Раньше я полагала, что самое сексуальное зрелище — это когда твой мужчина для тебя готовит. И благодаря Харди у меня даже была возможность убедиться в своей правоте. Но сейчас, глядя, как он после долгого голодания и молока с пенкой ест сочные ягоды, мнение изменила.

Он ел, не вспоминая об условностях, которыми сам себя ограничил, и с таким удовольствием, что я с трудом отвела взгляд от его губ, где скрылась очередная сочная ягода. Конечно, если бы мы сидели в пещере, я бы не отказала себе в таком привлекательном зрелище, но мы прохаживались между рядами торговцев, вокруг сновало много людей, и зазевавшись, была вероятность или наступить на кого-то, или получить от кого-то. Я пребывала в благостном настроении, и мне не хотелось ни первого, ни второго.

Драконья ярмарка оказалась огромной, и чтобы обойти ее, надо было провести здесь пару часов как минимум. Я же немного устала бродить на каблуках по неровной дороге и ловить на себе внимательные взгляды с застывшим вопросом: «Что? Ах, что с ее волосами?!», но вида не подавала. Самое главное, что пока мы гуляли, Харди ел, а в гостях, куда мы собирались после ярмарки, скорее всего, опять будет воротить нос от еды. И потом, моя усталость пройдет, пока будем лететь, а взгляды… Толку каждому объяснять, что это стрижка от модного мастера? И если раньше я считала, что мастер мог бы спуститься с небес на землю и брать с клиентов поменьше, то теперь убедилась, что его работа стоила своих денег, потому что даже в чужом мире и при таком внимании я чувствовала себя более чем уверено.

— Давай подойдем, — Харди подвел меня к одному из лотков, возле которого суетилась толпа мужчин, но когда он расчистил для нас пространство, и я увидела горы посуды, поспешно отошла в сторону, уступая место другим. Мой спутник понятливо улыбнулся и отошел следом. — Не заинтересовало?

— Я к этому почти равнодушна. Все, что надо, у меня дома есть, а покупать лишнее только для того, чтобы вытирать пыль по выходным?.. — Взглянула на покупателей, активно выбирающих тарелки и кастрюли и удивленно отметила: — По-моему, женщин в вашей империи бытовая тема тоже не сильно интересует?

— Смотря каких, — голос Харди звучал так же беспечно, как мой, но от напряженного взгляда я почти явственно ощущала покалывание на переносице. — Если это обычная женщина, бытовые вопросы — именно ее тема. Так принято. И так верно.

— А не обычная женщина — это какая?

— Такая, как ты, — васильковые глаза потеплели. — Часть души. Саинтэ.

Я видела вопрос в его взгляде и видела застывшее ожидание. Он уже не единожды давал понять, как я нужна ему и что для него значу. У нас не было долгих и бессмысленных игр, что немного пугало и нравилось одновременно.

Да, я нужна ему.

И я для него особенная.

Часть души…

Часть души для мужчины, при взгляде на которого у меня как у первокурсницы алеют щеки. И ни единого шанса списать это на жару. Не сегодня, когда вместо палящего солнца осень решила напомнить о себе ветерком. Но и к лучшему. Потому что когда некуда спрятаться, обычно идешь вперед.

Так что…

Шагнув к дракону, обняла его за шею, заставляя склониться, и на застывший вопрос в глазах ответила поцелуем, в который вложила нежность, влечение и что-то еще, хрупкое, смутно знакомое и неизбежное.

— О-о-х, — умильно выдохнул коврик, когда поцелуй прекратился, а потом спохватился и поспешно заверил: — Я не специально подглядывал. Я просто не успел отвернуться!

— Почти убедил, — усмехнулся Харди. — Несколько уроков у драконов — и твоя ложь будет выглядеть правдоподобно.

— Правда? — коврик тут же попросился от меня к дракону, уместился в мужских руках поудобней, даже промолчал, когда его поправили, и ласково так, сдунув невидимую соринку с черной туники, спросил: — Научишь?

— Я мог бы, — Харди сделал паузу, и дух замер в ожидании. — Уверен, что у тебя бы получилось: ты сообразительный и шустрый. Но как же папка?

— Папка? — дух уныло вздохнул, расставаясь с внезапной и такой необычной мечтой. — Это да. Папка строгий. Точно накажет и не поморщится.

