Александр Розов

Драйв Астарты

Книга 2. Хомодром: политические бега.

 

1. Приключения янки в Черной Африке.

Дата/Время: 20 - 23.05.24 года Хартии.

Восточный Конго-Заир – Альберта-Нил

=======================================

Поезд, оглушительно скрипнул сотнями порядком изношенных пружин и прочих железнодорожных деталей, по-змеиному зашипел сжатым воздухом, и остановился.

- Mafunzo ya kufika katika kituo cha Kigoma mwisho, - прохрипел голос из динамика.

- Все, парни. Кигома. Станция вылезайка, - на свой манер перевел с суахили  Гомер Симпсон (лейтенант сектора радиолокации 5-го Индоокеанского флот США).

- Как меня задолбал этот в жопу гребаный поезд! - буркнула сержант Венди Уайтби, поправила на плече лямку яркого оранжево-синего рюкзака, и первой спустилась по ступенькам подножки на серый гравий, покрытый слоем тонкой охристой пыли.

- Поезд, как поезд, - сказал Симпсон, - В вестернах показывают поезда и похуже, а в данный момент жизни, нам надо выгрузить багаж и найти нашего резидента. Так что порядок действий следующий. Сержант Уайтби с Бриггсом и Риттером идет искать резидента и транспорт. Гиборн, Маркони и Пруст таскают багаж к дверному проему. Лумис и Данович - ко мне, на прием багажа внизу. Пока сложим это дерьмо здесь.

Путешествие на танзанийском поезде с востока на запад через всю страну от Дар-эс-Салама на Индийском океане до Кигомы на озере Танга-Ниика - тысяча километров расстояния и примерно двое суток времени – не было особо дискомфортным, но и приятным его назвать не получалось. Четыре центнера спецгруза. Железная дорога, построенная в начале прошлого века германскими инженерами, и с тех пор не очень регулярно ремонтировавшаяся. Местное население – пестрое, веселое, набившееся в вагоны, как селедки в бочку, и всегда готовое спереть что-нибудь (нет, не по злому умыслу, а просто из любопытства). Жара. Пыль. Проблемы с водой в сортире. Мухи. Запахи. Условно-съедобные продукты питания… Сказочно-прекрасные ландшафты, проплывающие за окном, лишь частично компенсировали этот букет неудобств…

Такое странное по форме путешествие группы радиоэлектронной коммуникации и разведки (RECR-team) диктовалось соображениями военной секретности. По мысли каких-то яйцеголовых аналитиков в штабе 5-го флота, или в службе информации Объединенного комитета начальников штабов в Вашингтоне, миссию RECR-team на «территории африканских команчей» проще будет сохранить в тайне, если группа достигнет целевой точки под видом туристов. Отсюда - гражданская одежда и поезд транс-танзанийской магистрали. В поезде, кстати, ни одного туриста не было. Что-то напутали аналитики в своих мудрых рассуждениях о режиме секретности…   

Не менее странным был и выбор группы. Не «бойцы невидимого фронта» из CIA - Лэнгли, а скромные работники технической службы 5-го (аравийского) флота. Чисто теоретически, если бы эта часть Африканского континента была акваторией, то она находилась бы в зоне ответственности 5-го флота. В действительности, как учит нас география, это - суша, но акватория тут, тем не менее, есть. Пресная акватория в виде огромной связной системы рек и озер, некоторые из которых не меньше иного моря.

Лейтенант Гомер Симпсон (не отвлекаясь от участия в выгрузке из поезда чертовски тяжелых ящиков со спецтехникой) попытался еще раз представить себе, как «дед» (адмирал Вилли Дэнброк) когтями выцарапывает эту тему из щупалец CIA в пользу родного флота. Выцарапывает на том основании, что здесь находятся великие озера Танга-Ниика, Альберта и Виктория, и великие реки Конго и Нил. Сцена получалась брутальная, жуткая, леденящая кровь. Голливудский граф Дракула отдыхает...

Ну, вот, последний, восьмой ящик выгружен. Теперь можно вытереть пот со лба и выкурить сигарету, присев на этот самый, героически выгруженный восьмой ящик. Примерно на третьей минуте перекура невдалеке раздался утробный рев, вероятно порожденный в недрах механического устройства (поскольку динозавры, имевшие достаточно мощные легкие, чтобы издавать подобный звук, давно вымерли). Да! Правильное умозаключение! Это был механизм: колесный трактор времен Первой Холодной войны. Он пер прямо через резервные железнодорожные пути, то и дело изрыгая столбы дыма из трубы перед кабиной, и влек за собой помятый, чудовищно ржавый прицеп. В кабине с давно выбитыми стеклами сидел улыбающийся негр в малиновой рубашке, а в прицепе - Сержант Уайтби, и рядовые Бриггс и Риттер. 

Лихо развернув и остановив свое моторное чудище рядом с ящиками, негр-водитель спрыгнул из кабины на грунт и, продолжая ослепительно улыбаться, объявил.

- Я Тбера, сталкер, я проведу командира Симпсона и янки-туристов, куда им надо!

- Туристов? – переспросил лейтенант.

- Сказано - туристов, - веско произнес негр и подмигнул.

- Тбера зулусский турист, - пояснила Венди Уайтби.

- Турист-эколог, - поправил тот, - Глубокий эколог, да! Давай грузить ящики и ехать,  командир-турист Симпсон!

Главная улица Кигомы (как ни странно, даже асфальтированная) спускалась вниз, от станции, к аляповатому светло-бежевому зданию мэрии (построенному с очевидной претензией на европейский классицизм). Дальше асфальт заканчивался, и грунтовка, огибая мэрию, шла мимо покосившихся дощатых сараев к пристаням на небольшом заливе озера Ниика. Здесь, среди рыбацких лодок разного фасона, стояло нечто. Оно напоминало жука-носорога, выросшего размером c микроавтобус, покрасившегося в болотный цвет и отрастившего на верхушке своего рога еще одну пару  крыльев в дополнение к привычным жучьим крыльям на спине. На боку жука выделялась яркая эмблема с аббревиатурой IDEM в центре, и зеленой надписью по кругу: «International Deep Ecology Movement». Рядом с этим летательным аппаратом, пришвартованным к пристани среди лодок, дежурил серьезного вида полисмен с автоматом AK-74 на ремне. Увидев подъезжающий к пристани трактор с прицепом, страж порядка улыбнулся и сделал приветственный жест рукой. Тбера затормозил в трех шагах от него.

Общение этих двух молодых людей заняло полминуты. Они постучали друг друга ладонями по плечам, потом 20-долларовая купюра перекочевала из ладони Тбелы в нагрудный карман рубашки полисмена, и тот, еще раз махнув на прощание рукой, побежал куда-то. Видимо, охранять еще чью-нибудь частную собственность…

- Очень удобно, - пояснил Тбера, - Летишь сюда. Звонишь. Нужна парковка. Когда прилетишь, здесь уже есть полисмен. Даешь 20 баксов аванс, и 20 в конце. И у тебя ничего не сопрут. А иначе сопрут все. Потому что, такой порядок да!

- А полиция не интересуется твоими грузами и целью визитов? - спросил лейтенант.

- Зачем? – искренне удивился Тбера, - Мы, зулу, честные люди. Мы никого тут не обижаем, не воруем, и всегда даем деньги. 20 баксов в начале и 20 в конце. Теперь, командир Симпсон, давай грузить ящики. Пора лететь.

- Хм… - лейтенант почесал в затылке, - А где экипаж? Пилот, штурман, все такое?

- Я, - лаконично пояснил Тбера, для ясности ударив себя кулаком в грудь.

- Clusterfuck… - спонтанно отреагировала сержант Уайтби.

…

…Залив Кигома мягко провалился вниз. Постепенно открывалась величественная панорама окружающих гор, где-то желто-песчаных, безжизненных, а где-то густо покрытых серо-зеленым пыльным кустарником. Прямо по курсу раскинулось самое настоящее море, хотя географически, это было озеро. Великое озеро Танга-Ниика, представляющее собой один участок древнего чудовищного разлома в земной коре, протянувшегося через континент с севера на юг. Только один этот участок, залитый водой, имеет 400 миль в длину и около 40 миль в ширину…  

Когда «жук-носорог» набрал высоту полкилометра, и в поле зрения возник западный берег, лейтенант тревожно спросил.

- Тбера, я не понял по поводу курса. По плану мы должны были повернуть на север, с небольшим уклонением на восток. Озеро Альберта там, верно? А мы сейчас летим на запад, к берегу, контролируемому оккупационным корпусом Мпулу. 

- Прямо на север не хорошо, - сказал Тбера, - Там Бурумбура, Цеку-Рунди, Буганда, Бусога, Кабароле, The Lord-God Democracy Land, еще зона UN-force, и Энте-Пала.

- На севере, - возразила Венди Уайтби, - расположены Бурунди, Руанда и Уганда.

- Это на твоей карте так, - ответил он, - А на местности не так. Там трайбалисты и конфедераты, ультра-христиане, исламисты и ООН. Очень много дурацких нарков с оружием. Дурацкий нарк стреляет «Стингером», и нам жопа. Нам это не надо, нет!

- А над мпулуанской оккупационной зоной воздушные патрули, - заметил Симпсон.

- Верно! Там патрули. Безопасно…

Ожил динамик бортовой рации, и голос, принадлежащий, по-видимому, какому-то тинэйджеру, без особых эмоций поинтересовался.

- Борт «Little-Beetle», следующий из Кигома на запад, вы пересекли границу Транс-Экваториальной Африканской Лиги. Сообщите…

- Привет, шакал! – перебил Тбера, - Как служится?

- Нормально! Пузо варит, хер стоит, - ответил голос, - А ты куда, гиена?

- Все туда же. До вашего берега, потом на север по фронтиру до экватора, потом на северо-восток до Альберты.

- Ага. А чем ты так загружен?

- Девять туристов с большим багажом. Наши друзья, международные экологи.

Из динамика послышался жизнерадостный смех.

- Ну, привет им. Как от эколога - экологам. Смотри на экран, я даю тебе коридор. Внимание: перед озером Киву сделай крюк к западу. Там в районе Букаву ребята работают по экологически-вредной фауне, могут случайно зацепить.

- Я понял, да! Удачи шакал!

- Мягкого лэндинга, гиена! Отбой.

Сержант Уайтби  наморщила лоб, и стала на мгновение похожа на школьницу, пытающуюся решить задачу повышенной сложности.

- Слушай, Тбера, а ведь мы летим на меганезийском самолете.

- На зулусском, - возразил он, - В армии Мпулу была модернизация авиа-парка. Наш король Тумери ка Амаба, купил эти самолеты. Они second-hand, но хорошие, просто теперь, когда нези продали Мпулу новые самолеты, старые не очень нужны. А нам нужны. Они летают почти как американские, а цена намного, намного меньше, да!

- Вот так меганезийцы и выпихивают нас с развивающегося рынка, - буркнул Карл Маркони, - Наши авиастроители слабеют, и тогда на наш внутренний рынок лезут китайцы. Чувствуете логику?

- Только не выстраивай теорию заговора, ОК? – отозвался Рэй Пруст.

- Все слышали, не я первый сказал про заговор! - обрадовался Карл.

- Китайцы не при чем, - вмешался Саул Данович, - Думать надо мозгом, а не жопой.

- А ты думаешь, если ты еврей, то самый умный? – ехидно спросил Джим Лумис.

Данович вздохнул и покачал головой.

- Знаешь, Джим, если бы я был умный еврей, то я бы сейчас сидел не в этой летучей  фигне, а в уютном кресле, и делил бы те бабки, которые на нас сейчас кто-то делает.

- Ну-ка, ну-ка, - оживился Оуэн Риттер, услышав словосочетание «делить бабки».

- Что «ну-ка»? Мама вышла замуж за этого придурка из Бруклина, а дурная голова - доминантный признак. Они разбежались через год, а я получился вот такой…

- А мне кажется, ты умнее, чем те, которые пилят бабки, - возразил Оуэн, - тебе не подфартило с богатым папочкой, но мозги тут не при чем.

- Однозначно так, - подтвердил Эшли Гиборн, - такого компьютерщика, как Саул еще поискать надо, а пилить бабки – это просто. Я бы тоже смог.

- Кто ж тебе даст их пилить, ты же коммунист, - откликнулся Лумис.

- Чего ты на всех наезжаешь, а, Джим? - спросил Эшли, - И вообще, Саул обещал рассказать про китайцев, про самолеты и про то, как на нас кто-то поднял бабки.

- Так что, рассказывать уже, или как? – спросил Данович.

Все наперебой закричали, что да, рассказывать, а не тянуть кота за яйца.

- По порядку, - сказал он, - Про самолеты. Допустим, тебя, Джим, выбрали в Сенат.

- Почему меня?

- Потому, что ты больше всех выделывался. Скажи: за какие самолеты для армии тебе выгоднее голосовать, за дешевые или за дорогие?

- Конечно, за дорогие! Больше к рукам прилипнет!

- Верно! А тебя, Оуэн, допустим, назначили в координатуру Меганезии. Ты за какие самолеты для их армии будешь выступать? 

- Ясно, что за дешевые! Куда я денусь? Если будет дорого, то меня порвут в клочья!

- Опять верно! Видите, парни: все просто. Логика и никакого китайского заговора.

- Нет, подожди, - заспорил Маркони, - Это когда цена на заказ из бюджета. А я тут говорил про акционерные авиастроительные компании. Частный бизнес.

- Частный бизнес? – ехидно переспросил Данович, - Э, нет. Вот если у тебя, Карл, к примеру, автомастерская, то это частный бизнес. И, если ты задрал цены, потерял клиентов и не вернул кредит банку, то твоя мастерская пойдет с молотка. Но если, к примеру, у тебя большая авиастроительная фирма, и ты сделал ту же херню, то тебя поддержит Конгресс и президент, и тебе дадут миллиард баксов из бюджета, за счет налогоплательщиков. А почему? Потому, что с этого бизнеса кормится угадай кто?   

Повисла пауза. Бойцы осознавали сказанное. Потом Маркони печально произнес:

- Вот, блядство…

- Угу, - согласился Гиборн, - Оно самое… Саул, а как на нас подняли бабки?

- А вот как, - ответил Данович, - Для начала, вспомните середину апреля, войну в Мадагаскарском проливе и на Африканском роге, а потом венерианский взрыв.

- Что вспомнить? - удивился Бриггс, - Все было просто, как поп-корн. Африканские трансэкваториалы в союзе с французами, китайцами и меганезийцами вздули наших арабов и хапнули Коморы. Потом трансэкваториалы хапнули Мозамбикское Нижнее Замбези. Потом дали Мозамбику хапнутый остров Гран-Комор, и Мозамбик за ними признал этот кусок Замбези. Красиво обстряпали. Не сразу поймешь, что это бартер.  

- Ты ничего не забыл, Джон? – поинтересовался Данович.

- Ну… - Бриггс почесал в затылке, - …Еще, как обычно, разбомбили Сомали.

- А еще?

- Ну, хрен знает. Китайцы хапнули порты и нефтяные вышки в бывшей ангольской Кабинде, на Африканской Атлантике. Но это еще перед войной. А так вроде, все.

Лейтенант Симпсон и сержант Уайтби переглянулись и дружно хмыкнули.

- Не подсказывайте, ладно? – попросил Данович.

- Я все равно сдаюсь, - проворчал Бриггс, - Ну? Кто еще что хапнул на той войне?

- Куда мы летим, Джон? – ласково спросила Венди Уайтби.

- О, черт! Северо-Восточное Конго!

- Все восточное и центральное Конго, - уточнил лейтенант, - Парни, я напоминаю вам боевую задачу: развернуть и включить первый модуль радиоэлектронной поддержки комплексной базы озерно-речного флота и тактической авиации в Касенджи, в юго-западном секторе озера Альберта. Сектор под контролем наших союзников - зулу. Вопросы по общей боевой задаче есть?

Бойцы дисциплинированно рявкнули: «нет, сэр!», а Данович выдержал паузу после «официального обмена репликами» и произнес:

- В математике есть такая специальная хреновина: комплексное число. Оно нужно в электротехнике, при расчете сопротивления цепи переменного тока.

- Не тупые, знаем, - проворчал Лумис, - А к чему ты это?

- Это я к тому, что комплексное число содержит действительную и мнимую часть. С комплексной базой та же история. В ее цене есть действительная часть и мнимая. С мнимой части, которая тут получится процентов 99, кто-то срубит хорошие деньги.

- Это ты в том смысле, что, когда дело дойдет до бюджета, напишут, что нас было не девять, а девятьсот, и мы ехали не на поезде, а на представительских лимузинах?

- Ну, вроде того, - подтвердил Данович, - принцип ты уловил верно.

…

Конголезская провинция Итури, расположенная у западного берега озера Альберта, разделила судьбу всего северо-восточного угла Конго-Заира. С 1995 по 2020 годы, провинцию сотрясали региональные войны. Правительственные войска из Киншасы, лежащей так далеко на западе, что никто здесь толком и не представлял, где именно, пытались установить свою власть, сражаясь с сепаратистами провинций Киву и Чопо, боевиками из соседней Руанды, наемниками из соседней Уганды и мусульманской милицией из соседнего Судана. Первая Конголезская война плавно и закономерно перетекла во Вторую, Вторая – в Великую Битву за Гому-Киву, а эта битва, в свою очередь – в Великую Битву за Уэле-Бута. Дороги были разрушены, коммуникации – перерезаны, кому было, куда бежать – сбежал, но большинству было некуда.

Больше всего провинции Итури досталось не из-за повстанцев, а из-за миротворцев, посланных сюда ООН. По какой-то причине это были, по большей части исламисты, сначала - из Бангладеш, потом – из Пакистана. Разумеется, они снабжали оружием местных мусульманских радикалов, причем в обмен на ценности, изъятые у местных «неверных». В 2005 «неверные», восстали и убили 9 бангладешских «миротворцев». Последовала акция возмездия (под флагом ООН!). Было убито 50 местных жителей. Наверное, трудами ООН тут образовалась бы «территория исламских судов», как в Сомали, в Среднем Судане, и в религиозной автономии Цеку-Рунди, выделенной из территорий Руанды и Уганды. Но случилась очередная засуха, что, в сочетании с политикой ООН, привело к массовому голоду. Как и следовало ожидать в регионе, набитом оружием, произошел взрыв насилия, невиданный даже по здешним меркам. Каннибализм, начавшийся в регионе вскоре после прихода «миротворцев», резко усилился и на длительное время превратился в местную бытовую норму. Ели всех. «Миротворцев» - тоже (тем более, они были гораздо упитаннее, чем аборигены). В результате, контингент ООН бежал из этого кошмара.

Дальнейшие процессы распада и периодической реинтеграции в регионе «Северных Великих озер» шли спонтанно, в наихудших направлениях, распространяясь к югу и востоку, на территории соседних (таких же нищих) стран. В какой-то момент ООН признала, что ситуация тут полностью дестабилизирована, и призвала сосредоточить усилия на международном контроле за дамбами на Виктория-Ниле и Альберта-Ниле. Конголезская провинция Итури была забыта – до 3-й Транс-Экваториальной Войны.

Война была короткой. Бронированные клинья армии Зулу, поддержанные с воздуха штурмовой авиацией, всего за неделю прошли с юго-запада формальной территории Конго-Заира на север и северо-восток, подавив спорадическое сопротивление сил правительства Киншасы и местных партизан. Под контроль Зулу попал почти весь бассейн реки Конго, а на крайнем северо-западе - берег озера Альберта. 

Тем временем, вооруженные силы Мпулу завершили свое движение на север, заняв полосу шириной полтораста - двести миль между рекой Луалаба (Верхнее Конго) на западе, и великими озерами Танга-Ниика и Киву на востоке. Они остановились на оговоренном рубеже: реке Лова, бывшей границе конголезских провинций Южное и Северное Киву. Соответственно, к западу от Луалабы и к северу от Ловы, бывшая территория Конго-Заира стала «Землями, ассоциированными с Королевством Зулу».

26 апреля, в городишке Йумби, на 31-м шоссе, недалеко от места впадения Ловы в Луалабу, старшие офицеры сторон подписали «Акт о демаркации», и распиливание добычи завершилось. Теперь сторонам предстояло освоить оккупированные земли (население которых понятия не имело ни о текущей политической ситуации, ни о предшествующей). Оно (население) просто пыталось как-то выжить. Тем, какая вооруженная группировка «условно контролирует» ареал их обитания, жители не интересовались уже несколько десятилетий… 

…

Небольшой грузовик-вездеход (производства индийской компании «Tata») лихо развернулся в пяти шагах от брезентового шатра, украшенного флажком США. Оранжевая густая туча пыли из-под колес медленно поползла вниз по склону, к зеленоватой воде. Водитель, молодой парень в униформе капрала зулусской армии, спрыгнул на грунт (подняв еще одну маленькую тучку пыли) и крикнул:

- Янки! Привет! Обед приехал! Быстро-быстро берем из кузова! 

- Это хорошая новость, - произнес лейтенант Симпсон, - Так! Лумис и Пруст, по-быстрому, сгрузите питание.

- Да сэр!

- Вот это берите, - уточнил водитель, открывая заднюю стенку кузова, - которое в середине. А то, которое там, дальше, переставьте на его место. Так положено. 

- Положено, значит, положено, - ответил Лумис, забираясь в кузов.

Через минуту, небольшой сетчатый контейнер с двумя алюминиевыми баками и бумажным пакетом, был передан вниз Прусту, а другой контейнер - поставлен на освободившееся место. Армейский пищевой конвейер...

- Америка - хорошо, - сообщил водитель, закрывая заднюю стенку, - Глупые дураки кенийцы и танзанийцы не хотели у себя американскую военную базу. Испугались!  Пролетели мимо хороших денег. Мы, зулусы никого не боимся! Америка - хорошо! Доллары – тоже хорошо! Кушайте, а емкости я заберу на обратном пути!

Сделав это последнее сообщение, зулусский капрал сел за руль, и рванул с места, вторично создав большую тучу оранжевой пыли…

- Если ты никого не боишься, - задумчиво произнесла сержант Уайтби, - …значит, ты самый страшный.

- Угу, - проворчал Данович, - Дюжина таких пылевых ванн, и нашей технике пиздец.

- Приказываю, - произнес Симпсон, - открытые боксы с аппаратурой при ожидаемом проезде транспортных средств, накрывать влажным листом брезента.

- Да, Слайд. В смысле, слушаюсь, сэр. Но пыль все равно попадет. Она тут везде.

Лейтенант пожал плечами и вытащил из кармана сигареты.

- Надеюсь, разработчики учли, что эта техника должна работать в полевых условиях экваториальной саванны, а не в офисе с кондиционированным воздухом.

- Черта с два, - хмуро проворчал Оуэн Риттер, листая инструкцию к блоку питания портативного радара кругового обзора, - Слайд, знаешь, что здесь написано?

- Ну? – спросил Симпсон.

- …В защищенном от пыли помещении, - нараспев прочел рядовой, - открыть корпус нажатием на участок, маркированный стрелкой. Удалить защитный слой с помощью мягкой материи, пропитанной чистым ацетоном…

- Можно выехать на лодке на озеро, и открыть там, - заметила сержант Уайтби.

- …Избегая попадания воды, - дочитал Риттер, - Вот так. И еще, Венди, где мы тут возьмем чистый ацетон?

- Проблема… - согласилась она, - …Но мы займемся ей позже. Нам, между прочим, привезли жратву. Или вы с осени закормленные? 

Джон Бриггс приоткрыл крышки на обоих баках и сообщил:

- В одном эрзац-кофе. По-моему, полное говно. А в другом какое-то мясо с маслом, бананами и какой-то травой.

- Это меганезийские бананы, - уточнил Эшли Гиборн, - Я про них смотрел TV. Они мутированные, и растут сразу с маслом. Торговая марка: триффиды.

- Генетически модифицированные, - поправил Симпсон.

- А мясо какое? - спросил Данович, - Не то, чтобы я ортодокс, но…

- Только не говори про человечину, - перебил Лумис.

- Я и не говорю. Просто интересуюсь…

- Жрите, что дают! – рявкнула сержант Уайтби и, показывая пример, решительно плюхнула в свою миску полновесную порцию подозрительной каши, а затем, без малейшего трепета, прожевала первую ложку этого блюда.

- Ладно, - вздохнул Риттер, - Я где-то читал, что оно на вкус, как свинина.

- Оно? – переспросил Лумис, застывая с миской в руке.

- Мясо, - многозначительно пояснил тот.

- Заткнись, Оуэн, - буркнула сержант, с набитым ртом.

- Все, Венди. Я уже молчу. Просто я хотел поднять боевой дух…

- Охренеть! – воскликнул Пруст, извлекая из бумажного пакета неровно-круглую лепешку, - Она еще горячая! Только что из пекарни!

Данович последовал его примеру и, сняв пробу, заключил:

- Вообще, тут все вкусно, кроме кофе.

- Кофе тоже ОК, - заметил Гиборн, - У меня рядом с домом есть «McDonalds», там  практически, такое же дерьмо. И ничего. Пьем.

- Тут натуральные продукты, - добавил Риттер, - Все прямо с дерева. Никакой тебе синтетики. Считайте, парни, мы попали на машину времени. Как в кино.

- Про машину времени, это точно, - согласился Бриггс, - Мы здесь влипли в живую хронику Второй мировой войны, вот что я вам скажу. Только реактивные минометы современные, наши. Ну, и эти меганезийские летающие хреновины. А остальное – музейные экспонаты. Этот сортир! Я такой видел только на ранчо моего дедушки в Арканзасе. Эти шатры и водяные бочки на палках. Древние броневики и танкетки.

- Может, в здешних условиях так надежнее, - предположил лейтенант Симпсон. 

- Может и так, Слайд. Но выглядит это…

- А электрогенератор? – перебил Данович, - Кто-нибудь на него смотрел поближе?

- А чего смотреть? – удивился Риттер, - видно же, что он работает.

- Что - видно? Как ты думаешь, что там на выходе? И насколько оно стабильное?

- Э… Гм… - Риттер задумался, созерцая ложку с кашей.

- Это еще одна проблема, которой мы займемся после обеда, - подвела итог Венди.

Появившийся через час знакомый грузовик (собиравший баки после обеда) привез неожиданный сюрприз. Сюрприз представлял собой худощавого парня - банту лет немногим более двадцати. Он был неуловимо-похож на джазмена из какого-нибудь провинциального клуба. На джазмена, по ошибке одетого в военную униформу.

- Лейтенант-инженер Чкиро, - представился он, улыбаясь во все 32 зуба, - прибыл в распоряжение лейтенанта Симпсона для технической… Ну, мало ли, что надо.

- Привет, Чкиро, у тебя чистый ацетон есть? – с ходу поинтересовался Риттер.

- У-у… - лейтенант-инженер почесал в затылке, -  Можно достать бататовый. Он не совсем чистый, но очень крепкий. Ух! Крепче виски, да!

- Ты где учился на инженера? – подозрительно спросил Симпсон.

- В Яунде, в Камеруне. Два курса Высшей национальной политехнической школы.

- Сила! - прокомментировала сержант Уайтби, - Сейчас решим все проблемы.

- Да! – с готовностью отозвался Чкиро.

…

Первое впечатление часто оказывается обманчивым. В начале казалось, что из Чкиро такой же инженер, как из слона – балерина, но уже через пару часов выяснилось, что зулусский лейтенант-инженер – это совершенно необходимый человек в команде. В смысле образования, у него, конечно, были серьезные пробелы. Он мог не знать тех вещей, которые в США известны каждому старшему школьнику. Зато у него имелся редкий опыт адаптации изделий Hi-Tech к «пещерным» условиям труда и быта 4-го моторизованного батальона Северо-Восточной армии. Знания Чкиро носили чисто практический характер. Например: «Американский защитный лак можно растворять дерьмом, которое выпаривается из остатков браги после хорошего самогона. Этим дерьмом еще можно травить мух». Или: «Американского герметика, нет, но можно набрать свежую смолу дерева илугбе. Мазать надо в три слоя. Я покажу как». 

В общем, к вечеру Чкиро стал признанным участником RECR-team, а его юмор, не испорченный политкорректностью, за чаем после ужина поднял настроение всей команды. А началось с того, что лейтенант-инженер задал Лумису (единственному чернокожему в группе гостей) жуткий по американским меркам вопрос.

- Джим, а ты негр, или ты такой папуас? 

- Я американец, - ответил тот (поскольку эвфемизм «афроамериканец» в данных обстоятельствах выглядел бы слишком по-идиотски).

- Я знаю, что ты американец, - сказал Чкиро, - но ты похож на негра, и я подумал: наверное, ты негр. Но ты не понимаешь ни китуба, ни лингала, ни нсенга. Тогда я подумал: может, ты негр или с юга, или с Нила, но ты не понимаешь тсвази и лву. Поэтому, я подумал иначе: может ты папуас? Хотя больше ты похож на негра.

- Джим, а может, ты, правда, папуас? – с серьезным видом спросил Риттер.

- Знаешь, Оуэн, шел бы ты в жопу! – обиженно пробурчал Лумис.

Риттер пожал плечами, повернулся к Чкиро, под дружный смех, пояснил.

- Джим говорит, что он не папуас.

- Тогда кто он? – удивленно отреагировал лейтенант-инженер.

- Понимаешь, Чкиро, - вмешалась Венди Уайтби, - У этнических африканцев в нашей стране сложная история. Триста лет назад их захватывали в плен, везли в Америку, и продавали, как рабов, на хлопковые плантации. Плантаторы заставляли их забывать родной язык и обычаи. Так прошло несколько поколений, а потом была гражданская война, после которой все рабы стали равноправными американцами, как и белые. Их потомки называются афроамериканцами. А говорить «негр» у нас не принято.

Чкиро приоткрыл рот, переваривая полученную информацию, потом цокнул языком, похлопал Лумиса по плечу и произнес.

- Брат, с вами очень плохо поступили. Но здесь ты в свободной стране. Мы, зулусы, зачистили тут всех рабовладельцев. Тут ты можешь быть не каким-то непонятным афроамериканцем, а настоящим негром. Свобода, понимаешь, брат?

Американцы заржали, со всех сторон хлопая Лумиса по плечам и по спине, и от всей души поздравляя его с тем, что он попал в свободную страну, где имеет право быть настоящим негром, а не хрен-знает-кем. Лумис, которому уже надоела роль объекта развлечения остальных, поспешил перевести разговор на другую тему.

- Чкиро, а откуда ты знаешь папуасов?

- Их много у наших соседей, в Мпулу и Шонао, - ответил лейтенант-инженер, - Они инструкторы на войне и еще в разных делах.

- Папуасы или меганезийцы? – спросил Гомер Симпсон.

- Меганезийцы это нация, как американцы, - объяснил Чкиро, - а народы там разные. Белые, желтые, черные, всякие. Папуасы – это черные, как мы.

- Но папуасы это отдельная нация, - заметил Симпсон, - Папуа - Новая Гвинея это отдельная страна, это не то же самое, что Меганезия.

- Правда? – искренне удивился Чкиро, - Ну, значит, там такие же две страны, как тут Мпулу и Шонао. Значит, им так удобнее.

- Кстати, похоже, - согласился с ним Эшли Гиборн, - По CNN недавно говорили, что Меганезия и Новая Гвинея это как две китайские палочки для еды. Так им удобней хватать все, что плохо лежит.  

- А какие у вас отношения с соседями, с Мпулу и Шонао? - спросила Венди.

- Сейчас хорошие. Мы - трансэкваториалы. Мы в одной лиге.

- Ты сказал: сейчас. А раньше?

Лейтенант-инженер вздохнул и пожал плечами.

- Раньше было плохо. Шла война между Зулу и Шонао. Шла война между Мпулу и Шонао. Война между банту. Между братьями. Ее специально устроили проклятые неоколониалисты и исламисты. Но 4 года назад в Мпулу пришли нези, и все начало меняться. А два года назад наш король Тумери ка Амабо собрал у нас, в Тейжери, Великую Ассамблею Зулу, Мпулу и Шонао. Там договорились вернуть правильный порядок, который утвердила Великая Ассамблея банту 200 лет назад. Ту Ассамблею собрал сам Чака ка Сензангакона, великий король Зулу. Так было, да! 

- Правильный порядок, - задумчиво повторила она, - И какой это порядок?

- Порядок, при котором банту не будут враждовать между собой из-за земли и воды, потому что все поделено справедливо, и всем хватит места. Нам еще надо вернуть те земли, которые обманом забрали чужаки, и тогда все будет правильно.

Возникла пауза. Вокруг лагеря 4-го батальона трещали цикады. Откуда-то издалека раздавались гулкие удары тамтамов… Гомер Симпсон закурил сигарету и спросил:

- Как много земель еще предстоит… Гм… Вернуть?

- Сколько-то, - не очень определенно ответил Чкиро, - Всему свое время. Сейчас мы возьмем верховья Нила. Потом озеро Укереве-Нианза. А потом будет видно.

- Укереве-Нианза? – переспросил американский лейтенант.

- У вас его называют Виктория, - уточнил зулус.

- Ни хрена себе… - пробормотал Лумис.

…

Монтаж радара был завершен ровно к обеду следующего дня. Установка новейшего поколения военной радиоэлектроники, стояла на четырех изящных ножках, и была похожа на технико-футуристический реквизит для съемок голливудской кино-эпопеи наподобие «Звездных войн». Провода, тянущиеся от неуклюжего электрогенератора, пыльные шатры образца позапрошлого века, и тому подобные реалии зулусского военного лагеря, казались рядом с этим чудом прогресса чем-то неуместным. Весть о предстоящем тестовом запуске «новой американской супер-машины», разнеслась по лагерю вместе с развозкой пищевых баков. Во второй половине дня площадка перед шатром «RECR-team» была окружена небольшой толпой зрителей: зулусских солдат свободной смены и местных жителей, которым тоже было не чуждо любопытство.  

Сержант Уайтби (которую Симпсон назначил шефом первой вахты) заняла место под солнцезащитным навесом «операторской рубки», между Дановичем и Риттером, за центральным из трех рабочих мониторов. Она чувствовала себя немного не в своей тарелке – как будто ее вдруг запихнули в кресло главного телеведущего программы новостей CNN. Вокруг - множество зрителей. Они ждут чего-то увлекательного. Как удовлетворить эту их потребность – совершенно непонятно…

Впрочем, взгляды зрителей сейчас были обращены, в основном, не на группу из трех операторов, а на ажурный серебристый многогранник антенны, установленный на верхушке 7-метровой опоры из углепластика. «Глаз» радара (как охотно объяснил зрителям лейтенант-инженер Чкиро). Увидеть работу этого «глаза» было конечно, невозможно, но изобретательный Чкиро собрал устройство из старого китайского радиоприемника и мощного динамика. Это должно было сработать…

Сержант Уайтби выдохнула и приказала (пожалуй, преувеличенно четко и громко, неосознанно работая на публику) «Тест системы питания – пуск!». Через несколько Риттер отрапортовал: «Тест пройден. Система питания - ОК». Следующий приказ, согласно инструкции: «Тест позиционирования - пуск!»…  Ну, и дальше по сто раз отработанному порядку – до финального «Рабочий режим сканирования – пуск!»...

Из динамика раздался оглушительный треск, как при радиотрансляции с гонок любительски-форсированных мотоциклов. Они проносятся по кольцевой трассе, в бешеном темпе стреляя выхлопами из глушителя, то приближаясь к микрофону, то удаляясь от него… В действительности, это радар посылал серии радио-импульсов, пиковой мощностью до 300 КВт, сканируя пространство последовательно во всех направлениях. Сфокусированный радио-луч крутился, как те мотоциклы по треку.

Зрители радостно засвистели и захлопали: Уауа! Круто! Американский супер-радар работает от нашего зулусского генератора (на самом деле - индийского, но какая, в данный момент, разница?)… Венди, глядя на свой монитор, сначала, в некотором недоумении, наморщила лоб, а потом резко помрачнела и выругалась сквозь зубы.     

- Что? – спросил лейтенант Симпсон, быстро подойдя и глянув через ее плечо.

- Посмотри на горизонт, Слайд, - тихо предложила она, - Дистанция…

- О, черт! Что за херня!?

- Я сама не понимаю. Может быть, что-то в настройках?

- Нет, подожди… Кажется, я понимаю. Дело не в настройках, Венди! Дело в сраных гребаных военных топографах, которые определили нам позицию.

- Гм… Слайд, ты же не хочешь сказать, что…?

- Нет, я как раз это и хочу сказать! Мы в озерной котловине, и если кто-то ошибся с определением подходящей точки установки радара, то мы в полной жопе! 

- Эй-эй, что случилось? – озабоченно спросил подошедший Чкиро.

- Нам не хватает или расстояния, или высоты, - объяснила Венди, - Чтобы радиолуч огибал холмы вокруг озера, радар надо ставить или дальше от этих холмов, или на большей высоте. А так, холмы создают тень, и радар не видит то, что за ними.

Зулусский лейтенант-инженер погудел носом и почесал в затылке.

- Эй-эй, Венди, тут холмы вокруг. Котловина. Если двигать радар дальше от одних холмов, то другие окажутся ближе. 

- В том то и дело, Чкиро. Мы не можем перемещать радар, значит, остается только поднять его. Сейчас мы оценили ситуацию по отраженным сигналам - нам здесь не хватает почти трехсот метров высоты. Поэтому, мы в жопе.  

- Почему в жопе? – удивился он, - Триста метров - это не очень много, нет!

- Конечно, не много, - проворчал Саул Данович, - Надо построить здесь на берегу Эйфелеву башню, и все дела. Высота как раз та. Проект можно взять в интернет.  

- Бесплатно взять? – уточнил Чкиро.

- Абсолютно бесплатно, - подтвердил Данович, слегка удивленный этим вопросом.

- Я поеду, договорюсь, - подвел итог лейтенант-инженер, развернулся, и побежал к главной магистрали батальонного лагеря – видимо, ловить попутную машину.

Симпсон потряс головой, как будто подозревал, что спит, и хотел проснуться.

- Парни, я правильно понял, что этот местный инженерный гений намерен с кем-то договориться про строительство Эйфелевой башни?

- Если бы Саул не болтал всякую херню… – начал Риттер.

- Уже и пошутить нельзя, - перебил Данович.

- Это ты думаешь, что ты пошутил, а они думают иначе, понимаешь?

- Ну, допустим. И что дальше? Идея-то неплохая. 

- Саул, если ты веришь, что зулусы могут построить здесь Эйфелеву башню, - сказала сержант Уайтби, - …Значит, ты перегрелся на солнце.

- А если они ее построят? – невозмутимо спросил он.

- Тогда, значит, на солнце перегрелась я.

…Ждать результатов строительной инициативы лейтенант-инженера пришлось часа полтора, а потом… Армейский трицикл «Jibo» (производства фирмы «Malgi-Apu»), украшенный штабным флажком, резко свернул с главной магистрали, и вздымая живописные клубы охристой пыли, поехал к американскому шатру.

Карл Маркони, с глубоким удовлетворением посмотрел на эту картину и произнес.

- Хоть где-то как следует поимели китайцев! Выпихнули с центрально-африканского трехколесного рынка. И кто: мадагаскарская фирма. Ха!

- За что ты так не любишь китайцев? – спросил Бриггс.

- Не то, чтобы я их не люблю, но почему, черт возьми, их так много?

Трицикл затормозил рядом с шатром и из опадающей завесы пыли возникли Чкиро и довольно молодой зулус в полевой форме со звездочками майора.

- Хифи Охага, командир 4-го батальона, - представился он, пожимаю руку Гомеру Симпсону, а затем остальным американцам, - У вас проблемы, так?

- Да, - лейтенант Симпсон кивнул, - Нам здорово не хватает высоты, и в радио-тени оказывается основная часть зоны наблюдения. Поэтому…

- Мне уже доложили, - перебил майор, - Я считаю: строить радарную башню это не реально. Надо решить проблему более быстрым и дешевым путем. Я успел чуть-чуть посмотреть про этот радар. Та же модель ставится на американские малые корветы последнего поколения. Это правильно?

- Насколько я знаю, да, - подтвердил Симпсон.

- Значит, - заключил Хифи Охага, - Ваш радар не боится качки. Это тоже правильно?

- Да. Корректирующая программа с этим справляется. Наша проблема не в этом, а в недостаточной высоте антенны.

Зулусский майор коротко кивнул.

- Я это понял. Если качка не проблема, то высота не станет проблемой. Как высоко требуется поднять антенну? Мне доложили про 300 метров, но это - минимум. Я так понял. А сейчас, я спрашиваю: как высоко надо поднять, чтобы радар работал совсем хорошо. Чтобы ты мог сказать: Уа-уа! Это то, чего я хотел!  

- Вдвое больше, - ответил американец, - На высоте 600 обзор будет идеальный. И это соответствует максимальной рабочей длине нашего кабеля.

- Я понял. Буду договариваться.

Вынув из бокового кармана спутниковый телефон, Хифи Охага быстро (и, видимо, привычно) набрал какой-то код и заговорил на смеси нсенга-банту и африкаанс. В разговоре иногда мелькали знакомые словосочетания: «US-navy radar», «long-range scanning», и «fucking problem». Общение заняло минут десять.

- У вас будет 600 метров, - проинформировал майор, - Завтра утром. Сейчас я скажу лейтенант-инженеру Чкиро, что надо для этого подготовить. Кое-какая специальная техника. Если появятся какие-то проблемы - выходите на связь прямо со мной. Я не прощаюсь, встретимся завтра утром. Сегодня отдыхайте. Это хороший совет. Чака ка Сензангакона, великий инкоси, сказал: «Солдату надо отдыхать». Это правильно. 

…

Речной патрульный катер, предложенный в качестве места отдыха, меньше всего напоминал круизное туристическое судно. Камуфляжная окраска, скорострельный пулемет и автоматический гранатомет на носу. Экипаж: шестеро бойцов во главе с сержантом Гвайе, похожим на веселую, но немного жутковатую гориллу. И десять пассажиров: американская группа плюс инспектор по абсорбции -  симпатичная и коммуникабельная девушка по имени Длези. Она стала вторым (после пилота Тбера) представителем зулу, одетым во что-то, отличающееся от армейской униформы... Впрочем, туристический костюмчик Длези нес на себе неизгладимую печать стиля «military», а в правом боковом кармане обозначался контур армейского пистолета («средство самообороны», как смущенно пояснила она, увидев, что американские специалисты заметили эту интересную особенность ее экипировки).  

Если американцы оказались на катере с целью отдыха, то Длези была тут по делам службы: обеспечивала «гуманную абсорбцию местного населения Итури зулусским обществом» (как она сообщила в ходе знакомства, когда катер отошел от берега). 

- А вдруг население не захочет абсорбироваться? – поинтересовался Симпсон.

- Это почему? – искренне удивилась молодая зулуска.

- Ну, мало ли… Другая культура или религия.

- В смысле, мусульмане? – уточнила она.

- Мусульмане это не население, а бандформирование, - припечатал сержант Гвайе.

- Не обязательно мусульмане, - сказал Симпсон, - Могут быть, например, буддисты.

- Община буддистов есть в Буниа, - сообщила Длези, - Это административный центр Итури. Там заканчивается 27-я трасса Конго-Центр – Восток, и оттуда выходит 20-километровая грунтовка на Касенджи. Вы его, наверное, проезжали.

- Нет, мы прибыли на самолете, с юга, - сообщила сержант Уайтби.

Зулуска понимающе кивнула и небрежно махнула рукой.

- Вы не очень много потеряли. Буниа довольно грустный город. И почти пустой.

- Как же пустой? – возразил Лумис, - Ты же сказала: там буддисты.

- Я сказала: почти пустой. В начале века там жило больше трехсот тысяч, а сейчас и полста тысяч не наберется. В Итури в то время было население четыре миллиона с четвертью. Мы еще не знаем, сколько осталось. Хорошо, если хотя бы половина.

- А что с буддистами? – спросил Симпсон.

- Мы записали, что они там есть. Внесли в инфо-базу, - ответила Длези, - В инфо-базу вносятся все общины, и чего они хотят, чтобы потом было проще разбираться.

- И чего они хотят? – поинтересовался Джон Бриггс.

- Того же, чего и все. Электричество, водопровод, связь, медицина, работа, транспорт, школа для детей. Первые три пункта уже выполнены. Четвертый выполнен частично.

- А продовольствие им не нужно? – удивился Данович.

- Не нужно. Снабжение продовольствием организовал майор Хифи Охага сразу после взятия города. Зулусы не должны голодать. Это закон.   

- Вот как? Хороший закон…

- Правильный, - лаконично уточнила она.

В разговоре возникла небольшая пауза. Необычно-тихо гудел мотор. Катер довольно быстро двигался вдоль северо-западного, теперь – зулусского берега озера Альберта, покрытого холмами, называемыми «Голубые горы». В действительности эти холмы кажутся голубыми лишь издалека. Вблизи они оранжево-зеленые.

- Длези, а откуда же вы берете столько еды? – спросил Риттер.

- Очень просто. Наш король, Тумери ка Амаба договорился с людьми Мпулу. У них столько еды, что можно накормить всю Африку.

- Гм… А что король дает им взамен?

- «Mpulu Experimental Geological Group», MEGG, получает четверть всего того, что добывается из недр в наших новых восточных землях, - ответила зулуска, - За это они делают много всяких полезных вещей для населения. И они сами строят добывающие предприятия, или устраивают на свой лад предприятия бывших колониалистов.

- Бывших колониалистов? – переспросил Данович.

- Да. Тут были предприятия европейцев. Наш король их заранее национализировал.

- Заранее национализировал? Вот это свежая идея! Новаторская!

Сержант Гвайо вскинул левую ладонь вверх и резко скомандовал.

- Лево руля, самый малый вперед!

- Куапала, деревня людей Лболбо, - пояснила Длези, - Они похожи на людей Леенду, которые живут к югу от Буниа, но люди Лболбо живут на озере, поэтому они другие.

- Понятно, - лейтенант Симпсон кивнул, - раз на озере, значит, другие.

- Да, - подтвердила девушка, очень довольная, что ее так быстро поняли.

…

Первые четверть часа пребывания в Куапала американцы не могли заставить себя поверить, что это настоящая деревня, а не муляж для туристов. Что люди живут в хижинах, сделанных из вязанок тростника, закрепленных на каркасе из древесных стволов, связанных лианами. Что люди делают лодки из древесной коры. Что люди обрабатывают свои огороды инструментами, похожими на палки-копалки из музея первобытной культуры… Наличие на жителях штанов, юбок, футболок и рубашек – изношенных до крайности, но вполне современных – выглядело каким-то диким анахронизмом, а китайские радиоприемники и флэш-плееры казались здесь чем-то инопланетным. Самым удивительным было то, что при этой чудовищной нищете, местные жители еще способны радоваться, улыбаться, веселиться…

Прибытие зулусских военных (ясно, что далеко не первое) мгновенно инициировало праздник. Жители (их оказалось довольно много, несколько сотен) высыпали на берег, куда с катера сгружали мешки и коробки. Главным действующим лицом была Длези, а сержант Гвайо взял на себя функцию переводчика для американских гостей.

- Люди Лболбо спрашивают, - объяснял он, - правда ли, что опять не надо платить? А Длези им опять объясняет: не надо, просто берите. Да. Так каждый раз. Люди Лболбо совсем бедные, потому что их обманывали или грабили миссионеры, колониалисты, исламисты и долбанное ООН. Да. Теперь так не будет, потому что пришли мы.

Сержант Гвайо с гордостью указал на дом, отличавшийся от других наличием флага: белое полотнище с красным ромбом. Из дома как раз появились двое парней и один мужчина постарше. Все в зулусской военной униформе. На рукавах белые нашивки с таким же красным ромбом, как на флаге.

- Военно-полевая медицина! - пояснил Гвайо, - Там, в доме, есть электрогенератор и всякие медицинские устройства. Я в этом не разбираюсь, но все работает, да!

- Почему ромб, а не крест? – спросила Венди.

- Чтоб не путали с «Красным крестом», который у колониалистов.

- Медицинская техника тоже из Мпулу? – предположил догадливый Риттер.

- Да. Такой договор. Длези уже объясняла. Совсем сложная техника, которая у нас в госпиталях в больших городах – американская, а простая – из Мпулу.

Риттер почесал в затылке.

- Я понимаю, как в Мпулу может быть много еды. Трансгенные продукты, высокие урожаи. Но медицинская техника на огороде не растет.

- Не растет, - подтвердил Гвайо, - Люди Мпулу берут ее у нези, у папуасов и канаков, взамен металлической руды, урана, кварца и всяких других геологических камней.

- Ясно. Вот теперь все складывается… Эй, парень, оставь в покое мой ремень! 

Последнее требование относилось к местному мальчишке лет восьми, который с интересом начал обследовать поясной ремень рядового Риттера. Остальная местная детвора собралась в стайку на дистанции десять шагов, видимо, ожидая результатов эксперимента своего форварда. После окрика мальчишка, конечно, отскочил назад.

- Оуэн, какого черта ты кричишь на ребенка? – возмутилась Венди, - Ему же просто интересно. Пусть трогает… Только следи, чтобы он у тебя ничего не спер.

- Я просто от неожиданности… - начал оправдываться он.

В этот момент Гомер Симпсон поймал руку другого мальчишки, зашедшего сзади и начавшего шарить в лейтенантских карманах.

- Мальчик, мама не рассказывала тебе о праве частной собственности? - очень мягко спросил он, - где вообще твоя мама? Было бы неплохо позвать ее сюда. 

- Ты хороший человек, командир Симпсон, - заметил Гвайо.

- Гм… Почему ты так думаешь?

- Ребенок, - пояснил зулусский сержант, - Ты его держишь, а он не вырывается. Он чувствует: ты друг. Ты хочешь познакомиться с девчонкой, которая его мама? Сейчас будет праздник, и я тебя познакомлю. Она симпатичная, да…

…

…Праздник в Куапала удался. В лагерь в Касенджи американцы вернулись около полуночи, переполненные впечатлениями - как если бы «туристическая программа» длилась не несколько часов, а несколько дней. А рано утром их ожидало не менее впечатляющее шоу – но не из области культурного отдыха, а из области работы…

Сержант Венди Уайтби встала за четверть часа до общего подъема, чтобы спокойно принять душ под водяной бочкой. Конечно, можно было помыться вместе со всей командой, просто сказав «отвернитесь, парни». Ничего такого. Но… В общем, она выбралась из шатра в 5:40 и застыла от удивления. Рядом с радаром стоял угловатый колесный бронетранспортер с установкой локальной ПВО «SHORAD» (US General Dynamics). В открытом кузове скучали четверо солдат и капрал, а около колеса, растянувшись на толстом листе брезента, сладко спал лейтенант-инженер Чкиро. В нескольких шагах от него на грунте лежал огромнейший крест из толстых стволов бамбука, снабженный многочисленными поперечинами (отчего крест становился похожим на паутину). В центре креста имелась пластиковая коробка с не очень аккуратными прорезями. Кроме того, к кресту несколькими шнурами был привязан мешок, набитый чем-то сыпучим… 

- Доброе утро, суб-командир Венди! – произнес капрал, улыбаясь, и с нескрываемым интересом глядя на молодую американку, стоящую около входа в шатер в трусиках, с полотенцем через плечо и обмундированием подмышкой.

- Доброе утро, - ответила она, - Я сейчас буду мыться, так что отвернитесь парни.    

- Да, мэм, - сказал он, и отдал приказ на африкаанс, - kop draai, kyk na die noorde!

Через секунду, весь экипаж дисциплинированно смотрел на север. К Венди были обращены только стриженые затылки. Сержант занялась водными процедурами, параллельно размышляя о предназначении устройства, привезенного, вероятно, лейтенант-инженером Чкиро, и (опять-таки, параллельно) вспоминая вчерашний деревенский праздник… Там о мелких правилах западной пристойности никто не вспоминал – ни когда купались в озере (с неправдоподобно-чистой водой), ни на танцевальной вечеринке в местном стиле. Инспектор по абсорбции Длези очень откровенно клеилась к Джиму Лумису… А, может быть, она просто решила его абсорбировать в этнически-родную негритянскую среду? Джим даже спросил у лейтенанта Симпсона: «Слайд, что мне делать а?», и получил ответ: «Действуй по обстоятельствам, солдат!»… Венди, намыливая себя странно пахнущим местным пальмовым мылом, весело фыркнула, вспомнив, как на танцах, через час после захода солнца, Симпсон с некоторой тревогой поинтересовался у нее: «Слушай, ты не видела Джима?»… Вообще-то повод для тревоги имелся. Мало ли кто тут водится. Ладно, бегемоты – на закате они плескались метрах в пятистах от деревни, и выглядели совершенно безобидно, а с такой дистанции - даже как-то игрушечно. Но в озере Альберта, как отмечалось в инструкции, водятся еще и крокодилы… Правда, через полчаса Джим нашелся, живой и невредимый, хотя слегка помятый, из чего следовал логичный вывод, что его утаскивал с танцулек вовсе не крокодил, а гораздо более симпатичный персонаж. Хи-хи. Джима можно понять. Он просто исполнял приказ. 

Чувство времени у сержанта Уайтби было на высоте. В момент, когда над лагерем батальона заунывно пропел рожок, она застегнула пряжку на ремне. Вот так! Через несколько секунд вылетевший из шатра Гомер Симпсон резко затормозил, и…

- Венди, что за долбанная хреновина здесь лежит?

- Не знаю, Слайд. Вероятно, это как-то связано с радарной вышкой.

- Что? Черт! Ни капли не похоже.

- Нет, это не вышка, командир Симпсон, - отозвался зулусский капрал из кузова бронетранспортера, - Это специальная инженерная вещь для воздушных пузырей.

- Каких пузырей?

- Пузыри привезут люди Мпулу, после завтрака, - лаконично пояснил капрал.

- Так!.. Осталось выяснить, зачем нам эти мпулуанские пузыри.

- Для радара сэр. Майор приказал поднять его на 600 метров. Привезут пузыри, и мы поднимем. Майор тоже приедет смотреть! Интересно, да!

Джон Бриггс, двигаясь от сортира к душу, проинформировал.

- Слайд, я читал про это. Радар поднимают на специальном аэростате, который стоит гребаную кучу денег.

- Вы, янки, богатые, - заметил капрал, - Вы можете тратить на пузыри гребаную кучу денег. Мы, люди Зулу, пока не очень богатые, и люди Мпулу тоже не очень богатые. Поэтому, у нас просто пузыри. Не такие красивые, как у вас. Только чтобы работали.

…

Понятие «после завтрака» в черной Африке означает «неизвестно когда, но гораздо раньше обеда». В данном случае, оно реализовалось около десяти утра. Вестником появления «людей Мпулу» стал Чкиро. Несмотря на свое сонное состояние (весь прошлый вечер и большую часть ночи он с группой саперов мастерил из подручных материалов подвес для радара), он первым заметил точку в южном секторе неба.

- Вот! – его палец указал направление, куда смотреть.

- Что? – переспросила сержант Уайтби.

- Летят люди Мпулу, - пояснил зулусский лейтенант-инженер.

Венди хмыкнула, вытащила из кармана портативный бинокль, навела на небо, и…

- Слайд! Посмотри, какая хреновина!

- Хреновина? – переспросил Симпсон, прятавшийся от жары в тени навеса, и тоже вооружился биноклем, - Так. Это не хреновина, а летающая канонерская лодка. Она состоит на вооружении в морской полиции Меганезии, в ВМФ Папуа, и в силовых формированиях «CSAR Hybird» непризнанной Западной Новой Гвинеи - Хитивао.   

- Похоже на парусный тримаран с гидрофойлом, - сказал Пруст, - Во Флориде на них гоняют по заливу только так! Узлов тридцать, черт меня побери, если вру.

- У тебя хороший инженерный взгляд, Рэй, - похвалил лейтенант, - В «World Military Review» есть схема, как из 60-футового гоночного тримарана «Formula-60» получился новый класс машин морской авиации. Условно: мачта с парусом распадается на два наклонных крыла - стабилизатора, консоли боковых поплавков становятся еще двумя крыльями, а на вертикальном остатке мачты стоит винтовой движок. Бронирование и вооружение добавляются по обычной схеме. У нас в 60-е годы прошлого века так же сделали из спортивных катеров с гидрофойлом, или подводным крылом, скоростные боевые катера класса «Flagstaff», длина 80 футов, вес полста тонн, скорость 50 узлов, почти как у самолета. Кстати, разработка авиастроительной фирмы «Grumman».

- Та фирма, которая делает палубные истребители? – спросил Данович.

- Точно! Причем она их делает уже почти сто лет. Серьезная команда.

- А у этой папуасской штуки какая скорость? – поинтересовался Бриггс.

- Полтораста узлов. Не великое достижение для летательного аппарата.

- Зато, наверное, дешево, - предположил Риттер.

- Тоже точно, - сказал Симпсон, - Это игрушка для стран с малобюджетным флотом.

Летающая канонерка приводнилась в нескольких сотнях метров от берега и, уже как обычный катер проехала по озеру почти до самого уреза воды. Верхняя пара крыльев сложилась, как у какого-то фантастического насекомого. А потом появился экипаж.

Данович пихнул Лумиса в плечо.

- Алло, Джим, не зевай. У тебя вроде, получается клеить местных девчонок. 

- Иди ты в жопу, - проворчал Лумис, - Вчера само так получилось, понял?

- Конечно, само, - согласился Данович, - Оно всегда само получается.

- Или не получается, - уточнил Маркони.

- Пошли, познакомимся, - подвел черту Симпсон, - Наш Чкиро уже что-то с ними обсуждает, и нас это наверняка касается.

…

Обер-лейтенант Котто и сержант Лаас из батальона «Ехидна» выглядели типичными коммандос: рослые, крепкие, с чуть-чуть брутальными манерами. Девушка - мичман-пилот Мбиби из отдельного авиа-отряда озерного флота Киву, казалась на фоне этих персонажей невысокой и хрупкой, но это ее ни капли не смущало. Она вела себя, как слегка хулиганистый и довольно артистичный подросток. 

- Типа, тот самый радар, – произнесла Мбиби, и слегка пнула одну из четырех ножек радара, - Знаем. Модная болванка. Должна добивать на триста миль. Так, нет?

- Даже несколько больше, - сказал Симпсон, - Расчетная дальность 600 километров.

- Ну, понятно, - она кивнула, - Генералам янки хочется видеть всю Африку, а между Джибути и Тейжери - горы, и луч рассыпается. Интерференционное эхо. Так, нет?

- Не генералам, а адмиралам, - улыбаясь, поправил американский лейтенант, - и наш второй пункт не в Тейжери, а в Гамо, это крааль немного в стороне от столицы зулу.

- По фигу, - фыркнула она, небрежно махнув рукой, - Есть проблема: топограф янки прошляпил кривизну рельефа. Жопа, так, нет?

- Ты вредная! – возмутился Чкиро.

- Я классная! – возразила она, показала ему язык и энергично повертела попой.

Сержант Лаас влепил по этой попе звонкий шлепок, и небрежно, с удивительной легкостью (для его немалого веса), уклонился от ее кулака, нацеленного ему в лоб. Девушка тут же попыталась пнуть его ногой в живот, но обер-лейтенант, с той же легкостью, извернулся корпусом, и ударяющая нога поразила только воздух.

- У-у, - немного обижено проворчала она, - Научился у инструкторов - нези всяким фокусам! Но я тебя еще подкараулю и пну по твоей толстой заднице! Да!

- Подкарауливать не честно! – объявил он.

- Эй-Эй, Мбиби, Лаас, – вмешался обер-лейтенант Котто, - хватит заниматься херней, Давайте, проверьте подвес, можно на нем крепить аэростаты и радар, да – нет?

…

…Четыре тепловых аэростата из стеклоткани объемом по сто кубометров были закреплены под четырьмя секторами креста-паутины. Через коробку в его центре пропустили провода к их нагревательным элементам. Теперь креативная мысль зулусского лейтенант-инженера стала ясна. 7-метровая опора с антенной радара устанавливалась поверх паутины. Снизу, через прорезь в коробке к ней подводился кабель. Мешок с песком должен был висеть внизу, как противовес и балансир... 

Майор Хифи Охага подкатил к месту событий на трицикле сразу после обеда. Вся конструкция уже плавала на высоте человеческого роста.

- Привет, друзья! Оно летает, да! Отлично! Я приказал поставить комплекс ПВО, на случай, если тряпкоголовым с той стороны границы не понравится наш воздушный шарик, и если у них еще есть самолеты.

- Если есть, то скоро не будет, - уверенно сказала Мбиби.

- Уа-уа! Львица неба! - произнес майор, стремительно сгреб ее в охапку и пару раз подбросил довольно высоко вверх, после чего поставил на ноги.

- Ух! – ничуть не смутившись, сказала мичман-пилот, - Прикольно!  

- Было так, - пояснил Хифи для американцев, - Мы брали Логири-Ару, в полтораста километрах к северу отсюда, а Мбиби была в авиа-звене, которое прикрывало нас с воздуха. Там граница, и враги хотели использовать авиацию с той стороны. Они не долетели, нет! Они думали: у 4-го батальона нет никого в небе. Они ошиблись.   

Лейтенант Симпсон с удивлением посмотрел на мпулуанку.

- Ты участвовала в воздушных боях?

- Я авиа-рэптор, - ответила она, - Я три года училась в колледже Кимби.

- Это где? – поинтересовался Лумис.

- Это на острове Новая Британия, в Меганезийском Папуа.

- Друзья, давайте потом поболтаем? – снова вмешался обер-лейтенант Котто, - Мы поднимем радар, все проверим, и…

…

По некоторым признакам, любой наблюдательный человек мог заметить, что фокус с радаром на аэростатной платформе выполняется мпулуанскими военными далеко не впервые. Видимо, в предыдущих случаях, для этого использовалась не самодельная бамбуковая паутина, а какая-то штатная конструкция, но принцип работы от этого не менялся, и последовательность операций была известна и отработана… Гротескное бамбуковое изделие, поддерживаемое снизу четверкой полупрозрачных 6-метровых шаров, медленно уплыло вверх, утаскивая за собой кабель. Скоро оно превратилось в маленький цветочек с четырьмя круглыми лепестками, выросший в центре неба. 

Сержант Уайтби заняла место за центральным монитором – как вчера. Выдохнула и приказала «Тест системы питания – пуск!»… Краткая пауза... Рапорт Риттера: «Тест пройден. Система питания - ОК». Следующий приказ, согласно инструкции: «Тест позиционирования - пуск!»… И, наконец: «Рабочий режим сканирования – пуск!»… Длинная пауза… И рапорт Дановича: «Есть рабочий режим. Индикация стабильного охвата - 580 километров, предельного охвата - 820 километров. Наблюдаю реперные отметки Твулеки и Карисимби. Есть эхо сигналов РЛС Обок, Гамо и Океан-5А».

По экрану поползли строчки

= Синхронизация с радаром Обок, Джибути… ОК

= Синхронизация с радаром Гамо, Зулустан… ОК

= Синхронизация с морским радаром Океан-5А, эсминец DD-21 «Бостон»… ОК

Радостный визг, свист, хлопки в ладоши и друг по другу. «Wow! Мы сделали это!».

Майор Хифи Охага посмотрел на небо, где почти неподвижно висел белый цветок аэростата с радаром, потом - на тонкий кабель, уходящий почти вертикально вверх, а потом - на тройку американских спецов у мониторов под навесом, и произнес:

- Чака ка Сензангакона, великий инкоси, сказал: «Солдат должен чувствовать радость своей победы в своем животе». Он правильно сказал. Я позову женщин. Они будут готовить барбекю прямо тут, чтобы все вкусно поели, даже те, кто на боевом посту.

- То, что надо, - согласился Котто, - Чака ка Сензангакона знал толк в войне!

- Да! – зулусский майор коротко кивнул, - Но, у великого инкоси Чаки не было таких друзей с радарами, ракетными минометами и штурмовой авиацией. У инкоси Тумери такие союзники есть! Скоро исламисты будут бежать из нашей Африки назад, в свою арабскую пустыню, обгоняя своих верблюдов! Это будет хорошо! Да!

Рядовой Бриггс наклонился к лейтенанту Симпсону и тихо спросил.

- Слайд, как наши засранцы-политики собираются сползать с этой елки, когда наши союзники зулусы погонят из Африки наших союзников арабов? 

- Думаешь, до этого дойдет? – так же тихо спросил Симпсон.

- А ты думаешь, нет?

- Гм… - лейтенант почесал в затылке, - …Я думаю, никак не будут сползать. Это же политика. Тут главное, вовремя притвориться, что ничего страшного не происходит.

- Угу. Наши засранцы только это и умеют, - со вздохом, прокомментировал рядовой.

Гомера Симпсона в данный момент интересовало не это, вероятное, но достаточно отдаленное будущее, а текущая ситуация. Фактически, его подразделение оказалось втянуто в сотрудничество с военным контингентом вероятного противника. Мпулу, согласно инструктивной ориентировке, было сателлитом Меганезии в Африке, и по любым меркам, участие мпулуанских военных в работе узловой РЛС сканирующей системы «Cross-Africa» противоречило ориентировке. Но, в то же время, согласно  ориентировке, зулусы и ассоциированные с ними племена, были стратегическими союзниками США в этом регионе. Значит, если рассматривать Мпулу, как племя, ассоциированное с Зулу (а на то имелись все основания), то участие мпулуанцев в деятельности американской спецгруппы следовало всячески поощрять.

… А приглашенные зулусским майором местные девчонки уже развели костер и, раздевшись до набедренных повязок (чтобы не запачкать одежду, и не перегреться), начали разделывать мясо и раскладывать на решетках… Американский лейтенант покрутил головой, чтобы отвлечься от созерцания стереометрических достоинств африканских красоток и вернулся к работе над возникшей проблемой. Хуже нет для боевого офицера, чем влипнуть в политику. Но, выход должен был существовать. Не случайно адмирал Дэнброк, на последнем инструктаже перед вылетом группы с базы Масира в Дар-Эс-Салам, прозрачно намекнул: «Там есть кое-какие этнополитические противоречия, но они уже решены на самом верху в нужном нам ключе»… Вот! Они решены на самом верху! Симпсон мысленно похвалил себя за догадливость, сам себе подмигнул и устроился под вторым навесом, за резервным терминалом…

--------------------------------------------------------------------

CNN. Архив. 20.04. Пресс-конференция президента США.

Тема: Арабо-Африканский кризис и позиция стран NATO.

--------------------------------------------------------------------

Вопрос: Господин президент! Военно-техническое сотрудничество Франции с непризнанными режимами Мпулу и Шонао, сателлитами Меганезии – это уже совершившийся факт. Можно ли после этого говорить о единой позиции стран Атлантического альянса в Восточной Африке и Аравии?

Ответ: Я вижу в вашем вопросе скрытый подтекст. Меганезию нередко называют вероятным противником Атлантического альянса. Такова позиция военных, и она оправдана должной осмотрительностью в вопросах национальной безопасности и  международной безопасности. Но необходимо понимать, что термин «вероятный противник» не означает страну, с которой у Соединенных Штатов вероятно начало реального военного конфликта в обозримом будущем. Это просто обозначение на штабных картах при организации военных тренингов. Этим термином может быть обозначена как Меганезия, так и Нуэва-Гранада, или даже Китай. Такова обычная армейская практика поддержания боевой готовности. Она не исключает военно-технического сотрудничества в локальных вопросах с условным… Подчеркиваю: условным «потенциальным противником» для Франции и для других стран NATO. Разумеется, ситуация в данном случае была осложнена военными действиями между Мпулу и Шонао, поддержанных Францией, с одной стороны, и союзниками США в Арабском мире с другой стороны. Но следует понимать, что эти военные действия не носили глобального характера, а были трагическим недоразумением. К сожалению, в многополярном и многовариантном мире такие недоразумения, порой, неизбежны, и делать из них выводы о «политической нелояльности» той или иной страны нашего альянса, как пытаются некоторые не вполне адекватные частные аналитики – просто глупо. Мы должны исходить из наших национальных приоритетов и политических реалий, а не из примитивных и нереалистичных представлений о черно-белом мире, состоящем только из наших противников и союзников.    

Вопрос: Господин президент! Как вы оцениваете позицию Первого комитета ООН относительно позиции США по вопросу о зулусской военной экспансии? Многие аналитики уверены, что зулусская экспансия является частью стратегии Транс-Экваториальной Африканской Лиги, куда входят также Мпулу и Шонао. Что бы вы ответили экспертам ООН, считающим, что США совершает ошибку, поддерживая Зулустан и, косвенно, два других непризнанных агрессивных режима?    

Ответ: Позиция Первого комитета, это попытка перевалить проблему африканского кризиса с больной головы на здоровую. Первый комитет до сих пор не выработал юридически-корректного определения агрессии или агрессивной экспансии. ООН вынуждена пользоваться резолюцией 1974 года, а там больше оговорок, чем четких признаков агрессии. Сейчас никто не может точно утверждать, являются ли военные действия Зулустана и его партнеров по Лиге агрессией, или же это помощь народам, территории которых были включены в состав Конго-Заира против их воли. Таким образом, вывод об агрессии сомнителен, а сомнение должно толковаться в пользу обвиняемого. Сейчас очевидно, что выводы Первого комитета о необходимости принудительного сохранения территориальной целостности одних государств и принудительного расчленения других государств, нередко принимались вопреки интересам народов. Это был международный полицейский произвол. Он вызвал эскалацию терроризма и преступности. Мне кажется, Первый комитет, если бы он существовал в конце XVIII века, мог бы предложить отправку «голубых касок» в Британскую Америку, для подавления сепаратизма Соединенных Штатов. Конечно, режимы трех стран Транс-Экваториальной Африканской Лиги не однозначны, но их общее стремление к свободе, и их готовность сражаться за свободу для себя, и для окружающих народов, вызывает естественное уважение. Нам следует с пониманием отнестись к некоторым особенностям их взаимного сотрудничества, тем более, что Зулустан на протяжении последних полутора лет является нашим самым надежным военно-политическим союзником в центральной Африке. Попытки разрушить наши союзнические отношения, я рассматриваю как деятельность, направленную против национальных интересов Соединенных Штатов.    

--------------------------------------------------------------------

…

Чья-то ладонь похлопала задумавшегося Гомера Симпсона по плечу и нахальный, но дружелюбный женский голос произнес почти над самым его ухом.

- Что, ищешь отмазку?

- Как ты сказала? – переспросил он, поворачиваясь.

- Отмазку, - повторила Мбиби, и пояснила, - Для начальства. У тебя военный радар стратегического значения. А мы это… Как там в тексте? Во! Непризнанный режим Мпулу, сателлит Меганезии, вероятный противник Атлантического альянса. 

- Подглядывать – нехорошо, - наставительно произнес американский лейтенант.

- Ладно, не буду, - мичман-пилот демонстративно подняла глаза к небу, - Ну, и как? Нашел отмазку, или еще в поиске?

- Допустим, нашел. А что?

Мпулуанка улыбнулась и пожала плечами.

- Просто. Мало ли: может, надо помочь?

- Ты хорошо разбираешься в политике? – тоже улыбнувшись, поинтересовался он.

- Я разбираюсь в отмазках. У меня была такая ситуация, и я везде отмазалась!

- Тоже контакты с вероятным противником? - попробовал угадать Симпсон.

- Нет, Слайд. Я везла из Индии во Францию главного римско-католического попа.

- Гм… Ты везла Папу Римского?

- Нет, - она покрутила головой, - Папа Римский - совсем главный. А я везла другого, который просто главный. Он называется: кардинал… У-у! Ты мне не веришь? Но я, действительно его везла! Да! Не хочешь - не верь. Твое дело. Могу не рассказывать.

- Про Папу Римского я бы не поверил, - признался американец, - Но кардинал, это достаточно реально. А каким ветром тебя занесло в Индию?    

- Тогда, - сказала Мбиби, устраиваясь в соседнем плетеном кресле, - Я расскажу это с самого начала. Если тебе интересно.

Гомер Симпсон утвердительно кивнул. 

- Еще бы! Кардинал, это несколько меньший калибр, чем Папа, но тем не менее…

- Вот! – начала она, - Была война в Мадагаскарском проливе.

- Война 12 – 13 апреля? – уточнил он.

- Да. Наши авиа-отряды вместе с отрядом IBM работали на флайках «Abris-Glass». Сначала мы вылетели с Мадагаскара и зачистили оманских агрессоров и коморских исламистов, и еще прикрывали наши канонерки и наших десантников. А потом мы получили задание перебазироваться на озеро Ниика, через танзанийский воздушный коридор. Авиа-рэпторы были нужны, чтобы поддержать наших на Замбези. Но там работали только пилоты интербригады, IBM, у них больше опыта.

- Пилоты IBM, это меганезийцы и папуасы, так? - на удачу, спросил лейтенант, и по выражению лица Мбиби, понял, что не промахнулся.

- Не важно, - буркнула она и, после короткой паузы, продолжила, - Мы прилетели в южный угол Ниика, на авиа-базу Свепа. А в Свепа уже было TV, Mpulu-Tira, и туда приехал Адэ Нгакве, наш президент. Он нам вручал «ветряные мельницы», со всеми поболтал, и устроил банкет с танцами и всякой веселой фигней, вот! 

- Ветряные мельницы? – переспросил Симпсон.

- Ну, такой значок за боевую операцию. К нему идет премия сто золотых солидов. В ваших американских баксах это три с половиной тысячи. Хорошие деньги, да!

- Wow! Рад за тебя, Мбиби. Но при чем тут Индия и кардинал?

Мпулуанка похлопала его по колену и многозначительно произнесла.

- Это очень даже при чем! Я вытащила президента Нгакве поплясать, и он мне это предложил. Я думаю: он как раз искал: кому это предложить.

- Что - это?

- Получить быстро-быстро еще полста золотых солидов, - пояснила она, - и немного посмотреть Индию и Францию, совсем даром. Я раньше не была ни там, ни там. Ну, правда, Шри-Ланка не совсем Индия, а Реюньон не совсем Франция, но, я все равно согласилась. После боевой операции пять дней отпуск, делать нечего. И 14 апреля я улетела на Маэ на Сейшелы. А оттуда в Коломбо на Ланку. Прикольно, когда не ты пилотируешь! Летишь и смотришь кино. Я посмотрела целых четыре кино!

- Минутку, - перебил лейтенант, - Я не уловил, для чего ты летела в Коломбо.

- Ты меня не слушаешь! – обиженно объявила она, - Я сказала: меня нанял Нгакве, за полста золотых солидов. Хорошие деньги. На ваши доллары это…   

Гомер Симпсон аккуратно прикрыл ей рот ладонью.

- Мбиби, я внимательно слушаю, и даже успел посчитать, что на наши американские доллары это 1750. Но ты не сказала, за что мистер Нгакве предложил эти деньги.

- У-у! - воскликнула она, когда он убрал ладонь, - Это понятно. У Нгакве есть всякие фирмы и в Мпулу, и еще в разных странах. Он имеет очень хорошие деньги со своего президентства, и толково их вкладывает. Старшую дочку он давно поженил с одним парнем, мадагаскарцем, и у них фирма в Мадзунге, делает трициклы и комбайны. А младшая дочка подросла недавно, и сошлась с одним парнем на Сейшелах. Говорят: любовь! Уауа! Она училась в колледже на Сейшелах. Там еще учится старший сын Нгакве. Два его младших сына пока маленькие, учатся в школе дома, в Мпулу.

- Гм… Я понял, что мистер Нгакве вольно обращается с национальным бюджетом…

- И что такого? - перебила она, - Если бы я была президентом, то я бы тоже брала из бюджета деньги. Не очень много, а в меру. Зачем иначе быть президентом?

- Интересная мысль, - согласился Симпсон, - Но при чем тут Коломбо?

- Ты слушай, я рассказываю. Младшая дочка Нгакве сошлась с парнем, который не богатый. Он преподавал менеджмент в том колледже, где она училась. Я же говорю: любовь. Вот. Нгакве купил им маленькую авиакомпанию «Mixin» на Шри-Ланке, в Негомбо, это популярный курорт, двадцать миль к северу от Коломбо. Получилось дешево, авиакомпания была почти разорившаяся. Но теперь она начала нормально работать. Нгакве договорился там кое с кем в правительстве, чтобы не было много налогов и не придирались на счет лицензий. И еще он передал в эту авиакомпанию подходящие флайки, а курсантам нашего военно-воздушного колледжа Эрис-Нгве разрешил подрабатывать в этой фирме. А что такого? Практика и всем выгодно.

- Так, - лейтенант погладил свой подбородок, -  Я понял. Тебя он нанял пилотом на ответственный рейс, где главное не единичная прибыль, а реклама. Кардинал – это брэндовая фигура. Почти как артист из телесериала с аудиторией сто миллионов.

Мпулуанка наклонилась к Симпосну и влепила ему звучный поцелуй в щеку.

- Ты такой умный Слайд! Это круто! Да! 

- …Только я не понимаю, зачем это кардиналу, - добавил он.

- Там политика, - пояснила она, - Маршрут Шри-Ланка – Реюньон почти захапала авиакомпания «Emirates», долбанные исламисты. Кардинал Бернар Жюст не любит исламистов. И это правильно!

- Стоп! Ты сказала: Бернар Жюст?

- Да. Так зовут кардинала. Он прикольный.

- Ты так думаешь? Гм… Вообще-то он считается самым радикальным католическим деятелем столетия в плане религиозной нетерпимости. По TV его уже несколько раз  называли поджигателем войны и кардиналом крестоносцев. 

- У-у! - задумчиво произнесла Мбиби, - А мы с ним болтали о религии и не подрались.

Лейтенант повертел в пальцах сигарету, только что извлеченную из пачки.

- Гм… Ты болтала о религии с кардиналом Жюстом?

- Да. А о чем еще болтать с кардиналом? Не о сексе же. И мы летели вдвоем, так что болтать больше было не с кем. А пять с половиной часов лететь молча… Пфф!

- Вдвоем? – переспросил он, - На чем вы летели?

- На растопырке «Abrirador 11/3 promo». По дизайну она как «Abris-Assist» и «Abris-Glass». Тот же разработчик: «Ratiair», фирма Штаубе. Но это не рэптор, а цивильная флайка, поэтому штурвал - классика, конструкт слабее, и скорость - 400 узлов. Два с половиной часа до Терра-Илои - Чагос. Заправка. Три часа до Реюньона. Allez.

- Вы лэндились на Терра-Илои - Чагос?! Не на британском Диего-Гарсия – Чагос?

- У! На Терра-Илои проще. На британской базе попробуй, получи ОК на лэндинг.

- Но Терра-Илои в сфере влияния Меганезии. Кардиналу опасно было туда соваться.

Мбиби отрицательно покрутила головой.

- Не опасно. Транзит разрешается. Я его, конечно, заранее предупредила: нельзя проводить там агитацию. Маркет, кафе, сортир - пожалуйста. Но без идеологии.

- Гм… И как он на это отреагировал?

- Ну, так… Он стал меня спрашивать, как я сама отношусь к религии и к римским католикам. Очень цивильно спрашивал. Он хороший заказчик. Хорошо платит. Не выпендривается. Зачем было обижать его попусту? Это мне первый раз пришлось отмазываться. Я сказала, что я lukumi, язычница, и у меня исторически сложные отношения с католиками, но к индивидам я не питаю ненависти только из-за их принадлежности к церкви, и отношусь, как правило, дружелюбно. Это я прочла в церковной брошюре для туристов - римских католиков, которые едут в Мпулу.

- Хитрый ход, - заметил Симпсон, - держу пари, что кардиналу понравилось.

- Конечно, понравилось! – Мбиби энергично кивнула, - Он уже знал, что я из Мпулу, поэтому подумал: «Ага! Она – lukumi, и относится так-то». Когда я ответила по их брошюре, он подумал: «Я угадал! Я умный!». И стал спрашивать по своей книжке. Книжку он не вынимал, он ее помнил наизусть. Но я ее тоже чуть-чуть помню.

- Гм… Вопросы по своей книжке? Ты имеешь в виду, по библии?

- Нет, по другой книжке. Называется: «Новый карманный справочник миссионера».

Лейтенант удивленно поднял брови.

- Ты читала справочник для католических миссионеров?

- Да. Перед операцией в Малави. Каждый наш унтер-офицер отвечал тесты по этой книжке, и по исламской: «Новое краткое наставление для улема». Я тоже отвечала.

- Гм… А зачем мпулуанскому унтер-офицеру знать миссионерские справочники?

- Это просто, - ответила она, - Как ты иначе определишь, кого расстреливать? 

- О, черт… Вы расстреливали всех миссионеров?

- Нет, только тех, которые не явились в комендатуру, как приказано. А тех, которые явились, отправляли на каторгу. Мы тогда думали: «У! Зачем нам, унтер-офицерам авиации, знать эти книжки?». Мы работали с воздуха. Поддерживали мото-корпус и  зачищали фундаменталистов на западном берегу озера Ниаса. Какие там книжки? А получается, что пригодилось. Не тогда, так сейчас. У кардинала вопросы, а у меня – ответы из его книжки! Поэтому, ему было хорошо, и он сказал по ТV про хорошую авиакомпанию «Mixin». Хорошая реклама! Нгакве дал мне бонус двадцать золотых солидов, сверх полста договоренных, за отличную работу. Знание – сила! Да!

Гомер Симпсон почесал в затылке, подумав о нетрадиционном развороте афоризма Фрэнсиса Бэкона «Знание – сила», а мпулуанка продолжала рассказ. 

-  Потом мы болтали про ислам. Ему интересно было послушать про Калемиэ. Это на озере Ниика. 800 километров к югу отсюда. Город на старой границе Мпулу и Конго-Заира. В Калемиэ было четыре большие мечети, а в ночь 27-го числа месяца Рамадан, много исламистов сидит в мечетях. Даже те, которые там не сидят, все равно должны думать о своем боге, а не о ПВО. Важный обычай. Про это надо знать.  

- Подожди! – перебил лейтенант, - Осенью прошлого года, во время мусульманского праздника, был обстрел мечетей в восточном Конго ракетными снарядами с нервно-паралитическим компаундом «VX», верно?

- Был обстрел, - подтвердила она, - Это очень хороший американский яд, сильный и устойчивый. Исламисты потеряли треть мобилизационного потенциала в Северном Катанга. В нашей провинции Лукуга, которая на старой границе, сразу прекратились теракты. Мы получили хорошие бонусы. Я купила ферму на озере Уква, недалеко от Макасо-Таун. Сейчас там моя мама, и старшая сестра, и их мужчины, а я приеду туда после демобилизации. Там хорошо, да! А этой весной мы забрали Северное Катанга совсем легко, потому, что та потерянная треть моб-потенциала была главная.

- Про бонус и ферму ты тоже рассказывала кардиналу? – спросил Симпсон.

Мпулуанка опять выразительно покрутила головой.

- Нет. Ты – товарищ по оружию, а он только покупатель. Зачем ему знать?

- Понятно… А что, кстати, он сказал про этот обстрел?

- Он сказал, что ООН объявила это преступлением против человечности. А я тогда сказала: «ну, и что?». А он тогда сказал: «да, действительно, ну и что?». Вот.

- Ну и что… - задумчиво повторил лейтенант, - Интересная точка зрения.

- Нормальная точка зрения, - возразила мичман-пилот, - А знаешь, Слайд, где было смешнее всего? На Реюньоне, на базе французского флота в Сен-Дени. Главный поп пожал мне лапу на прощанье, и пошел в сортир, а потом к прессе. Его уже ждали. Я сначала тоже пошла в сортир, а потом в кафе. Думала погулять часа два по Франции, пожрать, а потом лететь на риф Фантой. Это база Агентства республики Мпулу по Океанологии. 300 миль на норд-ост от Реюньона. Там была моя финишная точка.

- Первый раз слышу про такое место, - заметил Симпсон.

- Оно не очень известное, - согласилась Мбиби, - Такая морская платформа на рифе. Ничего особенного. Вот. Я гуляю по Франции. Иду мимо кафе, а там моряки. И мне кричат: «Девушка, можно угостить вас кофе?». Я говорю: «Нельзя! Сначала - стейк средней прожарки, а уж потом кофе и десерт». Я люблю жрать на халяву. Вкуснее получается. А потом кто-то меня узнал и говорит: «Эй! Эта девчонка воевала за наш Майотте, ее показывали по TV!». Уауа! Сюрприз! Оказывается, французы смотрели репортажи «Mpulu Tira». Притащили пунш. Мне перед полетом не положено, но… 

Американский лейтенант понимающе кивнул и договорил:

- …Но если на халяву…

- Вот-вот! И всего одну порцию. А пока я пила пунш, они меня раскрутили, чтобы я рассказала про войну в проливе, и про их подводную лодку, которая потопила три оманских корабля: авианосец, ракетный крейсер, и вспомогательный корабль. Я им объяснила: торпедную атаку их субмарины U-215A я видела только в трансляции с нашего дрона. Для нас это был сигнал. Как бабах – так мы сразу вылетаем и гасим остальные оманские корабли, которые остаются без ПВО. Как мы их гасили, это я рассказала в цветах и красках. И про то, как мы заколбасили коморских исламистов. Короче, классно, да! Французские моряки веселятся, но жалеют, что их не позвали пострелять. Хотя, чего жалеть? Война такое дело, что не вдруг поймешь, где лучше оказаться. По-разному бывает. Ну… Слайд, ты понимаешь?

Американец снова кивнул.

- Да. Не надо лезть в герои. Как говорят в Сайберии: «Не торопись, а то успеешь».

- Уауа! Точно! – Мбиби хлопнула его ладонью по колену и продолжила, -  Короче, французы веселятся, и только один - грустный, и чем дальше, тем сильнее. Я его спрашиваю: «Эй-эй, друг, что у тебя случилось?». А он отвечает: «Я тебя слушаю и думаю: меня бы ты тоже так расстреляла из трещотки на бреющем полете?». Я не врубаюсь: «Это почему?». А он говорит: «Потому, что я мусульманин. Меня зовут Ибрагим». Слайд, ты понимаешь? Жопа, да! Я подумала: он прикалывается. Как во французском военном флоте может быть мусульманин?

- Во Франции каждый десятый житель - мусульманин, - заметил Симпсон.

- Я знаю, - она кивнула, - Но я думала: мусульмане там грузчики на стройке, или на маркете, или еще что-то такое. А тут военный флот. Потом мне сказали: нет, он не прикалывается, он матрос-бревет Ибрагим Габрит, мусульманин из Марселя. И так получается, что мне опять надо отмазываться. У-у-у!!!    

- И как ты сползала с этой елки? – поинтересовался лейтенант.

- Ха! У меня в мобайле есть шпаргалки к тесту про «Новое краткое наставление для улема». Я их не стерла, нет! Я не стираю инфо, и правильно делаю! Мало ли? Вот я достала мобайл и говорю: «Сейчас проверим, Ибрагим, какой ты мусульманин. Ты сколько раз сегодня делал Намаз?». Он говорит: «Ну, сегодня был трудный день». Я спрашиваю: «Что? Ты не делал ни один Намаз из пяти обязательных. У! А вчера?». Оказывается, у него уже давно трудный день! Он не помнит, когда делал Намаз! Я спрашиваю дальше: «А соблюдал ли ты Ас-Саум в священный месяц Рамадан? Ты реально 30 дней осенью ничего не кушал и не пил от восхода солнца да заката, и ты каждую ночь Рамадана делал Намаз-Таравих?». Он спрашивает: «Что-что?». Я ему говорю: «У! Про Закят я тебя даже не буду спрашивать. И так ясно, что ты никакой мусульманин Ибрагим. Ты, наверное, иногда даже make-love с женщинами, которые неизвестно какой религии. Они выходят из дома без твоего разрешения. У них даже бывает секс с мужчинами, кроме тебя. Я угадала! Да! Ты никакой мусульманин, ты обычный парень, Ибрагим. Зачем я стала бы тебя убивать?». Так я ему сказала, да!      

Мбиби подняла вверх кулаки жестом боксера-чемпиона. Симпсон поинтересовался:

- А что тебе ответил этот парень?

- Ну, он стал спорить, что он true-muslim, что он верит в Аллаха, бла-бла-бла. А я его спросила, какой сейчас  год, месяц и день по мусульманскому календарю? Он мне не ответил! Он не знал, нет! Я ему сказала: «Эй-эй, ты, наверное, «асвади», раз твой бог называется Аллах, но зачем ты гребешь людям мозг, что ты мусульманин? Лучше не говори так, а то, вдруг, кто-то поверит, и убьет тебя. Оно тебе надо?». 

- Гм… Мбиби, а что значит «асвади»?

- Ну, это аграрный социалист, который верит в бога по имени Аллах. 

- Гм… Не уверен, что я понял.

- Я потом объясню, - пообещала мичман-пилот, - А сейчас пошли кушать мясо. Оно готово, и если мы будем бла-бла-бла, то все сожрут без нас!.. Слайд, а ты нашел на сегодня женщину, да - нет?

- Нашел ли я женщину, на сегодня? - переспросил он.

- Да, женщину на сегодня, - она энергично кивнула.

