Дата/Время: 08.10.24 года Хартии. Ранний вечер.
Островок Торишима, 30-я параллель, меридиан Токио.
(100 миль к югу от островка Аога).
Атолл Окинотори, территория контроля Цин-Чао
Небо над Тихим океаном в округе Маршалловы острова.
Атолл Факаофо. Токелау, Меганезия.
=======================================
К четвертому дню робинзонады на надводной части стратовулкана Торишима, 2-й лейтенант US Navy Феликс Тринидад Бенитес неплохо освоился. Правда, на базе японских вулканологов остался только один сорт чая и один сорт лапши, так что разнообразие блюд из местных морепродуктов (добываемых удочкой или сеткой) получалось небольшим. Пока это не напрягало, но Бенитес опасался, что если ему придется застрять тут надолго, это станет проблемой. Как и гротескное общение с радиоуправляемыми броневиками (при полном отсутствии людей). Этой ночью ему снилось, что он играет с броневиками в покер, и они нагло жульничают…
Четвертый день обещал ничем не отличаться от предыдущих. Подъем. Пробежка к маленькому озеру в скалах. Гигиена. Наполнение канистры свежей водой. Прогулка обратно. Рыбалка. Завтрак из ломтиков сырой рыбы (по принципу сашими). Вторая пробежка к озеру (чтобы смыть с себя морскую соль). Приготовление обеда на очень тормозном японском примусе. Флэйм с двумя бездельничающими квадроциклами-броневиками. Несколько анекдотов армейского образца. Один свежий:
Новый американский опорный пункт в зулусском секторе джунглей Конго.
Прибыло одно отделение во главе с сержантом.
Сержант идет знакомиться с обстановкой и с зулусским коллегой – сержантом.
Обычный разговор про погоду, про жратву, и конечно:
«А как тут на счет девчонок?».
«Никаких проблем, - говорит сержант-зулус, - у нас же есть ручной бегемот».
Реально, в большой грязной луже у казармы спит симпатичный толстый бегемот.
Сержант-янки, бравый парень, снимает штаны, подходит сзади к бегемоту, и кое-как справляется с темой. Бегемот продолжает спать, а янки идет к бочке с водой мыться. Рядовой зулус спрашивает у сержанта-зулуса:
- Эй-эй, почему этот парень янки так странно поступает?
- Он христианин, - объясняет сержант-зулус, - он обещал своей скво не иметь другой женщины. Поэтому, он не будит бегемота и не едет на нем в деревню к девчонкам.
Бенитес обозвал обоих броневиков засранцами и, под их веселое уханье, отправился мастерить придуманную за обедом хитрую ловушку для лангустов. Как вдруг…
…Сначала лейтенант подумал, что где-то летает крупный комар. Или очень крупный. Огромнейший титанический комар… Через минуту, Бннитес сообразил, что это звук работающего воздушного винта. Винт вертелся на стойке над фюзеляжем маленького экраноплана, этакого гибрида пляжного катера с любительской авиеткой.
- Это свои, - успокоил Бенитеса один броневик (второй уже уехал патрулировать).
- Свои, это в каком смысле? – спросил лейтенант.
- В таком, что у них позитивный отзыв FOF. Ну, система «friend or foe».
- А, понятно. Значит, это кто-то из военных Цин-Чао, так?
- Может, из военных, а может, из гражданских. Главное: отзыв позитивный.
Экраноплан, тем временем, подрулил почти к самому берегу, середина прозрачного каплеобразного обтекателя кабины открылась как крышка люка и оттуда высунулась голова, увенчанная пронзительно-зеленой копной волос.
- Тринидад! Эй! Ты где!
- Я? – переспросил лейтенант, - Черт! Есано Балалайка? Я глазам не верю!
- Давай, верь быстрее, и лезь в кабину! - ответила она.
- Сейчас… - Бенитес повернулся к броневику, - …Я пошел, ОК?
- Давай, двигай, - добродушно-ворчливо отозвался броневик, - удачи тебе.
- Спасибо! – крикнул лейтенант, хватая свой спасжилет, - тебе тоже удачи.
Вбежав по грудь в море, он забрался на широкое скользкое крыло, чуть не скатился обратно в воду, однако удержался, примерился, точно забросил на пол кабины свой спасжилет, а затем, ногами вперед сполз на сидение рядом с пилотом.
- Ничего не забыл? – спросила Балалайка.
- А у меня кроме трусов и спасжилета ничего не было, - ответил Бенитес.
- Ну, и ладно, - сказала она, захлопывая середину обтекателя, - линяем отсюда.
Экраноплан развернулся на малых оборотах винта, прицеливаясь носом к югу, потом пробежал по едва волнующейся поверхности моря, оторвался и резко начал набирать скорость. Лейтенант оглянулся назад. На фоне Т-образного кормового стабилизатора, быстро уменьшался коричневый конус надводной части стратовулкана Торишима.
- Алло, Балалайка, а куда мы идем? Или летим?
- Мы экранируем, - ответила она, - а куда, это понятно: на атолл Окинотори.
- Тут около тысячи кило, - заметил он.
- Вот-вот, - она кивнула, - Я сегодня накручиваю третью тысячу. Оцени, Тринидад: я с самого утра покатила на маркет на Фараллон. А в час дня мне позвонили про тебя, и я мигом оттуда сорвалась, и попилила поперек всего Манчжурского моря, чтобы успеть вытащить твою драгоценную задницу до того, как начнется дерьмовое шоу.
- Спасибо, Балалайка. Ты настоящий друг, я чертовски рад тебя видеть, ты чертовски красивая девушка, тебе чертовски идут эти зеленые волосы, и эта сеточка…
- Это вязаная фенечка из незийского паучьего шелка, - сообщила она, - я ее купила на маркете на Фараллоне. Там сегодня svendita, bargain sale, все тряпки просто за гроши! Посмотри назад, я набила полбагажника: и себе, и девчонкам. У меня еще оставалось почти сорок незийских фунтиков, но тут звонок – упс – и я сорвалась за тобой.
- А кто позвонил? – поинтересовался Бенитес.
- Ну, какой-то вэйбин из штаба флота. Капитан бла-бла-бла, я не запомнила.
- И что он сказал? Я пока не понял про дерьмовое шоу.
