добротный фокус. Его, кажется, знают все — не только профи из полиции или из разведки, но даже любители современных детективов, и все-таки он продолжает работать. Арестанты, как правило, забывают держать в уме тот факт, что у некоторых стен есть глаза и уши. А некоторые арестанты надеются, что у стен есть уши, уважающие мнение ООН о правах человека.
Советник Минюста Австралии относился именно к этой, последней категории.
- Вы не имеете права так со мной обращаться! — кричал он уже пятый раз, — Я требую присутствия адвоката и австралийского консула!
- Как ему не надоест? — с некоторой долей удивления произнесла 20-летняя этническая банту Уитни Мнгва, моторист-механик партизанского эскадрона «Нормандия-Неман», ранее действовавшего в Мозамбике и на Мадагаскаре, а год назад вошедшего в состав боевой авиации Народного флота Меганезии.
- Типа, это такая религия, сента Верховная судья, — пояснил Тонэ Байо, веселый парень, этнический калабриец, бывший мафиози, а ныне — лейтенант INDEMI.
- Давай по имени, — сказала она, — а какая у него такая особенная религия?
- Понимаешь, Уитни, фокус в том, что религия… — тут молодой калабриец артистично поднял взгляд к потолку кают-компании, как бы давая понять, что религия, вообще-то, касается неких высших сил, и продолжил, — …Религия в оффи-культуре деградирует. В библии про такое написано: «Они сделали золотого тельца, и поклонились истукану, и променяли славу свою на изображение травоядного». Короче, этот чел верит в сраную декларацию ООН, как в бога. Я это так понимаю.
- Тонэ, ты что, христианин? — спросила молодая судья-негритянка.
- Ну, я, как бы, католик. Прикинь, Уитни, приятно думать, что там в космосе не только галактики, а еще хороший парень Христос, которому мы не совсем безразличны.
- Угу… — отозвалась судья, — …Но я думаю, там не парень, а женщина, ее зовут Ориши Йемайя, она очень добрая, она немного похожа на мою маму…
Тут Уитни Мнгва внезапно замолчала, продолжая шевелить губами. Со стороны могло показаться, что она произносит слова, но у нее выключился звук. Это длилось, наверное, полминуты. Потом она вытерла ладонью глаза, и спросила.
- О чем разговаривают два таиландских оффи?
- Они, — ответил лейтенант INDEMI, — рассуждают, сколько надо дать нам денег, чтобы откупиться.
- Я хочу послушать, — заявила судья, — включи тот микрофон, а Ллап мне переведет.
- Да, Уитни, я готова, — сказала молодая таиландка.
- Поехали, — произнес Тонэ Байо, и поменял режим на ручном пульте. В кают-компании послышался разговор громким шепотом (точнее, это был аппаратно-усиленный шепот).
- …Один говорит, — начала Читти Ллап, — что надо попросить деньги у своего министра, который согласится, если запросить побольше, а долю отдать этому самому министру. Откат. Другой говорит, что через министра будет долго, и надо просить деньги дома, частным образом. Теперь они спорят о сумме. Один предлагает начать со ста тысяч долларов. А другой опасается, что если предложить так мало, то расстреляют, и надо называть сразу четверть миллиона с каждого. Если мало, то поднять до полмиллиона.
- Ясно, — лаконично заключила Уитни Мнгва, а затем повернулась к молодому парню, мичману, тоже этническому банту, — Нанкви, расстреляй двух, которые шепчутся.
- Нужен приказ, где не только ты, а еще три судьи, — напомнил он.
- Вот их подписи, — сказала она, и отчеркнула ногтем абзац на листке телекса.
- Все правильно, — констатировал мичман, — только скажи: где их расстреливать?
- Просто, выведи на палубу, пристрели, и тушки — за борт.
- E-o, судья, — спокойно ответил мичман, извлекая из чехла на боку армейской жилетки табельный пистолет-пулемет «Маузер-Си».
Через несколько минут с палубы раздались четыре выстрела, а следом — два негромких всплеска. Могло показаться, что судья Мнгва дала волю эмоциям, но ничего подобного. Несмотря на молодость, она повидала достаточно, чтобы стать интуитивным психологом по критическим условиям. Она не сомневалась, что советник австралийской юстиции начнет истерически болтать, в надежде спасти свою жизнь. Действительно, информация полилась из советника, как пена из огнетушителя. Он без перерыва изливал поток слов почти час, называя имена довольно известных политиков, рассказывая об их непубличных заявлениях, и пикантных жизненных обстоятельствах. Потом, после короткой паузы было еще полчаса болтовни, и снова пауза. После нее он выдал порцию каких-то совершенно бессвязных фраз, замолчал и забился в угол.