- Гм… Вообще-то сегодня мы с самого утра долбались с радаром, и…

- Это хорошо, что ты не нашел, - перебила Мбиби, - Не ищи. Знаешь, Слайд, у меня никогда не было американского лейтенанта. Это неправильно. Я так думаю. 

…

 

2. Пиратские песни на космический лад.

Дата/Время: 25.05.24 года Хартии. Вечер.

Место: Гренландия. Упернавик.

Двойная белая ночь. Солнце и Лабысло.

=======================================

Доктор Фрэдди Макграт вышел на середину открытого стадиона-дансинга - весьма своеобразного сооружения у Упернавикских озер. Рассудив, что спортивные игры на открытом воздухе обычно происходят днем, а танцы, обычно, вечером, упернавикцы изобрели новшество в муниципальной экономике, объединив две функции в одном объекте. Итак, доктор Макграт вышел на середину, и оглядел расставленные вокруг динамики, микрофоны, экраны и видеокамеры. Поднял глаза к небу и полюбовался обоими светилами: Солнцем над горизонтом и Лабыслом почти в зените. Выбрав микрофон поудобнее, дунул пару раз, проверяя звук.

Фредерик Макграт: Фф. Фф. Отлично. Я себя слышу в динамике, значит, и вы меня слышите. Я не готовился к выступлению сегодня. Так что, я просто буду отвечать на вопросы. Сектора будем считать равноправными. Откуда спросят, туда я и отвечу. Демократия. Ну, поехали. Кто первый?

Вопрос из сектора колледжа: Док Макграт, а когда можно будет жить на Венере? И скажите, там будет какой-нибудь конкурс, или экзамен? Как туда можно записаться?

Фредерик Макграт: Жить в смысле, как здесь, на Земле, строить там обычные дома, дышать тамошним воздухом, пить воду из венерианских водоемов, выращивать там кукурузу или, например бананы - это лет через десять, не раньше. А находиться на поверхности Венеры без скафандра, с одним только кислородным аппаратом, можно будет ориентировочно в январе будущего года. В венерианском заполярье, примерно соответствующем земной широте, на которой мы сейчас находимся, температура уже  упадет до 50 градусов Цельсия, а давление - до 3 атмосфер. Но кислород для дыхания появится позже. Венерианский воздух в январе еще будет состоять, в основном, из углекислого газа, как и сейчас. Доля кислорода начнет расти только после того, как акклиматизируются фито-псевдобионты, простейшие искусственные растения. О них можно поговорить подробнее, если будут вопросы… Теперь, о том как записаться. У объединенного штаба проектов «Ballista» и «Astarta» есть сайт, туда можно прислать резюме… Там все время требуются волонтеры, но в основном не астронавты , а… В общем, лучше зайдите туда, сами увидите. Я уверен, вам это будет интересно.      

Вопрос из сектора прессы: Доктор Макграт, а насколько можно контролировать эти космические технологии?

Ф.М.: А ни на сколько. Как и атомные, химические, биологические, и все прочие. Как только какая-то технология оказывается востребована достаточно большой группой достаточно решительных людей, так все запреты летят ко всем чертям.

Продолжение вопроса: … Но согласитесь, доктор Макграт, это же ненормально! Это значит, что жизнь человечества висит на волоске.

Ф.М.: Нормально или ненормально, но такое положение дел существует с 60-х годов прошлого века. У человечества нет, и никогда не будет, независимого института для контроля над технологиями.

Реплика из зала: … А Организация Объединенных Наций?

Ф.М.: Про это есть сайберская поговорка: Кто девушку ужинает, тот ее и танцует.

(Смех на трибунах).

Вопрос из сектора прессы: Док Макграт, какова на ваш взгляд, вероятность, что из-за бесконтрольных технологий, человечество окажется, говоря полицейским языком: «в состоянии, несовместимом с жизнью»?

Ф.М.: Из-за новых технологий у человечества проблем нет и не будет. Технологии не создают проблемы, а решают их. Проблемы создают политики и еще некоторые... Не вполне адекватные люди. И пока в их распоряжении даже такая простая штука, как водородная бомба типа «Cuzco Nomad», эквивалентная полста мегатоннам тротила…

Реплика из зала: … Не «Cuzco Nomad», а «Kuzkina Mat», док!

Ф.М.: Да, разумеется. Так вот, пока она есть у политиков, которых мы сейчас можем наблюдать на заседаниях ООН, жизнь человечества зависит от остроты их паранойи.

(Смех на трибунах).

Ф.М.: … С другой стороны, я могу утверждать, что без развития новых технологий, человечество окажется «в состоянии, несовместимом с жизнью» с вероятностью сто процентов. Любое изменение климата, любой серьезный катаклизм, и мы, с нашим сегодняшним уровнем технологий, вымрем к чертям собачьим, как динозавры. Чем быстрее мы развиваем технологии – энергетические, космические, биологические и прочие - тем более мощный катаклизм потребуется, чтобы нас угробить. Если мы технологически дорастем до колонизации планет в других звездных системах, то вероятность пасть жертвой какого-либо катаклизма, упадет для нас почти до нуля. Перспектива проста: человечество или технологически развивается, или умирает. 

Вопрос из бизнес-сектора: Док Фрэдди, можно три вопроса подряд?

Ф.М.: Можно, если они интересные.

…Из бизнес-сектора: Вы упомянули проект «Astarta», о котором до сих пор никто не говорил публично. Ходили слухи о неизвестном спутнике Венеры, на котором будет построена огромная орбитальная база. А что на самом деле?   

Ф.М.: Секретный раздел проекта «Ballista» с самого начала назывался «Astarta». Это альтернативное имя Венеры. Потом, в ходе шпионских игр, родилась версия на счет спутника, которого, тогда еще не существовало.

Реплика из зала: … А теперь существует?

Ф.М.: Да. Несколько небольших спутников, как и предполагалось, возникли в ходе взаимодействия осколков Тлалока с Венерой. Самый перспективный из этих мини-спутников вращающийся по орбите, сильно наклоненной к плоскости эклиптики, напоминает грушу полкилометра длиной. Наши астронавты, обнаружив этот объект, назвали его «Lingam». В общем, логично. Рядом с Венерой должен быть Лингам…

(Смех на трибунах)

Ф.М.: … Но называть этим словом следующую фазу международного космического проекта… Я бы не возражал, но… Так или иначе, решили: раз проект использования спутника Венеры известен широким кругам, как «Astarta», то пусть все так и остается. Большой венерианский проект сохранил исходное наименование «Ballista» а проект освоения Лингама получил наименование «Astarta». 

…Из бизнес-сектора: Какие направления инвестиций в большой и малый проекты вы считаете наиболее перспективными?

Ф.М.: Это вопрос, скорее, к штабу проекта, а на мой взгляд, там все перспективно, за исключением заведомых глупостей. Ну, например, я знаю, что кто-то в обход штаба проекта уже продает на Венере земельные участки. Не покупайте. Потеряете деньги.

…Из бизнес-сектора: А кто распоряжается Венерой? В чьей она юрисдикции?

Ф.М.: Не знаю на счет юрисдикции, но распоряжается штаб проекта. Разумеется, вам никто не может запретить полететь туда на чем-нибудь, но вы не получите доступа к орбитальной инфраструктуре, а что вы будете без нее там делать? Фото на память?

…Из бизнес-сектора: Но, вроде бы, есть какие-то международные законы о космосе.

Ф.М.: Может быть, и есть, но штаб проекта твердо пообещал их игнорировать. Я вам советую иметь дело со штабом, у которого есть реальные возможности для контроля ситуации вокруг Венеры. Там идет открытая игра, все карты на столе. 

… Из бизнес-сектора: А правда ли, что одна из государственных корпораций Китая совсем недавно вложила очень крупную сумму в венерианские проекты?

Ф.М.: Я же сказал: карты на столе. На сайте штаба выложены данные об уже начатых инвестициях. Кто стоит за кем из инвесторов – это уж вы сами выясняйте. 

Вопрос из зала: Когда пыль рассеется, Венера не нагреется обратно?

Ф.М.: Нет. Это кратко. А если подробно, то с пылевым облаком и с температурой на поверхности Венеры будет происходить следующее. В первый период, на орбите и в стратосфере столько пыли, что Венера получает меньше солнечной энергии, чем Титан, спутник Сатурна. Температура и давление на Венере достаточно быстро упадут до значений, приемлемых для человека. Значительная часть газов (в частности, двуокись углерода и пары серной кислоты) окажется связана химическими реакциями, которые станут возможными из-за охлаждения. За счет этих реакций там появится некоторое количество жидкой воды. Потом, стратосферная пыль осядет, а часть орбитальной пыли рассеется или будет захвачена атмосферой и сгорит, но на стабильной орбите останется экранирующее пылевое облако, которое будет снижать инсоляцию до значений, недостаточных для разогрева. Следующие 10 тысяч лет, давление и температура на Венере будут стремиться к равновесным значениям - 0,9 атмосферы и 27 градусов Цельсия. На Земле давление около 1 атмосферы, а средняя температура 15 градусов.

Реплика из зала: Док, а сколько на Венере воды?

Ф.М.: Могу сказать, что гораздо меньше, чем на Земле. Некоторое количество воды появляется при абсорбции и нейтрализации кислотной атмосферы, которая до удара «Баллисты» прочти в сто раз плотнее, чем атмосфера Земли. По оценкам, мы получим около пяти миллионов кубических километров воды. Это примерно как Северный Ледовитый океан. Для планеты этого мало, но на первое время хватит. Дальше, вода понемногу будет накапливаться за счет вулканических извержений. Водяной пар это  основной компонент вулканических газов и на Венере и на Земле, но вулканическая активность на Венере сейчас в миллионы раз выше вследствие удара. Есть надежда получить еще один небольшой океан воды. Два океана это уже неплохо, верно?    

Вопрос с удаленного терминала: Мистер Макграт, насколько правдивы слухи, что на орбите Венеры будет собран целый город из модулей вроде «Диогеновых бочек»?

Ф.М.: Скорее, поселок примерно на сотню жителей. Это существенная часть проекта «Astarta». Сейчас первая «бочка» выводится на орбиту Лингама и начнет обращаться вокруг него на расстоянии около мили. Вторая и третья бочки отправлены туда же. Я полагаю, что очень скоро мы увидим человека, гуляющего по Лингаму…

(Смех на трибунах)

Вопрос с удаленного терминала: Мистер Макграт, а правда ли, что все жители этой колонии, по местным законам, обязаны будут ходить голыми?

Ф.М.: По-моему, это бред. Где вы такое услышали?

… С удаленного терминала: Но на всех трансляциях видно, что астронавты в бочке постоянно ходят голые. Это ведь не просто так?

Ф.М.: Им так удобнее. Они этнические туамоту-элаусестерцы. Они и на Земле ходили голые. Но никто специально это не оговаривал. У нас были более серьезные дела, чем обсуждать наличие штанов.

… С удаленного терминала: А пишут, что в проекте этой колонии не предусмотрена одежда, и все, кто прилетит туда работать, будут вынуждены обходиться без нее.

Ф.М.: Человеку, которого это так беспокоит, нечего делать в космосе. А на Земле есть несколько регионов, где вопрос штанов считается главным. Пусть он работает там.

(Смех на трибунах)

Вопрос из сектора колледжа: Док Фрэдди, а на Ктулху есть жизнь?

Ф.М.: Я так и знал, что дело дойдет до Ктулху. Мы сможем ответить на этот вопрос, только когда физически доберемся до системы Немезиды. Space-drone «L-Sailer» отправлен 8 марта, и должен оказаться там в конце августа. Подождем фото с малой дистанции. Обещаю прокомментировать эти фото в день их появления.   

Вопрос с удаленного терминала: Доктор Макграт, а когда к Немезиде можно будет отправить человеческий экипаж? Хотя бы приблизительно?

Ф.М.: У нас пока нет опыта сверхдальних полетов. До Немезиды - более тысячи А.Е., двести миллиардов километров. Давайте посмотрим, что получится с пилотируемым полетом «Каравеллы» на Марс. Во время противостояний, от Земли до Марса около шестидесяти миллионов километров, в триста раз ближе, чем до Немезиды. Но пока к Марсу летали только дроны, а на его поверхность ступали только колеса роботов.

Вопрос из сектора прессы: Мистер Макграт, вы сказали про Марс и «Каравеллу». А вообще, как вы оцениваете марсианскую программу ESA, и выбор атолла Муруроа в Меганезии в качестве центра развития этой программы?

Ф.М.:  Атоллов Муруроа и Фангатауфа, если быть точным. Мне там понравилось.

…Из сектора прессы: Вы там были?

Ф.М.: Да. Меня пригласили в программу - я согласился. Правда, сейчас я был на этих атоллах просто в порядке экскурсии. Там развитая техническая инфраструктура, там хорошие природные условия, и там у проекта есть перспективы стать по-настоящему международным. Кроме того, в Меганезии нет проблем с алармистами. Для проекта, связанного с космосом и новыми технологиями, это важно.   

…Из сектора прессы: И когда полетим на Марс?

Ф.М.: Спросите у меня в сентябре, и я постараюсь назвать вам реальную дату.

Вопрос из сектора мэрии: Док Макграт, вы сказали про алармистов. Для нас это тоже проблема. Мы подвергаемся критике из-за лабысла. Что вы об этом скажете?

Ф.М.: У вас здесь отличное лабысло. Если кто-то скажет вам обратное, то у него или дурной вкус, или никуда не годное образование, или ему просто заплатили.

(Смех на трибунах)

Ф.М.: …Если говорить об алармизме вокруг лабысла, то есть четкий ответ любому недоучке или платному крикуну. Солнце освещает четверть миллиарда квадратных километров поверхности Земного шара. Это площадь полушария, она есть в любом справочнике. Альбедо Земли – примерно 36 процентов. Это значит, что 64 процента падающих лучей поглощаются и переходят в тепло. Альбедо нашей планеты легко меняется в зависимости от множества факторов, в пределах одного - двух процентов. Вулканические извержения, мощные экваториальные циклоны, сезонные изменения растительного покрова, масштабная деятельность человека – все это влияет. Какая суммарная площадь лабысл эквивалентна обычным колебаниям альбедо? Около двух миллионов квадратных километров. Но мировая потребность в лабыслах, взятая по верхней оценке, это всего триста тысяч квадратных километров. О чем разговор?   

…Из сектора мэрии: Алармисты ссылаются на вторичные эффекты таяния полярных льдов в зонах действия лабысл. Они говорят, что таяние льдов понизит альбедо, и мы получим высокое поглощение света, еще большее таяние льдов и всемирный потоп.

Ф.М.: А почему их не беспокоит понижение альбедо полярных ледников из-за сажи, которая выбрасывается при сгорании нефти и газа, и оседает на лед? Спросите их, и посмотрите, как вытянутся их физиономии. Вам сразу станет ясно, кто им платит.

…Из сектора мэрии: Вы не шутите, доктор Макграт?

Ф.М.: Пусть полиция проверит их связи на Ближнем Востоке. Вот будет шутка. 

Вопрос из сектора прессы: Мистер Макграт, как вам кажется, увлекаясь освоением Венеры, Марса, и совсем далекой Немезиды, вообще - космоса, мы не забудем про старушку – Землю? Не есть ли это бегство от нерешенных проблем на родине?

Ф.М.: Это не бегство, а расширение границ. Мы ищем новые возможности в космосе, чтобы эффективнее решить наши проблемы. Античный полис только тогда считался состоявшимся, когда корабли из его гавани начинали отправляться в походы к новым землям. Здесь тот же случай. В нашем земном полисе много проблем, но, с опорой на новые космические территории, эти проблемы можно решить лучше и быстрее.

Вопрос из зала: Док Фрэдди, а это правда, что вы поете?

Ф.М.: Да. Еще, я играю на гитаре. И то и другое получается у меня просто ужасно.

… Из зала: А можно послушать?

Ф.М.: Рискните. После лекции я пойду пропустить рюмку виски в «Комете Мумми-Тролля». Хозяин заведения обещал дать мне гитару. Смелый парень, черт возьми!

…

Несколько позже. Кафе «Комета Мумми-Тролля».

You'll never know how much I really love you.

You'll never know how much I really care.

Listen! Do you want to know a secret?

Do you promise not to tell…

Макграт отложил гитару, сделал пару глотков эля и спросил:

- Ну, как, Ингрев? Очень страшно?

- Нет, док, - хозяин «Кометы Мумми-Тролля» качнул головой, - Вот, на той неделе заходили парни с исландского траулера. Их штурман по струнам попадал через раз, а голос у него вообще, как скрип гусеницы трактора. Так что, док ты нас не напугаешь.

- Хм… - Макграт повернулся к Жанне, - Слушай, я не понял, это Ингрев сделал мне комплимент, или он так надо мной издевается?

- По-моему, - ответила Жанна, - и то и другое.

- Ингрев ни фига не понимает в «Beatles»! - вмешался Гисли Орквард, выпятив свою бочкообразную грудь, выпучив глаза и взмахнув широкими лапами, - Сейчас забыли хорошую классическую фольк-музыку. Теперь везде сплошное техно-диско…

- Не морочь людям голову, - перебил Скалди Турсен, - у нас отличный гренландский фольк-арт! Не хуже старо-британского. А у британцев сейчас наоборот, стагнация.   

Хелги Сонстром утвердительно кивнула, и при этом добавила:

- Вся сила гренландского музыкального фольк-арта, в эскимосском бубне.

- Ну, - не вполне уверенно произнес Ингрев, - Бубен, кстати, у меня тоже есть.

- Давай, - лаконично отреагировала Норэна Кииклик.

- А у меня тоже кое-что есть, - сообщил Отто Хаземан, и жестом фокусника извлек из кармана рубашки пластиковую флейту, - конечно, это не настоящая, деревянная, но я приспособился. Между прочим, флейта даже демократичнее гитары. 

- Капелла, блин… - пробурчал Ингрев, и положил на стол перед Норэной бубен, явно сувенирный, но сделанный по образцу настоящего эскимосского, - А ты фре, правда умеешь на нем играть, или просто бум-бум-бум?

- Я выросла в стойбище, - гордо сообщила девчонка, - Правда, сейчас я переселилась в кампус, потому что учусь в колледже, но это уже не влияет. Ясно?

Хозяин «Кометы Мумми-Тролля» издал носом короткое гудение, и сообщил:

- Если ты по-настоящему сыграешь на бубне, то с меня дюжина эля.

- Лучше фрэш-оранжа, - сказала Норэна, - Мне нет 16-ти лет, так что эль мне…

- …Договорились, - перебил Ингрев.

- …Между прочим, - добавила она, - именно я придумала влепить бубен в sound-track «Stjarna drakkar». Отто вспомнил, что на драккарах был бубен, чтобы задавать ритм гребцам, и мне пришло в голову… В общем, можно считать это наша общая идея. 

- Это студенческий фольк, док Фрэдди, - пояснил Отто, - песенка к сагам «Паруса прадедов», и к ней клип в комп-графике. Гисли одобрил.

- Я не одобрил! – вмешался Орквард, - Я ревел от восторга. Дьявол! Еще один шаг, и получится кино!.. Ну, не один, а больше, но главное: движение в нужную сторону.

Доктор Макграт глотнул еще эля и сообщил:

- Знаешь, Гисли, я тебя тоже немножко двинул. Я включил в пособие для студентов термин: «Орквардизация сферы Шкловского». Отто не даст соврать.

- Угу, - юниор энергично кивнул, - Это в плане осенних факультативов.

- Орквардизация? – переспросил немало удивленный Орквард.

- Ага, - Макграт улыбнулся и энергично кивнул, - Сфера Шкловского, как мы знаем, охватывает полсотни ближайших к нам звезд и имеет радиус 15 световых лет. Как я понимаю твой художественный драйв, ты собираешься запустить свои виртуальные нейтронные драккары ко всем этим звездам. Это и называется «орквардизация».

- Космическая программа на ближайшие триста лет? – поинтересовался Скалди.

- На ближайшие три года, - ответил Макграт, - Разумеется, мы не сможем построить замечательные, хотя и слегка нереалистичные нейтронные драккары, но space-corns, скорее всего, сделаем. Поясняю: это маленькие зернышки, микро-роботы, которых разгоняют лазерным лучом до субсветовой скорости. Мы рассеиваем их в заданных направлениях, через четверть века они долетают до самых дальних звезд сферы Шкловского, и еще через 15 лет, мы получаем их рапорты. Через сорок лет, сфера Шкловского орквардизирована. А о ближайших звездах мы получим информацию примерно через 10 лет после запуска space-corn.

- Допустим, что получим, - отозвалась Хелги, - Допустим, микро-робот нашел около, извиняюсь, Альфа-Центавра, очень симпатичную планету, наподобие Земли. Просто, сказочно-замечательную планету, прилетай и живи. И что дальше?

- Не извиняйся, - сказал Макграт, - Отбросим предрассудки, связанные с тем, что эта звезда зверски замучена НФ-деятелями. Если мы найдем около Альфа Центавра или  около любой другой сравнительно близкой звезды, такую планету, то сразу появится четкий смысл постройки звездолетов. Вряд ли это будут нейтронные драккары, но…

Орквард возмущенно фыркнул.

- Фрэдди, а обязательно каждый раз меня подкалывать?

- Не обязательно, - ответил канадец, - Но, я злой парень, и не могу удержаться.

- Пиратскую песню для Фрэдди! - потребовал Орквард, ударив кружкой по столу.

- Запросто! – отозвался Отто, и сыграл короткую музыкальную фразу на флейте.

Норэна гулко отбила ритм на бубне. Скалди, завладев гитарой, провел ногтями по струнам, так что они издали звук, напоминающий визг разъяренной кошки…

We’re pirates sailing on our ship. Will you come along?

We’re pirates sailing on our ship. We’re so brave and strong.

We have a map of where our treasure is. It’s hidden well.

But who will find this bottle. We can never ever tell.

Yo ho ho! Hoist the Jolly Roger, let’s set sail…

Хелги похлопала в ладоши, а потом грустно вздохнула.

- Пиратские песни – это романтика. Звездолеты тоже должны быть романтикой, как у Гисли. А на проверку, получается старая дрянная идея ковчега Ноя. Достойные люди летят на чистую новую Землю, а недостойные попадают во всемирный потоп.

- Стоп! – сказала Жанна, - Идея звездолета-ковчега известна лет сто, но почему к этой ерунде приписывают названия реальных проектов и имена специалистов?!

- Для убедительности, - предположил Скалди, - чтобы телезритель поверил. 

- Эта убедительность, - сообщил Фрэдди, - дорого им обойдется. Я сразу им сказал, что денежная компенсация и опровержение из пяти слов меня не устроит. Я хочу крови. 

- Правильно! - одобрил прислушавшийся к разговору Ингрев, - а то гонят по TV всякую муть, а потом бла-бла-бла мы допустили маленькую неточность.

- Давай подробности! – потирая руки, потребовал Орквард.

Доктор Макграт придвинул к себе вторую кружку эля, несколько секунд созерцал плотную шапку пены, потом сделал глоток, и торжественно произнес:

- В Гренландии, на заполярной базе Анноаток, в полной секретности, идет постройка звездолета «StarWind», который доставит 500 человек на планету около звезды в ближайшем от нас скоплении Центавра. Управляет проектом известный канадский ученый Фредерик Макграт (см. биографическую справку). «StarWind» должен быть отправлен очень скоро: раньше, чем на Землю обрушатся астероиды, возникшие при безответственной бомбардировке планеты Венера. Отбор 500 пассажиров, которые переживут катастрофу и создадут новое человечество, происходит в тайне. Нашему репортеру удалось сделать несколько фото «StarWind», стоящего на стапеле…

- Что? – удивился Скалди, - они нарисовали звездолет и вмонтировали в фото?

- Фото настоящие, - ответил Отто, - я фотографировал Норэну на фоне «StarWind».

- Клевые фото, - добавила Норэна, - Я их повесила на свой блог. Я сейчас покажу. 

Девчонка вытащила из бокового кармана маленький плоский ноутбук и…

…На фото была, разумеется, она – крупным планом на ослепительно-белой снежной равнине, под ярким солнцем, одетая в ярко-оранжевую штормовку с алой надписью «Transpolar Air-Space». За ее спиной виднелся огромный серебристый каплеобразный объект, метров двести длиной, установленный на длинной сетчатой опоре. На борту объекта было яркими зелеными буквами было написано название: «StarWind».

- Гм… - Скалди сосредоточенно почесал в затылке, - …И что это за штука?

- Это стратосферный дирижабль для запуска малобюджетных спутников, - ответил Макграт, - За счет него мы рассчитываем еще в несколько раз уменьшить среднюю стоимость вывода 1 килограмма груза на орбиту. «StarWind», это очередной шаг в ценовой гонке воздушных стартов. Очень динамичный рынок, понимаешь?

- А зачем было строить его в Анноатоке, в глубоком заполярье? – спросила Хелги.

- Его там никто и не строил, - ответил канадец, - Его там только надули для запуска суборбитального зонда через Северный магнитный полюс, на Инувик-бэй, Канада…

Орквард почесал пятерней свою широкую рыжую бороду, и заключил:

- Порубить гада-репортера мясницким топором и скормить белым медведям!

- Пока что, - сообщил Макграт, - Мы требуем, чтобы этот телеканал показал наш информационный получасовой ролик о «StarWind», в prime-time, а если нет, то мы вытащим это в суд, и потребуем, чтобы репортера и продюсера передачи закрыли на полгода в каталажку за клевету и за нелегальное использование частных фото.

- Ясно, - Хелги кивнула, - Только, почему-то это касается лишь частных случаев, а в общем случае, и ты, Фрэдди, и многие другие хорошие парни из аэрокосмического бизнеса, не говорят ни слова в опровержение сказок о звездном Эдеме. Почему?!

- А почему мы должны убирать чужое дерьмо? – спокойно спросил Макграт, - Ты не будешь отрицать, Хелги: сказка про Эдем изобретена и распространена не учеными, а церковниками. Люди, подверженные церковной пропаганде, ищут этот Эдем в каком-нибудь параллельный мир, или на Альфе Центавра. Это уже частности.

- Нет, Фрэдди! – возразила она, - Это не частности! Параллельный мир – сказка, а вот Альфа Центавра и Эпсилон Индейца, это реальность. И проект экспедиции к Эпсилон Индейца, тоже вполне реален. Он будет финансироваться из бюджета ESA, верно?    

- Что это за тема, Фрэдди? – спросила Жанна.

- Я расскажу после музыкальной паузы, - ответил он, и взял гитару, - Про драккар вам споют юниоры, а я спою про желтую субмарину.

…

So we sailed up to the sun, Till we found the sea of green,

And we lived beneath the waves, In our yellow submarine…

…

Доктор Макграт снял с головы воображаемую шляпу, и раскланялся на три стороны в ответ на аплодисменты слушателей, после чего вернулся к вопросу.

- …Итак, Эпсилон Индейца, это звезда в дюжине световых лет от нас, по ряду свойств  похожая на Солнце, и имеющая как минимум, две землеподобные планеты. В смысле, планеты, больше похожие на Землю или Марс, чем на Юпитер или Сатурн. С августа прошлого года ESA финансирует проект подготовки экспедиции к этой звезде. Я знаю научного лидера проекта, доктора Гастона Дюги из французского агентства CNES. Он отличный специалист по нехимическим реактивным двигателям…

- Сбор анкет звездолетчиков-волонтеров – это его идея? – перебила Хелги.

- Это просто социальное исследование, - заметил Макграт, - мсье Дюги не ожидал, что откликнется полмиллиона претендентов на «one way ticket» на Эпсилон Индейца, но отказаться от такого инструмента выбивания денег из бюджета было бы глупо, и он заказал дополнительно интернет-опрос. Хотите ли вы переселиться на другую планету, похожую на нашу Землю, но еще не заселенную? 10 процентов ответили: «Хотим!».

- Но это же просто жульничество! – возмутилась Хелги.

- Почему же? – возразил канадец, - Ведь Дюги не обещал респондентам этот полет.

- Да, не обещал, но вопрос неявно предполагает, что это возможно.

- Скорее всего, Хелги, это действительно возможно. Так или иначе, в результате этих опросов, CNES получит финансирование этого проекта, и сможет доработать новую модель плазменного двигателя для межпланетных кораблей. Такой двигатель можно поставить и на звездолет… Теоретически. Хотя, практически, я бы не рискнул.

- А Дюги рискнет? – поинтересовалась Жанна.

- Ему не придется рисковать, - ответил Макграт.

Скалди от удивления остановил руку с кружкой, движущуюся ко рту.

- Почему это не придется?

- Потому, - сказал канадец, - Что за него рискнут или не рискнут те люди, которые занимаются политикой вокруг таких проектов. Возьмем оптимистический вариант. Прошло 5 лет. Условный звездолет построен и готов к ходовым тестам…

- Почему условный? – перебил Орквард.

- Подожди, Гисли, сейчас все будет понятно. Он готов, и готовы данные о планетах Эпсилон Индейца. Эти данные другая группа ESA намерена получить с достаточной точностью с помощью известного вам орбитального телескопа «Hubble-Query». Ну, допустим, одна из этих планет пригодна для жизни, и полет может состояться. Нам остается отобрать 40 астронавтов. Дюги достает из рукава требования к экипажу…

- У них должно быть по шесть рук и по две головы, - предположила Норэна,

- …А если меньше, то автор не отвечает за последствия. Так? – добавил Отто.

Макграт негромко похлопал в ладоши.

- Ребята, вы угадали по смыслу, но не по методу. Количество рук и голов обычное. Необычны требования к психике. Необычны, но, подчеркиваю, выполнимы.

- Тогда в чем проблема? – спросил Скалди.

- В том, что ESA и CNES никогда не согласятся на такой экипаж.

- Требования, которым соответствуют только элаусестерцы? - предположила Жанна.

- Точно! – Макграт кивнул, - И возникает пат. Руководство ESA обращается к своим штатным психологам, и те отвечают: Подготовить таких людей на базе европейского контингента нереально. Тогда руководство просит Дюги смягчить требования, но он непреклонен. Требования полностью обоснованы. Руководство ESA, конечно, может смягчить их, но только под свою ответственность. Отто правильно описал ситуацию. Вероятно, никто не возьмет на себя ответственность, и в остатке получится отличный корабль, который может совершить множество нормальных, возвращаемых рейсов в пределах Солнечной системы, где есть достойные объекты. Так, например, спутники планет-гигантов. Или, возможно, малые планеты за орбитой Нептуна...

- А как же планеты в системе Эпсилон Индейца? – разочарованно спросил Орквард.

- Они будут крутиться, - Макграт улыбнулся, - …В ожидании нейтронного драккара.

Возникла короткая пауза, потом Хелги резко дернула головой, как будто стряхивая наваждение.

- Фрэдди, я не понимаю! Ты хочешь сказать, что все пожмут плечами и откажутся от реального межзвездного полета к уже известной, и полностью пригодной для людей планете? Откажутся из-за каких-то дурацких политических предрассудков?

- Нет, - канадец покачал головой, - Начнем с того, что степень пригодности будет нам известна только через 5 лет. Пока это под очень большим вопросом.

- Хорошо, - Хелги кивнула, - А если ответ будет строго положительным, то что?

- Я уже сказал: проект будет приостановлен до появления нейтронного драккара. В смысле, до того, как будут построены корабли, действительно подходящие для такой экспедиции. Да, тот корабль, под который группа Дюги получит финансирование, в принципе, способен долететь до Эпсилон Индейца. Но это авантюра, примерно как пересечь океан на 3-метровой надувной лодке под парусом. Через 5 лет, когда уже появится некий минимальный опыт освоения Венеры и Марса, все порадуются, что межзвездный старт отложен. А сейчас многие воспринимают космос через призму героического фэнтези с инопланетными феями. Я ничего не имею против романтики космических полетов, но романтика не должна затмевать реальное положение дел.

Орквард отрицательно покачал головой.

- По науке ты, наверное, прав док Фрэдди, но по психологии все иначе. Надо переть в атаку, пока есть драйв. Драйв ждать не будет. Он улетучится, и станет неинтересно.

- На Луну, - ответил канадец, - в 1969-м люди поперли на голом драйве. Что из этого вышло? Несколько лет славы, а потом - апатия и отступление. Ты прав на счет атаки, Гисли, а что потом? Это не футбол, где потом все расходятся до следующего матча. В случае межзвездного проекта все усугубляется…

- …Временем, - договорил Отто, - Ничего, что я встрял, док Фрэдди?

- Нормально, - сказал Макграт, - Но если встрял, то давай, объясняй.

- Да. Я попробую. У этого корабля проектная скорость ноль-семь световой. 11 лет до Эпсилон Индейца по корабельным часам, и 17 лет по земным часам. Если все ОК, то сообщение об этом дойдет до Земли еще через 12 лет, или через 29 лет после старта. Гисли уже сказал: драйв не будет ждать. Станет неинтересно.

- Это же не 29 лет перерыва! – возразила Хелги, - Я плохо помню эти парадоксы Эйнштейна по поводу времени, но они, вроде бы, не мешают поддерживать связь с летящим кораблем. Это могла бы быть хроника реалити-шоу о полете.      

Жанна легонько похлопала ее по плечу.

- Слушай, мы с тобой обе работаем в mass-media. Ты не хуже меня знаешь. Никакое реалити-шоу не продержится на одной теме даже 10 лет, а тут 29. Вернее, оно может продержаться на определенной теме, но это не устроит европейских политиков.

- На одной теме, это на сексе? - предположила Норэна.

- Да, - Жанна кивнула, - Сорок астронавтов с Элаусестере, это секс-взрыв.

- О! – Скалди кивнул, - Евро-цензура запретила прямой эфир с «Диогеновой бочки». Правда, европейцы все равно смотрят через меганезийский спутник «Rokki-TV»…

- …И евро-TV теряет аудиторию, - добавила Жанна, - Евро-политики недовольны.

- Черт! Черт! - Хелги импульсивно отхлебнула эля из кружки, - Надо искать выход!

Скалди подмигнул ей и с легкой иронией напомнил:

- Насколько минут назад, радость моя, ты ругала этот эпсилон-индейский проект, и называла это жульничеством. Я не уловил, когда ты развернулась на 16 румбов.

- Ты вредничаешь! - объявила она, - Лучше бы помог мне, как правильный викинг!

Доктор Макграт постучал  по столу кружкой, как председательским молоточком.

- Минуту внимания! Я напоминаю: это была сказочная ситуация, которая могла бы сложиться, если бы телескоп «Hubble-Query» нашел на планетах Эпсилон Индейца кислородную атмосферу, воду, горы попкорна, озера йогурта со свежими фруктами, гейзеры шампанского и цветущие яблони. А реально, специалисты не рассчитывают обнаружить там ничего существенно более привлекательного, чем наш Марс. Марс гораздо более типичная планета, чем Земля. Гисли, чтобы ты не слишком огорчался, я добавлю: эти планеты могут оказаться массивнее Марса. Атмосфера будет достаточно плотной для существования жидкой воды на поверхности, а гости смогут ходить там в кислородных масках без скафандра. Это реально-вероятный удачный вариант.

- Док всех обломал, - констатировала Норэна.

- Я просто реалист, - возразил Макграт, - Наше Солнце - желтый карлик, а Эпсилон Индейца - оранжевый карлик. Ее масса меньше на четверть, температура ниже на 1500 градусов, а светимость слабее в 7 раз. Странно ожидать там существование планеты - двойника Земли. Впрочем, как я уже сказал, проект делается вовсе не для того, чтобы лететь к этой звезде. Проект затеян ради постройки межпланетного корабля нового поколения. Звездная тема, это для PR. Людям интереснее слушать про Эдем. 

- Судя по тому, как легко ты об этом говоришь, - заметила Жанна, - это не тайна.

- Да, - он кивнул, - Но люди верят TF-1 и CNN, а не профессиональным каналам. 

Хелги печально вздохнула, и покрутила на столе свою кружку.

- Выходит, Фрэдди, что не видать человечеству звезд, как своих ушей. Обидно.

- Я не говорил ничего подобного! – возмутился канадец, - Наоборот, звездолеты это совершенно реальная штука. Начнем с нейтронных драккаров Гисли. Конечно, в их описании полно физико-технических ляпов…

- Это потому, что консультанты ленятся, - вставил Орквард.

- Это не важно, - Макграт махнул рукой, - Ляпы там есть, но основные физические принципы соблюдаются.  Драккар движется относительно звезд со скоростями 99 процентов световой, корабельное время замедлено относительно них в 7 раз, и для экипажа межзвездные перелеты занимают год - другой, примерно как путешествия древних мореходов. То, что на планетах проходит в 7 раз больше времени, экипаж воспринимает как привычную данность, и психически адаптируется к этому.

- Какая-то не очень аппетитная данность, - заметил Скалди.

- Ну, если ты такой капризный, то летай со сверхсветовой скоростью.

Скалди фыркнул, как не очень крупный, но очень рассерженный морж.

- Знаешь, док, я, все-таки проходил физику по фейнмановским лекциям.

- И что? – поинтересовался Макграт.

- Тело, обладающее массой, нельзя разогнать до скорости света, - пояснил Скалди.

- Нельзя, по одной из теорий, - уточнил канадец, - Эта теория обычно используется в релятивистских расчетах, и неплохо себя показала, но она не согласуется со многими наблюдаемыми фактами. В частности, с фактом наблюдения множества массивных объектов, которые движутся друг относительно друга быстрее света.

- Упс… - произнес Скалди, - это где же они наблюдаются?

- На небе, - ответил Макграт, - Галактики, отстоящие друг от друга на расстояние 15 миллиардов световых лет, разбегаются со скоростью больше световой. Это следствие закона Хаббла в модели расширяющейся вселенной. Модель признана адекватной.

- Да… - немного сконфуженно произнес гренландец, - Но там действуют эффекты с изменением самого пространства, а это не то же самое, что механический разгон.

Макграт выразительно развел руками.

- Ну, извини. Ты не ставил условие, что корабль надо разгонять вручную.

- Мистер Макграт, - раздался охрипший голос со стороны группы военных моряков, устроившихся за стойкой бара, - Вы, наверное, шутите про сверхсветовые корабли? 

- Нет, - ответил канадец, - Шутить я начинаю после третьей кружки, а это вторая.

- А можно поставить вам третью? – поинтересовался тот же голос.

- Почему бы и нет? Двигайтесь сюда, а я пока сделаю музыкальную паузу.

He's a real nowhere man

Sitting in his nowhere land

Making all his nowhere plans for nobody

Обладатель охрипшего голоса, молодой англосакс в униформе лейтенанта ВМФ Гренландии с нашивкой «008. Fafnir», звонко хлопнул ладонью по колену.  

- Песня чертовски в тему, док!

- В тему, да! - подтвердила девушка-банту с такой же нашивкой и ромбом капрала.

- Пардон, - сказал мужчина лет около тридцати, тоже англосаксонской внешности, в униформе капитана, с нашивкой «009. Fenrir», - Мы не представились, док…

Капитана звали Стюарт Палфри. Лейтенанта с хриплым голосом - Бертон Улкерт, а чернокожую девушку-капрала - Нлиа. Другая девушка, лейтенант Фрэн Лаудер была постарше и светлокожая. Самым импозантным персонажем являлся мощно сложенный чернокожий штаб-сержант Гэго. Эти пятеро мгновенно развили бурную деятельность.

Нлиа завладела эскимосским бубном и, используя его на манер тамтама, исполнила фольклорную ангольскую песенку; «Mestre Bimba me ensinou, o jogo da capoeira!», а непосредственно перед самым носом доктора Макграта, как по волшебству, возникла кружка эля и тарелка с креветками.

- Вы говорили про сверхсветовые корабли, - вежливо напомнила Фрэн Лаудер.

- Э… - произнес он, - Я говорил лишь о сверхсветовых скоростях в природе. А чтобы использовать этот эффект для перемещения корабля, надо здорово поломать голову.

- Я открою жуткую тайну, - прохрипел Улкерт, - Перед рейдом, мы, для настроения, смотрели старое кино «Звездный десант» по Хайнлайну, и Фрэн с кэпом побились на отпуск по поводу этих самых сверхсветовых кораблей: могут они быть или нет.

- Что значит «побились на отпуск»? – поинтересовалась Жанна.

- После рейда дают 5 дней внеочередного отпуска, - пояснил Палфри, - и мы с Фрэн разошлись во мнениях, где его лучше провести. А тут подвернулось такое пари...

Макграт допил остаток эля из второй кружки, и задумчиво посмотрел на третью.

- Боюсь, ребята, что я не смогу ответить на этот вопрос строго «да» или «нет». Вам придется самим решать, в какую сторону должна быть интерпретация.

- На этот случай мы договорились, что Берт будет арбитром, - сообщила Фрэн.

- Очень предусмотрительно, - заключил канадец, - Итак, представим себе шоссе, по которому ездит заколдованный байкер. Если вы стоите на парковке, то он пронесется мимо вас со скоростью 66 километров в час. Если вы начнете гонку c ним, то он будет ехать на 66 километров в час быстрее вас. Вы жмете педаль, но разность скоростей не меняется. Вместо этого, ровное шоссе начинает превращаться в крутой склон, и вся мощность вашего движка тратится, чтобы тащить кар в гору. Что бы это значило?

- Шоссе тоже заколдованное, да! – высказала свою версию капрал Нлиа.

- Логичное предположение, - Макграт кивнул и сделал глоток эля, - Вы бросаете явно бесперспективные попытки догнать байкера на шоссе, и берете внедорожник вместо гоночного кара. Вы избегаете шоссе, и прете по бездорожью к выбранной точке. Тут волшебство байкера уже не работает, и вы оставляете его за кормой.    

- Как я понимаю… - медленно произнес Палфри, - речь идет о том, что обогнать свет можно, только если выйти из нашего пространства в какое-то гиперпространство, как любят выражаться писатели-фантасты.

- Не стриги всех под одну гребенку! – возмутился Орквард, - я никогда не писал такой ерунды! У меня, конечно, бывают художественные неточности, но…

- …Ты всегда держишься в рамках специальной теории относительности, - перебил Макграт, - и это, в общем, рационально, поскольку мы пока не умеем менять свойства пространства в таких больших областях, чтобы можно было поместить туда корабль.  

- Это намек на то, что в маленьких областях – умеем? – спросил Улкерт.

- Да, - Макграт кивнул и повернулся к Хелги, - тебе знакомо имя Хендрик Казимир?

Нидерландка на пару секунду задумалась, и отрицательно качнула головой.

- Нет. А оно должно быть мне знакомо?

- Не знаю, - канадец улыбнулся, - но, Казимир был твоим земляком, он из Гааги, и он известен тем, что в 1948 году открыл, грубо говоря, гипервакуум.

- Вы шутите, док? – осторожно спросил Улкерт.

- Какие шутки, лейтенант? Эффект Казимира описан где угодно, включая…

- …Да, - перебил Скалди, - в фейнмановских лекциях про это было. Притяжение тел, разделенных зазором порядка микрона, за счет флуктуаций вакуума.

- Совершенно верно! Это эффект высвобождения «темной энергии». Он влияет и на микро-частички в коллоидных растворах, которыми занимался Хендрик Казимир, и на разбегание галактик при расширении вселенной, которым занимался Эдвин Хаббл.

Штаб-сержант Гэго громко цокнул языком.

- Я не понимаю. В базовом колледже у нас была только прикладная механика.

- Не расстраивайся, - Фрэн похлопала его по затылку, - Я тоже не понимаю.

- А я сейчас объясню по-флотски, - сказал Макграт, - Представим, что мы на море в условиях довольно сильного волнения, но при слабом ветре. У нас есть два корабля, которые стоят параллельно на расстоянии футов сто борт от борта. Что будет?

- Их прижмет друг к другу, и они ударятся бортами, - мигом ответил Гэго. 

- Точно! – Макграт стукнул пивной кружкой по столу, - а какая сила их прижмет?

- Волны, - ответил негр, - Между кораблями волны не поместятся, и их нет, а вокруг волны есть. Получается, что они давят только со стороны свободного борта.

Канадец улыбнулся и несколько раз кивнул.

- Это не вполне точное объяснение, но суть дела именно такова. Волнующееся море похоже на вакуум мирового пространства, или, как выражались двести лет назад, на мировой эфир, хотя теория мирового эфира была несколько неадекватна... Особые состояния пространства, наблюдаемые, в эффекте Казимира, заинтересовали одного британского испанца, Мигеля Алькубиерре, и в 1994-м он придумал сверхсветовой привод, работающий за счет области с особым состоянием пространства. Сейчас этот теоретически возможный объект называется «пузырь Алькубиерре». Он не нарушает принципы общей теории относительности, хотя, казалось бы, должен нарушать…

- А кто-нибудь пробовал это построить практически? – спросил Палфри.

- Слухи о маленьких прототипах циркулируют уже лет 30, - ответил Макграт, - но ни одного достаточно убедительного прототипа лично я не встречал.

- Фокус не получится, - сказал Скалди, - Это эффект только для микро-уровня.

- А для таких капризных парней, - весело ответил Макграт, - открыт эффект Лензе-Тирринга. Вблизи вращающихся черных дыр массивные объекты могут двигаться быстрее, чем свет в вакууме. Но, в этой зоне скорость света выше, чем в вакууме. Локально принцип Эйнштейна соблюдается, как и в пузыре Алькубиерре. Просто, скорость света - не константа. Она зависит от локальных свойств пространства.

- Вы хотите сказать, что Эйнштейн ошибался? – уточнил Палфри.

- Да, - канадец кивнул, - Эйнштейн довольно часто ошибался, ну, и что?

Капитан Палфри сделал большой глоток эля и сосредоточенно потер лоб.

- Брр… Док, а вы верите, что такой корабль-пузырь будет построен?

- Не знаю. Эта проблема не по моей специализации. Теоретическая возможность существует, хотя энергия необходимая для создания пузыря Алькубиерре, внушает трепет. Я думаю, мы раньше научимся искать червоточины Морриса-Торна. Это естественные короткие тоннели, соединяющие отдаленные области вселенной.

- Еще один метод сверхсветовых путешествий? – прохрипел Улкерт.

- Да. Но, в любом случае, я думаю, что эти методы поспеют только к концу века.

- Ясно… - Улкерт кивнул и повернулся к Палфри, - Кэп, я должен сказать, что…

- Я уже понял, - капитан кивнул, - Фрэн выиграла. А ты, пожалуйста, займись своим горлом. Не хотелось бы, чтобы ты свалился с ангиной.

- Я займусь его горлом, босс, - сообщила Нлиа, - народная медицина, да!

- Горячий компресс на все тело, - пояснил Гэго.

Вся компания заржала, а Нлиа, абсолютно серьезным тоном, произнесла.

- Секс улучшает циркуляцию жизненной энергии Ци. Так говорит китаец Вэ Дяо, у которого лучшая таверна в Миармиуте. Он очень вкусно готовит еду, и конечно, не ошибается в таких простых полезных вещах про людей. 

- Ну, если Вэ Дяо сказал… - капитан Палфри развел руками в знак того, что не готов спорить с таким профессионалом в области заботы о здоровье.

- Доктор Макграт, а как вы относитесь к Хайнлайну? - спросила Фрэн Лаудер.

- Это в связи со «Звездным десантом», который вы смотрели? – уточнил канадец.

- В общем, да, - она энергично кивнула, - Знаете, док, корабли и двигатели это одна сторона, а есть и другая сторона: люди. Я смотрела и думала: неужели то, чем мы занимаемся, будет всегда? Хочется верить, что нет. Что мы сделаем эту работу, и следующие поколения будут знать об этом только из учебника истории. 

- Хорошие люди убьют всех плохих, и будет счастье? – иронично спросила Жанна.

- Не обязательно убьют, - уточнила лейтенант Лаудер, - просто, как-то обезвредят.

- Есть афоризм, - сказала Хелги, - будущее, это тщательно обезвреженное настоящее.

- Лейт Фрэн очень добрая, - гордо сообщила Нлиа, - Как богиня Гуань Инь, которая на картинке в таверне Вэ Дяо. Она не любит, если убивают всех, у кого больше двух ног.

Лейтенант Лаудер резко выдохнула и ударила кулаком по ладони.

- Нлиа, ну почему ты из любого кино запоминаешь самую фашистскую цитату?

- Это не фашистская цитата, а гуманистическая, - возразила негритянка.

- Нет, Нлиа! Убивать людей просто за то, что они непохожи на тебя, это фашизм.

- Нет лейт Фрэн, не за это, а за то, что от них проблемы. И еще. Я не собиралась их убивать. Они бы сами замерзли, совсем не больно, да.

- Нлиа, приказы не обсуждают, - тихо хрипнул Улкерт.

- Я не обсуждаю приказ, нет! Мы выполнили приказ, а теперь разговариваем. Это не запрещено инструкцией. Я говорю: мы дали им теплые вещи на льдину, мы вызвали норвежских спасателей со Шпица, а зачем? Ты простудился, норвежские мальчишки напрягались, а эти сказали на TV, что мы пираты и расисты. А если бы не дать этим теплые вещи и не вызвать спасателей, то эти лежали бы как ледышки, безвредные.

- Не лежали бы, - подала голос Норэна, - Белый медведь нашел бы и съел.

Негритянка прикинула что-то в уме и повертела головой.

- Нет, льдина далеко от берега, медведь не доплыл бы. 

- Вы про что вообще? – поинтересовался Отто.

- Про «Тепхо» и фальшивую рыболовную флотилию, - ответила Фрэн.

- А-а… Мы с Норэной видел по TV. 

- Эти бы вам спасателей не вызвали, - добавила Норэна.

- И что из этого следует? – спросила Фрэн.

- Просто для info, - пояснила девчонка, - И теплых вещей бы вам не дали.

- Блин! – Фрэн снова стукнула кулаком в ладонь, - Норэна, ты думаешь, что нам надо брать пример с этих грязных ублюдков?.. О черт! Я не это хотела сказать!... Стью! Я запуталась! Пожалуйста, расскажи, как было дело. Все равно, это уже не секрет.

Капитан Палфри ласково погладил ее по спине.

- Не переживай. Мы поступили правильно. Я сейчас расскажу… - он стремительно расставил по столу спичечные коробки, чашки, ложки и вообще, все подходящее для иллюстрированного рассказа, - …Вот это Северная Корея, порт Чхонджин. Отсюда к Берингову проливу вышла флотилия: рефрижератор «Тепхо» и два больших сейнера. Считается, что они планировали лов рыбы в Ледовитом океане, чтобы потом выйти в Атлантику через Норвежское море и продать улов в Англии, в Ливерпуле. Но рыбу они ловить не собирались, а везли северокорейское оружие. Фирма в Ливерпуле подставная, создана организацией «Islam4UK» для обеспечения продолжения транзита до Марокко.

- Для таких случаев существует Интерпол, - заметила Хелги.

Палфри выразительно покачал указательным пальцем.

- Интерпол не умеет воевать против двух сейнеров, которые на самом деле фрегаты.

- Ах, вот как… - растерянно произнесла нидерландка.

- Да, вот так, - сказал он.

- Но его могли бы задержать в Ливерпуле, - заметила Жанна.

- В Ливерпуле, - ответила Фрэн, - рефрижератор «Тепхо» должен был принять груз продовольствия для миссии ООН в Нигере. Около Фарерских островов его встречал британский корвет, чтобы сопровождать в Ливерпуль, а оттуда в Рабат. 

- Так или иначе, - продолжил Палфри, переставляя чашки и ложки на столе, - мы их перехватили в 200 милях от Шпицбергена. Расклад: два легких катера-рейдера «Ski-Rhino» против двух фрегатов. Но у нас преимущество в скорости и сильный союзник.

- Янки? – предположил Скалди.

- Шторм, - ответил капитан, - Эти великие мореходы думали, что на Северном морском пути штормы заканчиваются в марте, а дальше, до осени здесь курорт. «Ski-Rhino», это один из немногих типов кораблей, способных вести боевые действия при арктическом шторме. Противник таких кораблей не имел, и мы с ним немножко поиграли в прятки. Здесь это региональный вид спорта, развившийся в ходе маневровых войн за треску и палтус. Кроме того, мы имитировали в эфире американскую субмарину. Ее не было, но весь радиообмен выглядел натурально. Фрэн, Бертон и я раньше служили в US Navy.на субмарине «Норфолк» U-215A, но это совсем другая история. Вот… Фрегаты потеряли «Тепхо» и, из-за шторма и угрозы субмарины, ушли на Шпицберген, в Лонгиербиен.

Хелги недоуменно пошевелила пальцами в воздухе.

- В каком смысле, потеряли?

- Просто, потеряли в море. У него возникли проблемы с радиосвязью, в самый-самый неподходящий момент. В общем, они его потеряли, а мы нашли. Поскольку «Тепхо» должен был перейти под охрану британских военных, на нем не было северокорейских моряков. Экипаж – 18 camels. В смысле, это сленговый термин, означающий… 

- Кэп, этот сленг все знают, - перебила Хелги.

- Ну, вот, - сказал Палфри, - Четверо из-за своей неосторожности упали за борт…

- Пытались отстреливаться из автоматов, - флегматично уточнил штаб-сержант Гэго.

- А остальных 14 вы высадили на льдину? – спросила Жанна.

- Да, - капитан кивнул, - У меня было два экипажа по 5 человек, все при деле. Некому следить за пленными. Шторм закончился, температура около минус 10. Мы дали им свитера и одеяла, поставили тент, вызвали спасателей со Шпицбергена, и ушли.

- Ушли вместе с «Тепхо» и грузом оружия, - уточнила Нлиа, - Хорошая добыча, да!

- А если бы был северокорейский экипаж? – спросила Хелги, - Их тоже на льдину?

Палфри поднял кружку эля и посмотрел сквозь нее на свет. Потом сделал глоток.

- До чего же хорош гренландский домашний эль. 

- Ты не хочешь отвечать на этот вопрос? – поинтересовалась нидерландка.

- ОК. Я отвечу. Нет, северных корейцев мы бы запрели в каком-нибудь подходящем помещении на «Тепхо». Но у тебя на кончике носа написан следующий вопрос.

- Наверное, да, - сказала она, - я хочу спросить: почему такое разное отношение? Я уверена, что ты не делишь людей по расе и цвету кожи. Значит, дело в религии. Ты считаешь, что северокорейское чучхе лучше ислама?

- Чучхе, - вмешался Орквард, - Это материалистический гуманизм, очень неплохая идеология. Проблемы в КНДР не из-за чучхе, а из-за культа личности вождей.

- А разве чучхе это не то же самое, что культ наследников Ким Чен Ира?

- Наоборот. Чучхе против преклонения человека пред кем-либо и чем-либо. Чучхе  строится на четырех основных принципах. Человек – хозяин своей судьбы. Разум – высшая функция материи. Природу следует изменять в интересах человека. Любое преклонение делает человека глупцом. Это античная философия чучхе. Ким Ир Сен добавил туда народные массы с вождями, и верность мафии… В смысле, партии. 

- Э… Хм… Гисли, откуда ты это знаешь?

- Ты удивишься: я просто прочел в энциклопедии.

- Странно, что я не догадалась глянуть там. А почему ты интересуешься чучхе?

НФ-литератор фыркнул, опрокинул в глотку четверть кружки эля разом и сообщил:

- Я интересуюсь не чучхе, а тем, как журналисты строят свое мнение о чучхе.

- Гол засчитан, - буркнула она, - Ладно. Я внимательно слушаю дока Фрэдди.

- По поводу «Звездного десанта» и войне в будущем? – уточнил Макграт, - Вопрос, вообще-то, не по моей специальности, но я могу высказать свое мнение. Я сразу же отбрасываю идею о встрече с злобными инопланетянами и буду говорить только об отношениях между людьми. Мне хочется представлять человечество будущего, как множество микро-групп, семей, и индивидов, объединенных сетевой структурой, в которой нет аномально разросшиеся непродуктивных гигантских кластеров вроде государств, мировых религий, корпораций-монстров и политических партий. Иначе говоря, нет источника войн. К сожалению, логика и опыт показывает, что подобные аномальные, скажем прямо, имперские структуры сами по себе не исчезают…  

…

 

3. Эксперимент на тему католической солидарности.

Дата/Время: 22.06.24 года Хартии.

Шатене. (10 миль от Парижа). Отель «Foret»

=======================================

На экране бушевала толпа, численностью, наверное, тысяч пять. Только мужчины и только т.н. «мавританской» внешности. Одежда – арабская и северо-африканская по стилю. Выкрики - на арабском и на ломаном французском. Транспаранты (черные надписи черной краской на белой ткани или бумаге) на французском и английском. Кажется, толпа совершенно неконтролируема, однако ни один участник пикета не переступает толстую ярко-алую линию, проведенную на асфальте, и не пытается перелезть через алую ленточку, протянувшуюся в обе стороны от дороги.

Парень южно-итальянской наружности, лет около 20, одетый только в тонкое белое полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер, сидел в кресле в пол-оборота к экрану, попыхивал трубкой a la Шерлок Холмс, и листал свежий выпуск «Le Monde».

Обнаженная девушка, на вид тоже южная итальянка, лежала лицом вниз на кровати поверх одеяла, вытянувшись и пристроив голову на сложенные руки. Кажется, она дремала, но иногда, приоткрыв большие глаза фиалкового цвета (довольно редкого вообще, а у южан – в особенности), бросала взгляд на экран.

В действительности, они оба были меганезийцами калабрийского происхождения, из городка Коста-Виола-Нова, что на острове Хендерсон-Питкерн.  

Три персонажа, только что осторожно приоткрывшие дверь, выглядели совершенно иначе, хотя двое из них тоже являлись меганезийцами, но с атолла Кэролайн (Ист- Кирибати). Парень был похож на негра с карибских островов, а девушка напоминала иберийскую креолку. Третий персонаж - австронезийско-португальский метис - был восточным тиморцем. Некоторое время эти трое наблюдали за обстановкой в номере, после чего, парень, похожий на карибского негра, негромко произнес:

- Aloha foa. Лерна, ты спишь или притворяешься.

- Конечно, сплю, разве не видно? – отозвалась девушка на кровати.

- Лерна вчера была в депрессии, - сообщил парень в кресле.

- А сегодня? – спросила креолка.  

- А сегодня у нее сонливость из-за мер по преодолению депрессии. У меня тоже.

- А-а, - понимающе протянул негр, - Это бывает. Руджи, а что ты смотришь?

- Ты про вот это? – Руджи протянул руку и постучал чубуком трубки по экрану.

- Ага. Именно про это.

- Объясняю. Я проявил чудеса изобретательности и нашел здесь локальный канал от камер внешнего наблюдения. Вот это и смотрю.

- Мы в осаде? – уточнил парень-метис

- Ты жутко наблюдателен, Эсао, - ответил Руджи, - Кстати, какого хрена вы стоите в дверях? Входите и располагайтесь. Понаблюдаем вместе это поучительное зрелище.

- Ойстер, падай ко мне, - добавила Лерна, - будем делать вид, что мы лесбиянки.

Креолка кивнула, сбросила тапочки и шлепнулась на кровать. Карибский негр весело фыркнул и устроился на невысоком пуфике. Метис уселся на обычный стул.

- Ну, Твидли, что ты обо всем этом думаешь? – спросил Руджи.

- Я думаю, - ответил негр, - что эта экспозиция скота будет продолжаться до нашего отъезда. 25-го вечером копы разгонят их водометами, нас загрузят в автобусы и под конвоем доставят в аэропорт. Типа, приезжайте еще, мы вам всегда рады.

- Полная херня, - подвела итог Ойстер, - Надо было лететь через пол-планеты, чтобы любоваться на это исламское говно из-за крепких спин наших коммандос, которые в тактичной манере держат периметр.

- Во Франции такое называется не «тактичность», а «толерантность», - авторитетно поправил ее Эсао, - В том смысле, что обнаглевшие муслимы орут и свинячат, а мы молчим и терпим. Я бы поставил пулемет на вон тот балкон, и так бы врезал…

Руджи улыбнулся и кивнул, а потом сделал по-шутовски строгое лицо.

- Тут вам не красный восточный Тимор, мсье Эсао Дарэ. Тут, как бы, свободная и демократическая Франция, с преимущественно католическим населением, которое придерживается принципов своей религии. Если вы посмотрите сюда, на экран, то увидите, какие это принципы.

- Дерьмовые, - лаконично отозвался тиморец. 

- Это ты так думаешь, а они… - Руджи потряс в воздухе газетой, - …Считают, что наоборот, наши принципы дерьмовые. Я цитирую: «Коммандос из океанийского спецотряда вчера открыли огонь по мирным демонстрантам-мусульманам, которые хотели вручить письмо-протест представителям Меганезии, Новой Гвинеи и Транс-Экваториальной Африки. Восемь человек госпитализированы с ранениями в ноги. Командир спецотряда назвал это «предупредительными выстрелами» и пояснил, что приказ открыть огонь был дан в ответ на пересечение пикетчиками «красной линии», вокруг отеля «Foret», где разместилась часть иностранных участников фестиваля…».

- Тут не сказано, что наши принципы дерьмовые, - заметил Эсао.

- Это дальше, - ответил Руджи, - вот, слушай: «печально, что методы океанийской военщины, привыкшей подавлять инакомыслие силой оружия, применены в нашей свободной демократической стране, причем с разрешения наших властей».

Лерна снова открыла свои фиалковые глаза и прокомментировала:

- … Надо было насрать на это приглашение и лететь на Титикаку. Бразильцы сделали скидки на треть. А мы, блядь, повелись на эту европейскую халяву, как маленькие… 

- Да ладно, - сказала Ойстер, похлопав ее по попе, - Зато будет, что рассказать. Где в нашем море ты сможешь посидеть в отеле, осажденном исламистами? Тот-то же!

- Между прочим, Твидли, я с тобой не согласен, - сказал Руджи.

- Это в чем же?

- В том, что это сраное исламское шоу продлится до нашего отъезда. Если каким-то парням нужен теракт, то глупо загонять нас на охраняемую территорию. Наоборот, необходимо, чтобы мы катались, гуляли и все такое. Казалось бы, так. А, с другой стороны, если они нас загнали, то, может быть, их план на это и рассчитан. Отель – превосходная мишень. Несколько залпов из миномета, и нам всем жопа. 

- Вообще-то да, - согласился с ним Эсао, - Если миномет в багажнике фургона, то достаточно подъехать миль на пять. И огонь можно открыть прямо «с колес».

Твидли задумался, а потом, с сомнением, покачал головой.

- Стреляя из одного миномета «по площади», ты много людей не убьешь, разве что, случайно мина попадет в скопление целей… В смысле, в скопление нас. 

- А им много и не надо, - заметил Руджи, - Десяток мин, пяток трупов, и десятка два раненых. Вполне эффектно смотрится, если снимать на видео «по свежему».

- А я бы на их месте… - начал Эсао, - дождался бы, пока нас загрузят в автобусы, и прицельно. Тогда уже будет по-настоящему жопа.

- Незачет, - ответила Ойстер, - Вариант такой очевидный, что спецы наверняка его учитывают. И наверняка знают, как это блокировать. Вариант, про который говорит Руджи, блокировать труднее, потому что непонятно, когда это случится.

- Тема у нас какая-то гнилая, - проворчала Лерна, - Если уж все равно не поспать, то пошли, пообщаемся. В том баре, где бассейн, наверняка уже собралась тусовка.

- Поддерживаю, - лаконично ответил Руджи.

- Тогда помоги мне надеть эту дурацкую хреновину, - сказала она, и, протянув руку, вытащила из пластикового пакета у кровати купальник-бикини, - Я расстреляла бы идиота, который придумал накрывать сиськи этой тряпкой с застежкой на спине.  

…

Отель «Foret» строился во втором десятилетии XXI века. Скандинавская мода на SPA охватила тогда всю Европу, и заказчики, несмотря на довольно скромный бюджет, решили последовать этой моде. Получилось ни два, ни полтора, и через 5 лет после открытия, «Foret» ушел с молотка ввиду невозможности погашения кредита банку. В дальнейшем, отель несколько раз переходил из рук в руки, пока не был приобретен Ассоциацией Французско-Индийской Коммуникации. Иногда он использовался для собственных мероприятий АФИК, а иногда (как в данном случае) сдавался в аренду другим организаторам всяческих международных мероприятий.

В несостоявшемся SPA-комплексе было три бассейна. Десятиметровый, круглый и довольно мелкий (для плавания). Второй – тоже круглый, трехметровый, еще более мелкий с горячей водой (упрощенный вариант японской бани). Третий – такого же размера, что и второй, но глубиной почти пять метров, под небольшой вышкой для прыжков в воду. К бассейнам примыкал вегетарианский безалкогольный бар (как заметила Ойстер: «это то же, что беззубая акула, к тому же, не умеющая плавать»).       

Тусовка в баре и бассейне действительно уже собралась. Из почти полсотни ребят, оказавшихся в этом отеле, два десятка циркулировали между бассейнами и баром. Присутствовал и падре Пьер, один из двух священников, специально присланных в «Foret» оргкомитетом фестиваля, чтобы сгладить некрасивую ситуацию. К моменту появления в баре четверых меганезийцев и тиморца, падре Пьер как раз сглаживал.

- …Понимаете, мисс Утти, - объяснял он сидящей напротив него папуаске, одетой в лазурный купальный костюм суммарной площадью с носовой платок, - Мы никак не могли предположить, что TV настолько безответственно отнесется к трансляции…

- Это как безответственно? – перебила она.

- Я уже сказал до этого: TV не должно было транслировать ту часть беседы с вашими соотечественниками, где речь шла об определенной религии. 

- А определенная религия - это ислам? – сходу включилась Ойстер, приземлившись за столик рядом с ними.

Пьер утвердительно кивнул и добавил:

- Общество и так слишком напряжено из-за того, что Святой Престол четко определил границы допустимых для христиан уступок религиозным чувствам определенных…

- …Исламистов, - договорила Лерна, - Вы, Пьер, представляете себе, в какое дурацкое положение поставила нас ваша корпорация?

- Корпорация? – переспросил священник.

- Корпорация, ассоциация, церковь, не важно. Если бы в приглашениях было сказано: «доминирующей религией во Франции является ислам», то мы бы просто отказались, несмотря на бесплатность. Мы бы не поехали к этим зверькам, даже если бы вы нам пообещали по миллиону баксов на нос! Где ваши католики, а? 

- Простите? – переспросил он.

- Где то католическое большинство, о котором говорил ваш кардинал? – уточнил ее вопрос Руджи, - Если бы ваши католики приехали к нам на фестиваль Tiki-foa, и им вздумала бы публично угрожать расправой банда фанатиков, то мы просто взяли бы пушки и разобрались, даже без полиции! Потом бы заявили в суд о применении foa-autodefenca, и все дела. А у вас тут какая-то, извините, фигня!       

- Точно! – поддержал его подошедший парень-африканец в широких пестрых трусах-бермудах, - Развели тут всяких толерастов, а говорили, что культурная страна, да!

- Простите… э… - Священник замялся.

- Гдук, - подсказал африканец, - Я - Гдук из Кумбва-таун, что в Мпулу.

- Простите, Гдук, вы употребили некое слово…

- Это сленговое, мсье Пьер, - пояснил Твидли, - оно обозначает таких людей, которые терпят, даже если им наступили башмаком на…

- … Босые пальцы, - быстро договорила Ойстер.

Твидли подмигнул своей vahine и добавил:

- Через три дня мы улетим домой, мсье Пьер, и нас спросят: «Hei foa, как там Париж, Люксембургский сад, авиа-шоу Ле Бурже, и все такое?». А мы ответим: «Aita au, мы послушали в первый день речь кардинала Жюста, посмотрели Notre Dame de Paris, а потом 5 дней любовались на толпу зверьков с плакатами про то, что Франция – часть Халифата, ислам будет править миром, а всех нас надо убить». Нормально, ага?   

- Мне жаль, святой отец, - импульсивно добавил Эсао, - но фестиваль превратился в экзамен на лояльность исламу. Лояльных гостей возят на экскурсии по истории и по науке, а нелояльные, как мы - под домашним арестом. Это католический фестиваль?

- Простите, Твидли, но на изменении программы и на переезде делегаций Океании, Австронезии и Транс-Экваториальной Африки в этот отель настоял не оргкомитет, а спецслужбы ваших стран. Поэтому… Ой… Простите… Вы не забыли...?

Реплика падре Пьера относилась к подошедшей к их столику четверке темнокожих кэролайнцев: двум парням и двум девушкам. Они были одеты только в набедренные повязки – lavalava из тонкой зеленой ткани в красно-бронзовую клетку.

- Я Уникорн, капитан фиш-флота Снарк-тауна, - изящно и церемонно поклонившись, сообщил один из них, - Это моя vahine Китти, а это kane Брилл и hine Мимзи. Сэр, вы намекнули на то, что мы, будто бы, забыли нечто. Я теряюсь в догадках. Что же это?

- Э… - протянул священник, глядя на две пары небольших, но довольно эффектных обнаженных грудей – более остреньких у Китти и более кругленьких у Мимзи, - …Я только хотел напомнить, что на фестивале действуют стандарты пристойности…

- Благодарю вас, сэр, - Уникорн опять церемонно поклонился, - мы о них помним.

- Э… Но верх от… Гм… Этой одежды. Я имею в виду, на девушках.

- Одежда наших vahine соответствует эстетическим стандартам, установленным для нашего региона великим французским художником Гогеном, - Вы, должно быть, его знаете, сэр. Будете ли вы настаивать на том, что эти стандарты непристойны?

- Видите ли, Уникорн, - мягко произнес падре Пьер, - в католицизме приняты более строгие правила, хотя, не столь строгие, чтобы их соблюдение было очень сложным.

Уникорн поднял брови, демонстрируя некоторое удивление.

- А что говорят эти строгие правила по поводу поддержки гонимых единоверцев?

- Разумеется, такая поддержка – долг каждого католика, - с доброй улыбкой, ответил падре Пьер, - Но мы говорим о другой области правил.

- Прикрыть женскую грудь важнее, чем поддержать гонимого единоверца? - спросил Уникорн, - Вы действительно уверены, сэр, что это так?

Священник еще шире улыбнулся и покачал головой.

- Нет, конечно же, нет. Но…

- Почему французские католики не соблюдают более важное правило, - перебил его Уникорн, - а от нас требуют соблюдения менее важного?

- Видите ли, - мягко сказал Пьер, - Франция светская страна. По закону, все религии равны, и мы не можем призывать паству к прямому нарушению этого закона.

Мимзи громко фыркнула и предположила:

- По ходу, ислам во Франции гораздо равнее католицизма.

- Мы призываем правительство изменить эту ситуацию, - ответил священник.

- Я слышала призывы кардинала Жюста, - ответила она, - А еще я видела по TV, как полиция вчера хватала тех активистов католической молодежи, которые последовали призыву кардинала и собирались пресечь силовым путем то, что происходит у ворот отеля. По-моему, это более серьезная проблема, чем моя не прикрытая грудь.

- Поймите, Мимзи, монсеньор вовсе не призывал к прямому уличному насилию!

- Значит, кто-то из нас плохо понимает по-французски, - сказала она, - Вы не будете возражать, если я позвоню Жюсту и спрошу: что важнее, тряпка на груди, или…?

- Давайте не будем раздувать эту проблему? – предложил Пьер, - Я высказал только пожелание. Но я готов примириться, если вам важна ваша традиционная одежда. 

- Я рада, падре Пьер. Вы не могли бы повторить то, что сейчас сказали, той девушке, которая работает в баре. У нее странные фантазии, будто она не должна обслуживать Китти и меня из-за нашей одежды.

Падре вздохнул и направился к девушке за стойкой бара. 

- Зачетно сделали, - негромко оценил Руджи, глядя ему вслед.

- Просто задолбало уже, - пояснила Китти.

- А меня много чего задолбало! – объявил рослый папуас в коротком черном килте и звонко шлепнул Утти по удачно подвернувшейся попе.

- Эвбо, ты засранец! - воскликнула она, и прямо из сидячего положения съездила ему кулаком по уху, - Мы тут серьезно, а ты…

- Я тоже серьезно, - сказал он, потирая ухо, - На счет попы извини, просто она очень…

- Короче! – перебила девушка.

- Короче, у меня идея: Нам надо резко сделать свое свободное католическое TV, вот!  

- Так-так-так, - прочирикала Утти, - Ну-ка, ну-ка, рассказывай!

- Что тут рассказывать? – удивился он, - Взять комп и сляпать по-быстрому! 

- Если сделать интернет-TV, - сказала она, - То сайт сразу заблокируют по адресу. Прикинь, Эвбо, тут не Океания и не Новая Гвинея. Тут политическая цензура.

- Заблокируют половину планеты и еще космос? – переспросил он, - Ты, Утти, не врубилась. Мы же не одни. У нас что, друзей дома не осталось?

- У-упс… - протянула она, - …Вот это реальный заход на цель. 

- Бро! Ты голова! - объявил Руджи и, набрав полные легкие воздуха, оглушительно свистнул – казалось, в ответ даже бокалы в баре зазвенели.

Первыми на его свист обернулись парень и девушка за соседним столиком. Этих симпатичных ребят можно было принять за франко-маорийских креолов с любого крупного острова юго-западной Меганезии, если бы не два обстоятельства, легко заметные для наметанного глаза. Во-первых, они носили купальники с некоторым изяществом, в то время, как на молодых канаках эти тряпочки выглядели так же неуместно, как фрачная пара на ковбое с Дикого Запада. Во-вторых, они оба носили маленькие серебряные распятия на тонких цепочках на шее, чего никогда не делают последователи Народной Католической церкви Океании.

В действительности эти двое молодых людей - Антуан и Соланж Маршан - были французами, студентами филиала Сорбонны на острове Реюньон. Приглашение на фестиваль в Париж они получили, казалось бы кстати - как раз в «медовый месяц» (значение этого термина они вчера с трудом объяснили меганезийцам, для которых понятие брака было хозяйственным). В отеле «Foret» они оказались потому, что, с момента войны в Мадагаскарском проливе, реюньонцы были для мусульман так же ненавистны, как африканцы-трансэкваториалы…

Итак, они одновременно повернули головы на свист Руджи, и Антуан спросил:

- А название? Название должно быть такое… Забойное.

- Забойное? – переспросила Утти.

- Les cojones, to get fuck, - мгновенно предложил Твидли целых два перевода.

- Ну, вроде того, - реюньонец согласно кивнул.

- Catholic Resistance TV! – воскликнула Соланж, - Resistance был у нас в середине прошлого века, против гитлеровцев. 

- Гитлеровцы – это те, что сожгли Джордано Бруно? – спросил кто-то из западных папуасов - хитиаво, подошедших узнать, к чему был свист.

- Aita tou, - ответила Лерна, - Бруно был в Италии, это другая страна.

- …А сокращенно можно называть CaRe-TV, - продолжила свою мысль Соланж.

- Зачетно, - оценил кто-то из меганезийских калабрийцев, - Ну, что, погнали, ага?

…

 

4. Курс юного разведчика. Экономика терроризма.

Дата/Время: 23.06.24 года Хартии.

Футуна-и-Алофи, остров Алофи. Ферма Карпини.

=======================================

Чубби Хок, не отрывая глаз от окуляров морского бинокля, вытащила из наплечной сумочки мобайл и щелкнула пару позиций в меню.

- Хаген! Я тебе надеру уши! Или убери Люси из-за штурвала, или сядь рядом с ней и контролируй! Немедленно, слышишь!... Вот так!... Joder!.. Нет, это я уже не тебе…

- Уфф! - немного обиженно фыркнул Микеле, - Что за жизнь, а? Хлопнешь любимую жену по попе, а в ответ сразу «joder». Я так старался бесшумно залезть на эту крышу, чтобы сделать сюрприз, а вместо поощрительного поцелуя…

Чубби быстро отложила бинокль, убрала мобайл и чмокнула его в нос.

-  Я люблю тебя. Просто я не успела переключиться.

- Дети опять балуются с этой дырявой летающей тарелкой? – поинтересовался он.

- Да, - она кивнула, - Это черт знает что! Хаген, вроде, взрослый парень, мог бы и соображать, что Люси рано играть в такие игры.

- Видимо, у него есть основания считать, что это безопасно, - заметил Микеле. 

- Если у него есть основания, то пускай он сначала докажет мне, а потом уже сажает девочку за штурвал. Если я сделаю на этой хреновине полдюжины круговых облетов Алофи и не замечу ничего подозрительного... Вообще ничего!... Тогда ладно.

Микеле ласково погладил ее по животу.

- Милая, тебе не кажется, что в твоем положении…

- Какое еще положение? Тринадцать недель! У меня даже фигура не изменилась... Ну, разве что, чуть-чуть. И я же не собираюсь устраивать пилотаж. Кстати я читала info по данной конфигурации. Это «GeoBat», ее придумал Джек Джонс, авиаинженер-янки, в конце прошлого века. Она использовалась, как учебная в лаборатории ВМФ США, в секторе палубной авиации. Хаген аккуратно воспроизвел эту модель по украденной документации, и провел все рекомендуемые наземные и ходовые беспилотные тесты.

- Тогда, - мягко сказал Микеле, - я не понимаю, какие еще доказательства он должен представить. Я имею в виду, твою первую филиппику…

- Микки! Ну, как ты не понимаешь? Одно дело – теория, и совсем другое - практика пилотируемого полета учебной машины для первичной подготовки курсантов! Если губко-бальсовый вариант «GeoBat» будет предлагаться нами для локальной школы пилотов-любителей Увеа-и-Футуна, то первое, что у меня спросит завхоз, это проводила ли я лично тестирование в полете!

- Для локальной школы пилотов? – переспросил он, - Ты хочешь сказать, что…?

Чубби утвердительно кивнула и пояснила.

- Я теперь фермерша, ты помнишь? Мне полагается участвовать в агротехническом бизнесе. Я была бы идиоткой, если бы не использовала контакты в учебных центрах, правда? И я была бы еще большей идиоткой, если бы не сообразила, что диск-крыло с эксцентричным вырезом проще и дешевле вырастить, чем сделать из заготовки.

- Так-так… - произнес он, - …А если я предположу, что именно ты подбросила Люси ворованную документацию этого «GeoBat», то…

- То ты ошибешься, - перебила его Чубби, - Ребенку необходимо учиться, поэтому я просто сделала так, чтобы наша девочка смогла найти эти файлы, проявив хитрость, находчивость и инициативность.  

- Уфф! – Микеле вытер пот со лба, - У меня просто камень свалился с души. Я было собрался испугаться, что девочка уже стала промышленным шпионом - профи.

- До шпиона - профи, - сказала экс-майор INDEMI, - ей еще расти года четыре. 

Микеле почесал пузо и глянул в сторону моря, где в миле от берега на малой высоте описывал круги пятиметровый лимонный диск с пропеллером в фигурном вырезе.

- Чубби, любимая, а ты уверена, что этот шпионский стиль не создаст ей проблем в личной жизни? Существует мнение, что психологические особенности именно этой профессии негативно повлияют на взаимоотношения с…

- Чему ты веришь, милый? – перебила она, - Мнению дилетантов, или собственному двадцатилетнему опыту? Где твой научный скептицизм в оценке мнений?

- Мой научный скептицизм? – переспросил он, - Скорее всего, в кабинете, в верхнем ящике стола. Если он тебе сейчас нужен, я могу съездить и привезти.

- Не надо, - Чубби снова чмокнула его в нос, - лучше помоги мне сделать что-нибудь вроде обеда. Ребята бултыхались почти весь день с этой игрушкой. Я думаю, что они голодные, как сто акул сразу. Если их не накормить нормально, то они начнут жрать любые условно-съедобные предметы, которые попадутся им на глаза…. 

…

С моментом начала приготовления обеда они немного опоздали. Филе кальмара было всего полминуты назад положено на решетку электрогриля, а над овощами и зеленью мелькал штык-нож, который Чубби использовала в качестве кухонного – для нее этот инструмент был привычнее, чем другие режущие приспособления.

«GeoBat» информационно-пиратского происхождения медленно выкатился на шасси-поплавках на пологий пляж. Люси выпрыгнула из открытой кабины и метнулась в сторону навеса, под которым происходил кулинарный процесс, предоставив Хагену самому оттаскивать легкую машину подальше от уреза воды.

- Классно!– воскликнула она, - Свежие лепешки!

- Не вздумай жрать хлеб перед обедом, - строго предупредила Чубби.

- Мама, но я оторву только кусочек, совсем маленький!

- Нет, детка. Это не лучший способ питания.

- Но мама!!!

- ОК, - Чубби вздохнула, - Но только СОВСЕМ маленький, договорились? И включи какие-нибудь новости по TV, а то мы со вчерашнего дня как-то выпали из эфира.

Люси, прожевывая кусочек лепешки, кивнула с понимающим видом.

- Ага. Ты так сексуально выглядишь, ма! То, что надо, чтобы выпадать из эфира!

- Правда?... Гм… Эй, не заговаривай мне зубы и оставь лепешку в покое. Перебьешь аппетит… Хаген, отбери у нее лепешку… Спасибо… Люси, займись телевизором.

-------------------------------------------------

«France-2, Inter-vision». Круглый стол. Как преодолеть «Фестивальный кризис»?

Кардинал Бернар Жюст, советник Папы по науке и культуре.

Мулла Наджиб Гамид, представитель Федерации мусульман Франции. 

Лейтенант-колонел Эмиль Кавр, шеф GIGN (армейского спецназа жандармерии)

Суб-лейтенант Аттила Мокко, командир отряда охраны океанийской делегации.

Ведущий: Ришар Риво, политический обозреватель «France Press».

-------------------------------------------------

Ришар Риво: Наш круглый стол идет в прямом эфире. Мы, как и зрители, только что смотрели новости о положении дел в Париже и пригородах, а также о тех событиях, которые происходят вокруг отеля «Foret» в Шатене, в 10 милях от Парижа. Я не буду тратить время на описание ситуации, а сразу дам слово гостям студии. Мсье Жюст, скажите, при подготовке фестиваля вы предполагали возможность чего-то такого?

Кардинал Бернар Жюст: У нас во Франции уже лет сорок происходит, как вы сейчас выразились: «что-то такое». Два поколения французов выросли при чем-то таком, и привыкли терпеть это ненормальное состояние общества. А к нам в гости приехали молодые католики из тех стран, где нет «чего-то такого», и они не привыкли терпеть безобразия такого рода. И наши французские граждане, Антуан и Соланж Маршан, студенты с острова Реюньон в Индийском океане, восточнее Мадагаскара, тоже не привыкли терпеть «что-то такое» - они сейчас тоже в отеле «Foret». Разумеется, оргкомитет фестиваля позаботился о мерах, необходимых, чтобы наши гости были надежно защищены от «чего-то такого».  

Ришар Риво: Позаботились – в смысле, пригласили сюда океанийских коммандос?

Жюст: Мы убедили правительство в необходимости этой меры. Мы, разумеется, с уважением относимся к нашим национальным силам охраны правопорядка, но они лишены права пресекать с необходимой жесткостью, «что-то такое». Офицер Кавр, надеюсь, подтвердит мои слова.

Лейтенант-колонел Эмиль Кавр: Да, монсеньор. Мы вправе жестко остановить этих мобстеров лишь после того, как локальная полиция зафиксирует факт беспорядков и распишется в том, что дело вышло из-под их контроля. Кроме этого, мы работаем по конкретным адресам и пунктам, где выявлены штабы и базы экстремистов. Но мы не имеем права действовать так, как действуют люди суб-лейтенанта Мокко.

Ришар Риво: А что вы думаете об этом, мсье Мокко?

Суб-лейтенант Аттила Мокко: А мне и думать нечего. У меня приказ: предотвратить физическое нападение. Я и предотвращаю. По инструкции. У меня еще приказ: по возможности, избегать жертв среди… Как там политкорректно?... «Чего-то такого». Стреляем им по ногам. Пока что, этого хватает. Лейт-коллу Эмилю сложнее, ага…

Мулла Наджиб Гамид: Я вижу, что некоторые участники обсуждения используют прозвучавший тут оборот: «что-то такое» в оскорбительном для мусульман смысле.

Мокко: Слушайте Наджиб, я не хотел лично вас обидеть, но меня попросили, типа, держаться в студии политкорректно, и поменьше употреблять обычные слова про мусульман. Ведущий сказал, вот я и решил, что тут принято это так называть.

Ришар Риво: Это недоразумение. Вы меня неправильно поняли, Аттила.

Мокко: Ну! Я про это сейчас и сказал Наджибу. Я плохо знаю ваши обычаи.

Гамид: Аттила, вы можете называть нас просто: «мусульмане». Это нормально.

Мокко: ОК, Наджиб. Так и буду называть.

Ришар Риво: Аттила, а кто распорядился перевезти делегации Океании и Транс-Экваториальной Африки из Сен-Дени в Шатене, в отель «Foret»?

Мокко: Я извиняюсь, но это секретная информация.

Ришар Риво: А кто инициатор создания «Catholic Resistance TV», или CaRe-TV.

Мокко: Это сивиллы. В смысле, ребята в отеле. Им же скучно сидеть просто так. И обидно, наверное. Как бы, прилетели посмотреть Францию. Упс…

Ришар Риво: А кто разрешил выпуск программ CaRe-TV в широкий эфир?

Мокко: Я опять извиняюсь, но я вас не понял Ришар. 

Ришар Риво: Объясняю вопрос. Редакция CaRe-TV - в отеле «Foret», а сам отель - во Франции. По французским законам масс-медиа подлежат лицензированию.

Мокко: Ребята делают amateurs-TV. Снимают видеоряд, и гонят по сателлофону к друзьям, в Океанию. А те зеркалят это через наш спутник. Не через французский.

Ришар Риво: Еще раз: Редакция находится во Франции. Ее программы доступны во Франции, через интернет. Они рассчитаны на французскую аудиторию. Понимаете?

Мокко: Ясно. Но ребята не юзают ваш спутник, так что разрешение им не нужно.

Лейтенант-колонел Кавр: Я поясню. Ришар имеет в виду, что во Франции действует своего рода цензура, и ваши ребята нарушают закон, транслируя в обход нее.

Ришар Риво: Я этого не сказал! Эмиль, о чем вы говорите? У нас ведь нет цензуры!

Кавр: Я просто попытался объяснить единственно-логичным образом…

Ришар Риво: Давайте, оставим эту тему, иначе мы всех запутаем и себя, и зрителей.

Гамид: Я против того, чтобы уходить от этой темы! Содержание программ CaRe-TV оскорбительно для мусульман, возбуждает вражду к нам, и призывают католиков к агрессии! Всего за день вещания, CaRe-TV обострил и так острую ситуацию!

Кардинал Бернар Жюст: А кто породил эту острую ситуацию, мсье Гамид? Разве не мусульмане утром 21 марта атаковали полицейский кордон, пытаясь прорваться на территорию молодежного кемпинга в Сен-Дени? Бросали бутылки с зажигательной смесью, поджигали автомобили, били стекла и кричали: «Смерть папуасам!»? 

Гамид: Тогда, мсье Жюст, давайте мы вспомним, что было вечером 20 марта, после вашего очень недружественного по отношению к мусульманам выступления в этом кемпинге. Вспомним, как вы пили чай с папуасскими карателями, уничтожавшими мусульманское население на Тиморе. Для чего вы пригласили их сюда, и для чего в репортаж «France-2» было включено ваше дружеское общение с ними?

Кардинал Бернар Жюст:  Я не разделяю ваше мнение о недавней тиморской войне. Конечно, я не одобряю войну, но это не повод считать карателями воинов, которые сражались на стороне Восточного Тимора, где в основном католическое население, против мусульманского ополчения, которое вторглось с Западного Тимора.

Ришар Риво: Мсье Жюст, давайте не будем поднимать эту больную тему.

Жюст: Я бы ее не поднимал, но этого требует мсье Гамид.

Гамид: Я требую, чтобы была восстановлена справедливость. И не только я. Все мусульмане этого требуют!

Лейт-колонел Кавр: Для этого есть суд, а вы устраиваете вандализм на улице.

Гамид: Если бы кто-то плюнул в лицо вашему отцу, вы бы тоже пошли в суд, а не наказали обидчика на месте?

Кавр: Отцам нескольких тысяч погромщиков-мусульман кто-то плюнул в лицо? 

Гамид: Рассказ папуасов-карателей, прозвучавший в эфире, это плевок в лицо всем мусульманам. Вы видели этот репортаж, мсье Кавр?

Кавр: Да. Рассказ был действительно несдержанный, но это не основание устраивать беззаконие в стране, где вы живете. Возможно, в Иране или Сомали, или еще в какой-нибудь исламской стране, это считается нормальным, но Франция - это не исламская страна, и здесь существует определенные законы. Они написаны для всех, и вам надо научиться их соблюдать. У вас претензии к «France-2»? Обращайтесь в суд.

Гамид: Мы уважаем французские законы, но наш первый закон – это коран. 

Кавр: Это неконструктивная позиция, мсье Гамид. Если вы будете внушать ее вашим единоверцам, то им грозят крупные неприятности. Граждане нашей страны все более настойчиво требуют жестких мер по отношению к тем исламским общинам, которые принципиально нарушают закон. Вы можете исповедовать ислам, но не имеете права терроризировать граждан и гостей страны, даже если этого требуют коран и шариат.