— И, подозреваю, не только тебя?

— Ну… а ты боишься? Нет, папка сильный, конечно, но… вот интересно. Боишься, да?

— Скажем так, учитывая его способности и демонические наклонности, считаю, что лучше не создавать пустых конфликтов.

— Разумно, — похвалил коврик. — А я пока нарываюсь. Эх, и вот знаю иногда, что не надо лезть, а вроде как демоны спину чешут и пихают на глупости, я тебе говорю!

— А когда же делать глупости, если не в молодости? Успеешь еще постареть, — утешительно погладила коврик, а он, подумав над моими словами, хихикнул и заметно приободрился.

— Ладно, я опять честный и в настроении. И прямо полон сил, я тебе говорю. Итак, куда идем в гости? Кто нас ждет?

— Хороший вопрос, — вопросительно взглянула на Харди, потому что и сама до сих пор не знала.

— Летим к Аодху. Ярмарка больше не привлекает?

— Привлекает, но она нескончаемая, а я немного устала, поэтому если нас ждут…

— Сомневаюсь, — проворчал коврик, а встретившись глазами с Харди, спросил. — Что, я не прав? Про твоего брата никак не скажешь, что он радушный хозяин, особенно теперь, когда Доди беременна.

— Это верно.

— Тогда зачем нам к нему лететь? — удивилась я.

— Чтобы узнать, что он выяснил нового о Кудельницах. Утром он выходил со мной на ментальную связь, сказал, что передал для тебя браслет, — Харди кивнул на мое запястье. — И еще сказал, что провел обряд, как и обещал. Так что новости есть.

— Долго тянул, — вздохнула я.

— Обряд оказался сложнее, чем он думал, и потребовал подготовки и много сил.

— Это не претензия, просто… — не стала говорить вслух, что мне осталось здесь не так уж много времени, видела по глазам Харди, что он прекрасно об этом помнил. — Если он не любит гостей, может, лучше пусть сам прилетит? Или расскажет суть новостей по ментальной связи?

— Хорошая мысль! — поддержал дух. — Что-то мне не сильно хочется сегодня с папкой встречаться. Такой солнечный и веселый день…

— Сейчас Аодх ментально закрыт, в последнее время вообще не любит покидать пещеру, так что слетаем мы. И да, я считаю, что не стоит с этим откладывать.

Для меня было в новинку, когда мужчина говорит четко, уверенно, категорично и главное в моих интересах, поэтому спорить не стала. Коврик, вздохнув, смирился, что ему придется сегодня увидеться с папкой и больше тоже не возражал, так что, купив большую корзину разнообразных фруктов, примерно через час мы были у пещеры Аодха.

На этот раз нас никто не встречал, да и у входа пришлось потоптаться минут пять, пока с той стороны не послышался недовольный голос духа:

— А кто там еще приперся в такую жару? А кому дома не сидится настолько, что он по чужим шастает?

— А то ты не знаешь? — огрызнулся коврик. — Свои пришли, открывай!

— А вот и открою. Чтобы тот, кто раскомандовался, вспомнил, как со старшими говорить. — Часть пещерной стены отъехала в сторону, и на нас с синего ковра взглянули прищуренные красные глаза, выдающие, что дух не в настроении. — А что это у тебя за манеры, а? А кто же тебя так научил-то, а? А в кого ж ты такой дерзкий, а?

— В кого в кого… — буркнул коврик, смелый, потому что был высоко и в руках Харди. — Мамка говорит, что в тебя, причем вылитый.

— Ага! А то у меня глаз нет, и я не вижу, что ты ее копия?! Ох, и сказочница, ага.

— Ой, сказки! — дух просительно повернулся к Харди, и тот кивнул.

— У Аодха есть, я для тебя попрошу.

— Спасибо!

— А что это за нежности? — увидев, что коврик потянулся обнять мужчину за шею, возмутился старший дух. Коврик расстроено засопел, и обида за него подкосила мое терпение.

— А вы нас впускать собираетесь? Или обменяемся любезностями на пороге и разойдемся?

— А, Кудельница! А, Харди! — Часть стены еще больше расширилась. — А я так разговорился со своим, учу вот его поведению, да сам забыл о манерах. А проходите, раз уж вы здесь. Слышу, Аодх, в курсе и не против.