- Не ты один, - успокоила она, - Вообще, никто не понял. Вкратце: какой-то самурай, капитан корвета, вообразил, что он Токугава и Кастро в одном флаконе, и закричал «Nippon banzai! No pasaran!». Этот тупорылый нихонский пень стоит у острова Аога, примерно сто миль севернее Торишима, и собирается на легком корвете и минном тральщике воевать против всей галактики. А такой же пень, их адмирал, выступил с призывом к дебилам-патриотам собирать деньги в фонд морской обороны Токио.
Балалайка замолчала. Лейтенант почесал макушку.
- А манчжурский флот намерен захватить Токио?
- Нет, конечно! Интересны только рыбные банки вдоль цепи островов Идзу. Кстати, показательно: это тот самый корвет, с которого стреляли по вашему вертолету.
- Корвет «Тиба»? - уточнил он, - Ну, дела… А чем ему помогут собранные деньги?
- Это вообще просто, - ответила она, - Если наберется большая сумма, то они купят у канаков какое-нибудь оружие, и устроят реальную колбасу. Меганезийское TV уже показало репортаж с корвета, и девчонка-репортер там явно наводила мосты. Канаки хорошие ребята, но от их коммерческой смекалки бывают проблемы…
- Верно, - согласился Бенитес, - Их фирмы иногда продают оружие, кому попало,
- Ну! – воскликнула девушка, - Хорошо, что у них хотя бы действует WRL.
- Это что? – спросил он.
- Weapon risk limit, - пояснила Балалайка, - Про это сказали по TV. В Меганезии нельзя никому запретить заниматься оружием, но можно ограничить допустимую мощность в интересах соседей. В смысле, если ты балуешься у дома ручными гранатами, это твои проблемы, но если ты балуешься авиабомбами, а в ста шагах - ферма твоих соседей, то приедут копы - и амба. Хочешь возиться с бомбами – катись на необитаемый остров.
- А если я хочу возиться с оружием массового поражения? – спросил лейтенант.
- Ну! К этому и вел диктор на TV. Если какой-нибудь офигевший коммерсант захочет делать бомбы типа хиросимской, то пусть он занимается этим за границей страны. В пустыне Сахара, в сайберской тундре, в Гималаях, по фиг. А в канакском океане это разрешается только по контракту с системой военной безопасности и под контролем. Поскольку Меганезия нейтральна, то из-под их контроля бомба не уйдет на фронт.
Бенитес, поняв, к чему это юридическое рассуждение, согласно кивнул.
- Попросту говоря: не видать кэпу Сугата атомной бомбы ни за какие деньги.
- Сугата это капитан того корвета? – спросила она, - Ты его знаешь? Что он такое?
- Он, в общем, неплохой парень, но правильный, как японский Папа Римский.
- В Японии нет Папы Римского, - проинформировала Балалайка.
- Это верно. Но почти в любой стране есть какая-нибудь похожая хуйня.
…
Чуть позже. Небо над Тихим океаном в округе Маршалловы острова.
Флайка «Eretro-XF», похожая на зверски погнутую некрупную стеклянную летающую тарелку, пожирала расстояние. Из кабины, с высоты более 13 тысяч метров, скорость (примерно вдвое превышающая звуковую) практически не ощущалась. Серое полотно океана с бурыми черточками островков и зеленоватыми кляксами мелководных банок, постепенно уползало за корму. Справа по борту, ослепительный шар солнца медленно падал к закату, постепенно становясь из чисто белого желтовато-оранжевым.
Бэмби уступил штурвал сидящей рядом Фрутти, закурил сигару, и повернулся назад.
- Hei foa! Почему все такие тихие и грустные? Мы сделал классный рейд, разве нет?
- Лично я, - сообщила Элеа Флэгг, - думаю, как уболтать дока Обо Ван Хорна начать работать без аванса. Прикинь, Бэмби, там надо сразу ввалить немаленькую сумму.
- Ну, - начал тот рассуждать вслух, - для начала надо меньше пятиста килофунтов…
- Все равно, это серьезная сумма. Закон бизнеса: все, что больше десяти килофунтов, требует оперативного учета, аналитического контроля и системного планирования.
- Папа обещал: деньги будут, - тихо, но решительно сказала Кияма Хотару.
- Твой папа серьезный дядька, - проворчала Фрутти, - но прикинь: у нас, у канаков, на большие суммы с незнакомыми людьми на чистом доверии обычно не работают.
Младший лейтенант Дземе Гэнки, сжал и разжал кулаки и хрипло произнес.
- Я не понимаю. Там мои товарищи готовятся умереть, а вы все о деньгах, о деньгах…
- Вот что я тебе скажу, бро… - Бэмби выпустил изо рта облачко синеватого дыма, - не зачетное это дело, готовиться умереть. Ведь для чего люди воюют? Чтобы потом, на отвоеванном месте, жить. Строить дома и всякое хозяйство, веселиться, работать без фанатизма, заводить детей. Они подрастут, и ты спросишь: Как думаете, мелкие? Не напрасно папа воевал? Было за что? Если они ответят «да», то все ОК. А если «нет»…
- …То не хрен было папе махать крыльями и жать гашетку, - договорила Фрутти.
- Простите ли вы меня, если я выскажусь непочтительно? – спросила Хотару.
- Y una polla… - удивленно отреагировала Элеа, - Хэй, гло, мы не в театре, ага? Мы простые ребята. Когда такой флэйм за жизнь, то мы, что думаем, то и говорим.
- Это честно, - согласилась дочь адмирала, - И я надеюсь, вы не обидитесь. Я очень уважаю вашу смелость, но сейчас вы рассуждаете, как фермеры.
- Так, мы и есть фермеры, - сообщил Бэмби, выпуская изо рта новое облачко дыма.
- Только мы еще не купили ферму, - уточнила Фрутти, - Хочется взять не что попало, а зачетную вещь. Чтобы свой водоисточник, свой причал в удобном месте, и возвышение участка, чтобы не заливало при шторме. Еще - хорошие рыбные банки рядом, чтобы не пилить за рыбой через полморя. И надо, чтобы соседи были в нашем вкусе, а мы - в их вкусе. Чтобы подбрасывать друг другу детей на сколько-то дней, и просить друг друга присмотреть за фермой. Короче: мы здорово нарубили фунтиков на четырех войнах, и дополнительно нарубим за пару лет в OCSS. По ходу, на все хватит.