Гамид: Это демагогия. Нас специально провоцируют. Нарушители закона не мы, а организаторы этого фестиваля. Они вынуждают нас к ответным действиям.

Жюст: К ответным действиям на что, мсье Гамид? Разве организаторы и участники фестиваля поджигали ваши автомобили и били стекла в ваших домах?

Гамид: Они воевали против ислама и с гордостью объявляют об этом по TV.

Кавр: Они воевали на Тиморе, и что? Чего конкретно вы требуете, мсье Гамид?

Гамид: Мы требуем, чтобы иностранные солдаты, стрелявшие в мусульман у отеля «Foret», были немедленно выдворены из Франции. Мы требуем, чтобы те делегации, которые сейчас в этом отеле, тоже были немедленно выдворены. Также, мы требуем немедленного прекращения передач CaRe-TV, разжигающего вражду к исламу.

Кавр: Первых два требования не имеют смысла. Эти делегации, и их охрана улетят послезавтра вечером, после закрытия фестиваля. А третье требование невозможно выполнить. Суб-лейтенант Мокко уже объяснил, как CaRe-TV выходит в эфир.

Гамид: Это снова демагогия вместо ответов по существу. 

Ришар Риво (коротко переговорив по телефону): Мсье Жюст, извините, но у меня неприятная новость. Кто-то поджог ваш автомобиль на парковке около студии. Я поговорил с полисменом. Он хочет проехать с вашим шофером в департамент для выполнения формальностей. Вы не возражаете?

Жюст: А полисмен не сказал, насколько сильно поврежден автомобиль?

Ришар Риво: К сожалению, ваш автомобиль сгорел почти полностью.

Жюст: Что делать. Такова цена толерантности. Я не первый француз, попавший в подобную историю. Ришар, передайте пожалуйста полисмену мою просьбу: когда формальности будут выполнены, пусть подбросят моего шофера до дома. Обычно полиция идет навстречу таким просьбам. Я думаю, этот случай не исключение.

Ришар Риво: Да, мсье Жюст, конечно… (снова берет трубку).

Жюст: Скажите, Аттила, вы поедете из студии в «Foret», в Шатене?

Мокко: Да, Бернар. Могу вас подвезти, если это более-менее по дороге.

Жюст: Спасибо. Мне не просто по дороге, мне туда и надо. Поэтому я и решил вас попросить. Я надеюсь, с вашей машиной ничего не случится.

Мокко: По ходу, ничего. Во-первых, это все же, армейская квадра, а во-вторых, там дежурят Додо и Квэк. Они добрые и отзывчивые, но стрельба из пистолет-пулемета навскидку у них рефлекторная. Как бы, ничего личного, просто работа такая.

Жюст: Ну, что ж, познакомлюсь с добрыми и отзывчивыми людьми. Не возражаете против личного вопроса, Аттила?

Мокко: Aita pe-a… В смысле, нет проблем, Бернар.

Жюст: Кто вы по религии?

Мокко:  Я - maraero. Говоря по-вашему, полинезийский язычник.

Жюст: А как вы относитесь к христианам? К католикам?

Мокко: Обыкновенно. Другая религия. У меня дома соседи - океанийские католики. Дружим нормально. Римские католики не такие, как наши, но если никто никому не мешает, то пусть люди верят в тех богов, которые им нравятся. По-моему, так.

Жюст: А как бы вы отнеслись к визиту делегации римских католиков в Меганезию? Например, если бы в вашем городе состоялся фестиваль, аналогичный этому?

Мокко: Если без миссионеров и священников, то нормально. А чиновникам римской церкви к нам въезд запрещен. По ходу, вы в курсе. К нам на атолл Тарава приезжают католики-янки из Калифорнии. Дайвинг, сноркелинг, подводная охота... У нас это дешевле, чем у самих янки на Гавайях. Я понимаю, что без священников вам не очень интересно это устраивать. С другой стороны, у нас бы таких проблем не было. Ваших ребят никто бы не забросал бутылками с бензином и камнями. А нашим здесь у вас приходится торчать в форте за баррикадами. Не зачетно вышло. Не цивилизованно.

Жюст: Я еду сегодня в отель «Foret», в частности, чтобы извиниться перед вашими ребятами. То, что происходит, это позор для нашей страны. Я скажу это сегодня, в выступлении по CaRe-TV. Ваши ребята обещали мне четверть часа эфира.

Ришар Риво: Мсье Жюст, вы уверены, что это законно?

Жюст: Мой адвокат сказал, что это спорно, но в любом случае, по его словам, это не слишком серьезное нарушение. В худшем случае, мне грозит штраф до тысячи евро. Значительно меньше стоимости моего автомобиля, который сожгли мусульмане.

Гамид: Откуда вы знаете, что это сделали мусульмане?

Жюст: Давайте спросим Ришара, который разговаривал с полисменом. Ришар…?

Ришар Риво: полисмен сказал, что камера видео-наблюдения зафиксировала поджог, совершенный арабскими подростками. Мне неприятно это говорить, но это факт.

Жюст: Да - как и тысячи таких же поджогов… Вы смотрите на часы, Ришар? Как я понимаю, что время эфира истекает. Мне кажется, мы успели прояснить истинное положение дел для зрителей, которые смотрели эту передачу. Спасибо

-------------------------------------------------

…

На ферме Карпини на Алофи, тем временем, обед подошел к стадии десерта.

Хаген Клейн, проглотив кусочек охлажденного мангового пудинга, произнес:

- Двадцать фунтов против селедочного хвоста, что поп сам нанял шантрапу, чтобы вовремя подпалить свою тачку. Через посредников, ясное дело.

- Еще двадцать фунтов, что муллу Гамида тоже нанял он, - сказала Люси.

- Попробуй детализировать свою версию, - ответила Чубби, закурив тонкую сигару из листа трансгенной кукурузы (вкусовой имитации табака), - думай, как заказчик.

- Ну, если как заказчик, то я бы завербовала Гамида, а дальше, всю мелкую шантрапу нанимала бы через него. Чтобы без лишних контактов с другими посредниками.

- Которую шантрапу? – поинтересовалась экс-майор INDEMI.

- Всю, оптом. И в Сен-Дени, и в Шатене, и этих, в Париже, которые спалили тачку. 

Чубби выпустила изо рта колечко дыма, улыбнулась и покачала головой.

- Торопитесь, курсант Хок-Карпини. А торопливость нужна только…

- …При гребле под артобстрелом, - договорила дочь, - Я поняла, ма! Всю шантрапу не нужно нанимать. Только процентов 10. Остальные сами набегают. Я имею в виду тех, которые работали в Сен-Дени, а сейчас - в Шатене. А тех, что работали по тачке попа, конечно, пришлось нанять всех. Около студии - копы. Есть риск, что возьмут за жопу, поэтому сами собой подельники бы не появились.

- Хм, - буркнул Микеле, - Детка, ты считаешь, что кардинал Жюст полностью оплатил весь цирк-шапито, а не только этот своевременный поджог своего автомобиля?

- Конечно, па! Исламистам это было на фиг не надо! Главный парижский исламист в самом начале июня, по TV обещал, что никаких хулиганских актов не будет. Он же не совсем дебил, и понимает, для чего римские попы затеяли этот фестиваль!

- И для чего же? - поинтересовался агро-инженер.

- Это элементарно, па! Римские попы хотят устроить такой бешеный терроризм, чтобы французов совсем достало, чтобы они пошли гасить исламистов, и началась маленькая религиозная война. Тогда, по психологии войны, большинство французов почувствуют себя, католиками, и будут платить кучу денег в поповскую кассу.

Микеле сделал глоток какао из кружки, снова хмыкнул, и поинтересовался:

- И где же тот экстраординарный терроризм и то состояние французских граждан?

- Терроризм будет. Подожгут, что-нибудь большое. Эйфелеву башню, например.

- Детка, - Микеле вздохнул, - Эйфелева башня смонтирована из стальных профилей, поэтому ее невозможно поджечь целиком. А пожар в кафе или в TV-студии не будет соответствовать требованию экстраординарности. И главное, для такого поджога не нужен был дорогостоящий фестиваль. Существуют гораздо более дешевые поводы.

- Ну… - Люси сконфуженно потерла лоб ладонью,  - …Сначала, они хотели грохнуть нашу делегацию, но нападение на кампус в Сен-Дени провалилось, потому что они дилетанты, а против них были наши и французские профи. А теперь, когда все наши перевезены на площадку с нормально закрытым периметром, повторять нападение бессмысленно. Они прощупали оборону – ага, тут стреляют по-взрослому. Типа, не вариант. И стали искать что-нибудь вроде Эйфелевой башни, но не железное.

- По ходу, - вмешался Хаген, - этот Гамид в Сен-Дени завалил дело. Якудза за такую работу заставляют автора отрезать себе палец, чтобы в другой раз шевелил мозгами.

- Ты уверен? – спросила его Чубби.

Хаген проглотил еще кусочек пудинга и утвердительно кивнул.

- Я сам это видел. В смысле, не как отрезают, а результат. Директор нашего филиала «DiproX» на Ротума - иммигрант из Японии. Он классный парень. Это была его идея сделать для киви из Окленда-Аотеароа филиал в Меганезии. Теперь, когда в Окленде только агентство «DiproX» по легким экспериментальным подводным машинам, а вся матчасть у нас на Ротума, эти киви чисто обходят новозеландские ограничения…

- Ты говорил про якудза и палец, - напомнила Люси. 

- Да. Он был в якудза, занимался маленькими нелегальными субмаринами. Что-то не сложилось, и его заставили отрезать самому себе фалангу мизинца на левой руке. Он, между прочим, был тогда еще совсем молодой мальчишка. Прикинь?

- Прикинула. И что…?

- Что-что… Отрезал, куда бы он делся? А потом сразу слинял к нам на Марианские острова. От Кюсю до Фараллона тысяча миль. А там сдал нашему Гестапо их сеть по торговле людьми - чисто подвел дюжину субъектов под расстрел. И попросил наших, чтобы его имя не скрывали. Типа, японский обычай. Отомстил и расписался: «это я».

- Акава Фуро? - спросила Чубби, - Ему сейчас около тридцати, не так ли?

- Точно! Ты его знаешь?

Экс-майор INDEMI улыбнулась и пожала плечами.

- Мир тесен. С info от Акава Фуро работал Рон Батчер на Марианах. Зачищал там кое-кого, еще до суда, в рабочем порядке. Он был ликвидатором по исламистам, а якудза оказались в смежной теме по работорговле. Рон в тот период «чистил» с такой редкой легкостью, что это беспокоило. Он все делал правильно, но нам казалось, что ему уже просто нравится убивать. Потом он поговорил с военным психологом… В общем, мы ошиблись. Там были другие причины, а Рон всегда оставался отличным парнем… Со временем, причины рассосались, и это у него прошло… Теперь, давайте вернемся во Францию. Как ты думаешь, Хаген, про что был мой вопрос о том, уверен ли ты…?     

Молодой робототехник в задумчивости почесал свою жесткую светлую шевелюру.

- Я так мыслю, тетя Чубби: про якудза и пальцы ты и без меня знала. И выходит, что вопрос был про работу того босса, который устроил заваруху в кемпинге Сен-Дени. Просто так ты бы не спрашивала. Может, ты имела в виду, что он не так уж плохо выполнил свою работу? Ага! Вижу: я угадал!

- Joder! – буркнула она, - Как у тебя получается замечать микро-движения? 

- Я уже рассказывал, тетя Чубби. Вот… Босс в Сен-Дени все сделал, как надо. Ему поручили поломать игру римским попам. А кто ему поручил – это одно из двух…

- …Из одного, - перебила Люси, - Французские копы и форсы так не делают.

- Тогда, по всему выходит, что это наши, - заключил Хаген, -  Упс…

Люси уверенно тряхнула головой.

- Красивая работа! Хлоп - и вот повод переместить охраняемых сивилов на другую площадку, которые наши сами выбрали, и где им удобно держать периметр! Dixi!

- Ребята правы? – поинтересовался Микеле, глядя на жену.

- Разумеется, правы, - подтвердила она, - Но это половина ответа. Вот что, дети. Я объявляю призовую игру. Если вы угадаете вторую половину, то…

- …Ты напишешь мне разрешение на сафари в Мберамо! – взвизгнула Люси, - Я по-любому, хотела это попросить. У меня же в августе день рождения, и мы с Хагеном решили лететь туда, потому что там столько всего…   

- Что такое Мберамо? – перебила Чубби.

- Это классное место, мама! Огромное-преогромное болото на севере Хитивао! Там охотятся на птицу Бэ. Но по правилам, до 16 лет надо быть или с кем-то из старших родичей, или можно с 13 лет, но тогда с бумажкой-разрешением. Хотя там никакого экстрима. И, я же буду с Хагеном, так что вообще все нормально. Ну, мама…

- Описание сафари – на стол, - мягко сказала экс-майор INDEMI.

- Ладно… - вздохнула Люси и пошла за ноутбуком.

…

 

5. Курс разведчиков постарше. Практика терроризма.

Дата/Время: 26.06.24 года Хартии. Раннее утро.

(В Париже - вечер 25.06)

Моту Атауро – Тимор Лесте.

=======================================

Дирекция любой европейской или североамериканской видео-студии, работающей в жанре XXX, без колебаний отдала бы миллион долларов за возможность в это тихое раннее утро поставить пару-тройку скрытых камер на юго-восточном берегу Атауро, вокруг широкого частного пирса у небольшого коттеджа в стиле «cylinder up-down».

Парочка, выбравшаяся из воды после физкультурного заплыва, предпринятого, по исходному плану, для поддержания боевой формы и для улучшения аппетита, как-то внезапно ощутила зов эроса, и задержалась на свежих циновках под навесом, рядом с легким учебным виропланом (для которого навес выполнял функции ангара).

Молодому мужчине было лет 25, и он являл собой тип породистого деревенского полинезийца – неплохо сложенного, мощного, но (если придерживаться эллинских представлений о красоте) несколько тяжеловатого для своего возраста.  Женщина выглядела совсем юной, значительно моложе 20 лет. Довольно-таки субтильное и угловатое телосложение можно было бы отнести исключительно за счет ее возраста, однако крупные и резковатые черты лица указывали на то, что это еще и этническая особенность, свойственная ряду племен северо-западных береговых папуасов. Как нетрудно заключить из описания, в статике эта пара вряд ли привлекла бы внимание ценителей эротики, но в динамике… Хороший секс на циновке, брошенной поверх бамбукового настила – это вам не то, что на мягкой кровати или на почти таком же мягком ковре. Здесь многие популярные позы камасутры крайне неудобны, но зато, популярные позы из океанийского искусства любви специально созданы именно для жесткого плетеного лежбища, где хороший упор для ладоней, пяток и пальцев ног.

Ничего подобного большинство европейцев и североамериканцев не видели, и даже представить себе не могли, так что, студия XXX-жанра не зря была бы готова заплатить миллион за точки видеосъемки. Но, с другой стороны, большая часть этого миллиона пропала бы без результата: на двадцатой минуте, когда молодые люди только вошли во вкус, очень не вовремя раздался настойчивый телефонный вызов. Будь это абстрактный звонок, им бы даже в голову не пришло прервать столь увлекательное занятие, ради такой ерунды – но вызов звучал в форме мелодии «Hasta siempre Che Guevara», а это значило, что он не абстрактный, а очень конкретный и срочный.

Считанные секунды  - и молодой мужчина уже стоял на одном колене, правой рукой прижимая к уху мобайл, а девушка застыла полулежа, прислушиваясь - как не очень крупный, но сильный и опасный хищник…

- Кайемао Хаамеа на связи, - произнес мужчина… - Ага… Aloha, Ним Гок. Что у нас… Joder conio! Когда?... А кто это… De puta madre… Так… Слушай, у тебя есть аптечка, стандартная, армейская, полевая?... Нет? Понятно! Вот тебе и другой стандарт… ОК, выдвигаемся к тебе, будем через 10 минут… Не знаю, подержите ее пока так. Отбой.

- Вылетаем? – лаконично уточнила девушка, уже оказавшаяся в кабине вироплана.

- Да, Чуки, - ответил он, устраиваясь рядом, - В Дили, к Ним Гоку домой.

Легкая машина выкатилась из-под навеса, с плеском шлепнулась брюхом в воду, и практически без разбега, взмыла в небо, посверкивая лопастями пропеллеров в лучах солнца, только-только поднявшегося над горизонтом. На юге, за плавучим атоллом Хатхат, на другой стороне пролива, виднелся город Дили. Лететь – минуты…

- Что там? – спросила Чуки.

- Не там, а в Париже, - ответил ей мэр Атауро, - перекладывая из бортовой аптечки в карман короткого килта два шприц-тюбика, -  …Самолет фестивального спецрейса взорвали с пассажирами в аэропорту Де Голль. Минус 49 наших ребят. В смысле, там канаки, папуасы, африканцы, двое французов-реюньонцев и один тиморец, Эсао Дарэ. Помнишь, он помогал  дяде Жосе в таверне? Они родичи. А Стэли, подружка Эсао, в полном ауте. Хорошо, что она зашла к Ним Гоку, точнее, к Элвире, чтобы глянуть на большом экране, как наших провожают домой. А там, в прямом эфире... Глянула…

Чуки сосредоточенно кивнула.

- Кай, кто их взорвал?

- По ходу, европейские исламисты. Больше некому.

- А кто из них? Обычно ведь они сразу звонят в полицию и говорят. 

- Не знаю, - Кайемао пожал плечами, - Я не спросил.

- Я это к тому… - пояснила она, - …Что, наверное, придется объявлять войну.

- Наверное… Joder! Как шефы нашего и папуасского Гестапо это прохлопали!?

- Де Голль – большой аэропорт, - сказала Чуки.

- Значит, не хрен было его использовать! В Париже три аэропорта, и плюс еще штук двадцать аэродромов в ближайших окрестностях! Что за идиоты!

- Странно, - согласилась она, - А что они сами говорят?

- Вероятно, они только собираются что-то говорить, - ответил Кайемао, - Ним Гок позвонил мне почти сразу, как только увидел взрыв на экране.

Внизу промелькнул Хатхат, Чуки немного подправила курс и сообщила.

- Будем через три минуты. Что ты будешь делать, если Ним Гок уже объявил войну?

- Кому? – спросил он.

- Много кому. Ты ведь знаешь его логику. Кто радуется успеху врага – тот враг. И ты знаешь привычки мусульман. Сейчас в мусульманских городах пляшут на улицах и радуются, что убили неверных. Ним Гоку не придется искать врагов, их покажет TV.

- К сожалению, ему не придется также искать союзников, - хмуро ответил мэр, - Вся Океания и Транс-Экваториальная Африканская Лига вместе с Мадагаскаром.

- Это плохо? – спросила Чуки.

- Это очень плохо. Потому что сгоряча обычно убивают не тех, кого надо. Я бы очень хотел поговорить с командиром отряда охраны. Они еще во Франции, поскольку они должны были улететь только после успешного отбытия участников фестиваля.

- И что ты хочешь у него спросить? 

- Некоторые детали, - сказал Кайемао, - Чем больше я думаю об этом, тем меньше я понимаю, как это случилось. Слишком много нестыковок. Значит, есть второй слой…

…

С продолжавшейся у Стэли истерикой Кайемао справился за пару секунд. Точным, отработанным движением он воткнул девушке в бедро иглу и сдавил тюбик шприца. Армейский транквилизирующий состав действовал со скоростью, которая не часто встречается даже у быстродействующих ядов. Элвиру это несколько напугало.

- Кай, ты уверен, что это не опасно?

- Не опаснее, чем рвать себе криком горло и сердце, - ответил он, осторожно уложил бесчувственное тело Стэли на диван, и сделал шаг к сжавшемуся в кресле дяде Жосе, который, казалось выпал из реальности, - …Скажите, как мне вам помочь?

- Никак, - неожиданно-спокойно ответил пожилой тиморец, - Я только не понимаю, почему всех убили, а я один жив. Глупость какая-то. Эсао говорил: вот, вернусь, мы устроим со Стэли свадьбу, потом заработаем денег, построим хороший дом, заведем много детей… Я уже думал… Хотя, какая теперь разница… Не обращайте на меня внимания. Вот, если вы как-то поможете Стэли, то спасибо. Свадьба, не свадьба, а получается, что она у меня последний родной человек на земле.

- Я, Кайемао Хаамеа, обещаю ей помочь. Мауи и Пеле, держащие мир, слышали.

- Кай… - Ним Гок тронул мэра Атауро за плечо, - Я думаю, тебе следует увидеть эту видеозапись. Мне не все понятно. И, я думаю, надо посмотреть, кто что сказал.

- Да, - согласился Хаамеа.

- Я тоже посмотрю, - добавила Чуки, - Иногда у меня бывают умные мысли.

- Ты тоже, - согласился кхмер и показал глазами в сторону своего кабинета.

--------------------------------------------------

«France-2», 25 июня, 22:15 по Гринвичу. Париж, теракт в аэропорту.

--------------------------------------------------

В 21:35, через 2 минуты после взрыва на летном поле в аэропорту Шарль Де Голль (Париж), в полицию поступил звонок. Неизвестный сообщил, что теракт проведен организацией «Аль-Мансур-аль-Ислами», и назвал камеру хранения, в которой был оставлен диск с видеозаписью обращения лидера этой организации.

В 21:50, через 17 минуты после взрыва, полиция аэропорта сообщила, что пожар на летном поле практически потушен, однако обломки самолета сохраняют высокую температуру, и не исключена угроза повторного возгорания или взрыва, поэтому их осмотр начнется ориентировочно в 3 часа после полуночи.

В 22:00, пресс-служба GIGN (спецназа жандармерии) объявила о предварительных результатах осмотра места теракта и реконструкции последовательности событий.

Итак, хроника событий по версии GIGN:

20:00 по Гринвичу. Фестивальные делегации католической молодежи из Океании, Австронезии и Транс-Экваториальной Африки, и двое граждан Франции (Антуан и Соланж Маршан с острова Реюньон) – всего 49 человек, с соблюдением крайних мер безопасности, выехали из отеля «Foret» (Шатене). Посадка шла в полной темноте, а автобус имел затемненные стекла. На маршруте до аэропорта дежурили патрули жандармерии. Автобус сопровождали два легких бронетранспортера типа «багги» океанийского спецотряда охраны. Мусульманский пикет у ворот отеля был разогнан жандармерией за три минуты до выезда автобуса (В предшествующие дни этот пикет разгонялся дважды в день, для проезда грузового транспорта, снабжавшего отель).

20:30. В аэропорту Шарль Де Голль приземлился самолет «CASA-Aviocar C-212M» авиакомпании «LAMA» (Мадагаскар). Это старая испанская турбовинтовая модель времен I Холодной войны, с дальностью полторы тысячи миль и скоростью 200 узлов. Дешевая современная реплика этого самолета используется в некоторых странах на местных маршрутах. Из всех авиаперевозчиков, предложивших свои услуги данной фестивальную группу, авиакомпания «LAMA» оказалась единственной, на которую согласилась дирекция аэропорта Шарль Де Голль. Авиакомпании, которые обычно выполняют дальние международные рейсы из этого аэропорта, отказались принять данную группу на борт из-за угрозы теракта. Меганезийским и папуасским фирмам, предлагавшим выполнить этот рейс, дирекция Шарль Де Голль отказала из-за угроз экстремистов в адрес самого аэропорта - в случае приема там машин авиакомпаний указанных стран. В результате, специально для самолета «C-212M» был разработан маршрут Париж – Мадагаскар с дозаправками на частном аэродроме на Кипре и на французской авиабазе в Джибути. 

21:10. Автобус с фестивальной группой прибыл в Руасси. Пикет мусульман около аэропорта был разогнан жандармерией. После этого, автобус, по согласованию с дирекцией аэропорта, выехал на летное поле, непосредственно к «C-212M». Чтобы обезопасить пассажиров от выстрелов снайпера, их переход из автобуса в самолет происходил по трапу, закрытому непрозрачным матерчатым желобом, под защитой океанийского спецотряда. Свет в салоне самолета не зажигался по той же причине.

21.30. Посадка пассажиров завершена, автобус и бронетранспортеры с коммандос отъехали к воротам. Мадагаскарскому экипажу предложили пройти к самолету и приступить к подготовке к выезду на ВПП. Экипаж направился из кафе к выходу на летное поле.  

21:33. Тележка с багажом под управлением человека в форме служащего аэропорта, неожиданно повернула, ускорилась, проехала почти вплотную к «C-212M», и тут же прогремел мощный взрыв. Фюзеляж самолета разрушился, и вспыхнули 2500 литров топлива. Любые спасательные работы в такой обстановке были бессмысленны – пассажиры погибли мгновенно. Экипаж не пострадал, поскольку не успел выйти на летное поле. В радиусе ста метров от стоянки «C-212M» на третьем терминале, в это время не было других самолетов (их убрали из соображений безопасности), благодаря чему удалось избежать дополнительных жертв и разрушений.

21:35. Пожарная команда приступила к тушению огня. Аэропорт был закрыт. Вылеты прекращены, самолеты в воздухе переориентированы в аэропорт Орли и в аэропорты ближайших городов. Началась эвакуация пассажиров из Шарль Де Голль. В полицию поступил звонок с заявлением «Аль-Мансур-аль-Ислами».

Такова, повторяем, хроника событий по версии GIGN.

Мы будем информировать вас о дальнейшем развитии событий.

--------------------------------------------------

…

Кайемао Хаамеа закурил сигарету и задумчиво покрутил ее в пальцах.

- Предлагаю в начале послушать Чуки, как младшую.

- Правильно, - одобрил Ним Гок.

- Бред, - жалобно сказала молодая папуаска, - Полный бред. Кай, еще пока мы летели через пролив, сказал: зачем они поехали в Де Голль? А при таком самолете, которому нужно всего триста метров ВПП, можно даже обычной дороги - и вовсе незачем. Еще непонятно: они загрузили пассажиров. Теперь, надо подождать, пока придет экипаж, займет места, и поедет на ВПП. А они почему-то убирают бронемашины к воротам, и появляется возможность подъехать к самолету на этой багажной тележке с бомбой. Останься они там – ничего бы не случилось. Больше я ничего не могу сказать. 

Ним Гок кивнул и повернулся к Хаамеа.

- Кай, ты моложе меня, значит, теперь ты говоришь.

- ОК, - согласился мэр Атауро, - Мое мнение: отряд прикрытия, состоящий из высоко квалифицированных бойцов, не мог совершить серию таких грубых ошибок. Значит, имели место еще какие-то важные детали, которых мы не знаем. Надо думать.

- А этой важной деталью не могло быть предательство? – спросил кхмер.

- Нет. Это исключено. Теоретически, можно представить себе предательство любого одного бойца, или даже командира отряда. Но, чтобы отряд сделал такое, он должен полностью состоять из предателей.

В кармане рубашки Ним Гока тихо тренькнул звоночек. Он вынул мобайл и быстро прочел SMS, набрал ответ и отослал, после чего задумчиво погладил подбородок.

- Это относится к нашей теме? - поинтересовался Кайемао.

- Да. Информаторы нашей разведслужбы в Париже, согласно приказу, прислали мне донесение не позже часа от важного события. SMS отправлено в 22:29 по Гринвичу.

- И что они пишут?

- Они пишут: «Мэри купила студийный лицензионный диск хора. Джек». Это значит: отряд выполнил задачу без потерь в живой силе и технике, не попал в поле интересов спецслужб и полиции, и покидает оперативную зону в организованном порядке.

- У-упс… - изумленно протянула Чуки.

…

 

6. Высшая разведшкола. Управление терроризмом

Дата/Время: 26.09.24 года Хартии.

Футуна-и-Алофи. Меганезия.

Дили, Тимор, дом Ним Гока.

=======================================

Футуна-и-Алофи, остров Футуна, Fare Carpini. За час до полудня.

(В Париже – час до полуночи).

Люси поставила на стол кружку и молча показала диктору на экране средний палец правой руки, после чего откусила горячий бутерброд с ветчиной, спаржей и сыром (который держала в левой руке), вновь взяла кружку, сделала глоток и спросила: 

- Мама, ты помнишь про бумагу?

- Про какую именно бумагу, детка? – произнесла Чубби, не отрывая глаз от экрана.

- Про сафари, - пояснила Люси, - Ну, которое на Хитивао, в болоте с птицей Бэ.

Экс-майор INDEMI негромко похлопала ладонью по столу.

- Так. Давай-ка вспомним, как мы договаривались.

- Чего тут вспоминать, ма! Мы договаривались, что если мы с Хагом угадаем про это точнее, чем ты, то ты меня отпустишь с ним в конце августа на сафари. Скажи, Хаг!

- Вообще-то тетя Чубби, мы так и договаривались, - подтвердил он.

- Меня с самого начала беспокоила возможность такого исхода, - произнес Микеле.

- Почему, па! Это же не очень экстремальное сафари!

Агроинженер описал в воздухе восьмерку зажженной сигаретой.

- Знаешь, детка, я ведь иногда бываю очень педантичным субъектом. Я не поленился посмотреть все предложения туров от этой фирмы. Возрастное ограничение 16 лет я обнаружил только в двух турах: подводная охота на тигровую акулу и ночная охота в болотах Мберамо на птицу Бэ. В остальных случаях, ограничения по возрасту 13 лет. Объясни, пожалуйста, почему для подводной охоты на групера и (как тут сказано) на «некрупных акул», а также на тур по реке Вааа, на которой (как написано) «обитают первобытные охотники племени татутату», ограничения 13 лет, а на птицу Бэ - 16?

- Па, ну откуда я знаю? Не я же писала эти правила!

- Я их тоже не писал, детка. Но я внимательно их прочел. Тут имеется пояснение к данному возрастному барьеру: «Ввиду того, что при этих видах охоты применяется оружие, имеющее характеристики армейского уровня…», и далее, про 16 лет.

Люси беззаботно фыркнула.

- А то я не стреляла из армейского оружия!

- Так! – встрепенулась Чубби, - На этом моменте подробнее, пожалуйста!

- Что подробнее, мама? У нас в доме всегда было полно твоих парней - коммандос!

- Люси, не лечи мне мозг! Мои парни отлично знали: за попытку без меня дать моему мелкому киндеру боевое стрелковое оружие, я порву обормота в клочья, как тигровая акула! Так что, одно из двух: или Флер и Оскэ, или Хаген.

- Ма, я все равно не скажу.

- Понятно… Значит, играем в партизан-нелегалов… Тогда так. Хаген, посмотри мне в глаза. Тебя когда-нибудь били по голове сковородкой?

- Нет, тетя Чубби. Дубинкой - было как-то раз, а сковородкой…        

- ...Сковородкой это гораздо хуже, - сообщила она, - Поверь мне на слово. А теперь, в условиях партизанщины некоторых юниоров, нам придется действовать следующим образом. После того, как вы переварите завтрак, мы возьмем штурмовую винтовку, поедем на Алофи, и вы будете сдавать мне экзамен. Оба! Ясно?

- Как скажете, тетя Чубби, - спокойно согласился Хаген.

- ОК, мама, - добавила Люси, - Ты самая заботливая, самая внимательная, самая…

- Не подлизывайся, детка, - перебила экс-майор, - Мне, конечно, приятно, но видишь заставку: «Экстренный выпуск: новое о теракте в парижском аэропорту». Я полагаю, сейчас мы точно узнаем, выиграла ты свое сафари, или нет.

--------------------------------------------------

25 июня, 23:30 по Гринвичу.

«France-2», Париж, теракт в аэропорту.

--------------------------------------------------

Как мы сообщали час назад, спецназом жандармерии (GIGN) задержан ряд работников аэропорта Де Голль из сектора локальной доставки багажа (взрыв самолета C-212М с 49 пассажирами совершил террорист - смертник из этого сектора). Все они - мусульмане, и подозреваются в соучастии в теракте. Допрос велся (по данным пресс-службы GIGN) в полной секретности, но информация о связи задержанных с Масудом Аль-Межетом, лидером мусульманского движения «Справедливость» во Франции, попала в открытые источники. Это немедленно привело к поджогу мусульманской школы и трех мечетей в пригородах Парижа и к ряду актов насилия против мусульманского населения.   

Официально подтвержден факт нападения на коттедж Масуда Аль-Межета в Руане. Неизвестные расстреляли охранников и прислугу, и похитили самого Аль-Межета и нескольких взрослых членов его семьи. Двоих его малолетних детей полиция нашла запертыми во встроенном гараже дома. Физически дети не пострадали. О нападении сообщил в полицию неизвестный, от имени движения «Catholic Resistance» (CaRe).

Похищен также старший менеджер банка «Voyage Finance», Гюи Анзеле. В 22:10 он вышел из здания после вечерней смены. Через четверть часа, охранник заметил, что автомобиль мсье Анзеле до сих пор еще стоит на парковке, и вызвал полицию. Связь этого похищения с предыдущим официально пока не комментируется.

В 23:00 в департамент полиции Парижа поступил еще один звонок от представителя  «Catholic Resistance» (CaRe), с сообщением о том, что в 6:00 движение приступит к программе (как он выразился) «реконкисты Парижа и окрестностей». Он предложил полиции (цитирую) «помочь всем мусульманам покинуть территорию, во избежание кровопролития». Репортеры сообщают, что рядом с клубами футбольных фанатов и клубами, имеющими репутацию нацистских, начали собираться группы молодежи европейской внешности, вооруженной охотничьими ружьями. На призывы полиции мирно разойтись по домам, они не реагируют.

Муфтий Парижа, Абдулла Салех официально обратился к властям города и страны с требованием защитить мусульманское население от погромов. Президент Франции назначил заседание кризисного комитета по этому вопросу на 8:30.  

Только что пришло сообщение: на острове Реюньон (где сейчас поздняя ночь), уже начались массовые акты насилия. Напомним, Антуан и Соланж Маршан, 19-летние студенты с этой французской территории в Индийском океане, восточнее острова Мадагаскар, находились в самолете C-212М и стали жертвами теракта.

Мэр Парижа обратился с просьбой к католической церкви: призвать французских христиан к миру, но получил противоположный результат. Кардинал Бернар Жюст, советник Папы по культуре, опубликовал в интернет заявление, которое начинается словами (цитирую): «С божьей помощью, французский народ сбросит ярмо…». Я воздерживаюсь от дальнейшего цитирования, чтобы не обострять ситуацию.

О реакции за рубежом.

В мусульманских странах Северо-Западной Африки, несмотря на поздний вечер, на улицах и в кафе – праздничная обстановка. Значительная часть жителей выражает одобрение организаторам теракта и радуется гибели «неверных» и «врагов ислама». 

Лидеры стран Транс-Экваториальной Африканской Лиги и Новой Гвинеи заявили о проведении (цитирую) «Многосторонних военно-технических консультаций для определения целей авиа-ударов и иных действий по военному возмездию». В самих странах обстановка спокойная, никаких беспорядков на улицах не наблюдается. Это, возможно, связано с отсутствием там иных мусульман, кроме реформатов (асвади).

Обстановка в Меганезии сдержанная. Полиция оперативно приняла меры по охране нескольких поселков мусульман-гастарбайтеров, имеющихся в западной Меганезии. Крайне малому числу мусульман, живущих вне этих гетто, дано убежище на военных базах, по приказу Верховного суда. Суд также приказал вооруженным силам (цитата) «Применить к группам, причастным к теракту, меры тотальной нейтрализации».   

Генеральный секретарь ООН связался по телефону с координатором правительства Меганезии Ясоном Дассом по вопросу о неприменении ядерного оружия, во всяком случае, против мирных поселений. Ясон Дасс ответил (цитата) «Вооруженные силы применят те средства уничтожения, которые сочтут нужным, и против тех объектов, которые сочтут необходимым нейтрализовать исходя из приказа Верховного суда. Уничтожение мирных городов, разумеется, не будет приоритетной целью атаки».

В странах «Исламской конференции», вооруженные силы экстренно приводятся в состояние боевой готовности для отражения возможной атаки. Завтра в Абу-Даби состоится совещание лидеров нескольких исламских стран на высшем уровне.

Из Нубуру - столицы Республики Цеку-Рунди (РЦР), где, по некоторым данным, находится штаб-квартира «Аль-Мансур-Аль-Ислами», началось бегство жителей. Репортер «Pan-Africa-TV» сообщает, что этот довольно маленький город, где, как правило, после заката жизнь замирает, сейчас (посреди ночи) запружен старыми грузовиками и пешеходами с ручными тележками. Циркулируют слухи, что уже в ближайшие часы меганезийская авиация может нанести по городу атомный удар.

Таковы новости на текущий момент. Ситуация обостряется с каждой минутой. Я не прощаюсь. Наш следующий экстренный выпуск - через четверть часа.  

--------------------------------------------------

…

Чубби, не спеша, прикурила тонкую сигару из «кукурузного табака», и произнесла:

- Не расстраивайся детка. На птице Бэ свет клином не сошелся. Давай, ты в этот раз ограничишься «некрупными акулами» и «первобытными охотниками татутату».

- Мама, ты что, думаешь, мы с Хагеном проиграли? – возмутилась Люси.

- Вы ничего не проиграли, хорошая моя. Вы замечательно разобрались в схеме этой спецоперации, я бы спокойно поставила вам зачет по аналитике на 2-м курсе школы военной разведки. Но вы немного увлеклись криптологией. Это, кстати, не страшно. Развитая фантазия украшает человека – будь он ученый, фермер или разведчик. И я уверяю тебя: просто посмотреть первобытную реку в Северном Хитивао это очень здорово. Совсем не обязательно расстреливать из боевого оружия эту птицу Бэ! 

- Мама! Я не проиграла! Еще есть время!

- Детка, давай, все же, будем реалистами. Муфтий Салех обратился не к кардиналу Жюсту, а к правительству, и Жюст вовсе не рвется к миротворческому процессу.

- Но ведь банкира украли, - заметил Хаген.

Экс-майор INDEMI похлопала его по плечу.

- Жизнь – очень многовариантная штука. Банкира все равно следовало украсть, как источник информации. Поэтому, я не спорила с данным пунктом вашего сценария. Теоретически, сценарий мог бы быть полностью таким, как вы предположили, но на практике, специалисты обычно стараются избегать таких сложных комбинаций. 

- Жерар Лаполо - не обычный специалист, - возразила Люси.

- Здесь ты права, детка, - Чубби кивнула, - Лаполо специалист экстра-класса. Но это совсем не значит, что он предпочитает сверхсложные игры. Специалисты подобного уровня обычно выигрывают за счет виртуозного использования нескольких простых комбинаций, а не за счет одной сверхсложной. Разведка это, все же, не шахматы.

- Но время же еще есть, мама!

- Ты это уже говорила, хорошая моя, - Чубби погладила дочь по голове, - В чем-то ты права. Примерно час – полтора у него в запасе есть. Но я бы, на его месте не тянула с раскрытием карт. Чем дольше держишь ключевые факты в тайне, тем сложнее потом скормить окружающим легенду, объясняющую, почему они держались в тайне.

- Мы же предложили объяснение, - заметил Хаген, - Из-за отсутствия хорошей ВПП, используется медленный самолет, и необходимо, чтобы он ушел из зоны возможного выстрела «Стингера» раньше, чем о его существовании станет известно публике.

- Но тогда надо действительно использовать медленный самолет, - сказала Чубби.

- Ага, - подтвердил он, - А почему бы и нет?

- Можно и так, но обломки C-212М в аэропорту Де Голль остынут, и в 3 часа ночи начнется их осмотр. Ты же не будешь тянуть до последней минуты.

- Два с половиной часа у меня еще точно есть, - заключила Люси.

- ОК, - согласилась Чубби, - Посмотрим.

…

Тимор Лесте, Дили. Дом Ним Гока.

Напиток в миниатюрной кофейной чашечке назывался «зеленуха». По крепости он не уступал абсенту, и представлял собой ново-каледонский мульти-фруктовый самогон высокой дистилляции… Дядя Жосе решительно выпил залпом и шумно выдохнул.

- Уф… Как вы, канаки, такое пьете?

- Сами удивляемся, - сказал Хаамеа, - Ну, как, полегчало?

- Вроде как, да… Но ты уверен, что наши ребята живы? Что Эсао жив?

- Ты пятый раз спрашиваешь, дядя Жосе, - заметила Чуки, - Сказано: все живы.

- А самолет? Взрыв по TV?

- По TV можно показать любую херню, - авторитетно сообщила юная папуаска.

- Тогда зачем вы его смотрите?

- Чтобы увидеть, какую именно херню покажут, - пояснила она, оглянулась на Стэли (продолжающую спать после укола армейского транквилизатора), и прибавила звук телевизора – начинался очередной экстренный выпуск новостей.

--------------------------------------------------

«France-2», 26 июня, 00:30 по Гринвичу.

Париж, теракт в аэропорту.

--------------------------------------------------

Конфликт между христианами и мусульманами в Париже и на Реюньоне продолжает развиваться непредсказуемым и драматическим образом. Как уже сообщалось ранее, около некоторых молодежных клубов собирается анти-мусульмански настроенные жители с огнестрельным оружием. Примерно в полночь, стало ясно, что полиция не готова решать эту проблему ни технически, ни психологически. Около рынка Барбес полицейский кордон просто расступился перед автоцистерной, ехавшей в окружении группы вооруженных байкеров, и не пытался пресечь стрельбу в нескольких поздних прохожих одетых по-мусульмански. Байкеры облили горючим из цистерны цоколь мечети, сооружения рынка и несколько автомобилей, и беспрепятственно подожгли. Полисмены ограничились тем, что вызвали пожарную команду, которая, впрочем, не смогла заняться тушением огня, поскольку проезд блокировали те же байкеры.

Мэр Парижа констатировал, что ситуация вышла из-под контроля и передал в офис президента предложение ввести в городе комендантский час и организовать военные патрули. Эта мера (даже если она будет введена), безусловно, запоздает. Кризисная комиссия президента соберется только в 8:30 утра, а группировка «CaRe» намерена приступить к массовым вооруженным действиям против мусульман в 6:00. В этой критической обстановке, Абдулла Салех, муфтий Парижа, обратился к популярному в среде радикальных католиков кардиналу Бернарду Жюсту с предложением начать консультации с участием нейтрального арбитра о мирном разрешении конфликта.

Кардинал Жюст, в принципе, согласился на такие переговоры, но резко отклонил кандидатуру Поля Байонни, комиссара по правам человека, и предложил другую кандидатуру: Аттилы Мокко суб-лейтенанта океанийских коммандос. Свой выбор кардинал пояснил так (цитирую) «Время упущено, и сейчас не до дипломатии. Что касается комиссара по правам человека, то я не буду разговаривать с проводником безответственной политики толерантности, которая привела страну к социальному взрыву. Суб-лейтенант Мокко, как человек со стороны, и как военный, умеющий принимать четкие, быстрые решения, это именно тот арбитр, который нам нужен».

После некоторых колебаний, муфтий согласился на Аттилу Мокко, как арбитра, и примерно 10 минут назад прибыл в Шатене, в отель «Foret», на переговоры. В этом пригородном отеле до вчерашнего вечера размещались те делегаты католического фестиваля, которые погибли при взрыве самолета C-212M. Океанийские коммандос остаются в отеле до завтрашнего дня, после чего отбывают на родину.  

Сейчас мы имеем возможность транслировать эти переговоры в прямом эфире. Они начались всего пару минут назад. Трансляция будет идти без вырезов и вставок.

Муфтий Абдулла Салех: …Не решаются силой. Необходимо проявить взаимное уважение. На этом держится цивилизованная европейская политика.

Кардинал Бернар Жюст: Но эта политика в данном случае привела нас в тупик, и я предлагаю не тратить время на общие вопросы. Есть конкретная проблема. Ее надо решить здесь и сейчас, пока ее не решили на улице, силой оружия.

Суб-лейтенант Аттила Мокко: Бернар, давайте конкретно. У вас есть какой-то список условий, на которых ваши ребята прекратят стрельбу и успокоятся?

Жюст: Да. Роспуск всех мусульманских организаций во Франции. Снос всех мечетей, построенных после отставки генерала Де Голля. Отказ от любых требований особого порядка для мусульман. Никаких муэдзинов, никаких хиджабов, никаких исламских праздников, и никаких мусульманских школ в христианской стране. Все исламские радикалы по списку спецслужбы «Сюртэ», должны покинуть Францию, даже в том случае, если у них есть гражданство. И последнее: никакой государственной помощи семьям многодетных мусульман – будь они иммигранты или граждане, не важно.

Салех: Но это немыслимо! У нас есть право…

Мокко (перебивает): Забудьте это слово. В ходе вооруженного конфликта существует только одно право: это право сильного. Вы слабее. Вы можете торговаться исходя из соображений, что противнику выгоднее пойти на определенные уступки, чем нести неизбежные потери в ходе силовой ликвидации вашей группы. Я понятно сказал?

Салех: Ликвидация? Но это же нацизм!

Мокко: Это реальность, Абдулла, как ее ни называй. Дайте ваше контрпредложение.

Салех: Почему мы не можем одеваться согласно нашим обычаям, праздновать наши праздники, молиться, и учить детей своей вере?

Жюст: Можете. В любой исламской стране. Здесь вас никто не держит.

Мокко: Бернар, действительно, вам не все равно, как они одеваются, и какие у них религиозные обряды в честь каких богов? Зачем прессовать в этом направлении?  

Жюст: Французы уже устали слушать по нескольку раз в день вопли муэдзинов с минаретов и наблюдать на улицах женщин, на которых надеты черные мешки.

Мокко: Ну, вопли это да… Непорядок. А мешки… Ну, мало ли, кто в чем ходит?

Жюст: Аттила, я предлагаю начать с вопроса о мусульманских организациях.

Мокко: ОК. Абдулла, что вы скажете про такой вариант: у мусульман остаются те организации, которые нужны чисто по религии: для обрядов и общения с богами? 

Салех: У нас один бог.

Мокко: Это сейчас не важно. Я ищу позицию, на которой вы могли бы прийти к компромиссу с ребятами Бернара. Так, что вы скажете о моем варианте?

Салех: А кто защитит интересы мусульман в обычной жизни? У нас есть не только религия, но и свои обычаи. Я уже говорил об этом. Кроме того, мусульманам нужна защита от дискриминации в трудоустройстве и социальном обеспечении.

Жюст: Французы не для того взяли в руки оружие и вышли на улицу, чтобы снова оказаться в положении несвободных людей под гнетом религии оккупантов. 

Мокко: Поймите, Абдулла, то, что вы назвали - это довоенное положение дел. Даже селедке ясно, что сторона, победившая в войне, подавляет побежденную сторону. А иначе, зачем воевать? Мы обсуждаем вариант, который я предложил, или как? 

Салех: То, что вы предлагаете, равносильно абсорбции мусульман католиками.

Мокко: Почему абсорбция? Вот у нас сотни религий плюс агностицизм. И есть общее правило: Хартия. Каждый выбирает ту религию, какая лично ему удобна, и не мешает другим выбирать то, что им удобно. И никто никого не абсорбировал.

Салех: Я читал, что в Меганезии много религий, но они, в основном, языческие, и не требуют от своих последователей действительного служения высшей силе.

Мокко: Не знаю, как там в теологии, а в жизни так: если  служение этой самой силе доходит до политики, то получается уже не религия. Это политическая партия или  террористическая банда. У нас в стране за это ставят к стенке. Во Франции другие порядки, но объективная часть, с которой я начал – та же самая.

Салех: Но тогда и католицизм - не религия, а политическая партия.

Мокко: Ага! Но они сейчас требуют от вас только соблюдения общих правил.

Жюст: Я с вами не согласен, Аттила. Католицизм это религия. Но для Франции это культурообразующая религия. Поэтому католицизм кажется вам политикой.

Мокко: Бернар, я объяснил, как проще. Нам сейчас не до этих тонкостей, так?

Жюст: Если это нужно для объяснений, то пусть будет так.

Салех: Мы можем обсудить необходимый минимум религиозных прав…

Мокко: Отлично. Вот ноутбук. Пишите, и будем обсуждать по пунктам. Главное, надо подойти к этому ответственно. В смысле, потом выполнять то, что записали. Ни одна сторона не должна выходить за рамки, иначе неизбежны, как бы, последствия…

Жюст (несколько нервно): Да, разумеется…

Салех: Но, я полагал, что со временем, мы придем к чему-то более спокойному…

Мокко: Может, и придете, а пока, какой мячик есть, в такой и играем.  

--------------------------------------------------

…

Чуки сосредоточенно почесала обеими пятернями жесткую шевелюру.

- Кай, объясни, кто держит этих двух попов за яйца?

- Будто ты сама не видишь, - фыркнул мэр Атауро.

- Нет, я вижу. Но как?

- Как всегда в буржуазном мире: через деньги, - ответил Ним Гок.

- Понятно, что через деньги, - папуаска кивнула, - Но для этого мало украсть одного католического банкира и одного мусульманского барыгу.

- А откуда ты знаешь, что украли только их? – поинтересовался Хаамеа, - Может, их украли только в порядке сигнала. Типа: алло, ребята, загляните-ка в свои кошельки.

- Йох-йох, - Чуки, снова почесала шевелюру и повернулась к красному комбригу, - кто сцапал попа и барыгу? Твои ребята, или нет? И что еще сцапали?

- Мы можем обсудить это позже, когда будет полная info, - уклончиво ответил Ним Гок.

Стэли на диване зашевелилась и вздохнула - действие армейского транквилизатора начинало проходить. Элвира наклонилась к ней и довольно громко шепнула на ухо:

- Эй, твой парень жив, слышишь? Все хорошо. Честное слово.

- Что? – сонно пробормотала девушка, - Мой парень?

- Эсао, - пояснила Элвира, - Он в порядке. Это просто… Ну, как это…?

- Оперативная инсценировка, - подсказал Хаамеа.

- Эсао жив? – переспросила Стэли, - Или это мне снится?

Чуки толкнула Хаамеа локтем в бок.

- Кай, давай вытащим ее на фиг отсюда. Подальше от этого, - она многозначительно показала глазами в сторону TV-экрана. 

- В море? – спросил он.

- Ну, типа, да. После укола как раз хорошо. Я права, ага?

- По ходу, права. Только ее ноги не будут держать еще четверть часа.

- В море стоять не надо, - возразила папуаска, - А до моря можно ее донести.

- Гм… - он погладил затылок, - дядя Жосе, а это не нарушит местных обычаев?

- Ничего такого, - ответил тиморец.

Мэр Атауро пожал плечами, потом протянул руки и, без видимого усилия, поднял девушку. Казалось, он держит на руках легкий пластиковый манекен.

- Короче так, - сказал он, - мы поплаваем. Ним Гок, ты просигналишь нам на мобайл, когда по TV покажут что-нибудь позитивное?

- Кому из двоих? – спокойно уточнил кхмер.

- Мне, - конкретизировала Чуки, - Я, типа, буду радисткой, как в шпионском кино.  

…

Футуна-и-Алофи, остров Алофи, ферма Карпини.

Микеле протянул руку и ловко поймал Люси за кисть.

- Стоп, детка. Ну-ка повернись и покажи правое плечо.

- Но, папа, там ничего такого!

- Хорошо, если так, но я хотел бы убедиться... М-да. Знаешь, я бы не сказал, что это «ничего». На мой взгляд, это сильный ушиб. Если ты не хочешь ходить с огромным синяком, то надо обработать это, и как можно скорее.

- Mix №18 в армейской аптечке, - добавила Чубби, - Аптечка в сауне, на полке.

- Я принесу, - сказал Хаген.

- Нет, ты уж, пожалуйста, закончи регламентные процедуры с оружием… Люси ты сможешь сама найти в аптечке…

- Мама! Я же не дура какая-нибудь! – обиженно перебила она, - И, кстати, то, что с плечом, это потому, что пушка устаревшей модели: Kinetiko, 5.56 мм, 18 года. Вот у современных: Vixi, 4.5 мм, 22 года не такая отдача! И у меня бы не было синяка!

Чубби бросила короткий взгляд на Хагена, который флегматично протирал чистой тряпочкой фрагменты разобранной штурмовой винтовки, разложенные на столе.

- Видишь ли, хорошая моя, я не знаю, что за оружие вам дадут на этом сафари. В этом буклете написано: «современное эффективное, компактное», что не есть обозначение конкретной модели. Папино ружье «Remi-tactical» тоже вполне можно так назвать. Но если ты выстрелишь из него, то тебе придется дня три ходить с лапкой на перевязи. А сейчас, бегом марш за номером 18! 

- Уже бегу, мама, - вздохнула Люси и, сделав несколько беговых движений на месте, направилась к домику-сауне обыкновенным прогулочным шагом.

- Все шуточки, - пробурчала Чубби.

- Между прочим, любовь моя, - заметил Микеле,  - Я сразу говорил, что мне не очень нравится эта идея с сафари в качестве бонуса за догадливость.

- Но милый, ничего же не случилось, - ответила она, - Такие синяки после стрельб на экзамене бывают у каждого второго курсанта. Это не опасно.  

- Люси - ребенок, а не армейский курсант! – возразил он, - И она девочка. Вдруг, она будет переживать из-за этого синяка? Это же внешность…

- Извини, Микки, но она бы его даже не заметила, если бы ты не сказал.

- Это сейчас бы не заметила, а когда бы он начал болеть, а потом посинел…

Люси появилась из сауны, подбрасывая на левой ладони объемистый тюбик.

- А я все слышала! Па! Прикинь! Когда синяк синеет, то уже не болит, у него такая биология, это даже в школе проходят! И чего бы мне переживать? Хаген будет меня любить даже с синяком. Хаг, ты будешь меня любить с синяком?

- Даже не сомневайся, - подтвердил он, - Но, все-таки, в следующий раз прижимай приклад так, как показала тетя Чубби. По ходу, так правильнее.

- Давай тюбик сюда и постой три минуты спокойно, - строго сказала ей Чубби, - Я обработаю твою лапку согласно инструкции… Микки, включи, пожалуйста, звук. Кажется, это следующий экстренный выпуск.

--------------------------------------------------

«France-2», 26 июня, 02:15 по Гринвичу.

Париж, теракт в аэропорту.

--------------------------------------------------

… Внезапный поворот в истории с пассажирами мадагаскарского самолета C-212M, взорванного террористом-смертником в аэропорту Де Голль. Вернее, пассажиров, которые, как считалось, находились в этом самолете и погибли. Как стало известно буквально три минуты назад, пассажиров в C-212M не было. Все 49 молодых людей, включая и двоих наших соотечественников, Антуана и Соланж Маршан, 19-летних студентов с Реюньона, живы. Транспортный самолет Трансполярной аэромобильной службы доставил их в Южную Гренландию, в кемпинг Уунарток (муниципалитет Кюджаллек). Как это произошло, мы расскажем чуть позже, когда спецслужбы опубликуют подробностями этой операции. А сейчас - хроника событий в Париже.

01:30. На переговорах между радикальными католиками и мусульманской общиной, проходящих по формуле «2+1» с океанийским офицером в качестве арбитра, было достигнуто соглашение об условиях мира и о моратории на силовые акты.

01:45. Волна насилия, которая, казалось, готова захлестнуть Париж и окрестности, по образцу уже, увы, хорошо знакомых нам, «войн предместий», начала спадать. Правда, вооруженные католические радикалы «CaRe» остаются на улицах, но они прекратили поджоги и насилие. Комиссар по правам человека из комиссии Совета Европы, Поль Байонни подверг соглашение резкой критике за нарушение принципов Европейской Конституции, но получил жесткий отпор мэрии Парижа. «Из-за ваших юридических упражнений, - сказал мэр, - Мы оказались в шаге от превращения Парижа в Ольстер. Только отбросив вашу конституцию, принятую непонятно кем, мы смогли избежать последнего шага в эту пропасть. Так что, занимайтесь своей правовой говорильней в каком-нибудь другом городе». Мэр стал первым официальным лицом, утвердившим католическо-мусульманское соглашение о мирном урегулировании. Он заявил, что условия, на его взгляд, разумные, и что (цитирую) «вооруженные патрули молодых волонтеров на улицах, соответствуют парижским традициям реальной демократии».

По условиям соглашения, вооруженные патрули «CaRe» будут осуществлять охрану общественного порядка совместно с локальной полицией. Экспресс-опросы жителей показали: эта мера поддерживается абсолютным большинством населения Парижа.

Бернар Жюст констатировал, что французский народ, (цитирую): «одержал крайне важную победу, которая вернула европейцам самоуважение, а Европе - роль центра мировой культуры». Он добавил: «я чувствую огромную горечь за наших молодых единоверцев, павших жертвой теракта, но я испытываю гордость за французских католиков, которые сегодня встали на страже интересов нашей страны и народа».

Абдулла Салех, муфтий Парижа, охарактеризовал соглашение, как «неприятное, но необходимое», и пояснил (цитирую): «экстремизм отдельных религиозных лидеров переполнил чашу терпения всех жителей города, включая и умеренных мусульман».

Аттила Мокко, суб-лейтенант Rapida-forza de Meganezia, отвечая на вопрос, как он чувствовал себя в роли посредника между двумя чужими для него религиями, сказал (цитирую): «Это примерно как уладить спор двух первобытных племен в джунглях по поводу охотничьих угодий. Надо назвать вещи своими именами, отбросить лишнее, и разумные условия соглашения сразу станут понятны».

Когда пришло радостное известие о том, что теракт провалился и те 49 участников фестиваля, которые считались погибшими, живы и здоровы, кардинал Жюст заявил (цитирую): «Господь совершил чудо: он вернул нам наших детей. Это значит, что мы встали на правильный путь». На скептическое замечание репортера, что данное чудо проведено, в основном, иностранными спецслужбами, мсье Жюст ответил: «Господу виднее, через кого являть чудеса. Прорицателю Валааму он, как известно, явил чудо, приказав ослице заговорить человеческим голосом». Сейчас кардинал Жюст проводит пресс-конференцию. Репортаж идет в интернет, online, а вот один фрагмент.  

Корр.: Монсеньор, многие французы опасаются, что эти патрули из католической милиции, ударят не только по исламистам, но и по нормальным… В смысле, я хотел сказать, по французам, которые придерживаются других нормальных религий и по французам – атеистам и агностикам. Французы опасаются появления инквизиции. 

Кардинал Жюст: Эти опасения – от предрассудков. Давайте вспомним, что значит: «католический». Слово греческое и переводится как «всеобщий» или «вселенский», согласованный между всеми. Разумеется, речь идет о согласии людей доброй воли,  цивилизованных людей. Мы, французы, привыкли, что традиционно центром этого согласия являлась общая христианская церковь. Многие французы, даже далекие от религии, указывают в анкетах, что они - католики. Сейчас наша церковь старается объединить всех людей доброй воли, даже не религиозных в полном смысле слова. 

Корр.: А мусульмане не могут, по-вашему, быть людьми доброй воли?

Кардинал Жюст: Вы знаете, что мусульманских кварталов нормальные французы избегают, как чумных, а значит, в этих кварталах обитают субъекты не доброй воли. Может ли быть человеком доброй воли тот, кто надевает на свою жену и на дочерей черные мешки с прорезями для глаз, и бросается с оружием на любого критика?

Корр.: А меганезийские католики, которые очень часто не надевают на своих жен и дочерей вообще ничего, могут считаться людьми доброй воли?

Кардинал Жюст: Знаете, некоторые наши молодые католики ходят точно так же на нудистских пляжах. Я это не одобряю, однако это вопрос религиозных предписаний. Относительно доброй воли, замечу, раз уж речь зашла об одежде: когда меганезийцы приезжают к нам, то они одеваются, как принято у нас. Мусульмане же, не только одеваются, как у нас не принято, но и требуют, чтобы француженки одевались по мусульманскому обычаю – в черный мешок. Но одежда – не главное. Главное - это отношение к ближним, и в этом мы сходимся с католиками океанийского обряда. 

Корр.: Где будет размещена международная школа астронавтики (ScAN), о создании которой объявлено на фестивале?

Кардинал Жюст: ScAN откроется на острове Гваделупа, в конце октября. Мы уже договорились о строительстве «под ключ» с турфирмой «Equa-Tour», в Бас-Тер.

Корр.: Правда ли, что турфирма «Equa-Tour» учреждена «Католическим фондом взаимопомощи Международного братства моряков», который близок к Народной Католической Церкви Океании? Если да, то не смущает ли вас это?

Кардинал Жюст: Океанийские летчики сражались в небе над Майотте за общее католическое дело, против врагов христианства. Для нас это гораздо важнее, чем отдельные догматические расхождения между Океанией и Святым престолом.

…

Мы напоминаем: это был фрагмент, а вся пресс-конференции доступна в интернет.  Теперь - о том, что же произошло с участниками фестиваля, которых мы считали погибшими. Вчера, после наступления сумерек, все эти 49 человек, в двух фургонах, обычно обслуживающих отель «Foret», выехали с его территории на один частный аэродром, название которого пока не сообщается. Оттуда они вылетели на военно-транспортном самолете, прибывшем с базы Трансполярной аэромобильной службы в Гренландии, по тайному соглашению со спецназом нашей военной жандармерии.

После быстрой погрузки пассажиров, транспорт вылетел на запад, а дальше, уже в Атлантике, развернулся на северо-запад, к Южной Гренландии. Протяженность его маршрута составила 1700 миль, а время в пути – 6 часов.

Пока они находились в пути, была инсценирована их отправка в аэропорт Де Голль. Предпринятые меры безопасности позволили скрыть тот факт, что автобус прибыл в аэропорт с балластом вместо людей. Террористы попались на эту уловку и провели подрыв самолета, рассчитывая, что 49 человек находятся в салоне. 

Экипаж транспорта трансполярной службы, в целях безопасности полета, ничего не сообщал о пассажирах, находящихся на борту, и мы узнали об этом лишь после их прибытия в Кюджаллек. В данный момент, эвакуированные участники фестиваля находятся в аква-геотермальном кемпинге Уунарток и общаются с репортерами.

--------------------------------------------------

…

Чубби легонько щелкнула дочь по носу и вручила ей тюбик.

- Вот так, хорошая моя. Теперь отнеси это на место, а я буду варить какао.

- Хм… - произнес Микеле, - Любовь моя, а тебя не сильно затруднит параллельно объяснить мне: что означает этот театр абсурда?

- Как лучше? – спросила она, -  Рассказывать сюжет или отвечать на вопросы?

- Второе, - сказал агроинженер, - Для начала, мне очень интересно: почему у нас, в Меганезии, несколько часов от первого репортажа о теракте до объявления, что все закончилось хорошо, прошли так спокойно. Неужели, все такие догадливые?

- Нет, конечно! – Чубби покрутила головой, - Но делегации были с двух компактных территорий: Коста-Виола-Нова Хендерсон и атолл Кэролайн. В этих условиях не так сложно поставить родных и близких в известность заранее, где-то за четверть часа до теракта. Я думаю, примерно так же поступили и в Папуа, и в Хитивао.

Микеле сосредоточенно кивнул.

- Так… Допустим, это мне понятно… А кто проводил теракт в аэропорту?

- Смертник из «Аль-Мансур Аль-Ислами», - ответила она.

- Хм… И он заранее сообщил нашим коммандос, когда и как он это сделает?

- Нет, милый. Наоборот, это наши ребята ему сообщили. Они составили и передали детальный план теракта хозяину этого смертника.

- Еще и заплатили, наверное, - предположил Микеле.

- Что ты! – воскликнула вернувшаяся Люси, - Платил кардинал, правда, ма?

- Да. Платил, вероятнее всего, Бернар Жюст. Разумеется, не сам, а через цепочку посредников, один из которых - менеджер банка «Voyage Finance», Гюи Анзеле. Получателем денег и хозяином смертника был, видимо, Масуд Аль-Межет.

- Иначе говоря, - медленно произнес агроинженер, - наши ребята из INDEMI сами составили план теракта и создали цепочку посредников, а после теракта, выкрали ключевых соучастников-свидетелей, и взяли за жабры и Жюста, и Салеха?

Хаген убрал собранную штурмовую винтовку в пластиковый чехол и, неторопливо вытирая руки тряпкой, сообщил:

- У тебя один эпизод выпал, дядя Микки. Просто соучастниками-свидетелями ты не возьмешь за жабры ни кардинала, ни, тем более, муфтия. Чем ты их напугаешь?

- Банальной сдачей в полицию, - ответил  Микеле.

- И ни фига не будет, - вмешалась Люси, - все умрут в тюрьме, а копы сначала будут разбираться года три, а потом объявят, что это сделал террорист-одиночка. Типа, как убийство Кеннеди, президента янки, в прошлом веке. Классика жанра. 

- М-да… - буркнул он, - А чем же наши ребята их пугают?

Довольная Люси захлопала в ладоши.

- Ага, ты не знаешь! А мы догадались! Европейские копы – фигня. Но есть красные кхмеры, а это очень-очень страшно. Кардинала они прокрутят через мясорубку, на колбасу, а всех родичей муфтия отравят зарином. Это для начала. А потом…

- Ты драматизируешь, детка, - перебила Чубби, - зачем Ним Гоку такой театр?

- Я же просто прикалываюсь, ма! Конечно, ничего такого не будет, а будет вот что: кхмеры выдавят из обоих украденных кексов всю info. И если кто-то из французских римских попов и мулл-исламистов, нарушит конвенцию, то кхмеры тихо закошмарят банкиров, которые обслуживают эту библейскую тусовку.

- Типа, контроль под угрозой удара по карману, - добавил Хаген.

Микеле вытащил из кармана сигару и повертел ее в пальцах.

- Вы хотите сказать, что у тиморских красных кхмеров есть агентура в Париже?

- Ага! – Люси кивнула, - И они специально слегка засветились. Типа: «а вот и мы!».

- В каком смысле? – спросил он.

- Просто, - сказала она и, подвинув к себя ноутбук, быстро набрала адрес сайта.

*********************

POLitic POTential – Education center of Real Marxism 

-------------------------------

26.06 – 00:30. Вчера в Париже завершилась неделя работы международной школы-семинара «Пол Пот и коммунистическая ультра-модернизация». Последний день был полностью посвящен выступлениям гостей из Социалистической Республики Тимор-Лесте (СРТЛ) – первой страны мира, где прогрессивные идеи Пол Пота воплощены в жизнь. Было показано видео-обращение товарища Ним Гока, комбрига ВС СРТЛ и сопредседателя Политбюро Партии Народного Доверия СРТЛ к коллективу школы.

После видео-обращения, восточно-тиморские гости прочли студентам и слушателям

доклады «Работа с жителями при освобождении территорий от неоколониалистских режимов» (товарищ Мун Пан), «Уничтожение феодальной интеллигенции и других системных институтов классового врага» (товарищ  Дана Инди), «Использование трудовых лагерей в народной экономике» (товарищ Аэла Конг), «Сотрудничество со странами некоммунистической социальной демократии в развитии техники двойного назначения и в военно-инженерном образовании» (товарищ Лен Вот).

Были показаны видеофильмы о современной жизни социалистического Восточного Тимора, о мирном труде фермеров, рабочих и инженеров, а также документальные хроники боевых действий сводной интернациональной бригады в регионе Замбези. 

Докладчики ответили на вопросы студентов о построении коммунизма на Тиморе, о военных операциях IBM (Inter-Brigade Mobile) в Африке и Юго-Восточной Азии, и о ближайших перспективах военно-космической программы СРТЛ.

По окончании учебных занятий, состоялась дискотека, а после наступления темноты, гости отбыли домой по конспиративному каналу, созданному в ходе сотрудничества Партии Народного Доверия СРТЛ и Союза Коммунистической Молодежи Франции.

ДОПОЛНЕНИЕ (в связи с терактом в аэропорту Де Голль)

Вчера в 23:30 товарищ Ним Гок выступил с заявлением. В частности, он сказал: «Мы знаем, что темные люди, обманутые исламской феодальной пропагандой, нажимают кнопку взрывателя, не понимая, на кого они работают. Они, конечно, тоже подлежат ликвидации, но наш справедливый гнев должен быть в первую очередь направлен на политиков и финансистов, которые сознательно способствуют вербовке, обучению и снабжению террористических банд. Они прячутся за спинами оболваненных простых людей, превращенных в их преступное орудие. Но им и их соучастникам не уйти от нашего возмездия. Возмездие будет таким, что запомнится на несколько поколений».

Полный текст заявления – см. в разделе «документы».

*********************

…

Микеле издал уханье, сделавшее бы честь вампиру-марсианину из «Войны миров» Герберта Уэллса, и предположил:

- Французская контрразведка, наверное, стоптала казенные ботинки в поисках этого самого «конспиративного канала».

- Французские спецслужбы, - сказала Чубби, - больше заняты похищения людей, в частности – одним похищением, которое пока не обсуждается в масс-медиа.

- Хм… А кого еще похитили, кроме Аль-Межета с семьей и Гюи Анзеле?

- Юргена Остенмайера, - ответила она, - единственного сына Гейзериха Остенмаера, специалиста службы компьютерно-сетевого обеспечения Инвестбанка Евросоюза.    

- Сына с подружкой, - уточнила Люси, - Ее зовут Эвери Картрайт.

- Толковый выбор фигуры, - добавил Хаген.

- Ага! Судя по фото, ничего такая фигурка.

- Я не в смысле попы и сисек, - уточнил он, - я в смысле персоны Остенмайра.

- Я думаю, фигуру выбрали просто по принципу досягаемости, - заметила Чубби.

- Как это произошло? – поинтересовался Микеле.

Чубби невозмутимо, почти равнодушно пожала плечами.

- Довольно ординарно. Эта парочка отдыхала на озере Виктория, между Танзанией, Кенией и Цеку-Рунди. Судя по info кенийской полиции, ребята поехали на катере к живописным островам у северного берега, который относится к территории бывшей Уганды, а последние годы принадлежит к Республике Цеку-Рунди (РЦР). В смысле безопасности, это хреновое место. Вечером эти ребята не вернулись в отель, а в сети всплыла info, что их похитили сомалийские пираты и требуют сто миллионов евро.

- Хм… Откуда на озере Виктория сомалийские пираты?

- Там менее пятисот миль до Сомали, - с улыбкой ответила она, - Не так далеко. Ста миллионов у Гейзериха Остенмайера нет. Он, все же, не такая крупная фигура. И ему пришлось рассчитываться натурой.

- Натурой в смысле кодами доступа к счетам? – спросил агроинженер.

- Да. И вообще, алгоритмами сетевой безопасности.

Микеле пару раз пыхнул сигарой и заключил:

- Если бы это были сомалийские пираты, я бы сказал, что они просто дебилы, если думают, что им удастся снять и присвоить деньги таким вульгарным методом.

- При чем тут пираты, па? – вмешалась Люси, - Он отдал info не пиратам, а героям, освободителям. Типа, она им нужна, чтобы по денежным каналам вычислить, где скрываются пираты-похитители. А реально, эта info была нужна, чтобы прессовать парижского муфтия на переговорах. Есть козырная евро-американская тема: борьба против финансирования терроризма. Ее придумали оффи, чтобы держать за хобот частных бизнесменов. Если ты не слушаешься, то тебе блокируют счета. Но герои-освободители, конечно, применят это средство по назначению. Пусть спецслужба финансового контроля попробует не заблокировать тот счет, по которому показана цепочка платежей до «Ислами-Джихада» - герои дадут в прессу info, что такая-то спецслужба заодно с террористами. А, имея  алгоритм и коды «back-door» можно построить цепочку откуда угодно куда угодно, и получится официальная бумага.  

- Инвестбанк просто сменит коды, а может, и весь софтвер, - заметил Микеле.

Люси энергично хлопнула ладонью левой руки по сгибу локтя правой.

- Поздно менять, па! Все официальные бумаги сделаны в первый же час, и по ним получается, что все, кто надо, финансировал террористов уже лет пять. Плюс, будут показания Аль-Межета и Анзеле. Ты же понимаешь, что они подтвердят, ага?

- Банкиры заявят, что это фальсификация, - возразил агроинженер, - Тем более, что в данном случае, так и есть.  

- От своих оффи-властей они, может, отмажутся, - ответила она, - Но не от красных кхмеров. А кому охота прокрутиться через мясорубку, начиная с пальцев ног? Если, какой-то банк попадет под такую засветку, то персонал разбежится в тот же день, а набрать новый персонал фиг получится, потому что, опять же, мясорубка.

- Я больше скажу, - добавил Хаген, - При такой милой обстановке, и при том, что у каждого крупного европейского банка рыло запачкано в каком-нибудь исламском нефтяном чуде, кхмерские ребята будут раз за разом получать от кого-нибудь из банковских менеджеров новые коды. Так что меняй – не меняй, все без толку.

- Теперь понятно… - пробурчал Микеле, - А кто же, на самом деле украл сына этого банковского шеф-программиста?

- Пираты, милый, - проникновенно напомнила Чубби, - Сомалийские пираты. 

…

 

7. Будет ли жизнь на Марсе? И какая?

Дата/Время: 26.06.24 года Хартии.

Гренландия. Кюджаллек.

=======================================

Высокий, широкоплечий немного флегматичный на вид, скандинав с неожиданной быстротой метнулся почти наперерез группе пассажиров только что вышедших из небольшого самолета – «авиа-пони», выполнившего 500-мильный рейс Икалуит (Канада, Баффинова земля) – Кюджаллек (Гренландия) и, грубовато, по-медвежьи обхватил сразу двоих: крепкого мужчину лет примерно сорока и изящную молодую женщину.

- Скалди! – воскликнула она, - Ты же мне ребра сломаешь!

- А нечего исчезать на столько времени! – ответил он.

- Мы же были месяц назад! 

- В Упернавике, - уточнил Скалди, - А к нам не заехали, хотя я вас чуть ли не за уши тащил. Видите ли, Фрэдди приспичило уже завтра быть на каком-то там совещании.

- Прекрати тискать мою женщину, а то я вызову тебя на дуэль, - проворчал Фрэдди.

- Ого! – сказал скандинав, - На мечах или на боевых топорах?

- На плевках с пяти шагов, - невозмутимо ответил канадец, - тот, кто первый получит плевок в левый глаз – проиграл, и должен бежать за выпивкой. А попадание в любой другой участок поверхности тела, включая правый глаз - не считается.

Гренландец отпустил обоих канадцев, почесал в затылке и объявил.  

- На плевках - это не по-рыцарски.

- Зато, это хороший тест на знание гидроаэродинамики, - ответил канадец, - Общее решение системы уравнений в частных производных для одиночной капли слюны в ламинарном потоке воздуха, в гравитационном поле Земли…

- Фрэдди! – перебила Жанна, - На нас уже оборачиваются!

- Не удивительно, дорогая. Люди тянутся к знаниям…

- Давайте, потянемся к моему тоббогану, - предложил Скалди, - Я обещал Хелги, что привезу вас моментально, а мы торчим на аэродроме. Кстати, о знаниях, Фрэдди. Ты знаешь, что в Уунартоке 51 юный гостевой организм дожидается твоего семинара?    

Этот призыв к ответственности возымел действие, и скоро они уже катились между зеленых (по случаю лета) холмов на тоббогане – местной разновидности вездехода.

- Между прочим, - заметил Фрэдди - Мне говорили, что там 49  юных организмов.

- Еще два меганезийских рейнджера, - пояснил  гренландец, - Безопасностью тут занимается наш гренландский спецназ полиции, а рейнджеры валяют дурака вместе с ребятами с фестиваля. Самое смешное, что это наши знакомые рейнджеры.

- В смысле? – удивилась Жанна.

- Помнишь, - пояснил он, - Мы с Хелги рассказывали про наши приключения на кокаиновых полях в Андах? Эко-авиа-кемпинг «Амазоника», февральская война, оккупация южного Перу чилийцами и бразильцами…

- Помню, конечно. И что?

- Помнишь тему про непонятно чьих коммандос, которые были в кемпинге?

- Почему, непонятно? – удивилась канадка, - Вы же говорили, что это бразильцы.

- Это мы до сегодняшнего утра так думали, - пояснил Скалди, - А утром приехали в Уунарток, и видим: знакомые физиономии. Комо Кубан и Текс Киндава. Это не для прессы. Они просили не акцентировать. Они хорошие ребята и…

- Ладно, - согласилась Жанна, - Все равно та война - дело прошлое.

…

Фрэдди постоял немного на деревянном мостике, глядя, на воду затянутую пеленой клубящегося пара и нырнул… Плюх!... Вынырнул с возгласом: «Oh! Goddamn!» (в переводе означавшем, что вода в маленьком термального озере довольно горячая).

Молодежь, плавающая вокруг, дружно заржала, а одна девушка прокомментировала:

- Доктор Фредерик Макграт начал словами о боге семинар о космосе для участников фестиваля «Католические студенты за прогресс и взаимопонимание».

- Отлично! – сказал он, - Вы, юная леди… Как вас зовут?

- Лерна из Коста-Виола-Нова, что на острове Хендерсон в Питкерне, Меганезия.

- Отлично, Лерна! Раз вы решили, что семинар начался, то, может, вы притащите мне микрофон? Видите там светленькую девушку у противоположного берега? Ее зовут Хелги, она репортер, и у нее целая куча микрофонов.

- Я ее знаю, - сообщила Лерна и, развернувшись, быстро поплыла на ту сторону.

Рядом плюхнулась в воду Жанна вместе с юношей и девушкой типично креольской внешности.

- Слушай, Фрэдди, это Антуан и Соланж с французского Реюньона. Они очень хотят задать тебе личный вопрос, но стесняются.

- Личный? – переспросил он, - Странно. Ну, задавайте, раз так хочется. 

- Доктор Макграт, вы… - Соланж замялась, - …Вы верите в бога?

- В бога? – удивился Фрэдди, - Если вы сделали этот вывод из той моей реплики…

- Нет, - она покрутила головой, - Просто мы поспорили на счет мнения ученых…

- Я только один ученый, - заметил он, - Не факт, что мое мнение показательно, хотя, вероятно, оно достаточно распространено… А о чем вы поспорили?

- О теории «Intelligent Design», - включился Антуан, - Вы, наверное, знаете…

- Знаю, - перебил канадец, - Но, это не теория, а метафизическая концепция, согласно которой Вселенная создана по разумному замыслу или проекту некого субъекта.

- Сотворена богом, - уточнил молодой реюньонец, - И это именно теория.

Фрэдди сделал несколько гребков, чтобы занять в воде более удобное положение.

- Давайте определимся, ребята. Если мы говорим о научной теории, то нам надо использовать термины, которые не создают путаницы. Слово «бог» тут не годится. 

- Почему? – спросила Соланж.

- Потому, что в литературе и фольклоре фигурирует около миллиона богов, причем каждый со своим характером и особенностями. Там есть также богини, играющие не последнюю роль… А нередко, даже первую роль… В общем…

- Мы имели в виду монотеистического бога, - уточнила она.

- Это несколько сокращает поле значений, - согласился канадец, - Но, тоже не дает определенности. Монотеистических религий несколько сотен. Среди них есть такие экзотические, как культ Летающего Спагетти-Монстра, не говоря уже о банальных культах Атона, Кришны, Саваофа, Аллаха, Митры, Гитчи Маниту...     

- Почему банальных? – перебила девушка.

- По генезису и структуре, - ответил он, - Все эти культы основаны на первобытном представлении: если каменный топор появился потому, что я его сделал, то, видимо,  Вселенную тоже кто-то сделал, вот она и появилась.

Жанна коснулась его плеча.

- Дорогой, ты цинично ушел от вопроса, который тебе задали. Ты веришь в бога?

- Черт! – воскликнул он, - Ну, да. Я верю в бога, которого зовут Сферический Конь в Вакууме. Это типичный бог для современного ученого-инженера, работающего в той области, где математика смыкается с техникой, а реальные физические объекты с их абстрактным математическим отображением.

- Вы, наверное, шутите, доктор Макграт, - неуверенно предположил Антуан.

Канадец поднял руку над водой и погрозил пальцем.

- Я серьезен, как молоток аукциониста! Раз-два-три продано!... Ага, вот и Лерна с микрофоном... Спасибо… Так. Всем слышно?... Помашите ладошками! Отлично! Поскольку у нас отчасти католическое мероприятие, то начну с ответа на вопрос о взаимоотношениях науки и веры в некого бога. Для науки нет разницы, произошла Вселенная в ходе развития динамического хаоса, или в ходе волевого акта некого субъекта, о котором мы ничего не знаем. Если ученому нравится называть богом процессы самоорганизации хаоса, то это его причуда, на которую он имеет право. Разумеется, сделав такую терминологическую подстановку, ученый уже не может ассоциировать бога в этом смысле с богом Библии, Авесты или Бхагавад-гиты… 

- Почему? – спросила Соланж.

- Это тривиально, - сказал Фрэдди, - Если мы возьмем текст любой из древних книг подобного рода, то легко убедимся: он противоречит объективным наблюдениям. Упорный верующий может заняться иносказательным толкованием своей священной книги, чтобы postfactum подогнать ее текст под объективные данные, но тогда встает вопрос: во что же он верит? Знаете, как называется игрок, который сдает карты таким способом, что у него на руках всегда тузовый покер? Тут аналогичный случай.

Микрофоны, тем временем, разошлись по рукам, так что собравшиеся молодые люди получили возможность задавать вопросы через динамик на крыше кафе у озера.

- Док Фрэдди, считаете ли вы, что некоторые религии вредны? И если да, то какие?

- Да, я так считаю, - ответил он, - Поскольку это объективные данные. Вы сами в этом убедились на днях. Я рад, что все обошлось, но… Я понятно выразился?

- Ислам – вредная религия? – раздался новый вопрос из динамика.

Фрэдди утвердительно качнул головой.

- В той форме, в которой я его наблюдал - безусловно, вредная. Я слышал, что есть  реформированный, сравнительно безвредный ислам «асвади», но я с ним не знаком. Вообще, религии это интересные штуки. Они начинаются с того, что некое весьма авторитетное существо объявляет людям обязательные правила поведения. Многим нравится в это верить, это придает их стилю жизни иллюзорно-красивый смысл. К сожалению, самые распространенные религии придают столь же красивый смысл принуждению других людей к тому же стилю жизни, и тут доходит до взрывчатки.

- Как вы относитесь к католицизму? – спросили из динамика.

- Настороженно отношусь, - ответил он, - Причину я назвал. С другой стороны, есть несколько видов католицизма, в частности – океанийский, в которых нет концепции насилия над окружающими людьми в вопросах стиля. В начале мая я был на атолле Кэролайн, в Ист-Кирибати, в католическом храме, и мне в нем понравилось именно отсутствие диктата в стиле. Правда, в расположенном там культовом кафе, огромный сухопутный краб спер мое пирожное, но я отнесся к этому с пониманием. Эти крабы, «пальмовые воры» разводятся на Кэролайн на экспорт, как декоративные животные.

- Как вы относитесь к научным инициативам Папы Римского и кардинала Жюста?

- Если честно, - сказал Фрэдди, - то как к попытке прицепить свою старую телегу к заднему бамперу гоночного автомобиля… Или к хвосту самолета. Но, поскольку они выполняют полезную роль посредников между европейскими властями и крупными аэрокосмическими партнерствами Океании, я признаю, что инициатива позитивная.

- Что вы думаете о перспективах проекта «Caravella»? – послышалось из динамика.

- О! Наконец-то мы перешли к теме, ради которой собрались. Ради такого события я, пожалуй, вылезу на берег… Тем более, вода слишком горячая, если на мой вкус…

Канадец выбрался на деревянный настил и накинул на плечи полотенце, а ему в руку немедленно сунули кружку с местным темным элем. 

- Замечательно! – объявил он, сделав глоток, - Большое спасибо. Итак, «Caravella». Я опасался, что после выстрела «Баллисты», мне придется ждать следующего столь же знакового события очень долго… Но, вот: марсианский проект. «Caravella», это прежде всего, технология, обеспечивающая по-настоящему высокие скорости пилотируемого полета в космосе. Это – с моей узко-специальной точки зрения. А для большинства заинтересованных лиц важна не сама технология, а возможность за две недели достичь потенциально – обитаемой соседней планеты. 

- Вы считаете, что Марс можно приспособить для жизни? – спросил кто-то.

- Смотря, что под этим понимать, - ответил Фрэдди, - Если терраформинг…

- Да! – донеслось из динамика.

- …То, - продолжал он, - я отношусь к этому скептически. Смотрите: на Венере у нас имеется почти земная гравитация, и проблема лишь в избытке солнечной энергии, и в избыточном атмосферном давлении. От этого можно избавиться путем «астероидной зимы», что сейчас и делается в проекте «Ballista». На Марсе проблема в очень слабой гравитации, крайне разреженной атмосфере и недостатке солнечной энергии. Холод можно устранить локально, с помощью лабысла. Слабая гравитация, сама по себе, не является проблемой, но из-за нее на Марсе очень слабая атмосфера. Увы…

Фрэдди многозначительно развел руками.

- Милый, ты бы переоделся во что-нибудь сухое, - сказала Жанна, - Тут не экватор.

- Да, действительно… - согласился он, - Надеюсь, я здесь никого не шокирую, если переоденусь, не прерывая нашего семинара… Итак, атмосфера Марса. Ее среднее давление - 700 паскалей, это примерно в полтораста раз меньше, чем на поверхности Земли. А теперь, тот из вас, кто правильно ответит на вопрос: что случиться при этом давлении с человеком без скафандра? получит галлон хорошего виски за эрудицию. Я специально повторяю: без скафандра. А кислородный аппарат у этого человека есть.

- Кровь закипит, - раздался чей-то ответ из динамика.

- Ответ понятен, - сказал канадец, - еще какие мнения?

- Лопнет грудная клетка, - предположил кто-то.

- Лопнет? Гм… Еще варианты?

- А кислородный аппарат с маской? Глаза защищены? – послышался вопрос.

- Допустим, с маской, - сказал Фрэдди, - что тогда?

- А в баллоне чистый кислород? – поинтересовался женский голос.

- Допустим, чистый, и что тогда?

- Тогда - ничего такого, - ответил тот же голос.

- Первые пять минут, - уточнил мужской голос, интересовавшийся маской, - а потом начнет болеть и распухать кожа. Можно намазаться спец-кремом, типа силикона, и работать около получаса. А можно ли дольше – не знаю.

- На редукторе надо выставить давление 20 кило-паскалей, - добавил женский голос.

- Примерно одну пятую нормального земного давления? - спросил канадец.

- Ага. По чистому кислороду это как обычное парциальное давление на Земле.

- Так-так… Интересный ответ… Вы оба из одной команды?

- Типа, да, - ответил мужской голос.

- Что ж, попробую вас опровергнуть. Итак, ваше тело оказалось непосредственно в марсианской атмосфере, давление которой 700 паскалей. Температура вашей крови примерно 37 по Цельсию. При такой температуре и марсианском давлении кровь, как обычный слабый водный раствор, неизбежно вскипит. Что вы на это скажете?

Возникла пауза, а потом женский голос ответил:

- Так ведь кровь у человека не в кружке, как ваш эль, док Фрэдди, а внутри сосудов, которые эластичные, и внутри у них всегда избыточное давление порядка 10 кило-паскалей. Можно взять простой медицинский манометр и убедиться.

- Верно, - согласился канадец, - А почему ваш приятель интересовался маской?

- Иначе глаза высохнут, - пояснил мужской голос, - Там вода почти на поверхности.

- По итогам, ребята, - весело объявил Фрэдди, - Вы выиграли по галлону виски на каждого. Подойдите сюда, я хочу пожать ваши лапы. А виски я вручу сразу после семинара. Я тут видел лавку, где есть «Johnnie Walker» как раз в таких бутылях.

От компании на берегу отделились двое. Крепкий парень среднего роста, непонятно, какой расы, с широкоскулым смуглым лицом и миндалевидными желтовато-карими глазам. Миниатюрная девушка - «афро» с фигурой спортивной гимнастки. Оба были одеты в легкую болотно-пятнистую полевую форму меганезийского авиадесантного корпуса быстрого реагирования с нашивками сержантов.

- Так… - протянул канадец, -  Комо Кубан и Текс Киндава, не так ли?

- Ага, - почти хором ответила парочка.

- Это вас в армии такому учат? – поинтересовался он.

- Техника безопасности при стратосферных прыжках, - ответила Текс.

- А про силиконовый крем это уже отдельно, - добавил Комо.

- Про этот крем я первый раз слышу, - сообщил Фрэдди, - Не теряйтесь, ребята. Мы встречаемся после семинара. А сейчас я продолжу. Итак, мы выяснили, что кровь на Марсе не вскипит, грудная клетка не лопнет. Это не теория, а факты, которые стали известны после ряда случаев частичной или полной разгерметизации скафандров в условиях стратосферы, на высотах до сорока тысяч метров, где давление даже ниже марсианского. Удивительно, но человек даже без кислородного аппарата остается в сознании почти четверть минуты при давлениях, близких к техническому вакууму. Подчеркиваю: это человек без специальной гипобарической тренировки, просто в хорошей физической форме. А что, если с тренировкой? В эпоху Первой Холодной войны, в США проводились эксперименты на шимпанзе с целью выяснить, может ли человек привыкнуть к очень низким давлениям. После тренировок, шимпанзе могли оставаться в сознании при марсианском давлении почти 4 минуты, без кислородного аппарата. В ходе экспериментов было доказано, что сильные боли, возникающие у пилотов в стратосфере в самолетах с открытой кабиной и кислородным аппаратом, связаны вовсе не с «вскипанием крови», а с выделением из нее пузырьков азота при слишком быстрой декомпрессии. Когда с шимпанзе проводили эксперименты с кислородным аппаратом, медленно снижая наружное давление до марсианского, те болевые эффекты, о которых сообщали пилоты, не наблюдались. Проблемы возникали позже, через несколько минут. Видимо, дело в потере влаги поверхностными тканями. Тогда ясно, почему силиконовый крем может увеличить допустимое время пребывания при таком внешнем давлении… Итак, молодые люди, какие выводы?