— Это радует, — я шагнула в темную пещеру следом за драконом, и под потолком тут же зажглись сотни магических светлячков, а несколько десятков из них полетели вперед, освещая путь.

— А не любят драконы когда ярко, — заметив мой взгляд, пояснил старший дух. — Да и я не особо, глаза режет. Это сейчас для подруги Доди столько живности расплодилось, она не дракон, плохо видит, а когда уедет домой, тут станет нормально, темно.

— Она собирается домой? — заинтересовался Харди.

— Ага. Думала остаться, пока Доди родит, но не выдержит девка. Ай, не выдержит, и сама это чует, так что да, разговоры о переезде идут.

Харди кивнул, а я с неудовольствием отметила нотку легкой грусти в его глазах. И с еще большим неудовольствием признала, что ощутила ревность. Да, ошибки быть не могло, хоть это и редкое, забытое для меня чувство.

Словно уловив мои мысли, Харди повернул голову и внимательно взглянул на меня. А потом понятливо усмехнулся и обнял за талию. Идти так было не очень удобно (возможно, с непривычки), но куда приятней, и мое настроение снова вернулось в норму. Особенно когда я несколько раз ощутила на шее легкие, но жаркие поцелуи, намекающие, что это всего лишь затравка, а вот когда мы вернемся в свою пещеру…

Свою…

Поймав себя на этой мысли, нахмурилась, а потом приняла ее. Ничего удивительного, что я начала так считать: живу в пещере неделю, и это достаточный срок, чтобы освоиться там, где нравится. К тому же, родители Харди как улетели по делам, так и не появляются, что тоже подпитывает собственнические замашки.

— А вот он здесь, — послышался голос старшего духа, когда мы подошли к одной из дверей. — Доди отдыхает, Сайв о своем мечтает, так что он один. Ах, ему бы восстановиться, а тут вы…

— Надеюсь, это скрытая радость? — поинтересовалась у духа.

— А вот не притворяйся, что непонятливая, — хмыкнул он и, видимо, толкнул дверь, потому что она приоткрылась. — Идите уже, а мелкий со мной останется.

— Кто это мелкий? — возмутился коврик. — И вообще, а вдруг я нужен Иванне?

Старший дух прошелся взглядом по мне, по Харди, который держал пряжу со спицами, две корзинки и коврик, и недоверчиво хмыкнул, мол, у них столько всего, и ты еще лезешь!

— Всегда нужен, — вступилась я, беря коврик на руки.

— Вот! — радостно возвестил папку дух.

— А и кто ты после этого? — глаза на ковре стали синими. — Мелкий и есть. А думал я тебя чему новому поучить, чтобы в дальнейшем, даже вот для Кудельницы пригодилось, но как знаешь.

Один синий глаз закрылся, а второй выжидательно посмотрел на нас.

— Эх, видимо, надо сходить. Не скучайте тут без меня, — стоило маленькому духу это произнести, как коврик в моих руках заметно полегчал, а глаза на ковре пропали.

Духи перенеслись туда, где удобней тренироваться, а мы с Харди шагнули в комнату и одновременно застыли. И только секунду спустя я поверила в то, что вижу, а дракон сумел выразить хотя бы малую толику эмоций едким вопросом:

— Аодх, надеюсь, мне не кажется, и ты еще дышишь?

С белого дивана, занимавшего большую часть комнаты, послышался смешок и колдун, возлежащий в неудобной позе чернильного пятна, наконец, пошевелился и стал походить на живого. А то одежда черная, волосы длинные черные, глаза черные, лицо серое. Наверное, только ногти и были светлыми.

— Проходите, — голос Аодха звучал негромко и хрипло, и видно было, что движения даются ему с трудом, но он сел сам и взмахом руки чудесным образом материализовал белое широкое кресло, предлагая в нем разместиться нам.

— Привет. Это для девчонок, — Харди поставил корзины на пушистый ковер и сел в кресло.

— Добрый день, — я положила коврик на диван, с большим удовольствием избавилась от каблуков и села к дракону на колени.

— Привет. Добрый. Смотрю, дела у вас продвигаются, — Аодх откинул назад длинные черные волосы, которые были слегка растрепаны после сна. Но бросив на меня взгляд, провел по ним рукой, от чего они стали ровными и гладкими, словно их утюжком выровняли, а спустя мгновенье сами завязались в хвост. Снова взглянул на меня с толикой насмешки. — Лучше?

