когда привычные понятия                             меняют суть и смысл,                       в тыл разнежничавшегося Эго          (privet, Vrag, kak ti?.. — v porjadke, nu ili pochti)                   десантирует Деццкий Мелиоратор                   (магнитуда восемь с половиной) и,        осушая, согласно инструкции, радужную мою ауру,          рассуждает, подражая Федерико, об инфляции                              прилагательных —                   пафос, понятное дело, смешит:           с некоторых пор я избегаю подобных подтем,                 а потому переключаю регистр:      ввозные пошлины, увеличение транспортного налога,                благословенная Франция, etc. «знаешь, — жонглирую труппками доверия, скорее, для вида:        лимит на синтетику и естественные опиаты исчерпан, —            а ведь войнушка-то впереди нас бежит! вообрази, программы со стандартным хронометражем (скажем, сериалы)               смотрят давно с мобильных устройств…» —       «Да ну!» — щурится Деццкий Мелиоратор и, продолжая                                         работку              (мне не больно, совсем в этот раз не больно),     спрашивает, что я думаю о гомофобии, изданиях за счет                                  средств автора           и такой штуке, как, например, сайты знакомств (бедняжка кат, мечтающий взрастить на болотах и топях моих                             ладненький урожаец!..). отвечаю: отстегиваю голову, ключицы, щиколотки и,                   выдергивая из матки вордовский зонд, теряю живую воду, и вдруг — ну не сказка ли! — замечаю —              кажется?.. — будто пою пятками что-то типа « рай и ад — анекдот, папский анекдот в духе минимализма»              (помнишь, переводили словечко “пошлость”?),                                    а ты не можешь,                      все еще не можешь поверить в то,                                     будто я                                       тоже                                   тоже хочу                                       марта