Задав этот вопрос, Фрэдди замолчал и сделал несколько небольших глотков эля.

- Надо не Марс терраформировать, а человека марсоформировать, - сказал кто-то.

- Радикальная позиция! – ответил канадец, - Эту точку зрения высказали несколько известных биомедиков, таких как Джерри Винсмарт и Мак Лоу Линкс. Лично мне кажется, что оптимум лежит где-то посредине.

- Конвергенция человека и Марса? – спросил Скалди.

- Чертовски хорошо сказано! – воскликнул канадец, - Мне просто нечего добавить, поэтому я перейду к другим аспектам проекта. Кто из вас знает, как удалось втрое сократить подготовку, и назначить старт «Каравеллы» на 15 декабря этого года?       

- Убрали взлет, - сказала Текс Киндава.

- Верно! «Каравелла» не будет взлетать с Земли. Это исключительно космический аппарат, который состоит из модулей, собираемых на околоземной орбите. Исходный проект не учитывал океанийских и канадских разработок по дешевым суборбитальным аппаратам и по орбитальной монтажной робототехнике.

- А высадка человека на Марс будет? – раздалось из динамика.

- Конечно, - подтвердил Фрэдди, - Для этого на борту «Каравеллы» предусмотрено несколько легких суборбитальных планеров. Их иногда называют спейс-скутерами.  

- Ага! А человек будет в скафандре или только в кислородной маске?

- Вот это пока дискутируется. По опыту, я думаю, что решение примут в последний момент. В принципе, на борту «Каравеллы» будет и то, и другое. Между прочим, я удивлен, что вопрос задали только про Марс.

- …А не про спутники? - спросил озорной женский голос за спиной у канадца.

Фрэдди обернулся и обнаружил Ойстер и Твидли, уже успевших устроившихся с кружками эля в пяти шагах от него.

- Так… Я вижу, наши разговоры на Муруроа дали результат.

- Просто мы смотрели по TV вашу лекцию в Упернавике, - ответил Твидли.

- Тогда понятно, - канадец улыбнулся, - …Итак, спутники Марса. Фобос и Деймос. Средние диаметры 20 и 12 километров, а средние радиусы орбит – 9 и 23 тысячи километров. Фобос является ключевой точкой экспедиции. Расстояние от него до поверхности Марса всего 6 тысяч километров - это как отсюда до Мехико. Экипаж «Каравеллы» высадится на Фобос до того, как займется Марсом. Опыт работы с объектами типа Фобоса уже есть, благодаря детальному исследованию Лингама.

Из динамика послышалось хихиканье. Фрэдди улыбнулся и пояснил.

- В данном случае, я имею в виду Лингам – спутник Венеры. Это небольшое, всего полкилометра длиной, вытянутое небесное тело, возникшее после удара Тлалока по Венере. Силы удара, или взрыва, или энергии магматического выброса, оказалось достаточно, чтобы Лингам улетел на орбиту радиусом около ста тысяч километров, ориентированную, что существенно, под тупым углом к плоскости эклиптики. Это позволяет ему избегать соударений с осколками, обращающимися в основном, в плоскости эклиптики, а также дает интересные возможности для астрономических наблюдений. Станция «Hivaete», которая стала спутником Лингама, уже является обитаемой, в отличие от базы «Эратосфен» на Луне, которую NASA так активно рекламировало. И в отличие от орбитального отеля «Genesis V», запуск которого сопровождался просто ураганной рекламой… Впрочем, ничего удивительного. Из известных мне типов людей, только элаусестерцы умеют чувствовать себя вполне комфортно на космической станции. Надеюсь, что скоро ситуация изменится, и достаточно большое число людей будут нормально воспринимать идею жизни на внеземных объектах... А теперь, я лично отправляюсь за виски и другими легкими настольными играми. Вторая половина нашего семинара состоится завтра.

После короткой паузы, из динамика поинтересовались:

- Доктор Макграт, а марсианский экипаж тоже составляется из элаусестерцев?

- Нет. Наоборот их там не будет ни одного. В марсианский экипаж включаются два француза и два канака не с Элаусестере. На этом настояла французская сторона. 

- А вы уже знаете имена экипажа?

- Не знаю, но персональный состав будет опубликован в августе. Следите за сайтом проекта «Caravella», это пока все, что я могу ответить на ваш вопрос.

- Док Фрэдди, а вы завтра расскажете про Немезиду?

- Да. Завтра мы с вами поговорим о Немезиде, о Мангароа, и о других суб-звездных объектах нашей Солнечной системы, включая, и самые близкие объекты такого рода: Юпитер и Сатурн. Мы поговорим также об их спутниках... В общем – до завтра.

- А сегодня вы будете играть на гитаре?

- Да, как только выпью рюмку виски и чашку кофе. Поэтому, когда вы увидите, что я перешел от виски к кофе, лучше бегите подальше от этого кошмара. Но у некоторых людей извращенный вкус и им даже доставляют удовольствие подобные звуки. Если среди вас есть такие люди, то я, конечно, не буду возражать против их присутствия.

…

 

8. Пролог национально-освободительной революции.

Дата/Время: 28-29.06.24 года Хартии. Ночь.

Северо-Западный сектор озера Виктория.

Острова Гесесе, спорная территория Цеку-Рунди.

Мальдивские острова.

Атолл Алиф-Алиф.

=======================================

Глухой грохот далеких взрывов, доносящийся с севера, смолк – как выключили, а в северо-восточном секторе неба, покрытом облаками, уже не отражались короткие вспышки. Только оранжевое мерцающее зарево пожаров. В 30 милях отсюда горела столица Республики Цеку-Рунди, город Нубуру…

Лейтенант Котто, 2-й офицер спецотряда «Ехидна» аэромобльного корпуса Мпулу, удовлетворенно опустил бинокль и повернулся к бойцу-радисту

- Внимательно отслеживай частоту FMM-bis. Ты помнишь позывные? Повтори!

- Пик-Пикпикпик-Пикпик-Пик, - изобразил радист.

- Верно! И переключи мне на наушники новости «Радио Найроби».

- Сделано, командир.

-----------------------------------------

Радио Найроби. Экстренный выпуск.

-----------------------------------------

Сегодня, после наступления темноты, гражданские и военные объекты в Республике Цеку-Рунди подверглись мощнейшему авиа-налету. Бомбовые удары нанесены по ключевым точкам инфраструктуры. На спутниковых фото видно, что город Нубуру охвачен пожарами. Горит крупнейшее в стране железнодорожное депо, склады ГСМ, военно-гражданский аэродром и грузопассажирский порт на озере Виктория.

Гражданское население покинуло Нубуру еще 26 июня, из-за слухов о возможном атомном ударе по штабу «Аль-Мансур-Аль-Ислами». Эта радикальная исламская организации взяла на себя ответственность за недавний теракт в аэропорту Парижа, направленный против делегации океанийской молодежи. Правительство Меганезии назвало атомный удар в числе возможных действий своей армии по «нейтрализации террористов». Сейчас, однако, город атакован обычными видами вооружений.

Пока неизвестно, кому принадлежит атакующая авиация. Возможно, имеет место очередной конфликт с Танзанией вокруг демаркации озера, или следующая фаза продвижения армии Зулу, недавно занявшей Восточное Конго. Не исключена также  активизация боевых действий с соседней Бугондой или с вооруженной оппозицией.

Армия Цеку-Рунди, ориентированная, в основном, на полицейские операций внутри страны, не может оказать серьезного сопротивление авиа-налету. Кроме того, она в значительной степени деморализована длительной невыплатой зарплаты. Многие ее подразделения дезертировали и занимаются мародерством, а большая часть бойцов, оставшихся в строю, физически не может обходиться без наркотиков, к которым их приучило командование как раз ради профилактики дезертирства.

Только что пришло сообщение: по данным авиаразведки Танзании, мотострелковый корпус Зулу форсировал Альберта-Нил и вторгся на территорию Цеку-Рунди…

-----------------------------------------

…

Радист поднял ладонь, привлекая к себе внимание лейтенанта Котто.

- Я слышу позывные, командир!

- Отлично, боец! – Лейтенант хлопнул его по плечу, и взял в руку микрофон, - Так! Сержант Лаас! Зажигай огни на полосе! И дай вдоль нее три зеленых ракеты!

Легкий многоцелевой авиа-рэптор «Abris», с едва слышным гудением прошел над джунглями, ориентируясь на три зеленые ракеты, взлетевшие в черное небо и на некоторое время повисшие почти в одну линию. Потом, внизу мелькнули неровные кляксы и полосы воды, а следом - восемь оранжевых пятен костров, обозначающих посадочную дорожку… Через минуту самолет коснулся шасси более-менее ровного глинистого грунта, пробежал метров полтораста и застыл у дальней пары костров.

Остановились лопасти ультра-вентилятора в кольце над фюзеляжем, между двумя поднятыми под углом крыльями. Фронт кабины откинулся вперед. На грунт спрыгнул креол лет чуть старше двадцати, одетый в тропический камуфляжный комбинезон.

- Пилот Сиггэ Марвин, «Inter-Brigade-Mobile»! - отрекомендовался он, сдвинув на лоб ноктовизорные очки.

- Hola, Сиггэ! – офицер в униформе ВС Мпулу крепко пожал ему руку, - я лейтенант Котто, спецотряд «Ехидна». Как все прошло? Тебя не заметили?

- По ходу, нет. Все выполнено в соответствие с планом. Мы сопроводили дирижабли-дроны, подавили ПВО и обеспечили бомбометание по крупным объектам. Потом мы  зачистили точечные объекты «вручную» и дождались второй волны дирижаблей, с десантом Красных кхмеров. Мы прикрывали их высадку, на всякий случай.

Лейтенант Котто сделал большие удивленные глаза.

- Так у нас с севера работают парни из Соц-Тимора?

- Да. Небольшая группа рейнджеров, четыре взвода. У них спецзадание Политбюро: зачистить всех, кто связан с «Аль-Мансур-Аль-Ислами» за теракт в Париже.

- Они совсем терминаторы, или как? – спросил Котто.

- По ходу, нормальные ребята, - ответил Марвин, - Познакомишься - сам увидишь. Короче, после отработки всех задач здесь, наше звено развернулось сопровождать дирижабли-дроны обратно на юг, к аэродрому на озере Киву. Все, кроме меня. В согласованный момент ребята сбросили ложные цели, прикрыв мой отскок. Это перестраховка, на случай, если за нами всерьез наблюдали танзанийские РЛС.

Мпулуанский лейтенант кивнул

- Понятно. Сильно устал? Кофе хочешь?

- Ага. Кофе, пожрать чего-нибудь, и услышать подробности задания.

- Парни! – крикнул лейтенант, - По-быстрому, ужин пилоту! У него вылет через час.

- И семьсот литров спирта в бак, - добавил Сиггэ.

- Заправить самолет! – продублировал Котто, - Семьсот литров. Шевелитесь, парни!

Через минуту пилот Марвин уже сидел на циновке хлебал кофе из пинтовой кружки, курил сигарету, поглядывал на объемистый котелок с наваристой кашей с мясом и с возрастающим удивлением слушал объяснения лейтенанта Котто.

- В целом так, - объяснял мпулуанец, - 25-го мы получили приказ на зачистку этого массива островов. Обычное дело. Мы прыгнули до сюда на «Screen-Shuttle» с озера Ниика, осмотрелись, и начали зачищать. Не сложная работа. Это тебе не война на Везилендском фронте. Там реальный противник, а здесь просто нарки-мародеры со старыми автоматами. Мясо. И местное население четко на нашей стороне. Толковые ребята, прирожденные скауты. Кстати, есть симпатичные девчонки.

- Не успею, - вздохнул Сиггэ.

- Ну, может, ты еще сюда прилетишь, - утешил лейтенант, - Так вот, местные скауты передали info: мародерами захвачены два туриста-бельгийца, парень и девчонка, и проводник-кениец. Надо быстро выручать, а то поздно будет. Понятная тема?

- Понятная, - согласился пилот, - Особенно, если еще и девчонка…

Лейтенант Котто кивнул и продолжил.

- Дело обычное. Стадо тупых придурков, числом примерно два взвода. Они даже не выставили часовых. Мы по ним отработали обычным порядком. Четыре прицельных очереди из «Gatling-gun» с разных углов, и стадо разбежалось. Мы их переловили и зарезали, по инструкции о гуманном обращении. Дальше вопрос: что с сивилами?     

- Смотря по характеру травм, согласно инструкции, - сказал Сиггэ.

- Так точно. Проводнику - кенийцу сильно досталось башмаками и прикладами по организму. Мы его перебросили в Букава, в военный госпиталь. Говорят, с ним все

обошлось. Ну, останется несколько шрамов, но это не трагедия. А туристы вообще в норме, если не считать синяков и царапин. Мародеры, хотя и тупые, но знают, что за богатых туристов-юро можно взять выкуп. Я сразу сказал своим парням: «пока наше секьюрити не даст инструкций - ни одного намека, что понимаете по-английски». 

Пилот Марвин скептически фыркнул.

- Я бы на месте туристов хрен поверил, что твои парни не знают английского или голландского, в смысле, африкаанс.

- Вот поэтому ты не турист, - парировал Котто, и окружающие бойцы заржали.

- Логично, - согласился пилот, и зачерпнул первую ложку каши, - И что дальше?

- Дальше, нам пришла вводная: мы - фронт независимости племени Нжигбва.

- Упс… А есть такое?

- Раз в инструкции сказано - значит есть. Племя у нас гордое, свободолюбивое, но маленькое и совершенно дикое. Мы гостеприимны и доброжелательны, но строго держимся религии великих предков, воюем против исламистов-поработителей, а из черепов зарезанных врагов делаем миски… Вот такие.

Котто показал аккуратно спиленный свод человеческого черепа, покрытый слоем бесцветной застывшей смолы в качестве лака.   

- Красиво, но мне больше нравятся пластиковые миски, - отреагировал пилот.

- Мне тоже, - сказал мпулуанец, - А эти миски мы сделали из мародеров чисто для поддержки легенды. Отрезали головы и положили на сутки в муравейник, а потом спилили верхушки и обмазали свежей смолой кустарника вувун. Но это не главное. Главное, мы сейчас объясним этим туристам жестами и рисунками: здесь началась охеренная война, поэтому мы отправим их в безопасное место. Для этой цели у нас имеется друг с самолетом. Это про тебя, Сиггэ.  

- Ага. Я догадался. Правда, чтобы впихнуть ко мне двух человек, придется сложить бункер боепитания в корме и надуть резервные кресла… А где безопасное место?

- На Мальдивских островах, - ответил лейтенант Котто.

Сиггэ Марвин застыл от удивления. Ложка с кашей остановилась на полпути ко рту.

- Мне что, в натуре, надо перебросить этих обормотов на Мальдивы?!

- Так точно, amigo. Могу показать E-massage из Joint-Stuffs.

- De puta madre… А куда конкретно?

- На суб-атолл Давадху в северной половине большого атолла Алиф. Вот схема.

Мпулуанский лейтенант вынул из кармана сложенную вдвое пластиковую папку и протянул ее Марвину. Тот взял ее левой рукой, в то время, как правая продолжила прерванное движение ложки. Несколько минут пилот молча изучал схему, при этом методично загружая в себя кашу, а затем, прожевав очередную порцию, спросил:

- Что такое: «Hakka Ukun Yi», в скобках «HUY»?

- Это что-то по-китайски, - ответил Котто.

- По-китайски, - сказал Сиггэ, - это переводится, как «Принцип Свободы Хакка», а аббревиатура HUY» переводится, как «способность», в смысле: ability, vermogen. 

- Ты знаешь китайский? Ух! Круто! А что такое «Хакка»?

- Такой китайский этнос. На Тайване треть китайцев - это хакка. У нас в Меганезии довольно много хакка. В Малайзии и Австралии тоже.   

- А на Мальдивах? – спросил лейтенант.

Марвин, потребляя следующую ложку каши, пожал плечами.

- На Мальдивах, наверное, тоже. И что?

- А тогда понятно что! Они там борются за свободу. То-то, я должен загрузить тебе двадцать снайперских винтовок-полуавтоматов «HAL» и центнер боеприпасов.

- Про винтовки тогда понятно, - согласился пилот, - Но на хер там эти туристы?

- Туристов оттуда вывезут до стрельбы, - предположил лейтенант, - Сейчас на этих Мальдивах как? Тихо-спокойно? Транспорт работает, проблем нет?

- Типа того, - подтвердил Марвин.

- Ну, вот! Все четко! Слушай дальше. По легенде ты тоже не понимаешь никакого европейского языка. Ну, чтобы не было лишних разговоров.  

- Стоп, Котто! Это полная лажа! Прикинь: как это я с такой креольской мордой не понимаю по-европейски? Креолы говорят на франко, на спано или на португало. 

- Наши креолы, трек-буры, говорят на африкаанс, - заметил мпулуанец.

- … Ага, то есть, на старо-голландском. А я, по легенде, на чем говорю?

Мпулуанский лейтенант почесал в затылке и глубокомысленно заключил:

- Ты нжигбва-креол, значит, говоришь только на нашем языке, на нсенга-банту.

- Ага! В рамках армейского разговорника, с палауанским акцентом!

- И достаточно! Тебе же только для туристов, врубаешься?

- Ладно, - Сиггэ пожал плечами, - Я буду немногословным нжигбва-креолом.

Облака на севере светились оранжевым. Пожары разгорались все сильнее…

Юрген Остенмайер с четвертой попытки прикурил самокрутку, собственноручно свернутую по типу сигары из подсушенного листа местного табака, и чихнул от душистого, но едкого дыма. Эвери, дремавшая, прислонившись к его плечу, слегка вздрогнула и тряхнула головой.

- Бррр! Я выключилась, да?

- Всего на несколько минут, - сообщил он, - Может быть, тебе лучше лечь и поспать нормально? Прошлой ночью ты почти не спала…

- Прошлой ночью меня трясло после всего этого. Боже, какие мы идиоты, что сюда поехали! Вернее, какая я идиотка! Это же была моя дурацкая идея…

- Слушай, Эвери, - он осторожно обнял ее за плечи, - Ты тут не виновата, а виноват ублюдок-зазывала из этого VIP-агентства по экзотическому туризму. «Вы будете до глубины души поражены великолепием этого самого большого озера в Африке…». Скотина! Если мы вернемся живыми, я выбью все дерьмо из него и из его фирмы!

- Юрген! Прошу тебя, не говори: «если». Мы просто вернемся, да? Скажи: да?

- Да, Эвери. Мы обязательно…

Из темноты возник рослый негр в камуфляже. Он был здорово возбужден. Отчаянно жестикулируя и вращая выпученными глазами, он начал что-то объяснять на своем непонятном языке, изобилующем гортанными фонемами, похожими на скрип плохо смазанных дверных петель. Иногда в его речи проскакивали английские слова.

- Grgrgr! Battle! Attack! Uuu! War! Bomb! Grgrgr! Big-Big-Big War!  

- Sorry, friend, - попытался разобраться Юрген, - Where is war and who attack…?

- Ya-ya! - ответил негр, обводя вокруг себя руками, - Bomber go! Tank go! Uuu! Fire! Grgrgr! Kill-kill man! Uuu! You out-out fast-fast! Grgrgr! You go-go!  

Негр сел на землю, вскочил, сделал пробежку на месте, взмахнул руками в воздухе, показал пальцем на Юргена и Эвери, потом снова сделал пробежку на месте, ткнул пальцем в темноту и завертел руками.  

- Grgrgr! Fly! Pilot! Friend! Uuu!

- We can fly away by airplane? - предположил Юрген.

- Ya-ya! – негр интенсивно закивал головой, - Airplane! Grgrgr! Go-go fast-fast!

Бельгиец решительно поднялся на ноги и помог встать своей подруге.

- Я не все понял, но надо сматываться отсюда. Парень говорит: тут есть самолет.

- Fast-fast-fast! – воскликнул негр, вращая глазами.

- Мы уже идем, - сказала Эвери, - Fast-fast.

…

Машина, стоявшая в свете костров на полосе из укатанной глины, выглядела, мягко говоря, не очень похоже на самолет. Скорее, она напоминала овальный аквариум с приподнятыми стрекозиными крыльями и стеклянным вентилятором на крышке. По объему этот аквариум был примерно как салон малолитражного автомобиля, однако, часть объема была уже занята какими-то ящиками. В кресле со стороны откинутой передней стенки, имелось что-то вроде пульта со штурвалом, а за этим штурвалом в кресле сидел смуглый парень латиноамериканской внешности.

Под эмоциональные хоровые возгласы негров: «In-in! Fast-fast!», бельгийцы кое-как протиснулись мимо пилота (кем еще может быть человек за штурвалом?) в кормовую часть «аквариума». Передняя стенка с тихим щелчком захлопнулась. Вентилятор над крышкой раскрутился со звонким гудением. Машина с внезапной резвостью начала разгоняться, а через несколько секунд, грунтовая полоса ухнула вниз. Мелькнули за кормой огоньки костров – и вокруг осталась только темнота, слегка подсвеченная люминесцирующими индикаторами на пульте.

Юрген помог Эвери устроиться в странном надувном кресле и обратился к пилоту:

- Sorry sir, where we are flying?

- Grgrgr! Uuu! - раздалось в ответ.

- О, черт! – жалобно произнесла Эвери, - Кажется, он тоже не знает английского.

- Parle vu france? Sprechen sie deutsch? Decis en espaniol? Si parla italiano? – начал расспрашивать Юрген.

- Good! Amigos! OK! – доброжелательно откликнулся пилот. 

Эвери вздохнула и покачала головой.

- Надо попробовать как-то объясниться. Нельзя же вот так лететь неизвестно куда!

- Будем делать так, как делал Ливингстон в позапрошлом веке, - решил бельгиец и, сдвинувшись так, чтобы видеть лицо пилота, отражающееся в зеркальном фрагменте фонаря кабины, показал себе на нос и сообщил, - Юрген!

- Uuu!? – вопросительно протянул пилот (явно увидевший этот жест).

- Эвери! - добавил Юрген, ткнув пальцем в сторону своей подруги.

На лице пилота, частично скрытом какими-то специальными очками, отразилась напряженная работа мысли, а потом он ударил себя кулаком в грудь и произнес:

- Mganga!

- Отлично, Юрген! – воскликнула Эвери, - У тебя получилось! Его зовут Мганга! Помнишь, у Жюль Верна в «Пятнадцатилетнем капитане» был колдун Мганга?

- Да. Но там это было в Анголе, в Западно-центральной Африке, а этот парень из Восточно-центральной. Наверное, центральная Африка однородна по языкам и по туземным именам. Суперэтнос банту, как написано в tour-guide.

- Mganga! – повторила Эвери, - Friend!

- Mganga friend, - охотно согласился Сиггэ Марвин, думая о том, что, несмотря на культурный конфликт между Европой и Меганезией, некоторые книги одинаково популярны и там, и там. Жюль Верн был в школе одним из его любимых древних писателей. «20.000 лье под водой» и «Таинственный остров», «Пятнадцатилетний капитан» и «Дети капитана Гранта», «Робур-завоеватель» и «С Земли на Луну»… Собственно, в этом Марвин не отличался от тысяч других школьников-канаков. Не случайно самый ходовой учебник по прикладной механике, составленный Молли Калиборо, через страницу использовал примеры из этих технологичных романов… 

Чтобы избежать дальнейших расспросов, при этом не обижая пассажиров (которые теперь, в связи с совпадением вкусов, стали ему совсем симпатичны) пилот Марвин настроил бортовой ресивер на «Radio Reunion – Disco-Music». Приятные мелодии с уклоном в ретро. Он даже начал немного подпевать. Это не противоречило легенде. Можно петь, не понимая слов, так делают миллионы людей в мире. Через некоторое время, стали подпевать и пассажиры. «Abris» глотал расстояние со скоростью более четырехсот узлов. К середине шестого часа полета горизонт прямо по курсу начал светлеть, но к пункту назначения они прибыли согласно графику - за час до восхода солнца. Впереди на серой морщинистой поверхности океана возникли контрастные кляксы причудливой формы, и Сиггэ прижался к поверхности воды, на случай, если мальдивская береговая охрана пользуется современными радарами. «Abris», снижая скорость, прошел между суб-атоллами Гангехи и Феридху, в лагуну Алиф-Алиф…  Дальше – разворот направо, к северу, и мягкое приводнение вдоль длинной - более полтутора миль - оси овального суб-атолла Давадху.

Ребята в HUY (Hakka Ukun Yi) оказались оборотистые: едва флайка затормозила в нескольких метрах от песчаного пляжа, две лодки  подкатили к ней с обеих сторон. Короткий обмен приветствиями «Ni hao» - «Ven hou». Затем, обычный после долгой дороги в самолете без туалета, ритуал типа: девочки - налево, мальчики – направо... Марвин, впрочем, не пошел ни в какую сторону, а решил проблему сброса лишней жидкости, стоя на откинутом вперед носовом люке. Китайцы-хакка, разумеется, не обращали на это внимания, а выгружали оружие и боеприпасы. К моменту, когда бельгийцы вернулись из прибрежных зарослей, снайперские винтовки уже успели разойтись по рукам, а коробки с патронами распределились по многочисленным и обширным  карманам жилеток - «разгрузок» армейского образца.

Вот и все. Задание выполнено. Марвин коротко обнимается с командиром отряда китайцев-хакка. Затем – с Юргеном и с Эвери.

- Mganga friend! – говорит она.  

- Ya! Friend! – серьезно отвечает он, и забирается в пилотское кресло. Ему следует поторопиться. Осталось полчаса до рассвета. Как только край солнца появится над горизонтом, лучи создадут радужные блики на плоскостях «стеклянной» флайки и нарушат оптическую малозаметность. До этого момента надо покинуть воздушное пространство Мальдивской республики…

Все. Носовой люк уже захлопнут. Раскручивается вентилятор. Разбег - взлет. «Abris» разгоняется, уходит на юго-запад, выскакивает проверенным путем между Гангехи и Феридху, и через пару минут оказывается над нейтральными водами. Еще 10 миль – страховочное удаление, а затем - разворот к югу. До Чагос - Терра-Илои  - 600 миль. Полтора часа полета. Терра-Илои – это уже дом. Родные меганезийские «этажерки» летают оттуда на Палау за 10 часов. Просто садишься в кресло и смотришь TV, или дремлешь, или читаешь что-нибудь. А потом сходишь на свой берег… 

Полчаса полета. Ослепительно-белый краешек солнца появляется над горизонтом - и океан почти мгновенно становится из серого - синим. На краях прозрачных крыльев «Abris» играют веселые радуги. Слева по борту медленно уползает назад изумрудно-зеленый с белой каймой атолл Адду - самый южный из Мальдивов.

На экране борт-компа появляется лаконичная надпись  «That’s the line of airwall», означающая, что флайка вошла в зону действия «Lasso»: сети дронов ПВО, которые прикрывают Меганезию и союзные терракватории… Марвин улыбается и мысленно желает Юргену и Эвери удачного возвращения домой…

Нет ничего странного, в том, что в этот самый момент, на северном моту суб-атолла Давадху, Юрген и Эвери желали того же самого хорошему парню по имени Мганга. Бельгийцы сидели под навесом, за чашкой чая, в кампании главного китайца-хакка, представившегося Сюэ-Ху и его подруги, Тай-Ту. Настоящие имена гостеприимных хозяев были Линси Ли и Юн Чун, а прозвища «Тигр Снегов» и «Солнечный Зайчик» (соответственно) представляли собой оперативные псевдонимы. Впрочем, лейтенант Линси Ли имел спортивное звание «Тигр Снегов» (альпинист высшей категории).  

По TV шел аналитический обзор относительно событий, из эпицентра которых двое бельгийцев выскользнули менее десяти часов назад.

------------------------------------------------

Pan-Africa News. Экстренный выпуск

Война за верховья Нила.

------------------------------------------------

Военные операции, синхронно проведенные мотопехотой Зулу (с запада) и боевой авиацией Мпулу (с юга) этой ночью подвели черту под двадцатилетней историей Республики Цеку-Рунди (Нилот-Уганда). Страна с населением примерно десять миллионов человек, перестала существовать. Единственная городская агломерация Нубуру на северном берегу озера Виктория стерта с лица земли мощнейшим авиа-налетом, при котором широко применялись тяжелые авиабомбы объемного взрыва. Западная часть Цеку-Рунди раздавлена гусеницами бронемашин. Мусульманское большинство, в основном жившее в Нубуру и поселках городского типа, объявлено «террористами» - с соответствующими последствиями. Сейчас на оккупированной территории Цеку-Рунди, кроме военной комендатуры Мпулу, действует восточно-тиморский спецотряд. По свидетельствам очевидцев, он проводит т.н. «зачистку исламских террористов и сочувствующих лиц».

Нельзя отрицать, что Нубуру был базой исламского экстремизма, и что именно здесь находился штаб «Аль-Мансур-аль-Ислами», организации, которая действовала при поддержке властей Цеку-Рунди, и которая совершила теракт 25 июня в парижском аэропорту. 26 июня восточно-тиморский диктатор Ним Гок, говоря об этом теракте, заявил: «Возмездие будет таким, что запомнится на несколько поколений».

Впрочем, оставим гуманитарный аспект проблемы для комиссии ООН по правам человека, и займемся военно-политическим аспектом происходящих событий. От северного озера Виктория, берет начало Виктория-Нил, впадающий далее в озеро Альберт. Из этого озера начинается Альберта-Нил. Гораздо ниже по течению, он превращается в судоходный Нил – главную водную артерию Северной Африки. Насколько велико геополитическое значения контроля над верховьями Нила, где судоходство еще невозможно по причине обилия порогов? Казалось бы, не велико. Однако, два агрессивных режима – зулусский и мпулуанский - целенаправленно стремились к этому контролю. Сейчас армия Зулу контролирует озеро Альберта. Аэромобильный корпус Мпулу занимает часть северного берега озера Виктория и плотину Оуэн-Фоллс на реке Виктория-Нил. Вооруженное формирование «Фронт Нжигбва», близкий к правительству Мпулу контролирует острова общей площадью свыше двухсот квадратных километров на севере и северо-западе озера Виктория.

Что это дает захватчикам? Во-первых, очевидный идеологический козырь. Нил - это символ. Вспомним, что дельта Нила была главной колыбелью цивилизации. Президент Нгакве и король Тумери, разумеется, будут использовать этот символ. Во-вторых, по крайней мере, в Мпулу уже практикуется применение грузопассажирских кораблей – глайдеров, способных двигаться по водной поверхности, непригодной для обычных водоизмещающих кораблей. Если глайдеры могут проходить по Альберта-Нилу, то становится реальностью трафик с захваченной территории в Средиземное море, через Судан и Египет. Вопрос: разрешат ли это правительства Судана и Египта? И вот тут возникает «в-третьих» - last, but not least. Контроль над водным балансом Нила.

Во времена Единой Уганды, управление плотиной Оуэн-Фоллс на Виктория-Ниле уже вызывало значительные последствия для водного баланса в Судане и даже в Египте. В руках захватчиков возникает инструмент экологического давления, связанный с самым крупным пресноводным бассейном Африки. При этом королевство зулусов пользуется поддержкой американских «ястребов», а за милитаристской диктатурой Мпулу стоят агрессивные консорциумы Океании. Так что, ситуация сложилась крайне опасная.

Последние новости по этой теме:

* Международный персонал плотины Оуэн-Фоллс ГЭС отстранен от контроля за этим объектом и заменен контингентом из инженерных войск Мпулу.

: На завтра назначено экстренное заседания Африканского содружества по вопросу об опасной политической ситуации в верховьях Нила.

* На 5 июля назначено заседание Совбеза ООН по «Проблеме водяного шантажа».

------------------------------------------------

…

Юрген вздохнул и вытащил сигарету из пачки «Lucky Strike» (made in Mumbai, India).

- Мне кажется, - сказал он, - нам удалось вовремя выбраться из местности, где вот-вот вспыхнет большая война. 

- Парни из «Фронта Нжигбве» это и пытались нам объяснить, - заметила Эвери.

Сюэ-Ху сделал глоток чая и отрицательно покачал головой.

- Я думаю, там не будет большой войны. Народ Нжигбве взял в свои руки средство давления на исламские государства северо-восточной Африки. Вода Нила для этих засушливых регионов все равно, что жизнь. Мне жаль, что у нас здесь нет ничего подобного. Нам, в отличие от народа Нжигбва нечем давить на исламские власти, пользующиеся к тому же, поддержкой британских консерваторов.

- Простите, Сюэ-Ху, - сказала Эвери, - но мы с Юргеном пока не знаем, ни куда мы попали, ни что здесь происходит.

- Это атолл Ари-Авари, который арабские оккупанты называют «Алиф-Алиф». Мы представляем автохтонное буддистское население этого атолла и атолла Гира-Авари, который с юго-востока от нас, и который арабские оккупанты называют «Вааву».

- Еще раз простите, а где находится этот атолл?

- В Индийском океане, - невозмутимо ответила Тай-Ту.

- Да, - Эвери кивнула, - Я понимаю, что в Индийском океане. Вы не могли бы как-то сориентировать меня? Ну, скажем, как далеко мы от побережья Кении, от Момбаса?

Тай-Ту переглянулась с Сюэ-Ху, он что-то быстро прикинул в уме и сообщил:

- Отсюда до Момбаса примерно две тысячи морских миль на запад.

- Две тысячи морских миль? – изумленно переспросил Юрген, - Но это почти четыре тысячи километров! Уважаемый Сюэ-Ху, вы уверены, что не ошибаетесь?

- Я уверен, - спокойно сказал китаец, положил на стол туристический атлас и быстро пролистал его, а потом повернул к Юргену, - Мы сейчас вот здесь.

- О, боже! – воскликнула Эвери, - Но это же Мальдивы.

- Да, - согласился Сюэ-Ху, - Это Мальдивы.

- Но как мы попали с озера Виктория на Мальдивы за 6 часов?

- Вы летели на самолете, - мягко напомнила ей Тай-Ту.

- Мы не поняли, что это весьма скоростной самолет, - пояснил Юрген, прикуривая сигарету, которую до того крутил между пальцами.

Сюэ-Ху утвердительно кивнул.

- У наших друзей хорошая техника. Сейчас они подарили нам некоторое количество винтовок, и мы теперь не так беззащитны перед карателями, как раньше.

- Перед карателями? – переспросила Эвери.

- Арабские каратели, исламисты, - пояснила Тай-Ту, - они восемьсот лет пытаются уничтожить наш народ. Они охотятся за нами на боевых катерах с пулеметами. Мы вынуждены прятаться. Они делают вид, что нас нет, а общественность в мире верит пропаганде из Мале, что на Мальдивах сто процентов населения - мусульмане. Я не понимаю, как в это можно поверить. Ни в одной стране не бывает, чтобы все люди исповедовали одну религию. Тем более, Мальдивы, которые были буддистскими со времен короля Ашоки, с 3-го века до новой эры по европейскому летоисчислению. 

Юрген повернулся к своей подруге.

- Эвери, ты не находишь, что сто процентов мусульман это действительно явная подтасовка? Тем более, здесь же не Аравия и не Иран.

- Это не подтасовка, это просто вранье, - уточнила она, и повернулась к китаянке, спросила, - Чем мы можем вам помочь? Рассказать прессе? Еще что-нибудь?

- Сначала вы должны сами убедиться, - заметил Сюэ-Ху, - Одних наших слов мало.

- Мы покажем вам две древние буддистские ступы, - продолжила Тай-Ту, - Они тут, недалеко, 5 минут ходьбы. Оккупантам так и не удалось их разрушить полностью. Слишком прочный камень. Одна ступа, возведена, как пишут археологи, при короле Ашоке. Вторая - во времена Пути-Дамо, основателя Дзен. В Индии и в Европе его называют Бодхидхарма. Эту вторую ступу строили хакка, наши предки. Потом мы покажем нашу деревню. Вы сможете поговорить с людьми.

Сюэ-Ху кивнул, подтверждая сказанное, и добавил:

- У вас есть время до темноты. Смотрите все. Спрашивайте все. Человеку надо быть убежденным в своей правоте. Сразу после захода солнце, сюда прилетит самолет от наших друзей со Шри-Ланки и доставит вас в Коломбо. Там есть консульство вашей страны. Оттуда вы безопасно доберетесь домой, и сможете рассказать о нас прессе.

…

Ступы были сравнительно небольшими, в полтора человеческих роста высотой, на основаниях около двадцати шагов в окружности. На сером камне имелись следы от многочисленных ударов какими-то металлическими инструментами – скорее всего, кирками и зубилами. Половина верхушки более древней ступы оказалась сколота. Обломки лежали рядом, аккуратно собранные горкой.

- Потом мы пригласим реставраторов, и восстановим все, как было, - полушепотом произнесла Тай-Ту.

- Когда добьемся независимости, - почти так же тихо уточнил Сюэ-Ху.

- Возьмите камешек на память, - предложила китаянка, - он принесет вам удачу.

- Я даже не знаю… - сказала Эвери, - А это не затруднит работу реставраторов?

- К сожалению… - Тай-Ту вздохнула, - Часть камней все равно утрачена. Но мы уже знаем, где взять такой же камень. Берите, Эвери. А потом пойдем в деревню.

Бельгийка присела на корточки рядом с горкой серых обломков.

- Юрген, как ты думаешь, это можно делать?

- Я думаю, - сказал он, - что даже нужно. Люди предложили от чистого сердца.

- Невероятно, - прошептала она, - Это построено больше двух тысяч лет назад…

В этот момент раздался гортанный возглас. Что-то на китайском. Оба бельгийца обернулись и увидели парня лет около двадцати, босого, в брезентовых шортах и распахнутой серой рубашке. Он бежал по берегу, вдоль кромки воды. На бегу, он показывал рукой в сторону открытого океана и выкрикивал какую-то одну фразу.

Сюэ-Ху тяжело вздохнул, наклонил голову и произнес.

- Это каратели.

- Извините, мы не успели переправить вас в Коломбо, - тихо сказала Тай-Ту. Тем временем, Сюэ-Ху поднес к губам маленький металлический предмет и дунул. Послышалась звонкая переливчатая трель.

- И что теперь? – спросил Юрген.

- Будем сражаться, - лаконично ответил китаец.

На берег выбежали полтора десятка парней, одетых почти так же, как и тот, который принес известие о карателях. В руках у этих парней были уже знакомые бельгийцам модерновые винтовки, доставленные из Африки.

- Тай-Ту, отведи гостей в укрытие, - распорядился Сюэ-Ху, и обратился к парням с длинной фразой на китайском.

Потом и он, и эти парни-партизаны, опустились на землю и уселись почти ровным прямоугольником, лицом к ступе Бодхихармы. Каждый из них аккуратно положил винтовку рядом со своими коленями. Застыв неподвижно, они начали декламировать нараспев:

- O-o-om mani padme hum-m-m

- O-o-om mani padme hum-m-m

- O-o-om mani padme hum-m-m…

…Вдалеке, на чуть волнистой зеленовато-синей поверхности океана показались две матово-серые точки. Они тащили за собой длинные хвосты пены.

- O-o-om mani padme hum-m-m…

…По мере их приближения, становилось ясно, что это – катера армейского образца.

- O-o-om mani padme hum-m-m…

…Сейчас они находились милях в трех от берега.

- O-o-om mani padme hum-m-m

Тай-Ту дернула Юргена за рукав.

- Быстрее! Бери свою подругу и бежим в укрытие.

- Да… Конечно… Эвери!

…Партизаны-хакка замолчали и бесшумно встали на ноги - одновременно, как единый организм. Даже винтовки они держали совершенно одинаково. На их лицах отражалось полное спокойствие.

...

Приближавшиеся 15-метровые катера принадлежали не каким-то архетипическим «карателям», а мальдивской береговой охране. Их целью был захват организованной преступной группы Хакима - известной фигуры в трафике гашиша из Индии через Мальдивы в Австралию. Штаб береговой охраны получил от тайного информатора сообщение о том, в данный момент на суб-атолле Давадху (в атолле Алиф-Алиф) происходит перевалка этого товара с «бригантины» Хакима на океанский катер покупателя. Береговая охрана уже несколько лет охотилась за Хакимом, и пока без серьезных успехов, но сейчас (как полагал штаб полиции) наркоделец попался. Его «бригантина» и чей-то катер стояли у северного внешнего берега Давадху, и катера береговой охраны легко возьмут его в клещи. В море ему будет уже не уйти, а на маленьком суб-атолле поймать его не так уж сложно…

Офицер, командовавший группой захвата, предполагал, что Хаким и его люди могут попытаться оказать сопротивление, но пулеметы 12.7 мм, на турелях в носовой части катеров, должны были в этом случае быстро склонить преступников к капитуляции. Согласно оперативным данным, вооружение группы Хакима было обычным для этого сорта преступников: пистолеты-автоматы и помповые ружья – т.е. средства, которые эффективны лишь на дистанциях около ста метров. Соответственно, приближение к Давадху на 200 метров не представляло особого риска. Потом, по уже сложившейся практике, оповещение по мегафону: «сдавайтесь» – и далее по обстоятельствам.   

Исходя из возможного наличия в арсенале преступников одной – двух дальнобойных винтовок, офицер приказал своим бойцам: «не высовываться». В общем – он принял разумные и достаточные меры предосторожности исходя из имеющихся данных. Он, разумеется, не мог предположить, что катера будут профессионально обстреляны с нескольких углов, из двадцати современных снайперских винтовок - полуавтоматов. В первые секунды он просто не понял, что происходит, и приказал пулеметчикам открыть ответный огонь по берегу «по возможным позициям противника». В течение полутора минут, оба пулемета с катеров обстреливали камни, пальмы, кусты и кучи морского мусора, а стрелки с берега вели по катерам прицельный огонь с закрытых позиций.

Результат такой неравноправной дуэли был заранее предсказуем. Командир группы получил смертельное ранение раньше, чем успел исправить свою ошибку, и бремя принятия решений легло на плечи второго офицера…

… 

Непрерывный грохот пулеметных очередей смолк. Ударили еще несколько гулких ружейных выстрелов. В относительной тишине, стало слышно урчание моторов. В убежище, похожем на заглубленный ДЗОТ времен II мировой войны, из динамика 

рации, настроенной на прием полицейской волны доносилась нервная скороговорка. Парнишка-мальдивец, нанятый китайцами-хакка, едва успевал переводить: 

- Тот человек, офицер, говорит, что у Хакима тут военное формирование. И еще он говорит, что отошел от берега, потому что очень большие потери. Половина взвода выведена из строя. Одиннадцать раненных, пятеро убитых  И командир убит. Ему отвечают, что не может быть, а он говорит, что все так и есть… Он просит срочно прислать врачей и подкрепление с тяжелым оружием… Кажется, ему уже поверили. Говорят, что будет подкрепление и медицина…

- Как быстро? – спросила Тай-Ту.

- Они говорят: через час шесть катеров с тяжелым оружием, выйдут из Мале. 

Тай-Ту повернулась к бельгийцам и пояснила.

- Мале это столица Мальдивов, она находится в 45 морских милях к востоку от нас. Каратели будут здесь меньше, чем через три часа.  

- Черт! – воскликнул Юрген, - Надо что-то делать!

- Да. Сражаться, - лаконично ответила китаянка.

- Нас всех просто расстреляют из пушек! – возразила Эвери.

- Если мы сдадимся, то каратели все равно всех нас убьют. Мы будем сражаться. А мирные жители деревни пока успеют уйти на атолл Гира-Авари.

Юрген хлопнул ладонью по колену.

- Нет, это ни к черту не годится! Послушайте, Тай-Ту, ведь по вашей рации можно передать что-то по частоте сигналов бедствия, не так ли? Я слышал, что есть такая специальная частота… Или даже несколько частот…

- Можно, - подтвердила она, - Но что это нам даст? Мы, люди Хакка, восемьсот лет сражаемся в одиночку. Никто до сих пор нам не помог…

- …Потому, что вы не обращались за помощью, - перебил Юрген, - Вы не верите в человеческую взаимопомощь, и потому вы в одиночестве. Вы можете настроить эту рацию так, чтобы я мог передать призыв о помощи на частоте сигналов бедствия?

- Это не сложно, - ответила она, - Я сейчас это сделаю.  

….

 

9. Эпилог национально-освободительной революции.

Дата/Время: 29.06.24 года Хартии.

Архипелаг Чагос (Терра - Илои)

Атолл Перос, моту-Йейе, мини-отель.

Мальдивские острова.

Атолл Алиф-Алиф.

=======================================

…Боевой пилот Сиггэ Марвин решил задержаться на Терра-Илои до ночи 30 июня, и улететь ночной «этажеркой». В общем - логичное решение. Дома в узком смысле - на Большом Палау, его никто особенно не ждал, а в широком смысле Марвин уже был практически дома. Формально Терра-Илои являлся автономной терро-акваторией, но фактически - та же Меганезия, вид слева. Ближайшим делом Марвина была встреча с администрацией возможного работодателя – партнерства «TeKe-Toys» на Пелелиу, договоренная на полдень 1 июля. Спрашивается: куда торопиться?

Сиггэ Марвин, согласно инструкции, сдал боевую технику (рэптор-флаер «Abris») коменданту опорной базы авиа-рейджеров на Моту-Йейе, и получил  дельный совет: вписаться на пару дней в мини-отель на этом же моту. Идти до отеля было метров пятьсот. Привычное пристанище для канака: десять картонных домиков на ножках, административный корпус (аналогичной конструкции) и под навесом - кафе типа «шведский стол». Нормальный канакский семейный бизнес.

С семьей владельцев мини-отеля - faakane Родео и двумя vahine: Гог и Магог, Сиггэ познакомился в следующие семь минут, а еще примерно через столько же времени устроился за столом и начал срочно питаться (последний раз перед этим он ел кашу африканского образца, предоставленную лейтенантом Котто из армии Мпулу).

Как обычно в мини-отелях на пограничных канакских островках, в общей харчевне, помимо экрана TV и сетевого терминала, стояла еще и рация - так, на всякий случай. Всякий случай образовался как раз тогда, когда Марвин занялся пудингом-десертом. Экран рации замигал красным, и на нем появилась черная надпись: «Получен сигнал бедствия из точки в оперативном радиусе. Дистанция 572 мили, направление 349».

- Hei foa, по ходу, на Мальдивах кто-то тонет! -  громко произнес Сиггэ и, уже для устройства речевого управления, добавил, - Play alarm massage!

Рация пискнула, и из динамика послышался крайне взволнованный мужской голос:

«Всем, кто нас слышит! Говорит Юрген Остенмайер, гражданин Бельгии. Я сейчас нахожусь на острове Давадху, атолл Алиф-Алиф, Мальдивы. Мальдивские власти проводят противозаконную военную операцию против мирных жителей. Они уже обстреливали остров из пулеметов, а сейчас сюда из Мале идут шесть катеров. Там артиллерия и ракеты. У них задание уничтожить деревню и всех жителей, которые являются буддистами, туземным населением этого атолла. Все, кто меня слышит! Передайте мое сообщение командиру военного корабля или военной базы любой цивилизованной страны в окрестностях! Меньше, чем через три часа, мальдивские каратели уничтожат деревню и убьют всех не мусульман, включая меня и еще одну гражданку Бельгии, Эвери Картрайт. Она находится здесь же. Я повторяю…»  

Марвин заковыристо выругался, схватил пульт сетевого терминала и, начав чертить ногтем по сенсорной панели, громко сообщил:

- Foa, я знаю этих бельгийцев! Я их на рассвете забрасывал на Давадху! Надо сказать дежурному авиа-патрулю, чтобы быстро двигали туда и решали вопрос! Исламисты совсем охренели, joder conio!  

- Стоп, бро, - сказала Магог, невысокая смуглая хинди, чуть моложе его, - Ситуация контролируется, так что не гони волну и не взбивай пену. 

- Кем, блин, она контролируется?! - Марвин кивнул на экран, куда уже успел вывести изображение с web-cam подходящего спутника с сервисом идентификации кораблей.

Порт Мале-Вилингили был виден как на ладони. Шесть объектов, стоящих в линию у одного терминала, были маркированы, одинаково: «Ракетный катер. Класс: Pegasus».

- Ну, и что? – спросила девушка.

- А то, что они сейчас пройдут полста миль на запад и врежут по Давадху ракетами!

- Пройти-то они пройдут, - согласилась она, - а вот на счет врезать, это вряд ли…

- А кто им помешает, гло!? Heh, joder! Сюда бы мое авиа-звено! Через полчаса эти жестянки уже лежали бы на дне, на радость селедкам!.. Как связаться с патрулем?

Магог тронула его за плечо.

- Хэй, бро, знаешь, есть такая песенка:

V krasnoi armii boyci chai naidutsya

Bez tebya bolsheviki oboydutsya.

- Какой-то диалект китайского, - Сиггэ пожал плечами, - Я не догнал, к чему это?

- Это русский, а не китайский, - ответила она, - переводится так:

There are some fighters in red army

And commie will do it without you.

- Что ты гонишь, гло? Какие, на хрен, бойцы красной армии?

- А ты уменьши масштаб и посмотри вокруг, - посоветовала Магог.

- Ну, смотрю, - сказал он, быстро чертя на сенсорной панели, - Oh! Joder! Это что?

- Это, - с легкой иронией сказала девушка, - как раз китайский диалект.

…

Китайская эскадра, движущаяся к Мальдивам с вест-норд-вест, вероятно с Сокотры, состояла из четырех не очень крупных, но внушительных «коробок» на подводных крыльях. Два стометровых малых ударных фрегата, похожих на сильно вытянутые футуристические утюги, VTOL-авианосец, по виду - огромный надувной матрац, придуманный сумасшедшим модельером, и литоральный десантный корабль. 

Поддерживая скорость 150 узлов - практически предельную для судов на подводных крыльях - эскадра (исходя из ее текущего положения, курса, и простой арифметики) должна была войти в Мальдивскую акваторию примерно через час. Но на подходе к границам Мальдивской 200-мильной эксклюзивной экономической зоны, китайцы несколько снизили скорость, чтобы выйти на боевую позицию не раньше и не позже заданного момента. Дежурный офицер-оператор сильно устаревшей северо-западной радарной станции береговой охраны Мальдивов на островке Бодуф, обнаружил на мониторе четыре «посторонних морских объекта», когда они уже были в 30 милях от атолла Алиф-Алиф. Он прочел с экрана данные о скорости объектов, подумал, что система дала сбой, и приказал перезагрузить головной сервер станции. В результате, китайская эскадра была обнаружена только визуально – наблюдателем на вышке, с дистанции 10 миль. К этому моменту, шесть мальдивских ракетных катеров уже выходили на позицию с севера от суб-атолла Давадху - чтобы покончить с (как они полагали) «организованной преступной группой наркоторговца Хакима». Командир флотилии Мальдивской береговой охраны увидел в лагуне - два ударных фрегата с китайскими вымпелами, а в небе – звено тяжелых вертолетов огневой поддержки со значками ВВС КНР, без предварительного оповещения. От этого зрелища он впал в ступор. Единственным разумным объяснением, которое пришло ему в голову, была диверсия Хакима. Наверное, наркоторговец, поджег свои запасы гашиша, и теперь наркотический дым распространяется над лагуной, вызывая кошмарные видения… 

...Командир китайской эскадры взял с пульта микрофон и медленно, четко зачитал стандартное обращение к бандформированию, захваченному на море:

«Вы окружены. Сопротивление бесполезно. Вам следует лечь в дрейф, заглушить двигатели, построить людей на палубе, без оружия и поднять белый флаг. Тогда вы можете рассчитывать на гуманное обращение. В любом другом случае, вы будете уничтожены на месте, согласно приказу о борьбе против терроризма на море».

Живого переводчика с китайского на мальдивский в экипаже эскадры не было, но в бортовом компьютере имелся синхронный многоязыковый переводчик – последняя разработка службы программного обеспечения и обработки информации ВМС КНР. Согласно описанию, он давал аутентичный перевод на 220 языков народов мира.  

…

В убежище-дзоте на Давадху, переводчик-мальдивец записал текст (что было не так сложно – говоривший произносил слова медленно и четко). Потом удивленно пожал плечами и несколько растеряно сообщил присутствующим:

- Это китайский командир. Он говорит мальдивскому командиру так: «Ты круглый. Напряжен низко. Надо встать, давить корпус, класть безоружную нацию на стол и поднимать белый флаг. Ты готов рассчитать, что это есть гуманное деяние. В любом случае ты весь должен быть уничтожен для борьбы с терроризмом на море». 

- Кажется, это какой-то флотский сленг, - нерешительно предположила Эвери.

- Так или иначе, - заметил Юрген, - ему предлагают поднять белый флаг.

Раздался короткий пронзительный свист, а затем оглушительный грохот взрыва. Примерно в сотне метров от строя катеров вспух яркий огненный шар, и в воздух поднялся пушистый столб густого тумана высотой с трехэтажный дом. 

- Предупредительный выстрел, - прокомментировала Тай-Ту.

Мальдивские моряки спешно поднимали белые флаги, выполняя единственный осмысленный приказ в «аутентичном» переводе с китайского. 

…

 

10. Вернуться с войны. Услышать стук сердца.

Дата/Время: 01.07.24 года Хартии.

Округ Палау. Остров Пелелиу.

=======================================

В жаркий полуденный час, на крыше 20-футового бытового модуля-контейнера, установленного на четырех высоких ножках на миниатюрном островке посреди цветущего соленого болота, покрытого густым ярко-зеленым кустарником кое-где достигавшем высоты в полтора человеческих роста, сидели двое, и пили портер.

Болото называлось Эсколкуар, островок – Нгетенгчау, контейнер принадлежал партнерству «TeKe-Toys», а старший из двух мужчин являлся директором этого партнерства, и звали его Рон Батчер. Его собеседник, Сиггэ Марвин, мастер-пилот формирования «Inter-Brigade Mobile» (IBM), только вчера вышел в отставку (если применять к вооруженному контингенту волонтеров термины регулярной армии). Потребляемый этими мужчинами портер, точнее – стаут, назывался «Guinness para hombres». Он производился на биотехнологической фабрике рядом с авиагородком Нгедечелабед, и продавался в кафе «Hit Takeoff» этого авиагородка, находящегося примерно в миле к западу от Нгетенгчау. Разумеется, фабрика даже и не думала приобретать лицензию у «Arthur Guinness Son & Co». Качество продукта от этого совершенно не пострадало (зато цена получилась существенно ниже).  

Сиггэ Марвин сделал глоток. Повертел в руках опустевшую алюминиевую банку. Не глядя, метнул ее в контейнер с яркой надписью: «30 void beer-tin = 1 «Lap-Jab» gun!». Вздохнул и закурил сигарету.

- Колбасит тебя? – сочувственно произнес Рон Батчер.

- Колбасит, - подтвердил мастер-пилот.

- Ясно. Не парься. Это нормально. Первую неделю кажется, что ты, как бы, спишь и видишь сон про тишину, цветочки и девушек в ярких lavalava. Потом мозг сам собой переключается, и ты понимаешь, что все это на самом деле.

- Угу, - Марвин кивнул, - Я знаю. У меня в прошлом году так уже было. После двух кампаний подряд: «Spratly holidays» и «Luzon fog-up». Первый день просто классное настроение. Потом накатывает и... Хули я про это рассказываю? По ходу, ты про это лучше меня знаешь. Давай теперь о бизнесе, ОК?

- ОК, - согласился Рон, - Основное я тебе отправлял по e-mail, так что тематика тебе понятна. А в деталях… Спрашивай все, что тебе интересно.

- Ну, реально у меня только один вопрос: чего ты от меня ждешь?

- Ага. Прямой вопрос – прямой ответ. Я жду двух вещей. Первая: методы экспресс – тренинга пилотов. Исходный уровень контингента – ниже нуля.

- Ниже – это как? – поинтересовался Марвин.

- А вот так. Представь себе, что контингент только недавно узнал о существовании самоходных устройств, а также о существовании письменности и арифметики.

- Хэх… Ситуация… А где ты взял таких ребят? 

Рон Батчер пожал плечами и улыбнулся во все 32 зуба.

- Долго рассказывать. Контингент специфический, но толковый и по-человечески симпатичный. Работать с ними просто приятно.

- Ну, тогда почему бы и не поработать, - заключил мастер-пилот, - А вторая вещь?

- Дешевая концептуальная ныряющая флайка, - ответил Рон, - Та, про которую мы общались по e-mail в мае. Прикинь: в наше время оружейная фирма считается состоявшейся, только если она имеет собственный креатив в области авиации. В противном случае, она вечно будет на подхвате, как мы сейчас.

Марвин затянулся сигаретой и выпустил из ноздрей струйки дыма.

- А ты самокритичный человек, Батчер.

- Просто с друзьями я честный, - ответил тот, - Так проще и надежнее.

- Ага. Во как… А ты не рано записал меня в друзья?

- Не рано. В самый раз.

- Ну, может быть, тебе виднее, - мастер-пилот чуть заметно улыбнулся, - А по поводу твоих ожиданий, скажу так. Если ребята толковые, то я придумаю, как их сделать летающими. С креативом сложнее. Не знаю. Что получится - то получится.

- Когда получиться, тогда и увидим, - спокойно сказал Рон.

- Это точно. А какие у тебя еще требования, сверх контракта?

Батчер почесал в затылке, а потом снова пожал плечами.

- Наверное, только одно: мы – команда.

- Это понятно, - Марвин кивнул, - Ну, и какие мои дальнейшие действия?

- Сейчас подпишем бумаги, - ответил Рон, - потом я тебе передам твой личный код доступа в нашу корпоративную intranet. Завтра мы встретимся в 8:00 на командном пункте. Это на моту Румелет, в полутора милях к северо-востоку отсюда. Если что, посмотришь карту-схему полигона в intranet. Там же ты найдешь personal-info про остальных четверых сотрудников, про стажеров, про состояние проектов нашего партнерства, всякое такое... Далее: как ты собираешься определяться с жильем?

- Я пока не решил. Скорее всего, куплю секцию в таунхаусе. Только разберусь, где удобнее. А пока поживу в мини-отеле, там, - мастер-пилот махнул рукой на север, в сторону городка Ладемисанг, находящейся примерно в полумиле от Нгетенгчау.

- Толково, - одобрил Рон, - Теперь вот что: тебе тут понадобится тачка. Ты можешь, конечно, купить что-нибудь на маркете, в Клоулклубеде. Там большой выбор, но я предлагаю тебе не торопиться и пока взять тот тритор, на котором мы ехали сюда. Удобная штука. Понравится – забирай, по обычной цене за second-hand. А если не понравится, то выберешь другую на маркете, уже с пониманием местных условий.   

Марвин подумал секунду-другую, и кивнул.

- ОК, годится. Но для понимания, я бы хотел покататься по полигону. Мне по нему, видимо, придется ездить не меньше, чем по окультуренной части острова.

- Разумеется, - подтвердил Рон, - Катайся. Но без фанатизма. Наш полигон, как ты правильно заметил, имеет специфический ландшафт.

…

Тритор – трицикл-амфибия с колесами в виде широких полужестких бубликов, не обладает быстроходностью ни на суше, ни в воде. Зато он может перемещаться по местности, которая является не сушей, и не водой, а чем-то смешанным, причем смешанным очень неравномерно, и заросшим прочными раскидистыми кустами. А быстроходность на Пелелиу, имеющем 5 миль по диагонали, просто не нужна.

Сиггэ Марвин, попрощавшись с Батчером до утра, оседлал тритор, пристроил свой армейский рюкзак на багажнике, и отравился на северо-восток - примерно по осевой линии полигона, имевшего четверть мили в ширину, и около двух миль в длину. Из обозначенных двух миль первая треть была болотом, а последняя треть – россыпью островков моту Румелет. В средней трети, сеть болотных проток расширялась так незаметно, что невозможно было определить точную границу болота и залива.

Через 10 минут Сиггэ, ориентируясь по карте-схеме на экране ноутбука, выехал к интересному объекту, обозначенному, как «F4U 23.09.1944». Этот объект, и правда, представлял собой палубный истребитель US Navy «F4U Corsair» (а вернее, то, что осталось от этой боевой машины, погибшей около ста лет назад, во время битвы за Пелелиу). Мастер-пилот остановил тритор около торчащего косо вверх фрагмента каркаса, на котором еще сохранилась часть хвостового оперения, сделал два шага, проваливаясь почти по колено в болото, и осторожно присел на почти оторванный, изъеденный коррозией лист обшивки фюзеляжа. Ему хотелось верить, что парень, сидевший за штурвалом 23 сентября 1944, выпрыгнул и добрался до своих…

Чтобы отвлечься от внезапно нахлынувшей волны воспоминаний о собственных воздушных боях, пилот Марвин закурил сигарету и стал наблюдать за стайкой рыб-лягушек, снующих среди корней мангрового кустарника, и настолько увлекся этим занятием, что не обратил внимания на первый негромкий свист. Только когда свист повторился, Сиггэ сообразил, что источник этого звука, вероятно, человек, который находится шагах в десяти за его спиной. Свист прозвучал в третий раз. Мастер-пилот встал и обернулся. Позади него были только густые, пушистые буро-зеленые кусты, негромко шелестевшие при слабых дуновениях ветра. Он уже усомнился в том, что действительно слышал этот звук – но тут свист раздался в четвертый раз, и опять за спиной. В этом свисте слышался намек то ли на мелодию, то ли на имитацию песни какой-то птицы. Перемещение персонажа, издающего эти музыкальные звуки, явно указывало на интерес к Сиггэ Марвину. Правда, было непонятно, как этот персонаж умудряется перемещаться на небольшом пятачке, оставаясь невидимым, и (если не считать намеренного свиста) неслышимым. На пятом свистке в голове мастер-пилота мелькнула мысль о привидениях. Разумеется, он, как современный и образованный человек, не верил в привидения, но, на всякий случай, он произнес шепотом два lipo (заклинания): к Атануа, богине нижнего мира, и к Арохирохи, богине миражей.  

Как ни странно, заклинания помогли. Когда свист прозвучал в шестой раз (снова за спиной у Марвина), ему в голову пришла креативная идея. Он вытащил из кармана серебряную боцманскую дудку (подарок от командира 1-го морского мобильного батальона ВС Мпулу) и поднес ее к губам. Марвин взял сначала три ноты на пробу (собственно, этот военно-морской музыкальный дивайс на большее и не способен), а затем, сыграл короткую простенькую таитянскую мелодию «Iaora i te fare-reira-a e». 

Когда он опустил дудку, на некоторое время наступила тишина, и только через пару минут за его спиной в седьмой раз раздался свист, но какой-то тихий и неуверенный. Воодушевившись этим маленьким успехом, Марвин исполнил «Al combate corred Bayameses» (гимн Кубы), а затем, после небольшой паузы «Scarlet sails into sunrise» (песенку волонтеров Атауро) и «Monkey trial» (топ-хит мобильной интербригады)… Прошла минута тишина. Потом вторая. Мастер-пилот повертел боцманскую дудку в пальцах, повернулся к тритору-амфибии, и…

…Сначала он не понял, что же изменилось. Затем его глаза выделили посторонний угольно-черный предмет на сидении. И только потом он понял, что видит человека, а точнее - очень юную девушку. Девушка сидела в странной позе: на пятке левой ноги, прижав почти к груди колено правой, и положив на это колено обе ладони, а сверху пристроив подбородок. Она была настолько неподвижна, что казалась обсидиановой статуэткой. Неподвижными были даже волосы – слишком короткие и жесткие, чтобы слабый ветер мог их пошевелить. Зато, большие темные глаза девушки стремительно двигались, скользя цепким взглядом по окружающему пространству.

- Упс… - удивленно произнес Марвин.

- Упс, - мелодично откликнулась девушка, и плавным движением вскочила на ноги, оказавшись обеими ступнями на каком-то незаметном участке достаточно твердого грунта. На ней не было ни одежды, ни обуви. Только сиреневый плетеный шнурок на поясе. Несмотря на очень невысокий рост, она обладала удивительно-гармоничным телосложением, возможным только у человека, с раннего детства приучившегося к разнообразным движениям, связанным с промыслом в условиях дикой природы.

- Смешно, - сообщила она, - Ты увидел меня и растерялся. Меня зовут Йи Вааа, я младший партнер в фирме. А ты новый человек, Сиггэ Марвин, шеф авиа-сектора.

- Откуда ты знаешь? – удивился он.

- Мобайл, - ответила девушка, коснувшись миниатюрного диска, прицепленного к ее поясному шнурку, - Месседж. Я решила пойти, посмотреть. Вот. А ты мне сыграл на флейте. Мне понравилось. На этом самолете разбился твой друг? Я сожалею вместе с тобой. Ты был очень грустный, когда сидел вот так.

Йи быстро переместилась к остаткам «F4U Corsair» и села на лист обшивки, очень артистично изобразив позу печальной задумчивости. Марвин покачал головой.

- Я не был знаком с тем пилотом. Он воевал во времена моего прадедушки.

- Тогда почему ты грустил?

- Ну, как объяснить? Просто, он был военным летчиком, как и я.

- Йох-йох… Я поняла. Ты думал, как если бы ты был он, правильно?

- Да, примерно так. Я прикидывал, мог ли он успеть выпрыгнуть.

- А ты бы успел?

Марвин неопределенно пожал плечами.

- Два раза я успевал прыгнуть. Но это не значит, что я успел бы на его месте. Мне не известно, как его подбили. У каждой критической ситуации свои особенности. Мой хороший друг погиб над Молуккскими островами. Попадание «Стингера». Я не знаю, почему он не успел выпрыгнуть. Может быть, его оглушило. Такие дела…

- Очень страшно, когда тебя сбивают? – спросила она.

- Нет. Все так быстро, что не успеваешь испугаться. А потом ты или жив, или нет.

- Я знаю, - Йи кивнула, - На войне так бывает. 

- Ты была на войне? - удивился он.

- Да. Я немного воевала дома. Мы там убили неправильных людей. Потом, я была на войне за независимость Замбези.

- Вот как? Надо же, как тесен мир! Я там летал. Работал, с воздуха.

- Я знаю, - она снова кивнула, - Я прочла твое info на мобайле. А мне тоже нравится летать. Я научилась летать на мото-дельтаплане. Это было не очень сложно. Но это медленно. И еще, шеф Рон и Пума не разрешают мне летать без присмотра. А очень сложно научиться летать на быстрой флайке?

- Довольно сложно, - ответил мастер-пилот, - Но если есть желание и есть толковый инструктор, то все получится.

- Ты толковый инструктор, - сообщила девушка, - поэтому, у меня все получится. Ты хочешь есть? Давай, быстро поймаем одну-другую рыбу, и быстро приготовим?

- Интересная мысль, - согласился мастер-пилот, - А где тут рыбные места?

Йи мягко и упруго вскочила на ноги и объявила:

- Близко. Там куда ты ехал.

- А куда я ехал?

- На Румелет, - уверенно ответила она.

Вообще-то, Сиггэ Марвин просто хотел проехать по центральной части полигона и провести тест-драйв амфибии, но массив мелких островков моту Румелет при этом оказывался почти прямо по курсу.

- Приблизительно так, - он кивнул.

- Приблизительно, потому, - сказала Йи, - Что ты пока не ориентируешься. Поэтому лучше я буду рулить, так быстрее.

Не дожидаясь его реакции, девушка уселась на водительское место.

- Ты уверена, что у тебя получится? – осторожно поинтересовался мастер-пилот.

- Я ориентируюсь, - ответила она, - Садись. Быстрее поедем, быстрее будет рыба.

- ОК. Ты капитан, - с легкой иронией сказал он, и занял место за ее спиной. Йи, не затрудняя себя предупреждениями в адрес пассажира, повернула реостат на себя, и довольно легкая машина рванулась вперед, выбрасывая потоки воды из-под колес.  Марвин позавидовал девушке, на которой не было надето ничего, что могло бы промокнуть (шнурок на поясе явно не в счет). Еще, он похвалил себя за разумную осмотрительность: все чувствительные к воде вещи в рюкзаке и в карманах, были размещены в пластиковых пакетах. Не зря мастер-пилот провел столько времени на временных военных аэродромах в болотистой местности. Пошло на пользу… 

Дорога заняла около четверти часа. Ландшафт неуловимо, но качественно изменился.  Протока, вдоль которой они двигались, превратилась в узкий разветвленный залив, а маленькие кочки выросли до куполообразных островков. Некоторые были похожи на верблюжьи горбы, только зеленые, а другие напоминали верхушки крутых холмов в джунглях во время очень сильного наводнения. Около одной из таких верхушек, Йи остановила тритор, выехав на незаметную отмель впритык к берегу.

- Моту Румелет, - сообщила она, - Вот это моту-ити Румелет-Оуа. Он так называется потому, что он похож на дельфина, который совсем чуть-чуть вынырнул. Сейчас мы возьмем в коттедже гарпуны и пойдем добывать рыбу.

…

Коттедж – понятие растяжимое. Обычно под коттеджем имеется в виду что-нибудь двухэтажное, кирпичное, площадью триста квадратных метров, не считая мансарды. Впрочем, это может быть и полинезийский fare, который почти вдвое меньше. Под коттеджем могут пониматься также миниатюрные апартаменты типа «бунгало» на тропическом курорте. В данном случае, коттеджем был конический шалаш из веток, четыре шага по диагонали, и высотой в человеческий рост.

Рядом с «коттеджем» стоял портативный армейский модуль жизнеобеспечения:  солнечный элемент, ветряк на ножке, аккумулятор, и водяная бочка и воронкой-конденсатором. Здесь же лежала маленькая пластиковая лодка с электромотором. От ближайшей более-менее прочной пальмы до массивного валуна был косо натянут полиакриловый шнур, и на нем сушилась циновка. Не увидев вокруг ничего более подходящего, Марвин разделся и развесил на шнуре свою мокрую насквозь одежду, оставив на себе только наплечный браслет с мобайлом. Настал момент детального знакомства с жилищем его новой знакомой – мастер-пилот шагнул внутрь… 

Внутреннее пространство условно разделялось на спальню, гостиную и кладовую. В спальне имелось широкое лежбище из пальмовых листьев. В гостиной был низенький складной столик, светодиодный фонарик, ноутбук и циновка. В кладовой в строгом порядке лежали несколько комплектов одежды в стиле «tropic military», три единицы боевого оружия, армейская аптечка, и два пластиковых ящика: один с боеприпасами и инструментами (включая саперную лопатку и десантный тесак), второй – с посудой и гигиеническим набором (полотенце, мыло, зубная щетка, и все прочее). Около второго ящика на наклонной стене, в специальных петельках, висели пять гарпунов разного фасона - от тонкой дюралевой пики до тяжелого зулусского ассегая.

Йи провела ладонью по древкам гарпунов и поинтересовалась:

- Ну, как, у меня удобный коттедж?

- Вполне, - ответил Марвин, причем даже не соврал. Это жилище было не менее комфортабельно, чем армейский шатер или кубрик на шестерых бойцов. 

- Только слишком маленькое, - самокритично признала девушка, - я его сделала за полтора дня. Пока вот так. Теперь выбирай гарпун по руке, и пойдем за рыбой.

- Какая рыба в программе? – спросил он.

- Быстрее всего, - ответила она, - Добыть рифовую акулу. Она водится недалеко.

- Понятно… Они тут крупные или не очень?

- Обычно вот такая, - Йи развела руки примерно на три четверти метра.

- ОК, - Марвин кивнул и снял со стены гарпун с легким бамбуковым древком и листовидным лезвием, один край которого был зазубрен на манер пилы. 

- Очень хорошо, - сказала она и вооружилась дюралевой пикой.

…

Не только они двое вышли на охоту этим жарким днем. Еще несколько фигурок, принадлежащих, судя по угольно-черной коже и характерному телосложению, к соплеменникам Йи, перемещались по мелководной акватории с гарпунами в руках. Периодически, они исчезали под водой, а затем появлялись, и довольно часто - не с пустыми руками. Трое детей и молодая женщина с изящно-сферическим брюшком (вероятно, на последнем месяце беременности) лениво бултыхались около отмели соседнего островка, и сторожили добычу, помещенную в воду в объемистой сетке. Марвин медленно плыл рядом с Йи, внимательно осматривавшей дно, и пытался сообразить, откуда здесь появилось такое количество негритосов, причем целыми семьями. Что они (как и его новая знакомая) относятся к расе негритосов, он не сомневался. Он знал, что негритосы рассеяны по акватории Индийского океана, в треугольнике Шри-Ланка - Филиппины - Новая Гвинея. В меганезийском округе Британия-Нова-Папуа-Моана было несколько деревень негритосов. Но севернее, в округах Палау и Каролины, представители этой расы были единичны, а тут вдруг, настоящая маленькая триба из нескольких семей с детьми…

Йи оторвала его от этих размышлений, толкнув в плечо и показав пальцем под воду. Марвин, как и многие палауанцы, баловался подводной охотой где-то с 5-го класса школы, и соответствующие навыки у него были в полном порядке. Он почти сразу различил среди кораллов, в тени большого пучка водорослей, на глубине в полтора человеческих роста, группу небольших рифовых акул. Сейчас оставалось поделить мишени… Короткий обмен жестами… Все ясно. Нырнули!

Рифовые акулы этого вида активны ночью, а днем, особенно - в середине дня, они отдыхают, и потому недостаточно быстро реагируют на опасность, тем более – на опасность, не заложенную в их инстинктах. Оба удара оказались точными, но не в одинаковой степени. Йи аккуратно воткнула свою пику за головой своей добычи, и поразила какой-то важный узел в хрящевом хребте. Марвин нанес акуле слишком сильный, но не вполне точный удар, и пробил ее насквозь, не повредив ни одного экстренно-важного органа. Когда они вынырнули, добыча Йи еле шевелилась, а загарпуненная Марвином рыба извивалась так, что чуть не соскочила с лезвия… Возможно, и соскочила бы, но лезвие, пройдя насквозь, ударило по твердому дну и согнулось на конце, превратившись в очень надежный крюк.

Йи уверенно схватила добычу Марвина и ткнула указательным пальцем в глубину жаберной щели. Акула коротко дернулась и обвисла на гарпуне.

- Лучше бить не так сильно, но точно, - заметила девушка. 

- Да, - согласился мастер-пилот, - Я, кажется, испортил гарпун.

- Не важно, - сказала она, - У меня много запасных лезвий. Теперь плывем домой. Хорошая получилась охота. Еды достаточно и даже больше, чем.

- Да, - согласился он, и бросил еще один взгляд на компанию негритосов на берегу соседнего островка.

- Интересно? - спросила Йи.

- Интересно, - подтвердил Марвин, - Откуда они?

- Родичи, - ответила она, - Буду готовить еду и расскажу.

…

Тушки акул, даже после обезглавливания и потрошения, тянули килограмма на три каждая. Разумеется, они должны были еще потерять часть веса при ужаривании, но количество пищи на двух человек все равно выходило «больше, чем». 

- Мы будем запекать их кусочками, - сообщила Йи, - Маленький кусочек готовится быстро. Только сначала должны быть угли.

- Это понятно, - согласился Марвин, глядя на пламя костра, горящего в специальной квадратной ямке открытого очага в пяти шагах от входа в «коттедж». Алюминиевые армейские кружки и котелок, в котором хозяйка сварила нечто вроде цветочного чая, выглядели на этом первобытном фоне полным анахронизмом.

- Тебе еще интересно про моих родичей? - спросила она.

- Да. Ты собиралась рассказать.

Девушка утвердительно кивнула.

- Вот, я рассказываю. В начале прошлого сезона дождей я говорила с Белой собакой, которая на небе. Она сказала: радуга повернулась. Многое теперь не так, как было. У людей татутату все больше друзей, и все меньше врагов. Почти все дети, которые родились, остаются жить, потому что всегда есть еда, и лекарства на всякий случай, а охотников за рабами уже нет. Татутату с друзьями их убили, и это хорошо.

- Белая собака, которая на небе? – переспросил Марвин, - Йи, ты из Мберамо? 

- Да, я оттуда, с реки Вааа, поэтому я добавила эту реку к своему имени. А откуда ты знаешь про Белую собаку?

- Наш авиа-отряд 20 февраля забросили в Западную Новую Гвинею, как типа, палео-этнографов. У нас было краткое info по оперативной легенде. Там я прочел про Змея-Радугу и про Белую собаку, которая на небе.

- Тогда ты понимаешь, - сказала она, - Дальше, Белая собака сказала: нехорошо всем татутату быть на одном месте. В мире еще много хороших мест. Ты молодая, хитрая, сильная, красивая. Найди, где еще будут жить татутату, и где им будет хорошо.  

- Упс… - произнес Марвин.

- Упс, - отозвалась она, - Я стала младшим партнером в «TeKe-Toys», я видела много разных мест в мире. Ты их тоже видел. Это место, Моту Румелет, лучше прочих. Я договорилась с одним папуасом, другом, и он привез на корабле несколько молодых людей татутату. От Мберамо до Пелелиу 600 миль. Это день хода быстрого корабля. Потом на Румелет приехал соц-инспектор Олоис, увидел наши коттеджи, и ругался с шефом Роном из-за взносов и из-за аренды теракватории. Туда-сюда, они говорили и договорились. Но мне попало от Рона за то, что я ему не сказала сразу. Вот так. 

Йи встала и принялась разравнивать горячие угли в открытом очаге. Марвин закурил сигарету, минуту наблюдал за ее движениями, убедился, что она не намерена ничего добавить к своему рассказу, и поинтересовался.

- Рон взял в аренду Моту-Румелет только когда тут появились семьи таутутату? 

- Нет. Позже, - ответила она, - Когда нас засекла полиция, и появился соц-инспектор. Сначала семьи просто приехали и жили. Так. Потом соц-инспектор ругался с шефом Роном и Пумой. Потом Рон ругал меня. Но потом, все решили, что на Румелет-Нуи, первом островке, который ближе к Эсколкуару, удобно сделать ком-пункт, а другие островки арендовать за компанию. Мэрия за это берет с партнерства деньги, но не слишком большие. От того, что татутату здесь живут, партнерству выгоды больше.  

Сказав последнюю загадочную фразу, девушка  вооружилась десантным тесаком, стремительно покромсала на поперечные пластинки тушку одной акулы, и стала аккуратно раскладывать их на углях, присыпая сверху золой.

- Партнерству выгоды больше? – вопросительно повторил он.

- Больше, - откликнулась она, - Шеф Рон тебе расскажет. Это не совсем просто.

- ОК, - мастер-пилот кивнул, - завтра спрошу об этом Рона.

- Завтра, - сказала Йи, - Ты мне покажешь, как надо рулить быстрой флайкой. Ты толковый инструктор, а у меня есть желание. У меня получится. Это правильно?

- По логике, выходит так, - он сделал глоток чая, - Но я не сторонник скоростного обучения за две недели. На зимне-весенней Арафурской войне погиб пилот из моего звена. Крибле, хороший парень… Мы там воевали не как армия, а как «Inter-brigade mobile». И в звено попал мальчишка Пэой Биб, западный папуас, после 2-недельных летных курсов. Не пилот, а камикадзе-юниор. Ужас, нах. И я его переучивал.

- Этот мальчишка умер или остался жив?  - спросила девушка.

Сиггэ Марвин широко улыбнулся.

- Еще как жив! Пэой вернулся домой в конце апреля, после войны на Замбези. Теперь заделался фермером. Купил ферму двести гектаров около Фак-Фака, и к ней всякую агротехнику. У него дом, три vahine, симпатичные, кстати, и еще четверо нанятых работников. На прошлой неделе он прислал e-mail с дюжиной фото, и написал: «Хэй, командир Сиггэ, хватит воевать! Приезжай лучше ко мне в гости, а если хочешь, то приезжай насовсем. Тут хорошо!». Вот такой простой парень… А я со своим новым звеном торчал на авиабазе Иджвис, это остров на озере Киву. Мы ждали вылета на тактическую операцию в район Буйумбура. Я только успел досмотреть эти фото, тут сигнал: «По машинам», и понеслось... Кажется, это было вечность назад.   

- А ты когда довоевал, Сиггэ? – спросила Йи, раскладывая первые готовые ломтики печеной акулы на широком пальмовом листе.

- Позавчера ночью на Виктория-Нил, - ответил он, - Потом, позавчера ранним утром я работал по инфильтрации на Мальдивы, потом два дня на Терра-Илои, а потом - сюда.

- Пфф! – сказала она, - У тебя еще в голове не все на месте. Надо хорошо отдыхать.

Несмотря на простоту рецепта, акула оказалась превосходной. По крайней мере, так решил Марвин. Первая рыба была съедена за полтора часа, но вторая явно была бы лишней. Йи глянула на тушку, потом на него, потом снова на тушку и заключила:

- Я закопаю ее в золу, и это будет завтрак. 

- А у тебя не появлялась мысль купить холодильник? – поинтересовался он.

- Иногда появлялась. Но коттедж маленький. Как там поместится холодильник?

- Хэх. По ходу, разумнее увеличить коттедж, а не отказываться от холодильника.

- Я не умею строить большие дома, - сообщила Йи, - А покупать готовый, который собирают из панелей, я не хочу. Он не будет моим домом, он будет чужой.

- Ага, понятно, - Марвин поднялся на ноги, - Но ты можешь увеличить коттедж в разумных пределах. Скажем, нарастить радиус и высоту раза в два.

Мастер пилот сделал несколько шагов и встал на воображаемом краю новой стены хижины. Подумал немного, подобрал пять веточек и воткнул их в грунт, отметив потенциальные контрольные точки этой стены.

- Надо думать, - прокомментировала девушка его действия, - Но с набитым брюхом думать трудно. Можно проплыть вокруг островка, но не очень быстро. Тогда акула переварится, и думать будет удобнее.

- Хорошая идея, - согласился он, потом глянул на солнце, движущееся к закату, и мысленно прикинул, получится ли проехать через Эсколкуар в темноте. По всему выходило, что вряд ли. Впрочем (решил он) на амфибии можно проехать по заливу, огибая Эсколкуар, и попасть прямо в лодочную гавань Ладемисанга. Это не такой большой крюк, тем более, что торопиться сегодня, в общем-то, было некуда.

…

Ленивый заплыв на три четверти мили вокруг островка, с остановками, нырками и болтовней занял верных два часа. В быстро сгущающихся сумерках, Марвин и Йи выбрались на берег. Воздух сейчас мог показаться прохладным – по крайней мере, девушка слегка поежилась, и мастер-пилот обнял ее за плечи.

- Мне нравится так, - сообщила Йи, и передвинула руку Марвина, чтобы его ладонь накрыла ее грудь, - Мне нравится, когда ты рядом. А в коттедже есть лежбище. 

- Вот-вот. Я, как бы, тоже об этом подумал.

- Тогда пошли. А, правда, что написана книжка про сто способов make-love?

- Сто или около того, - подтвердил он, - Это камасутра. Написана каким-то индусом, несколько тысяч лет назад.

- Ты читал? – поинтересовалась она.

- Нет. Я как-то до сих пор обходился без этой инструкции.

…

Прошло 117 минут 34 секунды. Люди, занимаясь любовью, не следят за часами. Это психологическое правило. Исключения бывают, если людям не повезло в жизни (по крайней мере, в этой ее части), или если у них такая профессия, при которой в поле внутреннего зрения всегда бежит секундная стрелка. У Марвина была как раз такая профессия, но наблюдение секундной стрелки в фоновом режиме его ни капли не смущало. Как не смутило его и замечание Йи, произнесенное на 35-й секунде 117-й минуты.      

- Йох-йох! Сиггэ, твой бамбук стал мягким, как маленькая радужная змейка. Надо немного отдыхать.

- Это штатная реакция биологической гидравлики, - ответил мастер-пилот.

- Да, - согласилась девушка, поглаживая пальчиками предмет обсуждения, - Редко мужчина может три раза подряд. Совсем редко четыре.

- В книге рекордов Гиннеса, - начал он, почесав Йи бок в районе ребер…

- Щекотно! – перебила она и передвинула его руку чуть в сторону, - Вот, здесь мне больше нравится.

- …Так вот, - продолжил мастер-пилот, почесывая ее шелковистую кожу, - в книге рекордов Гиннеса сказано, что один парень смог 16 раз за час.

- А что с ним было потом? – обеспокоено спросила Йи.

- Там не пишут. По ходу, ничего страшного. Такой вот уникальный парень.   

- А мне больше нравится с тобой, - сказала она, - Зачем мне мужчина 16 раз подряд? Хорошо для книжки, интересно читать. А для жизни лучше так.

Высказав это философское заключение, Йи улеглась у Марвина на животе, положив голову ему на грудь, и пристроив ухо напротив его сердца.

- Как там пульс? В норме? – спросил он и провел ладонью по ее спине, от шеи и до изящной попы (именно изящной, хотя далеко не такой круглой, как требуется для соответствия античным эллинским эталонам женской красоты). 

- Наверное, да - ответила Ий, - Но, я сейчас не считаю числа. Я только слушаю. Есть способ узнать про мужчину. Не спрашивай, что узнать. Это секрет.

- Если секрет, то я, конечно, не буду спрашивать. Если надо, я могу даже помолчать, чтобы не было посторонних звуков.

- Нет, рассказывай что-нибудь. 

- ОК. Прикинь: ты сейчас похожа на акустика - охотника за субмариной. Это такой парень, который через усилитель слушает звуки в море. Там до хрена звуков. Рыбы, крабы, и все, кому не лень. Они скрипят, щелкают, пищат, а у этого парня, акустика, задача: найти дельфинов, болтающих про субмарину. Дельфины это такие открытые, непосредственные существа: что рядом с ними, про то они и болтают. Я участвовал в охоте за субмариной в Лусонском проливе. Этой субмарины там, как бы, не было, в смысле, никто не признавался. Но она торпедировала один наш морской транспорт с оборудованием для АЭС Дананг. Тяжелая торпеда «Mark-78». Транспорт – на куски. Экипаж, пятеро ребят погибли... Кто-то хотел блокировать наши атомные поставки с Бикини во Вьетнам. Наш авиа-отряд послали на охоту. А пресса назвала это: «Тихая Лусонская война». Филиппинские власти тихо продали нашему, как бы, рыболовному партнерству «FiPaNo», Fishing Palau North-west, пару необитаемых островков между Лусоном и Тайванем. Островки Сот и Нор И-Ами, в сумме меньше трех сквер-кило лощадью, но зеленые, и очень красивые. Там растет дикое манго и кокосы...

Сиггэ Марвин замолчал, но через минуту, Йи как-то очень выразительно коснулась пальцами его щеки, и ему стало ясно: она хочет, чтобы он рассказывал дальше.

- …Мы охотились за этой субмариной на корабликах, которые были один в один, как маленький рыбацкий катамаран-траулер. Типа, мы рыбачим, и никакой войны... Хэх! Наверное, это самые карманные авианосцы в истории! Вместо боевого авиапарка – моторные дельтапланы. Как бы, рыбаки высматривают с воздуха косяк рыбы. Вместо глубинных бомб – роботы, самоходных тазики с пластидом. Типа, подводные ниндзя-черепашки. Надо бросить тазик так, чтобы он доплыл до субмарины. Робот прилипает, дальше - контактный взрыв, и allez. Из-за тех ребят, которые погибли на транспортном корабле, это стало делом принципа. И мы заперли эту субмарину между Индокитаем, Борнео, Филиппинами, и нашим морем, в которое ведет Лусонский пролив из Южно-Китайского моря. Мы долго охотились, даже думали: вдруг она ушла из ловушки? Но Бэмби, парень из нашего звена, все же, убил ее... Потом по «BBC-news» передали: при неясных обстоятельствах, в Южно-Китайском море пропала многоцелевая атомная подлодка «Cardiff». Более ста моряков. В Британии объявлялся траур. Такие дела…

Йи приподняла голову с его груди, как будто прислушиваясь к чему-то. Потом тихо встала и попятилась к дверям «коттеджа» (а точнее, к проему в стене, где могла бы находиться входная дверь, будь это предусмотрено проектом). Там девушка снова прислушалась (По крайней мере, так решил Марвин, видевший ее темный силуэт в светлом пятне проема). Постояв там минуту, Йи вернулась назад и, как ни в чем не бывало, снова легла к нему на живот, и потерлась носом о его подбородок.

- Ты провела какой-то секретный эксперимент? - спросил он, почесав ее за ухом.

- Немного секретный, - ответила она, - Как у акустика, про которого ты рассказал.

- Ага. Я так и понял, что ты искала какой-то звук.

- Не искала. Проверяла, слышу ли издалека.