— Да, — ответила честно, памятуя о чтении мыслей, и не менее честно добавила. — Хотя я все равно предпочитаю блондинов.

— Вижу.

Мои слова понравились обоим драконам, и не было нужды кому-то что-то доказывать, но я провела рукой по светлым волосам Харди. Потому что мне так хотелось. И потому, что мне нравилось прикасаться к этому мужчине. Но еще больше нравилось, как он отзывался на ласку — прикрыв глаза, буквально поедая меня темным взглядом…

— Держитесь, по моим наблюдениям, уже недолго осталось, — слова Аодха заставили тяжело вздохнуть и отвернуться от совершенства.

— Недолго?

Сегодня суббота, в запасе у меня еще восемь дней, так что прогноз обнадеживал. И одновременно пугал, потому что колдун ведь сто процентов имел в виду не секс, а выбор саинтэ.

Выбор, который либо подтолкнет нас с Харди друг к другу, позволив сблизиться, либо вытолкнет меня в другой мир. Подозреваю, что так. Причем, выбросит без объяснений. И без возможности на еще один шанс. Впервые мелькнула мысль, что я включила в договор совсем не те пункты, что надо. Покушение, попытка изнасилования, нанесение травм — чушь какая-то! Да кому это надо?

— Иванна, поверь, ты правильно сделала, что обезопасила себя, — Аодх взглянул на брата и пояснил. — Мы обговариваем договор, который она заключила перед переходом в Империю Масок. Про ванну и косметику ты в курсе, даже обеспечил. Прочти полностью.

Аодх протянул руку и в его ладони возник свернутый лист бумаги. Когда Харди взял его и раскрыл, я узнала свой почерк и почерк мага. Видимо, копия. Кстати, оказалось, что Харди умеет не только говорить на русском: он быстро и с легкостью пробежался по тексту, а потом согласно кивнул.

— Умница, многое предусмотрела.

— Предусмотрела, а ничего не понадобилось.

— К счастью, — Харди сжал губы, невольно привлекая мое внимание, а заметив это, мгновенно расслабился и поцеловал меня в висок. — Ты действительно молодец, Иванна.

— Раз ты настаиваешь, отбиваться не стану. Хотя ты все равно постоянно рядом, и я остаюсь при мнении, что договор — излишняя перестраховка.

— Отнюдь, — холодно возразил Аодх. — Когда-то я позволил быть себе слишком беспечным и Доди чуть не убили.

Глаза колдуна начали стремительно светлеть, но когда он моргнул, словно нехотя и заставляя себя, они стали прежними.

— Я ненадолго выйду, — он медленно поднялся и, взглянув на брата, кивнул. — Когда вернусь, поговорим о Кудельницах.

— Он намеренно оставил нас двоих? — после того, как за колдуном закрылась дверь, спросила Харди.

— Да. Не любит вспоминать о том, что случилось с Доди, сильно злится и не хочет тебя пугать. Но он знает, что мы сегодня виделись с Алин (прочел в твоих мыслях), так что не против, чтобы я тебе все рассказал.

— При чем здесь твоя сестра?

— Это именно она пыталась убить Доди. Трижды. Один раз натравив на нее бывшую любовницу Аодха, второй раз устроив заговор в клане, а в третий раз пришла лично.

Пользуясь тем, что мы одни, а у меня от удивления не было слов, чтобы хоть как-то прокомментировать, Харди рассказал, что случилось, когда Аодх украл Доди и прилетел с ней в клан. Изначально пара столкнулась с неприятием, но здесь причина была не столько в том, что появилась чужачка, сколько в сути Аодха. Многие его боялись. Понимали, что в клане без колдуна никак и что им повезло, обращались за помощью, умоляли, когда приспичит, и все равно за спиной шептались и сторонились. Еще бы, Аодх не только дракон и колдун, а демон, а это гремучая, страшная смесь.