- Самая классная штука, это сегмент мелководной лагуны, - высказалась Элеа, - туда можно продолжить ферму. Сейчас изобрели столько всяких овощей для мелководья.
Бэмби попыхтел сигарой и с сомнением покачал головой.
- Огород на литорали и под мелкой водой, это, конечно, классно. Но там много всяких хитростей, которые надо знать. Типа, специфика другая, чем на обычном грунте.
- Простите еще раз, - вмешалась Хотару, - но неужели вы воевали на четырех войнах, просто, чтобы купить себе ферму и остаток жизни ковыряться на огороде?!
- Пф! – фыркнула Фрутти, - Ну, у тебя заходы, гло! Остаток жизни! Joder! Я себе этот остаток мыслю длиной еще лет семьдесят, как минимум. И что значит: «ковыряться»? Прикинь: есть столько всего интересного для фермы, если увлекаешься биологией.
- По плану, - добавил Бэмби, - лет через сорок мы скинем ферму детям, а сами начнем кататься по шарику, сочинять книжки и снимать кино. А то обидно: в стольких местах побывали, и ничего не зафиксировали, потому что на войне было слегка не до того.
- Считается, - сказал Гэнки, - что солдату важнее думать о смерти, чем о ферме.
- Ну… – Бэмби на секунду задумался и кивнул, - когда боевые действия, надо думать, чтобы тебя не обнулили. Все равно, можешь обнулиться, если сильно не повезет. И не только на войне. Если сильно не повезет, то можно утонуть в тарелке с супом. Жизнь вероятностная штука, но чтобы снизить хреновую вероятность, надо думать, ага!
- Я имел в виду, - уточнил Гэнки, - думать о смерти, а не о том, как уцелеть.
Фрутти хлопнула ладошкой по контрольной панели, и без особых эмоций объявила:
- Если ты обнулился, то, как бы, одно из двух. Или там ничего нет, или там что-то есть. Лично я считаю, что есть. Но, по-любому, заранее не узнаешь. Зачем ломать голову?
- Док Обо считает, - заметил Бэмби, - что там ни то, ни се. Как бы, там что-то есть, а с другой стороны, там, как бы, ничего нет. Такая фишка, типа многозначной логики.
- Док Обо ученый, - сказала Фрутти, - У него так многозначно устроен мозг. Типа, это адаптация под научные задачи. А мы с тобой технари, на фиг нам это надо?
- По ходу, нам это на фиг не надо, - согласился он.
Кияма Хотару, поняв, что самурайский стиль восприятия жизни и смерти для канаков совершенно не характерен, перевела разговор в практическую плоскость.
- А кто, все-таки, этот доктор Обо Ван Хорн? Ученый? Изобретатель? Военспец?
- Он ученый изобретатель военспец, - уверенно ответил Бэмби.
- Док Обо, - добавила Элеа, - был лидером группы физхимии в Военном Крематории.
- Где? – переспросила японка.
- Это «Creative Laboratory», - объяснила ей Фрутти, - сокращенно «Creatory», а в эпосе «Военный Крематорий». Главный инновационный центр Народного флота Конвента.
- Да, - произнес Дземе Гэнки, - Я читал о центре «Creatory». Очень сильная военно-инженерная школа. А чем сейчас занимается доктор Ван Хорн?
- Он преподает физхимию в университете Факаофо, в округе Токелау - ответила Элеа Флэгг, - Поэтому, мы летим на атолл Факаофо.
- Не только поэтому, - добавил Бэмби, - Там недалеко есть еще ребята, которые…
- Подожди с этим, - перебила Фрутти, - Все надо делать по порядку.
…
21:00, океан к северу от входа в пролив Бунго (отделяющего Сикоку от Кюсю).
Борт флагманского фрегата «Фаррагут» US Navy.
В данный момент у Вилли Дэнброка не было особенной необходимости заходить на командный мостик фрегата. В акватории было спокойно, и капитан Уиклиф со своей группой навигационного контроля отлично справлялся с управлением. Но адмирал по некоторым соображениям решил, что просто обязан пообщаться с текущей вахтой…
- …Группа, смирно! – рявкнул Уиклиф, - разрешите доложить обстановку, сэр!
- Вольно, - сказал Дэнброк, - докладывай, Нэв, только кратко и по существу. Меня не интересует формальная часть, я и сам умею читать info с оперативных экранов. Меня интересует твое мнение.
- Мое мнение, сэр? Откровенно?
- Да, черт возьми! Мы на боевом корабле, а не на лайнере с капризными туристами!
- Слушаюсь, сэр. Мое мнение, что нас убрали на скамейку запасных в разгар игры. Противник за день перебросил на северо-восток уже девять субмарин «I-400L». Они прошли в надводном положении, как на параде, ни черта не опасаясь, а мы сидим и бездействуем, и японский штаб тоже. Если ничего не изменится, то китайцы в виде манчжуров на этих игрушечных субмаринах возьмут Аога-Идзу, а потом Токио. Это логический взгляд с одной стороны, но с другой стороны… Э…
- Продолжай, Нэв, - подбодрил адмирал, - что с другой стороны?
- Я думаю, сэр: все ждут, чем кончится дело там, у Аога, где два японских корабля. Тактически, у капитана Сугата нет шансов, но все выглядит так, будто они есть. В кофейном перерыве я глянул новости по центральному японскому телеканалу. Там рассказывали про меганезийцев в том смысле, что они вот-вот вмешаются в войну на стороне Японии. Это чертовски странно, сэр.
- Ты в это веришь? – быстро спросил Дэнброк.
- Ни секунды, сэр! Я думаю, это просто, чтобы подставить нас.
- Говори яснее.
Навуходоносор Уиклиф замялся, оглянулся на свою группу, и решительно произнес.
- Сэр! Кому-то в Японии очень хочется сделать вид, что мы, американцы, их враги и предатели. А меганезийцы нужны для контраста. Как в детском кино про хороших и плохих парней. Я не знаю, кому это нужно, но зачем мы подыгрываем?
- А ты считаешь, что мы подыгрываем?