- Хэх… - озадаченно произнес Марвин, - Ну, ладно. Раз это секрет, я не буду тебя расспрашивать. Вообще-то, я любопытный парень, но довольно тактичный.

- Если ты любопытный, то я скажу. Я проверила, далеко ли я слышу твое сердце, и  получилось, что далеко. Только не спрашивай, что это значит. Если ты хочешь, то я разрешу тебе послушать мое сердце.

Девушка скатилась с него и вытянулась на спине, сложив руки за головой. Марвин аккуратно приложил ухо к ее груди чуть ниже левого соска, подобрал правильное положение и услышал тук-тук… тук-тук… тук-тук.

- По-моему, оно бьется у тебя слегка учащенно.

- Да. Я волнуюсь.

- Почему? - удивился он, - Ведь все хорошо.

- Все хорошо? – переспросила она.

- Все хорошо, - повторил Марвин.

- А если ты меня обнимешь, и я буду спать, то тебе будет хорошо? - спросила Йи.

- По-моему, да, - ответил он.

…

Утро на Пелелиу выдалось, мягко говоря, дождливое. Сплошные серые тучи висели, казалось, над самой поверхностью моря. Из них, как из огромной батареи душевых насадок, хлестали струи воды, не успевая даже толком разбиться на капли. В общем, ничего особенного. Такая погода не редкость для летнего сезона в округе Палау.

Массы воды колотили по пирамидальной крыше ком-пункта моту Румелет-Нуи, как веселые негры по тамтаму. Рон Батчер и Пума, как обычно появились за 10 минут до номинального начала рабочего дня, и смотрели короткие новости в конце часа.

--------------------------------------------------------

Galaxy Police Flog. 02 июля 24 года Хартии.

Trolley 1001.

--------------------------------------------------------

Aloha foa! Привет всем, кто занял места в нашей тележке! С вами я, Элеа Флегг! Пристегните ремни и приготовьтесь к 10-минутному пробегу по инфосфере.

Событие дня: Индийский флот оккупировал группу маленьких островов Препарис (Бирма) в одноименном проливе между индийскими Андаманскими островами и бирманской континентальной территорией, в ста милях от дельты Иравади. Согласно утверждениям МИД Индии, острова не контролировались бирманскими властями и превратились в (цитирую) «Гнездо террористов и наркотрейдеров». Информация к размышлению: в ноябре прошлого года в районе островов Килинг (Австралия) был задержан контейнеровоз «Тренган» перевозивший огромную партию биологического оружия с островов Препарис. Впоследствии, никто не смог объяснить, откуда оно там взялось и кому принадлежало, но в прессе сообщалось, что на Препарисе действовало микробиологическое предприятие одной из спецслужб США, а власти Бирмы давно бросили эту малообитаемую группу островов на произвол судьбы. Сегодня в прессе пережевываются жуткие сценарии, основанные на версии о том, что брошенная янки «фабрика смерти» не была полностью демонтирована, и сейчас досталась индийским военным. Алармисты опасаются, что биологическое оружие будет применено армией Индии против Бангладеш, расположенного совсем рядом.

Бангладеш создана в 70-е годы прошлого века жуликами из ООН с целью отрезать от Индии самую плодородную часть Бенгалии, в нижнем течении Ганга. Разумеется, отторгнутая часть была по-быстрому исламизирована и превращена в нищую, жутко перенаселенную (200 миллионов жителей на полтораста тысяч кв. км.) феодальную деревню. Логика политологов: Бангладеш занимает значительный кусок берега Бенгальского залива, между Индией и Бирмой, и у индийских оффи есть резон это оттяпать. Но 200 миллионов бангладешских мусульман индусам на фиг не нужны (рассуждают алармисты), и заключают: вот зачем индусам биологическое оружие!

Более разумные аналитики говорят о «Сиамском сговоре» - секретном пакте между властями Китая и Индии, по которому первым достались атоллы Алиф и Вааву на Мальдивах, а вторым - ряд бирманских территорий, в частности, острова Препарис. Власти Китая (цитирую) «с негодованием опровергают эти грязные инсинуации». Согласно их версии, вторжение ВМС КНР было (цитирую) «Поддержкой законной борьбы китайского народа Хакка за религиозно-этническую автономию. Этот народ притеснялся властями Мальдивов, и подвергался репрессиям, о чем неопровержимо свидетельствуют независимые наблюдатели из нейтральных стран». 

Наблюдатели действительно имеются: это Юрген Остенмайер и Эвери Картрайт. граждане Бельгии. С ними произошла странная, практически детективная история, рассказанная ими вчера репортеру CNN на Сейшелах. Туда оба бельгийца прибыли с мальдивского атолла Алиф самолетом ланкийской авиакомпании «Mixin». Рассказ в полном формате - ТУТ, а я приведу только отрывки этой загадочной истории.

Корр.: Я не понял, что за самолет доставил вас с озера Виктория на Мальдивы.

Юрген: Нам некогда было разбираться, там началось наступление какой-то армии, с бомбардировкой и артобстрелом. Мы видели огромное зарево над каким-то городом, вероятно, над Нубуру. Местные партизаны знали только десяток слов по-английски. Единственное, что они нам объяснили, это необходимость срочной эвакуации.

Корр.: Партизаны, которые отрезали головы пленным цеку-рундийским солдатам?

Эвери: Да. Партизаны из племени Нжигбва. Это ужасно. Но я не могу их осуждать.  Солдаты Цеку-Рунди были негодяями, мародерами, садистами! Они избили нашего проводника-кенийца, так, что он чудом остался жив. К счастью, партизаны быстро переправили его в военный госпиталь, в какую-то соседнюю страну. Сегодня мы поговорили с ним по телефону… В общем, все обошлось.

Корр.: Я рад за этого парня. Значит, у партизан-нжигбва был самолет с пилотом?

Эвери: Мы так и не поняли, чей это был самолет.

Корр.: А вы разговаривали с пилотом?

Эвери: Он тоже знал слов десять по-английски. Юрген общался с ним жестами.

Юрген: Мы только поняли, что его зовут Мганга.

Корр.: Мганга… И он доставил вас на Мальдивы? А почему так далеко?

Юрген: Он вез оружие буддистам-хакка, и должен был успеть вовремя.

Эвери: Если бы он не успел, то каратели-исламисты ворвались бы в деревню.

Корр.: А много буддистов было в деревне?

Юрген: Несколько сотен, или около того. Мы поговорили с лидерами общины, и осмотрели буддистские святилища. Мы собрались после этого идти в деревню, но появились каратели на катерах с пулеметами. Началось сражение.

Корр.: А кто первым открыл огонь?

Эвери: Какая разница! Каратели, пришли убивать, это было ясно любому, на острове. Буддисты просто защищались. Винтовки против тяжелых пулеметов. Те парни из буддистской милиции готовы были умереть, чтобы остальные жители успели уйти в безопасное место. Я счастлива, что Юрген догадался подать сигнал бедствия!

Корр.: Власти Мальдивов утверждают, что катера проводили полицейскую операцию против наркодилеров.

Эвери: Это ложь! Катера обстреливали остров из пулеметов. Стреляли по всему, что движется. Нас с Юргеном спасло только то, что буддисты увели нас в укрытие.

Юрген: От того, что карателей одели в полицейскую форму, они не перестали быть карателями. А наркодилеры – это ложь исламистской пропаганды. Там было только буддистское мирное население. Исламисты бросили против них ракетные катера.

Корр.: Власти Мальдивов отрицают, что на атолле Алиф были деревни буддистов.

Эвери: Исламские власти совсем заврались! Достаточно посмотреть на святилища буддистов, каменные ступы, которым сотни лет! Поезжайте туда и убедитесь сами! Буддисты живут на Алиф и Вааву с незапамятных времен, это же очевидно!   

…Вот такой отрывок. Загадочная история, не правда ли? В следующем выпуске я расскажу еще одну загадочную историю: о племени Нжигбва, о том, куда исчезли примерно десять миллионов мусульманского населения Цеку-Рунди, и о том, как международные организации пытаются выяснить, существовало это население, или оценка десять миллионов просто взята с потолка. Встретимся через час. Aloha!

--------------------------------------------------------

Йи Вааа всегда возникала на командном пункте ровно в 8:00, с точностью до секунд. Сегодняшний день не стал исключением, но…

- У-у… - произнесла Пума, выпучив глаза от удивления.

- Упс… - договорил Рон, - В смысле, aloha foa.

- Hi! – выдохнула Йи. На ее лице наблюдалась Очень Хитрая Улыбка.

- Iaorana, - добавил Сиггэ Марвин, снимая прозрачный дождевик и вешая на один из крючков над входной дверью «центральной рубки» командного пункта.

- Шефа Рона ты знаешь, а это Пума, его vahine, - сообщила Йи, затем торжественно повесила рядом с его дождевиком свой пестрый набедренный шнурок, отряхнулась, разбросав вокруг мелкие капельки воды, и взяла с полки комбинезон типа «ere». 

С точки зрения Йи, переодевание в этот необременительный фартук на липучках, украшенный логотипом «TeKe-Toys», являлось весьма существенным магическим ритуалом (так же, как и приход на командный пункт ровно в 8:00, по хронометру).     

Марвин отвесил короткий поклон в стиле японского церемониального «o-rei». Это выглядело уместным, поскольку мастер-пилот был упакован в «emao-koala», легкую полевую униформу «Inter-brigade Mobile», декорированную нашивками за действия в различных точках планеты. Тут был вьетнамский значок «воин-интернационалист», китайский «отличник военно-морских учений», два ново-гвинейских «за успешную операцию против террористов», соц-тиморская «звезда революции», а также четыре мпулуанских «золотых мельницы», «титановая ласточка» ВВС Шонао и зулусский «боевой щит». И, разумеется, значок военно-воздушной школы Палау-Хотсарихие.    

- Рад знакомству, Пума… - сказал Марвин, - Коллеги, а что вы так странно на меня смотрите? Я не должен был приходить в этой униформе с боевой раскраской?

- Все зачетно, бро, - ответила она, - Я тоже рада. Ты хорошо погулял по шарику, да! Просто, мы вчера думали: У! Пилот исчез. Как бы, поехал в мотель Ладемисанг… 

- Пума, зачем моему мужчине мотель? – перебила Йи.

- Если ты так ставишь вопрос, то ясно, что незачем, - произнес Рон.

- Тогда мотель ему не нужен, нет, - согласилась Пума.

- Вы звонили в мотель? – уточнил Марвин.

Рон утвердительно кивнул.

- Мы позвонили на всякий случай. Ты только что из горячей точки. Мало ли... Когда оказалось, что тебя там нет, мы решили пока не напрягаться и подождать до утра.

- Правильно, - одобрила Йи.

- Ты могла бы позвонить, - буркнула Пума, внезапно провела стремительный выпад, выбросила вперед руку и ткнула юную татутату в живот указательным пальцем. Та отскочила – очень быстро, но не достаточно…

- Ффф! Опять ты успела. Почему?

- Потому, что три раза в день делаю физзарядку, по инструкции. А тебе лень, да.

- Да, - со вздохом, подтвердила Йи, - Но на охоте я успеваю быстрее, вот!

- Девушки, хватит хулиганить, - вмешался Рон, - У нас, типа, работа, не так ли?

Дверь распахнулась и в помещение влетела пара фигур, завернутых в дождевики. Разумеется, это были Ринго и Екико. В течение следующих нескольких секунд, они затискали Марвина до полного изумления. В командной рубке звучали возгласы «Атауро!» «Жако!», «Оекуси!» и «Дили!».

- По ходу, представлять вас друг другу не надо, - констатировал Рон.

- Еще бы! – фыркнула Екико.

- Типа, виделись в марте, - весело уточнил Ринго.

- Тогда, - продолжил лидер партнерства, - давайте по-быстрому ознакомим коллегу Марвина с нашей перспективной темой. Я имею в виду, летающие субмарины.

- Боевые или цивильные? – спросил мастер-пилот.

- Боевые, - сказала Пума.

Марвин медленно покачал головой.

- Не хочу вас расстраивать, ребята, но это глухая тема. Этим начали заниматься в Советском Союзе, более ста лет назад. Во Вторую мировую войну, этим заразились германцы и японцы, а в Первую холодную войну - янки. Янки сделали две модели летающей субмарины в 60-е годы прошлого века, но это было даже не смешно. Их показали на выставках по одному разу, и передали в музей технического абсурда.

- Но цивильные летающие субмарины перспективны, ты согласен? - спросил Рон.

- Да. Но это другое. Я тебе объяснял по e-mail, еще из Африки, в мае. Ты помнишь?

- Конечно, помню. И тогда я с тобой согласился. Но в июне ситуация изменилась.

- Что изменилось, Рон? Закон Архимеда пошел на фиг вместе с прочей физикой?

- Нет, Сиггэ. Но индусы, фирма «Bharati», провели натурные тесты прототипа.

- Деза, - лаконично отозвался мастер-пилот.

- Я видела, - так же лаконично возразила ему Йи.

- Где?

- На Никобарах.

- Каким ветром тебя туда занесло? – удивился Марвин.

Йи решительно покрутила головой.

- Не ветром. Проще. На Каморту, это Центральные Никобары, летает ланкийская авиакомпания «Mixin». Со Шри-Ланки, из Негомбо за два с половиной часа или с Таиланда, из Пхукета, за час. Это понятно. А до Пхукета с Палау, из Ореора летает суборбитальный «Meganesia Starcraft» за час, или транзитный «Kiribati Concorde» с Баирики, за два часа. Мы летаем на «Kiribati Concorde», через Пхукет, потому что критерий цена - скорость. Это правильный критерий из экономической книжки, по которой я учусь в дистанционной базовой школе для взрослых.

- Так-так-так, - быстро проговорил Марвин, - Авиакомпания «Mixin», Шри-Ланка. Негомбо. Она принадлежит Адэ Нгакве, точно?

- Нет, его младшей дочке и ее hoakane, - поправила Пума, -  Он им подарил, да!

- Это детали, - резонно заметил мастер-пилот, - Суть в том, что Нгакве чем-то помог индийскому правительству, а они разрешили ему полеты на Никобары. Я правильно понял, что там где-то рядом полигон «Bharati Naval Group»?

- На островках Тилланчонк, - ответил Рон, - 20 миль к северо-востоку от Каморты.

- Есть специальное доисторическое проа, чтобы доплывать, - гордо добавила Йи.

Сиггэ Марвин хлопнул себя по колену.

- Я врубился! Ты притворяешься андаманско-никобарской туземкой!

- Почему притворяюсь? – почти обиженно возразила она, - Татутату и дйерева это одинаково. Только они говорят так: «mn-o-dange-k», а мы так «m-oa-daang-ii».

- Что это значит? - спросил он, пытаясь разобраться в певуче-щебечущих фонемах.

- Это значит: «моя голова». Но нас от них никакой антропол не отличит.

- Хэх… Антрополог или Интерпол?

- И тот, и другой, - с непоколебимой уверенностью ответила девушка.  

- Так-так-так… А заказчик этого шпионажа, видимо, Адэ Нгакве?

Рон широко улыбнулся и утвердительно кивнул.

- Он и Рамбори Сенджорао, мадагаскарец, faakane его старшей дочки, Мчолэ.

- Ты думаешь, что служба собственной безопасности «Bharati Naval Group» этого не заметит? – с сомнением в голосе, спросил Марвин.

- ССБ знает, что за их полигоном шпионят, - ответил экс-коммандос, - Шпионим не только мы. Вокруг вертятся китайцы, янки, австралийцы, и наше родное INDEMI, и каждый норовит сунуть свой длинный нос. Но наш метод совершенно иной, и это позволяет рассчитывать, что нас они заметят в последнюю очередь.

- Может, и так. Но, тем не менее, когда-нибудь они заметят.

- Ну, и что? Это обычная практика. Заметят – будем как-то договариваться. Между прочим, если у нас появятся собственные разработки по ныряющим флаерам или летающим субмаринам, то найти общий язык с «Bharati» будет не так сложно.

- Ага… - проворчал Марвин, - кажется, я догнал твою ветвистую идею.

- Попробуй, изложи, - подзадорил Рон.

Мастер-пилот закурил сигарету и медленно проговорил.

- По ходу, так. Нгакве платит нам деньги за шпионаж и анализ той info, которую мы вытащили с Никобар. Мы бросаем часть этих денег и что-то из добытой info в свой проект. В цивильную ныряющую флайку, которая по-любому перспективна. Когда индусы хватают нас за жопу, мы предлагаем им разойтись без скандала, и делимся проектом нашей флайки. Мы можем получить еще денег с Нгакве за то, что замнем скандал и индусы не прищемят хвост его авиакомпании «Mixin». Кроме того, мы получаем неформальные рабочие отношения с «Bharati», а это дорогого стоит.  

- Хэй, Сиггэ, - воскликнула Екико, - у тебя классно варит мозг!

- Просто кое-какие наблюдения, - ответил он, - Я наблюдал, как ребята Адэ Нгакве похожим методом влезали в тему янки по трансафриканской радарной системе.

- Это когда такое было? – спросил Рон.

- Совсем недавно, между войнами за Восточное Конго и за Виктория-Нил. В ходе бомбардировки Цеку-Рунди, эта радарная система янки была для нас как волшебная палочка. Мы работали по целям, как в тире, провалиться мне сквозь небо!

Ринго хмыкнул и почесал в затылке.

- Хэй, бро, к вопросу о провале сквозь небо. Мы на прошлой неделе купили KIT-комплекты и собрали две флайки той модели, про которую ты черкнул Рону. Нам понравилась цена, и простота сборки. Но… Ты уверен, что на этом можно летать? 

- Вы про ту крышу для сарая? – спросила Пума.

- Планеры с такой конфигурацией, - сказал Марвин, - летают с 1950-х годов, А такая электромоторная модель «Flying-Squirrel» производится в разных версиях уже 20 лет.

- Ну… - Пума задумалась, - Я, конечно, не авиа-инженер, но, это не очень похоже на белку-летягу, и слишком похоже на крышу для сарая.

- Нет, это похоже на черепаху! – возразила Екико.

- Квадратных черепах не бывает, - отрезала Пума.

- Теперь - бывает! Представь: черепаха решила стать белкой летягой и…

- Я не курю столько ганджубаса, чтобы это представить, нет!

- Это все предрассудки, - констатировал мастер-пилот, - Рон, давай я взлечу?

- Что? Сейчас, в такой дождь, и на такой херне?

- Ребята, это не херня, а «Flying-Squirrel», а вот дождь, как раз херня!

- Значит, так, - сказал экс-коммандос, - Я позвоню Штаубе, и узнаю его мнение.

- Герхарду Штаубе? – уточнил Марвин, - Ты с ним хорошо знаком?

- Мы дружим семьями, да, - пояснила Пума.

Рон, тем временем, уже поднес трубку к уху.

- Aloha, Герх. Я тебя не оторвал от… Ясно. У меня короткий вопрос. Ты знаешь такую машинку: «Flying-Squirrel»?... И что?.. Вот как? А на вид не скажешь… Наш новый партнер решил выполнить тест-драйв на этой штуке, а сейчас дождь… Видимость 300 метров, ветер 5 метров в секунду… Поплавковая… Волна в заливе около полметра… Думаешь, нормально?.. А дождь?.. Я понял. Mauru-roa oe.

- Что сказал Герх? – спросила Пума.

- Сказал, что Сиггэ прав. Только надо еще раз проверить механику перед вылетом.

- Я всегда проверяю, - сообщил Марвин, - Так ты разрешаешь тестовый круг?

- Разрешаю, - со вздохом сказал экс-коммандос.

…

… Четырехугольная пластиковая флайка на двух надувных поплавках прокатилась по воде, подпрыгнула, и начала лениво набирать высоту. Пятерка партнеров «TeKe-Toys» следила за ее полетом со смотрового мостика на крыше командного пункта, под стеклянным колпаком.  

- Этот парень просто монстр, - заметил Ринго.

- То, что надо, - высказалась Екико.

- Мне он сразу понравился, - сообщил Рон.

- Больше всего он понравился мне, - уточнила Йи.

- Ну, еще бы! – Рон потрепал ее по затылку. 

- Как ты его склеила? – напрямик поинтересовалась Пума.

- Очень просто. Он сидел грустный, около разбитого самолета, в середине болота Эсколкуар. Я увезла его домой и накормила. Это самый правильный способ, чтобы мужчина остался у тебя жить. Надо только увеличить мой коттедж. Мы придумали способ, как. Сегодня купим всякие штуки и сделаем. Сиггэ сказал: это быстро.   

Екико удивленно присвистнула.

- Вы что, вот так сразу будете вместе жить?

- Да, - ответила татутату, - Зачем Сиггэ жить в другом месте, если у меня хорошо?

- Ого! – воскликнул Ринго, продолжая наблюдать за полетом Марвина - Этот монстр уговорил тебя перестроить твой чисто-традиционный коттедж? Как ему удалось?

- Если мужчина очень нравится, - ответила она, - То ему иногда уступаешь.

Мастер-пилот завершил тестовый круг на высоте сто метров и безупречно посадил «Facetmobile-Q» на воду, подогнав его точно в просвет между парными пирсами командного пункта. Пума талантливо имитировала звук полета толстого шмеля, и торжественно объявила.

- Я начинаю верить, что он научит эту мансарду от сарая нырять.

- Черепаху, - сказала Екико, - Главное, чтобы он научил ее еще и выныривать.

- Эти фокусы я разрешу только в беспилотном режиме, - сообщил Рон, - Пока я не удостоверюсь, что все трижды ОК, нырять с пилотом эта херня не будет.

На смотровой мостик ввалился Марвин в насквозь мокрой униформе.

- …Короче, так. Мне понадобится маленький ангар, кое-какая механизация и трое толковых ребят, которые имели дело с мото-техникой. Ровно через месяц я покажу работающий беспилотный прототип. И еще мне нужно кое-какое дополнительное оборудование и электроника для обучения тех пилотов, которые без школьного образования. Я знаю, где что купить, если всех устроит смета.  

- Бро, - произнесла Пума, - Я от тебя балдею, да!

…

 

11. Французы, канаки и негры. Кое-что о колдовстве.

Дата/Время: 10.07.24 года Хартии.

Туамоту. Атолл Фангатауфа

=======================================

Атолл Фангатауфа расположен менее, чем в двадцати милях к югу от Муруроа и представляет невысокий, частично погружающийся на приливе рифовый барьер, имеющий форму кривого квадрата со стороной 3 мили. Значимыми участками суши являются верхушка восточной стены барьера - плоский мол 150 метров шириной и пятисотметровый островок Тауфа в северо-западном углу. Этот островок похож на толстый серп Луны, начавшей убывать. Центр островка покрыт маленькой рощей панданусов, а большая часть представляет собой пляж из неправдоподобно-белого кораллового песка. С восточной части пляжа, обращенной к лагуне, открывается великолепный вид на Мэйн-Гейт - узкий судоходный канал, рассекающий северный барьер атолла. В сотне метров от пляжа, в лагуне, на глубине человеческого роста, находится маленькое плато с изумительным ландшафтом из живых кораллов.

Никто не знает, то ли лагуна Тауфа всегда была так богата экзотической подводной жизнью, то ли это отдаленные последствие мутагенного действия двухсот ядерных взрывов, проведенных тут ВС Франции в 1966-68 годах по программе «Canopus». Нынешний проект «Caravella» практически не затронул островок. Алюминиевые платформы – фундаменты на ножках, и размещенная на них инфраструктура: АЭС, аэродром, морской терминал и бытовые модули, были построены в лагуне вдоль восточного барьера 20 лет назад, когда здесь работала каторжная тюрьма, а позже –опорный пункт морского патруля. Островок Тауфа использовался для размещения контрактного персонала и в те послереволюционные времена, и теперь, в проекте «Caravella» - когда возникла необходимость в достройке инфраструктуры.

Ранним вечером, как обычно после основной смены, примерно полсотни здешних контрактников (из почти двух сотен) собрались на восточном пляже островка, чтобы понырять, поймать и приготовить что-нибудь вкусное, перекусить, поболтать за чаем, поиграть в мяч, поплясать - короче: с толком побездельничать в хорошей компании. Большинство персонала составляли разнорабочие-конголезцы, бежавшие с родины в конце апреля, под влиянием слухов о зверствах армии зулу, вторгшейся в северо-восточное Конго. Каким образом они добрались до Туамоту (практически, на противоположную точку Земного шара), без гроша в кармане, без представления о географии, и без знания языка – не вполне понятно. Скорее всего, сыграла роль африканская воля к жизни во что бы то ни стало. Так или иначе, эти молодые люди угодили в меганезийский фильтрационный лагерь, были признаны «допустимыми хабитантами», и получили временную работу на Фангатауфа (где, вследствие сжатия графика «Каравеллы», возник дефицит рабочих рук)… Деревенские конголезцы из глубинки на современном постиндустриальном объекте – этим сможет управлять не каждый менеджер. Тут пригодился африканский опыт инженера Оскэ Этено, и особые знания его vahine Флер Хок-Карпини. Оскэ, Флер, и двое французов – Гастон Дюги и Доминика Лескамп – входили в немногочисленную высококвалифицированную часть контрактного персонала. А примерно через час им предстояло принять пополнение из двоих тиморцев: Эсао и Стэли Дарэ, операторов мобильно-погрузочных машин…

Гастон выразил определенные сомнения в достаточности 100-дневных курсов соц-тиморской школы рабочей молодежи для выполнения подобной работы на таком ответственном объекте, и  сейчас выслушивал возражения инженера Этено.

- Ты, Гастон, у себя дома привык к работникам, которых не столько учили, сколько обтесывали под еврокультурный стандарт. На это и тратились два - три года. А на обучение профессии, как таковой – те же сто дней, если не меньше.

- Ты, Оскэ, опять ругаешь Европу, - проворчал француз, - Это не ответ по существу.

- ОК. Отвечаю по существу. У тебя есть претензии к работе моих негров?

- Знаете, - вмешалась Доминика, - Я не хотела трогать эту тему, но больше не могу! Давайте называть рабочих как-нибудь иначе. Выражение «мои негры» это как-то…

- ОК. Пусть будет: «наши негры», - перебил он, - Есть ли претензии к их работе?

Доминика всплеснула руками.

- Оскэ! Ты понимаешь, что это выражение унижает и рабочих, и тебя, и всех нас.

- Это чем же оно унижает? – удивился меганезиец.

- Так называли африканцев плантаторы-рабовладельцы, - пояснила она.

- Ну, ваще! – искренне удивился он, - Прикинь, Доми, у нас в стране последнего рабовладельца-плантатора поставили к стенке еще до моего рождения!

- Это в базисной Меганезии, - заметила Флер, - А на Западных Территориях их расстреливали по мере расширения Конфедерации.

- Да, - согласился Оскэ, - Но я, по-любому, видел рабовладельцев только в кино.

- Все равно, это унизительно, - сказала француженка.

Оскэ вздохнул, покрутил головой, и сложив ладони рупором, крикнул:

- Нгуту! Иди сюда, ОК?

- ОК, босс, - отозвался рослый молодой банту, одетый в своеобразную набедренную повязку из трех пластиковых карманов на ярком шнурке и, сделав несколько шагов оказался около них, - …Чего надо, босс? Или просто так?    

- Типа, спросить, - ответил Оскэ, - Доми думает, что нельзя говорить: «мои негры», Спрашиваю: как ты думаешь, Нгуту?

- У! - произнес чернокожий парень, опускаясь на корточки, - Я думать так: миз Доми боится, что приходить злой колдун, как в Европа. Там если ты говорить «мое», то злой колдун говорить igbekela и все это отбирать. Он называться: адвокат. Но тут нет такой колдун. Можно говорить «мое», никто не отбирать.

- Адвокат? – недоуменно переспросила Доминика.

Нгуту звонко хлопнул себя по бедрам от удивления, и выпучил глаза.

- Миз Доми жить Европа и не знать адвокат? У! Это такой человек, ходить в галстук, говорить с полисмен и отбирать все, что твое. Дом отбирать. Машина тоже отбирать. Совсем все, да! И ты стать нищий. Но тут нет адвокат. Я сказать правда, босс Оскэ?

- Верно, Нгуту, - Оскэ кивнул, - В Меганезии нет адвокатов. Мы их выгнали, когда сделали Алюминиевую революцию.

- Правильно, да! – обрадовался Нгуту, и повернулся к Флер. – Можно просить один маленький дело? Очень надо помогать.

- Что случилось? – спросила меганезийка.

- Я немного побить моя женщина. Она обижаться.

Флер вздохнула и побарабанила пальцами по колену.

- Опять? О, Мауи и Пеле, держащие мир! Ты же взрослый, умный парень!

- Я приходить с работа, хотеть кушать, а нет, - объяснил он. 

- Слушай сюда! – объявила Флер, - Если твоя женщина не приготовила тебе обед, то возможны три варианта. Или она тоже работала и не успела. Или она устала, легла отдохнуть и, опять-таки не успела. Или ты с ней не внимателен, и она не захотела. В любом варианте, ты сам виноват. Ты согласен?

- У-у… - растерянно ответил он.

- …В таком случае, - продолжала она, - попытка силового решения проблемы была ошибкой с твоей стороны. Тебе надо подарить ей подарок, чтобы она поняла, что ты понял. Но, чтобы она вообще стала с тобой разговаривать после такого ошибочного действия, придется применить магию. Встань и повернись пузом к солнцу…

Молодой банту выпрямился и развернулся лицом к западу, где солнечный диск уже приближался к линии прибоя на дальнем краю пляжа. Флер порылась в валяющейся рядом с ней на песке рабочей сумке, нашла там ядовито-зеленый люминесцентный маркер, подошла к парню и, подумав немного, начала рисовать на его коже.

Примерно через пять минут на груди и животе Нгуту красовалась композиция из огромного цветка подсолнечника с трогательным смайликом в центре, и силуэта несколько сонной кошки, прижавшейся к стеблю, обхватив его лапкой.

- Вот так! – заключила она, - После заката, но не раньше, иди к своей женщине. Она увидит эту светящуюся картинку, ей станет весело, а дальше как-нибудь постарайся создать ей совсем хорошее настроение. Это понятно?.. Ага. Вижу, что, понятно. И не забудь подарить ей подарок. Завтра же! Такое условие магии. Это тоже понятно?

- Ага! Maururoa, Флер! Я идти, ждать закат. Да!

Флер проводила взглядом быстро удаляющегося парня и фыркнула.

- Обормот! Прикинь, Ежик, он старше тебя, а таких простых вещей не знает. 

- По ходу, он в школе не учился, вот и не знает, - ответил Оскэ, - Не он один, как ты, наверное, уже заметила... А что была за тема?… Вспомнил. Доми рассказывала про плантаторов-рабовладельцев. Но я так и не понял, как эта проблема касается меня.

- Никак, - ответила француженка, - Я зря перенесла сюда этот европейский штамп.

Оскэ махнул рукой, улыбнулся и вытащил из пачки сигарету и посоветовал:

- Не морочь себе голову, Доми. Просто у нас другая культура... Гастон, ты так и не ответил: есть ли претензии к работе моих негров?

- Претензий нет, но есть беспокойство. Они работают, не зная элементарных вещей. Просто копируют действия, которые ты, или еще кто-то из спецов, им показал. Как обезьяны, прошу прощения за неполиткорректную аналогию.

- Насрать на политкорректность, - сказала Флер, - и, по ходу, слово «как» - лишнее. Человек - это один из видов обезьян. Биологический факт. И человек, как и любая обезьяна, учится что-либо делать, в основном, путем подражания и фиксации тех коротких пояснений, которыми сопровождается работа в присутствии ученика. Это социально-психологический факт. В европейских школах 12 тысяч учебных часов в течение дюжины лет учебы, только 2 тысячи часов тратится на обучение чему-то, потенциально полезному для личной практики, включая работу. Остальные 10 тысяч часов - промывание мозгов. Это политический факт. В личной практической жизни европеец использует меньше четверти полученных в школе потенциально-полезных знаний. Это статистический факт. В остатке: 500 часов полезной информации. Это соответствует 85 учебным дням. У Эсао и Стэли по 100 учебных дней. Более, чем достаточно, чтобы работать квалифицированным оператором. Это я, как бы, вернула разговор к исходной проблеме…

Гастон задумчиво помассировал виски кончиками пальцев.

- Ты так же категорична, как твоя младшая сестра. Наверное, это у вас в генах. 

- Если я в чем-то не права, то опровергни по существу, - предложила Флер.

- По существу, - сказал он, - твоя позиция базируется не на логике, а на априорном отрицании ценности классической европейской культуры, и я сейчас попробую это доказать.

- Решаемая задача, - весело предположил Оскэ, - Наука в университетах Франции началась с поиска доказательства, что у мухи восемь ног. Говорят, все началось с неправильного перевода Аристотеля, а Аристотель ведь не мог ошибаться.

- Это входило в курс софистики, - ответил Гастон, - а я сейчас говорю о корректном доказательстве, без трюков с компонентами силлогизмов.

- Мы превращаемся в одно большое ухо, - сказала Флер.

- Наоборот, я бы предпочел, чтобы мои аргументы оспаривались сразу, если они покажутся вам сомнительными. Итак, я начну с простой вещи. С отношений «свой – чужой» в человеческом обществе, начиная с первобытных времен. Как известно, в архаичных культурах, людьми считаются только соплеменники, а чужаки это, по определению, не люди. С ними можно делать что угодно. Например, на них можно охотиться, как на дичь, для добычи мяса и шкур. Понадобился путь в несколько тысячелетий, чтобы цивилизация преобразовала религию, а религия преобразовала обычаи так, чтобы человек… Любой человек… Стал восприниматься как высшая ценность. Такое представление о человеке невозможно без своего фундамента, без религии и религиозной морали, без корней культуры. Современный гражданский гуманизм неявно опирается на этот фундамент. Теперь - внимание: если какому-то тоталитарному режиму требуется отбросить гуманизм, то это делается не прямо, а кружным путем, через возбуждение ненависти к фундаменту и его разрушение.

Пока произносилась эта тирада, Оскэ Этено успел закурить сигарету, и сейчас, дождавшись паузы, поинтересовался.

- А можно конкретнее, док Гастон? Что это за архаичная культура охотников за человеческим мясом и шкурой? Что за религия и мораль, которая, как ты сказал, прекратила эту экзотическую охотничью практику? И что за тоталитарный режим, который разрушил тот фундамент, на котором держался гуманизм?

- Гм. Я полагал, Оскэ, что это общеизвестно. Я думаю, ты не будешь отрицать, что в Новой Гвинее каннибализм существовал до недавнего времени.

- Да. Существовал. Он распространился в связи с голодом, совпавшим с массовым прибытием европейцев в конце XIX века. Миклухо-Маклай, долго живший в Новой Гвинее за десять лет до европейской колонизации, вовсе не пишет о каннибализме. Получается, что каннибализм там импортный, европейский. Так же, как в Южной Америке, где людоедство начали практиковать конкистадоры. И в Африке...

- А до европейцев все были белые и пушистые, - иронично перебила Доминика.

- Разумеется, нет, - ответил меганезийский инженер, - Но на людей, как на дичь, не охотились, за исключением периодов голода. При голоде людоедство возникает где угодно. Во время ваших войн, в Европе людей запросто ели. А в остальное время существовал довольно редкий религиозный каннибализм. Сейчас в посткультурных странах он исчез, а в условно-западном мире сохранился, но, в основном, с заменой человеческого мяса специальным муляжом. Это называется: «Eucharist».

Гастон Дюги, покачал головой и вздохнул.

- Тяжело иметь дело с историей. Ее перетолковывают все, кому не лень. Я, конечно, оценил намек на людоедский подтекст в христианском причастии, но это далеко не главное в христианстве. Под религией, лежащей в основе гуманизма, я имел в виду, разумеется, христианство. Но прошу тебя, не надо вспоминать эпоху инквизиции и сожжение Джордано Бруно. Я сейчас говорю о христианстве нового времени, после Ренессанса, и после значительных успехов Реформации в XVII веке.

- Мировые войны, - заметила Флер, - были после XVII века.

- Мировые войны, - ответил он, - Это как раз результат той атаки на христианский фундамент гуманизма. Я с этого начал. Режимы с тоталитарными устремлениями, в начале, инициировали массовые сомнения в христианском взгляде на человека. Не случайно эпоха мировых войн совпала с первой волной атеизма.

- Ты веришь в христианского бога? – с сомнением в голосе, спросила Флер.

- Нет, - Гастон покачал головой,- Я индифферентно отношусь к религиозной вере. Я сейчас говорю не о религиозных, а именно о социальных ценностях христианства.   

- Каких ценностях? – спросила она, - Ты можешь сформулировать?

- Если в общем виде, - сказал он, - то каждый человек, независимо от расы, пола, убеждений, богатства, обладает некими правами, просто потому, что он  является  человеком. Более подробно это изложено во Всеобщей декларации ООН. …

Флер вытянула губы и реалистично изобразила звук лопающегося пузыря.

- Прикинь, док Гастон, я знаю из этой декларации только одну статью, 29-ю. Там написано главное: человек обязан подчиняться требованиям морали и какого-то мифического общего благосостояния. Ни эта мораль, ни это благосостояние, нигде формально не описаны, и толкуются оффи как угодно. Все остальные статьи этой декларации не имеет никакого значения.

- Иначе и быть не могло, - добавил Оскэ, - Эта ваша декларация произошла от евро-христианских абстрактных рассуждений про душу, рай и всю прочую фигню, и она осталась абстракцией, чем-то написанным понарошку, как в том ритуале «Eucharist» понарошку едят человека, а в реальности – булку. Это такая игра для взрослых.

- Типа воровского казино, - уточнила Флер, - Карты сдает всегда одна и та же группа шулеров, а доверчивые ротозеи проигрывают деньги, здоровье и жизнь.

Доминика грустно улыбнулась.

- Критиковать и подозревать в жульничестве - проще всего, однако, при всех своих недостатках, ООН, хотя бы, стремится продвинуть какие-то гуманные стандарты.

- Deja vu, - ответил Оскэ, - Примерно полторы тысячи лет назад римская церковная католическая корпорация тоже, типа, стала продвигать гуманные стандарты в стиле «люди, любите друг друга» и «все люди - братья». Вот под эти мантры, она хапнула власть во всей Европе и еще в нескольких кусках мира, и потом тысячу лет топтала жителей, как хотела. Знаешь, Доми, такие карточные фокусы дважды не проходят.

- Позвольте мне, все же, вернуться к моей аргументации, - вмешался доктор Дюги.

- Да, конечно, - согласился Оскэ.

Французский эксперт помолчал несколько секунд, а затем произнес:

- Надеюсь, что вы спокойно воспримете то, что я сейчас скажу…

- Мы, вроде, не очень нервные, - несколько удивленно заметила Флер.

- …Так вот, - продолжил он, - нападая на христианские корни еврокультуры, на христианский гуманизм и на принципы ООН, вы совершенно забываете, что ваша культура Tiki, и ваша Великая Хартия происходят из того же евро-христианского источника. Я читал вашего историка Обо Ван Хорна. Там описана реальная, а не мифическая схема происхождения Tiki.  

Оскэ и Флер и переглянулись и синхронно пожали плечами.

- Нам, канакам, - сказал Оскэ, - нечего стыдиться своей истории. Поэтому, у нас нет политкорректности, ни к другим, ни к себе. Все верно. Культуру Tiki придумал мэтр Оливье Бриак, шоумен из парижского кабаре «Moulin Rouge», когда решил заняться туристическим бизнесом на Муреа и Таити, полвека назад. So what? Культура вашей Франции точно так же выдумана. Ваш Хлодвиг Меровинг и наш Мауна Оро имеют одинаково мало общего со своими историческими прототипами. У вас принято это скрывать, как бы, ради мнимой достоверности корней культуры, и вам приходится промывать мозги каждому следующему поколению, а мы смотрим на вещи реально. Поэтому, мы экономим время. Наше среднее образование занимает 7 лет, а не 12, а техническое обучение – сто дней, а не восемьсот. Это к тому, с чего мы начали.

- Интересная концепция, - спокойно констатировал доктор Дюги, - и одновременно признание того, что я прав, не так ли?

- Нет, док, не так. Тот парижский шоумен придумал Tiki не как идеологическую реинкарнацию евро-христианской культуры, а наоборот, как радикальное и даже  эпатажное отрицание этой гнилушки, которая к тому времени задолбала уже всех вменяемых людей, и в Европе, и в Америке, и где угодно. Мэтр Бриак отлично умел улавливать и реализовывать мечты своей аудитории. Конкретно, эта мечта удалась настолько хорошо, что даже сумела себя защитить… В отличие, кстати, от насквозь лживой евро-христианской культуры, которая вынуждена приглашать ландскнехтов, чтобы защититься от своей сестры-близнеца, исламской культуры. Я ответил?

Доминика фыркнула и ехидно заметила:

- Культура субъектов вроде Чоро Ндунти, Адэ Нгакве или Ним Гока, тебе, видимо, симпатичнее.

- Она, не то, чтобы симпатичнее, - сказала Флер, - Она просто честнее, и поэтому она жизнеспособнее. Она не пытается запихнуть людей в виртуальный мир, в идиотскую матрицу, где доброе ООН внушает благодарному человечеству братскую любовь, а отдельные злые дядьки в какой-нибудь Бирме, Колумбии или Конго являются просто досадным исключением из общей шоколадной картины с марципановой виньеткой.

- Обидно… - Доминика вздохнула, - К началу века мы дали Французской Полинезии всеобщую грамотность и западноевропейское качество жизни. И вот, благодарность.

Флер улыбнулась и быстрым легким движением погладила француженку по плечу.

- Если эти «мы» - такие люди, как ты, или Гастон, то все верно. Но не путай себя и Гастона со всякими оффи, миссионерами и интеллигентами. К таким, как вы - одно отношение. С такими, как они - другой разговор. Очень короткий. Разве ты этого не заметила? Мне кажется, очень трудно не заметить.

- У вас тут все поставлено с ног на голову, - растеряно проворчала Доминика.

- Нет, у нас все с головы на ноги, – возразила меганезийка.

- Упс!.. – произнес Оскэ, старательно к чему-то прислушиваясь.

- Ффф… - выдохнула Флер.

Над темным океаном все громче звучала «Марсельеза».

Мы, французы, возмущены!

Для нас нет сомнений!

Эти хотят вернуть нас

Назад в рабство!

К оружию, граждане!

Формируйте батальоны!

Марш, марш!

Зальем их нечистой кровью

Наши поля!

Доминика тряхнула головой. У нее мелькнула мысль, что она спит, и она честно (но безрезультатно) попыталась проснуться.

- Черт… Что это значит?

- Это ваш национальный гимн, - сообщил Оскэ, - Кстати, очень классный! Вот это, я понимаю, позитивная культура, а не всякий там евро-христианский гуманизм.

- Если ты про источник, - добавила Флер, - то он вот. Видишь, проблесковый маячок, примерно на ладонь ниже видимой Луны, движется слева направо. 20 фунтов против селедочного хвоста: это Эсао и Стэли летят на ком-то из элаусестерцев.

- Классический ночной лэндинг в полтора витка спирали, - заметил Оскэ, - а аудио-динамик они, по ходу, врубили на полные триста ватт…

Сверкание проблескового маячка приблизилось, а сквозь гремящую Марсельезу, стал слышен звук работающего пропеллера небольшого самолета.

Под нашим флагом, к победе!

Смело спешите вперед

На гибель нашим врагам

К нашему торжеству и славе!

Вспыхнул яркий луч прожектора, выхватив из темноты длинный овал серебристо-мерцающей поверхности моря. Серая тень, в которой угадывались формы тандема-четырехкрылки с лодочным фюзеляжем, с шорохом прокатилась по слабым волнам, впритык к берегу. На несколько секунд она остановилась, и в воду спрыгнули две человеческие фигурки. Маленький самолет снова разбежался и полого ушел в небо. Вдалеке затихали последние куплеты «Марсельезы».   

- Ну, реально: Эсао и Стэли, - сообщила Флер.

- Aloha foa! – в ответ, завопили прибывшие, - Включайте быстро TV!

- Какой канал? – спросил Оскэ.

- Galaxy Police! – крикнула Стэли, выбегая на берег, - Сейчас такое будет…!

- Кай Хаамеа на конференции ООН в Дарвине! – пояснил Эсао, - Нормально, а?!

…

----------------------------------------------------

10.07.24. Galaxy Police Flog. Trolley 1001.

Trolley-Jockey Элеа Флегг.  

-----------------------------------------------------

Aloha foa! Мы с вами катимся в тысяча первой тележке по Северным Территориям Австралии, по улицам региональной столицы - порта Дарвин на Арафурском море. Сегодня утром здесь началась огромная политическая тусовка. Я никогда не видела столько оффи сразу – выглядит забавно. Флажки, охрана в парадной униформе, все такое… Для тех, кто последние несколько недель не интересовался международной политикой, объясняю, почему такой переполох, и почему толпа оффи собралась на тусовку «Объединенных наций» здесь, в симпатичном провинциальном Дарвине.

Как объяснил прессе Первый заместитель Генсека ООН, Кнут Вилбраге (я цитирую) «Сейчас мы имеем дело с угрожающим развитием мартовского кризиса и апрельской войны в Мадагаскарском проливе». Казалось бы: где мы с вами, а где март и апрель? Однако, вспомним, как все было. 1 марта Западная Новая Гвинея (Папуа - Хитивао) отделилась от Индонезии, затем Красные кхмеры (РККА) заняли Восточный Тимор, а «Inter-Brigade Mobile» заняла Северный Тимор (Атауро). 16 - 17 марта на Тиморе вспыхнула война, в которой РККА при участии IBM разгромила исламскую милицию «Тахрир». Тогда же папуасские коммандос заняли Южные Молуккские острова, а  австралийские присоединии западно-тиморский остров Роти. Далее, волна военных действий прошла через Индийский океан до восточного побережья Африки. Агенты международных оффи-союзов метались туда-сюда и не успевали нигде. Тем более, 15 апреля, на пике событий, их отвлек феерический взрыв в космосе - проект «Ballista». Теперь подведем итоги апрельской войны, двигаясь по солнцу, с востока на запад.

В «горячей точке» между Минданао и Борнео возникла маленькая, но гордая страна малайских морских контрабандистов. Вторая маленькая, гордая страна: этническая автономия Терра-Илои, образовалась на большей части архипелага Чагос. У Мпулу появилась военно-морская база риф Фантой, около Маврикия. Исчезла Исламская республика Коморские острова – ее поделили между собой Франция и Мозамбик. Крошечные островки на юге Комор досталась Шонао. Кроме того, Мпулу и Шонао получили Малави и Нижнее Замбези. Так они стали  игроками на арене Индийского океана. Королевство Зулу заняло Среднее Конго. Китай (КНР) захватил правый берег дельты Конго и район Кабинда: плацдарм на Атлантике. Вот итог апрельских войн.

Когда отгремели последние залпы, и дым рассеялся, публичные политики условно-западного мира почти сразу забыли об этой войне, перекроившей середину Африки. Условно-западному избирателю это не интересно. Он даже названий таких не знал. Подумаешь, в Африке опять (в сотый раз) кого-то колбасят. Гораздо интереснее для среднего избирателя оказалась интрига вокруг резкого оживившегося космического бизнеса и конкурентная игра французских консорциумов, внезапно примкнувших к новому альянсу по астронавтике: Бразилия - Океания - Арктика. А события в центре Африки, тем временем, продолжали развиваться. Армия королевства Зулу с запада и объединенный корпус Мпулу-Шонао с юга вышли к озерам Альберта и Виктория и, воспользовавшись громким терактом в парижском аэропорту, как поводом, внезапно заняли две ключевые плотины в верховьях Нила. Как бы, контр-террористическая операция… С участием (почему-то) военно-технической службы ВВС США.

Река Нил это основная пресноводная артерия условно-арабского мира. Она не только  обеспечивает аграрные области Судана и Египта, но и, по мнению науки, определяет экологию и климат всего юго-запада Средиземного моря. Для Египта, Нил это еще и главный источник электроэнергии из системы ГЭС на Асуане. Конечно, один поворот ключика на плотинах в верховьях Белого Нила не приведет к пересыханию. Ниже по течению, Нил собирает крупные притоки, а в Северном Судане, в районе Хартума, к Белому Нилу присоединяется Голубой Нил, текущий с юго-востока, из Эфиопии. Но, эксперты-экологи считают, что «поворот ключика» может нарушить водный баланс, и более ста миллионов мусульман-арабов, живущих в среднем и нижнем течении Нила, окажутся в неприятной ситуации. А отношение правительств Зулу, Мпулу и Шонао к мусульманам хорошо известно. Лига арабских государств заявила в ООН о (цитирую) «Всемирном заговоре против правоверных», а главным заговорщиком назвала РККА, дислоцированную на Восточном Тиморе и лично комбрига Ним Гока. Вот почему конференция ООН проводится поблизости от Тимора - в австралийском Дарвине.

Это мероприятие на уровне «первых лиц», и в качестве представителя «обвиняемой стороны» прибыл ariki-foa Кайемао Хаамеа. Зачем ему эта тусовка, где (по плану) его будут поливать помоями вместо Ним Гока? Вопрос интересный, ага? В перерыве я заманила атаурского лидера на рюмку абсента и поболтала о том о сем. Вот запись.

Элеа Флэгг: Скажи, Кай, в чем для тебя смысл этого мероприятия?

Кайемао Хаамеа: Я хочу упростить жизнь туристическому бизнесу. И нашему, и австралийскому. Австралийские операторы уже устали объяснять чиновникам, что бизнес-контакты с Атауро, это не поддержка экстремистов, а нормальный туризм.   

Элеа Флэгг: Но на тебя здесь грузят именно экстремизм, ты заметил?

Кайемао Хаамеа: Это ничего не значит. Сам факт приглашения развязывает руки туроператорам, морским спортклубам, и всем, кто захочет работать с Атауро.  

Элеа Флэгг: Что-то я не верю, что дело только в туризме.

Кайемао Хаамеа: Правильно не веришь. У нас развивается производство дешевой техники: лодки, флайки, тачки, ветряки. Плюс: биология: морепродукты, текстиль, биопластик-губка. Кроме рынков Папуа и Африки, есть Австралия и Европа.

Элеа Флэгг: О-ля-ля! А что вы поставляете в Европу?

Кайемао Хаамеа: Электромоторный байк с коляской. Мы взяли за базу компоновку германского армейского «Zundapp» времен второй мировой войны, и организовали производство для африканцев. Потом оказалось, что на эти машины есть спрос в Германии и Италии. Похоже, там сейчас мода на retro-military столетней давности.

Элеа Флэгг: Классно! А правда, что Атауро не только сам производит товары, но и транслирует на внешний рынок дешевые товары, производимые в Соц-Тиморе.

Кайемао Хаамеа: Не скажу. Это коммерческая тайна.

Элеа Флэгг: А-а. Понятно. А что сказал Ним Гок о твоем визите сюда?

Кайемао Хаамеа: Сказал, что коммунисты Тимора мысленно со мной. Во как!

Элеа Флэгг: Ага! Значит, когда до тебя дойдет очередь выступлений, ты кое-кому врежешь по-коммунистически, верно?

Кайемао Хаамеа: Я врежу по-своему. Но коммунисты не будут разочарованы.

Элеа Флэгг: Iri! Кстати, твоя military похожа на новую соц-тиморскую униформу.

Кайемао Хаамеа: Нет, это соц-тиморская униформа похожа на нашу. Модель «koala-emao». Она разработана в феврале, в лаборатории эргономики колледжа CLAC на Рапатара. Отличия таковы: у атаурской military окраска «vario», а у соц-тиморской - «khaki», и нашивки у нас - сине-красные ромбы, а у них – желтые звезды.

Элеа Флэгг: Ясно! Теперь ни за что не перепутаю! А давай про эту тусовку. Как ты оцениваешь то, что здесь говорилось до перерыва?

Кайемао Хаамеа: Ну, как бы, определилось три группы. Первые – это те, кто что-то хапнул, или хапнет в ближайшее время. Короче, те, кто в договорной игре. Они как авгуры в древнем Риме. Что-то говорят по ходу исполнения ритуала, и стараются не смотреть друг на друга, чтобы не заржать. Вторые – это игроки-форварды, типа нас. Плоханцы-агрессоры. Третьи – те, кого или уже частично поделили, или поделят в следующем гейме. Селедке понятно, что они больше всех кричат. Такие дела.

Элеа Флэгг: Ты хочешь сказать, что все уже расписано наперед?

Кайемао Хаамеа: Ну, не то, чтобы все. Скорее, схема в общих чертах. В процессе, вносятся коррективы, кто-то хапает что-то слегка сверх плана, а кого-то немного отжимают. Типа, это жизнь. Ученые пишут, что происходит смена технологических периодов на планете, старые правила перестают действовать, а в такой ситуации не нажиться, если у тебя есть сила, просто глупо. Ну, ты понимаешь.

Элеа Флэгг:  А что за слухи про всемирный конфликт креста и полумесяца?

Кайемао Хаамеа: Это их общая неудачная рекламная акция. Они, как бы, пытались расширить свои сегменты рынка, а их, как бы ждали… Слушай, Элеа, меня сейчас поджимает время, через семь минут мой номер. Давай договорим после.  

…

Официальная речь мэра-короля (главы правительства) Доминиона Моту Атауро (Северный Тимор) на Конференции ООН по проблемам урегулирования военно-политического кризиса в Афро-Азиатском регионе и в Индийском океане.   

Леди и джентльмены! Я с раннего утра слушаю, что говорится с этой трибуны, и не понимаю: о чем это? Выходит на трибуну человек из Могадишо и заявляет: Сомали подверглась военной агрессии… Какое Сомали? Оно уже лет 40, как исчезло. Там от четырех до одиннадцати территорий, смотря по сезону, и на каждой территории свое правительство. Вообще, я хочу сказать: Напротив трибуны висит политическая карта мира… Я не обижусь, если вы повернетесь ко мне спиной и посмотрите. Я уважаю героический труд картографов, но это не про нашу планету Земля. Это про какой-то параллельный мир из романа в жанре фэнтези. Где Нуэва-Гранада, где Сайберия, где страны Великой Конго, и где Меганезия, кстати? Где реальность? Это раз.

Дальше. Объясните кто-нибудь: как у вас тут определяются границы территорий и легитимность правительства? Меня внесли в список, как главу правительства всего Восточного Тимора. Пришлось устроить скандал с оргкомитетом, это вот та группа людей, слева от трибуны. Они полчаса пытались доказать, что по международным законам, уж не знаю по каким, я – единственный легитимный представитель той территории, которая у них на карте обведена границей, как «Республика Восточный Тимор», и что нет никакой Социалистической Республики Тимор-Лесте. Кстати, я впервые услышал, что я легитимный кто-то там. По справочнику «UN-online» я еще позавчера был «полевой командир северо-тиморских сепаратистов». Бред. Это два.

Следующий пункт. Тут предыдущие выступавшие рассказывали про специальный мировой заговор против исламистов… Что вы говорите, мистер председатель? ОК,  против мусульман. Не важно. Центром этого заговора объявляли несуществующий единый Восточный Тимор, в котором глава правительства – я, а вооруженные силы состоят из красных кхмеров, и все это вместе контролируется некими китайскими коммунистами. Мистер председатель, я правильно понял, что претензии по поводу заговора предъявлялись мне?... Так. Говорят: правильно. ОК. Сейчас отвечу.

Я принял должность короля-мэра 2-го марта. Отсюда и начну. Имела место прямая и явная угроза со стороны мусульманской группировки «Тахрир». Общая угроза, для Атауро и для Тимор-Лесте. Поэтому, правительство Атауро составило с политбюро Тимор-Лесте заговор о том, что мы будем совместно защищаться от мусульман. Это обычная практика... Что вы сказали, мистер председатель?.. Да, после той войны мы отправили интербригаду волонтеров в Мадагаскарский пролив, где они участвовали в Коморской и Замбезийской кампании. Некоторые были также на последней Конго-Нильской кампании. Я прекрасно понимаю их мотивы. А если говорить о каких-то международных законах, принятых вашим клубом… Что?.. Я говорю об ООН. Она учреждена, как клуб правительств, поделивших мир после Второй мировой войны… Мистер председатель, я ничего не путаю, это история вашего клуба. Так вот, по его законам, война с целью ликвидации бесчеловечных режимов, одобряется.       

Мистер председатель, а давайте, вы больше не будете меня перебивать? Вы сейчас сказали: «Государственный суверенитет». Но ваша ООН в середине прошлого века черным по белому написала: суверенитет бесчеловечных режимов можно и нужно попирать. Теперь кладем рядом ваши законы и исламский закон «Шариат», и легко обнаруживаем: по законам ООН, любой режим, построенный на шариате, подлежит ликвидации. Так что, заговор против мусульман составил не я, а вы. Ваш клуб, ООН. Меня в то время вообще на свете не было… Как вы сказали, мистер председатель? «Только рекомендательный характер для суверенных государств»?

ОК, я услышал, и вот что я скажу. Есть лишь три варианта. Первый вариант: устранять бесчеловечный режим, даже если он был раньше вами признан. Это понятная позиция. Второй: защищать любой признанный вами режим, что бы он ни творил с людьми на территории, которую вы за ним когда-то признали. Третий вариант: устранять или защищать режим в зависимости от интересов почетных членов вашего клуба.

Мои этические принципы таковы, что меня не устраивает никакой вариант, кроме первого. Я открыто говорю, что я никогда не признаю право на существование за режимом, который хватает девушку, обнимавшуюся с кем-то против норм шариата, вешает ее на площади, а рядом вешает любого, кто за нее вступится. По этим своим принципам, я участвовал в операции австралийских сил специального назначения в середине марта, на острове Роти. Я был не согласен с суверенным шариатским судом, который расстрелял двух австралийских парней, и держал в суверенной тюрьме еще нескольких австралийцев, чтобы повесить, когда освободится виселица. Некоторые из австралийских ребят, с которыми я был в той операции, сегодня узнали меня. Это уже рассказали по TV. Возможно, с позиции ООН, лучше бы, если бы тех австралийцев повесили во имя суверенитета. Так, скажите это в телекамеру, Я к вам обращаюсь сэр председатель. Вы тут меня перебивали, поправляли. Вы готовы ответить? Не готовы?

Ладно, тогда я скажу еще вот что. Почти триста лет назад независимость страны, в которой сейчас находится штаб-квартира ООН, началась со слов: «Когда целый ряд злоупотреблений и насилий, свидетельствует о замысле вынудить людей смириться с неограниченным деспотизмом, свержение такого правительства и создание новых гарантий безопасности на будущее становится правом и обязанностью людей».

Мне могут возразить, что следование этому принципу небезопасно, что это может привести к вооруженным конфликтам и тому подобным явлениям. На это я отвечу словами одного из знаменитых лидеров эпохи основания той же страны: «Тот, кто жертвует свободой ради безопасности, не будет иметь ни свободы не безопасности». Такова реальность. Если кто-то говорит, что уступки деспотичным режимам, или  деспотичным религиям, принесут людям безопасность, то он или дурак, или лжец. Каждый раз, поступаясь свободой, ради, будто бы, сохранения мира, люди получают террор и насилие. И наоборот: уничтожая деспотичную систему, люди получают не только свободу, но и безопасность. Если история чему-то учит, то именно этому. 

Есть ли причины уважать суверенитет неадекватных режимов, которые в процессе предыдущего раздела мира получили власть над территорией и населением, но не способны или не желают обеспечить элементарную гражданскую безопасность, и приемлемый уровень жизни и свободы людей? Я полагаю, что таких причин не существует. Подобные режимы следует устранять, и заменять на такие, которые, по крайней мере, обеспечат людям базовый комплект материального благосостояния и социально-политических возможностей, включая перспективу улучшения жизни в обозримом будущем. Понятно, что внешняя сила, устраняющая какой-то режим в отсталой стране, ищет свой интерес. Но, если решая свои задачи, она меняет режим на гуманитарно-приемлемый и перспективный, то, по-моему, это нормально и правильно.

До сих пор, я слышал только одно принципиальное возражение: а что, если людям нравится нищета рабство, бесправие и беззащитность? Я отвечаю: так не бывает. Люди могут абстрактно хвалить такой режим, если им промывают мозги. Но они никогда не поддерживают его конкретных последствий: безобразного качества жизни. В стране с таким режимом можно увидеть толпы людей, поддерживающих режим. Но эти толпы составляют порядка трех процентов жителей страны. Это статистика. Они получают неплохую по местным меркам оплату за это, но если режим теряет власть, то они сразу перескакивают на сторону новой власти. Это многократно проверено на практике. 

И про мусульман. Некоторые эмиссары исламских стран в зале требуют, чтобы меня лишили слова. Помолчите еще две минуты, пока я говорю с цивилизованными людьми. Есть регламент. Вот. Несколько веков назад в мире господствовала феодальная система. Ислам это просто самый массовый из реликтов только и всего. Не надо делать из ислама пугало. Если кто-то увлекается этим средневековым арабским ретро, как игрой, никому это не навязывая, то он не хуже буддиста, католика или почитателя Толкиена. Но те, кто требует от окружающих подчинения феодальному ретро – их надо отстреливать. Точка.

-----------------------------------------------------

…

На экране, мэр-король Атауро скользящим, уверенным шагом рейнджера, сошел с трибуны, и двинулся к своему месту, широко улыбаясь и не обращая ни малейшего внимания на ту часть зала, где довольно эмоционально выражали свое возмущение представители «Лиги арабских государств» и «Африканского союза».

Эсао и Стэли зааплодировали с таким жаром, как будто Кайемао мог их слышать. Доминика Лескамп вздохнула и покачала головой.

- О чем бы не говорили такие люди, в финале всегда призывы к расстрелам.

- Ты считаешь: он в чем-то принципиально не прав? – поинтересовался Оскэ.

- Настрой неправильный, - ответила француженка, - Людям, уверенным, что лучше стрелять, чем разговаривать, противопоказана власть. 

- Ты выдернула одну фразу из контекста, - возразил он, - А до этого Кай наоборот, объяснял, что предпочитает искать компромиссы, а не давить на гашетку.

- Как-то все одно к одному, - задумчиво произнес Гастон Дюги, - простые решения. Сильные поделят мир. Кто против, тот получит пулю. Выстрели и забудь. И мода на фашистские мотоциклы. Эх, мальчики-девочки… Вас это не беспокоит?

- Нам-то что беспокоиться? - удивилась Флер, - Мода на эти, как ты сейчас сказал, «фашистские мотоциклы», не у нас, а у вас, в Европе.

- Это для вас он фашистский, - добавил Эсао, - а жена Кая Хаамеа ездит на нем на центральный фермерский маркет за покупками. Большая коляска. Удобно.

Доминика недоверчиво покрутила головой.

- Жена короля сама ездит на маркет?

- Да, Чуки ездит сама, - подтвердила Стэли, - Она мне говорила, что если на маркет отправить Кая, то он заболтается с продавцами, а потом купит первое попавшееся. Вообще, мужчины не умеют нормально выбирать на маркете. Не приспособлены.

- Стоп! – сказала француженка, - вы что, лично знакомы?

- Ну, - Стэли кивнула, - А что такого? Мы живем через пролив, полчаса на хорошей моторке. Кай и Чуки каждые выходные катаются на наш берег, в кабак дяди Жосе. Конечно, все там с ними знакомы.

- Странный король, - заметила Доминика.

Стэли покрутила головой, вложив в этот жест предельное отрицание.

- Король, какой надо. И вообще, он мэр. Ним Гок говорит, что король это, просто неправильный перевод. Ariki-foa значит: «народный лидер».

- Ты хорошо знакома с Ним Гоком? – осторожно спросила француженка.

- Очень хорошо, - подтвердила тиморка, - Так получилось из-за того католического фестиваля в конце июня у вас в Париже. Когда Эсао был там, я заходила к Ним Гоку, чтобы посмотреть на большом экране, как оно. Мне было неспокойно, понимаешь? 

- Просто, вот так, заходила? – удивился Гастон Дюги.

- Да. У него дом не так далеко от молодежного кампуса. У нас там филиппинский телевизор, не очень удачный, а у Ним Гока и Элвиры в гостиной просто отличный палауанский телевизор, плоский, во всю стену. И когда это произошло… Ну, взрыв самолета в вашем аэропорту, я все это видела… И… Я не знаю, как сказать…

- О, боже, - прошептала Доминика.

- Я просто сидела, и смотрела, ничего не понимая, - продолжала Стэли, - А потом услышала, как Ним Гок сказал: «будет война», и стал звонить Хаамеа… Через час оказалось, что наша разведка обманула исламистов, подставила им пустой самолет.

- С Кайемао неудобно получилось, - сказал Эсао, погладив свою подругу по спине.

- Да, - согласилась она, - Это обещание… Parau… Mana…

Оскэ удивленно поднял брови и предположил:

- Parau-o-hamani mana te Maua-i-Pele?

- Да, - Стэли кивнула, - Он пообещал своим богам что-то на счет меня, и это по его религии нельзя было отменить, хотя все обошлось, и никто не погиб.

- Еще бы! - Флер кивнула, - Такие обещания это серьезная штука.

- В итоге, - сказал Эсао, - Кай устроил нам перелет на Элаусестере, и эту работу на Фангатауфа. Мы решили, что никакая другая помощь нам не нужна. Нам бы только посмотреть на настоящий коммунизм, и еще получить хорошую работу, за которую хорошо платят. А дальше - купим дом около Дили. Отдельные дома у нас пока еще продаются за деньги. Через пять лет будет бесплатно, но мы не хотим долго ждать. 

- По дороге, мы посмотрели Папуа, Вануату, Фиджи, Самоа и Раротонга! - добавила Стэли, - Было здорово! Мы летели через половину Тихого океана с Оури и Алул, это ребята, которые воевали в экипаже Кая, а сейчас они его соседи. Оури - коммунист с Элаусестере, военный пилот, а Алул - коммандос из Хитивао. Они после апрельской войны купили классную конверсионную флайку, учебный авиа-рэптор.

- А как вам настоящий коммунизм? - весело спросил Оскэ.

Молодые тиморцы резко замолчали, а потом почти синхронно вздохнули.

- Это очень здорово, - нерешительно произнесла Стэли, - Но… Понимаешь…

- Мы еще к этому не совсем готовы, - немного грустно договорил Эсао.

Гастон Дюги помассировал щеки и поинтересовался. 

- Насколько вообще соответствуют действительности эти утверждения о настоящем коммунизме на островах Элаусестере? 

- Полностью соответствуют, - сказала Флер, - Четыре атолла Элаусестере это вполне реальный коммунистический постиндустриальный ультратехнологичный полис.

- Мы вам несколько раз предлагали, - заметил Оскэ, - полетим с нами на выходные, посмотрите сами. Тут меньше трехсот миль к вест-норд-вест, час на флайке.  

- Я не уверен, что это следует делать, не выяснив точно, что там… - ответил Гастон.

- …Вы сами говорили, - добавила Доминика, - что обычаи этого полиса легко могут шокировать среднего европейца.

- Ты не средний европеец, Доми, - возразила Флер, - ты гораздо лучше. Честно.

- О, черт, - буркнула француженка, - Гастон, может быть, в следующие выходные?

- Хорошо, - спокойно согласился он, - Надеюсь, мы переживем этот шок. Но если я сегодня не высплюсь, то надежды гораздо меньше. Если вы помните, коллеги, нам предстоит подъем в шесть утра… Кстати, никого не шокирует, что я обращаюсь к инженерно-техническому персоналу «коллеги», а не «товарищи»?

- Нас это не шокирует, товарищ Гастон, - мягко ответил Эсао, - Мы понимаем, что в условно-западном мире ученые редко используют слово «товарищ», потому что оно очернено буржуазными предрассудками. Мы относимся к этому с пониманием.

- Ой, - сказал доктор Дюги, - Вообще-то я пошутил. Спокойной ночи… Товарищи.

…

Как правило, Флер и Оскэ перед сном занимались любовью на крыше. Это довольно распространенный среди канаков обычай, и в общем – понятный. Прохлада. Шелест морских волн. А над головой - бархатно-черное небо, усеянное яркими звездами… Романтика. Французы тактично старались не замечать этих вечерних эротических упражнений. Конголезцы, наоборот, замечали, полагая, что босс Оскэ и его женщина вовсе не просто так делают это именно под открытым звездным небом. В их системе представлений, любое не совсем обычное выполнение бытовых действий означало магический обряд. Наверное (считали они), это специальная инженерная магия, от которой, не в последнюю очередь, зависит успех работы. Не спроста босс Оскэ и его женщина, после этого дела, еще четверть часа громко шепчут что-то, и только потом уходят в дом спать. Правильное и вовремя сказанное igbecela много значит, да!  

На самом деле, все объяснялось чуть иначе. Наверное, у каждой влюбленной пары существуют свои микро-традиции. У этих двоих была такая традиция: после секса полежать, держась за руки, и поболтать о чем-то, непременно громким шепотом.

- Знаешь, - начала Флер, - Я пытаюсь представить себе чувства этих ребят, когда они попали на Элаусестере. Для них это не просто экзотический полис, как для нас.

- Для нас это тоже не просто экзотический полис, - заметил Оскэ.

- Верно, - согласилась она, - Элаусестере это один из самых интересных полисов на планете. Но – одно из. Вот как! А для ребят, Элаусестере заранее был чем-то почти культовым. Кусочек мира мечты. Мира, в котором будут жить их дети и внуки. 

- Типа, да. Люди мечтали, а мечта оказалась совсем не такой, как они думали…

- Нет, Оскэ! Мечта оказалась такой! Элаусестере для ребят заведомо был во всем правилен, потому что это единственный коммунистический полис на планете. Все несоответствия ожиданий и реальности для них значили, что они сами не такие.

Он пощекотал пальцем ладошку Флер и негромко вздохнул.

- Если мечта смешана с идеологией, то это по-любому не в тему. Особенно когда идеология такая перекошенная внутри самой себя.

- Это в смысле..? – не поняла она.

- В смысле, и коммунизм, и католицизм. Что такое для католиков элаусестерские фестивали, где свинг-секс. Даже для нас это странно, а каково ребятам?

- Угу… Представляю. Я, собственно, к тому, что надо их, как-то поддержать.

- Хорошо бы, - согласился Оскэ, - Но, по ходу, для этого надо, построить еще один коммунистический полис. Как бы, облегченный вариант. Для начинающих.

Флер потерлась щекой о его плечо и негромко хихикнула.

- За что я тебя люблю, Оскэ, так это за грандиозность предложений. Типа, взять, и построить полис. Вообще-то я тебя много за что люблю. Ну, ты понимаешь…

- Iri! Классно! Знаешь, Флер, когда любимая женщина тебя много за что любит, это феерично! Я даже не знаю, как выразить словами это фантастическое ощущение.

- Я все равно не пойму, - она снова хихикнула, - У меня не тот пол, прикинь?

- Нет, тот, - возразил он, - Мне твой пол очень даже нравится.

- Кстати… - произнесла она.

- Что кстати? – переспросил Оскэ.

- Ну, я даже не знаю, как выразить словами это фантастическое ощущение…

- Ощущение?

- Да. Тем более, оно в данный момент жизни, еще не ощущение, а… Скорее что-то фантомно-мечтательное, если ты понимаешь, о чем я…

- Ого, – громко прошептал он, - А это… Это точно?

- Ну, - Флер улыбнулась, - Если базовая школьная биология не врет…

- Флер! - Оскэ взъерошил свою пурпурную прическу и крикнул, - Ua here au i-a oe!!!

Компания конголезцев, болтавших за кувшином пива у костра, прислушалась.

- Blyk nn baie sterk igbekela (похоже, это очень сильное заклинание), - шепнул один.

- Boss sy vrou dat hy haar life (босс сказал жене, что любит ее), - заметил другой.

- Ja, dit nn ungani ndi kanak (да, это такое колдовство у канаков), - уточнил первый.

…

 

12. Каторжный архитектор астроинженерной эры.

Дата/Время: 30.07.24 года Хартии.

Меганезийская Антарктика. Порт Колибри.

=======================================

Граница двух антарктических морей – Росса и Амундсена - проводится по 125-му западному меридиану, поскольку тут есть приметная точка: остров-вулкан Сипл, возвышающийся более, чем на 3000 метров над уровнем моря. Остров Сипл имеет площадь 6400 кв. км. Это в полтора раза меньше, чем остров Кипр, и в полтора раза больше, чем все острова и атоллы Французской Полинезии, вместе взятые. Все это территориальное богатство лежит в умеренном заполярье, за 73-й южной широтой и покрыто сплошным ледником, который обычно соединен с берегом Антарктиды морскими ледяными полями, а они переходят далее в континентальный ледник. Визуально, Сипл - не остров, а огромная гора на ровном ледяном поле.

Вулкан неактивен уже более 10 тысяч лет, и его кратер около трех миль в диаметре заполнен льдом, из которого выступает только небольшой фрагмент северного края кратера. Именно в этом месте, на 6-м году Хартии в координатуру Ашура Хареба, появилась первая меганезийская антарктический база: Costa Libre (Берег свободы). Меганезия сделала первый шаг на территорию около Земли Мэри Берд. Шаг, в тот момент, скорее символический, однако, важный для будущего. Полеты за 3000 миль между Питкерном и Costa Libre (быстро переименованным пилотами в Port Colibri) положили начало меганезийской полярной авиации, и последующему присвоению гигантской площади MBL - Земли Мэри Берд.      

Порт Колибри был построен по принципу тройного минимализма (т.е. подешевле, попроще и побыстрее). Главный корпус: стометровый арочный ангар, утепленный вспененным пластиком. Энергетика: небольшой лес из ветряков (ветра тут сколько угодно). Авиапарк: пневмо-ангары (надуваются и сдуваются по обстановке). ВПП: выровненный прямоугольник твердого снега, длиной 300 метров. Постепенно Порт Колибри обживался меняющимися вахтами авиаинженеров и курсантов. Первые проводили здесь тесты техники, вторые - балдели от снега (который раньше видели только в кино) и прочего экстрима (легко изобретаемого в этих условиях). Обилие гуманитарного экстрима вскоре заинтересовало штаб флота, судьба Порта Колибри определилась, и экспериментальный антарктический городок начал разрастаться…

Преступные военные медики Третьего Рейха и такие же медики аэрокосмических программ военных блоков периода Первой Холодной войны, вертелись в гробах от зависти. Меганезийским экспертам не требовалось силой запихивать испытуемых в ледяную воду или в гипобарическую камеру. Достаточно было обклеить курсантов-юниоров биосенсорными датчиками в день прибытия, а эксперименты возникали спонтанно, как только курсантам разрешали безобразничать в широких пределах…

Шеф-редактор медиа-канала «Atauro-Diz», Пепе Кебо столкнулась с одним из этих безобразий через пару минут после того, как транзитный борт Кермадек – Муспелл доставил ее в Порт Колибри. Здесь стоял полдень полярный ночи. Солнечный свет, проникавший из-под горизонта, создавал нежно-серые сумерки. Две ВПП, десяток огромных ангаров и несколько сравнительно небольших полусферических куполов и пирамид лежали в пятнах света от ламп, похожих на гигантские люминесцирующие грибы-поганки. На едва освещенной окраине городка, ближе к центру кратера Сипл, разворачивалось шоу. Четверо абсолютно голых молодых людей быстро лепили два снежных кома. Дюжина зрителей в армейских комбинезонах из вспененной ткани подбадривала их дикими воплями, свистом и хлопками в ладоши.

Пепе, успевшая подойти к светящемуся дорожному указателю (высокому штоку с множеством разнонаправленных стрелок), засмотрелась на это мероприятие…

- Aloha, glo. Ищешь кого-нибудь или что-нибудь?

- Aloha oe! - она повернулась к бесформенной фигуре, упакованной в армейский комбинезон, - Я – Пепе Кебо, репортер с Атауро. Ищу Райвена Андерса. 

- Во как… А я - лейт Марек Форки, зам кэпа Таоно Лиале. Как у вас там на Атауро?

- У нас жуткая сушь. Юго-восточный муссон. Ливней в этом году было меньше, чем обычно, и с водой просто беда. Но нет ми без плю. Мэр-король под это дело открыл фабрику по обогащению урана, а нашим соседям продал несколько мини-АЭС для опреснителей. Табаш мы делили всем островом. Истерику МАГАТЭ смотри по TV.

- Соседи – это соц-тиморцы? – уточнил Марек.

- Ага, - она кивнула, - Поэтому истерика. В МАГАТЭ заседают евро-овощи, для них Enriched Uranium Hexafluoride – это, типа, имя злого демона из римской библии.  А расскажи для прессы, чем таким занимаются эти голые ребята? 

Лейтенант Форки громко хмыкнул.

- Прикинь: ассирийцы вызвали хеттов на битву скарабеев. Те и другие выставили по мальчишке с девчонкой. У кого за четверть часа снежный шар окажется больше, тот выиграл. А кто проиграл, с того 20 фунтов калабрийских яблок. Такие правила.  

- Какие, блин, ассирийцы и хетты?

- Местный прикол, - пояснил Марек Форки, и махнул рукой на указатель.

Пепе подняла глаза к стрелкам с табличками, гласившими: «Шумер – 300 метров». «Финикия – 400 метров». «Вавилон - 700 метров». «Троя – 500 метров»... Судя по надписям, в Порт-Колибри существовали три десятка давно исчезнувших стран. 

- И кто здесь такой креативный? – спросила Пепе.

- Хрен знает, - ответил Марек, - Говорят, лет десять назад тогдашнему коменданту подвернулся новозеландский школьный учебник античной истории. Тогда как раз построили кучу новых корпусов. Называть их литерами и номерами - это гумозно.   

- Ага, я врубилась, - сообщила Пепе, и в этот момент прозвучала мелодичная трель боцманской дудки. Четверо голых молодых людей, оставив снежные шары, бегом бросились к ближайшему корпусу – видимо, греться, а группа зрителей наоборот, окружила шары. Откуда-то появилась светящаяся лента измерительной рулетки…   

Марек бросил короткий взгляд на шары и авторитетно сообщил:

- Тут и без рулетки видно: хетты победили. Хэй, Пепе, ты договаривалась с мэтром Райвеном на счет встречи, или как?

- Или как, - ответила она, - Я договорилась с кэп-комендантом про приезд и сутки пребывания. По-любому, сделаю репортаж, а с Андерсом – это если повезет. А тут холодно, закусай меня селедка. Хэй, Марек, давай ты мне скажешь, куда идти, а то я замерзну на хрен вообще… Сколько тут, кстати, градусов?

- Минус 32 по Цельсию, - сообщил Марек, откинул капюшон, вытащил из кармана на рукаве комбинезона woki-toki и ткнул что-то в меню… Алло, мэтр Райвен, тут одна девчонка приехала, типа, репортер. Спрашивает: у тебя есть время на пару слов для атаурской прессы?.. Ну, Атауро, которое Северный Тимор… Ага, понял. Сейчас.    

- Что он сказал? – поинтересовалась Пепе, когда лейтенант убрал woki-toki.

- Он сказал: ОК. Пошли в Скифию, гло. Я тебя провожу.  

…

Здешняя Скифия больше всего напоминала мифическую инопланетную летающую тарелку - толстый диск метров 20 в диаметре, стоящий на трех ногах с широкими подошвами. Из нижнего люка в центре диска спускалась лесенка, а на самом люке имелась надпись: «Закрой люк!!!». Поднявшись по этой лесенке в цилиндрический тамбур, Пепе аккуратно закрыла люк и пробежала глазами по табличкам на дюжине дверей, ведущих в радиально расположенные жилые сектора. Нашла табличку с надписью: «Raiven Anders (galeote). Chief of experimental aviation training team». На несколько секунд задумалась о том, как сочетается термин: «galeote» (каторжник на веслах галеры) с должностью шефа группы тренингов, а потом постучала в дверь.

Дверь отъехала в сторону, и Пепе растеряно уставилась на круглолицую мулатку бразильского этнического типа, лет около сорока, одетую в широкие сине-зеленые клетчатые бриджи и сиреневый свободный вязаный свитер.

- Э… Я, как бы, договаривалась с сеном Андерсом…

- О, святая Бригитта! – воскликнула бразилька, схватившись за голову - Детка, ты соображаешь или нет? Здесь Антарктика, а не тропики! Ну-ка снимай с себя всю эту ерунду, и марш под горячий душ! Быстро, я сказала!

- Я, как бы… - попыталась было возражать Пепе, но бразилька проворно втянула ее внутрь сектора, и толкнула в сторону занавешенного пластиком широкого круглого отверстия в одной из стен.

- Душ там, детка. Я - Аста Андерс. Кроссовки сними. Тряпки брось на полку. Я тебе принесу теплый халат. Ужас! В кроссовках, в таких джинсах и такой куртке лететь в Антарктику! Почему ты еще одета и не в душе?! Тебе что, нужна ангина?!  

Объективно оценивая свою физическую форму, как хорошую даже по достаточно жестким армейским меркам, Пепе Кебо была уверена, что 10-минутная прогулка по морозу не грозит ей ангиной, но спорить было как-то неудобно… Уже забравшись в душевую кабинку, она слышала сквозь шелест струек горячей воды, продолжение эмоционального монолога Асты Андерс.

- Райв! Эти транспортники совсем идиоты! Привезли девчонку, чуть ли не в одних трусиках! И она худая, как щепка! Что, в этом Северном Тиморе нечего кушать? Ты слушаешь, что я говорю? У нее видны все ребра! Короче так: пока ты с ней будешь общаться, я сделаю яблочный пирог. Все равно, я собиралась его сделать. Райв, ты проследишь, чтобы она покушала? Ты сказал: «взрослая девушка»? Видала я таких взрослых, ага... Райв, мы договорились? Вот и отлично! 

Вытершись огромным полотенцем, облачившись в невероятно пушистый сиреневый халат, и такие же пушистые тапочки, и чувствуя себя здорово похожей на ангорскую кошку, Пепе Кебо выбралась из ванной в маленький холл и крикнула:

- Сен Андерс, куда мне пройти?

- Иди прямо на звук, - порекомендовал мужской голос из-за противоположной двери.

Сделав насколько шагов через маленький холл, Пепе толкнула дверь и оказалась в кабинете в форме сильно вытянутого неправильного четырехугольника. Его самую широкую сторону занимал экран, на котором имелась карта мира в азимутальной проекции, украшенная множеством странных пиктографических значков... 

- Похоже, ты не слышала об игре «хомодром», - констатировал хозяин кабинета, по-военному подтянутый креол средних лет, одетый в свободный бежевый спортивный костюм из синтетического шелка.

- Aloha, сен Андерс, - ответила Пепе, - Я действительно не в курсе. А что за игра?

- Азартная, - ответил он, - По аналогии с ипподромом. Кстати, называй меня просто Райвен. В Антарктике церемониальные приставки не в ходу.

- Да? А я слышала приставку «мэтр» по отношению к…

- Глупости, - перебил ее экс-полковник INDEMI, - Я устал с этим бороться, но это не значит, что я с этим согласен. Просто: Райвен, и все.

- ОК, Райвен, - сказала Пепе, - А что за чудеса на этой карте? «Мпулу вторгнется на остров Мальта до Нового года. ASMR. Ставки 1:62, нейтралы 0»?  

- Прогноз исландского инфо-агентства «Akureyri Special Military Review», - ответил Андерс, - Они специализируются на дурацких предсказаниях. Как видишь, на это не поставил никто, кроме них самих, а все остальные игроки сделали контр-ставки.

Пепе Кебо утвердительно кивнула.

- Я знаю про этих кексов. Как-то раз они предсказали оккупацию Кипра Лаосом.

- Да, - экс-полковник улыбнулся, - Было дело.

- …А это что? – Пепе ткнула пальцем в Карибское море, где рядом с пиктограммой: черный человечек с бомбой вместо головы была надпись: «Террористический акт на французской Гваделупе, до конца осени. NBJL. Ставки 9:21, нейтралы 33».

- Это прогноз Нолана Брайана и Джули Лэтимер из Хоррора, в Антарктиде на MBL. Толковые ребята. Вероятность исламского теракта против Школы астронавигации (SCAN), которая создается на Гваделупе по инициативе евро-католических лидеров действительно довольно высока. Гваделупа - это одна из наименее защищенных французских территорий. Но, больше половины игроков пока нейтральны к этому прогнозу, а большинство определившихся полагают, что такого теракта не будет. Впрочем, ставки порядка один к двум это уже близко к паритету.

- Нолан Брайан? – переспросила Пепе, - Сержант коммандос US NSA с субмарины «Норфолк», захваченной в водах Ист-Кирибати в прошлом сентябре при попытке диверсии. Дело о клонах Homo erectus, так?

- Да, - подтвердил Андерс, - А Джули это его vahine. Забавно: мы с сержантом оба оказались на каторге, и оба в Антарктике, а теперь еще и состоим в одном азартном игровом клубе. Мы почти что дружим семьями и общаемся по интер-видео.  

- Hamani te Paoro, - прокомментировала она, - а какие ставки в этой игре?

Экс-полковник чуть заметно пожал плечами.

- Ставки символические, по 20 фунтов. Мы играем скорее из любопытства.

- Я думаю, что это здорово заводит, - предположила Пепе, присматриваясь к индо-малайскому региону, - Ой, блин…

Последняя реплика была вызвана серией пиктограмм в виде человечка с автоматом с обеих сторон полуострова Малакка. Автор ARDV прогнозировал: «Индия захватит острова Мергуи (Бирма), до 1 сентября» и «Красные кхмеры вернутся в спорную береговую зону между Таиландом и Камбоджей, до 1 ноября». На первом прогнозе преобладали ставки «контра», зато на прогнозе по поводу Красных кхмеров стояло соотношение: 25:16, нейтралы 22.

- Многие аналитики верят обещаниям Ним Гока, - спокойно произнес Андерс, - а он обещал вернуться, не так ли?

- Да уж… - проворчала Пепе, - А кто такой ARDV?

- Это ребята с Аотеароа. Доктор Энди Роквелл и бакалавр Дейдра Вакихиа. Между прочим, участники проекта «Ballista». 

- Я их знаю, - обрадовалась она, - Но Роквелл, по-моему, склонен драматизировать.

- Есть немного, - согласился Андерс, - Но в данном случае, я полагаю, он адекватно оценивает тенденцию… С учетом вот этого...

Андерс подошел к карте и постучал пальцем по двум пиктограммам. «Коалиционная война в Филиппинском море» и «Конфликт на западе Тихом океане Япония – КНР - Корея». Срок стоял: «не позже середины сентября». Автором значился некто LSPN.

- С этим аналитиком ты тоже знаком? – спросила Пепе.

- Да. Это Лал Синг, он работал в десантно-диверсионной бригаде наших ВВС. Из-за ранения при операции в эмирате Эль-Шана демилитаризовался, и сейчас работает в лантонской медиа-группе «Pacific News». Хорошо знает север Индийского океана. Именно Лал Синг предсказал аннексию Китаем части Мальдив. Он ставил срок до середины июля, но это произошло даже раньше: 30 июня.    

Пепе переключила внимание на Мальдивы. Их рассекала надвое зона китайской оккупации, охватившая атоллы Алиф и Вааву (с запада и с юга от атолла Каафу, где расположилась столица - Мале). Вокруг пестрели пиктограммы с прогнозами.

- Что, по-твоему, здесь будет дальше? – спросила она.

- Думаю, ничего особенно интересного. Правительство КНР не будет оккупировать Мальдивы целиком, поскольку это качественно усилило бы скандал. Значит, они не пойдут дальше на север. Возможно, они немного расширят зону оккупации на юг, на ближайшие атоллы, но до самых южных атоллов Гааф и Адду они не пойдут. Там слишком близко зона контроля авиа-патрулей Терра-Илои – Чагос. Опять же, зачем провоцировать лишние проблемы? Правительство КНР и так взяло все, что хотело.

- Понятно, - она кивнула, - А как подписаны твои прогнозы, Райвен?

- Мы с Астой играем по-семейному, у нас общая аббревиатура: RAAA.

- Ага! Ну-ка, и что вы нам пророчите… Ой, блин… Это что, шутки такие? 

На карте присутствовали пять прогнозов до Нового года, подписанных RAAA.

«Крестовый поход евро-католиков против африканских арабов-мусульман».

«Коммюнити Гренландии осенью захватит территорию южнее Экватора».

«Вооруженные силы Индии вторгнутся на территорию Британии».

«Боевое применение ядерного оружия, как минимум, дважды».

«Современный мировой кредитно-финансовый рынок разрушится».

Экс-полковник с озорной улыбкой следил, как выражение лица гостьи меняется от недоверчивого до удивленного и далее – до совершенно растерянного.

- Так-так. И что тебе кажется наиболее странным из этой пятерки высказываний?

- Даже не знаю, - Пепе потрясла головой, - Наверное, вторжение индийской армии в Англию. Хотя, транс-экваториальная агрессия Гренландии тоже выглядит дико. Что касается остального… Крестовый поход и ядерные удары удивляют меньше. Мне кажется, европейцы в этом году помешались на римском католицизме. В банковских играх я слабо разбираюсь, и мне не оценить катастрофичность последнего прогноза.    

- Это как термоядерный взрыв в центре условно-западной экономики, - сказал он.