Аодх прекрасно знал об отношении клана, привык к нему и не обращал внимания, а вот Доди в силу молодости и пробуждения драконьей сущности мириться с таким положением не желала. Она не пыталась прижиться, понравиться. Она открыто бунтовала, считая, что платить надо не добром, а той же монетой и упрекнула лэрда и леди в таком ужасном отношении клана к Аодху. У нее до сих пор сложные отношения с новыми родственниками. И да, они ее родственники, несмотря на то, что Аодх — приемный сын. И леди, которая однажды нашла его и привела в клан, и лэрд, который не позволил избавиться от мальчишки, когда все узнали о его демонической сущности, всегда считали его своим. Так же относились к найденышу и Блэм с Харди, а вот Алин…

Как оказалось, Алин ненавидела.

У драконов девочки рождаются только у истинных пар, найти свою половинку большая удача и редкость, поэтому девочек балуют сызмальства, им позволяют все. Привыкнув к тому, что она — центр империи, Алин не простила Аодху появления в клане. Возле него постоянно крутились ее родители и, по мнению девушки, уделяли слишком много внимания. Но она сдержалась и промолчала, потом, возможно, даже привыкла, но затаила планы на месть, когда Аодх отказался помочь ей зачаровать любимого.

Речь шла о Хэлле. Алин влюбилась в него, была готова на все, а он… он позволял ей себя любить. Они оба знали, что он мечтает встретить свою саинтэ, и по сути драконов, Алин должна была тоже мечтать встретить саинна, но она зациклилась. Она заболела Хэллом. К сожалению, никто не принял эту болезнь всерьез — все драконы уходят к своей половинке, когда находят ее. Это нормально. Это привычно. И это правильно.

Но Алин захотела ввести свои правила, а когда Аодх отказался сделать из Хэлла влюбленную марионетку, решила забрать у Аодха самое дорогое. Доди. И если бы не интуиция Аодха, если бы не сильный дух в коврике, если бы не папа девушки и не поддержка друзей колдуна, у нее вполне могло получиться.

Даже проиграв и будучи уличенной, она была уверена, что все обойдется. Ей всегда все сходило с рук, ведь она — девушка, она — дочь лэрда и леди. Но на беду, Алин перешла дорогу демонам, а они не умеют прощать. Ее мечтали наказать сразу двое. Оба сильные и кровожадные, когда их выводят. Первый демон — Аодх, второй — отец Доди.

Алин заплатила крыльями и тем, что теперь не может ходить. Ее пятки расплавились от магического порошка, которым она пыталась обсыпать Доди, а крылья вырезал и забрал себе отец Доди. На прощанье он бросил ей фразу, как кость голодной собаке, что, возможно, когда-нибудь их вернет. Но когда? И что для этого надо сделать?

Харди и Блэм не раз пытались выяснить у него, но демон упрямо молчал и все больше злился. А в последний раз, когда они подошли с этим вопросом, заявил, что может передумать и окончательно оставить крылья себе. Как игрушку. Возможно, когда-нибудь он смягчится и даст ответ, но пока пришлось оставить его в покое.

— Но Хэлл… — я прочистила охрипшее горло. — Хэлл все равно не бросил Алин… Он знал?

— Ему рассказали. И о том, что хотела одурманить его, и что пыталась убить Доди.

— И он простил?

— Не знаю, — взгляд Харди стал задумчивым, с минуту он помолчал. — Но если бы он не вмешался, если бы не взял на себя обязательства за Алин, она бы стала рабыней Даана. Это отец Доди.

— И твои родители отдали бы ему свою дочь?

— Демон был в своем праве. А мои родители в первую очередь — лэрд и леди, и должны думать о клане.

Жестоко. И правильно. И нечего возразить. И все равно…

— Они и без того пошли на нарушение правил, — Харди ласково провел рукой по моей щеке и, взяв пальцами за подбородок, заставил взглянуть в глаза. — Подруге Алин за попытку убийства остригли длинные светлые волосы, что, как ты успела понять, гордость для каждой драконицы, смазали голову отваром, от которого ее волосы утратили светлый цвет и никогда больше не станут длинными и выгнали из клана без права на возвращение. Эта же участь должна была ждать и Алин.

— Несмотря на отрезанные крылья и изувеченные ноги?

— Да.

— И Хэлл пошел бы за ней?

— Не знаю. После того, что случилось, они обручились…

— Свадьбы не было?

