Время многогранно и удивительно…

Кажется, не далее как вчера мы с родителями ступили на Жаркие Земли, и даже не верится, что на самом деле пролетело почти два года…

Оказывается, не так уж это плохо — наступить оборотню на хвост, потому что удача нам, наконец, улыбнулась.

Папа открыл обувную мастерскую, и она пользуется успехом, так что напрасно я переживала, что оборотни ходят босиком. Пусть себе ходят! Как оказалось, босиком они бывают только в периоды отдыха, когда выезжают из города и пытаются стать ближе к природе, а заодно к своей второй сущности.

А так они не только носят обувь, но и очень требовательны к ней. Папе пришлось сильно попотеть, чтобы его товар отвечал требованиям клиентов, но зато теперь обувь от Стивена Ланчес пользуется спросом не только в Сакрин-ленде, но и на другой территории Жарких Земель, а это включительно пять крупных поселений.

Так что с деньгами у нас все нормально, и мы не только около года назад вернули клану средства, вложенные в постройку нашего дома, но и подумываем о том, чтобы выкупить булочную, в которой работает мама.

Кстати, да, постройка дома оказалась не бескорыстной, но лэрд не настаивал на точных сроках возврата средств, это уже мы сами подтянулись.

В принципе, мы могли дом и не выкупать, а жить в нем какое-то время бесплатно, но… Какое-то время — понятие растяжимое, мало ли кому что взбредет в голову, или цена на недвижимость повысится? А так у нас свой собственный дом, и мы никому ничего не должны.

Дом не роскошный, по меркам оборотней, довольно скромный, но нам подходит. В нем уютно, в него хочется возвращаться, а что еще надо? Камин в зимнюю пору, чтобы смотреть на огонь? Есть, причем настоящий. И свет в доме есть — оборотням такое удобство ни к чему, а мы примерно раз в месяц приглашаем городского мага, и он нам все обновляет. И светлячки в доме есть — те самые, которых мне когда-то лэрд подарил. Мы часто сидим с ними по вечерам на крыльце (если в летнюю пору) или на подоконнике (если слякотно или холодно), и мечтаем.

Вернее, мечтаю я, а они тихо сияют у меня на плече. А еще светлячки просто незаменимы, когда мы с Кайлом и Этаном идем на прогулку.

Поначалу к этому было сложно привыкнуть, но когда я втянулась, мне начало нравиться. Впрочем, я слегка отвлеклась.

Итак, дом. Небольшой, особенно по меркам оборотней, всего две комнаты и гостиная, кухня, две кладовые с разным уровнем температуры, одна душевая. Расположен в дальней части города, что естественно — не распихивать же другие дома ради того, чтобы втиснуть по центру наш? Когда мы вселялись, были от леса крайними, а теперь за нами живут еще три новые семьи, да и четвертая, судя по активной стройке, скоро должна появиться.

С соседями повезло. Приветливые, если что, всегда готовы помочь, а в первое время вообще поделились с нами всем самым необходимым. Это мы потом разжились, а тогда были рады и одеялу, и лишней подушке, и сковородке, потому что лишнего-то у нас как раз ничего и не было.

Никого из соседей мы прежде не видели: они не были приближенными к лэрду, так что в лес их не приглашали. Но они не расстраивались по этому поводу, и обычно летом отдыхали у своей родни в других кланах или путешествовали по империи. Хотя позже Марта, моя ровесница, соседка, и одноклассница, как оказалось, проговорилась, что все в клане мечтают быть к лэрду поближе, и если бы он пригласил их в лес в зону отдыха, они бы имели в виду эти путешествия! Любые путешествия, да хоть и в столицу!

Я так поняла, каким-то образом приглашение лэрда влияло на социальный статус, хотя и не заметила, чтобы это как-то отразилось на нашем. Мы ведь были в зоне отдыха лэрда, более того — жили у него под боком, и что?

Были и были. Кто о том вспоминает? Теперь мы живем в разных концах города, и его чуткий нос не страдает от обилия цветов, которые красуются у нашего дома.