- Все равно, мне не понять, - Пепе вздохнула, - зато я, кажется, поняла нечто другое. Райвен, ты хулиганишь. Ты специально даешь только прогнозы вторичных событий, чтобы это выглядело невероятно. А о прогнозах ключевых событий не пишешь.

- У тебя отлично варит мозг, - заметил бывший шеф INDEMI.

- Да, - скромно подтвердила она, - Почти все тичеры в Кимби-колледже сходились в мнении, что я очень умненькая девочка. Наверное, так и есть. Райвен, а можно мне вписаться в этот клуб? Как там с правилами входа?

- Не слишком сложно, - ответил он и, повернувшись к двери, крикнул, - Прекрасная звездочка! Нашей гостье нравится хомодром. Как ты смотришь на то, чтобы дать ей  рекомендацию в клуб прогнозирования пост-истории?  

- Хорошо смотрю! Конечно, мы дадим Пепе эту рекомендацию. А теперь, быстро отлипайте от карты и идите на кухню пить кофе! Между прочим, вы могли бы сами догадаться, что меня надо развлекать, когда я готовлю яблочный пирог! 

Кухня была крайним и самым широким помещением в секторе и обладала окном - иллюминатором на стенке, выходящей на обод «скифской летающей тарелки». За иллюминатором, в мерцании грибовидных ламп, лениво кружились снежинки.

- Вечером начнется близзард, - проинформировала Аста, наливая всем кофе.

- Это, типа, шторм? – спросила Пепе.

- Да, только еще хуже. А юниоры снова будут дурачиться с тележками под парусом. Мозгов у них нет ни капли. В прошлый раз они чуть не втянули в эту дурь наших марсиан. Хорошо, что Райв вовремя заметил.

- Я чуть не оторвал головы этим курсантам, - сообщил Андерс, закуривая толстую фиджийскую сигару, - Кстати, Пепе, тебе надо будет придумать тетраграмму для хомодрома. Ты видела, как там принято подписывать прогнозы?

- Да. Я уже придумала. PKAD. Pepe Kebo, Atauro-Diz. Покатит?

- Вполне, - авторитетно подтвердила Аста, - Давай-ка, пей кофе и бери печенье.

Пепе сделала пару глотков, откусила кусочек печенья и поинтересовалась:

- А кто такие марсиане?

- Экипажи «Каравеллы» - сказал экс-полковник, - Четверка основного экипажа и два резервных экипажа на всякий случай. У нас плотный график. Времени и так мало, а некоторые отдельные курсанты авиа-школы... Я не против развлечений, но в рамках разумного. А катание при близзарде на тележках под парусом - это реальный риск простуды, не говоря уже о травмах. Не хватало мне отвечать еще и за это.

- Ага! Значит, слухи меня не обманули!

- Это, смотря, какие.

- Такие, что ты курируешь подготовку экипажа марсианской экспедиции.

- Курирую отчасти, - уточнил экс-полковник, - Кстати, откуда слухи? 

Гостья улыбнулась и пожала плечами.

- Ну, типа, селедка на хвосте принесла. А правда, что все экипажи составлены по принципу мальчик плюс девочка канаки и мальчик плюс девочка французы?

- Уф, - выдохнул Андерс, - Эффект проходного двора. Даже это кто-то разболтал.

- Что ты переживаешь? – спросила Аста, - Тут не секретная спецоперация.

- Это, звездочка моя, смотря с какой стороны посмотреть, - проворчал он.

- Райвен, а можно мне пообщаться с марсианами? – спросила Пепе.

- Через три часа, - ответил он, - У марсиан по графику спецподготовка. Мы можем прогуляться вместе. Это в Ацтлане, 400 метров отсюда.   

- За три часа, мы как раз успеем съесть яблочный пирог, - добавила Аста.

- Ты меня пугаешь! – воскликнула Пепе, - Это какого же размера твой пирог?

Аста успокаивающе похлопала ее по плечу.

- Деточка, я же не сказала, что мы будем жевать пирог непрерывно, все три часа. Мы будем кушать его без фанатизма, с перерывами на болтовню.

- А! Это меняет дело! На счет поболтать. Я вот собралась задать скользкий вопрос. Райвен, ты смотрел TV-фильм Ллаки Латтэ «Архитектор астроинженерной эры»?

- Даже не слышал. Хотя, я знаю Ллаки. Она пресс-секретарь правительства Мпулу.  Талантливая девчонка, но жуткая нахалка. А про что, кстати, фильм? 

- Про кого, - поправила Пепе, - Про тебя, Райвен. Этот фильм первый раз показали позавчера по ITV-каналу «Mpulu Tira». Его можно скачать из сети.

Экс-полковник аккуратно стряхнул пепел со своей сигары и покачал головой.

- Какая глупость, делать фильм про меня. В мире столько симпатичных людей, а некоторые нахалки делают фильм не про них, а про экс-шефа спецслужбы, да еще попавшего на каторгу за рискованное использование служебных возможностей.

- Я давно говорю, - заметила Аста, - Ты самый симпатичный мужчина на планете. Конечно, не все способны это оценить. У публики безобразно испорчен вкус. 

- Я почти способна! - гордо произнесла Пепе, - Фильм, кстати, классный. Я задам несколько вопросов по нему, ага?

- Как я могу ответить, если я не смотрел? – резонно возразил Андерс.

- Ну, ты можешь ответить про главную идею. В смысле, ты начал игру, когда стало понятно, что у человечества оказалось всего две альтернативы: или реальный шаг в космос, или такой же реальный шаг за барьер Хопкинса.

- О, Мауи и Пеле, держащие мир! – проворчал Андерс, - Когда я выйду с каторги, то надеру уши этой негодяйке Ллаки! Где она взяла эту чушь? Все было совсем не так!

- А как? – поинтересовалась Пепе.

Райвен Андерс покатал сигару между пальцами, а затем положил ее в пепельницу.

- С чего лучше начать? Наверное, с исторической закономерности, с определенной повторяющейся цепи событий во времени. Примерно 6 тысяч лет назад, на планете возникли первые государства. Потом вторые. Третьи. Конечно, первые государства захватили самые лакомые куски. Но сама природа государства, как дегенеративной системы, начала постепенно разрушать социальную экономику их страны. И настал момент, когда вторая волна оказалась сильнее. Дальше - по закону политических джунглей. Горе побежденным. Все то, что они когда-то взяли силой, было отнято и поделено заново, между сильнейшими второй волны. Но и те, в свое время, ослабли. Тогда пришла третья волна, четвертая, пятая… В соответствие с общими правилами экономики, все быстрее развивались средства производства, и все быстрее менялись военные потенциалы государств. Частота переделов мира росла. В эпоху пирамид длительность цикла составляла два тысячелетия. В эпоху Троянской войны – одно тысячелетие. В эпоху расцвета Рима – около пятисот лет. В средние века - двести. В индустриальную эру делили уже дважды в столетие. В XX веке – трижды. И настал кризис классической войны, как жанра. Какой смысл делить мир, если даже первое поколение клана оффи - победителей не успеет переварить плоды победы?

- Сингулярность, - негромко произнесла Пепе Кебо.

- Да, - подтвердил он, - Военно-политическая сингулярность опередила собственно, технологическую сингулярность почти на столетие. После Второй мировой войны, победители попытались управлять процессом. Раздробить новую большую войну на множество мелких войн, подальше от своей территории, а центральную часть новой мировой войны вести средствами не физического, а экономического и агентурного разрушения. Так были устроены Первая и Вторая холодные войны. Данный фокус, повторяю, оказался возможным только потому, что очередная революция средств производства - технологическая сингулярность, еще не наступила. После начала постиндустриальной революции, индустриально-финансовые средства управления мировыми процессами исчерпали свой активный ресурс, и очередной передел мира неизбежно должен был совершиться путем нерегулируемого применения силы.     

- Барьер Хопкинса, - вставила Пепе, - Генеральная термоядерная уборка планеты.

Бывший шеф INDEMI улыбнулся и медленно покачал головой.

- Сэм Хопкинс был выдающийся человек, но…

- А он действительно был? – перебила она, - В смысле он существовал?

- Был, или не был, какая теперь разница? - ответил Андерс, - Мы говорим о барьере, который назван его именем. Итак, Хопкинс был выдающийся человек. Он выразил простыми, понятными словами очень важную мысль: цикл войн сингулярной эры закономерно ликвидирует все государства. Какие-то государства будут уничтожены вместе с большей частью населения, а какие-то - деструктируются почти бескровно, посредством стирания только самой концепции политэкономической власти.

- Хопкинс говорил, что главная проблема - перенаселение, - возразила Пепе, - это не политэкономия, а биология.

- Нет, это именно политэкономия, - сказал экс-полковник, - В общества под властью государства, в аграрно-индустриальной и индустриальной модели, перенаселение является необходимостью, без него модель контроля над обществом не работает. Поэтому, государство создает локальное перенаселение даже когда вокруг полно свободного места. В мегаполисах Европы плотность населения вдвое выше, чем в объективно-чудовищно перенаселенном Бангладеш. И наоборот, в системе, которая соответствует постиндустриальному способу производства, перенаселение никак невозможно. Постиндустриальная политэкономическая система генерирует новое жизненное пространство быстрее, чем люди его заполняют. Это частное следствие основной формулы постиндастриала: опережающее продуцирование ресурсов.

Аста водрузила на стол стеклянное блюдо с пирогом, напоминающим буро-зеленую болотную кочку изящно-полусферической формы.

- Флорелловая мука дает странный цвет, - пояснила она, - Но на вкус не влияет.

- Флорелла добралась и досюда? – удивленно переспросила Пепе.

- Ее удобнее всего разводить в здешних условиях, - ответила хозяйка, - А яблоки привозные, калабрийские, из Коста-Виола-Нова, с Хендерсон-Питкерн. Милый, я надеюсь, лекция не испортится, если ты немного отвлечешься и порежешь пирог.

- Не испортится, - ответил Андерс, и вооружился инструментом, похожим то ли на небольшой тесак, то ли на охотничий нож. Вдоль лезвия была выбита надпись:

«Rule Mpulu! Rule the waves!», и ниже: «Mpulu Navy. 1-st unit».

- Хорошая сталь, - заметила Пепе, наблюдая за действиями экс-полковника, - и ручка удобная. А надпись… Э… В оригинале, кажется, не «Мпулу», а «Британия».

- В прошедшем времени, - ответил Андерс, - Раньше было «Британия, правь морями», теперь, с подачи парня по имени Адэ Нгакве, стало «Мпулу правь морями». Наверное, британцы могли бы подать в суд на плагиат, но не думаю, что из этого вышел бы толк. Кстати, этот нож - первый в истории морской кортик, которым удобно пользоваться в мирных целях. Резать пирог, или колбасу, или вскрывать жестянки с тушенкой.

- А откуда у тебя мпулуанский кортик? – поинтересовалась она.

- Так, маленький сувенир. Нгакве прислал мне фотоальбом о флоте и этот кортик. Он здорово разбирается в людях. Знал, что мне будет интересно.

- Во, как… Райвен, а что, у Мпулу теперь нешуточный флот?

- Я тебе потом дам посмотреть альбом, - пообещал экс-полковник, - Там все наглядно представлено. А сейчас пробуй пирог. Аста на тебя смотрит уже две минуты, и ждет заслуженных комплиментов.

- Ой! Я извиняюсь… - Пепе стремительно забросила в рот дольку пирога и, вращая глазами, начала жевать, всем своим видом показывая, как ей вкусно.

- Ох уж эти дети, - вздохнула Аста, - Разве можно есть такими огромными кусками?

- Еще раз, извиняюсь, - пробурчала Пепе, с набитым ртом, - У меня привычка еще с колледжа: чем что-то вкуснее, тем быстрее его надо жрать. А пирог очень-очень…

- Ясно, - Аста кивнула, - Но давай, ты, попробуешь не торопиться, я налью тебе еще чашку кофе, а Райв попробует вспомнить, на чем он остановился в своей лекции.  

Райвен Андерс прикурил потухшую сигару и проинформировал:

- Мне кажется, в первой части я слишком увлекся теорией, а прессу всегда больше привлекает практика. Сейчас я попробую сделать изящный переход от первого ко второму. Мы видим две системы. Индустриальная, которая создает себе дефицит ресурсов. Постиндустриальная, которая продуцирует избыток ресурсов, опережая потребности в них. Внимание, вопрос: как должна вести себя постиндустриальная система, если началась очередная дележка ресурса «Жизненное пространство»?

- Это, как бы, вопрос ко мне? – уточнила Пепе.

- Да, - он кивнул, - Попробуй ответить аргументировано.

- Ну… Надо воспользоваться случаем, и хапнуть побольше. Не залезать в общую мясорубку, а подгрести оттуда чужими руками. Типа, за долю малую, сиротскую,

помочь кому-нибудь не очень противному хапнуть побольше. Вообще, я бы сразу разметила планету на то, что я могу хапнуть по-легкому, и на все остальное. Все остальное пусть хапают другие, и пусть рвут друг друга в клочья. В мире только спокойнее станет жить. И пусть, кстати, не забывают отстегивать мне за помощь.  

Договорив последнюю фразу, она глянула на Андерса в ожидании реакции.

- По сути, стратегия правильная, -  согласился он, - Но здесь не хватает нескольких штрихов. Первое: надо сделать так, чтобы другие, в процессе военной дележки, не заползали на твою территорию и акваторию. Вспомни вторую мировую войну. Весь северо-западный сектор нашей Океании был охвачен чужой войной. Чтобы этого не произошло, тебе надо организовать то, что в Африке называется «встречный пал».

- Разжечь войны по периметру, чтобы война не пролезла внутрь? - спросила Пепе.

- Да. Нечто в этом роде. Плюс, создать очаг затяжной войны в противоположной географической зоне Земного шара. В центральной и северной Атлантике.

- Хм… - она отхлебнула кофе, - А ничего, что погибнут люди? Много людей. Я уже видела твой прогноз по ядерному оружию. Допустим, ты не ошибся, и…

- Я планировал действия INDEMI по принципам Хартии, - перебил он, - Я принимал ситуацию, как она есть. Война неизбежна. Гибель большого количества людей тоже неизбежна. Моя задача: сделать так, чтобы погибшими были не наши люди. Добиться этого любыми средствами, без всякого исключения.

- А как на счет общего гуманитарного ресурса? – спросила Пепе.

- Да, - Андерс кивнул, - При условии решения первой задачи, мы должны заняться общеполезными ресурсами. Гуманитарными. Природными. Техническими. Если мы обеспечили свою безопасность, то можем подумать о позитивном использовании тех ресурсов, которые распыляются в ходе войны. Здесь нам тоже полезен опыт Второй мировой. Побочным продуктом той войны стала космическая техника. На условном западе стараются не вспоминать, что первым аппаратом, вышедшим в космос, была германская ракета ФАУ-2, разработанная для бомбардировки Лондона. На ее основе впоследствии создавались несколько поколений космических ракет, которые были информационным прикрытием для разработки военных баллистических ракет. Надо вспомнить и о том, что космическая и ядерная школы в США были созданы за счет гуманитарного ресурса, подобранного из Европы, погрязшей в войне по уши. Теперь представь себе, что все наоборот. Что война – это прикрытие для освоения космоса.

Пепе бросила недоверчивый взгляд на резко замолчавшего экс-полковника.

- Но Райвен, ты же не будешь утверждать, что фон Браун и Липпиш делали вид, что работают на войну, а на самом деле, юзали ее, чтобы добывать деньги на космос?

- Не буду, - подтвердил он, - Но теоретически, они могли бы действовать по такой стратегии, и возможно, тогда человек высадился бы на Марс еще в прошлом веке. Понимание того, что у них была такая возможность, позволило нам использовать следующий похожий шанс, предоставленный ходом истории, пардон за патетику.

- Ага! – произнесла Пепе, - Значит, конфликт вокруг Рапа-Нуи, операция против Галапагосских пиратов и война в Перу были прикрытием для проекта «Ballista»?

Андерс несколько раз пыхнул своей сигарой, и ответил:

- Тут все относительно. Для нас это, безусловно, так. А для политической верхушки Бразилии и Чили - наоборот, «Баллиста» была прикрытием, под которым произошло перевооружение, накопление термоядерного потенциала сдерживания, и, наконец – аннексия южного Перу. Разумеется, сейчас их живо интересуют те плоды, которые принесла «Баллиста». Но это только сейчас. А тогда они вбросили сумму с девятью нулями в операцию прикрытия войны с десятью нулями и предшествующего ей перевооружения с одиннадцатью нулями. Кстати, в качестве операции прикрытия, «Баллиста» была замечательна. Три инфо-слоя. Первый: астероидная безопасность. Второй: астероидное оружие. Третий: ядерное оружие космического базирования следующего поколения. Никто не успел докопаться до реальной цели проекта.

Пепе вздохнула и задумчиво почесала макушку.

- Райвен, а если честно: когда ты решал первую задачу, тебе и правда было глубоко плевать на всех людей вне Меганезии? Извини если вопрос бестактный.

- Мне ДОЛЖНО БЫЛО плевать, согласно букве Хартии. Но Хартия написана таким образом, что выполняя ее артикулы, любой более-менее нормальный человек просто вынужден подходить к такой проблеме комплексно. Кроме того, ремесло военного разведчика требует комплексного решения нескольких задач, решения первой задачи используется для упрощения второй, и наоборот. Задачи разведки разделяются по приоритетам, но не по времени. Работа ведется параллельно по всему кругу задач… Сейчас я смотрю на тебя и читаю в глазах вопрос: «ну, а если конкретно?»…

- Да, - подтвердила она, - А если конкретно?

- Конкретно: мои сотрудники просто не поняли бы меня, если бы я планировал эти военные операции, из какого-то иного приоритета, чем сохранение гуманитарного ресурса. Скажу больше: я бы тогда и сам себя не понял. Война, как учит Сунь Цзы, планируется ради выгоды, а не ради чего-то иного. Ради выгоды людей, которые считаются своими… Или почти своими… Или такими, которые станут своими. Океанийское понятие «канак» давно уже включает не только граждан Меганезии. Папуасы, гавайцы, киви, мпулуанцы… Любой прохожий где-нибудь в Паго-Паго растолкует тебе, что в мире множество людей, похожих на канаков, и разумеется, относиться к ним надо, как к канакам. Собственно, это и мое мнение тоже.

Бывший шеф INDEMI замолчал и принялся раскуривать снова потухшую сигару.

- Так... - произнесла Пепе, - А что, если одни почти канаки пошли войной на других канаков? Скажем, бразильцы на перуанцев?

- Канаки, - ответил он, - сами по себе друг на друга войной не ходят. Как учит нас политэкономия, это делают оффи. Но вопрос понятен: бразильские оффи решили захватить территорию, контролируемую перуанскими оффи. Мало того, мы с этими бразильскими оффи еще связаны экономическим договором. Какие наши действия? Отвечаю конкретно: сделать то, что в наших силах, чтобы неизбежный и понятный результат был достигнут с минимумом гуманитарных потерь. Например, мы могли отправить в ключевую точку небольшой контингент, который создал бы на очень короткое решающее время, на два – три часа, тактический перевес одной из сторон. Потеряв этот темп, другая сторона просто сложила бы оружие… Что и случилось. 

- Хм…Значит, в Перу действовал меганезийский диверсионный контингент?

- Может быть да, - ответил Андерс, - А может быть, нет. Верховный суд не стал углубляться в эту тему. Но факт таков: количество жертв войны за южное Перу не превысило количество жертв дорожных происшествий в Лиме за неделю.

- Кажется, я поняла… - Пепе покрутила в руке кофейную чашку, - Как бы, даже и возразить нечего. А что с тиморской войной? Неужели было невозможно избежать мясорубки 17 марта? Я знаю, что ты в тот момент уже… Гм…

- …Сидел под арестом в Хониаре, - подсказал он.

- Да. Но ведь все было известно заранее. Почему какой-то небольшой контингент, который то ли был, то ли нет, не зачистил верхушку этого долбанного «Тахрира»?

- Потому, - ответил экс-полковник, - что никто не взялся бы предсказать последствия такого шага. До своего поражения в тиморской войне, лидеры «Тахрира» составляли единое целое с влиятельным блоком фундаменталистов в парламенте Индонезии. В случае, если бы в дело вмешался наш контингент, этот блок продавил бы решение об отправке регулярной армии на помощь «Тахриру». Но на то, чтобы отправить армию воевать на стороне «Тахрира» против волонтеров, у них явно не хватало голосов.

Пепе Кебо сделала глоток кофе и снова почесала макушку.

- В итоге, теперь нет ни «Тахрира», ни этого блока, а есть религиозно-нейтральная полувоенная диктатура клана Бану-Сай, так?

- В общих чертах так, - подтвердил Андерс, - Я не хотел бы вдаваться в детали…

- Это понятно, - она кивнула, - Кто-то что-то на кого-то разменял… Райвен, а как ты прокомментируешь решение Верховного суда по «Делу о заговоре INDEMI»?

- Как тебе сказать? Конечно, неприятно, когда тебя обклеивают перьями, объявляют пингвином и лихим пинком отправляют в Антарктику. Но вряд ли суд мог поступить иначе. С точки зрения среднего гражданина страны, комсостав INDEMI заигрался в секретные операции так, что цена ошибки в этой игре стала слишком велика. Лично я уверен, что мы не допустили бы ни одной серьезной ошибки, но это всего лишь мое мнение, и я не могу его доказать. А вдруг бы мы действительно ошиблись?

- А если бы вы объяснили суду про «Баллисту»?

- Зачем? Чтобы спасти себя от неприятностей ценой проекта, который… Я не хочу впадать в патетику. Надеюсь, сейчас все и так понятно.

- Но сейчас суд мог бы пересмотреть дело, - заметила Пепе.

- Возможно, и так, только зачем мне это? В работе разведчика я уже достиг своего профессионального потолка. Выше «Баллисты» я никогда не смог бы прыгнуть, а поменять род деятельности самостоятельно мне было бы сложно. Так что суд, в определенном смысле, принял удачное решение. В Антарктике не так плохо, у меня интересная новая работа… Да! Впервые за четверть века моя любимая женщина не ворчит, что моя работа – это кошмар. Для меня это много значит. 

- Я не ворчала, что твоя бывшая работа – кошмар, - возразила Аста, - я только была категорически против, чтобы ты занимался ей с утра до ночи.

- Допустим, это так, звездочка. Но в отношении моей новой работы ты вообще не ворчишь, значит, она тебе кажется более симпатичной.

- Еще бы, - согласилась Аста, - Но мне не нравится, что ты сидишь на каторге.

- Ты будешь смеяться, но это мне тоже не нравится, - ответил он.

Аста хмыкнула и повернулась к гостье.

- Детка, не делай слишком серьезное лицо. Такой симпатичной девушке, как ты, это совсем не идет. И возьми еще кусочек пирога, только, пожалуйста, не запихивай его целиком в рот, а то мне страшно за твое пищеварение. 

- Спасибо, - сказала Пепе и откусила немного от дольки пирога, - Райвен, а можно спросить твое мнение о новом шефе INDEMI, или это против этики?

- Это нормально, - ответил Андерс, - Другое дело, что мое мнение о Жераре Лаполо довольно субъективно. Я считаю, что он слишком экстравагантен для этой работы.  Многогранная и совершенно непредсказуемая личность. Причем, не одна.

- В каком смысле, не одна?  

- В прямом. Лаполо всегда был несколькими людьми, причем все его Альтер-эго представляли собой полноценные и очень разные личности. 

- Ты хочешь сказать, что он шизофреник? - осторожно предположила Пепе.

- Ничего подобного, - возразил Андерс, - Просто он привык работать с глубокими легендами прикрытия. Настолько глубокими, что настоящего Жерара Лаполо не существует вовсе. Бессмысленно даже спрашивать, какой он на самом деле.

- На самом деле, - сказала Аста, - он интересный дядька, но полный отморозок. Он считает, что наш океан - это не только Moana te Uta-Ru-Hiva, а вообще весь мировой океан, без исключений. Он не только считает так, но и действует в соответствие с.

- Звездочка, откуда ты знаешь, что делается внутри семи голов Жерара-Рулетки?

- Оттуда, что во всех семи варится одинаковая каша. Кстати, Райв, а почему ты не кушаешь пирог? Я, вообще-то, хотела бы знать твое мнение о нем.

Экс-полковник произнес что-то вроде «умгм» и быстро схватил ломтик пирога.

- Вы тут такого наговорили, - заметила Пепе, - Даже как-то неспокойно на сердце.

- Не волнуйся детка, - Аста похлопала ее по затылку, - Лаполо и сам знает о своих тараканах в головах. Не случайно он предложил суду создать комитет экспертов – волонтеров. Кажется, их уже штук сто. Можно надеяться, что при таком численном превосходстве, они оттащат его за хвост, если он слишком разбежится.

- Пирог - чудо! – сообщил Андерс, - А что касается экспертов – волонтеров, то это, конечно, хорошая идея. Но Жерара-Рулетку не сможет контролировать даже тысяча экспертов. Не будет спокойной жизни. Я ставлю 20 фунтов против хвоста селедки: о каждой следующей авантюре Рулетки, мы будем узнавать только после ее финала.

Пепе вздохнула и заключила.

- По-моему, вы надо мной немножко издеваетесь.

- Конечно! - подтвердила Аста, - Мы всегда приглашаем гостей именно для этого.

- Обычно, потом мы их съедаем, - серьезно добавил Райвен, - но для представителей прессы делаем исключение, потому что с прессой лучше не ссориться.

- Правильно, - одобрила Пепе, - Нас, репортеров, нельзя есть. Мы вредные. А раз вы вспомнили, что я - пресса, то давайте я спрошу про французских марсиан. Как они чувствуют себя в этой, мягко говоря, необычной для них обстановке?

- Примерно так же, как и наши, - ответил экс-полковник, - Разница климата между Океанией и Францией очень мала, если сравнивать с Антарктикой, так что адаптация проходит примерно одинаково, и занимает у здоровых ребят примерно декаду.

- Я вообще-то про психологию, - уточнила гостья.

- А я педант, - ответил он, - Сначала про климат, потом про интерьер, а уж потом про психологию, как индивидуальную, так и социальную. С акклиматизацией все ОК и у марсиан, и у полу-марсиан. Уточняю: полу-марсиане это спецы, которые работают с астронавтами. Например, я. А французских полу-марсиан у нас полтора десятка. Мы разместили их в обычном интерьере, вроде того, который ты видишь здесь. Тоже ОК. Теперь подходим к психологии. Марсиане оказались готовы к тому, что отличает меганезийский кампус от французского. А вот полу-марсиане, к сожалению, нет. Мы вынуждены были потребовать замены двух французских спецов. Один заявил, что не может работать в притоне. Другой написал жалобу в какой-то комитет, что в кампусе нарушаются нормы биоэтики. Что-то на счет экспериментов над людьми. Но главная психологическая проблема произошла с французскими психологами. Их тут двое.

- В этом что-то есть, - заметила Пепе, - никто не сможет создать психологическую проблему более качественно, чем сами психологи, профессионалы в этом деле.

Аста презрительно фыркнула.

- Если они профессионалы, то я - кенгуру.  

- Звездочка, они же не виноваты, что им дали такой опросник, - возразил Андерс.

- Ага! – произнесла Пепе, - канакам дали европейский опросник по психологии. 

- Им дали анкету с полутора тысячами вопросов, - уточнил экс-полковник, - По их правилам, на каждый вопрос надо было отвечать «да» или «нет», и только в самых крайних случаях – «не знаю». Все шестеро наших марсиан оказались совершенно патологическими субъектами: самовлюбленными, безвольными, невротичными, агрессивными, асоциальными субъектами с сексуальными расстройствами. Двое французских психологов сообщили мне это под большим секретом. Они вообще не понимали, как такие люди оказались в марсианском экипаже, и что теперь делать.

- …И ты оказывал психологом психологическую помощь? – предположила Пепе.

Райвен Андерс утвердительно кивнул.

- Примерно так. Я пригласил обоих психологов и одного парня, который по тесту получился самым отъявленным маньяком. И мы прошлись по этой анкете. Вопрос: «Иногда я готов убить человека за его неправильное поведение». Ответ: «Да». Этот парень несколько раз был в военном патруле в горячих точках, и обязан был в ряде ситуаций стрелять в людей, ведущих себя «неправильно». Другой вопрос: «Люди, находящиеся вокруг, хотят украсть мои ценные идеи». Ответ: «Да». Для нормального канака, так и должно быть. Если у одного человека возникла ценная идея, то другие захотят попользоваться этой идеей. Но для европейского психолога, ответ «Да» на подобный вопрос указывает на два синдрома: преследования и сверхценной идеи. Следующий вопрос: «У меня были проблемы из-за моего сексуального поведения». Парень ответил: «да» - однажды он подрался в кабаке из-за девчонки, и угодил в полицию. По его логике, это проблема именно из-за сексуального поведения, хотя европейские психологи имели в виду нечто совсем иное, из их системы табу. А вот наиболее фееричный вопрос: «У меня бывали такие провалы в сознании, когда мои действия были прерваны, и я не понимал, что происходит вокруг меня». И парень абсолютно честно отвечает: «Да», поскольку один раз неудачно приземлился после прыжка с парашютом, а другой раз получил легкую контузию от взрыва мины. Но психологи поняли это так, что он (с учетом предыдущего) полный психопат.

- И как? - спросила Пепе, - Психологи смогли адаптироваться к нашей психологии?

- Не знаю, - ответил Андерс, - Но они больше не пристают ко мне с этой ерундой.

- Хм…А кто реально занимается психологической совместимостью экипажей?

- Я, – лаконично ответил он.

…

 

13. Красное солнце, черная свастика.

Дата/Время: 05.08.24 года Хартии.

Фиджи-Ротума. Хауаити и Матуса

=======================================

В полумиле от яхт-харбора Оинафа на северно-восточном берегу Ротума (крайнего северного острова округа Фиджи), лежат два миниатюрных островка: Хауануи (принадлежащий нативным утафоа из клана Атоаэ) и Хауаити (арендованный без ограничения срока гражданином Хагеном Клейном). Ширина пролива между этими  островками - всего сто метров, так что у 16-летней Эуни Атоаэ, дочери tahuna Атоаэ Эфиака, даже и мысли не возникло взять лодку. Она разделась, повесила lavalava на крючочек около входной циновки fare, застегнула на левом предплечье матерчатый браслет с woki-toki, вошла в воду, и заскользила сквозь слабые волны под углом к скалистому юго-восточному берегу Хауаити. Юная утафоа не собиралась царапать любимые пятки, лазая по скалам. Еще чего! Вот обогнуть по морю миниатюрный островок и выйти из воды с запада, у причала fare дяди Хагена, это другое дело.

- Обалдеть, какая классная девчонка! - вынесла свой вердикт Люси, наблюдая за этим заплывом с крыши-террасы кубического дома Клейна (этот дом в прошлой жизни был капониром Народного флота Конвента Меганезии, отсюда и конфигурация).

- Ты красивее, - лаконично ответил Хаген.

- Да ну… - буркнула она, и потерлась щекой о его плечо.

- Субъективный факт, - сказал он, - так что, спорить со мной не получится. 

- Тогда я не буду. Слушай, а она достаточно сильная tahuna-hine?

Клейн неопределенно качнул головой туда-сюда.

- Сложный вопрос. Эфиак утверждает, что у Эуни есть akumana-te-tupuna, однако, признает, что у нее совсем мало опыта.

- Ситуация… - задумчиво произнесла Люси.

Ситуация возникла в связи с фирмой «DiproX» (Окленд, Аотеароа – Новая Зеландия), а точнее - с филиалом «DiproX» на Ротума, или, еще точнее – с Акава Фуро, директором этого филиала. Когда пришло известие, что киви продали контрольный пакет фирмы «DiproX» некой исландской кинокомпании «Scandia Screen», Акава Фуро, 28-летний иммигрант из Японии, уже 10 лет живущий на Ротума и создавший здешний филиал «DiproX» с нуля, погрузился в депрессию. Акава засел дома, и перестал выходить на работу. Джо Джитоу, второй менеджер филиала, разумеется, подменил его, но весь маленький персонал ротумского «DiproX» был обеспокоен. Акава Фуро – парень талантливый и креативный, но мягкий и тактичный. По ходу, у него психотравма. Разумеется, хотелось помочь ему, но с другой стороны, нехорошо лезть без спроса к человеку, у которого свое виденье жизни. День-другой-третий сотрудники филиала решали так и сяк, но 3-го августа пришел телекс следующего содержания:

«Дирекции филиала Ротума. Просим обеспечить прием президента кинокомпании «Scandia Screen», м-ра Экхелма, и продюсера м-с Ларквист 5.08. в 14.00».

После этого коллектив сотрудников дружно пришел к выводу: Джо Джитоу следует обратиться за помощью Хагену Клейну, дизайнеру роботомоторики. Хаген Клейн не особенно часто физически появлялся в офисе филиала в Матуса (хотя от его fare на Хауаити до Матуса-харбор было всего-то 6 миль на лодке на запад вдоль северного берега). Тем не менее, Клейн был персонаж известный и симпатичный, а главное, он приходился по обычаю родичем одному tahuna, колдуну клана нативных утафоа…

4-го августа (т.е. вчера) Джитоу и Клейн пообщались и кое-что решили…

…

Эуни Атоаэ выбралась на маленький каменистый пляж у пирса, энергично тряхнула головой, так что, угольно-черные волосы, только что казавшиеся мокрой купальной шапочкой, превратились в нечто почти пушистое, и ослепительно улыбнулась.

- Aloha, дядя Хаген и тетя Люси. Я – вот.

- Чего так официально, Эуни? – Люси игриво ткнула пальцем в живот «племянницу» (которая была на 3 года старше «тети»).

- Пошли пить какао, гордость клана Атоаэ, - сказал Хаген, хлопнув Эуни по плечу.  

- Пошли, - согласилась та, - А что вы прикалываетесь?

- Прикалываемся мы потому, - ответил он, - что ситуация немного херовая, а любому канаку ясно, что в херовой ситуации надо поддерживать в команде чувство юмора.

Вводная лекция по проблеме заняла ровно столько, сколько нужно, чтобы выпить в спокойном темпе кружку какао, взять кое-какие мелочи, которые могли оказаться полезными, и прокатиться на «зодиаке» до места. В финале Хаген произнес:

- …И не надо спрашивать Фуро про последнюю фалангу мизинца его левой руки.

- А что не так с этой фалангой? – удивилась Эуни.

- Ничего не так, - ответил Хаген, - В смысле, ее нет. Это неприятная старая история десятилетней давности. Фуро тогда жил в Японии и работал на маленькой верфи, где строили микро-субмарины для трафика героина с Тайваня на острова Рюкю. Верфь принадлежала якудза. Якудза, это японские ciudad-bandidos, у них есть лобби…

- Неофеодальная мафия с прикрытием на уровне правительства, - уточнила Люси.

- Именно неофеодальная, - подтвердил Хаген, - как бы, такие самураи, недобитые генералом Мак-Артуром после 2-й мировой войны. Фуро что-то сделал не так, и они приказали, чтобы он отрезал себе фалангу мизинца. Он отрезал, а то бы его просто грохнули. Потом он слинял сюда, и отсюда с ними поквитался через наше Гестапо.   

- Тогда почему не спрашивать? – удивилась утафоа, - Он отомстил, и это хорошо.

Хаген неопределенно пожал плечами.

- По ходу, неприятные воспоминания. Это не самая нужная фаланга, но все-таки…

- Или, - вмешалась Люси, - он считает, что недостаточно поквитался.

- Тогда, - заметила Эуни, - ему надо убить кого-то еще из этих своих врагов, и…

- Давай, ты пока не будешь трогать эту тему, ОК? - перебил Хаген, - сейчас более актуальна проблема с продажей «DiproX»… Кстати, мы практически приехали.

Планировка Матуса с полутора тысячами жителей, была вполне типичной для таких городков, выросших на вулканических островах, вокруг удобной полукруглой гавани. Улочки разбегались веером вверх от харбора, а небольшие дома на одну, две или три семьи  стояли вдоль них, будто поднимаясь по широким естественным ступенькам ландшафта. Дом Акава Фуро был «гибридным»: низ – белый бетонный ромб, а верх – биопластиковый октаэдр, похожий на простой кристалл с разноцветными гранями и прозрачным круглым окошком-иллюминатором в центре каждой грани.

Делегация «спасателей», постучав деревянным молоточком по столбику у прохода в аккуратно подстриженной живой изгороди, вошла в миниатюрный дворик, в центре которого выделялась яркими звездочками цветов очаровательная альпийская горка. 

- О-е-е! – восхищенно произнесла Эуни, и поправила на себе одолженный Хагеном жизнерадостно-оранжевый комбинезон-фартук «ere-stile», - …у Акава Фуро, по ходу, хорошая vahine, креативная, все умеет и любит, чтобы все было симпатично!

- Фуро живет один, - сообщил Хаген, - девушки эпизодически приходят и уходят. 

- А кто тогда все это делает? – удивилась утафоа.

- Он сам делает. Такой парень, ага. И на работе у него все так же мягко и четко.

- Y una polla, - произнесла Люси, проведя пальцем по борту электромобиля-трайка, стоявшего под навесом, и обнаружив, что на пальце не осталось пыли.

Хаген развел руками и негромко пояснил.

- Фуро никогда ничего не забывает. И всегда понемножку что-то делает.

- О-е-е! - повторила Эуни, - А обычно, если парень живет один, то у него дома, как у свиньи в берлоге.

- Свиньи не живут в берлоге, - заметила Люси, - в берлоге живут какие-то медведи.

- Это сайберская поговорка, - авторитетно сообщила утафоа, - Там мороз, и свиньи научились у тамошних медведей жить в берлоге. Я это прочла на одном сайте.

- Про медведей – потом, - сказал Хаген, и позвонил в дверной колокольчик.

- Я в мансарде, - раздался негромкий, четкий, но какой-то очень печальный голос.

- Мы зайдем, ОК? – с этими словами Хаген открыл дверь и шагнул внутрь дома…

Акава Фуро вообще был худощавый и невысокий, а сейчас, когда он сидел на циновке, опустив плечи и наклонив голову, казалось, что он совсем маленький. Перед ним были разложены разнородные бумаги, что-то являлось деловыми документами, а что-то - распечатками из сетевых mass-media. Кроме этих бумаг, перед директором филиала «DiproX» находилась полупустая бутылка саке и керамическая чашечка.

- Спасибо, что ты пришел, Хаген, - грустно произнес он, - Но не надо меня утешать.

- Aloha, Фуро, - сказал Клейн, - Я вовсе не собирался тебя утешать. Просто, я гулял с девчонками, и решил заглянуть. Знакомься: Люси, моя vahine, и Эуни, моя сводная племянница. Мы все втроем обалдели от твоей альпийской горки, прикинь?    

- Aloha, foa, - сказал Акава Фуро, только теперь повернувшись к гостям, - Мне очень неудобно, что вы видите меня в таком неподобающем состоянии.

- Ничего такого, - возразила Люси, - почему бы человеку не выпить немного саке?

- Хотя, по-моему, лучше пить в веселой компании, - сообщила Эуни.   

- Был бы повод для веселья… - неопределенно протянул Фуро.

- В хорошей компании, повод для веселья всегда находится, - заметила она, - только, лучше пить с закуской. Например, мясо, или рыба, или что лучше идет к саке.

Акава Фуро невесело улыбнулся и вздохнул.

- Ребята, спасибо, что вы пытаетесь меня растормошить, но… Все слишком плохо.

- А почему ты так уверен, что эти исландцы хуже киви? – спросил Хаген.

- Ты имеешь в виду «Scandia-Screen»? – уточнил директор филиала.

- Ага. Тех киношников, которые купили контрольный пакет «DiproX» у киви.

- Купили… - повторил Акава, и хлопнул ладонью по одной из бумажек, - прочти, это избавит тебя от иллюзий… Я сам слишком долго жил иллюзиями… Иллюзиями…

- Бро, давай я тебе расскажу кое-что, - предложила Эуни и уселась рядом с ним.

А Хаген, наклонился, и поднял указанную бумажку. Это оказалась распечатка с сайта обзорных новостей мирового кино-рынка. Фрагмент текста на распечатке был крайне аккуратно обведен тонким ярким фломастером.

--------------------------------------------------------------------

Молодая исландская кинокомпания «Scandia-Screen» была создана полтора года назад международной студией скандинавских новаторов. Ее жанр: боевая альтернативная история. «Scandia-Screen» уже создала два короткометражных фильма: «Танки идут по свежему мясу» и «Вождь Монтесума, ты победил!», а также полнометражный фильм – постапокалипсис «Ледяной мир». Эти ленты вызвали неоднозначную реакцию. В ряде стран их публичная демонстрация запрещена из-за шокирующих сцен насилия. Тем не менее, «Scandia-Screen» нашла инвесторов для съемок кино-эпопеи «Красное солнце, черная свастика». Бюджет этого кино-проекта превышает сто миллионов долларов.

--------------------------------------------------------------------

Люси прочла этот фрагмент вслед за Хагеном и собралась уже что-то сказать по этому поводу, но Хаген опередил ее и очень спокойно поинтересовался:

- Фуро, а ты не против, если я гляну на этих скандинавских новаторов?

- Хочешь слетать в Исландию? – равнодушно спросил директор филиала.

- Нет. Они сами прилетят. Будут у нас в офисе в 2 часа дня.

- А-а, - так же равнодушно протянул Акава, - Джо их встретит. Ты, если хочешь, тоже можешь присутствовать. Мне до этого больше нет дела. Я надеялся, что предприятие выйдет на уровень, которым мы все сможем гордиться… А нас продали киношникам. Теперь мы должны будем строить для них резиновых акул и...

- Tapu! - резко и звонко прозвучал голос Эуни, - Foa aita hoo-tena matete! Foa e hi-aro!

- Aha? – растерянно переспросил Акава.

- Она напомнила тебе, что ты канак в стране канаков, - мягко пояснил Хаген, - foa не продаются на рынке. Foa свободны. Если эти скандинавы хотят от нас того, что нам по жизни не в тему, то они получат только имущество фирмы, которое они честно купили. Прикинь, Фуро, мы работаем с тобой потому, что нам в тему твои цели и стиль, и мы признали тебя лидером, а не просто потому, что ты нам платишь. Так сказали ребята.

- Hei foa! – возмутилась Эуни, - Я рассказываю Фуро историю, а вы встреваете.

- Историю? – переспросил он.

- Да! Историю! - подтвердила она, и сделала выразительное движение глазами, явно значившее, что в данный момент, лишние персоны мешают колдовскому процессу.

Люси и Хагену ничего не оставалось, кроме как освободить площадку для магии и отправиться в коммерческую зону Матуса-харбора, до которой было полмили. 

- О чем ты задумался? – спросила Люси, когда они отошли метров на сто.

- О моей психомоторной особенности, - сказал он, - Помнишь, Ундина? Если люди контактируют со мной больше часа подряд, у них, как правило, начинает нарастать беспокойство, и примерно на пятом часе это становится серьезной проблемой.

- Aita pe-a, - она улыбнулась, - Хочешь, я изображу девушку, которая периодически  приносит какао, а иногда отвлекает. Типа: сен такой-то, вам принесли пакет.

- Хорошая идея. Заодно, ты эмоционально поддержишь Маке. Это девушка, которая приносит какао, если ее очень попросить, хотя, вообще-то, она коннетабль. И она же – автор архитектурного концепта офиса. По ходу, это характеризует…

…

Офис выглядел, как стоящий у причала цинский крейсер-броненосец класса «Лунвэй» образца 1888 года. Реликт возрастом полтора века, казался новеньким, нарядным, хоть сейчас выходи в океан, защищать геополитические интересы Поднебесной Цин. Над мачтой реял лимонный флаг с красным солнышком и синим драконом.

Двое высоких, подтянутых, светловолосых молодых людей в униформе Waffen-SS образца 1939 года, подошли к трапу (отсюда уже было ясно видно, что 60-метровый крейсер-броненосец сделан не из стали, а из легкого пластика-композита), и коротко переглянулись.    

- То, что надо, - негромко сказал гауптштурмфюрер.

- Достойно смотрится, - согласилась с ним девушка – оберштурмфюрер.

- Aloha oe, - произнес встречающий их второй менеджер филиала, - меня зовут Джо Джитоу, я замещаю сена Акава Фуро.

- Фрис Ларквист, продюсер, - представилась девушка.

- Олаф Экхейм, президент, - сказал ее компаньон, - А что с мистером Акава? 

- Он занимается ключевым этапом подряда на дрейфующие глубоководные роботы-маркеры для консорциума «Playa Artificial». Он приносит свои извинения, и просит передать, что позже ответит на все вопросы, на которые не смогу ответить я и наши сотрудники, которых я попросил быть на встрече с вами. Welcome aboard.

В кают-компании (или комнате для переговоров), где уже был организован стол с сэндвичами, какао и подогретым саке (на последнем пункте меню настоял Хаген, по некоторым причинам, которые обещал изложить позже), знакомство продолжилось.   

- …Маке Тапас, наш коннетабль…

- Коннетабль? – переспросила Фрис.

- Да. Это значит: спец по ресурсам, бюджетированию и бухгалтерии. 

Маке, невысокая, полненькая, подвижная индусо-фиджийка постаралась как можно достовернее улыбнуться.

- Рада познакомиться.

- Взаимно, - Фрис тоже улыбнулась, а Олаф поклонился.

- …Хаген Клейн, спец по программированию моторики роботов, - продолжил Джо Джитоу, - И Люси Хок, стажер, она после школы практикуется по логистике.  

- …А также наливаю всем, кто что хочет! - браво добавила Люси, - Саке я выбирала тщательно, и подогрела до правильной температуры, если вы поняли, к чему я.

- Такое и хомяку понятно, - ответил Олаф, - полчашечки, с удовольствием.

- Мне тоже, - сказала Фрис, и, повернувшись к нему, спросила, - Я скажу, или ты?

- Давай, ты, - предложил он, - У тебя стиль лучше.

Фрис Ларквист кивнула и взяла уже наполненную чашечку.

- Я хочу сказать: ребята, вы профи, но вы не артисты. И видно, что вам не очень-то нравится, что мы купили контрольный пакет «DiproX». Вы думаете: вот, блин! Сейчас вместо серьезной работы нам предложат делать дебильные муляжи в стиле Голливуда. Чтобы исключить предположения такого рода… Олаф, покажи голограмму техники. 

- Один момент! - он извлек из кармана эсэсовского мундира предмет, похожий на обычную зажигалку. Но при нажатии кнопки возник не язычок пламени, а объемное изображение в области радиусом около метра.

На изображении можно было детально разглядеть подводный авианосец и закрытый подводный боевой катер, затем - два флаера: один сверхлегкий истребитель и один   беспилотный аппарат «летающее крыло» в форме бумеранга и, наконец, маленький четырехколесный броневик типа «багги», видимо машина поддержки десанта.

- На все это, - сообщила Фрис, - есть общая проектная документация. Образцы надо сделать и обкатать в предельно сжатые сроки, и создать парк реально действующей техники в количестве, необходимом для съемок фильма. Некоторый объем работ мы передадим надежным подрядчикам, но это отдельный вопрос обсуждения. Здесь, на Ротума, нам надо отработать и динамику отдельных машин, и их взаимодействие в настоящем морском бою. Они должны работать в комплексе. Как реальный флот.   

- Насколько реальный? – спросил Джо Джитоу.

- Ваш офис в виде цинского крейсера-броненосца, - сказал Олаф, - это неплохая иллюстрация к нашей задаче. Он отлично выглядит. Если бы он мог еще двигаться в открытом море и стрелять, получилось бы то, что нам надо. Наша морская техника должна двигаться по поверхности океана, под ней, и над ней, и сражаться.

- Это нелогично, - заметила Маке, - Вы потратите десятки миллионов долларов, на самоходные машины-копии, а ваш массовый зритель этого не оценит.

- Во-первых, - ответила Фрис, - наша кинолента «Красное солнце, черная свастика» военно-игровой фильм, рассчитанный на продвинутую публику, а не на тот люмпен-планктон, который визжит от восторга, когда красная краска, изображающая кровь, заливает половину моря. Во-вторых, ряд создаваемых моделей будет в дальнейшем предложен на рынке мобильной техники, а наша кинолента станет для этой техники яркой, агрессивной, запоминающейся рекламой.   

- Наша кино-эпопея, - добавил Олаф, - это видео-продукт двойного назначения. А вы думали, что менеджеры «Scandia Screen» - олигофрены, которые выложили несколько десятков мегабаксов за ультрамодерновое предприятие с роботизированной верфью и инженерным центром, только ради единственной киноленты? Нет, ребята! Мы будем делать технику, причем чертовски интересную технику!

- Непростая задача… - проворчал Джитоу, - а вы уже делали что-либо подобное?

- Да, - ответила Фрис, - Мы с Олафом работали в Гетеборге и Мальме, в корпорации «Interdyn». Меньше – по флоту, больше по авиации и стрелковым системам.

- …В Африке тоже? - как бы невзначай, спросила Люси, наливая всем еще саке.

- Верно, - Олаф улыбнулся, - а как вы догадались?

- Ну, это как бы, дедуктивный метод Холмса. Почему у вас на эсесовских мундирах «титановые ласточки», медали Шонао-Ка за военно-техническое сотрудничество?

Фрис задумчиво хмыкнула и произнесла.

- Ну, у вас и стажеры, мистер Джитоу. Глаз верный, как у индейца-охотника.

- А про что кино-эпопея? - спросил Хаген, решив отвлечь внимание от Люси.

- Сейчас мы к этому перейдем, - сказал Олаф, - представьте: начало весны 1945 года. Императорская Япония и 3-й Рейх терпят поражение за поражением. Уже потеряны захваченные ранее территории, и война пришла в их страны. В Европе - в Пруссию и Рейнскую область, в Азии – на острова Рюкю - Окинава и Огасавара - Иводзима. В Германии уже паника, в Японии пока лишь мысли о том, что поражение может стать катастрофическим. Японский флот еще способен сражаться, но амбициозные люди в адмиралтействе не поняли, как огромен перевес янки. 6-го апреля японская эскадра в составе линкора, крейсера и восьми эсминцев отправляется с Кюсю к Окинаве, чтобы атаковать англо-американские силы. Это суицид. На полпути к цели эскадру атакуют двести палубных бомберов с американских авианосцев, и в 3 часа дня 7 апреля она перестает существовать. Погибли четыре тысячи моряков и десять кораблей.

Олаф Экхелм сделал глоток саке и продолжил.

- А теперь наш альтернативный сценарий. В марте 1945-го, три грамотных молодых офицера: японец, манчжурец и германец, убеждают японский генштаб спланировать операцию «тэн-го» совершенно иначе, при той же численности моряков и кораблей. Новый состав эскадры не имеет надводных кораблей. Ее главная сила: субмарины-авианосцы и погружающиеся малые диверсионные катера. На авианосцах - разборные ударные самолеты и дроны. Эскадре предстоит действовать скрытно, атаковать тыл противника вдоль 20-й параллели, от Гавайев на востоке до Тайваня и Филиппин на западе. Эскадру долго готовят, и она выходит в море только в конце августа.   

- Но в августе 1945-го Японская Империя капитулировала, - заметила Маке.

- Акт о капитуляции был подписан 2-го сентября, - поправила Фрис, - По сценарию, командование эскадры узнало об этом, уже находясь в походе, и решило продолжать боевые действия. Такое решение принимали многие японские командиры в реальной истории. Их отряды на Филиппинах и в Микронезии воевали до конца 1940-х годов.

Хаген задумчиво почесал в затылке

- Хэх… Но тогда они уже не военные моряки, а, типа, naval bandidos.

- Кстати да, - согласился с ним Джо Джитоу, - может, для кино это сойдет, но…

- Стоп! - перебила Фрис, - Слушай, Олаф, ребята в чем-то правы. И у меня есть идея.

- Какая?

- Вот какая: они решат продолжить войну под старым манчжурским флагом. Под тем флагом Цин-Чао, который мы видели над этим офисом. Может, это судьба?

- Hamani te Paoro, - немедленно согласилась Люси.

- Давайте я позвоню Акава Фуро, - предложила Маке, - Я надеюсь… Ну, вы поняли.

Когда через час в кают-компании появился довольно бодрый Акава вместе с очень довольной собой Эуни, обнаружился глубокий смысл идеи Хагена и Люси на счет непременного распития саке в ходе встречи. Теперь характерный «выхлоп», еще исходящий от директора филиала, не отличался от «выхлопа», уже исходящего от уважаемых гостей. Вот как важна правильная сервировка стола на переговорах!

…

 

14. Калейдоскоп чудес. Стрела, изменяющая судьбу.

Дата/Время: 20.08.24 года Хартии.

Тихий океан. Траулер партнерства «Te-Ke Toys».

=======================================

Катамаран-траулер «Ikilik» (на языке Папуа-Куануа – «Малышка»), порт приписки - Факфак, Хитивао (Западная Новая Гвинея) дрейфовал в практически пустом океане к северо-западу от Фиджи, между Тувалу (на востоке) и Соломоновыми островами (на западе). На 250 миль в любую сторону – только волны и никакой суши. Стояло тихое раннее утро, над горизонтом со стороны Тувалу, только что поднялся ослепительно сверкающий краешек Солнца, и метнул рыжие и мерцающие, как пламя, блики, по верхушкам низких пологих волн… Попав лучиком в правый глаз одному из (условно) рыбаков, океанийскому креолу лет немного старше 20-ти, который, лежа на циновке, расстеленной на палубе, шлепал пальцами по клавиатуре ноутбука.

- Блин! – отреагировал он, и посмотрел из-под ладони на восток, - Непоседа, повтори, пожалуйста, последнюю фразу.

- Очень сильный ветер Пулугу, - старательно повторила миниатюрная и потрясающе изящная негритоска – тинэйджер из племени татутату, сидящая рядом с ним, - Это не ураган, и не торнадо. Ты написал «ураган с торнадо», а было не так. 

- Давай, попробуем найти правильное описание? – предложил он.

- Давай, - она кивнула, - Очень сильный ветер Пулугу поднимал камни. Все камни.

- ОК. Давай попробуем уточнить: что значит «все»? Камни какого размера?

Татутату замерла в полной неподвижности, предельно сосредоточившись в поисках корректного ответа на этот вопрос. А через полминуты на палубе возникли два новых персонажа: мелано-ирландский метис, примерно ровесник креола, темнокожий, но с пронзительно-зелеными глазами, и стройная, океанийская японка, года на три моложе. Шевелюра девушки (генетически черная) давно выгорела до пепельного цвета под экваториальным солнцем и стала жесткой от океанской воды, а ее кожа (генетически светлая)  под воздействием того же солнца, приобрела цвет темной бронзы.

- Экипаж «Малышки» приветствует мистера и миссис Геродот! – объявил метис.

- Типа, прикалываешься? - проворчал креол.

- Нет, Сиггэ, - ответил тот, усаживаясь рядом, - Просто, историей нельзя заниматься с таким серьезным видом.

- И нельзя так неподвижно сидеть! – воскликнула океанояпонка, и начала энергично тормошить застывшую татутату, - Йи! Что ты изображаешь Тутанхамона!?

- Екико, я не знаю, кто такой Тутанхамон, - ответила Йи, неохотно выходя из полной неподвижности, - Сейчас, я думаю про камни и про большой ветер Пулугу.

- Тутанхамон, - объявила японка, - это такой египетский фараон. Он правил три с половиной тысячи лет назад, а теперь его мумия в музее в Каире, на Ниле, чуть выше дельты. Вообще-то, свинство, да, Ринго? Человек лежал себе в пирамиде, никого не трогал. Приперлись какие-то швонцы, вытащили, засунули в витрину, как в лавке. 

- Да, это нетактично, - согласился метис, - Только, он лежал не в пирамиде, а типа, в капонире. В тот период фараонов складировали уже не в пирамидах в Гизе, а в таких капонирах в Луксоре. Это тоже на Ниле, но выше по течению, в сторону Асуана.

Йи чуть заметно кивнула головой.

- Сиггэ воевал на этом Ниле. А я воевала южнее, на Великой Замбези.

- Я воевал тоже гораздо южнее Каира, - уточнил Марвин, - на Виктория-Ниле. 

- Все равно, это одна река, - ответила Йи.

- А что за тема с камнями и ветром? – спросил Ринго, глядя на экран ноутбука.

- Давно-давно, - сказала она, - Белая Собака, которая на небе, была еще молодая, и заигралась со Змеем-Радугой, который тоже был очень молодой. От этого сделался большой ветер Пулугу, и поднимал камни. Камни улетали, и так от земли, где жили Люди, говорящие с Белой Собакой, осталось только несколько камней, которые не улетели, потому что корнями вросли в дно океана. Это Никобарские и Андаманские острова. Они маленькие, и людям места не хватало, и кто-то остался, а кто-то ушел в Папуа, а кто-то вернулся на родину первых предков, на Мадагаскар и в Африку.

- Может, Пулугу, это был цунами или землетрясение? – предположила Екико.    

- Нет, - Йи покрутила головой, - Пулугу, это был очень сильный ветер.

Ринго растопырил пальцы и интенсивно помассировал свой затылок

- Йи, ты сказала что-то про игры Белой Собаки и Змея-Радуги на небе?

- Да, - подтвердила татутату, - Змей-Радуга оставался на небе ночью играть с Белой Собакой. Это было давным-давно, а сейчас так не бывает, сейчас ночью он спит.

- А насколько давно? – спросил Ринго, - Ну, хотя бы, приблизительно.

- Очень давно, - ответила Йи, - Приблизительно, раньше, чем родилась моя бабушка.

- Понятно, - Ринго невозмутимо кивнул, - будем искать.

- Что искать? - удивился Марвин.

- Да, так. Есть идея. Надо только посмотреть кое-что в интернет.

- ОК, - шеф-пилот кивнул, - Это интересно. А я гляну, как там Акава Фуро и Эуни.

- Там, это где? – спросила Екико.

- Там, это на юте. Они вдвоем медитируют на восходящее Солнце.

Директор ротумского филиала «DiproX» и юная потомственная колдунья нативных  утафоа, сидящие обнявшись на самой корме «Малышки», на фоне солнечного диска, выглядели так артистично, что Марвин сделал несколько фото на камеру woki-toki, и только после этого подошел поближе.

- Hei foa, я, конечно, извиняюсь, но хотелось бы собрать Vergeltungswaffe раньше, чем начнется реальная жара.

- Собрать что? - спросила Эуни, мгновенно развернувшись к нему. 

- Оружие возмездия, - весело пояснил шеф-пилот, - мы же работаем, как бы, в области альтернативной истории оси 3-й Рейх – Японская империя, а там это была почти что  культовая тема. В Рейхе это еще называлось: Копье Судьбы, или Копье Одина.

- А в Японии, - сказал Акава, тоже поворачиваясь, - Это называлось: Ya-kaiten, стрела, изменяющая судьбу. Пишется вот так.

Акава Фуро вытащил из кармана рубашки бумажный блокнот и тонкий фломастер, и начертил три иероглифа. Центральный был в виде квадрата с маленьким квадратиком внутри, а другие два иероглифа - в виде перевернутые «Y», с вертикальной палочкой, дважды перечеркнутой горизонтальными отрезками. Симметрию нарушала еще одна черточка сбоку – как будто одну из перевернутых «Y» снабдили апострофом.

- Перевод не совсем аутентичный, - добавил он, -  дословно получается не «изменять судьбу», а «поворачивать небо», но… В общем, это, наверное, не так важно.

- А по-моему, интересно, - возразил Марвин, - для меня небо и судьба, это… Ну…

- E Aku te tou, - сказала Эуни и, вырвав листок из блокнота, протянула Марвину.   

- Faafe, - поблагодарил он, и убрал листок в тот особый карман своего тропического комбинезона «koala-emao», где лежали мелкие амулеты на всякий случай.

- Faamo, - широко улыбнувшись, отозвалась она.

- Я не понял, - немного грустно сообщил Акава, - Я плохо знаю язык утафоа.

- Ты создал Aku, - пояснил шеф-пилот, - волшебную вещь. Амулет.

…

«Стрела, поворачивающая небо», собранная через полчаса из легких пустотелых стеклопластиковых деталей и нескольких небольших коробок – энергетических и двигательных модулей, была похожа не на стрелу, а на безжалостно упрощенную авиамодель типичного истребителя времен Второй мировой войны, выполненную в масштабе 40 процентов от оригинала, и снабженную не одним обычным носовым пропеллером, а двумя маленькими, на консолях  справа и слева от кабины. Кабина, стеклянный пузырь, выглядела на этой машинке непропорционально-огромной.

- Может, лучше сначала в беспилотном режиме? – спросил Акава Фуро.

- В беспилотном – потом, - ответил шеф-пилот, - а сейчас я хочу почувствовать эту машинку своим телом, в полете. Типа, принципиальный момент.

- Как-то стремно, - заметила Екико, - Сиггэ, ты уверен…?

- Наука-аэродинамика уверена, - ответил пилот, устраиваясь в кабине, - Это почти нормальный «Крикет» 1973 года, он ни разу не получал крэш из-за дефектов дизайна. Правда, этот переделанный… Хэх… По-манчжурски. Короче: ставьте меня на воду.

Ринго кивнул и взял в руки пульт ютовой лебедки, медленно поднял самолетик над палубой, аккуратно вывел за корму, мягко опустил на воду, и отцепил стропы. Эуни уселась рядом с Йи, внимательно следившей за процессом.

- Ты беспокоишься за своего faakane?

- Не беспокоюсь, - отозвалась татутату, - но мне интересно.

- Мне тоже, - сообщила утафоа, глядя как, раскручиваются пропеллеры, и флайка разворачивается носом (точнее, углом) перпендикулярно траулеру.

Короткий разбег – и необычайно резкий отрыв с быстрым набором высоты.

- Блин! – выдохнула Екико, и добавила уже в микрофон, - Эй! Сиггэ! Как ты там?

- Отлично! – сообщил он, - Я просто делаю то же, что на комп-тренажере.

- Тензометрия ОК, - сказал Акава, глядя на экран ноутбука, куда через радиосвязь выводились данные с сенсоров, распределенных по плоскостям и фюзеляжу.

- Фуро, посмотри как можно внимательнее, какая будет реакция сейчас, - попросил Марвин, - я буду последовательно создавать нагрузки на разные элементы.

- Да, я смотрю очень внимательно, - отозвался японец.

Облетая траулер по радиу около мили на высоте до ста метров, флайка стала резко покачиваться, при этом, то подпрыгивая вверх, то проваливаясь немного вниз.

- Тензометрия ОК, - снова сообщил Акава, и добавил, - что теперь?

- Отлично. Посмотрим, что будет теперь… - Сиггэ увеличил скорость, и флайка пронеслась по прямой, а затем, резко задрала нос, и…

- …Joder! Мертвая петля! – воскликнула Екико.

- Она самая, - подтвердил пилот, - Фуро, как там тензометрия?

- В норме.

- Отлично! А сейчас, ребята: все в укрытие! В смысле, уйдите с открытой палубы.

- Сиггэ, -  тревожно спросил Фуро. - Ты точно хочешь сделать это прямо сейчас?

- Да. Это пилотажный элемент не сложнее прочих. В укрытие, ребята.

Через четверть минуты, палуба «Малышки» была пуста... 40-процентный истребитель умчался вдаль, развернулся, прошел на высоте нескольких метров над волнами, затем сделал горку, и… В фюзеляже по осевой линии, между вращающимися пропеллерами резко открылся лючок, из него выскользнул длинный ярко-желтый цилиндр, и полетел вниз по плавной кривой. Самолетик проскочил над «Малышкой», а цилиндр с легким треском разбился о середину палубы, выбросив во все стороны брызги яркой краски.

- Iri! – на всю рубку крикнул Ринго, - прямое попадание!

- Просто рефлексы, ага! - донесся из динамика веселый голос Марвина, - Фуро, как там тензометрия? Ничего критичного нет?

- Все в норме, Сиггэ, но двавай-ка заканчивай, ОК?

- ОК, Фуро. Ты прав. Продолжай следить за нагрузками, когда я буду приводняться.

Самолетик плавно снизился, чуть-чуть коснулся воды, гася скорость и, с негромким шлепком, приводнился на фюзеляж-поплавок. Пробег. Отановка.

- Уф! – произнес Ринго, тряхнул головой и метнулся на ходовой мостик.

- Надо же! - удивленно воскликнула Екико, бросив взгляд на часы, - Сиггэ летал всего восемь минут, а мне показалось, что прошло больше часа. 

- Я поработаю с лебедкой, - сказал Акава, и взяла в руки пульт. Траулер уже двинулся кормой в сторону флайки, почти неподвижно лежащей на воде.

…

«40-процентный истребитель» был успешно поднят на палубу «Малышки». Марвин откинул пузырь кабины, и Эуни тут же сунула ему в руку чашечку саке, пояснив:

- Фуро сказал: в филиале «DiproX» такой обычай для первого теста любой машины.

- Ну, если обычай… - шеф пилот улыбнулся и выпил… - кстати, толково!

- Сейчас, - добавил Фуро, - Я предлагаю некоторое время отвлечься, поговорить на интересные темы и хорошо покушать. Это помогает собраться с мыслями.

- Есть интересная тема! - объявила Йи, - Ринго обещал найти про ветер Пулугу.

- Я уже нашел, - ответил он, - На самом деле, мне просто надо было вспомнить одну сказку про Лемурию. Три запроса в интернет-искалке, и дело в корзине.

- Не тяни селедку за хвост! – потребовала Екико, пихнув его локтем в бок.

- …Но, если моя любимая женщина будет меня тиранить, то читайте сами.

Екико нежно почесала его за ухом

- А вот это, - обрадовался Ринго, - совсем другое дело. Короче, слушайте научное объяснение про ветер Пулугу и про радугу на ночном небе. 75 тысяч лет назад произошло два феномена. Первый: до Земли дошел свет мощной вспышки одной из сверхновых звезд. Сейчас остатки этой вспышки видны, как туманность Пурнелла, в центре которой – нейтронная звезда Пурнелла. В общем, обычное дело для звездной  эволюции. Аналогичная вспышка с расширением светящейся оболочки сверхновой наблюдалась в XI веке. Сейчас это Крабовидная туманность, а тогда, как записали  древнекитайские астрономы, светящаяся фигура была видна на небе 23 дня, даже при свете Солнца. А ночью она напоминала кусочек сверкающей радуги.

- Упс… - произнес Марвин.

- …Второй феномен, - продолжал Ринго, - почти совпавший с первым по времени, но совершенно не связанный с ним физически: извержение супервулкана Тобо на севере острова Суматра, 500 миль к юго-востоку от Никобарских и Андаманских островов. Объем выброшенного пепла: 3000 кубических километров. Сравните: знаменитое извержение вулкана Кракатау выбросило 18 кубических километров, а извержение вулкана Тамбора в 1815 году, самое мощное за сто веков – полтораста кубических километров. Извержение 1815 стало катастрофой для Индонезии, а во всем северном полушарии на следующий год вообще не было лета. Типа, как вулканическая зима. 

- Если смотреть арифметически, - произнес Акава Фуро, - То извержение Тобо было примерно в 20 раз мощнее Тамбора. Я понимаю, что это доисторический период, но человечество уже существовало и это, наверное, могло как-то отразиться в мифах...

Ринго утвердительно кивнул.

- Мы и начали с мифа о появлении радуги на ночном небе и о ветре Пулугу, который уничтожил мини-континент, который был на месте Никобар-Андаманских островов.

- Это наш миф, - уточнила Йи, - я его рассказала, потому, что Сиггэ пишет реальную историю Людей, говорящих с Белой Собакой, которая на небе.

- У вашего народа очень поэтичное имя, - заметил японец.

- Да, - скромно согласилась татутату.

- Так вот, - продолжал Ринго, - из-за извержения Тобо начался ледниковый период. В Европе его называют Вюрмским оледенением. Этот период длился 50 тысяч лет. На исследовании этой большой вулканической зимы рассчитывалась модель для проекта «Astarta-Ballista», астероидная зима на Венере.

- А мультик «Ледниковый период» тоже про это оледенение? – спросила Эуни.

- Ага, - Ринго кивнул, - вот вам, ребята, и ветер Пулугу. Как бы, не просто сказка. 

- Ветер Пулугу… - произнес Акава Фуро, - Минутку, у меня красивая идея.

Японец вскочил, ушел в кубрик и вернулся с баллончиком краски для нанесения люминесцирующих маркировок.

- Я попробую изобразить это в строгом, простом стиле ранне-цинской, китайско-манчжурской каллиграфии…

- Что – это? – поинтересовалась Эуни.

Акава поднял ладонь призывая всех подождать минуту, подошел к «40-процентному истребителю», и вывел на его аквамариновом фюзеляже три алых иероглифа.

Первый – похожий на подставку-тумбочку, на которой стоит блюдце с чашечкой.

Второй – похожий на символ константы Планка («h» с черточкой наверху),.

Третий - похожий на решетчатую декоративную ширму на ножках.

- Пу Лунг У, - пояснил он, - Слуга дракона пустоты.

- Классно! - без тени сомнений объявила Екико. …

…

 

15. Охотничьи рассказы. Взлететь на птице Бэ.

Дата/Время: 25.08.24 года Хартии.

Хитивао, Мберамо

=======================================

Деревня на берегу извилистой широкой реки Вааа, текущей с предгорий центрального хребта на север, до Тихого океана, была вполне первобытной – как и прочие деревни племени татутату, с незапамятных времен населяющего гигантское болото Мберамо.

Несколько десятков тростниковых хижин, напоминающих то ли птичьи гнезда, то ли стога сена (правда – сена с травинками толщиной с палец). У причала, сделанного из нескольких тонких бревен - первобытные лодки, похожие на корзины. Маленькая утоптанная площадка сравнительно сухого грунта между хижинами и причалом - это рыночная площадь, где происходит меновая торговля, праздники и прочие народные собрания. В деревне своим чередом идет типично-первобытная жизнь первобытных мужчин, женщин и детей. Готовая иллюстрация к разделу «доисторический период» учебника «Древнейшая история». Эту картину портит наличие рядом с хижинами ветровых и солнечных электрогенераторов, спутниковых антенн и пятисотлитровых  водяных бочек на ножках (заменяющих здесь водопровод и общественную баню). И совсем уж неуместно для иллюстрации к учебнику выглядит стоящее около причала пластмассовое изваяние утки выше человеческого роста.

В данный момент рядом с этой экзотической скульптурой прохаживался взад-вперед массивный и крепкий молодой латиноамериканец лет 25 – 30, одетый в ярко-зеленую майку и шорты с желтым логотипом «Bok-Bok sea-frog Tour Agency». В пяти шагах позади него стояла, заложив руки за спину по-спортивному стройная, но несколько худощавая девушка-папуаска, одетая ровно таким же образом. Перед этими двоими полукругом расположились десять пестро и разнообразно одетых молодых людей, очевидно, относящихся к нескольким довольно далеким друг от друга культурно-этническим группам. В общем - понятная картина: туристы и гиды.

Латиноамериканец постучал костяшками пальцев по пустотелой пластмассовой скульптуре и торжественно объявил.

- Вот, примерно так выглядит птица Бэ. Сейчас я про нее расскажу. Главное, что надо знать: она ночная, хищная, водоплавающая, иногда стайная и, как правило, почти не нелетающая. При этом у нее скверный характер. Сами увидите.

- Мистер Гарсиа, а в каком масштабе сделана эта фигура, - поинтересовался один из молодых людей.

- Называйте меня просто: Леон, - сказал гид, - Вы из Дарвина, Австралия, верно?

- Верно. Нас шестеро из Дарвина. А меня зовут Грэм.

- Значит так, Грэм, - сказал гид, - У вас в Северной Австралии водятся морские крокодилы, такие же, как здесь. Тварь еще та. Так вот, три недели назад, мы нашли дохлого крокодила длиной метров пять. Потом местные ребята рассказали, что этот крокодил схватил птичку Бэ, трехлетку,  примерно такую, как эта статуя, и птичка раздолбала ему череп клювом. Это я к тому, чтобы вы отнеслись более серьезно к шлемам, надувным защитным жилетам, и вообще к технике безопасности.

Несколько секунд слушатели молча переваривали эту информацию. Двое туристов – довольно молодая парочка из Бразилии - переглянулись, и эффектная темнокожая девушка спросила:

- Леон, что значит: «как правило, не летающая»? Вы что,  хотите сказать, что она в некоторых случаях может взлететь? Я имею в виду, это же меняет дело, нет?

- Только без паники, Долли, - ответил гид, и на всякий случай уточнил, - Вы - Долли и Аристо из Манауса, верно? У вас там тоже недалеко джунгли, в них водятся ягуары, крупные хищники, которые могут прыгнуть на большое расстояние.

- Но ягуары, все же, не летают, - заметил Аристо, - Кроме того, они очень редки. 

Гид согласно кивнул.

- Я к этому и веду. Птица Бэ размером с ягуара не может летать, она может только прыгать. А летают только экземпляры весом килограммов двадцать. Они не опаснее крупного домашнего гуся, и они довольно редко атакуют человека.

- А экземпляры какого размера атакуют человека часто? - спросила совсем юная меганезийская креолка.

- Хороший вопрос Люси! – вскричал гид, - Опять таки, я к этому и веду. Вы - Люси и Хаген с Ротума-Фиджи, так? Вы, наверное, имели дело с акулами. Тут та же история: агрессивнее всего экземпляры среднего размера. Средняя птица Бэ весит примерно центнер и ростом она чуть ниже человека. Обычно такие и встречаются.

Одна из австралиек повернулась к своему приятелю и довольно громко шепнула:

- Ларк, мне страшно! Ты уверен, что мы не слишком рискуем?

- Все ОК, Джес, - ответил он, - Нам же объяснили: ситуация всегда под контролем сопровождающего охотника.

- Леон, у вас были несчастные случаи на этом сафари? –  поинтересовался другой австралиец.

- Нет, Кевин. Ничего такого. Только  мелкие пустяки. У нас ни один турист не был госпитализирован из-за проблем на этом сафари. Как правильно сказал Ларк, у нас ситуация под контролем, и у нас достаточно эффективное оружие. Я предлагаю, для поднятия настроения, перейти к этому вопросу. Сейчас Оо объяснит вам про пушки.

Молодая папуаска сделала несколько быстрых шагов вперед и у нее в руках, как по волшебству, появилось нечто, похожее на сильно укороченное спортивное ружье с пистолетной рукояткой.

- Эта штука называется «Lap-Jab», калибр 4.5 мм, пневмотермический портативный полуавтомат, разработка фирмы «TeKe-Toys», Пелелиу, этого года. Малый калибр не означает, будто это несерьезное оружие. Высокая начальная скорость каплеобразной свинцовой пули весом полграмма обеспечивает дульную энергию, достаточную для поражения крупной цели. Оружие легкое, а отдача слабая, и вы можете вести огонь навскидку, примерно вот так… 

Она развернулась в сторону расположенной в полусотне шагов конструкции из двух столбов и перекладины, под которой висели на нитках крупные неспелые кокосовые орехи. С кажущейся небрежностью, папуаска произвела десяток выстрелов, один за другим – это заняло у нее не больше пяти секунд. Звук выстрелов был необычным: оглушительно-звонкий щелчок с пронзительным коротким визгом на высокой ноте. Кокосовые орехи разлетались на куски, как от молодецких ударов молота.

- …Как видите, - продолжила Оо, - поражающий эффект достаточно значителен, а нажатие кнопки, которая здесь заменяет спусковой крючок, занимает долю секунды. Благодаря этому, модель «Lap-Jab» признана перспективной для спецподразделений полиции. Но! Обращение с этим оружием требует осторожности. 

- А можно попробовать пострелять? – поинтересовалась одна из австралиек.

- Не просто можно, Риче, а нужно, – ответила папуаска, - Этим мы и займемся после инструктажа по технике безопасности. Обещаю вам, что стрелять вы будете столько, сколько захотите. Важно, чтобы вы привыкли к этому оружию. 

…

«Сколько захотите» продлилось часа полтора. Последней устала стрелять азартная австралийка по имени Мэйв, и присоединилась к остальным девяти туристам, уже расположившимся на циновках вокруг невысокого столика с чаем и сэндвичами.

- О чем болтаем? – весело спросила она.

- О политике и войне, - ответил Кевин, - Как-то навеяло стрельбой.

- Кое-кто взялся за роль адвоката дьявола, - добавил Ларк.  

- Это что-то из австралийской библии? – поинтересовался Хаген.

- Это идиома, - пояснил Грэм, - Так называют человека, который берется защищать заведомо порочную позицию. Как Люси сейчас защищает милитаризм.

- Эй-эй! – возмутилась юная меганезийка, - где это я защищаю милитаризм?

- Ты сказала, что последняя серия войн почти по всему миру, является позитивной.

- Ага. Сказала. Но при чем тут милитаризм, если это факты? Ответь: на острове Роти, который сейчас австралийский, стало лучше, чем при индонезийских исламистах? 

- Остров Роти, - возразила Джес, - вошел в Австралийский союз по референдуму.

Хаген негромко похлопал в ладоши и пояснил:

- Если ты что-то хапнул, то устраивай референдум. Если успел, то, типа, заиграно. 

- Референдум это для юридических закорючек, - добавил Аристо, - А я смотрю на это чисто практически. Если какое-то правительство сидит, как собака на сене, и толком управлять не хочет или не умеет, то соседи его выгоняют.

- Если они умеют управлять лучше, - уточнила Долли.

- А откуда они знают, что умеют лучше? - поинтересовалась Риче.

Бразилька пожала плечами.

- Наверное, есть какая-нибудь теория на этот счет. По крайней мере, и здесь, в Новой Гвинее, и во многих других местах, действительно стало лучше.

- Другие места – это Южное Перу и район Титикака? – иронично спросил Ларк.

- И там тоже, - невозмутимо согласилась она, - А у тебя другое мнение?

- А лучше стало по вашему мнению или по перуанскому и боливийскому?

- По мнению большинства тех, кто там живет, - пояснила Долли, - Я это сама видела, разговаривала с людьми, и знаю.

- Теория тут элементарная, - продолжил Аристо, - Если где-то образуется территория команчей, то, значит, там управление ни к черту, и надо эту территорию отбирать.

Мэйв озадаченно потерла ладонями щеки.

- Команчи это ведь, кажется индейцы в Северной Америке, нет?

- Так называют бандократические участки, - пояснила Люси, жуя сэндвич, - Они получаются при затяжных локальных войнах или еще при какой-нибудь фигне. Общественный порядок рассыпается, и у людей нет ни защиты от бандитизма, ни возможности для нормального бизнеса или нормальной работы по найму. 

- Толково сказано, - согласился Грэм, - но кто арбитр? Если это тот, кто собрался оккупировать территорию, то с чего бы верить в его объективность?

- А кто, по-твоему, может быть арбитром? – спросил Хаген, закуривая сигарету.

- Для этого существует ООН, - заметила Джес.

Хаген фыркнул и махнул рукой.

- Не смеши меня, гло. ООН - это зоопарк живых ископаемых. 

- Это только у вас в Меганезии так считают, - возразила Риче.

- А ты считаешь, что ООН компетентно? – иронично поинтересовалась Люси, - Ты не видела список их комитета по миротворчеству? Почитай. Welcome to the real world.

Кевин, начав не спеша набивать табаком глиняную трубку, купленную на местном маленьком рынке, многозначительно произнес:

- Допустим, все, кому это выгодно, поделили между собой все территории команчей. Делить больше нечего, а аппетит, как мы знаем, приходит во время еды. И кому-то приходит в голову мысль: специально создать территорию команчей в какой-нибудь вкусной стране, чтобы потом ее присвоить по уже сложившейся практике.

- Это фантазии, - заметил Аристо, - Вроде всемирного заговора зеленых человечков.

- Страна называется Франция, - уточнил Кевин.

- По-моему, - сказала Люси, - Ты путаешь захват территорий, раздел сфер влияния и конкуренцию за гуманитарный ресурс. Это три разные вещи. Прикинь?

- Слушай, - обратилась к ней Риче, - Где ты успела этого нахвататься? Извини, если я влезла не в свое дело, но просто я случайно видела твою анкету, и…

Меганезийка открыто и обаятельно улыбнулась.

- Ты про мой возраст, ага? Видишь ли, так исторически сложилось. У нас это в школе проходят, по экоистории. Типа: экономическая экология людей. Так вот, если силой начинают делить территории, то это война. Если кто-то на какой-нибудь территории усиливает свое присутствие, чисто мирно, то это раздел сфер влияния, а если кто-то агитирует квалифицированных людей делать бизнес не на биологической родине, а в стране-заказчике, то это конкуренция за гуманитарный ресурс. Вы же привлекаете в Австралию гастарбайтеров из Индии, и никто не говорит, что вы агрессоры.

- Ну, ты скажешь! – искренне возмутилась австралийка, - Мы, на хороших условиях, приглашаем из Индии рабочие руки, которых там избыток. А вы устроили в Париже заваруху, чтобы выкачать мозги, которых везде недостаток, и которые нужны самим французам не меньше, чем вам! Чувствуешь разницу?

- Мы устроили заваруху? - Люси удивленно выпучила глаза, - Разве мы притащили в Европу целую толпу долбанных исламистов?

Хаген протянул руку и легонько погладил ее по спине.

- Ундина, не напрягайся. Вопрос-то понятный. В Европе уже тысячу лет идет грызня христиан и мусульман. Кто-то со стороны оседлал эту тему и утащил пару центнеров мозгов. Риче интересуется: это такая конкуренция или это такой тихий разбой?

- Значит так… - сказала она, вытаскивая сигарету из его пачки.

- Твоя мама меня расстреляет, - предупредил он.

- Мы ей не скажем, - пообещала Люси, щелкая зажигалкой, - …И я один раз. Типа, не считается… Так вот, во-первых, эти мозги не лежали в мясной лавке, а были в голове людей, которые сами решали: где им интереснее работать. Когда оффи-победители во Второй Мировой войне силой забрали мозги германских ракетчиков и потом полвека строили на них свои космические программы, то это был разбой. А когда мы…

- Ты считаешь, что с нацистами обошлись несправедливо? – перебил Грэм.

- При чем тут нацисты? В рабство захватили ученых, а не нацистов. Прикинь?

- В рабство? – переспросил он.

- Ага. Когда увозят силой и заставляют работать, это так и называется. Но это я для примера. В смысле, что наши спецслужбы так с французами не поступали… Это во-первых. А во-вторых, кто сказал, что эти мозги нужны в Европе? Если бы они были нужны, то им бы создали условия. Для начала, сделали бы ВМГС обеим бандам: и исламистам и христианским ультра. Не сделали? Значит, мозги не нужны. 

- Точнее, - сказал Хаген, - европейским оффи больше интересны мусульманские и христианские ультра, чем ученые и инженеры. Типа, опора власти.

Люси покрутила между пальцами сигарету и кивнула.

- Ну, типа, да. Я так и хотела сказать. Нормальных европейцев никто не спрашивал.

- Между прочим, - вмешалась Долли, - конкуренция стран за мозги была всегда. Это нормально. Австралия тоже ввозила мозги из Англии, пока не вырастила свои.

- Все равно, это как-то не честно, - заметил Ларк, - Европейцы платят налоги на свое образование и университетскую науку, а потом приезжают всякие, и переманивают. 

Около них как-то внезапно материализовалась Оо Нопи.

- Я вообще-то по поводу дальнейшего графика, - сообщила она, - Но, так, в порядке мнения по поводу этого разговора про мозги. Почему французам не выгодно, если их мозги едут в Меганезию, а меганезийцам выгодно, если их мозги едут к нам в Новую Гвинею, или на Тимор, или в Транс-Экваториальную Африку? Парадокс?

- Точно! – поддержал Хаген, - Когда европейские мозги едут к нам, европейцы нас называют «интеллект-пиратами». Когда наши мозги едут в какую-нибудь страну четвертого мира, в Европе нас опять называют «интеллект-пиратами». Упс…

- Не «упс», а плохой имидж, - поправила бразилька, - Если, к примеру, у тебя плохой имидж, то любое твое действие будет восприниматься как порочное.

Аристо похлопал свою подругу по бедру и отрицательно покачал пальцем.

- Не так все просто, Долли! Зачем европейский спец едет в Меганезию? Чтобы жить в условиях канакской хартии. А зачем меганезийский спец едет в африканскую страну? Чтобы эта африканская страна жила по канакской хартии. И там и там - экспансия.

- Нет, - возразила Оо, - Ни в Африке, ни у нас, не живут по меганезийской Хартии.

- У вас с этого года живут по Фри-юниону, - сказал он, - Все политические аналитики говорят по TV, что это та же хартия, но упрощенная и адаптированная для вашего родоплеменного уклада. Вы извините, я не имел в виду вас обидеть на счет уклада…

- Вы меня ничуть не обидели. Я горжусь своей большой семьей… Или племенем, как выражаются ваши TV-аналитики. Но наш фри-юнионистский конкурс практических программ совсем не такой, как конкурс на правительственный подряд в Меганезии. В нашей системе, базис - это не бюджетный минимум, а потребительский максимум, и голосуют не индивиды, а олдермены от муниципальной или корпоративной трибы. 

- Но у вас тоже запрещено государство и политические партии, - заметил Аристо.

- У вас в Бразилии тоже запрещена мафия и уличные банды, -  ответила она, - На мой взгляд, вы слишком узко толкуете термин «бандитизм», и самые опасные формы этой деятельности у вас до сих пор не запрещены. Я имею в виду партийное государство.

- Оо, а военные диктатуры в Мпулу и Шонао, по-вашему, лучше? - спросила Риче.

- Конечно, лучше, - без колебаний, ответила папуаска, - диктатор лично отвечает за результат управления, а при партийно-государственной системе не отвечает никто.

- Перед кем же это он отвечает? – удивилась австралийка.

- Перед вооруженным народом. В Мпулу в каждом доме есть оружие.  

Долли в некотором недоумении пожала плечами.

- Мне не понять, как это диктатура может казаться лучше демократии.

- А мне, - добродушно сообщила Оо, - не понять, как это партийная олигархия может казаться демократией. Знаете, Долли, все разговоры о политике упираются в разное понимание одних и тех же явлений. Давайте-ка лучше я познакомлю вас с местными ребятами, которые будут сопровождать каждую пару во время охоты, и расскажу про местность, на которой будет проходить охота. Потом, после захода солнца мы с вами потренируемся юзать ноктовизор и инфракрасный лазерный маркер цели.

- А когда начнется сама охота? – спросил Грэм.

- График такой, - сказала Оо, - В 21:00 мы выдвигаемся на катере по правому притоку Вааа, и тройки, в смысле, пары охотников с местным проводником, высаживаются на берег с интервалом 2 километра. Каждая пара получает полосу поиска 2 километра в ширину и примерно 7 километров на север, до следующего притока Вааа. Окончание охоты, ориентировочно, в 4:30 утра, когда начнет светать, но ребята с лодками будут ждать вас, начиная с 3:00, на случай, если вам надоест раньше.

- Семь километров? – осторожно переспросила Джес.

- Да. Если задержитесь – ничего страшного. Можете спокойно охотиться до самого рассвета. Радиосвязь есть, так что проводник нас предупредит.      

- Ничего себе… - растеряно протянула австралийка.

…

Хагену и Люси по жребию выпало десантироваться на берег вторым номером, после Аристо и Долли и перед Кевином и Мэйв. С учетом возраста Люси, к ним поставили наиболее опытного проводника – 19-летнего парня по имени Фию (всем остальным достались в проводники мальчишки и девчонки лет по 16 – 17, которые, впрочем, по здешним меркам были вполне взрослыми и ответственными охотниками). Как и все татутату, он был довольно низкорослым и худощавым, а о серьезности его статуса в деревне можно было судить только по специальным рисункам на безволосой груди, означавшим наличие собственного дома и семьи из двух женщин и троих детей.

Пока они ехали на катере к точке высадки, Фию пытался объяснить клиентам, как правильно произносится его имя. В оригинале оно звучало, как довольно короткий мелодичный свист. Меганезийцы старательно свистели на разные лады, каждый раз вызывая у проводников взрыв жизнерадостного смеха... А потом была, собственно, высадка. Проводник, затем Хаген, и последней - Люси, спрыгнули с борта на узкий участок сравнительно надежного грунта, и плоскодонный катер, негромко жужжа движком, поехал дальше на восток, к точке старта Кевина и Мэйв.

Люси сделала первый шаг, и ее нога сразу оказалась по щиколотку в топком иле.

- Joder…!    

- Лучше идти по тропе, - невозмутимо заметил Фию.

- Точно, бро, - согласилась меганезийка, - Если бы тропа была, я бы так и сделала!

- Вот же тропа, - сказал проводник, показывая рукой на заросли, выглядевшие точно такими же, как справа и слева, - …Хорошая тропа. Я неделю назад проверял.

- Гм… - произнес Хаген, почесав в затылке, - Давай я попробую по ней пойти, а ты поправишь, если я ошибусь. ОК?

- ОК, - охотно согласился Фию.