- Не знаю, сэр, но это выглядит так. И наша бессмысленная позиция здесь…
Капитан остановился, потому что у него в кармане зазвонил мобайл.
- Возьми трубку, - сказал адмирал, - А кто-нибудь из ребят пока нальет мне кофе.
- Да, сэр! – сказал Уиклиф, а рядовой, сидевший за крайним пультом, ближе всего к кофеварке-автомату, поставил в гнездо пластиковую чашечку и ткнул кнопку
- Вы ведь пьете крепкий, с сахаром и без сливок, да, сэр?
- Верно, парень, - подтвердил Дэнброк.
- Черт! – воскликнул Уиклиф, - Феликс?! Охереть! Ты где?
- Это Бенитес? – удивленно спросил адмирал.
- Да сэр! Он говорит, что находится на атолле Окинотори.
- А какого хрена он там делает?
- Сейчас спрошу, сэр… Фэликс, а какого хрена ты…
- Нэв! Просто, дай мне трубку, - перебил Дэнброк
…
Это же время. Платформа на ножках в западном секторе лагуны атолла Окинотори.
Дискотека была в разгаре. Динамики работали на такой мощности, что 2-й лейтенант Феликс Тринидад Бенитес с трудом нашел «звуковую тень» на ступеньке лестницы, ведущей к воде. И, даже здесь, ему приходилось прикрывать левое ухо ладонью, а к правому плотнее прижимать трубку, чтобы слышать собеседника.
- …Да, сэр… Это музыка… В смысле, тут party. Танцы и все такое… Я сюда попал с Торишима. После того сражения, я соорудил что-то вроде лодки из всяких обломков, прошел эти 20 сраных миль на север… Да, сэр. А сегодня днем за мной приехала одна девчонка… На экраноплане… Нет, она гражданская… Я могу спросить точно, сэр…
Лейтенант Бенитес прикрыл ладонью микрофон трубки, и изо всех сил завопил:
- Балалайка! Пожалуйста! Подойди! Сюда!
- Ну! – крикнула в ответ Балалайка, сидевшая на каком-то стофунтовом мешке у края платформы и курившая длинную тонкую сигарету.
- Я! Говорю! Пожалуйста! Подойди! Сюда!!! – снова завопил лейтенант, на этот раз, сопроводив слова жестами (махнул ладонью от себя к себе и пошевелил попеременно указательным и средним пальцем, как будто переступал ногами).
- А! Ясно! – крикнула она, встала, и спустилась на ступеньку к Бенитесу, - Ну?
- Слушай, Лайка, если не секрет: ты гражданская или военная?
- Я антивоенная, - гордо сообщила она, - Я коммандос антивоенного экологического движения NEROO. Nature-Ecology Resources Of Ocean. А что?
- Наш адмирал интересуется, - пояснил Бенитес, и сказал в трубку, - Она антивоенная коммандос экологического движения чего-то такого в океане… Сейчас спрошу, сэр!... Балалайка, а где ты научилась водить экраноплан?
- В Эфиопии, - ответила девушка.
- Она говорит: в Эфиопии, - сообщил Бенитес в трубку… Да сэр! Я остаюсь на связи.
- Что тебе сказал адмирал? – спросила она.
- Он сказал: «понятно», и еще сказал, чтобы я подождал минуту.
- Хм… - она затянулась сигаретой, - хотела бы я знать, что там ему понятно.
- Наверное, ему понятно про Эфиопию, - предположил Бенитес, - Адмирал Денброк командует штабом взаимодействия 5-го и 7-го флота, можешь почитать про него в интернет, на сайте US Navy. А Эфиопия как раз в зоне операций нашего 5-го флота.
- Хм… Как это она в зоне флота, если у нее с 1993-го года нет выхода к морю?
- Не знаю. Наверное, ее туда вписали до отделения Эритреи, а вычеркнуть забыли. В штабной бюрократии, вычеркнуть, например Эфиопию, это проблема, ведь тогда надо сокращать весь эфиопский отдел разведки флота, а там… - Бенитес прервал реплику и ответил по трубке, - Я слушаю, сэр… Нет проблем. Они согласны подбросить меня на Гуам, в Апра-Харбор. А если кто-то прилетит за мной сюда, они не возражают. Наши пилоты уже садились тут на вертушке 1-го октября, и… Да, сэр, я остаюсь на связи.
Есано Балалайка, задумчиво крутя сигарету в пальцах, полюбопытствовала.
- А почему отдел Эфиопии просто не переименовали в отдел Эритреи?
- Так дела не делаются, – объяснил лейтенант, - Отдел Эритреи был создан сразу, как только ООН признала Эритрею. И отделу утвердили финансирование. А ликвидация старого отдела зависла, и там тоже сохраняется финансирование…
- А, теперь ясно! Ну, я дура! Все элементарно, как мисо-суп…
- Ты просто раньше не сталкивалась с военной бухгалтерией, а это такая… Да, сэр! Я слушаю… Вы сказали: «денег»?... Э… Нет, сэр. Вообще, ни цента. Нас ведь сбили на боевом задании, а мой бумажник остался на «Фаррагуте». И наличные, и кредитные карточки… Как вы сказали, сэр? В отпуск?.. Wow! Cool! В смысле, спасибо, сэр!.. Да, сейчас спрошу… Лайка, а тут есть офис какого-нибудь банка?
- Нет, конечно, - ответила она, - На фиг он нам тут нужен?
- Она говорит: нет, сэр. Вообще нет… Сейчас спрошу… Лайка, а как тут проводятся денежные расчеты? В смысле, если нет наличных?
- Обыкновенно, через интернет, по «Трансполярной платежной системе».
- Ясно… Сэр, они включены в ту платежную систему, которая в Гренландии, Новой Зеландии, и еще где-то… Ясно, сэр. Никаких проблем, я выкручусь! Спасибо сэр!
Бенитес щелкнул кнопку «OFF» и протянул мобайл Балалайке.
- Спасибо! Ты меня здорово выручила. Но у меня маленькая проблема с деньгами…
- У тебя большая жопа с деньгами, - уточнила она, - Ни один американский банк не выполнит никакую транзакцию, запрошенную с манчжурского узла интернет.
