Через день Сергей стучался в дверь квартиры, в которой жил Ганиев.
Дверь ему открыла невысокая полная женщина с необычным и добрым лицом.
— Здравствуйте, — неуверенно сказал Сергей.
— Здравствуйте. Вам кого?
— А Радик дома?
— Дома. Где же ему быть. Вы, наверное, из спорткомитета.
— Нет. Вообще-то, да.
— Заходите. Надеюсь, вы не боксер? Ужасный спорт.
— Нет, я не боксер.
— Радик у себя. Вон его комната. Проходите. Если вам не трудно, навещайте его почаще. Бедный мальчик, ему так тоскливо. Целый день один, в четырех стенах. Друзья его все в Альметьевске остались.
Сергей разулся и быстро, в одних носках, прошел к открытой двери отдельной комнаты.
Радик сидел на диване, подняв голову, словно к чему-то прислушиваясь и на коленях его лежала толстая большая книга.
— Это кто? — спросил он громко. — Кто пришел?
— Это я — Сергей. Не прогоняй, ладно?
— Я думал, ты уже забыл про меня.
— Я вчера не смог прийти. Я по больницам весь день мотался, и еще к другу в больницу ездил.
— Тоже к боксеру?
— Нет, он опер. Его на улице избили. Я сяду, можно?
— Садись.
Дома Радик был спокойным и сговорчивым, потому что находился в привычной обстановке.
— Не надоело общаться с калекой? — спросил он и губы его нервно дрогнули.
— А ты что, так и сидишь весь день один? — уходя от ответа, спросил сам Сергей.
— Зачем один. Тетя Рая заходит, Дина, когда не на дежурства, а вечерами — и дядя.
— А что, Дина уже работает? Сколько ей лет?
— 18. Она медсестра.
— А. Хорошая она у тебя.
— Очень. Только устает, бедная. На работе, потом со мной еще. И дома отдыха нет.
— А что с тобой-то?
— Знаешь, первое время как трудно было. Я даже двигаться боялся.
— А это что за книга?
— На, почитай.
Сергей пересел к нему поближе, заглянул в книгу и увидел там только неровные ряды выбитых точек.
— Что это?
— Для слепых. По специальной методике Луи Брайля. Пальцами водишь, а тут буквы.
Сергей потрогал кончиками пальцев страницу, поводил по ней, ощупывая, и даже закрыл глаза, чтобы сосредоточиться.
— И правда, что-то есть. Вот «Н». «А». На-д-о. Надо. Надо же. А про что вся книга?
— Тургенев. «Накануне».
— И что? Интересная?
— Нет. Просто других книг нет.
— Поискать?
— Зачем? А почему ты в профи не пошел?
— После ранения ни один промоутер меня не возьмет, пока не подтвержу свое звание на ринге. А меня дисквалифицировали.
— Да. Хорошо ты подтверждал. До меня двое, да я — и все в больнице. А что с теми?
— Ничего. Дерутся. Видел вчера по телевизору. Знаешь, я сам не понял, что на меня находило на ринге. Я же тебя после гонга уже колотил.
— Зачем?
— Не знаю. Так, наверное. Меня от рефери еле оттащили. А позавчера парня одного за минуту отметелил. Так того хоть по делу. Бандит он, каких мало.
— Арестовали?
— Ну да. А вчера его отпустили даже без залога. Он избил моего друга.
— Это того, который в больнице?
— Да.
— А кто он?
— Мент. Я в больнице валялся с огнестрельным. Три недели. А он за это время жену мою похоронил. На свои деньги. Машину продал и похоронил. А я думал — ее вместе с бомжами и бродягами.
— Родных нет?
— Нет. Одна бабка. 80 лет. Толку от нее. Понимаешь — Ира моя беременная была, а они ее застрелили. Она и умерла у него на руках, а я рядом без памяти валялся с пулей в легком.
Рука Радика безошибочно опустилась на плечо Сергея.
— Да, ты тоже хлебнул.
— Хватило. Думал, сдохну, а он меня к себе привел. Я у него долго жил, пока к одной не переехал. А сейчас снова у него. Слушай, хочешь, я к тебе паренька одного приведу. Максима. Сын его брата. Такой паренек хороший.