Через десять минут, после нескольких ошибочных движений (и предостерегающих возгласов проводника), Хаген понял, чем отличаются в условных цветах ноктовизора узоры зарослей на тропинке и на топком болоте по сторонам. Еще четверть часа он объяснял эту разницу Люси, уже на словах. Фию с интересом слушал, а потом очень настоятельно попросил повторить.

- Тебе-то зачем? – удивился меганезиец, - Ты же и так видишь.

- Я расскажу другим туристам, - пояснил проводник, - Никто пока еще не знает, как рассказать, а я буду знать. Тогда шеф Лрл Нопи выдаст мне бонус. Такое правило.

- Толково, - согласился Хаген и рассказал второй раз, специально для Фию.

Когда принцип движения по болоту был освоен, оба меганезийца начали обращать внимание на мелкую фауну, шныряющую вокруг. Жаркие влажные джунгли жили насыщенной, яркой жизнью. В условных цветах ноктовизора она выглядела яркой в буквальном смысле слова. Некоторые существа передвигались стремительно, как маленькие акробаты на арене цирка. Другие наоборот, едва шевелились, то и дело застывая в полной неподвижности и сливаясь с деревьями. Стайки мелких птиц и рукокрылых млекопитающих перелетали с ветки на ветку прямо над их головами. В протоках, которые приходилось переходить вброд (вслед за проводником, знавшим сравнительно удобные участки русла) шумно плескались то ли рыбы, то ли лягушки. Один раз Фию показал пальцем на некрупного крокодила, но на жест Люси, которая коснулась ладонью своего «Lap-Jab» ответил отрицательным качанием головы. Эта добыча в программе не значилась. Несколько раз Люси взвизгивала (хотя и не очень громко), при виде крупных змей, проползающих в непосредственной близости. Фию выразительной пантомимой объяснил, что змеи этих пород не интересные, они не особенно съедобные, а шкура вообще ни на что не годится. Не надо стрелять.

Люси шепотом спросила, не опасно ли проводнику ходить здесь босиком при таком количестве змей. Тот ответил «босиком удобнее. А змеи – так: не надо наступать на ядовитых, и все ОК». Из одежды на Фию был только пояс с орнаментом, небольшая плетеная сумка, и портупея с «Remi-Novus» 12-го калибра – так, на всякий случай. В плетеную сумку он, время от времени, клал найденные на ходу предметы. Сросток корявых грибов (явных поганок). Комок (или кокон) из паутины с мелкими пауками внутри. Толстую пупырчатую лягушку весьма подозрительного вида…

Примерно в середине второго часа пути они услышали два приглушенных выстрела справа: один за другим. Фию шепотом прокомментировал.

- Проводник стрелял. Турист не успел.

- Это была птица Бэ? – уточнил Хаген.

- Да, - лаконично подтвердил проводник.

В течение следующих полутора часов они слышали выстрелы еще трижды. В двух случаях это были серии звонких щелчков «Lap-Jab», а в одном – глухой гром 12-го калибра. Охота шла во всю – но не на их маршруте. Люси уже успела, между делом вспомнить, что (в соответствие с рекламным проспектом), если какой-либо турист не встретил птицу Бэ на сафари, то фирма «Bok-Bok sea-frog» организует ему выезд на второе сафари бесплатно - и тут Фию внезапно присел на корточки и поманил обоих меганезийцев эмоциональным взмахом ладони.

- И что тут? – поинтересовался Хаген.

- Говно птицы Бэ! – торжественно прошептал проводник, показывая на серую кучу.   

- Ничего себе! – пискнула Люси, - Как лошадь насрала!

- Большая птица, - согласился Фию.

- Гм… - Хаген почесал в затылке, - …Насколько большая?

- Большая! - многозначительно повторил проводник, после чего сделал несколько быстрых шагов, показал еще одну похожую кучу и добавил, - Меньше!

- Две кучи или две птицы? – спросила Люси.

- Две и еще сколько-то, - ответил Фию, - Срали четверть часа, как. Недалеко.

- Нормально… - буркнул Хаген, поправляя «Lap-Jab» на ремне.

- Секторы обстрела, - напомнил проводник, - Помните про технику безопасности.

- Помним, не маленькие, - нервно прошептала Люси.

Фию занялся исследованием следов, и через минуту уверенно махнул рукой влево и прижал палец к губам…

Птиц Бэ они увидели как-то очень обыкновенно. Просто вышли к очередной мелкой протоке, которая, с одной стороны от них представляла собой извилистый ручеек, бегущий по камням, а с другой - небольшое озеро, покрытое слоем тины. Две птицы размером со страуса, но гораздо более плотно сложенные, бродили среди этой тины, периодически окуная головы с огромными утиными клювами в воду. Проводник задумался на несколько секунд,  достал из кобуры свой «Remi-Novus» и, держа за пистолетную рукоятку, положил стволом на плечо, а затем сделал меганезийцам недвусмысленный знак: «разобрать цели и стрелять по несколько раз».

Хаген просигналил Люси «стреляй в левую, а я – в правую, сразу после тебя».

Люси встала на одно колено, пристроила «Lap-Jab» поудобнее, навела ИК-лазерный маркер на центр туловища птицы Бэ слева, находящейся метрах в сорока, задержала дыхание и трижды быстро надавила кнопку. Звонкие, визжащие щелчки выстрелов… Хаген открыл огонь с отставанием, всего на секунду… Левая птица рухнула в воду мгновенно. Правая успела наполовину раскрыть крылья, и тоже свалилась.

- Классно! – выдохнула Люси, и тут раздался предупреждающий окрик проводника, а следом - громовой звук выстрела из ружья 12-го калибра… Что-то большое и сильное судорожно забилось в зарослях, всего метрах в пяти от ошарашенных меганезийцев.

- Вы бы не успели, - как ни в чем не бывало, пояснил Фию, - А так, хорошо стреляли.

- Мерси, - сказал Хаген, - Типа, мы стреляли в мелких, а большая подкралась, ага?

- Нет, - ответил Фию, - Подкралась еще мелкая. А большая не очень далеко.

- Хер с ней, - немного дрожащим голосом произнесла Люси.

Проводник как-то неопределенно пожал плечами, и левой рукой вытащил из своей плетеной сумки легкий пневматический пистолет, заряженный клейкими пульками-маячками - чтобы пометить ими добычу, и подобрать ее после рассвета.

- Держитесь рядом, но не совсем, - сказал он, - Помните про секторы обстрела.

- Фию, - окликнул его Хаген, - А насколько близко большая птица?  

- Ходит, - ответил проводник, - Думает: другая птица пришла охотиться на ее место. Ищет. Хочет прогнать или убить. 

- Другая птица – это мы? – уточнил меганезиец.

- Да. Мы тоже охотимся. Значит, другая большая птица. Другая стая. Конкуренция.

Вдалеке послышался визжащий перестук выстрелов из «Lap-Jab», затем свистящее шипение, а затем еще три выстрела. И снова тишина, вернее - та уже ставшая вполне привычной для их уха гамма звуков, которые издавала фауна здешних джунглей. 

К двум убитым птицам, лежащим в топком илистом озерце, Люси и Хаген не стали подходить близко, но третью, убитую проводником в зарослях, рассмотрели во всех подробностях (включая клюв, размером с лезвие лопаты и когти длиной с палец).

- Фию, как вы живете рядом с такими тварями? - прошептала Люси, когда эта третья птица была помечена маячком, - У вас же дети, все такое…

- Живем, - ответил он, убрав пистолет в сумку, и перехватив ружье поудобнее, - Мы привыкли: кто-то всегда рядом. Раньше - хуже. Говняные люди с автоматами. Я был маленький. Мы прятались. Кто не успел, тот умер, или увезли в плен. Там тоже умер. Долго было так. Старики думали: радуга на небе повернулась в плохую сторону. Мы уходили. Дальше от говняных людей с автоматами. Пришли сюда. Птица Бэ лучше говняных людей. У нее вкусное мясо и нет автомата.

- Говняные люди это индонезийские солдаты? – спросил Хаген.

- Не солдаты, - ответил Фию, - Работорговцы. Солдаты пришли потом. В год, когда я первый раз сам ходил на охоту. Не индонезийцы. Папуасы, как мы, но не совсем. Но  хорошие люди. Как шеф Лрл Нопи. Как шеф Оо Нопи. Больше нет говняных людей с автоматами. Все ушли. Кто не успел, тот умер. Мы вместе с солдатами-папуасами их убили. Теперь нам хорошо. Птица Бэ живет на этом берегу, мы на том. 

Хаген кивнул и поинтересовался:

- А почему этих птиц нет на вашем берегу?

- Мы всех убили и съели, - сообщил проводник, - Переплывают редко. Тогда сразу убиваем и съедаем. Зачем нам птицы Бэ на нашем берегу?

- Незачем, - согласилась Люси, - А почему, кстати, мы тут встали и никуда не идем?

- Куда идти? – удивился Фию.

- Э-э… - юная меганезийка почесала за ухом, - Ну, типа ты же проводник.   

- Да, - с некоторой гордостью подтвердил он, - Когда надо идти, я скажу.

- А сейчас не надо идти?

Проводник утвердительно кивнул.

- Если идти не надо, то не надо идти.

- Зачетный афоризм, - буркнула Люси, и замолчала, сосредоточенно размышляя, как поставить вопрос так, чтобы получить какой-нибудь более содержательный ответ. Придумать она не успела, поскольку послышался хруст веток, сминаемых поступью тяжелых ног и… Следующие события слились в одну картину, будто порожденную в недрах какого-то безумного калейдоскопа.

Метрах в двадцати от них с треском раздвинулись хилые стволы болотных деревьев, открывая большую птицу Бэ во всей красе. Едва оказавшись на открытом месте, она прыгнула, расправив невероятного размера крылья. Хаген развернулся, вскинул свой «Lap-Jab», и принялся в максимальном темпе нажимать на кнопку, отправляя пулю за пулей в голову птицы… Растопыренные перепончатые лапы коснулись земли, и сразу пришли в движение. Они быстро и мерно шагали, неся почти обезглавленное тело по направлению к группе людей…  Растопыренные крылья волочились по земле… Фию, схватив Люси в охапку, прыгнул вместе с ней в воду. Хаген попытался перепрыгнуть через крыло, но не рассчитал, зацепился ногой, упал на плотные перья, и скатился в колючие заросли. А птица Бэ, продолжая шагать, налетела грудью на чахлую пальму, почти вывернув ее с корнем, остановилась и медленно рухнула на бок. Ее ноги еще несколько раз вхолостую провернулись в воздухе, скрючились и застыли.

Хаген выпутался из колючек и вытер ладонью кровь с расцарапанной щеки.

- De puta madre… Hei foa, вы как там?

- Мы в порядке. А как ты? - спокойно ответил проводник, легко поднимаясь из воды вместе с Люси, судорожно вцепившейся в его плечо.

- Типа, отделался легким испугом, - проворчал меганезиец, - Joder! До чего живучая скотина! Провалиться мне сквозь небо! Мне показалось, что она вообще не сдохнет! 

- Надо в туловище, а ты в голову, - менторским тоном сообщил Фию, - птица может бежать без головы. Но все равно, ты хорошо стрелял.

- Я успевал, и ты не стал мне мешать? – уточнил Хаген.

Фию улыбнулся и молча кивнул. Люси громко выдохнула, отпустила его плечо и по-собачьи отряхнулась, так что брызги воды полетели во все стороны.

- Бррр! А больше их тут нет? – спросила она, - В смысле…Бррр… Этих птиц?

- Есть. Но не очень близко, - проинформировал проводник, - Пойдем искать?

- Пожалуй, нет, - тихо ответила Люси.

- Мне как-то тоже больше не хочется, - добавил Хаген и мягко обнял ее за плечи.

- Тогда мы пойдем к берегу, - невозмутимо подвел итог Фию и, вытащив из плетеной сумки пневматический пистолет, отстрелил в тушу птицы пулю-маячок.

…

К берегу притока Вааа они вышли немного раньше четырех утра, причем проводник вывел их почти точно к причаленной к топкому берегу надувной моторке. Функции экипажа выполняла девчонка лет 15, коротавшая время за какой-то сетевой игрой по ноутбуку.

- Фзии. Сестра, - сообщил Фию.

- Фзии, - попытался повторить Хаген, чем вызвал у туземцев взрыв смеха. Имя этой девушки следовало произносить, как звонкий комариный писк. Несколько минут все четверо развлекались (одни – тренируясь в произношении, другие – слушая то, что из этого получается, и ехидно комментируя). Потом брат с сестрой быстро обменялись певучими репликами, и она, сбросив с ветки причальный трос, включила движок.

…

Как давно известно, не менее половины удовольствия от охоты приходится не на сам процесс, а на последующие охотничьи рассказы (конечно, при условии, что объектом охоты были не на какие-нибудь безобидные существа, а серьезная дичь). Не даром охотничьи рассказы относятся к отдельному жанру фольк-арта.

Птица Бэ, вне всяких сомнений, относилась к серьезной дичи – и по своим «тактико-техническим характеристикам» (как выразился Леон Гарсиа), и по количеству мяса, поступившего в общее владение туристов, гидов и туземцев. Все эти три категории персонажей временно превратились в одно первобытное племя, радующееся богатой добыче и предстоящему праздничному столу. Мокрые и исцарапанные, но страшно довольные собой охотники на ходу сочиняли эпические новеллы о своих подвигах, дополняя бедность вербальных технологий изложения эффектной жестикуляцией.

Особый шарм этому шоу придало появление посреди деревни добытых птиц Бэ. Туши доставили Леон и Оо, облетев на вироплане пункты, помеченные маячками... Трофей Хагена был доставлен последним, и удивил даже туземцев - не столько своим весом (больше двух центнеров), сколько смелостью Фию, рискнувшего позволить туристам самостоятельно «обработать» настолько крупную и, соответственно, опасную, птицу.

Фию, которому Оо мягко, но отчетливо поставили на вид эту его неосторожность, немедленно обратился за поддержкой к Хагену.

- Ты бы расстроился, если бы я стрелял?

- Не то слово! – воскликнул меганезиец, - Моя самооценка рухнула бы ниже дна Марианской впадины, я бы потерял аппетит, я бы рыдал, бился головой о стенки, и громкими горестными воплями портил бы всем праздник!

- Вы не знаете, насколько Хаген чувствителен! - демонстративно хлюпнув носом, добавила Люси, - Если утром он не попадет по мухе, севшей на его сэндвич, то не улыбается весь день, а ночью плачет в подушку, и она вся пропитывается слезами! 

- Пиздец… - тихо произнесла Оо, - Я бы в жизни не сочинила такой триллер.

Люси пожала плечами и скромно сообщила:

- У меня наследственная литературная гениальность.

- И на какой литературе ты специализируешься? – поинтересовался Кевин.

- Точно-научная фантастика с экзотическим парадоксально-эротическим уклоном.

- Э… Мм… - австралиец смущенно потер подбородок, - А такое бывает?

- Конечно! – подтвердила Люси, - Например, Льюис Кэрролл. 

- Я не догнал, где там эротика, - вмешался Грэм.

- …И где наука, - добавила Риче.

Люси посмотрела на австралийцев с неподдельным удивлением.

- Да там везде эротика! Такой милый флирт с Гусеницей, с Чеширским котом, с…

- Подожди! – перебила Джес, - Почему это флирт?

- А что же это?

- Ну… - Джес задумалась, - Не знаю… Я полагала, что в сказках этого не бывает.

- Бывает! – возразила Мэйв, - Ребята, вспомните Фрейда! По Фрейду, в «Алисе» на каждой странице фаллический символ! Гусеница, Гриб, Фламинго…   

- Фламинго – фаллический символ? – с сомнением переспросил Кевин.

- Ну, не вагинальный же! – ответила она.

- Э… Мм… Действительно…

- Эротика есть везде, - добавила Риче, - А вот про науку, ты, Люси, погорячилась.

- Нет, все четко! – объявила меганезийка, - …Потому что «Алиса в стране чудес» и «Алиса в зазеркалье» написаны про приложения абстрактной геометрии. Наш тичер рекомендовал это читать в дополнение к ознакомительным основам общей теории относительности. Вот так! 

- По-моему, ты путаешь, - заметил Ларк, - Кэрролл умер еще в XIX веке, а Эйнштейн придумал теорию относительности в начале XX.

- Эйнштейн как-то сбоку, - вмешалась Оо, - старт дал Лоренц, принципы предложил Пуанкаре, математическую модель сделал Минковский, а Эйнштейн эту математику вообще не понимал.

- Быть такого не может! – воскликнул австралиец.

- Почитай переписку Чивита –Эйнштейн, примерно в 1915 году. – сказала она, - Там прямо показано, что Эйнштейн не совсем понимал математику, которую, он якобы, использовал при построении ОТО. Чивита нашел в его базовой работе кучу ошибок. Эйнштейн с ошибками переписал то, что на 10 лет раньше написал Минковский.      

- Ты увлекаешься физикой? – поинтересовалась Долли.

Оо Нопи тряхнула головой.

- Не то, чтобы увлекаюсь. Я учусь на I курсе Военной Академии PASA. Это, как бы, военный сектор факультета авиационно-космических технологий «Kimbi Transport Innovation College» (KTIC). А основы общей теории относительности я сдавала на вступительных экзаменах. Вот, запомнила…

- Подожди! – удивился Аристо, - А что ты делаешь в турфирме?

- Подрабатываю, - ответила папуаска, - Фирма семейная, я – совладелец, начальство Академии разрешило – при условии хорошей успеваемости.

- Ух, ты! – воскликнул бразилец, - А у вас там все секретное или не совсем?

- У нас не так много секретных тематик, - сказала она, - а что?

Он несколько смущенно почесал в затылке и пояснил.

- Ну, вдруг ты что-то знаешь про марсианский экипаж «Каравеллы».

- Типа, мы поспорили кое с какими ребятами на бочку кашасы, - добавила Долли.

- Мы зацепили один слух, а ребята нам не поверили, - добавил Аристо.

- Какой слух? – спросила Оо..

- Про экипаж, - пояснил он, - Что там будет пара меганезийских коммандос из тех, которые работали в охране на Парижском католическом фестивале.

- Я не интересовалась про тот фестиваль, - ответила папуаска, - Но состав известен практически точно. Французы: Виктор Гален и Марго Лайтрэ, и меганезийцы: Комо Кубан и Текс Киндава.

- Ха! – воскликнула Долли, - Если так, то мы выиграли!

- А знаете, - встрял Леон Гарсиа, - Я для интереса посчитал по формуле в интернет, и получается, что на Марсе крупная птица Бэ могла бы летать, да еще и с всадником.

Оо Нопи похлопала его ладонью по пузу и сообщила:

- У Леона мечта: приспособить птицу Бэ для верховой езды.

- Зачетно, - оценил Хаген, - На крупных африканских страусах ездят верхом. Не так далеко, как на лошади, но все-таки. А та птица Бэ, которую мы грохнули, была как большой африканский страус, но вдвое массивнее.

- На страусах ездят, но не летают, - заметила Люси, - И потом, на Марсе не очень-то полетаешь на крыльях. Там воздуха нет ни фига.

- Ну, если бы был, - внес уточнение Леон, - По TV говорили про террариум…

- Про терраформинг, - поправила Оо.

- Ну да, - согласился он, - И если сделать этот терраформинг, то воздух будет.

- По ходу, птица Бэ могла бы и на Земле летать с всадником, - заметил Хаген, - ей, конечно, понадобилось бы поменять дизайн, но я в принципе говорю.

- Поменять дизайн, в смысле приделать движок и пропеллер? – уточнил Грэм.

- Нет, это совсем другое извращение. Надо поменять ей геометрию.

- Четыре крыла вместо двух? – попробовал угадать Фию.

- Нет, - меганезиец покачал головой, - Этого не хватит. Тут надо радикальнее.

- Сделать очень большие крылья, - высказала свою версию Фзии.

- Сломаются, - лаконично возразила Люси и повернулась к Хагену, - Ты правда представляешь, как это сделать.

- Ага, - он кивнул, - Не представлял бы – не говорил. Я после обеда нарисую.

- Значит, на ужин у нас talk-show «Взлететь на птице Бэ», - заключила Мэйв.

…

 

16. Старая притча о собаке и крысе в углу.

Дата/Время: 01 - 10.09.24 года Хартии.

Арораэ – Фак-Фак – Австралия - Чагос. 

=======================================

…Hauoli по случаю рождения Такутери Джермины, дочери Тоник Наоиа и Герхарда Штаубе, начался, когда девочке исполнился лунный месяц, и длился неделю, чтобы приехать и принять участие смогли все желающие. Маленький городок Рорети и весь атолл Арораэ стояли на ушах. Такого количества европейцев одновременно на атолле никогда не видели. Такого количества африканцев – тоже. О том, чтобы разместить в нескольких миниатюрных местных отелях все эти делегации, и речи не было, так что семейная фирма «Retiair» заранее позаботилась об армейских шатрах – tipi, и участок, арендуемый фирмой у мэрии Рорети, на неделю превратился в нечто вроде лагеря для военных резервистов. Над шатрами развевались  на ветру вымпелы «Протестантского интернационального братства германцев» и «Клуба штурмовых авиаотрядов Конго», французского «Католического сопротивления» и «Ассоциации волонтеров Замбези». Учебные флаеры чертили в небе над атоллом узоры, днем – просто цветным дымом, ночью – фосфоресцирующим. Жарились бататы и тушки чипи на полевой кухне. Из репродукторов звучали флиты и марши нулевой политкорректности, от модернового  «Monkey trial» волонтеров IBM до раритетного «Panzer rollen in Afrika vor» корпуса Роммеля. Гессенское яблочное вино, губная гармошка и танцы – само собой. 

При этом, hauoli проходил без эксцессов, у локальной полиции не возникало никаких претензий к организаторам. По сравнению с тем, что бывало тут во время матчей по ацтекболу между командами Рорети и Тамароа, этот hauoli выглядел тихим семейным торжеством. Даже впечатляющее авиа-шоу не создавало неудобств или повышенного риска для хабитантов: флаеры - малошумные, пилоты – высоко квалифицированные.  Нарушений общественного порядка, таким образом, не наблюдается.

Тем не менее, шериф Рорети счел необходимым пригласить в управление городской полиции регионального старшего офицера INDEMI с атолла Тарава, чтобы выяснить, намерена ли разведка делать что-либо в связи с появлением на hauoli генерала Чоро Ндунти, президента республики Шонао-Ка. Претензий к генералу и его маленькому эскорту у шерифа не было. Гости из страны Шонао дисциплинированно заполнили полицейские анкеты и вели себя вполне нормально. Но в достаточной ли мере будет обеспечена их безопасность, когда они отправятся с Арораэ домой в Шонао? Шериф, конечно, не вникал в тонкости военно-политических игр вокруг фигуры Ндунти, но посмотрел кое-что в mass-media и выяснил, что президент Шонао-Ка до сих пор не рисковал покидать зону Транс-Экваториальной Африканской Лиги. За его головой охотятся главные исламские лидеры, и у них есть шанс добыть эту голову в небе над индомалайской акваторией или над западной акваторией Индийского океана. Точнее, сразу две головы: Чоро и его старшего 14-летнего сына Лголо. Исламисты проспали внезапный перелет Ндунти с Мадагаскара в Меганезию, но теперь-то они наготове. 

Офицер INDEMI внимательно выслушал соображения шерифа и признал их вполне логичными. Именно поэтому (пояснил он) генерал-президент поведет себя не так, как рассчитывают исламские охотники за головами. И действительно: 1 сентября Ндунти, покидая Арораэ, уже на аэродроме сообщил репортеру локального TV:

«Мы с Герхардом, моим боевым товарищем и другом Африки, в эти дни не только развлекались, но и делали дела. Мы с ним, и с другими нашими друзьями, подписали большой контракт для Шонао и для всех банту. По дороге домой, я приеду в Папуа, и куплю по дружеской цене много полезных вещей для нашего народа. Так будет, да!».

По видео-репортажу можно было сделать четкий вывод, что авиа-эскорт президента Шонао-Ка вырос. На Арораэ прибыли два легких военно-транспортных «Air-bug», а улетали в Папуа пять бортов. К эскорту добавились три флайки кого-то из гостей…

…

1 сентября. Папуа-Хитивао, западное побережье Новой Гвинеи, район Фак-Фак.

Какой уважающий себя папуасский ветеран боевой авиации, демобилизовавшись и приобретя ферму на двести гектаров с выходом к заливу, не найдет там места для гидроаэродрома? Пэой Биб, 18-летний авиа-рэптор, ветеран трех военных кампаний: Колепомской, Тиморской и Замбезийской, конечно, такое место нашел. И когда его  бывший инструктор и командир Сиггэ Марвин, наконец-то собрался в гости, Пэой, конечно, не упустил случая показать свой гидроаэродром во всей красе, чему очень способствовало темное время суток (была середина вечера).

Никаких прожекторов в глаза пилотам, зато отлично освещенный берег и пирсы, а поверхность воды в бухте размечена хорошо различимой с воздуха сеткой лазерных маркеров. Пять самолетов, один за другим, приводнились, как по нотам. Пэой Биб не удивился количеству машин (Сиггэ предупредил, что прилетит со своей vahine и с друзьями). Рон и Пума Батчер, старшие партнеры Марвина по фирме «TeKe-Toys», разумеется – это понятно. Еще одна парочка: парень утафоа-креольский метис с покрашенными в пурпурный цвет волосами, торчащими, как иголки ежа, и девушка, элегантная креолка - латино спортивного сложения - видимо, тоже коллеги. Ничего странного. Но когда из двух «эйр-багов» возник Ндунти со своей свитой – это был сюрприз. Генерал-президент прилетел с симпатичной девушкой - банту немного деревенского вида и четырьмя парнями (младший из которых - совсем мальчишка). 

Пэой (одетый только в шорты) задумчиво почесал крепкий загривок и произнес.

- Damn it all! Надо было мне для понта униформу надеть, что ли…

- Ни хрена не надо! – весело рявкнул Ндунти, хлопнув его по плечу, - Я помню тебя, солдат неба. Я сам дал тебе «титановую ласточку», а Нгакве дал тебе две «золотые мельницы». А тиморская «звезда революции» у тебя тогда уже была!

- Ага! – Пэой улыбнулся во все 32 зуба, - Ну, идем за стол! Мои девчонки зажарили большую свинью, и у меня поспело молодое вино! Йох-йох! Мы хорошо гульнем!

Дюжина гостей и дюжина фермеров (Пэой Биб, три его жены и четверо работников с подружками) обосновались за круглым столом под шатровым бамбуковым каркасом, густо обросшим лозой самоанского винограда… Следующие два часа вся компания воздавала должное натуральным продуктам фермы, а потом, молодежь в основном расползлась гонять мяч. За столом остались Пэой, Марвин, Батчеры, Чоро Ндунти с референтом Ромсо Эгвае (она была на так проста, как могло показаться), и метис с девушкой - латино, которых Ндунти теперь представил Пэою полными именами.

- Это инженер Оскэ Этено, он сделал первую фабрику наших бомберов, и Флер Хок-Карпини, дочь майора Чубби Хок, которая много чего сделала, долго рассказывать.

- Йох-йох! – произнес хозяин фермы, - Будет заваруха, а?

- Будет, да! – подтвердил генерал-президент, и повернулся к Ромсо Эгвае, - Давай, открывай ноутбук, будем смотреть картинки про то, как меня хотят убивать!

Ноутбук был бригадно-штабного типа. Его экран в полностью раскрытом состоянии покрыл почти весь стол, так что каждый мог хорошо рассмотреть оперативный театр, занимавший большую часть Индийского океана с прилежащими морями.

- Чоро, ты твердо решил идти в Африку на грузовом судне? – спросил Рон.

- Так! - Ндунти коротко кивнул, - На малом грузовике «Larry-Aqua-Foil». Хороший стофутовый корабль на подводных крыльях. Я его купил, и мы выходим завтра.       

- В таком случае… - произнес экс-коммандос и обвел указательным пальцем круг на экране, - …Тебя будут убивать здесь. 

- «Здесь» это понятие растяжимое, - проворчал Оскэ, - Пятачок великоват.

- Точнее сейчас не скажешь, - заметила Флер.

Хозяин фермы нахмурился и покачал головой.

- Чоро, может, тебе не надо брать туда своего сына? Оставь его пока у нас, а?

- Ты хороший друг, Пэой, - негромко ответил Ндунти, глядя в сторону несколько кривоватого футбольного поля, на котором его 14-летний сын Лголо гонял мячик в компании фермеров-папуасов и офицеров-шонао, - …Но подумай: кто научит моего мальчишку чутью на риск и на удачу? Кроме меня никто не научит, нет!

…

2 сентября, раннее утро, берег залива на краю фермы Пэоя.

Чоро Ндунти окинул внимательным взглядом своего сына, выходящего из воды.

- Тебе страшно, Лголо? Так?

- Нет, папа! – мальчишка энергично повертел головой, - Я не боюсь!

- Ты не ответил, - вкрадчиво произнес генерал-президент.

- Я ответил, папа! – возразил тот, становясь рядом с отцом.

- Ты ответил не на тот вопрос, сынок. И я могу сказать, почему. Тебе страшно, и ты стыдишься этого. Зато, ты гордишься тем, что ты сильнее, чем твой страх, и что ты можешь сказать: «Я не боюсь!», и это будет правда. Но это не главное, нет.

Лголо опустил глаза и пробурчал.

- Это слишком сложно. Я не понимаю.

- Нет, сынок, это просто. Ты поймешь. Когда я был чуть старше, чем ты сейчас, мы воевали в Анголе. Там у одного человека была большая охотничья собака, а другой человек поспорил, что эта собака не сможет задавить обычную крысу. Он знал: крысе будет страшно, крыса побежит, а собака догонит ее и задавит. Но он был хитрый, он сначала загнал крысу в угол, чтобы ей некуда было бежать. Так этот человек выиграл большую бутылку виски, собаке заклеивали покусанную морду пластырем, а крыса убежала. Так было, да! А знаешь почему?

- Крысе было страшно, но она была сильнее своего страха, - предположил Лголо.

Генерал-президент улыбнулся и покачал головой.

- Нет, сынок. Так было потому, что против большой собаки дралась не крыса, а угол каменной стены. Крыса слабее собаки, но каменный угол - сильнее. Большая собака щелкала зубами без толку в этом слишком узком углу, и ушла с драной мордой, да!

- У нас за спиной есть каменный угол? – спросил мальчишка.

- Найди один верный ответ из двух, - сказал ему Чоро, - или твой папа совсем глупый дурак, и хочет раньше времени умереть, да еще вместе с тобой, или этот угол есть.

…

Несколько позже - грузовой терминал порта Фак-Фак.

Из вместительного ангара быстро и почти бесшумно выезжали гусеничные машины размером с квадроцикл, и закатывались по аппарели в небольшой трюм стофутового морского грузовика «Larry Aqua Foil» стоящего у причала. Рассмотреть эти машины мешали надетые на их корпуса маскировочные чехлы цвета хаки. Бездельничающая в районе причала публика строила разные версии, основными из которых были «это самоходные безоткатные пушки» и «это маленькие десантные танки». Внутри ангара, машины были доступны обозрению, и Лголо Ндунти немедленно заявил:

- Это один в один робот «Wall-E» из мультика! 

- Вообще-то, - поправил Рон Батчер, - это гусеничный малобюджетный мини-трактор.

- С дистанционным управлением, - уточнила Пума.

- Электрический, на самогонной батарейке, - добавила Йи Вааа.

- На спиртовом топливном элементе, - поправил Сиггэ Марвин.

Ематуа Тетиэво, директор партнерства «Hikomo» (Тувалу - Нукуфетау), входящего в консорциум PASA (Papua Air Space Agency), погладил ладонью пузо и переглянулся с Наллэ Шуангом, радикальным лидером движения «Humanifesto» (или «Humi»).

- Интересная мысль, племянник. «Wall-E» это хороший брэнд.

- Но чужой, - заметил Шуанг.

- Эйнштейн доказал, что это относительно, - уверенно заявила Пума, - Aita pe-a.

- Если Эйнштейн доказал, то можно называть так, - заключил Чоро Ндунти.

Последний мини-трактор был накрыт чехлом и покатился к аппарели. Оскэ Этено управлял им и несколькими такими же машинами, едущими впереди, без всякого напряжения, просто мышкой со своего ноутбука. Одновременно в тамбуре ангара послышался окрик, потом смех, и короткий обмен репликами на африкаанс.

- Ромсо, - пробурчала Флер, дремавшая на куче лишних чехлов.

- Ух, какая ты хитрая, - сказала та, появляясь в основном отсеке ангара, - Прикинь, декурион Таши Цамбва принял меня за кого надо. У меня актерский талант, да!

Молодая банту в данный момент выглядела в точности, как обыкновенная портовая разнорабочая, которой сейчас нечего делать, и она шляется в грузовой зоне, глазеет на корабли, болтает с докерами, флиртует с моряками, и ищет к кому упасть на хвост в смысле обеда с основательным стейком и хорошим пивом.

- Таши тыкал в тебя пистолет-пулеметом? – спросил Чоро.

- Почти, - ответила Ромсо, - Он передумал в последний момент.

- У! Хороший театр! А что говорят люди?

- Люди говорят: генерал Ндунти купил у канаков новые боевые машины: маленькие, верткие, и очень страшные, и везет их в Африку для новой войны.

- Хорошо! Что еще говорят?

- Говорят: Ндунти правильно не полетел на самолете. В середине Индийского океана ходит пакистанский авианосец «Ошаби», и ждет. Всем ясно, чего он ждет, да! Над океаном всякое случается. Ндунти хорошо придумал взять морской корабль. Нельзя потопить корабль, и сказать: оно само, это авария. Но он зря не взял военный эскорт. Подойдет чья-нибудь субмарина. Торпеда – пуф. И никто не будет виноват. Оманцы укажут на саудяков, саудяки - на иранцев, иранцы - на пакистанцев, а те укажут на Бангладеш. Как найдешь виновника? Субмарину не видели, она была под водой.

- Все так говорят? – спросил Ндунти.

- Все, - подтвердила Ромсо, - И человек-аналитик по австралийскому TV говорит!

- У! Хорошо! – произнес генерал-президент и вытащил из кармана кителя толстую кубинскую сигару, - TV должно правильно информировать людей, да!

…

Ночь со 2 на 3 сентября. Ферма Пэоя Биба в районе Фак-Фак.

Для Йи понятие времени суток было чем-то очень условным. Дома, на Пелелиу, она следовала некоторым ритуалам. Например: во все дни недели кроме двух последних, приходить в офис на Румелет-Нуи ровно в 8:00 по часам, или пить какао в компании коллег ровно в 13:00 по часам. По мнению Йи, часы с цифрами служили только для  выполнения  магических ритуалов или, еще если люди договариваются встретиться в определенном месте при определенной цифре. Применять эти условные цифры для регулирования распорядка дня, ей даже в голову не приходило.  Распорядок дня Йи регулировался суммой ее эмоций и состоянием погоды. В данный момент (около трех часов ночи) эмоции были на первом месте. Она неслышно, как тень, скользнула на подоконник комнаты, где спал Наллэ Шуанг, уселась там и стала смотреть на облака, проплывающие по звездному небу. Будить людей, по ее представлениям, можно было только в критической ситуации. Мало ли, чем сейчас занят фантом человека, в каких мирах он странствует, с какими духами общается? Грубо вынудить фантом вернуться обратно в тело, это риск серьезно испортить отношения человека с кем-то из духов верхнего или нижнего мира. Поэтому, надо ждать, когда человек проснется сам.

Ждать пришлось недолго. У Шуанга было неплохое чутье на чужое присутствие.

- Какого хрена! – сонно произнес он, открывая глаза, - А это ты, Йи. Что стряслось?

- Мне неспокойно за Сиггэ, - ответила она, бесшумно спрыгнув внутрь комнаты, - Он улетел с Пэоем на запад на «эйр-багах» Ндунти. Это риск, и я не понимаю, зачем.

- Эх, - вздохнул Шуанг, и включил свет - если так, то придется объяснять.

Он зевнул, и подтянул к себе ноутбук, лежавший на расстоянии вытянутой руки от лежбища. Йи буквально вцепилась взглядом в экран.

- Перестань беспокоиться! - Шуанг чувствительно шлепнула ее по упругой попе, - Это рутинная дезинформирующая операция с бытовым уровнем риска.

- Уф, - грустно произнесла юная татутату.

- Начинаю рассказывать, – объявил он, еще несколько сонным голосом, - Вот карта Индийского океана и окрестностей. Мы около Фак-Фака. В шестистах милях к юго-востоку от нас - Соц-Тимор. Туда вчера утром улетели Флер, Оскэ, Рон и Пума. Флер и Оскэ стали развозить игрушечные лодки, а Рон и Пума с австралийскими туристами и репортерами TV, полетели вдоль 10-й параллели дальше на запад. Там по дороге три австралийских островных колонии. Роти - рядом с Тимором, потом, в тысяче миль к западу - Кристмас, и еще в пятистах милях к западу - Кокос. Острова Кокос как раз посредине между островом Шри-Ланка и австралийским городом Перт. По полторы тысячи миль на северо-запад и юго-восток, соответственно. По дороге они обгонят корабль Ндунти, который тоже идет на запад вдоль 10-й параллели, и покажут это по австралийскому TV, а с островов Кокос они всей толпой полетят на Шри-Ланку, и по дороге покажут еще много интересного. Поддержка mass-media – это важно.

Послышался громкий шорох бамбуковой занавески, заменявшей тут дверь, а потом  ворчливый голос Ематуа Тетиэво произнес.

- Кто шумит по ночам? Йи, я слышал громкий шлепок по чьей-то попе, вероятно, по твоей. Скажи: Наллэ тебя обижает?

- Нет, дядя Ематуа, он меня успокаивает.

- Странный способ успокаивать юных леди, - произнес Ематуа Тетиэво, аккуратно погладил ладонью свое пузо, и уселся на край лежбища, - Ну, расскажи, как он тебя успокаивал?

- Наллэ рассказывал мне про тиморские игрушечные лодки и про австралийских TV- репортеров,  - ответила Йи, - Зачем репортеры, он уже объяснил. А зачем лодки?

Шуанг растопырил пальцы перед своим лицом, и показал ей «нос», как делают дети, радуясь, что кого-то весело разыграли.

- Вспомни ваш с Батчерами фокус в Мозамбикском проливе. Надувная U-215A.

- Йох-йох! Это большая надувная субмарина, которая похожа на настоящую!

- Тогда было так, - подтвердил он, - а в этот раз все гораздо интереснее. Наши новые игрушечные субмарины доставляются к месту грузовым дроном, что гораздо удобнее. Представь: грузовой дрон, не спеша, облетает акваторию на сверхмалой высоте, и сбрасывает эти субмарины в воду, а дальше они работают сами, почти как настоящие. Учти, Йи, в Мозамбикском проливе не было настоящих субмарин, а здесь - есть.

Татутату энергично почесала себе позвоночник.

- Настоящие? Саудовская, иранская, пакистанская, бангладешская, которые ловят Ндунти? Так?

- Приблизительно, - подтвердил Наллэ, взял с полочки над лежбищем толстую, как ружейный ствол, кубинскую сигару (маленький сувенир от генерала-президента), щелкнул зажигалкой, и начал сосредоточенно раскуривать.

- Не забудем про подводный авианосец, - сказал Тетиэво, - Он добавит в это блюдо необходимую дозу красного перца.

- Да, конечно, - Шуанг кивнул, - но подводный авианосец появится несколько позже.

…

5 утра 3 сентября. Терра-Илои (Северный Чагос), атолл Эгмонт.

…Лопасти небольшого вертолета еще продолжали вращаться, так что британскому офицеру, спрыгнувшему из кабины на грунт, пришлось придержать фуражку, чтобы воздушный поток не унес ее в океан, до которого тут было шагов сорок. Подойдя к встречающему – молодому креолу, одетому в нечто наподобие туники с расцветкой «тропический камуфляж», офицер представился.

- Капитан 1-го ранга Спокмен, заместитель командующего базой Чагос-Диего-Гарсия.

- Локальный комиссар Грид, - ответил креол, и махнул рукой в сторону навеса на бамбуковом каркасе, - Welcome. Как на счет кружки какао? 

- Положительно. У канаков это традиционный напиток, не так ли?

- У илои тоже, - серьезным тоном ответил Грид.

Они устроились на циновках под навесом, и комиссар налил какао в две армейские кружки из емкости, похожей на гибрид небольшой бочки с большим чайником.

- Благодарю, - британский офицер кивнул и сделал символический глоток, - Мне надо объяснять, почему я настоял на встрече в такую рань?

- Aita pe-a, кэп Спокмен, у нас соседи запросто заходят друг к другу даже в такое время.

- Между нами не такие простые отношения, - заметил британец.

- Да, но по-любому надо учиться как-то жить рядом.

- Это абстрактная философия, комиссар Грид, а сейчас у нас конкретная проблема. Неопознанная боевая субмарина в прилежащей акватории.

- Вы считаете это проблемой? – удивился креол.

- Командование пока не решило, чем это считать, - признался британец, - поэтому, я прилетел сюда, на Эгмонт, атолл, ближайший к Диего-Гарсия, а не на Перос, в вашу столицу. Мой визит носит не вполне официальный характер. Понимаете? 

- Понимаю. Иначе вам пришлось бы согласовывать это с Лондоном, ага?

- Да, - Спокмен кивнул, - И получать три дюжины подписей на бумажках.

Грид выразительно пожал плечами.

- Так в чем проблема с этой субмариной, кэп Спокмен? Наши патрули каждую неделю наблюдают одну - две субмарины. Ничего удивительного. Тут перекресток океана.

- В том, что она провела учебную атаку на наш вспомогательный корабль. Это делается так. Субмарина подходит под водой на дистанцию торпедной атаки, а потом всплывает, встает носом к борту корабля-мишени, и дает световой сигнал. Это значит: противник условно уничтожен. Явно недружественный акт, вы согласны?

- Или просто грубая шутка морского юмора, - предположил Грид, - А вы из-за этого подняли в воздух четыре противолодочных «Maritime»?

Капитан первого ранга сделал глоток из кружки, и кивнул.

- Из-за этого. А вы отслеживаете все полеты с нашей базы?

- Да. Вы же сами сказали: между нами не такие простые отношения. 

- Очень хорошо, - Спокмен снова кивнул, - Мы, разумеется, тоже следим за вами, и нам известно, что у вас здесь есть боевые субмарины.

- Тогда, - спокойно ответил Грид, - Вам, видимо, известно, что это микро-субмарины класса «Диско», они размером с надувную лодку «Zodiac», и торпеда на них даже теоретически не поместится. У них другое вооружение. Так что, если неопознанная субмарина была класса «Диско», то это не учебная атака, а шутка. В океане хватает шутников, а «Диско» можно купить на маркете. Хотите, я вас познакомлю с фирмой, которая дает военным морякам дисконты на микро-субмарины, на катера и на проа?    

- Спасибо. Но учебную атаку провела субмарина не класса «Диско», а вероятно, класса «Нарт». Это уже подводный катер, способный нести или две стандартные 20-футовые торпеды, или шесть малогабаритных 10-футовых торпед.

Комиссар Грид закурил сигарету и на несколько секунд задумался..

- Вот что, кэп Спокмен. Я могу познакомить вас с фирмой, которая продает субмарины класса «Нарт», но гражданские, без торпедных аппаратов, в исполнении «карго». Вы знаете, класс «Нарт» возник именно как «карго». Код класса происходит от «НАРко-Трафик». В начале века, за счет колумбийских кокаиновых инвесторов были созданы несколько удачных концептов. «Нарт» остается единственным классом боевых мини-субмарин с «океанским» запасом хода. Но, мы тут используем только класс «Диско».

- Вы хорошо разбираетесь в этом вопросе, - заметил Спокмен.

- Да, - Грид улыбнулся, - Подводная техника это ключевой сектор нашего бизнеса.

- Комиссар, а где по вашим данным, субмарины класса «Нарт» стоят на вооружении?

- Хэх… Дайте подумать… Ну, во-первых, страны Карибской акватории. Во-вторых, арктический пояс. А, если смотреть ближе к нам, то с востока это страны Сиамского региона, с северо-запада – Иран, а с юго-запада - ЮАР. Возможно, еще...

В кармане у британца требовательно пискнул сателлофон.

- Извините, комиссар, я отойду в сторону, это  служебный вызов…

- Aita pe-a, - Грид кивнул, - Нормальная секретность.

Капитан первого ранга почти бегом переместился к самой линии прибоя, вытащил из кармана кителя трубку, поговорил минут семь, вернулся и сходу спросил:

- А как вы считаете, у Северной Кореи есть субмарины класса «Нарт»?

- Есть, - ответил креол, - Они купили проект в Сайберии, построили производство и делают эти лодки и для себя, и на экспорт в Бирму, в Иран, возможно, еще куда-то.

- Все совпадает, - констатировал британец, - у нас серьезная проблема. У вас тоже.

Северная Корея еще в июле заявила претензии на Чагос и Сейшелы.

Грид фыркнул и показал пальцем в небо.

- Пусть заявляют претензии хоть на звезду Альдебаран.

- Еще вчера я бы с вами согласился, - сказал Спокмен, - Претензии Пхеньяна на ряд островов выглядят несерьезно, но если претензии на Хоккайдо и Рисири ничем не подкреплены, то претензии на Чагос и Сейшелы подкреплены субмаринами.

- Пока мы говорили об одной мини-субмарине класса «Нарт», - напомнил комиссар.

- Мне сейчас сообщили, что наш патруль обнаружил вторую субмарину, и что янки засекли третью дальше к западу, по дороге к Сейшелам.  

- Штаб 5-го флота янки как раз недавно переехал из Бахрейна на Маврикий, - заметил Грид, - Напрашивается римейк Перл-Харбора. А ваш атолл Чагос-Диего-Гарсия в зоне ответственности 7-го флота янки, по размеру похож на остров Иводзима. 

- Что в этом смешного? – недоуменно спросил британец.

- Ничего. Я думаю: что вы будете делать, если северные корейцы высадят десант?

- А вы что будете делать, если они высадят десант к вам на Эгмонт, или на Перос?

- Мы попросим их извиниться и уйти, - спокойно ответил Грид.

Британский капитан хотел ответить, но у него снова зазвонил сателлофон, и он снова отправился к самой линии прибоя, секретничать. В это время, со стороны одного из домиков «fare-iloi» подошли двое инструкторов спецназа INDEMI: лейтенант Тино Кабреро и суб-лейтенант Гвен Нахара. 

- Aloha Грид! – крикнула Гвен, - Что творим и чья «вертушка»? 

- Гашишем торгуем, а? – весело добавил Тино по прозвищу Энкантадор.

- Aloha – ответил комиссар, - От британцев прилетел кэп Спокмен, рассказывает про субмарины северных корейцев у нас под носом, и говорит, что семейка Ким хочет подгрести Чагос и Сейшелы. Жизнь полна неожиданностей, e-oe?

- А, по-моему, - сказал лейтенант, - вояки из Британии и США увидели свой хвост. Прикинь: их дебильные ближневосточные друзья охотятся в океане за президентом Шонао. Я знаю этого президента, он отморозок, он будет прорываться…

Комиссар Грид махнул рукой вернувшемуся британцу и сообщил:

- Это Тино и Гвен, военные инструкторы. Они высказали мысль, что субмарины не северокорейские, а ваших союзников, пакистанцев, или арабов.

- У пакистанцев и арабов нет на вооружении субмарины «Нарт», - ответил капитан.

- Зато «Нарт» точно есть у их союзников, иранцев, - сообщила Гвен, - Вашему штабу неплохо бы разобраться в этом зверинце, а то вы пугаетесь собственного хвоста.

- Только не впутывайте меня в политику, ладно? – попросил британец.

- Не мы вас впутываем, - ответил Гридо, - а ваше британское правительство, которое в союзе с президентом Пакистана, который в союзе со Стражами исламской революции Ирана, которые в союзе с Госсоветом КНДР, который хочет отнять ваш атолл.

- Политиканы это холера, - со вздохом произнес капитан первого ранга, - мне сейчас сообщили, что еще одна субмарина «Нарт» провела учебную атаку на французский авианосец северо-восточнее Реюньона, и в семистах милях к юго-западу от нас.

Тино Кабреро изобразил ладонями беззвучные аплодисменты.

- Если семейка Ким и правда, хочет подгрести Сейшелы и Северный Чагос, то они действуют тупо, но логично. Метят территорию, как собачки.

- Они хотят весь Чагос, - напомнил британец.

- Нет, - Тино покачал головой, - Про Терра-Илои-Чагос они уже дали официальные объяснения координатору Меганезии, сенату Папуа-Хитивао и штабу Коалиции.

- Когда?!

- Полчаса назад. Можете посмотреть в интернет, кэп Спокмен. Ничего такого. Они разъясняют, что под Чагосом понимался Британский Чагос, атолл Диего-Гарсия, а не атоллы Терра-Илои. Маленький дипломатический ляп, который уже исправлен.

- Черт! А они признали отправку своих субмарин в эту акваторию?

- Что вы! Конечно, нет. Это названо гнусными империалистическими слухами.  

Британский капитан первого ранга задумчиво посмотрел на небо, где ярко светился Альдебаран, так же недоступный для территориальных притязаний Пхеньяна, как и маленькая страна Терра-Илои, входящая в Биокеанийский военный блок.

- Правильно ли я понимаю, комиссар Грид, что наши проблемы вас не волнуют?

- Нет, вы неправильно понимаете. По общему обычаю канаков и илои, соседа нельзя бросать в беде. Проблема лишь в том, готов ли сосед принять нашу помощь.

- Должен признаться, комиссар, что в этом случае я вас вообще не понял.

- Это элементарно! – вмешался Тино, - Ваше командование помогает своим друзьям дебилам на авианосцах и субмаринах ползать по зоне контроля Западного альянса в Индийском океане. Видите ли, это международная операция по пресечению трафика оружия из Замбези для красных экстремистов на границе Камбоджи и Таиланда. 

- Послушайте, это опять политика… - начал британец.

- Нет, это херня! – жестко перебила Гвен, - Посмотрите на карту и подумайте: зачем  красным в Сиамском регионе возить оружие из Замбези, через весь океан, если они получают сколько угодно оружия с Восточного Тимора через Борнео-Ситанг?

Возникла пауза. Лейтенант Тино Кабреро положил на стол флотский тактический коммуникатор, развернул встроенный лист «электронной бумаги» и ткнул пальцем несколько значков в меню. На листе появилась карта акватории.

- Чтобы вам было удобнее, кэп Спокмен, я воспользуюсь данными, полученными из радиоперехвата переговоров вашей базы ВМС. Картина вам хорошо знакома. Вот пакистанский авианосец «Ошаби». Он в восьмистах милях к югу отсюда. Позиции пакистанских, иранских и оманских субмарин обозначены приблизительно. Они не сообщают вам точные данные, поскольку, видите ли, иранский штаб против.

- Иран не является союзником Западного альянса, - пояснил Спокмен, - поэтому, штаб британских ВМС в Индийском океане и штабы 7-го и 5-го флотов США дали свое согласие на такую форму секретности анти-экстремистской операции. 

- Да! – обрадовался Тино, - И главный иранский аятолла радостно сообщает своим союзникам, семейке Ким, что путь для северокорейских субмарин свободен! Я не удивляюсь, что они уже здесь. Будь я на их месте, к рассвету над базой Диего-Гарсия развевался бы красный флаг. А они, возможно, решили перебросить побольше сил, и атаковать одновременно и Диего-Гарсия, и ключевые точки на Сейшелах.  

Гвен налила себя какао и с ироничной небрежностью сообщила.

- Кстати, у правительств КНДР и Пакистана с начала века идет совместная ядерная программа. Вас могли «слить» с двух сторон. Когда будет «разбор полетов», вы не определите, кто «слил»: ваши иранские недруги, или ваши пакистанские друзья.  

- А половина ваших противолодочных ресурсов, - добавил Тино,- заняты тем, что прикрывают «Ошаби» с севера, чтобы его не потопили индийские друзья.

- Я доложу штабу, - произнес британец, и снова отправился к самой линии прибоя.

…Его глубокомысленное общение с командованием было прервано примерно через четверть часа. В двухстах метрах от берега Эгмонта синхронно с негромким звонким

стрекотом приводнились два флаера с необычным дизайном. Они напоминали жуков носорогов, выросших размером с микроавтобус, окрасившихся в болотный цвет и отрастивших, в дополнение к традиционным жучьим крыльям на спине, еще одну пару крыльев на верхушке своего рога. Флаеры прокатились по воде и четко остановились у причала, образованного Т-образным бамбуковым пирсом.

- О, черт! – произнес Спокмен.

- Сто чертей! – ответила темная фигура, выбираясь из одного «жука», - Я вижу на вас британскую униформу, сэр. Возможно, вы объясните: почему блядский радар с вашей военной базы отслеживал нас, а ваш радио-фойл гнал в эфир наши координаты? 

- Вы – Чоро Ндунти? – ошарашено спросил британец.

- Нет, я Сиггэ Марвин.

- А я Пэой Биб, - сообщила фигура, выбравшаяся из второго «жука», - Мне тоже очень интересно: на кого работают ВМС Британии? Может, на главного арабского аятоллу?

- Аятоллы это в шиизме, - поправил его Марвин,- а у арабов-суннитов - шейхи. 

- Aloha foa! – вмешался подошедший лейтенант Кабреро, - что за тема с радаром?

Грид включил фонарик и яркий луч осветил прибывших. Сразу стало понятно, как им удалось выполнить безукоризненную посадку без огней, а затем разглядеть в темноте униформу Спокмена. На Марвине и Бибе были массивные очки-ноктовизоры

- Гвен! – не оборачиваясь, сказал Кабреро, - пожалуйста, объясни пилоту британского вертолета, что он не должен никуда звонить. Кэп Спокмен, я вас прошу о том же.

- Просите? – переспросил британец.

- Настоятельно прошу, - уточнил меганезийский лейтенант, - В данный момент мы не намерены допускать утечки info об экипажах самолетов Ндунти.

- Это уже мои самолеты, - сообщил Биб, - генерал Чоро мне их продал. А шеф Сиггэ помогает мне их обкатывать. Они мадагаскарской сборки. Типа, есть тонкости, ага!

- Ясно, бро, - Кабреро улыбнулся, - но давай пока не распространять эту info, ОК?

- Aita pe-a, - ответил папуас, - А что ты хотел знать про радар?

Прежде, чем лейтенант успел уточнить вопрос, на берегу вспыхнули еще два мощных фонарика и раздался восторженный вопль:

- Сиггэ! Йох-йох-вау!!!

- Это Пири и Лвок, - сказал Грид, - а это британский капитан Спокмен.

- Hei foa! – крикнул Марвин, - Мы привезли шесть бочек того, что обещали!

- Свинину по-фак-факски? – недоверчиво спросила Лвок.

- Маринованную для барбекю по рецепту моей бабушки! – гордо уточнил Пэой.

- Обалдеть!... – громким шепотом произнес Пири.

- У нас ранний обед, - заключил Грид, - Кэп Спокмен, вы и ваш пилот - наши гости.

- Благодарю, - ответил британец и повернулся к вертолету, - Джейсон! Вылезай из машины! Нам чертовски повезло, здесь в обычае настоящие английские завтраки.  

…

Небо на востоке постепенно становилось из бархатно-черного умеренно-серым. Над углями в открытом очаге была установлена сетка, и туземцы уже раскладывали на ней первую порцию барбекю, а Пэой и Марвин болтали по мобайлам. Пэой пользовался пуланским pidgin, в котором от английских слов остались только корни, и то сильно обтесанные на папуасский манер, а вот Марвин общался с Йи на языке, похожем на обычный basic-en. Соответственно, капитан Спокмен прислушался, и…

«…Чувствуется, что мадагаскарская сборка, - говорил шеф-пилот, явно имея в виду самолеты «air-bug», - Электродвижок слегка вибрирует, и лопасти звенят. По ходу, хреновый баланс. И мехатроника доведена до кошмарной простоты. Хотя, работает. Прикинь, непоседа: последние три часа мы шли на пятнадцати метрах… Нет, не по приколу. Нас стал сканировать британский боевой радар, и мы решили уйти от него в нижнюю тень… В акватории бардак, хуже, чем на войне. В эфире трещат на урду, на фарси, на арабском, на корейском. Северокорейские субмарины ползают в надводном положении, как дома… Назад мы летим завтра… А какой подарок тебе привезти?...».

Дождавшись, пока шеф-пилот уберет трубку, Спокмен поинтересовался.

- Мистер Марвин, сколько вы видели северокорейских субмарин?

- Две. Одна мелкая, типа катера, а вторая крупная, размером как эсминец. У меня встречный вопрос, кэп Спокмен. Тот, с которого я начал. Про ваш радар.

- Видите ли, мистер Марвин, эти два самолета внесены в экстремистский листинг.

- Кем внесены?

- Штабом. Почему внесены – я не знаю. Мы только исполняем приказ.

- Интересная позиция, - заметила Гвен, - А если мы будем передавать Ирландской Республиканской армии info о ваших административных самолетах? Это как?

- Давайте, не будем о политике, - в который раз попросил британец.

- Предложите другую тему, - сказал Тино Кабреро. 

- Главная тема для нас это северные корейцы, - ответил британец, - Мне уже сообщили, что шедший к нам танкер регулярного снабжения развернулся из-за угрозы торпедной атаки. У нас резерв на сто часов. И угроза нападения на нашу базу.

Меганезийский лейтенант пожал плечами.

- Я не знаю, как у вас принято решать такие проблемы, но мне кажется, что было бы логично вернуть на базу ваши противолодочные средства, которые патрулируют на севере, и потребовать, чтобы исламисты сообщили вам координаты своих субмарин. Неустановленные субмарины можно будет считать вражеским. Дальше – понятно.

- Но, если мы оголим север, то индусы могут добраться до пакистанского авианосца.

- А вы уверены, кэп Спокмен, что должны решать проблемы ВМС Пакистана ценой безопасности базы Диего-Гарсия-Чагос? - спросил Грид.

- Мы готовы помочь вам, как соседям, - добавил Тино Кабреро, - Но мы ни при каких условиях не будем, даже косвенно, помогать исламистам. Вы понимаете?

Капитан Спокмен задумался, глядя на тлеющие угли в очаге, а потом спросил.

- Что, если эти северокорейские субмарины просто чья-то игра?

- Тогда, все классно! – обрадовалась Лвок, - Вы можете плюнуть на эту игру, и просто кушать барбекю в хорошей ватаге. Скоро подойдут ребята, и будет вообще весело!

- В худшем случае, - добавил Пири, - Если вдруг это не игра, вся ваша команда успеет эвакуироваться к нам, а мы как-нибудь перебросим вас домой. Aita pe-a.

- Не успеет! - объявил Пэой, как раз закончивший болтать по мобайлу с тремя своими женами, - …Потому, что на северокорейских субмаринах есть боевые дроны.

- Мы видели только один сверхлегкий диверсионно-шпионский дрон, - уточнил Сиггэ.

- Ага, - папуас кивнул, - Шпионаж, диверсии, а потом атака, штурм.

- Давай не нагонять кошмары, - сказал шеф-пилот, - Мы видели дешевый сайберский «ZALA», его использует не только ВМС КНДР, но и виртуальные авиа-туристы.

- Йох-йох! А зачем виртуальному авиа-туристу «laser-flashgun» на дроне?

- Ну, например, по приколу, - не очень уверенно ответил Марвин.

- Черт! - произнес Спокмен и вытащил из кармана сателлофон. Версия «по приколу» не внушала ему доверия. Но появление дронов противника, с диверсионным оружием для повреждения антенн радаров и уязвимых элементов самолетов, выглядело логично. 

…

-----------------------------------------------------------

03.09. Gibb-River-TV, Kalumburu-Australia

Специальная программа «За горизонт!».

Сверхдальний туризм, доступный для всех.

-----------------------------------------------------------

Привет, всем, кто нас смотрит! С вами - Дженифер Арчер. Мы продолжаем наш авиационный «Non-stop» на борту сверхдальней малобюджетной  PBY «Catalina»,  непревзойденной летающей лодки всех времен и народов. Более ста лет эта машина в разных модификациях летает над всеми океанами планеты. Та экологически чистая  модификация с электродвижками и топливными элементами, на которой летим мы, построена ассоциацией «Jack Sparrow Club», Лихоу, Австралия-Меганезия. В рамках  программы «Австронезийская сеть малобюджетного туризма», десять таких машин приобрела авиакомпания «Mixin», Негомбо, Шри-Ланка. «Mixin» - это динамично развивающееся предприятие, принадлежащее бизнесменам из Мпулу и с Сейшелов.

У нас на борту двадцать восемь морских туристов и двенадцать сотрудников мэрий, заинтересованных в туризме. Мы преодолели большую часть пути от острова Роти до острова Кристмас. После посадки на острове Кристмас, мы полетим дальше на запад, к островам Кокос, а оттуда - на северо-запад к Шри-Ланке. Конечно, эта летающая лодка имеет гораздо меньшую скорость, чем у авиалайнеров привычного образца, зато наш полет проходит на малой высоте. Мы можем любоваться океаном, островами, яхтами, морскими животными… Над стаей дельфинов, пилот сделал круг на высоте полста метров, мы сняли отличное видео. На привычных лайнерах такое невозможно!

Сейчас, впереди интересный объект: малый скоростной грузовой корабль, который фигурирует во всех новостях. Это «Larry Aqua Foil», купленный президентом Шонао, генералом Ндунти для рейса из Папуа в Африку. Интрига в том, есть ли на борту сам Ндунти, и какой груз перевозит этот корабль. Возможно, данный вопрос интересует и наших военных. Мы видим корвет наших ВМС. Как подсказывают ребята, знающие в этом толк, он сближается с грузовым кораблем, чтобы провести досмотр на ходу… О! Наш пилот решил дать нам возможность рассмотреть все это поближе. Он выполняет круговой облет обоих кораблей на малой высоте. Кто-то шутит, что у нас летающий экскурсионный автобус… Ну, вот, мы сделали круг и летим дальше. Впереди…

---------------------------------------------------------------

Джед Олдсмит, капитан корвета «Индевер» ВМС Австралии, проводил взглядом удаляющийся PBY «Catalina», после чего оценил дистанцию до «Larry Aqua Foil» по правому борту, и невесело произнес:

- Нас опять втравили в какое-то огромное говно с политикой и прессой.

- Наверное, судьба у нас такая, - с философским спокойствием ответил боцман Джим Джонс, - досмотровая группа готова. Ты уверен, кэп, что сам хочешь ее возглавлять?

- Тебя что-то в этом беспокоит? – поинтересовался капитан.

- Если честно, то да. Говорят, что этот Ндунти психованный маньяк, хуже Гитлера.   

- И что дальше, Джим?

- Ну… - боцман пожал мощными плечами, - может, лучше я вместо тебя?

Олдсмит протянул руку и легонько ткнул боцмана в твердое, как доска, пузо.

- Слушай внимательно, Джим. Если когда-нибудь у меня возникнет мысль избежать опасности, отправив другого парня вместо себя, то я передам командование Биллу и напишу рапорт с просьбой об отставке. Ты меня понял? 

- Да, кэп!

- Вот и отлично! - Олдсмит похлопал боцмана по загривку, поправил на плече ремень штурмовой винтовки, и двинулся к пятерке матросов досмотровой группы.

…«Larry Aqua Foil» дисциплинированно лег в дрейф, затем «Зодиак» с досмотровой группой был спущен на воду, и вскоре, капитан «Индевера» первым ступил на борт корабля, задержанного в соответствии с Конвенции о морском праве 1982 года. 

- Капитан Олдсмит, ВМС Австралии, - представился Джед, согласно правилам.

- Декурион Таши Цамбва, ВВС Шонао, - ответил звероподобного вида негр, одетый в пятнистую камуфляжную униформу, и вооруженный модерновым коротким ружьем с пистолетной рукояткой. Он держал оружие стволом вниз и широко улыбался.

- Декурион ВМФ? – переспросил Джед, - Военный офицер на гражданском судне? 

- Я в отпуске, - ответил звероподобный негр и хитро подмигнул. – И вот, я чуть-чуть подрабатываю. Это не запрещено конвенцией, нет!

Олдсмит окинул взглядом двух парней, на вид – буров (голландцев – африканеров), стоявших в шаге от декуриона, и одетых и экипированных таким же образом.

- Подрабатываете? А ваше оружие?

- Охотничья пневматика «Lap-Jab», - ответил Цамбва и снова подмигнул, - У нас есть бумага-лицензия на эти ружья от департамента охоты и рыболовства Австралии.

- А почему оружие у вас в руках? На кого вы здесь собрались охотиться?

Декурион улыбнулся еще шире, как на рекламе зубной пасты.

- Моя вещь. Я держу ее в руке. Так привык.

- Ладно, - произнес австралийский капитан, затылком чувствуя неуверенность своих пятерых матросов, стоящих позади. Слишком хорошо было заметно, что трое  шонаокских вояк приучены мгновенно и умело пускать оружие в ход.

- Ладно, - отозвался Цамбва, - Босс вас ждет пить кофе.

- Благодарю, декурион, но сперва мы досмотрим груз. Сколько всего людей на судне? 

- Шестеро, кэп Олдсмит. Мы трое, еще босс с сыном, и еще девушка-референт босса.

- А кто управляет судном?

- Сейчас управляет та девушка, которая референт. А обычно я.

- У кого грузовой листинг?

- У меня, кэп Олдсмит, - декурион левой рукой вынул из кармана бумагу и протянул австралийцу, - все в трюме. Трюм небольшой, посмотреть легко. Я провожу.

---------------------------

Лопасти для ветряка, стеклопластиковые, 1 комплект.

Корпусные элементы ветряка, стеклопластик, 1 комплект.

Вентиляторы электрические, 4 шт.

Топливные элементы электропитания, портативные, 2 шт.

Мини-тракторы гусеничные, радиоуправляемые, 40 шт.

Системы дистанционного управления, 44 шт.

Инструмент строительный, универсальный, 4 комплекта.

Клей эпоксидный, в пластиковых бочках, 10 шт x 20 литров.

---------------------------

Трюм «Larry Aqua Foil», и правда, был невелик, а его содержимое соответствовало листингу. Олдсмит пунктуально вскрыл все четыре контейнера со строительным инструментом, и там, действительно, были инструменты, а не оружие. Клей тоже не вызывал подозрений. Мини-тракторы были просто модерновыми агротехническими гусеничными машинками, а никак не броневиками. Разбораный стеклопластиковый ветряк, тем более, не ассоциировался ни с чем военным. Все чисто… 

Оставалось только извиниться перед Ндунти, и проще всего это было сделать, приняв приглашение на чашку кофе… Одиозный генерал-президент страны Шонао оказался совершенно не похож на садиста-людоеда, каким его живописала пресса. Скорее, он напоминал доброго и веселого негра с этикетки американского картофельного пюре быстрого приготовления «Рецепт дяди Тома: просто налей кипятка и размешай!». И разговор с ним получился добрый и веселый, с анекдотами из фермерской жизни, и рассказами о темпераменте африканских девушек. Африканская девушка (референт генерала), как оказалось позже, успела напоить кофе пятерых матросов досмотровой группы, и при этом выглядела так сексуально, что всю дорогу обратно на «Индевер» матросы обсуждали ее достоинства… Вот такая получилась инспекция. 

…

3 сентября. Вторая половина дня, борт PBY «Catalina»

…Через час после вылета из лагуны Уэст (южный атолл островов Кокос), Дженифер Арчер вышла в эфир с очередным репортажем программы «За горизонт!», после чего пассажиры начали с азартом готовиться к пересечению линии Экватора, до которого оставалось немногим больше двух часов. Летающая лодка это, в некотором смысле, морское судно, так что веселая церемония с появлением Нептуна и раскрашиванием аквамариновой краской новичков, впервые попадающих в северное полушарие, была вполне уместна. Двух самых симпатичных девчонок из числа новичков уже заранее раздели, вручили им бинокли и посадили к иллюминаторам правого и левого борта, поручив им кричать, когда на горизонте появится синяя полоса, идущая с востока на запад (бывалым туристам известно, что именно так выглядит Экватор на море).

Бинокли, конечно, были «с секретом»: автоматическим включением той самой синей полосы на 2-м градусе Южной широты, и постепенным увеличением ее толщины, что замечательно имитировало приближение наблюдателя к «видимому Экватору». Чтобы девушки не забывали об этой своей обязанности, их периодически спрашивали «Эй, Лайда, эй Мэгги, как там?». Каково же было удивление спрашивающих, когда на 5-й широте задолго до расчетного времени, Лайда, сидевшая по правому борту крикнула:

- Ой блин! Что это за хреновина?

- Ты уже видишь Экватор? – удивился кто-то из бывалых.

- Нет, черт возьми! Я вижу субмарину!

- Субмарину? – переспросил Рон Батчер, и вытащил из кармана свой бинокль.

- Ну, что скажет военный эксперт? – весело поинтересовалась Дженифер.

- Военный эксперт скажет… - задумчиво произнес Рон, - …что это очень странно. Субмарина похожа на японскую, класса «Sen-Toku», но корпус шире, и почти нет надстройки над ангаром. Возможно, это продвинутый клон данного класса.

- Не так уж странно, - возразила Дженифер, - Японские суда тут часто встречаются.

- «Sen-Toku», - пояснил экс-коммандос, - или «I-400» в американской кодировке это японский подводный авианосец времен Второй мировой войны.

В салоне летающей лодки начался гвалт. Все схватились за свои фотоаппараты и видеокамеры. Дженифер сразу сориентировалась и запросила у своей TV-студии в Калумбуру экстренный выход в эфир. А пилот вывел «Каталину» на циркуляцию… 

…

Вечер 3 сентября. Терра-Илои (Северный Чагос), атолл Эгмонт.

Пири очень внимательно посмотрел на точку, возникшую на северо-востоке над темнеющим горизонтом, и толкнул локтем задремавшего  Марвина.

- Эй, бро, можно взять твой ноктовизор?

- Aita pe-a, - проворчал шеф-пилот и передал ему массивные очки.

- Что там? – поинтересовалась Лвок.

- По ходу, - сказал Пири, - британцам понравилось барбекю по-фак-факски.

- Еще бы! – отреагировал Пэой Биб, - Это ведь рецепт моей бабушки! 

- Барбекю классное, - ответила Лвок, - но мне кажется, что дело не в нем, а в том, что наши британские соседи оказались в полной жопе.

Легкий вертолет приземлился на том же месте, с которого взлетел утром, и из кабины спрыгнул на грунт тот же самый капитан первого ранга Спокмен.

- Извините, леди и джентльмены, а как мне найти комиссара Грида.

- Лучше вам его сейчас не искать, - сказал Пири, - он со своей подружкой повторяет основы камасутры, и… Ну, вы меня поняли.

- Так… А где лейтенант Кабреро?

- Спит, - лаконично ответила Лвок.

- Черт! - произнес британец, - Боюсь, мне придется его разбудить.

- А в чем проблема, кэп Спокмен? – спросил Марвин.

- Проблема в субмарине класса «I-400».

- В старом японском подводном авианосце? – уточнил шеф-пилот.

- Да, - Спокмен кивнул, - Точнее, в том, что одна такая субмарина, похоже, каким-то образом прошла мелководный Зондский пролив и движется сюда. Мы полагаем, что северные корейцы построили реплику «I-400» и хотят пустить ее в дело.

- Эту субмарину кто-то видел? – поинтересовался Пэой.

Британский капитан утвердительно кивнул.

- Ее засняло австралийское TV с борта самолета в тысяче миль к востоку от нас.  

- Это значит, - сказал Марвин, - что через сутки она может быть здесь.

- А вам знакома эта модель? – спросил Спокмен.

- Знакома теоретически, - сказал шеф-пилот, - В колледже мы тренировались на продвинутых копиях старых самолетов. Я летал на поплавковом бомбере «Seiran», специально сделанном для «I-400». А что вас интересует?

- Прежде всего: какая дальность и скорость у этих самолетов?

- У исходной модели, 650 миль и 250 узлов, а у продвинутой дальность тысяча.

- Черт! Получается, что они могут атаковать нас уже сейчас?

- Я думаю, - сказал Марвин, - у них нет шансов. Хотя, если пройти после заката на сверхмалой высоте, то ваши наблюдатели и ваши радары могут их не заметить.

- Черт! – снова произнес британец, - Это какой-то долбанный провал во времени… Спасибо, мистер Марвин, и всего наилучшего. Мне надо срочно вернуться на базу.

…

Около полуночи с 4 на 5 сентября. Район Фак-Фак. Ферма Пэоя Биба.

Наллэ Шуанг выбрал позицию так, чтобы пара «эйр-багов», заходящих на посадку в маленьком заливе, смотрелась на фоне низко стоящей Луны, и поймал их в видоискатель камеры своего мобайла.

- Клип на память? – спросил Ематуа Тетиэво.

- Отправлю по e-mail Эстер, - ответил Наллэ, - по-моему, ей понравится. 

- Ты уже успел соскучиться? – Ематуа хлопнул его по плечу.

- Да, - подтвердил гуманистический экстремист, и перевел объектив камеры на другой объект: изящную черную женскую статуэтку, контрастно выделяющуюся на светлом настиле пирса. В действительности, это была не статуэтка, а вполне живая девушка, но застывшая в необычной позе: сидя на пятке одной ноги и положив обе свои ладони и подбородок на колено другой ноги, почти прижатой к груди.

Ематуа покачал головой из стороны в сторону.

- Как Джульетта на балконе в ожидании Ромео. Странно…

- Джульетта, - заметил Наллэ, - Вряд ли сворачивалась в такой клубок.

- Странно не это, - сказал Ематуа, - Видишь ли, родич, у татутату и других архаичных негритосских племен такое отношение женщины к мужчине не характерны по стилю жизни. Мужчину любят, когда он рядом. Какой смысл любить, когда не видишь?

- Отношения в стиле «Ромео-Джульетта» не характерны ни для какого человеческого этноса, - ответил Наллэ, - это фортуна, как в покере синхронный «Royal Flash» у двух игроков. Иначе об этом не сочиняли бы красивые новеллы и баллады.    

Патриарх авиации Тувалу снова покачал головой.

- Однако, у тебя своеобразные сравнения, родич.

- У меня адекватные сравнения. Карточные игры взяты из реальной жизни. Такие же  факторы: интуиция, расчет, воля, удача и все это на фоне случайных раскладов.

- Значит, - произнес Ематуа, - в нашем маленьком заговоре участвует довольно много удачливых людей.

- В не очень маленьком заговоре, - уточнил Наллэ, - и не совсем в нашем.

- Да родич. Это ты верно заметил… Упс! Как красиво! Знаешь, мне больше нравятся рослые женщины, но в таких невысоких и легких есть свой шарм.

Последнее его замечание было связано с тем, что Йи, мгновенно распрямившись, как пружина, прыгнула на шею Марвину и повисла, как ленивец на ветке.

- В разных экосистемах - сказал Наллэ, - возникли разные типы красоты. Тебе больше нравится кроманьонский тип, а это – флоресский. Есть еще неандертальский.

- Родич, ты про эту концепцию Ивана Ефремова, будто женская красота эквивалентна простой биологической функциональности?

- Не простой, а довольно сложной функциональности. И это не концепция, а теория.

- Если бы это была теория, то таитяне не отличались бы от фиджийцев. Только не надо сейчас устраивать диспут, а то мы опоздаем на праздничный ужин.

…

…Йи поставила на стол нечто, похожее на алюминиевую садовую лейку с двумя носиками, более узким и более широким, и с хвостом электрического провода.

- Настоящий терра-илоиский супник-чайник! Мне его подарил Сиггэ, вот! 

- Глубокая функциональность, - сказал Ематуа, подмигнув Шуангу.

- Это другой жанр, - ответил тот, - Я бы сказал: суммирующий минимализм.

- Если варить суп после чая, то можно не мыть, - произнесла одна из жен Пэоя, - но обычно, сначала суп, а потом чай. Проблема.

- Проблема, если не привык, - ответил Пэой, - люди илои считают, что привкус супа улучшает вкус чая, а рыбий жир с чаем полезен для усвоения провитамина  «А». 

- А рыбий запах? – спросила другая его жена.

- Ну… - он пожал плечами, – они как-то нормально к этому относятся.

- А если… - предположила третья жена, - сначала сварить какао, а потом суп?

- Тогда, - ответил папуас, - будет, типа, китайский суп со сладким соевым соусом

- Толково, - оценила она.

- …Кстати, - продолжил Пэой, - я тоже привез вам подарки.

Он вытащил из длинного контейнера и положил на стол три предмета, похожие на австралийские бумеранги, только размером почти в рост человека, и снабженные двухлопастным пропеллером в центре.

- Его надо кидать по-австралийски? – предположила вторая жена.

- Нет, - сказал Пэой, и взял в руки один из «бумерангов», - надо включить, вот так... Видите, пропеллер завертелся… А потом, подбросить вперед и вверх...

Подброшенный бумеранг полетел углом вперед, самостоятельно обогнул одну из бамбуковых стоек навеса, и скрылся в темноте.

- Где его теперь искать?… - поинтересовалась первая жена.

- Его не надо искать, - ответил Пэой, и вытащил из контейнера маленький ноутбук с параболической антенной, - …Сейчас, мы просто приведем его назад.

- Это дрон «ZALA», простейшее летающее крыло, - пояснил Марвин.

- В древние времена, - тоном лектора добавил папуас, - туристы из Сайберии были в Папуа, и купили наши охотничьи бумеранги, и по этому образцу сделали «ZALA», а потом, туристы из Меганезии были в Сайберии, купили эти «ZALA», и по их образцу сделали «Wabi», очень хорошие штурмовые дроны. Но образец это наши папуасские охотничьи бумеранги. Вот так-то! А северные корейцы до сих пор делают сайберские «ZALA», потому что, это проще и дешевле любых других дронов. Но у нас, в Папуа, придумали делать на фаббере продвинутые «ZALA», и даже дешевле, чем в Северной Корее. Так что, это по-любому, наша машинка, и вы, девчонки, будете на ней учиться пилотировать, потому что надо, чтобы в нашей семье летали все.     

- Правильно, - сказала Йи, - Сиггэ тоже учил меня пилотировать на этой машинке.

- А Сиггэ показывал тебе одноместный игрушечный истребитель? – спросил Шуанг.    

- Скандинавская игрушка для кино? - уточнила она, - Мы ее обкатывали всместе!   

- Сами скандинавы, - заметил Ематуа, - не смогли бы реализовать ни эту игрушку, ни остальную манчжурскую матчасть, если бы не Хаген Клейн с коллегами из филиала «DiproX». А Хагена, между прочим, нашел я.

- По хронике событий, - произнес Наллэ, - Хагена нашла младшая Хок-Карпини.

- Люси Хок-Карпини, - возразил Ематуа, - его склеила, а я его именно нашел. Если выражаться патетически, то я открыл его талант для дела Манифеста гуманизма.

- Ни хрена себе, дело гуманизма! – удивился Марвин.

- Дело Манифеста гуманизма, - педантично поправил Наллэ, - Тут есть разница.

…

Ночь с 5 на 6 сентября. Борт «Larry Aqua Foil».

-----------------------------------------------------------

Galaxy Police Flog. Trolley 1001

06.09.24. Подводный поход товарища Ким Чхол Муна.

Вторая мировая война на океанах еще не закончена.

Trolley-Jockey Элеа Флегг.  

-----------------------------------------------------------

Aloha foa! Приветствую пассажиров инфо-тележки номер десять ноль один! Один бестселлер-ужастик Стивена Кинга назывался: «Иногда они возвращаются». Это и происходит сейчас в акватории Запада Тихого океана и Севера Индийского. Один британский старший офицер назвал это «долбанным провалом во времени».

Северокорейский подводный флот, построенный по старым образцам Японской и Советской империй, скрытно маневрирует на просторах двух океанов. В зоне его досягаемости оказались Япония, Филиппины, Индокитай, Индонезия, и все острова  Индийского океана к северу от тропика Козерога, до самого Мадагаскара. Это очень похоже на японский блицкриг в начале Второй мировой войны.

А все началось с желания ряда правительств Организации «Исламская конференция» ликвидировать генерала Ндунти, президента Шонао-Ка, когда тот будет пересекать Индийский океан по пути из Папуа в Африку. В ходе политических игр, подробно описанных ТУТ, исламские лидеры получили военное прикрытие заморской военно-морской группы Британии, а также 5-го и 7-го флотов США. Исламисты получили возможность скрытно вывести в центр Индийского океана несколько субмарин, не опасаясь ударов со стороны флотов Индии и Биокеанийского блока. Пикантность скрытных действий состоит в том, что если тебя потопили, ты не можешь никому предъявить претензий, поскольку тебя, как бы, и не было. Официально в акватории находится только пакистанский авианосец «Ошаби», который, как бы, участвует в международной операции против трафика оружия из Замбези в Сиамский залив. Это дурацкая легенда, но вполне приемлемая в качестве формального обоснования.

Все было готово для военно-спортивной игры «лиса и заяц», причем у «зайца» не оставалось, кажется, никаких шансов выйти из этой игры живым. Возникли даже сомнения, что «заяц» действительно находится на маленьком скоростном морском грузовике, и «лиса» добилась досмотра этого маленького грузовика австралийским корветом в северо-западном углу индоокеанской акватории Австралии. Досмотр подтвердил: «заяц» на месте, и идет прямо в зубы «лисе».

Теперь оценим ситуацию глазами северокорейского лидера Ким Чхол Муна, и сразу увидим: Воздушные патрули 7-го флота США, игравшие главную роль в контроле за северокорейским флотом, отправились в Индийский океан для защиты исламских субмарин. Оставшиеся патрули ВМС Японии и Южной Кореи не могут согласовать действия из-за столетней взаимной неприязни. Дальше, на юго-запад: пролив между Тайванем и Филиппинами после Лусонской зимней войны уже не контролируется британо-филиппинской коалиций. Еще дальше - акватория Индонезии. С правящим кланом Бану-Сай можно договориться, и мы, проскочив Зондский пролив, выходим в Индийский океан. Казалось бы, тут нам и крышка. 7-й флот США разбомбит наши субмарины на радость селедкам и крабам. Но янки сейчас заняты не уничтожением, а наоборот, охраной неопознанных субмарин в этой акватории! Вот это удача!

А сейчас смотрим на получившийся расклад глазами штаба 7-го флота США. Мы не контролируем обстановку, потому что наши союзники по абсурдной «полицейской операции против трансокеанского трафика оружия из Замбези» связывают нам руки. Северокорейские субмарины хозяйничают в зоне нашей ответственности и могут в ближайшие часы атаковать Чагос и Сейшелы. Мы принимаем решение: прекратить идиотскую полицейскую операцию, и потребовать, чтобы субмарины «исламской конференции» убирались домой. В акватории останутся только северокорейские неопознанные субмарины, и мы мигом отучим их сюда соваться.

Сказано-сделано. Янки перебросили дополнительные соединения противолодочных самолетов 7-го флота с Тихоокеанских баз, Все исламские «подводные полисмены» передали в эфир свои координаты, и начали отползать к родным берегам. Но где же северные корейцы? Сюрприз. Никаких северокорейских субмарин в акватории не оказалось. Возможно, в Индийском окевне оперировало какое-то маленькое морское подразделение, но главная ударная группа была в другой стороне. 5-го сентября она атаковала ряд мелких японских островков, в тысяче миль южнее и юго-восточнее основной Японии, около северной и северо-западной морсктой границы Меганезии.

Морская патрульная служба северо-западного сектора Меганезии уже работает в «оранжевом» режиме, и скоро обещала дать информацию для прессы. Пока лишь известно, что японская береговая охрана пыталась сходу отбить островки, послав несколько единиц патрульной авиации, но новые хозяева встретили старых хозяев трассирующими предупредительными очередями из зенитных пулеметов. К одному островку отряд береговой охраны попытался прорваться на скоростном катере, но оккупанты применили легкий реактивный гранатомет. Катер сгорел, о жертвах не сообщается. Будем надеяться, что все успели выскочить. Обстреливать из тяжелого вооружения свои собственные островки (пусть даже миниатюрные и практически необитаемые) береговая охрана не рискнула, и передала проблему по инстанции. Проблема обостряется тем, что на островке Иводзима застряли 400 служащих базы японских ВВС. Им не выбраться, поскольку оккупанты успели выставить с воздуха противопехотные мины и разместить на высотках нескольких снайперов.  

Сейчас авиация 7-го флота (соединения 5-й и 7-й воздушной армии и 353-й группы воздушных спецопераций) экстренно перебрасываются обратно в Корею и Японию. Воздушный контингент британской базы Диего-Гарсия-Чагос вышел из абсурдной «полицейской операции» еще раньше. Исламские «подводные полисмены» лишились прикрытия. Игра «лиса и заяц» превратилась в игру «охота на лис». «Лисам» надо добежать до норы быстрее, чем явятся «охотники». Теперь «лис» прикрывает только авианосец «Ошаби» ВМС Пакистана, официально патрулирующий в 800 милях южнее Чагос. А «заяц» обвел противников вокруг буя, укрепил свои неформальные связи с индийскими адмиралами, и подружился с товарищем Ким Чхол Муном.

Как могла произойти такая грандиозная военно-морская афера, и каково вероятное дальнейшее развитие событий вокруг маленьких японских архипелагов? Об этом – смотрите через час в горячем комментарии «Новая битва за Иводзиму». В качестве военного эксперта выступит Харалд Ходжес, бывший капитан субмарины U-215A «Норфолк» ВМФ США. Сейчас Харалд на каторге на Самоа командует скринером океанской контрольно спасательной службы (OCSS), а вне работы мы с ним, как бы, живем вместе, и я этим цинично пользуюсь. Повторяю: через час на тысяче первой тележке появится «Новая битва за Иводзиму» с профи-подводником Ходжесом. 

-----------------------------------------------------------

Генерал Ндунти отхлебнул кофе из меганезийской армейской кружки, вытер губы ладонью, а потом ударил кулаком по столу.

- Эта девушка-репортер очень умная. Она много чего угадала. Ее boyfriend, капитан Ходжес, наверное, тоже умный, и много угадает про то, как корейские комми будут защищать от японцев и янки свои новые маленькие острова на границе океана нези. Однако!.. – генерал-президент поднял руку, сжатую в кулак… - Никто не угадал и не угадает, какой я добрый.

- Какой ты добрый? – недоверчиво переспросила Ромсо.

- Да! – рявкнул Чоро и повернулся к сыну, - Помнишь историю про собаку и крысу?

- Помню, папа! – радостно ответил Лголо, - Морда большой собаки застряла в углу, и может только щелкать зубами без толку. Теперь крыса ее порвет, да!

- Правильно, сынок. А ты понял, какой я добрый?

- У-у… - задумчиво произнес мальчишка.

- А кто понял? – поинтересовался генерал-президент, обводя насмешливым взглядом остальных четверых, собравшихся в рубке: Ромсо, делавшую сэндвичи, лейтенанта Дитера, сидящего за штурвалом, лейтенанта Колина, который раскладывал на столе пасьянс, и декуриона Таши, дежурящего у монитора спутникового наблюдения.

- Ты очень хитрый, - обиженно сообщил Колин, - ни хрена не получается угадать.

- Я добрый, - медленно произнес Ндунти, - потому что эта большая исламская собака хотела поймать два моих самолета, и я сделаю так, что она их поймает! Таши, какая дистанция до этого вонючего авианосца?

- Сто сорок миль, - ответил центурион.

- Пора! – объявил генерал-президент, - Лголо, садись за штурвал! А остальные идут вместе со мной, собирать наш ветряк.

…

Благодаря исключительной простоте и продуманности системы сборки, работа была выполнена быстро. Правда, из деталей получился, почему-то вовсе не ветряк, а два миниатюрных самолетика, похожих на большие игрушки-авиамодели. Посторонний наблюдатель бы сильно удивился: зачем в эти самолетики грузят бочки с клеем?

Генерал Ндунти поднял вверх кулак, призывая к вниманию.

- Колин! Дитер! Вам предстоит сделать простое дело, но очень важное. Оно навечно останется в истории! Для этого дела есть японская магия, вроде нашего igbekela. Эту магию нашел мой сын в книжке про войну на Тихом океане. Надо завязать на голове белую повязку с красным кружочком, называется «хатамаки», и выпить маленькую чашечку рисовой водки «саке», не крепкой. Тогда все получается, как надо.

- А можно рюмку виски? – спросил Дитер.

- Нет, глупая твоя голова! Это же не американское igbekela, а японское.

- С американской водкой не сработает, нет, - подтвердила Ромсо, разливая саке в две маленькие керамические чашечки, - А вот ваши повязки.

- У… - произнес Колин, - А что за иероглифы?

- Японские, - сказала она, завязывая хатамаки на голове Дитера.

- Вижу, что японские, а что значат?

- Не знаю, - ответила девушка, - Но я точно срисовала из книжки, да!

- Колин, Дитер, пейте саке, - распорядился Ндунти, - Таши, делай видео на память. Снимай хорошо! Когда-нибудь это войдет в историю. А потом будем взлетать.