Это мне папа как-то сказал, что лэрд сильно переживал по этому поводу, мол, начнут для меня ребята сажать магические цветы, а у них аромат, который лэрд на дух не переносит!

Но обошлось.

Цветов возле дома хватает, конечно, но магический только один — высокая красная роза. От Этана.

Мало ему показалось цветка, который я не снимаю, сказал, что кулон — это кулон, а здесь он просто не удержался. И вообще, пусть каждый входящий знает, что я под защитой!

Я спорить не стала. Цветок мне понравился, Этан… что скрывать, нравился тоже. Правда, я сильно переживала: а не случится ли с этим цветком то же, что с прошлым? Но Этан меня успокоил. Цветок, конечно, легко сломать, но последствия будут жесткими — обладая сильным магическим фоном, он так отомстит обидчику, что два фингала и сломанное ребро Альпина, а так же странная сыпь на руках его верной поклонницы Брук покажутся милой забавой.

Увы, тот цветок хоть и был магическим, но мстить не умел, и мне было безумно интересно, как Этан все это устроил — я про сыпь у поклонницы Альпина, а не про телесные повреждения оборотня. Цветы ведь Брук уничтожила, и лепестки у домика раскидала она, и Альпина пригласила, чтобы он увидел, как я топчусь по его подарку, тоже она. Вот и причина для сыпи. Альпин же ответил за хамство и ложные обвинения, которые выдвинул мне перед кланом.

При этом клан придерживался четкого мнения, что никто этим двоим не мстил, и скорее всего, даже не думал, просто они жертвы несчастного случая. Сама же причина «несчастного случая» на все мои расспросы отвечала улыбкой. С ямочкой на правой щеке. При виде которой я терялась и забывала, что вообще собиралась спросить, а потом…

Альпин выздоровел за неделю, за месяц избавилась от сыпи Брук — его верная любовь, которую он почему-то замечать отказывался, и как-то все забылось за другими событиями, коих в клане хватало.

Я бы даже сказала, с избытком.

Несколько раз кто-то пытался посадить рядом с моей розой другие магические цветы, но ни один не прижился. Обычно к тому времени, как я выходила из дома в школу, новые цветы засыхали и встречали меня поникшими бутонами, и папе приходилось их выкапывать, чтобы они меня не расстраивали хотя бы на обратном пути. Потом папа приловчился вставать пораньше и первым делом проверять обстановку за дверью. А потом маме надоело видеть папу почти каждое утро с лопатой, да еще по такому грустному поводу, и она весь участок земли вокруг нашего дома засадила цветами обычными, и так плотно, что и сорняку негде приткнуться.

Выкопать ее цветы, чтобы посадить другие, никто не решался — крупный штраф и скандал обеспечен, но фантазия оборотней иногда поражала.

Так, однажды утром, когда я открыла дверь, откуда-то сверху свалилась блеклая розочка и упала мне под ноги. И такая она была невзрачная, и такая несчастная, что руки буквально тянулись поднять ее и дать приют в палисаднике, но…

Я понятия не имела, кто даритель, ничего не собиралась менять в своей личной жизни, да и все равно розочка бы не прижилась. Так что зря кто-то лазил по нашей крыше.

Так же зря кто-то приклеивал розы скотчем к двери. И зря оставлял их у моих окон.

Максимум, что ожидало цветы — несколько дней в вазе, которую пришлось купить едва ли не первой, как мы вселились.

А роза в цветнике оставалась только одна.

Со временем дарители успокоились. Папа посмеивался, мол, это потому, что я всех соседских ребят разорила, и теперь предлагал маме вместо цветов высаживать более полезную зелень, или вообще овощами заняться.

— Зря, что ли, — говорил он, — у нас одну из кладовок занимают сельскохозяйственные инструменты? Все есть: и лопата острая, и грабли наточенные, и вилы неподъемные, а применить их некуда! С цветами ведь вашими нужно нежно. Обидно, что подарки стену подпирают.