— Веди, если пойдет. Я сейчас всем рад.
— А знаешь, ты с ним подружишься. Славный пацаненок. В институт поступает.
— Главное, чтобы он не сбежал.
— Нет. Есть в тебе что-то такое, к чему тянутся люди. Вот во мне этого нет. Я со школы никому не уступал дороги — таких просто боятся. Я ты совсем другой человек. Что-то такое в тебе, сам не знаю.
— Да нет во мне ничего. Теперь вот и глаз нет.
Радик убрал руку с плеча Сергея и застыл, глядя перед собой, и Сергей впервые осмелился посмотреть ему в глаза. Темно — карие, густого цвета черного шоколада, они были живые, словно зрячие.
— Слушай, Радь, а врачи тебя осматривали?
— Я им уже надоел.
— Нет, правда. Настоящие. Профессора.
— Дядя возил.
— И что же? Нельзя восстановить?
— Нет.
— А если чужие? Как это?
— Трансплантация. Нет. Глаза у меня нормальные. Что-то с нервом.
— Из-за удара?
— Да.
— Радик…
— Что?
— Представляю, как ты меня сейчас ненавидишь.
— За что? Просто ты оказался сильнее. Это же спорт. И дядя Эрик так сказал.
— Глупости. Знаешь, изо всех, с кем мне пришлось драться, ты был самый опасный противник.
— Ну уж скажешь. Я знаю свой недостаток. Напора во мне не было, злости. А какой боец без злости.
— Зато техника какая. Мне до тебя далеко.
— Да совсем рядом.
В дверь вошла женщина и стояла, прислонившись к косяку. Чтобы обратить на себя внимание, она кашлянула и проговорила:
— Обед готов. Вы, конечно, с нами покушает, молодой человек. Пожалуйста, не отказывайтесь. У нас не принято отказываться от угощения, а то хозяин обидится.
Сергей взглянул на Радика, ища подтверждения, но, поняв, что взгляд его для того ничего не значит, дотронулся до его руки, лежавшей на колене, и Радик, слегка повернув руку, сжал кончики его пальцев.
— Конечно, останусь, — обрадованно ответил Сергей, сам уже сжимая руку Радика. — Я до вечера посижу у вас. Не выгоните?
— Никто вас ни гонит. Мы рады вам, — сказала женщина, выходя из комнаты. — Идемте. Я накрываю на стол.
— Хорошая она у тебя.
— Хорошая. Они все хорошие. Только я, наверное, скоро все равно им буду в тягость.
Радик поднялся, и Сергей поднялся вместе с ним, обнимая его за плечи.
— А где твои родители?
— В Альметьевске. Я старший у них. Кроме меня там пятеро, так что ждать мне там нечего.
— А дядя состоятельный?
— Да. У него небольшая фирма. Он сам не отпускает меня, а так бы я давно уехал.
— Поживи пока у них. Я полгода поработаю в милиции, потом вернусь на ринг. Несколько месяцев займут мелкие бои, а там уйду в профи, заработаю денег, и куплю тебе приличную хату. Это будет скоро, Радик, я буду драться за двоих.
— Зачем это тебе?
— Что, ринг?
— Нет, это понятно. Я — зачем.
— Ты — мой друг. Я не умею говорить, просто поверь мне, мы с тобой уже в одной команде. Да кроме тебя у меня и никого нет.
Радик поднял руку и похлопал руку Сергея, сжимающего его предплечье.
— Еще все изменится, Сергей, не связывай себя с калекой.
— Мальчики, — раздался из столовой голос тети Радика.
— Пошли, тип, — потянул его Сергей, и он послушно двинулся, налетев на угол дивана.
— Осторожно… Обходи… Здесь порог, — Сергей подвел Радика к столу и отодвинул стул, помогая сесть.
Сергей еще сидел у них, когда вернулся с работы дядя Радика, а за ним — и Дина. Девушка едва взглянула на него, и по всему было видно, что она не довольна таким гостем, а отец ее долго сидел в комнате племянника, разговаривая с обоими.