…

Около полудня, экипаж авианосца «Ошаби» изнывал от одуряющей жары. Висящее в зените экваториальное солнце нагрело металл палубы так, что, на нем можно было поджарить яичницу. Когда на экране радара отобразились две низколетящие цели на дистанции 3000 метров, у экипажа остовалось менее минуты на отражение атаки. В теории, этого могло хватить, но жара, плюс фактор неожиданности, плюс далеко не идеальная выучка экипажа, сделали ситуацию заведомо-безнадежной для корабля. Миниатюрные самолетики врезались: один – в надстройку, другой – в бункер авиа-подъемника. И в этот момент стало ясно, что клей был не совсем обычный…

В рубке «Larry-Aqua-Foil» раздался восторженный рев в четыре глотки. Картинка, транслируемая со спутника, не позволяла различить детальные результатов атаки, но достаточно было и того, что «Ошаби» оказался затянут плотным облаком дыма.

- Хорошие камикадзе, да! – объявил Чоро Ндунти.

- Эй! Эй! Game over! - крикнула Ромсо, и постучала костяшками пальцев по игровым шлемам обоих молодых лейтенантов.

- Блин…! – растерянно произнес Колин, снимая шлем.

- Угу! - подтвердил Дитер, делая то же самое, - Я чуть не обосрался по-настоящему.

- Эй! Горит! - воскликнул Лголо, - тыкая пальцем в экран. На картинке со спутника наблюдались оранжевые пятна пламени, просвечивающие сквозь дым.

- Сильно горит, - уточнил Таши Цамбва, сидевший за штурвалом, и периодически бросавший взгляды на экран спутникового наблюдения, - Даже если пакистанский авианосец потушит пожар и дотянет до порта, ему уже никогда выйти в море, нет.

- Ха! - удовлетворенно произнес генерал-президент, - Мы возьмем за это с индусов большой бонус сверх того, что за все остальное. Мы сделали хорошую сделку!

Ромсо отвлеклась от составления президентского эдикта и, свернув губы трубочкой, энергично дунула влево – вправо, отгоняя нехорошее igbekela, которое, как известно любому фермеру-банту, может возникнуть от слишком оптимистичных заявлений.

- Не надо так говорить, Чоро. Мы еще не пришли в порт Чиндэ-Замбези.

- Ты осторожная женщина, это хорошо, - сказал он, - Но ты немножко глупая. Ты не смотришь за новостями. Ты думаешь: «Те арабы, которые дружат с янки, еще могут перехватить нас по дороге!». Ты так неправильно думаешь, потому что не знаешь: с  Чагоса к нашему кораблю летят люди илои на маленьком вироплане.

- Почему они летят? – удивился Таши Цамбва, - Люди илои, это те же нези. А нези обещали янки, что будут нейтральными в этой части океана.

- Они обещали, - подтвердил генерал-президент, - Но если не будет угрозы для них. Теперь нези сказали: все, уговор больше не действует, нет! Мы будем смотреть, не угрожает ли нам сраная радиация, которая попала в наш общий океан. Наши ученые экологи будут смотреть на радиацию с корабля Ндунти, который удобно идет.

- А откуда взялась радиация? – удивился Дитер.

Генерал-президент покачал головой.

- Ты такой образованный парень, а не знаешь, откуда, берется в океане радиация. Она берется из реактора пакистанской атомной субмарины. Субмарина раскололась, и та радиация, которая делала электричество в реакторе, вытекла наружу.

- Субмарина раскололась? – еще более удивленно переспросил пилот.

- Конечно, она раскололась, - ответил Ндунти, - потому, что в нее попала торпеда с индийской субмарины. Никто ни в чем не признается, но радиация есть. Такой факт.

Колин раскрыл ноутбук и быстро набрал что-то в поисковой системе.

- Хе-хе. Что-то здесь не так. Индийская субмарина не могла дойти до этой точки.

- Почему? – спросил Лголо.

- Посмотри дистанцию и посчитай, - предложил Колин, - Она не могла успеть.

- Может, она все время лежала в засаде на дне? - высказал версию Таши.

- Нет, - ответил ему Дитер, - янки бы ее нашли и прихлопнули.

- Ну… - декурион погладил свой мощный загривок, - может быть, она прилетела?

- Летающие субмарины, это миф, - возразил Колин, - их не бывает.

- В наше время, - задумчиво произнес генерал-президент, - бывает все. Да.

…

 

17. Страшная правда о принцессах и драконах.

Дата/Время: 10.09.24 года Хартии.

Футуна-и-Алофи.

=======================================

Люси хмыкнула, отложила в сторону мамин штык-нож, которым стругала овощи на террасе кухни, вытерла руки о полотенце, взяла со столика бинокль и навела на небо. Затем, бросила взгляд на табло настенных часов (они показывали 12:44) и объявила.

- Летят, красавцы! Это теперь называется: «будем утром»! Папа, дай мне масло, тебе ближе тянуться к холодильнику.

- Какое именно масло, детка? – спросил Микеле, отрываясь от экрана ноутбука.

- Ну… - протянула она, - А какое обычно мама льет в этот салат?

- Гм… - агроинженер задумался, - …Знаешь, я почему-то никогда не обращал на это внимания. Можно, конечно, спросить ее…  

- Ни в коем случае! – перебила Люси, - Мама спит в шезлонге! Я потратила столько времени, чтобы убедить ее спать днем хотя бы полтора часа! Знаешь что, па: дай мне первое растительное масло, которое попадется тебе под руку. Только не масло какао, которое для десертов.

- Aita pe-a, - сказал Микеле и, открыв холодильник, вытащил на стол пластиковую бутылку с желто-зеленоватой жидкостью.   

- GM-ламинария, - со вздохом, прочла Люси, - ладно, считаем, что это знак Паоро…

Микеле согласно кивнул, и поинтересовался.

- Я правильно понял, что ты видела флайку Оскэ и Флер?

- Да, па. Они милях в двадцати, если верить дальномеру. А что ты там читаешь?

- Появился отчет о прохождении «L-Sailer» мимо Немезиды, - сказал он.

- Что?! И ты молчишь?!

- Я не молчу. Час назад, я громко сказал: «О! Публикация по Немезиде!». И ты легко могла бы услышать, если бы не болтала в этот момент по мобайлу.

- Я не болтала! Я звонила Плио, чтобы она проследила, чтобы Хаген не забыл взять термоконтейнер, который я отложила на верхнюю полку фризера, потому что я там специально заморозила тупанауману для мамы. Потом я вспомнила, что мелкая не прислала по e-mail свои домашние задания. Ну, это типа для контроля. А еще Плио сказала, что старший мелкий не понимает, как решать один тест по химии…   

-------------------------------------- Микеле Карпини. 47 лет

Когда я слушаю семейные истории Люси, у меня возникает чувство, что все это не в реальности, а в экзотической театральной постановке, построенной на абсурдных концепциях и парадоксальных ситуациях. Я не особенно удивился весьма раннему сексуальному дебюту Люси. То же самое почти в том же возрасте было и у Флер. В Меганезии, это в порядке вещей. Пубертатный организм ищет опыта - и немедленно получает этот опыт так, как подсказывают инстинкты, немного скорректированные школьными знаниями по практической биологии...

Разумеется, мне, выросшему в Италии, стоило определенных психических усилий приучить себя к этой мысли применительно к нашей семье. Чубби было проще, она приехала в Океанию, как только ей исполнилось 16. Она, будучи совсем девчонкой, воевала за Хартию и дюжинами расстреливала людей, которые пытались сохранить «неоколониалистскую мораль»… Вот и еще один парадокс. У меня не получается представить себе мою Чубби в роли командира отряда «чистильщиков». Видимо, в некоторых вещах, я по-европейски старомоден. Даже мой личный опыт на войне за Восточный Тимор никак не изменил ситуацию. Поверить во что-то иногда гораздо сложнее, чем это что-то понять… Впрочем, это уже мысли в другую сторону. Я ведь сейчас пытаюсь разобраться, что происходит с личной жизнью Люси…

У Флер было проще. Первый опыт с хорошим парнем, Уфти Варрабером, сержантом коммандос, другом семьи. Потом какие-то парни на один день (или на одну ночь). А потом, уже учась в колледже, она встретила Оскэ - Ежика и… Вот, живут вместе уже примерно два года. Флер почти повзрослела и, кажется, счастлива...

У Люси все сложилось иначе. Она как-то внезапно включилась в семейную жизнь по малопонятным для меня принципам утафоа… А точнее, по принципам Tiki, которые существенно отличаются от настоящих туземных. Кто читал книгу Ван Хорна – тот поймет принципиальную разницу. Теперь у Люси есть вполне определенный статус в псевдо-первобытной общине. Она faaavahine, у нее имеется хозяйство, муж, сводная сестра по мужу, трое сводных детей и сводный кузен – шаман общины. Когда Люси начинает говорить о своих семейных делах, иногда кажется, что она действительно взрослая молодая полинезийка. Вне этой странной первобытно-семейной темы она остается 13-летней креолкой, совершенно нормальной для своего возраста…

Появляются Флер с Оскэ, и дома возникает обычный веселый кавардак. Сестрички начинают о чем-то спорить и пихаться ногами под столом, думая, что взрослые не замечают. Оскэ заводит со мной разговор про новые тонгайские мини-комбайны для фермы: на них сейчас хорошая скидка, почему бы не купить? Потом я утихомириваю девчонок, но Чубби, оказывается, уже проснулась…

Она подошла совершенно бесшумно, и мы увидели ее только в тот момент, когда она шагнула на террасу. Как у нее получается сохранять «рейнджерский стиль» с таким кругленьким брюшком – для меня биологическая загадка… 

------------------------------------------------

Экс-майор мгновенно окинула взглядом стол и развела руками.

- О, Фрей и Фрея! Признавайтесь: кто налил в салат масло из ламинарии?

- Но ма, - заметила Люси, - ты спала, а оно первое попалось под руку папе, и…

- Все ясно, - перебила Чубби, - Виновато само масло, или, в крайнем случае, папа, но никак не ты. Я угадала?

- Ма, вообще-то, на вкус, нормально, - вступилась за младшую сестру Флер.

Чубби вздохнула и покачала головой.

- Хм… Похоже, на Фангатауфа, в Папуа и на Тиморе вы питались так кошмарно, что теперь даже сырые селедочные хвосты покажутся вам деликатесом.  

- Мы нормально питались, тетя Чубби, - возразил Оскэ, - а салат действительно ОК.

- Ладно, - она махнула рукой, - Если всех устраивает, то лейте любое масло. Главное, чтобы не машинное, а то у некоторых юных талантов и на это хватит креатива.

- Что ты вредничаешь, ма? – надулась Люси, - Ты бы хоть попробовала сначала.

- А мне положено вредничать, - ответила Чубби, легонько щелкнув младшую дочь по носу, - У меня такой период в жизни. В декабре ситуация изменится, и я стану очень ласковая и нежная. Конечно, при условии, что вы будете заниматься своим мелким братиком, а я буду бездельничать и терроризировать окружающую рыбу с помощью подводного ружья. Я уже даже присмотрела себе подходящую модель.

В браслете на плече Люси мелодично тренькнуло. Она вытащила мобайл, глянула на экранчик и сообщила:

- Ага! Хаген на подлете! Пишет: «смотрите мой лэндинг».

- Интересно, - буркнула Чубби и, взяв со стола бинокль, поднесла к глазам, - ну, и где смотреть… Теоретически, он должен идти с вест-норд-веста… Oh! De puta madre!

Почти прозрачный силуэт растопырки-рэптора стремительно скользил вниз с высоты примерно двух километров, под углом градусов тридцать к горизонту.

- Типа, боевое пике, - произнес Оскэ через несколько секунд, когда флайка была уже достаточно хорошо видна невооруженным глазом.

- Я совершенно не одобряю такого лихачества, - заметил Микеле.

- Па, это учебно-боевая машина, - сказала Флер, - Там корректирующий робопилот.     

- Все равно, я не понимаю, зачем рисковать попусту…

Растопырка вышла из пике, выполнила короткую крутую горку в сотне метров над океаном, погасила скорость и мягко спланировала на воду у пирса.

- Ну, красиво, правда? – выпалила Люси и, сорвавшись с места, метнулась встречать Хагена, который уже открыл носовой люк и выбирался на пирс с рюкзаком в руке.

- Хотела бы я знать, что он притащил, - проворчала экс-майор, - В рюкзаке какая-то угловатая штука, похожая на ящик.

- Наше юное дарование, - сказал Микеле, - говорило про некий термоконтейнер с тупанауману, который будет привезен специально для тебя, любовь моя.

- Тупанауману? – переспросила Чубби, - Я и слова-то такого не знаю.

- Я тоже не знаю, - сказал он, - Это какое-то аборигенное название.

На террасу вихрем влетела Люси, держа обеими руками квадратный пластиковый контейнер, покрытый каплями росы, а местами даже звездочками инея.

- Joder! До чего он холодный! – пискнула она и, открыв кухонный фризер, быстро запихнула контейнер на свободное место, - Уф! Я чуть не отморозила пальцы!

- Aloha! – рявкнул вошедший вслед за ней Хаген, и бросил в угол пустой рюкзак.

- Iaora oe, - ответила экс-майор, - Я понимаю, что ты по нам соскучился за пять дней, однако совершенно не обязательно так кричать.

- Извини, тетя Чубби, я просто на взводе. Очень торопился, чтобы тупанауману не разморозились. Их надо замораживать быстро, и только один раз. При повторном замораживании половина полезных свойств исчезает. Прикинь? 

- Я бы прикинула, если бы знала, что это такое.

Люси изумленно выпучила глаза.

- Ма! Ты не знаешь? Это же специальная фигня для беременных женщин, когда уже довольно большое пузо. Она такая, типа глубоководного кальмара, или может быть, каракатицы. Она светится, как фосфор. А ночью она всплывает, и ее ловят на такую хреновину, вроде сетчатого мешка с чуть-чуть протухшими мидиями.

- Кажется, я знаю, что это, - сообщил Микеле и подвинул ноутбук поближе, - Сейчас попробую найти общеупотребительное название… Так. Это, все же, каракатица. Она называется «магическая диадема», и она действительно содержит очень интересный комплекс биологически – активных веществ. Сколько вы их притащили?

- Килограммов пять, - ответил Хаген, - Типа, с запасом. Не выбрасывать же улов.

- Действительно, с запасом… - Микеле хмыкнул, - … Раз в десять, если я правильно разобрался в том, что тут написано про дозировку. Надо будет узнать, кто из наших знакомых в аналогичном положении. Штука хорошая. Поделимся, верно?

- Ага! – подтвердила Люси, - Замороженная тупанауману хранится сколько угодно!

- Замечательно! – подвела итог Чубби, - Спасибо, дети! Хаген, ты голодный?

- Как бы, очень, - честно ответил он.

- Тогда быстро мой руки и за стол… Люси! Давай-ка, корми своего мужчину!

- У меня все готово, - невозмутимо ответила та, вооружаясь поварешкой, - а, между прочим, папа зажал info про Немезиду! Вот!

- У-упс… - протянула Флер.

- Ну, если вам интересно… - начал Микеле, прикуривая сигарету…

Молодежь издала утвердительный визг.

- Тогда, - продолжил он, - Начнем с самого начала. Итак: Space-drone «L-Sailer» был отправлен 8 марта, и разогнанный околоземным орбитальным лазером до 15.000 километров в секунду (или пять сотых скорости света), 29 августа пересек систему Немезиды. В самой системе «L-Sailer» находился всего около часа, однако, благодаря качественно выполненным расчетам, удалось провести этот аппарат почти вплотную к Ктулху, всего в 10.000 километрах. И что же мы узнали после расшифровки пакетных лазерных сигналов с дрона?

- И что же мы узнали? – нетерпеливо спросила Люси. 

- Прежде всего, мы получили прямое подтверждение предыдущих расчетов. Немезида действительно в полтора раза больше Юпитера по диаметру, и в семь раз - по массе. У Немезиды действительно 4 более-менее крупных спутника, и один из них – Ктулху – обращается по орбите со средним радиусом полмиллиона километров. Поверхность Немезиды разогрета до 700 по Цельсию, и Ктулху получает от нее достаточно тепла, чтобы средне-ктулхианская температура составляла около плюс 10 по Цельсию. Это, заметим, уже данные замеров, произведенных дроном.

- А атмосфера? – спросил Оскэ.

- Есть, - ответил Микеле, - Она примерно в четыре раза менее плотная, чем на Земле. Состав: водород, азот, водяной пар, аммиак, метан. Прочее – в пределах 1 процента.  

- Короче, жизни там нет, - заключила Флер.

Агроинженер улыбнулся и покачал головой.

- Как раз наоборот, весьма вероятно, что она там есть. Док Энди Роквелл в статье в «Nature» в начале года основывался как раз на гипотезе о такой, богатой водородом, восстановительной атмосфере, порожденной водородным ветром Немезиды. Роквелл описал возможный химический механизм жизни в условиях Ктулху и, внимание! Он предсказал наличие ряда примесей в атмосфере, исходя из метаболизма этой жизни.

- И эти примеси обнаружены? – спросила Чубби.

- Некоторые, да, - ответил Микеле, - Но это еще не все. Как и предполагал Роквелл, в атмосфере Ктулху постоянно происходят довольно мощные грозы - на видео легко рассмотреть электрические разряды, а на поверхности Ктулху имеются глюкеаны.  

- Глюк – что? – переспросил Хаген.

- Это моря из вязко-текучей субстанции, - пояснил агроинженер, - что-то наподобие разбавленного силикатного клея. Слово «Глюкеан» составлено из «Glue» и «Ocean». 

- Вот это круто… - протянул Оскэ, - …и что теперь?

- Когда к Немезиде может полететь более серьезный корабль? – уточнила Флер.

- До нее больше двухсот миллиардов километров, - напомнил Микеле, - а разогнать лазером можно только очень маленький аппарат, дрон типа «L-Sailer».

Флер постучала кулачком по своей коленке.

- Joder! А как же проверить, есть там жизнь или нет?

- Не знаю, - сказал Микеле, - Что-то даст детальный анализ info, собранной дроном.

- Опять придется ждать, - вздохнула она.

- А в i-net есть видео с этого дрона? – спросила Люси.

- Да, - Микеле кивнул, - Но первичное качество дерьмовое. Послезавтра обещают выложить обработанный вариант, где Ктулху будет виден, как Земля со спутника.

- Классно! – заключил Оскэ, - Посмотрим!  

- Кстати о посмотреть, - вмешалась Флер, - кое-кто обещал охотничье кино.

- Кое-кто привез диск, - в тон ей ответил Хаген.

- Замечательно! – сказала Чубби, - За ужином посмотрим кино вместе, согласны? По глазам вижу: согласны. А в интервале между сейчас и ужином, какие-нибудь очень хорошие ребята могли бы немного помочь на ферме. Микеле объявил авторитарный запрет на мою работу в дыхательной маске в ангаре, где латексная эмульсия.

- И правильно сделал, - сказал Оскэ, - Прикинь, тетя Чубби, это про тебя написано в любой инструкции по ТБ. В смысле, не лично про тебя, а…

- …А я, что-то не помню на ферме никакого ангара, - вмешалась Флер.

Люси ехидно хихикнула и ответила.

- Чаще надо бывать дома. Теперь там есть ангар и монтажный робот на кран-балке.

- Я поясню тему, - добавил Хаген, - Мы с Люси послезавтра летим на конверсионную ярмарку в Паго-Паго, и попробуем толкнуть там десяток летучих блинов-бубликов. А практически, они еще не покрашены, не просушены и не смонтированы.

- Короче, допивайте какао, и поехали уже, - поставила точку Люси.

…

Латифундия на островке Алофи еще в июле дополнилась 40-метровым сборочным ангаром жизнеутверждающего цвета «болотный хаки» (что однозначно указывало на происхождение данного архитектурного шедевра с маркета дешевой конверсионной военной техники). Пятиметровые «GeoBat» - «летучие блины-бублики» с фигурным эксцентричным вырезом, выставленные в ряд для просушки под широким пленочным навесом у ангара, дополняли цветовую гамму, сверкая яркой лимонной окраской.  

Около 5 часов вечера, Оскэ вывез из ангара на прицепе мото-тележки два последних блина, сорвал с лица дыхательную маску и строго произнес.

- Кресло. Кофе. Сигару.

- Sorry, sir, - Люси развела руками, - Кресла нет. Только надувной матрац.

- Полевые партизанские условия труда, - печально добавил Хаген, появляясь из ворот ангара следом за ним, - Тетя Чубби урезала комфорт через бюджет. Прикинь?  

- Мама права, - заявила Люси, забираясь на сидение квадроцикла-погрузчика, - зачем устраивать тут всякое такое? Сауна есть, кухня под навесом есть, чего еще?

- Разумеется, тетя Чубби всегда права, - с едва заметной иронией, согласился Хаген.

Люси, не найдя, что ответить на такой тонкий заход, показала ему язык и поехала сгружать блины с прицепа. Флер взяла с плитки литровый котелок с только что сваренным кофе и щедрой рукой наполнила до краев две армейские кружки. Оскэ старательно втянул носом воздух и сообщил:

- Только аграрные продукты с этой плантации примиряют меня с нечеловеческими условиями… А где, кстати, сигара?

- В коробке слева от тебя, - сказала она.

- Гм… На ней фирменная маркировка: «гранаты термобарические, 80 мм, 6 штук».

- Ежик, - вздохнула Флер, - Если хочешь, я это зачеркну и напишу «СИГАРЫ».

- Не парься, крошка Ру. Так даже прикольнее… Хаген, бросить в тебя гранату?  

Хаген кивнул и через несколько секунд взял из воздуха летящую сигару так, что она оказалась точно между указательным и средним пальцем правой руки. Зажигалка, которую он держал в левой руке, в то же мгновение выбросила язычок пламени.  

- Ни фига не понимаю, как у тебя это получается, - пробурчал Оскэ.

- Само, - ответил робототехник, - Тебя не напрягает на это смотреть?

- Вроде нет…

- Меня тоже не напрягает, - добавила Флер, - По ходу фокус в том, что ты заранее предупредил: типа, это может напрягать. Мы внутренне подготовились… Короче, проехали. А расскажи, что за флейм ты травил по мобайлу про верховых птиц Бэ?

- Это не флейм, это круто! – возразила Люси, не отрываясь от пульта погрузчика (последний лимонный блин в данный момент висел в захвате, тихо перемещаясь к предназначенному для него месту на полу под навесом).

- А, по-моему… - заметил Оскэ, - …это тема фильмов-фэнтези. Типа, принцесса на драконе, летящая искать рыцаря.

- Наоборот, Ежик, - поправила Флер, - рыцарь, летящий…

Оскэ покрутил головой в знак полного несогласия с поправкой.

- Крошка Ру, где логика? В любой такой волшебной сказке, сначала дракон ворует принцессу. Потом рыцарь, которому принцесса тоже нравится, едет ее искать. Едет, однозначно, на лошади, а не на драконе. Дракон занят принцессой на другом конце игрового поля. И, по-любому, на рыцаре висит металлическое оборудование, весом больше самого рыцаря, а у дракона подъемная  сила ограничена.   

- А у тебя где логика? - спросила Флер, - С чего вдруг принцесса будет искать этого рыцаря, если его никто не терял? А если бы даже она решила его поискать, чисто по приколу, то с чего бы дракону в это вписываться? Ему рыцарь на фиг не нужен.

- Как раз дракону-то он и нужен! – вмешалась Люси, направляясь к ним, - Флер, ты прикинь: сколько дракону надо жрать, если он нормально патрулирует охотничью территорию? Для него лошадь с рыцарем это полтонны биотоплива.  

- Вариант, - старшая сестра кивнула, - А зачем принцесса в это вписывается?

- Как зачем? Если у тебя есть дракон, ты что, не будешь его кормить?

- Кормить лошадями и рыцарями? – уточнила Флер.

Люси равнодушно пожала плечами.

- А хули делать, если больше нечем?

- Эй-эй! Стоп! – сказал Оскэ, - Так бы получалось, если бы дракон принадлежал принцессе, а по сюжету все как раз наоборот.

- Это в начале наоборот, - ответила Люси, незаметно вытаскивая из лежащей рядом жилетки Хагена пачку сигарет, - Допустим, дракон украл принцессу чисто для секса. Классно! Но жрать ему все равно надо, ага! Если дракон совсем тупой, то он сожрет принцессу. Но если у него варят мозги, то он сообразит, что принцесса лучше знает повадки лошадей и рыцарей. От нее больше толку как от источника info, а не как от полцентнера биотоплива. Тут он делает ей предложение, от которого она не может отказаться, и получается тандем, типа как акула с рыбкой-лоцманом.

Флер задумчиво нарисовала пальцем на песке картинку из кружочков и стрелочек.

- Да… Логика в порядке. Но в рыцарских романах это выглядит несколько иначе.

- Это элементарно, - заметил Хаген, - Допустим, копы грохнули твоего дракона и завернули тебе ласты. Как ты будешь соскакивать?

- У меня железобетонная легенда, - мгновенно отреагировала Флер, - Этот дракон захватил меня силой и обратил в сексуальное рабство. Я его обслуживала чисто как кухарка и как женщина, и к его криминальному бизнесу даже не прикасалась. И я благодарна смелым бойцам «Police Rapida Forza», которые пресекли это блядство. 

Хаген широко улыбнулся и взмахнул сигарой, как волшебной палочкой

- Allez! Вот эта протокольная версия и попала в сказку. А ты удивляешься.

- Зачетно, - согласилась она, - А что, если дракона возьмут живым?

- Тогда вы оба спалились, - ответил он, - Но я ставлю 20 фунтов против селедочного хвоста, что ни в одной сказке дракона в тандеме с принцессой живым не берут.

- Кстати, да, - поддержал его Оскэ, - Дракона гасят до того, как берут принцессу.

- А давайте вернемся к началу, - предложила Флер, - К верховым птицам Бэ.

- Aita pe-a, - сказал Хаген и повернул к ней ноутбук, на экран которого он уже успел вывести некоторые зарисовки, имеющие отношения к воздушной верховой езде.

Оскэ посмотрел на картинку в центре, затем перевел взгляд на лежащие под навесом лимонные блины «GeoBat», а затем снова на картинку.

- По ходу, вы с Люси не перетрудились с креативом в геометрии и аэродинамике.

- Не буду спорить, - отозвался робототехник, - Сходство есть. Ну и что?

- Без обид, ребята, - сказала Флер, - Но ваша верховая птица Бэ похожа на ящерицу, которую запекли в блин. Типа, пицца с головой, лапками и хвостиком.

- Показать тебе такую живьем? – спросила Люси.

Флер задумчиво постучала кулачком по коленке.

- Joder! Это же самый обычный Xianglong. Или Draco-Volans. Этих ящериц сколько угодно на Палау. И дальше, на Борнео,  и в Таиланде! Но он же не летает, а только планирует на перепонке, когда растопыривает ребра.

- Ксианглонг летит до ста метров, теряя всего пять метров высоты, - заметил Хаген. 

- Да, - согласилась Флер, - Ну, и что из того?

- Ничего. Просто прикинь, какое у него аэродинамическое качество при маленьком относительном размахе крыльев… В смысле, блина-перепонки на ребрах и четырех перепонок на лапах… Люси! Прекрати курить! Дядя Микки меня съест заживо!

- Все-все… - Люси мгновенно затушила сигарету и бросила в мусорный мешок.

- Я понял, к чему они клонят! – заявил Оскэ, - К тому, что у птицы большое удельное удлинение крыла и, если вырастить из утки птицу Бэ, то она не сможет летать, даже в случае, если ей хватит сил. Изгибающий момент на таком длинном крыле сломает ей кости. А если мы вырастим ксианглонга размером с крокодила, то у него, хотя бы, не возникнет проблем с прочностью. Малое удельное удлинение несущей плоскости…

- Ага! – радостно подтвердила Люси.

- … Допустим, - продолжал Оскэ, - этот крокодил сможет планировать на приличное расстояние, если прыгнет с верхушки пальмы. Я пока не задумываюсь о том, как он окажется на верхушке. Допустим, залезет. Но вы-то хотите заставить это несчастное животное не планировать, а активно лететь. Как? Махать ребрами? Грести лапами?  

- Махать ребрами, - ответила Люси, - а перепончатыми лапами рулить.

- Рассчитать пробовали? – поинтересовалась Флер.

Хаген утвердительно кивнул и сообщил.

- Типа, все началось вот с чего. Мы прикидывали, как оптимизировать «GeoBat», и позвонили Герхарду Штаубе. Он сказал: надо заменить все управляемые плоскости перепончатыми задними лапами, как у ксианглонга. Это называется «элераторы». И правда: аэродинамическое качество выросло в полтора раза. И маневренность…

- Хэх, - Флер бросила взгляд на пару уже собранных блинов-бубликов, - По ходу, это никакие не лапы, а ласты. Я ничего не имею против крокодила с ластами, но…

- Мы посчитали, - перебил Хаген, - что при адекватном размахе крыльев…

- Размахе ребер, - ехидно поправил Оске.

- ОК, ребер. Короче, посмотри расчет, - Хаген открыл новое окно на ноутбуке. 

- Ну… - протянул Оскэ, глядя на экран - …А Герхард это смотрел?

- Считал как раз Герхард, - сообщила Люси. – Типа, ему стало интересно.

- Ну… - Оскэ повернулся к Флер. - Хэй, Крошка Ру, что скажет дядя Микки, если мы попросим его помочь нам извратиться с ксианглонгами?

- Папа скажет: «вы обкурились», - проворчала Флер, - …хотя, если мы обоснуем…

- Начинай работать над этим, - перебила Люси, показывая в сторону пролива.

…

Катер мягко выехал носом на пляж. Микеле лихо спрыгнул в волны, набегающие на кромку берега, обернулся и протянул руки Чубби.

- Вообще-то, - заметила она, - Я легко могу и сама. Но раз ты настаиваешь…

- Это вопрос принципа, - сообщил он, с не очень заметным усилием приподняв ее за подмышки, и осторожно переставил ее на песок.

- Как трогательно… - она закинула руки ему на шею и потерлась носом о несколько небрежно выбритую щеку, - …Смешно, когда ты чуть-чуть колючий… Дети! Чур не подслушивать. Подглядывать, так и быть, можно.

- А мы и не подслушиваем, - сообщила Флер, делая вид, что немного обижена таким предположением в свой адрес, - У нас серьезная дискуссия о драконах. Мы как раз собирались поделиться с папой научными соображениями. Па! Что ты думаешь о летающих драконах? Я не про ксианглонгов, они маленькие, а про больших, с лошадь величиной. Ну, или хотя бы с пони.

Микеле многозначительно хмыкнул и повернулся к Хагену.

- Знаешь, хомбре, я не то, чтобы принципиальный противник травки, но давай, мы договоримся: если тебе необходима компания, то можешь предложить Оскэ, но не девчонкам… Оскэ, тебя это тоже касается.

- Дядя Микки! – возразил Хаген, - Мы не пыхали, год фарта не видать, если вру.   

- Мы чисто про биологию, - добавил Оскэ, - Прикинь, дядя Микки, птеродактили размером с пони, существовали, так? Мы с тобой об этом говорили еще в феврале.

- Вот-вот! Про флоп-флайеры напомните, - просуфлировала Люси.

- Да, кстати, действительно! – сказал Хаген, - есть же «Ptero»! Мы его сделали этой весной, вместе с ребятами Штаубе. Сейчас эта машина стоит на вооружении у всех аэромобильных подразделений в Мпулу и Шонао. Типа, факт налицо.   

- У этого факта мощность синтактиновых мышц примерно сто киловатт, - сказал агроинженер, - Ты когда-нибудь видел лошадь, которая выдает сто киловатт?

- Кстати о мощности, - вмешалась Чубби, - Дети, вам не кажется, что «GeoBat» уже просохли? Можно ставить на них движки и механизацию. Я ничего не имею против драконов и птеродактилей, но они легко подождут до вечера, не так ли?

- ОК, тетя Чубби, - со вздохом, произнес Оскэ, - Мы будем хорошими неграми.

- Короче, - добавил Хаген, - сейчас докурим и вперед. Но на сегодняшний вечер мы запутали тему про драконов, e-oe? У нас даже кое-что есть по их аэродинамике.

- Хм… - произнес Микеле, - это уже любопытно.

Чубби согласно кивнула, а потом посмотрела на Флер.

- Детка, давай-ка прогуляемся по берегу и посекретничаем, пока мальчишки курят.

- А я? – спросила Люси.

- А ты, хорошая моя, пока обсуди с папой план своей выпускной стажировки.

- Ма, но я уже месяц назад обсудила! Папа сказал: ОК, и я уже стажируюсь! 

- Никогда не вредно обсудить такое серьезное дело более детально, - авторитетно сообщила ей Чубби, и снова повернулась к Флер, - Ну, пойдем, поболтаем.

…

Они отошли метров на полста, в тень полосы мангро-бамбука, высаженную для укрепления береговой линии, и экс-майор INDEMI окинула коротким взглядом элегантную фигурку старшей дочери. Флер была одета только в короткую lavalava, поэтому все изгибы тела были прекрасно видны.

- Детка, ты ничего не хочешь мне сказать?  

- Ма, ты на что-то намекаешь?

- Ты очень догадлива, радость моя, - Чубби кивнула, - Я намекаю на что-то.

- Ну… - Флер поковыряла босой ногой песок, - …Типа, так получилось.

Чубби улыбнулась и тихонько щелкнула дочь по носу.

- Милая, только не говори мне, что ты заметила это только час назад.

- Я и не говорю, ма.

- И правильно делаешь. Я бы не поверила. Так, на какой ты неделе?

- Ну, приблизительно на шестнадцатой.

- Как это мило с твоей стороны! Значит, в марте у нас будет еще одно небольшое пополнение в семье. Это замечательно, но к этому надо готовиться, верно?

- Я, типа, готовлюсь, - ответила Флер, - Но не в марте, а в декабре.

- Секундочку… -  Чубби задумалась, - Что-то я не поняла в твоей арифметике.

Флер чуть дернула плечами и подмигнула.

- Все просто, ма. Я буду рожать по-элаусестерски, на тридцать второй неделе.

- Так… Спокойно… У тебя что, будет несколько близнецов?

- Нет, один… Или одна... Я еще не интересовалась полом. А по-элаусестерски будет только в смысле срока. Ну, помнишь, мы еще давно говорили, что когда я соберусь завести первого ребенка, ты, возможно, соберешься завести третьего. Так?

- Стоп! – сказала экс-майор, - Не путай меня. Сейчас все получилось наоборот.

- Нет, не наоборот. Все получилось правильно. Ты сама говорила, что детей лучше заводить одновременно. Чисто по практике. И я решила сделать синхронизацию. И вообще, семимесячные гораздо проще рожаются, это биомедицинский факт.

- Детка, ты уверена, что тебе это подходит? Я не собираюсь тебя отговаривать от семимесячного варианта, но ты ведь понимаешь: одновременность это не главное. Главное, здоровье. Твое и киндера. Ты с кем-нибудь консультировалась?

- Да, мама. Я прошла на элаусестерский комплексный тест. Все ОК.

Экс-майор INDEMI покачала головой и вздохнула.

- Прекрасно, милая моя. Но, мне кажется, было бы немножко правильнее, если бы я узнала, что у тебя будет киндер, не в числе последних. 

- Извини мама, я искала удобный момент, чтобы сказать, но…

- Моя дочка, - перебила Чубби и обняла ее, слегка прижав к своему округлившемуся животу, - просто удивительно, насколько ты в некоторых вещах похожа на меня.

- Угу… Знаешь ма, я тебя люблю. Так много хочется сказать, а слов не хватает. Мне каждый раз не хватает слов, чтобы объяснить, что я чувствую. 

- Не беспокойся, детка. Чувства - это такая область биологии, в которой объяснения просто лишние. Так что, достаточно трех слов, которые ты уже сказала.

- Правда, ма?

- Правда, детка. Это одна из немногих вещей, которые я твердо знаю…

…

 

18. Пиратский бизнес. Роботы и атомные бомбы.

Дата/Время: 20.09.24 года Хартии.

Меганезия, Ист-Кирибати. Атолл Тероа.

Меганезия, Южные острова Кука, остров Атиу.

=======================================

Возьмем тюбик с многоцветным янтарно-бело-зеленым джемом и надавим на него, небрежно размахивая рукой, держащей тюбик, над большим ярко-синим блюдом. Согласно законам механики, джем разлетится по блюду гнутыми колбасками и горошинами разной формы и с разным сочетанием цветов. Примерно так выглядит  муниципальный округ Икехао (или Миди-Феникс), если смотреть на него с высоты несколько тысяч метров в предполуденные часы.

Зирка Новак глянула на навигационный экран и толкнула штурвал налево. Гибрид пластикового кайта с мото-болидом послушно накренился, входя в вираж. Крестик, отмечавший цель полета заскользил по экрану…

- А теперь чуть-чуть доверни в обратную сторону, - подсказал Кватро Чинкл, - И не нервничай. Ты совершенно нормально пилотируешь.

- Я стараюсь не нервничать, - напряженно ответила она, выполняя его инструкцию.

- Стараться, Зирка, это немного не то. Ты очень активно стараешься не нервничать, поэтому нервничаешь, а лучше было бы немного расслабиться. Сейчас аккуратно прицеливайся и следи за парой высота – скорость.

- Да, - лаконично ответила она.

Атолл Тероа выглядевший сначала маленькой, почти кольцевой колбаской, теперь превратился в огромную деформированную подкову. Более широкая сторона была покрыта зеленью, из которой выступали яркие квадраты и эллипсы крыш. В лагуну выдавались пирсы - тонкие стрелки, прямоугольники или полукольца. Другая, узкая сторона подковы, представляла собой белую песчаную косу. Значительную ее часть покрывали тускло блестящие металлические боксы и башенки, перемежающиеся квадратными искусственными прудами и бетонными полями с какой-то техникой. 

Сверяясь с показаниями экрана, Зирка развернула нос машины к группе пирсов на широкой стороне атолла. Группа была приметной – над ней висел маленький ярко-зеленый аэростат с лимонно-желтой надписью «E9. Cambus staff».

По спокойной воде лагуны чуть сбоку от флайки скользила четкая тень крыла. Атолл теперь сократился до небольшого участка лагуны, низкорослых пальм на берегу и аляповатых строений на многополосном пирсе прямо по курсу. Последние дюймы высоты… Шлеп!... Выпуклое брюхо гондолы коснулось воды, вдоль бортов взлетели серебрящиеся султанчики брызг... Торможение… Уфф… Флайка закачалась на чуть заметной волне, не доехав полста метров до причальной стенки... Зирка выключила движок, с напряжением выдохнула, сложила ладони на коленях и закрыла глаза.

Двое парней и две девушки, наблюдавшие за этим лэндингом с квадратного мостика, поднятого над пирсами на высоту полтора человеческих роста, тоже выдохнули – совершенно независимо от Зирки. Один из парней - плотно сложенный таитянин или, сильно загорелый спано-креол, быстро сбежал по лесенке вниз, спрыгнул в лодку, похожую на круглое пластиковое корыто и подрулил к остановившейся флайке в тот момент, когда Чинкл откинул верхнюю фронтальную секцию гондолы.  

- Aloha, док Кватро! Что, движок сдох?

- Iaorana, Спарк. Нет, все ОК, просто моя vahine немного занервничала… Зирка, это Спарк. Спарк, это Зирка… Алло, Зирка, проснись, ты все прекрасно сделала.

- Maeva oe, Зирка, - сказал Спарк, - У тебя нормальный лэндинг, но, по-моему, ты не привыкла к ограниченной дистанции до стенки. Тебе лучше заходить вдоль берега. Пробег не ограничен. Потом развернулась, и едешь по воде до причала. Прикинь?

- Да, Спарк… Наверное, так было бы правильнее.

- Правильнее тебе принять рюмку самогонки, от нервного стресса. Сейчас мы это устроим… Хэй! Акела! Тут девушка жаждет домашнего абсента!

- Будет абсент! - отозвался худощавый англо-креол с мостика, - Буксируй ее сюда.

- Я над этим работаю! – и Спарк набросил лассо-боло на опору крыла флайки…

…

…Зирка, не вполне осознанно схватила протянутую Акелой миниатюрную чашечку абсента - «зеленухи» и проглотила 70-градусный напиток залпом, «по-сайберски». Компания, устроившаяся на пирсе, в беседке (которую можно было смело назвать гостиной) захлопала в ладоши в знак одобрения. Санди, смотревшаяся в своем ярком комбинезоне-фартуке «ere-style» англо-креольской девчонкой-подростком, протянула польке стакан манго-джуса и прокомментировала:

- Пилотажный стресс успешно снят.

- Kurewska robota… – выдохнула Зирка на своем родном языке.

- Когда тебе успели рассказать про робот-A? - удивилась Келли, не поднимая головы, удобно лежащей на коленях у Спарка. Она была одета только в юбочку-пояс с яркими ленточками, и выглядела, как островная папуаска (а не как североамериканская афро-мулатка с городских окраин, каковой она являлась по происхождению). Четверо детей немного меньше года от роду, два мальчика и две девочки, с одинаково шоколадной кожей и одинаковыми волнистыми угольно-черными волосами бессистемно (как это и полагается в таком возрасте) возились около Келли на широкой циновке в окружении пластиковых артефактов (по тем или иным причинам назначенных игрушками).

Несколько секунд Зирка созерцала эту картину, а потом переспросила:

- Про робот-A?

- Про тот робот, - пояснила афро-мулатка, - который купила Танаале, vahine Баикевы Иннилоо, на конверсионной ярмарке в Паго-Паго на Самоа.

- Хэй, Келли, - весело отозвался Кватро Чинкл, - вообще-то Зирка сказала «Kurewska robota». Это не имеет отношения к роботам, это «De puta madre», только по-польски.

- Да? Черт! А мне послышалось «How’re with Ki robot-A».

- Уж купила, так купила, - проворчал Спарк.

- А что такого? – вмешался Акела, - Отличный робот для такой гуманной цены!

- Четверть миллиона фунтов это не очень гуманная цена, - возразила Санди.

- Нет, очень гуманная. По каталогу новый «Robot-A» стоит в дюжину раз дороже…

- Стоил! - перебила Келли, - Двадцать лет назад! На хрен Оохаре и Уфале эта чертова фабрика стеклопластиковых авиабомб, которая жрет пять тонн материала в час?!

Кватро Чинкл сделал один глоточек «домашнего абсента» из рюмки, запил большим глотком какао из кружки, и поинтересовался.

- Ребята, о чем вообще речь?

- Так, я объясняю, - начала Санди, - ты знаешь семейную мастерскую Оохаре Каано и Уфале Пиакари. Маленькие серии лодок, и реставрация старых военных самолетиков полимерной интрузией с перестройкой в авиетки. Плюс флайки «Eretro-XF», это у них общий бизнес с нами, поскольку концепт-проект наш, и мы купили блоп-фаббер…

- Ты так издалека начинаешь, - заметил Спарк.

- А иначе будет непонятно, - ответила она, - В конце зимы Факир Слай купил в Папуа трофейные Ki-27, два десятка, законсервированные с 1940-го года, и продал их Оохаре.

- Очень дешево, кстати, - вставил Акела.

- С этим, милый, никто не спорит. Дешево, в отличном состоянии, и переделанные под авиетки, они так хорошо пошли на маркете, что раз, и закончились. А Оохаре и Уфале разрекламировали их по «Amigator-TV», так, что заказчики звонят: типа, хотим. И вот, получается необходимость делать такие Ki-27 уже не из трофеев, а полностью самим.

- Это настолько хороший самолет? – спросила Зирка.

- Ага, - Акела кивнул, - Простая машинка, классика, 7 метров в длину, 11 в размахе, с неубирающимися шасси, одномоторная, винтовая, полмегаватта, скорость 250 узлов. Ребята прикидывали, где взять еще корпуса. А Танаале Иннилоо как раз оказалась на конверсионной ярмарке в Паго-Паго, и некий hombre уговорил ее взять «Robot-A»…

- Модель 04-го года! – перебила Келли, - Военный стеклопласт-автомат, древний, как окаменевшее говно динозавра. За четверть млн. фунтов. Fuck!!!

- У Танаале была такая свободная сумма? – удивился Кватро Чинкл.

- Она стрельнула у нас, - сказал Спарк, - Прикинь, док Кватро, она звонит и говорит: срочно надо триста кило фунтиков, для бизнеса Оохаре. А у нас, как бы, есть.

- Почему триста, а не двести пятьдесят? – спросил математик.

Акела поднял руки, призывая всех не мешать последовательному изложению темы.

- Триста потому, док, что этот hombre слил ей в придачу к этому роботу триста тонн уцененного материала. 17 сантимов за кило это впятеро ниже обычной цены, но если материалу осталась неделя срока годности, то он может стоить даже вдесятеро ниже. Танаале толковая девчонка, она бы не взяла материал на грани фола, но тот hombre, он хитрый парень. Он предложил бесплатно сделать прогу для штамповки Ki-27 на этом роботе, чтобы сразу утилизировать материал. Плюс экспресс-доставка дирижаблем, и плюс огромный тентовый ангар. Тоже бесплатно. И Танаале с ним ударила по рукам.       

- Хм… - буркнул Чинкл, - А где в это время был Оохаре?

- На Раиатеа, - ответила Келли, - Он с Уфале и с мелким полетел на Hauoli-te-vai. Это важный праздник для тех, у кого первый год первому ребенку. А на хозяйстве остался Баикева Иннилоо, его vahine Танаале, и трое юниоров Упаики - Эланг, Окедо и Тиви.

- Короче, - продолжила Санди, - Они все это пустили в дело. Вжик! Шестьсот готовых корпусных комплектов Ki-27. Вы, на подлете, наблюдали огромный тентовый ангар на песчаной косе? Так вот, он плотно забит фюзеляжами и крыльями. Осталось поставить движки, механотронику и авионику. А заказы пока только на сорок этих флаек. Упс.

Математик покивал головой в знак понимания масштаба экономической проблемы.

- Острая диспропорция производства комплектующих. И что теперь?

- Ну, - Акела пожал плечами, - Теперь широкий фронт работ. Укомплектовать и вдуть кому-нибудь эту прорву Ki-27, и еще загрузить древний «Robot-A» чем-то дельным…

- Помочь? – лаконично спросил Чинкл.

- Ага. Бонусы и все такое обещаем, - Акела закурил сигарету, повернулся к Санди и ласково спросил, - прекрасная Панда, тебе не кажется, что наш сын еще не настолько уверенно ходит, чтобы вот так гулять по краю пирса?

- Во-первых, - ответила она, - нельзя мешать ребенку играть, если игра не грозит ему крупными неприятностями. Так говорит док Рау. Док Джерри считает иначе, но он с Абиннэ прилетит еще не скоро. А во-вторых, я смотрю за реакцией Келли.

- Это почему ты смотришь за моей реакцией? – поинтересовалась та.

- У тебя рефлекс на риск. Твоя прошлая профессия с укатыванием чьих-то тачек…

- Ну, ты засранка! Профессия, блин! Будто, ты тогда шила плюшевых зайчиков!

- С чего это я засранка? Я же в хорошем смысле!

- А-а… Ну, извини, я не врубилась…

Кватро Чинкл звонко щелкнул ногтем по алюминиевой кружке.

- Hei foa! Как зовут того hombre, который слил ребятам кучу военных неликвидов?

- Хаген Клейн с острова Ротума, - сказала Санди, - Хитрый лис, черт его дери! Как бы, честная сделка, ничего не предъявишь. Интересно, сколько он срубил комиссионных?

- Интересно другое, - сказал Кватро, - Вы будете смеяться, но этот hombre был моим студентом. Он сидел на каторге и доучивался до бакалавра прикладной информатики.

- Значит, однажды он уже доигрался с таким бизнесом, - констатировала Зирка.

- Знаешь, - ответил математик, игриво пощекотав ее подмышкой, - этот Хаген Клейн неплохой парень и правильный канак, хотя, конечно, специфический… 

- Fuck! – воскликнула Келли.

Сынишка Санди шлепнулся-таки с пирса в воду. Зирка рванулась к нему, подумав, по обычному европейскому суждению, что если ребенок такого возраста упал в море, то очевидно, он в опасности… И увидела, что ребенок преспокойно вынырнул и немного неуклюже поплыл вдоль пирса.

- Уолт отказывается соглашаться с тем, что в нашем мире существуют обрывистые конфигурации, - сообщил ей Акела и улегся животом на бамбуковый настил пирса, протянув руки вниз, - Уолт, хватай! Ну, видишь же…

- Так ничего не получится, - заметила Санди. - Просто возьми его и вытащи.

- Но он ведь умеет хватать всякие вещи, - возразил Акела.

- Не всегда, - ответила она, - Торчащие руки это слишком абстрактно. Вот если ты спрыгнешь в воду, то он сообразит, что за тебя можно схватиться.

- Да? Ну, сейчас проверю…

Акела стащил с себя цветастые шорты-багамы и спрыгнул. Маленькая девочка, оглянувшись на него моргнула и довольно внятно произнесла:

- Fuck!

- Фелиси все время повторяет за мамой, - прокомментировал Спарк.

- За тобой-то ей сложнее повторять, - заметила Келли, - Ты в этих случаях говоришь: «joder». В ее возрасте на таком слове язык сломать можно.

- Ты североамериканская лингвистическая шовинистка, - проворчал он.

- Не уважает жену. Обзывается, - лениво пояснила Келли для публики.

- Вот не надо! Кто первый поверил, что ты гениальная певица, а?

- Ты всего лишь сравнил меня с Донной Саммер, - так же лениво заметила она.

- Всего лишь?! – несколько удивленно переспросил Кватро Чинкл, - Поправь, если я ошибаюсь, но кажется, рекорд Донны Саммер по числу топ-хит альбомов никому не удалось побить за полста лет!

- Для нашей Келли это не показатель, - крикнул снизу Акела, - Кстати, Санди, ты абсолютно права! Когда киндер видит меня полностью в воде, то он хватается.

Санди встала и подошла к краю пирса.

- Замечательно. Давай его сюда.

- Держи, - он протянул ей мокрого мальчишку, - …Хэй, Зирка, пожалуйста, отбери у Ксены мою зажигалку и дай ей поиграть что-нибудь другое.

- Э… - Зирка замялась, - Я не уверена, что у меня получится…

- Это совсем просто, - сказал Кватро и жестом фокусника поменял зажигалку в руке маленькой девочки на ядовито-зеленую резиновую игрушечную кобру, - …а теперь смотри: берем эту красотку на руки, и переносим ее поближе к… Келли, я забыл, как зовут твоего парня? Блад…? Блейз…?

- Блэйд, - ответила Келли, - Был такой герой культового боевика-триллера. Его играл Уэсли Снайпс, самый классный актер прошлого века в Штатах. Черный, разумеется. Кстати, Блэйд твой фанат. Детский комп твоей модели это его любимая игрушка. 

Зирка изумленно подняла брови.

- Детский комп? В смысле, компьютер? Но ведь мальчику еще и года нет.

- Вот та штука, похожая на сплющенный мячик, - сообщила ей Келли, - Это, как бы, биоморфный детский компьютер. Кватро его изобрел.

- На самом деле, идея принадлежала vahine моего старшего брата. Когда их первый киндер был примерно того же возраста, что ваши, он все время тыкал пальцами в ее ноутбук. Это несколько отвлекает от работы, не так ли? И она ворчала: почему, мол, математики до сих пор не придумали детский комп? Детям же хочется в это играть! Пришлось мне отдуваться за всех математиков Океании. 

- Зато ты стал знаменитым, - заметил Спарк, - Прикинь: сколько детей начинали знакомиться с кибернетикой по твоей игрушке? Ты велик, как Рубик с кубиком!

- Перебор, - сказал Чинкл, - до Эрне Рубика мне пока далеко.  

- По-любому, самым великим был Еехек Смотрящий На Небо! - встрял Акела.

Чинкл пощекотал бок Ксене, которая задумалась над волшебным превращением маленькой твердой зажигалки в большую мягкую кобру, и серьезно сообщил ей:  

- Твоему папе когда-нибудь набьют морду за эти фокусы.

- Почему мне? – возмутился Акела, - Есть опубликованные научные данные…

- Поймай селедку, - мягко перебил Чинкл, - оторви ей голову и люби ее мозг.

- Ты монстр антидарвинской инквизиции, как Джон Батлер! – объявила Санди.

- Я монстр? – математик сделал большие глаза, - А кто купил того академика?

- А ты это видел? - ехидно спросила Келли, - Какие твои доказательства?

- Извините, а о чем это все? – озадаченно произнесла Зирка.

Келли упруго вскочила и сходу исполнила танцевальный оборот вокруг своей оси, взмахнув руками над головой.

- Полмиллиона лет назад Еехек Смотрящий На Небо, начертил на кристалле кварца счетную таблицу, а из другого кристалла и маленькой дощечки изготовил простой фокусирующий инструмент, чтобы фиксировать направление на Солнце, Луну, или наиболее яркие звезды! Впервые стало возможным вести навигационные расчеты, и представители вида Homo erectus смогли пересечь на своих проа широкий пролив и попасть из Мозамбика на Мадагаскар. От дощечки ничего не осталось, а таблица на первом кристалле слегка стерлась, и ее пришлось реставрировать, но оба кристалла сохранились. Их нашел на Мадагаскаре французский академик Вотрей с Реюньона, и расшифровал устройство таблицы и навигационного инструмента. Реконструкция инструмента экспонируется в музее палеонтологии, в Антананариву.

- А новый автомобиль академика Вотрея экспонируется рядом с его домом, - цинично добавил Чинкл, - Такие фокусы обычно называют коррупцией.

- А твое предвзятое отношение, это хомосапиенсизм, - парировала она, - Ты заранее убежден, что прямые потомки наших детей не могли придумать такой инструмент. Я полагаю, док Кватро, что такая межвидовая дискриминация с твоей стороны...

- Ваши дети очень умненькие, - перебил он, - Но это из-за той среды, в которой они воспитываются. Полмиллиона лет назад воспитание было совсем иным!

- А ты там был, чтобы так уверенно говорить? – спросила она.

- Это объективные данные палеонтологии, - сказал он.

- Ага! Щас! А если те данные были получены путем коррупции? Какой-нибудь кекс, например, сенатор-фундаменталист Джон Батлер заплатил палеонтологам, и…

- …Кроме того, - перебил он, - потомки ваших детей, а если быть точным, то только потомки Фелиси и Ксены, а не Блейда и Уолта, жили не в Африке, а на Индостане.

Зирка Новак выразительно прижала ладони к ушам и покрутила головой.

- Я уже ничего не понимаю! Потомки этих девочек полмиллиона лет назад жили на Индостане? Какой-то Джон Батлер заплатил за что-то палеонтологам и…

- Все просто, милая, - сказал Чинкл, погладив ее по затылку, - Эти девочки, клоны женщины вида Homo erectus, которая замерзла в Гималаях около миллиона лет назад. Мальчики – это клоны эмбриона, которым она была беременна. Он, разумеется, не оставил потоков, но, как показал ряд исследований, эта женщина уже несколько раз рожала до того, и возможно, ее потомки продолжали жить на Земле еще тысячи лет.

- Это совершенно не укладывается в голове, - тихо сказала Зирка, глядя на четверых младенцев, - так, они не… Как это сказать?

- Не люди нашего вида, - помогла ей Келли, - а я человек не твоей расы. И что?

- Ничего, просто… А кто такой Джон Батлер?

- Был такой кондом в штате Теннесси. Он подписал закон, по которому в школе запрещалось учить, что человек произошел от других обезьян. Этот Батлер был долбанным белым баптистом и требовал, чтобы в школе учили, что человека сделал баптистский бог, и никак иначе. А один школьный тичер насрал на этот закон и его потащили в суд. Позже это назвали: «Monkey trial», обезьяний процесс. А я, кстати, записала в марте песенку «Monkey trial», про этот случай, и вообще про долбанных фундаменталистов. Она вошла в ten-top Free-Union ITV. Хочешь посмотреть клип?

- Давай! – обрадовалась Зирка, которую немного обеспокоил поворот разговора.

…

Этот клип, сделанный во время исторического телемоста Упернавик-Тероа 2-го марта и уже успевший прокатиться с мобильной интербригадой (IBM) от Новой Гвинеи и Филиппин до Замбези и цепи Великих озер Африки, приобрел за это время предельно - конкретный смысл.

We are really from monkey evolved

We’ll not the «Monkey trial» avoid.

Take your gun! It’s time for our 

To delete the true-believers out 

Earth belongs us as entail

There is the «Monkey trial»…

Келли, впрочем, имела лишь самое поверхностное представление о том, насколько буквально реализовались некоторые строчки. Она потерла руки и спросила:

- Ну, как? Ничего такой клип, а?

- Ты здорово смотришься, - сказала Зирка, - И поешь тоже здорово…

- Wow! У меня была мечта петь, когда я еще жила в Штатах! Прикинь?

- Хорошо когда мечты сбываются, - Зирка кивнула и грустно улыбнулась, - Только, понимаешь, я католичка, и когда я слышу все это... Про то, что люди произошли от обезьян, и про ружье, из которого надо перестрелять верующих…

- Правоверных, - поправила Санди, - Фундаменталистов, ортодоксов и исламистов.

Зирка вздохнула и пожала плечами.

- Я даже не знаю... Мне все равно, кажется, что люди не произошли от обезьян, а появились как-то отдельно. Как это объяснить? Вот, например, ваши дети. Вы сами говорите, что их генам миллион лет, а они люди, верно? Не обезьяны.

- Тебе, гло, надо пообщаться с доком Джерри, - объявил Акела, - он тебе все четко объяснит и разложит по полочкам.

- Думаю, что Зирку ему будет трудно переубедить, - возразил Чинкл.

- Посмотрим, - сказала Келли, и повернулась к Спарку, - Хэй, алло, самый красивый парень в мире! Пожалуйста, будь чудесным-чудесным, притащи детский хавчик!

Спарк потянулся, ласково погладил свою vahine по затылку, потом немного лениво поднялся на ноги и двинулся к дому. Кватро Чинкл закурил сигарету и спросил:

- А где Джерри, если это не секрет?

- Он с Абинэ полетел на атолл Факаофо, это миль 300 к югу отсюда, - сообщила ему Келли, - Док Джерри решил срочно обсудить с Обо Ван Хорном атомную бомбу 5-го поколения. По ходу, с этой бомбой возникла маленькая проблема.

- Минутку, - Чинкл поднял палец к небу, - Атомная бомба 5-го поколения, если она существует, как оружие, то это сама по себе проблема, и совсем не маленькая.

- С чего бы? – возразила Санди, не отрываясь от экрана, - Это маленькая бомба, по мощности даже меньше нейтронной бомбы. Значит, и проблема маленькая.

- Проблема не в мощности, - ответил он, - Проблема в малых габаритах и крайней дешевизне, с учетом большого количества сердитых людей на планете.

Зирка аккуратно, как кошка лапкой, погладила его ладонью по плечу.

- Если можно, объясни для девушки с неполным средним образованием.

- Кстати, я тоже девушка с неполным средним образованием,- поддержала ее Келли.

- Так… - Чинкл затянулся сигаретой, выпустил изо рта кривоватое колечко дыма, и проследил, как оно постепенно распалось на завитки, - Если кратко, то 1-е поколение атомных бомб, это просто механические машинки, соединяющие куски спонтанно-делящегося материала, например уран-235 или плутоний-239 в массу, превышающую  критическую. Нейтроны от спонтанных делений ядер в этом случае захватываются соседними ядрами. Они из-за этого тоже делятся и испускают нейтроны. Возникает процесс типа снежной лавины - цепная реакция. 2-е поколение бомб – термоядерные, использующие реакцию синтеза гелия из дейтрида лития. Эта реакция запускается в условиях сверхвысоких температур и давлений, и в природе протекает в звездах. А в бомбе 2-го поколения зажигание проводится зарядом 1-го поколения. 3-е поколение атомных бомб похоже на 1-е. В них тоже используется цепная реакция деления, но с особым распределением энергии взрыва. Таковы нейтронные бомбы и рентгеновские лазеры с ядерной накачкой. 4-е поколение бомб похоже на 2-е. В них используется  термоядерная реакция, но зажигаемая не атомным зарядом, а например, лазерным импульсом. Отсюда происходит популярное название: L-bomb.  

- По логике, 5-е поколение должно быть похоже на 3-е, - предположила Келли.

Доктор Чинкл замер. Даже его жестикулирующая рука с зажатой в ней сигаретой, остановилась на середине взмаха.

- Упс… Интересно, какой логикой ты пользовалась?

- Типа, логикой жизни, - ответила она, - У людей признаки часто передается через поколение. У бомб, по ходу, так же. Первое – третье, второе – четвертое...

- Хм… Самое смешное, что ты не ошиблась. 5-е поколение, по прогнозам военных, должно использовать цепную реакцию деления, как 1-е и 3-е, и продолжать, как бы, сюжетную линию 3-го поколения, в смысле особых условий реакции. Но, если 3-е поколение ориентировалось на распределение исходящей энергии, то 5-е наоборот, распределяет энергию на входе в заряд бомбы.

- Что-то я не догоняю, - заметила Келли, - Энергия же идет из бомбы, а не в нее.

- Не совсем так, - сказал он, - В термоядерной бомбе на первой фазе энергия как раз поглощается, а не выделяется. Зажигание реакции…

- Да, - перебила она, - но у тебя-то сейчас не термоядерная бомба, а делящаяся.

Один из младенцев громко и требовательно запищал, а остальные трое его тут же поддержали. Санди и Келли мгновенно оказались рядом с ними.

- Чувствуют приближение хавчика, - пояснила Келли.

- И приближение серфинга на плазменной волне, - добавил Акела.

- Я не знал, что ты интересуешься этой темой, - удивленно произнес Чинкл.

- Ну, я не то, чтобы интересуюсь. Просто выражение прикольное. Увидел и сразу запомнил. Я даже помню картинку, но ни фига не врубаюсь, что она значит. 

- А мы сейчас спросим у Спарка, - весело сообщил математик.

Спарк, приближавшийся к «детской площадке», держа в руке с корзину, набитую баночками и тюбиками, выразительно выпучил глаза.

- Я весь внимание, док. Про что вопрос?

- Про серфинг на больших волнах, - сказал тот.

- А-а, - произнес Спарк, - Ну, есть психи, которые любят скатываться в трубе под опрокидывающимся гребнем. По ходу, они так экономят на марихуане.

- У них и без травки полно дури в голове, - добавила Келли, отбирая у него корзину.

- В общем, да, - согласился Чинкл, - А почему гребень опрокидывается?

- Ну… - Спарк почесал в затылке, - Типа, волна укорачивается, потому что впереди мельче, чем позади, и ее сплющивает, она становится высокой. Подошва волны уже тормозится о дно, а верхушка продолжает лететь вперед по инерции, и ебс...

Доктор Чинкл широко улыбнулся и утвердительно кивнул.

- Термин «ебс» достаточно точно отражает феноменологию этого процесса. Нечто аналогичное наблюдается в плазме, у электронов, скользящих, как бы, на гребне электромагнитной волны, создаваемой фемтосекундным импульсом лазера. Это используют в портативных лабораторных ускорителях, изобретенных в начале века. Миниатюрный поток электронов высоких энергий может вызвать некоторые ядерные реакции на микроскопическом пятнышке мишени. Атомная бомбы 5-го поколения использует именно эту возможность. Масса заряда урана-235 в ней очень невелика, гораздо меньше критической, но дополнительный поток частиц от мини-ускорителя приводит к тому, что цепная реакция, все же, начинается, сначала – в окрестностях мишени, а далее – по всему объему заряда. Это грубое описание тех теоретических предпосылок, которые пока, насколько мне известно, остаются весьма спорными.   

- А на хрен вообще это делать? – спросил Спарк.

- Вообще-то, - сказал Чинкл, - идея выдвинута для портативных атомных источников энергии. Такая штука намного мощнее изотопной батарейки. Кроме того, существует возможность использования таких реакторов в двигателях космических аппаратов. 

- Короче: хотели, как лучше, а получилось как всегда, - спокойно заключила Санди, продолжая аккуратно скармливать своим близнецам фруктово-молочное пюре.

- Батарейку и двигатель потом тоже сделают, - заметил Акела.

- Вот именно, что потом, - буркнула Келли, - Весь мир это одна большая жопа. Вот.

- Я не поняла, - сказала Зирка, - эта бомба уже есть или ее еще нет?

Спарк уселся на бамбуковый настил рядом с Келли и пожал плечами.

- По ходу, есть, а то док Джерри не сорвался бы к Ван Хорну, зная, что вы приедете.

- По поводу бомбы 5-го поколения, - произнес Чинкл, - я кое-что добавлю. Я пробовал построить приближенную модель плотности вероятности делений ядер в реакционной системе такого типа, по просьбе одного парня, гренландца. Зирка, ты его знаешь. Это Гисли Орквард, автор НФ-серии «Паруса прадедов» в стиле скандинавских саг.

Зирка улыбнулась и энергично кивнула.

- Да. Веселый дядька с рыжей бородой, который считает себя прямым потомком неандертальцев. Хотелось бы посмотреть на него вживую, а не по видеофону.

- Непременно посмотрим, - пообещал Чинкл. 

- Док Кватро, а что у тебя получилось с этой моделью? – поинтересовался Акела.

- Так, ни два, ни полтора, - ответил математик, - а кстати, почему Джерри решил расхлебывать эту историю с бомбой, даже если она, и в правду, создана? Эта тема слишком далеко от его биомедицинских наноботов.

- Я разве не сказала? – удивилась Келли, - Проект этой бомбы сделали на камбузе экспансивной науки. В смысле на авианосце «Lexx». Это единственное, что успел сообщить док Джерри, а потом со свистом улетел на Факаофо верхом на Абинэ.

- Па-ба-ба-бам… - задумчиво произнес Чинкл.

- Хэй, док Кватро, - сказала Санди, - а может, ты позвонишь этому Клейну?

- На какой предмет? – спросил математик.

- Ну, я подумала: если ты его знаешь, и у вас хорошие отношения…

- Конечно, хорошие. Я обычно дружу со своими студентами.

- …Вот, - продолжила она, - и если этот Клейн действительно правильный канак, то, наверное, он не откажется помочь нашим друзьям слезть с той елки, на которую он, хитрый лис, их заманил. Ясно, что тоже за комиссионные, но в гуманных рамках.

- Зачетная идея, - согласился Чинкл, - Я позвоню ему после кружки какао. Мне надо продумать сценарий разговора, чтобы это получилось конструктивно.

…

Южные Острова Кука, атолл Атиу.

5-метровый лимонно-желтый блин-бублик негромко звеня пропеллером, завершил демонстрационный круг, приводнился на гладкую поверхность озера и проехал до заросшего живописными зонтичными папоротниками берега. Толпа крупных лиловых фламинго, охотившихся на рыбу на мелководье, нехотя расступилась, пропуская это нахальное круглое чудище. 

- Обрати внимание, Доминика! - объявил Хаген Клейн, спрыгивая в воду из открытой кабины, - эта флайка настолько безопасна, что ее не боятся даже полудикие птицы.  

- Знаешь, - ответила инженер-астронавт, - твоя находчивость изумительна, но данный аргумент не засчитывается. Я почти полгода работаю у вас в Меганезии, и меня уже невозможно удивить дикими животными, не боящимися техники. Я видела морских котиков, вылезающих погреться на броню патрульных катеров...

- Пардон, Доминика, - вмешалась Люси, - но фламинго не животное, а птица.

- Легендарная птица, - торжественно добавил Хаген, - В древние времена этот остров назывался Fenuamanu, «Земля птиц» на языке утафоа, а это озеро, Те-Рото считается магическим. Говорят, в нем счастливый aku, оберегающий лиловых фламинго.

Лианелла Лескамп, дочка Доминики, попеременно листавшая то user-guide к «GeoBat-Trainer», то tour-guide по острову Атиу «Fenuamanu motu Atiu: two thousand hectares of magic», немного нерешительно заметила.

- Извини, Хаген, но тут пишут, что эти фламинго трансгенные, и появились тут 20 лет назад, поэтому вряд ли они относятся к древним легендам.

- Все верно, – согласился Клейн, - но, по ходу, Aku-Te-Roto все равно их оберегает. А скажи, как тебе эта дисковая флайка? Ну, чисто, по общему впечатлению?

- Вообще, симпатичный самолетик, - ответила юная француженка, - чем-то похож на смайлик с ушками. Это такая ассоциация. Хотите, я нарисую?

- Давай! – азартно откликнулась Люси.

- Примерно так, - Лианелла извлекла из кармана джинсовой рубашки-жилетки тонкий фломастер и начертила несколько линий поверх схемы «GeoBat-Trainer» (вид сверху).

Дисковая флайка действительно стала похожа на ехидно улыбающуюся физиономию.

Вырез в диске превратился в солнцезащитные очки, обтекатель движка толкающего пропеллера стал гротескным носом, гнездо-сидение пилота и пассажира – не менее гротескным улыбающимся ртом, а элераторы - оттопыренными ушами.

- Классно! – Люси захлопала в ладоши.

- Блеск, - Хаген кивнул, - Лианелла, ты не против, если мы зальем этот твой креатив на стартовую страницу сайта про эту флайку? Ну, типа, по приколу?

- Конечно, если вам понравилась, - ответила она.

- Iri! - Люси хлопнула в ладоши и подмигнула Хагену.

- Yo! - сказал он, - Мы даем вам персональный дисконт 15 процентов.

- Мм, - Лианелла потерла ладонью лоб, - Мама, а может?... 

- Понимаешь, дочка, - мягко сказала Доминика, - Это симпатичная летающая игрушка, возможно, хороший тренажер, но это не очень подходит в качестве транспорта. А нам нужен именно транспорт, вроде автомобиля, не так ли?   

- Но, - не сдавалась Лианелла, - мне вот-вот будет 14 лет. Я могла бы тренироваться, и потом пойти в любительский авиа-клуб при колледже, который как раз с 14-ти. 

- Давай мы обсудим это, позже тет-а-тет, - твердо сказала инженер-астронавт, - Люси, Хаген, я надеюсь, вы не обидитесь…

- Никаких обид! – Клейн выразительно поднял открытые ладони, - У канаков железное правило: если покупателя не устраивает товар, то продавец с ним не спорит, а только предлагает чашечку кофе с десертом. Как вы на это смотрите? Вот там есть кафе…

Кафе типа «шведский стол - автомат» под четырьмя древовидными папоротниками, игравшими роль солнцезащитного зонтика – это было то, что надо. Лианелла немного расстроилась из-за несостоявшейся покупки «летучего ушастого смайлика», но быстро восстановила позитивное настроение благодаря огромному блюду пены из кокосового молока с гуаявой. Кофе здесь был так себе, но как приложение к десерту годился. При наличии интересной темы разговора, претензии к качеству кофе вообще забывались…

…Доминика Лескамп побарабанила пальцами по столу и кивнула.

- Ладно. Я расскажу о проекте экспедиции к Эпсилон Индейца, но я сразу говорю: это персональная тематика Гастона Дюги, а не группы «Каравелла». Гастон выбил под эту странную тему отдельное финансирование CNES для команды своих аспирантов.

- Доминика, - спросил Хаген, - а где сейчас граница между CNES и ESA?

- Трудно сказать. Видишь ли, ESA, как космическое агентство Евросоюза, де-факто, развалилось, но никто не хочет это признавать публично. В каждой из 18 европейских стран, формально входящих в ESA, есть свой кусок, возглавляемый формально вице-президентом ESA от данной страны. Французский кусок ESA занимается проектами с участием Канады, Японии, а теперь еще Меганезии и Рима.   

- Рима в смысле космического агентства Италии? - уточнила Люси.

- Нет, - Доминика покачала головой, - Рима, в смысле Ватикана и Папской академии.

- А-а… - произнес Хаген.

- Попы теперь всюду лезут, - пробурчала Лианелла.

- Цветочек, давай не будем трогать религию, - инженер-астронавт потрепала дочку по макушке, взъерошив и так не слишком строго причесанную короткую стрижку, - Мы обсуждаем проект «Рапира», строго национальный, в рамках CNES. Речь идет о некой потенциально возможной экспедиции к звезде Эпсилон Индейца, которая находится в двенадцати световых годах от нас. Теоретически возможный и в общих чертах даже рассчитанный термоядерный плазменный двигатель может обеспечить скорость около

девяти десятых скорости света. Это означает, что по часам космодрома перелет займет тринадцать и одну треть года, а по корабельным часам, с учетом известной формулы Лоренца - шесть лет. Я сейчас говорю о теории, разумеется. А практика… 

Инженер-астронавт вздохнула и скрестила указательные пальцы.

- Вообще безнадежно? – спросила Люси, - а как же «проект Дедал»?

- Ох уж этот «проект Дедал» 1977-го года, - Доминика вздохнула, - один из множества идефиксов Британского межпланетного общества.

- Ну, не знаю… -  Хаген почесал в затылке, - В 1939-м, когда это общество рассчитало полет к Луне, скептики тоже говорили «идефикс», а через 30 лет «Apollo-11»…

- Это не аргумент, - сказала она, - Из того, что Жак-Простак сумел поймать кролика не следует, что он сможет поймать слона.

- Мама! – встряла Лианелла, - Ты же спорила с Гастоном, и он теоретически доказал...

- Теоретически, моя маленькая, - ответила Доминика, - Теория отличается от практики большим числом пренебрежений и условностей. Если взять сорок условных людей и отправить на условной «Рапире» через условный космос к условной звезде Эпсилон Индейца, пренебрегая кумулятивным эффектом радиации, влияющей на корабль и на экипаж, психологической нагрузкой, тоже влияющей на экипаж, и еще сотней разных факторов, то через шесть условных лет они условно долетят до цели.

- По ходу, - возразила Люси, – в космосе не так много радиации.

- Да, - инженер-астронавт кивнула, - Если лететь с обычной скоростью, то радиацию нетрудно экранировать. Но при релятивистских скоростях все встречные частицы и встречное излучение, становится жесткой радиацией. Добавим излучение от самого двигателя. По расчетам, экраны из бериллия выдержат, но… Даже если все так, если «Рапира» долетит до своей цели, и экипаж останется живым, здоровым и психически адекватным, то что? Я такая добрая, что готова допустить идеальный вариант: одна из известных внутренних планет Эпсилон Индейца похожи на Землю. Там есть вода и кислород, там комфортная температура и давление. Никаких проблем. Ну, а дальше?  

- В смысле? – спросил Хаген.

- В прямом смысле. Что будут делать сорок современных людей на этой планете? Я оговорюсь: я, конечно, отметаю вариант, что там есть флора и фауна, биологически совместимая с земной, и добрые туземцы. Это к сказочникам. Я говорю о планете, на которой приемлемые физико-химические условия и, возможно, что-то живое с другой биохимией. Итак: что будут делать сорок астронавтам на планете, где они застряли навсегда? У них с собой около ста тонн современной техники – это максимум. Она прослужит десяток-другой лет, и finite. Добро пожаловать в каменный век.

Лианелла быстро вытерла салфеткой нижнюю часть лица, заляпанную кокосовой фруктовой пеной, и возмущенно вмешалась: 

- Но, мама! Через десяток-другой лет наверняка будет еще экспедиция!

- Зачем? – лаконично спросила Доминика.

- Как зачем?! Не бросать же людей!

- Дочка, если это единственное обоснование для второй экспедиции, то лучше не отправлять ту, первую экспедицию, чем регулярно тратить несколько миллиардов долларов на поддержание группы робинзонов на звездном необитаемом острове.

- Можно, я влезу? – спросил Хаген, - По ходу, этим астронавтам нужны нешгайские технологии, и все классно! Сто тонн семечек, из которых вырастают разные машины. Астронавты технологически обеспечены, и спокойно живут, размножаются, и, типа, хабитируют эту планету. Лет через сто они могут вырастить детали для звездолета и метнуться дальше. Что там из приличных звезд ближе всего к Эпсилон Индейца?   

- Дельта Павлина, - ответила Доминика, - восемь с половиной световых лет оттуда и двадцать световых лет от нас. А я не ошибусь, если предположу, что ты читал книгу доктора Кватро Чинкла «Стратегия межзвездных улиток»?

- Ага! – он хлопнул себя ладонью по колену, - Классная книга! Там док Кватро даже объясняет, как потом наладится межзвездная торговля, типа, если не изобретут способ прыгать в космосе через дырки, обходя скорость света. Если изобретут, то это вообще шоколадно, но, как бы, лучше пока исходить из того, что есть.

- Значит, – сказала инженер-астронавт, - ты всерьез этим интересуешься.

- Ну, типа, я учился в дистанционном универе, а док Кватро преподавал инженерную кибернетику. У него классные семинары. А книжку он рекомендовал для подумать. 

- Я тоже читала! – объявила Люси, - правда, слегка по диагонали.

- И как, интересно? – спросила Лианелла.

- Ага! Местами очень прикольно. А местами так… Короче, по диагонали интересно, а целиком, только если реально хочешь врубиться в тему. У меня терпения не хватило. 

- Книга спорная, - заметила Доминика, - кое-где там скорее фантастика, чем наука.

- Много лажи, да, мама?

- Нет, цветочек. Лажи, как ты выражаешься, там нет вообще. Но есть вещи из области непроверенного. У доктора Чинкла такая манера: перескакивать с настоящей науки на мысленные эксперименты, не обозначая, где первое, а где второе. Иногда это…

Раздалось мелодичное уханье, урчание и скрип.

- У Хагена на мобайле такой звонок, - весело пояснила Люси, - запись пения китов.

- Правда, - подтвердил он, вынимая трубку из кармана килта, - Aloha… Joder!... Это в смысле, я здорово рад тебя слышать, док Кватро!…

…Тут у нас как раз флейм про твою книжку, про межзвездных улиток… 

…Деловой заход? Ну, ОК. я готов…

...Кого я обвел вокруг буя?...

...Док, я не знал, что это твои друзья, но по-любому, сделка честная…

…Нет, я не отскакиваю, я слил честный хабар по честной цене…

…Да, робот, как бы юзаный, но и цена ниже отлива…

…Ну, двадцать лет, но пашет же… 

…Да, пластик на грани, но еще не тухлый, а прога вообще реальная, я сам творил… 

…Док, ты согласен, что вкладка грошей была триста кило и ни капли сверху?…

…Такая флайка потянет на маркете восемь кило, на круг хабара четыре восемьсот…

…На одну флайку минус два кило на железо, еще два на негров, и один на фигню…

…Минус пять кило, множим на шестьсот. Это минус три кило-кило на круг...

…Док я при тебе считал, вот вычти, и будет на круг табаш один восемьсот кило...

…Как бы, да, я с этого нажил, но по-любому честно…

…Есть конкретный хабар, а поймать карман на маркете, это, как бы, бизнес…

…Это почему они прилипли на гроши, если хабар в натуре у них?…

…А раньше они за полтора кило фунтов брали убитый файтер и штопали клеем…

…Док, я знаю, что ты знаешь, но говорю, чтоб ты знал, что я тоже знаю…

…Золотые слова! Маркет не резиновый. Но на то и маркетинг…

…Док я бы метнулся по карманам, но где интерес?…

…Такой заход принимается. Счет на слово?... 

…ОК. Запутали. Смотрим фишки…

Доминика тактично начала листать лежащую на столике распечатку свежего журнала «Lanton Tattle», старательно показывая: «я ничего не слышу». Лианелла напротив, с интересом прислушивалась к разговору, и в какой-то момент тронула Люси за плечо.

- Извини, а что это за сленг?

- Типа, по бизнесу, - ответила юная меганезийка, - Мы с Хагеном на днях провернули неплохую сделку, и теперь надо кое-что сгладить.

- Доктор Чинкл считает, что вы… - Лианелла сделала паузу - …кого-то надули?

- Это, как бы, относительно, - ответила Люси, - Прикинь, мы помогли одной военной фабрике продать устаревшего робота, а одной гражданской фабрике продать излишек сырья, плюс продали свои услуги софтвер, а в итоге взяли несколько тысяч фунтов.  

- Выглядит нормально, - оценила Лианелла, - А в чем тогда проблема?

- Проблема в сбыте, так всегда. Маркет не резиновый. Закон спроса, такие дела.

- Да, - согласилась юная француженка, - Это как в школе на экономике. А какой товар?

- Самолетик. Вместимость: пилот и четыре пассажира плюс багаж, электродвижок 500 киловатт, скорость 250 узлов, дальность полторы тысячи миль, шасси - амфибия.

- Ясно. А цена восемь кило фунтов, это, если перевести, то десять тысяч US-долларов?

- Ага, - Люси кивнула, - Реальная цена. Считай, это как семейный автомобиль у вас во Франции. А наш «GeoBat», это как студенческий мотоцикл или квадроцикл.

Лианелла недоуменно пожала плечами.

- Странно. Как-то все это очень дешево для самолетов.

- Ничего странного. Это низкоскоростные модели. Вообще, если будете искать что-то семейное, то сто узлов минимальная скорость, и цена минимальная, от 4 кило фунтов. Дальше, типа, пропорция. Во сколько раз выше скорость, во столько и цена. 250 узлов  десятка. Скоростные дозвуковые флайки уже двадцатка и выше. Сверхзвуковые были зверски дорогие, но в этом году вышли высотные любительские суперсоники. Они на границе нижней и средней стратосферы дают почти два кило узлов, а цена гуманная.  

- Но, Люси! Цена же не только от скорости зависит.

- Типа, да. Тюнинг для комфорта, подвесные баки для дальности это за доплату.  Есть фишки: супер-безопасность, супер-экономичность, это тоже поднимает цену, но надо смотреть от базовых цен. А есть тема: суборбитальные любительские спейс-скутеры.

- Это я как раз хорошо знаю, - сказала Лианелла, - Мама спец по космосу, а в команде «Каравелла» есть доктор Ематуа Тетиэво, который…

- Точно! - Люси хлопнула себя по колену, - Ведь дядя Ематуа сейчас работает с вами. 

- Он твой дядя?

- Нет, просто он… Ну, короче, у нас так иногда принято говорить.

Юная француженка улыбнулась и пожала плечами.

- Я тут всего месяц, и еще плохо знаю ваши обычаи. 

- Обычаи простые. А если ты не знаешь, никто не обидится. Тут не Европа, прикинь? 

- Да… - согласилась Лианелла, - …В Европе все сложнее. Я сама не понимаю…

- А что там сейчас? – спросила Люси, положив ладонь на плечо француженки, - Типа, Варфоломеевская битва?

- Ты имеешь в виду «Варфоломеевская ночь»? 

- Я это и хотела сказать. Ну, как в «Королеве Марго» у Дюма.

- Ты читала «Королеву Марго»? - удивленно вмешалась Доминика, отложив журнал.

- Ага. Я по ней сдавала в школе базовый французский. Аннотация 500 знаков.

- В смысле? – еще больше удивилась астронавт-инженер.

- Ну, тест на понимание, - пояснила меганезийка, вынув свой коммуникатор, - я сейчас покажу. У меня все аннотации сохранены в архиве, вдруг пригодится...

Она вывела текст на экран и положила коммуникатор на центр столика.

*******************

Франция, 1572 е.с., две банды оффи, О-1 у руля, О-2 против. Король болван. Рулит его мама. Кузены короля - bandidos, сестра - симпатичная девчонка (Марго). У нее разные парни. Мама короля, чтобы притушить разборки О-1 и О-2 церковно вяжет Марго и Генриха (из Наварры, лидера О-2). Секретно у Марго и Генриха сделка чтобы двинуть Генриха в короли. Потом О-1 подбили своих (римских католиков) зачистить базу О-2 (гугенотов). Варфоломеевская битва. Парень гугенот прячется у Марго. Любовь. Этот гугенот режется с парнем католиком. Оба ранены, но далее сдружились. У католика любовь с подружкой Марго. Финал: обоих парней казнили по евро-стилю (за магию).

*******************

Доминика уже в предельном удивлении развела руками.

- Я не понимаю: зачем впрессовывать хороший роман в эти 500 знаков?!

- Типа для контроля понимания, - ответила Люси.

- Извини, но тут даже непонятно в чем разногласия между католиками и гугенотами.

- Да, - Люси вздохнула, - тичер по экоистории тоже сделал мне это замечание. У меня получается, что оффи гугеноты хотели оттереть оффи римских католиков от власти и спихнуть в оппозицию. А реально их было мало для этого, и они хотели только иметь гарантии доли в оффи-бизнесе, и их устроило, что Генриха перекрасили из гугенотов в римские католики и сделали королем. Ну, примерно как сейчас, судя по интернет.

- По интернет? – переспросила Доминика, - Извини, я не поняла, про что ты говоришь.

- Пишут, - пояснила меганезийка, - Что после репрессирования мавров, оффи-католики забрали слишком много власти в полиции, армии и mass-media, и у других оффи мало гарантий. Новым президентом Франции, по ходу, может стать только католик. Если он окажется настоящим римским католиком, то нерелигиозные французы, доля которых - четверть, объединятся с комми, и дойдет до второй обороны Ла-Рошели, как у Дюма в «Трех мушкетерах». Правда, я эту книгу не читала, а только смотрела по ней кино.

- Это… - Доминика тряхнула головой, - Это странное рассуждение. И что дальше?

- Дальше, как в XVI веке. Нужен нерелигиозный президент, который перекрасится в римского католика. Как Генрих Наваррский. Фокус типа: «Paris vaut bien une mix».

- «…Une messe», - поправила Лианелла, - Париж стоит не «микса» а «мессы».

- Да? Я совсем не знаю древне-французского. Короче, в интернет пишут: или так, или, начнутся, как бы, вооруженные гражданские волнения.

- Вооруженные волнения? – переспросила Доминика, - Из-за религии президента?!

- Ну, - Люси показала пальцем на северо-запад, - так пишут французы, которые там.

- Мама, - негромко сказала Лианелла, - мне кажется, Люси во многом права.

- Что-что?

- Я говорю: Люси во многом права. Но не во всем. Все еще хуже, мама. Вооруженные волнения были в июне, и в июле, когда я улетала. И люди говорили: если поп влезет в Елисейский дворец, то будет третья студенческая революция и бомбы на улицах.

- Знаешь, дочка, по-моему, это преувеличение. Люди взбудоражены…

- Мама! - перебила Лианелла, - как ты думаешь, почему я летом напросилась к тебе на Муруроа, и каждый раз нахожу повод, чтобы не лететь назад? Мама, там страшно!

Доминика собиралась, было что-то ответить, но в этот момент Хаген Клейн закончил общаться по мобайлу, и обратился к ней.

- Слушай, ты ведь пилот-профи, верно?

- Скажем так, - ответила она, - я успешно выполняла нормативы военного пилота.

- Я это и имел в виду. И ясно, что ты предпочитаешь более серьезную машину, чем дисковая авиетка типа «GeoBat-Trainer». Вот, есть вариант: «Ki-27-Teroa», реплика классного японского винтового истребителя «Ki-27-Nate», переделанная четко под семейную флайку на пять чел. На маркете ему цена десятка, но для всех участников проекта «Каравелла» хороший дисконт, а у кого дети, тем двойной дисконт, и…

….

Атолл Тероа, ближе к вечеру.

…Флайка «Barbaletta» с прозрачной яйцевидной гондолой и ядовито-желтым дельта-крылом, и классический пилотажный биплан «Pitts Red Devil» (окрашенный, согласно традиции, в цвет hell-scarlet), почти синхронно приводнились с двух сторон пирса.

- Наконец-то, - фыркнула Санди, наблюдая, как из яйца выбирается доктор Джерри Винсмарт и Абинэ Тиингеле, а из кабины биплана - загорелый англо-креол с весьма внушительным круглым брюшком, - прикинь, Зирка, это Обо Ван Хорн, знаменитый  меганезийский Геродот, ветеран Atomic autodefenca, а по жизни, доктор физхимии.

- Вот как? Я думала, он жутко старый, а ему всего лет 50.

- Немного больше, но это не важно, - сказал Акела, - Просто у нас не древняя Греция, нашей стране всего четверть века, поэтому и Геродот такой, не древний.

- Aloha foa! – весело произнес «Геродот», двигаясь к ним и подбрасывая на ладони оранжевый цилиндрический предмет, похожий по форме и размеру на пол-литровую жестянку пива, - угадайте: что это за штука?

- Модерновый домик для хомячка? - предположила Санди.

- Aita i foa, - Ван Хорн покачал головой и положил цилиндр рядом с чайником, - это модерновая атомная бомба мощностью одна двадцатая килотонны.

- Joder! – воскликнула Келли, - Док Обо! Немедленно убери это говно со стола!

- Не вибрируй, - Абинэ, положила руку ей на плечо, - Эта штука не заряжена.

- Aloha, молодежь, - сказал Винсмарт, - Привет, Кватро. Эта прекрасная юная леди, видимо, Зирка Новак, я угадал? Рад познакомиться. Извините, за опоздание, но мы немножко по уши в… Как бы это сказать.

- Именно в нем, - бодро подтвердил Ван Хорн.