- Надо же, сколько info вывалилось из одного-единственного оффи! — с удивлением и восхищением воскликнул лейтенант INDEMI, — Знаешь, Уитни, ты гений!
- Просто, — ответила юная банту, — это очень гнилой человек. Вот, он все сказал. Больше никакой пользы не будет… Нанкви…
- Слушаю, судья.
- …Расстреляй его, — она подчеркнула ногтем следующий абзац в телексе.
Мичман посмотрел и покивал головой.
- Все правильно. Скажи: где?
- Там же, — сказала Уитни Мнгва.
- Ух! — мичман почесал в затылке, — я думаю, он не пойдет, будет упираться.
- Он не будет упираться, — возразила она, — потому что у него нет воли.
- Уитни, я хочу тебе верить, но если он будет, то что?
- То пристрели его прямо там.
- Я сделаю, — сказал мичман, снова извлек свой «Маузер-Си», и пошел работать.
Послышались шаги по палубе и какое-то бормотание, два выстрела и тихий всплеск.
- Уитни, ты опять оказалась права, — четко сказал до сих пор молчавший Гремлин.
- Да, — отозвалась она, — теперь надо разобраться, что делать с остальными.
…
Остальные вели себя кто как. Двое коммандос лежали на койках, и смотрели в потолок, одинаково заложив руки за голову, и вполголоса переговаривались о домашних делах. Своеобразная взаимная психотерапия — какое-никакое, а лекарство против страха. Что касается представителя МИД Австралии, то он спал глубоким алкогольным сном, для верности накрыв голову подушкой. А вот девушка-полисмен, не располагала никаким средством, чтобы отвлечься, и печально сидела на койке, разглядывая то свои руки, то мелкие неровности панелей потолка. Плечи австралийки вздрагивали в рваном ритме.
- Ну, — произнесла судья, — что скажешь, коммодор?
- Я думаю, — ответил Гремлин, — что те два парня, коммандос, ничем не отличаются от других. Их учат выполнять приказ и не рассуждать. На их месте могли оказаться двое похожих, и если мы их расстреляем, то оффи-система заменит их, как простые гайки.
- А кто их командир? — спросила она.
- Я понял твой вопрос Уитни. Их командир тоже не рассуждает. Австралийская армия вообще не рассуждает. Если искать мишень, то в правительстве и среди лобби.
- Четкий ответ, коммодор. Это отдельная тема, не сегодняшняя. А что скажет Ллап?
- Они просто тупые животные, — ответила таиландка, — я бы сказала: пусть улетают.
- ОК, — судья кивнула, — я предложу Жюри решение: посадить их в самолет и пусть они катятся в Таиланд с пассажирами, которые туда хотят. Ну, а девушка-полисмен?
- Я бы сказала: пусть она тоже улетает. От нее мало что зависело.
- Но, — возразила судья, — что-то от нее зависело, и она не отказалась участвовать. Мое предложение: год каторги. Жюри скорректирует, если захочет. Остается пьяный оффи. Объясни мне еще раз, Ллап, почему ты считаешь, что он не должен умереть?
Читти Ллап посмотрела сквозь стекло в кубрик, и покачала головой.
- Он не злой, он просто потерянный. Он пил сначала потому, что ему было неприятно конвоировать меня на смерть, а потом потому, что боится смерти. Он считает, что мы расстреляем его, а гордость требует, чтобы мужчина не боялся. Выход — напиться.
- Хэх… И ты считаешь это достаточной причиной, чтобы он остался жить?
- Я не знаю, судья. Просто, когда он сидел пьяный в салоне, и говорил о том, что ему хотелось бы все поменять, и быть просто фермером с семьей, разводить овечек…
- Ферма? Овечки? — удивилась Уитни Мнгва, — Какой, на хер, из него фермер?
- Я не знаю, — повторила Ллап, — но он был слишком пьян, чтобы обдуманно врать.
- Хэх, — задумчиво произнесла судья, — что-то в этом есть. Ферма. Овечки. Я думаю, не случится большой ошибки, если мы устроим ему лет 10 фермерства на каторге.
- Уитни, — удивился лейтенант Тонэ Байо, — ты, правда, хочешь вынести это на Жюри?
- Ага. И если Жюри на это согласится, то я даже сама поищу подходящую ферму.
…