- Адмирал обещал в течение суток открыть мне эккаунт в «Трансполярной» и бросить денег. Выручишь меня до завтрашнего вечера?
- Конечно, выручу. Мы ведь друзья, так?
- Точно! – Бенитес подмигнул ей, - А еще есть отличная новость: я в отпуске! Полтора месяца, представляешь? Потому, что я оказался приравнен к раненому в ходе боевых действий. Мне, потом, возможно, дадут «Пурпурное сердце», но отпуск дали сразу.
- Позитивно! – согласилась она, - А где ты собираешься отдыхать?
- Ну… Адмирал сказал «Катись или домой, в Хило-Гавайи, или в Калифорнию, или на Аляску, только подальше от Японии и Китая». Я хочу сначала заехать домой, к маме. Понимаешь, она чертовски перенервничала…
- Еще бы! – Балалайка понимающе кивнула, - А куда потом?
- Я еще не придумал, но… Слушай, мы бы могли вместе полететь в Хило, если ты не против, и если ты здесь не слишком занята. По-моему, хорошая идея, а?
- У меня нет американской визы, - ответила она, - и не будет, пока война не кончится.
- Черт! Это проблема…
- Ну, - сказала она, - Если ты думаешь, что это действительно хорошая идея, то можно полететь на атолл Джонстон. Это рядом с Гавайями, но уже в Меганезии, в их округе Северные Лайн. Никаких проблем с моей отстутствующей североамерикнской визой.
- Атолл Джонстон? – переспросил он, - Wow! Годится! Но мне надо заглянуть к маме.
- Ты это уже говорил, - напомнила она, - Тут все просто. Отсюда мы дешево летим на восток, на Минамитори, оттуда на Северные Маршалловы острова, оттуда ты летишь сначала к маме, а я сразу на Джонстон. Начну там пить пиво за твой счет. А ты потом прилетишь. Я думаю, из Хило-Гавайи на атолл Джонстон что-нибудь летает…
- Меганезийские этажерки, - перебил он, - Я на них летал, это нормально. Я только не понял про первую часть маршрута, которая до Бикини.
Есано Балалайка небрежно махнула ладошкой.
- Я тебе завтра, на свежую голову все покажу на схеме «Zin Chao Do». Это наша авиа-ассоциация. А сейчас пошли уже нормально поедим и выпьем. У нас, между прочим, сегодня антивоенная фиеста. Тебе не запрещается участвовать в таких вещах?
- Нет, я же в отпуске. А почему фиеста именно сегодня? Не в честь меня, надеюсь?
- Это в честь великого капитана Наигами Тору, - сказала она, - Пошли, познакомлю.
Великий капитан оказался обыкновенным японским парнем, лет 25. Он был одет в невероятно-широкие сине-красные шаровары и, почему-то в черный в белый горошек галстук-бабочку. В правой руке Наигами держал жестянку пива «Guinness», а в левой – зажженную сигарету… В данный момент, какая-то девчонка чмокнула Наигами в щеку, оставив темно-фиолетовый отпечаток готичной губной помады, и напялила на голову великого капитана изрядно помятую ковбойскую шляпу.
- Блин!!! Дайте покурить спокойно!!! – возмутился он.
- Привет, Тору, - сказала Балалайка, - знакомься, это Тринидад Бенитес, гаваец.
- Черт! – Наигами протянул руку американскому лейтенанту, - Я про тебя слышал по радио! Говорят, ты в открытом море сделал яхту из обломков самолета. Это круто!
- Ну, не яхту, - ответил Бенитес, пожимая руку великого капитана, - а так, маленький парусник, но 20 миль за ночь я прошел. А ты чем отличился, что в честь тебя банкет?
- Я спас, своего помощника себя и еще сорок парней от самурайской мобилизации!
- Вы угнали корабль и смылись? – предположил американец.
- Нельзя сказать, что мы его угнали. Я официальный капитан этого малого рейсового парома на подводных крыльях. И еще двое в экипаже. А остальные парни и девчонки честно купили в кассе билеты на первый утренний рейс Вакаяма – Осака. Все билеты раскуплены! Аншлаг! Потом, пассажиры единогласно решили идти не в Осаку, а на Окинатори. Я, конечно, согласился. Япония – демократическая страна, верно?
За время этой длинной реплики, к капитану сзади подкралась девушка, одетая в две радужные блестящие полоски ткани (на бедрах и на груди) и быстро протянув руки, закрыла ему глаза ладошками.
- Бортмеханик Чидзу Имари, прекратите хулиганить на борту, - внушительным тоном произнес Наигами Тору.
- Догадался, хитрый зануда! - констатировала она, и выхватила у него жестянку пива.
- Она всегда такая вредная, - со вздохом, сообщил капитан.
- Привет, - сказала Имари, сделав глоток пива, - Я не вредная, я просто в стрессе. Я-то отлично знаю качество этой скоростной лоханки на подводных крыльях. Если бы не помощь Будды, в плане погоды и состояния моря, мы бы не прошли эти 800 миль по открытому океану. Я уже молчу, что нам еле-еле хватило дизтоплива.
- Эй, Тринидад! – раздался вопль с плоской крыши двухъярусного ангара.
- А? – Бенитес поднял голову, - Сабуро, это ты, что ли?
- О! Узнал! – удовлетворенно произнес голос, - Давай, бери этих тормозных устриц и ползите сюда! Теперь мой суши-бар на крыше. Лестница справа. Выпьем саке за твое чудесное спасение. Первая рюмка за счет фирмы!
- У Сабуро приступ щедрости, - заключила Балалайка, - Надо это использовать.
- Сабуро! – крикнул капитан, - А ты не видел моего помощника?
- Если ты про парня по имени Суво Рага, - откликнулся бармен, - то он тискает одну красотку прямо за стойкой. Кажется, она к нему благосклонна, но я не спрашивал.
- Пошли, чего мы застряли! – требовательно вмешалась Имари.
Причина щедрости Сабуро стала ясна, как только они поднялись на крышу. Бармену элементарно не хватало собеседников. Некоторое количество публики в баре имелось, однако, они были заняты в основном медленными танцами и флиртом. У стойки сидел единственный пригодный для болтовни персонаж: молодой темнокожий канак.