— Нет, пока только помолвка, но это не пустые слова, он ведь взял на себя обязательства за Алин. И если бы ее изгнали из клана, не знаю… Думаю, что порывался бы уйти за ней следом, но вряд ли бы сумел это сделать. А если бы и смог, равно вскоре вернулся.

— Он — сильный мужчина и мог бы обеспечить двоих. Неужели так трудно выжить без клана?

— Дело не в этом, Иванна. Он — дракон, а мы редко бываем бедными. Что касается клана… Да, без него тяжело, морально. Изгнание — позорное клеймо. Но знаешь, я уверен, что Хэлл бы воздержался от унизительного возвращения. В любом случае. Кроме единственного. — Харди обжег меня темным взглядом, но заметив нешуточный интерес, сжалился и продолжил: — В день помолвки с Алин он встретил свою саинтэ. Но как будто этой насмешки судьбе было мало, его саинтэ оказалась лучшей и преданной подругой той, кого совсем недавно пыталась убить его невеста. Правильно, Иванна. Ты правильно догадалась. Саинтэ Хэлла — Сайв.

Теперь стали понятны многие моменты. И сочувствующий взгляд Доди, когда я только собиралась познакомиться с лэрдом и леди. И странные слова лэрда и леди при встрече. И грусть Сайв, которой фонило на всю пещеру. И даже злость Алин — на братьев и на любимого, которого, по всей видимости, боготворила, но простить не могла.

— Теперь ты понимаешь, что договор был не лишним? — дав время обдумать услышанное, спросил Харди.

— Теперь я понимаю, что в него было бы неплохо включить один важный пункт. Вы говорите, что девочки у драконов редко рождаются, а как по мне, их безмерно много. И они не только любвеобильны, а весьма агрессивны, как оказалось.

— Ревнивая умница, — меня попытались задобрить легкими поцелуями, но дверь открылась, и вернулся Аодх.

Он уже не был похож на привидение — и лицо посветлело, и одежду сменил на фиолетовую, и ходил уверенно. Мазнув по нам взглядом, колдун пересек комнату и сел на диван. Коврик хотел сбросить на пол, но я вовремя его перехватила.

— С договором все обсудили, — заявил он так убежденно, будто принимал в разговоре активное участие, — теперь расскажу, что смог узнать о Кудельницах.

— С интересом послушаем, — откликнулся Харди.

— На самом деле, узнать удалось не так много, но суть весьма интересна…

— Твои паузы раздражают, — заметил Харди.

— Ты знаешь, как меня раздражает говорить, но ментальный канал я пока закрыл, так что дай настроиться. — Аодх сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. — Трудность в том, что в нашем мире Кудельниц нет. Совсем. Вернее, не было до твоего появления, Иванна.

Я кивнула, вспоминая, что это же мне говорили ауки. Да и падальщики знали, кто я, но понятия не имели, как со мной общаться. Потому что раньше общаться попросту не приходилось.

— И в чем трудность? — не согласился с братом Харди. — Мир развивается, в нем каждую минуту появляется что-то или кто-то, кого не было раньше.

— Не спорю. Появление Иванны — благо для нашего мира, даже если она решит вернуться в свой, а ее хорошие дела закончатся на падальщиках и ауках. Трудность была в том, что здесь родовых нет корней Кудельниц, и чтобы узнать, как обращаться с ее силой, пришлось нырнуть в магические истоки.

— Это болезненно? — заметив, как поморщился Аодх, спросила я.

— В большей степени изнурительно, — отмахнулся он.

— У меня вроде бы начало получаться обращаться с силой…

— Знаю, — заметив мое удивление, Аодх усмехнулся, напоминая, кто он. — Правильно, я — колдун, так что перестань изумляться таким мелочам. Я знаю, что ты делала несколько попыток обращения к силе, и тебе повезло.

Вспомнив, какой откат у меня был после общения с падальщиками в Долине Оборотней, и как я волновалась, что убила самого первого из них, поморщилась, но промолчала. Повезло, как же!

— Повезло, — выслушав мои мысли, спокойно припечатал Аодх. — Дело в том, Иванна, что твоя сила не только созидательная. Это лишь одна грань, причем самая светлая. Твоя сила способна не просто сделать ямку в земле, как тогда у оборотней. Она способна пить энергию, рушить, крошить, убивать. И самое главное: если ты не научишься с ней работать правильно, она легко может убить и тебя!