Да уж, наградили меня на шестнадцатый день рожденья.

Впрочем, остальное всё пригодилось.

Всё и все.

— Этан, Кайл! — устав сидеть на крыльце в ожидании, крикнула я. — На прогулку!

И невольно улыбнулась, когда из люка в двери показалась сначала одна виноватая мордочка, потом другая.

— Полчаса собираетесь, — посетовала ежику и дикобразу, а те переглянулись и фыркнули, мол, ври-ври, да знай меру. Всего-то и задержались, чтобы твоя мама нас потискала!

И чтобы показать, что я уж совсем зря на них наговариваю, а они вон какие шустрые, дружно засеменили в сторону леса. Через пару метров оглянулись, попыхтели, мол, эх ты, мы уже вон где, а ты все по крыльцу расхаживаешь! И дальше пошли, не оглядываясь.

Я хлопнула в ладоши, и когда из распахнутого окна вылетели два светлячка и уселись мне на плечо, неторопливо направилась следом за питомцами, наслаждаясь вечерним ветерком. Жаркие Земли оправдывали свое название: зимы здесь были мягкими, без сильных морозов, но зато весна и лето тоже были названию под стать.

Сейчас конец мая, и солнце палит немилосердно, нагоняя духоту, а успокаивается только ближе к закату. Днем я в школе (последний рывок — и аттестат с отличием у меня на руках), там стены скрывают от жары, а по вечерам у нас со зверьками обязательная прогулка.

И мне приятно подышать свежим воздухом, и им размяться. Все-таки оба они в обычных условиях — ночные жители и, несмотря на магическую модифицированность, некоторые привычки остались прежними. Днем они напоминали что-то вроде колючих подушек — можешь их переносить с места на место, будут лежать и лениво посматривать, мол, когда ты уже утомишься мелькать тут перед глазами?

А к вечеру оживают и крутятся у двери, подначивая пыхтением: пойдем на улицу, нечего тут рассиживаться! Зато после прогулки спокойно спят, и здесь определенно заслуга лэрда: потому что останься они обычными, мне пришлось бы устраивать им повторный побег в лес. Уже безвозвратный.

И бродили бы они ночью, и охотились бы, и спать не давали, но это еще полбеды. Самое печальное, у них между иголками было бы полно всякой заразы и насекомых. А мы с родителями придерживались единогласного мнения, что с нас и двух питомцев хватает, это если не считать светлячков.

Но перед тем как мы ушли из зоны отдыха, лэрд сказал, что когда модифицировал зверьков, подумал об этих мелочах, для оборотней несущественных, но важных для человека, и избавил меня от них.

Помимо прочего, лэрд избавил меня и от себя. Я редко видела его за эти два года, а он, скорее всего, не замечал меня вовсе.

Но это правильно, это логично. Он — взрослый мужчина, лэрд клана, а я…

Я была благодарна ему за все — за теплый прием, за защиту, за то, что избавил от страха мужчин, ну и за двух колючих друзей, которые всегда будут ко мне возвращаться

Смешные. Идут, сопят, и не оглядываются. Но хоть подружились, а то когда мы вселялись в дом, чуть иголки друг другу не повыдергивали!

Мне долго не верилось, что мы больше не будем спать в лесу, не будем слышать крика нервных птиц, и теперь мало шансов проснуться от того, что где-то неподалеку рычит грозный скалго. Помню, как нерешительно стояла на крыльце, оглядываясь то на улыбающихся родителей, то на розу, которая меня удивила не меньше дома, то на зверьков, ожидающих, когда им уже будет позволено заселиться.

Последние не выдержали. Начали царапать лапками двери с требованием впустить! А стоило открыть дверь, как вместо того, чтобы войти, радуясь, что своего добились, они начали фыркать друг на друга, дикобраз вообще издал какой-то странный звук и бросился сверху на ежика. Ежик пыхтел, но не сдавался, и под дверью образовался игольчатый мяч.