- Этого парня, - сразу сообщил Сабуро, - зовут Келке, он меганнезиец с острова Увеа, крутой инженер по искусственным островам. Завтра нези начнут тут все достраивать. Северный и южный кей удлинят дамбами прямо поверх погруженной полосы барьера атолла. Специальная новая технология. Он говорит: все делается мгновенно.
- Я не говорил «мгновенно», - уточнил Келке, - Я говорил: «очень быстро».
- Не придирайся. Налить тебе еще кофе с ромом?
- Давай. Только рома пять капель. Не десять и не двадцать, а…
- Я понял, - перебил бармен, - ровно пять. А кому что еще?
- Мне, как всегда в это время суток, - ответила Балалайка.
- Нам еще по банке «Guinness»!!! – продекламировали капитан и бортмеханик.
- Хватайте! - Сабуро метнул по стойке банку кокосового молока и две банки пива.
- А мне бы джин и тоник, но не смешивать, - сказал Бенитес, - и что-нибудь пожрать. Только никаких морепродуктов и никакой лапши. Я этим питался четверо суток.
- Четкая постановка вопроса, Тринидад! Сейчас все будет!
- В что за новая технология с дамбами? – поинтересовался капитан Тору.
- Технология, как бы, ретро, - ответил меганезиец, - У нас 800 лет назад этим методом строили дамбы Нан-Мадол, около острова Понпеи, восточные Каролины. Только там использовали блоки из камня, а сейчас есть легкий бетон. Тоже готовые блоки.
- А где вы их возьмете? – удивилась Имари.
- Завтра утром, - ответил Келке, закуривая сигарету, - С Марианских островов, придет океанский хэви-трэкер, там примерно полмиллиона кубометров.
Наигами Тору присвистнул и щелкнул пальцами.
- Круто! И сколько площади суши из этого получится?
- По расчетам, около десяти гектаров. Но, это первая партия из сорока.
- Круто! – повторил капитан, - В древности жили не дебилы! У них можно поучиться.
- Ага, - согласился меганезиец, - Две трети нового, это хорошо забытое старое.
- Слушай. Келке, - встряла Чидзу Имари, - а можно я задам нетактичный вопрос?
- Aita pe-a, glo. Задавай.
- Вот вопрос: почему вы собираетесь помогать самураям?
- Каким самураям?
- Таким! Эскадре у острова Аога в цепи Идзу, что к северу от Токио. По TV говорят: сегодня утром ваши бизнес агенты с репортером «Galaxy police», прилетели к Аога на переговоры с командиром этой эскадры. Пню ясно, что речь шла о поставках оружия.
- Какие бизнес агенты? Какая-то частная фирма?
- Наверное, какая-то фирма, - ответила она. – Ведь ваше правительство нейтрально.
- Какая-то фирма, - повторил меганезиец, - возможно, продаст этой маленькой эскадре какое-то количество оружия локального действия. И что дальше?
- Дальше, - сказала Чидзу Имари, - самураи будут применять это оружие против нас.
- Против кого конкретно и как именно? - спросил он.
- Я не знаю, как именно, но ведь самураи воюют против нас, это факт!
- А ты уверена, что это факт, а не иллюзия? – спокойно спросил Келке, - Ведь, если это иллюзия, и самураи воюют с тенью, то почему бы не продать им оружие? Они любят воевать, у них это в кодексе «busi-do», а другие люди считают, что война это крайнее средство, и лучше жить без нее. Как учит нас маркетинг, каждому потребителю надо продать товар, удовлетворяющий его потребности. Самураям - тень врага и оружие, с помощью которого они будут воевать с этой тенью. Другим людям - пространство для гражданской деятельности, защищенное от военной угрозы. Хороший сценарий, e-oe?
Бармен поставил перед меганезийским инженером чашку кофе, а перед американским лейтенантом - рюмку джина и пластиковую бутылочку тоника, и сообщил:
- У нас тут все крутится вокруг сценария. Келке мне доказывает, что это просто кино, которое кажется политикой. А я спорю, потому что это херня! Быть такого не может!
- «Херня» и «быть не может», - это не аргументы, - заметил Келке, глотнув кофе.
- Тогда, это очень дерьмовое кино, - сказал Бенитес, - У меня на глазах, двоих парней разорвало крупнокалиберными пулями. Они умерли не понарошку. И я не понарошку падал в море в сбитом вертолете. Твоя теория, Келке, ни хрена это не объясняет
- Дерьмовая история, - согласился меганезиец, - Так бывает. Четыре года назад мой одноклассник с подругой врезались на авиетке в склон в горах Хансамаера на острове Новая Ирландия. Несчастный случай, как и с твоими парнями. Ведь тот самурай, как я понял из TV-репортажа, стрелял из зенитки по атакующим манчжурским дронам, а в вертолет союзников попал по неосторожности. Или я ошибаюсь? Тебе виднее.
Бенитес залпом влил в себя джин и запил несколькими глотками тоника.
- Скорее всего, ты не ошибаешься. Из кабины мне показалось, что по нам стреляют прицельно, но никак иначе и не могло показаться. В общем, рассуждая объективно, я соглашусь, что это похоже на потери от дружественного огня.
- Вот, - сообщил Сабуро, подвигая американцу тарелку с горкой овощей, фруктов и куриного филе ломтиками, - Так, этот хитрый нези объезжает любые доводы.
- Кино… - озадаченно произнес лейтенант, - Знаете, ребята, наш капитан Нэв Уиклиф, обмолвился, что эта война какая-то деланная. Как купленный футбольный матч.
- И ты туда же, - пробурчал Наигами Тору, - Этак можно дойти до полной херни. Я в интернет видел сайт про то, что янки в прошлом веке не летали на Луну. Мол, лунную миссию снимали в Голливуде. Кино, декорации, Photoshop, и монтаж кадров.
- Теория Лунного Заговора, - сказал Бенитес, - Она вошла в моду после другого кино «Capricorn One», 1978 год. Мне чертовски нравится этот фильм.
- Про что? – спросила Балалайка.
- Про Марсианский Заговор. NASA решает отправить миссию на Марс, но все идет наперекосяк, и, чтобы слезть с этой елки, кто-то придумывает отправить ракету без астронавтов, как дрон. А видеорепортажи с астронавтами на Марсе создавать по-голливудски, методом комбинированной съемки… В общем, забойное кино.
