В этот же день, вечером, я поехала на Саккалу покупать линзы. В отеле мне объяснили, что оптика находится там. Я почти не видела одним глазом, и, наверное, у меня был совсем беспомощный вид, потому что на мой вопрос про офтальмолога собралась небольшая толпа прохожих. Мусорщик в синем комбинезоне, прохожий в белой рубашке, два больших мужика вышли из кафе, и присоединился один старичок, куривший кальян на ступеньках своей лавки. Они громко орали и махали руками. Я стояла тихо. Потом все чего-то решили и ушли, и прохожий в белой рубашке оказался моим сопровождающим. Он вручил кому-то пакет, который до этого нес в руках, и мы пошли вниз по улице.
Парикмахер Абдул. Мы ходили туда-сюда, везде спрашивали про доктора и линзы, потом сели в маршрутку и куда-то поехали. У него был микроскопический английский. Я старалась молчать и была ему благодарна, что он со мной возится. В оптике линзы нужно было ждать два часа, и они стоили в пять раз дороже, чем в России. Мы потащились обратно на Саккалу в цирюльню к Абдулу. Не хочу ли я массаж лица? Косметический? А еще он мог бы меня подстричь. Бесплатно. Я не хотела. Он угостил меня ледяным каркаде. Я так мрачно молчала, что он начал суетиться. А меня удручало то, что я напрягаю чужого человека, и я думала, не сделать ли мне операцию на глаза и что будет, когда я состарюсь и совсем перестану видеть, и не сядет ли у меня окончательно зрение к сорока годам, и кому я нужна слепая, и много чего другого. Я зависела от линз по всем статьям.
А Абдул окончательно напугался и убежал в глубь своего салона. Потом вернулся и протянул мне коробочку. Я открыла – заиграла музыка. На коробочке были два сердечка, пронзенные стрелой. Подарок, сказал Абдул. Не хочу ли я выйти за него замуж? Я переспросила. Он повторил и погладил меня по плечу. В Хургаде у него бизнес, и дядя у него кто-то, и он может нормально обеспечить семью. Я вскочила и сказала: Абдул, наверное, линзы уже привезли, мне нужны линзы. И мы поехали в оптику, и я торговалась как сумасшедшая, хотя готова была купить их за любые деньги. Наконец я надела мои хорошие, любимые линзы и вновь обрела независимость. Я готова была целовать коробочку от линз. И выйдя из оптики, я села в первую маршрутку и поехала к себе в отель, бесцеремонно бросив Абдула.
Перед отелем я купила в супермаркете воду и пошла к себе. На улице меня остановил очень интеллигентный дядечка, спросив о чем-то невинном. И понеслось!.. Он одинок и разведен, сегодня начало фестиваля. Не хочу ли я?.. Он инструктор по дайвингу, не хочу ли я?.. Я затрясла головой и побежала к отелю.
Вечером мне было плохо. На корабле меня не укачивало, а тут комната зашаталась и поплыла, и я не могла ее остановить. Я лежала на кровати, закрыв глаза, и чужие мужчины тянули ко мне руки, и инструктор Алед, скаля черные зубы, приговаривал «песок, песок», пытаясь залезть мне под футболку. Я устала от Египта и очень хотела домой.