— Хм, признаюсь, я был уверен, что это два самца, но они себя так ведут… — наблюдая за странной возней, задумчиво сказал папа, и…

Возня прекратилась. Дикобраз оставил в покое ежика. Ну, почти. Толкнул его сердито мордочкой и вошел первым в дом. Важно. Как настоящий самец! Следом в дом вкатился недовольный ежик.

— Хм, они боролись за то, кто первым войдет? Зачем? — снова изумился папа. — Интересно, они понимают, что один из них еж, а второй дикобраз, и никто из них ни разу не кошка?

Зверьки на замечание папы обиделись, и даже не пошли смотреть комнату, которую выбрали родители. Облюбовали мою, потому что там никто не делает им резких замечаний; и гостиную, потому что она для всех членов семьи, и если кому-то кто-то не нравится, то пусть терпит.

Впрочем, они не раз бросали на папу взгляды, мол, у тебя есть шанс помириться с нами прямо сейчас, если ты найдешь и принесешь что-то вкусненькое, но папа эти взгляды попросту не замечал. И надежд зверьков на вкусное примирение не оправдывал.

Скажу в защиту отца — ему нужно было подготовить все для нас с мамой, но зверьки, естественно, считали, что они важнее. Впрочем, обида улетучилась, когда папа внес в дом корзину с фруктами, подаренную новыми соседями и, сделав нарезку ассорти, подал ее двум пыхтящим прямо под нос.

В доме перестали пыхтеть, повеяло уютом, потянуло на отдых, но перемирие оказалось временным. Стоило нам всем разойтись по комнатам на ночь, как двое колючих, разбредшихся где-то по закоулкам гостиной, начали царапаться в мою дверь и проситься впустить их. И ладно бы зашли, выбрали себе угол потемнее и уснули — комната у меня просторная, было где разместиться.

Но нет! Вот прямо здесь и сейчас они начали драть тряпичный напольный коврик, одолженный соседями, чтобы устроить себе гнездо!

Да вот беда — коврик один, и маленький, а тут такие милые и необъятные звери, и неустроенные, а уже ночь, а они модифицированные, и тоже хотят ночью спать! С удобствами! То есть предложенный мною вариант — а именно: набросить на них пострадавший коврик (а уже потом как-то утром посмотреть в глаза соседям и пояснить, что коврик к ним никогда не вернется), этих двоих не устроил!

Коврик разлетелся на цветные лоскутки, но для гнезда этого оказалось слишком мало, и вообще, тряпичное гнездо какое-то ненадежное, вот бы чего поустойчивей…

— Даже не думайте! — предупредила я две наглые морды, когда они уставились на трюмо.

Большое зеркало их мало волновало. То, что трюмо одолжено соседями не волновало вовсе. А вот две тумбочки… по бокам… показались очень удобными для двух лесных жителей, выдернутых из привычной среды.

— Нет! — повторила я им строгим голосом, и…

После часа возни, покушения на деревянный половичок в ванной, на который нацелились рыжие зубы дикобраза, и бега по кругу ежика под моей кроватью, не выдержала и распахнула две тумбочки.

Мне было все равно, если кто-то не рассчитал с размерами, я не слышала, как они решали свои проблемы, потому что дико хотела спать.

Утром, обнаружив под трюмо ворох опилок, поняла две вещи одновременно. Первая — дикобраз отказался признать, что жирнее ежика и проблему с размерами решил кардинально. И вторая — соседи не увидят не только коврик, но и трюмо.

Соседи, когда я покаялась им в содеянном и предъявила вредителей их имущества, заверили, что прощают и вообще не собирались брать ничего обратно. Тем более что провинившиеся такие милые, и их просто нельзя наказывать, а уж тем паче, вгонять в долги.

Что тут началось! Дикобраз встал на задние лапки и начал раскачиваться из стороны в сторону, словно танцуя, ежик закрутился подле него юлой. На этот раз папа не затронул кошачью тему, но все равно выразил сомнение, что они те животные, за которых себя выдают.