Бармен Сабуро вздохнул и почесал в затылке.
- Вот, блин… Живем и не знаем, верить собственным глазам, или нет. Интересно, а «Марсианская Каравелла», это будет по-настоящему, или тоже по-голливудски?
- По-настоящему, - уверенно сказала Чидзу Имари, - Потому, что сейчас, не то, что в прошлом веке. Тогда космос был для понта, для амбиций, а сейчас – для бизнеса.
- Ну, и какой бизнес может быть на Марсе? – недоверчиво спросил Сабуро.
- Недвижимость, вот какой.
- Недвижимость? Какой идиот купит дом на Марсе? Там нет ни воды, ни воздуха!
- А какие идиоты покупают капсульные дома? - ехидно спросила она, - В книжках по истории пишут, что когда бизнес с капсульным отелем начался в 1979-м в Осаке, все говорили: «Кисео Куракава спятил! Кто будет жить в капсуле 1x1x2 метра?». Прошло несколько десятков лет, и сейчас уже и студентов и рабочих по всему Нихону суют в капсулы. И это называется «прогрессивное малобюджетное общежитие». Так?
- Так, - согласился он, - Самураи и якудза весь Нихон засунули в жопу. Я жил в такой капсуле, когда работал в Кобе. Долбанный ужас… Правильно мы от них отделились.
- Я что-то не понял, - вмешался Бенитес. – что за капсулы?
- Такие ячейки с постелью и полочкой, - пояснила Имари, - примерно как вокзальные камеры хранения, только не для багажа, а для людей. Получается капсульный отель. Переночевать там можно за 30 баксов. А в капсульном общежитии можно жить за 300 баксов в месяц. Но, за воду надо платить отдельно. В сортире, в душевой кабинке и в прачечной, ты вставляешь свою карточку в слот, и вертится счетчик. Я думаю, дом на Марсе будет всяко лучше, чем это дерьмо, потому что хуже просто некуда.
- В смысле недвижимости, - заметил Келке, - рациональнее заниматься орбитальными домами, типа Большой Диогеновой Бочки. Ребята, кстати, посчитали, что если сделать бочку полтора километра на километр, под город на 20 тысяч человек, то и стоимость жизни, и цена жилья будет ниже, чем в комфортабельных районах Сингапура.
- Это прикол такой? – спросил бармен.
- Это экономика, - ответил меганезиец, и черкнул на салфетке сетевой адрес, - Если интересно, то зайди на этот сайт, там про это подробнее. И с приколами.
- А, кстати, - снова вмешался американец, - Что с недвижимостью и жильем здесь, на Окинатори? В смысле, тут кампус, или апартаменты, или…
- Тут, - сказала Балалайка, - в основном studio-flat. Лично у меня, на третьем этаже в угловом блоке. Два окна: север и запад. Модный кросс-свет. Потом посмотришь.
…
Примерно это же время. Факаофо (главный атолл округа Токелау).
Факаофо-фоа гордятся тем, что еще в средние века придумали дешевую технологию расширения суши с помощью насыпных дамб, и вывели породу некрупных свиней, отлично плавающих и самостоятельно находящих пропитание в литорали, а значит - приспособленную для обитания на полупогруженных рифах. Благодаря этому, даже в колониальном прошлом, 600 жителей обеспечивали себя едой всего на квадратном километре фермерских участков. Остальными двумя квадратными километрами в те времена владели три евро-христианские церкви и одна евро-плантация. На вопросы некоторых туристов о том, что произошло с этими владельцами при Алюминиевой революции, факаофо-фоа обычно, отвечают: «видите ли: тогда было такое время…».
Со спутника рифовый барьер атолла Факаофо выглядит, как ромб, ориентированный углами почти точно по сторонам света. Длина диагонали север-юг - 6 миль. Диагональ восток-запад существенно короче: барьер, как будто вмят с восточной стороны.
Западная сторона, в основном, погружена под воду (правда, менее, чем на метр), но в ее середине, на двух островках (Фенуа-Фале и Мэйн-Фале), и на широкой дамбе между ними, на площади примерно квадратный километр, раскинулся утопающий в зелени банановых рощ постиндустриальный многоэтажный, Факаофо-Таун, столица Токелау.
С восточной (вмятой) стороны барьер выступает над водой, как почти сплошная цепь длинных и очень узких моту, покрытых зарослями кокосовых пальм и панданусов. На протяженной внутренней береговой линии, традиционно гнездятся морские туристы и любители дайвинга, привлекаемые красотой подводного мира лагуны Факаофо.
В южном углу атолла расположен другой крупный (по местным меркам) остров, Лоа-Фенуа, похожий на толстый виток спирали вокруг солоноватого озера, соединенного с лагуной узеньким мелким извилистым каналом, высыхающим во время отлива. Вода в озере достаточно пресная для океанийских сортов плодовых кустарников, винограда и студентов (на островке размещен Технического Университет с кампусом). Полдюжины совсем мелких моту рядом с Лоа-Фенуа, в основном, заняты жилищами постоянных сотрудников университета. Моту Кахе, размером с теннисный корт, в этом смысле не исключение. Его арендует доктор физхимии Обо Ван Хорн.
…
Флайка «Eretro-XF» заходила на лэндинг с севера на юг, по диагонали лагуны. На воде мерцали разноцветные световые пятна, отбрасываемые причальными фонарями около пирсов. Упав до полста метров, Фрутти уверенно прицелилась в пару пятен: зеленое и фиолетовое… Через полминуты флайка коснулась воды и прокатилась по каналу точно посредине между зеленым и фиолетовым фонарем, затем повернула налево, в сторону фиолетового, и припарковалась к небольшому причалу, вписавшись в просвет между двумя легкими винтовыми истребителями – ретро.
- Прикинь, - сказал Бэмби, тронув за плечо слегка задремавшего на заднем сидении младшего лейтенанта Дземе Гэнки, - тут foa знают толк в вашей военной технике.
- А? – переспросил тот, - В какой технике?
- Это «Ki-27 Teroa», римейк японского файтера «Ki-27 Nate» 1936-го года, - пояснил Бэмби, открыв люк и спрыгнув на причал, - потом посмотришь. Пошли знакомиться.
- У господина Ван Хорна очень странный дом, - осторожно произнесла Кияма Хотару, выбираясь из флайки вслед за ним.
- Древний ацтекский капонир припечатала Элеа Флэгг.
- Ни фига не капонир, - возразила Фрутти, - Прикинь, если ты построила fare в форме ступенчатой пирамиды, то не пропадать же свободным горизонтальным участкам.
- Ты путаешь причину со следствием, - не согласилась Элеа, - Док Обо специально построил fare ступеньками, чтобы на них устроить огород, и чтобы все выглядело, как маленький заросший холм.
- Незачет, - сказал Бэмби, - Холм не соответствует здешнему плоскому ландшафту, и следовательно, не маскирует объект. По ходу, так сделано чисто для эстетики.
Со стороны заросшего пирамидального холма высотой с трехэтажный дом (вернее, трехэтажного дома, декорированного в стиле холма), слабо освещенного четырьмя лампами, стоящими по бокам короткой песчаной дорожки, раздался молодой и очень громкий женский голос:
- Hei foa! Вы что, великие эксперты по архитектуре?
- Уаиани! – крикнула в ответ Элеа Флэгг, - Foa не верят, что это ацтекский капонир!
- Двоечники! – отозвался голос, - Это именно ацтекский стиль.
- Уаиани! У ацтеков не было капониров! – возмутилась Фрутти.
- Откуда ты знаешь? – ехидно спросил голос, - Ты общалась с живыми ацтеками? И вообще, что вы там застряли? Maeva-i o fare.
- Talofa oe, - церемонно ответил Бэмби и, обращаясь к японцам пояснил, - Типа, нас приглашают, а мы, типа, с благодарностью соглашаемся.
- Но это ведь не господин Ван Хорн ,- заметила Хотару.
- Да. Это Уаиани. Как правило, она тут faahine. Если ей не лень.
Уаиани, утафоа-малайская метиска, старшего студенческого возраста, одетая только в пестрый кухонный фартук, сидела на краю большого и, вероятно, довольно древнего круглого стола в холле первого яруса. Судя по наличию кухонной плиты, на которой в данный момент стоял котел и чайник, холл выполнял также и функции кухни.
- Aloha foa, - торжественно произнесла Уаиани, - Komban wa.
- Nihono-ga vakarima-su ka? – удивился Гэнки.
- Hai. Sukosi vakari-ma su.Типа, немного учила японский в школе.
- Это очень-очень приятно, - сказала Хотару, - Мы рады с вами познакомиться. А мы можем увидеть господина Ван Хорна?
- Ага, - ответила Уаиани, - Сейчас он болтает в кабинете на втором ярусе с королем Фуопалеле Тотакиа. Типа, сентиментальные воспоминания юности. Войны, диверсии, революции, аннексии, вся палитра. Но скоро они захотят жрать, и спустятся сюда.
- Хэй, Обо, - хрипло донеслось со стороны лестницы, - твоя faahine права в общем, но ошибается в деталях. Она говорит: «скоро», вместо: «сейчас». Может быть, это у всех женщин так? Может быть, это общечеловеческая ценность?
- Нет, Фуо, - ответил другой, более мягкий голос, - общечеловеческая ценность это из области религии, а здесь зоопсихология. Она несколько разная у мужчин и у женщин.
- Мыслители, - фыркнула Уаиани, - Архимеды, блин.
Двое мужчин, появившихся в холле, во многом были похожи. Возраст: немного более полста лет. Рост: немного выше среднего. Комплекция: несколько полноватая. Одежда: лавалава - яркие платки, обернутые вокруг бедер. Правда, раса отличалась. Обладатель хрипловатого голоса был чистокровным мелано-утафоа, а обладатель второго, мягкого голоса, относился к евро-креолам, британского происхождения.
- Обо Ван Хорн, к вашим услугам, - весело объявил евро-креол, - Если вам требуется профессиональная консультация по физхимии, то вы пришли по правильному адресу.
- Мой друг Обо крупный ученый, - подтвердил утафоа, - и консультирует не слишком дорого. У него учился я, и четыре моих сына, и три моих дочки, и мой старший внук.
- Простите… - немного растеряно произнесла Хотару, - но мы по поводу войны.
Элеа Флэгг, уже успевшая цапнуть из стоящей посреди стола корзины с фруктами гигантское яблоко, и надкусить его, пробурчала с набитым ртом:
- Великий Сэм Хопкинс говорил: любая толковая война начинается с физхимии. По-китайски: «kung-fu», естественнонаучно-обоснованное мастерство.
- Сэм Хопкинс, - возразил Ван Хорн, - согласно историческим данным, изъяснялся не афоризмами, а коанами дзен. Например: «Почему пуле нужен стрелок, а безмозглый сперматозоид сам находит цель? Когда вы поймете это, вы поймете суть войны».
- Это шутка? – осторожно спросил младший лейтенант Дземе Гэнки.
Бэмби расхохотался и хлопнул его по плечу.
- Бро! Люди, которым казалось, что Сэм Хопкинс шутит такими вещами, не успели оглянуться, как на их фото появились траурные ленточки.
- Прикинь, бро, - добавила Фрутти, - Многие рыбы выметывают икринки и сперму в открытое море. И сперматозоид работает, как торпеда за сто тысяч баксов с системой обнаружения цели и самонаведения.
- Давайте не будем забегать вперед, - сказал Фуопалеле Тотакиа, - давайте начнем с тактической карты-схемы зоны боевых действий. Но надо обязательно поужинать. Серьезные вещи не обсуждаются на голодный желудок.
- Так, - заключила Уаиани, - Если я правильно понимаю, то вы собираетесь жрать и параллельно смотреть тактические карты и рапорты.
- Ты жутко догадлива, - ответил Ван Хорн, - И, знаешь, что я тебе скажу? хорошо приготовленный ужин становится еще вкуснее, если его потребляют в обстановке конструктивного обсуждения важной гуманитарной программы.
- Какой программы? – переспросил Дземе Гэнки.
- Гуманитарной, - повторил тот.
- Но мы же собираемся обсуждать войну, господин Ван Хорн.
- Да. Война имеет своей прямой целью изменения в человеческой, социальной сфере, следовательно, она, по определению, относится к гуманитарной деятельности.
…