— Слушайте, — обратился он к нам с мамой и к соседям, наблюдающим за представлением, — только мне они напоминают собак?

Зверьки уставились на папу за разъяснением, а взгляды такие — одно неверное слово, и даже овощная нарезка не спасет такую хрупкую дружбу!

— Собаки очень верные, — нашелся папа, — они больше друзья, чем питомцы.

И вот этим он завоевал сердца двух колючих животных.

А еще, подозреваю, именно словам отца я была обязана двойному сопровождению, когда шла в первый раз в новую школу. Они ведь теперь не мои питомцы — друзья! А друзья всегда вместе!

Тут и так нервничаешь, а когда за тобой плетутся два пыхтящих зверька, и на всех встречных, которые удивленно на нас засматриваются, фыркают или стреляют иголками, почти невозможно настроиться на позитив.

Отогнать я их не могла — пыталась, но не получилось, так что просто шла и повторяла про себя: «Все будет хорошо, все будет хорошо, меня встретят улыбками, я отвечу тем же, со всеми подружусь в первый же день…»

Как бы не так!

Помня витиеватый прием в лесу, в зоне отдыха лэрда, я морально готовилась к тому, что с оборотнями легко не будет, но и представить не могла, через какие испытания заставит пройти меня школа.

Все, как и задумывала: мое появление было встречено улыбками, но язвительными. Два зверька топтались подле меня, вызывая тем самым шквал унизительных насмешек. Мало того, что новенькая, и не в первый класс, когда познакомиться проще, мало того, что человек, так еще сама прийти побоялась, взяла с собой группу поддержки!

Это я, конечно, смягчаю их выражения, да и вообще немного смягчаю, потому что все в прошлом, и в итоге наладилось. Но тогда было сложно.

Первый день, когда мое появление встретили насмешками, и второй, когда на приветствие ответили гробовым молчанием — ничто по сравнение с тем, когда меня начали встречать тихим шепотом. Поползли странные слухи — то ли я любовница Кайла, то ли его дяди, то ли их обоих, потому что с чего бы лэрду приглашать человека не только отдохнуть на своей территории, но и в клан?

Неслыханно!

Клан большой, сильный, в городе около сорока тысяч жителей, и большинство из них члены клана, были приезжие, но их никто в клан не принимал, а здесь…

Кто она?

Да вы только гляньте, как она одевается!

А потом однажды в школу зашел Этан, подождал, когда я выйду на перемену, обнял при всех, шепнув, что соскучился, попросил не строить никаких планов на вечер, потому что хочет устроить мне экскурсию по городу, и ушел, подарив мне улыбку, а невольным зрителям — предупреждающий взгляд.

Уже дома я обратила внимание, что поверх моего платья висит цепочка с кулоном Этана — наверное, он и достал, чтобы другие видели, чтобы знали наверняка.

Оборотни, конечно, чувствовали, что я под защитой, тем более что этот цветок всегда был со мной, но то ли не хотели принимать правду, то ли устроили мне проверку новичка.

На следующий день после визита Этана в школу, все изменилось.

Нет, друзьями я не обзавелась. По-моему, это далеко не простой и скорый процесс. Но коситься в мою сторону перестали, фантазия на счет мелких пакостей как-то иссякла, и больше не было шепотков за спиной.

Отношение в школе ко мне стало ровным. Нейтральным. И, к сожалению, таким и осталось.

Не трогали, не задевали, замечали только в случае необходимости. И все.

К этому было сложно привыкнуть, более того — привыкать не хотелось, но… я устала биться в закрытую дверь.

Пришлось оставить прошлое в прошлом и принять настоящее. Да, такое, как есть. Но теперь оно было моим.

Конечно, сильно помогала поддержка родителей — они моя опора, они все для меня. А еще Хельга с Мартином, с которыми мы подружились в зоне отдыха, не позволили отдалиться от себя в городе.

А еще Этан. Этан для меня значил многое…

Может быть, поэтому его от меня и забрали?